Страница:
Ожидаем в приемной уже третий приказ о сдаче оружия. Кое-кто из наших ругается. Ряд генералов и офицеров высказали Ачалову свое мнение.
Немедленно у нас в штабе проводят заседание Баранников, Дунаев и Ачалов. Выработано решение Военного Совета, отрицающее правомочность данного протокола. Мы его печатаем. Соколов вышел из кабинета Ачалова совершенно потерянным. С этим решением «силовики» уходят к Хасбулатову, а само решение незамедлительно выносят на Съезд.
Провожая Соколова по коридору, по праву знакомого сним еще с «мирных» времен, откровенно объясняю нашу точку зрения. Напоминаю, что на день подписания протокола на совести команды Ельцина, по официальным данным нашего секретариата и аппарата Руцкого, убийства 22 мирных москвичей-демонстрантов. Только за одно это Ерину, Панкратову и Лужкову по ст. 64-1 УК грозит 15 лет или высшая мера. По этой причине, как только мы разоружимся и станем беззащитны, они нас непременно уничтожат. Их останавливает пока лишь одно: возможность вооруженного отпора и отсутствие надежных и решительных карательных частей.
Вениамин Соколов останавливается и растерянно говорит мне, что тогда надо прямо сейчас звонить Панкратову и аннулировать протокол, спрашивает, где можно позвонить. Звонить можно только по радиотелефону от Дунаева или из кабинета Ачалова. Вспомнив угрюмые взгляды товарищей, с явной неприязнью провожавших глазами Соколова, приглашать его к нам не стал. Генерал-полковнику Ачалову и Макашову доложил о реакции Соколова на мои слова.
Макашов бескомпромиссен, называет Соколова предателем. Чувствуется, что излишняя прямолинейность не позволяет иногда генералу различать полутона.
Утром стало известно, что с 1.00 до 6.00 утра всем субъектам Федерации (местным органам представительской и исполнительной власти) были разосланы факсы или телефонограммы об изменении сроков начала решающего заседания Совета Федераций, которое должно было начаться в 18.00 3 октября в здании Конституционного Суда. Характерно, что только в одной или двух областях местные власти заявили о наличии какого-либо конфликта двух ветвей власти региона. Остальные подчеркнули, что живут душа в душу, и у них нет никаких проблем во взаимоотношениях, что «противостояние» — чисто московское изобретение.
В 6.34 нам временно включают свет. Поздним утром дают и горячую воду. В этот день процедура бритья доставила одно удовольствие. Днем разрешили проход к нам журналистов.
Вернулась разведка, за которую уже всерьез беспокоились. Все в глине по колено. У нашего министра Ачалова температура выше 39 градусов. Решили не беспокоить и не лезть в генеральский душ. К этому времени большинство защитников парламента уже было сильно простужено.
Разведчики ужом пролезли в душ в новом кабинете Бабурина. Это единственный депутат, чьи апартаменты как-то с нами соседствуют. Бабурина к этому времени стали уважать даже те, кто раньше терпеть его не мог. Все, кто видел тогда этого умного, спокойного в любых обстоятельствах и четкого профессионала, уверены, что уже сегодня он может стать честным и мужественным руководителем страны. Его обходы баррикад на виду у переставших в те дни даже скрываться снайперов беспокоили многих. Иногда Дмитрий сопровождал его в темных коридорах.
По следу наших ребят с температурой и сбитыми ногами я с полчаса блаженствовал в тех апартаментах. После душа помощники будущего президента угостили меня чаем и кофе. Из кабинета председателя комитета ВС РФ вышел ловчила Исправников (верно оценив конъюнктуру, в ночь с 3 на 4 октября он переметнулся к Ельцину и публично выступил с осуждением своих вчерашних коллег-депутатов. — Авт. ), с которым раньше общаться приходилось исключительно на ходу, в лучшем случае вырывая минуту-другую. Теперь же ценнее той суеты казался горячий душ, раскладушка и теплое одеяло.
Один из участников того чаепития 4-го октября был выведен «Альфой» вместе со многими другими на набережную и брошен. Невдалеке от него во дворе дома расстреляли двух пленных офицеров из этой группы, в том числе подполковника. Один из них кричал: «Не надо, не надо!» Точку поставила автоматная очередь. Такую же участь уготовили и ему, когда нашли удостоверение армейского офицера. Три раза автоматчик упираясь стволом ему в спину говорил: «Беги!» Тот отказывался, косясь глазом на свежие трупы расстрелянных товарищей. Ему повезло, что в этот момент во двор влетела какая-то группа и на мгновения отвлекла заготовителя трупов от охоты. За эти секунды моему собеседнику и удалось скрыться.
…В окно увидел, как на огромной скорости со стороны Хаммеровского центра по набережной несется военный грузовик с эмблемой ВДВ. Его преследовали. Не сумев из-за встречного потока машин вывернуть с набережной через газон и проломиться через хилые заграждения, грузовик пролетел мимо. Нырнул под мост, повернул налево и попытался опять пробиться обратно к нам через Новый Арбат. Его отрезали, и он пошел вверх к Садовому кольцу. Кто были эти люди — неизвестно. Возможно, что мы видели вырвавшийся из западни ОМОНа грузовик из давно ожидаемой нами петербургской подмоги, которая прибыла в Москву именно сегодня — 1 октября.
Эти военнослужащие и офицеры из понтонно-мостовой бригады ЛВО выехали к нам из Санкт-Петербурга на 4-х автомобилях. Всего 165 военнослужащих без оружия. Очевидно, об их прибытии произошла утечка информации. Их встретила ГАИ и любезно вызвалась сопроводить до «Белого дома». Последующую трагедию бригады мы слышали по эфиру на милицейской волне, не имея никакой возможности предупредить питерских офицеров о готовящейся засаде (имеется радиоперехват. — Авт. ). ГАИ регулярно докладывало руководству МВД РФ, что согласно указанию последних колонну ведут в тупик в районе улицы 1905 года.
