Страница:
Большинство авторов разделяют медный век и бронзовый век. Как в Месопотамии, так и в Египте существовал экспериментальный период до использования олова как сплава и были известны необходимые пропорции этих двух металлов. В эти древние дни медь распространяется на север и на запад, и многие образцы оружия и орнаментов Западной Европы в этот так называемый халколитический или энеолитический период (медный век) напоминают древнеегипетские или шумерские формы. Самые древние вещи из меди и бронзы проникали в дальние и варварские районы с торговцами, и их могли приобретать только те, у кого было что предложить взамен. Энеолитический итальянец или испанец мог с таким же успехом создать металлический нож, как современный араб – пулемет. Однако в собственно бронзовом веке импортированные бруски отливались на месте в желаемую форму, и в каждой деревне был свой кузнец.
В неолите земледелец или скотовод мог сам создавать большинство своих орудий и сосудов, которые ему были нужны, из местных материалов. Торговля велась в большей степени предметами роскоши типа раковин, нежели предметами первой необходимости. Но в бронзовый век торговля стала затрагивать всех, ибо металл, из которого делались обыденные орудия труда и оружие, находился только в относительно немногих местах. Медь привозили из Испании, Карпатского региона и Кавказа. Олово было найдено в Богемии, Корнуолле и опять же в Испании. Неизбежно возникла обширная торговля, связавшая воедино продукцию этих добывающих регионов.
Чтобы обладать вещами из бронзы, европейцам нужны были ценные товары, которые можно было предложить взамен. На севере это был конечно же янтарь. Главный янтарный путь шел из Дании в Саксонию и Тюрингию, в Богемию, на реку Инн в Австрии; и по перевалу Бреннер к реке По. Люди в Богемии были посредниками, покупая янтарь у датчан на золото, которое они получали из Трансильвании в обмен на олово. Таким образом, даже в бронзовом веке европейская культура опиралась на основу взаимного обмена местными продуктами.
Этот обширный поток материальных предметов должен был подразумевать значительные путешествия части большого класса торговцев. Подобные путешествия неизбежно означали в какой-то степени и обмен населением. Чайлд полагает, что самые древние предметы бронзового века были созданы ремесленниками, мигрировавшими из южной России или Малой Азии, которые создавали небольшие колонии в варварских европейских поселениях.
Неолитический период в большей части Европы проходил в дождливой, теплой климатической эпохе, когда большая часть континента была покрыта лесами, и это изобилие растительности затрудняло миграции и развитие пастушеского кочевничества. Однако во время бронзового века суббореальный климат[243], который затем стал господствующим, был более континентальным и сухим, и области, которые ранее были лесами, стали лугами или во многих случаях открытыми степями.
Во многих областях североевропейской равнины засуха могла быть достаточной, чтобы отвратить некоторые народы от земледелия и заставить их полностью положиться на свои стада, таким образом изменив свой образ жизни с земледелия на пастушеское кочевничество. Засухи такого вида также порождали племенные миграции, и политические беспорядки в Месопотамии и Анатолии в начале II тысячелетия до н.э. указывают на широкое распространение таких движений по экономическим причинам.
Карта 3. Движения бронзового века и их хронология
Примерно в середине бронзового века мы находим первое определенное свидетельство одомашнивания лошади как транспортного животного. Использовавшие лошадь кочевники завоевали Месопотамию и принесли с собой вавилонские темные века. Другие – гиксосы – появились в Египте, где они сначала завоевали дельту, а затем получили контроль надо всем царством. В отсутствие определенной информации предполагают, что эти вторжения были косвенным результатом засухи на севере, где степи стали слишком сухими для пахоты и прежние земледельцы обратились к пастушескому кочевому образу жизни.
Хотя все движения по восточноевропейской равнине ни в коем случае не были направлены на запад, позднее можно обнаружить параллели миграциям бронзового века, принесшим гиксосов в Египет, хеттов в Малую Азию, а других варваров в Месопотамию. Западные миграции скифов, гуннов, тюрок и монголов были просто событиями одной последовательности, которая могла начаться задолго до времени Геродота.
Однако не все движения бронзового века происходили по суше. Искатели металлов из восточного Средиземноморья следовали за строителями мегалитов по их морскому пути от Эгейского моря до Итальянских островов, и далее в Испанию и вокруг Гибралтара в Британию и на север. Во время позднего бронзового века движения народов можно проследить археологически, но их расовая интерпретация затруднена применением практики кремации, уничтожавшей свидетельства, необходимые физическим антропологам.
2. Бронзовый век в Западной Азии
3. Минойцы
4. Греки
В неолите земледелец или скотовод мог сам создавать большинство своих орудий и сосудов, которые ему были нужны, из местных материалов. Торговля велась в большей степени предметами роскоши типа раковин, нежели предметами первой необходимости. Но в бронзовый век торговля стала затрагивать всех, ибо металл, из которого делались обыденные орудия труда и оружие, находился только в относительно немногих местах. Медь привозили из Испании, Карпатского региона и Кавказа. Олово было найдено в Богемии, Корнуолле и опять же в Испании. Неизбежно возникла обширная торговля, связавшая воедино продукцию этих добывающих регионов.
