Карчик Михаил
Право на выбор
М.Карчика
Право на выбор
(= Михаил Логинов. Власть по заказу)
(Авантюрно-производственный роман)
Несколько слов от автора:
"Успех начинается с неудачи; в моем случае все было
именно так. В позапрошлом году был объявлен конкурс
"Чудесные истории из жизни денег" и я послал на него
пять рассказов. До сих пор не знаю, что произошло: не
прошли сами рассказы, или не дошли файлы.
Не беда. Промахнулись в зайца - будем стрелять в лося.
Благодаря "Gazeta.ru" (большое ей спасибо) узнал о новом
конкурсе более крупного формата - "Жизнь состоявшихся
людей", с перспективой издаться в "ВАГРИУСе". Эта идея
понравилась мне значительно больше, хотя бы потому, что
романы до этого я уже писал. Они даже выходили, в
количестве пяти штук. Это были стандартные детективы (в
современном российском понимании этого слова), созданные
совместно с моим соавтором Андреем Воробьевым. Первые
два, в издательство "Фолио-пресс", вышли под моей
настоящей фамилией, остальные - в "ОЛМА-пресс", под
псевдонимами "Братья Питерские". Содержание было
адекватно псевдониму.
О ком будет мой роман, я не сомневался ни минуты.
Состоявшихся людей мне приходится встречать часто, я
нигде их не встречал больше, чем в моей работе - работе
текстовика на выборах. (Основная моя работа - питерская
газета "Невское время"; еще с моим творчеством можно
познакомиться на сайте www.vovochka.spb.ru. Все тексты,
кроме новостей - мои).
Сейчас профессия политтехнолога считается столь же
презренной, как профессия мытаря в новозаветные времена.
Массовка не жалует работников сцены; ведущие актеры, тем
более, не говорят о них вслух. Однако профессия уже
состоялась, в ней заняты тысячи, если не десятки тысяч
наших соотечественников. Немало совсем не глупых людей
считают, что выборы не нужны вообще. Я тоже вижу немало
плюсов в монархической форме правления, но царя у нас
нет. Если же нет царя, то остаются лишь два вида борьбы
за власть: выборы и гражданская война. "Стреляйте в них,
если не можете их забаллотировать", - сказал герой
Гарриссона. Гражданская война по-своему романтична, но
я, предпочитая баллотировку.
Избирательная кабинка предпочтительнее не только для
меня, поэтому выборы всех уровней уже стали для России
перманентным процессом. Процесс подразумевает
технологию, а технология - технологов. Завершая тему,
добавляю, что из двадцати кампаний, участником и
свидетелем которых я оказался, ни в одной победа не была
достигнута путем "чернухи".
Мой род занятий оказался предпочтительным еще и потому,
что я встречался с состоявшимися людьми гораздо чаще,
чем если бы безвылазно сидел в своем Питере (хотя,
казалось бы, где их больше). Я наблюдал их везде: на
Волге, на Северном Кавказе, за Уралом, вблизи Полярного
круга. Эти люди приводят в порядок разрушенные фабрики
или создают новые, налаживают торговлю, где прежде
царствовало распределение, или просто, надеются лишь на
себя, и винят в неудачах только себя.
Я заранее благодарю читателей, которые захотят
познакомиться с моим романом поближе, когда он выйдет. Я
поздравляю с успехом на конкурсе остальных лауреатов и
благодарю его организаторов, которые все сделали просто
замечательно. Благодаря их усилиям, конкурс "Жизнь
состоявших людей" - состоялся, и в "ВАГРИУСе" выйдет моя
книга. Жизнь продолжается.
Михаил Карчик
Глава 1
Сломанные крылья. Зачем льют водку в ванну? Родная пристань. Интернет в спальне Набокова. Параллельные диалоги. Микола пошел на слив. Человек найден. Атаман Чур, лингвист Машенькин, большевик Дыбальский. Кто спасет соболя и "Красный каток"? По коням, хлопцы!
- Ты когда-нибудь слышал о победе кавалерии над авиацией?
- Нет. Чего-то такое во Второй мировой - это когда поляки пытались порубать саблями немецкие танки. А про самолеты и конницу ничего не слышал.
- Ну, тогда слушай. Подлинный факт. Было это в 1999 году, на выборах главы Карачаево-Черкесии. Ну, из самого названия этого субъекта Федерации видно, что доминирующих национальных народов там как минимум два. На самом деле их гораздо больше, даже государственных языков в республике пять: карачаевский, черкесский, абазинский, русский и ногайский.
- Даже ногайский? Круто, - Олег восхищенно стукнул массивной стеклянной кружкой о пепельницу. - Скажи чего-нибудь по-ногайски.
- Не дождешься, - ответил Толя Уздечкин. - Правда, я газету на ногайском видел. Там даже было стихотворение; мне его перевели. Смысл - был самый великий народ во всей Азии, а теперь от него осталось только одно слово, которое на всех языках звучит одинаково.
- Самомнение, однако. Это ногайцы рассказали тебе, как потоптали самолеты?
- Не. Мулька имела место с другим народом, еще более крутым - с ...1. А все началось с того, что один местный кандидат нанял два самолета по соседству, в Ставрополе или в Краснодаре, не помню, два кукурузника из тамошнего аэроклуба - Як-52 или еще какой, летать над Черкесском со слоганами на крыльях. Дядька был богатый - водочный князек. Расчет блистал логикой: аэродрома в Черкесске нет и любой летательный аппарат над городом жителям в непривычку. Пилоты трудились, отрабатывали гонорар и в итоге перестарались: горючего не хватило. Решили приземлиться неподалеку от Черкесска и заправиться или перелить горючее из бака в бак - не знаю подробностей. Только вот национальную специфику республики КЧР не учли. Они сели на пастбище аула Псыж, местные же жители к рекламируемому кандидату, мягко сказать, любви не питали. От самого аула до места посадки было километра два. Не успел экипаж перекурить, как из аула прискакали аборигены и сорвали рекламу. Естественно, вместе с крыльями. Самих пилотов не тронули, но технику разнесли по всему пастбищу. Пришлось самолеты в Краснодар переправлять грузовиками.
- Они чего же, до сих пор на лошадях скачут? - задумчиво спросил Олег. - На автомобили денег не хватает?
- Наоборот. Автомобили в каждом дворе, а лошадей держит не каждый. Таков аул Псыж. На его территорию не разу не ступала нога налогового полицейского. В Псыже делают все - "Мальборо", "Сникерсы" и латвийские шпроты. Ну, про шампанское и водку можно не говорить - главное тамошнее полиграфическое производство - этикетки. Когда в тех краях появились бутылки с дозаторами, считай, одноразовая посуда, думаешь Великий Псыж признал себя побежденным? Не дождешься! Они начали разливать свою паленку и по бутылкам с дозаторами. Просто, наполняли водкой ванну и погружали туда пустые бутылки. За сутки они по каплям наполнялись. Ну, а потом в магазины. Элитная водка!