Бригаду завели в тупик. Там грузовики ждала засада из двух ОМОНов (два отряда по 200 вооруженных «бойцов» в каждом. — Авт. ) Далее по эфиру была дана команда, и началось зверское избиение армейских офицеров. Бессильные чем либо помочь, мы в течении 4-х часов слышали по эфиру победные рапорты эмвэдэшников о ходе показательной экзекуции. Как нам сообщили уцелевшие и независимые источники в МВД, более тридцати ленинградцев были госпитализированы в тяжелом состоянии. Остальных развезли по районным комендатурам. Происшедшее активно обсуждалось в штабе. Не укладывалось в голове, как смогли разметать такое количество военнослужащих, боевых офицеров. В очередной раз был пополнен счет пострадавших от рук ОМОНа.
Вообще, проблема безоружного противостояния бандитам привела меня к глубокому убеждению, что только вооруженный народ никто не сможет поставить на колени. Достаточно принять закон о пожизненном ношении оружия российскими мужчинами (хотя бы по факту принятия офицерской присяги), как в нашей стране так же, как и во всех других государствах, включатся многоуровневые механизмы самоочищения. Это особенно необходимо сейчас, когда коррумпированы суд и прокуратура. Отставные офицеры смогут всегда найти себя в частных охранных структурах, а местные беспредельщики будут совершать свои художества уже с оглядкой на реакцию вооруженного населения.
Например, если ты подарил США 51 тысячу квадратных километров шельфа России и ее нефтяные месторождения на триллионы долларов, [2]1 уступил ФРГ стомиллиардную собственность и недвижимость ЗГВ всего за… 8 миллиардов, заложил Оппенгеймеру алмазную отрасль, передав права на все добываемое алмазное сырье фирме «Де Бирс», а огранку — бриллиантовой промышленности Израиля, как это сделал Шеварднадзе, — будь добр, получи заслуженную пулю.
…Обращаю внимание, что охранники Руцкого, Хасбулатова и Баранникова вооружаются милицейскими АКСУ. Многие из нас друг друга уже узнают по именам. Когда мы располагаемся в их приемных ждать Ачалова, они больше не напрягаются и гостеприимно угощают, чем могут.
Вообще, в этот раз все разительно отличается от мартовской репетиции государственного переворота. Когда 19 марта в 14.00 на совещании горе-аналитиков Ельцина было принято соответствующее решение, кремлевской камарилье лишь к вечеру 20 марта удалось привести в божеский вид любителя «горячего чая». В 21.00 им был зачитан знаменитый ОПУС — антиконституционный документ об Особом Порядке Управления Страной. В ночь с 20 на 21 марта (в 23.30) по телевидению выступили Руцкой, Воронин и Зорькин с призывом к Ельцину отказаться от принятого решения. Председатель Совета Безопасности Юрий Скоков письменно выступил против планов Ельцина. Как и многие другие, утром 21 марта я приехал на Краснопресненскую набережную. Без проблем установил специальную связь из «Белого дома»…
Тогда генерал-полковник Ачалов с помощью одного лишь телефона остановил все шевеления войск, и Ельцин сел в лужу. Терехов вывел к «Белому дому» шесть или семь полурот добровольцев-офицеров. Эдуард Володин с серьезными людьми на всякий случай организовал резервный штаб управления «улицей», но ни Ельцину, ни депутатам не хватило тогда пороху быть до конца последовательными. На нашу беду, на ОПУС прикрыли глаза, как на проделку проштрафившегося школьника, который, скромно потупив налитые «чаем» глазки, водил пальчиком по краю державного стола и делал вид, что никаких указов он не подписывал.
Ельцин, по его собственному признанию, через несколько дней после телевизионного выступления вычеркнул из текста завизированного Шахраем и Батуриным (главными составителями?) указа сказанные вслух слова об «особом положении» и все прочие крамольные места. Из-за этого предложение поставить на голосование вопрос об импичменте на начавшемся 26 марта 1993 года в связи с антиконституционным выступлением Ельцина чрезвычайном IX Съезде (VIII Съезд закончил свою работу 13 марта 1993 года) сначала не прошло.
Неожиданно для всех Ельцин после обеда и солидной дозы «чая» по поводу собственной «победы», пошатываясь, взошел на трибуну Съезда в последний день его работы, и голосом завсегдатая московских забегаловок (документировано видеоматериалами) невнятно стал лепетать что-то плаксивое типа: «Ребята, давайте жить дружно!» Съезд вынужден был продлить свою работу, а горящие естественным желанием добиться медицинского освидетельствования Ельцина депутаты все же решили поставить вопрос о нем (фактически — о его дееспособности) на тайное голосование.
Для импичмента по результатам тайного голосования на внеочередном IX Съезде не хватило нескольких десятков голосов — эти люди и должны нести моральную ответственность за реки крови, пролитые в октябре больным и явно запойным человеком.
…В обед с треском сняли начштаба полка. Как нам доложили, ему хватило ума во время ночной тревоги на вопросы ополченцев, чем отражать атаку БТР, отвечать: «Останавливать голыми руками!» Узнав о таком безрассудном поведении кадрового офицера, дослужившегося до полковника, Ачалов и другие генералы были сильно разгневаны.
Тем не менее опрометчиво высказанную безысходность начштаба безоружного полка Ключникова можно было понять, а ему самому нельзя было отказать в личной храбрости (4-го октября полковник был расстрелян эмвэдэшниками ).
Пришел в гости к группе «Север». Спросил, что можно сделать в случае атаки БТРов, можно ли их распределить по группам противодействия — «Север», «барсов» и других. Командир группы «Север» говорит, что угнать их не удастся — сдвоенные «газовские» бензиновые двигатели БТР-70 сразу не заведутся (воцеплении «Белого дома» были задействованы БТР-80 из 6-го отряда специального назначения «Витязь» — ОСН ОМСДОН ВВ МВД РФ. — Авт. ) Но БТРы захватить можно, и они себе один такой «подшефный» уже наметили. В любом случае этот БТР они брались либо захватить, либо вывести из строя. Командир сделал мне скромный, но весьма полезный подарок. Рассказал, что в 40 минутах хода от «Белого дома» стоит ракетный тягач «Ураган». Когда надо будет решать задачу разграждения и таранить машины оцепления, его сюда быстро можно будет вызвать.
