Клэнси Том. Долг чести (Том 1, Джек Райан - 6)

   Япония предъявляла к своим гражданам высокие требования, или, точнее, эти требования предъявляла ее культура. Босс всегда прав. Хороший работник исполняет приказы не рассуждая. Чтобы продвинуться по служебной лестнице, приходится целовать зад всем, кто стоит выше тебя, петь гимн свой компании, каждое утро проделывать упражнения подобно новобранцу в учебном лагере и приходить на службу на час раньше положенного времени, демонстрируя этим преданность и верность. Самым поразительным является то, что при подобных условиях вообще удается сохранять творческие способности. Возможно, лучшие из них пробиваются наверх, несмотря на все это, или же умело скрывают свои внутренние чувства до тех пор, пока не займут по-настоящему влиятельной должности, однако к этому времени у них в душе накапливается столько ярости, что Гитлер по сравнению с ними кажется просто молокососом. Карабкаясь наверх, они дают выход этим чувствам в пьяных кутежах или диких оргиях, рассказы о которых Номури слышал в этой самой горячей ванне. Истории о поездках в Таиланд, на Тайвань, а в последнее время и на Марианские острова представляли особый интерес, от них покраснели бы даже его сокурсники по Калифорнийскому университету в Лос-Анджелесе. Все это были симптомы общества, в котором культивировалось суровое психологическое подавление чувств, где внешний фасад хорошего воспитания и вежливости представлял собой плотину, сдерживающую накопившуюся ненависть, ярость и разочарование. Время от времени плотину прорывало, что обычно старались регулировать, однако давление на нее нарастало, и одним из следствий было такое отношение к другим людям, особенно иностранцам, гайджин, которое оскорбляло чувства Чета Номури, воспитанного в американских традициях равноправия. Пройдет еще некоторое время, понял Чет, и он возненавидит эту страну. Такое отношение будет нездоровым и непрофессиональным, подумал сотрудник ЦРУ, вспоминая лекции, выслушанные им на "Ферме": хороший оперативник отождествляет себя с культурой страны, против которой ему приходится работать. Он же, однако, начинал склоняться в другую сторону, причем, по иронии судьбы, главной причиной этой растущей антипатии было то, что его корни уходили в глубь японской культуры.
   - Тебе действительно больше нравятся такие, как она? - спросил Номури, закрыв глаза.
   - О да. Трахать американцев скоро станет нашим национальным спортом, хихикнул он. - Последние пару дней мы не теряли времени. Я сам был свидетелем этого, - с гордостью закончил Таока. Да, подумал он, наконец-то со мной полностью расплатились. Двадцать лет слепого повиновения принесли свои плоды. Он находился в "боевом штабе", прислушивался к происходящему, следил за всем, видел, как перед его глазами меняется история мира. Он, Таока, рядовой служащий, принял в этом участие, но еще более важным было то, что на него обратили внимание, его заметили. Сам
   Ямата-сан.
   - Так какие же великие подвиги совершались, пока я занимался своими маленькими делами? - спросил Номури, открывая глаза и глядя на приятеля с похотливой усмешкой.
   - Мы вступили в войну с Америкой и победили! - заявил Таока.
   - В войну? Вот как? Нам удалось взять под контроль "Дженерал Моторс"?
   - Нет, в настоящую войну. Мы парализовали их Тихоокеанский флот, и Марианские острова снова принадлежат Японии!
   - Мой друг, тебе нельзя пить слишком много спиртного, - заметил Номури, искренне веря словам, адресованным этому хвастуну.
   - За последние четыре дня я не выпил ни капли! - запротестовал Таока. Это чистая правда!
   - Казуо, - терпеливо произнес Чет, разговаривая с ним словно с ребенком. Ты умеешь рассказывать истории лучше любого, с кем мне доводилось встречаться. Ты так описываешь женщин, что у меня возникает шевеление в паху. Но ты любишь преувеличивать.
