Страница:
Бросая тревожные взгляды через плечо на стену, сквозь которую доносились звуки сражения, Брилла быстро провела испуганных служанок через заднюю дверь к травяной кладовой. Кейл подождал, пока они не спрятались, затем выскочил из кухни и понесся к залу. Добравшись в гостиную, свою любимую комнату, он застыл на месте.
Крики, вопли и треск ломающейся посуды отчетливо громыхали из двойных дверей зала. На противоположной стороне, около арки, ведущей в коридор, смутно различимая в тусклом свете свечи виднелась двуногая фигура в разорванной одежде, склонившаяся над телом мертвого охранника. Мокрые, хлюпающие звуки насыщающегося животного наполняли уши Кейла. Когда он удивленно ахнул, существо оторвалось от обеда, всполошено распахнув глаза. В груди у Кейла екнуло. Он ожидал зверя, не… это.
Обрывки мяса прилипли к грязным клыкам и дюймовым когтям существа. Желтые глаза пылали на залитом кровью, хищном лице. Когда эти глаза обнаружили Кейла, они сузились в щелочки. Пурпурный язык, длиннее человеческого предплечья, высунулся из пасти и, облизав губы, подхватил последние клочки плоти, налипшие на лицо. Оно низко зарычало, издав звук яростный и безжалостный как у самого хищного животного, но необъяснимо человеческий. Оставив труп, оно шагнуло к нему. У Кейла встревожено сжался желудок.
В его разум, наконец, проникло понимание, что существо поедало погибшего стражника. Гхолы. Гхолы в доме! Он никогда прежде не встречал нежить, но достаточно слышал рассказов, чтобы сейчас распознать уродливое тело одного из них. Не удивительно, что рычание твари смутно напоминало человеческое.
Панические крики из зала становились все громче и отчетливее. Мужчины кричали, гхолы рычали — много гхолов! — а женщины в ужасе визжали. Кейл, однако, находился не в том положении, чтобы задумываться о происходящем в зале. Гхол крадучись направился к нему через гостиную.
Невольно он отступил на шаг. Попытался сообразить, есть ли при нем хоть какое-то оружие… оружия не было, и он проклял собственный идиотизм — как же можно было не взять из кухни хотя бы нож? Думать надо, прежде чем нестись куда-то.
Пробираясь между эклектичной коллекцией мебели, гхол все приближался. Он передвигался пригнувшись, сгорбившись — отвратительный, болезненно-серый хищник готовый к броску. Когтистые лапы напряглись, он облизал губы и задумчиво зарычал. Кейл мог бы поклясться, что гхол смотрит на него издевательски.
Он знает, что я безоружен, подумал Кейл, и понял, что хищный трупоед каким-то образом сохранил остатки разума.
Что тут, во имя Девяти Адов, происходит? Где стража?
Ответ пришел к нему мгновенно. Один из охранников лежал мертвым на полу гостиной; другие сражались в зале. Судя по крикам и ломающейся посуде, Джандеру и его людям приходилось нелегко.
Он подумал было броситься в кухню за оружием, но не решился на такой риск — он мог привести гхола к Брилле и девушкам.
Не отрывая взгляда от желтых глаз гхола, он отступил в сторону вдоль стены, пытаясь стать так, чтобы между ним и гхолом оказалась мебель. Того, казалось, усилия Кейла веселили. Легко шагнув в сторону, дабы отрезать путь, он помотал когтями в воздухе, наслаждаясь игрой со своей жертвой.
Оказавшись так близко, Кейл чуть не задохнулся от вони исходящей от существа, смердящего словно полусгнивший труп, разлагающийся на солнце. Ему пришлось дышать через рот, чтобы избежать рвоты. Когда между ними осталось только деревянное кресло с высокой спинкой, ему впервые удалось приглядеться к твари повнимательнее.
Паучья сеть пурпурных вен просвечивала сквозь серую, болезненную кожу. Капельки крови мертвого стражника все еще лоснились алым на впалых щеках, а клыкастая пасть и животные глаза предвещали Кейлу такой же конец. Остатки замаранной одежды обрывками свисали со сгорбленного, оскверненного тела. Когти — словно кинжалы, облепленные грязью и кровью — рефлексивно сжимались и разжимались. Странная отметина на плече блеснула на свету и привлекла внимание Кейла.
Он остановился, не в силах оторвать пораженного взгляда.
На плече гхола была татуировка, знакомый символ, два скрещенных кинжала занесены над треснувшим черепом. Волна слабости и головокружения вновь окатила Кейла. Стряхнув ее, он пригляделся к искаженной яростью морде гхола. Одежда когда-то могла быть любимым синим плащом человека, которого Кейл некогда знал.
“Крендик”, прошептал он изумленно, слова невольно вырвались из сжавшегося горла. Сглотнув желчь, он повторил громче. “Крендик?”
Гхол перестал рычать и выпрямился, будто услышанное от Кейла имя вернуло воспоминания об утерянной человеческой сущности. На один миг звериное сияние в желтых глазах угасло. Губы разгладились, утратив выражение животного голода, и показалось знакомое лицо. За кровью, вонью и изувеченным телом, Кейл отчетливо узнал лицо Крендика, бывшего собрата по Ночным Ножам.
“О боги”, выдохнул он. “Что с тобой случилось? Что сотворил Праведник?”
Крендик-гхол пригнулся, запрокинул голову и зарычал в потолок. Все следы человечности испарились. Встретив взгляд Кейла, он заговорчески сузил безумные глаза и прошипел, “Маассск”.
Кейл продолжал ошеломленно стоять. Маск? Он не мог ничего понять. Что Праведник пытается привлечь всех в гильдии к поклонению Маску, ему было известно, но как объяснить вот это?
“Пища”, тихо произнес Крендик, и струйка мутно-коричневой слюны выкатилась между грязных клыков. “Пища”.
В следующий миг гхол прыгнул.
Кейл толкнул кресло-качалку на Крендика, и мгновенно отскочил. Глаза его метались по гостиной в поисках оружия. Ничего! Кейл скользнул вправо.
Гибко перескочив опрокинувшееся кресло, Крендик хлестнул лапой.
Кейл отшатнулся, ненароком врезался в один из комплектов брони, — и чуть не споткнулся о пьедестал. Инстинктивно схватившись за доспех чтобы удержать равновесие, вместо этого он опрокинул и его. Размахивая руками, попытался устоять на ногах, а броня повалилась, и отдельные части зазвенели по полу.
Гхол бросился на него.
Крендик врезался в него как таран, яростно размахивая лапами. Сила столкновения отбросила Кейла к стене, и выбила воздух из его легких. Рычание оглушало его. Вонь разлагающейся плоти и смрадное дыхание заполоняли ноздри. Когти разрывали одежду, вновь и вновь впиваясь в его незащищенное тело.