Чтобы обладать вещами из бронзы, европейцам нужны были ценные товары, которые можно было предложить взамен. На севере это был конечно же янтарь. Главный янтарный путь шел из Дании в Саксонию и Тюрингию, в Богемию, на реку Инн в Австрии; и по перевалу Бреннер к реке По. Люди в Богемии были посредниками, покупая янтарь у датчан на золото, которое они получали из Трансильвании в обмен на олово. Таким образом, даже в бронзовом веке европейская культура опиралась на основу взаимного обмена местными продуктами.
Этот обширный поток материальных предметов должен был подразумевать значительные путешествия части большого класса торговцев. Подобные путешествия неизбежно означали в какой-то степени и обмен населением. Чайлд полагает, что самые древние предметы бронзового века были созданы ремесленниками, мигрировавшими из южной России или Малой Азии, которые создавали небольшие колонии в варварских европейских поселениях.
Неолитический период в большей части Европы проходил в дождливой, теплой климатической эпохе, когда большая часть континента была покрыта лесами, и это изобилие растительности затрудняло миграции и развитие пастушеского кочевничества. Однако во время бронзового века суббореальный климат[243], который затем стал господствующим, был более континентальным и сухим, и области, которые ранее были лесами, стали лугами или во многих случаях открытыми степями.
Во многих областях североевропейской равнины засуха могла быть достаточной, чтобы отвратить некоторые народы от земледелия и заставить их полностью положиться на свои стада, таким образом изменив свой образ жизни с земледелия на пастушеское кочевничество. Засухи такого вида также порождали племенные миграции, и политические беспорядки в Месопотамии и Анатолии в начале II тысячелетия до н.э. указывают на широкое распространение таких движений по экономическим причинам.
Карта 3. Движения бронзового века и их хронология
Хотя все движения по восточноевропейской равнине ни в коем случае не были направлены на запад, позднее можно обнаружить параллели миграциям бронзового века, принесшим гиксосов в Египет, хеттов в Малую Азию, а других варваров в Месопотамию. Западные миграции скифов, гуннов, тюрок и монголов были просто событиями одной последовательности, которая могла начаться задолго до времени Геродота.
Однако не все движения бронзового века происходили по суше. Искатели металлов из восточного Средиземноморья следовали за строителями мегалитов по их морскому пути от Эгейского моря до Итальянских островов, и далее в Испанию и вокруг Гибралтара в Британию и на север. Во время позднего бронзового века движения народов можно проследить археологически, но их расовая интерпретация затруднена применением практики кремации, уничтожавшей свидетельства, необходимые физическим антропологам.
2. Бронзовый век в Западной Азии
Эпоха металлов началась в Египте и Месопотамии в начале IV тысячелетия до н.э., распространившись к 3000 г. до н.э. на Эгейские острова и в Анатолию. Вероятно, Крит испытал влияние эпохи металлов из Палестины и Египта раньше, чем основная часть Анатолии. Другим древним центром был Кипр, само название которого означает «медь». Народы Малой Азии, Кипра, Крита и Эгейских островов сыграли важную роль в проникновении древней культуры эпохи металлов на запад вдоль Средиземного моря и на северо-запад до Дуная, перенося импульсы, возникшие в Египте и Шумере.
Давайте сначала изучим скелетный материал бронзового века в Малой Азии. Пока что весь он происходит из двух мест – Алишар-Гуюк, который в более поздний период стал хеттским городом, и Гиссарлик, седьмой уровень которого был гомеровской Троей. В бронзовом веке они оба были важными центрами. В Алишаре были изучены 53 черепа из семи археологических периодов в диапазоне от самого раннего медного века, датируемого промежутком между 2600 и 2300 гг. до н.э., до османского завоевания[244].
Десять черепов древнейшего периода (два «халколитических», восемь медного века) однозначно дунайские по типу – как метрически, так и морфологически. Небольшая, с высоким сводом, в чем-то инфантильная долихо– и мезоцефальная форма, с небольшим лицом и носом от мезоринного до хамеринного не отличается от примерно такого же типа из Анау, из Мариуполя в Киевской губернии и из долины Дуная, связанного с неолитическими культурами. Два других черепа, более длинные, могут принадлежать к мегалитическому или шнуровому типу. Следовательно, мы видим единство древних производителей на обеих сторонах Кавказа и Черного моря. С расовой точки зрения дунайцы могли появиться в Центральной Европе или из южной России, или из Анатолии, или из обоих источников.
Во втором и третьем периоде Алишара, датируемых периодом между 2300 и 1500 гг. до н.э. и названных ранним бронзовым веком, появляются брахицефальные черепа. Они сохраняются весь период Хеттского царства – несколько столетий после 1500 г. до н.э. Эти черепа большие, с низким сводом, только умеренно брахицефальные, с ламбдовидным уплощением и умеренными надбровными дугами. Их лица средней длины и узкие, хотя несколько шире, чем у более древнего дунайского типа. Рост одного мужчины был большим – 174 см[245].
Не все черепа Хеттского царства являются брахицефальными. Длинноголовый тип, видимо, вытеснивший брахицефалов ко времени фригийского вторжения, имеет как более длинный, так и более низкий свод по сравнению с дунайским типом медного века; он характеризуется сильно выступающими носовыми костями типично ближневосточной формы с небольшим углублением в области переносья. Барельефы исторических хеттов воспроизводят этот тип внешности с орлиным носом и широкими глазами.
