Райли вопросительно посмотрел на Танзи. И она тотчас задалась вопросом — каков же он будет, его ответ? Что, кстати, просто смехотворно. Поскольку ответ очевиден для всех, за исключением разве что Йойо. Или?…
   Танзи поспешно отвела взгляд. И хотя она была не против бросить Райли на растерзание этим двум радиоволкам, самое главное — сохранить трезвую голову. Нажав кнопку микрофона, она произнесла:
   — Не думаю, ребята, что ему захочется открывать свою ориентацию по отношению к стаду, если он уже отказался назвать своё имя. Зато я могу сказать вам по секрету, что ко мне уже обращалось немало стопроцентных агнцев, чтобы высказать неудовольствие по поводу моей теории.
   Радиоведущие тотчас навострили уши и посмотрели в её сторону. По крайней мере Билли Мак, потому что Йойо все ещё посылал в сторону Райли томные взгляды.
   — То есть ты согласна с тем, что твоя теория стала причиной семейных разногласий? — поинтересовался Билли.
   — Ну, не совсем в том смысле, как ты думаешь. Дело не в том, что мужчины, к своему изумлению, узнали, что их жены тоже иногда мечтают о том, чтобы сходить на сторону, как это делают они сами. Более того, я сильно сомневаюсь, что мужчины стремятся сделать из этого проблему. Ведь жены обычно смотрят на их мелкие прегрешения сквозь пальцы.
   Танзи выразительно посмотрела на Билли Мака.
   — Это точно, — последовал ответ и смешок.
   — По крайней мере большинство, — уточнила Танзи. — Однако признайся честно, неужели, по-вашему, женщины зациклены только на таких вещах, как стирка и кухня? Неужели они только тем и заняты, что ломают голову, какой стиральный порошок им купить или что можно приготовить из остатков вчерашнего ужина? Неужели, по-вашему, мы в упор не видим мужских достоинств, причём не только у мужа? Неужели, по-вашему, мы начисто лишены воображения и не можем время от времени позволить себе предаться маленьким фантазиям?
   Танзи мило улыбнулась, видя, что Билли Мак сидит, словно язык проглотил.
   — Нет, в отличие от мужчин мы, конечно, не думаем о сексе каждые две и три десятых секунды, но хотя бы раз в день — это точно.
   Билли Мак пришёл в себя.
   — Эй, друзья мои, учтите, это она говорит только о замужних женщинах! — поспешил он вставить свой комментарий и обернулся к Танзи. — А как насчёт тех, что не замужем? Неужели ты хочешь сказать, что стоит им увидеть свободного мужика, как они не прочь быстренько заняться с ним этим дельцем? Неужели женщинам и правда нравятся парни, которым от них нужно одно: раз-два, перепихнулись и адью? Или же они мечтают о жарких постельных сценах? После чего им хочется приручить мужика, привести его в божеский вид, приодеть, причесать и представить мамочке?
   — Думаю, есть женщины, которым достаточно удовлетворить свои сексуальные аппетиты, не связывая себя при этом серьёзными отношениями — как обычно предпочитают мужчины.
   Танзи помахала рукой, прежде чем Йойо успел встрять со своим комментарием.
   — Знаю-знаю, вы спросите, а как же безопасный секс? — сказала она и наклонилась пониже к микрофону. — Повторяю, я не пропагандирую опасный, беспорядочный, безответственный секс без средств защиты.
   Танзи улыбнулась и пристально посмотрела Райли в глаза, ощутив, что настроилась наконец на нужную волну, чего у неё не получалось все утро. Если это срабатывало, то за словом в карман лезть уже не надо было. Теперь присутствие в студии Райли уже не отвлекало Танзи. Наоборот, вдохновляло, окрыляло, подпитывало энергией. В эти минуты она не спрашивала себя почему. Когда катишься с горы, то останавливаться поздно, да и незачем. А потери можно подсчитать позднее.
