Страница:
Серьезный ущерб изучению расового вопроса нанесла утвердившаяся в советское время доктрина автохтонности славянского населения на территории России, что мешало проводить сравнения с археологическими культурами, открытыми за пределами СССР, а локальные вариации общеевропейских культур, тесно связанных с расовым типом их носителей, приходилось описывать как отдельные культуры.
Такому же фактическому запрету подвергся термин «нордический», что особенно обидно для русской антропологической науки, так как этот термин был введен в научный обиход русским ученым И.Е. Деникером. Причем если термин «арии» еще сохранился в сугубо научных книгах и статьях, то нордическая раса была изгнана, и во всех послевоенных книгах по археологии, антропологии и расовым исследованиям, везде, где необходимо было говорить о северной европеоидной расе длинноголовых блондинов, использовался совершенно не соответствующий реальности термин «средиземноморцы». Например, располагавшаяся на территории России Фатьяновская археологическая культура описывалась советскими археологами как средиземноморская, хотя она относилась к общеевропейской культуре «боевых топоров», которая была создана племенами, впоследствии вероятно ставшими родоначальниками всех североевропейских народов, в том числе германцев и славян.
Однако не только в СССР антропология оказалась в положении науки, подчиненной политике. Так, в США в ходе насаждения политкорректности и культа расплаты «белых» за годы рабовладения оформился и пышно расцвел своеобразный «расизм наоборот». В результате черная раса провозглашалась едва ли не источником древнейших цивилизаций. Политика стала причиной афроцентристской исторической школы Соединенных Штатов, представители которой, вопреки всем собранным наукой данным, утверждают что, к примеру, египетская цивилизация была создана неграми, и упорно ищут следы влияния негров в других древнейших цивилизациях, отрицая при этом гигантское число краниометрических данных, текстовых описаний, иконографической информации. Отсюда же проистекает и обостренное желание современных ученых найти некую працивилизацию в Африке, в поисках которой бесследно пропал труд множества ученых.
Несмотря на воздействие политического фактора, в СССР расовые исследования продолжались и после Второй мировой войны. В 1964 г. выходит книга В.П. Алексеева и Г.Ф. Дебеца «Краниометрия. Методика антропологических исследований», где подробно описывалась теоретическая часть измерения человеческих черепов и приводилась детальная информация по практической краниометрии. Кстати, возвращаясь к работе Куна «Расы Европы», надо отметить тот факт, что автор очень активно использовал в своих исследованиях работы русских антропологов и данные, собранные русской краниометрикой.
«Европеоиды – представители европеоидной расы, распространенной в Европе, Северной Африке (до Сахары), Ближнем Востоке, Средней и Центральной Азии, Северной Индии. Характерные признаки населения: цвет кожи, волос и глаз варьирует от очень светлых оттенков у северных групп до очень темных у южных и восточных, волосы прямые или волнистые, мягкие, лицо ортогнатное, в горизонтальной плоскости (при взгляде сверху) заметно выступает вперед, надбровные дуги часто большие, орбиты низкие, угловатые, разрез глаз всегда широкий, но глазная щель может быть небольшой, эпикантуса нет, нос обычно крупный, резко выступает, ноздри ориентированы сагиттально, переносье высокое, рот неширокий, толщина губ небольшая или средняя, рост бороды и усов сильный, телосложение среднее, кисть и стопа широкие. На краях ареала европеоидная раса образует плавные переходы к уральской, южносибирской, монголоидной, негроидной, эфиопской и дравидийской расам» – это определение европейской расы, данное в курсе «Введение в антропологию» современными русскими антропологами Д.В. Богатенко, С.В. Дробышевским и Т.И. Алексеевой, в значительной мере основывается на работе, проведенной К.С. Куном более 70 лет назад. То есть научное значение фундаментального труда американского антрополога не утрачено по сей день.
Карлтон С. Кун на Седьмом Международном Конгрессе антропологических и этнографических наук. Москва. 1964 г.
Работа К.С. Куна также окончательно дала ответ на вопрос о расовой неполноценности русских и других народов Восточной Европы, часто муссировавшийся в русофобски настроенных кругах Запада. Как указывал русский антрополог В.В. Бунак: «В целом по своему антропологическому составу народы европейской части СССР очень сходны с народами средней и северной областей Западной Европы. Все попытки некоторых зарубежных антропологов противопоставить «запад» и «восток» в историко-культурном и в расовом отношении находятся в противоречии с фактами. На северо-западе у русского, белорусского, литовского, латышского населения прослеживаются черты беломорско-балтийской малой расы; эта же раса отчетливо представлена и у финноязычных народов этой территории – у карелов, вепсов, некоторых групп коми-зырян. У латышей и эстонцев преобладают черты, сближающие их со скандинавским вариантом атланто-балтийской расы (высокий рост, светлая пигментация). В центральной области Восточно-Европейской равнины для русского и североукраинского населения, мордвы, отчасти для татар Поволжья характерны черты среднеевропейской расы». То есть расовые типы населения России и прилегающих территорий представлены основными европейскими расами, преимущественно северного происхождения.
Конечно, советская (и впоследствии современная российская) антропологическая школа несколько отошли от терминологии, используемой К.С.Куном, и вместо понятий нордиды, альпиниды, балтиды, борреби и др. использовала собственную терминологию, к примеру: беломоро-балтийская и атланто-балтийская расы. Но это связано не столько с тем, что такая терминология была с точки зрения советских антропологов более точной, сколько с необходимостью по политическим мотивам отделить терминологию советской школы от «буржуазной антропологии», а затем уже скорее по традиции и чтобы избежать обвинений в расизме. Тем более что на западе, особенно в США, в последние десятилетия научному миру навязывают абсолютно антинаучную, но зато исключительно политкорректную концепцию, которая говорит об отсутствии рас как таковых либо классифицирует расы на основе абстрактных признаков, например по группе крови человека.
