Страница:
Монтфорд засмеялся.
— Я всегда вас подхвачу, можете на меня рассчитывать.
Мег улыбнулась.
— Вы очень добры. Я не стою вашей дружбы
— Дорогая, вы стоите много лучшего! У меня кровь закипает, когда я только подумаю, что вас принуждают к замужеству, в особенности с человеком вас недостойным! Будь это кто угодно другой, а не лорд Уортен, я бы не был в такой ярости. — Его глаза сверкали негодованием. — Он не может любить вас. У него не хватает благородства, чтобы оценить вашу кротость и добродетель. — Он помолчал немного и, наклонившись к ней ближе, сказал: — Я вас боготворю, Мег, — сам воздух, которым вы дышите, мое единственное желание, чтобы вы воцарились в моем доме, как вы уже давно царите в моем сердце. Скажите только слово, и я избавлю вас от всех этих переживаний. Поверьте мне, уже много месяцев я думаю лишь об одном — как завоевать вашу душу. Дайте мне надежду. Вам стоит только намекнуть — и я увезу вас. Мы могли бы поехать в Париж…
Ахнув, Мег слегка отступила.
— Вы просите меня бежать с вами?
Не пытаясь удержать ее, он твердо продолжал:
— Эта мысль противна мне, как и вам. Но если бы это было необходимо, если бы вы могли полюбить меня… — Он не закончил.
Мег отвернулась. Пойдет ли она на брак с Монтфордом, чтобы избавиться от Уортена? Она не могла ответить на этот вопрос. Говоря по совести, она не имела желания выходить ни за того, ни за другого.
Тон его сделался нежным.
— Не кажется ли вам, Маргарет, что это было бы очень романтично — ускользнуть на рассвете, в теплом удобном экипаже — с прекрасными рессорами, разумеется, — и мчаться по лесам и полям, еще не просохшим от утренней росы, где пасутся овечки. С вами я утопал бы в блаженстве, это было бы такое счастье…
В это время с террасы раздался знакомый голос:
— Мегги! Веди же твоего гостя к чаю!
Сэр Уильям махал им рукой. Мегги, покраснев, помахала в ответ.
— Нам пора вернуться, — сказала она. — Папа не понравится, что я так долго разговариваю с вами одна в саду.
— Ваш отец всегда меня недолюбливал, — с грустью заметил Монтфорд. Он вздохнул.
Мег ничего ему не отвечала, зная мнение отца. Она тоже глубоко вздохнула.
— Однако вы можете быть уверены, что я сама выбираю себе друзей. Я желаю только иметь возможность любить по велению моего сердца. Если бы я полюбила, мнение отца мало бы что значило для меня.
— Поистине вы — достойнейшая из женщин, — сказал он проникновенно. — Я глубоко почитаю вас! Стоит вам сказать одно лишь слово, и я дам вам…
— Я знаю, — сказала она. — Леса и поля, еще не просохшие от росы, где пасутся овечки.
На ступенях террасы она остановила его прикосновением руки к его рукаву.
— Вы нарисовали мне очаровательную картину, милорд, что свидетельствует о том, что вам знакомы мои устремления. Но вы сами можете понять, что я ни в чем не уверена, пока. Знайте одно, ваше присутствие в Стэйплхоупе доставляет мне большое удовольствие.
Посередине самой лучшей гостиной гостиницы «Виноградная лоза» был накрыт стол. Это была просторная, удобная комната с отделанными ореховыми панелями стенами. В камине весело трещал огонь, а на буфете в хрустальном графине краснела рубиновым блеском наливка. В центре стола красовался букет из колокольчиков и папоротников. «Прелестная картина!» — подумала Мег, входя в гостиную с отцом и Каролиной. Она была все еще вне себя оттого, что ни отец, ни ее жених не нашли нужным сообщить ей, что лорд Уортен нуждался в ее приданом для спасения своего состояния, а ее нареченный при этом еще лицемерно твердил ей о своей любви. «Как легко влюбиться в тридцать тысяч фунтов!» — повторяла она про себя.
Она встретила взгляд лорда Уортена вежливой улыбкой. Он ожидал гостей, стоя у камина, в строгом вечернем костюме. Он склонил голову, приветствуя ее, но по тому, как он слегка прищурил глаза, она поняла, что он догадывался о ее недовольстве. Рядом с ним, похлопывая тростью по сапогу, сидел Джеффри.
Лорд Уортен не успел сказать двух слов, как, бесцеремонно перебив его, Мег обратилась к его брату:
— Здравствуйте, мистер Блейк! Я надеюсь, нам лучше. Я слышала, вы были нездоровы.
Взглянув на брата, Джеффри не мог удержаться от улыбки.
— Нам обоим пришлось нелегко, с тех пор как мы с вами последний раз встречались, не так ли, мисс Лонгвилль?
Мег была озадачена его вопросом и хотела было ответить, но он укоризненно покачал головой брату:
— Я говорил тебе не брать ее на мельницу. Это никуда не годится, любезный братец! В следующий раз посоветуйся со мной, как нужно занимать даму.
Мег протянула Джеффри руку.
— Вы знали о его намерениях и не одобряли их? — спросила она.
Взяв ее руку, он шепнул, подмигнув:
— Мой брат ужасно независимый. Не давайте ему воли! Держите вожжи твердо в руках, милочка!
Мег рассмеялась.
— И зачем только вы так рано женились, мистер Блейк, я уверена, мы с вами прекрасно бы подошли друг другу!
Мягкая, чуть насмешливая улыбка осветили лицо Джеффри.
— Боюсь, если бы моя жена вам кое-что порассказала, вы сочли бы себя счастливой, что вам удалось избежать такой напасти!
— Не может быть! — с улыбкой отвечала ему Мег. — Вот будь у вас хоть частица любезности вашего брата, я бы последовала за вами на край света! — сказала она, повернувшись к Уортену.
— Мегги! — упрекнул ее отец. — Разве можно так говорить с лордом Уортеном!
Но Уортен только засмеялся.
— Она права. Что касается манер, мне их явно не хватает. Я могу предложить только преданное сердце. — Он поклонился Мег.
Она приподняла бровь.
— Неужели? — Она отошла к окну и стала смотреть во двор.
Джеффри взглянул на нахмурившегося брата и прошептал:
— Не нужно было тебе убивать эту крысу! Она очень огорчена.
Уортен покачал головой.
— Нет, тут дело не в этом. Но в чем?
Словно в ответ на его вопрос сэр Уильям сказал:
— У нас сегодня побывал интересный гость, Уортен.
Лорд Уортен посмотрел на него и Каролину и подвинул для нее кресло к огню. Склоняясь над ее рукой, он спросил:
— И кто бы это мог быть?
— Старый знакомый, — отвечала Каролина.