Олег поднял голову, вглядываясь в полку, над головой барменши. Полка блистала крепким ассортиментом, редко востребованным: журналюги "Невского времени" и прочие посетители ходили в "Адмирал" пить пиво.
- Интересно, здесь есть коктейль из псыжской ванны?
- Не. Дальше Царицына эта продукция не уходит.
- Все равно, пиво надежней, - ответил Олег, поднимая кружку и пытаясь вспомнить, каким вывертом треп перешел на непростые взаимоотношения кавалерии и авиации. Ах, да, он вспомнил недавний парашютный прыжок в Лахте. Вышел первым, не дожидаясь хрестоматийного пинка, и очутился в пустом вечернем небе: слева залив, справа - город, под ногами - пустота. Страх хотел было взять свое, но спасла дебильная идея: интересно, лет двадцать назад здесь тоже прыгали? В те бровасто-коньячные времена, нашелся бы умелец, захватить вместо парашюта дельтаплан и развернуть в сторону Чухляндии.
Секунды через три он оценил весь маразм своей идеи - дельтаплан как зонтик не раскроешь, но страх как-то угомонился, да еще тут и парашют хлопнул над головой. Странно, ведь с самого начала, на тот самый, предсказуемый момент максимального испуга, была заготовлена другая мысль-дебилка: пока парашют не раскроется, постараться угадать, кто же в редакции будет писать некролог?
С Толькой Уздечкиным он сидел в "Адмирале" уже два часа. Толик, вернувшийся неделю назад в Питер после очередного провинциального пиар-проекта, держал себя флибустьером, приплывшим в тихую родную гавань из успешного рейда и размашисто тратил золото (все же с оглядкой; предпочитая благопристойные пивняки). "Адмирал" считался особой таверной этой тихой гавани - напротив него редакция "Невского времени", откуда и Олег, и Толик. В пирушке поначалу принимали участие еще несколько безденежных донов из разных отделов газеты, но вечер взял свое, и они разбрелись. Остался один Олег Гусаренко, согласно статусу лучшего приятеля, да еще намеревавшийся одолжить сотню баксов. В сравнении с заморским корсаром, он ощущал себя матросом самоходной баржи, никогда не отплывавшей от речного берега дальше, чем на длину матерного отклика.
Уздечкин по-прежнему считался журналистом "Невского времени", но скажем правду, за последние два года осчастливил родную редакцию лишь трижды: репортажем об янтарных ворах Калининградской области, занятной историей, как он по стопам Чапаева переплыл, верней, перешел вброд реку Урал под Оренбургом и предновогодней заметкой из Великого Устюга - родины дедушки Мороза. Толькина трудовая книжка пылилась в редакционном отделе кадров, бухгалтерия ему чего-то начисляла, а однажды, когда Толька обретался в районе того же Великого Устюга, ему сообщили - мол ты включен в пресс-группу, вылетающую в Венгрию на совместные натовские маневры. Впрочем, Дед Мороз Тольку не отпустил.
- Великая вещь, - редакционная корочка в кармане, не раз говорил Толик, рассказывая о своих кампанейских похождениях. Бывает, как тебя высадили на объекте, сразу же идешь брать интервью у потенциального противника. "Самая крутая питерская газета, эксклюзивные интервью Путина, иностранные консулы только ее и читают!". Самое приятное - ни слова вранья. Запишешь интервьюшку, а потом столько цитат, столько поводов для раздумий. Одно боюсь - примелькаются когда-нибудь мои рыжие кудри.
- Толька, - перебил его Олег, - давай зайдем в газету на минутку. Олег задержался в "Адмирале" не только ради обещанного займа, но и ради халявного инета - посмотреть почту, когда коллеги разойдутся, освободив компьютер.
- Давай. Я заодно позвоню в Москву, г-ну Котелкову. Он мне еще треть зарплаты должен, а кампания не окончена, пока не получен последний бакс.
Друзья оторвались от стульев и, чуть не запутавшись в ковбойской двери, вышли на улицу. Не обращая внимания на скрежет тормозов за спиной, пересекли Большую Морскую, очутившись на ступеньках родной редакции.
До выстрела Авроры здание принадлежало депутату III Государственной Думы Владимиру Дмитриевичу Набокову. На первом этаже - музей сына, из нескольких комнат и нескольких распределенных по ним фотографий. В день рождения Джойса музей угощал желающих ирландско-африканским концертом на горлышках тыквенных фляг. Редакция занимала два следующих этажа: в бывшем кабинете - кабинет редактора, в бывшей ванной - отдел экономики, в бывшей спальне - отдел политики. Именно туда брели Олег и Толик.
Когда Олег в полутьме нашарил выключатель, на Уздечкина накатила волна ностальгизма.
- Малая Родина! Все на месте. Новогоднее пятно, (полбутылки розового шампанского улетело на потолок - вот и пятно) каска, фоты - я на танке, я на тусовке РНЕ, я нищий по редакционному заданию. А запах! Воздух родной ("смылись, окно не открыв, вот и запах родной", - заметил Олег). И компы те же, и стол еще стоит - когда же доломаете, наконец? Ладно, я на телефон, ты на комп.
Согласительно кивнув. Олег нашарил ногой пилот, включил его компьютеры в редакции вырубали только так и, распределившись в кресле, начал ждать загрузки.
В полутьме Олег выстукивал по клавиатуре, а Толька - по телефонной панели.
- Алло, Михаила Григорьевича можно? Миша, привет! Как долетел? Отлично. Погода? На заказ, только белые ночи кончились. Все равно, приезжай, тут столько новых кабачков открылось! На мобилу звонят? ОК, подожду.
Олег укоризненно взглянул на Тольку, но тот махнул рукой - редакция богатая, оттого, что трубка с Москвой на проводе, минут пять полежит на столе, не разорится.
- Потерпи, Гусар. Похоже с нашим говорит Владик - пресс-секретарь "Деловой ассоциации России". Заказ ломится!
* * *
- Мишка, ты понял, что дело серьезное.
- А то! Было бы несерьезное, ты бы в такой час по делу не позвонил. Что за проблема?
- Ирхайск.
- Ирхайск? Разве эту площадку не взял "Микола Н"? По моим сведениям, они там уже месяц как высадились и пашут.
- Все так. Но там им ничего не обломится. Позавчера пациент на них нажаловался, говорит, что команда объявила расклад безнадежным и начала работать на откровенный слив. Мы получили социологию, кое-какую фактуру и согласились с пациентом.
- Уверен, что дядя не блажит?
- Уверен. Не в его стиле.