Баррикадники с утра сосредоточенно заливают бутылки бензином. Видимо, на них тоже произвела впечатление ночная провокация с БТРами.
…Несколько раз видел журналиста-телезвезду с прической «а-ля Анжела Дэвис» из «Независимой газеты». Сложилось впечатление, что тот находился в «Белом доме» всю блокаду. Это вызывает уважение, тем более, — что на улице он, видимо, нередко подвергался оскорблениям со стороны баррикадников как активный сторонник «демократии и реформ».
Вечером Ачалов приказал мне, Ивану, Дмитрию и Сергею Т. незаметно подстраховать его во время встречи с таинственным гостем на набережной. Огонь он приказал ни при каких обстоятельствах самим не открывать, стрелять было приказано только по его личной команде, да и то по ногам.
Было уже темно. Владислав Алексеевич безмятежно прогуливался вплотную с автоматчиками оцепления, под руку с согласившейся нам помочь дамой-депутатом. Он не спеша ходил взад-вперед по дорожке вдоль набережной у парадной лестницы, пока из темноты к нему не вышел неизвестный. Они коротко переговорили и расстались. Все это время мы лежали в кустарнике рядом с парадной лестницей с автоматами наизготовку и в полной готовности в любой момент по приказу генерал-полковника открыть ответный огонь на поражение.
Когда Ачалов благополучно поднялся обратно по лестнице, нам по рации поступил приказ возвращаться. Подойдя к 24-му подъезду, мы стали случайными слушателями импровизированного концерта. На улице на студеном воздухе задушевно исполняли русские народные песни две сестры Бойко — одна из них играла на гармошке, вторая чудесно пела. Одна из сестер была членом Верховного Совета России. Аплодировали мы им искренне и от всей души.
2 октября, суббота. «Белый дом»
Были на освящении нашей церкви. С благословения Патриарха Алексия II церковь открыта прямо в «Белом доме», в двух комнатах на 2-м этаже, рядом с лестницей 20-го подъезда. В холле очень тесно. Кроме Ачалова, были Хасбулатов и Руцкой. Здесь же увидел Володина с Лыкошиным, с которыми из-за спешки успели лишь обняться. Они приглашали заходить к ним на радиостанцию. Набежавшие журналисты в этой толчее вели себя крайне бесцеремонно. Нас просто смяли. Дмитрий потом возмущался каким-то иностранцем.
В это время продолжалось оцепление «Белого дома», а вокруг бродили люди, пытаясь найти возможность проникнуть за него. Часов в 9 утра Андрей и Вильно вышли у метро «Баррикадная» и сразу напоролись на цепи ОМОН. Те не церемонились, особенно, если люди стояли группами. Разгоняли их сразу же. Тех, кто пытался возражать, били чем попало — дубинками, башмаками. Ребята протиснулись на тротуар и ушли вправо метров на 60, перешли дорогу и дошли до парка. В парке стояло несколько рядов оцеплений солдат с автоматами. Ребята стали огибать оцепление в поисках прохода к «Белому дому». Везде нарывались на заслоны милиции (впоследние дни в штаб Ачалова неоднократно поступали доклады, что в помещениях фабрики «Трехгорная мануфактура» сосредоточено около 500 военнослужащих в форме ОМОНа, которые так отличились в ночь с 4 на 5 октября, когда под командованием заместителя командующего ВВ МВД генерал-майора милиции Анатолия Романова в окрестностях Рочдельской улицы устраивали бессудные расстрелы защитников парламента и массовые истязания безоружных людей. — Авт. )
Через дворы дошли до набережной. Там в оцеплении стояли солдаты учебного полка. Рядом группа людей обсуждала положение защитников «Белого дома». Подошел командир — в форме капитана. С ним стали разговаривать женщины, стыдить его и солдат. Больше всех кричал вертлявый молодой парень с пшеничными усами. Андрей заступился за солдат, сказал, что они здесь ни при чем — им приказали, и они вынуждены здесь стоять.
Капитан объяснял, что они защищают мирных москвичей от террористов — боевиков, засевших с оружием в «Белом доме». Тогда Андрей попросил его объяснить, почему же солдаты стоят, повернувшись к террористам-боевикам незащищенными спинами, а против спасаемых ими москвичей выставили щиты и автоматы. Люди в толпе засмеялись. Капитан ушел.
Андрей, Вильно и еще один офицер в гражданском обратили внимание на черный дым, столбом поднимающийся в районе Смоленской площади. Решили идти туда.
Когда двинулись вверх от набережной, метрах в 100 впереди маячили грузовики и около них милиция. Метров через пятьдесят Андрей оглянулся и увидел, что вертлявый с усами что-то показывает в их сторону рукой, а потом побежал вслед за ними. От кучки сотрудников отделились несколько человек, приблизились к ребятам и потребовали документы. Усатый подбежал и вперемежку с матом закричал: «Я вам покажу, как солдат пропагандировать! Давайте в штаб их!» Капитан, раскрыв паспорта ребят, увидел билеты на поезд. Чувствовалось, что ему неудобно за усатого, который продолжал орать: «Я вас всех троих… сейчас измордую!» Капитан спросил, куда они идут. Андрей ответил, что в город за вещами, т.к. нужно уже ехать на вокзал. Капитан вернул документы и отпустил ребят.
У посольства США пропускали к «Белому дому» иностранных корреспондентов. Среди стоявшей здесь толпы шли разговоры о том, что на переговорах с Патриархом решено снять оцепление вокруг «Белого дома», тем более, что и центральные регионы России (ассоциация «Черноземье») сегодня поддержали ультиматум совещания субъектов Федерации.
Прошли на Смоленскую площадь. Там горели баррикады. С импровизированной трибуны выступал Маляров. На крышах окрестных домов засели автоматчики с радиостанциями, что-то передавали своим.
Рассмотрев на своем заседании политическую и социально-экономическую ситуацию в стране, заботясь о сохранении государственности и конституционного порядка в России Правление Ассоциации «Черноземье» решило:
1. Считать необходимым создать Совет руководителей (субъектов) Российской Федерации.
2. Принять участие от ЦЧР в полном составе Правления Ассоциации в заседании Совета руководителей субъектов Российской Федерации 3-4 октября в г. Москве.
