– Обалдеть, просто обалдеть.
Кого там черти принесли? Скорее всего, приехал кто-то покататься на лошади. Дарби глядела в маленькое окошко в надежде, что это не старый знакомый и выходить не придется.
Но остановилась не машина и не грузовик. Человек приехал на лошади. Ближайшее ранчо милях в десяти, так что вряд ли это был сосед. К тому же девушка не узнала ни лошадь, ни наездника. Дарби толкнула заднюю дверь, одновременно вытирая кулаком лицо, и крикнула:
– Прошу прощения, вам помочь?
На человеке была ковбойская шляпа с низко загнутыми полями, скрывавшая его лицо. Рослый, отметила Дарби, быстро скакал, наверное. На лошади держится уверенно.
– Приехал узнать, не нужен ли вам работник. Дарби замерла. Нет-нет-нет. Это галлюцинация.
Или на кухне она окончательно рехнулась. Потому что этот голос звучал, будто... Человек снял шляпу.
– Шейн? – Ее сердце забилось так часто, что, казалось, выпрыгнет из груди.
– О, – ответил он, прижав шляпу к груди. – Вижу, слава обо мне идет впереди меня. Да, я Шейн Морган. К вашим услугам. Знаю, я могу быть не вовремя. Но у меня есть опыт работы на ранчо. Правда, было это в Аргентине. Потом еще ферма по разведению страусов эму в Тасмании. Но с лошадями то же самое, да? Могу достать рекомендации. – Он ухмыльнулся. – Почти наверняка.
Дарби просто стояла на месте и мяла в руках край рубашки, пытаясь постичь, что это действительно он перед ней. Здесь. Он здесь. Ухмылка на лице Шейна привела девушку в чувство. Как она соскучилась по его лицу.
– Рекомендации, да? – повторила она, не понимая, откуда в ней взялась такая самоуверенность. – Что ж, к сожалению, сейчас работник мне не нужен. Я только что запланировала поездку. Есть один человек в Вашингтоне, который, как я надеялась, меня там ждет. Так что я уезжаю. И еще я немного туповата. Ладно, очень тупая, – заявила девушка, вскинув брови. Она пыталась держаться. Нужно было это сделать. Она ему и так обязана. – Когда он дал мне шанс иметь все, что хочу, я послала его, так как боялась этой возможности. Я хотела быть уверенной. Но, полагаю, увидев отца бродящим вокруг конюшни, я поняла, что нельзя быть ни в чем уверенной. В любой момент мир может перевернуться. И тогда я глупо решила, что раз однажды отказалась рисковать, то мое сердце не будет разбито. – Дарби положила руку на плечо, набираясь храбрости, чтобы закончить речь. – Но вышло иначе. Мой мир перевернулся с ног на голову за одну поездку в лимузине. Только я была слишком глупа, чтобы увидеть это, поверить в это. И теперь я несчастна. И сердце разбито. И остановиться не могу. Так что... Я подумала сказать все этому человеку. Но... но вот я от него ничего не слышала за это время и боялась, что он меня не ждет. Я не могла бы в этом обвинить его. Но... но понимаешь, я люблю его. Всем сердцем. .. И если бы мы говорили людям, которых мы любим, что так оно и есть, знаешь, почаще, постоянно, то были бы гораздо счастливее. Неважно, где мы живем. Или что делаем. Понимаешь? – Дарби пыталась унять дрожь в ногах. Она боялась довериться ему и до чертиков боялась все испортить. Еще раз. – Скажи что-нибудь, – прошептала она.
Шейн глядел на нее, его переполняли чувства. И он произнес лишь два слова, которые она так хотела услышать:
– Я ждал.
Потом соскользнул с лошади, Дарби уже перелезала через перила.
Она спрыгнула с крыльца, и он поймал ее в воздухе. Дарби обхватила Шейна ногами, он закружил ее.
Они оба хохотали и, когда Шейн опустил девушку на землю, у обоих кружилась голова. Она дотронулась до его лица, его губ.
– Ты действительно здесь.
– Я же знаю, как ты ненавидишь летать на самолетах, – ехидно заметил он, но сам пожирал ее глазами, смотрел с таким восхищением, что Дарби чувствовала это всем телом. – Хотел уберечь тебя от этого.