Полуоглушенный и безоружный, он попытался подтянуть тварь вплотную и придушить голыми руками. Извивающийся гхол сбил его с ног, и оба покатились по усыпанному частями брони полу, словно клубок из перепутанных конечностей, клыков и когтей.
Всплеск адреналина подхлестнул Кейла, и, используя свое превосходство в размере и силе, он подмял под себя рычащее животное и пнул его коленом в живот. Тот завизжал от боли и хлестнул его по груди и плечам. Прошив дублет, когти снова вонзились в него. По рукам потекли теплые струйки крови. Гхол запустил зубы глубоко в бицепс Кейла, и замотал головой разрывая рану.
Сквозь боль Кейл ощутил, как деревенеют его мышцы. Рычание гхола удалялось, в глазах все плыло. Яд…
Если его тело не сумеет справиться с отравой, гхол сожрет его, парализованного, живьем. Он попытался ударить корчащуюся тварь, но непослушные мускулы оказались способны лишь на несколько жалких тычков. Сопротивляйся, прокляни тебя боги! Борись!
Гхол воспользовался его слабостью и вырвался. Освободившись, он сразу же стал с маниакальной яростью раздирать человека когтями. Кейл неуклюже поднялся на ноги, покачнувшись, отступил назад, пытаясь отводить удары руками. Гхол безжалостно атаковал. Теперь с отвратительных клыков нежити капала уже кровь Кейла. Рыча, царапаясь и кусаясь, Крендик разрывал его на части. Вонючая, коричневая слюна забрызгала лицо Кейла, заставляя его отступать. Он чувствовал, что слабеет; упрямо пытался сопротивляться, но знал, что это уже бесполезно. Слишком слаб. Скоро он совсем не сможет двигаться.
В отдалении он слышал, что хаос в зале перерос в безумный грохот. Казалось, будто разбивается каждая тарелка в Стормвезер, а на танцевальном полу сражается целая армия. Неожиданно его посетило видение — вся стража погибла, а бешенные гхолы пируют в свое удовольствие среди парализованных жертв. Тазиэнна! Тамалон! Шамур! Мысленным оком он видел свою семью, поедаемую заживо — как и самого себя.
Нет! Гнев заставил его кровь вспыхнуть. Водоворот ярости смыл прочь парализующий яд гхола как очищающий дождь.
“Нет!” крикнул он в лицо гхола, в его клыкастую пасть, разверзнувшуюся всего в нескольких дюймах от его собственного лица. Поймав его запястья, он раздвинул их.
“Нет!” Подтянув тварь к себе, он одновременно резко пнул гхола в грудь. Треснула кость, сопровождаемая визгом боли. Рефлексивно щелкнули челюсти, разбрызгивая коричневую слюну. Все еще удерживая его лапы, Кейл бросил гхола наземь, и прыгнул на него выставив колени. Снова ломаются кости; полные боли вопли не утихают.
Отпустив лапы, и не обращая внимания на оставляемые когтями все новые и новые царапины, он сомкнул обе руки на его горле. Кровь струилась с его боков, но он этого не замечал. Сейчас в нем жила длишь обжигающая ярость.
“Нет!” снова выкрикнул он. Задыхающийся гхол оставил в покое его бока и стал раздирать руки. Кейл терпел боль, лишь усиливая хватку.
Резко толкнув голову гхола, он со всей силы ударил его затылком о твердое дерево пола. Хруст. Глаза оглушенной твари на миг закатились.
“Нет!”
Язык вывалился из пасти, свисая промеж клыков. Кейл отпустил горло ровно настолько, чтобы врезать гхолу под нижнюю челюсть. Зажатый в рядах клыков, язык взорвался фонтаном вонючей, пурпурной крови. Гхол завизжал в агонии, отчаянно забился, но Кейл прижимал его к полу. Слюна сочилась между зубами, из языка продолжала литься кровь. В отчаянии существо хлестало по ребрам Кейла, но он продолжал давить.
“Нет!” Еще один удар головы об пол.
Гхол вопил и царапался как разозленный кот, однако Кейл давно уже перестал чувствовать боль.
“Нет!” Удар. Снова и снова он вбивал его голову в пол. “Клянусь…” Удар. Визги боли перешли в слабое поскуливание. “…всеми…” Удар.
Когти полуживой твари едва впивались в его грудь и руки. Он бил вновь и вновь.
“… богами…”. Удар.
Голова раскололась как юлский орех. Месиво, хлынувшее из разбитого черепа, образовало вонючую лужицу на полу гостиной.
Полузадохнувшийся, ослабевший от потери крови Кейл, тяжко повалился на труп. Порыв ярости оставил его так же быстро, как пришел, оставив после себя лишь пустоту; он дрожал, и чувствовал полное истощение. Он почти не замечал, что весь покрыт кровью и гнилью. Втягивая легкими воздух, он пытался прийти в себя.
Отчаянные крики из пиршественного зала не давали ему времени для отдыха. Страшные звуки подняли его на ноги, и вновь разожгли огонь гнева. Тазиэнна! Чуть не поскользнувшись на мозгах гхола, он перепрыгнул труп и понесся к залу.
Очутившись в дверном проеме, он замер. Празднование дня рождения Перивела превратилось в хаотичную мешанину крови, криков и смерти. Кейл смотрел и ужасался.
Возле него валялся перевернутый дубовый стол, большинство обеденных кресел так же были повалены на пол. От свечей и пролитого лампового масла кое-где начали заниматься огоньки, грозящие перерасти в пожар. Кейл увидел горящие скатерти Шамур; дымились роскошные бархатные занавеси. Облачка черного дыма наполняли комнату, придавая общей картине вид какого-то сюрреалистического видения из ночного кошмара. Звуковое оформление дополняла жуткая какофония панических воплей, голодного рычания и сердитых возгласов. Кровяные пятна окрашивали все в красный цвет.
Среди этого хаоса рыскал по крайней мере десяток гхолов. Они наобум скакали в свалке, нападая на все, что оказывалось на их пути. Многие гости были уже парализованы. Кейл вздрогнул, увидев на них рваные раны. Гхолы поглощали отодранные клочья их тел, пока те стояли, беспомощные. Глаза его переходили от одной жертвы к другой, выискивая членов его семьи. Их он не увидел.
Среди блюд и мебели на полу валялись трупы, с иссушенными до неузнаваемости телами. Это не работа гхолов, понял Кейл, но у него не было времени на размышления.
Он увидел, что гхолы согнали большинство выживших гостей на дальнюю сторону зала, прочь от дверей, отрезав все возможные пути бегства. Хотя несколько человек пытались разбить большие освинцованные стекла, но, прекрасной работы металлические вкрапления, изображавшие драконов в полете и сражающихся людей, удерживали гостей в плену не хуже любой тюремной решетки. Снаружи издевательски манила безопасность двора и сада. Внутри продолжалась резня.