3. Потребовать от Правительства Российской Федерации и Правительства г. Москвы незамедлительно снять блокаду Дома Советов.
4. Правительству России снять информационную блокаду по освящению событий, происходящих в стране и оценок этих событий за рубежом.
5. Считать необходимым проведение досрочных (одновременных) выборов Президента Российской Федерации и народных депутатов РФ в законном порядке.
6. Считать необходимым предложить Правительству РФ на период до проведения выборов сосредоточить свои усилия на решении социально-экономических задач, в максимальной степени избегать участия в политической конфронтации.
Глава администрации Председатель областного Совета
Белгородской области Белгородской области
{подпись }В.И. Берестовой {подпись } М.И. Бесамельница
Перв. зам. гл. администрации Председатель областного Совета
Воронежской области Воронежской области
Г.И. Макин {подпись } И.М. Шабанов
Глава администрации Председатель областного Совета
Курской области Курской области
{подпись } В.И. Шутеев {подпись } В.Н. Лихачев
Глава администрации Председатель областного Совета
Липецкой области Липецкой области
{подпись } М.Т. Народин {подпись } О.Д. Королев
Перв. зам. гл. администрации Председатель областного Совета
Орловской области Орловской области
{подпись } А.Е. Васильковский {подпись } Н.А. Володин
Перв. зам. гл. администрации Председатель областного Совета
Тамбовской области Тамбовской области
{подпись } О.И. Бетин {подпись } А.И. Рябов
Андрей с Вильно решили оторваться от офицера, который при проверке документов предъявил какое-то удостоверение, а потом в разговорах всю дорогу разжигал страсти и не отставал ни на шаг. Очень уж странным показалось ребятам, что их так легко отпустили у набережной.
Сказали ему, что пора на вокзал, сами же, покружив по Новому Арбату, стали спускаться к мосту через Москва-реку напротив «Белого дома». На мосту, ближе к серому жилому дому с аптекой на первом этаже, стояли кучки людей по 5-10 человек, тихо что-то обсуждали между собой. Впереди, на другой стороне широкого моста, за колючей путанкой — автоцистерны, а за ними в несколько рядов — эмвэдэшники с щитами, автоматами, в касках и бронежилетах. И опять они стояли спиной к «террористам-боевикам».
Вдруг увидели, что на пандус из «Белого дома» вышли люди и направились к оцеплению. Все были без оружия. Комментируя происходящее, замечу, что среди людей из «Белого дома» была и группа нашей охраны, сопровождающая Ачалова. Вместе с Ачаловым вышли на улицу Руцкой и Кирсан Илюмжинов, Баранников и Дунаев со своими людьми.
Люди на мосту приветствовали вышедших из «Белого дома», махали руками. Кто-то размахивал флагом. Люди из «Белого дома» отвечали тем же.
Андрей с Вильно пошли через Новоарбатский мост к оцеплению, жестом остановив поток машин. За ними на мост ступила женщина с красным флагом и три ее спутника. Следом двинулись и другие. Набралось человек 60. Какая-то женщина смогла раздвинуть «спираль Бруно» и пройти к машинам. За ней на подножки и капот залезли остальные. За машинами, прикрываясь щитами, стояли цепью солдаты МВД. До защитников «Белого дома» оставалось метров 30. Что-то неразборчиво вещал «Желтый Геббельс». Никто не мог ничего разобрать. Люди сообщали солдатам, что есть решение снять оцепление. Солдаты пожимали плечами и говорили, что сами еще толком ничего не знают.
Появился командир. За ним бежала в две шеренги рота автоматчиков со щитами. Обогнули машины слева и стали оттеснять людей от машин. Все опять ушли на другую сторону моста и махали защитникам парламента, пока те не ушли в здание.
У 20-го подъезда всех наших, якобы на память, усиленно фотографировал человек Руцкого. Странным было лишь то, что личный фотограф исполняющего обязанности президента вслед за этим тепло здоровался около баррикад на Дружинниковской улице со своими знакомыми из ОМОН. Петрович поручился за этого человека, и его оставили в покое.
Во время обхода Руцкого в слуховые окна высунулись правительственные снайперы, открыто рассматривавшие исполняющего обязанности и нас. Они были в каких-то серых курточках, у одного из них заметили знаменитый климовский чемоданчик [2]2 со снайперской бесшумной винтовкой, разработанной для ГРУ ГШ МО. По данным штаба обороны Дома Советов (позднее подтвержденных в открытой печати источниками и противной стороны), еще 28 сентября по личному приказу Коржакова с армейских складов в Алабино было выдано его загадочной «чердачной» группе 50 снайперских винтовок. Вечером 5 октября все они были возвращены на склад в Алабино, а документы выдачи изъяты охраной бывшего президента. Всего правительственным снайперам в период с 28 сентября по 3 октября выдавалось 127 снайперских винтовок — возможно, последний источник оперировал суммарным числом снайперского оружия с учетом еще 52 винтовок, вывезенных 1 октября Коржаковым со склада в Балашихе.
…Сзади все еще дымила Смоленская площадь. Андрей и Вильно пошли вверх по Новому Арбату. На пересечении с Садовым кольцом у подземного перехода через мегафон разговаривал с людьми депутат Аксючиц. Вокруг собралось человек 200. Все его поддерживали. Лишь какая-то разодетая дама попыталась заступиться за команду Ельцина. На нее тут же зашумели. Три старушки посоветовали ей идти доедать ананасы.
Импровизированный митинг длился минут 20. В конце Аксючиц предложил всем собраться завтра на Октябрьской площади в 14.00. Сел с тремя молодыми ребятами в старенькую «Волгу» и уехал. Наши ребята до вечера кружили вокруг оцепления, прислушивались к разговорам людей. Практически никто не сказал ни слова в защиту ельцинской команды. Оцепление так и не было снято.
Немедленно у нас в штабе проводят заседание Баранников, Дунаев и Ачалов. Выработано решение Военного Совета, отрицающее правомочность данного протокола. Мы его печатаем. Соколов вышел из кабинета Ачалова совершенно потерянным. С этим решением «силовики» уходят к Хасбулатову, а само решение незамедлительно выносят на Съезд.
