Знаете, ему удалось вывести необычайные гибриды! У-ни-каль-ные! Не имеющие аналогов в мире! В растительном мире… Подчеркиваю — в растительном мире.
— Скалли?!
— Да, Молдер, да?
— Ты понимаешь, о чем он, этот ходячий скелет?!
— Молдер?
— Клемпер пытался создать гибрид человека и нечеловека! Человека и пришельца! Эксперимент не удался, Скалли! Они уничтожили всех! Вот что я видел в том вагоне! Вот что!
— Молдер, не спеши с выводами!
— Нет уж! Он, твой садовник, экспериментировал на людях! Что же получается, мой отец тоже этим занимался?!
— Молдер, не спеши, ну! Тогда еще не было современных технологий! ДНК и то не могли определить!
— Молодые люди, я вам не мешаю?
— Стой, где стоишь, Нопфлер… или как тебя там!
— Меня — Нопфлер. Когда ваш отец, Вильям Молдер, понял, что медицинские данные используются для подобных целей, он принялся… сильно возражать.
— Он собирал эти данные?! Собирал?!
— Не судите, и не судимы будете. Видите ли, Молдер… В пятидесятые годы возникла угроза ядерной катастрофы. Правительство поручило нам…
— Вам?
— Скажем, ученым, по масштабу сопоставимым с вашим отцом. Правительство поручило собрать генетические данные по всему населению.
— Но зачем, зачем?!
— Чтобы опознать их после ядерной катастрофы.
— Записи о вакцинации, Скалли! Они брали образцы тканей у каждого, прошедшего вакцинацию. Прививки от оспы — они у каждого!
— Вряд ли. Сотни миллионов американцев, Молдер!
— Ты же была со мной в ангаре! Ты же видела! Стеллажи!
— Молодые люди, разрешите, я опять вмешаюсь? Так вот… Виктор Клемпер, бедняга Виктор… Он получил доступ к базе данных ДНК всех американцев, родившихся после 1950 года.
— Что вы несете, мистер Нопфлер?! Молдер, не слушай его! Он говорит тебе то, что ты хочешь услышать! Но это фабрикация! Научная фантастика! Лженаучная фантастика! Не было никаких экспериментов над пришельцами!
— Я, мисс Молдер, несу разумное, доброе, вечное.
— Мистер Нопфлер! Что есть разумное, доброе, вечное?! В вашем понимании?
— Истина, мисс.
— Или правда?
— Истина. Зачем вам правда, мисс Скалли? Или вашему напарнику?
— Ну-ка?! Ты, скелет ходячий! Что за правда?!
— Вам она нужна, мистер Молдер? -Да!
— Тогда получите… У вас ведь была сестра, мистер Молдер? Саманта, так? У старины Вилли было двое детей — вы и крошка Саманта? Кого из вас старина Вилли любил больше?
— Скалли, я сейчас его пристрелю!
— Молдер, не смей!!!
— Берегите патроны, агент Молдер. Могут понадобиться. Вы ведь хотели правду? Ваш папочка никогда не говорил вам, кто ему больше нравится, кто любимчик? Догадайтесь! С двух раз…
— Они заставили его выбирать между мной и Самантой?
— Вы снова сами ответили на свой вопрос. Он выбрал. Ваша матушка после этого возненавидела вашего батюшку до конца своих… м-м… до конца его дней. Нет?
—Да-а…
— Молдер, не слушай его! Он лжет!
— Зачем мне лгать, мисс Скалли?
— Вы сами сказали! Много раньше! На кладбище! Затем, чтобы защититься самому, чтобы всё свалить на ходячий миф об извер-гах-эксперименаторах!
— Ну почему же об извергах, мисс Скалли! Просто об экспериментаторах. Серьезных ученых, между прочим, мисс Скалли.
— Так! Тихо! Я спрашиваю!
— Да, мистер Молдер?
— Они забрали мою сестру, так?
— Так.
— Зачем?
— В качестве страховки. Залог его молчания. Ваш отец, то есть старина Вилли, грозился публично разоблачить проект. Проект «Скрепка». Это было не в интересах… ни в чьих интересах. Да опустите вы оружие!
— Потерпишь, старый пердун! Залог твоей разговорчивости!
— Думаете, в мои летах меня можно шантажировать смертью? А старым пердуном я позволял называть себя только бедняге Виктору. Бедняга Виктор! Это было последнее, что я от него услышал.
— Вот тут он был прав!
— Не вам судить, юноша. Доживите до моих лет…
— Доживу-доживу!
— Сомневаюсь. Торопливы-торопливы. Не доживете. Год за два. Хотите разоблачить проект? Идете по стопам отца?
— Иду!
— Не споткнитесь.
— А вы ножку не подставляйте!
— Я? Да я только и делаю, что выступаю, поводырем! Неужели в ФБР все такие тугодумы?! Мисс Скалли, объясните же ему!
— Мне нечего тебе объяснить, Молдер…
— И не надо! Скалли! Я понял! Понял! Там… ну там… в ангаре — там медицинские карты тех, кто когда-либо и где бы то ни было попадал к пришельцам! Тех, кто был похищен НЛО! Там же даты! И координаты! По времени, по месту! Скалли!
О, господи! Кто о чем, а байкер о «хар-лее»! А Молдер об НЛО!
— Мне надоело, Молдер! Я ухожу!
— Нет, стой!
— Нет, ухожу! Довольно я выслушивала твою чушь!
— Мою?!
— Вашу! Вашу обоюдную чушь!
— Скалли! Речь о моей пропавшей сестре!
— Молдер! У меня тоже есть сестра! И она… Ох!
— Скалли?! Что, Скалли? Что?!
— Ничего. Кольнуло. Слегка… Сердце. Переутомилась. Вы утомили меня, господа. Так ты идешь?
— Иду. Уже иду. Один момент… Слушай ты, ходячий скелет! Скажи напоследок…
— Мистер Нопфлер, если позволите.
— Зачем вы мне рассказали то… что рассказали, мистер Нопфлер?
— Но вы же хотели знать? Вам нужна была правда?