Вероятно, последовательность расовых типов в Малой Азии во время эпохи металлов такова: древнейшие производители были такими же, как и в западном Туркестане и южной России. Последние, вероятно, появились в более древние времена из высокогорного пояса, часть которого составляет Анатолия. Незадолго до 2000 г. до н.э. из еще не установленных областей в Анатолии появляется умеренно брахицефальный тип с высоким ростом. За ним последовала средиземноморская форма с низким сводом и орлиным носом, хорошо известная на современном Ближнем Востоке. Очевидно, настоящие арменоиды или динарцы нечасто встречались в древние времена.
В III тысячелетии до н.э. Троя, расположенная в стратегически важном месте на восточном берегу Босфора, выросла из деревни в город и стала важнейшим центром распространения культуры бронзового века на север и запад, особенно в долину Дуная. Троя II, первый настоящий город, стоял на протяжении большей части III тысячелетия и был разрушен вскоре после 2000 г. до н.э. Череп молодой женщины с этого уровня[246], видимо, представляет собой такой же брахицефальный тип, как и найденный в Алишаре, с которым, очевидно, они были современниками.
Если в то время ремесленники и иммигранты пересекали Босфор, неся технику обработки металла в Центральную Европу, то, следовательно, можно предположить, что некоторые из немногочисленных круглоголовых людей, найденных на Балканах, которые потом появились в Европе с востока, происходили из этой области.
К концу II тысячелетия был построен Илион, который светловолосые ахейцы позднее сотрут с лица земли. Поселения между значительным городом III тысячелетия и городом гомеровских героев были только небольшими деревнями. Троя III (последовательность Шлимана), существовавшая в I в. II тысячелетия и, возможно, позднее, дала два мужских и один женский череп[247]. Эта троица принадлежит к одному типу – большому долихоцефальному со сводом от низкого до среднего и с лицом умеренного размера. В общем, они напоминают «евроафриканский» тип, господствовавший в то же время в Месопотамии, а также неолитические формы длинных курганов или строителей мегалитов. В гомеровской Трое, полностью принадлежащей к бронзовому веку, скелетов не обнаружено.
Рис. 26. Хетт. По Schäfer, H., and Andrac, W., Die Kunst des alien Orients, 1925, p. 554.
В Палестине в городе Мегиддо обнаружены 27 черепов с уровня медного века, или халколита, датируемые до 3000 г. до н.э., и еще пять из следующего за ними горизонта раннего бронзового века, длившегося примерно до 2600 г. до н.э.[248]
Черепа из обоих уровней принадлежат небольшим долихоцефалам средиземноморского типа; они хрупкие и женоподобные по виду, а разделение по полу затруднительно. Нос выступающий, с высоким корнем, который часто выступает из надпереносья без углубления в области переносья. Тем не менее, во многих случаях выпуклой формой лба над надпереносьем создается разрыв в боковом профиле. Развитие затылка сильное, а прогнатизм встречается часто.
Высоконосый каппадокийский элемент, обнаруживаемый в Алишар-Гуюке со времен Хеттского царства, таким образом, в этот период господствовал по крайней мере в одном значительном городе Палестины. Четыре черепа из бронзового века, по два соответственно из горы Оливес и Айн-Джебрул, можно включить в ту же категорию[249]. Однако в Палестине бронзового века в пещере Умм-Кватафа в Вади-Хрейтум обнаружен один брахицефальный череп[250]. Он принадлежал молодому человеку, видимо, мужского пола, с плоским лбом, небольшими надбровными дугами и плоским затылком. Вместе с ним находился большой долихоцефал, обладавший прогнатизмом. Они не были похоронены в могиле, а оказались в ловушке из-за падения скалы.
Возвращаясь в Мегиддо, мы знаем, что «черепа периода гиксосов и погребения позднего бронзового века заметно отличаются от образцов раннего бронзового века и халколита и вместе, видимо, составляют другую большую физическую группу»[251]. Черты этой группы без дополнительной информации установить невозможно. Но у нас есть еще один показатель расовых типов Ближнего Востока бронзового века – это картинки на египетских памятниках, которые практически без исключения изображают западных азиатов как белокожих, бородатых и обладающих орлиным носом. Некоторые из них светловолосые, но большинство – брюнеты.
Следующая серия черепов бронзового века Ближнего Востока происходит с Кипра. Культура бронзового века, процветавшая на этом острове, делится на три периода: ранний (3000–2100 гг. до н.э.), средний (2100–1600 гг. до н.э.) и поздний (1600–1000 гг. до н.э.)[252]. Черепа из раннего периода включают два брахицефальных экземпляра, слишком фрагментарных для дальнейшего исследования, и один мезоцефальный экземпляр с высоким сводом. В объединенных раннем и среднем периодах было изучено 20 черепов. Из них 40%, большинство из среднего периода, являются брахицефальными[253] (см. приложение I, кол. 20). Население было отчетливо смешанным: его составляющими были брахицефальный элемент и длинноголовый хеттоподобный элемент с орлиным носом. В позднем периоде 70% из 47 черепов были брахицефальными. Круглоголовый элемент явно увеличивался во время бронзового века, и он мог начать появляться на острове между 3000 и 2100 гг. до н.э. Судя по свидетельствам из Малой Азии и Палестины, можно предположить, что это происходило ближе к последней, чем к первой дате. В конце бронзового века использовавшие железо завоеватели заново утвердили долихоцефалию.
