Страница:
Атрибутом Асклепия была змея (а то и пара змей). В посвящённых ему храмах змей на самом деле держали – считалось, что именно они принимают приношения благодарных пациентов. После того, как Зевс взял своего земного потомка в заоблачную высь Олимпа, первый в мире врач превратился в небесное созвездие Змееносец, согласно тотемному символу древней медицины. С тех пор змея выступает своего рода гербом медицины, логотипом аптеки. Среди её символических коннотаций (значений) – и вечно возрождающаяся сила земли; и целебность яда, взятого в правильной пропорции.
В мифологическом сознании греков Асклепий считался ипостасью своего родителя Аполлона. Некоторые храмы посвящались им совместно. В лице покровителя врачевания типичная для античной мифологии ситуация – передача божественных полномочий детям богов – героям, которые так или иначе нарушали установленную олимпийцами гармонию мира. За это боги покарали их смертью (вспомним ещё судьбу Геракла, Ахилла и тому подобных персонажей), но взяли к себе на Олимп.
Римляне переименовали божество врачевания в Эскулапа, но сохранили его образ точно так же, как это они сделали с другими богами греческого происхождения. Культ Эскулапа сосредоточился в III в. до н. э. на одном из островов Тибра, где римлянами был построен храм, куда, между прочим, поселили привезённую из Эпидавра змею.
Мифологический змей, чьим символом выступали в древности настоящие змеи, был связан с общим средиземноморским культом матери – Земли. Змеи – существа хтонические, то есть изначально земные. Земля порождает людей, а также средства поддержания их здоровья и благополучия, включая средства исцеления от болезней.
Как и во всех остальных сферах жизни, живописная мифология эллинов переросла во вполне реальную и весьма эффективную для своей эпохи практику их жизни и деятельности.
Храмовые больницы в честь Асклепия – асклепионы
Религия и медицина Эллады
Асклепия на острове Кос – родине Гиппократа (Эмпирическая школа врачевания)
Книдская медицинская школа: догматическая
Методическая школа (оздоровление образа жизни пациентов)
Античная философия и медицина
Гиппократ – «отец» европейской медицины
В мифологическом сознании греков Асклепий считался ипостасью своего родителя Аполлона. Некоторые храмы посвящались им совместно. В лице покровителя врачевания типичная для античной мифологии ситуация – передача божественных полномочий детям богов – героям, которые так или иначе нарушали установленную олимпийцами гармонию мира. За это боги покарали их смертью (вспомним ещё судьбу Геракла, Ахилла и тому подобных персонажей), но взяли к себе на Олимп.
Римляне переименовали божество врачевания в Эскулапа, но сохранили его образ точно так же, как это они сделали с другими богами греческого происхождения. Культ Эскулапа сосредоточился в III в. до н. э. на одном из островов Тибра, где римлянами был построен храм, куда, между прочим, поселили привезённую из Эпидавра змею.
Мифологический змей, чьим символом выступали в древности настоящие змеи, был связан с общим средиземноморским культом матери – Земли. Змеи – существа хтонические, то есть изначально земные. Земля порождает людей, а также средства поддержания их здоровья и благополучия, включая средства исцеления от болезней.
Как и во всех остальных сферах жизни, живописная мифология эллинов переросла во вполне реальную и весьма эффективную для своей эпохи практику их жизни и деятельности.
Храмовые больницы в честь Асклепия – асклепионы
В различных местностях Греции получают известность святилища, посвящённые тем или иным богам и героям древности. Так, в Лебадее чтили Трифония, в Оропе – Амфиарая и т. д. Однако врачующая функция для них была, что называется, побочной, одной из многих благодатных задач. Но уже примерно с VII в. до н. э. богом именно врачебного искусства становится Асклепий. Посвящённые ему храмы с тех пор во множестве распространяются по всей Греции и её заморским владениям. В качестве пунктов паломничества хворых и убогих эти святые места не имели себе равных по числу посещений и жертвоприношений.
Самым знаменитым святилищем «медицинского профиля» стал храм в одном из древних городов Эллады – Эпидавре. Здесь согласно легенде некогда и был похоронен покровитель врачевания Асклепий. Этот храм – один из самых больших и дорогих по отделке сооружений всей Греции – находился в самом центре полиса. Вокруг храма располагались помещения для приезжих, общественные сооружения – театр, стадион, ипподром. Экология здесь была не слишком хороша – пресную воду приходилось привозить издалека, долина находилась чуть выше уровня моря. Однако вера в Асклепия привлекала сюда со всех концов Греции множество пациентов, которые добирались сюда и пешком, и в повозках, и верхом. Особенный наплыв наблюдался в праздничные дни, посвящённые божеству врачевания.