Кое-где в зале, группки окруженных аристократов сражались с гхолами как только могли. Мужчины прикрывали женщин своими телами, используя столовые ножи или тяжелые подносы в качестве импровизированного оружия и щитов. На глазах Кейла, гхол увернулся от жалкого клинка древнего аристократа, повалил его на пол и стал поедать. Беспомощные крики человека прекратились, когда гхол разорвал ему горло.
Три немолодых женщины, которых тот пытался защитить, завопили в ужасе и бросились врассыпную. За ними кинулись еще два гхола, прыгнули им на спины и начали собственный пир.
Кейл сбросил слабость и страх, лихорадочно вглядываясь сквозь дым в поисках семьи. Проклятье, да где они?
Наконец он нашел их, на другой стороне зала, защищенных остатками домашней стражи. Джандер Орвист и его люди в голубых униформах разместили их и множество гостей у дальней стены и сформировали полукруг, прикрывая их телами и сталью. У каждого стражника был длинный меч и прочный круглый щит. Они не пытались атаковать, но отбрасывали любого гхола, подбиравшегося близко.
Даже через дым Кейл различал Шамур и Тамалона. Они пытались вырваться из кольца, и броситься на защиту друзей, но Джандер лично преграждал им путь.
Правильно, подумал Кейл. Единственное безопасное место в зале было как раз там, где находились они, за спинами людей Джандера.
Он увидел, что Тамлин тоже стоит внутри кольца, неподалеку от родителей. Он был бледен от страха, но все же стоял возле периметра кольца, прикрывая двух молодых женщин. Вокс, гигантский волосатый страж Тамлина, добыл где-то широкий короткий меч, и теперь расположился среди охранников, глядя вокруг с мрачной гримасой. Многие стражники уже пострадали от когтей гхолов, и их униформы покрывали черные пятна крови. Твари похоже поняли, что стоит держаться подальше. Капитан Орвист выжидал удобного момента, чтобы броситься на прорыв к дверям.
Пока же гхолам вполне хватало для развлечения тех гостей, что оказались вне кольца людей Джандера. Аристократы Селгаунта сражались, кричали и умирали от когтей и клыков. Гхолы поглощали мягкую плоть благородных дам города. И все это отвратительное пиршество проходило на виду гостей, защищенных домашней охраной Аскевренов.
Несмотря на протесты лорда и леди Аскеврен, Джандер Орвист не позволял никому разрывать кольцо. Кейл вглядывался в лица позади стражей Джандера, он видел лорда и леди Фоксмантл, лорда и леди Талендар и прочих, но не находил Тазиэнну.
Джандер, только что вежливо пытавшийся удержать Тамалона, неожиданно отшвырнул лорда Аскеврена себе за спину, прокричал что-то своим людям и указал клинком на потолок. Глаза Кейла проследили направление его меча.
Все, что он смог увидеть, был черный дым.
Неожиданное движение среди стропил приковало его взгляд. Быстрая как стрела, гигантская тень с крыльями летучей мыши и длинными, когтистыми лапами, пикировала вниз с задымленного потолка на выстроившихся в ряд стражников.
“Берегись!” крикнул Кейл, понимая, что за грохотом его не услышат.
Толпа гостей тоже следила за поднятым клинком Джандера. Они отшатнулись, сбиваясь в кучу, от рвущейся к ним тени. Джандер встал перед Тамалоном, выставив меч. Два других стражника окружили Шамур. Вокс шагнул к Тамлину.
Едва различимая в дыму, тень проскочила мелькающую сталь людей Джандера. Несколько сообразительных стражников успели приготовить арбалеты и выстрелить, но болты прошили тело существа без какого-либо эффекта. Словно зимородок, тварь зависла над толпой и вырвала из нее молодого аристократа. Тот извивался и бился в когтистой хватке тени. Кейл не знал его имени. Существо висело над перепуганной толпой гостей, посверкивая желтыми глазами с черного овала лица. Несколько женщин упали в обморок. Многие мужчины сжались в страхе, даже кое-кто из стражников. Тем временем юноша в когтях тени вопил и отчаянно брыкался, но его удары бесполезно проходили сквозь существо.
Завороженный Кейл наблюдал, как тень, повисшая всего в нескольких локтях над толпой, приставляет коготь к груди извивающегося человека, и медленно разрывает его, дюйм за дюймом. Жертва вскрикнула, забилась в судорогах и умерла.
Кейл ожидал, что на паникующую толпу внизу посыпется кровавый дождь внутренностей, но из раны не вышло ничего, кроме белесого дымка, перемешанного серыми вихрями. Туман поплыл ко рту тени как обрезки железа к магниту, и существо жадно вобрало его в себя. Тело аристократа начало сжиматься, словно высосанные досуха глаза в глазницах. Челюсть отвисла в беззвучном крике.
Когда осталась только высушенная дочиста оболочка, существо бросило тело вниз, и начало разглядывать зал в поисках новой добычи.
Взгляд Кейла прошелся вокруг, теперь задерживаясь на множестве сухих трупов, устилавших пол. Тень уже неплохо насытилась. Неудивительно, что Джандер загнан в угол. Как могут стражники сражаться с подобным созданием? Надо немедленно найти Тазиэнну.
Но нигде в дыму Кейл не видел ее. Одним глазом он продолжал следить за тенью, которая все так же лениво описывала круги у потолка. Кейл искал Тазиэнну. Где же она, демоны все побери?
“Тазиэнна!” закричал он от двери, не думая о том, что может привлечь внимание гхолов. “Тази!”
Наконец он заметил ее сквозь дым, на другом конце зала. Она стояла возле подиума музыкантов, сражаясь с гхолом. Он играл с ней, так же как тот, в гостиной, играл с Кейлом.
Она оборвала свое платье до бедер, и теперь умело держала мягко светящийся кинжал. Кейл вознес благодарную молитву за то, что вопреки отцу она носила под одеждой кинжал. Ее короткие волосы разметались по лицу, а в глазах горело пламя битвы. За ней прижималась спиной к стене крохотная, перепуганная Мина Фоксмантл.
Гхол отскочил, сделал круг и неожиданно бросился через поваленное кресло, пытаясь добраться до Мины. Тазиэнна преградила ему дорогу и рубанула по руке кинжалом. Серокожая тварь отпрянула с возмущенным рычанием; с его когтей все еще капала кровь предыдущих жертв. Отступив, он вновь начал кружить вокруг, теперь уже не столь беспечно, затем бросился в атаку, яростно размахивая лапами. Несмотря на тревогу, Кейл пробирался к ней осторожно, пытаясь избежать встречи с остальными членами стаи.
Тазиэнна отпрыгнула назад, ловко уклонившись от выпада когтем. Пригнувшись, она ударила кинжалом, на сей раз в живот гхола. Существо пошатнулось. Она что-то выкрикнула, и, вывернув руку, перерезала ему горло. Пурпурная кровь хлестнула из раны. Гхол схватился за шею, извиваясь упал на пол. Без колебаний, она прыгнула на него и глубоко вонзила кинжал в грудь.