- А чего вы еще хотите от "Миколы"? Они сейчас стараются не брать ниже губернатора. На что им город-трехсотысячник, с выборами мэр: победят или сольют, их гранд-заказчики не обратят внимания. Да и бюджет кампании не губернаторский. Поэтому, они будут держать там кадровый отстой - отсидят два месяца, вяло имитируя деятельность, напишут подробный отчет и за день до голосования свалят, когда результат будет ясен без всяких экзет-пулов.
- Не буду спорить. Вчера мы эту замороку обсуждали весь вечер. Протокольно выражаясь, "Ассоциация" выразила обеспокоенность положением в Ирхайске, ну и я...
- Ну и что ты?
- А я сказал: есть человек, который вытянет ситуацию.
- Владик, ты что закончил, филфак или ВПШ? "Выразили обеспокоенность...". Ты бы еще сказал: "есть человек, способный стабилизировать положение". Я подозреваю, ты сказал гораздо проще: есть человек, который приедет в Ирхайск и сделает мэром безнадежного кандидата.
- Да я так и сказал: есть у меня человек, которого вы не хуже меня знаете. Если принять его условия, то мэром станет Савушкин. Они согласились.
- Остается только выяснить, согласен ли я. Уже катер на Луаре арендован. Я собрался вылететь туда в понедельник. Так вот, с разбега менять Францию на Сибирь - тут надо подумать.
- Я еще сам до конца в эту тему не въехал, но мне кажется, этот самый разнесчастный Ирхайск - то, что ты любишь. Там еще ни разу не было нормальных выборов. Так, продлевали полномочия. Непаханое электоральное поле. А насчет Луары... Там же, в этом Ирхайске, сейчас жарища. И будет до конца сентября. Речка Ирхай - отличная альтернатива. Мне рассказывали - в городе полный промышленный ступор, в эту речку уже лет десять ничего не сбрасывают. Раки сети рвут. В верховьях форель появилась. В пяти километрах от города места - как Белые столбы на Енисее. У меня слюнки потекли...
- Ладно, раков в сторону. Слетаю в Ирхайск, дня на три-четыре. С собой привезу социолога, хорошего полевика и журналюгу - пусть оценит местные СМИ. Со всеми - контракт на неделю. На меньшее людей не нанимаю. Усек?
- Согласен. Самолет туда летит в десять вечера, думаю, имеет смысл с тобой пересечься где-то в два, я тебя постараюсь ввести в тему.
- Ладно.
* * *
- Толька, твой Котелков заснул там что ли?
- Погоди. Похоже он заказ берет. Гусар, раз ты в инете, посмотри Ирхайск.
Олег напечатал непривычное слово, запустил поиск.
- Двадцать шесть ссылок. "Нападение на инкассатора" - криминальная хроника. Еще один криминал: налет.... частный сектор.... украдено восемь кур-несушек и гусь.... с чего же попали несушки в криминальную хронику?.... ясно, угрожали хозяйке имитацией автомата Калашникова. Широко живем. Еще. Чего-нибудь не криминальное будет? Ага, есть, "администрация предприятия предложила своим работникам взять в счет долга по зарплате, запасные части асфальтовых катков". Жалко работяг. Так, спорт: третье место на юношеском чемпионате России по футболу на льду получила команда Первого лицея Ирхайска. Ага, вот и городской портал. Сделано бедно, но кое-какая информация есть.
Толик, которому все равно делать было нечего возле молчавшей трубки, заглянул через дружеское плечо.
- Даже карта есть. Классический расклад: сам городишко в излучине, заречье, еще в стороне посад на отшибе. Чего там написано?
- Не так и много. Ландшафт холмистый, тайга. Лоси, кабаны, косули. Водился соболь, сейчас вымирает. А вот и история. Древнее городище на берегу Ирхая, чье городище - неизвестно, бронзовый век. Так. Вот и наши появились: "в 1590-м году атаман Федор Чур пришел на реку Ирхай и покорил племя тупхкарей под высокую руку государеву". Операция явно оказалась непростой - с той поры о судьбе тупхкарей ничего не слышно, да и здесь не написано.
- Типичный пример радикальной ассимиляции. Надо бы проверить: в этом городишке слово "Чур тебя!" является угрозой или шуткой.
- Так. Крупный пожар, статус уездного центра. 1771 год - капитан Мейендорф с полуротой инвалидной команды отстоял острог от пугачевского атамана Дудака. Первый пароход на Ирхае, ветка от Транссиба. Ученый российского значения - лингвист Машенькин, записывал старобрядческие предания, создал словарь эвенкийского языка. Еще есть ВИПы? Большевик Дыбальский, сослан в 1914-м году в Ирхай за антивоенную пропаганду. После Октября создал местную Красную гвардию и возглавил местное же ЧК. В 1919 году замучен колчаковскими войсками.
- Надеюсь, зверски, - заметил Толик.
- Вот и сегодняшний день. Триста десять тысяч и пятьсот три жителя второй по величине город в области. Промышленность: Завод "Красный каток", ЦБК, завод по производству строительных материалов. Театр драмы, два кинотеатра, дом культуры от "Катка", филиал Омского университета, педагогическое училище. Достопримечательности: собор Иоанна Крестителя сейчас в нем загс, развалины острога. Памятники: Иннокентий Машенькин, Владимир Ленин, бюст большевика Дыбальского. Благодаря деятельности городской администрации, экологическая обстановка за последние восемь лет значительно улучшилась.
- Это надо понимать так: промышленность заглохла и в Ирхай не течет ничего опаснее городских фекалий. Я полюбил заочно этот несчастный городок. У меня уже возникло желание отправиться туда, чтобы спасти от вымирания остатки соболя и работяг "Красного катка".
В эту минуту его московский собеседник наконец-то обратил на него внимание. Уздечкин слушал внимательно, прижав трубку к уху.
- Когда? Понял. Через Омск? Все, до встречи.
Толька повесил трубку - на столе без дела пролежала минут десять.
- Ну вот, завтра вылетаю в Ирхай. По коням, хлопцы.
На обратном пути друзья зашли в циничное заведение "От заката до рассвета" и сделали еще по две кружки "Невского" под портретом бен Ладена. Пили уже не за прибытие корсара в родную гавань, а в честь завтрашнего отплытия. Толька обещал привезти в родную редакцию мемориальную доску с именем большевика Дыбальского. Потом Уздечкин позвонил какой-то второстепенной знакомой и начал рассказывать о недавно покинутых волжских просторах, улавливая повод для визита. Олег прикончил кружку одним глотком, вставая сжал Толькины пальцы, двинулся к выходу, перепрыгивая вытянутые ноги. О том, что он так и не одолжил баксовую сотку, Олег вспомнил, лишь входя в метро.
