Клэнси Том. Долг чести (Том 1, Джек Райан - 6)

   - Шансы лучше, чем равные, - ответил адмирал Дюбро после недолгого размышления.
   - Думаю, вы правы.
   Эскадра шла с потушенными огнями, что не было таким уж необычным для боевых кораблей, с выключенными радиолокаторами. Разрешалось пользоваться только радиосвязью с дальностью действия на расстоянии прямой видимости и с импульсами длительностью в сотые доли секунды. Даже передатчики спутниковой связи излучали паразитные волны, способные выдать местонахождение американского соединения, которому требовалось незаметно проскользнуть к югу от Шри-Ланки.
   - Как во времена второй мировой войны, - заметил командир авианосца, стараясь сдержать волнение. Сейчас безопасность соединения зависела исключительно от человеческих органов чувств.
   Размещенные повсюду впередсмотрящие пользовались биноклями и электронными приборами ночного видения, с помощью которых они обшаривали горизонт в поисках силуэтов и мачт кораблей противника, а матросы на нижних палубах не отрывали глаз от морской поверхности, наблюдая за возможным появлением бурунов от перископов подводных лодок. У индийцев где-то в море были две подводные лодки, и Дюбро не знал даже приблизительно, где они сейчас находятся. Скорее всего, и лодки плавают где-то на юге, прослушивая морские глубины, однако, если Чандраскатта действительно так умен, как опасался американский адмирал, он оставит одну из них на севере просто ради страховки. Может быть, Дюбро не желал рисковать и потому искусно спланировал операцию, рассчитывая обмануть противника.
   - Адмирал? - Дюбро повернул голову. Рядом стоял радист. - "Молния" от главнокомандующего Тихоокеанским флотом, сэр. - Старшина передал ему блокнот и осветил страницу красным светом фонаря, чтобы командующий авианосным соединением мог прочесть текст.
   - Вы подтвердили получение?
   - Никак нет, сэр, вы распорядились не выходить на связь.
   - Отлично, старшина. - Дюбро начал читать. В следующее мгновение он выхватил фонарик и поднес его вплотную к странице.
   - Черт побери! - воскликнул он.
   Специальный агент Роббертон повез Кэти домой, и теперь Райан из обычного человека с женой и детьми снова превратился в государственного служащего. От "ВВС-1" до вертолета "Морская пехота-1" с уже вращающимся винтом было совсем недалеко. Президент и миссис Дарлинг - "Десантник" и "Жасмин" - остановились перед камерами, улыбнулись и затем, сославшись на усталость после продолжительного перелета, пообещали ответить на все вопросы позднее. Райан шел несколько позади, стараясь не привлекать к себе внимания.
   - Мне понадобится час на подготовку, - сказал Дарлинг, когда вертолет совершил посадку на южной лужайке у Белого дома. - Когда приедет посол?
   - В половине двенадцатого, - ответил Бретт Хансон.
   - На встрече будут присутствовать ты, Арни и Джек.
   - Хорошо, господин президент, - кивнул государственный секретарь.
   Как всегда, у входа стояли фотографы, но большинство репортеров, аккредитованных в Белом доме, чьи вопросы так раздражали представителей администрации, остались на базе Эндрюз вместе со своим багажом. На первом этаже здания, в вестибюле, агентов Секретной службы было больше обычного. Райан направился в западное крыло, через две минуты вошел в свой кабинет, по пути сняв пальто, и сел за стол, на котором уже находилось множество записок, уведомляющих его о телефонных звонках. Он не обратил на них внимания, поднял телефонную трубку и набрал номер ЦРУ.
   - Заместитель директора по оперативной работе слушает. Добро пожаловать домой, Джек, - послышался голос Мэри-Пэт Фоули. Райан не спросил, откуда ей известно, что звонит именно он. Правда, людей, знающих номер телефона заместителя директора ЦРУ можно перечислить по пальцам.
   - Как ты оцениваешь ситуацию?
   - Персонал нашего посольства в Токио в безопасности. Туда никто пока не приезжал, и там уничтожают документы. - За последние десять лет резидентура ЦРУ в Японии, как и везде, была переоборудована, и теперь все секретные документы хранились на компьютерных дисках, так что для их уничтожения требовалось несколько секунд и это не оставляло предательского дыма. Наверно, уже кончили. - Процедура электронного уничтожения документов была простой. Записи тщательно стирались с компьютерных дисков, по которым потом проводили мощными ручными магнитами. У такого метода был и недостаток, он заключался в том, что часть информации невозместимо утрачивалась, хотя и не столь невозместимо, как люди, от которых она поступала. В настоящий момент в Токио находились три "нелегала" разведывательных служб США, действующие сейчас во враждебной, по-видимому, стране.
   - Что еще?
   - Они разрешают сотрудникам посольства уезжать домой и извращаться на службу в сопровождении полицейских. Вообще-то ситуация достаточно спокойная, не похожая на Тегеран 79-го года. Для связи японцы позволяют пользоваться спутниковыми каналами, но осуществляют электронный контроль. У посольства есть одна телефонная линия, закрытая от прослушивания, зато все остальные отключены. У нас все-таки сохранилась возможность пользоваться кодом "Тэпданс", - закончила она, имея в виду шифровальную систему, основанную на законе случайных чисел и одноразовых страницах блокнота, находившуюся теперь в распоряжении всех посольств для передачи секретной информации через систему связи Агентства национальной безопасности.
