Искандер Севкара. Герой по принуждению

   Вчерашний день у них начался как обычно. Михалыч заехал за своим другом в Перово и они, прежде чем ехать в офис, встретились в банке со своим клиентом. К счастью, клиент им на этот раз попался очень толковый и за два дня выполнил все их требования, так что банкир немедленно подписал с ним кредитный договор. Получив спустя полчаса с клиента причитающиеся фирме комиссионные, они вышли из банка в приподнятом настроении. Что ни говори, а заработать за три дня сорок семь тысяч долларов, было весьма неплохо и при этом вся работа свелась исключительно к оформлению документов.
   После этого они приехали к обеду на фирму, где оба босса их встретили чуть ли не с оркестром. Шампанское, во всяком случае было, но Михалыч, принципиально не пивший в те дни, когда был за рулем, обошелся одной только фантой. Своих, положенных пятнадцати процентов от этого черного нала, друзья не получили, так как их доля целиком ушла в погашение займа, с помощью которого Олег закрыл все свои долги. Не смотря на это, они оба были очень довольны. До Нового года оставалось еще целых две недели, в банке, с которым они сотрудничали, имелся излишек кредитных ресурсов, а на горизонте маячили еще два клиента с вполне приличным, обеспечением, желавших весьма существенно расширить объемы своих торговых операций.
   Один из боссов тут же уехал и они согласились составить компанию второму, но беседа была недолгой. Спустя полчаса секретарша известила Виктора, что приехала их крыша. Настроение у молодого коммерсанта моментально испортилось и он, не стесняясь в выражениях, посетовал на то, что эти стервятники всегда, каким-то шестым чувством, чуяли когда у него заводится наличность. Они не стали суетиться и немедленно выбегать из кабинета, но, с появлением двух здоровенных, словно комоды, бандюков, степенно удалились, предоставив своему боссу самому вести с ними разговор.
   Правда от разговора с этими двумя болванами им так и не удалось уйти. Через полчаса эти типы зашли в кабинет Олега, где оба друга корпели над бумагами и снова стали предлагать им организовать какое-нибудь крупное кидалово. Александр Михалыч в ответ на их предложения не сказал ни да, ни нет, а его друг, который по горло был уже сыт такими финансовыми операциями, просто рассмеялся и очень доходчиво объяснил двум бывшим уголовникам, в чем заключается их тактическая ошибка. При этом, он не очень тактично заметил им, что все их дальнейшие предложения также не найдут никакого понимания. В конечном итоге оба бандита ушли вполне довольные, так как Олег дал им телефон одного швейцарского адвоката, который был настолько жаден и неразборчив, что брался обслуживать даже таких одиозных клиентов.
   После этого разговора Олег, чтобы успокоиться, налил себе грамм сто коньяка и посетовал, что из-за таких вот гадов, он снова не сможет встретить Новый год с дочерью. Голос его был при этом полон горечи. Михалыч за два с лишним года, что они были знакомы, успел не только подружиться с этим парнем, не терявшим присутствия духа и оптимизма в самые тяжелые времена, но и проникнуться к нему уважением. Глядя на то, как мучительно переживает этот большой и сильный человек то обстоятельство, что снова не может поехать к своей дочери на новогодние каникулы, он тут же принял решение и немедленно стал действовать.
   Зайдя в кабинет к Виктору, он решительно потребовал открыть сейф с наличностью и молча отсчитал три с половиной тысячи долларов. Их босс, двадцатипятилетний парень, развязный и наглый со всеми, включая клиентов фирмы, от такого беспредела оторопел настолько, что даже не поинтересовался, что это все значит, но Михалыч все-таки успокоил его, объяснив, что он взял деньги взаймы и что Олег ушел в отпуск на месяц. Виктор начал было ныть, что на носу Новый год и что он только что был вынужден отстегнуть крыше двадцать штук, но, услышав о том, что они с Олегом отказались от выгодного предложения бандитов и решили работать с ним и дальше, умолк.
