Ирвин Ян. Темная луна (Сказания трех миров - 3)

   - Хорошо, я беру тебя в проводники, - сказала она. - Но...
   - Благодарю вас! - воскликнул юноша, целуя ей руку, однако быстро выпустил ее и покраснел до корней волос.
   - Это может быть опасно, - продолжила она. - Ты слышал, какие слухи ходят о Каркароне?
   - Да, гаршарды рыщут по всему краю. Но сейчас крестьян больше страшит голодная зима.
   - У тебя здесь семья?
   - Больше нет. Раньше у меня была невеста, мы хотели пожениться и мечтали о собственном домике и о детях, но какой теперь от меня толк?
   - Но ты мужчина, к тому же у меня на службе. Иди и сделай ей предложение!
   - После того, как мы вернемся, - ответил он, но в голосе юноши не было уверенности.
   - Здесь три серебряных тара, - сказала Магрета. - Купи еды на неделю, если сможешь, и жди меня здесь на рассвете.
   Утром он пришел в гостиницу с мешком зерна и сухих фруктов.
   - Вот все, что удалось достать, - сказал он. - Я отдал за это целый тар. - Он вернул Магрете два оставшихся. - А мяса сейчас вообще не купить.
   - Ничего страшного, - сказала она, отдавая ему деньги обратно. - Мне все равно, что есть. Оставь их у себя. Может, нам удастся по дороге пополнить запасы. А если нет, будем охотиться.
   Они отправились к гранитным скалам. Эвиниль чувствовал малейшие изменения настроения Магреты и угадывал ее желания, находил самый легкий маршрут и наименее опасные горные тропки. А Магрета старалась не показать, что не раз бывала в этих местах, чтобы у юноши не оставалось сомнений, что он зарабатывает свои деньги честно.
   Нужно было преодолеть последний участок пути; они взбирались по крутой тропке между двух утесов.
   - Наверху находится круглая площадка с каменными скамьями, где Бейзунез устраивал кровавые представления.
   - Амфитеатр на таком небольшом утесе?
   - Да, амфитеатр, именно это слово я и хотел сказать.
   - Должно быть, это самая маленькая сцена на всем Сантенаре.
   Она запахнула плащ, хотя это не спасало от ледяного ветра. День был безоблачный, но солнце здесь не грело. Дико завывал ветер, словно так ненавидел людей, что хотел выдуть из их тел последнее тепло и сбросить вниз на острые скалы. Была почти середина зимы, до хайта оставалось всего несколько недель.
   Наконец они добрались до амфитеатра и двинулись по узкой тропке вдоль хребта на запад к загадочной девятигранной башне, занесенной снегом.
   Каркарон действительно был занят гаршардами. Двое из них стояли на лестнице у открытых ворот. Магрета и Эвиниль провели целый день в укрытии, наблюдая за ними. Стражники, сменяющиеся каждые два часа, спускались и поднимались по лестнице, ходили вокруг стен, заглядывали в бойницы. Что же они охраняли?
   Магрета знала, что эти новости не удовлетворят Феламору. Несмотря на страх перед гаршардами, ей было необходимо проникнуть внутрь. К тому же она должна позаботиться о безопасности своего верного проводника, чье рыцарское поведение здесь могло погубить их обоих.
   - Я поднимусь к воротам, - сказала Магрета, когда сгустились сумерки, а ты оставайся здесь, прикроешь меня, если кто-нибудь появится сзади.
   Даже в угасающем вечернем свете Магрета заметила, как он помрачнел, поняв, что она придумала предлог отделаться от него. Это было унизительно для бывшего солдата.
   - Ты подчиняешься моим приказам, Эвиниль? - резко спросила она. Уступить ему было бы безумием. Он сам это сознавал и склонил голову.
   Магрета поползла по узкой тропе, с двух сторон которой зияла пропасть. В башню можно было проникнуть лишь за те несколько секунд, пока стражники сменяли друг друга. Магрета подобралась поближе к вратам, притаившись у подножия лестницы. От глаз гаршардов ее скрывала густая снежная пелена.
