Кейли Элизабет. Быть с тобой

   – Ваша отравительница в спешке потеряла ампулу от лекарства. А сейчас, пожалуйста, не вертитесь и прекратите задавать вопросы.
   Рейчел про себя отметила, что доктор знает пол преступника, значит, когда она будет говорить с полицейскими, можно честно признаться, что это была женщина.
   Через полчаса, осмотрев Рейчел, доктор милостиво позволил полицейским побеседовать с ней, но предупредил, что через десять минут они будут удалены из палаты, потому что больше всего на свете Рейчел нужен сейчас покой и сон.
   Лейтенант полиции произвел на Рейчел самое лучшее впечатление. Вот только она не смогла запомнить его фамилию, да и Рейчел сомневалась, что когда-нибудь вообще сможет ее выговорить.
   – Что вы вчера видели, мисс Боутли? – спросил он, присаживаясь на стул у кровати Рейчел.
   – Почти ничего: свет в палате был выключен.
   – Но хоть что-то вы заметили? – с надеждой спросил полицейский.
   – Да. Я точно знаю, что это была женщина. От нее пахло духами.
   – Может быть, мисс Боутли, вы назовете их?
   Рейчел понимала, что это была бы серьезная зацепка, но честно ответила:
   – Этого я не могу сказать. Духи мне незнакомы.
   – А что-то еще?
   – У нее тонкие кисти! – сказала Рейчел. – Я схватила ее за руку.
   – Может быть, вы сможете опознать вот это? – спросил полицейский, протягивая Рейчел браслет. – Мы нашли его возле вашей кровати. Вероятно, вы, пытаясь удержать преступницу, сорвали с ее руки браслет.
   Рейчел посмотрела на украшение и постаралась сохранить на лице спокойствие.
   – Нет, я никогда не видела эту безделушку, – ответила она.
   Теперь у Рейчел пропали всякие сомнения: всего три дня назад во время совместного обеда, закончившегося для нее драматично, она видела этот браслет на руке Селестины.
   – Жаль, – пробормотал полицейский.
   Доктор Смахтер с недовольным видом заглянул в палату, явно намекая полицейскому, что отпущенные ему десять минут подходят к концу.
   – Еще один вопрос, доктор! Вы не знаете никого, мисс Боутли, кто мог бы хотеть вас убить? – прямо спросил ее лейтенант.
   – Какой ужасный вопрос! – воскликнула Рейчел и рассмеялась, но в ее веселости чувствовалась наигранность. Она запнулась, пытаясь справиться с собой. Когда молчание затянулось, Рейчел закончила: – У меня нет таких кровожадных знакомых.
   – Просто с вами, мисс Боутли, в последнее время происходят странные вещи: сначала аллергическая реакция, чуть не стоившая вам жизни, потом падение на склоне, где это практически невозможно – мы, кстати, нашли там ветку от сосны, а смотрители строго следят, чтобы ничего постороннего не было на трассе, – и вот теперь явное покушение на вашу жизнь. Вы кому-то сильно не нравитесь, мисс Боутли!
   – Понятия не имею, кто бы это мог быть, – ответила Рейчел, пряча глаза.
   – Если вдруг что-то вспомните, дайте нам знать, мисс, – сказал полицейский и поднялся. – Думаю, нам с вами предстоит еще раз увидеться.
   – Я хотела бы как можно быстрее уехать домой.
   – Думаю, власти Великобритании не будут препятствовать нашему общению. До свидания, мисс Боутли. – Он кивнул и пошел к двери. Уже на пороге полицейский повернулся к Рейчел и сказал: – Помните, мисс Боутли, полиция всегда в силах защитить того, кому угрожает опасность. И не только его, но и близких пострадавшему людей. Так что если вы чего-то боитесь...
   – Я ничего не боюсь, – твердо сказала Рейчел, глядя ему в глаза.
   Сейчас она говорила правду. Рейчел больше не боялась Селестину. Есть ли смысл бояться, если больше они никогда не встретятся?
   – Ну вот, подскочило давление! – огорчился врач. – А ведь я говорил им: не надо сейчас допрашивать вас! Так нет, нужно раскрыть преступление по горячим следам!
