Картленд Барбара. Влюбленные в Лукке

   Паола улыбнулась.
   — Мне вдруг подумалось, это просто поразительно, что мы были спокойны и уверены в благополучном окончании всех этих ужасных событий, которые произошли с нами. И именно ты поселил во мне эти чувства.
   — В тебе я нашел женщину своей мечты. Ее я всегда искал, хотя и сам не понимал этого. В тебе я нашел настоящую любовь, которая, я думал, существует только на небесах.
   Паола взяла его за руку.
   — Ты не забудешь меня? Маркиз улыбнулся.
   — Ты заполнила все мои мысли, весь мир, и начиная с завтрашнего дня мы уже никогда не будем расставаться.
   Он снова припал губами к ее руке и быстро ушел.
   Оставшись одна, Паола почувствовала себя настолько счастливой, что теперь у нее исчезли последние сомнения, и она с нетерпением стала ждать завтрашнего утра.
 
   Паола проснулась прежде, чем зазвонил маленький будильник.
   Она выпрыгнула из кровати, умылась холодной водой и стала быстро одеваться.
   Все было подготовлено еще с вечера.
   Паола разложила необыкновенно красивое белое платье и только тогда вдруг задумалась, что будет с другими ее вещами?
   Маркиз ничего не говорил об этом. Как же она поедет с ним в свадебное путешествие с единственным платьем?
   Наконец она успокоила себя тем, что маркиз наверняка ничего не забыл. Он, должно быть, возьмет и для нее какие-нибудь вещи или просто купит их по приезде на место.
   А нынешним утром только одно могло иметь значение — она выходит за него замуж! После этого все в ее жизни окончательно изменится.
   Она отодвинула занавески — на дворе начинался прекрасный день. Солнце уже поднялось. Птицы щебетали в ветвях деревьев, пчелы тихо жужжали в цветах, благоухающих под окном.
   Ей не сразу удалось застегнуть платье сзади, но в конце концов она с этим справилась.
   Прихватив с собой носовой платок, она очень осторожно открыла дверь спальни.
   В доме не наблюдалось никакого движения. Все слуги были довольно пожилые. Они не видели никакого смысла подниматься рано, если на то не было какой-нибудь особой причины.
   Паола на цыпочках спустилась по лестнице и вышла через дверь, ведущую в сад и запертую изнутри на засов.
   Бесшумно отодвинула засов, опасаясь кого-нибудь разбудить.
   Наконец она очутилась в саду и быстро направилась, прячась за кустами и деревьями, к боковым воротам виллы.
   Когда показалась калитка, Паола увидела закрытую карету, ожидавшую на улице.
   Волна радости окатила ее — ведь это маркиз приехал за ней!
   Он вышел и помог ей сесть в карету. Они молча смотрели друг на друга.
   Паола забыла, что он будет во фраке, как полагалось на континенте, и подумала, что фрак идет ему больше, чем другое платье.
   Когда карета тронулась, маркиз обнял ее.
   Она могла думать только о том, что он рядом, и о любви, до краев наполнявшей сердце.
   — Ты пришла, моя драгоценная, — наконец произнес маркиз. — Я так боялся, что в последний момент у тебя не хватит решимости сделать это!
   — Л пришла, потому что… потому что я нужна тебе, — выдохнула Паола.
   — Конечно, нужна, — подтвердил он, — и всегда будешь нужна мне!
   Па этот раз он не поцеловал ее, а взял с противоположного сиденья изящную фату и накинул ей на голову. Затем возложил сверху венок из белых роз, выполненный умело и со вкусом.
   Отвечая на вопрос, который она еще не успела задать, он сказал:
   — Пусть белые, еще не распустившиеся бутоны роз скажут тебе, моя дорогая, что ты для меня значишь.
   — Я хорошо выгляжу в этом? — спросила Паола.
   — Ты выглядишь так прекрасно, что я боюсь до тебя дотронуться, — проронил маркиз. — Ты, должно быть, спустилась с небес!