Длинноголовый элемент в бронзовом веке Кипра принадлежал, очевидно, к типичному каппадокийскому или ближневосточному средиземноморскому типу. В позднекипрский период, во время господства брахицефалии, при помощи искусственной деформации делались попытки удлинить форму головы, создавая так называемый «хеттский» стиль деформации. Таким образом была деформирована голова Эхнатона в Египте, как и головы двух его дочерей.
Круглоголовый элемент на Кипре, который кажется идентичным с алишарским, достаточно многочисленный, чтобы оправдать статистические сравнения. Фюрст называет эти черепа арменоидными. Они сильно напоминают армян железного века и современности по размеру и пропорциям свода, но лица и носы киприотов меньше как по длине, так и по ширине. В то же время они напоминают современных альпийцев, хотя их лица у́же. Объединение древних брахицефалов Западной Европы и Северной Африки, включающее черепа типов Афалу, Офнет и Борребю, существенно отличается от них, будучи намного больше по размерам свода и в лицевых размерах. У киприотов явно нет тяжелой нижней челюсти брахицефалов Западной Европы.
В современной расовой схеме киприоты попадают в брахицефальную группу с умеренным сводом, включающую альпийцев, арменоидов и динарцев; самая заметная их черта – это небольшое узкое лицо, отмеченное легкой челюстью. Они больше похожи на современных динарцев, чем на кого-либо другого, так как они отличаются от арменоидного стандарта так же, как и современные албанцы. Их рост[254] большой, как и у современных динарцев, а длинные кости тонкие. Таким образом, брахицефалы, проникнувшие в анатолийско-восточносредиземноморский регион в конце III тысячелетия до н.э., были древней формой динарцев, как, вероятно, таковыми являлись и так называемые «арменоиды», появившиеся в Месопотамии в то же время. Здесь мы впервые сталкиваемся с динарской расой. Ее появление в Западной Азии кажется достаточно неожиданным, но оно, возможно, было результатом постепенного развития, за которым последовал исход с места, для которого она была типичной. Где это могло происходить, до сих пор неизвестно.
ТИПЫ ЛИЦА В БРОНЗОВОМ ВЕКЕ КИПРА
Рис. 27
Рис. 28
Gjerstadt, J.; Lindros, J.; Sjöqvist, E.; Westholm, A.; Swedish Cyprus Expedition, Stockholm, 1935. Vol. II, plates CCXVI and CLXXXIX.
Тем не менее, большое число предположений можно отбросить. Эта раса появилась не из Египта и не из Месопотамии, а также не из северных степей, занятых долихоцефалами. Место ее происхождения, вероятно, находилось не так далеко от Кипра. Несмотря на свидетельства из Анатолии, она могла развиться где-нибудь в высокогорьях Малой Азии или горах Сирии, так как сегодня она особенно многочисленна в обоих этих местах.
По-видимому, она не могла представлять нередуцированный и несмешанный верхнепалеолитический тип. Ей недостает размера свода, ширины лица и низких орбит, которые характерны для всех таких групп. По форме и величине лица и носа она напоминает общие средиземноморские типы Малой Азии, Месопотамии и ирано-афганского нагорья. Следовательно, она могла быть местной специализированной ближневосточной формой, брахицефализированной посредством какого-то агента и механизма, который мы объясним ниже[255]. Из своей точки рассеивания на восточном конце Средиземноморья она распространилась по морю в далекие страны.
Давайте сначала изучим скелетный материал бронзового века в Малой Азии. Пока что весь он происходит из двух мест – Алишар-Гуюк, который в более поздний период стал хеттским городом, и Гиссарлик, седьмой уровень которого был гомеровской Троей. В бронзовом веке они оба были важными центрами. В Алишаре были изучены 53 черепа из семи археологических периодов в диапазоне от самого раннего медного века, датируемого промежутком между 2600 и 2300 гг. до н.э., до османского завоевания[244].
Десять черепов древнейшего периода (два «халколитических», восемь медного века) однозначно дунайские по типу – как метрически, так и морфологически. Небольшая, с высоким сводом, в чем-то инфантильная долихо– и мезоцефальная форма, с небольшим лицом и носом от мезоринного до хамеринного не отличается от примерно такого же типа из Анау, из Мариуполя в Киевской губернии и из долины Дуная, связанного с неолитическими культурами. Два других черепа, более длинные, могут принадлежать к мегалитическому или шнуровому типу. Следовательно, мы видим единство древних производителей на обеих сторонах Кавказа и Черного моря. С расовой точки зрения дунайцы могли появиться в Центральной Европе или из южной России, или из Анатолии, или из обоих источников.
Во втором и третьем периоде Алишара, датируемых периодом между 2300 и 1500 гг. до н.э. и названных ранним бронзовым веком, появляются брахицефальные черепа. Они сохраняются весь период Хеттского царства – несколько столетий после 1500 г. до н.э. Эти черепа большие, с низким сводом, только умеренно брахицефальные, с ламбдовидным уплощением и умеренными надбровными дугами. Их лица средней длины и узкие, хотя несколько шире, чем у более древнего дунайского типа. Рост одного мужчины был большим – 174 см[245].