Сэр Уильям раскачивался на носках, заложив руки за спину. Сердито взглянув на дочь, он сказал:
— Монтфорд. Монтфорд был здесь сегодня.
Несколько секунд царило молчание. Обернувшись к присутствующим, Мег заметила удивленный взгляд Блейка, нахмуренные брови Уортена, сердитое выражение на лице отца и недоуменное у Каролины.
Вздернув подбородок, она сказала:
— Мы с Монтфордом большие друзья. Я была очень рада с ним увидеться. К тому же он рассказал мне удивительные вещи. — Она нежно всем улыбнулась.
В дверях появился хозяин гостиницы с серебряным подносом. На подносе было пять хрустальных бокалов и бутылка шампанского. Хозяин был маленький толстяк с лысеющей макушкой и добродушным взглядом голубых глаз.
Мег ахнула.
— Уортен! Вы не должны были заказывать шампанское. Оно слишком дорогое. Вам это не по средствам.
Пораженный хозяин нахмурился. Остальные смотрели на нее с изумлением.
— Маргарет! — воскликнула, покраснев, Каролина.
Мег осмотрела всех самым невинным взглядом широко раскрытых глаз.
— Если мне в ближайшем времени предстоит замужество, — сказала она, — я должна задуматься о таких вещах, как расходы и экономия. Сколько стоит это шампанское, мистер Крапс? — спросила она хозяина с самым серьезным видом.
Он только осуждающе покачал головой и сказал строго:
— С вами, юная особа, я такие предметы обсуждать не намерен.
Мег слегка покраснела, но не могла не улыбнуться. У себя за спиной она услышала смех Уортена.
Обед затянулся. Он был отлично приготовлен, и Мег все время не переставала подсчитывать в уме стоимость спаржи, устриц, омаров и всего прочего, что появлялось на столе. Мистер Крапс несколько раз хмуро посматривал в ее сторону, но она продолжала оценивать даже обеденный сервиз.
— Быть может, нам лучше будет воздержаться от приемов. Как вы думаете, милорд? Мы бы смогли порядочно сэкономить, переставши знаться со всеми нашими друзьями и знакомыми.
Лорда Уортена, казалось, вовсе не задевал ни ее выбор темы для разговора, ни ее интерес к домашней экономии.
— Мне бы доставила удовольствие каждая минута наедине с вами. Несомненно, ваша идея имеет свои преимущества, — отвечал он вежливо.
Мег была очень недовольна такой учтивостью. Она надеялась, по меньшей мере, разозлить его настолько, насколько она сама была зла. Но этот несносный человек упорно отказывался выходить из себя!
Но ее отец не отличался таким хладнокровием. К тому моменту, когда подали пирожные и свежие фрукты, лицо сэра Уильяма приняло такое угрожающее выражение, что Мег сочла за благо оставить эту тему.
Вся компания собиралась вернуться в Стэйплхоуп, где планировались несколько партий в вист и легкий ужин, о котором уже несколько дней заботилась кухарка. Сэр Уильям улучил минуту отвести Мег в сторону. Если она не изменит свое поведение сейчас же — сейчас же! — он даст ей хорошую трепку, прошептал он ей. И особенности когда Каролина специально устраивает этот вечер.
— Я стану улыбаться Уортену через карточный стол, если вам так угодно, — насмешливо отвечала Мег.
Сэр Уильям наклонился к самому ее лицу.
— С меня хватит твоих безобразий на сегодня, Маргарет Элинор Лонгвилль.
Мег и глазом не моргнула на это.
— Если вы хотите, чтобы ваша дочь примерно себя вела, почему вы не сказали ей, что ее берут в жены ради ее приданого! Неужели вы настолько меня не уважаете, папа?
Сэр Уильям побледнел.
— Проклятье! — простонал он. — Это Монтфорд тебе сказал.
— Да, он! Хоть один он оказался мне настоящим другом. Но почему я должна была услышать это от него, папа? Сначала вы, за день до приезда лорда Уортена, сообщаете мне, что я должна стать его женой. Потом Хоуп рассказывает мне правду о моем милом Филипе, а теперь почему-то Монтфорд должен поставить меня в известность о том, что Уортену необходимо жениться на богатой наследнице, чтобы выручить свое имущество!
Мег едва удерживалась от слез. Она оглянулась. Каролина уже в холле о чем-то оживление разговаривала с братьями.
— Я должна была знать обо всем этом заранее!
— Ну да, я должен был сказать тебе! — сквозь зубы проговорил сэр Уильям.
Мег, еще питавшая слабую надежду, что Монтфорд был не прав, почувствовала, как сердце у нее сжалось.
— Значит, лорду Уортену действительно нужно мое приданое? Тогда как он может говорить, что любит меня?
— Мег, я признаю, что я не прав, но ты не должна из-за этого думать плохо об Уортене! Я знаю, что он любит тебя.
— Ха! — Это было единственное, что она могла сказать ему в ответ.
— Ну и тщеславная же ты девчонка после этого! Да он мог иметь дюжину богатых невест, стоило ему только пальцем шевельнуть. И почему ему только взбрело в голову жениться на самой неприятной особе в Лондоне! И чего ради я стараюсь убеждать такую упрямую ослицу!
Сэр Уильям выглянул во двор, где их ожидала карета.
— Пошли, Мег, нас ждут гости!
— Что еще за гости? — спросила Мег. Никогда в жизни она еще не была в таком дурном настроении.
Но сэр Уильям, видимо, достаточно натерпелся от ее настроений, поэтому он не удостоил ее ответом.
13
— Я всегда вас подхвачу, можете на меня рассчитывать.
Мег улыбнулась.
— Вы очень добры. Я не стою вашей дружбы
— Дорогая, вы стоите много лучшего! У меня кровь закипает, когда я только подумаю, что вас принуждают к замужеству, в особенности с человеком вас недостойным! Будь это кто угодно другой, а не лорд Уортен, я бы не был в такой ярости. — Его глаза сверкали негодованием. — Он не может любить вас. У него не хватает благородства, чтобы оценить вашу кротость и добродетель. — Он помолчал немного и, наклонившись к ней ближе, сказал: — Я вас боготворю, Мег, — сам воздух, которым вы дышите, мое единственное желание, чтобы вы воцарились в моем доме, как вы уже давно царите в моем сердце. Скажите только слово, и я избавлю вас от всех этих переживаний. Поверьте мне, уже много месяцев я думаю лишь об одном — как завоевать вашу душу. Дайте мне надежду. Вам стоит только намекнуть — и я увезу вас. Мы могли бы поехать в Париж…
Ахнув, Мег слегка отступила.
— Вы просите меня бежать с вами?
Не пытаясь удержать ее, он твердо продолжал:
— Эта мысль противна мне, как и вам. Но если бы это было необходимо, если бы вы могли полюбить меня… — Он не закончил.
