Страница:
По всей общности лицевых признаков, за небольшими исключениями, можно сказать, что население верхнего палеолита напоминает современных европеоидов. Возможно, однако, что некоторые выглядели как определенный тип американских индейцев, особенно как индейцы североамериканских равнин и индейцы племен о́на и теуельче южной оконечности Южной Америки. Мы должны помнить, что это сравнение является только морфологическим, так как нам неизвестна пигментация, форма и распределение волос населения верхнего палеолита.
Скелеты населения верхнего палеолита отличаются в размерах по подпериодам, как будет вскоре продемонстрировано, но в целом как группа оно было высоким, с длинными и стройными конечностями, с узкими губами, широкими плечами и большими руками и ногами. В целом кости конечностей были не очень крепкими, и отношение конечностей, определяющее относительную длину частей рук и ног и рук к ногам, не было стабильным.
Средний рост мужчин был около 173 см, женщин – 155 см. Мужчины были выше среднего роста любой европейской страны, за исключением Исландии и Черногории, но не выше современных американцев. С другой стороны, женщины были действительно невысокими. Эквивалентами этих средних размеров в футах и дюймах являются 5 футов 9 дюймов и 5 футов 1/2 дюйма. Для сравнения, рост людей из Галлей-Хилл составлял только 5 футов 2 дюйма.
Морант в своем статистическом исследовании сравнил образцы верхнего палеолита с длинным списком послеплейстоценовых черепных серий. Он обнаружил, что древняя группа превышает все более поздние с широким отклонением по семи размерам[51], достигая предела современных средних значений по шести другим[52]. Это массовое отклонение, по мнению Моранта, помещает людей верхнего палеолита на один конец шкалы, а остальное более позднее человечество – как белое, так и все остальное – на другой.
С Морантом можно поспорить, представив небольшие серии или подсерии, противоречащие этому выводу. Например, черепа индейцев о́на из Тьерра-дель-Фуэго[53], серия черепов бронзового века из Эстонии[54] – и такая же серия железного века с норвежского побережья[55] – такие же большие по размерам лица и черепа. Но эти исключения ни в коей мере не делают несостоятельным его открытие: люди верхнего палеолита, несмотря на свою в общем европейскую внешность, отдаляются по многим метрическим характеристикам от большинства современных людей и, собственно говоря, также и от доориньякских сапиентных людей. Причину этого отклонения нетрудно обнаружить, но мы должны медленно подойти к этому очевидному заключению, чтобы убедиться в точной реконструкции доисторических событий.
7. Хронологическая и географическая дифференциация европейской ориньякской группы
8. Верхнепалеолитические охотники Северной Африки
Скелеты населения верхнего палеолита отличаются в размерах по подпериодам, как будет вскоре продемонстрировано, но в целом как группа оно было высоким, с длинными и стройными конечностями, с узкими губами, широкими плечами и большими руками и ногами. В целом кости конечностей были не очень крепкими, и отношение конечностей, определяющее относительную длину частей рук и ног и рук к ногам, не было стабильным.
Средний рост мужчин был около 173 см, женщин – 155 см. Мужчины были выше среднего роста любой европейской страны, за исключением Исландии и Черногории, но не выше современных американцев. С другой стороны, женщины были действительно невысокими. Эквивалентами этих средних размеров в футах и дюймах являются 5 футов 9 дюймов и 5 футов 1/2 дюйма. Для сравнения, рост людей из Галлей-Хилл составлял только 5 футов 2 дюйма.
Морант в своем статистическом исследовании сравнил образцы верхнего палеолита с длинным списком послеплейстоценовых черепных серий. Он обнаружил, что древняя группа превышает все более поздние с широким отклонением по семи размерам[51], достигая предела современных средних значений по шести другим[52]. Это массовое отклонение, по мнению Моранта, помещает людей верхнего палеолита на один конец шкалы, а остальное более позднее человечество – как белое, так и все остальное – на другой.
С Морантом можно поспорить, представив небольшие серии или подсерии, противоречащие этому выводу. Например, черепа индейцев о́на из Тьерра-дель-Фуэго[53], серия черепов бронзового века из Эстонии[54] – и такая же серия железного века с норвежского побережья[55] – такие же большие по размерам лица и черепа. Но эти исключения ни в коей мере не делают несостоятельным его открытие: люди верхнего палеолита, несмотря на свою в общем европейскую внешность, отдаляются по многим метрическим характеристикам от большинства современных людей и, собственно говоря, также и от доориньякских сапиентных людей. Причину этого отклонения нетрудно обнаружить, но мы должны медленно подойти к этому очевидному заключению, чтобы убедиться в точной реконструкции доисторических событий.
7. Хронологическая и географическая дифференциация европейской ориньякской группы
Ориньякская культура отщепов[56], с которой в Европе начался верхнепалеолитический период, не была единой на протяжении всего своего временного периода, а, видимо, состояла из нескольких отдельных общностей, происходящих из более чем одного неевропейского источника.
