Страница:
Мгновение робот ошарашенно молчал, изумленно вперив в Блума объектив видеосенсора.
— Нет, господин, — произнес он медленно, но, тем не менее, вполне уверенно.
— Ну вот и отлично, — подмигнул ему Блум. — Значит, я буду первым. Если кто ещё придет, отправляй всех на десятый этаж.
Оставив серьезно озадаченного робота переваривать полученную информацию, Блум скрылся в лифте.
Подозревая, что робот-привратник имеет возможность следить за перемещением кабины лифта, Блум, как и сказал, поднялся на десятый этаж, а затем по лестнице спустился на два этажа вниз.
Шейлис открыл дверь прежде, чем Блум успел нажать на кнопку звонка. На нем были куртка и брюки из комплекта полевой формы, идеально подогнанные по фигуре с помощью имитаторов. У ног стоял красный рюкзачок Блума. Вид у Шейлиса был ещё более взволнованный, чем когда он говорил с Блумом по инфору, но уже не такой несчастный. Появление Блума собственной персоной вовсе не ободрило его и не вселило надежду, просто Шейлис изо всех сил старался выглядеть, как обычно, — спокойным и уверенным в себе.
Блум, между тем, начал уже подумывать о том, как бы, используя Шейлиса, внести ещё большую неразбериху в работу инфора. И хотя результаты начатой им деятельности оставались пока ещё неясны, сам процесс доставлял Блуму колоссальное удовольствие, несравнимое ни с чем из того, что ему доводилось испытывать прежде.
Взглянув на Блума, Шейлис почему-то приоткрыл рот, словно собираясь что-то сказать, но, так и не издав ни единого звука, стал медленно пятиться в глубь квартиры.
— Все в порядке, Люц!
Догадавшись, в чем дело, Блум снял очки и приподнял козырек кепи. Дав Шейлису возможность взглянуть на свое лицо, он быстро вернул маскировку на прежнее место.
— Это ты, Блум, — облегченно выдохнул Шейлис.
— Конечно, я. А ты ждал кого-то еще? Шейлис вернулся к двери.
— Что у тебя за вид? — он окинул взглядом фигуру Блума с одеждой, висящей на ней мешком. — Ты похож на старый свалявшийся матрас.
— Ты знаешь, как выглядит свалявшийся матрас? — изобразил удивление Блум.
— Нет. Но, если я правильно его себе представляю, он должен выглядеть в точности, как ты сейчас.
— Не волнуйся, скоро и ты будешь выглядеть так же, — пообещал Блум и цепко ухватил Шейлиса за запястье левой руки. — Идем!
— Стой… Стой! Подожди! — Шейлис уперся каблуками в порог, вцепившись одновременно свободной рукой в косяк.
— В чем дело? — приостановился Блум.
— Не так сразу, — сдавленным полушепотом произнес Шейлис.
— А как ты хочешь? — с почти нескрываемой иронией поинтересовался Блум.
— Давай сначала чаю попьем! — с отчаянной надеждой выпалил Шейлис.
— Я отведу тебя в кафе, — снова дернул его за руку Блум. — Это совсем недалеко…
— Нет!
— Ну, что еще?
—Я… Мне…
— Может быть, ты забыл зайти в туалет? — губы Блума сложились в саркастическую ухмылку.
—Да! Конечно!
Голос Шейлиса был преисполнен радости. Глаза его сияли. Он был искренне благодарен другу за протянутую руку помощи.
— Обойдешься, — безжалостно заявил Блум.
— Но, Блум!.. — воскликнул Шейлис, возмущенный таким коварством, и умолк, — других слов, которые можно было бы произнести вслух, у него не было.
— Хорошо, Люц, — смилостивился внезапно Блум. — Не можешь сразу, — давай действовать постепенно.
— Как? — с вновь вспыхнувшей надеждой взглянул на него Шейлис.
— На «раз-два-три».
— Что «раз-два-три»?
— На «раз» — собираешься с силами, на «два» — укрепляешь волю, на «три» — делаешь шаг за порог. Идет?
Шейлис обреченно шмыгнул носом.
— Попробую…
— Начали… Раз!
Блум что было сил рванул Шейлиса за руку. Не ожидавший от друга такого вероломства, Шейлис успел только коротко и тонко пискнуть. Вылетев из квартиры, словно пробка из бутылки перебродившего пива, он пронесся по коридору и остановился, лишь налетев на стену.
— Блум! Предатель! — закричал он, потирая ушибленное плечо. — Ты же обещал на «три»!
— Ты бы и на «триста тридцать три» не решился, — ответил на это Блум, не испытывавший, судя по его довольному виду, ни малейших угрызений совести. — А так, смотри, — ты уже вышел из квартиры и прекрасно себя при этом чувствуешь.
— Да-а… Плечо разбил…
Шейлис снова потер ушибленное место.
— Да будет тебе, — Блум решительно обнял друга за плечи. — Не притворяйся, Люц. Не расшиб, а только слегка ударился.
— Куда мы теперь? — испуганно дернулся Шейлис, почувствовав, что Блум мягко, но настойчиво подталкивает его в одном определенном направлении.
— Известно куда — к лифту, — не давая Шейлису опомниться, Блум втолкнул его в раскрывшиеся двери лифта. — Ты хотя бы знаешь, на каком этаже живешь?
— На восьмом, — облизнув языком сухие губы, севшим голосом ответил Шейлис.
— Верно, — похвалил его Блум и надавил на кнопку. — А мы сейчас отправляемся на первый.
Как только двери лифта сомкнулись, Блум достал из кармана ещё одни очки с темными зеркальными стеклами и пристроил их на носу Шейлиса, поверх его собственных очков.
— Что ты делаешь, Блум?!
Шейлис откинулся в сторону и попытался помешать Блуму, но тот строго одернул его за руку.
— Извини, Люц, но если ты собираешься путешествовать вместе со мной, тебе придется следовать неким несложным и совершенно необременительным правилам.
Сказав это, Блум извлек из-под куртки мятую кепи с таким же огромным козырьком, как и та, что была надета на нем, и натянул её Шейлису на голову.
Шейлис снова что-то протестующе забубнил, но в этот момент лифт остановился, двери кабины разошлись в стороны, и Блум, не дослушав друга, вытолкнул его в холл.
Сделав после толчка в спину два шага по инерции, Шейлис замер на полусогнутых ногах, с раскинутыми в сторону руками. Он был похож на бабуина, увидевшего таракана, размерами значительно превосходящего всех своих сородичей, и пытающегося решить вопрос, стоит ли попробовать употребить сию тварь в пищу или же лучше оставить её в покое, дабы не искушать судьбу понапрасну.
— Новые впечатления, Люц? — спросил Блум, тронув друга за плечо.