   Воспользовавшись моментом, она взбежала по ступенькам и спряталась за статуей какого-то крылатого мифического существа. Солдаты явно были чем-то обеспокоены, вероятно они почуяли ее. Магрета понимала: через ворота в башню ей не проникнуть, но неровная кладка и металлические штыри в стене подсказали ей другой путь. Магрета начала карабкаться к освещенной амбразуре под самой крышей.
   Если внизу холод был суровым, то здесь он стал просто невыносимым. Сквозь дыры в перчатках пальцы примерзали к железным штырям. Чтобы добраться до цели, Магрете нужно было обогнуть башню, возвышавшуюся над бездонной пропастью.
   Однако ей удалось доползти до бойницы; она заглянула внутрь и увидела высокого человека, которого узнала с первого взгляда. Это был Рульк, меривший шагами гулкий зал. Ее сердце бешено застучало, Магрета почувствовала слабость. Она боялась его, и в то же время ее влекло к могущественному карону, хотя это и было безумием.
   Рульк резко повернулся к окну, выходившему на север. Он почувствовал ее! Магрета стала торопливо спускаться. Из башни донесся крик - это был голос Рулька. Она в панике спешила скрыться за углом прежде, чем он выглянет в окно.
   Магрета услышала ответный крик и сразу поняла, что этот храбрый глупец Эвиниль отправился ей на выручку. Она увидела, как он кинулся к воротам, зажав в единственной руке короткий клинок. При виде этой трагической верности у Магреты на глаза навернулись слезы. Они убьют его. Магрета стала спускаться быстрее, но было слишком поздно. На тропе разыгралась короткая битва, однорукий солдат с коротким клинком не мог противостоять вооруженным копьями гаршардам. С раной в груди Эвиниль полетел в пропасть.
   Магрета замерла, руки немели от холода, но ей пришлось ждать, пока стражники осматривали место схватки. Наконец они скрылись в башне. Магрета спустилась и поползла туда, где на снегу виднелось темное пятно. Магрета взглянула вниз, стараясь припомнить, насколько здесь крутой склон. Скалы обрывались почти отвесно. Он не мог уцелеть.
   Магрета еще долго стояла там, оплакивая юного провожатого. Вот какую награду получил он за свою службу. Но она ничего уже не в силах была исправить. Эвиниль погиб.
   Магрета могла бы убить стражников у ворот, но какой теперь в этом смысл? Ей оставалось лишь исполнить свой печальный долг - сообщить о смерти юноши его невесте, руки которой он так и не осмелился попросить. С тяжелым сердцем Магрета тронулась в обратный путь.
   Магрета вернулась в Дуннет, где ее ждала Феламора, которая так и не смогла заполучить книгу. К тому же феллемы все еще не появились. Феламора была подавлена, ее терзали опасения, что они не придут вовсе. Она пыталась связаться с ними, но не услышала в ответ даже самого тихого шепота.
   - Так что тебе удалось выяснить? - спросила она.
   - В Каркароне Рульк!
   - Ты уверена?
   - Я поднялась по стене и заглянула в окно. Я уже видела его прежде и узнала с первого взгляда.
   - Идиотка! - напустилась на нее Феламора. - А что, если бы он тебя заметил? Ты нужна ему почти так же, как... - Она не договорила. - Почему? прошептала она. - Почему он отправился в Каркарон, когда в его распоряжении весь Шазмак?
   - Понятия не имею. Но там чувствуется сила. Может... - Феламора схватила Магрету за куртку и встряхнула:
   - Кому принадлежит Каркарон? Кто живет неподалеку? Чувствительница и троекровница!
   - Карана! - воскликнула Магрета.
   "Таллалам, Таллалам, твоя судьба зависит от того, в ком одном три". Это пророчество было известно задолго до того, как Феламора покинула свой мир.
   Феламора отошла и села прямо на снег. Магрета спустилась к реке, размышляя над значением древнего пророчества.