Первый ориньякский уровень в Европе – шательперронский – представлен только тремя скелетами. Они включают в себя двух «негроидов» из Пещеры Детей, Гримальди, возле Ментона, и Комб-Капель. Из этих трех скелетов пара из Гримальди, вероятно, самая древняя. Кроме того, что они принадлежат к раннему ориньякскому периоду, точнее оценить их возраст не представляется возможным[57]. Это останки взрослой женщины и юноши. Отвлекаясь от их расовых черт, мы можем сказать, что они были полностью сапиентными и напоминают людей из Галлей-Хилл ростом и общей формой черепного свода. Однако их размеры свода меньше. Таким образом, они не демонстрируют ни больших размеров, ни грубости черепов общей верхнепалеолитической группы, ни гигантского роста.
В других отношениях они были, очевидно, в чем-то негроидны в том смысле, что они обладали чертами, отличающимися от современного европеоидного стандарта в сторону современного негроидного ствола[58]. Эти черты включают практическое отсутствие надбровных дуг, резко скошенную лобную кость, низкие и широкие носовые кости, углубленную нижнюю границу носового отверстия, альвеолярный прогнатизм, большое нёбо и зубы. Далее, орбиты относительно узкие, а лицо в абсолютном измерении короткое и узкое. Однако по пропорциям конечностей кости демонстрируют различие между этими людьми и людьми из Галлей-Хилл, так как периферийные сегменты относительно длинные, а руки длинные по отношению к ногам[59]. В этом, как и в обладании длинными пятками[60], образцы из Гримальди являются по-настоящему негроидами и вновь опровергают единство всех верхнепалеолитических образцов.
Нет типа человека, более полно являющегося сапиентным[61], чем негроид. Два образца из Гримальди, являясь частично негроидным вариантом или родственниками группы из Галлей-Хилл, совершенно отдельны от линии или эволюции, произведшей как палестинцев из Схул, так и более поздних европейских ориньякцев. В этом отношении спор о том, насколько они были негроидными, не имеет значения.
Таким же образом не стоит сейчас углубляться в спор, откуда они пришли в Европу в авангарде миграций верхнего палеолита. Они, должно быть, произошли из Африки или юго-западной Азии, но пока не найдены другие люди такого же типа, этот вопрос остается открытым. Они могут представлять собой древнюю смесь европеоидов с негроидами или же протонегроидов в процессе специализации[62]. Впрочем, они, возможно, слишком поздние, чтобы быть современниками расы, которая могла бы быть общим предком негров и белых. Исследование третьего образца – мужского скелета из Комб-Капель – больше подходит к нашей проблеме. Как и два негроида Гримальди, он совершенно отличается от всего корпуса черепов и длинных костей верхнепалеолитического населения людей. Хотя его череп такой же высокий, как среднее значение всей серии, его свод значительно у́же, несколько выше и меньше по объему. По деталям формы свода он существенно похож на Галлей-Хилл, но он даже у́же, чем последний.
Лицо черепа из Комб-Капель является самым древним, которое может быть определенно соотнесено с типом свода Галлей-Хилл. Здесь оно опять отличается от среднего ориньякского, ибо скуловой и бигональный диаметр так же малы, как и у большинства длинноголовых белых людей, а лицо, орбиты и нижняя челюсть узкие. Носовое отверстие шире, чем у большинства более поздних верхнепалеолитических черепов, но носовые кости по форме европеоидные. Прогнатизма не наблюдается, а подносовой сегмент лица не является исключительно большим. Как и человек из Галлей-Хилл, человек из Комб-Капель был невысоким – 160–162 см.
В изучении черепов остальных ориньякцев будет необходимо объединить все подпериоды, так как в большинстве случаев не было сделано никакого распределения. Далее, черепа, которые могут быть солютрейскими, также включены сюда. Это исследование также включает знаменитых кроманьонцев из Франции и моравских охотников на мамонтов, живших на открытых пространствах и хоронивших своих мертвых в гробницах, построенных из челюстей и лопаток мамонтов.
Несмотря на общую гомогенность людей верхнего палеолита, можно продемонстрировать, что эти две группы, западная и восточная, определенным образом отличаются друг от друга. Обе эти группы были высокими, с ростом свыше 170 см, и в этом подобии роста они отличаются от немногих представителей раннего ориньяка, которых мы изучили.
Как западный, так и восточный типы обладали особыми чертами верхнепалеолитических людей, описанными выше. Но еще одна основная особенность, отличающая их, – это черепной указатель. У кроманьонцев, сконцентрированных во Франции, диапазон указателя составляет 69–85, в то время как у восточной группы, включающей русские черепа, этот диапазон составляет 64–76. Средний указатель французских черепов равен 76, а у восточной группы в тот же период времени он равен 71. Другими словами, восточный ориньякский тип, как и типы Галлей-Хилл и Комб-Капель, был чисто долихоцефальным, а средние и поздние ориньякцы Франции включают определенное количество брахицефального элемента, достигающего верхнего предела 85 в мужском черепе Солютре № 2.
Западная группа получила название «кроманьонской» по старческому мужскому черепу, который обычно берется в качестве стандартного примера этого типа и который обладает наиболее типичными верхнепалеолитическими чертами. У черепов этого типа довольно плоский свод, самые низкие и широкие орбиты во всей серии и низкие, очень широкие лица. Их носовые отверстия средней ширины, а носовые кости сильно изогнутые и выступающие.
РЕКОНСТРУКЦИИ ПО ПАЛЕОЛИТИЧЕСКИМ ЧЕРЕПАМ
Рис. 2. Неандерталец (Ла-Шапелль).