   Решительно зайдя в кабинет своего друга, который по телефону растолковывал очередному клиенту, какие документы тому следует подготовить, он отобрал у него телефонную трубку и твердым, властным голосом сказал клиенту, что он сам займется его делом, но только с понедельника. Положив трубку, Михалыч протянул Олегу деньги, добавив к ним своих семьсот пятьдесят долларов и еще более строгим голосом, чем прежде, сказал:
   — Олежек, вот деньги. Со следующей минуты ты в отпуске аж до середины января. Скажешь Люське, чтобы она переводила всех твоих клиентов на меня. Оставь мне свою записную книжку, поезжай домой и больше ни о чем не думай. Полагаю, что твоей бывшей вполне хватит трех штук, ну, а на остальные ты сможешь купить какие-нибудь подарки детворе… - Видя, что Олег уже был готов вступить с ним в долгую полемику, Михалыч предупреждающе поднял руку и закончил разговор словами - Только не надо разводить тут говорильню, вот когда ты вернешься, тогда мы сядем и обо всем поговорим. А сейчас будь добр, немедленно покинь помещение и бегом отправляйся в билетные кассы.
   Глядя на своего друга, пришедшего к нему в дом на следующее утро одетым с иголочки, да к тому же в сопровождении невероятно ослепительной красавицы в роскошных мехах, размахивающей огромным пистолетом, какого-то невероятного, голливудского образца, словно она красотка из боевика, Михалыч уже и не знал что ему и думать. Вообще-то, его друг был вполне способен отколоть какой-нибудь номер, например, приехать к нему среди ночи с парочкой девочек, но такое было только раз, да и то, еще тогда, когда у Олега была своя машина. Да и девочки оказались, просто не догулявшими свое, девицами легкого поведения, вышедшими из бара. Когда он согласился подвезти их в Медведково, то им вдруг втемяшилось в голову поразвлечься с таким милым и галантным дядечкой. Ну, а этот дядечка взял, да и решил, что с его стороны будет невежливо разговляться в одиночку. Но это, похоже, был совсем другой случай.
   Внимательно рассматривая Олега, который, наконец, расстегнул пуговицы своего костюма, Михалыч поразился тому, как резко тот изменился. Лицо его загорело и посвежело, словно он провел со вчерашнего дня не одну ночь в Москве, а месяц или полтора, где-нибудь на Канарах, да к тому же оно, кажется, помолодело, если у него не случилось что-то со зрением. Его друг, в котором было килограмм под сто двадцать весу, очень сильно похудел и окреп, стал намного стройнее, глаза его оживленно блестели, а волосы и короткая борода, были тщательно пострижены, да и седины в них весьма заметно поубавилось.
   Руки его друга, обычно с грубо обрезанными ногтями, теперь были аккуратно ухожены, а на среднем пальце правой руки был надет массивный перстень с большим овальным и плоским камнем темно-синего цвета, такой же, как и у его спутницы со странным именем Айрис, а на левой руке перстень с большим рубиновым кабошоном. В осанке Олега появилось, что-то новое, вальяжное и царственное, что ли, а голос и вовсе временами звучал властно и твердо.
   Таким, этого человека, Михалыч никогда еще не видел, хотя Олег по жизни был мужиком крепким, независимым и непреклонным, а иногда и резким до дерзкого, не смотря на свой, в общем-то мягкий, добродушный и миролюбивый характер. Михалыч, который с самых первых же минут почувствовал некоторое беспокойство, видя эти, совершенно невообразимые для него, перемены, вдруг почувствовал, что у него по телу побежали мурашки, а в голове зашумело, как от целого стакана водки, выпитой натощак. Хотя перед ним сидел его друг и вид у него был довольный и самый цветущий, его вдруг, почему-то, охватил какой-то животный страх. Преодолевая его, он судорожно сглотнул слюну и хрипло спросил:
   — Олег, я требую объяснений с чего это вдруг, вместо того, чтобы ехать домой, ты приперся ко мне чуть свет, да еще и разряженный, как будто ты крутой, с брюликом на галстуке, да с мамзелью, которая расхаживает по Москве со здоровенной пушкой под мышкой? К тому же выглядишь ты, как то не так. Интересно, в каком это таком салоне красоты или где там еще этим занимаются, из такого кабана как ты, можно сделать за одну ночь такого красавчика? Слушай, Олег, а это вообще ты или не ты? Если ты все деньги, что я тебе дал на поездку к дочери, угробил на то, чтобы из тебя скачали жир, да еще на шмотки, я тебе сейчас точно по голове настучу.
   Улыбка медленно сошла с лица Олега и оно стало серьезным и сосредоточенным. Не спеша достав из пачки сигарету и прикурив ее от массивной золотой зажигалки, он внимательно посмотрел на Михалыча, который, в напряженном ожидании подался вперед и требовательно смотрел другу прямо в глаза. Еще вчера их и правда можно было спутать друг с другом, так они были похожи. Оба крупные, массивные и грузные и оба бородатые. Их можно было бы назвать братьями, так они были похожи внешне, но куда больше было их внутреннее сходство.