Мег отвернулась. Пойдет ли она на брак с Монтфордом, чтобы избавиться от Уортена? Она не могла ответить на этот вопрос. Говоря по совести, она не имела желания выходить ни за того, ни за другого.
Тон его сделался нежным.
— Не кажется ли вам, Маргарет, что это было бы очень романтично — ускользнуть на рассвете, в теплом удобном экипаже — с прекрасными рессорами, разумеется, — и мчаться по лесам и полям, еще не просохшим от утренней росы, где пасутся овечки. С вами я утопал бы в блаженстве, это было бы такое счастье…
В это время с террасы раздался знакомый голос:
— Мегги! Веди же твоего гостя к чаю!
Сэр Уильям махал им рукой. Мегги, покраснев, помахала в ответ.
— Нам пора вернуться, — сказала она. — Папа не понравится, что я так долго разговариваю с вами одна в саду.
— Ваш отец всегда меня недолюбливал, — с грустью заметил Монтфорд. Он вздохнул.
Мег ничего ему не отвечала, зная мнение отца. Она тоже глубоко вздохнула.
— Однако вы можете быть уверены, что я сама выбираю себе друзей. Я желаю только иметь возможность любить по велению моего сердца. Если бы я полюбила, мнение отца мало бы что значило для меня.
— Поистине вы — достойнейшая из женщин, — сказал он проникновенно. — Я глубоко почитаю вас! Стоит вам сказать одно лишь слово, и я дам вам…
— Я знаю, — сказала она. — Леса и поля, еще не просохшие от росы, где пасутся овечки.
На ступенях террасы она остановила его прикосновением руки к его рукаву.
— Вы нарисовали мне очаровательную картину, милорд, что свидетельствует о том, что вам знакомы мои устремления. Но вы сами можете понять, что я ни в чем не уверена, пока. Знайте одно, ваше присутствие в Стэйплхоупе доставляет мне большое удовольствие.
Посередине самой лучшей гостиной гостиницы «Виноградная лоза» был накрыт стол. Это была просторная, удобная комната с отделанными ореховыми панелями стенами. В камине весело трещал огонь, а на буфете в хрустальном графине краснела рубиновым блеском наливка. В центре стола красовался букет из колокольчиков и папоротников. «Прелестная картина!» — подумала Мег, входя в гостиную с отцом и Каролиной. Она была все еще вне себя оттого, что ни отец, ни ее жених не нашли нужным сообщить ей, что лорд Уортен нуждался в ее приданом для спасения своего состояния, а ее нареченный при этом еще лицемерно твердил ей о своей любви. «Как легко влюбиться в тридцать тысяч фунтов!» — повторяла она про себя.
Она встретила взгляд лорда Уортена вежливой улыбкой. Он ожидал гостей, стоя у камина, в строгом вечернем костюме. Он склонил голову, приветствуя ее, но по тому, как он слегка прищурил глаза, она поняла, что он догадывался о ее недовольстве. Рядом с ним, похлопывая тростью по сапогу, сидел Джеффри.
Лорд Уортен не успел сказать двух слов, как, бесцеремонно перебив его, Мег обратилась к его брату:
— Здравствуйте, мистер Блейк! Я надеюсь, нам лучше. Я слышала, вы были нездоровы.
Взглянув на брата, Джеффри не мог удержаться от улыбки.
— Нам обоим пришлось нелегко, с тех пор как мы с вами последний раз встречались, не так ли, мисс Лонгвилль?
Мег была озадачена его вопросом и хотела было ответить, но он укоризненно покачал головой брату:
— Я говорил тебе не брать ее на мельницу. Это никуда не годится, любезный братец! В следующий раз посоветуйся со мной, как нужно занимать даму.
Мег протянула Джеффри руку.
— Вы знали о его намерениях и не одобряли их? — спросила она.
Взяв ее руку, он шепнул, подмигнув:
— Мой брат ужасно независимый. Не давайте ему воли! Держите вожжи твердо в руках, милочка!
Мег рассмеялась.
— И зачем только вы так рано женились, мистер Блейк, я уверена, мы с вами прекрасно бы подошли друг другу!
Мягкая, чуть насмешливая улыбка осветили лицо Джеффри.
— Боюсь, если бы моя жена вам кое-что порассказала, вы сочли бы себя счастливой, что вам удалось избежать такой напасти!
— Не может быть! — с улыбкой отвечала ему Мег. — Вот будь у вас хоть частица любезности вашего брата, я бы последовала за вами на край света! — сказала она, повернувшись к Уортену.
— Мегги! — упрекнул ее отец. — Разве можно так говорить с лордом Уортеном!
Но Уортен только засмеялся.
— Она права. Что касается манер, мне их явно не хватает. Я могу предложить только преданное сердце. — Он поклонился Мег.
Она приподняла бровь.
— Неужели? — Она отошла к окну и стала смотреть во двор.
Джеффри взглянул на нахмурившегося брата и прошептал:
— Не нужно было тебе убивать эту крысу! Она очень огорчена.
Уортен покачал головой.
— Нет, тут дело не в этом. Но в чем?
Словно в ответ на его вопрос сэр Уильям сказал:
— У нас сегодня побывал интересный гость, Уортен.
Лорд Уортен посмотрел на него и Каролину и подвинул для нее кресло к огню. Склоняясь над ее рукой, он спросил:
— И кто бы это мог быть?
— Старый знакомый, — отвечала Каролина.
Сэр Уильям раскачивался на носках, заложив руки за спину. Сердито взглянув на дочь, он сказал:
— Монтфорд. Монтфорд был здесь сегодня.
Несколько секунд царило молчание. Обернувшись к присутствующим, Мег заметила удивленный взгляд Блейка, нахмуренные брови Уортена, сердитое выражение на лице отца и недоуменное у Каролины.
Вздернув подбородок, она сказала:
— Мы с Монтфордом большие друзья. Я была очень рада с ним увидеться. К тому же он рассказал мне удивительные вещи. — Она нежно всем улыбнулась.
В дверях появился хозяин гостиницы с серебряным подносом. На подносе было пять хрустальных бокалов и бутылка шампанского. Хозяин был маленький толстяк с лысеющей макушкой и добродушным взглядом голубых глаз.
Мег ахнула.
— Уортен! Вы не должны были заказывать шампанское. Оно слишком дорогое. Вам это не по средствам.
Пораженный хозяин нахмурился. Остальные смотрели на нее с изумлением.
— Маргарет! — воскликнула, покраснев, Каролина.
Мег осмотрела всех самым невинным взглядом широко раскрытых глаз.
— Если мне в ближайшем времени предстоит замужество, — сказала она, — я должна задуматься о таких вещах, как расходы и экономия. Сколько стоит это шампанское, мистер Крапс? — спросила она хозяина с самым серьезным видом.
Он только осуждающе покачал головой и сказал строго:
— С вами, юная особа, я такие предметы обсуждать не намерен.
