Страница:
Мне стало страшно. Вот все говорят и завидуют: адвокатура – престижная работа, высокооплачиваемая, всеми уважаемая. На самом же деле она полна огромного риска…
Прошло немного времени, и Виктор возобновил свою работу. Он успокоился. Последующие события были спокойные – никто не дергал мужа. Наступила необычная неопределенная тишина.
Но в один из дней муж приехал очень расстроенный.
– Что случилось?
– Похоже, меня ведут.
– В каком смысле?
– В самом прямом.
– И кто же?
– Спецслужбы. – И добавил: – Будь теперь поаккуратней.
– Что ты имеешь в виду?
– Если я узнаю, что ты с кем-то встречаешься…
– Объясни толком, я ничего не понимаю!
– А что тут понимать? Короче, приехал я к одному бизнесмену. Вдруг заходит начальник его службы безопасности и говорит: здесь машина «наружки» появилась во дворе. Тот дает команду – иди узнай, что и как. Через некоторое время начальник службы безопасности возвращается – я, говорит, позвонил своим прежним коллегам на Лубянку, а они говорят: мол, к вам никаких претензий нет, мы водим адвоката.
– И что из этого следует?
– А то, что мы под колпаком, в разработке.
– Что же нам делать?
– Да ничего не делать. Работать, как и прежде, – задумчиво проговорил муж. – Только придется от криминала отойти…
– И слава богу! Займись бизнесменами.
– Я уже начал ими заниматься потихоньку. Только вот оплата другая…
– Ну и что? Меньше денег, зато спокойней.
– Так-то оно так, – сказал муж, – но я еще раз повторяю: не мы выбираем клиентов, а они нас. Предложения идут.
– И что ты сейчас будешь им говорить?
– Так и так, говорю, если хотите под «наружкой» ходить – пожалуйста, буду с вами работать. А если нет – извините, ничего у нас не получится…
Прошло некоторое время, и клиентов мужа стало намного меньше. Его уголовные дела резко сократились. Теперь он предпочитал работать с предпринимателями и банкирами. Свободного времени стало больше.
Как-то днем мне позвонил супруг, приказав, чтобы я немедля перебралась к родителям на дачу. Никаких причин не объяснил.
– Опять проблемы? – спросила я.
– Да. И очень серьезные. Все расскажу при встрече.
На даче у родителей я с нетерпением ждала Виктора. Около восьми вечера он приехал, страшно расстроенный и мрачный.
– Что случилось?
– Пойдем в лес погуляем, – ответил он.
Мы вышли. Я молчала и ждала, пока он поделится со мной происшедшим. В конце концов я заговорила первой:
– Так что же случилось? Ты меня так напугал…
– Беда случилась. Помнишь моего помощника Сашу?
– Конечно, помню. Он был с нами и на отдыхе в Италии. С ним что-то стряслось?
– В него стреляли в подъезде. Пытались убить.
– Откуда ты это знаешь?
– Знакомые его сообщили. Он приехал домой поздно вечером в воскресенье, поставил джип на стоянку и стал подниматься наверх. Его ждали два человека…
– Может, просто хулиганы?
– У него ничего не взяли – ни ключи от джипа, ни деньги, ни дорогой перстень… Просто прострелили плечо.
– И что ты думаешь, кто это мог быть?
– Не знаю… Завтра пойду к нему в больницу… Судя по почерку, это не братва.
– Думаешь, это органы? А какой в этом смысл? Мотивировка?
– Погоди, завтра навещу его… может, что узнаю.
Наутро Виктор поехал в больницу к Саше, а вечером, вернувшись на дачу, положил передо мной на столик газету «Коммерсантъ». Там в разделе происшествий я увидела большую фотографию забинтованного Александра и подробную статью о том, что он, помощник мафиозного адвоката, ранен в подъезде собственного дома.
Дальше несколько строчек касались моего мужа: он – адвокат и патрон раненого помощника, но в настоящее время находится в длительном отпуске, исчез в неизвестном направлении.
– Ну как тебе все это? – спросил муж.
– Нормально.
– Я уже давно вовсю работаю, а кому-то нужно представить, будто я исчез, будучи в длительном отпуске!
– Думаешь, что это специально?
– Могли, конечно, и перепутать. Журналистам, когда позвонили, кто-то по ошибке мог сказать, что я в отпуске. Тем более что на основной работе я бываю редко. Но могли сделать и специально.
– Специально для кого?
– А черт его знает!
– Тебе что-то удалось выяснить у Саши?
Муж покачал головой.
– Его состояние удручающее. Просто плакать хочется.
– Вы установили, кто это был – братва или органы?
– Саша больше склоняется ко второму.
– Но за что?!
Прошло еще несколько дней. Сашу перевели в госпиталь МВД, где он находится под охраной. Значит, есть опасность для жизни? Но почему именно госпиталь МВД?
Вскоре, несмотря на тяжелое состояние Саши, он был допрошен следователем из прокуратуры. Когда муж навестил Сашу в очередной раз, он узнал, что речь идет о том злополучном побеге.
В тот же вечер пришла повестка моему мужу: явиться к следователю Сергееву в Управление по борьбе с организованной преступностью.
– Ну все, – сказал муж, – теперь они за меня возьмутся! Значит, до сих пор прощупывали мои связи и контакты. Теперь, видимо, займутся мной вплотную и серьезно.
– А в чем тебя могут обвинить?
– Не знаю… Надо как-то подстраховаться.
И муж опять поехал в Коллегию адвокатов – советоваться. Мнения опять разделились. Одни коллеги были категорически против его явки к следователю, так как он официальный защитник и не может быть допрошен по этому делу. Другие же, наоборот, рекомендовали явиться. Чего, собственно, ему прятаться? Так и решили.
Однако мужу позвонил какой-то знакомый и попросил о срочной и необходимой встрече. Из этого разговора я поняла, что позвонивший скорее всего работает в правоохранительных органах. Вероятно, у мужа есть некий источник, от которого время от времени поступает важная информация. Муж сел в машину и, хотя было уже за полночь, поехал в сторону Москвы.
Вернулся он около двух часов ночи, но я не спала, ждала его.
– Ну, что он тебе сказал?
– Предупредил: возможно, будет перекрестный допрос, меня могут задержать…
– Тебя задержать?!
– Ну, видишь ли, у них сейчас активизация разработки…
На следующий день по телевидению выступил замминистра внутренних дел и заявил, что в ближайшее время опасный преступник, совершивший в июне дерзкий побег из-под стражи, будет вновь арестован и все те, кто помогал беглецу, также сядут на скамью подсудимых. Это была не скрытая, а явная угроза моему мужу.