   Когда она скрылась из виду, Феламора сказала себе: "Все складывается против меня. Рульк могуществен, но с троекровницей он станет непобедим. Она опустила голову на руки и некоторое время сидела так, раскачиваясь из стороны в сторону. - Я была права насчет Караны. Ее нужно убить. Мне следовало сделать это давным-давно".
   40
   УЖИН С НАДИРИЛОМ
   Вечером в подвал, где держали Лиана, спустился Надирил. Иггур позволил ему встретиться с юношей и даже забрать его на время из-под замка.
   - Пойдем со мной, - сказал он. - Нам нужно о многом поговорить.
   По набережной они дошли до постоялого двора, где можно было поесть в отдельных кабинетах. Хозяин приветствовал Надирила таким низким поклоном, что коснулся рукой пола, Они поднялись в просторный кабинет на втором этаже. В камине весело горел огонь. Окна с витражными стеклами выходили на гавань, хотя разглядеть что-либо сквозь них было сложно. Пожилой официант подал Лиану меню. Юноша с тревогой посмотрел на цены, нервно перебирая несколько мелких монет, завалявшихся в кармане.
   Надирил рассмеялся, смех старца походил на шуршание сухих листьев, которые ветер гонит по улицам Туркада.
   - Угощаю, заказывай самое лучшее. Сам я уже почти не ощущаю вкуса пищи, но мне нравится смотреть, как едят молодые.
   Лиан заказал суп, закуски и горячее. Надирил выбрал вино к каждой перемене блюд. Сперва принесли небольшую зеленую бутылку с ароматным желтоватым напитком, который оказался таким крепким, сладким и тягучим, что больше напоминал ликер. Надирил пристально посмотрел на юношу и произнес:
   - А теперь расскажи мне свою историю, летописец, не упуская ни единой детали. Но запомни, меня невозможно обмануть, поэтому говори только правду, так как ты ее понимаешь и как тебя учили.
   - Я всегда стремился установить истину, - ответил Лиан. - Но мой рассказ займет всю ночь.
   - У тебя назначены еще какие-то встречи? - улыбнулся Надирил.
   - За последние дни было не очень-то много приглашений, - пошутил в ответ Лиан.
   - Тогда начинай!
   Лиан стал рассказывать. Через некоторое время принесли суп из креветок, приправленный шафраном, с тонюсенькими ломтиками яйца. Кушанье было изысканным, но только возбуждало аппетит.
   В это время Лиан дошел до того места, как Карана обманула Аркимский суд.
   - Ну и ну! - воскликнул Надирил. - Такого еще никто не проделывал. Удивительные способности. Я должен с ней побеседовать. Что ж, продолжай.
   Лиан стал рассказывать дальше. Но тут появился официант с подносом размером с тележное колесо, уставленным самыми разнообразными закусками. Там были и орехи в кардамоновой глазури, креветки, рыбный салат в ракушках, гребешки и мидии, а посредине красовалось блюдо с кусочками жареного крокодила, разложенными на листьях салата. Вокруг стояло десять пиал с оливковым и перцовым маслом, солью, молотым чесноком, соевым соусом, зеленой мятой и пурпурным базиликом в уксусе, с черной патокой, цедрой, с миндалем и последняя - с зернами горчицы. Кроме того, на подносе было еще множество соусов, солений и маринадов, некоторые кушанья выглядели до того необычно, что Лиан даже не мог представить, из чего они приготовлены.
   - Как это едят? - спросил Лиан, указывая на блюдо с мясом крокодила.
   Надирил улыбнулся.
   - Возьми левой рукой лист салата, - произнес он, стряхивая капельки воды. - Затем выбери кусочек мяса и обмакни его в специи, какие тебе нравятся. Я предпочитаю цедру. Затем заверни все это в лист и отправляй в рот.
   Лиан положил на лист салата с дюжину кусочков, которые предварительно обмакнул в разные специи. Завернуть все это оказалось совсем не легко, и, как только он попробовал откусить, соус брызнул ему на рубашку.