Жрецы бога Асклепия, разумеется, выступали и в роли врачевателей. В состав религиозных церемоний входили обмывания, купания, пост, а также, конечно, молитвы и жертвоприношения. Подготовленных таким образом и физически, и психически пациентов подвергали ключевой церемонии – ритуальному сну («энкоймесис») в храме. К нему примыкало помещение, называемое «абатон» и разделенное на множество отдельных комнат. Здесь пациенты проводили ночь, переживая надежду на исцеление. Если таковое не наступало через несколько ночей, жрецы просили пациентов пересказать им свои сны. Они истолковывали их как волю самого обожествленного Асклепия, из которой и следовали те или иные медицинские советы. За несколько веков подобной практики представители жреческой касты накопили неплохие эмпирические знания о человеческом теле и духе, разных типах заболеваний, лекарственных препаратах и процедурах, так что их советы пациентам, их фармакологические и прочие врачебные средства довольно часто давали нужный эффект. Сам по себе сон полезен при многих недугах, особенно нервно-психических расстройствах. Не исключено, что снотворный эффект жрецы усиливали гипнозом и специальными снадобьями.
«Козырным номером» здешних жрецов выступали вотивные (жертвенные) таблички из мрамора, на которых были высечены описания чудесных исцелений, совершенных Асклепием. Археологические раскопки в Эпидавре принесли ученым множество таких «каменных книжек». Их заказывали и оставляли в библиотеке асклепиона на самом деле или якобы исцеленные с помощью жрецов просители. Вот образец такого рода текстов: «Амброзия из Афин, слепая на один глаз, искала помощи у бога; после нескольких дней, проведенных на его родине, она, не прозрев, стала насмехаться над рассказами об исцелениях. Проходя по святилищу, она уверяла всех, что невозможно вылечить хромых и слепых с помощью вещих сновидений. Однако и ей был дарован вещий сон. В нем к ней явился бог и обещал исцелить её недуг, но при условии, что исполнит обет и преподнесет храму в дар серебряную статуэтку свиньи – на память о ее глупости. Высказав это, бог вынул у нее из глазницы слепое око и влил туда бальзам. Наутро она проснулась и прозрела».
Ещё пример для иного диагноза: «Человек с язвой в желудке. Во сне он увидел лицо бога. Тот будто бы приказал его слугам схватить хозяина и крепко связать. Те так и сделали, привязав больного к дверному кольцу. Тогда Асклепий разрезал ему живот, вырезал язву и зашил разрез. После чего больного развязали. Встал с постели он совершенно здоровым. Однако пол на том месте оказался залит кровью».
Историки греческой культуры предполагают, что жрецы по ночам вполне могли инсценировать визиты «бога» к пациентам. Врач в маске и одеянии Асклепия, по всей видимости, и совершал с помощью помощников те или иные медицинские манипуляции: втирал глазную мазь или даже делал полостную операцию. В отдельных случаях целительное воздействие могли оказывать эмоциональные переживания, потрясения, пережитые гостями асклепиона с помощью искусных «режиссёров» – жрецов. Например, некий Никанор сильно хромал и едва мог передвигать с помощью костылей. Пока он сидел вечером в асклепионе, готовясь к ритуальному сну, какой-то мальчишка вырвал у него костыль и убежал с ним. Несчастный хромец устремился за обидчиком – и его хромота прошла…
Другая табличка рассказывает о пришельце из Вифинии, страдавшем подагрой. Когда он добрался до святилища Асклепия, его за ногу ущипнул до крови гусь. Нога сразу же перестала болеть!.. Перед нами что-то вроде шоковой терапии.
Ещё один пациент, некто Агестрат, жаловался на головную боль и бессонницу. В храме Асклепия ему помогли заснуть. Во сне к нему явился Асклепий, который избавил его от мигрени, раздел и поставил в позу кулачного бойца на арене… Проснувшись, он почувствовал себя здоровым, а вернувшись домой, приступил к спортивным тренировкам. Через какое-то время стал чемпионом Немейских игр по панкратиону – кулачному бою, прообразу нашего бокса.
Благоприятные эпизоды рекламировались на новых и новых табличках, о неудачах в лечении умалчивали. Часть врачебных воздействий совершалась днем, но якобы по запомненным во снах приказаниям бога. Гонорары за лечение брали по средствам пациентов. У состоятельных больных просили подарить храму модель исцелённого органа, выполненную из серебра, золота, слоновой кости. Подражая богачам, бедные пациенты делали такие же модельки из глины. Общее количество таких даров тоже повышало медицинский авторитет храмовых лекарей.
Кроме табличек, археологи обнаружили в руинах Эпидавра множество медицинских инструментов, прежде всего хирургических: ножи (включая ланцеты), иглы для сшивания ран, крючки для удаления из них инородных тел, зубные щипцы, шприцы, долота, шпатели, зонды и т. д.
Раз в пять лет в Эпидавре проводились особенно масштабные торжества в честь Асклепия, своего рода религиозно-медицинские «олимпиады» по врачеванию недугов и утешению страждущих.
Храмовые лечебницы Греции демонстрируют нам самый высокий, пожалуй, уровень развития народной медицины. Всё, что можно извлечь из сугубо прикладного наблюдения за разными недугами, без изучения их настоящих причин и внутренних механизмов, эллинские жрецы применяли в своей лечебной практике. Однако настоящая перспектива развития научной медицины лежала в стороне от религиозной традиции.