   Он коснулся губами ее руки, которую держал в своей, и дальше они ехали молча.
   До собора было совсем недалеко.
   Карета остановилась у боковой двери, и церковный служитель распахнул ее перед ними.
   Они вошли, и Паола снова, как в ту минуту, когда попала в собор впервые, ощутила волнующую атмосферу святости, знакомый запах ладана, смешанный с ароматом цветов.
   Они подошли к капелле святого Франциска — алтарь был украшен белыми розами.
   Архиепископ, облаченный в белое, уже ждал их.
   Все свечи были зажжены.
   Кроме архиепископа, тут находились два служителя, оба взрослые, а не мальчики.
   Паола много раз присутствовала на церемонии венчания, но сейчас ей казалось, что никогда еще подобная церемония не проходила с такой искренностью.
   Она чувствовала, как Господь благословляет ее и маркиза, и они склонили колени перед архиепископом. Благословив их, он повернулся к алтарю, преклонил колени и помолился.
   Затем маркиз взял Паолу за руку и помог ей подняться.
   Они вышли из капеллы и покинули собор через ту же боковую дверь. Карета ожидала их и, как только они устроились в ней, тотчас унеслась прочь.
   Когда они добрались до виллы маркиза, солнце сверкало в окнах и фонтанах, бьющих в саду.
   Они были так глубоко взволнованы происшедшим, что все еще молчали — с той самой поры, как покинули собор.
   У главного входа их встретил дворецкий.
   — Позвольте мне, — с поклоном сказал он, — высокочтимый господин, поздравить вас и вашу уважаемую жену и пожелать вам всяческого счастья в будущем.
   — Вы, Антонио, единственный человек, который знает, что мы поженились, и должны держать это в секрете весьма длительное время. Мы уедем тотчас, как только переоденемся.
   — Все подготовлено, — ответил дворецкий.
   — Держа Паолу за руку, маркиз повел ее по лестнице.
   Лишь когда они поднялись наверх, она спросила:
   — А куда мы направляемся?
   — В свадебное путешествие, — ответил он. — Сейчас мы должны переодеться. Вещи, которые я купил для тебя, уже ждут.
   Паола посмотрела на него с удивлением.
   — Я так и подумала, что ты об этом позаботишься.
   — Л думаю только о тебе, и ничто другое не может быть более важным для меня.
   Маркиз провел ее в роскошную спальню. Паола подумала, что здесь, вероятно, жила прежняя маркиза ди Лукка. Все было украшено белыми розами.
   На застеленной резной кровати покоились прелестное дорожное платье и накидка. Здесь же лежала и очаровательная шляпка, в тон голубому платью.
   Паола сняла подвенечный наряд и надела вещи, купленные для нее маркизом. Она ничуть не удивилась, когда платье прекрасно подошло ей, и отдала должное уму и предусмотрительности маркиза. Он не только помнил о том, что ей понадобится, но и сумел быстро все подготовить.
   Когда она в последний раз прикоснулась к шляпке, поправляя ее, он вошел в спальню.
   — Ты готова?
   Маркиз тоже переоделся в удобный дорожный костюм, и теперь ей показалось, что в нем он выглядит еще лучше, чем во фраке, в котором венчался.
   Он протянул к ней руки.
   Паола подбежала к нему, и они бок о бок спустились вниз.
   Их поджидал комфортабельный открытый фаэтон, запряженный четверкой белых лошадей. Когда они тронулись в путь, Паола решилась спросить, куда они направляются.
   — Я бы сказал — в Рай, — ответил маркиз. — Какое счастье, моя дорогая, моя любимая, моя прекрасная маленькая жена, что наконец мне не нужно бояться, теперь уже ничто не сможет помешать нам стать мужем и женой.
   — Это так чудесно, я… я просто не могу поверить, что это все правда! — призналась Паола.
   — Я тоже, — улыбнулся маркиз. — Когда мы прибудем на место, я скажу все, о чем давно мечтаю сказать тебе и для чего у нас будет достаточно времени.