Шейлис дернулся, резко выпрямился, превратившись в кол, одернул полы куртки, да так и оставил руки, вцепившимися пальцами в плотную материю.
— Все в порядке, — деревянным голосом ответил он. Блум порадовался тому, что Шейлису удается сохранять по крайней мере видимость самообладания.
— Выход там, — указал он на дверь парадного. Заметив его жест, ожил робот-привратник.
— Добрый день, господа!..
Блум перебил его дежурную речь вопросом:
— Никто за штанами не приходил?
Робот запнулся, проглотив окончание фразы, и как-то странно булькнув, ответил:
— Нет… Но, дело в том, господин, что ваша информация по поводу брюк, выдаваемых всем желающим на десятом этаже, представляется мне не совсем верной…
На лицевой панели робота попеременно зажигались красный и желтый индикаторы, что означало крайнюю степень замешательства и смущения.
— Но ты же сам видишь, что мы оба в брюках, — провел ладонями по бедрам Блум. — Или я и в этом не прав?
— Да, господин, — поспешил согласиться с ним робот. — Конечно!
При этом его индикаторы замигали ещё быстрее.
— Нам их выдали на десятом этаже, — сообщил Блум. — Еще вопросы есть?
— Но, позвольте заметить, господин, что, когда вы пришли сюда, на вас тоже были брюки.
— Правильно, — благосклонно кивнул Блум. — Но те были другие. А эти мне выдали на десятом этаже.
Стоявший у Блума за спиной Шейлис дернул друга за рукав.
— Что ты несешь? — тихо произнес он. — Какие ещё штаны выдали тебе на десятом этаже?
— А вот это мой друг, — указал на Шейлиса Блум, знаком велев ему при этом умолкнуть. — В каком виде он заходил сюда, — в штанах или без, — ты точно не видел.
Не зная, что сказать, робот молча мигал индикаторами.
— Ведь не видел же? — надавил на него Блум.
— Нет, — вынужден был признаться окончательно сбитый с толку робот.
— Вот видишь! — радостно хлопнул в ладоши Блум. — Так что твои данные, приятель, устарели.
— Я проверил вашу информацию через сеть инфора, господин, — робко заметил робот. — И так же не нашел ей подтверждения.
— Ну, надо же, — озабоченно покачал головой Блум. — Выходит, забарахлил инфор. Должно быть, засорились у него какие-то ячейки в памяти. Ты уж приятель, помоги ему, растолкуй что к чему. А, если кто придет за брюками, так не сомневайся, — смело отправляй на десятый этаж… Ну, давай!
Последние слова Блума были адресованы Шейлису, которого он подтолкнул к распахнутой привратником двери.
Робот, видимо, был настолько ошарашен, что даже позабыл предложить людям вызвать автоэл.
Мимоходом Блум сорвал с воротника куртки Шейлиса имитатор и прилепил его роботу на грудь. Брюки на Шеилисе сразу же повисли мешком, куртка же, напротив, оказалась на пару размеров мала и едва сходилась на заметно выпирающем животике. А у робота неожиданно появилась талия.
На улице Блум, подхватив Шейлиса под руку, успел протащить его несколько метров по пешеходной дорожке, тянущейся вдоль дома, прежде чем тот пришел в себя и начал снова упираться. Впрочем, теперь сопротивление его было довольно-таки вялым и не слишком настойчивым.
— Стой… Погоди… — непрестанно бормотал он.
При этом казалось, что обращается он не столько к Блуму, сколько к самому себе.
Когда Блуму это надоело, он остановился и отпустил локоть Шейлиса.
Люциус пошатнулся, потерял равновесие и хлопнулся задом на газон. Медленно стянув с головы кепи, он тяжело перевел дух и повел шальным взглядом по сторонам.
Блум присел рядом с ним на корточки.
— Ты в порядке, Люц?
— Кажется, — не очень уверенно ответил тот и тут же накинулся на Блума с упреками. — Ну, нельзя же так, Блум! Схватил, вытолкнул, потащил!.. Я ведь и сам собирался!..
— Ладно, Люц, извини, — попытался успокоить его Блум. — Я ведь хотел, как лучше.
— Извини, извини… — недовольно пробурчал в ответ Шейлис. — Набросился на меня… Напялил какую-то дурацкую шапку… Очки… — Шейлис сорвал с себя солнцезащитные очки, заодно чуть было не скинув на землю и свои собственные, и кинул их на траву. — Имитатор зачем снял?.. Хочешь, чтобы я выглядел таким же идиотом, как и ты?..
Блум с покаянной улыбкой на устах слушал Шейлиса, не перебивая, радуясь, что выливая на него свое раздражение, Люциус понемногу успокаивался. Самому Блуму в свое время пришлось в одиночку переваривать все те же самые эмоции.
Понемногу агрессивный запал Шейлиса пошел на убыль, и в извергаемом им словесном потоке стали случаться заметные паузы. Он уже не концентрировал все свое внимание исключительно наличности Блума. Вместо этого он стал все чаще с любопытством оглядываться по сторонам.
— Ну, все, теперь, кажется, порядок, — сказал Блум, когда Шейлис, истощив весь запас своего негодующего красноречия, наконец-то умолк. — Теперь можно спокойно поговорить.
— О чем? — спросил, не глядя на Блума, Шейлис.
Он водил ладонью по траве, удивляясь непривычным осязательным ощущениям.
— Ты долго собираешься сидеть здесь на травке? — спросил, бросив быстрый взгляд на его руку, Блум.
— А ты куда-то торопишься? — вопросом на вопрос ответил Шейлис.
— У меня есть конкретный план действий.
— И что же ты собираешься делать?
— Хочу найти границу Города.
— Глупая затея.
— Хорошо. Я могу сказать по другому: хочу изучить Город. Как тебе это?
— Уже лучше. А что конкретно тебя интересует?
— Граница.
— Снова — здорово.
— Но ты-то при этом можешь заниматься тем, что интересует тебя. Ты вот траву гладишь, как будто увидел её в первый раз. — Шейлис быстро спрятал руку в карман. Блум сделал вид, что не заметил этого непроизвольного движения. — Ты можешь, например, изучать влияние городской среды на психику пешехода. Или, как это у вас называется?
— Реакция психики на возбуждающее воздействие… — начал лихо закручивать наукоемкую фразу Шейлис.
— Вот-вот, — не дослушав, оборвал его Блум. — Именно это я и имел в виду. Тебе разве не все равно, в какую сторону идти для того, чтобы заниматься изучением этой самой реакции?
— В принципе, я вообще могу оставаться на месте, — подумав, ответил Шейлис. — Меня и здесь окружает городская среда.
— Ну так решай, остаешься или идешь со мной?
— А куда идешь ты?
— Прямо по улице до самого её конца.
— Хорошо, — без долгих раздумий согласился Шейлис. — Но только не очень далеко. Так, чтобы успеть вернуться домой к обеду.