– Ты уберег. Ты меня спас. О, Шейн. – Дарби не могла ждать. Она впилась в его губы, и этот поцелуй был в тысячу раз прекраснее, чем те, о которых она помнила и мечтала, думая, что такое никогда не повторится.
– Я так соскучился по тебе, Золушка! – сказал Шейн.
– Да, я тоже, – ответила Дарби, оживая в его руках. – Так, – фыркнула она, – страусиная ферма, да?
Он пожал плечами.
– Прошла пара лет, но я уверен, что все вспомню. Дарби ухмыльнулась: ей не хотелось выпускать его из объятий, она перевела дух и постаралась успокоиться.
– Ну, не знаю. Понадобится дополнительный курс лекций.
– Думаешь расширять свое хозяйство? Не знаю, понравится ли эму северный климат.
– На самом деле, – парировала Дарби, глядя ему прямо в глаза и черпая там силу. – Я... э... имела в виду другой курс. Никогда не была в Тасмании, знаешь ли.
Шейн замер.
– Дарби, тебе не нужно...
– Может, я и не светская львица из Вашингтона, – на сей раз спокойно начала она, – и не шпион под прикрытием. Но с тобой я поняла, что лишила себя всего, что есть в этом мире помимо ранчо. И предлагаю сделку.
Шейн склонился и поцеловал ее руку.
– Решено.
Дарби расхохоталась, чувствуя себя как никогда легкой и беспечной.
– Ты ведь даже не выслушал. Шейн улыбнулся.
– Милая, да уже все решено. Прямо здесь. – Он сжал ее в объятиях. – О большем я не мог и мечтать. Все остальное – приятный подарок. Я люблю тебя, Дарби из восточных Ландонов. Уверен, с тобой моя жизнь превратится в одно большое приключение.
– Думаешь?
Шейн ущипнул ее за щечку.
– Я знаю. – Он наградил девушку медленным и долгим поцелуем.
– Я люблю тебя тоже, Шейн Морган. Тот вздохнул.
– Жизнь началась. – Шейн закружил ее, Дарби завопила. – А мы можем отложить курсы о страусах на потом?
– М-м, да. Да, абсолютно точно, – ответила она, читая его взгляд. – Это подождет.
– Прекрасно. – Шейн взял ее на руки. – Потому что я не подожду. Четыре месяца без тебя – суровейшее наказание, и я скажу тебе, никогда больше я на это не пойду.
– В этом у нас полное взаимопонимание. Широко шагая, он понес ее к дому.
– Что-то поблекла у тебя кольчужка, – заметила Дарби, и ее глаза заблестели.
– А я думал, тебе подавай Прекрасного Принца на коне.
– С чего это ты решил? Мне сначала кольчужку. Ну, это и еще то, как ты поцеловал меня тогда в лимузине. Но если ты согласишься иногда выпускать Черного Рыцаря на волю, будь, кем хочешь. Ты такой милый в этих кожаных штанах.
От улыбки Шейна ее сердце забилось в три раза чаще.
– У тебя случайно гамака нет?
– Очень забавно, – рассмеялась она и, когда Шейн направился к дому, стала на самом деле вспоминать, куда она его повесила.
– Спальня там. – Дарби кивнула головой в сторону, когда он захлопнул за ними дверь.
– Доберемся и туда, Золушка, – ответил Шейн и уселся на кухонном столике.
– Шейн! – заорала девушка, отталкивая его – он расстегивал ее рубашку.
– Вот такой из меня принц.
Дарби захохотала, потом застыла, когда он стянул с нее бюстгальтер и стал нежно целовать ее грудь. Шейн хотел поднять голову, но Дарби схватила его за волосы и притянула к себе.
– А Золушке и не нужен никакой принц.
– Тогда, наверное, нам предстоит счастливая жизнь?
– О, да! – Она вскинула брови, когда он снова стал целовать ее, прикрыла глаза и улыбнулась. – Абсолютно верно.
Эпилог
– Нет. Абсолютно не верно. – Дарби оттолкнула руку Шейна от телефона. – Нет, с Шейном разговаривать я тебе не дам. Он такой же, как ты.
– Да брось, – заныла Пеппер. Или, точнее, Пен, как она предпочитала себя называть после окончания супершколы.
– Ты все еще должна сюда приехать помогать мне, – напомнила ей Дарби. Еще раз. – Как удобно, что у тебя задания всякий раз, когда приходит сезон, да?