Глава 2
Общий расклад: только без раков. Микола пошел на слив. "Из кота того сделали шапку" Брошу все и уеду в Ирхайск! Катки - пролетарская банда. Заправка перед полетом. "Надо, царь, мне два корыта". Пьяный лис. Три дня и одно слово. Опрос таксистов. Время вывозить камни. Королева красоты Кзыл-Орды. Гусаренко принимает решение. "Дорогая, не пугайся..."
- В этом Ирхайске можно найти приличное пиво?
-Тебе, как любителю экзотики, стоит попробовать "Сибирский ковш" местная достопримечательность. Этот "Ковш" своей продукцией залил всю область, и все соседние субъекты. Пожалуй, "Ковш", да наш кандидат - самое приличное, что есть в этом городе.
Михаил Котелков и Владислав Лапшин сидели в открытом кафе, на Чистых прудах. До вылета осталось чуть меньше трех часов.
- Я думаю, ты созрел для лекции.
- Грузи по минимуму, - Котелков отхлебнул эспрессо. - Если можно, без раков.
- Кандидата зовут Савушкин. Кончил питерский мед. В начале 90-х вернулся домой и занялся бизнесом. Создал кондитерский цех - зефир от Савушкина во всей области забил украинский. Но потом, в 94-м по дурости полез в политику - когда выбирали мэра, поставил не на того, на кого было надо. По дурости, в смысле, без поддержки таких гениев, как мы с тобой. Победил директор "Красного катка" Назаренко.
- Хорошая фамилия, - улыбнулся Котелков. - Обязывающая. Настоящий батька?
- Угадал. Классический батька и за два года скрутил весь город. Местная элита просто легла под него и зачаточный бизнес в первую очередь. А Савушкин ему кланяться не стал и через год вылетел из Ирхайска с остатками капитала.
Но два года назад Савушкин вернулся, да к тому же, с серьезными деньгами, даже не областного уровня, а выше. Он в Новосибирске занялся кирпичами и прочим соответствующим материалом, как раз под нынешний строительный бум. Здесь тоже взял кирпичный завод, точней, то, что от него осталось. На первом этапе все шло через третьих лиц и о том, что старый враг вернулся, мэр узнал, когда завод уже работал. Да, с таким юридическим обеспечением, что санэпидемстанциями и пожарными было его не сковырнуть. Назаренко не успел очухаться, как Савушкин купил и поднял местный ЦБК. Треть газет в Восточной Сибири - на его бумаге. Так что насчет тотального промышленного здоровья и счастья местных раков я погорячился - кой-какие сбросы в реку пошли. Это Назаренко главный областной экологист - его завод за пять лет не думаю, что выпустил больше пяти катков.
- Катки в сторону. Савушкин решил идти в мэры?
- Да. Но он пока не понимает, чем политика отличается от бизнеса. Сам сказал, что хочет работать с "Миколой" Клюнул на раскрученную марку. Не сообразил, что за такие деньги, которые он готов заплатить, и даже те, которые мы даем под это дело, "Микола Н" пришлет третий состав. А здесь тот случай, когда надо не просто вести кампанию, надо вытягивать кандидата. В результате, до выборов месяц и неделя, а результат - хуже некуда. У "Миколы" всегда была хреновая социология, но сейчас я ей верю. Взгляни, вот замер недельной давности.
- Я его потом изучу, - Котелков взял три листа и, не глядя, сунул в портфель. - Скажи главные цифры сам, ты должен их помнить.
- На первом месте Назаренко - 30 процентов. Сзади, как и полагается в нищем городе - местный Зюганов - Варенец, у него - двадцать. Наш делит бронзу с тамошним главным "яблочником" Фоминым - у обоих по восемь. До этого не было ни одного опроса, кроме сомнительного телефонника, от мэрской газеты. Поэтому о тенденции говорить нельзя.
- А рейтинг известности?
- Вопрос, который ждал. У мэра - почти восемьдесят пять. Батька знает город, город знает батьку. Коммунист и яблочник - возле пятидесяти. Оба политиканят десять лет, всех к ним привыкли. А вот у нашего - тридцать, если быть совсем точным, тридцать четыре.
- Невзирая на его прежние деловые заслуги?
- Он себя никогда не раскручивал. Подозреваю, за него хотят голосовать только те, кто у него получают зарплату. Остальные же о нем просто не знают. То ли такой деятель есть, то ли был. Когда я эту цифру увидел, то сразу же понял: эта площадка для тебя. Ты такие замороки любишь.
- Обожаю. Особенно, за полторая месяца до голосования. Один тур?
- Угадал. Такой бугай, как Назаренко скорее спонсирует фестиваль авангардного джаза, чем допустит второй тур.
- Значит избирком у него в кармане?
- И тут угадал. Побить его можно только с разрывом. Солидным.
* * *
Хуже вчерашнего вечера было только сегодняшнее утро. Олег уже выключил душ, растерся мохнатым полотенцем, совершил неизбежный ковбойский бритвенный ритуал, размышляя при этом, чего бы еще сделать? Выходить из ванной не хотелось.
Свою вину он не отрицал. Более того, еще вчера вечером осознал ее и два раза пытался дозвониться Ксюше с Толькиного мобильника. Возле метро потоптался возле таксофона, услышав и здесь те же самые короткие гудки. Гудки объяснялись легко: Ксюха сидела в чате. Никакого сюрприза, сама говорила супругу - если тебя нет вечером, не обижайся, всегда найду с кем потрепаться. И вообще, интернет - самый дешевый вид общения. Не будь его, я вечером уходила бы в гости, а это совсем не экономно.
На последний аргумент Ксюша последние время не то, чтобы напирала, но не пренебрегал им. Сто американских рублей, одолженные за неделю до зарплаты, развеселили бы жену давно обещанными туфлями - давно обещанными и давно нужными. Однако Олег упустил шанс доставить супруге и эту маленькую радость.
Старая Аристофанова бяка - жена покарала мужа, отлучением от супружеского ложа. Она демонстративно постелила себе в гостиной, на узеньком диванчике, а чтобы у мужа не осталось никаких иллюзий, разделила ложе с Фоксом - наглым котом цвета безлунной ночи. Фокс вполне мог бы сойти за потомка чемпиона элитной выставки, если бы Олег не помнил, что взял его на бездомной раздаче возле метро. Кот растянулся на краю дивана в максимальную длину, будто хотел занять столько же места, сколько и жена.
Семейный разговор начался, когда ключ сделал два поворота из трех, благо квартирка позволяла. Впрочем, разговором его могла считать только жена; при честном подходе он являлся монологом. Ксюше понадобились три минуты, чтобы высказать все, накопившееся за долгий дождливый и одинокий вечер. Когда по законам диалога, слово должна была получить противная сторона, жена зевнула, возвращаясь в прежнее сонное состояние - Олег вполне верил, что она и вправду уже спала через две минуты.