— Перекусим где-нибудь по пути.
— Но Лиза будет ждать меня к обеду.
— Позвонишь ей и скажешь, что не придешь.
— Но она станет беспокоиться.
— Ну так возвращайся домой прямо сейчас! — Блум раздраженно взмахнул рукой и встал во весь рост.
— Нет, Блум, я уже обещал тебе, что пойду с тобой, — поспешно поднялся на ноги Шейлис. — Я не могу оставить тебя одного, когда ты находишься в столь неуравновешенном состоянии.
— Ну, спасибо тебе, дорогой, — Блум ободряюще похлопал Шейлиса по плечу. — Я знал, что на тебя можно рассчитывать. Теперь подними с земли очки и кепи.
— Зачем? — недовольно сдвинул брови Шейлис.
— Я говорил тебе: если идешь со мной, то изволь выполнять мои правила.
— Но эти твои правила лишены какого-либо смысла!
— Пока просто сделай то, о чем я тебя прошу. А о смысле этих действий я расскажу тебе по дороге.
— Хорошо, не будем спорить по пустякам, — решил первым проявить благоразумие Шейлис.
— Козырек опусти, — велел ему Блум, когда он снова натянул на голову кепи и надел очки.
Шейлис безропотно повиновался.
Для себя он мысленно повторял, что делает это исключительно ради того, чтобы не выводить из равновесия и без того неустойчивую психику друга. На самом же деле, он был настолько захвачен обрушившимся на него мощным потоком новых впечатлений и эмоциональных переживаний, что с готовностью выполнил бы любое, даже самое безумное требование Блума, лишь бы только тот не отправил его снова домой. А возражал он только по привычке.
Глава 5
— Куда мы идем?
— К концу улицы.
— Зачем?
— Я уже объяснял тебе…
— Я не желаю снова выслушивать дурацкую историю о поисках границы Города! — сделав это заявление, Шейлис остановился. — Я не двинусь с места, пока ты внятно не объяснишь мне, чего ты пытаешься добиться на самом деле!
Пройдя по инерции ещё несколько шагов, Блум тоже остановился и, обернувшись, удивленно посмотрел на друга.
— Разве не ты сегодня утром пригласил меня прогуляться? — чуть склонив голову к плечу, спросил он у Шейлиса. — Ну так гуляй! — выкинув руку вперед, Блум описал ею полуокружность, охватывающую улицу и дома по обеим сторонам от нее. — Получай удовольствие!
— Я хотел увидеть Город, и я его увидел! Все! — рука Шейлиса прочертила в воздухе строго вертикальную линию. — Довольно! С меня хватит!…
Шейлис запнулся, взглянув на невозмутимо спокойное лицо своего спутника.
— Ну? Что ещё скажешь? — не проявляя никаких эмоций, как будто даже с ленцой, поинтересовался Блум.
— Пора остановиться, Блум, — развел руками Шейлис.
— Почему?
— Потому что мы уже увидели все, что хотели.
— Говори только за себя, Люц.
— Хорошо, — с суетливой поспешностью кивнул Шейлис. — Я увидел Город, — он повторил широкий жест рукой, который незадолго до этого сделал Блум. — Если прежде у меня, возможно, и были какие-то подсознательные сомнения по поводу реальности его существования, то теперь я полностью от них избавился…
— Уверен? — с едва заметным лукавством прищурил глаз Блум.
Шейлис был недоволен тем, что его перебили, но постарался скрыть раздражение, поскольку, как он сам подозревал, вызвано оно было не только словами Блума. Не совсем тактичная реплика приятеля могла послужить лишь поводом для того, чтобы позволить нервному раздражению вырваться наружу. Но подобное Шейлис считал для себя недопустимым. Он, как всегда, должен быть спокоен, уравновешен и не испытывать никаких сомнений… В его жизни не могло быть места для сомнений!
— В чем именно я должен быть уверен? — спросил он у Блума.
Блум не спеша, вразвалочку подошел к Шейнису. Свалившийся с плеча, полупустой рюкзак висел у него на сгибе локтя.
— Ты уверен, что избавился от всех своих иллюзий? — негромко спросил Блум, сделав особый акцент на слове «всех».
Шейлису все же не удалось совладать со своими эмоциями. Возмущенно всплеснув руками, он с плохо скрытым раздражением воскликнул:
— Ты можешь выражаться чуть более конкретно, Блум?! — руки его, с ладонями, раскрытыми, словно в ожидании подношения или подарка, оказались направлены в сторону Блума. — Какие именно иллюзии тебя интересуют?! Я говорил только о Городе! О Городе, Блум! — Шейлис снова раскинул руки в стороны, чуть приподняв их вверх. — Я не имел в виду ничего такого…
— Какого? — с невинным видом поинтересовался Блум.
— Ничего такого, что имеешь в виду ты, когда говоришь о Городе! — подавшись всем телом вперед, почти прокричал ему в лицо Шейлис.
Блум как-то странно дернул подбородком и, чуть приподняв кисть левой руки, сделал движение, словно пытаясь поймать повисшую в воздухе невидимую нить.
— Мне хотелось бы обсудить возникшую у нас проблему спокойно, — сдержанно произнес он. — Без излишней нервозности.
— Лично у меня нет никаких проблем, — глядя куда-то в сторону, ответил Шейлис. — Если у кого они и есть, так только у тебя.
— Хорошо, — не стал спорить Блум. — Давай обсудим мои проблемы.
— Запишись ко мне на прием, — буркнул в ответ Шейлис.
— Что ж, — Блум ухмыльнулся и с безучастным видом сложил руки на груди. — Можешь поступать, как тебе угодно.
— Я хочу вернуться домой, — раздельно произнес Шейлис.
— Ради бога, — Блум вытянул руку в направлении безнадежно пустой и кажущейся бесконечно длинной улицы.
При этом лицо его сохраняло выражение каменного идола, забытого даже теми, кто его когда-то создал. Блум не хотел, чтобы Шейлис понял, что им пытаются манипулировать. К тому же страх перед пустыми улицами Города, от которого он и сам ещё не до конца избавился, вовсе не казался Блуму достойным объектом для насмешек.
Шейлис бросил быстрый взгляд через плечо. Затем он засунул правую руку в карман и, опустив глаза, посмотрел на носки своих ботинок.
— Мне не хотелось бы оставлять тебя одного, — глухо произнес он.
— Так в чем же дело?
— Мне наскучила эта дурацкая, бессмысленная прогулка, Блум! — с отчаянием воскликнул Шейлис.
— По-моему, скука — это не совсем то, что ты сейчас испытываешь.
— Какая разница, Блум! — дернув коленом, Шейлис нетерпеливо стукнул каблуком по дорожному покрытию. — Мы не в слова играем!