— Мне нужна истина!
— До истины, молодой человек, вам еще семь лет баттерфляем плыть.
— Да? Есть еще что-нибудь?
— Есть гораздо больше, чем вы когда-либо узнаете… и гораздо-гораздо больше, чем сумеете переварить, молодой человек.
— Шлепнуть бы тебя на прощание, старый человек!
— К вашим услугам, молодой человек.
— Пули жалко на тебя, старый пердун!
— И на том спасибо. А на вас — нет…
— Что?!
— На вас — нет, не жалко. В смысле, пули. Не мне. Но многие не пожалеют. Цветочков не желаете на дорожку, сэр? Все равно увянут без хозяина. Какой был садовник, какой был садовник!.. Уникальные орхидеи! Во гробе очень даже украшают.
— Я не во гробе. Я мазохист, я еще поживу.
— Не зарекайтесь.
— Не зарекаюсь. Но пока — не во гробе.
— Но ваша дама…
— Что — моя дама?!
— Она так переживает за свою сестру! Больше, чем вы — за свою. Вдруг да понадобятся цветочки?
— Ну ты, старый пердун!
— Всё. Закончили. Прощайте, молодой… пердун.
Вашингтон Госпиталь «Бедная Лиза»
23 апреля, вечер
— Ваше имя?
— Уолтер Скиннер. Я помощник директора ФБР. Вот мой значок. Мне к Мелиссе Скалли, доктор.
— Нет.
— Что значит «нет»! ФБР! Вот мой значок!
— Ходят тут всякие…
— Доктор?!
— Я не про вас, мистер Уолтер Скиннер. Но… ходят тут всякие.
— Проводите меня к койке мисс Мелиссе Скалли! Проведите меня к пациенту Скалли! Проведите, проведите меня к нему! Я хочу видеть этого человека!
— Человека? Или койку?
— Доктор?!
— Мелисса Скалли скончалась час назад. Мы сделали все возможное…
— Чтобы она скончалась?
— Мистер! И вы туда же!
— Куда?
— Пойдемте! Тело увезли в морг. Доктор сказал, в морг. Мать покойной настояла на том, чтобы сопровождать тело… Но тут один упрямый — он не хочет покидать палату, он говорит, что ждет… кого-то.
— Кого?
— Откуда я знаю?! Может быть, и вас!
— Веди! Веди меня, медицинский работник!
— Мы пришли. Вот… Застеленная койка. Пустая.
Не попискивает монитор. Выключен монитор.
Безмолвный вождь краснокожих посреди палаты — на полу, скрестив ноги:
— Я ждал тебя. Ты белый вождь из ФБР.
— Я не вождь. Но из ФБР. Мое имя — Уолтер Скиннер.
— Мое имя — Алберт Хостин.
— Я знаю. Мне о вас сказала Скалли. Сказала, вы можете помочь.
— Я не смог. Не я. Но не смог. Скажи этому белому человеку в халате — пусть уйдет. Он не позволил мне развести костер, как я просил. Он не принес мне четыре дубовые жерди, как я просил. Трава увяла. Он не принес четыре дубовые жерди для вигвама Гилы-монстра, и собранная на рассвете трава увяла. Все мои травы увяли.
— Травы?
— Травы. Травы не успели… Скажи этому человеку в халате — пусть уйдет. Мне есть что сказать вам, белый вождь из ФБР. Наедине.
— Уйдите, доктор.
— Вот еще!
— Уйдите!
— Здесь палата интенсивной терапии! Здесь посторонним вход запрещен! У меня больные! Они ждут своей очереди!
— Именем Федерального Бюро Расследований — уйдите!
— Он ушел, белый вождь из ФБР?
— Он ушел, Алберт Хостин.
— Шарлатан! Всего четыре дубовые жерди — и сестра белой женщины из ФБР осталась бы жить.
— Алберт Хостин, вы хотели мне что-то сообщить.
— Наедине.
— Мы наедине.
— Нет. За дверью человек. Он прислушивается.
— Он ушел, Алберт Хостин.
— Шарлатан в халате ушел. Но за дверью другой человек. В черном. И он не один. Люди в черном.
Та-ак! Оружие наголо!
— Оставайтесь на месте, Алберт Хостин! Я посмотрю!
— Я бы тоже посмотрел, белый вождь из ФБР. Когда твари испуганы, они очень агрессивны.
— Оставайтесь на месте!
И то верно! Странноватый Алберт Хостин — дилетант. Уолтер Скиннер — профессионал, все-таки помощник директора ФБР! Он — Винни, но он — Железный Винни!
И — резко ногой в дверь!
И — дверь нараспах!
И — рухнувший навзничь человек в черном, получивший дверью в лоб!
И — стремительный прыжок Железного Винни, оседлать рухнувшего!
И — еще одно цепкое движение и шапочка-маска будет сорвана!
И — мгновенное чудесное исцеление двух больных, недвижимо лежавших под простыней на каталках в коридоре, слева-справа.
И — простыня на лысую голову Уолтера Скиннера, и сокрушающий удар по затылку.
И — грохот, с которым может упасть только железный Винни.
И — быстрый, но без суеты, обыск обмякшего тела.
И — изъятие у помощника директора ФБР нательной дискеты, прятавшейся в паху.
И — предание тела (поднимай, поднимай!) каталке, приторачивание ремнями (туже! туже!), укрывание простынкой.
И — не дробный стук каблуков по черной лестнице вниз, но еле слышный шорох мягкой обуви, удаляющийся, сходящий на нет.
— Белый вождь?
— М-мым! Уг-гым-м!!!
— Белый вождь! Терпение. Я сейчас развяжу вас. Сначала руки…
— Ох!
— У белого вождя из ФБР болит жезл жизни?
— Ка-акой жезл?! Дискета! Они взяли дискету!
— Люди в черном бежали по лестнице, как взбесившиеся мустанги. А я тучен и одышлив.
Но если бы у меня была хотя бы одна дубовая жердь…
— Они взяли дискету, Алберт Хостин!
— Да. Но они бежали. И теперь мы наконец-то наедине, белый вождь из ФБР.