Не все черепа Хеттского царства являются брахицефальными. Длинноголовый тип, видимо, вытеснивший брахицефалов ко времени фригийского вторжения, имеет как более длинный, так и более низкий свод по сравнению с дунайским типом медного века; он характеризуется сильно выступающими носовыми костями типично ближневосточной формы с небольшим углублением в области переносья. Барельефы исторических хеттов воспроизводят этот тип внешности с орлиным носом и широкими глазами.
Вероятно, последовательность расовых типов в Малой Азии во время эпохи металлов такова: древнейшие производители были такими же, как и в западном Туркестане и южной России. Последние, вероятно, появились в более древние времена из высокогорного пояса, часть которого составляет Анатолия. Незадолго до 2000 г. до н.э. из еще не установленных областей в Анатолии появляется умеренно брахицефальный тип с высоким ростом. За ним последовала средиземноморская форма с низким сводом и орлиным носом, хорошо известная на современном Ближнем Востоке. Очевидно, настоящие арменоиды или динарцы нечасто встречались в древние времена.
В III тысячелетии до н.э. Троя, расположенная в стратегически важном месте на восточном берегу Босфора, выросла из деревни в город и стала важнейшим центром распространения культуры бронзового века на север и запад, особенно в долину Дуная. Троя II, первый настоящий город, стоял на протяжении большей части III тысячелетия и был разрушен вскоре после 2000 г. до н.э. Череп молодой женщины с этого уровня[246], видимо, представляет собой такой же брахицефальный тип, как и найденный в Алишаре, с которым, очевидно, они были современниками.
Если в то время ремесленники и иммигранты пересекали Босфор, неся технику обработки металла в Центральную Европу, то, следовательно, можно предположить, что некоторые из немногочисленных круглоголовых людей, найденных на Балканах, которые потом появились в Европе с востока, происходили из этой области.
К концу II тысячелетия был построен Илион, который светловолосые ахейцы позднее сотрут с лица земли. Поселения между значительным городом III тысячелетия и городом гомеровских героев были только небольшими деревнями. Троя III (последовательность Шлимана), существовавшая в I в. II тысячелетия и, возможно, позднее, дала два мужских и один женский череп[247]. Эта троица принадлежит к одному типу – большому долихоцефальному со сводом от низкого до среднего и с лицом умеренного размера. В общем, они напоминают «евроафриканский» тип, господствовавший в то же время в Месопотамии, а также неолитические формы длинных курганов или строителей мегалитов. В гомеровской Трое, полностью принадлежащей к бронзовому веку, скелетов не обнаружено.
В Палестине в городе Мегиддо обнаружены 27 черепов с уровня медного века, или халколита, датируемые до 3000 г. до н.э., и еще пять из следующего за ними горизонта раннего бронзового века, длившегося примерно до 2600 г. до н.э.[248]
Черепа из обоих уровней принадлежат небольшим долихоцефалам средиземноморского типа; они хрупкие и женоподобные по виду, а разделение по полу затруднительно. Нос выступающий, с высоким корнем, который часто выступает из надпереносья без углубления в области переносья. Тем не менее, во многих случаях выпуклой формой лба над надпереносьем создается разрыв в боковом профиле. Развитие затылка сильное, а прогнатизм встречается часто.
Высоконосый каппадокийский элемент, обнаруживаемый в Алишар-Гуюке со времен Хеттского царства, таким образом, в этот период господствовал по крайней мере в одном значительном городе Палестины. Четыре черепа из бронзового века, по два соответственно из горы Оливес и Айн-Джебрул, можно включить в ту же категорию[249]. Однако в Палестине бронзового века в пещере Умм-Кватафа в Вади-Хрейтум обнаружен один брахицефальный череп[250]. Он принадлежал молодому человеку, видимо, мужского пола, с плоским лбом, небольшими надбровными дугами и плоским затылком. Вместе с ним находился большой долихоцефал, обладавший прогнатизмом. Они не были похоронены в могиле, а оказались в ловушке из-за падения скалы.
Возвращаясь в Мегиддо, мы знаем, что «черепа периода гиксосов и погребения позднего бронзового века заметно отличаются от образцов раннего бронзового века и халколита и вместе, видимо, составляют другую большую физическую группу»[251]. Черты этой группы без дополнительной информации установить невозможно. Но у нас есть еще один показатель расовых типов Ближнего Востока бронзового века – это картинки на египетских памятниках, которые практически без исключения изображают западных азиатов как белокожих, бородатых и обладающих орлиным носом. Некоторые из них светловолосые, но большинство – брюнеты.
Следующая серия черепов бронзового века Ближнего Востока происходит с Кипра. Культура бронзового века, процветавшая на этом острове, делится на три периода: ранний (3000–2100 гг. до н.э.), средний (2100–1600 гг. до н.э.) и поздний (1600–1000 гг. до н.э.)[252]. Черепа из раннего периода включают два брахицефальных экземпляра, слишком фрагментарных для дальнейшего исследования, и один мезоцефальный экземпляр с высоким сводом. В объединенных раннем и среднем периодах было изучено 20 черепов. Из них 40%, большинство из среднего периода, являются брахицефальными[253] (см. приложение I, кол. 20). Население было отчетливо смешанным: его составляющими были брахицефальный элемент и длинноголовый хеттоподобный элемент с орлиным носом. В позднем периоде 70% из 47 черепов были брахицефальными. Круглоголовый элемент явно увеличивался во время бронзового века, и он мог начать появляться на острове между 3000 и 2100 гг. до н.э. Судя по свидетельствам из Малой Азии и Палестины, можно предположить, что это происходило ближе к последней, чем к первой дате. В конце бронзового века использовавшие железо завоеватели заново утвердили долихоцефалию.