   Не смотря на то, что они познакомились всего лишь два с лишним года назад, они очень быстро сошлись друг с другом, хотя и принято считать, что двое похожих по характеру и образу мыслей людей, никогда не смогут подружиться. А они были очень похожи. Одногодки, родившиеся в один день с разницей в несколько часов. Олег был на три часа моложе своего друга, они оба были крещены в старообрядской церкви, оба были казачьего рода, правда один был терским казаком, а другой кубанским и оба были родом с Кавказа.
   Более того, даже их студенческая молодость прошла в одном и том же городе, в Краснодаре, и они удивлялись, как это они не познакомились в те годы, тем более, что имели множество общих друзей и знакомых. Но самое удивительное было то, что по своему образу мыслей они оба были неисправимыми романтиками и идеалистами, чем походили друг на друга, как две капли воды, и все их беседы хотя и носили характер спора, всегда оканчивались практически полным согласием по всем основным вопросам бытия и все их споры, очень часто, сводились к констатации того или иного факта.
   Олег спокойно сидел в кресле, широко улыбаясь смотрел на Михалыча и не спеша курил сигарету, явно не торопясь давать ответ своему испуганному другу. По нему было видно, что он дожидался своих друзей и потому Михалыч, которого немного успокоила эта открытая и добрая улыбка, не стал подгонять его. Новая партия гостей не заставила себя долго ждать. Олег еще не успел докурить свою сигарету, как в прихожей открылась дверь и послышались негромкие, вежливые голоса. Почти тотчас, в комнату, которую Михалыч, несколько нескромно, называл залом, вошла Айрис.
   Большая из двух комнат его просторной, хорошо отделанной квартиры в сталинском доме, называлась залом только из-за того, что в ней стоял овальный обеденный стол с шестью стульями, комплект мягкой, кожаной мебели бежевого цвета и красивая стенка. Этот дорогой и довольно красивый итальянский мебельный гарнитур был предметом особой гордости Михалыча, и хотя за эту квартиру он еще не расплатился полностью и она, в общем-то, принадлежала не ему, а банку, в котором он брал кредит, он не поленился сделать в ней ремонт, вполне претендующий на звание евро. Впрочем на Айрис, этот, довольно симпатичный интерьер не произвел абсолютно никакого впечатления и, войдя в зал, она негромко обратилась к Олегу в своей странной манере:
   — Мессир, пришли Лаура, сэр Харальд Светлый со своей русалкой Олесей и ангел Уриэль-младший. Остальные ваши спутники остались в машинах - Окинув комнату взглядом, Айрис закончила свой доклад - И, кажется, правильно сделали, здесь слишком тесно, мессир. Все мы просто не поместились бы. Мессир, может быть ты прикажешь им заняться делом? Пусть, для начала, хотя бы осмотрят окрестности этого ужасного и огромного города и подыщут в нем хороший замок для милорда, мне неприятно смотреть на то, что он ютится в такой жалкой клетушке.
   Михалыча снова охватил безотчетный страх и он почувствовал, что у него похолодели руки. Олег, в ответ на эти слова, несколько покоробившие Михалыча, широко улыбнулся и, кивнув головой, ответил Айрис:
   — Хорошо, сестричка, свяжись с ребятами и поручи им осмотреться на местности, только пусть Конрад не высовывается, а то его в зоопарк заберут. Да, Айрис, пусть на всякий случай, оставят две машины. Вдруг они задержатся где-нибудь, ведь часов в десять, начале одиннадцатого, мне нужно будет выехать в аэропорт. Как там завтрак, кстати, готов?
   Айрис молча кивнула головой.
   — Тогда накрывай на стол и зови наших друзей. Можешь совершенно не стесняться и показать этому бледному милорду всю свою магическую силу и умение. - Повернувшись к другу, Олег добавил - Саша, давай сначала я познакомлю тебя со своими новыми друзьями, а потом, за завтраком, объясню тебе все. Если смогу, конечно. Да не смотри ты на меня волком, все гораздо сложнее, чем ты думаешь. И не волнуйся ты так, Бога ради, самолет на Ставрополь летит в двенадцать с чем-то, так что я вполне успею на него, а не успею, так и это не страшно, еще быстрее до дома доберусь.
