Клэнси Том. Долг чести (Том 1, Джек Райан - 6)

   - Совершенно верно, на работе.
   В его голосе прозвучало что-то, что заставило Номури насторожиться.
   - Знаешь, Казуо, если уж начал рассказывать о чем-то, то говори до конца.
   Таока засмеялся и покачал головой.
   - Вообще-то мне не следует делать этого, но через несколько часов ты все равно прочтешь обо всем в газетах.
   - Что же это за сенсационная новость?
   - Прошлой ночью рухнула американская финансовая система.
   - Неужели? Каким образом?
   Голова приятеля повернулась, и он произнес тихим голосом:
   - Я сам принимал участие в этом.
   Ощущение, которое испытал Номури, показалось ему очень странным - он сидел в ванне с горячей водой, а по его спине пробежали ледяные пальцы страха.
   - Не понимаю, о чем ты говоришь.
   - Через несколько дней все станет ясно. А пока мне нужно возвращаться обратно. - Таока выбрался из ванны и направился в раздевалку, весьма довольный тем, что показал приятелю свою осведомленность. Какой, в конце концов, смысл в секрете, если о нем не знает по крайней мере еще один человек? Секрет может быть потрясающим, а такой, особенно в обществе вроде японского, просто бесценен.
   Что за чертовщина? - подумал Номури.
   - Вот они. - Впередсмотрящий указал рукой, и адмирал Сато поднес к глазам бинокль, чтобы убедиться. Совершенно верно, на фоне ясного неба вырисовывались мачты кораблей внешнего охранения - судя по салингам, это фрегаты типа FFG-7.
   Теперь изображение на экране радиолокатора стало четким. Американские корабли двигались классическим круговым строем - фрегаты составляли внешнее охранение, эсминцы - внутреннее, два или три крейсера типа "иджис" не так уж отличались от его флагманского корабля. Адмирал посмотрел на часы. Американцы только что встали на утреннюю вахту. Несмотря на то что на боевых кораблях всегда есть вахтенные, настоящая работа проводится в дневное время, и сейчас матросы пробуждаются ото сна, поднимаются со своих коек, принимают душ и направляются завтракать.
   Видимый горизонт находился на расстоянии примерно двенадцати морских миль. Группа адмирала Сато из четырех кораблей направлялась на восток со скоростью тридцать два узла - самая оптимальная крейсерская скорость. Курс американцев был на запад, и скорость - восемнадцать узлов.
   - Дайте сигнал прожектором всему соединению: "Поднять флаги".
   Основная станция спутниковой связи на Сайпане находилась рядом с Бич-роуд, недалеко от мотеля "Сан Инн", и входила в компанию МТК "Майкро телеком". Это была гражданская станция, и больше всего ее беспокоили проблемы защиты от осенних тайфунов, регулярно налетающих на остров. Десять солдат во главе с майором подошли к главному входу и сумели проникнуть внутрь, затем обезоружили ничего не подозревающего охранника. Охранник даже не попытался достать свой револьвер. Группу сопровождал капитан-связист, хорошо разбирающийся в средствах связи. От него требовалось одно - показывать на различные приборы. Каналы радиотелефонной связи, ведущие к спутникам над Тихим океаном и соединяющие Сайпан с Америкой, были тут же отключены, и сохранилась только двусторонняя связь с Японией - она осуществлялась через другой спутник и дублировалась кабелем. При этом каналы связи, ведущие на Сайпан, остались в неприкосновенности. В столь ранний час мало кого удивило бы, что не действует ни один телефонный канал, соединяющий Сайпан с Америкой. Такая ситуация сохранится довольно продолжительное время.
   - Кто вы такой? - спросила жена губернатора.
   - Мне нужно увидеть вашего мужа, - ответил полковник Сасаки. - Мое дело не терпит отлагательства.
   Это сразу было подтверждено первым выстрелом, прозвучавшим за ночь, охранник в здании законодательного собрания успел выхватить револьвер. Правда, выстрелить он не сумел - об этом позаботился японский десантник, - но звук выстрела заставил Сасаки сердито нахмуриться. Он оттолкнул женщину и вошел в дом. Навстречу ему шел губернатор в купальном халате.
   - В чем дело?