Провожая Соколова по коридору, по праву знакомого сним еще с «мирных» времен, откровенно объясняю нашу точку зрения. Напоминаю, что на день подписания протокола на совести команды Ельцина, по официальным данным нашего секретариата и аппарата Руцкого, убийства 22 мирных москвичей-демонстрантов. Только за одно это Ерину, Панкратову и Лужкову по ст. 64-1 УК грозит 15 лет или высшая мера. По этой причине, как только мы разоружимся и станем беззащитны, они нас непременно уничтожат. Их останавливает пока лишь одно: возможность вооруженного отпора и отсутствие надежных и решительных карательных частей.
Вениамин Соколов останавливается и растерянно говорит мне, что тогда надо прямо сейчас звонить Панкратову и аннулировать протокол, спрашивает, где можно позвонить. Звонить можно только по радиотелефону от Дунаева или из кабинета Ачалова. Вспомнив угрюмые взгляды товарищей, с явной неприязнью провожавших глазами Соколова, приглашать его к нам не стал. Генерал-полковнику Ачалову и Макашову доложил о реакции Соколова на мои слова.
Макашов бескомпромиссен, называет Соколова предателем. Чувствуется, что излишняя прямолинейность не позволяет иногда генералу различать полутона.
Утром стало известно, что с 1.00 до 6.00 утра всем субъектам Федерации (местным органам представительской и исполнительной власти) были разосланы факсы или телефонограммы об изменении сроков начала решающего заседания Совета Федераций, которое должно было начаться в 18.00 3 октября в здании Конституционного Суда. Характерно, что только в одной или двух областях местные власти заявили о наличии какого-либо конфликта двух ветвей власти региона. Остальные подчеркнули, что живут душа в душу, и у них нет никаких проблем во взаимоотношениях, что «противостояние» — чисто московское изобретение.
В 6.34 нам временно включают свет. Поздним утром дают и горячую воду. В этот день процедура бритья доставила одно удовольствие. Днем разрешили проход к нам журналистов.
Вернулась разведка, за которую уже всерьез беспокоились. Все в глине по колено. У нашего министра Ачалова температура выше 39 градусов. Решили не беспокоить и не лезть в генеральский душ. К этому времени большинство защитников парламента уже было сильно простужено.
Разведчики ужом пролезли в душ в новом кабинете Бабурина. Это единственный депутат, чьи апартаменты как-то с нами соседствуют. Бабурина к этому времени стали уважать даже те, кто раньше терпеть его не мог. Все, кто видел тогда этого умного, спокойного в любых обстоятельствах и четкого профессионала, уверены, что уже сегодня он может стать честным и мужественным руководителем страны. Его обходы баррикад на виду у переставших в те дни даже скрываться снайперов беспокоили многих. Иногда Дмитрий сопровождал его в темных коридорах.
По следу наших ребят с температурой и сбитыми ногами я с полчаса блаженствовал в тех апартаментах. После душа помощники будущего президента угостили меня чаем и кофе. Из кабинета председателя комитета ВС РФ вышел ловчила Исправников (верно оценив конъюнктуру, в ночь с 3 на 4 октября он переметнулся к Ельцину и публично выступил с осуждением своих вчерашних коллег-депутатов. — Авт. ), с которым раньше общаться приходилось исключительно на ходу, в лучшем случае вырывая минуту-другую. Теперь же ценнее той суеты казался горячий душ, раскладушка и теплое одеяло.
Один из участников того чаепития 4-го октября был выведен «Альфой» вместе со многими другими на набережную и брошен. Невдалеке от него во дворе дома расстреляли двух пленных офицеров из этой группы, в том числе подполковника. Один из них кричал: «Не надо, не надо!» Точку поставила автоматная очередь. Такую же участь уготовили и ему, когда нашли удостоверение армейского офицера. Три раза автоматчик упираясь стволом ему в спину говорил: «Беги!» Тот отказывался, косясь глазом на свежие трупы расстрелянных товарищей. Ему повезло, что в этот момент во двор влетела какая-то группа и на мгновения отвлекла заготовителя трупов от охоты. За эти секунды моему собеседнику и удалось скрыться.
…В окно увидел, как на огромной скорости со стороны Хаммеровского центра по набережной несется военный грузовик с эмблемой ВДВ. Его преследовали. Не сумев из-за встречного потока машин вывернуть с набережной через газон и проломиться через хилые заграждения, грузовик пролетел мимо. Нырнул под мост, повернул налево и попытался опять пробиться обратно к нам через Новый Арбат. Его отрезали, и он пошел вверх к Садовому кольцу. Кто были эти люди — неизвестно. Возможно, что мы видели вырвавшийся из западни ОМОНа грузовик из давно ожидаемой нами петербургской подмоги, которая прибыла в Москву именно сегодня — 1 октября.
Эти военнослужащие и офицеры из понтонно-мостовой бригады ЛВО выехали к нам из Санкт-Петербурга на 4-х автомобилях. Всего 165 военнослужащих без оружия. Очевидно, об их прибытии произошла утечка информации. Их встретила ГАИ и любезно вызвалась сопроводить до «Белого дома». Последующую трагедию бригады мы слышали по эфиру на милицейской волне, не имея никакой возможности предупредить питерских офицеров о готовящейся засаде (имеется радиоперехват. — Авт. ). ГАИ регулярно докладывало руководству МВД РФ, что согласно указанию последних колонну ведут в тупик в районе улицы 1905 года.
Бригаду завели в тупик. Там грузовики ждала засада из двух ОМОНов (два отряда по 200 вооруженных «бойцов» в каждом. — Авт. ) Далее по эфиру была дана команда, и началось зверское избиение армейских офицеров. Бессильные чем либо помочь, мы в течении 4-х часов слышали по эфиру победные рапорты эмвэдэшников о ходе показательной экзекуции. Как нам сообщили уцелевшие и независимые источники в МВД, более тридцати ленинградцев были госпитализированы в тяжелом состоянии. Остальных развезли по районным комендатурам. Происшедшее активно обсуждалось в штабе. Не укладывалось в голове, как смогли разметать такое количество военнослужащих, боевых офицеров. В очередной раз был пополнен счет пострадавших от рук ОМОНа.