Поэтому в наши дни сложно переоценить значение книги К.С. Куна, в которой рассматривается история, происхождение и связи малых рас, на которые в Европе разделилась большая белая раса. Собранный и обработанный автором огромный краниологический материал, охватывающий период от эпохи плейстоцена до наших дней, является зримым доказательством существования рас Европы, их взаимосвязи и различия.
В заключение мы хотели бы выразить искреннюю благодарность Карлу Куну – сыну прославленного ученого, который любезно подарил автору проекта права на издание всех сочинений своего отца на русском языке.
Введение
Глава первая
1. О целях и планах
2. Теория и принципы понятия «раса»
Такому же фактическому запрету подвергся термин «нордический», что особенно обидно для русской антропологической науки, так как этот термин был введен в научный обиход русским ученым И.Е. Деникером. Причем если термин «арии» еще сохранился в сугубо научных книгах и статьях, то нордическая раса была изгнана, и во всех послевоенных книгах по археологии, антропологии и расовым исследованиям, везде, где необходимо было говорить о северной европеоидной расе длинноголовых блондинов, использовался совершенно не соответствующий реальности термин «средиземноморцы». Например, располагавшаяся на территории России Фатьяновская археологическая культура описывалась советскими археологами как средиземноморская, хотя она относилась к общеевропейской культуре «боевых топоров», которая была создана племенами, впоследствии вероятно ставшими родоначальниками всех североевропейских народов, в том числе германцев и славян.
Однако не только в СССР антропология оказалась в положении науки, подчиненной политике. Так, в США в ходе насаждения политкорректности и культа расплаты «белых» за годы рабовладения оформился и пышно расцвел своеобразный «расизм наоборот». В результате черная раса провозглашалась едва ли не источником древнейших цивилизаций. Политика стала причиной афроцентристской исторической школы Соединенных Штатов, представители которой, вопреки всем собранным наукой данным, утверждают что, к примеру, египетская цивилизация была создана неграми, и упорно ищут следы влияния негров в других древнейших цивилизациях, отрицая при этом гигантское число краниометрических данных, текстовых описаний, иконографической информации. Отсюда же проистекает и обостренное желание современных ученых найти некую працивилизацию в Африке, в поисках которой бесследно пропал труд множества ученых.
Несмотря на воздействие политического фактора, в СССР расовые исследования продолжались и после Второй мировой войны. В 1964 г. выходит книга В.П. Алексеева и Г.Ф. Дебеца «Краниометрия. Методика антропологических исследований», где подробно описывалась теоретическая часть измерения человеческих черепов и приводилась детальная информация по практической краниометрии. Кстати, возвращаясь к работе Куна «Расы Европы», надо отметить тот факт, что автор очень активно использовал в своих исследованиях работы русских антропологов и данные, собранные русской краниометрикой.
«Европеоиды – представители европеоидной расы, распространенной в Европе, Северной Африке (до Сахары), Ближнем Востоке, Средней и Центральной Азии, Северной Индии. Характерные признаки населения: цвет кожи, волос и глаз варьирует от очень светлых оттенков у северных групп до очень темных у южных и восточных, волосы прямые или волнистые, мягкие, лицо ортогнатное, в горизонтальной плоскости (при взгляде сверху) заметно выступает вперед, надбровные дуги часто большие, орбиты низкие, угловатые, разрез глаз всегда широкий, но глазная щель может быть небольшой, эпикантуса нет, нос обычно крупный, резко выступает, ноздри ориентированы сагиттально, переносье высокое, рот неширокий, толщина губ небольшая или средняя, рост бороды и усов сильный, телосложение среднее, кисть и стопа широкие. На краях ареала европеоидная раса образует плавные переходы к уральской, южносибирской, монголоидной, негроидной, эфиопской и дравидийской расам» – это определение европейской расы, данное в курсе «Введение в антропологию» современными русскими антропологами Д.В. Богатенко, С.В. Дробышевским и Т.И. Алексеевой, в значительной мере основывается на работе, проведенной К.С. Куном более 70 лет назад. То есть научное значение фундаментального труда американского антрополога не утрачено по сей день.
Работа К.С. Куна также окончательно дала ответ на вопрос о расовой неполноценности русских и других народов Восточной Европы, часто муссировавшийся в русофобски настроенных кругах Запада. Как указывал русский антрополог В.В. Бунак: «В целом по своему антропологическому составу народы европейской части СССР очень сходны с народами средней и северной областей Западной Европы. Все попытки некоторых зарубежных антропологов противопоставить «запад» и «восток» в историко-культурном и в расовом отношении находятся в противоречии с фактами. На северо-западе у русского, белорусского, литовского, латышского населения прослеживаются черты беломорско-балтийской малой расы; эта же раса отчетливо представлена и у финноязычных народов этой территории – у карелов, вепсов, некоторых групп коми-зырян. У латышей и эстонцев преобладают черты, сближающие их со скандинавским вариантом атланто-балтийской расы (высокий рост, светлая пигментация). В центральной области Восточно-Европейской равнины для русского и североукраинского населения, мордвы, отчасти для татар Поволжья характерны черты среднеевропейской расы». То есть расовые типы населения России и прилегающих территорий представлены основными европейскими расами, преимущественно северного происхождения.