   - Только не на этот раз, честное слово, - сказал Таока, испытывая непреодолимое желание убедить приятеля. И начал подробный рассказ.
   Номури не проходил военной подготовки. Почти все, что он знал об этом, было почерпнуто им из книг или кинофильмов. Его задание не имело отношения к сбору информации о японских силах самообороны, а касалось всего лишь вопросов торговли и международных отношений. Но Казуо Таока действительно обладал даром незаурядного рассказчика, запоминал малейшие подробности, и прошло всего три минуты, как Номури пришлось закрыть глаза и приложить немалые усилия, чтобы сохранить улыбку на лице. И то и другое было результатом всесторонней подготовки в Йорктауне, штат Виргиния, как и развитая там память, направленная сейчас на то, чтобы запомнить каждое услышанное слово. В то же время другая часть мозга думала о том, как передать полученную информацию в Лэнгли. Единственной реакцией на слова Таоки было то, чего японец не мог ни увидеть ни услышать, - типичный американизм бился в мозгу оперативника: засранцы, проклятые засранцы!
   - О'кей, доктор Райан, "Десантник" встал и готовится к встрече, - сообщила Элен Д'Агустино. - "Жасмин", - это было кодовое имя Энн Дарлинг, - будет в соседней кабине. Госсекретарь и министр финансов пьют кофе. Арни ван Дамм чувствует себя, наверно лучше всех на борту самолета. Пора браться за дело. Как там с истребителями?
   - Они будут рядом через двадцать минут. Мы решили вызвать "иглы" из Отиса. У них больше радиус действия, и они смогут сопровождать нас до самой посадки. Может быть, у меня мания преследования, а?
   Дага посмотрела на него холодным взглядом профессионала.
   - Вы знаете, доктор Райан, что мне всегда нравится у вас?
   - Что?
   - Вам не надо объяснять необходимость соблюдения безопасности, как приходится делать всем остальным. Вы думаете в точности, как и я. - В устах агента Секретной службы это звучало величайшей похвалой. - Президент ждет вас, сэр. - Она стала спускаться впереди Райана по спиральному трапу.
   По пути к салону президента Джек столкнулся с женой. Как всегда, она была свежей и прелестной и ничуть не страдала от последствий банкета, несмотря на опасения мужа. Увидев его, Кэти хотела было пошутить, что проблемы возникли не у нее, а...
   - Что случилось?
   - Дела, Кэти.
   - Неприятности? Райан молча кивнул и прошел вперед, мимо агента Секретной службы и вооруженного сотрудника службы безопасности ВВС. Постели с двух раскладных диванов были убраны. На одном из них сидел президент Дарлинг в брюках и белой рубашке, без пиджака и галстука. На столике стоял серебряный кофейник. Через иллюминаторы по обеим сторонам салона виднелось небо. Самолет летел примерно в тысяче футов над пушистыми кучевыми облаками.
   - Слышал, ты не спал всю ночь, Джек, - заметил Дарлинг.
   - Да, меня разбудили незадолго до Исландии, уж не помню точно когда, господин президент, - ответил Райан. Он не успел умыться и побриться, а волосы, похоже, выглядят так, подумал он, как у Кэти, когда она снимает шапочку, закончив длительную хирургическую операцию. Еще хуже было выражение глаз - ему предстояло сообщить президенту самые мрачные новости, которые когда-либо приходилось говорить.
   - Ты ужасно выглядишь. В чем дело?
   - Господин президент, на основе имеющейся у меня информации, полученной за последние несколько часов, я считаю, что Соединенные Штаты находятся в состоянии войны с Японией.
   - В чем вы действительно нуждаетесь, сэр, так это в хорошем боцмане, который навел бы порядок, - заметил Джоунз.