   - Вы арестованы, - заявил Сасаки. Трое вооруженных солдат, вошедших в дом за ним следом, замерли у него за спиной, и губернатору стало ясно, что перед ним не грабитель. Полковник чувствовал себя неловко. Ему никогда не приходилось делать подобного, и, хотя он был профессиональным военным, все его воспитание восставало против вторжения в дом другого человека независимо от причины. Внезапно ему захотелось, чтобы от выстрелов, которые только что прозвучали, никто не погиб. Солдатам был отдан такой приказ.
   - Что? - изумленно воскликнул губернатор.
   - Прошу вас и вашу жену сесть. Мы не намерены причинить вам зло.
   - Так в чем же все-таки дело? - спросил американец, испытывая облегчение от того, что им не угрожает опасность - по крайней мере сейчас.
   - Этот остров принадлежит теперь нашей стране, - объяснил полковник Сасаки. Неужели ситуация ухудшилась до такой степени? - подумал губернатор. Ему было за шестьдесят, и он помнил, что это случалось в прошлом.
   - Он чертовски далеко от дома, - заметил капитан третьего ранга Кеннеди. Оказалось, что надводный контакт - это "Мурото", тендер японской береговой охраны, время от времени принимающий участие в операциях своего флота обычно в качестве учебной цели. Достаточно красивое судно, хотя и с низким надводным бортом, как у большинства кораблей японского флота, с краном на баке для подъема учебных торпед. По-видимому, "Курущио" надеялся, что во время учений "Океанские партнеры" представится возможность попрактиковаться в торпедной стрельбе. Разве об этом не сообщили на "Эшвилл"?
   - Для меня это тоже что-то новое, капитан, - заметил штурман, перелистывая страницы оперативного задания на проведение учений.
   - Сухопутные моряки вносят путаницу не в первый раз. - Кеннеди позволил себе улыбнуться. - Ну хорошо, мы уже не раз "топили" такие цели. - Он нажал на кнопку высокочастотного телефона. - Согласен, капитан, повторим последний маневр. Время начала - через двадцать минут.
   - Спасибо, капитан, - донесся ответ. - Конец связи. Кеннеди повесил трубку.
   - Лево руля десять градусов, машины вперед, треть мощности. Погружаемся на триста футов.
   Команда в боевой рубке отрепетовала и исполнила приказы. "Эшвилл" отошел к востоку на пять миль. Американская подводная лодка "Шарлотт", находящаяся на расстоянии пятидесяти миль к западу, осуществляла похожий маневр и точно в то же время.
   Самым трудным этапом операции "Кабул" был захват Гуама. Американцы владели этим островом, самым крупным в Марианском архипелаге, уже почти сто лет. На Гуаме была гавань и американские военные объекты, поэтому захват острова всего десять лет назад являлся немыслимой задачей. Еще недавно там базировались бомбардировщики с ядерными бомбами Стратегического командования ВВС, теперь расформированного. Военно-морской флот США содержал на острове базу для атомных подводных лодок, и охрана, обеспечивающая безопасность этих двух объектов, превращала в безумие попытку проведения подобной операции. Однако теперь ядерное оружие исчезло - по крайней мере исчезли ядерные ракеты. База ВВС Андерсен в двух милях севернее Иго фактически превратилась в гражданский аэропорт, и только иногда на нем совершали посадку самолеты ВВС, перелетающие через Тихий океан. Там больше не было боевых самолетов, если не считать одного, ставшего гражданским, который ранее входил в состав Тринадцатого авиакрыла, расквартированного на Гуаме, - им пользовался начальник авиабазы. Когда-то здесь постоянно базировались самолеты-заправщики, но теперь они лишь изредка, по мере необходимости, прилетали и улетали. В подчинении командира авиабазы, полковника, скоро уходящего в отставку, находилось пятьсот военнослужащих, мужчин и женщин, занятых главным образом техобслуживанием. Охрану базы несли всего пятьдесят вооруженных служащих полиции ВВС. Такая же картина была и на военно-морской базе, чей аэродром использовался теперь и Военно-воздушными силами. Морских пехотинцев, охранявших когда-то базу из-за расположенных здесь раньше запасов ядерного оружия, заменили гражданские охранники, и в бухте не было видно серых корпусов военных кораблей. И все-таки захват Гуама должен стать самой важной частью всей операции. Взлетно-посадочные дорожки базы ВВС Андерсен играли в этом ключевую роль.
   - Красивые корабли, - подумал вслух Санчес, глядя в бинокль. Он сидел в своем кресле на острове авианосца. - Да и идут тесным строем. - Командир авиакрыла заметил, что четыре эсминца типа "конго" направляются навстречу эскадре и находятся от него милях в восьми.
