Кейн Андреа. Маска предательства

   Желая ободрить Джеки, Гамильтон прибегнул к своей способности очаровывать собеседника и, встав из-за стола, с улыбкой приблизился к ней.
   – Что касается причин, побудивших меня пригласить вас, буду с вами откровенным. Мне нужна ваша помощь, Жаклин.
   – Моя помощь?
   – Точнее, помощь Джека Лэффи.
   Джеки искренне заинтересовалась.
   – Какой именно помощи вы от меня просите? Гамильтон наклонился к ней с заговорщицким видом:
   – Я хочу, чтобы вы помогли нам раскрыть предателя.
   – Я? Но каким образом?
   – Если мы с Дэном рассуждаем правильно, наш заговорщик украл из моего кабинета документы, касающиеся позиции, которую должна была занять американская сторона во время переговоров Джея с англичанами. Видимо, Гренвилл увидел эти бумаги до приезда Джея, и вследствие этого позиция Америки была серьезно ослаблена.
   – Понимаю.
   – А если предатель узнает, что теперь мы составляем совершенно новый перечень пунктов для переговоров, готовим полностью пересмотренный документ, который будет тайно доставлен Джею в течение ближайших двух недель?
   Джеки сосредоточенно размышляла.
   – Но если это так, то вы должны держать эту информацию в строжайшем секрете!
   – Да, безусловно. Но ведь, кажется, Джек Лэффи каким-то таинственным образом узнает самые тщательно охраняемые тайны нашего правительства?
   Джеки молча раздумывала над этим утверждением.
   – Я начинаю понимать вас. Новый документ на самом деле вовсе не готовится, так ведь?
   – Совершенно верно.
   Джеки вскинула на него взволнованный взгляд.
   – Значит, вы хотите, чтобы я написала статью, содержащую ложную информацию, в надежде, что это спровоцирует предателя на какие-то действия?
   – Вот именно! Вы можете туманно намекнуть, что я составляю для Джея крайне важный документ и что его содержание никому, кроме меня, не известно.
   – Но этот намек может поставить вас в крайне опасное положение, – заметила Джеки.
   – Возможно. – Гамильтон пожал плечами. – Но если это поможет схватить предателя, то я готов рискнуть.
   – Значит, я обману своих читателей, – пробормотала Джеки.
   – Но с какой целью? Чтобы защитить страну, Жаклин! Разве ее безопасность не стоит того?
   Она посмотрела в его горящие патриотическим пылом глаза, вспомнила о Дэне и о себе. В конце концов, не так уж многое их разделяет, подумала она. Ведь какими бы разными средствами они ни пользовались, цель у них была одна и та же.
   – Ну, что скажете, Жаклин?
   – Я согласна. – Она решилась без колебаний и сожалений. – Да, господин министр, я это сделаю.
   – Нет! – Дэн стремительно заметался по спальне. – Нет, ты не станешь это делать!
   Джеки укоризненно взглянула на него и обмакнула перо в чернильницу.
   – Разумеется, сделаю. – И она вернулась к писанию.
   – Жаклин... – В два шага он оказался рядом и рывком поставил ее на ноги. – Да ты представляешь, как это опасно? А что, если предатель, которого ты пытаешься вывести на чистую воду, узнает, что ты и Джек Лэффи – одно и то же лицо, и подумает, что у тебя есть информация, на которую ты намекаешь? Что тогда? – Дэн резко встряхнул ее. – О чем только думает Александр!
   – О нашей стране. – Джеки высвободилась из рук Дэна и попыталась урезонить его: – Дэн, я должна это сделать... Неужели ты не понимаешь? Не только ради Америки, но и ради моего отца. До тех пор, пока мы не узнаем, кто на самом деле является предателем, на нашей семье будет лежать тень подозрения.
   – Но это же нелепо! – закричал Дэн. – Я знаю, что ты невиновна, и этого достаточно! Тебе нечего доказывать, Жаклин, нечего!
   – Спасибо тебе, – тихо сказала она, и нежное выражение смягчило ее серьезное лицо. – Твоя вера в меня... для меня это очень важно. Но я должна сделать это для себя.