Право на выбор
(= Михаил Логинов. Власть по заказу)
(Авантюрно-производственный роман)
Несколько слов от автора:
"Успех начинается с неудачи; в моем случае все было
именно так. В позапрошлом году был объявлен конкурс
"Чудесные истории из жизни денег" и я послал на него
пять рассказов. До сих пор не знаю, что произошло: не
прошли сами рассказы, или не дошли файлы.
Не беда. Промахнулись в зайца - будем стрелять в лося.
Благодаря "Gazeta.ru" (большое ей спасибо) узнал о новом
конкурсе более крупного формата - "Жизнь состоявшихся
людей", с перспективой издаться в "ВАГРИУСе". Эта идея
понравилась мне значительно больше, хотя бы потому, что
романы до этого я уже писал. Они даже выходили, в
количестве пяти штук. Это были стандартные детективы (в
современном российском понимании этого слова), созданные
совместно с моим соавтором Андреем Воробьевым. Первые
два, в издательство "Фолио-пресс", вышли под моей
настоящей фамилией, остальные - в "ОЛМА-пресс", под
псевдонимами "Братья Питерские". Содержание было
адекватно псевдониму.
О ком будет мой роман, я не сомневался ни минуты.
Состоявшихся людей мне приходится встречать часто, я
нигде их не встречал больше, чем в моей работе - работе
текстовика на выборах. (Основная моя работа - питерская
газета "Невское время"; еще с моим творчеством можно
познакомиться на сайте www.vovochka.spb.ru. Все тексты,
кроме новостей - мои).
Сейчас профессия политтехнолога считается столь же
презренной, как профессия мытаря в новозаветные времена.
Массовка не жалует работников сцены; ведущие актеры, тем
более, не говорят о них вслух. Однако профессия уже
состоялась, в ней заняты тысячи, если не десятки тысяч
наших соотечественников. Немало совсем не глупых людей
считают, что выборы не нужны вообще. Я тоже вижу немало
плюсов в монархической форме правления, но царя у нас
нет. Если же нет царя, то остаются лишь два вида борьбы
за власть: выборы и гражданская война. "Стреляйте в них,
если не можете их забаллотировать", - сказал герой
Гарриссона. Гражданская война по-своему романтична, но
я, предпочитая баллотировку.
Избирательная кабинка предпочтительнее не только для
меня, поэтому выборы всех уровней уже стали для России
перманентным процессом. Процесс подразумевает
технологию, а технология - технологов. Завершая тему,
добавляю, что из двадцати кампаний, участником и
свидетелем которых я оказался, ни в одной победа не была
достигнута путем "чернухи".
Мой род занятий оказался предпочтительным еще и потому,
что я встречался с состоявшимися людьми гораздо чаще,
чем если бы безвылазно сидел в своем Питере (хотя,
казалось бы, где их больше). Я наблюдал их везде: на
Волге, на Северном Кавказе, за Уралом, вблизи Полярного
круга. Эти люди приводят в порядок разрушенные фабрики
или создают новые, налаживают торговлю, где прежде
царствовало распределение, или просто, надеются лишь на
себя, и винят в неудачах только себя.
Я заранее благодарю читателей, которые захотят
познакомиться с моим романом поближе, когда он выйдет. Я
поздравляю с успехом на конкурсе остальных лауреатов и
благодарю его организаторов, которые все сделали просто
замечательно. Благодаря их усилиям, конкурс "Жизнь
состоявших людей" - состоялся, и в "ВАГРИУСе" выйдет моя
книга. Жизнь продолжается.
Михаил Карчик
Глава 1
Сломанные крылья. Зачем льют водку в ванну? Родная пристань. Интернет в спальне Набокова. Параллельные диалоги. Микола пошел на слив. Человек найден. Атаман Чур, лингвист Машенькин, большевик Дыбальский. Кто спасет соболя и "Красный каток"? По коням, хлопцы!
- Ты когда-нибудь слышал о победе кавалерии над авиацией?
- Нет. Чего-то такое во Второй мировой - это когда поляки пытались порубать саблями немецкие танки. А про самолеты и конницу ничего не слышал.
- Ну, тогда слушай. Подлинный факт. Было это в 1999 году, на выборах главы Карачаево-Черкесии. Ну, из самого названия этого субъекта Федерации видно, что доминирующих национальных народов там как минимум два. На самом деле их гораздо больше, даже государственных языков в республике пять: карачаевский, черкесский, абазинский, русский и ногайский.
- Даже ногайский? Круто, - Олег восхищенно стукнул массивной стеклянной кружкой о пепельницу. - Скажи чего-нибудь по-ногайски.
- Не дождешься, - ответил Толя Уздечкин. - Правда, я газету на ногайском видел. Там даже было стихотворение; мне его перевели. Смысл - был самый великий народ во всей Азии, а теперь от него осталось только одно слово, которое на всех языках звучит одинаково.
- Самомнение, однако. Это ногайцы рассказали тебе, как потоптали самолеты?
- Не. Мулька имела место с другим народом, еще более крутым - с ...1. А все началось с того, что один местный кандидат нанял два самолета по соседству, в Ставрополе или в Краснодаре, не помню, два кукурузника из тамошнего аэроклуба - Як-52 или еще какой, летать над Черкесском со слоганами на крыльях. Дядька был богатый - водочный князек. Расчет блистал логикой: аэродрома в Черкесске нет и любой летательный аппарат над городом жителям в непривычку. Пилоты трудились, отрабатывали гонорар и в итоге перестарались: горючего не хватило. Решили приземлиться неподалеку от Черкесска и заправиться или перелить горючее из бака в бак - не знаю подробностей. Только вот национальную специфику республики КЧР не учли. Они сели на пастбище аула Псыж, местные же жители к рекламируемому кандидату, мягко сказать, любви не питали. От самого аула до места посадки было километра два. Не успел экипаж перекурить, как из аула прискакали аборигены и сорвали рекламу. Естественно, вместе с крыльями. Самих пилотов не тронули, но технику разнесли по всему пастбищу. Пришлось самолеты в Краснодар переправлять грузовиками.
- Они чего же, до сих пор на лошадях скачут? - задумчиво спросил Олег. - На автомобили денег не хватает?
- Наоборот. Автомобили в каждом дворе, а лошадей держит не каждый. Таков аул Псыж. На его территорию не разу не ступала нога налогового полицейского. В Псыже делают все - "Мальборо", "Сникерсы" и латвийские шпроты. Ну, про шампанское и водку можно не говорить - главное тамошнее полиграфическое производство - этикетки. Когда в тех краях появились бутылки с дозаторами, считай, одноразовая посуда, думаешь Великий Псыж признал себя побежденным? Не дождешься! Они начали разливать свою паленку и по бутылкам с дозаторами. Просто, наполняли водкой ванну и погружали туда пустые бутылки. За сутки они по каплям наполнялись. Ну, а потом в магазины. Элитная водка!