   — Я просто хочу сказать, что женщины, если они пользуются всеми необходимыми средствами защиты, могут получить от занятия сексом не меньшее удовольствие, чем мужчины, — продолжала Танзи. — Причём где и когда им захочется. И при этом на них, как и на мужчин, не ляжет клеймо общественного порицания. Ведь мужчины испокон веку пользовались этой своей привилегией и не намерены с ней расставаться.
   — То есть ты хочешь сказать, что волки бывают обоего пола? — поинтересовался Йойо. Танзи бросила в его сторону удивлённый взгляд.
   — И ты дошёл до такого своим умом? Признаюсь честно, я как-то об этом даже не подумала. Но ты прав. Выходить на охоту — нет, это право не принадлежит исключительно мужчинам.
   Руководитель студии начал делать им знаки — мол, пора закругляться. Ещё разок запустив в эфир волчий вой и поблагодарив Танзи, что согласилась заглянуть к ним в студию, Билли включил запись радиорекламы.
   — Как обычно, не без сюрприза, — обратился он к Танзи. — Спасибо, что дала нам возможность развлечься. — Он покосился на Райли. — Надеюсь, парень, ты на нас не в обиде?
   Тот лишь покачал головой и позволил одному из техников снять с себя микрофон.
   — Хочешь ещё немного посидеть в студии? — спросил у Танзи Билли Мак. — У нас нет специального времени для телефонных звонков, так что коммутатор уже раскалился и светится, как рождественская ёлка.
   Танзи была ужасно рада, что сумела выкрутиться из щекотливого положения, и теперь ей хотелось одного — поскорее слинять отсюда. А ещё хотелось получить на радио очередное приглашение, тем более что Мартин наверняка на это рассчитывает. И всё же…
   — Вы забыли, что у вас на утро назначена ещё одна встреча? — негромко напомнил ей Райли.
   Собственно говоря, она планировала позвонить Рине и Сьюзен, чтобы в каком-нибудь ресторанчике обсудить приданое для младенца Мэриел, но Райли об этом не было известно Танзи поймала на себе его выразительный взгляд, и ей тотчас стало понятно, что он намекает пора уносить отсюда ноги, и чем скорее, тем лучше Спасибо, просигналила она ему быстрым кивком, после чего с широкой улыбкой повернулась к радиоведущим.
   — Он прав. У меня совершенно вылетело из головы. Кстати, спасибо, что ты согласился приехать со мной сюда, — добавила она, обращаясь к Райли. — Похоже, мне пора обзавестись личным помощником.
   — Я тоже давно об этом подумывал, киска, — мечтательно вставил Йойо, и Танзи, а вместе с ней и Билли Мак расхохотались.
   — Да, это было бы забавно, — согласилась Танзи, но про себя подумала: «Только не в этой жизни».
   С неё довольно этих двоих. Тем более что Танзи прекрасно отдавала себе отчёт в том, что сегодня утром ей, ещё можно сказать, крупно повезло, так как не пришлось отвечать на звонки слушателей. В прямом эфире это вещь коварная — никогда не знаешь, кто там, на другом конце телефонного провода. В таких случаях бессильна даже кнопка отключения микрофона.
   Не говоря уж о том, что есть кое-кто, кому она меньше всего хотела бы предоставить такую возможность.
   Танзи постаралась выбросить из головы или, на худой конец, задвинуть куда-то на задворки сознания мысли о полученной записке и Соуле-М8. Взяв сумочку, она с довольной ухмылкой нахально достала из небольшого холодильника банку «Доктора Пеппера», после чего вслед за Райли вышла из студии.
   Снаружи уже собралась небольшая толпа, но это обычное дело для утренних передач. Стояло яркое, солнечное декабрьское утро, но будь оно даже сырым и промозглым, Танзи вряд ли бы это заметила. Люди возле здания радиостудии — подумаешь, эка невидаль! В основном здесь были студенты из близлежащего кампуса, кто-то приехал специально, кто-то просто случайно оказался рядом. Большинство надеялись, что Билли Мак и Йойо пришлют кого-нибудь на улицу с микрофоном, и тогда их ждут пятнадцать секунд славы. Можно будет либо задать вопрос, либо выпалить первое, что придёт в голову.