Вообще, проблема безоружного противостояния бандитам привела меня к глубокому убеждению, что только вооруженный народ никто не сможет поставить на колени. Достаточно принять закон о пожизненном ношении оружия российскими мужчинами (хотя бы по факту принятия офицерской присяги), как в нашей стране так же, как и во всех других государствах, включатся многоуровневые механизмы самоочищения. Это особенно необходимо сейчас, когда коррумпированы суд и прокуратура. Отставные офицеры смогут всегда найти себя в частных охранных структурах, а местные беспредельщики будут совершать свои художества уже с оглядкой на реакцию вооруженного населения.
Например, если ты подарил США 51 тысячу квадратных километров шельфа России и ее нефтяные месторождения на триллионы долларов, [2]1 уступил ФРГ стомиллиардную собственность и недвижимость ЗГВ всего за… 8 миллиардов, заложил Оппенгеймеру алмазную отрасль, передав права на все добываемое алмазное сырье фирме «Де Бирс», а огранку — бриллиантовой промышленности Израиля, как это сделал Шеварднадзе, — будь добр, получи заслуженную пулю.
…Обращаю внимание, что охранники Руцкого, Хасбулатова и Баранникова вооружаются милицейскими АКСУ. Многие из нас друг друга уже узнают по именам. Когда мы располагаемся в их приемных ждать Ачалова, они больше не напрягаются и гостеприимно угощают, чем могут.
Вообще, в этот раз все разительно отличается от мартовской репетиции государственного переворота. Когда 19 марта в 14.00 на совещании горе-аналитиков Ельцина было принято соответствующее решение, кремлевской камарилье лишь к вечеру 20 марта удалось привести в божеский вид любителя «горячего чая». В 21.00 им был зачитан знаменитый ОПУС — антиконституционный документ об Особом Порядке Управления Страной. В ночь с 20 на 21 марта (в 23.30) по телевидению выступили Руцкой, Воронин и Зорькин с призывом к Ельцину отказаться от принятого решения. Председатель Совета Безопасности Юрий Скоков письменно выступил против планов Ельцина. Как и многие другие, утром 21 марта я приехал на Краснопресненскую набережную. Без проблем установил специальную связь из «Белого дома»…
Тогда генерал-полковник Ачалов с помощью одного лишь телефона остановил все шевеления войск, и Ельцин сел в лужу. Терехов вывел к «Белому дому» шесть или семь полурот добровольцев-офицеров. Эдуард Володин с серьезными людьми на всякий случай организовал резервный штаб управления «улицей», но ни Ельцину, ни депутатам не хватило тогда пороху быть до конца последовательными. На нашу беду, на ОПУС прикрыли глаза, как на проделку проштрафившегося школьника, который, скромно потупив налитые «чаем» глазки, водил пальчиком по краю державного стола и делал вид, что никаких указов он не подписывал.
Ельцин, по его собственному признанию, через несколько дней после телевизионного выступления вычеркнул из текста завизированного Шахраем и Батуриным (главными составителями?) указа сказанные вслух слова об «особом положении» и все прочие крамольные места. Из-за этого предложение поставить на голосование вопрос об импичменте на начавшемся 26 марта 1993 года в связи с антиконституционным выступлением Ельцина чрезвычайном IX Съезде (VIII Съезд закончил свою работу 13 марта 1993 года) сначала не прошло.
Неожиданно для всех Ельцин после обеда и солидной дозы «чая» по поводу собственной «победы», пошатываясь, взошел на трибуну Съезда в последний день его работы, и голосом завсегдатая московских забегаловок (документировано видеоматериалами) невнятно стал лепетать что-то плаксивое типа: «Ребята, давайте жить дружно!» Съезд вынужден был продлить свою работу, а горящие естественным желанием добиться медицинского освидетельствования Ельцина депутаты все же решили поставить вопрос о нем (фактически — о его дееспособности) на тайное голосование.
Для импичмента по результатам тайного голосования на внеочередном IX Съезде не хватило нескольких десятков голосов — эти люди и должны нести моральную ответственность за реки крови, пролитые в октябре больным и явно запойным человеком.
…В обед с треском сняли начштаба полка. Как нам доложили, ему хватило ума во время ночной тревоги на вопросы ополченцев, чем отражать атаку БТР, отвечать: «Останавливать голыми руками!» Узнав о таком безрассудном поведении кадрового офицера, дослужившегося до полковника, Ачалов и другие генералы были сильно разгневаны.
Тем не менее опрометчиво высказанную безысходность начштаба безоружного полка Ключникова можно было понять, а ему самому нельзя было отказать в личной храбрости (4-го октября полковник был расстрелян эмвэдэшниками ).
Пришел в гости к группе «Север». Спросил, что можно сделать в случае атаки БТРов, можно ли их распределить по группам противодействия — «Север», «барсов» и других. Командир группы «Север» говорит, что угнать их не удастся — сдвоенные «газовские» бензиновые двигатели БТР-70 сразу не заведутся (воцеплении «Белого дома» были задействованы БТР-80 из 6-го отряда специального назначения «Витязь» — ОСН ОМСДОН ВВ МВД РФ. — Авт. ) Но БТРы захватить можно, и они себе один такой «подшефный» уже наметили. В любом случае этот БТР они брались либо захватить, либо вывести из строя. Командир сделал мне скромный, но весьма полезный подарок. Рассказал, что в 40 минутах хода от «Белого дома» стоит ракетный тягач «Ураган». Когда надо будет решать задачу разграждения и таранить машины оцепления, его сюда быстро можно будет вызвать.
Баррикадники с утра сосредоточенно заливают бутылки бензином. Видимо, на них тоже произвела впечатление ночная провокация с БТРами.
…Несколько раз видел журналиста-телезвезду с прической «а-ля Анжела Дэвис» из «Независимой газеты». Сложилось впечатление, что тот находился в «Белом доме» всю блокаду. Это вызывает уважение, тем более, — что на улице он, видимо, нередко подвергался оскорблениям со стороны баррикадников как активный сторонник «демократии и реформ».