Целый день Виктор был мрачнее тучи, на работу не поехал, сидел на даче и о чем-то думал. Ближе к вечеру я поинтересовалась:
– Что ты собираешься делать?
– По поводу чего?
– По поводу предстоящего допроса.
– А что тут делать? Надо идти, – сказал Виктор.
– Но тебя ведь могут задержать, арестовать!
– В принципе, у них никаких оснований для этого нет. Хотя черт его знает, что они там накопали… или что могут мне подкинуть…
Мне не верилось, что могут это сделать в отношении мужа.
– Тебе надо как-то подстраховаться, – сказала я.
– Да, я тоже об этом думал. Единственный вариант – подключить журналистов.
В тот же вечер Виктор обзвонил несколько газет и редакций теленовостей: мол, вот он я, основной адвокат беглого авторитета, якобы нахожусь в отпуске, а меня вызывают на допрос…
Как ни странно, заявление Виктора вызвало безумный ажиотаж. Телевидение и многие газеты возжелали взять у него интервью. Однако Виктор поступил хитро – назначил всем встречу у входа в здание Управления по борьбе с организованной преступностью в то время, когда он должен прибыть на допрос.
– Ну что, – сказал он, – в моем распоряжении около двух часов. Давай на всякий случай попрощаемся!
Я видела, как он одет. Вместо костюма с галстуком на нем простая водолазка с пиджаком, сверху он набросил куртку. Оделся он, как будто собирается в тюрьму.
– Ты что, уже в тюрьму собрался?
– Все может быть. Им же стрелочник нужен. Конечно, я буду стоять до последнего патрона. – Он улыбнулся и обнял меня. – Если что – держись. И вот что… – Он протянул мне листок.
– Что это?
– Есть один адвокат, позвонишь ему, если меня задержат. Впрочем, мне в коллегии выделили двух адвокатов, они тоже будут ждать меня у Управления по борьбе с организованной преступностью. А этому человеку обязательно позвони и сообщи. Он обязан мне помочь. Но звони только в том случае, если меня задержат.
Записка была тщательно запечатана. Видимо, муж не хотел, чтобы я раньше времени узнала о человеке, к которому он намерен обратиться.
Еще раз попрощавшись со мной, он сел в машину и уехал.
Я почувствовала, что бросила его в трудную минуту. Неужели его могут взять под арест?
Зная, где находится Управление по борьбе с организованной преступностью, я поехал по направлению к центру города на Шаболовку. Остановив машину недалеко от управления, я стал наблюдать за происходящим.
Я увидел, как у входа в РУБОП стояли несколько тележурналистов из нескольких телекомпаний и множество журналистов из газет, которых я пригласил накануне. Я заметил, как оперативники, выходящие из здания и входящие внутрь, смотрели на все это с нескрываемым раздражением. Но это была моя страховка. Я решительно подошел к журналистам. Мое интервью было коротким. Я сказал о своей непричастности к побегу и угрозах со стороны милицейского генерала в свой адрес.
Наконец я помахал всем рукой.
На проходной РУБОПа меня встречали два оперативника. Мы молча пошли на второй этаж управления, где располагался отдел по разработке криминальных авторитетов.
В комнате меня допрашивал один человек, это был начальник отдела, но при этом в комнате находились еще восемь или девять человек. В основном интересовались тем, что связано с побегом Кобаева, а также людьми, которые были с ним в контакте.
Оказывается, у них была видеозапись моих встреч с людьми, которые соприкасались с беглым Кобаевым.
– Вы понимаете, – объяснял я, – я же мог и не знать, что эти люди связаны с ним! Ну кто из моих клиентов может ко мне подойти и сказать: я принимал участие в побеге, или я хорошо его знаю, или я вместе с ним людей убивал?! Это же глупо!
– А вы думаете, мы не писали все ваши последние встречи со всеми вашими клиентами? – спросил оперативник.
– И что? Мало ли с кем я встречаюсь? Встречи не запрещены. Профессия у меня такая, я обязан встречаться с ними.
Дальше было много еще вопросов, но в конце было самое интересное. Мне посоветовали поберечь здоровье и отойти от ведения уголовных дел.
– Вы же знаете, что с вашим помощником случилось? – сказал мне оперативник. Теперь у меня никаких сомнений: это сделали органы.
Допрос продолжался около двух часов. Я нервничала. Наконец увидела, как муж вышел. Его тотчас окружили журналисты. Он снова был краток. Сделал заявление и решительно направился к машине.
Тут я заметила, как к нему подошел человек, который, видимо, подстраховывал его. Они о чем-то поговорили, муж пожал ему руку, взял мобильный телефон у его помощника, стоявшего рядом, и пошел к своей машине. Как только его «БМВ» тронулась с места, от здания Управления по борьбе с организованной преступностью отъехала бежевая «шестерка» и пристроилась в хвост…
Когда муж вернулся на дачу, я уже ждала его там, не сказав ему, что тоже была у здания управления.
Неожиданно муж спросил:
– Ту записку, что я тебе оставил, ты куда дела?
Я молча извлекла из кармана и показала ему заклеенный листок. Он взял и разорвал его. Мне было странно, почему он не сказал, кому я должна была позвонить.
Допрос принес и кое-что положительное. Муж стал популярен. По многим телеканалам прошло его интервью:
– Оперативники и следователи не могут поймать беглого моего клиента и все свое внимание обратили на его адвоката, – с такими словами выступал Виктор.
Спустя два месяца Саша вышел из больницы. Его преследовали сильные головные боли. Пришлось долго долечиваться в разных московских клиниках, затем в Германии. После своего выздоровления Саша продолжал работать с мужем и заниматься тем же делом.
Виктор полностью отошел от уголовных дел. Теперь он всецело занят обслуживанием двух бизнесменов, целыми днями мотается по их точкам, дает консультации, просматривает коммерческие контракты, участвует в переговорах.
Он успокоился, нервное возбуждение и усталость пропали. Рабочий день у него практически нормализованный. В пять или шесть часов он уже дома. Он стал увереннее, много шутит.
Дела мужа тоже шли неплохо. Вместо трехгодовалой «БМВ» у него появилась новенькая «Вольво».
– Откуда она у тебя? – спросила я. – Купил?
– Нет, на фирме дали, – сказал супруг, – с правом последующего перехода в собственность.