Рис. 3. Кроманьонец («Старик» из Кроманьона).
Реконструкции, выполненные под руководством профессора В. Лебцельтера: рис. 13 г-на Фарвикеля, рис. 14 г-на Э. Гренцера. MAGW, vol. 65, pp. [4], [26].
Конечно же самый брахицефальный череп демонстрирует совершенно иную форму черепного свода. Этот образец Солютре № 2 – большой череп, принадлежавший высокому человеку. Однако его лицо демонстрирует типично кроманьонские черты – выпуклые скулы и широкие челюсти в сочетании с очень низкими орбитами. Кроманьонский характер этого лица, хотя и выражен, не так нагляден, как в долихоцефальных примерах, так как его затемняет выпуклость висков. Следовательно, кроманьонский тип в самом широком смысле включает как длинноголовые, так и круглоголовые экземпляры с переходными формами между ними, и его отличительные черты выражены в самых круглых черепах так же сильно, так и в более многочисленных узких.
Теперь обратимся к Центральной и Восточной Европе и изучим чисто длинноголовые примеры с этой части континента. В общем они напоминают увеличенные и лепторинные черепа из Комб-Капель с низкими орбитами, широкими лицами и тяжелыми челюстями, найденными в избытке дальше на западе. Однако некоторые черепа отклоняются в различных направлениях от стандарта; из них заслуживают внимания три: Брюнн № 1, Лауч и Пржедмости № 3.
Брюнн № 1, у которого отсутствует лицо, но присутствует нижняя челюсть, по форме и размеру свода, а также нижней челюсти, является двойником Комб-Капель. Лауч, у которого есть лицо, частично принадлежит к тому же общему классу, но он шире. Однако его лицо узкое, и в этом он соответствует типу Комб-Капель. В общем, восточные черепа, подвергавшиеся влиянию, приведшему к увеличению размеров и необычным для кроманьонцев костям, тем не менее, находятся ближе к более древней форме Галлей-Хилл и не были затронуты какими-либо влияниями, вызвавшими брахицефалию у некоторых из западных образцов.
Третий из этих не совсем типичных восточных черепов – Пржедмости № 3[63] – обладает большой ценностью, ибо он определенным образом демонстрирует причину общих особенностей верхнепалеолитической серии и причину их отделения от массы современного человечества, продемонстрированную Морантом. Эта причина состоит просто-напросто в том, что Пржедмости № 3 как морфологически, так и метрически очень сильно напоминает череп Схул № 5, и ни один из этих двух образцов заметно не отклоняется от верхнепалеолитических средних метрических значений.
В общем, верхнепалеолитическая группа, включая Пржедмости № 3, является промежуточной между типом Галлей-Хилл–Комб-Капель и неандертальцами, известными нам из европейской неандерталоидной группы[64]. В первую очередь, горизонтальная длина окружности, измеренная над надбровными дугами, варьирует от 538 до 563 мм у неандертальцев-мужчин. Средний размер для верхнего палеолита – 549,1 мм, отдельная цифра для Пржедмости № 3 – 556 мм, для Комб-Капель – 527 мм, что ближе к современному долихоцефальному среднему значению. В ширине лица неандертальская цифра представлена Ла-Шапелль-о-Сен – 152 мм, а у юноши из Ле-Мустье – 148 мм. Средняя величина для верхнего палеолита – 142,8 мм, Пржедмости № 3 – 144 мм, а Комб-Капель – 137 мм. Опять же, Комб-Капель представляет современного европейца, а верхнепалеолитическая группа занимает промежуточную позицию.
Такая же средняя позиция найдена в некотором числе других черт, включая ширину и высоту свода, минимальную ширину лба, ширину орбит и расстояние между орбитами. В отдельных случаях, как в Пржедмости № 3, верхняя высота лица также средняя, но в группе в общем она не является таковой, ибо преобладают меньшие размеры. То же самое верно в отношении размеров носа, по которым человек верхнего палеолита явно не является неандертальцем. Длины черепов верхнепалеолитической группы не больше таковых у Комб-Капель и Галлей-Хилл; на самом деле они часто меньше. Причиной этого может быть то, что эквивалентный неандерталоидный диаметр включает надбровные дуги, которые, будучи убранными, делают длину мозга несколько меньше, чем у типа Галлей-Хилл.
Рост верхнепалеолитической группы равняется росту группы из Схул; половая дифференциация по размерам такая же; как тазы, так и секция ребер схожи. Руки и ноги такие же большие.
Если европейская группа, за исключением Пржедмости № 3, выглядит менее неандерталоидной, чем группа из Схул, то это неудивительно. Расстояние во времени между этими двумя группами, вероятно, так же велико, как между началом среднего ориньяка и современностью, или даже еще больше. Далее, мы сравнивали европейские верхнепалеолитические скелеты со скелетами европейских неандертальцев. Хотя ориньякские охотники Европы, возможно, ассимилировали некоторых из местных выживших неандертальцев, похоже, что главное включение этого элемента произошло восточнее[65], и мы не знаем, были ли ассимилированные подобным образом так же специализированы в несапиентном направлении, как европейские экземпляры.