— Они взяли дискету!!!
Они взяли дискету. А теперь, благополучно прыгнув в специфический седан и газанув с места в карьер, можно и перевести дух. Можно снять шапочки-маски, утереть трудовой пот, поделиться впечатлениями.
— Ого, Крайчек! Лучше натяни маску обратно. Ка-акой фингал! Во весь лоб! Здорово он тебя приложил! Как еще не убил! Гы-гы!
— А вам бы только на каталках лежать-полеживать! Сачки! Лежать-полеживать, спать и видеть, как меня убьют! На мое место норовите?! Хрен вам!
— Ну-ну, Крайчек! Дружище! Без обид! Обычная разрядка после операции!
— Операция, тоже мне! Что вы знаете о настоящей операции, о спецоперации!.. Дискету взяли?
— Взяли.
— Покажите.
— Взяли, взяли.
— Покажите!
— Вот.
— Дайте.
— Извини, Крайчек. Пусть побудет у нас. У тебе руки дрожат. Ты еще не оправился от удара. Нет, все-таки здорово он тебя приложил!.. Закурим?
— Я не курю. И ты ведь тоже. И ты.
— А вот вдруг захотелось. Ночь твоя — добавь огня. И пивка бы еще. А, Крайчек?
— Я не пью пива. Почки. Тяжеловато.
— Кому сейчас легко!
— Почему остановились?!
— Кра-айчек! На минуточку, ну! Заскочим — по кружечке. Вот — «Лёвенброй», правильное пиво!
— Ладно, ступайте. Но — на минуточку, не более. Я посижу. Голова что-то…
— Какой-то ты некомпанейский, Крайчек! Надо чаще встречаться!
— Идите, идите!
Идут, идут. А быстро идут. Не оглядываясь. Странно быстро идут. Или им настолько невтерпеж пива? Или…
…Прикуриватель в нажатом положении. Они так и не закурили. Даже не достали сигарет из кармана. И была ли у них пачка в кармане? Они не курят, никогда раньше не курили. А вот вдруг захотелось. Но сигарет не достали. Но прикуриватель нажали. И ушли из машины. И идут. Быстро идут, странно быстро идут — подальше, подальше. А прикуриватель в нажатом положении. Еще секунда-другая, и спираль накалится — и прикуриватель с щелчком выскочит. Или — не с щелчком, а…
Доверяй инстинкту, думай потом!
Прыг — из седана! Скок — на асфальт! Перекат — в кювет! Лицом — в землю! Ладони — на затылок!
Еще секунда-другая…
Щёлк!
Да не щёлк, а — бум! Большой бум! Бум-м-м!!!
Был седан, и нет седана.
А Крайчек?
Был Крайчек, и нет Крайчека. Он ведь в седане оставался?
В седане, в седане.
Так и доложим!
— Сэр, ваше приказание выполнено!
— Дискета?
— Вот, сэр!
— Благодарю за службу!
— Служим стране Бога и моей, сэр!
— Ну-ну, парни, к чему эти высокопарности! Закурим,парни?
— Полярные волки не курят, сэр!
— Ну-ну, похвально. А я, пожалуй, позволю себе…
— Так точно, сэр!
Нью-Йорк, 42-я стрит 24 апреля, утро
— Господа! Я пригласил вас, господа, с тем чтобы сообщить вам преприятное известие…
— Мы по уши сыты вашими известиями! Вы обещали нам сегодня предъявить дискету с икс-файлами!
— Господа-а, господа-а-а! Что за тон?!
— Дискету, сударь, дискету!
— Минутку терпения! Я все-таки продолжу мысль, которая вам почему-то кажется знакомой. Я собрал вас, чтобы сообщить приятнейшее известие…
— Дискету на бочку!
— …суть которого в том, что мною были предприняты все мыслимые и немыслимые усилия…
— Дискету!
— …в результате которых я имею честь предложить вам…
— Дискету!!!
— … эту дискету. Вот!
Вся группа, вдруг переменивши положение, остается в окаменении.
— Господа? Мистер Нопфлер? Вас, кажется, мучают неясные сомнения? Желаете убедиться, что дискета — она и есть, та самая?
— Желаю.
— Извольте.
— М-м… Коллеги, соратники! Дискета — она и есть, та самая.
Немая сцена.
— Значит, вы все-таки сделали это.
— Значит, я сделал это, Нопфлер. Я никогда не проигрываю.
— Никогда не говори никогда.
— Никогда!
— И что теперь?
— Ха! Теперь! Теперь я поеду в штаб-квартиру ФБР. Этот придурок Скиннер вчера с вечера оборвал мне все телефоны. Хочет видеть, видите ли! Я назначил ему на утро. Я назначил. Полагаю, он опять будет долдонить про компромисс. Но никакого компромисса не будет. Я никогда не иду на компромисс. Предмета компромисса просто нет, не стало. Но я пойду к этому придурку, пойду. Просто чтобы посмотреть с какими глазами он мне будет врать. Он очень забавен, когда пытается блефовать. А я…
— Простите, сэр. Вас! К телефону. Возьмите трубку.
— Опять этот придурок? Не терпится?
— Сэр, трубку…
— Ну, давай, давай… Алло?!
— Идет охота на волков! Идет охота! — Что?.. Алло! Кто там тявкает?! Алло!
— С тобой, свинья, не тявкает, а разговаривает Крайчек. Слышал о таком?! Бывший полярный волк Крайчек, отныне открывающий охоту на полярных волков!
— Ты где?!
— Не на далекой звезде, свинья! И на этом свете, не на том. Сюрприз, а?!
— Погоди…
— Не-ет уж! Это ты погоди! Ну, погоди! Мало тебе не покажется!
— Когда?
— А это уж мне решать — когда. А ты ходи-ходи! И жди — когда! Каждую минуту, день за днем, неделя за неделей. Приятное ощущение, а?
— Алло! Алло!!!
Отбой. Короткие гудки.
Не было печали — Крайчека не доконча-ли! Вот ведь… ощущение, м-да-а!