— А чем же мы, в таком случае, занимаемся?
— Хорошо, Блум, — медленно произнес Шейлис. Чуть наклонив голову, он приложил к виску сложенные щепотью пальцы левой руки. — Я готов признать, что в чем-то ты прав… Город, действительно, оказывает на человека некое, пока ещё не до конца мне понятное воздействие… Ощущение довольно необычное и странное… Но я могу с уверенностью сказать, что это не просто страх…
— Согласен, — быстро кивнул Блум.
— Ну, так что ещё тебе нужно? — непонимающе посмотрел на него Шейлис.
— Мне?! — удивление Блума было ещё более неподдельным, чем у его приятеля. При этом интонации Блума сделались Даже несколько агрессивными. — Я не собираюсь удерживать тебя силой, Люц! Вдвоем всегда проще разобраться в любой ситуации! Но, останешься ты со мной или нет, я все равно сделаю то, что задумал!..
— Все, — останавливая рвущийся из Блума поток слов, устало махнул рукой Шейлис. — У меня больше нет сил спорить с тобой.
— И что дальше?
— О чем ты?
— Могу предложить тебе три варианта. Первый: мы расстаемся, я иду своей дорогой, а ты возвращаешься домой. Второй: мы вместе идем дальше. И, наконец, третий: прежде, чем что-либо решать, мы сядем в кафе где-нибудь неподалеку и спокойно поговорим.
В полнейшей нерешительности Шейлис погрузился в созерцание носков собственных ботинок. Какие же они все-таки уродливо-тупые… Для чего нужен такой широкий рант по краям?.. Неужели, для того, чтобы выйти на улицу, обязательно нужно натягивать на ноги эту кошмарную обувь, а затем ещё и привязывать её к стопам плотной шнуровкой? Чем хуже обувь для приемов? Легкая, удобная, её почти не ощущаешь на ноге…
— Люц, ты меня слышишь? — с некоторой долей тревоги окликнул приятеля Блум.
Шейлис ответил не сразу. Сначала он поднял и повернул голову, чтобы ещё раз взглянуть на пугающе пустую улицу за спиной. Затем взгляд его медленно прополз по стене дома, угол которого украшала квадратная вывеска с цифрой 155, на короткое время задержался на стеклянной двери парадного, скользнул по зелени ровно подстриженного кустарника… Для того, чтобы ветки кустов были все, как одна, требуемой длины, кто-то должен был внимательно следить за ними…
— Я не прочь был бы где-нибудь ненадолго присесть, — тихо произнес он, не глядя на того, кому были адресованы его слова. А, быть может, он и сам не знал, к кому обращался.
Честно признаться, Блум был почти уверен, что Шейлис, махнув рукой на все, в том числе и на собственные страхи, решит отправиться домой. Он даже собирался попросить ближайшего робота-привратника вызвать для приятеля автоэл, чтобы избавить его от мучительной необходимости идти назад в одиночестве.
Озадаченно поджав губы, Блум указал Шейлису направление, выбранное наугад, в расчете на то, что кафе имеется позади любого дома.
Двигаясь следом за Шейлисом по гравиевой дорожке, огибающей дом, Блум больше всего боялся, что в указанном им месте кафе не окажется. До сих пор, как ему казалось, только его уверенность являлась тем магнитом, который удерживал возле него Шейлиса. Если он вдруг остановится и начнет в растерянности оглядываться по сторонам, Шейлис, скорее всего, тут же сорвется с места и кинется по направлению к дому.
К счастью, кафе, ничем не отличавшееся от того, что посетил Блум вчера, оказалось именно там, где он и рассчитывал. В небольшом дворике стояли три круглых белых столика на причудливо изогнутых ножках. Раздвижные стеклянные двери, ведущие в помещение кафе, были прикрыты.
Блум прошел вперед и сел за крайний столик. Гостеприимным жестом он указал Шейлису на соседний стул.
Шейлис подошел к стулу, скинул с плеча рюкзачок и неуверенно положил ладонь на ажурную, изогнутую, подобно арфе, спинку. Убедившись в надежности стула, Шейлис чуть отодвинул его от стола и присел на самый краешек.
— Рад приветствовать вас, господа, в нашем кафе!
Шейлис, сидевший спиной к двери и не видевший стремительно выкатившего из неё робота-официанта, от неожиданности подпрыгнул на месте.
— Не вздумай заводить с ним беседу, — взглядом указав на приближающегося робота, заговорщицки шепнул приятелю Блум. — Потом не отвяжешься…
Шейлис нервно сглотнул и судорожно кивнул.
— Что желают господа? — учтиво осведомился остановившийся возле столика робот.
— Два черных кофе, — сказал Блум. — Ты хочешь ещё что-нибудь? — спросил он у Шейлиса.
Тот, ни слова не говоря, отрицательно мотнул головой.
— Я бы мог посоветовать вам взять к кофе…
Похоже, все роботы-официанты в Городе были одинаково болтливы. Должно быть, эта черта была одной из обязательных составляющих их программы, основным назначением которой было максимальное удовлетворение всех потребностей клиентов.
— Два кофе! — повысив голос, Блум ещё для убедительности показал роботу два пальца.
— Понял, — коротко ответил тот. — Сей момент.
— Нет, господин, — произнес он медленно, но, тем не менее, вполне уверенно.
— Ну вот и отлично, — подмигнул ему Блум. — Значит, я буду первым. Если кто ещё придет, отправляй всех на десятый этаж.
Оставив серьезно озадаченного робота переваривать полученную информацию, Блум скрылся в лифте.
Подозревая, что робот-привратник имеет возможность следить за перемещением кабины лифта, Блум, как и сказал, поднялся на десятый этаж, а затем по лестнице спустился на два этажа вниз.
Шейлис открыл дверь прежде, чем Блум успел нажать на кнопку звонка. На нем были куртка и брюки из комплекта полевой формы, идеально подогнанные по фигуре с помощью имитаторов. У ног стоял красный рюкзачок Блума. Вид у Шейлиса был ещё более взволнованный, чем когда он говорил с Блумом по инфору, но уже не такой несчастный. Появление Блума собственной персоной вовсе не ободрило его и не вселило надежду, просто Шейлис изо всех сил старался выглядеть, как обычно, — спокойным и уверенным в себе.
Блум, между тем, начал уже подумывать о том, как бы, используя Шейлиса, внести ещё большую неразбериху в работу инфора. И хотя результаты начатой им деятельности оставались пока ещё неясны, сам процесс доставлял Блуму колоссальное удовольствие, несравнимое ни с чем из того, что ему доводилось испытывать прежде.
Взглянув на Блума, Шейлис почему-то приоткрыл рот, словно собираясь что-то сказать, но, так и не издав ни единого звука, стал медленно пятиться в глубь квартиры.