   – Черт побери! – в отчаянии вскричал Дэн, готовый любой ценой защитить ее от опасности.
   – Дэн, ну как ты не понимаешь? Наконец-то мне представился случай совершить невероятно важное дело – неслыханное для женщины!– По лицу Дэна она угадала, что задела его. – Мне ничто не грозит, – заявила она, стараясь себя в этом убедить. – А вот кто действительно может оказаться в опасности, так это министр.
   – Все равно мне это не по вкусу.
   – Я знаю, но обязана это сделать. Ты ведь обещал не вмешиваться в то, что я пишу. Помнишь?
   – Помню, – хмуро ответил Дэн.
   – И что же?
   Дэн мысленно чертыхнулся. Он опять оказался в тупике. Если он позволит Джеки выполнить этот возмутительно легкомысленный план, ее жизнь окажется под угрозой. Но если запретит ей участвовать в плане поимки шпиона, если отречется отданного ей обещания, то разрушит хрупкое доверие, которого он добился с таким трудом.
   От безвыходности своего положения он снова выругался.
   На губах Джеки играла улыбка женщины, сознающей свою победу.
   – Спасибо, Дэн. – Она привстала на цыпочки и поцеловала его в крепко сжатые губы. – Я понимаю, меня не назовешь примерной женой, – призналась она, – но я попытаюсь стать примерной... в будущем.
   Несмотря на тревогу, Дэн не мог не улыбнуться.
   – И каким же образом? Она обвила его шею руками.
   – Когда это испытание останется позади, я постараюсь исполнять роль настоящей жены, о чем ты так мечтаешь.
   Он обнял ее за талию.
   – Ты меня заинтриговала. И что же ты задумала?
   – Как – что? Конечно, научусь у Греты печь пироги с клубникой!
   Дэн посмотрел на ее задорное лицо и сразу посерьезнел. Джеки, в свою очередь, испытующе смотрела на Дэна.
   – Не волнуйся, Дэн, со мной все будет в порядке. Я тебе обещаю.
   Но ни обещание Джеки, ни ощущение рядом ее теплого гибкого тела не могли успокоить волнение Дэна. И в последующие дни предчувствие чего-то плохого ни на минуту его не оставляло.
   В темноте ночи одинокая фигура женщины незаметно проскользнула в пустой переулок. Она остановилась, быстро огляделась и, никого не заметив, поспешила дальше. Затем снова остановилась и стала ждать.
   Из густой тени деревьев появился мужчина и тихо к ней приблизился.
   – Моника? – прошептал он.
   Моника откинула с головы капюшон и посмотрела на Томаса сверкающими в темноте глазами.
   – Кто же еще! Чего ради ты вызвал меня в такую глухую ночь?
   Томас нахмурился, но не стал обращать внимание на ее неприязненный тон. Он сунул ей газету и чиркнул спичкой, чтобы она могла разобрать слова.
   – Прочти это.
   Моника нетерпеливо выхватила у него газету и стала читать. Затем подняла на него изумленный взгляд:
   – Что это значит?
   – Только то, что там сказано. Как видишь, Гамильтон готовит новые инструкции для переговоров Джея.
   – Но какие еще вопросы он думает поднять на переговорах?
   – Откуда мне знать, черт возьми?! – Томас ткнул пальцем в статью Лэффи: – Ты же сама видела. Единственный, кому известно содержание этой инструкции, – это сам Гамильтон. – Он взволнованно взъерошил волосы. – Вопрос в том, как добыть у него эту информацию.
   Моника нахмурилась, нервно постукивая ножкой. Она уже приготовила донесение в Париж, где описывала внутреннее положение в Америке как очень напряженное и близкое к взрыву и сообщала о безуспешных переговорах в Англии. Ничто не сможет теперь остановить Монику на ее пути к цели... Ничто!
   – Нужно действовать. – Она решительно сжала губы. – Но не можем же мы опять проникнуть в кабинет Гамильтона. Это слишком рискованно!