   - Рон, еще одна такая выходка, и я прикажу бросить тебя в карцер, понятно? За сегодняшний день твое поведение было слишком уж вызывающим, - произнес Манкузо усталым голосом. - Не забудь, я командовал этими людьми.
   - Неужели я вел себя по-дурацки?
   - Да, Джоунзи, - согласился Чеймберз. - Может быть, Ситона и надо было разок поставить на место, но ты перешел все границы. Сейчас нам требуются разумные ответы, а не нахальные выходки.
   Джоунз кивнул, но остался при своем мнении.
   - Хорошо, сэр. Что имеется в нашем распоряжении?
   - Мы считаем, что у них восемнадцать подводных лодок, способных выйти в море. Две в капитальном ремонте и вряд ли смогут принять участие в боевых действиях - по крайней мере в течение нескольких месяцев, - сказал Чеймберз, сначала давая оценку силам противника. - Теперь, когда "Шарлотт" и "Эшвилл" вышли из игры, у нас семнадцать субмарин. Четыре из них в ремонте, их можно не принимать в расчет. Еще четыре проходят регламентные работы либо на местных верфях, либо в Сан-Диего. Четыре в Индийском океане. Может быть, нам удастся перебросить их сюда, а может быть, и нет. Остается пять. Три из них принимают участие в этих мнимых "учениях" вместе с авианосцами, одна в порту рядом с нами, у пирса. Последняя в Аляскинском заливе, совершает учебное плаванье. Ведь у нее новый капитан, назначенный три недели назад?
   - Да, - кивнул Манкузо. - Только начал осваиваться.
   - Господи, неужели в шкафу так пусто? - ошеломленно спросил Джоунз. Теперь он жалел о своей шутке насчет хорошего боцмана. Грозный Тихоокеанский флот США, всего пять лет назад самое мощное военно-морское соединение в истории цивилизации, превратился теперь в эскадру, основу которой составляют фрегаты.
   - Пять наших, восемнадцать японских, к тому же готовых к боевым действиям, в течение двух последних месяцев проводили учения. - Чеймберз посмотрел на карту бескрайнего океана на стене и нахмурился. - Ты посмотри, какой он большой, Джоунзи. - Безнадежность, прозвучавшая в этих словах, больше всего беспокоила Рона Джоунза.
   - Как относительно тех лодок, которые на регламентных работах?
   - Уже отдан приказ ускорить работы. Таким образом, если нам повезет, через пару недель у нас будет девять подводных лодок.
   - Позвольте обратиться, мистер Чеймберз, сэр? Чеймберз невольно обернулся в прошлое.
   - Да, старшина Джоунз, - как некогда отозвался он.
   - Помните, когда мы отправлялись на север в одиночку, следили там сразу за четырьмя или пятью лодками противника?
   Начальник оперативного управления кивнул почти ностальгически.
   - Это было давно, Джоунзи, - тихо сказал он. - Теперь мы имеем дело с новейшими подлодками, причем в их домашних водах, и...
   - Вы что, капитан первого ранга, променяли свои яйца на четвертую нашивку на погонах?
   Лицо Чеймберза исказила гримаса дикой ярости.
   - Послушай, парень, я...
   - Нет, это ты послушай! - рявкнул в ответ Рон Джоунз. - Когда-то ты был решительным офицером, умел командовать людьми. Я полагался на тебя, потому что знал - ты сумеешь правильно распорядиться информацией, полученной от меня. Да, я верил тебе не меньше, чем верил ему, - Джоунз сделал жест в сторону адмирала Манкузо. - Когда мы выходили в море, у нас не было достойных соперников. И если бы ты должным образом исполнял свои обязанности командира подлодки, а ты - командующего подводными силами флота, Барт, эти парни остались бы живы! Проклятье! Когда я бросил свой рюкзак в рундук "Далласа", впервые прибыв на флот, я рассчитывал, что вы знаете свое дело. И разве я ошибался, джентльмены? Помните наш девиз на "Далласе"? Он гласил: "Всегда первые перед лицом опасности!" Так что же случилось теперь, черт побери?! - Вопрос повис в воздухе. Гнев лишил Чеймберза дара речи, зато командующий подводными силами Тихоокеанского флота понял, что хотел сказать бывший старшина.