Признавая частично неандерталоидный характер верхнепалеолитического человека (что не является новой теорией), мы должны признать в то же время некоторые генетические принципы, которые применяются к современным гибридам между далекими расами[66], а также к этим межвидовым гибридам. Хотя в большинстве случаев правилом является смешение, в некоторых случаях проявляется простое доминирование; и из-за этого смешения появляются сильные изменения в размерах. Рост гибридов превышает рост родителей, и из-за общего генетического столкновения размер мозга становится больше, чем у более ранней чисто сапиентной расы.
Нужно признать, что есть и альтернативная интерпретация неандерталоидных черт верхнепалеолитического человека. Это то, что он представляет собой эволюцию неандертальца в направлении к сапиенсу; что различные ветви неандертальцев эволюционировали в сапиенсов в разное время и что люди из Сванскомба–Галлей-Хилл–Канамы–Канжеры прошли через этот процесс гораздо раньше, чем рассматриваемая нами группа.
Для целей настоящего исследования не имеет значения, прошел ли ранний вид сапиенс, полностью развившийся к среднему плейстоцену, через неандертальскую стадию в своей предыдущей истории, или же он произошел непосредственно от какого-то менее геронтоморфного и более гиббоноидного предка. Сейчас уместен вопрос, нужно ли рассматривать верхнепалеолитических людей из Схул как гибридов сапиенса и неандертальцев или просто как эволюционирующих неандертальцев; в каком случае гибридизация, соединяющая верхнепалеолитических людей с современными европейцами, произошла бы позднее? Все существующие свидетельства, как соматологические, так и археологические, указывают на первую гипотезу, которую мы приняли вместо дальнейшего рассмотрения как один из главных тезисов в нашей реконструкции европейской расовой истории.
Возвращаясь к рассмотрению верхнепалеолитической европейской группы, мы видим, что различие между восточными и западными ориньякцами, наиболее заметное в тенденции к брахицефализации у последней, не получило своего объяснения. Однако возможно, что ее причиной было различное смешение между сапиенсом и более чем одним неандерталоидным типом. Неандертальцы Европы, жившие в западной части континента, различаясь по черепному указателю от 67 (Гибралтар) до 77 (Ла-Квинья), находились недалеко от французского среднего значения 76 для верхнего палеолита.
При измерении от офирона – точки на лобной кости за надбровными дугами у черепов этих неандертальцев – обнаруживаются следующие длины: три мужчины – 193, 186 и 187 мм; три женщины – 185, 183 и 186 мм. Они меньше, чем средние значения верхнего палеолита Франции, измеренные с этой же точки (195,6 мм для мужчин, 188,6 мм для женщин). Черепные указатели, вычисленные по этим длинам, находятся выше 80 для пяти случаев из восьми. Таким образом, в неандертальской группе, какой мы ее знаем, присутствовала тенденция к брахикрании или к брахицеребральной черепно-мозговой форме, которая вместе с редукцией надбровных дуг при смешении могла вызвать брахицефалию у некоторых гибридов. Таков, возможно, был случай французских брахицефалов, особенно у образца Солютре № 2, у которого длина черепа 182,5 мм является не более чем предположением.
Как читатель уяснил из предыдущих страниц, изучение расового вопроса в Европе во время наступления последнего ледника – непростой вопрос, и его нельзя решить легко. Будет полезным изучить параллельное развитие и в других частях света, особенно в Африке.
Первый ориньякский уровень в Европе – шательперронский – представлен только тремя скелетами. Они включают в себя двух «негроидов» из Пещеры Детей, Гримальди, возле Ментона, и Комб-Капель. Из этих трех скелетов пара из Гримальди, вероятно, самая древняя. Кроме того, что они принадлежат к раннему ориньякскому периоду, точнее оценить их возраст не представляется возможным[57]. Это останки взрослой женщины и юноши. Отвлекаясь от их расовых черт, мы можем сказать, что они были полностью сапиентными и напоминают людей из Галлей-Хилл ростом и общей формой черепного свода. Однако их размеры свода меньше. Таким образом, они не демонстрируют ни больших размеров, ни грубости черепов общей верхнепалеолитической группы, ни гигантского роста.
В других отношениях они были, очевидно, в чем-то негроидны в том смысле, что они обладали чертами, отличающимися от современного европеоидного стандарта в сторону современного негроидного ствола[58]. Эти черты включают практическое отсутствие надбровных дуг, резко скошенную лобную кость, низкие и широкие носовые кости, углубленную нижнюю границу носового отверстия, альвеолярный прогнатизм, большое нёбо и зубы. Далее, орбиты относительно узкие, а лицо в абсолютном измерении короткое и узкое. Однако по пропорциям конечностей кости демонстрируют различие между этими людьми и людьми из Галлей-Хилл, так как периферийные сегменты относительно длинные, а руки длинные по отношению к ногам[59]. В этом, как и в обладании длинными пятками[60], образцы из Гримальди являются по-настоящему негроидами и вновь опровергают единство всех верхнепалеолитических образцов.
Нет типа человека, более полно являющегося сапиентным[61], чем негроид. Два образца из Гримальди, являясь частично негроидным вариантом или родственниками группы из Галлей-Хилл, совершенно отдельны от линии или эволюции, произведшей как палестинцев из Схул, так и более поздних европейских ориньякцев. В этом отношении спор о том, насколько они были негроидными, не имеет значения.