   - У них что, матросы выстроены вдоль бортов? - спросил начальник палубной команды обслуживания. Казалось, что у лееров всех четырех приближающихся эсминцев вытянулись белые полосы.
   - Действительно, нас приветствуют. Благородно с их стороны. - Санчес поднял телефонную трубку и нажал кнопку связи с мостиком. - Шкипер? Это командир авиакрыла. Похоже, наши друзья оказывают нам официальный прием.
   - Спасибо, Бад. - Командир авианосца "Джонни Реб" связался с командующим боевой группы на "Энтерпрайзе".
   - Что? - спросил Райан, подняв телефонную трубку.
   - Вылет через два с половиной часа, - сказала секретарь президента. Приготовьтесь к отъезду. Выезжаем через девяносто минут.
   - Из-за Уолл-стрита?
   - Совершенно верно, доктор Райан. Президент считает, что нам нужно вернуться домой немного раньше. Мы сообщили об этом русским. Президент Грушевой согласен, что причина важная.
   - Хорошо, спасибо, - ответил Райан, не испытывая восторга. Он надеялся съездить и повидать Нармонова. Теперь будет самое забавное. Он протянул руку и разбудил жену.
   - Не смей даже произносить это, - послышался слабый стон.
   - Отоспишься в самолете. Нужно собрать вещи и приготовиться к отъезду.
   - Что? Почему?
   - Вылетаем раньше, чем предполагалось, - объяснил Джек. - Неприятности дома. На Уолл-стрите очередной крах.
   - Действительно плохо? - Кэти открыла глаза, потерла лоб и даже попробовала улыбнуться, пока не посмотрела на часы.
   - Судя по всему, серьезное несварение желудка.
   - Сколько сейчас времени?
   - Достаточно, чтобы собраться.
   - Нам нужен простор для маневра, - заметил капитан третьего ранга Харрисон.
   - А ведь он совсем не дурак, правда? - Вопрос адмирала Дюбро был чисто риторическим. Соперник, адмирал Чандраскатта, накануне вечером повернул на запад, очевидно поняв наконец, что боевое соединение с авианосцами "Эйзенхауэр" и "Линкольн" находится совсем не там, где он ожидал раньше. У него не осталось выбора, и он изменил курс на западный, снова прижимая американцев к гряде островов, принадлежащих главным образом Индии. Половина Седьмого флота США представляла собой мощную боевую единицу, но эта мощь уменьшится вдвое, если станет известно, где находится авианосное соединение. Весь смысл операции Дюбро заключался в том, чтобы не дать сопернику узнать это. Ну что ж, соперник решил, что ему удалось разгадать карты американцев. Неплохо с его стороны.
   - Как у нас с топливом? - спросил Дюбро, имея в виду запас топлива у кораблей охранения. Авианосцы могут оставаться в море, пока на них не кончатся запасы продовольствия. Их атомные реакторы будут действовать несколько лет.
   - Запасы топлива у всех кораблей - девяносто процентов. В течение двух предстоящих дней ожидается хорошая погода. Если понадобится, мы можем совершить скоростной бросок.
   - Вы разделяете мою точку зрения?
   - Он не осмелится приближаться со своими авианосцами к побережью Шри-Ланки. Их силуэты могут показаться на экранах радиолокаторов, контролирующих полеты гражданских самолетов, и это вызовет подозрение. Если мы увеличим скорость, направимся на северо-восток и затем свернем на восток, нам удастся ночью миновать мыс Дондра и снова направиться на юг. Скорее всего никто нас не заметит.
   Адмиралу не нравилась ситуация, при которой приходилось рассчитывать на "скорее всего". Это означало, что кто-то все-таки сумеет обнаружить эскадру, и тогда индийский флот повернет на северо-восток, вынудив американцев удалиться от побережья - или пойти на столкновение. Такими играми нельзя заниматься бесконечно, подумал Дюбро. Наступит момент, когда соперник пожелает заглянуть в твои карты.
   - Можете сделать так, чтобы нас никто не заметил сегодня? Ответ на этот вопрос был вообще-то очевиден. Американские авианосцы вышлют самолеты с южного направления, и, можно предположить, индийцы отойдут к югу. Харрисон представил план летных операций на предстоящий день.
   - Приступайте.