Конечно, советская (и впоследствии современная российская) антропологическая школа несколько отошли от терминологии, используемой К.С.Куном, и вместо понятий нордиды, альпиниды, балтиды, борреби и др. использовала собственную терминологию, к примеру: беломоро-балтийская и атланто-балтийская расы. Но это связано не столько с тем, что такая терминология была с точки зрения советских антропологов более точной, сколько с необходимостью по политическим мотивам отделить терминологию советской школы от «буржуазной антропологии», а затем уже скорее по традиции и чтобы избежать обвинений в расизме. Тем более что на западе, особенно в США, в последние десятилетия научному миру навязывают абсолютно антинаучную, но зато исключительно политкорректную концепцию, которая говорит об отсутствии рас как таковых либо классифицирует расы на основе абстрактных признаков, например по группе крови человека.
Поэтому в наши дни сложно переоценить значение книги К.С. Куна, в которой рассматривается история, происхождение и связи малых рас, на которые в Европе разделилась большая белая раса. Собранный и обработанный автором огромный краниологический материал, охватывающий период от эпохи плейстоцена до наших дней, является зримым доказательством существования рас Европы, их взаимосвязи и различия.
В заключение мы хотели бы выразить искреннюю благодарность Карлу Куну – сыну прославленного ученого, который любезно подарил автору проекта права на издание всех сочинений своего отца на русском языке.
Введение
Данная книга предлагается студенческой аудитории как исследование в рамках особого направления физической антропологии. В ней представлена попытка проследить расовую историю европеоидной ветви Homo sapiens от ее зарождения в плейстоцене до современности. Хотя изучению скелетного материала следующих друг за другом культурных периодов специально посвящены шесть глав, главное внимание уделяется расовой идентификации современных европеоидных народов. Если можно было бы выделить основную мысль этой книги, то это была бы та идея, что физическую антропологию нельзя рассматривать в отрыве от ее культурно-исторических связей и что такой вещи, как «чистая» биология, не существует – по крайней мере, по отношению к человеку.
При написании книги подобного характера невозможно было обойтись без использования некоторых технических терминов: читатель найдет их определения в глоссарии. Статистические таблицы сознательно опущены в самом тексте, но так как многие выводы и идентификации, сделанные в главах по скелетной истории, являются новыми, целесообразно подкрепить их табличным материалом. Поэтому 53 столбца основных средних значений черепных серий представлены в приложении I.
Ссылки на все источники как антропометрического материала, так и материала иного рода, даны в сносках в тех разделах, в которых упоминаются эти данные. Хотя в ходе работы над этой книгой приходилось обращаться к более чем четырем тысячам книг, автор не претендует на то, что обозрел всю литературу по данному предмету. Некоторые не имеющие особого значения ссылки были опущены сознательно, а многие другие (без сомнения, к сожалению) упущены. За исключением материалов, использованных с разрешения автора до их публикации, к данным, появившимся позже июля 1938 г., обращения не производилось.
По достаточно веским причинам избежали внимания две вспомогательные области физической антропологии: это изучение групп крови и вопрос расового интеллекта или расовой психологии. Исследования групп крови к 1938 г. породили необозримую библиографию, и скоро эти исследования будут рассмотрены проф. Уильямом Бойдом из Бостонского университета. Пока что, как определили специалисты в этой области, между группами крови и антропометрическими явлениями не существует генетической связи. С другой стороны, тема взаимосвязи расы и интеллекта пока что недостаточно разработана, чтобы включить ее в общую работу по расовой истории: к тому же ее очень легко использовать в политических целях. В данной книге исследование рас проводится без каких-либо выводов об их неполноценности или превосходстве.
В финансировании этой работы, в сборе данных и в подготовке рукописи участвовало много людей. Начальная работа по сбору и подготовке на протяжении двух лет была профинансирована щедрыми грантами Фонда Мильтона и наследия Джона Г. Кларка Гарвардского университета. Дальнейшее финансирование, позволившее завершить этот труд, было обеспечено моим отцом Джоном Льюисом Куном, компанией «Макмиллан» и г-ном Ллойдом Кэботом Бриггсом. За само предложение о написании данной книги, за поддержку в получении первоначального финансирования и за постоянные советы и ободрение я глубоко признателен своему учителю проф. Эрнесту А. Хутону, посвятившему меня в физическую антропологию, и я хочу выразить здесь свое уважение ему не только как своему личному наставнику, но и как духовному отцу американской физической антропологии.
Среди многих помощников в моем утомительном труде по переводу, выборке, подсчету, рисованию, проверке и набору четверо заслуживают особого внимания: г-жа Мэри Руби Гарднер, г-жа Анна Шугзда, г-н Юджин К. Уорман и г-н Йенс Айд. Сотрудничество с г-ном Элмером Райсингом, со своим опытом подготовившим все карты, схемы и рисунки, сделало задачу иллюстрирования несложной. Г-н Фредерик П. Орхард и г-жа Марион Ламберт помогали в подготовке фотографий.
Г-жа Констанс Ашенден, библиотекарь Музея Пибоди в Гарвардском университете, под чьим руководством все имевшиеся в библиотеке статьи из научной периодики были отдельно каталогизированы автором, предоставила в мое распоряжение свои обширные познания библиографии антропологии, а также свое время и терпение. Я хочу выразить особую признательность ей, а также ее помощнику г-ну Фрэнсису Гоулду.