   Рейчел закрыла глаза и без сил откинулась на подушки. Пусть все вокруг думают, что ее утомил допрос. Не нужно никому знать о том, что теперь, без Эдди, ее жизнь просто потеряла смысл. Старания врачей казались Рейчел напрасными.
   Как я могу жить, если знаю, что он с Селестиной? – спрашивала она себя, но ответа вновь не было.
 
   Рейчел осторожно передвигалась по палате, используя костыли. Прошло уже три дня, и доктор Смахтер разрешил ей вставать ненадолго. Он даже позволил Рейчел перерегистрировать билет на завтрашний рейс и вызвался лично проводить ее в аэропорт.
   Сейчас Рейчел чувствовала себя гораздо лучше. Она понимала, что быстро идет на поправку, несмотря на отвратительное настроение и мрачные мысли о будущем, одолевавшие ее.
   В дверь палаты тихо постучали.
   – Войдите! – крикнула Рейчел и поспешила к кровати, чтобы сесть на нее.
   Она еще очень неловко стояла, даже опираясь на костыли, и вовсе не хотелось упасть на глазах у неожиданного посетителя, или, что еще хуже, кого-то из медицинского персонала: тогда ее точно продержат в больнице еще дней пять!
   Дверь открылась, и на пороге появился человек, которого Рейчел очень хотела увидеть, хотя и прекрасно понимала, что ничего хорошего из этого не выйдет.
   – Привет, как ты? – спросил Эдди.
   – Зачем ты пришел?
   – Я хотел узнать, как ты себя чувствуешь.
   – Тебе лучше уйти, Эдвард, доктор сказал, что мне нельзя волноваться.
   – Я не могу уйти, пока не узнаю, кто это сделал!
   – Зачем, Эдди? – устало спросила Рейчел.
   – Мне нужно знать.
   – А что это может изменить? – Голос Рейчел звучал совершенно безразлично.
   – Это может изменить все!
   – А стоит ли все менять, Эдди? Один раз мы попытались это сделать, и посмотри, что получилось...
   – Рейчел, если ты говоришь о нашей любви...
   – Разве осталась любовь? – перебила его Рейчел.
   – Но ведь мы любим друг друга! – Он повысил голос.
   – Мне кажется, Эдди, что мы серьезно ошиблись тогда.
   – Как же так? – растерялся Эдди.
   Рейчел ничего не ответила: у нее просто не было сил говорить. Она отвернулась и уставилась в одну точку на стене.
   – Как же так? – вновь повторил свой вопрос Эдди.
   Рейчел снова промолчала.
   – Почему ты не хочешь со мной говорить?
   – Мне нечего тебе сказать. Мы расстаемся, Эдди.
   – Что ты говоришь?! Как так расстаемся? – Эдди удивленно смотрел на Рейчел.
   – Пойми, мы должны расстаться! Так будет лучше для нас обоих...
   Рейчел еле сдерживала слезы. Она молилась про себя только об одном: чтобы ей хватило выдержки не разрыдаться прямо сейчас. Эдди не должен видеть ее слез – тогда он не уйдет. А если он не уйдет, он погибнет. Рейчел была почти на сто процентов уверена в этом.
   – Почему, Рейчел, почему? – со стоном спросил ее Эдди.
   – Неужели ты не понимаешь почему?! – закричала Рейчел.
   – Это все из-за Селестины? – тихо спросил Эдди.
   – В том числе, – уклончиво ответила Рейчел.
   – Скажи мне, только честно: ты боишься ее? – Эдди подошел к Рейчел вплотную и сейчас возвышался над ней как гора.
   – Я боюсь не ее.
   – Чего же ты боишься?
   Рейчел хотела ответить: «Я боюсь только одного: потерять тебя», – но она чувствовала, что тогда Эдди просто не уйдет. Он останется и будет терзать ее, пока не добьется правды. Рейчел не могла высказать ему все, что накипело у нее в душе. Если бы она решилась на это, пришлось бы сказать Эдди, что она любит его и готова пожертвовать всем: своим счастьем, своей любовью, лишь бы Эдди жил.