   - Вообще-то, не принято заворачивать в один лист несколько кусков, сказал Надирил, едва заметно улыбаясь. Он протянул юноше салфетку. - Но ты ешь как тебе удобно, я не обращаю внимания на подобные пустяки. Будь любезен, продолжай свой рассказ. - Библиотекарь откинулся на спинку стула, не сводя глаз с лица Лиана.
   Надирил почти ничего не ел, лишь потягивал вино. Подали горячее огромного лангуста под сладким соусом. Лиан съел все до последнего кусочка, облизав в конце пальцы. Однако через минуту он уже не помнил, что именно ел, увлекшись рассказом. Теперь он дошел до того места, как они с Караной прятались в пещерах Баннадора.
   Около полуночи принесли десерт: целую башню из мороженого, украшенную фруктами и облитую разными ликерами. Это было так вкусно, что Лиан прервал свое повествование. К мороженому подали бутылку темно-пурпурного терпкого вина, оттенявшего сладость десерта.
   - Вы не устали? - спросил Лиан с надеждой в голосе. Надирил продолжал задавать вопросы, а у Лиана уже начала кружиться голова. Ведь прошлой ночью он не сомкнул глаз.
   - Я сплю только несколько часов в сутки, могу сегодня и не ложиться, это не имеет значения, - ответил старый библиотекарь.
   Лиан был вынужден продолжать. Теперь он рассказывал о заседании Великого Совета. Принесли кофе с ароматным ликером.
   Кофе был таким крепким, что сон мгновенно слетел с юноши. К рассвету Лиан дошел до того момента, как помогал Тензору строить врата.
   - Это меня особенно интересует, - сказал Надирил.
   Он расспрашивал о каждой детали, а Лиан все сильнее смущался. Перед этим добрым старцем его охватывал трепет более сильный, чем перед безжалостным Иггуром.
   - Я не мог совладать с любопытством, - прошептал Лиан. - Мне следовало что-нибудь предпринять, чтобы помешать Тензору.
   - В этом нет твоей вины. Однако, несмотря на то что преданность делу похвальная черта, летописец должен помнить, что он тоже человек и у него есть обязанности по отношению к жене, семье и своему народу.
   - У меня нет жены, - произнес Лиан с каменным выражением лица.
   - Конечно нет. Мне известно про тебя все. Продолжай. Солнце уже поднялось над морем, а Лиан все еще рассказывал об их побеге из Ночной Страны.
   - Я вижу, ты пытаешься быть правдивым, но кое-чего просто не знаешь. Что, например, делал Рульк, пока ты находился в состоянии транса? Вот это необходимо выяснить. Опиши все, что помнишь.
   Надирил взмахнул руками, и Лиан погрузился в какое-то гипнотическое состояние, потом снова очнулся. Солнце было уже высоко.
   - Я подумаю над твоей историей, - сказал Надирил. - Уверен, мы найдем разгадку. Ну, что закажешь на завтрак? Могу представить, какое это утомительное занятие - говорить всю ночь. Думаю, ты проголодался.
   На завтрак принесли кашу с маслом и золотистым сиропом. Рассказ теперь продвигался намного быстрее, ведь с тех пор, как они прибыли на Мельдорин, не происходило никаких значительных событий. Наконец Лиан дошел до той страшной ночи в Туллине, когда ему снился Рульк.
   Вновь Надирил стал задавать множество вопросов, но юноша не смог ответить на большинство из них, так как мало что помнил. Через некоторое время Надирил сказал:
   - Чего-то я в этом недопонимаю, думаю, чтобы докопаться до истины, мне придется заплатить еще за несколько обедов. Но цена правды всегда была высока. Продолжай!
   Лиан закончил свой рассказ. Услышав, как повели себя с Лианом Карана и Шанд, Надирил нахмурился.
   - Вот так история, - произнес старый библиотекарь. - В общем и целом, я тебе верю.
   - Вы верите мне! - выдохнул Лиан. - А то я уже и сам стал думать, что превратился в чудовище, за которое меня все принимают. Или во всяком случае мне стоит им стать.