   Паола счастливо засмеялась.
   — Это правда! Так много всего произошло за несколько дней, что и вздохнуть было некогда!
   Она сделала глубокий вдох.
   — Прежде всего ты должен рассказать мне, как ты поступил с папой, мамой и графиней Рауло.
   — Я написал твоим родителям и подробно объяснил, почему мы убежали и что наша женитьба не вызовет скандала, во всяком случае, пока все будет держаться в секрете.
   — Надеюсь, папа согласится с этим, — тихо сказала Паола.
   — Я уверен, если они разумные люди, то смогут понять нас и не станут возражать до окончания траура.
   Паола с облегчением вздохнула.
   — Я также написал твоим родителям, — продолжал маркиз, — что графиня Рауло согласится ради своей чести ничего не говорить в Лукке. Я написал и ей и вложил для нее копию письма твоим родителям. Я совершенно уверен, это убедит ее ничего не говорить даже самым близким своим друзьям.
   Паола молитвенно сложила руки.
   — Это великолепно! Просто чудесно! — повторяла она. — Только ты мог забыть обо всем, жениться на мне втайне от всех и продолжать скрывать все это!
   — Постучи по дереву! — бросил маркиз. — Я уверен, что мы в безопасности, всего лишь два человека знают о нас — это архиепископ и мой дворецкий; он при мне с тех пор, как я был маленьким мальчиком, и скорее умрет, чем позволит кому бы то ни было навредить мне.
   Его слова окончательно успокоили Паолу, и она почувствовала, как последние сомнения и страхи покинули ее.
   — Теперь, — объявил маркиз, — я скажу тебе, куда мы едем. В Баньи-Де-Лукка у меня есть маленький замок. Думаю, тебе он понравится. В раннем детстве я думал, что это волшебный замок.
   Они проехали еще немного, и он добавил:
   — Я хочу, чтобы ты знала, я никогда там не был ни с одной женщиной. Я вообще не бывал там уже несколько лет. Представляю, как все обрадуются, когда мы приедем!
   Они добрались до места к ленчу.
   Паола была потрясена: ей никогда не приходилось видеть ничего прекраснее Баньи-Де-Лукка.
   Река Лима медленно пересекала маленькую деревушку. Над ней возвышались холмы и горы; к тому же, как сказал ей маркиз, со средних веков люди использовали целебные свойства этих мест — подтверждение этому можно найти в сохранившихся документах, датированных одиннадцатым веком.
   Увидев замок, Паола тоже заметила, что он действительно сказочный. В его облике она обнаружила нечто особенное, неповторимое, что, впрочем, отличало все, принадлежащее маркизу. И депо было не в серых камнях, из которых сложили замок, и не в дивном саде, окружавшем его.
   Здесь все, даже сам воздух, было пронизано любовью, и казалось, что замок просто создан для любви.
   Слуги, встречавшие их, состояли при семье маркиза с тех пор, как он появился на свет.
   Их лица светились счастьем, оттого что маркиз с женой собирались провести здесь медовый месяц.
   Весь дом был усыпан бутонами белых роз.
   Великолепное зрелище!
   Паола совсем не удивилась, когда, поднявшись в огромную спальню, увидела в платяном шкафу одежду, предназначенную для нее.
   Белые розы благоухали и здесь — возле кровати и на туалетном столике.
   Паола умылась с дороги и спустилась к ленчу.
   Столовая как будто хранила дух средневековья. Паоле показалось, что маркиз, восседавший на резном стуле с высокой спинкой, вполне соответствует этой атмосфере и выглядит как король.
   Однако все это благолепие и отменные кушанья воспринимались ею несколько отстраненно: Паола не могла думать ни о чем, кроме того факта, что теперь она — жена маркиза. Ее увез самый известный мужчина, о нем судачила вся Италия, и это было не фантазией, а истинной правдой!
   — Мне кажется, я сплю, — сказала Паола.