Самым знаменитым святилищем «медицинского профиля» стал храм в одном из древних городов Эллады – Эпидавре. Здесь согласно легенде некогда и был похоронен покровитель врачевания Асклепий. Этот храм – один из самых больших и дорогих по отделке сооружений всей Греции – находился в самом центре полиса. Вокруг храма располагались помещения для приезжих, общественные сооружения – театр, стадион, ипподром. Экология здесь была не слишком хороша – пресную воду приходилось привозить издалека, долина находилась чуть выше уровня моря. Однако вера в Асклепия привлекала сюда со всех концов Греции множество пациентов, которые добирались сюда и пешком, и в повозках, и верхом. Особенный наплыв наблюдался в праздничные дни, посвящённые божеству врачевания.
Жрецы бога Асклепия, разумеется, выступали и в роли врачевателей. В состав религиозных церемоний входили обмывания, купания, пост, а также, конечно, молитвы и жертвоприношения. Подготовленных таким образом и физически, и психически пациентов подвергали ключевой церемонии – ритуальному сну («энкоймесис») в храме. К нему примыкало помещение, называемое «абатон» и разделенное на множество отдельных комнат. Здесь пациенты проводили ночь, переживая надежду на исцеление. Если таковое не наступало через несколько ночей, жрецы просили пациентов пересказать им свои сны. Они истолковывали их как волю самого обожествленного Асклепия, из которой и следовали те или иные медицинские советы. За несколько веков подобной практики представители жреческой касты накопили неплохие эмпирические знания о человеческом теле и духе, разных типах заболеваний, лекарственных препаратах и процедурах, так что их советы пациентам, их фармакологические и прочие врачебные средства довольно часто давали нужный эффект. Сам по себе сон полезен при многих недугах, особенно нервно-психических расстройствах. Не исключено, что снотворный эффект жрецы усиливали гипнозом и специальными снадобьями.
«Козырным номером» здешних жрецов выступали вотивные (жертвенные) таблички из мрамора, на которых были высечены описания чудесных исцелений, совершенных Асклепием. Археологические раскопки в Эпидавре принесли ученым множество таких «каменных книжек». Их заказывали и оставляли в библиотеке асклепиона на самом деле или якобы исцеленные с помощью жрецов просители. Вот образец такого рода текстов: «Амброзия из Афин, слепая на один глаз, искала помощи у бога; после нескольких дней, проведенных на его родине, она, не прозрев, стала насмехаться над рассказами об исцелениях. Проходя по святилищу, она уверяла всех, что невозможно вылечить хромых и слепых с помощью вещих сновидений. Однако и ей был дарован вещий сон. В нем к ней явился бог и обещал исцелить её недуг, но при условии, что исполнит обет и преподнесет храму в дар серебряную статуэтку свиньи – на память о ее глупости. Высказав это, бог вынул у нее из глазницы слепое око и влил туда бальзам. Наутро она проснулась и прозрела».
Ещё пример для иного диагноза: «Человек с язвой в желудке. Во сне он увидел лицо бога. Тот будто бы приказал его слугам схватить хозяина и крепко связать. Те так и сделали, привязав больного к дверному кольцу. Тогда Асклепий разрезал ему живот, вырезал язву и зашил разрез. После чего больного развязали. Встал с постели он совершенно здоровым. Однако пол на том месте оказался залит кровью».
Историки греческой культуры предполагают, что жрецы по ночам вполне могли инсценировать визиты «бога» к пациентам. Врач в маске и одеянии Асклепия, по всей видимости, и совершал с помощью помощников те или иные медицинские манипуляции: втирал глазную мазь или даже делал полостную операцию. В отдельных случаях целительное воздействие могли оказывать эмоциональные переживания, потрясения, пережитые гостями асклепиона с помощью искусных «режиссёров» – жрецов. Например, некий Никанор сильно хромал и едва мог передвигать с помощью костылей. Пока он сидел вечером в асклепионе, готовясь к ритуальному сну, какой-то мальчишка вырвал у него костыль и убежал с ним. Несчастный хромец устремился за обидчиком – и его хромота прошла…
Другая табличка рассказывает о пришельце из Вифинии, страдавшем подагрой. Когда он добрался до святилища Асклепия, его за ногу ущипнул до крови гусь. Нога сразу же перестала болеть!.. Перед нами что-то вроде шоковой терапии.
Ещё один пациент, некто Агестрат, жаловался на головную боль и бессонницу. В храме Асклепия ему помогли заснуть. Во сне к нему явился Асклепий, который избавил его от мигрени, раздел и поставил в позу кулачного бойца на арене… Проснувшись, он почувствовал себя здоровым, а вернувшись домой, приступил к спортивным тренировкам. Через какое-то время стал чемпионом Немейских игр по панкратиону – кулачному бою, прообразу нашего бокса.
Благоприятные эпизоды рекламировались на новых и новых табличках, о неудачах в лечении умалчивали. Часть врачебных воздействий совершалась днем, но якобы по запомненным во снах приказаниям бога. Гонорары за лечение брали по средствам пациентов. У состоятельных больных просили подарить храму модель исцелённого органа, выполненную из серебра, золота, слоновой кости. Подражая богачам, бедные пациенты делали такие же модельки из глины. Общее количество таких даров тоже повышало медицинский авторитет храмовых лекарей.