На использование мной их неопубликованных антропометрических материалов согласились следующие лица: д-р Гордон Т. Боулз, г-н К. Уэсли Дюпертью, г-н Роберт В. Эрих, д-р Генри Филд, г-н Джеймс Гол, г-н Герберт Р. Глодт, д-р Эрнест А. Хутон, д-р Байрон О. Хьюз, д-р Фредерик П. Халс, д-р У. Марион Крогман, г-н Гомер Х. Киддер, г-н Мартин Лютер, д-р Теодор У. Маккаун, д-р Джеффри М. Морант, д-р Карл К. Зельтцер, д-р Уильям Шенклин, проф. Борис Н. Вишневский, г-жа Рут Сотел Уоллис, проф. Франц Вейденрейх. На каждого из них будет дана ссылка при использовании соответствующего материала. Я надеюсь, что беглое упоминание их данных в этой книге стимулирует интерес к их будущим более тщательным исследованиям. Не стоит и говорить, что никто из них не несет ответственности за ошибочные или непозволительные интерпретации своих материалов. Я также хочу здесь поблагодарить тех людей и те учреждения, которые позволили мне сделать копии фотографий и рисунков. О людях я упомяну в каждом конкретном случае. Однако большинство фотографий, использованных в этой книге, были сделаны автором с помощью многих людей. Это особенно относится к г-же Марион Блэкуэлл, директору Международного института в Бостоне, и ее помощнице г-же Ольге Ст. Иваный, а также к г-ну Артуру Мегердичиану, г-ну Филиппу Уэю и г-ну Мерико Петролати из Ludlow Manufacturing Company, Лудлоу, Массачусетс, г-ну Брору Тамму, г-ну Х.У. Джонсону и владельцам судостроительной компании «Джордж Лоли и сын», г-ну Яну Драйсдэйлу из A.C. Lawrence Leather Company, Пибоди, Массачусетс, г-ну Майклу Абурджейли, Бостон, г-ну Дюма из книжного магазина Дюма, Бостон, г-ну Гейнриху Вольфу, управляющему Gundlachs Hofbrauhaus в Бостоне, отцу Яну Козицкому, г-ну Джону Брюнсвику и офицерам Чехословацкого клуба в Бостоне, г-ну Джеймсу Страгунасу и многим другим, включая всех тех, чьи фотографии появились на вклейках, иллюстрирующих расовые типы.
За помощь и советы я особенно благодарен следующим лицам: проф. Гловеру Аллену – за советы, касающиеся фауны; д-ру Гордону Т. Боулзу – за подготовку карты № 16 и за информацию по населению Ирана, Афганистана и Индии; проф. Кирку Брайану – за информацию по плейстоценовому и послеплейстоценовому климату; проф. В. Гордону Чайлду – за прочтение рукописи (глав II–VII) и за предложение многих важных изменений; д-ру Владимиру Дж. Фьюксу – за подготовку карт №№ 2 и 3 и множество советов по европейской археологии неолита, бронзового и железного века, а также за данные и советы по вопросам славянской истории; д-ру Х. О’Нейл Хенкену – за советы по археологии железного века, и особенно Британских островов; г-ну Габриэлю Ласкеру – за помощь в подготовке глоссария; д-ру Ж.Р. де ла Маретту – за мысли по вопросу человеческой эволюции; проф. Уильяму М. Макговерну – за разрешение прочитать рукопись его «Древних царств Средней Азии» и за советы по вопросам истории Средней Азии; д-ру Халламу Л. Мовиусу – за помощь в подготовке карты 1 и рисунка 16, а также в написании глав II и III; д-ру Роберту В.Пфайфферу – за данные по древнееврейской истории; проф. Дж. Дайнли Принсу – за мнение специалиста по вопросу шумерского языка; проф. Джорджу Сартону – за советы по работе с ссылками; г-ну Вилхьялму Стефанссону и Чарльзу Хардингу – за советы и данные по древним скандинавам; г-ну Лористону Уорду, г-ну Джеймсу Голу и г-ну Д.У. Локарду – за помощь в вопросах ближневосточной археологии; проф. Гарри Вольфсону – за консультирование по еврейской истории и помощь в подготовке раздела, посвященного евреям. К этому списку нужно добавить имена проф. М.Ф. Эшли-Монтагю, проф. В.М. Крогмана и д-ра Х.Л. Шапиро, которые прочитали книгу в гранках и благодаря которым появились многие необходимые изменения и добавления.
Как легко заметит читатель, вышеперечисленные специалисты, большинство из которых уже являются известными учеными, сыграли немалую роль в подготовке этой книги. У всех из них – как по отдельности, так и в общем – я нахожусь в неоплатном долгу, и я выражаю им свои извинения, если я злоупотребил их великодушием и познаниями.
Я также хочу выразить свою благодарность Их Величествам королям Йемена и Албании, а также Его Высочеству султану Мукаллы за позволение и помощь в собирании данных, которые здесь представлены в первый раз.
Наконец, я глубоко признателен служащим Macmillan Company за их великодушие, сотрудничество и терпение.
Карлтон Стивенс Кун,
Садбери, Массачусетс,
февраль 1939 г.
При написании книги подобного характера невозможно было обойтись без использования некоторых технических терминов: читатель найдет их определения в глоссарии. Статистические таблицы сознательно опущены в самом тексте, но так как многие выводы и идентификации, сделанные в главах по скелетной истории, являются новыми, целесообразно подкрепить их табличным материалом. Поэтому 53 столбца основных средних значений черепных серий представлены в приложении I.
Ссылки на все источники как антропометрического материала, так и материала иного рода, даны в сносках в тех разделах, в которых упоминаются эти данные. Хотя в ходе работы над этой книгой приходилось обращаться к более чем четырем тысячам книг, автор не претендует на то, что обозрел всю литературу по данному предмету. Некоторые не имеющие особого значения ссылки были опущены сознательно, а многие другие (без сомнения, к сожалению) упущены. За исключением материалов, использованных с разрешения автора до их публикации, к данным, появившимся позже июля 1938 г., обращения не производилось.