Мег слегка покраснела, но не могла не улыбнуться. У себя за спиной она услышала смех Уортена.
Обед затянулся. Он был отлично приготовлен, и Мег все время не переставала подсчитывать в уме стоимость спаржи, устриц, омаров и всего прочего, что появлялось на столе. Мистер Крапс несколько раз хмуро посматривал в ее сторону, но она продолжала оценивать даже обеденный сервиз.
— Быть может, нам лучше будет воздержаться от приемов. Как вы думаете, милорд? Мы бы смогли порядочно сэкономить, переставши знаться со всеми нашими друзьями и знакомыми.
Лорда Уортена, казалось, вовсе не задевал ни ее выбор темы для разговора, ни ее интерес к домашней экономии.
— Мне бы доставила удовольствие каждая минута наедине с вами. Несомненно, ваша идея имеет свои преимущества, — отвечал он вежливо.
Мег была очень недовольна такой учтивостью. Она надеялась, по меньшей мере, разозлить его настолько, насколько она сама была зла. Но этот несносный человек упорно отказывался выходить из себя!
Но ее отец не отличался таким хладнокровием. К тому моменту, когда подали пирожные и свежие фрукты, лицо сэра Уильяма приняло такое угрожающее выражение, что Мег сочла за благо оставить эту тему.
Вся компания собиралась вернуться в Стэйплхоуп, где планировались несколько партий в вист и легкий ужин, о котором уже несколько дней заботилась кухарка. Сэр Уильям улучил минуту отвести Мег в сторону. Если она не изменит свое поведение сейчас же — сейчас же! — он даст ей хорошую трепку, прошептал он ей. И особенности когда Каролина специально устраивает этот вечер.
— Я стану улыбаться Уортену через карточный стол, если вам так угодно, — насмешливо отвечала Мег.
Сэр Уильям наклонился к самому ее лицу.
— С меня хватит твоих безобразий на сегодня, Маргарет Элинор Лонгвилль.
Мег и глазом не моргнула на это.
— Если вы хотите, чтобы ваша дочь примерно себя вела, почему вы не сказали ей, что ее берут в жены ради ее приданого! Неужели вы настолько меня не уважаете, папа?
Сэр Уильям побледнел.
— Проклятье! — простонал он. — Это Монтфорд тебе сказал.
— Да, он! Хоть один он оказался мне настоящим другом. Но почему я должна была услышать это от него, папа? Сначала вы, за день до приезда лорда Уортена, сообщаете мне, что я должна стать его женой. Потом Хоуп рассказывает мне правду о моем милом Филипе, а теперь почему-то Монтфорд должен поставить меня в известность о том, что Уортену необходимо жениться на богатой наследнице, чтобы выручить свое имущество!
Мег едва удерживалась от слез. Она оглянулась. Каролина уже в холле о чем-то оживление разговаривала с братьями.
— Я должна была знать обо всем этом заранее!
— Ну да, я должен был сказать тебе! — сквозь зубы проговорил сэр Уильям.
Мег, еще питавшая слабую надежду, что Монтфорд был не прав, почувствовала, как сердце у нее сжалось.
— Значит, лорду Уортену действительно нужно мое приданое? Тогда как он может говорить, что любит меня?
— Мег, я признаю, что я не прав, но ты не должна из-за этого думать плохо об Уортене! Я знаю, что он любит тебя.
— Ха! — Это было единственное, что она могла сказать ему в ответ.
— Ну и тщеславная же ты девчонка после этого! Да он мог иметь дюжину богатых невест, стоило ему только пальцем шевельнуть. И почему ему только взбрело в голову жениться на самой неприятной особе в Лондоне! И чего ради я стараюсь убеждать такую упрямую ослицу!
Сэр Уильям выглянул во двор, где их ожидала карета.
— Пошли, Мег, нас ждут гости!
— Что еще за гости? — спросила Мег. Никогда в жизни она еще не была в таком дурном настроении.
Но сэр Уильям, видимо, достаточно натерпелся от ее настроений, поэтому он не удостоил ее ответом.
13
Когда экипаж свернул на подъездную аллею Стэйплхоуп-Холла, Мег поняла, что что-то не так. Все комнаты второго этажа были ярко освещены — само по себе странное обстоятельство. Подобным образом дом освещался только во время больших приемов. К тому же Каролина, сидевшая напротив нее, все время нервно сжимала и разжимала пальцы, а ее зеленые глаза прямо-таки сверкали. Мег показалось, что что-то происходит, но потом она подумала, что Каролина просто хотела оказать честь лорду Уортену и его брату.
Как бы там ни было, она немало потрудилась ради этой цели. Мег пожалела, что мачеха проявила к их гостям такое внимание; ей не хотелось, чтобы лорд Уортен воображал себя в Стэйплхоупе желанным гостем.
По дороге джентльмены вели себя в полном соответствии с ее ожиданиями.
Отец по понятным причинам совершенно ее игнорировал, скрестив руки на груди и глядя в окно кареты. Сидевший рядом с Каролиной Джеффри поддерживал учтивую беседу, делая замечания относительно погоды и рассказывая забавные истории. Мег не могла не отметить его безупречные манеры. Он был неизменно любезен, хотя говорил практически он один, поскольку остальные казались озабоченными своими мыслями. Даже его брат мало обращал на него внимания, только один раз отозвавшись на его слова: «Да уж! Для июня это очень неожиданное и резкое похолодание».
Так как в этот момент он смотрел на нее, Мег поняла, что он имеет в виду, и бросила на него сердитый взгляд. В дальнейшем она его просто не замечала. Она намеревалась при первой же возможности пробрать его как следует и предвкушала это удовольствие.
В холле Мег не обратила никакого внимания на одетых в парадные ливреи слуг, выжидая удобный момент поговорить с Уортеном. Он, казалось, также этого желал, но по совершенно иным причинам.
Помогая ей снять накидку, он прошептал ей на ухо:
— Как вы прекрасны!
На ней было платье из зеленого шелка с расшитыми жемчугом пышными рукавами. Шею украшало изумрудное колье, волосы поддерживала белая лента.
— Хотел бы я остаться с вами наедине, — добавил он. — Сначала я бы выслушал ваши жалобы и упреки, зато потом смог бы вас поцеловать.
Обернувшись, Мег сверкнула на него глазами.
— Возможно, вам пришлось бы не по вкусу то, что я хочу вам сказать, милорд лицемер!
В этот момент к ним поспешно подошла Каролина.
— Маргарет, ведь лорд Уортен еще не видел наш бальный зал. Быть может, ты проводишь его туда?
Мег посмотрела на нее с некоторым удивлением, но с благодарностью. Каролина, вероятно, почувствовала назревающую ссору и хотела дать им возможность поговорить наедине.