   – Что же делать? Нам позарез необходим этот документ! И больше никто...
   – Нет, есть еще кое-кто! – прервала его Моника и улыбнулась.
   – Кто?
   – Тот самый человек, который так любезно предоставил нам это сообщение... Джек Лэффи!
   – Ты думаешь узнать все у нее... у Жаклин?!
   – Нет, это ты будешь ее допрашивать!
   – Я? Но как я смогу...
   Моника отмахнулась от его возражений.
   – Я слишком хорошо знакома с Жаклин, Томас. Она сразу меня узнает. А вот ты встречался с ней только один раз... у нее на свадьбе. Если ты получше замаскируешься, например, в мой капюшон, Жаклин никогда не догадается, кто ты такой.
   – Еще и маскироваться?! – Томасу стало страшно.
   – Да. – Моника взяла его за руку и горячо заговорила: – Ты не можешь оставить меня сейчас, cheri! Ведь успех так близко!
   Томас судорожно вздохнул.
   – Но она жена Дэна. Я не хочу причинить ей вред.
   – А этого и не нужно... Ты должен просто убедить ее. – Видя замешательство Томаса, Моника решила прибегнуть к более действенным мерам. Оглянувшись, она схватила Томаса за руку: – Идем, mon amour! Пойдем ко мне и... поговорим. Ведь мы сможем с тобой договориться, не так ли? – Она одарила его многообещающей улыбкой.
   Томас колебался, пытаясь сохранить остатки воли и самоуважения, но, как всегда, не нашел в себе сил устоять перед соблазном. В руках Моники он становился ее послушной марионеткой, и знал это.
   Кивнув, он схватил ее за руку и увлек за собой.
   – Знаю, Виски, знаю, ты хочешь есть.
   Грета уже скоро вернется.
   Джеки отдернула портьеру и в третий раз за утро выглянула из окна гостиной. Грета никогда так не задерживалась, ведь скоро наступит время обеда... если только из-за плохой погоды. Джеки напрягала зрение, стараясь разглядеть людей на улице сквозь тонкую пелену дождя.
   «Кажется, дождь стал потише, – подумала она. – Всю прошлую неделю постоянно шли дожди с грозами, хочется увидеть чистое небо!»
   Сидящий у ног Джеки Виски громко мяукнул и облизнул усы, напоминая, что уже одиннадцать часов, а обычно его кормят гораздо раньше.
   Джеки тяжело вздохнула.
   – Знаешь, дружок, ты стал слишком избалованным! Еще недавно ты был уличным попрошайкой, а теперь живешь как король. И при этом жалуешься на любое неудобство. – Джеки вспомнила необычные обстоятельства своей встречи с Виски. – А ведь в тот раз я могла уйти и оставить тебя на разъяренного Дэна. Ты слишком напился и не смог бы защититься. Одному Богу известно, что сделал бы с тобой Дэн! И где бы ты тогда был сейчас?
   Виски только невозмутимо облизывал лапки.
   – Ты испорченный и неблагодарный котенок, вот ты кто!
   В это время раздался стук в дверь. Джеки вскочила на ноги.
   – Должно быть, у Греты руки заняты. А у Стиверса сегодня свободное утро. Пойду впущу ее. – Джеки поспешила к двери, обогнав Виски. – Наконец-то ты вернулась, Грета! – радостно воскликнула она, распахивая дверь. – Я уже стала беспокоиться... – Слова застряли в горле Джеки, когда внутрь ворвался человек в капюшоне. Он быстро захлопнул за собой дверь и направил на нее дуло пистолета. – Кто вы такой? Что вам нужно? – храбро заявила Джеки, хотя сердце у нее отчаянно заколотилось и она инстинктивно отпрянула назад.
   Продолжая угрожающе надвигаться на Джеки, неизвестный ничего не ответил, сверля ее из-под капюшона темными мрачными глазами.
   – Если вам нужны деньги, забирайте все и убирайтесь вон! – выкрикнула Джеки, стараясь скрыть охвативший ее страх.
   – Мне нужны не деньги, а вы, – прохрипел ворвавшийся.