Олег поднял голову, вглядываясь в полку, над головой барменши. Полка блистала крепким ассортиментом, редко востребованным: журналюги "Невского времени" и прочие посетители ходили в "Адмирал" пить пиво.
- Интересно, здесь есть коктейль из псыжской ванны?
- Не. Дальше Царицына эта продукция не уходит.
- Все равно, пиво надежней, - ответил Олег, поднимая кружку и пытаясь вспомнить, каким вывертом треп перешел на непростые взаимоотношения кавалерии и авиации. Ах, да, он вспомнил недавний парашютный прыжок в Лахте. Вышел первым, не дожидаясь хрестоматийного пинка, и очутился в пустом вечернем небе: слева залив, справа - город, под ногами - пустота. Страх хотел было взять свое, но спасла дебильная идея: интересно, лет двадцать назад здесь тоже прыгали? В те бровасто-коньячные времена, нашелся бы умелец, захватить вместо парашюта дельтаплан и развернуть в сторону Чухляндии.
Секунды через три он оценил весь маразм своей идеи - дельтаплан как зонтик не раскроешь, но страх как-то угомонился, да еще тут и парашют хлопнул над головой. Странно, ведь с самого начала, на тот самый, предсказуемый момент максимального испуга, была заготовлена другая мысль-дебилка: пока парашют не раскроется, постараться угадать, кто же в редакции будет писать некролог?
С Толькой Уздечкиным он сидел в "Адмирале" уже два часа. Толик, вернувшийся неделю назад в Питер после очередного провинциального пиар-проекта, держал себя флибустьером, приплывшим в тихую родную гавань из успешного рейда и размашисто тратил золото (все же с оглядкой; предпочитая благопристойные пивняки). "Адмирал" считался особой таверной этой тихой гавани - напротив него редакция "Невского времени", откуда и Олег, и Толик. В пирушке поначалу принимали участие еще несколько безденежных донов из разных отделов газеты, но вечер взял свое, и они разбрелись. Остался один Олег Гусаренко, согласно статусу лучшего приятеля, да еще намеревавшийся одолжить сотню баксов. В сравнении с заморским корсаром, он ощущал себя матросом самоходной баржи, никогда не отплывавшей от речного берега дальше, чем на длину матерного отклика.
Уздечкин по-прежнему считался журналистом "Невского времени", но скажем правду, за последние два года осчастливил родную редакцию лишь трижды: репортажем об янтарных ворах Калининградской области, занятной историей, как он по стопам Чапаева переплыл, верней, перешел вброд реку Урал под Оренбургом и предновогодней заметкой из Великого Устюга - родины дедушки Мороза. Толькина трудовая книжка пылилась в редакционном отделе кадров, бухгалтерия ему чего-то начисляла, а однажды, когда Толька обретался в районе того же Великого Устюга, ему сообщили - мол ты включен в пресс-группу, вылетающую в Венгрию на совместные натовские маневры. Впрочем, Дед Мороз Тольку не отпустил.
- Великая вещь, - редакционная корочка в кармане, не раз говорил Толик, рассказывая о своих кампанейских похождениях. Бывает, как тебя высадили на объекте, сразу же идешь брать интервью у потенциального противника. "Самая крутая питерская газета, эксклюзивные интервью Путина, иностранные консулы только ее и читают!". Самое приятное - ни слова вранья. Запишешь интервьюшку, а потом столько цитат, столько поводов для раздумий. Одно боюсь - примелькаются когда-нибудь мои рыжие кудри.
- Толька, - перебил его Олег, - давай зайдем в газету на минутку. Олег задержался в "Адмирале" не только ради обещанного займа, но и ради халявного инета - посмотреть почту, когда коллеги разойдутся, освободив компьютер.
- Давай. Я заодно позвоню в Москву, г-ну Котелкову. Он мне еще треть зарплаты должен, а кампания не окончена, пока не получен последний бакс.
Друзья оторвались от стульев и, чуть не запутавшись в ковбойской двери, вышли на улицу. Не обращая внимания на скрежет тормозов за спиной, пересекли Большую Морскую, очутившись на ступеньках родной редакции.
До выстрела Авроры здание принадлежало депутату III Государственной Думы Владимиру Дмитриевичу Набокову. На первом этаже - музей сына, из нескольких комнат и нескольких распределенных по ним фотографий. В день рождения Джойса музей угощал желающих ирландско-африканским концертом на горлышках тыквенных фляг. Редакция занимала два следующих этажа: в бывшем кабинете - кабинет редактора, в бывшей ванной - отдел экономики, в бывшей спальне - отдел политики. Именно туда брели Олег и Толик.
Когда Олег в полутьме нашарил выключатель, на Уздечкина накатила волна ностальгизма.
- Малая Родина! Все на месте. Новогоднее пятно, (полбутылки розового шампанского улетело на потолок - вот и пятно) каска, фоты - я на танке, я на тусовке РНЕ, я нищий по редакционному заданию. А запах! Воздух родной ("смылись, окно не открыв, вот и запах родной", - заметил Олег). И компы те же, и стол еще стоит - когда же доломаете, наконец? Ладно, я на телефон, ты на комп.
Согласительно кивнув. Олег нашарил ногой пилот, включил его компьютеры в редакции вырубали только так и, распределившись в кресле, начал ждать загрузки.
В полутьме Олег выстукивал по клавиатуре, а Толька - по телефонной панели.
- Алло, Михаила Григорьевича можно? Миша, привет! Как долетел? Отлично. Погода? На заказ, только белые ночи кончились. Все равно, приезжай, тут столько новых кабачков открылось! На мобилу звонят? ОК, подожду.
Олег укоризненно взглянул на Тольку, но тот махнул рукой - редакция богатая, оттого, что трубка с Москвой на проводе, минут пять полежит на столе, не разорится.
- Потерпи, Гусар. Похоже с нашим говорит Владик - пресс-секретарь "Деловой ассоциации России". Заказ ломится!
* * *
- Мишка, ты понял, что дело серьезное.
- А то! Было бы несерьезное, ты бы в такой час по делу не позвонил. Что за проблема?
- Ирхайск.
- Ирхайск? Разве эту площадку не взял "Микола Н"? По моим сведениям, они там уже месяц как высадились и пашут.
- Все так. Но там им ничего не обломится. Позавчера пациент на них нажаловался, говорит, что команда объявила расклад безнадежным и начала работать на откровенный слив. Мы получили социологию, кое-какую фактуру и согласились с пациентом.
- Уверен, что дядя не блажит?
- Уверен. Не в его стиле.