Последние слова Каролины, сказанные им вслед, озадачили ее, однако:
— Постарайся улыбаться, Мег, хоть немного!
Лорд Уортен крепко держал ее за руку. Они были уже у дверей в зал, когда Мег послышался приглушенный смех. Кто-то из прислуги, быть может? Она хотела что-то сказать, но лорд Уортен неожиданно обнял ее довольно бесцеремонно и крепко поцеловал. Он сразу же отпустил ее. «Чудовище!» — чуть было не закричала она, но он, смеясь, зажал ей рот рукой.
— Не забывайте, мачеха велела вам улыбаться! — прошептал он.
Из-за закрытых дверей зала донесся еще один приглушенный возглас.
— О Боже! — прошептала Мег, закатывая глаза. — Только не говорите мне, что там полно гостей! Неудивительно, что прислуга последние три дня была вне себя.
Уортен усмехнулся.
— Вас это забавляет? — сказала она саркастическим тоном.
— Вместо того чтобы дать мне нагоняй, вам придется праздновать нашу помолвку. — Он с лукавой усмешкой распахнул двери.
Открывшаяся перед ней картина взбесила и… очаровала Мег. Толпа ее друзей и знакомых бросилась к ним навстречу, поздравляя их и желая им счастья.
И Мег улыбнулась, как и велела ей Каролина.
Зал вдоль стен был убран букетами роз с плющом и папоротником. Сами стены были декорированы лиловой с блестками тканью. Тысячи свечей придавали залу особенно праздничную атмосферу, освещая танцующие кадриль пары.
Первый вальс Мег танцевала с Уортеном, а потом Монтфорд постарался, чтобы все остальные танцы у нее разобрали другие кавалеры.
Лорд Уортен слегка поклонился барону в самом начале бала. Мег заметила, что он тщательно избегал разговоров с Монтфордом, и ее негодование против нареченного ожило с новой силой. Больше всего ее оскорбило и унизило то, что, объясняясь ей в любви, он преследовал единственную цель — завладеть ее приданым, что человек, принуждающий ее к замужеству, метит на ее состояние. О какой любви может идти речь?
Когда ей случалось перемолвиться с ним словом, она улыбалась и была очень любезна, не желая дать хотя бы малейший повод для сплетен, но, даже улыбаясь, она все равно давала ему понять, что между ними отнюдь не все благополучно.
Одну из кадрилей она танцевала с мистером Норбери. Когда они сошлись в очередной фигуре, он широко улыбнулся и спросил:
— Вы видели мою дочь?
Они снова разошлись. Мег начала искать глазами Хоуп. Увидев, наконец, свою подругу, она была поражена ее видом. На ней было темно-розовое, почти вишневого цвета, платье, с коротким пышным шлейфом. Ее мягкие каштановые волосы были модно уложены локонами. Такое чудесное преображение вызвало у Мег улыбку. Дюжина кавалеров роились вокруг Хоуп, добиваясь ее внимания. На лице подруги играла счастливая улыбка.
Мег одобрительно кивнула мистеру Норбери. Что теперь подумает Чарльз о своей бывшей возлюбленной, пришло ей в голову, и видел ли он ее уже?
После кадрили Мег хотела его найти, но Монтфорд, подхватив ее под руку, уговорил ее пройтись с ним по залу.
— Я уже говорил вам, как вы сегодня элегантны? — сказал он.
— Еще нет, но прошу вас, продолжайте! Я вся внимание!
Она улыбнулась ему поверх раскрытого веера.
— У меня от вас дух захватывает, Мег! И одно только желание — умчать вас подальше от Стэйплхоупа. Мой экипаж ожидает вас сегодня вечером — если вам будет угодно!
Мег была поражена.
— Вы шутите! — воскликнула она. Неужели он просит ее бежать с ним? — Монтфорд, я никогда не имела в виду — то есть я хочу сказать, я надеюсь, вы не думаете, что я когда-либо поощряла…
— Ну конечно же, я шучу, — засмеялся Монтфорд, — во всяком случае, отчасти. По правде говоря, я приехал в двуколке — едва ли подходящий экипаж для побега, вы согласны?
— Вы случайно не говорили с Чарльзом? — спросила Мег, глядя в его смеющиеся глаза.
Он откровенно расхохотался.
— Ну не чудак ли он после этого! Однако я больше виню себя. Будь я здесь, я бы проводил вас в Бристоль в мгновение ока. Я могу и сейчас это сделать, если хотите.
Мег начала было возражать, но он серьезным тоном продолжал:
— Я не предлагаю вам бежать со мной. Я мог бы просто помочь вам избежать этого замужества, если это нужно.
Мег почувствовала, как на нее словно свежим ветром пахнуло после долгого пребывания в душной комнате. Все ее внутреннее напряжение как рукой сняло. Исчезни она сейчас, и все стали бы подозревать Чарльза, но никому бы и в голову не пришло заподозрить Монтфорда.
— Сэр, — отвечала она, — я вам очень признательна за ваше предложение. Если возникнет необходимость, я, конечно, обращусь за помощью к вам.
Он поклонился.
— Тогда не будем больше и говорить об этом. Стоит вам только слово сказать — и я к вашим услугам.
В этот момент к ним подошел Уортен.
— Миссис Норбери хочет поговорить с Маргарет. Вы позволите?
Он в упор посмотрел на Монтфорда.
— Разумеется, — с улыбкой отвечал барон. Но прежде чем отойти, он поднес руку Мег к губам и поцеловал ее пальцы. После чего он удалился небрежной походкой.
— Возмутительная дерзость, — процедил сквозь зубы лорд Уортен.
— Вы так находите? — спросила Мег, подавая ему руку. — Он, по крайней мере, не принуждал меня к помолвке против моего желания,
Чарльз Бернел и лорд Монтфорд стояли неподалеку от оркестра. Чарльз превозносил добродетели Мег, хотя при всех нежных чувствах к ней всегда видел в ней только подругу детских игр. В отличие от Монтфорда, чей взгляд был устремлен на Мег, Чарльз не сводил глаз с обольстительного создания в розовом платье, окруженного со всех сторон поклонниками. Со времени их размолвки с Хоуп некоторые его приятели в разговорах с ним выражали желание и намерение искать ее расположения. Чарльз был поражен. Ему никогда не приходило в голову, что стоит ему устраниться, как Хоуп, его милая кроткая Хоуп, немедленно окажется предметом внимания бесчисленных обожателей. Она неожиданно предстала перед ним в совершенно ином свете, и в сердце ему закралось сожаление, что он так легко расстался с ней.
Разумеется, он отказался от своих притязаний на нее; он желал ей всего самого лучшего — но это было до сегодняшнего вечера. Он вздохнул, наблюдая за тем, какими игривыми стали ее манеры, когда она шутливо ударила веером по пальцам одного из своих кавалеров. Она была так хороша с этой прической, а платье на ней было просто ослепительное! Он ощутил внезапное желание подойти к ней и провести рукой по нежным завиткам ее волос.