   – Я боюсь, что ты вновь предашь меня, – наконец сказала она.
   – Зачем ты так, Рейчел? – В голосе Эдди была такая боль, что Рейчел еле удержалась от того, чтобы не броситься ему на шею и не покрыть поцелуями его лицо.
   – Ты уже один раз предал меня, я не хочу, чтобы это повторилось.
   От этих слов веяло таким холодом, что Эдди невольно отшатнулся. Рейчел собрала всю свою волю в кулак, чтобы выдержать это испытание. Она знала, что сейчас должна причинить Эдди боль. Такую боль, чтобы он навсегда ушел от нее.
   – Это не ты, Рейчел! Ты никогда не была такой! – воскликнул Эдди, пятясь к противоположной стене, словно на месте Рейчел в мгновение ока оказался уродливый инопланетянин.
   – Мне пришлось научиться причинять боль. Это всего лишь защитная реакция. – Рейчел со всей возможной безразличностью пожала плечами.
   – Я не узнаю тебя!
   – Так есть ли смысл во всем, что ты мне говорил сегодня? – холодно спросила его Рейчел. – Я стала другой, да и ты изменился. Может быть, мы видели друг в друге тени, которые остались в далеком детстве?
   – Может быть, – эхом откликнулся Эдди. – Тогда почему мы были вместе в ту ночь?
   – Не знаю. – Рейчел пожала плечами. – Да это и не важно.
   – А что же сейчас важно?!
   – Важно то, что мы не будем вместе. Никогда не будем вместе! – Рейчел вновь сорвалась на крик.
   – Может быть, все еще можно изменить?
   Рейчел вновь пришлось отвернуться: она не могла выдержать мольбу во взгляде Эдди. Она молчала довольно долго, прежде чем смогла произнести коротенькое:
   – Тебе лучше уйти, Эдди.
   – Я не уйду, пока ты мне все нормально не объяснишь!
   Лицо Эдди выражало решимость, даже упрямство. Рейчел поняла, что есть только один шанс заставить его уйти. Только в своей любви Рейчел смогла найти силы, чтобы сказать Эдди эти слова:
   – А ты мне не хочешь объяснить, почему переспал с Селестиной? Да еще в следующую после нашей близости ночь? Не хочешь мне сказать, почему он вообще поехала с нами? Может быть, все дело в том, что ты хотел отбить ее у Джонатана? Мне кажется, что у тебя такое же извращенное понятие о дружбе, как и о любви. Ты мне противен, Эдвард Макшейн. Впредь не смей даже приближаться ко мне!
   Несколько долгих секунд в палате висела гнетущая тишина.
   – Я больше никогда не подойду к тебе, – тихо сказал Эдди, – обещаю. Но если ты когда-нибудь передумаешь и решишь дать мне шанс, всего один шанс... – Он запнулся, не зная, как закончить. Наконец Эдди справился с волнением. Глубоко вздохнув, он продолжил: – Ты знаешь, где меня искать.
   Она развернулся и быстро вышел из палаты. Дверь за ним довольно громко захлопнулась. Рейчел вздрогнула от этого звука. Ей показалось, что нож гильотины упал на ее шею – Рейчел даже стало трудно дышать. Но это всего лишь рыдания вырвались из ее груди.
   Рейчел упала ничком на кровать. Она не могла ни о чем думать, не могла ничего воспринимать. Слезы горным водопадом катились из ее глаз. Рыдания сдавливали горло. Рейчел уткнулась лицом в подушку, стараясь заглушить стоны, вырывающиеся из ее груди.
   Я не имею права сейчас плакать. Я должна вернуться домой, должна вырваться из этого ада! Вот когда я вновь окажусь в Лондоне, тогда уж и поплачу вволю. Хотя разве это сможет хоть что-то исправить? Эдди будет с Селестиной, если только она не найдет кого-нибудь богаче или перспективнее. Но даже если Селестина бросит Эдди, он никогда ко мне не вернется. Сегодня я сожгла все мосты.
   Эта мысль не принесла ей успокоения, но помогла собраться с силами и встать с кровати. Пора было собираться и ехать в аэропорт.