   По системе корабельного вещания пробило восемь склянок. Шестнадцать ноль-ноль. Дневная вахта сменилась, заступила вечерняя. Офицеры и матросы, не только мужчины, но и женщины, принимали боевые посты и уходили с них. Летчики авиакрыла на "Джонни Ребе" почти все отдыхали или знакомились с результатами только что завершившихся учений. Половина самолетов палубной авиации стояла со сложенными крыльями, остальные расположились в ангарах. Возле нескольких возились механики, занятые мелким ремонтом и техобслуживанием, но почти весь технический персонал тоже отдыхал, наслаждаясь тем, что на военно-морском флоте называлось "стальным пляжем".
   Да, ныне многое изменилось, подумал Санчес, глядя вниз на участки палубы, свободные от черного слоя нескользящего покрытия. Сейчас там загорали на солнце женщины, отчего моряки на мостике гораздо чаще подносили к глазам бинокли. Появление женщин в составе команд привело к возникновению очередной административной проблемы. Какие разновидности купальных костюмов приличны для моряков ВМФ? К разочарованию многих, было принято решение в пользу купальников. Впрочем, даже они заслуживают внимания, особенно если их обладательницы наполняют купальники должным образом и в соответствующих местах, подумал командир авиакрыла и снова направил бинокль на приближающиеся японские корабли.
   Четыре эсминца мчались прямо к американской эскадре на скорости в добрых тридцать узлов, стараясь, по-видимому, продемонстрировать нынешним друзьям и бывшим врагам свое мастерство. На мачтах развевались приветственные сигнальные флаги, и матросы в белых форменках выстроились вдоль бортов.
   - Слушайте все, слушайте все! - раздалось из системы корабельной трансляции. - Внимание на левый борт. Всем выстроиться у лееров для отдачи приветствия. - Матросы, одетые в приличную форму, направились к галереям левого борта под летной палубой и выстроились по секторам. Для авианосца это было достаточно сложно и требовало немало времени, особенно в часы "стального пляжа". Впрочем, положение спасла смена вахт. Оказалось достаточно должным образом одетых матросов, способных принять участие в торжественной церемонии, прежде чем спуститься в кубрики и переодеться в купальники и плавки, чтобы успеть позагорать.
   Для Сато решающим моментом в проведении операции был запрос о точном времени, который он послал через спутник. Со спутника радиосигнал направился к поверхности земли, в штаб флота, и немедленно поступил обратно по другому каналу связи. Миновала последняя возможность отменить операцию. Жребий брошен. Адмирал вышел из боевой рубки "Мутсу" и вернулся на мостик, оставив внизу своего начальника оперативного управления. Пока он сам будет руководить действиями группы эсминцев.
   Эсминец поравнялся с авианосцами "Энтерпрайз" и "Джон Стеннис", оказавшись точно на середине между ними, меньше чем в двух тысячах метров от каждого. "Мутсу" мчался со скоростью тридцать узлов. На всех боевых постах находились матросы и офицеры, за исключением тех, что стояли в это время у бортовых лееров корабля. В тот момент, когда эсминец пересек невидимую линию между двумя авианосцами, матросы, выстроившиеся у правого и левого борта, отсалютовали в точном соответствии с законами моря.
   Из динамиков донесся свист боцманской дудки:
   - Внимание... салют! - Матросы на галереях "Джонни Реба" поднесли руки к головным уборам. Через несколько мгновений три коротких свистка вахтенного боцмана разрешили им расходиться.
   - Может быть, теперь нам позволят вернуться домой? - усмехнулся начальник палубной службы. Учения "Океанские партнеры" завершились, и боевое соединение направится обратно в Пирл-Харбор, где проведет неделю, занимаясь техническим осмотром, а команда получит возможность увольняться на берег, прежде чем снова выйти в Индийский океан. Санчес решил остаться в своем удобном кожаном кресле и продолжить чтение документов, наслаждаясь свежим океанским бризом. Движение соединений навстречу друг другу гарантировало, что они скоро разойдутся.