О-о, как он, Мистер Никотин, душу отведет на этом придурке Скиннере! Как отведет!
Штаб-квартира ФБР Вашингтон, округ Колумбия 24 апреля, день
— Скиннер? Н-ну? Вы хотели со мной встретиться?
— У нас не курят.
— С каких пор?
— С данного момента. Погасите сигарету.
— Я все-таки докурю.
— Нервы успокаивает?
— Мои? Нервы? С чего бы у меня нервы?!
— Икс-файлы, которых вы так домогались, у меня.
— О, правда?
— Истина! Я готов не разглашать сведения, содержащиеся в икс-файлах — в обмен на безопасность агента Скалли и агента Молдера. Да, и разумеется, восстановление агента Скалли в прежней должности тоже входит в условия.
— Ски-и-иннер! Я же сказал, что никогда не иду на компромисс. Особенно с дешевками типа вас. Вы и блефовать-то по уму не умеете!
— Блефовать, значит?
— Нет у вас никакой дискеты! Нельзя играть в покер, не имея на руках ни одной пристойной карты. Никогда не задумывались о смерти, Скиннер? Скажем, от ботулизма — неудачно пообедали в китайском ресторанчике. Или от сердечного приступа в ванне. Для человека вашего возраста — вполне реальная перспектива. Для игрока без козырей…
— Без козырей, значит?
— Да нет у вас дискеты, нет!
— Я не сказал, что у меня есть дискета. Я сказал: икс-файлы, которых вы так домогались, у меня.
— Болтайте, болтайте!
— Я — нет. Но кое-кто…
— Ну-ка, ну-ка? Из чистого любопытства!
— Алберт!
Те же и Алберт Хостин. Я на зов явился — из задней комнаты. Я — Алберт Хостин:
— Syany-ahsuwu-sikim-ohrash-kyopyah-ohlu!
— Это еще что за чучело!
— Это Алберт Хостин. Он индеец из племени дене, отзывающегося и на навахо.
— Он по-английски-то два слова свяжет? Или только на своей тарабарщине?
— Моя знает английский лучше тебя, испуганная и агрессивная тварь. Моя знает, что все икс-файлы написаны на языке навахо, испуганная и агрессивная тварь. Моя знает все икс-файлы на память, испуганная и агрессивная тварь.
— Сам ты тварь, рожа краснокожая! Послушайте, Скиннер…
— Нет, теперь уж ты послушай, сукин сын! Это Алберт Хостин. Если агенты Молдер и Скалли подцепят хотя бы грипп или триппер, Алберт Хостин озвучит всё! Файл за файлом, директорию за директорией — с твоей распрекрасной дискеты! Понял, нет?!
— Старик, хм! Склеротик. Да и недолго ему осталось…
— Видишь ли, сукин сын… Индейцы дене, отзывающиеся и на навахо, чтут свои древние традиции. Одна из традиций — изустная память. У навахо богатый словарный запас и абсолютная память. Никто не забыт, ничто не забыто. И молодежь племени навахо, в отличие от нью-йоркских тинэйджеров, знает наизусть не только «непси-пейджер-эмтиви»! Алберт?
— Моя слово в слово пересказал дюжине соплеменников все, что было на той дискете. Каждый из дюжины пересказал еще дюжине. Каждый из дюжины дюжин пересказал еще дюжине. Моя понятно объяснил? Если непонятно, то объясню… Слушайте внимательно. Если у вас внезапно обострится шизофренический синдром, который весной обычно рецидивирует, и вы отдадите распоряжение всем силовым структурам, находящимся в вашем подчинении, провести жесткую зачистку индейцев племени навахо по всей территории Соединенных Штатов Америки, то учтите — это гекатомбы людей. Не менее миллиона, рассеянного, как минимум, на территории четырех штатов. Я сознательно опускаю перспективу суда над вами в Гааге по обвинению в геноциде. Не потому, что вас можно хотя бы заподозрить в приверженности к общечеловеческим ценностям, самой насущной из которых является, как известно, жизнь. Просто у вас не хватит сил и средств на уничтожение такого количества людей. Не говоря уже о том, что всегда найдется пусть один, но уцелевший в той жесткой и бессмысленной бойне, которую вы готовы развязать. И — элементарный телефонный звонок на ТВ, на любой влиятельный канал. И хорошо если на Си-Эн-Эн! А то ведь и на НТВ!.. Моя доступно тебе объяснил, испуганная и агрессивная тварь?
— Скиннер, это же шантаж! Вы вместе с этим чучелом меня шантажируете!
— Добро пожаловать в удивительный мир высоких технологий! С-сукин сын!
— Нет, вы блефуете, блефуете!
— Неужто? Я же не умею блефовать!.. А вот теперь можешь закурить, сукин сын. Разрешаю. Не здесь. В коридоре. Вон отсюда!!!
— Скалли?
— Молдер?
— Я знаю, что не вовремя, но… все-таки поздравляю. Мы снова напарники. Ты восстановлена.
— Мелисса умерла, Молдер.
— Я знаю. Я же сказал, что знаю, что не вовремя… Но…
— Спасибо, партнер, я поняла. Я ценю… О, ты переоделся?
— И принял ванну. Хочешь кофе? У меня есть «Моккона». Дома.
— Сегодня — нет. Извини, Молдер.
— Я понимаю…
— Да нет, у меня просто… В общем, недомогание… В общем, ты понял…
— Я понял…
— Господи! Нет в жизни счастья!
— Ты про… недомогание?
— Я вообще. На свете счастья нет!
— Но есть покой. И воля! Успокойся, Скалли. Ты вольна в своих планах и поступках.
— Я не вольна. Теперь не вольна. Тем более не вольна. У меня нет и не будет личного выбора.
— У нас!
— У нас, да…
— Нам по-прежнему нужна правда, Скалли. Правда, одна только правда, ничего, кроме правды. И да поможет нам в этом… кто?
— Никто не поможет нам, Молдер, кроме нас самих. Ты — мне, я — тебе.
— Я помогу.
— И я.
— Молдер?
— Скалли?
— Только мне не нужна правда!