   - Никогда так не думай! Будь верен себе и своему призванию. Время докажет твою правоту. Только остерегайся быть чересчур любопытным. А если тебе понадобится помощь, просто попроси о ней. - Он положил на стол несколько золотых монет. - Теперь можешь проводить меня в мои комнаты, а потом тебе, к сожалению, придется вернуться в темницу.
   Лиан помрачнел: он-то думал, что его заключение кончилось.
   - Вы останетесь в Туркаде? - спросил юноша, пока они медленно шли по коридору.
   - Какое-то время. Не могу надолго покидать библиотеку. И еще запомни: остерегайся Иггура, да и Мендарка тоже.
   - Мендарка?
   - Он потерпел в Хависсарде сокрушительное поражение и сейчас пышет злобой. Я его хорошо знаю и уверен, что он будет искать козла отпущения. Так что будь осторожен.
   Началось заседание Совета. Мендарк уже занял свое место во главе стола. Карану потрясли происшедшие с ним перемены. Он сейчас походил на дряхлого старца, сломленного горестями и невзгодами. Магистр пытался бодриться, но ему это плохо удавалось. Хотя со времени путешествия в Хависсард прошло несколько месяцев, Мендарк так и не оправился от поражения. Каране трудно было поверить, что это тот же самый человек, с которым она проделала далекое и опасное путешествие. Его лицо избороздили глубокие морщины, глаза стали мутными, как у вареной рыбины, руки походили на клешни, а движения были неестественно механическими.
   - Что с ним случилось? - шепотом спросила Карана у Таллии, сидевшей рядом.
   Таллия как-то испуганно отвела глаза:
   - Ему тяжело пришлось в Хависсарде.
   Карана знала, что подруга чего-то недоговаривает, но не стала настаивать.
   Иггур вошел в зал последним. Он почти не изменился, только теперь носил темные очки с толстыми стеклами. Он все еще прихрамывал и опирался на трость. Иггур сел за отдельный стол в стороне от остальных и стал осматривать собравшихся, словно деля их на врагов, друзей, на тех, от кого стоит ждать неприятностей, и просто откровенных глупцов, но, когда он повернулся в сторону Мендарка, лицо его исказила ненависть.
   Членам Совета было известно о противостоянии Иггура и Мендарка, и заседание проходило во враждебно напряженной атмосфере. Мендарк без конца вспоминал о прошлом, своем героическом поведении во время пленения Рулька и о недавних подвигах в Катадзе, но все это звучало как-то неубедительно, почти жалобно.
   Иггур слушал молча, с растущим раздражением; затем внезапно и, как показалось Каране, без всяких причин грубо прервал заседание и выдворил всех из зала. В тот же вечер в домик, который снимал Шанд, пришел посыльный, чтобы известить их о том, что в ближайшие дни состоится встреча в узком кругу.
   - Даю им последний шанс, - раздраженно сказал Шанд. - Если Мендарк и Иггур и дальше собираются играть в свои идиотские игры, я отправлюсь домой.
   - Буду тебе признателен, если ты пообедаешь со мной, - сказал Надирил, который заглянул к Шанду на чай. - Если ты, конечно, не занят сегодня.
   - Да нет, не занят, - ответил Шанд, стараясь успокоиться.
   - Замечательно! Должно быть, прошло уже больше десяти лет с тех пор, как мы вместе трапезничали.
   Надирил, заметив, что Карана внимательно прислушивается к их разговору, увел Шанда в другую комнату.
   - К тому же я хочу поговорить о Лиане. Порой я тебя не понимаю, Шанд.
   - Я знаю то, что знаю, - упрямо заявил старик.
   - Полагаю, ты не прав. Ты просто не в силах сохранять объективность, потому что терпеть не можешь дзаинян. Кто из нас судит о людях более беспристрастно?
   - Ты, конечно, - процедил Шанд сквозь зубы.
   - Так вот послушай, что я тебе скажу. Ты глубоко оскорбил этого юношу. Но к этому мы еще вернемся.