Кроме табличек, археологи обнаружили в руинах Эпидавра множество медицинских инструментов, прежде всего хирургических: ножи (включая ланцеты), иглы для сшивания ран, крючки для удаления из них инородных тел, зубные щипцы, шприцы, долота, шпатели, зонды и т. д.
Раз в пять лет в Эпидавре проводились особенно масштабные торжества в честь Асклепия, своего рода религиозно-медицинские «олимпиады» по врачеванию недугов и утешению страждущих.
Храмовые лечебницы Греции демонстрируют нам самый высокий, пожалуй, уровень развития народной медицины. Всё, что можно извлечь из сугубо прикладного наблюдения за разными недугами, без изучения их настоящих причин и внутренних механизмов, эллинские жрецы применяли в своей лечебной практике. Однако настоящая перспектива развития научной медицины лежала в стороне от религиозной традиции.
Религия и медицина Эллады
Итак, храмовая медицина стала особой ветвью древнегреческой медицины. По сравнению с сельскими знахарями и городскими лекарями врачи при храмах и святилищах пошли дальше в понимании болезней и способов избавления от них. Однако не жрецы, а только представители профессиональной, но в принципе светской медицины прославили Элладу и в данном отношении. Ведь заклинания и амулеты во все времена обладают только психотерапевтическим действием, очень разным по эффективности для разных по характеру и состоянию здоровья людей. У греческих поэтов классической эпохи мы неоднократно встречаем насмешки над шарлатанством жрецов-целителей. Однако в древности вера в богов была, наверное, несравненно сильнее, чем в наши дни. Поэтому даже у просвещённых для своей эпохи греков сочетание нехитрого набора лекарственных снадобий с интенсивной психотерапией давало при целом ряде заболеваний диагнозов какой-то целебный эффект. Недаром сам Гиппократ родился на острове Кос, где тоже находился один их храмов-больниц в честь Асклепия.
С эпохой «отца медицины» и его последователей – гиппократиков – связан очень важный этап в истории взаимоотношения религии и медицины. Передовые врачи Греции открыто выступили против простонародных суеверий, зачастую мешающих правильному лечению больных. В гиппократовом трактате «О благоприличном поведении» врача среди многих других наставлений этому последнему значилось «отрицание суеверного страха перед богами». Именно из данного тезиса следовал логически афоризм, популярный до сего дня: «Ведь врач-философ равен богу». Подразумевается: по своим возможностям защитить многих пациентов от болезни и смерти.
Уточним, что чистого атеизма как отрицания богов вообще античность ещё не знала. Свободомыслие в вопросах веры состояло в ограничении компетенции божеств, критике слепой веры во что-то потустороннее. Подобную позицию хорошо передает позднейший афоризм, призывающий не молиться зря о немедленном исцелении; лучше просить богов послать тебе опытного врача.
Расцвет врачебной практики жрецов в асклепионах приходится на V в. до н. э. С началом IV в. особую популярность приобрело святилище Асклепия на острове Кос.
С эпохой «отца медицины» и его последователей – гиппократиков – связан очень важный этап в истории взаимоотношения религии и медицины. Передовые врачи Греции открыто выступили против простонародных суеверий, зачастую мешающих правильному лечению больных. В гиппократовом трактате «О благоприличном поведении» врача среди многих других наставлений этому последнему значилось «отрицание суеверного страха перед богами». Именно из данного тезиса следовал логически афоризм, популярный до сего дня: «Ведь врач-философ равен богу». Подразумевается: по своим возможностям защитить многих пациентов от болезни и смерти.
Уточним, что чистого атеизма как отрицания богов вообще античность ещё не знала. Свободомыслие в вопросах веры состояло в ограничении компетенции божеств, критике слепой веры во что-то потустороннее. Подобную позицию хорошо передает позднейший афоризм, призывающий не молиться зря о немедленном исцелении; лучше просить богов послать тебе опытного врача.
Расцвет врачебной практики жрецов в асклепионах приходится на V в. до н. э. С началом IV в. особую популярность приобрело святилище Асклепия на острове Кос.
Асклепия на острове Кос – родине Гиппократа (Эмпирическая школа врачевания)
С Эпидавром соперничало по медицинской популярности святилище на острове Кос. Первые сведения о нём относятся примерно к 584 г. до н. э., когда к самому известностному оракулу Греции в Дельфах обратились представители города Коса. В их военном отряде, осаждавшем город Киррос, вспыхнула эпидемия. Оракул (с помощью дельфийских жрецов) указал на двух косских врачей – Небраса и его сына Хрисоса. Те откликнулись на приглашение и успешно выполнили свою миссию, погасили заразу в армии.
Здешние доктора считались потомками Асклепия и назывались асклепиадами. Вероятно, сначала это могла быть действительно большая патриархальная семья, большинство членов которой занимались лечением. Знания и навыки передавались по наследству из поколения в поколение. Через какое-то время повышенный спрос на их услуги мог быть удовлетворен только приёмом в состав врачевателей учеников со стороны. Так асклепиады стали своего рода профессиональным цехом или сословием врачей. Однако идея родственности их между собой осталась, превратилась в особую коллегиальность (корпоративность) докторов, уже независимую от их семейных, национальных, возрастных и прочих различий.