“Тазиэнна!” кричал Кейл, пытаясь привлечь ее внимание. “Тазиэнна!”
Среди грохота она не слышала его. Зато услышали несколько гхолов, смеривших его голодными взглядами.
Уверившись, что гхол мертв, Тазиэнна схватила Мину за руку, и поволокла ее через зал, к Джандеру и защитному кругу стражников.
Умная девочка. Кейл направился в ту же сторону.
Поглядев вверх, он поймал жестокий взгляд желтых глаз тени. Они глядели на Тазиэнну и Мину. Тварь прекратила кружить, и зависла в воздухе.
“Тазиэнна!” закричал во весь голос Кейл, но все равно недостаточно громко. Тень начала планировать вниз.
Кейл отбросил прочь всякую осторожность. Перепрыгивая кресла и столы, он понесся по залу, сквозь царившее в нем безумие. Он не обращал внимание на парализованных, но еще живых гостей, поедаемых гхолами. Он игнорировал звеневшие в ушах голодные взрыкивания гхолов, бросившихся вдогонку. Для него не существовало ничего, только необходимость достичь ее прежде тени.
Что-то врезалось Кейлу в спину. Гхол запустил клыки в мышцы на плече Кейла, впился когтями в лицо. Потеряв равновесие, он врезался в перевернутый стол, с рычащим гхолом на спине.
Столовые принадлежности, разбитые тарелки, клыки и когти гхола впивались в его тело. Вонь твари забивала ему ноздри, заставляя сглатывать желчь. Переполняемый страхом за Тазиэнну, он перебросил гхола через себя, и швырнул его об стол. Тот визжал и бился, но Кейл не давал ему вырваться, прижимая рукой и коленом. Другая его рука лихорадочно искала в обломках какое угодно острие, и вдруг сомкнулась на рукояти ножа.
Рыкнув, он воткнул клинок в горло гхола; острие пронзило его насквозь, и вошло в дерево стола под ним. Существо захрипело, слабо мотнуло ногой и замерло.
Тази! Смахнув кровь с лица, и не реагируя на боль, он вскочил на ноги.
Тень опустилась на пол, отрезая Тази от кольца стражников. Всего в двадцати шагах от Кейла, Тази задвинула Мину Фоксмантл за спину, и дрожащей рукой выставила вперед зачарованный кинжал. Тень поплыла к ней, ускоряясь. Позади Кейл различил отчаянно пытающихся высвободиться из кольца Тамалона и Шамур, но Джандер не пускал их. Кейл побежал, перепрыгивая обломки и трупы.
“Тазиэнна!”
При виде приближающейся тени, Мина Фоксмантл без чувств упала к ногам Тазиэнны. Тень метнулась к ней, протягивая длинные когтистые руки.
“Тази!” Крикнув, он понял, какую глупость делает. Стоит ей отвлечься…
Она ничем не показала, что слышит его, и Кейл возблагодарил богов за ее сосредоточенность. Она обращала внимание только на ожившую тьму, извивавшуюся вокруг.
Когда тень оказалась поблизости, она выбросила руку с кинжалом. Существо невероятно быстро извернулось, выскользнув за пределы досягаемости короткого клинка. Девушка не пыталась атаковать дальше, оставшись с Миной.
Кейл уже почти добрался до нее.
Неожиданно, быстрее, чем можно было уследить, тень оказалась рядом, хлестнула когтем. Тазиэнна отпрыгнула в сторону, но удар все же задел ее плечо. Лицо ее мгновенно стало серым. Пошатнувшись, она схватилась за плечо и рухнула на колени.
“Нет!” завопил Кейл, уже понимая, что опоздал. Тазиэнна не шевелилась, и неожиданно пустой взгляд ее широко распахнутых глаз жег его душу. Кинжал звякнув ударился об пол.
“Нет!”
Он не успел еще сделать очередной шаг, когда тень ударила вновь, разорвав платье на груди. Серая дымка пульсируя потянулась из раны к ожидающей пасти тени. Рот Тазиэнны раскрылся.
Кейл чувствовал предвкушающее нетерпение тени. Тварь излучала голод, как жар от пламени.
“Нет, прокляни тебя боги!”
Перепрыгнув последнее кресло на пути, он с разбегу врезался в тень. Яростно размахивая кулаками, он проскочил нематериальное тело существа насквозь, ощутив лишь безжалостный холод, словно шагнул раздетым в морозящий ночной воздух холодного месяца Молота. Не сумев остановиться, он столкнулся с Тазиэнной, опрокинув ее. Заставив немеющие члены подчиниться воле, он развернулся навстречу схватке, развернулся, чтобы защитить Тазиэнну. Он встал лицом к лицу с тенью, полный ярости и вновь бросился на нее с кулаками.
Сбитое с толку его бесстрашием, существо отлетело прочь, вне пределов досягаемости. Кейл не бросился вдогонку. Он встал рядом с Тазиэнной сжимая кулаки, тяжело дыша, сотрясаемый лихорадкой эмоций. Без испуга он встретился взглядом с желтым огнем глаз твари.
“Ну же!” крикнул он, жестом маня ее приблизиться.
Тень сделала круг над ним, внимательная, любопытная, хищная. Он поворачивался следом за ней, не отрывая глаз. Крики и рычание вокруг, казалось, стали приглушенными. Остались только Кейл и тень, все прочее не имело значения.
Он ощутил ее насмешливое любопытство, так же как прежде голод, но сам он страха не чувствовал. Пусть попробует.
Безоружный, он мерил тварь взглядом, вопрошающим осмелится ли та попробовать добраться до Тазиэнны. На миг, опустив глаза на девушку, он заметил, что туман из ее раны все еще прилегал клочьями к ее телу. Существо не успело поглотить ее душу. И не сумеет, поклялся он. Ни за что, пока он жив.
“Давай же”, бросил он вызов. “Иди сюда”.
Мина Фоксмантл уже пришедшая в себя, и содрогавшаяся от рыданий за спиной, в поисках защиты ухватилась за его брюки. Повернувшись, чтобы попытаться ободрить ее коротким взглядом, он заметил кинжал Тазиэнны. Зачарованный кинжал, лежавший на полу всего в нескольких футах.
Не мешкая ни мгновения, он кинулся к нему. Уже в прыжке боковым зрением он заметил, что тень пикирует вниз. Схватив клинок, он перекатился уходя от атаки и вскочил, держа перед собой сияющий кинжал. Как только он встал, призрачный коготь распорол его бок.
Тело его немедленно онемело, словно погрузившись в ледяную воду. Только собрав всю силу воли, ему удалось не выронить кинжал из ослабевших пальцев. Ни капли крови не пролилось из глубокого пореза, он был бы рад ощутить теплый поток; вместо этого он почувствовал тошнотворное, но в то же время соблазнительное прикосновение к своей душе. Мысленным взором он увидел жуткую картину — его собственное, высушенное, разваливающееся тело, крошащееся на Тазиэнну и Мину. В этот ужасающий миг он понял, что ему противостоит не просто нежить вроде гхолов, но демон из Бездны, — ибо только демон способен выпить душу смертного.