 
   Уже через три часа Рейчел сидела в самолете, который уносил ее в Лондон. Она не позволяла себе воспоминаний, не позволяла мыслей об Эдди и том волшебном чувстве, которое возникло между ними. Рейчел лишь смотрела за окно, стараясь навсегда запечатлеть в памяти эти прекрасные горы, освещенные вечерним солнцем, красивый городок, примостившийся на их склонах.
   Как жаль, что я так и не обрела здесь своего счастья, подумала она. Как жаль, что я больше его никогда не обрету...
   В аэропорту Рейчел встречала Дженифер. Она ни о чем не спросила подругу, понимая, что, когда придет время и у Рейчел появятся силы, она сама все расскажет.
   Дженифер лишь обняла Рейчел и нежно прижала ее к своей груди. Только сейчас выдержка изменила Рейчел. Она уткнулась носом в теплое плечо подруги и разрыдалась так же горько, как и в больнице, когда Эдди уходил от нее навсегда.
   – Ну-ну, – тихо сказала ей Дженифер, поглаживая по плечу. – Ни один мужчина не стоит этого.
   – Он стоит, Дженифер, – пробормотала Рейчел. – Он стоит моей любви.

11

   – Ты что, так и собираешься сидеть дома? – сурово спросила Дженифер, входя в квартирку Рейчел.
   – А что ты мне еще предлагаешь делать? – поинтересовалась Рейчел, указывая на загипсованную ногу.
   – Например, ты бы могла выйти прогуляться. Или позвонить в контору и попросить, чтобы тебе прислали работу на дом. Ты уже бог знает сколько времени и носа на улицу не показываешь! Так можно и квалификацию потерять!
   – Я собираюсь искать другую работу, – спокойно сказала Рейчел.
   – Что значит – другую работу? Как так – другую работу?!
   – Дженифер, не кричи, пожалуйста! – попросила ее Рейчел, поморщившись.
   – Объясни, пожалуйста, с чего бы ты решила поменять работу?! – потребовала Дженифер.
   – Я не могу встречаться там с Эдди, – спокойно сказала Рейчел. – Не могу и не хочу.
   – Из-за мужчины, которого до сих пор все зовут уменьшительным именем, ты собираешься отказаться от прекрасного места? Ты сошла с ума! – вынесла свой диагноз Дженифер.
   – Может быть, – спокойно согласилась Рейчел.
   – Мистер Макшейн, старший, – уточнила Дженифер, – ни за что тебя не отпустит. Ты же одна из лучших финансовых аналитиков в отделе!
   – Я это знаю, Дженифер. Но мистеру Макшейну придется меня отпустить, я не могу работать рядом с Эдди. Это будет просто бессмысленная трата времени. Я не смогу сосредоточиться, не смогу забыть о том, что было.
   – Оставь свои обиды, Рейчел, они не должны отражаться на твоем счете в банке.
   – Я понимаю, Дженифер, но дело не только в обидах. Даже не столько в обидах.
   – Тогда в чем?
   – Я не должна даже приближаться к Эдди.
   – Это что, решение суда? – фыркнула Дженифер. – На тебя события в горах плохо повлияли. Ты не ударялась головой?
   – Головой не ударялась, – хладнокровно ответила Рейчел, стараясь не поддаваться на провокации подруги и сохранить спокойствие.
   – Я не знаю, что там произошло, ты до сих пор так мне ничего толком и не рассказала, но на тебя эти события очень плохо повлияли. Впрочем, об этом я уже говорила.
   – Тогда давай не будем повторяться, – попросила Рейчел уставшим голосом. – Нам через час нужно быть у врача, этот чертов гипс наконец-то снимут.
   – Мы успеем! – отмахнулась Дженифер. – Я просто беспокоюсь о том, что с тобой будет дальше. Ты прочно засела в раковине своей обиды и не желаешь ничего изменить. Я не узнаю тебя, Рейчел!
   – Я и сама себя не узнаю.
   – Что с тобой случилось, дорогая? – тихо спросила Дженифер. – Тебе нужно об этом поговорить.
   – Я и сама знаю, что нужно, но я не могу! – В голосе Рейчел послышались слезы. – Каждый раз, когда я это вспоминаю, я начинаю плакать. Мне уже надоело лить слезы. Я от влажности скоро плесенью покроюсь!