Не случайно именно Кос был родиной Гиппократа – самого знаменитого врача античности, по праву получившего титул отца медицины. Асклепия в Косе была шагом вперёд по сравнению с эклектичным (религиозно-лечебным) Эпидавром. Она располагалась в часе езды от порта, на склоне горного хребта, примерно на высоте 100 метров над уровнем моря. Это географическое положение обеспечивало свежий воздух, но без пронзительных ветров, чистую родниковую воду. Вода из горного источника отсюда попадала в трубы водопровода, ведущие ко всем зданиям асклепии. Удобные помещения для приёма и госпитализации пациентов отмечены на плане косской асклепии, составленном в III в. до н. э.
Косские врачи не увлекались теоретическими размышлениями относительно общих причин болезней. Им было ясно, что состояние здоровья человека зависит от сочетания природных сил организма и внешних условий его жизни. Болезни – отнюдь не кара богов, а нарушение природного равновесия. Они старались опытным путем подобрать наиболее эффективные приёмы и средства врачевания. Ценили больше всего природный артистизм, удачливость и сметку «кандидатов в доктора». С такой точки зрения, врачом надо родиться. Медицина – прежде всего искусство, а не отвлеченное от практики знание философского типа. Эта школа греческой медицины именуется историками эмпирической, т. е. прикладной, опытной.
Здешние доктора считались потомками Асклепия и назывались асклепиадами. Вероятно, сначала это могла быть действительно большая патриархальная семья, большинство членов которой занимались лечением. Знания и навыки передавались по наследству из поколения в поколение. Через какое-то время повышенный спрос на их услуги мог быть удовлетворен только приёмом в состав врачевателей учеников со стороны. Так асклепиады стали своего рода профессиональным цехом или сословием врачей. Однако идея родственности их между собой осталась, превратилась в особую коллегиальность (корпоративность) докторов, уже независимую от их семейных, национальных, возрастных и прочих различий.
Не случайно именно Кос был родиной Гиппократа – самого знаменитого врача античности, по праву получившего титул отца медицины. Асклепия в Косе была шагом вперёд по сравнению с эклектичным (религиозно-лечебным) Эпидавром. Она располагалась в часе езды от порта, на склоне горного хребта, примерно на высоте 100 метров над уровнем моря. Это географическое положение обеспечивало свежий воздух, но без пронзительных ветров, чистую родниковую воду. Вода из горного источника отсюда попадала в трубы водопровода, ведущие ко всем зданиям асклепии. Удобные помещения для приёма и госпитализации пациентов отмечены на плане косской асклепии, составленном в III в. до н. э.
Косские врачи не увлекались теоретическими размышлениями относительно общих причин болезней. Им было ясно, что состояние здоровья человека зависит от сочетания природных сил организма и внешних условий его жизни. Болезни – отнюдь не кара богов, а нарушение природного равновесия. Они старались опытным путем подобрать наиболее эффективные приёмы и средства врачевания. Ценили больше всего природный артистизм, удачливость и сметку «кандидатов в доктора». С такой точки зрения, врачом надо родиться. Медицина – прежде всего искусство, а не отвлеченное от практики знание философского типа. Эта школа греческой медицины именуется историками эмпирической, т. е. прикладной, опытной.
Книдская медицинская школа: догматическая
Хотя врачебный центр в Книде был похож на косский по своей организации и порядку работы, представители книдской школы стремились к некоторой теоретизации своего ремесла – они постарались придать медицине характер науки о здоровом и больном организмах. Разумеется, науку не в современном, а в античном смысле этого слова. Имеются в виду умственные построения, спекулятивные соображения о том, как устроен организм, отчего он заболевает и каким образом возможно обратить болезнь вспять, вернуть здоровье. В этом смысле данную школу именуют догматической (в смысле опоры на общие принципы лечения). Именно с Книда пошло представление о накоплении вредных веществ в определённых частях тела как причине многих болезней терапевтического профиля. Разница заболеваний даже одного и того же органа объяснялась книдскими врачами различиями этих самых вредных веществ. Эта схема, с одной стороны, помогла сделать медицинскую диагностику более конкретной и точной, но с другой – имела небезопасную тенденцию отделять болезнь от больного, который, как известно, далеко не всегда точно совпадает с широкими рамками понятия о болезни.
Тем не менее отдельные представители книдской школы получили заслуженную известность как виртуозы своего дела. Это великие современники Гиппократа – Эйфирон и Ктезий (V в. до н. э.).
Тем не менее отдельные представители книдской школы получили заслуженную известность как виртуозы своего дела. Это великие современники Гиппократа – Эйфирон и Ктезий (V в. до н. э.).