– Что-то я не понимаю…
– Пока езжу по доверенности. Один коммерсант подарил, а потом смогу оформить ее на себя. Собственно, она и так уже моя.
– Поздравляю, – улыбнулась я. – В таком случае машину нужно обмыть!
– Конечно, нет вопросов! Я тебя приглашаю.
– Хорошая идея, – сказала я. – Мы с тобой давно в ресторане не были вдвоем. Поговорим, пообщаемся…
В тот же вечер, сев на обмываемую иномарку, отправились искать подходящий уголок. Мы обратили внимание на один из ресторанчиков в районе Центра. Прилегающий к нему дворик с разноцветными фонариками, а также внутреннее убранство обещали нам уют и гостеприимство.
Сразу было видно, что ресторан принадлежит к категории элитных. Когда мы подъехали, менеджер поинтересовался, сделан ли предварительный заказ. Мы переглянулись. Уловив, что мы представляем для него несомненный интерес, менеджер заглянул в свою книжку и сказал:
– Погодите, сейчас я попытаюсь найти свободный столик.
Столик нашелся. В качестве аперитива я заказала себе импортный лимонный ликер. Муж пил минеральную воду.
Осмотревшись по сторонам, мы обнаружили, что в зале почти никого нет.
– Странно, мест нет, а столики пустые. Что бы это могло значить?
– Возможно, люди подъедут позже…
– А какой смысл в этом для ресторана?
– Тут какая-то клубная система. За резервирование столиков платят деньги, – сказал муж.
– Да бог с ним, с рестораном, – прервала я его. – Лучше расскажи, как твои дела, как работа с коммерсантами.
– Ничего, – ответил муж.
Я видела его грустные глаза. Конечно, я понимала, он больше расположен к уголовным делам. Там работа с людьми, там постоянная интрига, острые моменты. А главное, видишь результат: вершится суд – человек либо выходит на свободу, либо удается скостить ему срок.
Муж не привык и не любил сидеть на одном месте за письменным столом. Это для него было чем-то вроде пытки. И вот у него теперь именно такая работа. Приезжает в офис к бизнесмену, сидит в кабинете, ведет переговоры, кругом одни бумаги – контракты, соглашения и все такое прочее.
Я глянула на мужа и прямо спросила:
– Ты что, по-прежнему тоскуешь по криминальным делам?
– Нет, как-то уже отвык, приобщился к бизнесу…
– Это тебе не очень нравится?
Муж внимательно посмотрел на меня, как бы взвешивая, стоит ли говорить мне правду или все же завуалировать ее, и сказал:
– Ничего, я привыкну, все будет нормально. Но сейчас у моих бизнесменов возникли проблемы и с Управлением по борьбе с экономическими преступлениями.
– У них что-то случилось?
– Да, возникли проблемы.
– Тебе придется этим заняться?
– Пока не знаю… Может, в качестве консультанта…
– Опять связано с уголовщиной? Ты же дал мне слово…
– Я и не думаю ему изменить.
Ужин был испорчен. Вскоре мы покинули ресторан. Возвращаясь домой, мы молчали. Мне казалось, что муж меня обманул и активно подключился к уголовным делам. И опять будет нервотрепка, тот жуткий котел, в котором мы варились еще совсем недавно…
Не знаю, о чем думал муж. Всю дорогу до дома мы промолчали. Я легла спать в спальне, а муж, почувствовав мое настроение, устроился в гостиной, постелив себе на диване. Так и получилось, что мы с ним не ссорились, а размолвка произошла.
Утром, сев завтракать, я сразу обратила внимание вот на что. Во-первых, он продолжал игру в молчанку. Во-вторых, его одежда. Обычно он ходил на работу в костюме, в белой рубашке и в галстуке, а тут – просто костюм и черная водолазка. В недавнем прошлом это была так называемая спецодежда мужа – для походов в тюрьму: к своим клиентам. Когда в свое время я поинтересовалась, почему он ходит туда в одной и той же одежде, он объяснил:
– Там столько инфекции, туберкулез, инфекционные палочки разные летают… Пусть у меня особая одежда будет…
По возвращении оттуда он вывешивал эту одежду на балкон, и она проветривалась там не меньше суток.
Я первой нарушила молчание:
– Куда ты собираешься?
– Как куда? На работу.
– А почему ты так оделся?
– Да вот, решил разнообразить внешний вид…
Подозрение вперемешку со злобой наполнило меня.
– Что же ты меня так откровенно обманываешь? – сказала я. – Я же прекрасно понимаю: ты едешь в следственный изолятор! Ты же давал мне слово, чуть ли не клялся, что больше не будешь заниматься тюрьмой и уголовщиной! Почему ты это слово нарушил?
– Это разовое посещение.
– Кто эти люди, что приезжали вчера, а сегодня ты опять с ними встречался?
– Я же сказал – это были… – начал супруг, но я перебила его:
– Это же типичные бандюки! На охранников и тем более на бизнесменов совершенно не похожи!
– Хорошо, – произнес муж, осознав, что обманывать меня бесполезно и что это может стать началом крупной ссоры. – Я расскажу, как все было. Я действительно работал на мафию. Больше того – обслуживал одну из самых кровавых группировок, которая работала в столице.
– Это команда Кобаева? Как же это случилось? Как они на тебя вышли?
– Все очень просто и банально. Это было давно. Они мне позвонили и назначили встречу. Встретились в кафе. Парень ничуть не похож на бандита, в костюме, в рубашке… Вроде комсомольского работника из советского кино – в очках, кудрявый… Сидит, разговаривает со мной, задает какие-то вопросы, восхищается моей смелостью и храбростью. А фактически идет самая настоящая «экспертиза» – перед вербовкой.
– Откуда ты знаешь? Объясни толком.
– Когда я узнал все подробности, оказалось: вся наша встреча через видеокамеру передавалась в автомобиль. А там сидели главари группировки и внимательно изучали меня…
– Погоди, – перебила я мужа. – А почему они сами на встречу не пришли?
– Наверно, подстраховались. А вдруг за мной действительно «хвост» ходит? Зачем им подвергать себя опасности? А так – заочное знакомство, в прямом эфире…
– И что было дальше?
– Дальше – спустя два дня они со мной встретились.
Вскоре Виктору позвонил Игорь, который помогал мне по торговому центру, и попросил помочь по защите некоторых ребят из своего окружения. Муж не мог ему отказать. Теперь Виктор не скрывал от меня, что ездит в тюрьму навещать клиентов.
Вскоре у мужа появился второй мобильный телефон и пейджер. Как он объяснил, это был прямой телефон Игоря, и по этому телефону звонил только Игорь.