Крики, вопли и треск ломающейся посуды отчетливо громыхали из двойных дверей зала. На противоположной стороне, около арки, ведущей в коридор, смутно различимая в тусклом свете свечи виднелась двуногая фигура в разорванной одежде, склонившаяся над телом мертвого охранника. Мокрые, хлюпающие звуки насыщающегося животного наполняли уши Кейла. Когда он удивленно ахнул, существо оторвалось от обеда, всполошено распахнув глаза. В груди у Кейла екнуло. Он ожидал зверя, не… это.
Обрывки мяса прилипли к грязным клыкам и дюймовым когтям существа. Желтые глаза пылали на залитом кровью, хищном лице. Когда эти глаза обнаружили Кейла, они сузились в щелочки. Пурпурный язык, длиннее человеческого предплечья, высунулся из пасти и, облизав губы, подхватил последние клочки плоти, налипшие на лицо. Оно низко зарычало, издав звук яростный и безжалостный как у самого хищного животного, но необъяснимо человеческий. Оставив труп, оно шагнуло к нему. У Кейла встревожено сжался желудок.
В его разум, наконец, проникло понимание, что существо поедало погибшего стражника. Гхолы. Гхолы в доме! Он никогда прежде не встречал нежить, но достаточно слышал рассказов, чтобы сейчас распознать уродливое тело одного из них. Не удивительно, что рычание твари смутно напоминало человеческое.
Панические крики из зала становились все громче и отчетливее. Мужчины кричали, гхолы рычали — много гхолов! — а женщины в ужасе визжали. Кейл, однако, находился не в том положении, чтобы задумываться о происходящем в зале. Гхол крадучись направился к нему через гостиную.
Невольно он отступил на шаг. Попытался сообразить, есть ли при нем хоть какое-то оружие… оружия не было, и он проклял собственный идиотизм — как же можно было не взять из кухни хотя бы нож? Думать надо, прежде чем нестись куда-то.
Пробираясь между эклектичной коллекцией мебели, гхол все приближался. Он передвигался пригнувшись, сгорбившись — отвратительный, болезненно-серый хищник готовый к броску. Когтистые лапы напряглись, он облизал губы и задумчиво зарычал. Кейл мог бы поклясться, что гхол смотрит на него издевательски.
Он знает, что я безоружен, подумал Кейл, и понял, что хищный трупоед каким-то образом сохранил остатки разума.
Что тут, во имя Девяти Адов, происходит? Где стража?
Ответ пришел к нему мгновенно. Один из охранников лежал мертвым на полу гостиной; другие сражались в зале. Судя по крикам и ломающейся посуде, Джандеру и его людям приходилось нелегко.
Он подумал было броситься в кухню за оружием, но не решился на такой риск — он мог привести гхола к Брилле и девушкам.
Не отрывая взгляда от желтых глаз гхола, он отступил в сторону вдоль стены, пытаясь стать так, чтобы между ним и гхолом оказалась мебель. Того, казалось, усилия Кейла веселили. Легко шагнув в сторону, дабы отрезать путь, он помотал когтями в воздухе, наслаждаясь игрой со своей жертвой.
Оказавшись так близко, Кейл чуть не задохнулся от вони исходящей от существа, смердящего словно полусгнивший труп, разлагающийся на солнце. Ему пришлось дышать через рот, чтобы избежать рвоты. Когда между ними осталось только деревянное кресло с высокой спинкой, ему впервые удалось приглядеться к твари повнимательнее.
Паучья сеть пурпурных вен просвечивала сквозь серую, болезненную кожу. Капельки крови мертвого стражника все еще лоснились алым на впалых щеках, а клыкастая пасть и животные глаза предвещали Кейлу такой же конец. Остатки замаранной одежды обрывками свисали со сгорбленного, оскверненного тела. Когти — словно кинжалы, облепленные грязью и кровью — рефлексивно сжимались и разжимались. Странная отметина на плече блеснула на свету и привлекла внимание Кейла.
Он остановился, не в силах оторвать пораженного взгляда.
На плече гхола была татуировка, знакомый символ, два скрещенных кинжала занесены над треснувшим черепом. Волна слабости и головокружения вновь окатила Кейла. Стряхнув ее, он пригляделся к искаженной яростью морде гхола. Одежда когда-то могла быть любимым синим плащом человека, которого Кейл некогда знал.
“Крендик”, прошептал он изумленно, слова невольно вырвались из сжавшегося горла. Сглотнув желчь, он повторил громче. “Крендик?”
Гхол перестал рычать и выпрямился, будто услышанное от Кейла имя вернуло воспоминания об утерянной человеческой сущности. На один миг звериное сияние в желтых глазах угасло. Губы разгладились, утратив выражение животного голода, и показалось знакомое лицо. За кровью, вонью и изувеченным телом, Кейл отчетливо узнал лицо Крендика, бывшего собрата по Ночным Ножам.
“О боги”, выдохнул он. “Что с тобой случилось? Что сотворил Праведник?”
Крендик-гхол пригнулся, запрокинул голову и зарычал в потолок. Все следы человечности испарились. Встретив взгляд Кейла, он заговорчески сузил безумные глаза и прошипел, “Маассск”.
Кейл продолжал ошеломленно стоять. Маск? Он не мог ничего понять. Что Праведник пытается привлечь всех в гильдии к поклонению Маску, ему было известно, но как объяснить вот это?
“Пища”, тихо произнес Крендик, и струйка мутно-коричневой слюны выкатилась между грязных клыков. “Пища”.
В следующий миг гхол прыгнул.
Кейл толкнул кресло-качалку на Крендика, и мгновенно отскочил. Глаза его метались по гостиной в поисках оружия. Ничего! Кейл скользнул вправо.
Гибко перескочив опрокинувшееся кресло, Крендик хлестнул лапой.
Кейл отшатнулся, ненароком врезался в один из комплектов брони, — и чуть не споткнулся о пьедестал. Инстинктивно схватившись за доспех чтобы удержать равновесие, вместо этого он опрокинул и его. Размахивая руками, попытался устоять на ногах, а броня повалилась, и отдельные части зазвенели по полу.
Гхол бросился на него.
Крендик врезался в него как таран, яростно размахивая лапами. Сила столкновения отбросила Кейла к стене, и выбила воздух из его легких. Рычание оглушало его. Вонь разлагающейся плоти и смрадное дыхание заполоняли ноздри. Когти разрывали одежду, вновь и вновь впиваясь в его незащищенное тело.
Полуоглушенный и безоружный, он попытался подтянуть тварь вплотную и придушить голыми руками. Извивающийся гхол сбил его с ног, и оба покатились по усыпанному частями брони полу, словно клубок из перепутанных конечностей, клыков и когтей.