   - Неужели положение кажется тебе настолько плохим? - спросил Манкузо.
   - Да, сэр. Ладно, мы получили пинок под зад от этих ублюдков. Теперь пора приступать к ответным действиям. Разве мы не хозяева морей? Кто лучше нас сможет доказать это?
   - Джоунз, ты всегда был наглецом, - заметил Чеймберз и снова посмотрел на карту. - Но, думаю, действительно пришло время взяться за дело.
   В дверь просунулась голова писаря.
   - Сэр, "Пасадена" только что связалась с нами. Командир сообщает, что готов приступить к выполнению боевого задания. Ждет указаний.
   - Какое вооружение у нее на борту? - спросил Манкузо, понимая, что, исполняй он последние дни свои обязанности должным образом, ему не понадобилось бы задавать такой вопрос.
   - Двадцать две торпеды ADCAP дальнего радиуса действия, шесть ракет "гарпун" и двенадцать крылатых ракет, - ответил старшина. - Она в полной боевой готовности, сэр.
   Командующий подводными силами кивнул.
   - Передайте, чтобы ждали приказа.
   - Слушаюсь, сэр.
   - На ней хороший шкипер? - спросил Джоунз.
   - Это Тим Пэрри, - ответил Чеймберз. - Он служил у меня старпомом на "Ки-Уэсте". Справится с любым заданием.
   - Значит, сейчас ему всего лишь требуется приказ. Манкузо поднял трубку телефона, соединяющего штаб подводных сил с главнокомандующим Тихоокеанским флотом.
   - Да.
   - Запрос из Государственного департамента, - сообщила дежурный офицер связи, войдя в салон. - Посол Японии обратился с просьбой о немедленной встрече с президентом.
   - Бретт?
   - Давайте выслушаем его, - сказал государственный секретарь. Райан кивнул.
   - Это не может быть какой-нибудь ошибкой? - спросил Дарлинг.
   - В самое ближайшее время поступят данные фотосъемки из космоса - над Марианскими островами пролетит разведывательный спутник. Сейчас там ночь, но это не имеет значения. - Райан закончил брифинг, и теперь стало очевидно, что информация явно недостаточна. Все указывало на то, что происшедшее выходит далеко за самые широкие рамки здравого смысла. Райан понял, что окончательно поверит этому лишь после того, как своими глазами увидит спутниковые фотографии.
   - Если все соответствует действительности, что тогда?
   - Потребуется некоторое время, - ответил Райан. - Посмотрим, что скажет японский посол.
   - Зачем все это им надо? - недоуменно спросил министр финансов Фидлер.
   - Не знаю, сэр. Если они просто хотят причинить нам неприятности, то предпринятые ими шаги выходят за разумные рамки. У нас есть ядерное оружие. У них его нет. Это настоящее безумие, - тихо ответил Райан. - Я ничего не понимаю. - И
   тут он вспомнил, что в 1939 году самым крупным торговым партнером Германии была... Франция. Наиболее часто повторяющийся урок истории заключается в том, что логика не обязательно присутствует в отношениях между государствами. История не всегда одинаково истолковывается разными странами, а уроки, почерпнутые из нее, зависят от позиции государства. Да, об этом стоит помнить, подумал Джек, потому что противная сторона может забыть про это.
   - Здесь какая-то ошибка, - заявил Хансон. - Произошла пара инцидентов. Может быть, две наши лодки столкнулись под водой, а на Сайпане живут слишком впечатлительные люди. Я хочу сказать, что этому трудно поверить.