– Зачем тебе телефон? – спросила я.
– Наверно, мой первый прослушивается, вот Игорь и прислал мне второй и в придачу пейджер.
– Ты думаешь, второй прослушиваться не будет?
– Нет, это специальный телефон. Кстати, он принадлежит одному из видных работников правоохранительных органов.
Я посмотрела на мужа, рассчитывая на комментарий.
– Он входит в категорию наших друзей, – добавил муж.
– Хорошо, а пейджер чей?
– Это просто пейджер.
– Зачем он тебе?
– Мало ли. Когда я иду в тюрьму, телефон я всегда выключаю, оставляю в машине. Если какое-то срочное сообщение, мне присылают его на пейджер.
– И часто бывают такие срочные сообщения? Неужели у тебя такая работа?
– Да, она сейчас весьма и весьма интенсивная.
Из команды Игоря уже шесть или даже восемь человек сидели в разных изоляторах, мой муж целый день мотался по городу, навещая их. Все изоляторы Москвы были фактически его рабочим местом.
Начинал он, скажем, с Бутырки, а заканчивал «Матросской Тишиной».
Днем он еще успевал заехать к следователю или судье, подготовиться к тому или иному делу. Почти все ребята сидели за хранение оружия, двое – по подозрению в убийстве. Некоторые выходили, но потом садились снова. В общем, муж стал приходить домой не раньше десяти вечера, объясняя это тем, что весь световой день он занят поездками, а по вечерам встречается с Игорем – отчитывается о проделанной работе, передает те или иные просьбы ребят.
Однажды мы получили приглашение от моего приятеля Александра приехать к нему в гости. Мы охотно приняли это приглашение. Александр уговаривал меня вернуться в торговый центр, но я отказалась. Пробыли в гостях допоздна, к часу ночи вернулись домой. Муж снял пиджак, растянулся в кожаном кресле и привлек меня к себе, усадив на колени.
– Ну что, устала?
– Нет, не очень.
– А настроение?
– Почему ты спрашиваешь про настроение? – поинтересовалась я, ожидая какого-то подвоха. – Уже час ночи.
– Ну и что? Пойдем в спальню. – Муж ласково, со значением поцеловал меня.
Когда я вышла из ванной, он уже был в постели, ждал меня. Я легла рядом. Но как только он придвинулся ко мне, зазвонил мобильный телефон.
– Да выключи ты его! – с досадой поморщилась я.
– Этот телефон я не имею права выключать, – ответил муж, беря трубку.
– Что? Когда? Где они? – спрашивал он, вставая с постели и суетливо начиная одеваться.
Я смотрела на него со злостью. Как же так? Уже нет личной жизни! Кто-то звонит, вторгается в наш дом! По какому праву? Потому, что Игорь платит мужу хорошие деньги? Да пошел он со своими бабками!
Муж уже был одет.
– Ты куда? – спросила я.
– На работу.
– Какая может быть работа? Четверть второго!
– Ребят задержали. Надо срочно ехать.
– А утром это нельзя сделать?! – почти выкрикнула я.
– Нельзя. Чем быстрей приедешь, тем быстрей можно решить вопрос. Пока еще не составлен протокол и не возбуждено уголовное дело. Их оперативники задержали.
– И где же ты будешь их искать?
– Есть места. Я скоро приеду, не волнуйся.
Он уехал. Я осталась в постели. Спать уже не хотелось. Как же так, почему такая жизнь? Он работает целыми днями и вечерами, по двенадцать часов, а теперь и ночью вызывают! Неужели нельзя взять еще других адвокатов? Почему только он один? Такие мысли крутились в моей голове в течение всей ночи. То и дело я смотрела на часы. Два часа, три, четыре, пять, а мужа все еще нет. Ничего себе работенка!
Он явился к шести, измученный до предела. Плюхнулся в кресло. Мне стало жалко его. Нападать, ругаться, кричать, затеять очередной скандал я не могла. Что он может сделать? Ему говорят, точнее – заставляют, он и делает…
– Ну как, получилось что-то?
Муж только махнул рукой.
– Представляешь, получилась целая карусель. Задержали ребят. Я приехал через двадцать минут в отделение милиции…
– А в связи с чем их задержали?
– Подозрение в убийстве.
– Что, опять?
– Да. Короче, я приехал через двадцать минут. Там опера говорят: у вас что, адвокат на стреме стоял, что ли?
– А ты что?
– Сказал, что мне хорошо платят, вот я быстро и приезжаю.
– Они в это поверили?
– Пока я с ними лясы точил, они взяли моих клиентов и прямо из-под носа вывезли в другое отделение. Но я получил информацию сразу. Сажусь в машину и еду в то отделение. Но оттуда их снова перевезли. В общем, всю ночь мотался, искал их.
– Нашел?
– Да, нашел. Я уже точно знал, где они сидят. И знаешь, что мне там сказали? Приходите утром.
– Тебя к ним не допустили?
– Формально они имели полное право не допустить, потому что следователь появится только к десяти утра. А сейчас с ними работают оперативники.
– Но ты же адвокат! Они обязаны были тебя допустить!
– В том-то и дело! Если работать со следователем, тут вопросов нет, адвокат полагается. А с оперативниками – это не следственные действия, а что-то типа беседы. На этой беседе они могли и признаться…
– И что теперь будешь делать? Ложись, отдохни.
– Часок полежу, кофейку выпью и к десяти – к следователю. Ситуацию надо спасать. И вот еще что. Если мне Игорь позвонит, – муж протянул мне мобильный телефон, – скажи, я только что приехал, отдыхаю, попроси его позвонить через часок.
– Хорошо.
Действительно, все случилось по закону подлости. Не успел мой муж лечь отдохнуть, как на кухне, где я сидела и пила кофе, зазвонил телефон прямой связи с Игорем. Я взяла трубку.
– Алло! Кто это говорит? – услышала я мужской голос. – Это кто? Вам, наверное, нужен мой муж?
– Добрый день! А где наш адвокат?
– Знаете что… – сказала я, не сумев сдержаться. – Он всю ночь мотался по отделениям милиции, только что прилег отдохнуть, а вы его дергаете!
Игорь замолчал.
Прошло несколько дней, муж стал готовиться к очередному судебному процессу. Дело тех двоих, с которых не удалось снять подозрение в убийстве, передали в суд. Муж усиленно штудировал медицинскую литературу. Он решил строить свою защиту именно на медицинских аспектах этого непростого дела. Я же, чтобы как-то убить время, моталась по магазинам.