— Скалли?
— Мне нужна истина.
— Нам.
— Нам…
— Скалли?!
— Да, Молдер, да?
— Ты понимаешь, о чем он, этот ходячий скелет?!
— Молдер?
— Клемпер пытался создать гибрид человека и нечеловека! Человека и пришельца! Эксперимент не удался, Скалли! Они уничтожили всех! Вот что я видел в том вагоне! Вот что!
— Молдер, не спеши с выводами!
— Нет уж! Он, твой садовник, экспериментировал на людях! Что же получается, мой отец тоже этим занимался?!
— Молдер, не спеши, ну! Тогда еще не было современных технологий! ДНК и то не могли определить!
— Молодые люди, я вам не мешаю?
— Стой, где стоишь, Нопфлер… или как тебя там!
— Меня — Нопфлер. Когда ваш отец, Вильям Молдер, понял, что медицинские данные используются для подобных целей, он принялся… сильно возражать.
— Он собирал эти данные?! Собирал?!
— Не судите, и не судимы будете. Видите ли, Молдер… В пятидесятые годы возникла угроза ядерной катастрофы. Правительство поручило нам…
— Вам?
— Скажем, ученым, по масштабу сопоставимым с вашим отцом. Правительство поручило собрать генетические данные по всему населению.
— Но зачем, зачем?!
— Чтобы опознать их после ядерной катастрофы.
— Записи о вакцинации, Скалли! Они брали образцы тканей у каждого, прошедшего вакцинацию. Прививки от оспы — они у каждого!
— Вряд ли. Сотни миллионов американцев, Молдер!
— Ты же была со мной в ангаре! Ты же видела! Стеллажи!
— Молодые люди, разрешите, я опять вмешаюсь? Так вот… Виктор Клемпер, бедняга Виктор… Он получил доступ к базе данных ДНК всех американцев, родившихся после 1950 года.
— Что вы несете, мистер Нопфлер?! Молдер, не слушай его! Он говорит тебе то, что ты хочешь услышать! Но это фабрикация! Научная фантастика! Лженаучная фантастика! Не было никаких экспериментов над пришельцами!
— Я, мисс Молдер, несу разумное, доброе, вечное.
— Мистер Нопфлер! Что есть разумное, доброе, вечное?! В вашем понимании?
— Истина, мисс.
— Или правда?
— Истина. Зачем вам правда, мисс Скалли? Или вашему напарнику?
— Ну-ка?! Ты, скелет ходячий! Что за правда?!
— Вам она нужна, мистер Молдер? -Да!
— Тогда получите… У вас ведь была сестра, мистер Молдер? Саманта, так? У старины Вилли было двое детей — вы и крошка Саманта? Кого из вас старина Вилли любил больше?
— Скалли, я сейчас его пристрелю!
— Молдер, не смей!!!
— Берегите патроны, агент Молдер. Могут понадобиться. Вы ведь хотели правду? Ваш папочка никогда не говорил вам, кто ему больше нравится, кто любимчик? Догадайтесь! С двух раз…
— Они заставили его выбирать между мной и Самантой?
— Вы снова сами ответили на свой вопрос. Он выбрал. Ваша матушка после этого возненавидела вашего батюшку до конца своих… м-м… до конца его дней. Нет?
—Да-а…
— Молдер, не слушай его! Он лжет!
— Зачем мне лгать, мисс Скалли?
— Вы сами сказали! Много раньше! На кладбище! Затем, чтобы защититься самому, чтобы всё свалить на ходячий миф об извер-гах-эксперименаторах!
— Ну почему же об извергах, мисс Скалли! Просто об экспериментаторах. Серьезных ученых, между прочим, мисс Скалли.
— Так! Тихо! Я спрашиваю!
— Да, мистер Молдер?
— Они забрали мою сестру, так?
— Так.
— Зачем?
— В качестве страховки. Залог его молчания. Ваш отец, то есть старина Вилли, грозился публично разоблачить проект. Проект «Скрепка». Это было не в интересах… ни в чьих интересах. Да опустите вы оружие!
— Потерпишь, старый пердун! Залог твоей разговорчивости!
— Думаете, в мои летах меня можно шантажировать смертью? А старым пердуном я позволял называть себя только бедняге Виктору. Бедняга Виктор! Это было последнее, что я от него услышал.
— Вот тут он был прав!
— Не вам судить, юноша. Доживите до моих лет…
— Доживу-доживу!
— Сомневаюсь. Торопливы-торопливы. Не доживете. Год за два. Хотите разоблачить проект? Идете по стопам отца?
— Иду!
— Не споткнитесь.
— А вы ножку не подставляйте!
— Я? Да я только и делаю, что выступаю, поводырем! Неужели в ФБР все такие тугодумы?! Мисс Скалли, объясните же ему!
— Мне нечего тебе объяснить, Молдер…
— И не надо! Скалли! Я понял! Понял! Там… ну там… в ангаре — там медицинские карты тех, кто когда-либо и где бы то ни было попадал к пришельцам! Тех, кто был похищен НЛО! Там же даты! И координаты! По времени, по месту! Скалли!
О, господи! Кто о чем, а байкер о «хар-лее»! А Молдер об НЛО!
— Мне надоело, Молдер! Я ухожу!
— Нет, стой!
— Нет, ухожу! Довольно я выслушивала твою чушь!
— Мою?!
— Вашу! Вашу обоюдную чушь!
— Скалли! Речь о моей пропавшей сестре!
— Молдер! У меня тоже есть сестра! И она… Ох!
— Скалли?! Что, Скалли? Что?!
— Ничего. Кольнуло. Слегка… Сердце. Переутомилась. Вы утомили меня, господа. Так ты идешь?
— Иду. Уже иду. Один момент… Слушай ты, ходячий скелет! Скажи напоследок…
— Мистер Нопфлер, если позволите.
— Зачем вы мне рассказали то… что рассказали, мистер Нопфлер?
— Но вы же хотели знать? Вам нужна была правда?
— Мне нужна истина!
— До истины, молодой человек, вам еще семь лет баттерфляем плыть.