   Ужин растянулся на всю ночь, и старые друзья расстались только на рассвете. Утром Шанд собрал вещи и, сказав Каране, что отправляется в Туллин, исчез.
   Вечером Карана ужинала с Надирилом. Мудрый и приятный собеседник очаровал девушку. Карана даже решилась спросить его о том, что случилось с Мендарком.
   - Это его тайна, - ответил Надирил и, помолчав, добавил: - Хотя тебе я могу сказать. Мендарк очень стар, и путешествие в Хависсард было ему не под силу. Магистру пришлось обновить тело, хотя он знал, что вряд ли выдержит такое.
   - Как это - "обновить тело"?
   - Век представителей древней расы короток, Карана. Даже мансеры не могут прожить тысячу лет, не обновляя свои тела многократно. Но подобное нельзя проделывать бесконечно, а Мендарк перешел черту дозволенного.
   - А ты тоже этим занимался? - Надирил рассмеялся:
   - Нет, этот сморчок и есть настоящий я, одной жизни для меня более чем достаточно.
   - Так вот почему он так беспокоится о своей репутации и посмертной славе!
   - Это мучит его, доводит чуть ли не до сумасшествия, - ответил Надирил, переводя разговор на другую тему.
   На следующий день Надирил обедал с Малиеной, и так к концу недели он поговорил со всеми участниками последних событий.
   Встреча состоялась в небольшой темной комнате на верхнем этаже крепости. Когда Карана вошла, там уже собрались Тензор (на этот раз он был в сопровождении одного лишь Аспера), Малиена, Таллия, Надирил и Иггур. Вскоре, опираясь на плечо Лиана, вошел Мендарк.
   - Что ж, наконец-то мы снова вместе, - произнес Мендарк, встав во главе стола. Даже голос его изменился, сделался бесцветным и сиплым. - Мы расстались в Фаранде, пообещав продолжить поиски. Так что же мы обнаружили?
   - Мне почти нечем похвастаться, - сказал Иггур. - Я послал верных людей в Альцифер. Они ничего не смогли узнать там ни о флейте, ни о Зеркале.
   Однако он разжал кулак, и на стол упало колечко, слишком маленькое для мужской руки. Оно отличалось по цвету от обычного золота, отливая насыщенным красным оттенком, словно волосы Караны.
   - Ты уверен, что это арканское золото? - спросила Таллия.
   - Я проверял.
   - Пусть Тензор подтвердит это при всех! - потребовал Мендарк.
   Таллия передала кольцо Тензору. Он повертел его в пальцах, даже не взглянув.
   - Так и есть, - равнодушно сказал он, возвращая кольцо.
   - Что тебе о нем известно? - взволнованно спросил Лиан, подаваясь вперед.
   - Нового не много. Оно хранилось у меня более тысячи лет. Я нашел его в Альцифере незадолго до пленения Рулька.
   Эти слова произвели сенсацию. Мендарк вскочил на ноги:
   - Ты хочешь отыграться на мне, но это не пройдет! - Иггур откинулся на спинку стула. Свет лампы заливал его худое лицо. Он улыбался с закрытыми глазами.
   - Тебе нечего беспокоиться, - произнес он, растягивая слова. - Это всего лишь обыкновенное кольцо. - Он передал его по кругу.
   - Какая изящная работа, - восхитилась Карана, надевая его на безымянный палец.
   - Посмотри на него внимательно, Лиан, - сказал Иггур. - С помощью этого кольца нам удалось заманить в ловушку Рулька.
   Лиан навострил уши. Что говорил ему Рульк в Ночной Стране? "Меня предали, а невинную женщину, которая должна была стать моей женой, безжалостно убили". Теперь стало ясно, что Сказание "О пленении Рулька" о многом умалчивает.
   - Оно слишком маленькое для руки Рулька, - сказал Лиан.
   - Это обручальное кольцо было сделано для его невесты, - ответил Иггур. - Разыщи эту историю, и ты напишешь еще одно Великое Сказание, которое пока никто не поведал миру, ибо оно проливает свет на наши злодеяния.