Прошло немного времени, и Виктор возобновил свою работу. Он успокоился. Последующие события были спокойные – никто не дергал мужа. Наступила необычная неопределенная тишина.
Но в один из дней муж приехал очень расстроенный.
– Что случилось?
– Похоже, меня ведут.
– В каком смысле?
– В самом прямом.
– И кто же?
– Спецслужбы. – И добавил: – Будь теперь поаккуратней.
– Что ты имеешь в виду?
– Если я узнаю, что ты с кем-то встречаешься…
– Объясни толком, я ничего не понимаю!
– А что тут понимать? Короче, приехал я к одному бизнесмену. Вдруг заходит начальник его службы безопасности и говорит: здесь машина «наружки» появилась во дворе. Тот дает команду – иди узнай, что и как. Через некоторое время начальник службы безопасности возвращается – я, говорит, позвонил своим прежним коллегам на Лубянку, а они говорят: мол, к вам никаких претензий нет, мы водим адвоката.
– И что из этого следует?
– А то, что мы под колпаком, в разработке.
– Что же нам делать?
– Да ничего не делать. Работать, как и прежде, – задумчиво проговорил муж. – Только придется от криминала отойти…
– И слава богу! Займись бизнесменами.
– Я уже начал ими заниматься потихоньку. Только вот оплата другая…
– Ну и что? Меньше денег, зато спокойней.
– Так-то оно так, – сказал муж, – но я еще раз повторяю: не мы выбираем клиентов, а они нас. Предложения идут.
– И что ты сейчас будешь им говорить?
– Так и так, говорю, если хотите под «наружкой» ходить – пожалуйста, буду с вами работать. А если нет – извините, ничего у нас не получится…
Прошло некоторое время, и клиентов мужа стало намного меньше. Его уголовные дела резко сократились. Теперь он предпочитал работать с предпринимателями и банкирами. Свободного времени стало больше.
Как-то днем мне позвонил супруг, приказав, чтобы я немедля перебралась к родителям на дачу. Никаких причин не объяснил.
– Опять проблемы? – спросила я.
– Да. И очень серьезные. Все расскажу при встрече.
На даче у родителей я с нетерпением ждала Виктора. Около восьми вечера он приехал, страшно расстроенный и мрачный.
– Что случилось?
– Пойдем в лес погуляем, – ответил он.
Мы вышли. Я молчала и ждала, пока он поделится со мной происшедшим. В конце концов я заговорила первой:
– Так что же случилось? Ты меня так напугал…
– Беда случилась. Помнишь моего помощника Сашу?
– Конечно, помню. Он был с нами и на отдыхе в Италии. С ним что-то стряслось?
– В него стреляли в подъезде. Пытались убить.
– Откуда ты это знаешь?
– Знакомые его сообщили. Он приехал домой поздно вечером в воскресенье, поставил джип на стоянку и стал подниматься наверх. Его ждали два человека…
– Может, просто хулиганы?
– У него ничего не взяли – ни ключи от джипа, ни деньги, ни дорогой перстень… Просто прострелили плечо.
– И что ты думаешь, кто это мог быть?
– Не знаю… Завтра пойду к нему в больницу… Судя по почерку, это не братва.
– Думаешь, это органы? А какой в этом смысл? Мотивировка?
– Погоди, завтра навещу его… может, что узнаю.
Наутро Виктор поехал в больницу к Саше, а вечером, вернувшись на дачу, положил передо мной на столик газету «Коммерсантъ». Там в разделе происшествий я увидела большую фотографию забинтованного Александра и подробную статью о том, что он, помощник мафиозного адвоката, ранен в подъезде собственного дома.
Дальше несколько строчек касались моего мужа: он – адвокат и патрон раненого помощника, но в настоящее время находится в длительном отпуске, исчез в неизвестном направлении.
– Ну как тебе все это? – спросил муж.
– Нормально.
– Я уже давно вовсю работаю, а кому-то нужно представить, будто я исчез, будучи в длительном отпуске!
– Думаешь, что это специально?
– Могли, конечно, и перепутать. Журналистам, когда позвонили, кто-то по ошибке мог сказать, что я в отпуске. Тем более что на основной работе я бываю редко. Но могли сделать и специально.
– Специально для кого?
– А черт его знает!
– Тебе что-то удалось выяснить у Саши?
Муж покачал головой.
– Его состояние удручающее. Просто плакать хочется.
– Вы установили, кто это был – братва или органы?
– Саша больше склоняется ко второму.
– Но за что?!
Прошло еще несколько дней. Сашу перевели в госпиталь МВД, где он находится под охраной. Значит, есть опасность для жизни? Но почему именно госпиталь МВД?
Вскоре, несмотря на тяжелое состояние Саши, он был допрошен следователем из прокуратуры. Когда муж навестил Сашу в очередной раз, он узнал, что речь идет о том злополучном побеге.
В тот же вечер пришла повестка моему мужу: явиться к следователю Сергееву в Управление по борьбе с организованной преступностью.
– Ну все, – сказал муж, – теперь они за меня возьмутся! Значит, до сих пор прощупывали мои связи и контакты. Теперь, видимо, займутся мной вплотную и серьезно.
– А в чем тебя могут обвинить?
– Не знаю… Надо как-то подстраховаться.
И муж опять поехал в Коллегию адвокатов – советоваться. Мнения опять разделились. Одни коллеги были категорически против его явки к следователю, так как он официальный защитник и не может быть допрошен по этому делу. Другие же, наоборот, рекомендовали явиться. Чего, собственно, ему прятаться? Так и решили.
Однако мужу позвонил какой-то знакомый и попросил о срочной и необходимой встрече. Из этого разговора я поняла, что позвонивший скорее всего работает в правоохранительных органах. Вероятно, у мужа есть некий источник, от которого время от времени поступает важная информация. Муж сел в машину и, хотя было уже за полночь, поехал в сторону Москвы.
Вернулся он около двух часов ночи, но я не спала, ждала его.
– Ну, что он тебе сказал?
– Предупредил: возможно, будет перекрестный допрос, меня могут задержать…
– Тебя задержать?!
– Ну, видишь ли, у них сейчас активизация разработки…
На следующий день по телевидению выступил замминистра внутренних дел и заявил, что в ближайшее время опасный преступник, совершивший в июне дерзкий побег из-под стражи, будет вновь арестован и все те, кто помогал беглецу, также сядут на скамью подсудимых. Это была не скрытая, а явная угроза моему мужу.