- А чего вы еще хотите от "Миколы"? Они сейчас стараются не брать ниже губернатора. На что им город-трехсотысячник, с выборами мэр: победят или сольют, их гранд-заказчики не обратят внимания. Да и бюджет кампании не губернаторский. Поэтому, они будут держать там кадровый отстой - отсидят два месяца, вяло имитируя деятельность, напишут подробный отчет и за день до голосования свалят, когда результат будет ясен без всяких экзет-пулов.
- Не буду спорить. Вчера мы эту замороку обсуждали весь вечер. Протокольно выражаясь, "Ассоциация" выразила обеспокоенность положением в Ирхайске, ну и я...
- Ну и что ты?
- А я сказал: есть человек, который вытянет ситуацию.
- Владик, ты что закончил, филфак или ВПШ? "Выразили обеспокоенность...". Ты бы еще сказал: "есть человек, способный стабилизировать положение". Я подозреваю, ты сказал гораздо проще: есть человек, который приедет в Ирхайск и сделает мэром безнадежного кандидата.
- Да я так и сказал: есть у меня человек, которого вы не хуже меня знаете. Если принять его условия, то мэром станет Савушкин. Они согласились.
- Остается только выяснить, согласен ли я. Уже катер на Луаре арендован. Я собрался вылететь туда в понедельник. Так вот, с разбега менять Францию на Сибирь - тут надо подумать.
- Я еще сам до конца в эту тему не въехал, но мне кажется, этот самый разнесчастный Ирхайск - то, что ты любишь. Там еще ни разу не было нормальных выборов. Так, продлевали полномочия. Непаханое электоральное поле. А насчет Луары... Там же, в этом Ирхайске, сейчас жарища. И будет до конца сентября. Речка Ирхай - отличная альтернатива. Мне рассказывали - в городе полный промышленный ступор, в эту речку уже лет десять ничего не сбрасывают. Раки сети рвут. В верховьях форель появилась. В пяти километрах от города места - как Белые столбы на Енисее. У меня слюнки потекли...
- Ладно, раков в сторону. Слетаю в Ирхайск, дня на три-четыре. С собой привезу социолога, хорошего полевика и журналюгу - пусть оценит местные СМИ. Со всеми - контракт на неделю. На меньшее людей не нанимаю. Усек?
- Согласен. Самолет туда летит в десять вечера, думаю, имеет смысл с тобой пересечься где-то в два, я тебя постараюсь ввести в тему.
- Ладно.
* * *
- Толька, твой Котелков заснул там что ли?
- Погоди. Похоже он заказ берет. Гусар, раз ты в инете, посмотри Ирхайск.
Олег напечатал непривычное слово, запустил поиск.
- Двадцать шесть ссылок. "Нападение на инкассатора" - криминальная хроника. Еще один криминал: налет.... частный сектор.... украдено восемь кур-несушек и гусь.... с чего же попали несушки в криминальную хронику?.... ясно, угрожали хозяйке имитацией автомата Калашникова. Широко живем. Еще. Чего-нибудь не криминальное будет? Ага, есть, "администрация предприятия предложила своим работникам взять в счет долга по зарплате, запасные части асфальтовых катков". Жалко работяг. Так, спорт: третье место на юношеском чемпионате России по футболу на льду получила команда Первого лицея Ирхайска. Ага, вот и городской портал. Сделано бедно, но кое-какая информация есть.
Толик, которому все равно делать было нечего возле молчавшей трубки, заглянул через дружеское плечо.
- Даже карта есть. Классический расклад: сам городишко в излучине, заречье, еще в стороне посад на отшибе. Чего там написано?
- Не так и много. Ландшафт холмистый, тайга. Лоси, кабаны, косули. Водился соболь, сейчас вымирает. А вот и история. Древнее городище на берегу Ирхая, чье городище - неизвестно, бронзовый век. Так. Вот и наши появились: "в 1590-м году атаман Федор Чур пришел на реку Ирхай и покорил племя тупхкарей под высокую руку государеву". Операция явно оказалась непростой - с той поры о судьбе тупхкарей ничего не слышно, да и здесь не написано.
- Типичный пример радикальной ассимиляции. Надо бы проверить: в этом городишке слово "Чур тебя!" является угрозой или шуткой.
- Так. Крупный пожар, статус уездного центра. 1771 год - капитан Мейендорф с полуротой инвалидной команды отстоял острог от пугачевского атамана Дудака. Первый пароход на Ирхае, ветка от Транссиба. Ученый российского значения - лингвист Машенькин, записывал старобрядческие предания, создал словарь эвенкийского языка. Еще есть ВИПы? Большевик Дыбальский, сослан в 1914-м году в Ирхай за антивоенную пропаганду. После Октября создал местную Красную гвардию и возглавил местное же ЧК. В 1919 году замучен колчаковскими войсками.
- Надеюсь, зверски, - заметил Толик.
- Вот и сегодняшний день. Триста десять тысяч и пятьсот три жителя второй по величине город в области. Промышленность: Завод "Красный каток", ЦБК, завод по производству строительных материалов. Театр драмы, два кинотеатра, дом культуры от "Катка", филиал Омского университета, педагогическое училище. Достопримечательности: собор Иоанна Крестителя сейчас в нем загс, развалины острога. Памятники: Иннокентий Машенькин, Владимир Ленин, бюст большевика Дыбальского. Благодаря деятельности городской администрации, экологическая обстановка за последние восемь лет значительно улучшилась.
- Это надо понимать так: промышленность заглохла и в Ирхай не течет ничего опаснее городских фекалий. Я полюбил заочно этот несчастный городок. У меня уже возникло желание отправиться туда, чтобы спасти от вымирания остатки соболя и работяг "Красного катка".
В эту минуту его московский собеседник наконец-то обратил на него внимание. Уздечкин слушал внимательно, прижав трубку к уху.
- Когда? Понял. Через Омск? Все, до встречи.
Толька повесил трубку - на столе без дела пролежала минут десять.
- Ну вот, завтра вылетаю в Ирхай. По коням, хлопцы.
На обратном пути друзья зашли в циничное заведение "От заката до рассвета" и сделали еще по две кружки "Невского" под портретом бен Ладена. Пили уже не за прибытие корсара в родную гавань, а в честь завтрашнего отплытия. Толька обещал привезти в родную редакцию мемориальную доску с именем большевика Дыбальского. Потом Уздечкин позвонил какой-то второстепенной знакомой и начал рассказывать о недавно покинутых волжских просторах, улавливая повод для визита. Олег прикончил кружку одним глотком, вставая сжал Толькины пальцы, двинулся к выходу, перепрыгивая вытянутые ноги. О том, что он так и не одолжил баксовую сотку, Олег вспомнил, лишь входя в метро.