Сестра пропустила эти слова мимо ушей. Еще раз.
– Ребята, признайтесь, что отлично повеселились, когда у нас было последнее дело.
– Повеселились? – ухнула Дарби. – Да у нас был чертов медовый месяц! А ты заставила нас гоняться по пустыне на верблюдах.
– И что, у тебя очень хорошо получилось, помнишь? И передай Шейну, что его уловка, как отвлечь разъяренного быка, очень мне помогла в Испании месяц назад.
Дарби вздохнула и откинулась на подушку. Прижав трубку к груди, она повернулась к человеку, за которым была замужем вот уже шесть месяцев.
– Она безнадежна. Странно, что Земля еще вертится, когда моя сестра отвечает за международную безопасность. Не нужно было связываться с ней. Клянусь богом, что тогда под словом «приключение» имела в виду...
Шейн выхватил у нее телефон.
– Эй, Пен! Слушай, нам пора двигать. У нас сезон. – Он помолчал и добавил: – Ага, конечно, в любое время. Они как мужчины, которых можно отвлечь взмахом тряпки.
Дарби ткнула его локтем в живот. Он ойкнул и сказал:
– Точно. Хорошо. Известно что-нибудь сама знаешь о ком? – Вздохнул. – Да. Знаю. Достанешь его скоро? Ага. Передам. Мы тебя тоже любим. – Шейн повесил трубку и накрыл себя и Дарби одеялом. Они оба захохотали.
В конце концов Дарби выбралась глотнуть воздуха.
– Как тебе это удалось?
– Я думал, все само по себе ясно, – улыбнулся Шейн.
– Я не про то, мистер Любитель Гамаков. Я про то, как ты быстро управился с моей сестрой. Меня она никогда не слушает. Она не вздыхает тебе в трубку, а ты не орешь потом, как виноват перед ней.
Он пожал плечами.
– Это дар. Что тут скажешь?
– А что насчет сезона, я не поняла? До сезона еще два месяца.
Шейн опрокинул девушку на спину.
– А я не про лошадей говорил.
– А, так, потому что... – Она запнулась, расширив глаза. – Что? Мы еще первую годовщину свадьбы не отпраздновали!
– Да, но я тебя два года уговаривал выйти за меня.
– Да если бы я знала, что устраивать свадьбу нам будут твои крестные, я бы еще года три тянула с решением.
– Они любят это делать, ты же знаешь, что это для них значит. К тому же с лошадей костюмы быстро сняли. Только вот Райдер теперь очень скучает по страусиным перьям.
Дарби закатила глаза. Шейн хихикнул:
– Перестань. Давай не будем. Просто подумай об этом.
– Ладно, подумаю, – неохотно согласилась девушка. – Только ты отучил меня бояться самолетов, как уже хочешь запереть здесь нянчиться с детьми.
– Дети тоже могут путешествовать. Дарби представила это.
Шейн перекатился и накрыл Дарби своим телом.
– Только попрактикуемся сейчас, о'кей?
– Ага, – отозвалась Дарби, обхватив его лодыжками. – Пообещай мне одну вещь.
– Обещаю.
Она шлепнула его.
– Вечно ты так говоришь.
– Мне обычно нравятся твои предложения.
– Не давай крестным устраивать никаких детских праздников.
Шейн представил это.
– А могут они просто посидеть с детьми, когда мы куда-нибудь уедем – вдвоем?
– Безусловно.
– Заметано. – Шейн перекатился на спину, и теперь сверху была Дарби. – Видишь, я же говорил, что со мной будет просто.
Дарби подумала о ранчо за окном. Со временем оно превратилось в экзотический зоопарк, и она до сих пор не узнала названия всех животных. Еще были эти больные животные в реабилитационном приюте, который Шейн выстроил на пару со своим новым другом-лесничим. И маленькие домики, в которых он собирался устроить лагерь для летнего отдыха.
Она не могла понять, почему так переживала, что Шейну не будет сидеться на одном месте. Он творил чудеса здесь. И как жить по-другому, девушка уже представить не могла.
– Я тебе покажу просто, – ответила Дарби. И накрыла их обоих одеялом.
Кого там черти принесли? Скорее всего, приехал кто-то покататься на лошади. Дарби глядела в маленькое окошко в надежде, что это не старый знакомый и выходить не придется.