Целый день Виктор был мрачнее тучи, на работу не поехал, сидел на даче и о чем-то думал. Ближе к вечеру я поинтересовалась:
– Что ты собираешься делать?
– По поводу чего?
– По поводу предстоящего допроса.
– А что тут делать? Надо идти, – сказал Виктор.
– Но тебя ведь могут задержать, арестовать!
– В принципе, у них никаких оснований для этого нет. Хотя черт его знает, что они там накопали… или что могут мне подкинуть…
Мне не верилось, что могут это сделать в отношении мужа.
– Тебе надо как-то подстраховаться, – сказала я.
– Да, я тоже об этом думал. Единственный вариант – подключить журналистов.
В тот же вечер Виктор обзвонил несколько газет и редакций теленовостей: мол, вот он я, основной адвокат беглого авторитета, якобы нахожусь в отпуске, а меня вызывают на допрос…
Как ни странно, заявление Виктора вызвало безумный ажиотаж. Телевидение и многие газеты возжелали взять у него интервью. Однако Виктор поступил хитро – назначил всем встречу у входа в здание Управления по борьбе с организованной преступностью в то время, когда он должен прибыть на допрос.
– Ну что, – сказал он, – в моем распоряжении около двух часов. Давай на всякий случай попрощаемся!
Я видела, как он одет. Вместо костюма с галстуком на нем простая водолазка с пиджаком, сверху он набросил куртку. Оделся он, как будто собирается в тюрьму.
– Ты что, уже в тюрьму собрался?
– Все может быть. Им же стрелочник нужен. Конечно, я буду стоять до последнего патрона. – Он улыбнулся и обнял меня. – Если что – держись. И вот что… – Он протянул мне листок.
– Что это?
– Есть один адвокат, позвонишь ему, если меня задержат. Впрочем, мне в коллегии выделили двух адвокатов, они тоже будут ждать меня у Управления по борьбе с организованной преступностью. А этому человеку обязательно позвони и сообщи. Он обязан мне помочь. Но звони только в том случае, если меня задержат.
Записка была тщательно запечатана. Видимо, муж не хотел, чтобы я раньше времени узнала о человеке, к которому он намерен обратиться.
Еще раз попрощавшись со мной, он сел в машину и уехал.
Я почувствовала, что бросила его в трудную минуту. Неужели его могут взять под арест?
Адвокат
Зная, где находится Управление по борьбе с организованной преступностью, я поехал по направлению к центру города на Шаболовку. Остановив машину недалеко от управления, я стал наблюдать за происходящим.
Я увидел, как у входа в РУБОП стояли несколько тележурналистов из нескольких телекомпаний и множество журналистов из газет, которых я пригласил накануне. Я заметил, как оперативники, выходящие из здания и входящие внутрь, смотрели на все это с нескрываемым раздражением. Но это была моя страховка. Я решительно подошел к журналистам. Мое интервью было коротким. Я сказал о своей непричастности к побегу и угрозах со стороны милицейского генерала в свой адрес.
Наконец я помахал всем рукой.
На проходной РУБОПа меня встречали два оперативника. Мы молча пошли на второй этаж управления, где располагался отдел по разработке криминальных авторитетов.
В комнате меня допрашивал один человек, это был начальник отдела, но при этом в комнате находились еще восемь или девять человек. В основном интересовались тем, что связано с побегом Кобаева, а также людьми, которые были с ним в контакте.
Оказывается, у них была видеозапись моих встреч с людьми, которые соприкасались с беглым Кобаевым.
– Вы понимаете, – объяснял я, – я же мог и не знать, что эти люди связаны с ним! Ну кто из моих клиентов может ко мне подойти и сказать: я принимал участие в побеге, или я хорошо его знаю, или я вместе с ним людей убивал?! Это же глупо!
– А вы думаете, мы не писали все ваши последние встречи со всеми вашими клиентами? – спросил оперативник.
– И что? Мало ли с кем я встречаюсь? Встречи не запрещены. Профессия у меня такая, я обязан встречаться с ними.
Дальше было много еще вопросов, но в конце было самое интересное. Мне посоветовали поберечь здоровье и отойти от ведения уголовных дел.
– Вы же знаете, что с вашим помощником случилось? – сказал мне оперативник. Теперь у меня никаких сомнений: это сделали органы.
Ирина
Допрос продолжался около двух часов. Я нервничала. Наконец увидела, как муж вышел. Его тотчас окружили журналисты. Он снова был краток. Сделал заявление и решительно направился к машине.
Тут я заметила, как к нему подошел человек, который, видимо, подстраховывал его. Они о чем-то поговорили, муж пожал ему руку, взял мобильный телефон у его помощника, стоявшего рядом, и пошел к своей машине. Как только его «БМВ» тронулась с места, от здания Управления по борьбе с организованной преступностью отъехала бежевая «шестерка» и пристроилась в хвост…
Когда муж вернулся на дачу, я уже ждала его там, не сказав ему, что тоже была у здания управления.
Неожиданно муж спросил:
– Ту записку, что я тебе оставил, ты куда дела?
Я молча извлекла из кармана и показала ему заклеенный листок. Он взял и разорвал его. Мне было странно, почему он не сказал, кому я должна была позвонить.
Допрос принес и кое-что положительное. Муж стал популярен. По многим телеканалам прошло его интервью:
– Оперативники и следователи не могут поймать беглого моего клиента и все свое внимание обратили на его адвоката, – с такими словами выступал Виктор.
Спустя два месяца Саша вышел из больницы. Его преследовали сильные головные боли. Пришлось долго долечиваться в разных московских клиниках, затем в Германии. После своего выздоровления Саша продолжал работать с мужем и заниматься тем же делом.
Виктор полностью отошел от уголовных дел. Теперь он всецело занят обслуживанием двух бизнесменов, целыми днями мотается по их точкам, дает консультации, просматривает коммерческие контракты, участвует в переговорах.
Он успокоился, нервное возбуждение и усталость пропали. Рабочий день у него практически нормализованный. В пять или шесть часов он уже дома. Он стал увереннее, много шутит.
Дела мужа тоже шли неплохо. Вместо трехгодовалой «БМВ» у него появилась новенькая «Вольво».
– Откуда она у тебя? – спросила я. – Купил?
– Нет, на фирме дали, – сказал супруг, – с правом последующего перехода в собственность.
– Что-то я не понимаю…
– Пока езжу по доверенности. Один коммерсант подарил, а потом смогу оформить ее на себя. Собственно, она и так уже моя.