По достаточно веским причинам избежали внимания две вспомогательные области физической антропологии: это изучение групп крови и вопрос расового интеллекта или расовой психологии. Исследования групп крови к 1938 г. породили необозримую библиографию, и скоро эти исследования будут рассмотрены проф. Уильямом Бойдом из Бостонского университета. Пока что, как определили специалисты в этой области, между группами крови и антропометрическими явлениями не существует генетической связи. С другой стороны, тема взаимосвязи расы и интеллекта пока что недостаточно разработана, чтобы включить ее в общую работу по расовой истории: к тому же ее очень легко использовать в политических целях. В данной книге исследование рас проводится без каких-либо выводов об их неполноценности или превосходстве.
В финансировании этой работы, в сборе данных и в подготовке рукописи участвовало много людей. Начальная работа по сбору и подготовке на протяжении двух лет была профинансирована щедрыми грантами Фонда Мильтона и наследия Джона Г. Кларка Гарвардского университета. Дальнейшее финансирование, позволившее завершить этот труд, было обеспечено моим отцом Джоном Льюисом Куном, компанией «Макмиллан» и г-ном Ллойдом Кэботом Бриггсом. За само предложение о написании данной книги, за поддержку в получении первоначального финансирования и за постоянные советы и ободрение я глубоко признателен своему учителю проф. Эрнесту А. Хутону, посвятившему меня в физическую антропологию, и я хочу выразить здесь свое уважение ему не только как своему личному наставнику, но и как духовному отцу американской физической антропологии.
Среди многих помощников в моем утомительном труде по переводу, выборке, подсчету, рисованию, проверке и набору четверо заслуживают особого внимания: г-жа Мэри Руби Гарднер, г-жа Анна Шугзда, г-н Юджин К. Уорман и г-н Йенс Айд. Сотрудничество с г-ном Элмером Райсингом, со своим опытом подготовившим все карты, схемы и рисунки, сделало задачу иллюстрирования несложной. Г-н Фредерик П. Орхард и г-жа Марион Ламберт помогали в подготовке фотографий.
Г-жа Констанс Ашенден, библиотекарь Музея Пибоди в Гарвардском университете, под чьим руководством все имевшиеся в библиотеке статьи из научной периодики были отдельно каталогизированы автором, предоставила в мое распоряжение свои обширные познания библиографии антропологии, а также свое время и терпение. Я хочу выразить особую признательность ей, а также ее помощнику г-ну Фрэнсису Гоулду.
На использование мной их неопубликованных антропометрических материалов согласились следующие лица: д-р Гордон Т. Боулз, г-н К. Уэсли Дюпертью, г-н Роберт В. Эрих, д-р Генри Филд, г-н Джеймс Гол, г-н Герберт Р. Глодт, д-р Эрнест А. Хутон, д-р Байрон О. Хьюз, д-р Фредерик П. Халс, д-р У. Марион Крогман, г-н Гомер Х. Киддер, г-н Мартин Лютер, д-р Теодор У. Маккаун, д-р Джеффри М. Морант, д-р Карл К. Зельтцер, д-р Уильям Шенклин, проф. Борис Н. Вишневский, г-жа Рут Сотел Уоллис, проф. Франц Вейденрейх. На каждого из них будет дана ссылка при использовании соответствующего материала. Я надеюсь, что беглое упоминание их данных в этой книге стимулирует интерес к их будущим более тщательным исследованиям. Не стоит и говорить, что никто из них не несет ответственности за ошибочные или непозволительные интерпретации своих материалов. Я также хочу здесь поблагодарить тех людей и те учреждения, которые позволили мне сделать копии фотографий и рисунков. О людях я упомяну в каждом конкретном случае. Однако большинство фотографий, использованных в этой книге, были сделаны автором с помощью многих людей. Это особенно относится к г-же Марион Блэкуэлл, директору Международного института в Бостоне, и ее помощнице г-же Ольге Ст. Иваный, а также к г-ну Артуру Мегердичиану, г-ну Филиппу Уэю и г-ну Мерико Петролати из Ludlow Manufacturing Company, Лудлоу, Массачусетс, г-ну Брору Тамму, г-ну Х.У. Джонсону и владельцам судостроительной компании «Джордж Лоли и сын», г-ну Яну Драйсдэйлу из A.C. Lawrence Leather Company, Пибоди, Массачусетс, г-ну Майклу Абурджейли, Бостон, г-ну Дюма из книжного магазина Дюма, Бостон, г-ну Гейнриху Вольфу, управляющему Gundlachs Hofbrauhaus в Бостоне, отцу Яну Козицкому, г-ну Джону Брюнсвику и офицерам Чехословацкого клуба в Бостоне, г-ну Джеймсу Страгунасу и многим другим, включая всех тех, чьи фотографии появились на вклейках, иллюстрирующих расовые типы.
За помощь и советы я особенно благодарен следующим лицам: проф. Гловеру Аллену – за советы, касающиеся фауны; д-ру Гордону Т. Боулзу – за подготовку карты № 16 и за информацию по населению Ирана, Афганистана и Индии; проф. Кирку Брайану – за информацию по плейстоценовому и послеплейстоценовому климату; проф. В. Гордону Чайлду – за прочтение рукописи (глав II–VII) и за предложение многих важных изменений; д-ру Владимиру Дж. Фьюксу – за подготовку карт №№ 2 и 3 и множество советов по европейской археологии неолита, бронзового и железного века, а также за данные и советы по вопросам славянской истории; д-ру Х. О’Нейл Хенкену – за советы по археологии железного века, и особенно Британских островов; г-ну Габриэлю Ласкеру – за помощь в подготовке глоссария; д-ру Ж.Р. де ла Маретту – за мысли по вопросу человеческой эволюции; проф. Уильяму М. Макговерну – за разрешение прочитать рукопись его «Древних царств Средней Азии» и за советы по вопросам истории Средней Азии; д-ру Халламу Л. Мовиусу – за помощь в подготовке карты 1 и рисунка 16, а также в написании глав II и III; д-ру Роберту В.Пфайфферу – за данные по древнееврейской истории; проф. Дж. Дайнли Принсу – за мнение специалиста по вопросу шумерского языка; проф. Джорджу Сартону – за советы по работе с ссылками; г-ну Вилхьялму Стефанссону и Чарльзу Хардингу – за советы и данные по древним скандинавам; г-ну Лористону Уорду, г-ну Джеймсу Голу и г-ну Д.У. Локарду – за помощь в вопросах ближневосточной археологии; проф. Гарри Вольфсону – за консультирование по еврейской истории и помощь в подготовке раздела, посвященного евреям. К этому списку нужно добавить имена проф. М.Ф. Эшли-Монтагю, проф. В.М. Крогмана и д-ра Х.Л. Шапиро, которые прочитали книгу в гранках и благодаря которым появились многие необходимые изменения и добавления.