Но остановилась не машина и не грузовик. Человек приехал на лошади. Ближайшее ранчо милях в десяти, так что вряд ли это был сосед. К тому же девушка не узнала ни лошадь, ни наездника. Дарби толкнула заднюю дверь, одновременно вытирая кулаком лицо, и крикнула:
– Прошу прощения, вам помочь?
На человеке была ковбойская шляпа с низко загнутыми полями, скрывавшая его лицо. Рослый, отметила Дарби, быстро скакал, наверное. На лошади держится уверенно.
– Приехал узнать, не нужен ли вам работник. Дарби замерла. Нет-нет-нет. Это галлюцинация.
Или на кухне она окончательно рехнулась. Потому что этот голос звучал, будто... Человек снял шляпу.
– Шейн? – Ее сердце забилось так часто, что, казалось, выпрыгнет из груди.
– О, – ответил он, прижав шляпу к груди. – Вижу, слава обо мне идет впереди меня. Да, я Шейн Морган. К вашим услугам. Знаю, я могу быть не вовремя. Но у меня есть опыт работы на ранчо. Правда, было это в Аргентине. Потом еще ферма по разведению страусов эму в Тасмании. Но с лошадями то же самое, да? Могу достать рекомендации. – Он ухмыльнулся. – Почти наверняка.
Дарби просто стояла на месте и мяла в руках край рубашки, пытаясь постичь, что это действительно он перед ней. Здесь. Он здесь. Ухмылка на лице Шейна привела девушку в чувство. Как она соскучилась по его лицу.
– Рекомендации, да? – повторила она, не понимая, откуда в ней взялась такая самоуверенность. – Что ж, к сожалению, сейчас работник мне не нужен. Я только что запланировала поездку. Есть один человек в Вашингтоне, который, как я надеялась, меня там ждет. Так что я уезжаю. И еще я немного туповата. Ладно, очень тупая, – заявила девушка, вскинув брови. Она пыталась держаться. Нужно было это сделать. Она ему и так обязана. – Когда он дал мне шанс иметь все, что хочу, я послала его, так как боялась этой возможности. Я хотела быть уверенной. Но, полагаю, увидев отца бродящим вокруг конюшни, я поняла, что нельзя быть ни в чем уверенной. В любой момент мир может перевернуться. И тогда я глупо решила, что раз однажды отказалась рисковать, то мое сердце не будет разбито. – Дарби положила руку на плечо, набираясь храбрости, чтобы закончить речь. – Но вышло иначе. Мой мир перевернулся с ног на голову за одну поездку в лимузине. Только я была слишком глупа, чтобы увидеть это, поверить в это. И теперь я несчастна. И сердце разбито. И остановиться не могу. Так что... Я подумала сказать все этому человеку. Но... но вот я от него ничего не слышала за это время и боялась, что он меня не ждет. Я не могла бы в этом обвинить его. Но... но понимаешь, я люблю его. Всем сердцем. .. И если бы мы говорили людям, которых мы любим, что так оно и есть, знаешь, почаще, постоянно, то были бы гораздо счастливее. Неважно, где мы живем. Или что делаем. Понимаешь? – Дарби пыталась унять дрожь в ногах. Она боялась довериться ему и до чертиков боялась все испортить. Еще раз. – Скажи что-нибудь, – прошептала она.
Шейн глядел на нее, его переполняли чувства. И он произнес лишь два слова, которые она так хотела услышать:
– Я ждал.
Потом соскользнул с лошади, Дарби уже перелезала через перила.
Она спрыгнула с крыльца, и он поймал ее в воздухе. Дарби обхватила Шейна ногами, он закружил ее.
Они оба хохотали и, когда Шейн опустил девушку на землю, у обоих кружилась голова. Она дотронулась до его лица, его губ.
– Ты действительно здесь.
– Я же знаю, как ты ненавидишь летать на самолетах, – ехидно заметил он, но сам пожирал ее глазами, смотрел с таким восхищением, что Дарби чувствовала это всем телом. – Хотел уберечь тебя от этого.
– Ты уберег. Ты меня спас. О, Шейн. – Дарби не могла ждать. Она впилась в его губы, и этот поцелуй был в тысячу раз прекраснее, чем те, о которых она помнила и мечтала, думая, что такое никогда не повторится.
– Я так соскучился по тебе, Золушка! – сказал Шейн.