   – Вот и развлекись! Выйди на работу, потом мы куда-нибудь сходим отпраздновать твое выздоровление. Познакомимся там с мужчинами, повеселимся...
   – Мне ни на кого сейчас не хочется смотреть, Дженифер.
   – Что же там с тобой такое Эдди сделал, что ты теперь сама не своя?
   – Я не хочу видеть других мужчин только потому, что все еще люблю Эдди.
   – Ничего не понимаю! – возмутилась Дженифер. – Если ты его любишь, что тебе мешает вновь сойтись с ним?
   – Я не могу этого сделать!
   – Почему?! – Дженифер застонала и упала в кресло. Она возвела руки к потолку и взмолилась: – Господи, обещаю быть хорошей девочкой как минимум две недели, если ты вразумишь ее!
   Рейчел в первый раз за весь разговор улыбнулась. Но улыбка вышла тусклой и безжизненной.
   – Ты даже разучилась улыбаться! – обвинительно наставив палец на подругу, сказала Дженифер.
   – Знаешь, Дженифер, когда каждый день думаешь о том, что тебя или твоего мужчину могут убить, поневоле разучишься улыбаться.
   – Что ты такое говоришь? – изумилась Дженифер. – Кто хочет тебя убить?
   – Ты думаешь, я случайно сломала ногу? – Рейчел усмехнулась.
   – Ну-у... – неуверенно протянула Дженифер, – травмы на горнолыжном курорте – это почти нормально.
   – Нет, я сломала ногу не случайно. Мне под лыжи бросили ветку. А до этого пытались спровоцировать у меня приступ удушья, накормив блюдом с рыбой. Когда же я оказалась в больнице, ночью мне ввели средство для угнетения сердечной деятельности. Да, а еще подменили чемодан в аэропорту!
   – Господи, Рейчел, то, что ты рассказываешь, просто невероятно! – выдохнула Дженифер.
   – Вполне вероятно. Мисс Селестина Норфолк почему-то решила, что Эдди должен принадлежать ей. Она выбрала самый легкий способ избавиться от меня.
   – Почему ты решила, что это Селестина?
   – Потому что еще в аэропорту она мне говорила, что Эдди и Джонатан принадлежат ей. Но тогда я еще не знала, что мы с Эдди... – Рейчел запнулась.
   – Подожди-ка, – остановила ее Дженифер, – при чем тут Джонатан? Или это другой Джонатан?
   – Нет, тот самый. Просто он оказался другом Эдди. Ну да Джонатан в этой истории тоже пострадавший.
   – Так что же все-таки случилось?
   – Сначала Селестина подменила мой багаж в аэропорту, надеясь, как я понимаю, вывести меня из равновесия. Но я созвонилась с владелицей чемодана, который достался мне, и она разрешила мне воспользоваться ее вещами. Селестина чуть не подавилась, когда мы с Эдди спустились в ресторан!
   – Хоть одно приятное воспоминание, – усмехнулась Дженифер. – Что было дальше?
   – Потом, когда мы с Эдди стали близки, она передо мной извинилась и предложила вместе пообедать. Я согласилась. Селестина заказала какое-то блюдо с рыбой, хотя прекрасно знала, что у меня аллергия. Она отправила меня в коттедж, а сама всеми силами старалась отвлечь мужчин, чтобы никто из них не вернулся раньше времени домой. До того как я окоченею, вероятно.
   – То, что ты рассказываешь, просто ужасно! Этого не может быть! – перебила ее Дженифер. Она побледнела как полотно и от страха прижимала руку ко рту.
   – Это еще не все. Слава богу, в тот вечер Эдди захотел побыть со мной. Он пришел вовремя. Эдди уже один раз видел, как я реагирую на рыбу, так что легко определил, что со мной происходит, и вызвал врача. Я, можно сказать, легко отделалась. В эту же ночь Эдди почему-то пошел в комнату к Селестине. Так мы с Джонатаном оказались в одном лагере. Он предложил мне покататься на лыжах. Как назло, это увидела Селестина. Ее стараниями я оказалась в больнице. Но и там Селестина не оставила меня в покое. Ну ты уже знаешь о том, что она мне ввела. Врач сказал, что я вполне могла отправиться на тот свет. Во второй раз за несколько дней!