   Пропустив слова друга мимо ушей, Михалыч, на которого вновь навалились все прежние страхи, обалдело спросил:
   — Олег, ты что, Воландом стал, что ли? Почему она называет тебя мессиром? Что все это значит, черт тебя побери?
   Олег улыбнулся еще шире и промолчал, но то, что случилось в холостяцкой квартире дальше, уже не то что испугало Михалыча, а буквально привело его в ужас и он готов был убежать, но не смог даже пошевелиться. Айрис немного отошла от двери, улыбнулась и взмахнула правой рукой, словно какая-то фея из сказки. Тотчас в дверной проем сплошной чередой полетели по воздуху: большой, золоченый поднос с целым натюрмортом из жареной дичи, нарезанных ломтиками копченого мяса и ветчины, две хрустальные вазы с фруктами, хрустальные же лодочки с черной и красной икрой, плетеная корзинка с душистым, свежим хлебом, сыр, зелень и несколько бутылок красного грузинского вина.
   Вслед за этим, сами собой, открылись стеклянные дверцы стенки и из неё вылетел саксонский фарфоровый сервиз на двенадцать персон, но на стол приземлилось только семь тарелок. Так же, сами собой, с кухни прилетели ножи и вилки. Но более всего Михалыча удивило то, что к его шести мягким стульям, внезапно добавился еще один, это особенно потрясло его и, не веря своим глазам, он с силой ущипнул себя за руку. Но вещи продолжали летать по его квартире, а Олег сидел в кресле, спокойно курил и только посмеивался, никак не реагируя на все эти невероятные чудеса.
   На смену паническому страху Михалыча, пришел какой-то непонятный восторг и, присмотревшись, он обратил внимание на то, что вся его квартира наполнилась неясным, мерцающим голубым светом, вырывающимся из перстня Айрис, а ее руки делали при этом какие-то плавные, едва заметные пассы. Это удивило его не меньше, чем летающая по комнате посуда. Олег встал, медленно похлопал в ладоши и поблагодарил красавицу:
   — Спасибо Айрис, ты изумительная хозяйка.
   По-братски поцеловав девушку в щечку, Олег проводил ее к столу и, повернувшись к своему, вконец обалдевшему от всех этих чудес, другу, властным, не терпящим возражения, жестом предложил ему встать и принялся представлять ему своих странных спутников. Первой в зал вошла молоденькая девушка, - среднего роста брюнетка с укороченной стрижкой паж и кукольно красивым, милым личиком, которая подошла к Олегу и, весьма тесно и откровенно, прижалась к нему всем телом, обняв его за талию и положив руку ему на грудь.
   Михалыч так и застыл с открытым ртом, наблюдая за тем, как его друг, отнюдь не по-отечески, обнял эту юную особу, одетую в темно-малиновое платье, обтягивающее изящную фигурку, которое почти полностью оставляло открытыми её стройные ноги и, поцеловав девушку, хотя и коротким, но довольно чувственным поцелуем, представил её своему другу:
   — Познакомься, Михалыч, это Лаура, внучка знаменитого Робина Гуда и моя постоянная подруга, а это, друг мой, Уриэль-младший. Гм, ангел и, представь себе, самый настоящий.
   Следом за красавицей Лаурой, в комнату вошел молодой, худощавый парень с длинными, золотистыми волосами, завитыми в мелкие, как у пуделя, колечки, с красивыми и удивительно тонкими чертами лица. И если Лаура, подойдя к хозяину простой московской квартиры, привстав на цыпочки, тепло поцеловала его в щеку, то Уриэль-младший, стиснул его руку крепким, мужским рукопожатием и широко улыбнулся. Если бы не шикарный белый костюм от Армани или Версаччи, точнее Михалыч не брался это определить, он и вправду сказал бы, что это и есть ангел златые власы, только бескрылый.
   Голова у него вконец пошла кругом, когда вошла следующая гостья. Это была миниатюрная, изумительно сложенная девушка с яркими, темно-синими, длинными волосами, свободно ниспадающими на спину, такими же фантастически синими глазами и удивительно красивыми, точеными формами. Черты лица этой девушки были типично восточными, в смысле, японскими. Насколько Михалыч это помнил, такой овал лица японцы поэтично называют, дынное семечко.