   – Я?! – «Надо же было, чтобы именно сегодня Дэн решил поработать в конторе! И Греты все нет!»
   – Именно вы! – Незнакомец навел на нее дуло пистолета.
   Джеки постаралась овладеть собой. С минуты на минуту должна вернуться Грета. Если ей удастся задержать мужчину...
   Как будто прочитав ее мысли, незнакомец покачал головой:
   – Нет, мы немедленно уходим отсюда. Слышите, немедленно!
   – Куда? – проговорила она онемевшими губами.
   Мужчина положил палец на курок:
   – Скорее!
   Вдруг он вздрогнул, услышав яростное хриплое шипение. За спиной Джеки он увидел напряженно сгорбившегося черного котенка. В следующее мгновение, растопырив когти, Виски взвился в воздух и вцепился в ногу незнакомца.
   Извергая хриплые яростные проклятия, незнакомец стал отдирать Виски.
   – Не бейте его! – закричала Джеки и схватила разъяренного котенка.
   – Тогда унесите его прочь! – свирепым шепотом приказал ей похититель.
   Мозг Джеки отчаянно работал в поисках выхода. На негнущихся от страха ногах она отнесла Виски в гостиную, держась спиной к незнакомцу.
   – Успокойся, Виски, – громко сказала она, поглаживая его взъерошенную шерстку. – Все хорошо. – Она быстро оглядела комнату в поисках какого-нибудь предмета, который можно было использовать как оружие. Но ничего не подворачивалось, а сопротивляться сильному вооруженному мужчине было просто глупо.
   Взгляд Джеки упал на ее платье. Стараясь делать это незаметно, она вытянула ленточку из отделки рукава и быстро обмотала ее вокруг шеи котенка, уверенная, что незнакомец не обратит на нее внимания, но что она не останется незамеченной для Дэна. Котенок вырвался и удрал с оскорбленным видом.
   Джеки медленно повернулась к похитителю:
   – Ну вот, больше котенок не заставит вас волноваться.
   – Идите! – Незнакомец нетерпеливо указал на дверь. «Господи, где же Грета?» Покачиваясь, Джеки двинулась вперед, делая вид, что вот-вот свалится в обморок.
   Очевидно, ее игра выглядела убедительной, потому что мужчина вдруг грубо схватил ее за руку:
   – В чем дело?
   – Я... – Джеки слабо провела рукой по лбу. – Вы... вы меня испугали... Я едва... – Колени у нее подогнулись.
   Проклиная все на свете, мужчина потащил ее к буфету и стал поспешно искать спиртное. Удерживая Джеки одной рукой, другой он выхватил бутылку виски и налил его в стакан.
   – Вот, выпейте! – приказал он.
   Джеки приняла у него стакан и сделала большой глоток, но поперхнулась и сильно закашлялась.
   Мужчина напряженно оглянулся и вдруг понял намерение Джеки. Он схватил ее за локоть и снова поднял пистолет к ее лицу:
   – Нечего тянуть время! Живее!
   Джеки охватила паника. Времени у нее уже не было, а Грета так и не появилась. Что же делать?
   Уголком глаза она увидела сидящего в коридоре Виски, который облизывался, уставившись жадным взглядом на стакан со спиртным, который держала в руке хозяйка. Джеки осенила идея... Последняя надежда!
   Повернувшись и сделав вид, что подчиняется приказу похитителя, она разжала пальцы, и стакан упал на пол и разбился, обрызгав виски все вокруг, включая платье Джеки.
   Последнее, что успела заметить Джеки перед тем, как незнакомец вытолкал ее из дома, был Виски, который осторожно крался в гостиную, не отводя взгляда от лужи виски... а потом вдруг поднял голову и проводил горящими зелеными глазами Джеки, против воли покидающую дом.
   – Добрый вечер, гepp Уэстбрук. – Грета встретила Дэна в дверях, приняла от него плащ и тут же вручила ему стакан с бренди. – Я вижу, дождь наконец прекратился.