   - Замолчи! - выкрикнул Мендарк. Иггур улыбнулся:
   - Летописцам придется изрядно потрудиться, чтобы прилизать твою биографию, Мендарк. - Он посмотрел в глаза Лиану: - В борьбе мы все запятнали себя кровью во имя того, чтобы избавить наш мир от Рулька. Цель оправдывает средства. Будь моя воля, я бы не стал изменять Предания, чтобы скрыть это.
   Мендарк тяжело дышал, но ничего на этот раз не сказал. Они снова поменялись с Иггуром ролями. Неудача в Хависсарде сразила Мендарка, а Иггур вернул былое могущество.
   Мендарк коротко рассказал о том, что произошло за время его путешествия, опустив, однако, некоторые детали. Он не стал упоминать о легкой победе незнакомки и о том, как Таллия вытаскивала его из терновника. Он продемонстрировал книгу, которую обронила неизвестная женщина.
   - Должно быть, здесь что-то важное, иначе зачем бы она ей понадобилась?
   - Что за странный язык! - сказал Лиан. - Она написана рукой Ялкары?
   - Полагаю, да, незадолго до ее исчезновения с Сантенара. Ты можешь ее прочесть?
   - Не знаю. Это... - Лиан перелистывал страницы. - Похоже на упрощенное письмо каронов, которое никому еще не удалось расшифровать. А с другой стороны, здесь есть что-то общее с письменностью феллемов, ее я разбираю. Как такое возможно? К тому же это напоминает знаки, выгравированные на Зеркале.
   Книгу передавали из рук в руки, но даже Надирил не смог пролить свет на эту загадку.
   - А где же Шанд? - внезапно спросил Мендарк.
   - Он отправился в Туллин сегодня утром, - ответил Надирил.
   Мендарк нахмурился, но делать было нечего.
   - Что ж, Лиан, это будет твоим следующим заданием. Постарайся прочитать книгу.
   - Ты опережаешь события, - холодно возразил Иггур. - Сперва нам нужно обсудить его поведение.
   Карана затаила дыхание, решив, что Шанд сообщил Иггуру о событиях той ночи в Туллине, но Иггур продолжил:
   - Заканчивай свой рассказ, Мендарк.
   - Вы еще должны услышать о том, что мы с Караной узнали в Чантхеде, вставил Лиан.
   И он поведал всю историю, начав с подозрительного поведения Феламоры в Катадзе, и наконец упомянул о похищении рисунков из библиотеки в Чантхеде.
   - Хорошая работа, летописец, - похвалил его Иггур. - У тебя еще есть шанс оправдаться. Карана, ты можешь это подтвердить?
   - Каждое слово, - ответила девушка.
   - Итак, оказывается, у нас больше врагов, чем мы полагали. Но у меня имеется несколько вопросов к Мендарку. Как тебе удалось проникнуть в Хависсард? И что еще ты нашел там: Покажи золото! - Иггур снова откинулся на спинку стула с выжидательной улыбкой.
   Мендарк вздрогнул.
   - Как я туда попал - это мое дело, - огрызнулся он, но быстро взял себя в руки. - Ты действительно узнал важные вещи, Лиан, но, к сожалению, слишком поздно. Золото было в Хависсарде, и я сражался с незнакомкой целый час. Когда я пришел в себя, женщина исчезла, и тайник, где оно хранилось, был пуст.
   - Весьма убедительно, - съязвил Иггур. - И ты, конечно, можешь доказать, что это правда?
   - Нет, не могу! Но если ты возьмешь на себя труд отправиться в Хависсард, то сам все увидишь, - парировал Мендарк.
   - Кто эта женщина? Вот главный вопрос.
   - Остается только предполагать. Но скорее всего то была Феламора.
   - Да, похоже. Ей удалось спутать наши планы, если, конечно, верить рассказу Мендарка. Однако не исключено, что он припрятал золото для себя, сказал Иггур.
   - Я склонен ему верить, - произнес Надирил. Мендарк иронически поклонился. - Ваши ссоры Рульку только на руку. Так что давайте продолжим беседу.