   Лицо и руки девушки, её матовая кожа, были удивительно красивого, чистого, нежного и какого-то лучисто-белого цвета с легким розовато-кремовым оттенком, резко контрастирующего с пронзительной, глубокой синевой глаз и волос. Поскольку даже ресницы и брови этой девушки были цвета самого лучшего ультрамарина, Михалыч сразу же решил, что это и есть натуральный цвет её волос, а вовсе не краска, хотя и вполне отдавал себе отчет в том, что это было абсолютным бредом и уже совершенно не лезло ни в какие ворота. Ни этой синеволосой девушки, ни молодого человека с золотыми волосами, которого самым серьезным образом назвали ангелом, просто не могло быть на свете. Ни при каких обстоятельствах, кроме тех, если его друг, конечно, сам вдруг не стал волшебником.
   В финансовом директоре, тем не менее, мгновенно проснулся восторженный художник и он невольно залюбовался этой красавицей, одетой в такое же, как у Лауры, обтягивающее платье, только глубокого темно-изумрудного цвета с зелеными блестками. Особенно его удивило то, что стройные ноги девушки, примерно от верхней трети бедра и вниз, были, словно покрыты мелкими серебряными, блестящими чешуйками. Таких чулок он никогда еще не видел. Олег, обнял эту, внезапно засмущавшуюся, девушку за хрупкие плечи, подвел ее поближе и представил совершенно неожиданным образом:
   — Саша, познакомься, это Олеся. Она самая смелая и отважная русалка на свете! Пожалуй, у нее не меньше, а даже больше отваги, чем у ее литературного двойника, а красоты и обаяния так и вовсе хватит на целую дивизию топ-моделей. Ты не находишь этого?
   Ну, уж, что-что, а это он нашел в девушке без каких-либо объяснений. Михалычу сразу захотелось расцеловать эту фантастическую девушку, но, видя, что в дверях маячит ее, двухметрового роста, кавалер, он ограничился тем, что наклонившись, подставил свою щеку для поцелуя, который показался ему легким майским ветерком, нежно коснувшимся его лица. Правда его от этого невинного поцелуя, тут же бросило в жар. Двухметрового верзилу с коротко стриженными, светло-соломенными волосами и скандинавскими чертами лица, Олег представил ему весьма торжественно и чинно:
   — Михалыч, познакомься с благородным и отважным рыцарем, сэром Харальдом Светлым!
   Глядя на мощные плечи и здоровенную ладонь сэра Харальда Светлого, Михалыч с опаской протянул ему свою руку и не ошибся. Энтузиазм этого парня, с которым он тряс его руку, вселял тревогу, но все, к счастью, обошлось и рука осталась целой, хотя и онемела немного. Харальд оставил у Михалыча очень приятное впечатление, хотя ему стало завидно, что такая очаровательная девушка с синими волосами принадлежит ему.
   После представления все гости расселись за столом и принялись за завтрак, который, по обилию блюд, мог заменить заодно обед и ужин вместе взятые. Глядя на столь удивительных гостей, Михалыч все никак не мог взять в толк, откуда у Олега могли появиться такие друзья. Прежде всего они все были очень молоды и никому на вид нельзя было дать больше двадцати лет, кроме, разве что, Харальда, которому было лет двадцать пять или двадцать семь. К тому же они почему-то испытывали по отношению к Михалычу чуть ли не благоговение, словно тот был не обычный менеджер средней руки, а особа, приближенная ко двору. Кроме того, фокусы Айрис с посудой и мебелью, совершенно сбивали его с толку.
   Его торжественно посадили подле окна, во главе стола. Олег сел слева от него, а Айрис справа и оба усердно накладывали в его тарелку, то аппетитные куски жареной дичи, то копченое мясо, нежное и ароматное, то ломтики сочной ветчины, да к тому же налили ему большой бокал красного сухого вина, к чему он совсем не привык. Все выглядело очень аппетитно, но у Михалыча от беспокойства, кусок, просто, не лез в горло. Поскольку его друг не очень-то спешил с объяснениями, Михалыч не выдержал, наклонился к нему, и тихо сказал:
   — Послушай, Олег, может быть выйдем на кухню и ты мне все-таки объяснишь в чем дело? А твои друзья пусть пока спокойно позавтракают.
   Олег, который в этот момент с удовольствием ел крылышко не то рябчика, не то еще какой-то дичи, но уж не курицы точно, с нарочито печальным вздохом вытер губы, неизвестно откуда взявшейся в доме алой, льняной салфеткой и, запив дичь вином, поставил бокал на стол и слегка коснулся его ножом. Все его спутники тотчас прекратили есть и подняли на него глаза. Улыбаясь раскованно и беспечно, Олег, веселым голосом человека, уверенного в себе, сказал:
   — Друзья мои, прошу прощения, что прерываю ваш завтрак, но, похоже, я должен теперь объяснить моему другу, в чем тут дело, кто вы такие и откуда появились. Вы согласны?