— Все в порядке, Люц!
Догадавшись, в чем дело, Блум снял очки и приподнял козырек кепи. Дав Шейлису возможность взглянуть на свое лицо, он быстро вернул маскировку на прежнее место.
— Это ты, Блум, — облегченно выдохнул Шейлис.
— Конечно, я. А ты ждал кого-то еще? Шейлис вернулся к двери.
— Что у тебя за вид? — он окинул взглядом фигуру Блума с одеждой, висящей на ней мешком. — Ты похож на старый свалявшийся матрас.
— Ты знаешь, как выглядит свалявшийся матрас? — изобразил удивление Блум.
— Нет. Но, если я правильно его себе представляю, он должен выглядеть в точности, как ты сейчас.
— Не волнуйся, скоро и ты будешь выглядеть так же, — пообещал Блум и цепко ухватил Шейлиса за запястье левой руки. — Идем!
— Стой… Стой! Подожди! — Шейлис уперся каблуками в порог, вцепившись одновременно свободной рукой в косяк.
— В чем дело? — приостановился Блум.
— Не так сразу, — сдавленным полушепотом произнес Шейлис.
— А как ты хочешь? — с почти нескрываемой иронией поинтересовался Блум.
— Давай сначала чаю попьем! — с отчаянной надеждой выпалил Шейлис.
— Я отведу тебя в кафе, — снова дернул его за руку Блум. — Это совсем недалеко…
— Нет!
— Ну, что еще?
—Я… Мне…
— Может быть, ты забыл зайти в туалет? — губы Блума сложились в саркастическую ухмылку.
—Да! Конечно!
Голос Шейлиса был преисполнен радости. Глаза его сияли. Он был искренне благодарен другу за протянутую руку помощи.
— Обойдешься, — безжалостно заявил Блум.
— Но, Блум!.. — воскликнул Шейлис, возмущенный таким коварством, и умолк, — других слов, которые можно было бы произнести вслух, у него не было.
— Хорошо, Люц, — смилостивился внезапно Блум. — Не можешь сразу, — давай действовать постепенно.
— Как? — с вновь вспыхнувшей надеждой взглянул на него Шейлис.
— На «раз-два-три».
— Что «раз-два-три»?
— На «раз» — собираешься с силами, на «два» — укрепляешь волю, на «три» — делаешь шаг за порог. Идет?
Шейлис обреченно шмыгнул носом.
— Попробую…
— Начали… Раз!
Блум что было сил рванул Шейлиса за руку. Не ожидавший от друга такого вероломства, Шейлис успел только коротко и тонко пискнуть. Вылетев из квартиры, словно пробка из бутылки перебродившего пива, он пронесся по коридору и остановился, лишь налетев на стену.
— Блум! Предатель! — закричал он, потирая ушибленное плечо. — Ты же обещал на «три»!
— Ты бы и на «триста тридцать три» не решился, — ответил на это Блум, не испытывавший, судя по его довольному виду, ни малейших угрызений совести. — А так, смотри, — ты уже вышел из квартиры и прекрасно себя при этом чувствуешь.
— Да-а… Плечо разбил…
Шейлис снова потер ушибленное место.
— Да будет тебе, — Блум решительно обнял друга за плечи. — Не притворяйся, Люц. Не расшиб, а только слегка ударился.
— Куда мы теперь? — испуганно дернулся Шейлис, почувствовав, что Блум мягко, но настойчиво подталкивает его в одном определенном направлении.
— Известно куда — к лифту, — не давая Шейлису опомниться, Блум втолкнул его в раскрывшиеся двери лифта. — Ты хотя бы знаешь, на каком этаже живешь?
— На восьмом, — облизнув языком сухие губы, севшим голосом ответил Шейлис.
— Верно, — похвалил его Блум и надавил на кнопку. — А мы сейчас отправляемся на первый.
Как только двери лифта сомкнулись, Блум достал из кармана ещё одни очки с темными зеркальными стеклами и пристроил их на носу Шейлиса, поверх его собственных очков.
— Что ты делаешь, Блум?!
Шейлис откинулся в сторону и попытался помешать Блуму, но тот строго одернул его за руку.
— Извини, Люц, но если ты собираешься путешествовать вместе со мной, тебе придется следовать неким несложным и совершенно необременительным правилам.
Сказав это, Блум извлек из-под куртки мятую кепи с таким же огромным козырьком, как и та, что была надета на нем, и натянул её Шейлису на голову.
Шейлис снова что-то протестующе забубнил, но в этот момент лифт остановился, двери кабины разошлись в стороны, и Блум, не дослушав друга, вытолкнул его в холл.
Сделав после толчка в спину два шага по инерции, Шейлис замер на полусогнутых ногах, с раскинутыми в сторону руками. Он был похож на бабуина, увидевшего таракана, размерами значительно превосходящего всех своих сородичей, и пытающегося решить вопрос, стоит ли попробовать употребить сию тварь в пищу или же лучше оставить её в покое, дабы не искушать судьбу понапрасну.
— Новые впечатления, Люц? — спросил Блум, тронув друга за плечо.
Шейлис дернулся, резко выпрямился, превратившись в кол, одернул полы куртки, да так и оставил руки, вцепившимися пальцами в плотную материю.
— Все в порядке, — деревянным голосом ответил он. Блум порадовался тому, что Шейлису удается сохранять по крайней мере видимость самообладания.
— Выход там, — указал он на дверь парадного. Заметив его жест, ожил робот-привратник.
— Добрый день, господа!..
Блум перебил его дежурную речь вопросом:
— Никто за штанами не приходил?
Робот запнулся, проглотив окончание фразы, и как-то странно булькнув, ответил:
— Нет… Но, дело в том, господин, что ваша информация по поводу брюк, выдаваемых всем желающим на десятом этаже, представляется мне не совсем верной…
На лицевой панели робота попеременно зажигались красный и желтый индикаторы, что означало крайнюю степень замешательства и смущения.
— Но ты же сам видишь, что мы оба в брюках, — провел ладонями по бедрам Блум. — Или я и в этом не прав?
— Да, господин, — поспешил согласиться с ним робот. — Конечно!
При этом его индикаторы замигали ещё быстрее.
— Нам их выдали на десятом этаже, — сообщил Блум. — Еще вопросы есть?
— Но, позвольте заметить, господин, что, когда вы пришли сюда, на вас тоже были брюки.
— Правильно, — благосклонно кивнул Блум. — Но те были другие. А эти мне выдали на десятом этаже.
Стоявший у Блума за спиной Шейлис дернул друга за рукав.
— Что ты несешь? — тихо произнес он. — Какие ещё штаны выдали тебе на десятом этаже?
— А вот это мой друг, — указал на Шейлиса Блум, знаком велев ему при этом умолкнуть. — В каком виде он заходил сюда, — в штанах или без, — ты точно не видел.