   Обычно Танзи воспринимала это спокойно. В зависимости от настроения толпы она могла себе позволить отреагировать на чью-нибудь реплику и даже, в случае хорошего настроения, дать пару-тройку автографов. Но сегодня ей хотелось одного: поскорее юркнуть в машину и вернуться домой. Нет, по идее она должна радоваться. Шоу прошло не так уж плохо, это был отнюдь не провал, и, главное, её пригласили снова появиться в передаче. Мартин, конечно, будет на седьмом небе от счастья, не говоря уже об отделе рекламы. Тогда почему же так паршиво на душе?
   Потому что было в этой безымянной толпе что-то настораживающее, опасное. Танзи, сама того не желая, смотрела на всех с подозрением, ненавидя при этом самое себя.
   Из толпы протиснулись две женщины, и Танзи вздрогнула.Райли моментально привлёк её к себе. Он уже почти загородил Танзи своим телом, но обе женщины расплылись в улыбках.
   — Молодец, Танзи! Так им, гадам, и надо! — радостно выкрикнули они.
   Танзи, не зная, что её больше вывело из себя — моментальная реакция Райли на воображаемую угрозу её жизни или эти две дамочки, заставила себя кивнуть и, показав большие пальцы, двинулась дальше к машине. Рука Райли крепко лежала у неё на спине, он твёрдо направлял её к лимузину. Однако когда Танзи решилась посмотреть на него, лицо Райли оставалось все той же спокойной, невозмутимой маской. Да, хладнокровия нам не занимать, подумала Танзи.
   Кто-то из толпы, видимо, какой-нибудь студентик, с воем бросился ей навстречу. Его завывания тотчас подхватили ещё с десяток обитателей кампуса. Затем к ним присоединились несколько женщин — наверное, чтобы продемонстрировать, что волчья натура не чужда иди.
   Райли наклонился к самому её уху и прошептал, по-прежнему подталкивая Танзи вперёд:
   — Вот видите, что вы наделали.
   От его голоса Танзи тотчас ощутила лёгкий любовный зуд, однако смогла перебороть себя. Ведь сейчас куда важнее добраться до машины и юркнуть внутрь. Ощущение было такое, будто в кромешной тьме на ощупь поднимаешься по склизкой лестнице из тёмного подвала. В любой другой момент Танзи была бы только рада этому лёгкому зуду, постаралась бы задействовать его на всю катушку — например, состроила бы Райли глазки, улыбнулась бы многозначительной улыбкой, отпустила какую-нибудь двусмысленность. Но только не сейчас. Сейчас ей больше всего на свете хотелось превратиться в безликую офисную крысу, которой бы и в голову никогда не пришло делиться своими безумными идеями со всем миром.
   Но тут кто-то выкрикнул:
   — А что это за чувак с тобой? Скажи, как его зовут? Толпа принялась забрасывать её вопросами.
   — Он что, твой очередной Волк? — поинтересовался кто-то.
   И студенты вновь разразились дружным воем.
   Танзи слышала, как кто-то хохотнул совсем рядом, буквально у неё за спиной, однако не осмелилась оглянуться. До лимузина осталось рукой подать.
   — И что, всегда так бывает? — поинтересовался Райли, загораживая её собой, потому что толпа подступала все ближе и ближе.
   — Бывает! — выкрикнула Танзи в ответ.
   — И обычно ты справляешься со всем одна? Так, может, твой редактор всё-таки прав, когда говорит, что тебе нужно выделить охрану, раз ты выступаешь на радио или ТВ?
   — При необходимости меня всегда может выручить шофёр. Или вместе со мной выходит кто-нибудь из студии. Как правило, ничего страшного не происходит. Ведь это просто безобидные фаны.