Всплеск адреналина подхлестнул Кейла, и, используя свое превосходство в размере и силе, он подмял под себя рычащее животное и пнул его коленом в живот. Тот завизжал от боли и хлестнул его по груди и плечам. Прошив дублет, когти снова вонзились в него. По рукам потекли теплые струйки крови. Гхол запустил зубы глубоко в бицепс Кейла, и замотал головой разрывая рану.
Сквозь боль Кейл ощутил, как деревенеют его мышцы. Рычание гхола удалялось, в глазах все плыло. Яд…
Если его тело не сумеет справиться с отравой, гхол сожрет его, парализованного, живьем. Он попытался ударить корчащуюся тварь, но непослушные мускулы оказались способны лишь на несколько жалких тычков. Сопротивляйся, прокляни тебя боги! Борись!
Гхол воспользовался его слабостью и вырвался. Освободившись, он сразу же стал с маниакальной яростью раздирать человека когтями. Кейл неуклюже поднялся на ноги, покачнувшись, отступил назад, пытаясь отводить удары руками. Гхол безжалостно атаковал. Теперь с отвратительных клыков нежити капала уже кровь Кейла. Рыча, царапаясь и кусаясь, Крендик разрывал его на части. Вонючая, коричневая слюна забрызгала лицо Кейла, заставляя его отступать. Он чувствовал, что слабеет; упрямо пытался сопротивляться, но знал, что это уже бесполезно. Слишком слаб. Скоро он совсем не сможет двигаться.
В отдалении он слышал, что хаос в зале перерос в безумный грохот. Казалось, будто разбивается каждая тарелка в Стормвезер, а на танцевальном полу сражается целая армия. Неожиданно его посетило видение — вся стража погибла, а бешенные гхолы пируют в свое удовольствие среди парализованных жертв. Тазиэнна! Тамалон! Шамур! Мысленным оком он видел свою семью, поедаемую заживо — как и самого себя.
Нет! Гнев заставил его кровь вспыхнуть. Водоворот ярости смыл прочь парализующий яд гхола как очищающий дождь.
“Нет!” крикнул он в лицо гхола, в его клыкастую пасть, разверзнувшуюся всего в нескольких дюймах от его собственного лица. Поймав его запястья, он раздвинул их.
“Нет!” Подтянув тварь к себе, он одновременно резко пнул гхола в грудь. Треснула кость, сопровождаемая визгом боли. Рефлексивно щелкнули челюсти, разбрызгивая коричневую слюну. Все еще удерживая его лапы, Кейл бросил гхола наземь, и прыгнул на него выставив колени. Снова ломаются кости; полные боли вопли не утихают.
Отпустив лапы, и не обращая внимания на оставляемые когтями все новые и новые царапины, он сомкнул обе руки на его горле. Кровь струилась с его боков, но он этого не замечал. Сейчас в нем жила длишь обжигающая ярость.
“Нет!” снова выкрикнул он. Задыхающийся гхол оставил в покое его бока и стал раздирать руки. Кейл терпел боль, лишь усиливая хватку.
Резко толкнув голову гхола, он со всей силы ударил его затылком о твердое дерево пола. Хруст. Глаза оглушенной твари на миг закатились.
“Нет!”
Язык вывалился из пасти, свисая промеж клыков. Кейл отпустил горло ровно настолько, чтобы врезать гхолу под нижнюю челюсть. Зажатый в рядах клыков, язык взорвался фонтаном вонючей, пурпурной крови. Гхол завизжал в агонии, отчаянно забился, но Кейл прижимал его к полу. Слюна сочилась между зубами, из языка продолжала литься кровь. В отчаянии существо хлестало по ребрам Кейла, но он продолжал давить.
“Нет!” Еще один удар головы об пол.
Гхол вопил и царапался как разозленный кот, однако Кейл давно уже перестал чувствовать боль.
“Нет!” Удар. Снова и снова он вбивал его голову в пол. “Клянусь…” Удар. Визги боли перешли в слабое поскуливание. “…всеми…” Удар.
Когти полуживой твари едва впивались в его грудь и руки. Он бил вновь и вновь.
“… богами…”. Удар.
Голова раскололась как юлский орех. Месиво, хлынувшее из разбитого черепа, образовало вонючую лужицу на полу гостиной.
Полузадохнувшийся, ослабевший от потери крови Кейл, тяжко повалился на труп. Порыв ярости оставил его так же быстро, как пришел, оставив после себя лишь пустоту; он дрожал, и чувствовал полное истощение. Он почти не замечал, что весь покрыт кровью и гнилью. Втягивая легкими воздух, он пытался прийти в себя.
Отчаянные крики из пиршественного зала не давали ему времени для отдыха. Страшные звуки подняли его на ноги, и вновь разожгли огонь гнева. Тазиэнна! Чуть не поскользнувшись на мозгах гхола, он перепрыгнул труп и понесся к залу.
Очутившись в дверном проеме, он замер. Празднование дня рождения Перивела превратилось в хаотичную мешанину крови, криков и смерти. Кейл смотрел и ужасался.
Возле него валялся перевернутый дубовый стол, большинство обеденных кресел так же были повалены на пол. От свечей и пролитого лампового масла кое-где начали заниматься огоньки, грозящие перерасти в пожар. Кейл увидел горящие скатерти Шамур; дымились роскошные бархатные занавеси. Облачка черного дыма наполняли комнату, придавая общей картине вид какого-то сюрреалистического видения из ночного кошмара. Звуковое оформление дополняла жуткая какофония панических воплей, голодного рычания и сердитых возгласов. Кровяные пятна окрашивали все в красный цвет.
Среди этого хаоса рыскал по крайней мере десяток гхолов. Они наобум скакали в свалке, нападая на все, что оказывалось на их пути. Многие гости были уже парализованы. Кейл вздрогнул, увидев на них рваные раны. Гхолы поглощали отодранные клочья их тел, пока те стояли, беспомощные. Глаза его переходили от одной жертвы к другой, выискивая членов его семьи. Их он не увидел.
Среди блюд и мебели на полу валялись трупы, с иссушенными до неузнаваемости телами. Это не работа гхолов, понял Кейл, но у него не было времени на размышления.
Он увидел, что гхолы согнали большинство выживших гостей на дальнюю сторону зала, прочь от дверей, отрезав все возможные пути бегства. Хотя несколько человек пытались разбить большие освинцованные стекла, но, прекрасной работы металлические вкрапления, изображавшие драконов в полете и сражающихся людей, удерживали гостей в плену не хуже любой тюремной решетки. Снаружи издевательски манила безопасность двора и сада. Внутри продолжалась резня.
Кое-где в зале, группки окруженных аристократов сражались с гхолами как только могли. Мужчины прикрывали женщин своими телами, используя столовые ножи или тяжелые подносы в качестве импровизированного оружия и щитов. На глазах Кейла, гхол увернулся от жалкого клинка древнего аристократа, повалил его на пол и стал поедать. Беспомощные крики человека прекратились, когда гхол разорвал ему горло.