Глава 2
Общий расклад: только без раков. Микола пошел на слив. "Из кота того сделали шапку" Брошу все и уеду в Ирхайск! Катки - пролетарская банда. Заправка перед полетом. "Надо, царь, мне два корыта". Пьяный лис. Три дня и одно слово. Опрос таксистов. Время вывозить камни. Королева красоты Кзыл-Орды. Гусаренко принимает решение. "Дорогая, не пугайся..."
- В этом Ирхайске можно найти приличное пиво?
-Тебе, как любителю экзотики, стоит попробовать "Сибирский ковш" местная достопримечательность. Этот "Ковш" своей продукцией залил всю область, и все соседние субъекты. Пожалуй, "Ковш", да наш кандидат - самое приличное, что есть в этом городе.
Михаил Котелков и Владислав Лапшин сидели в открытом кафе, на Чистых прудах. До вылета осталось чуть меньше трех часов.
- Я думаю, ты созрел для лекции.
- Грузи по минимуму, - Котелков отхлебнул эспрессо. - Если можно, без раков.
- Кандидата зовут Савушкин. Кончил питерский мед. В начале 90-х вернулся домой и занялся бизнесом. Создал кондитерский цех - зефир от Савушкина во всей области забил украинский. Но потом, в 94-м по дурости полез в политику - когда выбирали мэра, поставил не на того, на кого было надо. По дурости, в смысле, без поддержки таких гениев, как мы с тобой. Победил директор "Красного катка" Назаренко.
- Хорошая фамилия, - улыбнулся Котелков. - Обязывающая. Настоящий батька?
- Угадал. Классический батька и за два года скрутил весь город. Местная элита просто легла под него и зачаточный бизнес в первую очередь. А Савушкин ему кланяться не стал и через год вылетел из Ирхайска с остатками капитала.
Но два года назад Савушкин вернулся, да к тому же, с серьезными деньгами, даже не областного уровня, а выше. Он в Новосибирске занялся кирпичами и прочим соответствующим материалом, как раз под нынешний строительный бум. Здесь тоже взял кирпичный завод, точней, то, что от него осталось. На первом этапе все шло через третьих лиц и о том, что старый враг вернулся, мэр узнал, когда завод уже работал. Да, с таким юридическим обеспечением, что санэпидемстанциями и пожарными было его не сковырнуть. Назаренко не успел очухаться, как Савушкин купил и поднял местный ЦБК. Треть газет в Восточной Сибири - на его бумаге. Так что насчет тотального промышленного здоровья и счастья местных раков я погорячился - кой-какие сбросы в реку пошли. Это Назаренко главный областной экологист - его завод за пять лет не думаю, что выпустил больше пяти катков.
- Катки в сторону. Савушкин решил идти в мэры?
- Да. Но он пока не понимает, чем политика отличается от бизнеса. Сам сказал, что хочет работать с "Миколой" Клюнул на раскрученную марку. Не сообразил, что за такие деньги, которые он готов заплатить, и даже те, которые мы даем под это дело, "Микола Н" пришлет третий состав. А здесь тот случай, когда надо не просто вести кампанию, надо вытягивать кандидата. В результате, до выборов месяц и неделя, а результат - хуже некуда. У "Миколы" всегда была хреновая социология, но сейчас я ей верю. Взгляни, вот замер недельной давности.
- Я его потом изучу, - Котелков взял три листа и, не глядя, сунул в портфель. - Скажи главные цифры сам, ты должен их помнить.
- На первом месте Назаренко - 30 процентов. Сзади, как и полагается в нищем городе - местный Зюганов - Варенец, у него - двадцать. Наш делит бронзу с тамошним главным "яблочником" Фоминым - у обоих по восемь. До этого не было ни одного опроса, кроме сомнительного телефонника, от мэрской газеты. Поэтому о тенденции говорить нельзя.
- А рейтинг известности?
- Вопрос, который ждал. У мэра - почти восемьдесят пять. Батька знает город, город знает батьку. Коммунист и яблочник - возле пятидесяти. Оба политиканят десять лет, всех к ним привыкли. А вот у нашего - тридцать, если быть совсем точным, тридцать четыре.
- Невзирая на его прежние деловые заслуги?
- Он себя никогда не раскручивал. Подозреваю, за него хотят голосовать только те, кто у него получают зарплату. Остальные же о нем просто не знают. То ли такой деятель есть, то ли был. Когда я эту цифру увидел, то сразу же понял: эта площадка для тебя. Ты такие замороки любишь.
- Обожаю. Особенно, за полторая месяца до голосования. Один тур?
- Угадал. Такой бугай, как Назаренко скорее спонсирует фестиваль авангардного джаза, чем допустит второй тур.
- Значит избирком у него в кармане?
- И тут угадал. Побить его можно только с разрывом. Солидным.
* * *
Хуже вчерашнего вечера было только сегодняшнее утро. Олег уже выключил душ, растерся мохнатым полотенцем, совершил неизбежный ковбойский бритвенный ритуал, размышляя при этом, чего бы еще сделать? Выходить из ванной не хотелось.
Свою вину он не отрицал. Более того, еще вчера вечером осознал ее и два раза пытался дозвониться Ксюше с Толькиного мобильника. Возле метро потоптался возле таксофона, услышав и здесь те же самые короткие гудки. Гудки объяснялись легко: Ксюха сидела в чате. Никакого сюрприза, сама говорила супругу - если тебя нет вечером, не обижайся, всегда найду с кем потрепаться. И вообще, интернет - самый дешевый вид общения. Не будь его, я вечером уходила бы в гости, а это совсем не экономно.
На последний аргумент Ксюша последние время не то, чтобы напирала, но не пренебрегал им. Сто американских рублей, одолженные за неделю до зарплаты, развеселили бы жену давно обещанными туфлями - давно обещанными и давно нужными. Однако Олег упустил шанс доставить супруге и эту маленькую радость.
Старая Аристофанова бяка - жена покарала мужа, отлучением от супружеского ложа. Она демонстративно постелила себе в гостиной, на узеньком диванчике, а чтобы у мужа не осталось никаких иллюзий, разделила ложе с Фоксом - наглым котом цвета безлунной ночи. Фокс вполне мог бы сойти за потомка чемпиона элитной выставки, если бы Олег не помнил, что взял его на бездомной раздаче возле метро. Кот растянулся на краю дивана в максимальную длину, будто хотел занять столько же места, сколько и жена.
Семейный разговор начался, когда ключ сделал два поворота из трех, благо квартирка позволяла. Впрочем, разговором его могла считать только жена; при честном подходе он являлся монологом. Ксюше понадобились три минуты, чтобы высказать все, накопившееся за долгий дождливый и одинокий вечер. Когда по законам диалога, слово должна была получить противная сторона, жена зевнула, возвращаясь в прежнее сонное состояние - Олег вполне верил, что она и вправду уже спала через две минуты.