   - Смотрите! - послышался возглас впередсмотрящего. Осуществляемый маневр был впервые применен на немецком флоте и носил название Gefechtskehrtwendung, или "боевой разворот". На мачте флагманского корабля взмыл сигнальный флаг, и все четыре эсминца резко повернули направо, причем первым начал разворот замыкающий корабль. Как только фор-штевень эсминца пошел в правую сторону, последовал разворот следующего, затем еще одного и, наконец, флагманского корабля. Это был маневр, рассчитанный на то, чтобы вызвать восхищенное внимание американцев, изрядно удивить их, так как пространство между двумя авианосцами было крайне ограничено. Прошло всего несколько секунд, и японские эскадренные миноносцы закончили разворот на сто восемьдесят градусов, двигаясь теперь на запад со скоростью тридцать узлов и обгоняя авианосцы, к которым они только что приблизились с противоположного направления. Несколько американцев на мостике одобрительно присвистнули при виде столь искусно выполненного маневра. Борта всех четырех эсминцев типа "иджис" уже опустели.
   - А ведь здорово, - заметил Санчес, снова опуская взгляд на документы.
   Авианосец ВМС США "Джон Стеннис" продолжал двигаться по прежнему курсу с неизменной скоростью - его четыре винта делали по семьдесят оборотов в минуту. Команда занимала места по обычному расписанию, что означало готовность номер три для всех, за исключением авиакрыла, личный состав которого отдыхал после нескольких суток напряженных полетов. На верхней части острова расположились впередсмотрящие, каждый из которых вел наблюдение главным образом в назначенном ему секторе, однако все они то и дело поглядывали на японские корабли - в конце концов, они отличались от американских. Некоторые впередсмотрящие пользовались морскими биноклями 7х50 главным образом японского производства, некоторые вели наблюдение с помощью гораздо более массивных стационарных "больших глаз" 20х120, установленных по всему мостику.
   Адмирал Сато теперь не опускался в кресло, хотя и смотрел в бинокль. Вообще-то жаль. Такие гордые, такие красивые корабли. Затем он вспомнил, что авианосец с левого борта носит название "Энтерпрайз", традиционное на американском Военно-морском флоте, и что когда-то авианосец с таким же названием терзал его страну, вместе с эскадрой Джимми Дулиттла приближался к японскому побережью, принимал участие в сражениях у атолла Мидуэй, у восточных Соломоновых островов, у островов Санта-Круз и вообще во всех крупных морских баталиях, получал пробоины, но ни разу не вышел из строя. Название врага, который заслуживает уважения, но все-таки остается врагом. Он решил не сводить с него глаз. Адмирал не знал, кем был Джон Стеннис, имя которого дали второму авианосцу.
   На встречном курсе "Мутсу" миновал авианосцы и оказался уже рядом с американскими эсминцами, замыкающими охранение, но после разворота начал догонять огромные корабли. Они приближались, казалось, мучительно медленно. Руки адмирала в белых перчатках держали бинокль. Он следил за меняющимся пеленгом на американский авианосец.
   - Пеленг на цель номер один три-пять-ноль, пеленг на цель номер два ноль-один-ноль, - доложил старшина. Иссо пытался понять, что происходит и почему, но больше всего его интересовало, доживет ли он до того момента, когда сможет рассказать о происшедшем, и пришел к заключению, что это маловероятно.
   - Принимаю на себя, - произнес офицер-торпедист, садясь на место управления торпедной стрельбой. Он уже получил команду и ознакомился с огневым решением. Прошло несколько секунд, на пульте управления вспыхнула лампочка, офицер повернул ключ в замке, включил питание, откинул крышку на панели управления торпедным аппаратом левого борта и нажал кнопку/ пуска. Затем он сделал то же самое с аппаратом правого борта.
   Трехтрубные торпедные аппараты на обоих бортах эсминца стремительно развернулись на угол сорок градусов от курса корабля. Выпуклые крышки на концах пусковых труб откинулись. Торпеды вылетели из труб под давлением сжатого воздуха, нырнули в воду слева и справа от эсминца почти одновременно, с промежутком всего в десять секунд. Винты уже вращались, когда торпеды нырнули в воду и устремились к цели, таща за собой провода управления, соединяющие их с боевой рубкой на "Мутсу". Торпедные аппараты, теперь уже с пустыми трубами, тут же вернулись на прежнее место и снова вытянулись вдоль оси корабля.
   - ...твою мать! - послышался возглас впередсмотрящего на авианосце "Джонни Реб".
   - Что такое, Синди?
   - Они только что пустили в нас гребанную рыбу! - воскликнула она. Впередсмотрящим была невысокий матрос (еще не удалось найти официального наименования для матроса женского пола) восемнадцати лет от роду. Она служила на своем первом корабле и осваивала ругательства, чтобы ничем не отличаться от соленых моряков, входящих в состав команды. Синди вытянула руку, указывая направление. - Я видела, как с него в воду нырнула торпеда - вон там!