   - Согласен, имеющаяся информация не позволяет создать достаточно ясную картину, но отдельные факты... Я ведь хорошо знаю Робби Джексона. И Барта Манкузо тоже.
   - Кто они?
   - Манкузо - командующий подводными силами Тихоокеанского флота. Однажды мне довелось плавать с ним. Джексон - заместитель начальника J-3, мы дружим с ним с тех пор, как оба преподавали в Аннаполисе. - Господи, столько лет прошло...
   - О'кей, - произнес Дарлинг. - Джек, ты сообщил нам все, что тебе известно?
   - Да, господин президент. Абсолютно все факты, без всякого анализа.
   - Ты хочешь сказать, что не смог их интерпретировать?
   Вопрос прозвучал язвительно, но сейчас не время обижаться.
   Райан кивнул.
   - Совершенно верно, господин президент.
   - Тогда нам остается только ждать. Когда прибываем в Эндрюз?
   Фидлер посмотрел в иллюминатор.
   - Вижу Чесапикский залив внизу. Скоро посадка. Президент повернулся к Арни ван Дамму:
   - Там будет пресса?
   - Только те журналисты, что находятся в самолете.
   - Райан?
   - Мы будем уточнять обстановку по мере получения информации. Все службы оповещены.
   - А что это за истребители рядом с нами? - спросил Фидлер. Два "игла" F-15 летели теперь на траверзе президентского "ВВС-1" в тесном строю на расстоянии мили. Их пилоты не могут понять, наверно, чем это вызвано. Интересно, заметят "иглы" журналисты из хвостового салона? - подумал Райан. Впрочем, долго ли можно в тайне сохранять происходящее?
   - Это я распорядился, Баз, - ответил Райан. Кому-то надо взять на себя ответственность, верно?
   - Вам это не кажется излишне мелодраматическим? - язвительно заметил государственный секретарь.
   - Нападения на наши корабли мы тоже не ожидали, сэр.
   - Дамы и господа, говорит полковник Эванс. Мы приближаемся к базе ВВС Эндрюз. Экипаж надеется, что перелет не оказался слишком уж трудным. Прошу вас поднять спинки кресел в вертикальное положение и... - Младшие сотрудники аппарата Белого дома, сидящие в хвостовом салоне, демонстративно отказались пристегнуть ремни. Экипаж самолета поступил, разумеется, в соответствии с правилами безопасности.
   Райан почувствовал толчок, когда шасси авиалайнера коснулось асфальта на посадочной полосе 01. Для большинства пассажиров самолета и для журналистов в первую очередь это был конец, тогда как для него - только начало. Первым знаком явилась более усиленная, чем обычно, охрана, расположившаяся у терминала, и неспокойное поведение агентов Секретной службы. Советник по национальной безопасности почувствовал некоторое облегчение. Далеко не все считают, что это какая-то ошибка, но было бы намного лучше, подумал Райан, на этот раз оказаться неправым. В противном случае его страна столкнется с самым тяжелым кризисом в своей истории.
   24. Первые шаги
   Вряд ли может существовать более острое ощущение неуверенности, чем то, что испытывал сейчас Кларк. Операция, которую ИМ предстояло провести в Японии, казалась простой: вывезти домой американскую девушку, попавшую в трудное положение, и проверить возможность реактивации старой и уже несколько забытой агентурной сети.
   По крайней мере так все предполагали, думал оперативник, направляясь в отель. Чавез ставил машину на стоянку - это была уже другая машина. И снова, когда ее арендовали, у служащего прокатной фирмы на лице появилась приветливая улыбка при виде кредитной карточки, напечатанной кроме латинских букв кириллицей. Кларку такое поведение японца показалось особенно необычным. Даже в разгар холодной войны (а можно так сказать про холодную войну?) русские почтительно обращались с американскими гражданами, проявляя к ним больше уважения, чем к своим соотечественникам. Неважно, являлось ли это результатом любопытства или чего другого, но привилегированное положение американцев облегчало их пребывание в далекой и враждебной стране. Кларку еще никогда не приходилось испытывать такой страх, и его мало утешало, что у Динга Чавеза не хватало опыта, чтобы понять, насколько необычным и опасным было их положение.