Как легко заметит читатель, вышеперечисленные специалисты, большинство из которых уже являются известными учеными, сыграли немалую роль в подготовке этой книги. У всех из них – как по отдельности, так и в общем – я нахожусь в неоплатном долгу, и я выражаю им свои извинения, если я злоупотребил их великодушием и познаниями.
Я также хочу выразить свою благодарность Их Величествам королям Йемена и Албании, а также Его Высочеству султану Мукаллы за позволение и помощь в собирании данных, которые здесь представлены в первый раз.
Наконец, я глубоко признателен служащим Macmillan Company за их великодушие, сотрудничество и терпение.
Карлтон Стивенс Кун,
Садбери, Массачусетс,
февраль 1939 г.
Глава первая
Введение в историческое исследование белой расы
1. О целях и планах
Настоящая книга является учебником для студентов колледжей, уже изучивших или только изучающих вводный курс антропологии. Однако большая ее часть написана неспециальным языком, чтобы ее могли использовать и изучающие смежные дисциплины. Материал для изучения состоит из собранного антропологами всего мира корпуса статистического материала, относящегося к телесным качествам людей, принадлежащих к белой расе. Этот материал можно разделить, во-первых, на скелетный материал и, во-вторых, на метрические данные по живым людям и наблюдения за ними.
Используя этот материал, мы предлагаем взглянуть на историю белой расы, начиная с ее истоков в плейстоцене[1] и до настоящего времени, и обеспечить классификацию подрас в соответствии с фактами, известными нам на сегодняшний день. Мы разделяем утверждение, что человек как «домашнее животное» крайне разнообразен и что в своих странствиях по всей планете он сам подвергался воздействию окружающей среды, и, следовательно, изменялся в несравнимой с любым другим видом степени. Далее, мы полагаем, что телесные характеристики человека на протяжении развития человеческих культур изменялись из-за собственно человеческих приспособлений.
Во время плейстоцена существовали несколько видов приматов, которые, овладев каменными орудиями, огнем и речью, достигли некоторой степени человеческой культуры. В текущую послеледниковую или межледниковую эпоху в соответствии с общим сокращением разнообразия фауны человек сократился до одного вида, уникального в своем роде. В плейстоцене в качестве фетализированной наземной обезьяны появился как минимум один вид – и именно этот вид сегодня является главным стволом рода Homo sapiens. Другие виды, включая ископаемого яванского и пекинского человека, а также неандертальца, превратились в более тяжелые, гипермаскулинные эндокринные формы с роскошными челюстями, зубами и костяными гребнями.
Мы намереваемся продемонстрировать, что эти нефетализированные виды не вымерли полностью, но по крайней мере один из них во время среднего плейстоцена или в начале позднего плейстоцена был ассимилирован главным человеческим видом. Из этого смешения произошла верхнепалеолитическая группа населения Европы, Северной Африки и Северной Азии, принадлежащая к большому, грубому и относительно нефетализированному физическому типу. Этот тип человека в начале послеледниковых времен, если не ранее, пересек Берингов пролив, составив основной генетический ствол, из которого в сочетании с более поздними переселенцами появились американские индейцы. Из одной из ветвей этой гиперборейской группы в Северной Азии образовался предковый тип всей монголоидной семьи.
Мы предполагаем, что предки европеоидов в своей главной форме во время плювиальных периодов плейстоцена появились на территории от Сахары до северной Индии, сегодня являющейся засушливой зоной. В послеледниковые времена многим людям пришлось покинуть свои дома из-за засухи, и некоторые из них положили начало земледелию и животноводству в северо-восточной Африке и юго-западной Азии. Из этих центров пионеры земледелия следовали за послеледниковыми зонами климата в Европу, постепенно вторгаясь в земли, ранее занятые ледником. В большинстве заселяемых ими областей они значительно превосходили по численности потомков охотников и рыболовов, чьи предки оставались здесь со времен ледника. Многие из этих предков последовали за отступлением льда к его последним тающим центрам.
Занятие всех пахотных и подходящих для пастбищ земель не закончилось за один век или тысячелетие. Этот процесс был постепенным, и отступление более древнего населения в естественные крепости было таким же постепенным. Движение населения с производящим хозяйством из Азии и Африки не происходило по одному пути и не затрагивало один-единственный народ: оно было сложной последовательностью миграций по нескольким путям вторжения. Разные типы производителей смешивались со встречавшимися им собирателями и друг с другом до тех пор, пока уже в наше время на территории, занятой белыми людьми, не осталось ни одной из групп совершенных собирателей.