   – Какой ужас! – воскликнула Дженифер, когда Рейчел закончила свой рассказ. – Но ты хоть рассказала полиции о своих подозрениях?
   – Я не пойду в полицию. Даже когда меня допрашивали после покушения, я не призналась, что это была Селестина.
   – Но почему? Ее нужно посадить за решетку! Она опасна!
   – Вот поэтому я ничего и не сказала. Если Селестина поймет, что она не сможет добиться Эдди... Я даже не могу представить, но что способна эта женщина!
   – Ты боишься за свою жизнь?
   – Я боюсь за жизнь Эдди. Она сейчас значит для меня гораздо больше.
   – То есть ты решила прогнать его от себя для того, чтобы эта Серпентина успокоилась?
   – Как ты ее назвала? – рассмеялась Рейчел.
   – Серпентина. Змея, она и есть змея! И место ей в серпентарии! – сурово сказала Дженифер.
   Рейчел хохотала до изнеможения и успокоилась, лишь когда из ее глаз вновь полились слезы.
   – Такой ты мне нравишься гораздо больше, – одобрительно сказала Дженифер.
   – Ох, – выдохнула Рейчел, – как же давно я не смеялась!
   – Давай вставай, подружка! Если тебе так дорог твой Эдди, беги к нему и расскажи все! А потом, взявшись за руки, сходите в полицию и там поведайте безумную историю своей любви.
   – Я не пойду в полицию, Дженифер, и не пойду к Эдди. В конце концов, он мне изменил с Селестиной!
   – А ты не задумывалась, что он тоже боялся за твою жизнь?
   – Тогда можно было просто переехать! Зачем же было спать с ней! – возмутилась Рейчел. – Он причинил мне ужасную боль. Я не хочу, чтобы он знал, что я люблю его. Если Эдди придет ко мне, я не смогу удержаться.
   – От чего, Рейчел? – удивленно спросила Дженифер.
   – От того, чтобы броситься ему на шею и предложить все забыть.
   – Не понимаю, почему бы тебе действительно так не поступить?
   – Потому что, если он смог один раз мне изменить, сможет и в другой.
   – С тобой бесполезно разговаривать! То ты готова пожертвовать собой ради него, то не желаешь даже ничего слышать...
   – Да, именно так.
   – Я тебя не понимаю!
   – Я и сама себя не понимаю, – вздохнула Рейчел. – Нам пора бы выходить, если мы не хотим опоздать. Я, признаться, уже сильно устала от этого гипса. У меня очень неприятные воспоминания от него!
 
   Рейчел сидела на диване, то и дело поглаживая ногу, свободную от гипса. Она уже успела отвыкнуть от того, как воздух овевает кожу, как приятно не чувствовать тяжесть. Да и настроение у нее сразу же повысилось.
   Хоть когда-то все должно же прийти в норму, подумала Рейчел. Сняли гипс, от одного воспоминания я избавилась, мне уже легче. Пройдет время, и я смогу забыть обо всем, что случилось в Кран-Монтане. И может быть, когда-нибудь я смогу забыть о своей любви к Эдди.
   Улыбка сразу же исчезла с ее лица. Сердце Рейчел сделало кувырок, а в животе появилась пугающая пустота.
   Если же я забуду об этой любви, что же тогда у меня останется? Сейчас, когда нет Эдди, мне кажется, что я лишилась частицы своей души. А что же будет, когда исчезнут и воспоминания?
   Телефонный звонок прервал ее грустные мысли.
   – Алло? – спросила Рейчел, недоумевая, кто бы мог ей звонить в такое время.
   – Рейчел, это Джонатан Элиос.
   – Привет, Джонатан! – обрадованно воскликнула Рейчел. – Как хорошо, что ты позвонил.
   – Боюсь, что, когда я тебе объясню, почему звоню, ты перестанешь радоваться, – хмуро сказал Джонатан.
   – Что случилось? – Сердце Рейчел вновь сделало кульбит в грудной клетке.