Длинноголовый элемент в бронзовом веке Кипра принадлежал, очевидно, к типичному каппадокийскому или ближневосточному средиземноморскому типу. В позднекипрский период, во время господства брахицефалии, при помощи искусственной деформации делались попытки удлинить форму головы, создавая так называемый «хеттский» стиль деформации. Таким образом была деформирована голова Эхнатона в Египте, как и головы двух его дочерей.
Круглоголовый элемент на Кипре, который кажется идентичным с алишарским, достаточно многочисленный, чтобы оправдать статистические сравнения. Фюрст называет эти черепа арменоидными. Они сильно напоминают армян железного века и современности по размеру и пропорциям свода, но лица и носы киприотов меньше как по длине, так и по ширине. В то же время они напоминают современных альпийцев, хотя их лица у́же. Объединение древних брахицефалов Западной Европы и Северной Африки, включающее черепа типов Афалу, Офнет и Борребю, существенно отличается от них, будучи намного больше по размерам свода и в лицевых размерах. У киприотов явно нет тяжелой нижней челюсти брахицефалов Западной Европы.
В современной расовой схеме киприоты попадают в брахицефальную группу с умеренным сводом, включающую альпийцев, арменоидов и динарцев; самая заметная их черта – это небольшое узкое лицо, отмеченное легкой челюстью. Они больше похожи на современных динарцев, чем на кого-либо другого, так как они отличаются от арменоидного стандарта так же, как и современные албанцы. Их рост[254] большой, как и у современных динарцев, а длинные кости тонкие. Таким образом, брахицефалы, проникнувшие в анатолийско-восточносредиземноморский регион в конце III тысячелетия до н.э., были древней формой динарцев, как, вероятно, таковыми являлись и так называемые «арменоиды», появившиеся в Месопотамии в то же время. Здесь мы впервые сталкиваемся с динарской расой. Ее появление в Западной Азии кажется достаточно неожиданным, но оно, возможно, было результатом постепенного развития, за которым последовал исход с места, для которого она была типичной. Где это могло происходить, до сих пор неизвестно.
ТИПЫ ЛИЦА В БРОНЗОВОМ ВЕКЕ КИПРА
Gjerstadt, J.; Lindros, J.; Sjöqvist, E.; Westholm, A.; Swedish Cyprus Expedition, Stockholm, 1935. Vol. II, plates CCXVI and CLXXXIX.
Тем не менее, большое число предположений можно отбросить. Эта раса появилась не из Египта и не из Месопотамии, а также не из северных степей, занятых долихоцефалами. Место ее происхождения, вероятно, находилось не так далеко от Кипра. Несмотря на свидетельства из Анатолии, она могла развиться где-нибудь в высокогорьях Малой Азии или горах Сирии, так как сегодня она особенно многочисленна в обоих этих местах.
По-видимому, она не могла представлять нередуцированный и несмешанный верхнепалеолитический тип. Ей недостает размера свода, ширины лица и низких орбит, которые характерны для всех таких групп. По форме и величине лица и носа она напоминает общие средиземноморские типы Малой Азии, Месопотамии и ирано-афганского нагорья. Следовательно, она могла быть местной специализированной ближневосточной формой, брахицефализированной посредством какого-то агента и механизма, который мы объясним ниже[255]. Из своей точки рассеивания на восточном конце Средиземноморья она распространилась по морю в далекие страны.
3. Минойцы
Самая древняя считающаяся частью Европы страна, получившая металл, – это Крит. Здесь минойская цивилизация бронзового века началась за столетие или два до 3000 г. до н.э. В древние времена Крит был занят неолитическими народами, от которых, к сожалению, не осталось физических следов. Эпоха металлов началась вместе с иммигрантами с двух направлений – из египетской дельты, примерно в то время, когда Менес расширял свою власть на север, и с азиатского континента – по-видимому, из Палестины. Критская техника работы с металлом была скорее азиатской, чем египетской[256].
Хотя неолитические останки отсутствуют, минойская эпоха представлена сотней и более черепов и меньшим числом длинных костей[257], так же как и значительным корпусом очень реалистичных фресок и скульптур.
Критские черепа, найденные на различных местах острова, принадлежат к весьма однородному типу: это малый средиземноморский тип со средним черепным указателем около 72. Метрически они совершенно совпадают с большим числом египетских собраний из додинастической Накады до Среднего царства. В общем эти критские черепа немного меньше, с несколько более короткими лицами; они менее лепторинны, чем большинство черепов из Алишара и черепов раннего бронзового века из Палестины. Средний тип составлял нечто среднее между дунайским, каппадокийским и египетским.