Эти производители, видимо, принадлежали к разным вариантам одного центрального расового типа – базового средиземноморского. Этот базовый средиземноморский тип был изменчив во многих отношениях, особенно по росту и пигментации, но по своим существенным качествам, отличавшим его от неевропеоидов, он был вполне единообразным. Мы не знаем, были ли европеоидами по морфологии мягких тканей остатки собирателей, которых ассимилировали производители-средиземноморцы. Существуют некоторые свидетельства, что некоторые из них начали развиваться в монголоидном, а другие, возможно, в негроидном направлении. Подобные вариации можно видеть в современном составном европеоидном расовом сплаве.
Во всяком случае, главный вывод этого исследования таков: современные расы Европы происходят от смешения производителей из Азии и Африки, в основном средиземноморского расового типа, и потомков собирателей межледникового и ледникового периода, произошедших в свою очередь из смешения базового типа Homo sapiens, родственного дальним предкам средиземноморцев, с некоторыми несапиентными видами общего неандерталоидного типа. Действие и взаимодействие окружающей среды, отбора, миграций и человеческой культуры на разные составляющие этого сплава произвели белую расу во всей ее нынешней сложности.
Принимая по внимание эти обстоятельства, нет необходимости приводить здесь точную классификацию современной белой расы на подрасы – такие как нордическую, альпийскую, динарскую и так далее. Сначала в главах со II по VII мы исследуем историю белой расы и дадим общий обзор современных рас в главе VIII. В главах с IX по XII мы рассмотрим современных европейцев тщательнее, дополнив предыдущие главы.
Используя этот материал, мы предлагаем взглянуть на историю белой расы, начиная с ее истоков в плейстоцене[1] и до настоящего времени, и обеспечить классификацию подрас в соответствии с фактами, известными нам на сегодняшний день. Мы разделяем утверждение, что человек как «домашнее животное» крайне разнообразен и что в своих странствиях по всей планете он сам подвергался воздействию окружающей среды, и, следовательно, изменялся в несравнимой с любым другим видом степени. Далее, мы полагаем, что телесные характеристики человека на протяжении развития человеческих культур изменялись из-за собственно человеческих приспособлений.
Во время плейстоцена существовали несколько видов приматов, которые, овладев каменными орудиями, огнем и речью, достигли некоторой степени человеческой культуры. В текущую послеледниковую или межледниковую эпоху в соответствии с общим сокращением разнообразия фауны человек сократился до одного вида, уникального в своем роде. В плейстоцене в качестве фетализированной наземной обезьяны появился как минимум один вид – и именно этот вид сегодня является главным стволом рода Homo sapiens. Другие виды, включая ископаемого яванского и пекинского человека, а также неандертальца, превратились в более тяжелые, гипермаскулинные эндокринные формы с роскошными челюстями, зубами и костяными гребнями.
Мы намереваемся продемонстрировать, что эти нефетализированные виды не вымерли полностью, но по крайней мере один из них во время среднего плейстоцена или в начале позднего плейстоцена был ассимилирован главным человеческим видом. Из этого смешения произошла верхнепалеолитическая группа населения Европы, Северной Африки и Северной Азии, принадлежащая к большому, грубому и относительно нефетализированному физическому типу. Этот тип человека в начале послеледниковых времен, если не ранее, пересек Берингов пролив, составив основной генетический ствол, из которого в сочетании с более поздними переселенцами появились американские индейцы. Из одной из ветвей этой гиперборейской группы в Северной Азии образовался предковый тип всей монголоидной семьи.
Мы предполагаем, что предки европеоидов в своей главной форме во время плювиальных периодов плейстоцена появились на территории от Сахары до северной Индии, сегодня являющейся засушливой зоной. В послеледниковые времена многим людям пришлось покинуть свои дома из-за засухи, и некоторые из них положили начало земледелию и животноводству в северо-восточной Африке и юго-западной Азии. Из этих центров пионеры земледелия следовали за послеледниковыми зонами климата в Европу, постепенно вторгаясь в земли, ранее занятые ледником. В большинстве заселяемых ими областей они значительно превосходили по численности потомков охотников и рыболовов, чьи предки оставались здесь со времен ледника. Многие из этих предков последовали за отступлением льда к его последним тающим центрам.
Занятие всех пахотных и подходящих для пастбищ земель не закончилось за один век или тысячелетие. Этот процесс был постепенным, и отступление более древнего населения в естественные крепости было таким же постепенным. Движение населения с производящим хозяйством из Азии и Африки не происходило по одному пути и не затрагивало один-единственный народ: оно было сложной последовательностью миграций по нескольким путям вторжения. Разные типы производителей смешивались со встречавшимися им собирателями и друг с другом до тех пор, пока уже в наше время на территории, занятой белыми людьми, не осталось ни одной из групп совершенных собирателей.
Эти производители, видимо, принадлежали к разным вариантам одного центрального расового типа – базового средиземноморского. Этот базовый средиземноморский тип был изменчив во многих отношениях, особенно по росту и пигментации, но по своим существенным качествам, отличавшим его от неевропеоидов, он был вполне единообразным. Мы не знаем, были ли европеоидами по морфологии мягких тканей остатки собирателей, которых ассимилировали производители-средиземноморцы. Существуют некоторые свидетельства, что некоторые из них начали развиваться в монголоидном, а другие, возможно, в негроидном направлении. Подобные вариации можно видеть в современном составном европеоидном расовом сплаве.
Во всяком случае, главный вывод этого исследования таков: современные расы Европы происходят от смешения производителей из Азии и Африки, в основном средиземноморского расового типа, и потомков собирателей межледникового и ледникового периода, произошедших в свою очередь из смешения базового типа Homo sapiens, родственного дальним предкам средиземноморцев, с некоторыми несапиентными видами общего неандерталоидного типа. Действие и взаимодействие окружающей среды, отбора, миграций и человеческой культуры на разные составляющие этого сплава произвели белую расу во всей ее нынешней сложности.