— Да? Есть еще что-нибудь?
— Есть гораздо больше, чем вы когда-либо узнаете… и гораздо-гораздо больше, чем сумеете переварить, молодой человек.
— Шлепнуть бы тебя на прощание, старый человек!
— К вашим услугам, молодой человек.
— Пули жалко на тебя, старый пердун!
— И на том спасибо. А на вас — нет…
— Что?!
— На вас — нет, не жалко. В смысле, пули. Не мне. Но многие не пожалеют. Цветочков не желаете на дорожку, сэр? Все равно увянут без хозяина. Какой был садовник, какой был садовник!.. Уникальные орхидеи! Во гробе очень даже украшают.
— Я не во гробе. Я мазохист, я еще поживу.
— Не зарекайтесь.
— Не зарекаюсь. Но пока — не во гробе.
— Но ваша дама…
— Что — моя дама?!
— Она так переживает за свою сестру! Больше, чем вы — за свою. Вдруг да понадобятся цветочки?
— Ну ты, старый пердун!
— Всё. Закончили. Прощайте, молодой… пердун.
Вашингтон Госпиталь «Бедная Лиза»
23 апреля, вечер
— Ваше имя?
— Уолтер Скиннер. Я помощник директора ФБР. Вот мой значок. Мне к Мелиссе Скалли, доктор.
— Нет.
— Что значит «нет»! ФБР! Вот мой значок!
— Ходят тут всякие…
— Доктор?!
— Я не про вас, мистер Уолтер Скиннер. Но… ходят тут всякие.
— Проводите меня к койке мисс Мелиссе Скалли! Проведите меня к пациенту Скалли! Проведите, проведите меня к нему! Я хочу видеть этого человека!
— Человека? Или койку?
— Доктор?!
— Мелисса Скалли скончалась час назад. Мы сделали все возможное…
— Чтобы она скончалась?
— Мистер! И вы туда же!
— Куда?
— Пойдемте! Тело увезли в морг. Доктор сказал, в морг. Мать покойной настояла на том, чтобы сопровождать тело… Но тут один упрямый — он не хочет покидать палату, он говорит, что ждет… кого-то.
— Кого?
— Откуда я знаю?! Может быть, и вас!
— Веди! Веди меня, медицинский работник!
— Мы пришли. Вот… Застеленная койка. Пустая.
Не попискивает монитор. Выключен монитор.
Безмолвный вождь краснокожих посреди палаты — на полу, скрестив ноги:
— Я ждал тебя. Ты белый вождь из ФБР.
— Я не вождь. Но из ФБР. Мое имя — Уолтер Скиннер.
— Мое имя — Алберт Хостин.
— Я знаю. Мне о вас сказала Скалли. Сказала, вы можете помочь.
— Я не смог. Не я. Но не смог. Скажи этому белому человеку в халате — пусть уйдет. Он не позволил мне развести костер, как я просил. Он не принес мне четыре дубовые жерди, как я просил. Трава увяла. Он не принес четыре дубовые жерди для вигвама Гилы-монстра, и собранная на рассвете трава увяла. Все мои травы увяли.
— Травы?
— Травы. Травы не успели… Скажи этому человеку в халате — пусть уйдет. Мне есть что сказать вам, белый вождь из ФБР. Наедине.
— Уйдите, доктор.
— Вот еще!
— Уйдите!
— Здесь палата интенсивной терапии! Здесь посторонним вход запрещен! У меня больные! Они ждут своей очереди!
— Именем Федерального Бюро Расследований — уйдите!
— Он ушел, белый вождь из ФБР?
— Он ушел, Алберт Хостин.
— Шарлатан! Всего четыре дубовые жерди — и сестра белой женщины из ФБР осталась бы жить.
— Алберт Хостин, вы хотели мне что-то сообщить.
— Наедине.
— Мы наедине.
— Нет. За дверью человек. Он прислушивается.
— Он ушел, Алберт Хостин.
— Шарлатан в халате ушел. Но за дверью другой человек. В черном. И он не один. Люди в черном.
Та-ак! Оружие наголо!
— Оставайтесь на месте, Алберт Хостин! Я посмотрю!
— Я бы тоже посмотрел, белый вождь из ФБР. Когда твари испуганы, они очень агрессивны.
— Оставайтесь на месте!
И то верно! Странноватый Алберт Хостин — дилетант. Уолтер Скиннер — профессионал, все-таки помощник директора ФБР! Он — Винни, но он — Железный Винни!
И — резко ногой в дверь!
И — дверь нараспах!
И — рухнувший навзничь человек в черном, получивший дверью в лоб!
И — стремительный прыжок Железного Винни, оседлать рухнувшего!
И — еще одно цепкое движение и шапочка-маска будет сорвана!
И — мгновенное чудесное исцеление двух больных, недвижимо лежавших под простыней на каталках в коридоре, слева-справа.
И — простыня на лысую голову Уолтера Скиннера, и сокрушающий удар по затылку.
И — грохот, с которым может упасть только железный Винни.
И — быстрый, но без суеты, обыск обмякшего тела.
И — изъятие у помощника директора ФБР нательной дискеты, прятавшейся в паху.
И — предание тела (поднимай, поднимай!) каталке, приторачивание ремнями (туже! туже!), укрывание простынкой.
И — не дробный стук каблуков по черной лестнице вниз, но еле слышный шорох мягкой обуви, удаляющийся, сходящий на нет.
— Белый вождь?
— М-мым! Уг-гым-м!!!
— Белый вождь! Терпение. Я сейчас развяжу вас. Сначала руки…
— Ох!
— У белого вождя из ФБР болит жезл жизни?
— Ка-акой жезл?! Дискета! Они взяли дискету!
— Люди в черном бежали по лестнице, как взбесившиеся мустанги. А я тучен и одышлив.
Но если бы у меня была хотя бы одна дубовая жердь…
— Они взяли дискету, Алберт Хостин!
— Да. Но они бежали. И теперь мы наконец-то наедине, белый вождь из ФБР.
— Они взяли дискету!!!