   За всех ответил молодой человек с пугающе золотыми волосами и странным, наводящим на глубокие раздумья, именем, Уриэль-младший:
   — Мессир, может вы позволите сделать это мне? Всю ночь я только то и делал, что готовился к встрече с милордом и думал о том, как рассказать о себе. Понимаю, мессир, с моей стороны будет невероятной наглостью пытаться рассказать о ваших подвигах вместо вас, но, боюсь, вы начнете рассказывать обо всем с самого начала, чтобы милорд все понял и во все поверил. Мне, кажется, что мои объяснения будут и короче, и понятнее, да к тому же гораздо нагляднее, чем ваши.
   Как только Уриэль-младший закончил говорить, он смиренно опустил глаза, а щеки его порозовели. Олеся, девушка с синими волосами, которая сидела между золотоволосым молодым человеком и сэром Харальдом и, казалось, все еще была смущена и сидела тихо, как мышка, неожиданно подняла от стола свое прекрасное, фарфоровое личико японской красавицы, решительно кивнула головой и сказала нежным, тихим, но звенящим, как серебряный колокольчик, голоском:
   — Ольгерд, братец мой, так действительно будет лучше. Ури расскажет все гораздо быстрее и доходчивее, чем ты.
   Олег громко рассмеялся и сказал:
   — Отлично, я не против, милая Олеся. Думаю, что так и правда будет лучше, только Ури, избавь меня ради Бога от своей верноподданнической трескотни. Ну, мессир я, мессир, черт с вами со всеми! Хотя мой друг уже и успел сравнить меня с Воландом, это совершенно не соответствует действительности. Дальше то что? Мы ведь с тобой, все-таки, родные братья, Ури, а Михалыч и вовсе мой лучший друг и тебе нечего перед ним выпендриваться! Хватит с нас и того, что эта зануда Айрис меня уже добрых полчаса мордует своим выканьем. Давай, Ури, валяй, рассказывай все, и, поскорее, пока у Михалыча окончательно крыша не поехала.
   Уриэль-младший радостно закивал головой и сказал:
   — О, спасибо, мессир, то есть, я хотел сказать, Михалыч. Э, пардон, но тогда за этим столом будет два Михалыча. Право же, мессир, у меня в самом деле язык не поворачивается сказать тебе, Олег, хоть мы с тобой и в самом деле родные братья…
   — Ну, так сказал же все-таки, черт тебя возьми, вот и продолжай в том же духе. - Веско заметил молодому человеку, Олег, он же почему-то еще и Ольгерд.
   Ангел взял в руку бокал вина и, выпив полбокала большими, жадными глотками, неожиданно сказал Михалычу:
   — Вот, ситуация, не приведи Господи! Милорд у меня право же язык не поворачивается, говорить со своим повелителем в таком тоне. - Взглянув на Олега, он добавил - Ладно, о'кей, раз от меня требуют отказаться от этикета, то пусть это полностью будет на твоей, а не на моей совести, Михалыч. - После чего продолжил - Милорд, я вынужден подчиниться приказу моего повелителя и потому буду обращаться к нему так, как он того требует, да оно мне так гораздо привычнее и приятнее. Итак, милорд, слушайте! В первую очередь скажу о главном. Милорд, вы считаете, что не виделись со своим другом около девятнадцати часов, но это далеко не так. Со времени вашей вчерашней встречи, в действительности прошло более четырнадцати месяцев. Все это время Олег провел не на Земле, а в совершенно ином мире. Этот мир, лежащий, как бы параллельно Земле, находится даже не в другом измерении, а в совершенно ином, метафизическом пространстве. У вас, на Земле, этот мир называют Раем, Валгаллой, Эдемом, Парадизом и еще Бог весть как. Люди Зазеркалья, то есть планеты Земля, считают, что там живут ангелы и туда попадают после смерти души людей и что там сам Господь Бог восседает на своем золотом престоле или на облаке. Это не совсем так, милорд. Наш мир, а мы называем его Парадиз Ландом, лишь предбанник Господа Бога и почти не имеет к нему никакого прямого отношения, хотя именно там особенно сильно его проявление. В нашем мире, милорд, действительно обитают ангелы, такие, например, как я сам…