Не зная, что сказать, робот молча мигал индикаторами.
— Ведь не видел же? — надавил на него Блум.
— Нет, — вынужден был признаться окончательно сбитый с толку робот.
— Вот видишь! — радостно хлопнул в ладоши Блум. — Так что твои данные, приятель, устарели.
— Я проверил вашу информацию через сеть инфора, господин, — робко заметил робот. — И так же не нашел ей подтверждения.
— Ну, надо же, — озабоченно покачал головой Блум. — Выходит, забарахлил инфор. Должно быть, засорились у него какие-то ячейки в памяти. Ты уж приятель, помоги ему, растолкуй что к чему. А, если кто придет за брюками, так не сомневайся, — смело отправляй на десятый этаж… Ну, давай!
Последние слова Блума были адресованы Шейлису, которого он подтолкнул к распахнутой привратником двери.
Робот, видимо, был настолько ошарашен, что даже позабыл предложить людям вызвать автоэл.
Мимоходом Блум сорвал с воротника куртки Шейлиса имитатор и прилепил его роботу на грудь. Брюки на Шеилисе сразу же повисли мешком, куртка же, напротив, оказалась на пару размеров мала и едва сходилась на заметно выпирающем животике. А у робота неожиданно появилась талия.
На улице Блум, подхватив Шейлиса под руку, успел протащить его несколько метров по пешеходной дорожке, тянущейся вдоль дома, прежде чем тот пришел в себя и начал снова упираться. Впрочем, теперь сопротивление его было довольно-таки вялым и не слишком настойчивым.
— Стой… Погоди… — непрестанно бормотал он.
При этом казалось, что обращается он не столько к Блуму, сколько к самому себе.
Когда Блуму это надоело, он остановился и отпустил локоть Шейлиса.
Люциус пошатнулся, потерял равновесие и хлопнулся задом на газон. Медленно стянув с головы кепи, он тяжело перевел дух и повел шальным взглядом по сторонам.
Блум присел рядом с ним на корточки.
— Ты в порядке, Люц?
— Кажется, — не очень уверенно ответил тот и тут же накинулся на Блума с упреками. — Ну, нельзя же так, Блум! Схватил, вытолкнул, потащил!.. Я ведь и сам собирался!..
— Ладно, Люц, извини, — попытался успокоить его Блум. — Я ведь хотел, как лучше.
— Извини, извини… — недовольно пробурчал в ответ Шейлис. — Набросился на меня… Напялил какую-то дурацкую шапку… Очки… — Шейлис сорвал с себя солнцезащитные очки, заодно чуть было не скинув на землю и свои собственные, и кинул их на траву. — Имитатор зачем снял?.. Хочешь, чтобы я выглядел таким же идиотом, как и ты?..
Блум с покаянной улыбкой на устах слушал Шейлиса, не перебивая, радуясь, что выливая на него свое раздражение, Люциус понемногу успокаивался. Самому Блуму в свое время пришлось в одиночку переваривать все те же самые эмоции.
Понемногу агрессивный запал Шейлиса пошел на убыль, и в извергаемом им словесном потоке стали случаться заметные паузы. Он уже не концентрировал все свое внимание исключительно наличности Блума. Вместо этого он стал все чаще с любопытством оглядываться по сторонам.
— Ну, все, теперь, кажется, порядок, — сказал Блум, когда Шейлис, истощив весь запас своего негодующего красноречия, наконец-то умолк. — Теперь можно спокойно поговорить.
— О чем? — спросил, не глядя на Блума, Шейлис.
Он водил ладонью по траве, удивляясь непривычным осязательным ощущениям.
— Ты долго собираешься сидеть здесь на травке? — спросил, бросив быстрый взгляд на его руку, Блум.
— А ты куда-то торопишься? — вопросом на вопрос ответил Шейлис.
— У меня есть конкретный план действий.
— И что же ты собираешься делать?
— Хочу найти границу Города.
— Глупая затея.
— Хорошо. Я могу сказать по другому: хочу изучить Город. Как тебе это?
— Уже лучше. А что конкретно тебя интересует?
— Граница.
— Снова — здорово.
— Но ты-то при этом можешь заниматься тем, что интересует тебя. Ты вот траву гладишь, как будто увидел её в первый раз. — Шейлис быстро спрятал руку в карман. Блум сделал вид, что не заметил этого непроизвольного движения. — Ты можешь, например, изучать влияние городской среды на психику пешехода. Или, как это у вас называется?
— Реакция психики на возбуждающее воздействие… — начал лихо закручивать наукоемкую фразу Шейлис.
— Вот-вот, — не дослушав, оборвал его Блум. — Именно это я и имел в виду. Тебе разве не все равно, в какую сторону идти для того, чтобы заниматься изучением этой самой реакции?
— В принципе, я вообще могу оставаться на месте, — подумав, ответил Шейлис. — Меня и здесь окружает городская среда.
— Ну так решай, остаешься или идешь со мной?
— А куда идешь ты?
— Прямо по улице до самого её конца.
— Хорошо, — без долгих раздумий согласился Шейлис. — Но только не очень далеко. Так, чтобы успеть вернуться домой к обеду.
— Перекусим где-нибудь по пути.
— Но Лиза будет ждать меня к обеду.
— Позвонишь ей и скажешь, что не придешь.
— Но она станет беспокоиться.
— Ну так возвращайся домой прямо сейчас! — Блум раздраженно взмахнул рукой и встал во весь рост.
— Нет, Блум, я уже обещал тебе, что пойду с тобой, — поспешно поднялся на ноги Шейлис. — Я не могу оставить тебя одного, когда ты находишься в столь неуравновешенном состоянии.
— Ну, спасибо тебе, дорогой, — Блум ободряюще похлопал Шейлиса по плечу. — Я знал, что на тебя можно рассчитывать. Теперь подними с земли очки и кепи.
— Зачем? — недовольно сдвинул брови Шейлис.
— Я говорил тебе: если идешь со мной, то изволь выполнять мои правила.
— Но эти твои правила лишены какого-либо смысла!
— Пока просто сделай то, о чем я тебя прошу. А о смысле этих действий я расскажу тебе по дороге.
— Хорошо, не будем спорить по пустякам, — решил первым проявить благоразумие Шейлис.
— Козырек опусти, — велел ему Блум, когда он снова натянул на голову кепи и надел очки.
Шейлис безропотно повиновался.
Для себя он мысленно повторял, что делает это исключительно ради того, чтобы не выводить из равновесия и без того неустойчивую психику друга. На самом же деле, он был настолько захвачен обрушившимся на него мощным потоком новых впечатлений и эмоциональных переживаний, что с готовностью выполнил бы любое, даже самое безумное требование Блума, лишь бы только тот не отправил его снова домой. А возражал он только по привычке.