   Вот почему он с таким облегчением нащупал кусочек клейкой ленты, прикрепленной снизу к дверной ручке своего номера. Может быть, он узнает что-то полезное от Номури. Кларк вошел в комнату всего на несколько минут, чтобы зайти в туалет, и тут же спустился вниз. В вестибюле он заметил Чавеза и подал ему условный сигнал: оставайся на месте. Кларк с улыбкой заметил, что его младший спутник зашел по дороге в книжный магазин, купил газету на русском языке и теперь демонстративно нес ее в руке. Через пару минут Джон снова остановился у витрины магазина фототоваров. Прохожих на улице было немного, но Кларк все-таки не стоял в одиночестве. Пока он с восхищением смотрел на новое автоматическое чудо компании "Никон", его толкнули.
   - Смотри, куда идешь, - грубо произнес кто-то по-английски и пошел дальше.. Кларк помедлил несколько секунд, потом направился в противоположную сторону, повернул за угол и оказался в узком переулке. Там он встал в тени дома и начал ждать. Скоро к нему подошел Номури.
   - Это опасно, парень.
   - Как ты думаешь, почему я вызвал тебя? - произнес Номури тихим и едва ли не испуганным голосом.
   Они вели себя, как герои шпионского телесериала, так же естественно и профессионально, как два школьника, курящих украдкой в туалете. Самым странным было то, что какой бы важной ни была информация Номури, на ее передачу потребовалось меньше минуты, а все остальное время оперативники потратили на обсуждение процедурных вопросов.
   - О'кей, самое главное - никаких контактов с прежними знакомыми. Даже при встрече на улице делай вид, что не узнал их. Не приближайся к ним. Все твои контакты исчезли, понял? - Мозг Кларка работал с предельной быстрой, хотя не преследовал какой-то определенной цели, главным сейчас было выжить. Чтобы достичь чего-то, в первую очередь нужно уцелеть, а Номури, как и они с Чавезом, был "нелегалом". Им не придется рассчитывать на снисхождение после ареста, а спецслужба, пославшая их сюда, будет отрицать всякую связь с ними.
   Чет Номури кивнул.
   - Понятно. Значит, вы остаетесь, сэр?
   - Совершенно верно. Если потеряешь контакт с нами, возвращайся под свое прикрытие и ничего не предпринимай. Ты это понял? Ничего. Веди себя, как законопослушный гражданин Японии, и ничем не выделяйся.
   - Но...
   - Никаких "но", парень. Сейчас ты подчиняешься мне, так что исполняй мои распоряжения. Если нарушишь их, я тебя под землей найду! - Затем голос Кларка смягчился: - Запомни, что самое главное - выжить. У нас не выдают таблеток с ядом, и мы не рассчитываем на бесстрашное поведение агентов, как это показывают в кино. Мертвый оперативник - это глупый оперативник. - Черт побери, если бы к этой операции готовились с самого начала по-другому, мы все уже сделали бы - были бы тайные "почтовые ящики", целая система условных знаков и тупиков, - но теперь на это не оставалось времени и с каждой секундой увеличивалась опасность того, что их заметит какой-нибудь житель Токио, увидит японца, беседующего с гайджином, и запомнит их. В критической ситуации мания преследования развивается с небывалой быстротой и становится все круче.
   - Хорошо, все будет так, как вы сказали.
   - Придерживайся принятого распорядка жизни. Ничего не меняй, разве что стань чуть менее заметным. Веди себя, как все. Гвоздь, который высовывается из стены, забивают на место, а это причиняет боль. А еще вот что тебе предстоит сделать... - Кларк говорил примерно минуту. - Понятно?