   – Эдди попал в аварию. Сейчас он в больнице. Врачи говорят, что нужно делать операцию. У него внутреннее кровотечение.
   – Как это случилось? – севшим голосом спросила Рейчел.
   – У машины оказался перебит бензонасос. Эдди просто не проверил его...
   – Не может быть! – воскликнула Рейчел.
   – Я знал, что ты это плохо воспримешь. Но решил, что уж лучше я тебе сообщу эту новость, чем кто-то другой.
   – Нет, я о том, что Эдди не мог не проверить что-то в своей машине. Сколько я его знаю, он всегда был очень осторожен за рулем!
   – Я же не говорю, что он нарушил правила, просто произошла поломка. Если бы Эдди посмотрел под дно машины, он бы сразу же это заметил.
   – Эдди всегда смотрел под машину, прежде чем сесть за руль! – упрямо сказала Рейчел. – Я много лет его знаю, ездила с ним с того момента, как он получил права. У него была разработана целая система проверки машины перед тем, как отправиться в дорогу. Пусть даже поездка займет пять минут!
   – Сейчас машину осматривают техники из полиции. Им решать, что это было: случайность или что-то другое. А я звоню еще и потому, что хотел бы попросить тебя вести себя аккуратнее. Лучше всего сидеть дома и не высовываться. Даже не приходи к Эдди в больницу.
   – Как так?! – возмутилась Рейчел.
   – Одна наша общая знакомая активизировалась после того, как Эдди выгнал ее.
   – Значит, – с замирающим сердцем спросила Рейчел, – он выгнал Селестину?!
   – Да, и мне кажется, что вам стоило бы поговорить. Потом, когда Эдди придет в себя, а полиция установит, что на самом деле случилось с его машиной. Но я бы предпочел, чтобы ты думала, что это случайность! – с нажимом сказал Джонатан. – Не стоит рассказывать на каждом углу о привычках Эдди. Только если тебя будет допрашивать полиция.
   Рейчел несколько секунд молчала, осознавая то, что ей только что сообщил Джонатан.
   – Я поняла, – наконец сказала она.
   – Вот и отлично. Значит, ты сидишь дома и ждешь новостей. Я позвоню, как только закончится операция. И не волнуйся. Врачи сказали, что все будет в порядке.
   – Мне страшно, Джонатан.
   – Мне тоже очень страшно. Страшно за вас обоих. Пообещай мне, что, если все закончится благополучно, вы с Эдди встретитесь и поговорите, – потребовал Джонатан.
   – Зачем тебе это? – удивленно спросила Рейчел.
   – Вы оба дороги мне. И есть кое-что, что тебе Эдди не рассказал. Я не буду сейчас ничего говорить. Он должен сам тебе это сказать. Но как только ты узнаешь подоплеку всех его действий... Прости, со мной хочет поговорить врач.
   Позвони мне, Джонатан, сразу же, как только закончится операция. Во сколько бы это ни случилось. Я не буду спать.
   – Конечно. Но ты мне пообещай.
   – Я тебе обещаю, – сказала Рейчел.
   Джонатан повесил трубку, а она так и держала ее в руках, прижимая к груди. Короткие гудки неслись по проводам к Рейчел, но она сейчас слышала только одно: «Эдди попал в аварию».
   Господи! – молилась Рейчел. Если он выживет, я забуду все! Мне так его не хватает!
   Она завернулась в плед и устроилась на диване, положив рядом с собой телефонную трубку. Рейчел знала, что сегодня ночью она не уснет. Она не может быть в больнице рядом с Эдди, Джонатан прав, это было бы верхом беспечности, но она может сидеть здесь и молиться о том, чтобы он остался жив.
   Рейчел чувствовала, что иногда она начинает засыпать, но мысли о том, что где-то в большом городе на операционном столе лежит ее Эдди, сразу же приводила Рейчел в чувство. Она поднимала голову и вновь вглядывалась в темноту. У Рейчел не было сил даже для того, чтобы протянуть руку к торшеру и включить свет. Она еще плотнее заворачивалась в плед, видя в каждой искаженной тени дурное предвестие.