Люциус Шейлис
«Кто бы объяснил мне, что происходит?…
Ладно, с Блумом все более или менее ясно, — у него навязчивая идея. Причина её, скорее всего, кроется в том, что Сти не может полностью реализовать свой творческий потенциал и пытается самому себе объяснить это некими неблагоприятными воздействиями внешней среды. Типичная реакция для человека, привыкшего считать себя непогрешимым…
Но со мной-то что случилось? Я-то чего ради вышел на улицу? Что я надеюсь здесь найти?..
Объективно — мне ничего не нужно. Не имело ни малейшего смысла покидать квартиру, в которой у меня есть все необходимое для полноценной жизни, работы и творчества…
Проклятие! Я все время пытаюсь объяснить свой поступок тем, что обязан присмотреть за Блумом!.. Но ведь это не так!
Меня интересует вовсе не Блум и уж, конечно, не его безумная затея… Быть может, Блум в чем-то прав, и нам всем порою бывает просто необходимо убедиться в реальности мира, в котором мы живем? Мы пришли в него не по своей воле, — нас забросил сюда слепой и безрассудный случай. Где бы каждый из нас мог оказаться, если не здесь?.. Эдак глубоко можно зарыться, и, в конце концов, прийти к сакраментальному вопросу: что такое мир и какова роль, отведенная в нем для меня?.. И кто стоит за всем сущим?.. Кто направляет мои действия и определяет отведенный мне срок?..
Увы, я человек, привыкший мыслить рационально, а потому с уверенностью отвечаю: никто! Миром управляет не суть, а случай… И с этим следует смириться… Иначе абсолютно все теряет смысл.»
«Кто бы объяснил мне, что происходит?…
Ладно, с Блумом все более или менее ясно, — у него навязчивая идея. Причина её, скорее всего, кроется в том, что Сти не может полностью реализовать свой творческий потенциал и пытается самому себе объяснить это некими неблагоприятными воздействиями внешней среды. Типичная реакция для человека, привыкшего считать себя непогрешимым…
Но со мной-то что случилось? Я-то чего ради вышел на улицу? Что я надеюсь здесь найти?..
Объективно — мне ничего не нужно. Не имело ни малейшего смысла покидать квартиру, в которой у меня есть все необходимое для полноценной жизни, работы и творчества…
Проклятие! Я все время пытаюсь объяснить свой поступок тем, что обязан присмотреть за Блумом!.. Но ведь это не так!
Меня интересует вовсе не Блум и уж, конечно, не его безумная затея… Быть может, Блум в чем-то прав, и нам всем порою бывает просто необходимо убедиться в реальности мира, в котором мы живем? Мы пришли в него не по своей воле, — нас забросил сюда слепой и безрассудный случай. Где бы каждый из нас мог оказаться, если не здесь?.. Эдак глубоко можно зарыться, и, в конце концов, прийти к сакраментальному вопросу: что такое мир и какова роль, отведенная в нем для меня?.. И кто стоит за всем сущим?.. Кто направляет мои действия и определяет отведенный мне срок?..
Увы, я человек, привыкший мыслить рационально, а потому с уверенностью отвечаю: никто! Миром управляет не суть, а случай… И с этим следует смириться… Иначе абсолютно все теряет смысл.»
Глава 5
Как трудно идти по пустой улице
(4-й уровень, 63-я улица)
— Куда мы идем?
— К концу улицы.
— Зачем?
— Я уже объяснял тебе…
— Я не желаю снова выслушивать дурацкую историю о поисках границы Города! — сделав это заявление, Шейлис остановился. — Я не двинусь с места, пока ты внятно не объяснишь мне, чего ты пытаешься добиться на самом деле!
Пройдя по инерции ещё несколько шагов, Блум тоже остановился и, обернувшись, удивленно посмотрел на друга.
— Разве не ты сегодня утром пригласил меня прогуляться? — чуть склонив голову к плечу, спросил он у Шейлиса. — Ну так гуляй! — выкинув руку вперед, Блум описал ею полуокружность, охватывающую улицу и дома по обеим сторонам от нее. — Получай удовольствие!
— Я хотел увидеть Город, и я его увидел! Все! — рука Шейлиса прочертила в воздухе строго вертикальную линию. — Довольно! С меня хватит!…
Шейлис запнулся, взглянув на невозмутимо спокойное лицо своего спутника.
— Ну? Что ещё скажешь? — не проявляя никаких эмоций, как будто даже с ленцой, поинтересовался Блум.
— Пора остановиться, Блум, — развел руками Шейлис.
— Почему?
— Потому что мы уже увидели все, что хотели.
— Говори только за себя, Люц.
— Хорошо, — с суетливой поспешностью кивнул Шейлис. — Я увидел Город, — он повторил широкий жест рукой, который незадолго до этого сделал Блум. — Если прежде у меня, возможно, и были какие-то подсознательные сомнения по поводу реальности его существования, то теперь я полностью от них избавился…
— Уверен? — с едва заметным лукавством прищурил глаз Блум.
Шейлис был недоволен тем, что его перебили, но постарался скрыть раздражение, поскольку, как он сам подозревал, вызвано оно было не только словами Блума. Не совсем тактичная реплика приятеля могла послужить лишь поводом для того, чтобы позволить нервному раздражению вырваться наружу. Но подобное Шейлис считал для себя недопустимым. Он, как всегда, должен быть спокоен, уравновешен и не испытывать никаких сомнений… В его жизни не могло быть места для сомнений!
— В чем именно я должен быть уверен? — спросил он у Блума.
Блум не спеша, вразвалочку подошел к Шейнису. Свалившийся с плеча, полупустой рюкзак висел у него на сгибе локтя.
— Ты уверен, что избавился от всех своих иллюзий? — негромко спросил Блум, сделав особый акцент на слове «всех».
Шейлису все же не удалось совладать со своими эмоциями. Возмущенно всплеснув руками, он с плохо скрытым раздражением воскликнул:
— Ты можешь выражаться чуть более конкретно, Блум?! — руки его, с ладонями, раскрытыми, словно в ожидании подношения или подарка, оказались направлены в сторону Блума. — Какие именно иллюзии тебя интересуют?! Я говорил только о Городе! О Городе, Блум! — Шейлис снова раскинул руки в стороны, чуть приподняв их вверх. — Я не имел в виду ничего такого…
— Какого? — с невинным видом поинтересовался Блум.
— Ничего такого, что имеешь в виду ты, когда говоришь о Городе! — подавшись всем телом вперед, почти прокричал ему в лицо Шейлис.
Блум как-то странно дернул подбородком и, чуть приподняв кисть левой руки, сделал движение, словно пытаясь поймать повисшую в воздухе невидимую нить.
— Мне хотелось бы обсудить возникшую у нас проблему спокойно, — сдержанно произнес он. — Без излишней нервозности.