– Поздравляю, – улыбнулась я. – В таком случае машину нужно обмыть!
– Конечно, нет вопросов! Я тебя приглашаю.
– Хорошая идея, – сказала я. – Мы с тобой давно в ресторане не были вдвоем. Поговорим, пообщаемся…
В тот же вечер, сев на обмываемую иномарку, отправились искать подходящий уголок. Мы обратили внимание на один из ресторанчиков в районе Центра. Прилегающий к нему дворик с разноцветными фонариками, а также внутреннее убранство обещали нам уют и гостеприимство.
Сразу было видно, что ресторан принадлежит к категории элитных. Когда мы подъехали, менеджер поинтересовался, сделан ли предварительный заказ. Мы переглянулись. Уловив, что мы представляем для него несомненный интерес, менеджер заглянул в свою книжку и сказал:
– Погодите, сейчас я попытаюсь найти свободный столик.
Столик нашелся. В качестве аперитива я заказала себе импортный лимонный ликер. Муж пил минеральную воду.
Осмотревшись по сторонам, мы обнаружили, что в зале почти никого нет.
– Странно, мест нет, а столики пустые. Что бы это могло значить?
– Возможно, люди подъедут позже…
– А какой смысл в этом для ресторана?
– Тут какая-то клубная система. За резервирование столиков платят деньги, – сказал муж.
– Да бог с ним, с рестораном, – прервала я его. – Лучше расскажи, как твои дела, как работа с коммерсантами.
– Ничего, – ответил муж.
Я видела его грустные глаза. Конечно, я понимала, он больше расположен к уголовным делам. Там работа с людьми, там постоянная интрига, острые моменты. А главное, видишь результат: вершится суд – человек либо выходит на свободу, либо удается скостить ему срок.
Муж не привык и не любил сидеть на одном месте за письменным столом. Это для него было чем-то вроде пытки. И вот у него теперь именно такая работа. Приезжает в офис к бизнесмену, сидит в кабинете, ведет переговоры, кругом одни бумаги – контракты, соглашения и все такое прочее.
Я глянула на мужа и прямо спросила:
– Ты что, по-прежнему тоскуешь по криминальным делам?
– Нет, как-то уже отвык, приобщился к бизнесу…
– Это тебе не очень нравится?
Муж внимательно посмотрел на меня, как бы взвешивая, стоит ли говорить мне правду или все же завуалировать ее, и сказал:
– Ничего, я привыкну, все будет нормально. Но сейчас у моих бизнесменов возникли проблемы и с Управлением по борьбе с экономическими преступлениями.
– У них что-то случилось?
– Да, возникли проблемы.
– Тебе придется этим заняться?
– Пока не знаю… Может, в качестве консультанта…
– Опять связано с уголовщиной? Ты же дал мне слово…
– Я и не думаю ему изменить.
Ужин был испорчен. Вскоре мы покинули ресторан. Возвращаясь домой, мы молчали. Мне казалось, что муж меня обманул и активно подключился к уголовным делам. И опять будет нервотрепка, тот жуткий котел, в котором мы варились еще совсем недавно…
Не знаю, о чем думал муж. Всю дорогу до дома мы промолчали. Я легла спать в спальне, а муж, почувствовав мое настроение, устроился в гостиной, постелив себе на диване. Так и получилось, что мы с ним не ссорились, а размолвка произошла.
Утром, сев завтракать, я сразу обратила внимание вот на что. Во-первых, он продолжал игру в молчанку. Во-вторых, его одежда. Обычно он ходил на работу в костюме, в белой рубашке и в галстуке, а тут – просто костюм и черная водолазка. В недавнем прошлом это была так называемая спецодежда мужа – для походов в тюрьму: к своим клиентам. Когда в свое время я поинтересовалась, почему он ходит туда в одной и той же одежде, он объяснил:
– Там столько инфекции, туберкулез, инфекционные палочки разные летают… Пусть у меня особая одежда будет…
По возвращении оттуда он вывешивал эту одежду на балкон, и она проветривалась там не меньше суток.
Я первой нарушила молчание:
– Куда ты собираешься?
– Как куда? На работу.
– А почему ты так оделся?
– Да вот, решил разнообразить внешний вид…
Подозрение вперемешку со злобой наполнило меня.
– Что же ты меня так откровенно обманываешь? – сказала я. – Я же прекрасно понимаю: ты едешь в следственный изолятор! Ты же давал мне слово, чуть ли не клялся, что больше не будешь заниматься тюрьмой и уголовщиной! Почему ты это слово нарушил?
– Это разовое посещение.
– Кто эти люди, что приезжали вчера, а сегодня ты опять с ними встречался?
– Я же сказал – это были… – начал супруг, но я перебила его:
– Это же типичные бандюки! На охранников и тем более на бизнесменов совершенно не похожи!
– Хорошо, – произнес муж, осознав, что обманывать меня бесполезно и что это может стать началом крупной ссоры. – Я расскажу, как все было. Я действительно работал на мафию. Больше того – обслуживал одну из самых кровавых группировок, которая работала в столице.
– Это команда Кобаева? Как же это случилось? Как они на тебя вышли?
– Все очень просто и банально. Это было давно. Они мне позвонили и назначили встречу. Встретились в кафе. Парень ничуть не похож на бандита, в костюме, в рубашке… Вроде комсомольского работника из советского кино – в очках, кудрявый… Сидит, разговаривает со мной, задает какие-то вопросы, восхищается моей смелостью и храбростью. А фактически идет самая настоящая «экспертиза» – перед вербовкой.
– Откуда ты знаешь? Объясни толком.
– Когда я узнал все подробности, оказалось: вся наша встреча через видеокамеру передавалась в автомобиль. А там сидели главари группировки и внимательно изучали меня…
– Погоди, – перебила я мужа. – А почему они сами на встречу не пришли?
– Наверно, подстраховались. А вдруг за мной действительно «хвост» ходит? Зачем им подвергать себя опасности? А так – заочное знакомство, в прямом эфире…
– И что было дальше?
– Дальше – спустя два дня они со мной встретились.
Вскоре Виктору позвонил Игорь, который помогал мне по торговому центру, и попросил помочь по защите некоторых ребят из своего окружения. Муж не мог ему отказать. Теперь Виктор не скрывал от меня, что ездит в тюрьму навещать клиентов.
Вскоре у мужа появился второй мобильный телефон и пейджер. Как он объяснил, это был прямой телефон Игоря, и по этому телефону звонил только Игорь.