   - Да, сэр.
   - Теперь уходи. - Кларк направился по переулку и вошел в свой отель через черный ход, оставшись незамеченным в такое позднее время. Слава Богу, подумал он, что здесь такой низкий уровень преступности. У американского отеля черный ход был бы заперт, или там была бы установлена сигнализация, а то и двор патрулировал бы вооруженный охранник. Даже во время войны улицы Токио были безопаснее, чем в Вашингтоне, округ Колумбия.
   - Почему бы тебе просто не купить целую бутылку, вместо того чтобы всякий раз ходить в бар? - как всегда, спросил "Чеков", когда Кларк вошел в комнату.
   - Пожалуй, так я и поступлю. - Услышав такой ответ, молодой оперативник оторвался от русской газеты. Кларк сделал жест в сторону телевизора, включил его и настроил на канал, по которому передавали новости Си-эн-эн на английском языке.
   Теперь следующий шаг. Как же послать сообщение об этом, черт возьми? подумал он. Для связи с Америкой Кларк не решался воспользоваться телетайпом. Даже бюро "Интерфакса" в Вашингтоне не годится - слишком велика опасность. Агентство в Москве не имеет шифровальной аппаратуры, а обратиться к представителю ЦРУ в американском посольстве он не мог. Все объяснялось тем, что поведение в дружественной стране подчинялось одним правилам, а во враждебной - другим, и никто не предполагал, что одна страна может так быстро превратиться в другую. Опытного разведчика выводило из себя уже то обстоятельство, что ни он, ни другие сотрудники ЦРУ не получили предупреждения о вероятности такого развития событий; если он уцелеет, пообещал себе Кларк, то обязательно добьется слушаний в Конгрессе по этому поводу. Единственной хорошей новостью было то, что теперь он знал имя подозреваегого в убийстве Кимберли Нортон. По крайней мере можно пофантазировать на эту тему, а в данный момент занять мозг чем-то иным просто нельзя. Через полчаса ему стало ясно, что и Си-эн-эн не имеет представления о происходящем, а если об этом не знает Си-эн-эн, значит, не знает никто. Ну разве не великолепно, подумал Кларк. Это похоже на легенду о Кассандре, дочери троянского царя Приама, обладающей даром провидения, вещие слова которой никогда не принимались всерьез. Но ведь тут даже отсутствует возможность сообщить о том, что ему известно...
   А что, если... Нет. Он покачал головой. Это безумие.
   - Все машины полный вперед, - прозвучал голос командира "Эйзенхауэра".
   - Полный вперед, слушаюсь, - отрепетовал старшина и передвинул ручки машинного телеграфа. Через мгновение внутренняя стрелка передвинулась в такое же положение. - Сэр, машинное отделение докладывает - все полный вперед.
   - Отлично. - Командир авианосца перевел взгляд на адмирала Дюбро. - Хотите заключить пари, сэр?
   Как ни странно, но самая полная информация поступила от гидроакустиков. Два корабля из наружного охранения буксировали гидролокационные антенны, так называемые "хвосты". По их сообщениям и по сведениям, которые передавали две атомные подводные лодки, занимающие позицию справа от боевого соединения, индийская эскадра находилась далеко к югу. Это была одна из тех случайностей, встречающихся чаще, чем можно предполагать, когда гидроакустика оказалась эффективнее радиолокации, электронные волны которой ограничивались кривизной Земли, тогда как звуковые волны двигались по своим глубинным каналам. Индийский флот был на расстоянии более ста пятидесяти миль, что совсем немного для реактивных самолетов, однако индийцы искали американские корабли на юге, а не на севере, да и к тому же адмирал Чандраскатта, судя по всему, опасался проводить летные операции ночью, поскольку это подвергало опасности его ограниченное количество истребителей "хэрриер". Что ж, подумали оба американца, посадка на палубу авианосца в темное время суток - дело действительно рискованное.