   Господи, как же избавиться от ощущения, что в один прекрасный день, может, даже сейчас, в толпе её будет подстерегать один далеко не безобидный фан.
   Лимузин был прямо перед ними, и шофёр уже открывал дверь, когда над головами собравшихся что-то пролетело.
   — Осторожно! — раздался чей-то голос.
   В следующее мгновение Танзи почувствовала, как чья-то рука пригнула ей голову, и её буквально затолкнули на заднее сиденье лимузина. Когда она выпрямилась, водитель успел сесть за руль, а Райли как раз захлопнул за собой дверцу.
   — Едем! — рявкнул он тоном, какого она от него ни разу не слышала.
   Машина тотчас отъехала от тротуара и едва не врезалась в толпу, которая к этому моменту успела заметно увеличиться. Ладно, водителю за это деньги платят, подумала Танзи, глядя, как ротозеи поспешно отпрянули в разные стороны. Её шофёру доводилось возить и не таких знаменитостей, и сквозь куда большие толпы. К счастью, они быстро удалялись с места происшествия. Но Райли ещё долго смотрел в ту сторону, и лишь когда здание радиостанции с толпой фанов окончательно исчезли из виду, он обернулся к Танзи.
   Та смотрела на него совершенно иными глазами, как будто видела впервые в жизни. Наверное, так оно и было.
   — Что там произошло?
   — Не знаю, но вряд ли бы вам захотелось остаться и выяснить.
   — Это был бумажный самолётик, — сообщил им водитель. — Ничего страшного.
   — Спасибо, — поблагодарил его Райли и лишь затем развалился на сиденье, словно ничего и не произошло.
   Танзи продолжала таращиться на него, пока Райли наконец не был вынужден вновь посмотреть в её сторону.
   — Что-нибудь не так?
   «Все не так!» — захотелось крикнуть ей.
   — Вы не ответили на мой вопрос. Что происходило за нашими спинами?
   — Кажется, водитель уже все объяснил.
   — Я не об этом, и, пожалуйста, не надо притворяться, будто вам непонятен мой вопрос.
   Несколько секунд он молча смотрел на неё.
   — Отвечайте, Райли. И снимите с носа эти чёртовы очки!
   В ответ на такое заявление он изумлённо выгнул брови, и все. Очки остались там, где и были. Танзи сложила на груди руки и демонстративно уставилась на Райли.
   — Просто мне хотелось убедиться, что вам ничего не грозит. Прошу меня извинить, если при этом я позволил себе некоторую грубость.
   — В том-то все и дело. Вы никогда не позволяете себе никаких грубостей. Никогда. И не рявкаете, когда отдаёте распоряжения. Это на вас не похоже. По крайней мере до сих пор я за вами такого не замечала.
   Райли просто посмотрел на неё и своим привычным, до отвращения ровным и тихим голосом произнёс:
   — Но в таком случае получается, что вы меня совершенно не знаете, не так ли?
   — Выходит, что нет, — спокойно согласилась Танзи, хотя в душе у неё все кипело. — Вы правы. Я вас не знаю.
   «Но, погоди, ещё узнаю».
 
   Друзья знают вас лучше, чем кто-то другой.
   Что порой ужасно раздражает. Особенно если они указывают вам на то, что вы и без них знаете и вам приходится притворяться, будто вы впервые об этом слышите.

9

   — Говорю тебе, Рина, я даже не знаю, что и думать. Танзи убрала от лица волосы и наклонилась к стакану с молочным коктейлем.
   — Как ты только можешь такое пить? — спросила Рина, потягивая охлаждённый манговый сок.
   — Молоко полезно для здоровья.
   — Только без мороженого и шоколада.
   — Без тебя знаю. — Танзи сделала долгий глоток и умиротворённо вздохнула. — Что же тогда любить?
   Ринудаже передёрнуло.
   — Только не это. Лично мне из молочных продуктов нравится только цвет моего лица.
   Она наклонилась над столом и посмотрела в сторону входных дверей, после чего покосилась на Танзи.