С противоположной стороны зала до него донесся знакомый голос:
— Чарльз, дорогой, ну идите же сюда!
Он узнал голос Элизабет, но был так поглощен созерцанием замечательно изменившейся Хоуп, что не мог оторвать от нее взгляд.
Монтфорд потянул его за рукав:
— Мисс Пристли зовет вас, Бернел.
Слова барона нарушили очарование, и Чарльз посмотрел в направлении его взгляда.
— Боже мой! — воскликнул он, увидев Лиззи.
Монтфорд засмеялся.
— Бойкая особа, правда? И явно, навеселе сейчас!
С легким поклоном в сторону барона Чарльз сказал:
— Я надеюсь, что Пристли станет моей женой, хотя вы, конечно, не могли об этом знать, так как только что приехали в Стэйплхоуп.
Монтфорд уставился на него во все глаза.
— Вы и Элизабет? Но я думал… — Он не закончил и удивленно приподнял брови. Затем улыбнулся. — Я только хотел сказать, что у Элизабет горячий нрав, хотя такой человек, как вы, всегда сумеет с ней справиться.
Чарльз хотел было выступить в защиту Лиззи, но в этот момент она поскользнулась и с трудом удержалась на ногах.
— О черт, пожалуй, и впрямь она слишком — бойка! — воскликнул он.
Монтфорд шутливо похлопал его по плечу.
— Пойдемте, поможем ей. Похоже, она нуждается в твердой руке, хотя бы для того, чтобы не дать ей упасть!
Подходя к Лиззи, Чарльз не мог не оглянуться еще раз на Хоуп. Его немного удивило, что она смотрела на него. Встретившись с ним взглядом, она сделала реверанс и, поднеся к губам веер, нежно ему улыбнулась.
Чарльз почувствовал, как будто ему нанесли удар в солнечное сплетение. Но Хоуп тут же переключила свое внимание на рыжеватого молодого человека, подошедшего пригласить ее танцевать.
Лиззи снова позвала его громким голосом, раздавшимся по всему залу:
— Вы совсем забыли меня, Чарльз! Пойдемте выпьем еще шампанского.
В этот момент она заметила Монтфорда.
— Это вы, милорд? Что вы делаете в Стэйплхоупе? Я была уверена, что вы никогда не покинете Лондон. Миссис Боллс прелестна, не правда ли?
Она икнула и снова захихикала.
Монтфорд чуть прищурил глаза.
— Вы хотите сказать, она дает прелестные маленькие вечера с картами.
Лиззи подхватила его и Чарльза под руку.
— Вы опасный, опасный человек, лорд Монтфорд! Как будто я не знаю, что вы уже несколько месяцев приволакиваетесь за вдовушкой!
Изумленный такими откровениями, Чарльз взглянул на Монтфорда, но тот только покачал головой. Чарльз понимающе кивнул: его любимая Элизабет была под влиянием слишком многих бокалов шампанского.
— Нельзя ли найти где-нибудь немного кофе? — сказал он.
Через несколько минут им удалось уговорить Элизабет расположиться в удобном кресле в кабинете сэра Уильяма. Она хихикала и кокетничала с ними обоими, пока не появилась ее тетка и не упросила ее сдержать свой смех, если уж ей было не под силу сдерживать свои распущенные манеры!
Миссис Норбери обратилась к Чарльзу:
— Будьте столь любезны, проследите, чтобы кто-нибудь из прислуги принес ей кофе.
Чарльз вышел. Миссис Норбери укоризненно покачала головой, и хотела уже было позвонить, чтобы позвать горничную, но за ней прислала миссис Бернел. Оказалось, что бедная миссис Фитсвелл упала в обморок при виде любимой мышки сэра Уильяма!
Как только кабинет опустел, Элизабет взглянула на Монтфорда. Он стоял у окна, скрестив руки на груди и пристально на нее глядя. Она встала, подбежала к двери и тщательно закрыла ее. Кокетливо улыбнувшись, она сказала:
— Я не так уж много выпила шампанского, как вы думаете. Но мне нравится притворяться опьяневшей! Это очень плохо, да?
— Очень! — отвечал Монтфорд, не сводя с нее глаз.
— Вы самый красивый мужчина из тех, кого я знаю, милорд. Вы не против такой моей откровенности? — Медленно, но твердым шагом она подошла к нему, заложив руки за спину. Темно-синее, сильно декольтированное платье выгодно оттеняло ее белую кожу и темные волосы. Платье было совершенно восхитительным и совсем неподходящим для столь молодой особы. Юным леди подобало белое, бледно-розовое или голубое. Туалет Лиззи был откровенно вызывающим.
Скользнув взглядом по ее вполне сформировавшейся фигуре, он спросил:
— Сколько вам лет? Я бы очень удивился, если вам только девятнадцать.
— Только-только. А при чем тут возраст?
— Все зависит от того, чего от человека ожидают. Юноше, например, легче срубить дерево, чем старику.
— А молодой женщине, — перебила его Лиззи, — легче родить, чем пожилой. Я знаю, чего вы хотите, — вы никогда этого не получите. Мег не будет вашей женой. Вам придется украсть ее у Уортена!
Она стояла очень близко к нему, их разделял только маленький столик. На нем стояла хрустальная ваза с сухими цветочными лепестками. Запустив в вазу руку, Лиззи сказала:
— Мое приданое меньше, чем у Мег, но его бы хватило, чтобы расплатиться по одной-двум закладным.
Лорд Монтфорд покосился на нее.
— Чего вы добиваетесь, мисс Пристли? У меня такое чувство, как будто вы делаете мне предложение.
Как бы там ни было, она немало потрудилась ради этой цели. Мег пожалела, что мачеха проявила к их гостям такое внимание; ей не хотелось, чтобы лорд Уортен воображал себя в Стэйплхоупе желанным гостем.
По дороге джентльмены вели себя в полном соответствии с ее ожиданиями.
Отец по понятным причинам совершенно ее игнорировал, скрестив руки на груди и глядя в окно кареты. Сидевший рядом с Каролиной Джеффри поддерживал учтивую беседу, делая замечания относительно погоды и рассказывая забавные истории. Мег не могла не отметить его безупречные манеры. Он был неизменно любезен, хотя говорил практически он один, поскольку остальные казались озабоченными своими мыслями. Даже его брат мало обращал на него внимания, только один раз отозвавшись на его слова: «Да уж! Для июня это очень неожиданное и резкое похолодание».
Так как в этот момент он смотрел на нее, Мег поняла, что он имеет в виду, и бросила на него сердитый взгляд. В дальнейшем она его просто не замечала. Она намеревалась при первой же возможности пробрать его как следует и предвкушала это удовольствие.