   - Ты уверена? - спросил второй впередсмотрящий, поворачивая туда "большие глаза". Ему поручили присматривать за Синди.
   Девушка заколебалась. Ей еще никогда не приходилось принимать такое решение, и она подумала, что скажет ее старшина, если выяснится, что она ошиблась. - Мостик, докладывает впередсмотрящий номер шесть. Последний эсминец в японской кильватерной колонне выпустил торпеду! - Ее голос разнесся по сети трансляции мостика.
   Бад Санчес, который сидел на острове уровнем ниже, поднял голову:
   - Что такое?
   - Повторите, шестой! - скомандовал вахтенный офицер.
   - Я сказала, что видела, как вон тот японский эсминец выпустил торпеду с правого борта!
   - Говорит пятый. Я не видел этого, сэр, - доложил мужской голос.
   - А вот я видела, черт побери! - выкрикнул взволнованный женский голос, причем так громко, что Санчес услышал ее восклицание, даже не по трансляционной сети. Он бросил документы на палубу, вскочил на ноги и побежал к трапу. Поднимаясь наверх, капитан первого ранга споткнулся, разбил до крови колено, порвал брюки и, отчаянно ругаясь про себя, добежал до впередсмотрящих.
   - Говорите, милая!
   - Я видела это, сэр, видела собственными глазами! - Девушка даже не имела представления, кто такой Санчес, и серебряные орлы на его воротнике напугали ее больше, чем приближающиеся торпеды, но она видела их и не собиралась отказываться от своих слов.
   - А вот я ничего не видел! - повторил старший матрос, стоящий рядом. Санчес направил бинокль на эсминец, находящийся сейчас всего в двух тысячах ярдов. Что это? Он оттолкнул матроса от "больших глаз" и направил мощную оптику на шканцы флагманского японского корабля. Вон трехтрубный торпедный аппарат, вытянувшийся вдоль палубы эсминца, как и полагается в походе, но...
   ...но концы его труб черные, а не серые. Крышки, защищающие торпедные трубы от водяных брызг, сняты... Не отрывая взгляда от бинокля, капитан первого ранга Рафаэл Санчес сорвал наушники с микрофоном с головы матроса.
   - Мостик, говорит командир авиакрыла. На нас идут торпеды! Повторяю, на нас по левому борту направлены торпеды! - Он повернул бинокль в сторону кормы, пытаясь увидеть следы торпед на морской поверхности, но ничего не заметил. Впрочем, это не имело теперь значения. Санчес громко выругался, выпрямился и посмотрел на молодого матроса Синтию Смидерз. - Правы вы или нет, матрос, вы поступили правильно, - произнес он. Его слова заглушил грохот колоколов громкого боя, разнесшийся по кораблю. И в следующее мгновение на палубе японского эсминца замигал сигнальный прожектор.
   - Предупреждение, предупреждение, у нас только что случилось короткое замыкание в электрической цепи, произошел случайный пуск нескольких торпед, произнес в микрофон командир "Мутсу", покраснев от собственной лжи, и прислушался к переговорам, которые велись по открытому каналу между кораблями.
   - "Энтерпрайз", это "Файф", в воде торпеды, - громко прозвучал мужской голос.
   - Торпеды - где?
   - Это наши торпеды, - вмешался в разговор командир "Мутсу". - У нас в рубке вспыхнул пожар и произошло короткое замыкание. Торпеды могут быть с боевыми зарядами. - Он заметил, что "Стеннис" уже поворачивался кормой к торпедам, и сзади кипела вода от винтов, работающих теперь на полную мощность. Это не спасет авианосец, но японский офицер надеялся, что по крайней мере никто из американцев не погибнет.
   - Что нам делать теперь, сэр? - растерянно спросила Смидерз.
   - Прочитать молитву о спасении, пожалуй, - мрачно ответил Санчес. Это ведь противолодочные торпеды, верно? На них маленькие боеголовки. Они вряд ли нанесут серьезный ущерб такому огромному кораблю, как "Джонни Реб", правда? Глядя вниз, на палубу, капитан увидел снующих людей, часто с полотенцами в руках, которые спешили занять места по боевому расписанию.
   - Сэр, мне нужно явиться в группу номер девять борьбы за живучесть на ангарной палубе.