   – Да, слава Богу! – Дэн взял у нее стакан. – Хотя на улице стоят такие лужи, что я едва добрался до дома.
   Грета встряхнула мокрый плащ Дэна.
   – Ваш плащ насквозь промок! Вы можете заболеть! Сейчас принесу вам еще бренди. – Она быстро двинулась к кухне.
   – Спасибо, Грета, – остановил ее Дэн. – Достаточно и одной порции. – Он невольно улыбнулся про себя. С тех пор как две недели назад Джеки вернулась из Гринхиллса, экономка стала по-прежнему проявлять к нему повышенное внимание и заботу.
   Со стаканом в руке Дэн шел по коридору.
   – Скоро будет готов обед, Грета?
   – Как только захотите вы и фрау Уэстбрук.
   Дэн окинул взглядом холл, затем перевел его на лестницу:
   – А что, Жаклин отдыхает?
   – Нет, сэр, фрау Уэстбрук еще не вернулась.
   – Как это не вернулась? Откуда?
   – Но я не знаю, сэр.
   – Что значит «не знаете»? – Дэн встревожился. С момента опубликования статьи Лэффи Джеки обещала ему не выходить одна из дома.
   Грета нахмурилась:
   – Я была на рынке, герр Уэстбрук, когда ваша жена ушла.
   – Черт побери! – Дэн треснул по стене кулаком, так что Грета вздрогнула. – Куда она могла пойти в такую погоду?
   – Извините меня за смелость, герр Уэстбрук, – заявила Грета, вся ощетинившись, – но я считаю, что вы слишком беспокоитесь о ней и без причины волнуетесь. Я знаю фрау Уэстбрук с детства, и у нее нет обыкновения сообщать кому бы то ни было о своих намерениях.
   Дэн почти не слышал ее, встревоженный дурными предчувствиями.
   – Во сколько вы вернулись с рынка?
   – Кажется, вскоре после одиннадцати. Я задержалась из-за дождя.
   – То есть около одиннадцати?! – Дэн взглянул на часы и побледнел. Было почти пять вечера. Джеки отсутствовала уже почти шесть часов. – Она не оставила никакой записки?
   – Нет, сэр.
   – А где моя карета?
   – В каретном сарае. Она весь день там стоит. Значит, Гринхиллс исключается.
   Дэн сунул стакан в руки Греты.
   – Вы куда, герр Уэстбрук? – поспешая за ним, спросила Грета.
   – Поеду к Джорджу Холту, – спускаясь на тротуар, бросил через плечо Дэн. – Если Жаклин придет домой раньше меня, заприте ее в доме и никуда не выпускайте!

Глава 18

   Новый слуга Джорджа Холта, Реддинг, раскрасневшийся и запыхавшийся, вбежал в столовую.
   – Мистер Холт!
   Удивленный Холт поставил чашку. С тех пор как Джеки перебралась жить к мужу, вечерние часы в доме проходили в грустной тишине.
   – Что случилось, Реддинг?
   – Извините, сэр, но пришел мистер Уэстбрук и настаивает...
   – Джордж, Жаклин у вас? – ворвался в комнату Дэн.
   Джордж встал из-за стола.
   – У меня? Нет...
   – А она приходила к вам сегодня?
   – Нет, я не видел ее весь день!
   – Черт побери! – Дэн с досадой стукнул кулаком по своей ладони.
   – Реддинг, вы свободны, – сразу отпустил Холт слугу, догадавшись, что дальнейший разговор будет сугубо личным. Когда тот удалился, Джордж с тревогой обернулся к Дэну: – Что случилось, Дэн?
   Дэн беспокойно заметался по столовой.
   – Ее целый день нет дома. Вы ее не видели, Грета тоже...
   Напряжение Джорджа несколько ослабло.
   – Но, Дэн, это же так похоже на Джеки. Должно быть, она куда-то ушла.
   – В такой дождь?!
   – Ну, погода Джеки никогда не пугала.
   – Вы читали в последнем номере статью Лэффи? – спросил Дэн, останавливаясь.