Методическая школа (оздоровление образа жизни пациентов)
Третью, промежуточную школу греческой медицины попытались занять врачи, составившие школу, получившую название методической (по стремлению воздействовать на организм изменением всего образа жизни пациента по особым методикам). Основателем методической школы считается Асклепиад из Прусы, что в Вифинии (I в. до н. э.). Не врач, а преподаватель риторики, он стал подрабатывать тем, что лечил некоторых пациентов по собственной методике. В ней сочетались дальние прогулки (нынешний курортный терренкур), специальная диета, массаж, купания в холодной воде, парные бани, ванны, сон в раскачивающихся гамаках. Подобными приёмами Асклепиад снискал себе большую популярность, которую засвидетельствовали Плиний Старший, Апулей и другие античные писатели. Похожие методики у группы их горячих поклонников, по сути своего рода секты, встречаются и сегодня (небезызвестный Порфирий Иванов и т. п.), когда научная медицина ушла далеко вперёд, но всё же не нашла и не найдет панацею. Будучи ранним сторонником всяческой натуропатии, Асклепиад осуждал чрезмерное применение лекарств, предпочитая во многих клинических ситуациях апеллировать к психике и иммунитету пациентов (как сказали бы сейчас).
В такой позиции были и есть своя сильная и слабая стороны. Конечно, питьё лекарств не только помогает, но и вредит организму, но многих заболеваний без этого не преодолеть. Чаще всего лечение в духе этого самого Асклепиада требуется тем, кто склонен лечиться, ещё толком не заболев. Такие личности испытывают неприязнь к официальной медицине, преувеличивая ее недостатки и превознося медицину народную, вредные последствия которой ими же недопонимаются. Как правило, это прирожденные эгоисты, которые свое драгоценное здоровье ставят выше всего на свете, даже здоровья и благополучия близких. Реформаторы людского поведения во имя здоровья встречаются во все времена и везде. Им навстречу и пошёл наблюдательный Асклепиад, до сих пор идут его позднейшие последователи, с выгодой для себя врачующие здоровых по сути, но мнительных, праздных людей.
Сочетание разных путей в лечении болезней и подборе лекарственных препаратов с тех пор стало традицией европейского здравоохранения.
В такой позиции были и есть своя сильная и слабая стороны. Конечно, питьё лекарств не только помогает, но и вредит организму, но многих заболеваний без этого не преодолеть. Чаще всего лечение в духе этого самого Асклепиада требуется тем, кто склонен лечиться, ещё толком не заболев. Такие личности испытывают неприязнь к официальной медицине, преувеличивая ее недостатки и превознося медицину народную, вредные последствия которой ими же недопонимаются. Как правило, это прирожденные эгоисты, которые свое драгоценное здоровье ставят выше всего на свете, даже здоровья и благополучия близких. Реформаторы людского поведения во имя здоровья встречаются во все времена и везде. Им навстречу и пошёл наблюдательный Асклепиад, до сих пор идут его позднейшие последователи, с выгодой для себя врачующие здоровых по сути, но мнительных, праздных людей.
* * *
При всей разнице народной, религиозной и профессиональной разновидности античной медицины и фармации, многое их объединяло – от веры в богов никто из греков (кроме отдельных философов) не отказывался, только пропорция заклинаний и рационального знания была разная.Сочетание разных путей в лечении болезней и подборе лекарственных препаратов с тех пор стало традицией европейского здравоохранения.
Античная философия и медицина
Греция – родина европейской философии. Именно здесь появились мыслители, пробовавшие определить первоначало всего сущего, а именно материю (лат. – вещество); открыть всеобщий закон мироздания (логос). Кроме космоса в целом, отдельные греческие мыслители задумывались о сущности биологической жизни. Это оказалось очень полезно для становления научной медицины. Пифагор полагал, что все живые существа происходят из неких семян. Алкмеон из Кротона начал производить вскрытия животных, чтобы изучить устройство организма. Мозг он признал центральным органом душевной активности. Анаксагор пробовал рассекать мозг трупов. Самые острые заболевания он объяснял проникновением желчи в кровь. Несколько патофизиологических догадок принадлежит Демокриту. Кроме его знаменитого учения об атомах и пустоте, мыслитель из Абдер объяснял воспаления органов и тканей скоплением слизистых веществ, бешенство животных – воспалением нервов.
Многие греческие философы как архаичного, так и классического периодов пробовали свои силы в медицине. Подобная энциклопедичность была в духе ранней античной науки. Основателем Сицилийской врачебной школы считался Эмпедокл из Акраганга (около 495–435 гг. до н. э.). Известен он стал прежде всего как автор очередного варианта досократической натурфилософии. Сохранились фрагменты его сочинения «О природе». В отличие от предшественников, он признавал не одну-единственную, а несколько субстанций, сочетание которых в разных пропорциях и порождает все вещи, а именно – огонь, воду, воздух, землю. Перед нами прообраз атомизма, а еще ближе – средневековой алхимии. Как врачу, ему приписывали спасение города Селиунта от начавшейся вспышки эпидемии.
Произведения, которые традиция приписала Гиппократу, в чём-то полемизируют со взглядами философов своего времени, а какие-то идеи прямо или косвенно у них заимствуют. О связи греческой медицины с философией ещё ярче свидетельствует стилистика соответствующих сочинений. Одни трактаты Гиппократа демонстрируют стремление к технически точной прозе, совпадая в этом с произведениями Аристотеля, где поэтическая форма отбрасывается ради научной строгости. Другие части Гиппократова корпуса выдержаны в лучшей традиции античной софистики и риторики, нанизывая разного рода аргументы на идейную ось железной логики.