Они взяли дискету. А теперь, благополучно прыгнув в специфический седан и газанув с места в карьер, можно и перевести дух. Можно снять шапочки-маски, утереть трудовой пот, поделиться впечатлениями.
— Ого, Крайчек! Лучше натяни маску обратно. Ка-акой фингал! Во весь лоб! Здорово он тебя приложил! Как еще не убил! Гы-гы!
— А вам бы только на каталках лежать-полеживать! Сачки! Лежать-полеживать, спать и видеть, как меня убьют! На мое место норовите?! Хрен вам!
— Ну-ну, Крайчек! Дружище! Без обид! Обычная разрядка после операции!
— Операция, тоже мне! Что вы знаете о настоящей операции, о спецоперации!.. Дискету взяли?
— Взяли.
— Покажите.
— Взяли, взяли.
— Покажите!
— Вот.
— Дайте.
— Извини, Крайчек. Пусть побудет у нас. У тебе руки дрожат. Ты еще не оправился от удара. Нет, все-таки здорово он тебя приложил!.. Закурим?
— Я не курю. И ты ведь тоже. И ты.
— А вот вдруг захотелось. Ночь твоя — добавь огня. И пивка бы еще. А, Крайчек?
— Я не пью пива. Почки. Тяжеловато.
— Кому сейчас легко!
— Почему остановились?!
— Кра-айчек! На минуточку, ну! Заскочим — по кружечке. Вот — «Лёвенброй», правильное пиво!
— Ладно, ступайте. Но — на минуточку, не более. Я посижу. Голова что-то…
— Какой-то ты некомпанейский, Крайчек! Надо чаще встречаться!
— Идите, идите!
Идут, идут. А быстро идут. Не оглядываясь. Странно быстро идут. Или им настолько невтерпеж пива? Или…
…Прикуриватель в нажатом положении. Они так и не закурили. Даже не достали сигарет из кармана. И была ли у них пачка в кармане? Они не курят, никогда раньше не курили. А вот вдруг захотелось. Но сигарет не достали. Но прикуриватель нажали. И ушли из машины. И идут. Быстро идут, странно быстро идут — подальше, подальше. А прикуриватель в нажатом положении. Еще секунда-другая, и спираль накалится — и прикуриватель с щелчком выскочит. Или — не с щелчком, а…
Доверяй инстинкту, думай потом!
Прыг — из седана! Скок — на асфальт! Перекат — в кювет! Лицом — в землю! Ладони — на затылок!
Еще секунда-другая…
Щёлк!
Да не щёлк, а — бум! Большой бум! Бум-м-м!!!
Был седан, и нет седана.
А Крайчек?
Был Крайчек, и нет Крайчека. Он ведь в седане оставался?
В седане, в седане.
Так и доложим!
— Сэр, ваше приказание выполнено!
— Дискета?
— Вот, сэр!
— Благодарю за службу!
— Служим стране Бога и моей, сэр!
— Ну-ну, парни, к чему эти высокопарности! Закурим,парни?
— Полярные волки не курят, сэр!
— Ну-ну, похвально. А я, пожалуй, позволю себе…
— Так точно, сэр!
Нью-Йорк, 42-я стрит 24 апреля, утро
— Господа! Я пригласил вас, господа, с тем чтобы сообщить вам преприятное известие…
— Мы по уши сыты вашими известиями! Вы обещали нам сегодня предъявить дискету с икс-файлами!
— Господа-а, господа-а-а! Что за тон?!
— Дискету, сударь, дискету!
— Минутку терпения! Я все-таки продолжу мысль, которая вам почему-то кажется знакомой. Я собрал вас, чтобы сообщить приятнейшее известие…
— Дискету на бочку!
— …суть которого в том, что мною были предприняты все мыслимые и немыслимые усилия…
— Дискету!
— …в результате которых я имею честь предложить вам…
— Дискету!!!
— … эту дискету. Вот!
Вся группа, вдруг переменивши положение, остается в окаменении.
— Господа? Мистер Нопфлер? Вас, кажется, мучают неясные сомнения? Желаете убедиться, что дискета — она и есть, та самая?
— Желаю.
— Извольте.
— М-м… Коллеги, соратники! Дискета — она и есть, та самая.
Немая сцена.
— Значит, вы все-таки сделали это.
— Значит, я сделал это, Нопфлер. Я никогда не проигрываю.
— Никогда не говори никогда.
— Никогда!
— И что теперь?
— Ха! Теперь! Теперь я поеду в штаб-квартиру ФБР. Этот придурок Скиннер вчера с вечера оборвал мне все телефоны. Хочет видеть, видите ли! Я назначил ему на утро. Я назначил. Полагаю, он опять будет долдонить про компромисс. Но никакого компромисса не будет. Я никогда не иду на компромисс. Предмета компромисса просто нет, не стало. Но я пойду к этому придурку, пойду. Просто чтобы посмотреть с какими глазами он мне будет врать. Он очень забавен, когда пытается блефовать. А я…
— Простите, сэр. Вас! К телефону. Возьмите трубку.
— Опять этот придурок? Не терпится?
— Сэр, трубку…
— Ну, давай, давай… Алло?!
— Идет охота на волков! Идет охота! — Что?.. Алло! Кто там тявкает?! Алло!
— С тобой, свинья, не тявкает, а разговаривает Крайчек. Слышал о таком?! Бывший полярный волк Крайчек, отныне открывающий охоту на полярных волков!
— Ты где?!
— Не на далекой звезде, свинья! И на этом свете, не на том. Сюрприз, а?!
— Погоди…
— Не-ет уж! Это ты погоди! Ну, погоди! Мало тебе не покажется!
— Когда?
— А это уж мне решать — когда. А ты ходи-ходи! И жди — когда! Каждую минуту, день за днем, неделя за неделей. Приятное ощущение, а?
— Алло! Алло!!!
Отбой. Короткие гудки.
Не было печали — Крайчека не доконча-ли! Вот ведь… ощущение, м-да-а!
О-о, как он, Мистер Никотин, душу отведет на этом придурке Скиннере! Как отведет!