Таким же образом не стоит сейчас углубляться в спор, откуда они пришли в Европу в авангарде миграций верхнего палеолита. Они, должно быть, произошли из Африки или юго-западной Азии, но пока не найдены другие люди такого же типа, этот вопрос остается открытым. Они могут представлять собой древнюю смесь европеоидов с негроидами или же протонегроидов в процессе специализации[62]. Впрочем, они, возможно, слишком поздние, чтобы быть современниками расы, которая могла бы быть общим предком негров и белых. Исследование третьего образца – мужского скелета из Комб-Капель – больше подходит к нашей проблеме. Как и два негроида Гримальди, он совершенно отличается от всего корпуса черепов и длинных костей верхнепалеолитического населения людей. Хотя его череп такой же высокий, как среднее значение всей серии, его свод значительно у́же, несколько выше и меньше по объему. По деталям формы свода он существенно похож на Галлей-Хилл, но он даже у́же, чем последний.
Лицо черепа из Комб-Капель является самым древним, которое может быть определенно соотнесено с типом свода Галлей-Хилл. Здесь оно опять отличается от среднего ориньякского, ибо скуловой и бигональный диаметр так же малы, как и у большинства длинноголовых белых людей, а лицо, орбиты и нижняя челюсть узкие. Носовое отверстие шире, чем у большинства более поздних верхнепалеолитических черепов, но носовые кости по форме европеоидные. Прогнатизма не наблюдается, а подносовой сегмент лица не является исключительно большим. Как и человек из Галлей-Хилл, человек из Комб-Капель был невысоким – 160–162 см.
В изучении черепов остальных ориньякцев будет необходимо объединить все подпериоды, так как в большинстве случаев не было сделано никакого распределения. Далее, черепа, которые могут быть солютрейскими, также включены сюда. Это исследование также включает знаменитых кроманьонцев из Франции и моравских охотников на мамонтов, живших на открытых пространствах и хоронивших своих мертвых в гробницах, построенных из челюстей и лопаток мамонтов.
Несмотря на общую гомогенность людей верхнего палеолита, можно продемонстрировать, что эти две группы, западная и восточная, определенным образом отличаются друг от друга. Обе эти группы были высокими, с ростом свыше 170 см, и в этом подобии роста они отличаются от немногих представителей раннего ориньяка, которых мы изучили.
Как западный, так и восточный типы обладали особыми чертами верхнепалеолитических людей, описанными выше. Но еще одна основная особенность, отличающая их, – это черепной указатель. У кроманьонцев, сконцентрированных во Франции, диапазон указателя составляет 69–85, в то время как у восточной группы, включающей русские черепа, этот диапазон составляет 64–76. Средний указатель французских черепов равен 76, а у восточной группы в тот же период времени он равен 71. Другими словами, восточный ориньякский тип, как и типы Галлей-Хилл и Комб-Капель, был чисто долихоцефальным, а средние и поздние ориньякцы Франции включают определенное количество брахицефального элемента, достигающего верхнего предела 85 в мужском черепе Солютре № 2.
Западная группа получила название «кроманьонской» по старческому мужскому черепу, который обычно берется в качестве стандартного примера этого типа и который обладает наиболее типичными верхнепалеолитическими чертами. У черепов этого типа довольно плоский свод, самые низкие и широкие орбиты во всей серии и низкие, очень широкие лица. Их носовые отверстия средней ширины, а носовые кости сильно изогнутые и выступающие.
РЕКОНСТРУКЦИИ ПО ПАЛЕОЛИТИЧЕСКИМ ЧЕРЕПАМ
Реконструкции, выполненные под руководством профессора В. Лебцельтера: рис. 13 г-на Фарвикеля, рис. 14 г-на Э. Гренцера. MAGW, vol. 65, pp. [4], [26].
Конечно же самый брахицефальный череп демонстрирует совершенно иную форму черепного свода. Этот образец Солютре № 2 – большой череп, принадлежавший высокому человеку. Однако его лицо демонстрирует типично кроманьонские черты – выпуклые скулы и широкие челюсти в сочетании с очень низкими орбитами. Кроманьонский характер этого лица, хотя и выражен, не так нагляден, как в долихоцефальных примерах, так как его затемняет выпуклость висков. Следовательно, кроманьонский тип в самом широком смысле включает как длинноголовые, так и круглоголовые экземпляры с переходными формами между ними, и его отличительные черты выражены в самых круглых черепах так же сильно, так и в более многочисленных узких.
Теперь обратимся к Центральной и Восточной Европе и изучим чисто длинноголовые примеры с этой части континента. В общем они напоминают увеличенные и лепторинные черепа из Комб-Капель с низкими орбитами, широкими лицами и тяжелыми челюстями, найденными в избытке дальше на западе. Однако некоторые черепа отклоняются в различных направлениях от стандарта; из них заслуживают внимания три: Брюнн № 1, Лауч и Пржедмости № 3.