Длинные кости свидетельствуют, что это была низкорослая разновидность средиземноморской расы: средние величины роста колеблются от 156 до 162 см. Следовательно, критяне были меньшего роста, чем египтяне, а также с более низкими лицами. Строение тела критян известно из фресок и скульптур – местный идеал узкой талии и жилистой, легкой, но сильной мускулатуры, так часто демонстрируемый в минойском искусстве, в большой степени должен был быть основан на реальности. Тем не менее, было и меньшинство с широкими костями и (у женщин) большой грудью[258]: это отклонение от обычной средиземноморской формы также наблюдалось в Египте и не обязательно означает присутствие чуждой расы.
Минойцы были преимущественно темноглазыми брюнетами, но в позднеминойские времена среди них были известны и светлые волосы, хотя, очевидно, таковые встречались нечасто[259]. Их кожа представлена минойскими художниками как имеющая цвет красной обожженной глины у мужчин и белая у женщин. Это показывает преувеличенное различие между домашним и уличным образом жизни и снова отражает египетское влияние. Однако египтяне редко раскрашивали настенные изображения своих женщин чисто белым цветом: за исключением богинь и таких смертных, как Хетеп Херес II, обычным цветом был розовато-желтый.
Черты лица критян, если не принимать во внимание условности художников, были чисто средиземноморскими – ясно видны прямой выступающий нос с высоким корнем, гладкий профиль лба и легкость нижней челюсти. Волосы волнистые или слегка кудрявые, а борода, обычно сбритая, очевидно, росла слабо. Расовый тип, который может обозначать альпийский элемент, похожий на найденный в Греции (см. следующий раздел), виден в широколицей форме, связанной с латеральным телосложением и иногда с курносостью. Хотя физический тип критян несколько изменился со времен упадка минойской державы, нам все еще знакомы черты счастливых, атлетически сложенных людей, показанных на фресках Кносса, и хмурый взгляд из-под бровей поглощенной мыслями змеиной богини, так как они отражают общее наследие средиземноморской расы повсюду.
Большинство из ранних минойских черепов принадлежат к только что описанному средиземноморскому типу, что демонстрирует смешение между обычным неолитическим типом и выпуклоносым типом, господствующим на Ближнем Востоке. В некоторых местах, как в Агиос Николас и Патеме, население было чисто средиземноморским. В других же встречаются некоторые брахицефальные образцы, и они, очевидно, принадлежат к типу, найденному на Кипре.
В более поздние минойские периоды брахицефалов становится больше, но они всегда оставались меньшинством среди населения, – вероятно, не более одной шестой части. Так как 70% населения Кипра могли принадлежать к этому типу, то критяне, вероятно, остались относительно чистыми от восточной примеси после первоначального основания своей национальной культуры и державы. Как и сегодня, во время дорийского завоевания критяне были по преимуществу средиземноморцами.
К концу раннего минойского периода примерно около 2100 г. до н.э. Крит попал под сильное кикладское воздействие, и возможно, что некоторые из черепов среднего и позднего периода необычного размера, соответствующие мегалитическому типу, могут быть результатом этого движения. Современное население Крита в основном принадлежит к высокому средиземноморскому типу, который мог частично предшествовать дорийскому нашествию[260].
Хотя неолитические останки отсутствуют, минойская эпоха представлена сотней и более черепов и меньшим числом длинных костей[257], так же как и значительным корпусом очень реалистичных фресок и скульптур.
Критские черепа, найденные на различных местах острова, принадлежат к весьма однородному типу: это малый средиземноморский тип со средним черепным указателем около 72. Метрически они совершенно совпадают с большим числом египетских собраний из додинастической Накады до Среднего царства. В общем эти критские черепа немного меньше, с несколько более короткими лицами; они менее лепторинны, чем большинство черепов из Алишара и черепов раннего бронзового века из Палестины. Средний тип составлял нечто среднее между дунайским, каппадокийским и египетским.
Длинные кости свидетельствуют, что это была низкорослая разновидность средиземноморской расы: средние величины роста колеблются от 156 до 162 см. Следовательно, критяне были меньшего роста, чем египтяне, а также с более низкими лицами. Строение тела критян известно из фресок и скульптур – местный идеал узкой талии и жилистой, легкой, но сильной мускулатуры, так часто демонстрируемый в минойском искусстве, в большой степени должен был быть основан на реальности. Тем не менее, было и меньшинство с широкими костями и (у женщин) большой грудью[258]: это отклонение от обычной средиземноморской формы также наблюдалось в Египте и не обязательно означает присутствие чуждой расы.
Минойцы были преимущественно темноглазыми брюнетами, но в позднеминойские времена среди них были известны и светлые волосы, хотя, очевидно, таковые встречались нечасто[259]. Их кожа представлена минойскими художниками как имеющая цвет красной обожженной глины у мужчин и белая у женщин. Это показывает преувеличенное различие между домашним и уличным образом жизни и снова отражает египетское влияние. Однако египтяне редко раскрашивали настенные изображения своих женщин чисто белым цветом: за исключением богинь и таких смертных, как Хетеп Херес II, обычным цветом был розовато-желтый.