Вечером Ачалов приказал мне, Ивану, Дмитрию и Сергею Т. незаметно подстраховать его во время встречи с таинственным гостем на набережной. Огонь он приказал ни при каких обстоятельствах самим не открывать, стрелять было приказано только по его личной команде, да и то по ногам.
Было уже темно. Владислав Алексеевич безмятежно прогуливался вплотную с автоматчиками оцепления, под руку с согласившейся нам помочь дамой-депутатом. Он не спеша ходил взад-вперед по дорожке вдоль набережной у парадной лестницы, пока из темноты к нему не вышел неизвестный. Они коротко переговорили и расстались. Все это время мы лежали в кустарнике рядом с парадной лестницей с автоматами наизготовку и в полной готовности в любой момент по приказу генерал-полковника открыть ответный огонь на поражение.
Когда Ачалов благополучно поднялся обратно по лестнице, нам по рации поступил приказ возвращаться. Подойдя к 24-му подъезду, мы стали случайными слушателями импровизированного концерта. На улице на студеном воздухе задушевно исполняли русские народные песни две сестры Бойко — одна из них играла на гармошке, вторая чудесно пела. Одна из сестер была членом Верховного Совета России. Аплодировали мы им искренне и от всей души.
2 октября, суббота. «Белый дом»
«Мы не для того готовились, чтобы в безоружных машинисток стрелять».4 октября 1993 г.
Офицеры группы «А» у посольства США начальнику ГУО РФ М. И. Барсукову.
Прогноз погоды на завтра, 2 октября: холодная погодабез осадков, ночью — от —1° до —3° С, днем — +6 — +8° С. Ветер северо-западный 2-5 м/с, давление будет падать.
1 октября «Вечерняя Москва» №191 (21087)
Были на освящении нашей церкви. С благословения Патриарха Алексия II церковь открыта прямо в «Белом доме», в двух комнатах на 2-м этаже, рядом с лестницей 20-го подъезда. В холле очень тесно. Кроме Ачалова, были Хасбулатов и Руцкой. Здесь же увидел Володина с Лыкошиным, с которыми из-за спешки успели лишь обняться. Они приглашали заходить к ним на радиостанцию. Набежавшие журналисты в этой толчее вели себя крайне бесцеремонно. Нас просто смяли. Дмитрий потом возмущался каким-то иностранцем.
В это время продолжалось оцепление «Белого дома», а вокруг бродили люди, пытаясь найти возможность проникнуть за него. Часов в 9 утра Андрей и Вильно вышли у метро «Баррикадная» и сразу напоролись на цепи ОМОН. Те не церемонились, особенно, если люди стояли группами. Разгоняли их сразу же. Тех, кто пытался возражать, били чем попало — дубинками, башмаками. Ребята протиснулись на тротуар и ушли вправо метров на 60, перешли дорогу и дошли до парка. В парке стояло несколько рядов оцеплений солдат с автоматами. Ребята стали огибать оцепление в поисках прохода к «Белому дому». Везде нарывались на заслоны милиции (впоследние дни в штаб Ачалова неоднократно поступали доклады, что в помещениях фабрики «Трехгорная мануфактура» сосредоточено около 500 военнослужащих в форме ОМОНа, которые так отличились в ночь с 4 на 5 октября, когда под командованием заместителя командующего ВВ МВД генерал-майора милиции Анатолия Романова в окрестностях Рочдельской улицы устраивали бессудные расстрелы защитников парламента и массовые истязания безоружных людей. — Авт. )
Через дворы дошли до набережной. Там в оцеплении стояли солдаты учебного полка. Рядом группа людей обсуждала положение защитников «Белого дома». Подошел командир — в форме капитана. С ним стали разговаривать женщины, стыдить его и солдат. Больше всех кричал вертлявый молодой парень с пшеничными усами. Андрей заступился за солдат, сказал, что они здесь ни при чем — им приказали, и они вынуждены здесь стоять.
Капитан объяснял, что они защищают мирных москвичей от террористов — боевиков, засевших с оружием в «Белом доме». Тогда Андрей попросил его объяснить, почему же солдаты стоят, повернувшись к террористам-боевикам незащищенными спинами, а против спасаемых ими москвичей выставили щиты и автоматы. Люди в толпе засмеялись. Капитан ушел.
Андрей, Вильно и еще один офицер в гражданском обратили внимание на черный дым, столбом поднимающийся в районе Смоленской площади. Решили идти туда.
Когда двинулись вверх от набережной, метрах в 100 впереди маячили грузовики и около них милиция. Метров через пятьдесят Андрей оглянулся и увидел, что вертлявый с усами что-то показывает в их сторону рукой, а потом побежал вслед за ними. От кучки сотрудников отделились несколько человек, приблизились к ребятам и потребовали документы. Усатый подбежал и вперемежку с матом закричал: «Я вам покажу, как солдат пропагандировать! Давайте в штаб их!» Капитан, раскрыв паспорта ребят, увидел билеты на поезд. Чувствовалось, что ему неудобно за усатого, который продолжал орать: «Я вас всех троих… сейчас измордую!» Капитан спросил, куда они идут. Андрей ответил, что в город за вещами, т.к. нужно уже ехать на вокзал. Капитан вернул документы и отпустил ребят.
У посольства США пропускали к «Белому дому» иностранных корреспондентов. Среди стоявшей здесь толпы шли разговоры о том, что на переговорах с Патриархом решено снять оцепление вокруг «Белого дома», тем более, что и центральные регионы России (ассоциация «Черноземье») сегодня поддержали ультиматум совещания субъектов Федерации.
Прошли на Смоленскую площадь. Там горели баррикады. С импровизированной трибуны выступал Маляров. На крышах окрестных домов засели автоматчики с радиостанциями, что-то передавали своим.
РЕШЕНИЕ
Правления Ассоциации «Черноземье»
2 октября 1993 годаРассмотрев на своем заседании политическую и социально-экономическую ситуацию в стране, заботясь о сохранении государственности и конституционного порядка в России Правление Ассоциации «Черноземье» решило:
1. Считать необходимым создать Совет руководителей (субъектов) Российской Федерации.