В холле Мег не обратила никакого внимания на одетых в парадные ливреи слуг, выжидая удобный момент поговорить с Уортеном. Он, казалось, также этого желал, но по совершенно иным причинам.
Помогая ей снять накидку, он прошептал ей на ухо:
— Как вы прекрасны!
На ней было платье из зеленого шелка с расшитыми жемчугом пышными рукавами. Шею украшало изумрудное колье, волосы поддерживала белая лента.
— Хотел бы я остаться с вами наедине, — добавил он. — Сначала я бы выслушал ваши жалобы и упреки, зато потом смог бы вас поцеловать.
Обернувшись, Мег сверкнула на него глазами.
— Возможно, вам пришлось бы не по вкусу то, что я хочу вам сказать, милорд лицемер!
В этот момент к ним поспешно подошла Каролина.
— Маргарет, ведь лорд Уортен еще не видел наш бальный зал. Быть может, ты проводишь его туда?
Мег посмотрела на нее с некоторым удивлением, но с благодарностью. Каролина, вероятно, почувствовала назревающую ссору и хотела дать им возможность поговорить наедине.
Последние слова Каролины, сказанные им вслед, озадачили ее, однако:
— Постарайся улыбаться, Мег, хоть немного!
Лорд Уортен крепко держал ее за руку. Они были уже у дверей в зал, когда Мег послышался приглушенный смех. Кто-то из прислуги, быть может? Она хотела что-то сказать, но лорд Уортен неожиданно обнял ее довольно бесцеремонно и крепко поцеловал. Он сразу же отпустил ее. «Чудовище!» — чуть было не закричала она, но он, смеясь, зажал ей рот рукой.
— Не забывайте, мачеха велела вам улыбаться! — прошептал он.
Из-за закрытых дверей зала донесся еще один приглушенный возглас.
— О Боже! — прошептала Мег, закатывая глаза. — Только не говорите мне, что там полно гостей! Неудивительно, что прислуга последние три дня была вне себя.
Уортен усмехнулся.
— Вас это забавляет? — сказала она саркастическим тоном.
— Вместо того чтобы дать мне нагоняй, вам придется праздновать нашу помолвку. — Он с лукавой усмешкой распахнул двери.
Открывшаяся перед ней картина взбесила и… очаровала Мег. Толпа ее друзей и знакомых бросилась к ним навстречу, поздравляя их и желая им счастья.
И Мег улыбнулась, как и велела ей Каролина.
Зал вдоль стен был убран букетами роз с плющом и папоротником. Сами стены были декорированы лиловой с блестками тканью. Тысячи свечей придавали залу особенно праздничную атмосферу, освещая танцующие кадриль пары.
Первый вальс Мег танцевала с Уортеном, а потом Монтфорд постарался, чтобы все остальные танцы у нее разобрали другие кавалеры.
Лорд Уортен слегка поклонился барону в самом начале бала. Мег заметила, что он тщательно избегал разговоров с Монтфордом, и ее негодование против нареченного ожило с новой силой. Больше всего ее оскорбило и унизило то, что, объясняясь ей в любви, он преследовал единственную цель — завладеть ее приданым, что человек, принуждающий ее к замужеству, метит на ее состояние. О какой любви может идти речь?
Когда ей случалось перемолвиться с ним словом, она улыбалась и была очень любезна, не желая дать хотя бы малейший повод для сплетен, но, даже улыбаясь, она все равно давала ему понять, что между ними отнюдь не все благополучно.
Одну из кадрилей она танцевала с мистером Норбери. Когда они сошлись в очередной фигуре, он широко улыбнулся и спросил:
— Вы видели мою дочь?
Они снова разошлись. Мег начала искать глазами Хоуп. Увидев, наконец, свою подругу, она была поражена ее видом. На ней было темно-розовое, почти вишневого цвета, платье, с коротким пышным шлейфом. Ее мягкие каштановые волосы были модно уложены локонами. Такое чудесное преображение вызвало у Мег улыбку. Дюжина кавалеров роились вокруг Хоуп, добиваясь ее внимания. На лице подруги играла счастливая улыбка.
Мег одобрительно кивнула мистеру Норбери. Что теперь подумает Чарльз о своей бывшей возлюбленной, пришло ей в голову, и видел ли он ее уже?
После кадрили Мег хотела его найти, но Монтфорд, подхватив ее под руку, уговорил ее пройтись с ним по залу.
— Я уже говорил вам, как вы сегодня элегантны? — сказал он.
— Еще нет, но прошу вас, продолжайте! Я вся внимание!
Она улыбнулась ему поверх раскрытого веера.
— У меня от вас дух захватывает, Мег! И одно только желание — умчать вас подальше от Стэйплхоупа. Мой экипаж ожидает вас сегодня вечером — если вам будет угодно!
Мег была поражена.
— Вы шутите! — воскликнула она. Неужели он просит ее бежать с ним? — Монтфорд, я никогда не имела в виду — то есть я хочу сказать, я надеюсь, вы не думаете, что я когда-либо поощряла…
— Ну конечно же, я шучу, — засмеялся Монтфорд, — во всяком случае, отчасти. По правде говоря, я приехал в двуколке — едва ли подходящий экипаж для побега, вы согласны?
— Вы случайно не говорили с Чарльзом? — спросила Мег, глядя в его смеющиеся глаза.
Он откровенно расхохотался.
— Ну не чудак ли он после этого! Однако я больше виню себя. Будь я здесь, я бы проводил вас в Бристоль в мгновение ока. Я могу и сейчас это сделать, если хотите.
Мег начала было возражать, но он серьезным тоном продолжал:
— Я не предлагаю вам бежать со мной. Я мог бы просто помочь вам избежать этого замужества, если это нужно.
Мег почувствовала, как на нее словно свежим ветром пахнуло после долгого пребывания в душной комнате. Все ее внутреннее напряжение как рукой сняло. Исчезни она сейчас, и все стали бы подозревать Чарльза, но никому бы и в голову не пришло заподозрить Монтфорда.
— Сэр, — отвечала она, — я вам очень признательна за ваше предложение. Если возникнет необходимость, я, конечно, обращусь за помощью к вам.
Он поклонился.
— Тогда не будем больше и говорить об этом. Стоит вам только слово сказать — и я к вашим услугам.
В этот момент к ним подошел Уортен.
— Миссис Норбери хочет поговорить с Маргарет. Вы позволите?
Он в упор посмотрел на Монтфорда.
— Разумеется, — с улыбкой отвечал барон. Но прежде чем отойти, он поднес руку Мег к губам и поцеловал ее пальцы. После чего он удалился небрежной походкой.
— Возмутительная дерзость, — процедил сквозь зубы лорд Уортен.