Принимая по внимание эти обстоятельства, нет необходимости приводить здесь точную классификацию современной белой расы на подрасы – такие как нордическую, альпийскую, динарскую и так далее. Сначала в главах со II по VII мы исследуем историю белой расы и дадим общий обзор современных рас в главе VIII. В главах с IX по XII мы рассмотрим современных европейцев тщательнее, дополнив предыдущие главы.
2. Теория и принципы понятия «раса»
Перед тем как приступить к тщательному рассмотрению истории или техническим вопросам, кажется целесообразным подробнее, чем в предыдущем разделе, обозначить некоторые принципы, которые, как мы полагаем, управляют формированием человеческих рас. Прежде всего, возникает вопрос «Что такое раса?», и не следует избегать проблемы этого определения. В курсе этого исследования автор выработал определенную точку зрения на этот вопрос, которую можно выразить следующим образом: понятие «раса» является общим, и любая попытка привязать его к более конкретному значению представляет собой слишком упрощенный таксономический подход. Использование при строгих определениях таких условных терминов, как подраса, тип, разновидность, местный (локальный) тип и т.д., подразумевает классификацию категорий в духе Линнея, чуждую фактам человеческой биологической дифференциации.
В такой группе животных, как человеческая, определенно можно назвать и классифицировать главную группу, к которой принадлежат все индивиды. Все современные разновидности людей дают между собой потомство, а других животных, с которыми можно было бы скрестить человека, не существует. Хотя тест на способность к воспроизведению потомства не обязательно является диагностическим показателем, Homo sapiens в современном смысле составляет, без сомнения, один вид, даже если при формировании современного человека он вобрал в себя один или больше родственных ему видов, сейчас уже не встречающихся в чистой форме[2].
Таково наше мнение о самой большой группе. Внутри нее существует множество разновидностей, значительно отличающихся друг от друга по своей внешности. Существуют пигмеи со средним ростом менее 150 см, но существуют и люди-гиганты, чей средний рост составляет более 180 см. Также существуют черные и белые люди, люди с курчавыми и прямыми волосами, люди с бородой и без нее, и так далее. Их разнообразие намного больше, чем среди волков, тигров или любых видов мышей. Тем не менее, оно не такое большое, как у собак, которые, опять же, принадлежат к одному виду и в свою очередь могут включать примесь волка или шакала.
Мы снова должны повторить, что человек – это домашнее животное, и в качестве такового он подвергается действию законов, управляющих животными при одомашнивании. Будучи менее зависим напрямую от заданной среды, чем дикое животное, он гораздо более разнообразен. Став многочисленным в результате этого частичного освобождения, он распространился по разным типам окружающей среды, и поэтому влияние среды на него было очень разным. В то же время законы, управляющие его размножением, отличаются от таковых у диких животных. Более того, при этом существует некоторая степень отбора, но меньшая, чем у собак, так разнообразившая их.
Все вышеупомянутые принципы произвели поразительную дифференциацию внутри человеческого вида, которая, должно быть, происходила с потрясающей скоростью. В то же время произошло почти такое же значительное смешение народов под влиянием обстоятельств, которые едва ли могли случиться у животных. Например, смешение белых и негров чаще всего вовлекало белых мужчин и черных женщин, и только изредка наоборот. При смешении часто происходил отбор на основе разной социальной ценности разных сочетаний расовых черт. В результате действия этих факторов не стоит полагать, что получение простой и упорядоченной системы при расовой классификации человека может быть легким делом.
В такой группе животных, как человеческая, определенно можно назвать и классифицировать главную группу, к которой принадлежат все индивиды. Все современные разновидности людей дают между собой потомство, а других животных, с которыми можно было бы скрестить человека, не существует. Хотя тест на способность к воспроизведению потомства не обязательно является диагностическим показателем, Homo sapiens в современном смысле составляет, без сомнения, один вид, даже если при формировании современного человека он вобрал в себя один или больше родственных ему видов, сейчас уже не встречающихся в чистой форме[2].
Таково наше мнение о самой большой группе. Внутри нее существует множество разновидностей, значительно отличающихся друг от друга по своей внешности. Существуют пигмеи со средним ростом менее 150 см, но существуют и люди-гиганты, чей средний рост составляет более 180 см. Также существуют черные и белые люди, люди с курчавыми и прямыми волосами, люди с бородой и без нее, и так далее. Их разнообразие намного больше, чем среди волков, тигров или любых видов мышей. Тем не менее, оно не такое большое, как у собак, которые, опять же, принадлежат к одному виду и в свою очередь могут включать примесь волка или шакала.
Мы снова должны повторить, что человек – это домашнее животное, и в качестве такового он подвергается действию законов, управляющих животными при одомашнивании. Будучи менее зависим напрямую от заданной среды, чем дикое животное, он гораздо более разнообразен. Став многочисленным в результате этого частичного освобождения, он распространился по разным типам окружающей среды, и поэтому влияние среды на него было очень разным. В то же время законы, управляющие его размножением, отличаются от таковых у диких животных. Более того, при этом существует некоторая степень отбора, но меньшая, чем у собак, так разнообразившая их.
Все вышеупомянутые принципы произвели поразительную дифференциацию внутри человеческого вида, которая, должно быть, происходила с потрясающей скоростью. В то же время произошло почти такое же значительное смешение народов под влиянием обстоятельств, которые едва ли могли случиться у животных. Например, смешение белых и негров чаще всего вовлекало белых мужчин и черных женщин, и только изредка наоборот. При смешении часто происходил отбор на основе разной социальной ценности разных сочетаний расовых черт. В результате действия этих факторов не стоит полагать, что получение простой и упорядоченной системы при расовой классификации человека может быть легким делом.