Штаб-квартира ФБР Вашингтон, округ Колумбия 24 апреля, день
— Скиннер? Н-ну? Вы хотели со мной встретиться?
— У нас не курят.
— С каких пор?
— С данного момента. Погасите сигарету.
— Я все-таки докурю.
— Нервы успокаивает?
— Мои? Нервы? С чего бы у меня нервы?!
— Икс-файлы, которых вы так домогались, у меня.
— О, правда?
— Истина! Я готов не разглашать сведения, содержащиеся в икс-файлах — в обмен на безопасность агента Скалли и агента Молдера. Да, и разумеется, восстановление агента Скалли в прежней должности тоже входит в условия.
— Ски-и-иннер! Я же сказал, что никогда не иду на компромисс. Особенно с дешевками типа вас. Вы и блефовать-то по уму не умеете!
— Блефовать, значит?
— Нет у вас никакой дискеты! Нельзя играть в покер, не имея на руках ни одной пристойной карты. Никогда не задумывались о смерти, Скиннер? Скажем, от ботулизма — неудачно пообедали в китайском ресторанчике. Или от сердечного приступа в ванне. Для человека вашего возраста — вполне реальная перспектива. Для игрока без козырей…
— Без козырей, значит?
— Да нет у вас дискеты, нет!
— Я не сказал, что у меня есть дискета. Я сказал: икс-файлы, которых вы так домогались, у меня.
— Болтайте, болтайте!
— Я — нет. Но кое-кто…
— Ну-ка, ну-ка? Из чистого любопытства!
— Алберт!
Те же и Алберт Хостин. Я на зов явился — из задней комнаты. Я — Алберт Хостин:
— Syany-ahsuwu-sikim-ohrash-kyopyah-ohlu!
— Это еще что за чучело!
— Это Алберт Хостин. Он индеец из племени дене, отзывающегося и на навахо.
— Он по-английски-то два слова свяжет? Или только на своей тарабарщине?
— Моя знает английский лучше тебя, испуганная и агрессивная тварь. Моя знает, что все икс-файлы написаны на языке навахо, испуганная и агрессивная тварь. Моя знает все икс-файлы на память, испуганная и агрессивная тварь.
— Сам ты тварь, рожа краснокожая! Послушайте, Скиннер…
— Нет, теперь уж ты послушай, сукин сын! Это Алберт Хостин. Если агенты Молдер и Скалли подцепят хотя бы грипп или триппер, Алберт Хостин озвучит всё! Файл за файлом, директорию за директорией — с твоей распрекрасной дискеты! Понял, нет?!
— Старик, хм! Склеротик. Да и недолго ему осталось…
— Видишь ли, сукин сын… Индейцы дене, отзывающиеся и на навахо, чтут свои древние традиции. Одна из традиций — изустная память. У навахо богатый словарный запас и абсолютная память. Никто не забыт, ничто не забыто. И молодежь племени навахо, в отличие от нью-йоркских тинэйджеров, знает наизусть не только «непси-пейджер-эмтиви»! Алберт?
— Моя слово в слово пересказал дюжине соплеменников все, что было на той дискете. Каждый из дюжины пересказал еще дюжине. Каждый из дюжины дюжин пересказал еще дюжине. Моя понятно объяснил? Если непонятно, то объясню… Слушайте внимательно. Если у вас внезапно обострится шизофренический синдром, который весной обычно рецидивирует, и вы отдадите распоряжение всем силовым структурам, находящимся в вашем подчинении, провести жесткую зачистку индейцев племени навахо по всей территории Соединенных Штатов Америки, то учтите — это гекатомбы людей. Не менее миллиона, рассеянного, как минимум, на территории четырех штатов. Я сознательно опускаю перспективу суда над вами в Гааге по обвинению в геноциде. Не потому, что вас можно хотя бы заподозрить в приверженности к общечеловеческим ценностям, самой насущной из которых является, как известно, жизнь. Просто у вас не хватит сил и средств на уничтожение такого количества людей. Не говоря уже о том, что всегда найдется пусть один, но уцелевший в той жесткой и бессмысленной бойне, которую вы готовы развязать. И — элементарный телефонный звонок на ТВ, на любой влиятельный канал. И хорошо если на Си-Эн-Эн! А то ведь и на НТВ!.. Моя доступно тебе объяснил, испуганная и агрессивная тварь?
— Скиннер, это же шантаж! Вы вместе с этим чучелом меня шантажируете!
— Добро пожаловать в удивительный мир высоких технологий! С-сукин сын!
— Нет, вы блефуете, блефуете!
— Неужто? Я же не умею блефовать!.. А вот теперь можешь закурить, сукин сын. Разрешаю. Не здесь. В коридоре. Вон отсюда!!!
— Скалли?
— Молдер?
— Я знаю, что не вовремя, но… все-таки поздравляю. Мы снова напарники. Ты восстановлена.
— Мелисса умерла, Молдер.
— Я знаю. Я же сказал, что знаю, что не вовремя… Но…
— Спасибо, партнер, я поняла. Я ценю… О, ты переоделся?
— И принял ванну. Хочешь кофе? У меня есть «Моккона». Дома.
— Сегодня — нет. Извини, Молдер.
— Я понимаю…
— Да нет, у меня просто… В общем, недомогание… В общем, ты понял…
— Я понял…
— Господи! Нет в жизни счастья!
— Ты про… недомогание?
— Я вообще. На свете счастья нет!
— Но есть покой. И воля! Успокойся, Скалли. Ты вольна в своих планах и поступках.
— Я не вольна. Теперь не вольна. Тем более не вольна. У меня нет и не будет личного выбора.
— У нас!
— У нас, да…
— Нам по-прежнему нужна правда, Скалли. Правда, одна только правда, ничего, кроме правды. И да поможет нам в этом… кто?
— Никто не поможет нам, Молдер, кроме нас самих. Ты — мне, я — тебе.
— Я помогу.
— И я.
— Молдер?
— Скалли?
— Только мне не нужна правда!
— Скалли?
— Мне нужна истина.
— Нам.
— Нам…