   — И что же, по-твоему, он от тебя скрывает? Кстати, где он?
   — В кабинете Миллисент на втором этаже, его срочно вызвали на какое-то совещание.
   Танзи поковыряла салат из цыплёнка с зеленью, который Рина принесла на обед.
   — Тебе, по всей видимости, подавай жареную картошку с гамбургером, — заметила Рина, хрустя грецким орехом.
   — А что, по-твоему, уважающие себя люди берут к молочному коктейлю?
   — Я принесла еду. Ты могла бы хоть из вежливости попробовать мой манговый сок.
   — Можешь меня пристрелить, — предложила Танзи. — И вообще, что мне теперь делать, если я умею готовить только молочный коктейль? Кроме того, у Миллисент не блендер, а настоящий зверь, и поэтому…
   Рина рассмеялась и примирительно подняла руку.
   — Прошу тебя, уволь меня от подробностей. Одного не могу понять — как тебе удаётся сохранить фигуру?
   — Очень просто. Главное, не думать о ней, других забот хватает, — пошутила Танзи, шлёпнув себя по бедру.
   — Слышу.
   Танзи лишь фыркнула.
   — Конечно, если каждый день есть такой салат, жизнь превращается в бесконечную борьбу.
   — Кстати, у Гаррисона есть персональный тренер, Род. Вот кто умеет творить чудеса. Если тебе интересно, я могу одолжить его тебе на время.
   — Его зовут Род? Интересно, и какие же тренировки он проводит? — спросила Танзи и подмигнула.
   — Не те, какие ты думаешь, Мисс На-Уме-Только-Секс.
   — А у тебя разве нет? Скажи, разве не ты неделю назад раскатала губу на Вольфганга? Кстати, хоть убей, не могу понять, что вы все в нём находите? Вот уж в чью сторону я бы даже не посмотрела. А если бы посмотрела, то наверняка бы подумала: «О таком не скажешь, что женщины валяются у его ног».
   — А ты вспомни его глаза, — мечтательно произнесла Рина.
   — Как же, помню. Кстати, тебя не раздражает, что он работает исключительно с голозадыми девицами?
   — Ничуть. Мне всегда было интересно узнать, что это такое — позировать перед художником, — задумчиво ответила Рина. — О, эти глаза под тяжёлыми веками, которые смотрят на тебя, пока рука наносит на холст твой образ. И каждый такой мазок сродни прикосновению к твоему телу…
   — Довольно. Ты уже меня завела. И все равно ваш Вольф мне до лампочки.
   — Секс — это здорово, независимо от того, занимаешься им или только о нём говоришь, — рассмеялась Рина. — Но ведь мы с тобой знаем, что жизнь к нему не сводится.
   — Я довольна своей жизнью. И секс — её приятный компонент.
   — А как же любовь? Или ты хочешь состариться одна?
   — Разве такое можно планировать заранее? Да и вообще, жить всю жизнь под одной крышей, спать под одним одеялом с одним и тем же мужчиной… — Танзи покачала головой. — Не могу даже представить этого. По крайней мере пока.
   Рина поставила локти на стол и окинула подругу пристальным взглядом.
   — Ты уже живёшь под одной крышей с мужчиной. Что мешает тебе спать с ним под одним одеялом?
   — Райли? — Танзи презрительно фыркнула, однако смешок получился какой-то неубедительный, вынужденный. Она сама это заметила. — Нет уж, увольте. Я ещё не готова остановить свой выбор на Агнце.
   — Но разве не ты сама только что рассказывала мне, какую волчью выходку он отмочил сегодня утром?
   Танзи в задумчивости пожевала конец соломинки.
   — Было дело.
   — Ага! Значит, ты уже подумываешь о том, не пора ли переключиться на бээ-бээ-барашков?
   — Прекрати! — простонала Танзи. — С меня хватает электронных посланий на ту же тему. Я уже начинаю жалеть, что завела речь про это. Или по крайней мере следовало в качестве примеров выбрать других животных. С меня довольно того, что Мартин целый день отпускает в мой адрес шуточки на тему смиренных агнцев.