– Да, я тоже, – ответила Дарби, оживая в его руках. – Так, – фыркнула она, – страусиная ферма, да?
Он пожал плечами.
– Прошла пара лет, но я уверен, что все вспомню. Дарби ухмыльнулась: ей не хотелось выпускать его из объятий, она перевела дух и постаралась успокоиться.
– Ну, не знаю. Понадобится дополнительный курс лекций.
– Думаешь расширять свое хозяйство? Не знаю, понравится ли эму северный климат.
– На самом деле, – парировала Дарби, глядя ему прямо в глаза и черпая там силу. – Я... э... имела в виду другой курс. Никогда не была в Тасмании, знаешь ли.
Шейн замер.
– Дарби, тебе не нужно...
– Может, я и не светская львица из Вашингтона, – на сей раз спокойно начала она, – и не шпион под прикрытием. Но с тобой я поняла, что лишила себя всего, что есть в этом мире помимо ранчо. И предлагаю сделку.
Шейн склонился и поцеловал ее руку.
– Решено.
Дарби расхохоталась, чувствуя себя как никогда легкой и беспечной.
– Ты ведь даже не выслушал. Шейн улыбнулся.
– Милая, да уже все решено. Прямо здесь. – Он сжал ее в объятиях. – О большем я не мог и мечтать. Все остальное – приятный подарок. Я люблю тебя, Дарби из восточных Ландонов. Уверен, с тобой моя жизнь превратится в одно большое приключение.
– Думаешь?
Шейн ущипнул ее за щечку.
– Я знаю. – Он наградил девушку медленным и долгим поцелуем.
– Я люблю тебя тоже, Шейн Морган. Тот вздохнул.
– Жизнь началась. – Шейн закружил ее, Дарби завопила. – А мы можем отложить курсы о страусах на потом?
– М-м, да. Да, абсолютно точно, – ответила она, читая его взгляд. – Это подождет.
– Прекрасно. – Шейн взял ее на руки. – Потому что я не подожду. Четыре месяца без тебя – суровейшее наказание, и я скажу тебе, никогда больше я на это не пойду.
– В этом у нас полное взаимопонимание. Широко шагая, он понес ее к дому.
– Что-то поблекла у тебя кольчужка, – заметила Дарби, и ее глаза заблестели.
– А я думал, тебе подавай Прекрасного Принца на коне.
– С чего это ты решил? Мне сначала кольчужку. Ну, это и еще то, как ты поцеловал меня тогда в лимузине. Но если ты согласишься иногда выпускать Черного Рыцаря на волю, будь, кем хочешь. Ты такой милый в этих кожаных штанах.
От улыбки Шейна ее сердце забилось в три раза чаще.
– У тебя случайно гамака нет?
– Очень забавно, – рассмеялась она и, когда Шейн направился к дому, стала на самом деле вспоминать, куда она его повесила.
– Спальня там. – Дарби кивнула головой в сторону, когда он захлопнул за ними дверь.
– Доберемся и туда, Золушка, – ответил Шейн и уселся на кухонном столике.
– Шейн! – заорала девушка, отталкивая его – он расстегивал ее рубашку.
– Вот такой из меня принц.
Дарби захохотала, потом застыла, когда он стянул с нее бюстгальтер и стал нежно целовать ее грудь. Шейн хотел поднять голову, но Дарби схватила его за волосы и притянула к себе.
– А Золушке и не нужен никакой принц.
– Тогда, наверное, нам предстоит счастливая жизнь?
– О, да! – Она вскинула брови, когда он снова стал целовать ее, прикрыла глаза и улыбнулась. – Абсолютно верно.
Эпилог
Правило № 25
Жизнь – не сказка.
Мы – не Золушки.
А прекрасные принцы иногда в гавайских шортах разъезжают вокруг на своих жеребцах.
Но счастливый конец очень даже возможен.
Просто нужно постараться не упустить шанс.
Даже если это значит, что в замужестве придется носить кальсоны.
Время от времени. (Кстати, гавайские шорты – удобная штука!)
Дарби Лондон Морган, выпускница корпорации «Хрустальная туфелька»
– Нет. Абсолютно не верно. – Дарби оттолкнула руку Шейна от телефона. – Нет, с Шейном разговаривать я тебе не дам. Он такой же, как ты.
– Да брось, – заныла Пеппер. Или, точнее, Пен, как она предпочитала себя называть после окончания супершколы.