Черты лица критян, если не принимать во внимание условности художников, были чисто средиземноморскими – ясно видны прямой выступающий нос с высоким корнем, гладкий профиль лба и легкость нижней челюсти. Волосы волнистые или слегка кудрявые, а борода, обычно сбритая, очевидно, росла слабо. Расовый тип, который может обозначать альпийский элемент, похожий на найденный в Греции (см. следующий раздел), виден в широколицей форме, связанной с латеральным телосложением и иногда с курносостью. Хотя физический тип критян несколько изменился со времен упадка минойской державы, нам все еще знакомы черты счастливых, атлетически сложенных людей, показанных на фресках Кносса, и хмурый взгляд из-под бровей поглощенной мыслями змеиной богини, так как они отражают общее наследие средиземноморской расы повсюду.
Большинство из ранних минойских черепов принадлежат к только что описанному средиземноморскому типу, что демонстрирует смешение между обычным неолитическим типом и выпуклоносым типом, господствующим на Ближнем Востоке. В некоторых местах, как в Агиос Николас и Патеме, население было чисто средиземноморским. В других же встречаются некоторые брахицефальные образцы, и они, очевидно, принадлежат к типу, найденному на Кипре.
В более поздние минойские периоды брахицефалов становится больше, но они всегда оставались меньшинством среди населения, – вероятно, не более одной шестой части. Так как 70% населения Кипра могли принадлежать к этому типу, то критяне, вероятно, остались относительно чистыми от восточной примеси после первоначального основания своей национальной культуры и державы. Как и сегодня, во время дорийского завоевания критяне были по преимуществу средиземноморцами.
К концу раннего минойского периода примерно около 2100 г. до н.э. Крит попал под сильное кикладское воздействие, и возможно, что некоторые из черепов среднего и позднего периода необычного размера, соответствующие мегалитическому типу, могут быть результатом этого движения. Современное население Крита в основном принадлежит к высокому средиземноморскому типу, который мог частично предшествовать дорийскому нашествию[260].
4. Греки
Вопрос о происхождении греков долгое время был неразрешимой загадкой. Столетиями до развития археологии как научной дисциплины история начиналась с Геродота, а Гомер был окошком, позволяющим соблазнительные взгляды на самое отдаленное прошлое. Однако в последние годы после лингвистических и исторических исследований Майрса[261] и публикации описаний скелетного материала Фюрстом и Кумарисом был достигнут большой прогресс в решении этой проблемы.
Историческую реконструкцию можно кратко суммировать следующим образом: во время неолита Греция была культурно связана с Северной Африкой и остальным Средиземноморьем. Единственный известный череп принадлежит к обычному средиземноморскому расовому типу. В начале эпохи металлов иммигранты с Кикладских островов, будучи по происхождению из Малой Азии, вместе с культом богини-матери привнесли в Грецию медь и поселились на обеих сторонах Коринфского перешейка. Тем временем население культуры крашеной керамики, по происхождению принадлежащее к дунайской культуре, проникло в Грецию с севера, вытесняемое шнуровиками. Таким образом, к 2000 г. до н.э. с культурной точки зрения в греческом населении были три элемента: а) местные неолитические средиземноморцы, б) дунайцы с севера, в) кикладцы малоазиатского происхождения.
Между 2000 г. до н.э. и временем Гомера Греция была завоевана еще три раза: а) шнуровиками (Майрс называет их «народом курганов», Kurgan people), появившимися с севера около 1900 г. до н.э. и которые, как думает Майрс[262], могли принести индоевропейскую основу эллинской речи, б) минойцами с Крита, основавшими «длинные генеалогии»: династии правителей в Тебесе, Афинах, Микенах и других местах; большинство из них проникли в Грецию около 1400 г. до н.э., хотя некоторые, возможно, и раньше, вплоть до 1700 г. до н.э.; в) «божественнорожденные» иностранцы, такие как Атрей, Пелопс и т.д., приплывшие в Грецию через Эгейское море на кораблях, выучившие греческий язык, занявшие троны и женившиеся на дочерях царей минойцев.
Историческую реконструкцию можно кратко суммировать следующим образом: во время неолита Греция была культурно связана с Северной Африкой и остальным Средиземноморьем. Единственный известный череп принадлежит к обычному средиземноморскому расовому типу. В начале эпохи металлов иммигранты с Кикладских островов, будучи по происхождению из Малой Азии, вместе с культом богини-матери привнесли в Грецию медь и поселились на обеих сторонах Коринфского перешейка. Тем временем население культуры крашеной керамики, по происхождению принадлежащее к дунайской культуре, проникло в Грецию с севера, вытесняемое шнуровиками. Таким образом, к 2000 г. до н.э. с культурной точки зрения в греческом населении были три элемента: а) местные неолитические средиземноморцы, б) дунайцы с севера, в) кикладцы малоазиатского происхождения.
Между 2000 г. до н.э. и временем Гомера Греция была завоевана еще три раза: а) шнуровиками (Майрс называет их «народом курганов», Kurgan people), появившимися с севера около 1900 г. до н.э. и которые, как думает Майрс[262], могли принести индоевропейскую основу эллинской речи, б) минойцами с Крита, основавшими «длинные генеалогии»: династии правителей в Тебесе, Афинах, Микенах и других местах; большинство из них проникли в Грецию около 1400 г. до н.э., хотя некоторые, возможно, и раньше, вплоть до 1700 г. до н.э.; в) «божественнорожденные» иностранцы, такие как Атрей, Пелопс и т.д., приплывшие в Грецию через Эгейское море на кораблях, выучившие греческий язык, занявшие троны и женившиеся на дочерях царей минойцев.