   – Разумеется, читал. – Джордж снова насторожился. – А какое отношение может иметь местонахождение Джеки к содержанию статьи?
   – Это была приманка.
   – Что именно?
   – Да содержание статьи, – нетерпеливо взмахнул рукой Дэн. – О том, что Александр якобы готовит новые инструкции для переговоров Джея.
   – И вы предполагаете, что Джеки сфабриковала информацию, настолько важную для Америки?!
   – Не предполагаю, а знаю это наверняка.
   Джордж вспылил:
   – Я не намерен слушать, как вы обвиняете мою дочь в...
   – Джордж! – Дэн с силой вцепился в спинку стула. – Вы пропустили самое главное! Поступок Жаклин вовсе не безнравственный и не беззаконный, а полностью патриотический! Фактически она поставила себя под удар, чтобы защитить свою страну!
   – Я не понимаю...
   – Статья написана по просьбе Александра и в полной тайне. Жаклин должна была поместить в «Дженерал эдвертайзер» ложную информацию с целью выманить на свет истинного предателя. Александр просил Джеки никому об этом не говорить, поэтому она и скрыла это от вас.
   Когда смысл затеянного дошел до Джорджа, он смертельно побледнел.
   – А что, если этот... предатель на все готов, чтобы завладеть документами?
   – Рассуждая логически, он должен был пойти к тем людям, которые могли знать подробное содержание инструкции, к Александру или Лэффи. Надеюсь, что все-таки к Александру!
   – Да, к министру Гамильтону, – ухватился за эту мысль Джордж, но не мог отмахнуться и от другой возможности. – Мыс вами не единственные, кто знает о личности Джека Лэффи. Остается еще тот парнишка, который передает в редакцию статьи Жаклин, а также те, кому он мог рассказать об этом.
   – Вот именно! – Дэн снова стремительно заходил по комнате, сцепив руки за спиной. – Если по какой-то вероятности преступник знает, что Жаклин – это Лэффи... – Он не смог продолжить эту пугающую мысль.
   – А вы не могли убедить ее отказаться писать эту статью? – спросил Джордж, но сразу понял, что вопрос просто нелепый.
   Дэн горько рассмеялся:
   – Вашу дочь просто невозможно в чем-либо убедить, Джордж! Она никого не слушает, никому не доверяет и полагается только на самое себя. И как бы я ни пытался ее переубедить, я не смог пробиться сквозь ее проклятую уверенность в себе.
   – Вы ее очень любите... – тихо проговорил Джордж.
   – Всем сердцем! – так же тихо ответил Дэн. – И постоянно доказываю ей, что она может мне доверять, и знаю, что она этого хотела. И все равно не позволяла себе довериться мне... Как будто боялась этого.
   Джордж устремил на него задумчивый взгляд, вспомнив первый вечер, когда Дэн признался ему в любви к его дочери. Обратившись к Джорджу со всем уважением и искренностью, Дэн уже тогда стремился понять свою невесту, задавая Джорджу вопросы, на которые тот предпочел не отвечать, надеясь, что Джеки сама на них ответит. Но она этого не сделала. Так что ее отцу приходилось сделать это за нее.
   – Джеки говорила с вами о своей матери? – тихо спросил Джордж.
   Что-то в его тоне заставило Дэна остановиться и посмотреть Джорджу в глаза.
   – Нет, никогда.
   – Я так и думал. Даже со мной она редко заговаривала о Марии.
   – Мне известно, что ваша жена умерла, когда Джеки была еще маленькой.
   – Ей было десять, это очень сложный возраст... С одной стороны, она уже понимала, что значит любовь матери, а с другой – относилась к ней с безотчетной детской привязанностью.
   – Они были близки?
   – Невероятно! Мария была замечательной женой и матерью: исполненной любви и жизни, воспитанной в духе традиций, но при этом достаточно мудрой, чтобы понять и оценить все своеобразие личности Джеки. Она даже предвидела, что уникальный склад характера Джеки не позволит ей удовлетвориться только семейным кругом, что она будет стремиться к участию в общественной жизни.
   – Отчего умерла ваша жена?