— Вы так находите? — спросила Мег, подавая ему руку. — Он, по крайней мере, не принуждал меня к помолвке против моего желания,
Чарльз Бернел и лорд Монтфорд стояли неподалеку от оркестра. Чарльз превозносил добродетели Мег, хотя при всех нежных чувствах к ней всегда видел в ней только подругу детских игр. В отличие от Монтфорда, чей взгляд был устремлен на Мег, Чарльз не сводил глаз с обольстительного создания в розовом платье, окруженного со всех сторон поклонниками. Со времени их размолвки с Хоуп некоторые его приятели в разговорах с ним выражали желание и намерение искать ее расположения. Чарльз был поражен. Ему никогда не приходило в голову, что стоит ему устраниться, как Хоуп, его милая кроткая Хоуп, немедленно окажется предметом внимания бесчисленных обожателей. Она неожиданно предстала перед ним в совершенно ином свете, и в сердце ему закралось сожаление, что он так легко расстался с ней.
Разумеется, он отказался от своих притязаний на нее; он желал ей всего самого лучшего — но это было до сегодняшнего вечера. Он вздохнул, наблюдая за тем, какими игривыми стали ее манеры, когда она шутливо ударила веером по пальцам одного из своих кавалеров. Она была так хороша с этой прической, а платье на ней было просто ослепительное! Он ощутил внезапное желание подойти к ней и провести рукой по нежным завиткам ее волос.
С противоположной стороны зала до него донесся знакомый голос:
— Чарльз, дорогой, ну идите же сюда!
Он узнал голос Элизабет, но был так поглощен созерцанием замечательно изменившейся Хоуп, что не мог оторвать от нее взгляд.
Монтфорд потянул его за рукав:
— Мисс Пристли зовет вас, Бернел.
Слова барона нарушили очарование, и Чарльз посмотрел в направлении его взгляда.
— Боже мой! — воскликнул он, увидев Лиззи.
Монтфорд засмеялся.
— Бойкая особа, правда? И явно, навеселе сейчас!
С легким поклоном в сторону барона Чарльз сказал:
— Я надеюсь, что Пристли станет моей женой, хотя вы, конечно, не могли об этом знать, так как только что приехали в Стэйплхоуп.
Монтфорд уставился на него во все глаза.
— Вы и Элизабет? Но я думал… — Он не закончил и удивленно приподнял брови. Затем улыбнулся. — Я только хотел сказать, что у Элизабет горячий нрав, хотя такой человек, как вы, всегда сумеет с ней справиться.
Чарльз хотел было выступить в защиту Лиззи, но в этот момент она поскользнулась и с трудом удержалась на ногах.
— О черт, пожалуй, и впрямь она слишком — бойка! — воскликнул он.
Монтфорд шутливо похлопал его по плечу.
— Пойдемте, поможем ей. Похоже, она нуждается в твердой руке, хотя бы для того, чтобы не дать ей упасть!
Подходя к Лиззи, Чарльз не мог не оглянуться еще раз на Хоуп. Его немного удивило, что она смотрела на него. Встретившись с ним взглядом, она сделала реверанс и, поднеся к губам веер, нежно ему улыбнулась.
Чарльз почувствовал, как будто ему нанесли удар в солнечное сплетение. Но Хоуп тут же переключила свое внимание на рыжеватого молодого человека, подошедшего пригласить ее танцевать.
Лиззи снова позвала его громким голосом, раздавшимся по всему залу:
— Вы совсем забыли меня, Чарльз! Пойдемте выпьем еще шампанского.
В этот момент она заметила Монтфорда.
— Это вы, милорд? Что вы делаете в Стэйплхоупе? Я была уверена, что вы никогда не покинете Лондон. Миссис Боллс прелестна, не правда ли?
Она икнула и снова захихикала.
Монтфорд чуть прищурил глаза.
— Вы хотите сказать, она дает прелестные маленькие вечера с картами.
Лиззи подхватила его и Чарльза под руку.
— Вы опасный, опасный человек, лорд Монтфорд! Как будто я не знаю, что вы уже несколько месяцев приволакиваетесь за вдовушкой!
Изумленный такими откровениями, Чарльз взглянул на Монтфорда, но тот только покачал головой. Чарльз понимающе кивнул: его любимая Элизабет была под влиянием слишком многих бокалов шампанского.
— Нельзя ли найти где-нибудь немного кофе? — сказал он.
Через несколько минут им удалось уговорить Элизабет расположиться в удобном кресле в кабинете сэра Уильяма. Она хихикала и кокетничала с ними обоими, пока не появилась ее тетка и не упросила ее сдержать свой смех, если уж ей было не под силу сдерживать свои распущенные манеры!
Миссис Норбери обратилась к Чарльзу:
— Будьте столь любезны, проследите, чтобы кто-нибудь из прислуги принес ей кофе.
Чарльз вышел. Миссис Норбери укоризненно покачала головой, и хотела уже было позвонить, чтобы позвать горничную, но за ней прислала миссис Бернел. Оказалось, что бедная миссис Фитсвелл упала в обморок при виде любимой мышки сэра Уильяма!
Как только кабинет опустел, Элизабет взглянула на Монтфорда. Он стоял у окна, скрестив руки на груди и пристально на нее глядя. Она встала, подбежала к двери и тщательно закрыла ее. Кокетливо улыбнувшись, она сказала:
— Я не так уж много выпила шампанского, как вы думаете. Но мне нравится притворяться опьяневшей! Это очень плохо, да?
— Очень! — отвечал Монтфорд, не сводя с нее глаз.
— Вы самый красивый мужчина из тех, кого я знаю, милорд. Вы не против такой моей откровенности? — Медленно, но твердым шагом она подошла к нему, заложив руки за спину. Темно-синее, сильно декольтированное платье выгодно оттеняло ее белую кожу и темные волосы. Платье было совершенно восхитительным и совсем неподходящим для столь молодой особы. Юным леди подобало белое, бледно-розовое или голубое. Туалет Лиззи был откровенно вызывающим.
Скользнув взглядом по ее вполне сформировавшейся фигуре, он спросил:
— Сколько вам лет? Я бы очень удивился, если вам только девятнадцать.
— Только-только. А при чем тут возраст?
— Все зависит от того, чего от человека ожидают. Юноше, например, легче срубить дерево, чем старику.
— А молодой женщине, — перебила его Лиззи, — легче родить, чем пожилой. Я знаю, чего вы хотите, — вы никогда этого не получите. Мег не будет вашей женой. Вам придется украсть ее у Уортена!
Она стояла очень близко к нему, их разделял только маленький столик. На нем стояла хрустальная ваза с сухими цветочными лепестками. Запустив в вазу руку, Лиззи сказала:
— Мое приданое меньше, чем у Мег, но его бы хватило, чтобы расплатиться по одной-двум закладным.
Лорд Монтфорд покосился на нее.
— Чего вы добиваетесь, мисс Пристли? У меня такое чувство, как будто вы делаете мне предложение.