Три немолодых женщины, которых тот пытался защитить, завопили в ужасе и бросились врассыпную. За ними кинулись еще два гхола, прыгнули им на спины и начали собственный пир.
Кейл сбросил слабость и страх, лихорадочно вглядываясь сквозь дым в поисках семьи. Проклятье, да где они?
Наконец он нашел их, на другой стороне зала, защищенных остатками домашней стражи. Джандер Орвист и его люди в голубых униформах разместили их и множество гостей у дальней стены и сформировали полукруг, прикрывая их телами и сталью. У каждого стражника был длинный меч и прочный круглый щит. Они не пытались атаковать, но отбрасывали любого гхола, подбиравшегося близко.
Даже через дым Кейл различал Шамур и Тамалона. Они пытались вырваться из кольца, и броситься на защиту друзей, но Джандер лично преграждал им путь.
Правильно, подумал Кейл. Единственное безопасное место в зале было как раз там, где находились они, за спинами людей Джандера.
Он увидел, что Тамлин тоже стоит внутри кольца, неподалеку от родителей. Он был бледен от страха, но все же стоял возле периметра кольца, прикрывая двух молодых женщин. Вокс, гигантский волосатый страж Тамлина, добыл где-то широкий короткий меч, и теперь расположился среди охранников, глядя вокруг с мрачной гримасой. Многие стражники уже пострадали от когтей гхолов, и их униформы покрывали черные пятна крови. Твари похоже поняли, что стоит держаться подальше. Капитан Орвист выжидал удобного момента, чтобы броситься на прорыв к дверям.
Пока же гхолам вполне хватало для развлечения тех гостей, что оказались вне кольца людей Джандера. Аристократы Селгаунта сражались, кричали и умирали от когтей и клыков. Гхолы поглощали мягкую плоть благородных дам города. И все это отвратительное пиршество проходило на виду гостей, защищенных домашней охраной Аскевренов.
Несмотря на протесты лорда и леди Аскеврен, Джандер Орвист не позволял никому разрывать кольцо. Кейл вглядывался в лица позади стражей Джандера, он видел лорда и леди Фоксмантл, лорда и леди Талендар и прочих, но не находил Тазиэнну.
Джандер, только что вежливо пытавшийся удержать Тамалона, неожиданно отшвырнул лорда Аскеврена себе за спину, прокричал что-то своим людям и указал клинком на потолок. Глаза Кейла проследили направление его меча.
Все, что он смог увидеть, был черный дым.
Неожиданное движение среди стропил приковало его взгляд. Быстрая как стрела, гигантская тень с крыльями летучей мыши и длинными, когтистыми лапами, пикировала вниз с задымленного потолка на выстроившихся в ряд стражников.
“Берегись!” крикнул Кейл, понимая, что за грохотом его не услышат.
Толпа гостей тоже следила за поднятым клинком Джандера. Они отшатнулись, сбиваясь в кучу, от рвущейся к ним тени. Джандер встал перед Тамалоном, выставив меч. Два других стражника окружили Шамур. Вокс шагнул к Тамлину.
Едва различимая в дыму, тень проскочила мелькающую сталь людей Джандера. Несколько сообразительных стражников успели приготовить арбалеты и выстрелить, но болты прошили тело существа без какого-либо эффекта. Словно зимородок, тварь зависла над толпой и вырвала из нее молодого аристократа. Тот извивался и бился в когтистой хватке тени. Кейл не знал его имени. Существо висело над перепуганной толпой гостей, посверкивая желтыми глазами с черного овала лица. Несколько женщин упали в обморок. Многие мужчины сжались в страхе, даже кое-кто из стражников. Тем временем юноша в когтях тени вопил и отчаянно брыкался, но его удары бесполезно проходили сквозь существо.
Завороженный Кейл наблюдал, как тень, повисшая всего в нескольких локтях над толпой, приставляет коготь к груди извивающегося человека, и медленно разрывает его, дюйм за дюймом. Жертва вскрикнула, забилась в судорогах и умерла.
Кейл ожидал, что на паникующую толпу внизу посыпется кровавый дождь внутренностей, но из раны не вышло ничего, кроме белесого дымка, перемешанного серыми вихрями. Туман поплыл ко рту тени как обрезки железа к магниту, и существо жадно вобрало его в себя. Тело аристократа начало сжиматься, словно высосанные досуха глаза в глазницах. Челюсть отвисла в беззвучном крике.
Когда осталась только высушенная дочиста оболочка, существо бросило тело вниз, и начало разглядывать зал в поисках новой добычи.
Взгляд Кейла прошелся вокруг, теперь задерживаясь на множестве сухих трупов, устилавших пол. Тень уже неплохо насытилась. Неудивительно, что Джандер загнан в угол. Как могут стражники сражаться с подобным созданием? Надо немедленно найти Тазиэнну.
Но нигде в дыму Кейл не видел ее. Одним глазом он продолжал следить за тенью, которая все так же лениво описывала круги у потолка. Кейл искал Тазиэнну. Где же она, демоны все побери?
“Тазиэнна!” закричал он от двери, не думая о том, что может привлечь внимание гхолов. “Тази!”
Наконец он заметил ее сквозь дым, на другом конце зала. Она стояла возле подиума музыкантов, сражаясь с гхолом. Он играл с ней, так же как тот, в гостиной, играл с Кейлом.
Она оборвала свое платье до бедер, и теперь умело держала мягко светящийся кинжал. Кейл вознес благодарную молитву за то, что вопреки отцу она носила под одеждой кинжал. Ее короткие волосы разметались по лицу, а в глазах горело пламя битвы. За ней прижималась спиной к стене крохотная, перепуганная Мина Фоксмантл.
Гхол отскочил, сделал круг и неожиданно бросился через поваленное кресло, пытаясь добраться до Мины. Тазиэнна преградила ему дорогу и рубанула по руке кинжалом. Серокожая тварь отпрянула с возмущенным рычанием; с его когтей все еще капала кровь предыдущих жертв. Отступив, он вновь начал кружить вокруг, теперь уже не столь беспечно, затем бросился в атаку, яростно размахивая лапами. Несмотря на тревогу, Кейл пробирался к ней осторожно, пытаясь избежать встречи с остальными членами стаи.
Тазиэнна отпрыгнула назад, ловко уклонившись от выпада когтем. Пригнувшись, она ударила кинжалом, на сей раз в живот гхола. Существо пошатнулось. Она что-то выкрикнула, и, вывернув руку, перерезала ему горло. Пурпурная кровь хлестнула из раны. Гхол схватился за шею, извиваясь упал на пол. Без колебаний, она прыгнула на него и глубоко вонзила кинжал в грудь.
“Тазиэнна!” кричал Кейл, пытаясь привлечь ее внимание. “Тазиэнна!”
Среди грохота она не слышала его. Зато услышали несколько гхолов, смеривших его голодными взглядами.