– Зачем тебе телефон? – спросила я.
– Наверно, мой первый прослушивается, вот Игорь и прислал мне второй и в придачу пейджер.
– Ты думаешь, второй прослушиваться не будет?
– Нет, это специальный телефон. Кстати, он принадлежит одному из видных работников правоохранительных органов.
Я посмотрела на мужа, рассчитывая на комментарий.
– Он входит в категорию наших друзей, – добавил муж.
– Хорошо, а пейджер чей?
– Это просто пейджер.
– Зачем он тебе?
– Мало ли. Когда я иду в тюрьму, телефон я всегда выключаю, оставляю в машине. Если какое-то срочное сообщение, мне присылают его на пейджер.
– И часто бывают такие срочные сообщения? Неужели у тебя такая работа?
– Да, она сейчас весьма и весьма интенсивная.
Из команды Игоря уже шесть или даже восемь человек сидели в разных изоляторах, мой муж целый день мотался по городу, навещая их. Все изоляторы Москвы были фактически его рабочим местом.
Начинал он, скажем, с Бутырки, а заканчивал «Матросской Тишиной».
Днем он еще успевал заехать к следователю или судье, подготовиться к тому или иному делу. Почти все ребята сидели за хранение оружия, двое – по подозрению в убийстве. Некоторые выходили, но потом садились снова. В общем, муж стал приходить домой не раньше десяти вечера, объясняя это тем, что весь световой день он занят поездками, а по вечерам встречается с Игорем – отчитывается о проделанной работе, передает те или иные просьбы ребят.
Однажды мы получили приглашение от моего приятеля Александра приехать к нему в гости. Мы охотно приняли это приглашение. Александр уговаривал меня вернуться в торговый центр, но я отказалась. Пробыли в гостях допоздна, к часу ночи вернулись домой. Муж снял пиджак, растянулся в кожаном кресле и привлек меня к себе, усадив на колени.
– Ну что, устала?
– Нет, не очень.
– А настроение?
– Почему ты спрашиваешь про настроение? – поинтересовалась я, ожидая какого-то подвоха. – Уже час ночи.
– Ну и что? Пойдем в спальню. – Муж ласково, со значением поцеловал меня.
Когда я вышла из ванной, он уже был в постели, ждал меня. Я легла рядом. Но как только он придвинулся ко мне, зазвонил мобильный телефон.
– Да выключи ты его! – с досадой поморщилась я.
– Этот телефон я не имею права выключать, – ответил муж, беря трубку.
– Что? Когда? Где они? – спрашивал он, вставая с постели и суетливо начиная одеваться.
Я смотрела на него со злостью. Как же так? Уже нет личной жизни! Кто-то звонит, вторгается в наш дом! По какому праву? Потому, что Игорь платит мужу хорошие деньги? Да пошел он со своими бабками!
Муж уже был одет.
– Ты куда? – спросила я.
– На работу.
– Какая может быть работа? Четверть второго!
– Ребят задержали. Надо срочно ехать.
– А утром это нельзя сделать?! – почти выкрикнула я.
– Нельзя. Чем быстрей приедешь, тем быстрей можно решить вопрос. Пока еще не составлен протокол и не возбуждено уголовное дело. Их оперативники задержали.
– И где же ты будешь их искать?
– Есть места. Я скоро приеду, не волнуйся.
Он уехал. Я осталась в постели. Спать уже не хотелось. Как же так, почему такая жизнь? Он работает целыми днями и вечерами, по двенадцать часов, а теперь и ночью вызывают! Неужели нельзя взять еще других адвокатов? Почему только он один? Такие мысли крутились в моей голове в течение всей ночи. То и дело я смотрела на часы. Два часа, три, четыре, пять, а мужа все еще нет. Ничего себе работенка!
Он явился к шести, измученный до предела. Плюхнулся в кресло. Мне стало жалко его. Нападать, ругаться, кричать, затеять очередной скандал я не могла. Что он может сделать? Ему говорят, точнее – заставляют, он и делает…
– Ну как, получилось что-то?
Муж только махнул рукой.
– Представляешь, получилась целая карусель. Задержали ребят. Я приехал через двадцать минут в отделение милиции…
– А в связи с чем их задержали?
– Подозрение в убийстве.
– Что, опять?
– Да. Короче, я приехал через двадцать минут. Там опера говорят: у вас что, адвокат на стреме стоял, что ли?
– А ты что?
– Сказал, что мне хорошо платят, вот я быстро и приезжаю.
– Они в это поверили?
– Пока я с ними лясы точил, они взяли моих клиентов и прямо из-под носа вывезли в другое отделение. Но я получил информацию сразу. Сажусь в машину и еду в то отделение. Но оттуда их снова перевезли. В общем, всю ночь мотался, искал их.
– Нашел?
– Да, нашел. Я уже точно знал, где они сидят. И знаешь, что мне там сказали? Приходите утром.
– Тебя к ним не допустили?
– Формально они имели полное право не допустить, потому что следователь появится только к десяти утра. А сейчас с ними работают оперативники.
– Но ты же адвокат! Они обязаны были тебя допустить!
– В том-то и дело! Если работать со следователем, тут вопросов нет, адвокат полагается. А с оперативниками – это не следственные действия, а что-то типа беседы. На этой беседе они могли и признаться…
– И что теперь будешь делать? Ложись, отдохни.
– Часок полежу, кофейку выпью и к десяти – к следователю. Ситуацию надо спасать. И вот еще что. Если мне Игорь позвонит, – муж протянул мне мобильный телефон, – скажи, я только что приехал, отдыхаю, попроси его позвонить через часок.
– Хорошо.
Действительно, все случилось по закону подлости. Не успел мой муж лечь отдохнуть, как на кухне, где я сидела и пила кофе, зазвонил телефон прямой связи с Игорем. Я взяла трубку.
– Алло! Кто это говорит? – услышала я мужской голос. – Это кто? Вам, наверное, нужен мой муж?
– Добрый день! А где наш адвокат?
– Знаете что… – сказала я, не сумев сдержаться. – Он всю ночь мотался по отделениям милиции, только что прилег отдохнуть, а вы его дергаете!
Игорь замолчал.
Прошло несколько дней, муж стал готовиться к очередному судебному процессу. Дело тех двоих, с которых не удалось снять подозрение в убийстве, передали в суд. Муж усиленно штудировал медицинскую литературу. Он решил строить свою защиту именно на медицинских аспектах этого непростого дела. Я же, чтобы как-то убить время, моталась по магазинам.