— Лично у меня нет никаких проблем, — глядя куда-то в сторону, ответил Шейлис. — Если у кого они и есть, так только у тебя.
— Хорошо, — не стал спорить Блум. — Давай обсудим мои проблемы.
— Запишись ко мне на прием, — буркнул в ответ Шейлис.
— Что ж, — Блум ухмыльнулся и с безучастным видом сложил руки на груди. — Можешь поступать, как тебе угодно.
— Я хочу вернуться домой, — раздельно произнес Шейлис.
— Ради бога, — Блум вытянул руку в направлении безнадежно пустой и кажущейся бесконечно длинной улицы.
При этом лицо его сохраняло выражение каменного идола, забытого даже теми, кто его когда-то создал. Блум не хотел, чтобы Шейлис понял, что им пытаются манипулировать. К тому же страх перед пустыми улицами Города, от которого он и сам ещё не до конца избавился, вовсе не казался Блуму достойным объектом для насмешек.
Шейлис бросил быстрый взгляд через плечо. Затем он засунул правую руку в карман и, опустив глаза, посмотрел на носки своих ботинок.
— Мне не хотелось бы оставлять тебя одного, — глухо произнес он.
— Так в чем же дело?
— Мне наскучила эта дурацкая, бессмысленная прогулка, Блум! — с отчаянием воскликнул Шейлис.
— По-моему, скука — это не совсем то, что ты сейчас испытываешь.
— Какая разница, Блум! — дернув коленом, Шейлис нетерпеливо стукнул каблуком по дорожному покрытию. — Мы не в слова играем!
— А чем же мы, в таком случае, занимаемся?
— Хорошо, Блум, — медленно произнес Шейлис. Чуть наклонив голову, он приложил к виску сложенные щепотью пальцы левой руки. — Я готов признать, что в чем-то ты прав… Город, действительно, оказывает на человека некое, пока ещё не до конца мне понятное воздействие… Ощущение довольно необычное и странное… Но я могу с уверенностью сказать, что это не просто страх…
— Согласен, — быстро кивнул Блум.
— Ну, так что ещё тебе нужно? — непонимающе посмотрел на него Шейлис.
— Мне?! — удивление Блума было ещё более неподдельным, чем у его приятеля. При этом интонации Блума сделались Даже несколько агрессивными. — Я не собираюсь удерживать тебя силой, Люц! Вдвоем всегда проще разобраться в любой ситуации! Но, останешься ты со мной или нет, я все равно сделаю то, что задумал!..
— Все, — останавливая рвущийся из Блума поток слов, устало махнул рукой Шейлис. — У меня больше нет сил спорить с тобой.
— И что дальше?
— О чем ты?
— Могу предложить тебе три варианта. Первый: мы расстаемся, я иду своей дорогой, а ты возвращаешься домой. Второй: мы вместе идем дальше. И, наконец, третий: прежде, чем что-либо решать, мы сядем в кафе где-нибудь неподалеку и спокойно поговорим.
В полнейшей нерешительности Шейлис погрузился в созерцание носков собственных ботинок. Какие же они все-таки уродливо-тупые… Для чего нужен такой широкий рант по краям?.. Неужели, для того, чтобы выйти на улицу, обязательно нужно натягивать на ноги эту кошмарную обувь, а затем ещё и привязывать её к стопам плотной шнуровкой? Чем хуже обувь для приемов? Легкая, удобная, её почти не ощущаешь на ноге…
— Люц, ты меня слышишь? — с некоторой долей тревоги окликнул приятеля Блум.
Шейлис ответил не сразу. Сначала он поднял и повернул голову, чтобы ещё раз взглянуть на пугающе пустую улицу за спиной. Затем взгляд его медленно прополз по стене дома, угол которого украшала квадратная вывеска с цифрой 155, на короткое время задержался на стеклянной двери парадного, скользнул по зелени ровно подстриженного кустарника… Для того, чтобы ветки кустов были все, как одна, требуемой длины, кто-то должен был внимательно следить за ними…
— Я не прочь был бы где-нибудь ненадолго присесть, — тихо произнес он, не глядя на того, кому были адресованы его слова. А, быть может, он и сам не знал, к кому обращался.
Честно признаться, Блум был почти уверен, что Шейлис, махнув рукой на все, в том числе и на собственные страхи, решит отправиться домой. Он даже собирался попросить ближайшего робота-привратника вызвать для приятеля автоэл, чтобы избавить его от мучительной необходимости идти назад в одиночестве.
Озадаченно поджав губы, Блум указал Шейлису направление, выбранное наугад, в расчете на то, что кафе имеется позади любого дома.
Двигаясь следом за Шейлисом по гравиевой дорожке, огибающей дом, Блум больше всего боялся, что в указанном им месте кафе не окажется. До сих пор, как ему казалось, только его уверенность являлась тем магнитом, который удерживал возле него Шейлиса. Если он вдруг остановится и начнет в растерянности оглядываться по сторонам, Шейлис, скорее всего, тут же сорвется с места и кинется по направлению к дому.
К счастью, кафе, ничем не отличавшееся от того, что посетил Блум вчера, оказалось именно там, где он и рассчитывал. В небольшом дворике стояли три круглых белых столика на причудливо изогнутых ножках. Раздвижные стеклянные двери, ведущие в помещение кафе, были прикрыты.
Блум прошел вперед и сел за крайний столик. Гостеприимным жестом он указал Шейлису на соседний стул.
Шейлис подошел к стулу, скинул с плеча рюкзачок и неуверенно положил ладонь на ажурную, изогнутую, подобно арфе, спинку. Убедившись в надежности стула, Шейлис чуть отодвинул его от стола и присел на самый краешек.
— Рад приветствовать вас, господа, в нашем кафе!
Шейлис, сидевший спиной к двери и не видевший стремительно выкатившего из неё робота-официанта, от неожиданности подпрыгнул на месте.
— Не вздумай заводить с ним беседу, — взглядом указав на приближающегося робота, заговорщицки шепнул приятелю Блум. — Потом не отвяжешься…
Шейлис нервно сглотнул и судорожно кивнул.
— Что желают господа? — учтиво осведомился остановившийся возле столика робот.
— Два черных кофе, — сказал Блум. — Ты хочешь ещё что-нибудь? — спросил он у Шейлиса.
Тот, ни слова не говоря, отрицательно мотнул головой.
— Я бы мог посоветовать вам взять к кофе…
Похоже, все роботы-официанты в Городе были одинаково болтливы. Должно быть, эта черта была одной из обязательных составляющих их программы, основным назначением которой было максимальное удовлетворение всех потребностей клиентов.
— Два кофе! — повысив голос, Блум ещё для убедительности показал роботу два пальца.
— Понял, — коротко ответил тот. — Сей момент.