Брюнн № 1, у которого отсутствует лицо, но присутствует нижняя челюсть, по форме и размеру свода, а также нижней челюсти, является двойником Комб-Капель. Лауч, у которого есть лицо, частично принадлежит к тому же общему классу, но он шире. Однако его лицо узкое, и в этом он соответствует типу Комб-Капель. В общем, восточные черепа, подвергавшиеся влиянию, приведшему к увеличению размеров и необычным для кроманьонцев костям, тем не менее, находятся ближе к более древней форме Галлей-Хилл и не были затронуты какими-либо влияниями, вызвавшими брахицефалию у некоторых из западных образцов.
Третий из этих не совсем типичных восточных черепов – Пржедмости № 3[63] – обладает большой ценностью, ибо он определенным образом демонстрирует причину общих особенностей верхнепалеолитической серии и причину их отделения от массы современного человечества, продемонстрированную Морантом. Эта причина состоит просто-напросто в том, что Пржедмости № 3 как морфологически, так и метрически очень сильно напоминает череп Схул № 5, и ни один из этих двух образцов заметно не отклоняется от верхнепалеолитических средних метрических значений.
В общем, верхнепалеолитическая группа, включая Пржедмости № 3, является промежуточной между типом Галлей-Хилл–Комб-Капель и неандертальцами, известными нам из европейской неандерталоидной группы[64]. В первую очередь, горизонтальная длина окружности, измеренная над надбровными дугами, варьирует от 538 до 563 мм у неандертальцев-мужчин. Средний размер для верхнего палеолита – 549,1 мм, отдельная цифра для Пржедмости № 3 – 556 мм, для Комб-Капель – 527 мм, что ближе к современному долихоцефальному среднему значению. В ширине лица неандертальская цифра представлена Ла-Шапелль-о-Сен – 152 мм, а у юноши из Ле-Мустье – 148 мм. Средняя величина для верхнего палеолита – 142,8 мм, Пржедмости № 3 – 144 мм, а Комб-Капель – 137 мм. Опять же, Комб-Капель представляет современного европейца, а верхнепалеолитическая группа занимает промежуточную позицию.
Такая же средняя позиция найдена в некотором числе других черт, включая ширину и высоту свода, минимальную ширину лба, ширину орбит и расстояние между орбитами. В отдельных случаях, как в Пржедмости № 3, верхняя высота лица также средняя, но в группе в общем она не является таковой, ибо преобладают меньшие размеры. То же самое верно в отношении размеров носа, по которым человек верхнего палеолита явно не является неандертальцем. Длины черепов верхнепалеолитической группы не больше таковых у Комб-Капель и Галлей-Хилл; на самом деле они часто меньше. Причиной этого может быть то, что эквивалентный неандерталоидный диаметр включает надбровные дуги, которые, будучи убранными, делают длину мозга несколько меньше, чем у типа Галлей-Хилл.
Рост верхнепалеолитической группы равняется росту группы из Схул; половая дифференциация по размерам такая же; как тазы, так и секция ребер схожи. Руки и ноги такие же большие.
Если европейская группа, за исключением Пржедмости № 3, выглядит менее неандерталоидной, чем группа из Схул, то это неудивительно. Расстояние во времени между этими двумя группами, вероятно, так же велико, как между началом среднего ориньяка и современностью, или даже еще больше. Далее, мы сравнивали европейские верхнепалеолитические скелеты со скелетами европейских неандертальцев. Хотя ориньякские охотники Европы, возможно, ассимилировали некоторых из местных выживших неандертальцев, похоже, что главное включение этого элемента произошло восточнее[65], и мы не знаем, были ли ассимилированные подобным образом так же специализированы в несапиентном направлении, как европейские экземпляры.
Признавая частично неандерталоидный характер верхнепалеолитического человека (что не является новой теорией), мы должны признать в то же время некоторые генетические принципы, которые применяются к современным гибридам между далекими расами[66], а также к этим межвидовым гибридам. Хотя в большинстве случаев правилом является смешение, в некоторых случаях проявляется простое доминирование; и из-за этого смешения появляются сильные изменения в размерах. Рост гибридов превышает рост родителей, и из-за общего генетического столкновения размер мозга становится больше, чем у более ранней чисто сапиентной расы.
Нужно признать, что есть и альтернативная интерпретация неандерталоидных черт верхнепалеолитического человека. Это то, что он представляет собой эволюцию неандертальца в направлении к сапиенсу; что различные ветви неандертальцев эволюционировали в сапиенсов в разное время и что люди из Сванскомба–Галлей-Хилл–Канамы–Канжеры прошли через этот процесс гораздо раньше, чем рассматриваемая нами группа.
Для целей настоящего исследования не имеет значения, прошел ли ранний вид сапиенс, полностью развившийся к среднему плейстоцену, через неандертальскую стадию в своей предыдущей истории, или же он произошел непосредственно от какого-то менее геронтоморфного и более гиббоноидного предка. Сейчас уместен вопрос, нужно ли рассматривать верхнепалеолитических людей из Схул как гибридов сапиенса и неандертальцев или просто как эволюционирующих неандертальцев; в каком случае гибридизация, соединяющая верхнепалеолитических людей с современными европейцами, произошла бы позднее? Все существующие свидетельства, как соматологические, так и археологические, указывают на первую гипотезу, которую мы приняли вместо дальнейшего рассмотрения как один из главных тезисов в нашей реконструкции европейской расовой истории.