   — Он всё ещё достаёт тебя?
   — Ещё как! Раньше я почему-то думала, что только женщины скатываются с катушек, когда последнее чадо выпархивает из семейного гнезда. Но чтобы Мартин… Ладно, будем надеяться, что это пройдёт.
   — Он что, вечно грузит тебя своими разговорами? А ты не думала, что у него могут быть нелады дома?
   — Я привыкла руководствоваться правилом «ни о чём не расспрашивай и сама ничего не рассказывай» и не смешивать информацию личного характера с тем, что делаю на работе.
   — Что нелегко, учитывая, что у тебя информация личного характера непосредственно связана с тем, что ты делаешь на работе.
   — Что ж, ещё один повод не обсуждать её с боссом. — Танзи вздохнула, чувствуя на себе буравящий взгляд подруги. — Мартин — человек замечательный. Он сделал для меня больше, чем кто-то ещё. Его нельзя не любить. Но общаться с ним слишком близко — извини, это мне ни к чему. И вообще, скажу тебе честно, не хотелось бы иметь даже отдалённое отношение к его личностному кризису и всему, что происходит у них с женой. Ему с ней и разбираться. Иначе для чего жена? Проблемы не мои, а её. Пусть она их и решает, эта Бетти Барбара.
   — Бетти Барбара? Но мне казалось, её зовут… Танзи помахала рукой.
   — Как-то на французский манер. Она вообще не такая, какой я её представляла. Невысокого роста, хорошая фигура и эта галльская гримаска, будто ей все до смерти наскучило. Я случайно наткнулась на них на благотворительном балу.
   — И ты называешь её Бетти Барбара, потому что…
   — Не важно. Главное, что она существует. И если Мартину нужна помощь, пусть обращается к ней. У меня ведь не колонка психоаналитика. Его личная жизнь — это его личная жизнь, и этим всё сказано. А что касается моей личной жизни, то… — Танзи запнулась и совершила грубую ошибку, бросив взгляд в сторону прихожей. Однако, заметив торжествующий взгляд Рины, с вызовом в голосе добавила: — То это моё личное дело. Так что прошу прощения.
   — Кстати, о личной жизни. Когда я с ним наконец познакомлюсь? Я уже умираю от любопытства. — Рина многозначительно посмотрела на Танзи. Когда же подруга в деланном возмущении закатила глаза, Рина улыбнулась и добавила: — Нет-нет, не волнуйся, я на него не претендую. Это твоё приобретение. Но ты, надеюсь, не будешь возражать, если я взгляну на него хотя бы одним глазком?
   Танзи рассмеялась.
   — Ну почему я не подумала об этом сегодня утром? Ведь были все возможности. Хотя, наверное, и сейчас ещё не поздно.
   Рина благодарно кивнула.
   — Можете наведаться ко мне в гости. Кстати, о гостях. Сегодня должны нагрянуть несколько человек. Нет-нет, не перебивай, выслушай меня до конца, — поспешила добавить она, видя, как Танзи открыла рот, чтобы возразить ей. — Он — врач.
   — Рина, ты же знаешь, я не клюю на такие штучки.
   — Если у него есть учёная степень и годовой доход с пятью нулями, это ещё не значит, что в нём не сидит волк. Насколько мне известно, хирурги — настоящие мачо.
   — Наглый — это ещё не мачо. Вспомни Вольфганга. Вот тебе пример.
   По лицу подруги пробежала тень.
   — В чём дело? Нет, конечно, он перетрахал не один десяток своих моделей. Но ведь у этих девиц общий коэффициент умственного развития не больше, чем у моего пупка. Откуда им знать разницу между альфой и бетой, настоящим мужиком и нет, это при их-то отощавших телах. Но я хочу сказать другое: ваш Вольф трахает эти ходячие безмозглые скелеты прямо у себя в студии. В своём собственном доме. А вот это уже наглость. Если, по-твоему, он настоящий мужик, то принадлежит к тому виду волков, без которого я как-нибудь обойдусь. Покорнейше благодарю.