С другой стороны, медицинские взгляды самых передовых греческих врачей не могли преодолеть общей особенности античного мировоззрения – восприятия космоса как законченного целого, устроенного богами гармонично раз и навсегда. Смертные люди способны постигать божественный замысел, открывать тайны космоса, но никто не в силах переделать мироустройство. В рамках такого миросозерцания не было места экспериментальному испытанию природы, с помощью которого только и возможна настоящая наука. Отсюда попытки представителей античной медицины заниматься анатомированием так и не привели к систематическому объяснению устройства организма. Отдельные верные заключения анатомо-физиологического свойства тонули в массе предубеждений и незнания по тем же самым вопросам. Как Птолемей считал Землю центром Вселенной, так и греческие философы и врачи не могли разобраться в том, за что отвечает в организме сердце, а за что мозг.
Европейской культуре предстояло пройти несколько огромных цивилизационных ступеней, чтобы сделать из медицины и фармации вполне естественные науки. Но первые шаги на этом в принципе верно направленном маршруте сделали именно эллинские мудрецы. К их числу по праву причисляют и основоположника мировой научной медицины Гиппократа.
Многие греческие философы как архаичного, так и классического периодов пробовали свои силы в медицине. Подобная энциклопедичность была в духе ранней античной науки. Основателем Сицилийской врачебной школы считался Эмпедокл из Акраганга (около 495–435 гг. до н. э.). Известен он стал прежде всего как автор очередного варианта досократической натурфилософии. Сохранились фрагменты его сочинения «О природе». В отличие от предшественников, он признавал не одну-единственную, а несколько субстанций, сочетание которых в разных пропорциях и порождает все вещи, а именно – огонь, воду, воздух, землю. Перед нами прообраз атомизма, а еще ближе – средневековой алхимии. Как врачу, ему приписывали спасение города Селиунта от начавшейся вспышки эпидемии.
Произведения, которые традиция приписала Гиппократу, в чём-то полемизируют со взглядами философов своего времени, а какие-то идеи прямо или косвенно у них заимствуют. О связи греческой медицины с философией ещё ярче свидетельствует стилистика соответствующих сочинений. Одни трактаты Гиппократа демонстрируют стремление к технически точной прозе, совпадая в этом с произведениями Аристотеля, где поэтическая форма отбрасывается ради научной строгости. Другие части Гиппократова корпуса выдержаны в лучшей традиции античной софистики и риторики, нанизывая разного рода аргументы на идейную ось железной логики.
С другой стороны, медицинские взгляды самых передовых греческих врачей не могли преодолеть общей особенности античного мировоззрения – восприятия космоса как законченного целого, устроенного богами гармонично раз и навсегда. Смертные люди способны постигать божественный замысел, открывать тайны космоса, но никто не в силах переделать мироустройство. В рамках такого миросозерцания не было места экспериментальному испытанию природы, с помощью которого только и возможна настоящая наука. Отсюда попытки представителей античной медицины заниматься анатомированием так и не привели к систематическому объяснению устройства организма. Отдельные верные заключения анатомо-физиологического свойства тонули в массе предубеждений и незнания по тем же самым вопросам. Как Птолемей считал Землю центром Вселенной, так и греческие философы и врачи не могли разобраться в том, за что отвечает в организме сердце, а за что мозг.
Европейской культуре предстояло пройти несколько огромных цивилизационных ступеней, чтобы сделать из медицины и фармации вполне естественные науки. Но первые шаги на этом в принципе верно направленном маршруте сделали именно эллинские мудрецы. К их числу по праву причисляют и основоположника мировой научной медицины Гиппократа.
Гиппократ – «отец» европейской медицины
Хотя Гиппократ происходил из малоазийского Коса, в его медицинском наследии сочетаются лучшие традиции врачей и этой его родины, и соперничавшей с ними книдской школы. Именуя его «отцом медицины», историки этой последней имеют в виду, что именно он, с одной стороны, обобщил лучшие достижения и традиции многих поколений своих предшественников, а с другой – поднял медицинские представления и рекомендации на гораздо более высокий уровень.
А главное, только при нём, с его активным участием врачебные представления окончательно отделились от мифо-религиозных догм. Для Гиппократа болезнь – это состояние организма, момент его жизни, вызванной изменениями её материального субстрата, а вовсе не волей божества или злого духа. Объяснения жреческой медицины античного периода гиппократики отвергали.
Гиппократ происходил из «рода» асклепиадов, его отец Гераклеид был опытным врачом. Они якобы происходили от сына Асклепия Подалирия и могли посчитать десятки поколений своих предков. Гераклеид будто бы стал первым учителем сына, родившегося, согласно традиции, около 460 г. до н. э. Освоив достижения косской школы, Гиппократ отправился в путешествие по различным областям Греции. Там он получил возможность общения со многими выдающимися современниками – вроде натурфилософа Демокрита, ритора из числа софистов Горгия, гимнаста Геродика из Селимбрии. Не исключено, что жажда медицинских знаний заносила его и в Северное Причерноморье, в тамошние греческие колонии. Во всяком случае в его сочинениях есть сведения очевидца о скифах, их образе жизни и приёмах лечения. Став полноправным врачевателем, Гиппократ поработал в разных полисах – на своей родине, на острове Кос, в Афинах, наконец, в Фессалии, в городе Ларисе (где якобы и был похоронен). Умер Гиппократ вроде бы в 370 г. до н. э.