Возвращаясь к рассмотрению верхнепалеолитической европейской группы, мы видим, что различие между восточными и западными ориньякцами, наиболее заметное в тенденции к брахицефализации у последней, не получило своего объяснения. Однако возможно, что ее причиной было различное смешение между сапиенсом и более чем одним неандерталоидным типом. Неандертальцы Европы, жившие в западной части континента, различаясь по черепному указателю от 67 (Гибралтар) до 77 (Ла-Квинья), находились недалеко от французского среднего значения 76 для верхнего палеолита.
При измерении от офирона – точки на лобной кости за надбровными дугами у черепов этих неандертальцев – обнаруживаются следующие длины: три мужчины – 193, 186 и 187 мм; три женщины – 185, 183 и 186 мм. Они меньше, чем средние значения верхнего палеолита Франции, измеренные с этой же точки (195,6 мм для мужчин, 188,6 мм для женщин). Черепные указатели, вычисленные по этим длинам, находятся выше 80 для пяти случаев из восьми. Таким образом, в неандертальской группе, какой мы ее знаем, присутствовала тенденция к брахикрании или к брахицеребральной черепно-мозговой форме, которая вместе с редукцией надбровных дуг при смешении могла вызвать брахицефалию у некоторых гибридов. Таков, возможно, был случай французских брахицефалов, особенно у образца Солютре № 2, у которого длина черепа 182,5 мм является не более чем предположением.
Как читатель уяснил из предыдущих страниц, изучение расового вопроса в Европе во время наступления последнего ледника – непростой вопрос, и его нельзя решить легко. Будет полезным изучить параллельное развитие и в других частях света, особенно в Африке.
8. Верхнепалеолитические охотники Северной Африки
В период позднего плейстоцена во время вюрмских оледенений в Европе и в Северной Африке, включая современные Марокко, Алжир и Тунис, был прохладный климат и обильная растительность, что делало ее превосходным местом для проживания людей. К счастью, было изучено много скелетов из позднего плейстоцена этих стран, и при помощи сравнения мы можем значительно дополнить нашу информацию из Европы.
Во время верхнего палеолита в Северной Африке присутствовали три культуры, существовавшие одновременно как географические комплексы: капсийская, покрывающая ограниченную территорию в Тунисе и восточном Алжире; оранская – родственная ей культура, простиравшаяся в провинциях Алжира и Константина в пределы Марокко; и атерийская вдоль марокканского побережья.
Капсийская и оранская культуры были в своей основе связаны с ориньяком Европы, но содержали в своей истории микролитические лезвия, которым после конца ледникового периода было суждено продвинуться на север и завоевать Европу уже в качестве тарденуазских. Капсийская культура, возможно, с востока продвигалась на запад вдоль южного побережья Средиземного моря; оранская культура была не чем иным, как западным ответвлением капсийской культуры; атерийская же культура была затянувшимся остатком мустьерской, с течением времени накопившей свои особенности и постепенно вытесненной к атлантическому побережью оранской культурой.
Сегодня считается, что Северная Африка во время позднего плейстоцена была пограничным убежищем, а не магистральной дорогой передвижения культур. Гибралтар служил в большей степени барьером, нежели мостом. Ничто не может лучше удостоверить пассивную культурную роль Северной Африки во время этого периода, чем тот факт, что атерийская культура среднего плейстоцена выработала свою особую технику намного позже того, как мустьерская культура, от которой она произошла, в других местах уже прекратила свое существование.
Такие эксперты, как Менгин, Обермайер и Лики, единодушны в утверждении[67], что ранние фазы капсийской и оранской культур, появляясь непосредственно после мустьерской, сравнимы по времени с верхнепалеолитическими культурами Европы. В то же время г-жа Гаррод на основании работы Вофри приписывает им более позднее происхождение[68].
Здесь мы можем только согласиться с Менгином в том, что, хотя точное временное соотношение верхнепалеолитических культур Северной Африки и Западной Европы пока еще неясно, они могут рассматриваться как приблизительно параллельные. В настоящее время существует общее соглашение, что существенные элементы как европейских, так и североафриканских верхнепалеолитических культур появились с востока и хотя бы частично имеют общее происхождение.
Пока что все человеческие останки позднего плейстоцена из Северной Африки происходят из провинции Константина, где была проведена большая часть археологической работы. Общее количество этих скелетов, вероятно, достигает сотни, но, к сожалению, полностью сохранилось или полностью изучено менее половины из них[69]. Они происходят по большей части из двух больших стоянок – Афалу-бу-Руммель и Мехта-эль-Арби. Первая из них оранская, а вторая капсийская.
Афалу-бу-Руммель – это ранняя оранская стоянка. В этом раннем слое Арамбург выделяет два уровня – нижний и верхний. Нижний можно сопоставить с ранним ориньяком Европы по одной системе или со средним или поздним ориньяком по другой.
Нижний уровень представлен одним скелетом взрослого мужчины, на который мы будем ссылаться по его номеру в каталоге – 28. Это был низкий человек ростом около 161,5 см, эквивалентный в этом отношении людям из Галлей-Хилл, Комб-Капель и мужчине-негроиду из Гримальди. Его череп сильно отличается от других, взятых с верхнего уровня той же стоянки. Он имеет яйцеобразную форму, гипердолихоцефален и обладает низким сводом, покатым лбом, большим U-образным нёбом и высокими орбитами. Он только относительно массивен, и в этом отношении в общем равен образцам из Комб-Капель. Этот череп принадлежит общему европеоидному типу, и его без особых трудностей можно поместить в общий класс Галлей-Хилл и Комб-Капель. Как и у последнего, его носовое отверстие широкое, а носовой указатель хамеринный.