   По лицу Джорджа пробежала болезненная судорога.
   – Это произошло так внезапно... для всех нас! У Марии всегда было очень слабое здоровье. И вдруг у нее началась горячка... и ничто ей не помогало. Она умерла всего через два дня.
   – Джеки... – Дэн понял, каким это было потрясением для Джеки.
   Джордж ответил на его незаданный вопрос:
   – Вы не знали Джеки до смерти Марии. Она была совершенно иной: открытой, веселой и доверчивой девочкой. А потом все резко переменилось.
   – Да, она перенесла огромное горе.
   – Она была потрясена, опустошена. Когда я сказал ей о смерти Марии, она не произнесла ни слова и не пролила ни одной слезинки, просто заперлась в своей комнате и почти не выходила. Когда наконец она стала по-прежнему есть и заниматься, она уже нисколько не напоминала ту резвую и живую девочку, какой была раньше. Только через много месяцев мы с Гретой смогли как-то вернуть ее к жизни. – Он печально покачал головой. – К сожалению, рана, нанесенная ее душе смертью обожаемой матери, была слишком глубокой.
   – Это не так, – взволнованно возразил Дэн. – Вы были с ней рядом, вы ее любили, разделяли с ней горе, утешали ее, когда она плакала.
   – Нет, Дэн. В том-то и беда. Джеки не плакала. Ни тогда, ни потом. Со смерти Марии она ни разу не пролила слез... по любой причине.
   Дэн вздрогнул и вспомнил, что действительно никогда не видел, чтобы Джеки плакала. Какой бы разгневанной или огорченной она ни была, она ни разу не заплакала... даже когда ее обвинили в предательстве.
   – Она любит вас, Дэн, – мягко сказал Джордж. – Джеки любовь представляется ужасной слабостью. За долгие годы она приучила себя быть независимой от кого бы то ни было. Видимо, она считает, что, если ее покинут, так ей будет легче это пережить. Это ее своеобразная защита от глубокой личной утраты.
   – Меня она никогда не потеряет, – горячо ответил Дэн.
   – Я это знаю. И думаю, Джеки это тоже знает.
   – Джордж, мне нужно найти ее. Если с ней что-нибудь случится...
   Джордж покачал головой, отвергая страхи Дэна.
   – Мы должны сохранять спокойствие, Дэн! Зная Джеки, могу предположить, что ей просто надоело сидеть взаперти и, когда дождь немного утих, она решила погулять. Да, может, она уже вернулась домой, пока мы здесь разговариваем! – Он нахмурился. – Но только для того, чтобы быть уверенным, я потихоньку начну поиски. Вы уже проверяли, нет ли ее у вашей матери? – Дэн покачал головой, и Джордж продолжал: – Понятно. Я сам свяжусь с Леонорой. А вы отправляйтесь к министру Гамильтону. Тот факт, что он самая вероятная жертва и до сих пор еще не подвергся нападению, заставляет меня думать, что Джеки просто вышла погулять и находится где-нибудь неподалеку. А потом я зайду к вам.
   Дэн кивнул, нисколько не успокоенный – он был почти уверен, что Джеки попала в беду... и что, несмотря на свою проклятую самостоятельность, отчаянно нуждается в его помощи.
   – Вы нашли фрау Уэстбрук у ее отца? – спросила Грета, выбегая в холл.
   У Дэна сердце упало: вопрос Греты уничтожил его последнюю надежду.
   – Нет, Грета. Отец не видел ее весь день. А мне не приносили никаких сообщений? Например, от министра Гамильтона?
   – Нет, ничего не было. – Грета казалась расстроенной. – У вас есть причины предполагать, что фрау Уэстбрук в опасности?
   – Не знаю. Но я намерен это выяснить.
   Тут в воздухе пронесся черный клубок шерсти и бросился Дэну в ноги.
   – Убирайся, мне не до тебя! – Дэн сердито взглянул на Виски.
   Но Виски ответил на это необычным шипением, а неожиданно стал тереться о сапоги Дэна и жалобно мяукать.