   — Мне тоже, — ответил маркиз. — Я никогда в жизни не был столь счастлив и абсолютно уверен, что поступаю правильно.
   — О, прошу тебя… думай так всегда и… никогда не сомневайся, — взмолилась девушка.
   — Ты думаешь, такое может случиться?
   Маркиз протянул ей руку и помог встать из-за стопа.
   Паола решила, что он собирается показать ей замок.
   Однако они поднялись в комнату, где она оставила свой плащ и шляпку.
   — Мы встали очень рано, — сказал маркиз, — поэтому сейчас по обычаю нашей страны устроим сиесту.
   Паола смотрела не него широко раскрытыми глазами.
   — Моя дорогая, любимая, пойми, я не могу больше ждать, я хочу немедленно сказать тебе о своей любви и научить тебя любви.
   Он бережно помог ей снять платье.
   Потом поднял на руки и положил ее на огромную золоченую кровать под свисающим балдахином.
   Солнечный свет вливался через окно, в саду радостно щебетали птицы.
   Девушке показалось, что все это происходит во сне.
   Маркиз лег рядом и обнял ее. Она потянулась к нему за поцелуем, а он посмотрел ей в глаза и сказал:
   — Благодарение Богу, я нашел тебя; видно. Господь с начала времен задумал соединить нас — пусть даже таким странным и необычным способом.
   — И никто не сможет разлучить нас? — спросила Паола.
   Она думала не о своих родителях, а о человеке, который пытался убить маркиза из-за бриллиантового перстня.
   — Именно это я и хотел сказать тебе. — Маркиз понял, о чем она думает.
   — Других не будет? — допытывалась девушка.
   Он покачал головой.
   — Вчера я отправил Хьюго Форду обещанные деньги, а перстень отослал его преосвященству папе Римскому. Я предложил ему либо хранить его в сокровищнице Ватикана, либо продать и раздать деньги нуждающимся во славу святого Франциска Ассизского.
   Паола, ликуя, воскликнула:
   — О, как я рада! Теперь он больше не будет угрожать нам!
   — Я не намерен даже думать о нем, — сказал маркиз. — Он сыграл свою роль, соединив нас, и теперь все злое, жестокое и дьявольское должно быть как можно дальше от тебя. На это я потрачу всю свою жизнь.
   Он сжал ее в объятиях.
   — Как ты прекрасна, как чиста и непорочна! Я вспомнил прекрасные строки, написанные Байроном и Шелли об этом чудесном уголке. Он и меня вдохновил на лирику.
   Паола с удивлением посмотрела на него, а он продекламировал:
   Я в поисках любви прошел такие дали!
   Легко срывал цветы…
   Увы — они сникали.
   «Доколь мне быть в плену обманной красоты? — Я горько вопрошал, кляня скитанья эти. — Ужели нет любви на белом свете?!»И вот сошел с небес прекрасный ангел — ты!
   О счастье! Я прочел в твоих глазах ответ —
   Божественной любви неугасимый свет.
   — Дорогой, ты написал это для меня? — изумилась Паола. — Какие прекрасные стихи!
   — Конечно, не лорд Байрон, — признался маркиз, — но они родились в моем сердце и посвящены тебе.
   Он обнял ее и коснулся губами ее губ.
   — Научи меня… — прошептала Паола, — научи меня любить тебя так, чтобы ты никогда не разочаровался во мне!
   Его глаза излучали нежность.
   — Хорошо, моя прекрасная, я научу тебя настоящей любви, которая дана нам Господом, — ведь мы не можем жить друг без друга.
   Она прижалась к нему всем телом, и он стал целовать ее все более настойчиво и страстно.
   Ее охватило такое блаженство; о существовании которого она до сих пор не знала.
   Она чувствовала, как воспламеняется ее душа.
   Этот огонь чудесным образом зажегся от пожара, пылавшего в душе маркиза.
   Они погрузились в удивительный, прекрасный мир любви. Она была сродни небесному свету.
   Божественному свету и любви Всевышнего.
   Эта любовь дана им навеки!