В верхних слоях ранней оранской культуры у Афалу-бу-Руммель были найдены 49 других черепов. По физическому типу они близко соответствуют человеку среднего и позднего ориньяка Западной Европы, но эти две группы не являются тождественными. Как и человек из Кроманьона, все изученные скелеты из Афалу высокие (средний рост – от 171 до 175 см по различным методикам). Их пропорции конечностей с длинными периферийными сегментами похожи на многих из группы, а их руки и ноги таким же образом как длиннее, так и шире, чем у большинства европейцев. Общая высота позвоночника показывает, что их тела, как и их ноги, и общая масса типичного мужчины в хорошем состоянии, должно быть, были большими.
Во время верхнего палеолита в Северной Африке присутствовали три культуры, существовавшие одновременно как географические комплексы: капсийская, покрывающая ограниченную территорию в Тунисе и восточном Алжире; оранская – родственная ей культура, простиравшаяся в провинциях Алжира и Константина в пределы Марокко; и атерийская вдоль марокканского побережья.
Капсийская и оранская культуры были в своей основе связаны с ориньяком Европы, но содержали в своей истории микролитические лезвия, которым после конца ледникового периода было суждено продвинуться на север и завоевать Европу уже в качестве тарденуазских. Капсийская культура, возможно, с востока продвигалась на запад вдоль южного побережья Средиземного моря; оранская культура была не чем иным, как западным ответвлением капсийской культуры; атерийская же культура была затянувшимся остатком мустьерской, с течением времени накопившей свои особенности и постепенно вытесненной к атлантическому побережью оранской культурой.
Сегодня считается, что Северная Африка во время позднего плейстоцена была пограничным убежищем, а не магистральной дорогой передвижения культур. Гибралтар служил в большей степени барьером, нежели мостом. Ничто не может лучше удостоверить пассивную культурную роль Северной Африки во время этого периода, чем тот факт, что атерийская культура среднего плейстоцена выработала свою особую технику намного позже того, как мустьерская культура, от которой она произошла, в других местах уже прекратила свое существование.
Такие эксперты, как Менгин, Обермайер и Лики, единодушны в утверждении[67], что ранние фазы капсийской и оранской культур, появляясь непосредственно после мустьерской, сравнимы по времени с верхнепалеолитическими культурами Европы. В то же время г-жа Гаррод на основании работы Вофри приписывает им более позднее происхождение[68].
Здесь мы можем только согласиться с Менгином в том, что, хотя точное временное соотношение верхнепалеолитических культур Северной Африки и Западной Европы пока еще неясно, они могут рассматриваться как приблизительно параллельные. В настоящее время существует общее соглашение, что существенные элементы как европейских, так и североафриканских верхнепалеолитических культур появились с востока и хотя бы частично имеют общее происхождение.
Пока что все человеческие останки позднего плейстоцена из Северной Африки происходят из провинции Константина, где была проведена большая часть археологической работы. Общее количество этих скелетов, вероятно, достигает сотни, но, к сожалению, полностью сохранилось или полностью изучено менее половины из них[69]. Они происходят по большей части из двух больших стоянок – Афалу-бу-Руммель и Мехта-эль-Арби. Первая из них оранская, а вторая капсийская.
Афалу-бу-Руммель – это ранняя оранская стоянка. В этом раннем слое Арамбург выделяет два уровня – нижний и верхний. Нижний можно сопоставить с ранним ориньяком Европы по одной системе или со средним или поздним ориньяком по другой.
Нижний уровень представлен одним скелетом взрослого мужчины, на который мы будем ссылаться по его номеру в каталоге – 28. Это был низкий человек ростом около 161,5 см, эквивалентный в этом отношении людям из Галлей-Хилл, Комб-Капель и мужчине-негроиду из Гримальди. Его череп сильно отличается от других, взятых с верхнего уровня той же стоянки. Он имеет яйцеобразную форму, гипердолихоцефален и обладает низким сводом, покатым лбом, большим U-образным нёбом и высокими орбитами. Он только относительно массивен, и в этом отношении в общем равен образцам из Комб-Капель. Этот череп принадлежит общему европеоидному типу, и его без особых трудностей можно поместить в общий класс Галлей-Хилл и Комб-Капель. Как и у последнего, его носовое отверстие широкое, а носовой указатель хамеринный.
В верхних слоях ранней оранской культуры у Афалу-бу-Руммель были найдены 49 других черепов. По физическому типу они близко соответствуют человеку среднего и позднего ориньяка Западной Европы, но эти две группы не являются тождественными. Как и человек из Кроманьона, все изученные скелеты из Афалу высокие (средний рост – от 171 до 175 см по различным методикам). Их пропорции конечностей с длинными периферийными сегментами похожи на многих из группы, а их руки и ноги таким же образом как длиннее, так и шире, чем у большинства европейцев. Общая высота позвоночника показывает, что их тела, как и их ноги, и общая масса типичного мужчины в хорошем состоянии, должно быть, были большими.