Уникальные сведения о Гиппократе дошли до нас в составе некоторых из диалогов Платона. В диалоге «Протагор» главные его герой – Сократ пересказывает свою беседу с юношей по имени Гиппократ (дословно: укротитель коней – нередкое среди эллинов имя, особенно среди аристократии). Сам Платон был лет на 30 моложе исторического Гиппократа. Из упомянутого произведения выясняется, что этот Гиппократ столь же знаменит, как великие скульпторы Поликлет и Фидий. А в диалоге «Федр» Гиппократ фигурирует уже как врач, чьи рассуждения о природе и человеке интересны философам.
Первые античные биографы великого врача писали о нём лет двести после его кончины. Поэтому многие детали его жизни и судьбы или недостоверны, или совсем уж явно вымышленны позднейшими комментаторами его сочинений. Несмотря на то, что с ними работали многие выдающиеся текстологи-античники, в корпусе его произведений – так называемом «Кодексе Гиппократа» трудно отличить его личное авторство (или редакторство) от трудов каких-то иных медиков того времени. Среди 72 произведений, составляющих данный корпус текстов, встречаются самые разные по стилю и по содержанию. «Часть текстов написана техническим языком и направлена на точную фиксацию медицинского факта. Есть произведения, в которых излагается взгляд врача на общие закономерности и влияние внешней среды на здоровье человека. Наконец, сюда же входят и речи, построенные по всем правилам риторического искусства; в которых защищаются взгляды медиков от того, что предлагает философская доктрина»[11] того времени. Отдельные части этого сборника могли принадлежать даже конкурентам косской школы – врачам с острова Книд. Часть собранного Гиппократом или приписанного ему прямо заимствовано у авторов-немедиков.
А главное, только при нём, с его активным участием врачебные представления окончательно отделились от мифо-религиозных догм. Для Гиппократа болезнь – это состояние организма, момент его жизни, вызванной изменениями её материального субстрата, а вовсе не волей божества или злого духа. Объяснения жреческой медицины античного периода гиппократики отвергали.
Гиппократ происходил из «рода» асклепиадов, его отец Гераклеид был опытным врачом. Они якобы происходили от сына Асклепия Подалирия и могли посчитать десятки поколений своих предков. Гераклеид будто бы стал первым учителем сына, родившегося, согласно традиции, около 460 г. до н. э. Освоив достижения косской школы, Гиппократ отправился в путешествие по различным областям Греции. Там он получил возможность общения со многими выдающимися современниками – вроде натурфилософа Демокрита, ритора из числа софистов Горгия, гимнаста Геродика из Селимбрии. Не исключено, что жажда медицинских знаний заносила его и в Северное Причерноморье, в тамошние греческие колонии. Во всяком случае в его сочинениях есть сведения очевидца о скифах, их образе жизни и приёмах лечения. Став полноправным врачевателем, Гиппократ поработал в разных полисах – на своей родине, на острове Кос, в Афинах, наконец, в Фессалии, в городе Ларисе (где якобы и был похоронен). Умер Гиппократ вроде бы в 370 г. до н. э.
Уникальные сведения о Гиппократе дошли до нас в составе некоторых из диалогов Платона. В диалоге «Протагор» главные его герой – Сократ пересказывает свою беседу с юношей по имени Гиппократ (дословно: укротитель коней – нередкое среди эллинов имя, особенно среди аристократии). Сам Платон был лет на 30 моложе исторического Гиппократа. Из упомянутого произведения выясняется, что этот Гиппократ столь же знаменит, как великие скульпторы Поликлет и Фидий. А в диалоге «Федр» Гиппократ фигурирует уже как врач, чьи рассуждения о природе и человеке интересны философам.
Первые античные биографы великого врача писали о нём лет двести после его кончины. Поэтому многие детали его жизни и судьбы или недостоверны, или совсем уж явно вымышленны позднейшими комментаторами его сочинений. Несмотря на то, что с ними работали многие выдающиеся текстологи-античники, в корпусе его произведений – так называемом «Кодексе Гиппократа» трудно отличить его личное авторство (или редакторство) от трудов каких-то иных медиков того времени. Среди 72 произведений, составляющих данный корпус текстов, встречаются самые разные по стилю и по содержанию. «Часть текстов написана техническим языком и направлена на точную фиксацию медицинского факта. Есть произведения, в которых излагается взгляд врача на общие закономерности и влияние внешней среды на здоровье человека. Наконец, сюда же входят и речи, построенные по всем правилам риторического искусства; в которых защищаются взгляды медиков от того, что предлагает философская доктрина»[11] того времени. Отдельные части этого сборника могли принадлежать даже конкурентам косской школы – врачам с острова Книд. Часть собранного Гиппократом или приписанного ему прямо заимствовано у авторов-немедиков.