– Ты все еще должна сюда приехать помогать мне, – напомнила ей Дарби. Еще раз. – Как удобно, что у тебя задания всякий раз, когда приходит сезон, да?
Сестра пропустила эти слова мимо ушей. Еще раз.
– Ребята, признайтесь, что отлично повеселились, когда у нас было последнее дело.
– Повеселились? – ухнула Дарби. – Да у нас был чертов медовый месяц! А ты заставила нас гоняться по пустыне на верблюдах.
– И что, у тебя очень хорошо получилось, помнишь? И передай Шейну, что его уловка, как отвлечь разъяренного быка, очень мне помогла в Испании месяц назад.
Дарби вздохнула и откинулась на подушку. Прижав трубку к груди, она повернулась к человеку, за которым была замужем вот уже шесть месяцев.
– Она безнадежна. Странно, что Земля еще вертится, когда моя сестра отвечает за международную безопасность. Не нужно было связываться с ней. Клянусь богом, что тогда под словом «приключение» имела в виду...
Шейн выхватил у нее телефон.
– Эй, Пен! Слушай, нам пора двигать. У нас сезон. – Он помолчал и добавил: – Ага, конечно, в любое время. Они как мужчины, которых можно отвлечь взмахом тряпки.
Дарби ткнула его локтем в живот. Он ойкнул и сказал:
– Точно. Хорошо. Известно что-нибудь сама знаешь о ком? – Вздохнул. – Да. Знаю. Достанешь его скоро? Ага. Передам. Мы тебя тоже любим. – Шейн повесил трубку и накрыл себя и Дарби одеялом. Они оба захохотали.
В конце концов Дарби выбралась глотнуть воздуха.
– Как тебе это удалось?
– Я думал, все само по себе ясно, – улыбнулся Шейн.
– Я не про то, мистер Любитель Гамаков. Я про то, как ты быстро управился с моей сестрой. Меня она никогда не слушает. Она не вздыхает тебе в трубку, а ты не орешь потом, как виноват перед ней.
Он пожал плечами.
– Это дар. Что тут скажешь?
– А что насчет сезона, я не поняла? До сезона еще два месяца.
Шейн опрокинул девушку на спину.
– А я не про лошадей говорил.
– А, так, потому что... – Она запнулась, расширив глаза. – Что? Мы еще первую годовщину свадьбы не отпраздновали!
– Да, но я тебя два года уговаривал выйти за меня.
– Да если бы я знала, что устраивать свадьбу нам будут твои крестные, я бы еще года три тянула с решением.
– Они любят это делать, ты же знаешь, что это для них значит. К тому же с лошадей костюмы быстро сняли. Только вот Райдер теперь очень скучает по страусиным перьям.
Дарби закатила глаза. Шейн хихикнул:
– Перестань. Давай не будем. Просто подумай об этом.
– Ладно, подумаю, – неохотно согласилась девушка. – Только ты отучил меня бояться самолетов, как уже хочешь запереть здесь нянчиться с детьми.
– Дети тоже могут путешествовать. Дарби представила это.
Шейн перекатился и накрыл Дарби своим телом.
– Только попрактикуемся сейчас, о'кей?
– Ага, – отозвалась Дарби, обхватив его лодыжками. – Пообещай мне одну вещь.
– Обещаю.
Она шлепнула его.
– Вечно ты так говоришь.
– Мне обычно нравятся твои предложения.
– Не давай крестным устраивать никаких детских праздников.
Шейн представил это.
– А могут они просто посидеть с детьми, когда мы куда-нибудь уедем – вдвоем?
– Безусловно.
– Заметано. – Шейн перекатился на спину, и теперь сверху была Дарби. – Видишь, я же говорил, что со мной будет просто.
Дарби подумала о ранчо за окном. Со временем оно превратилось в экзотический зоопарк, и она до сих пор не узнала названия всех животных. Еще были эти больные животные в реабилитационном приюте, который Шейн выстроил на пару со своим новым другом-лесничим. И маленькие домики, в которых он собирался устроить лагерь для летнего отдыха.
Она не могла понять, почему так переживала, что Шейну не будет сидеться на одном месте. Он творил чудеса здесь. И как жить по-другому, девушка уже представить не могла.
– Я тебе покажу просто, – ответила Дарби. И накрыла их обоих одеялом.