   — Я не о том, — со вздохом проговорила Рина. — Помнишь, как Слоан заявилась в кегельбан, вся такая раскрасневшаяся. Мы тогда ещё решили, что они с Вольфом помирились. Теперь… теперь я в этом не совсем уверена.
   — То есть?
   — Помнишь, она тогда ещё как-то уклончиво отвечала на вопросы.
   — Я помню только, как она набросилась на чизбургер. Ужасно на неё не похоже.
   — Она вообще в тот день была не похожа на себя.
   — Наверное, ей сейчас приходится нелегко, — пожала плечами Танзи. — Не суди её слишком строго.
   — Собственно говоря, я об этом как-то даже не задумывалась после той нашей встречи. До того дня.
   Тут уже нахмурилась Танзи.
   — Что произошло? В чём дело?
   Рина не удостоила её ответом, и Танзи укоризненно посмотрела на подругу.
   — Ты первая завела разговор, так что давай, выкладывай.
   — Ну ладно, ладно. Уговорила, — сдалась-таки Рина. — Вчера днём я договорилась встретиться с Гаррисоном в отеле «Хантингтон». У него там была назначена встреча с одним из его клиентов. Так вот, я видела, как Слоан выходила из лифта.
   — Ну, наверное, у неё имелся на то как минимум десяток причин.
   — Ага, и одна из них была блондином под два метра ростом, с фигурой Адониса.
   Танзи открыла рот, да так широко, что оттуда выскользнула соломинка, через которую она потягивала коктейль.
   — Не может быть!
   — Ещё как может!
   — Но ведь… — Танзи даже заморгала, пытаясь представить себе Слоан в гостиничном номере. Нет, такое не укладывается к голове. — Мне казалось, они с Вольфом помирились.
   — Я тоже так думала.
   Им помешал резкий звук гонга — в дверь кто-то звонил.
   — Наверное, Сью. — Танзи встала из-за стола, но затем остановилась. — Послушай, а кто-нибудь ещё знает?
   Рина покачала головой:
   — Только не от меня. Я даже сомневалась, стоит ли говорить тебе. Вдруг тут что-то невинное? Просто я…как тебе сказать, немного волнуюсь за Слоан.
   — Да уж, — согласилась Танзи, направляясь к входной двери. — Мы ещё поговорим об этом позже. — Она остановилась рядом с лестницей. — Будем надеяться, здесь не то, что ты подумала. Думаю, их брак не выдержит ещё одной измены, даже если на сей раз это она, а не он.
   Рина улыбнулась, но как-то грустно.
   — Если дело зайдёт далеко, боюсь, в твоём незамужнем полку прибудет.
   Танзи выразительно посмотрела на подругу, но тут удар гонга раздался вновь.
   — Я открою! — крикнула она.
   — Чертовка, — пробормотала Рина, бросив взгляд на лестницу.
   — Это вы со Сью здесь для того, чтобы убедиться, готов ли дом к вечеринке в честь будущего младенца. Вы, а не личный помощник моей тётушки. Давайте не будем отвлекаться.
   — Похоже, отвлекаешься ты, а не мы, — заметила Рина.
   Тут в холл на всех парах влетела Сью — через руки переброшены отрезы ткани, а сама она увешана сумками, набитыми одному Богу известно чем. Танзи снова открыла рот и потому не сумела подпустить Рине ответную шпильку. Если, конечно, эта шпилька у неё имелась. Потому что, чёрт возьми, Рина права. Голова у неё действительно забита непонятно чем. И фурор, который произвела её последняя колонка, плюс дурацкая история с Соулом-М8, — лишь малая часть всего.
   — Эй, что это? — спросила она, когда Сью в буквальном смысле едва не похоронила Рину под горой пакетов.