Уверившись, что гхол мертв, Тазиэнна схватила Мину за руку, и поволокла ее через зал, к Джандеру и защитному кругу стражников.
Умная девочка. Кейл направился в ту же сторону.
Поглядев вверх, он поймал жестокий взгляд желтых глаз тени. Они глядели на Тазиэнну и Мину. Тварь прекратила кружить, и зависла в воздухе.
“Тазиэнна!” закричал во весь голос Кейл, но все равно недостаточно громко. Тень начала планировать вниз.
Кейл отбросил прочь всякую осторожность. Перепрыгивая кресла и столы, он понесся по залу, сквозь царившее в нем безумие. Он не обращал внимание на парализованных, но еще живых гостей, поедаемых гхолами. Он игнорировал звеневшие в ушах голодные взрыкивания гхолов, бросившихся вдогонку. Для него не существовало ничего, только необходимость достичь ее прежде тени.
Что-то врезалось Кейлу в спину. Гхол запустил клыки в мышцы на плече Кейла, впился когтями в лицо. Потеряв равновесие, он врезался в перевернутый стол, с рычащим гхолом на спине.
Столовые принадлежности, разбитые тарелки, клыки и когти гхола впивались в его тело. Вонь твари забивала ему ноздри, заставляя сглатывать желчь. Переполняемый страхом за Тазиэнну, он перебросил гхола через себя, и швырнул его об стол. Тот визжал и бился, но Кейл не давал ему вырваться, прижимая рукой и коленом. Другая его рука лихорадочно искала в обломках какое угодно острие, и вдруг сомкнулась на рукояти ножа.
Рыкнув, он воткнул клинок в горло гхола; острие пронзило его насквозь, и вошло в дерево стола под ним. Существо захрипело, слабо мотнуло ногой и замерло.
Тази! Смахнув кровь с лица, и не реагируя на боль, он вскочил на ноги.
Тень опустилась на пол, отрезая Тази от кольца стражников. Всего в двадцати шагах от Кейла, Тази задвинула Мину Фоксмантл за спину, и дрожащей рукой выставила вперед зачарованный кинжал. Тень поплыла к ней, ускоряясь. Позади Кейл различил отчаянно пытающихся высвободиться из кольца Тамалона и Шамур, но Джандер не пускал их. Кейл побежал, перепрыгивая обломки и трупы.
“Тазиэнна!”
При виде приближающейся тени, Мина Фоксмантл без чувств упала к ногам Тазиэнны. Тень метнулась к ней, протягивая длинные когтистые руки.
“Тази!” Крикнув, он понял, какую глупость делает. Стоит ей отвлечься…
Она ничем не показала, что слышит его, и Кейл возблагодарил богов за ее сосредоточенность. Она обращала внимание только на ожившую тьму, извивавшуюся вокруг.
Когда тень оказалась поблизости, она выбросила руку с кинжалом. Существо невероятно быстро извернулось, выскользнув за пределы досягаемости короткого клинка. Девушка не пыталась атаковать дальше, оставшись с Миной.
Кейл уже почти добрался до нее.
Неожиданно, быстрее, чем можно было уследить, тень оказалась рядом, хлестнула когтем. Тазиэнна отпрыгнула в сторону, но удар все же задел ее плечо. Лицо ее мгновенно стало серым. Пошатнувшись, она схватилась за плечо и рухнула на колени.
“Нет!” завопил Кейл, уже понимая, что опоздал. Тазиэнна не шевелилась, и неожиданно пустой взгляд ее широко распахнутых глаз жег его душу. Кинжал звякнув ударился об пол.
“Нет!”
Он не успел еще сделать очередной шаг, когда тень ударила вновь, разорвав платье на груди. Серая дымка пульсируя потянулась из раны к ожидающей пасти тени. Рот Тазиэнны раскрылся.
Кейл чувствовал предвкушающее нетерпение тени. Тварь излучала голод, как жар от пламени.
“Нет, прокляни тебя боги!”
Перепрыгнув последнее кресло на пути, он с разбегу врезался в тень. Яростно размахивая кулаками, он проскочил нематериальное тело существа насквозь, ощутив лишь безжалостный холод, словно шагнул раздетым в морозящий ночной воздух холодного месяца Молота. Не сумев остановиться, он столкнулся с Тазиэнной, опрокинув ее. Заставив немеющие члены подчиниться воле, он развернулся навстречу схватке, развернулся, чтобы защитить Тазиэнну. Он встал лицом к лицу с тенью, полный ярости и вновь бросился на нее с кулаками.
Сбитое с толку его бесстрашием, существо отлетело прочь, вне пределов досягаемости. Кейл не бросился вдогонку. Он встал рядом с Тазиэнной сжимая кулаки, тяжело дыша, сотрясаемый лихорадкой эмоций. Без испуга он встретился взглядом с желтым огнем глаз твари.
“Ну же!” крикнул он, жестом маня ее приблизиться.
Тень сделала круг над ним, внимательная, любопытная, хищная. Он поворачивался следом за ней, не отрывая глаз. Крики и рычание вокруг, казалось, стали приглушенными. Остались только Кейл и тень, все прочее не имело значения.
Он ощутил ее насмешливое любопытство, так же как прежде голод, но сам он страха не чувствовал. Пусть попробует.
Безоружный, он мерил тварь взглядом, вопрошающим осмелится ли та попробовать добраться до Тазиэнны. На миг, опустив глаза на девушку, он заметил, что туман из ее раны все еще прилегал клочьями к ее телу. Существо не успело поглотить ее душу. И не сумеет, поклялся он. Ни за что, пока он жив.
“Давай же”, бросил он вызов. “Иди сюда”.
Мина Фоксмантл уже пришедшая в себя, и содрогавшаяся от рыданий за спиной, в поисках защиты ухватилась за его брюки. Повернувшись, чтобы попытаться ободрить ее коротким взглядом, он заметил кинжал Тазиэнны. Зачарованный кинжал, лежавший на полу всего в нескольких футах.
Не мешкая ни мгновения, он кинулся к нему. Уже в прыжке боковым зрением он заметил, что тень пикирует вниз. Схватив клинок, он перекатился уходя от атаки и вскочил, держа перед собой сияющий кинжал. Как только он встал, призрачный коготь распорол его бок.
Тело его немедленно онемело, словно погрузившись в ледяную воду. Только собрав всю силу воли, ему удалось не выронить кинжал из ослабевших пальцев. Ни капли крови не пролилось из глубокого пореза, он был бы рад ощутить теплый поток; вместо этого он почувствовал тошнотворное, но в то же время соблазнительное прикосновение к своей душе. Мысленным взором он увидел жуткую картину — его собственное, высушенное, разваливающееся тело, крошащееся на Тазиэнну и Мину. В этот ужасающий миг он понял, что ему противостоит не просто нежить вроде гхолов, но демон из Бездны, — ибо только демон способен выпить душу смертного.