2. Принять участие от ЦЧР в полном составе Правления Ассоциации в заседании Совета руководителей субъектов Российской Федерации 3-4 октября в г. Москве.
3. Потребовать от Правительства Российской Федерации и Правительства г. Москвы незамедлительно снять блокаду Дома Советов.
4. Правительству России снять информационную блокаду по освящению событий, происходящих в стране и оценок этих событий за рубежом.
5. Считать необходимым проведение досрочных (одновременных) выборов Президента Российской Федерации и народных депутатов РФ в законном порядке.
6. Считать необходимым предложить Правительству РФ на период до проведения выборов сосредоточить свои усилия на решении социально-экономических задач, в максимальной степени избегать участия в политической конфронтации.
Глава администрации Председатель областного Совета
Белгородской области Белгородской области
{подпись }В.И. Берестовой {подпись } М.И. Бесамельница
Перв. зам. гл. администрации Председатель областного Совета
Воронежской области Воронежской области
Г.И. Макин {подпись } И.М. Шабанов
Глава администрации Председатель областного Совета
Курской области Курской области
{подпись } В.И. Шутеев {подпись } В.Н. Лихачев
Глава администрации Председатель областного Совета
Липецкой области Липецкой области
{подпись } М.Т. Народин {подпись } О.Д. Королев
Перв. зам. гл. администрации Председатель областного Совета
Орловской области Орловской области
{подпись } А.Е. Васильковский {подпись } Н.А. Володин
Перв. зам. гл. администрации Председатель областного Совета
Тамбовской области Тамбовской области
{подпись } О.И. Бетин {подпись } А.И. Рябов
* * *
Омоновцы уже отошли метров на 100 с обеих сторон. Люди в толпе, скопившейся у невысокого дома, кричали засевшим на крыше эмвэдэшникам: «Слезайте и смывайтесь, пока булыжником в лоб не получили!»Андрей с Вильно решили оторваться от офицера, который при проверке документов предъявил какое-то удостоверение, а потом в разговорах всю дорогу разжигал страсти и не отставал ни на шаг. Очень уж странным показалось ребятам, что их так легко отпустили у набережной.
Сказали ему, что пора на вокзал, сами же, покружив по Новому Арбату, стали спускаться к мосту через Москва-реку напротив «Белого дома». На мосту, ближе к серому жилому дому с аптекой на первом этаже, стояли кучки людей по 5-10 человек, тихо что-то обсуждали между собой. Впереди, на другой стороне широкого моста, за колючей путанкой — автоцистерны, а за ними в несколько рядов — эмвэдэшники с щитами, автоматами, в касках и бронежилетах. И опять они стояли спиной к «террористам-боевикам».
Вдруг увидели, что на пандус из «Белого дома» вышли люди и направились к оцеплению. Все были без оружия. Комментируя происходящее, замечу, что среди людей из «Белого дома» была и группа нашей охраны, сопровождающая Ачалова. Вместе с Ачаловым вышли на улицу Руцкой и Кирсан Илюмжинов, Баранников и Дунаев со своими людьми.
Люди на мосту приветствовали вышедших из «Белого дома», махали руками. Кто-то размахивал флагом. Люди из «Белого дома» отвечали тем же.
Андрей с Вильно пошли через Новоарбатский мост к оцеплению, жестом остановив поток машин. За ними на мост ступила женщина с красным флагом и три ее спутника. Следом двинулись и другие. Набралось человек 60. Какая-то женщина смогла раздвинуть «спираль Бруно» и пройти к машинам. За ней на подножки и капот залезли остальные. За машинами, прикрываясь щитами, стояли цепью солдаты МВД. До защитников «Белого дома» оставалось метров 30. Что-то неразборчиво вещал «Желтый Геббельс». Никто не мог ничего разобрать. Люди сообщали солдатам, что есть решение снять оцепление. Солдаты пожимали плечами и говорили, что сами еще толком ничего не знают.
Появился командир. За ним бежала в две шеренги рота автоматчиков со щитами. Обогнули машины слева и стали оттеснять людей от машин. Все опять ушли на другую сторону моста и махали защитникам парламента, пока те не ушли в здание.
У 20-го подъезда всех наших, якобы на память, усиленно фотографировал человек Руцкого. Странным было лишь то, что личный фотограф исполняющего обязанности президента вслед за этим тепло здоровался около баррикад на Дружинниковской улице со своими знакомыми из ОМОН. Петрович поручился за этого человека, и его оставили в покое.
Во время обхода Руцкого в слуховые окна высунулись правительственные снайперы, открыто рассматривавшие исполняющего обязанности и нас. Они были в каких-то серых курточках, у одного из них заметили знаменитый климовский чемоданчик [2]2 со снайперской бесшумной винтовкой, разработанной для ГРУ ГШ МО. По данным штаба обороны Дома Советов (позднее подтвержденных в открытой печати источниками и противной стороны), еще 28 сентября по личному приказу Коржакова с армейских складов в Алабино было выдано его загадочной «чердачной» группе 50 снайперских винтовок. Вечером 5 октября все они были возвращены на склад в Алабино, а документы выдачи изъяты охраной бывшего президента. Всего правительственным снайперам в период с 28 сентября по 3 октября выдавалось 127 снайперских винтовок — возможно, последний источник оперировал суммарным числом снайперского оружия с учетом еще 52 винтовок, вывезенных 1 октября Коржаковым со склада в Балашихе.
…Сзади все еще дымила Смоленская площадь. Андрей и Вильно пошли вверх по Новому Арбату. На пересечении с Садовым кольцом у подземного перехода через мегафон разговаривал с людьми депутат Аксючиц. Вокруг собралось человек 200. Все его поддерживали. Лишь какая-то разодетая дама попыталась заступиться за команду Ельцина. На нее тут же зашумели. Три старушки посоветовали ей идти доедать ананасы.
Импровизированный митинг длился минут 20. В конце Аксючиц предложил всем собраться завтра на Октябрьской площади в 14.00. Сел с тремя молодыми ребятами в старенькую «Волгу» и уехал. Наши ребята до вечера кружили вокруг оцепления, прислушивались к разговорам людей. Практически никто не сказал ни слова в защиту ельцинской команды. Оцепление так и не было снято.