   - Какие еще возможности остались? - спросил Райан, надеясь, что его собственный закрытый телефонный канал никем не прослушивается, но даже в этом случае проявляя осторожность.
   - Без контактов с легальными сотрудниками наши "нелегалы" полностью отрезаны. - Судя по беспокойству, прозвучавшему в голосе Мэри-Пэт, она была очень встревожена и упрекала себя в создавшейся ситуации. У ЦРУ по-прежнему во многих странах проводились операции, при которых не требовалось участия сотрудников посольства, однако Япония не относилась к их числу, и даже Мэри-Пэт была не в силах изменить прошлое.
   - Им хотя бы известно, что сейчас происходит? - Это был важный вопрос, и заместитель директора ЦРУ по оперативной работе снова ощутила прозвучавший в нем упрек.
   - Мы не знаем этого, - призналась миссис Фоули. - Они не выходили на связь. Или не знают, или их деятельность уже раскрыта. - Такая фраза звучала лучше, чем упоминание о возможном аресте.
   - А другие резидентуры?
   - Джек, все случилось совершенно неожиданно и в самый неблагоприятный момент. - Несмотря на испытываемую ею боль, понял Райан, она сообщает о фактах спокойно и беспристрастно, словно хирург в операционной. Как жаль, что на слушаниях комитета Конгресса ее подвергнут безжалостной критике за этот промах в оперативной деятельности. - В Пекине и в Сеуле мои агенты проявляют максимальную активность, однако я не рассчитываю получить от них надежные сведения в ближайшие часы.
   Райан просматривал розовые листки, уведомляющие его о поступивших звонках.
   - Смотри, Мэри-Пэт, здесь говорится, что час назад мне звонил Головко...
   - Позвони ему, Джек, - тут же ответила Мэри-Пэт. - И сразу передай мне, что скажет тебе этот старый козел.
   - Сейчас. - Джек потряс головой, вспоминая, о чем они говорили при последней встрече. - Вот что, Мэри-Пэт. Приезжай ко мне немедленно и прихвати с собой Эда. Хочу узнать ваше мнение, но говорить об этом по телефону я не могу.
   - Приедем через тридцать минут, - ответила миссис Фоули. Джек разложил на столе несколько факсов и быстро просмотрел их. Оперативное управление Пентагона отреагировало быстрее других, но теперь начала поступать информация от РУМО и тут же от Государственного департамента. Правительство проснулось оно обычно быстро реагирует, когда начинается стрельба, с кривой усмешкой подумал Райан, - однако сведения, поступающие от различных агентств повторялись, поскольку они узнавали о происходящем в разное время и сообщали, как о чем-то новом. Он снова посмотрел на записку о звонке директора русской внешней разведки, поднял трубку и набрал номер. Интересно, какой из телефонов на столе Головко сейчас зазвонит? - подумал он. Райан придвинул к себе блокнот и пометил время. Центр связи Белого дома заметит, разумеется, момент начала разговора и запишет его на пленку, но ему хотелось вести собственные записи.
   - Привет, Джек.
   - Это твой прямой канал, Сергей Николаевич?
   - Почему бы и нет - для старого друга? - Наступила пауза, и с ней закончился обмен любезностями. - Полагаю, тебе все уже известно.
   - Да, конечно. - Райан на мгновение задумался и продолжил: - Нас захватили врасплох, - признался он. В трубке послышался сочувственный вздох, такой характерный для русских.
   - Нас тоже. Все произошло совершенно неожиданно. У тебя еще не сформировалось мнение о том, чего хотят эти безумцы? - спросил директор внешней разведки. В его голосе звучали гнев и тревога.
   - Нет. Сейчас я пока ничего не понимаю, - признался Райан и тут же подумал, что именно это должно беспокоить его больше всего.
   - Какие у вас планы?
   - В данный момент никаких, - сообщил Джек. - Их посол приедет сюда меньше чем через час.
   - Они выбрали удивительно благоприятное время, - заметил русский. Насколько я помню, однажды это уже им удалось.
   - С вами они были не менее удачливыми, - произнес Райан, вспомнив, как началась русско-японская война. Японцы любят сюрпризы.
   - Да, Джек, с нами тоже. - Так вот чем объясняется звонок Сергея и по какой причине у него в голосе звучит такая тревога. В конце концов, страх перед неизвестным характерен не только для детей, правда? - Ты не мог бы сообщить мне, какие у вас там возможности? Это поможет нам быстрее разобраться в причинах кризиса.
   - Пока я не уверен, Сергей, - солгал Райан. - Если твоя вашингтонская резидентура действует достаточно хорошо, ты должен знать, что я только что вошел в кабинет. Нужно время, чтобы ознакомиться с обстановкой. Мэри-Пэт выехала ко мне.
   - Понятно, - услышал Джек ответ собеседника. Ну что ж, это была явная ложь, и Сергей, мудрый старый профессионал, все понял. - Вы допустили ошибку, не прибегнув к помощи агентурной сети "Чертополох" раньше.
   - Мы говорим с тобой по открытому каналу, Сергей Николаевич. - Отчасти это соответствовало истине. Телефонный звонок шел через каналы связи американского посольства в Москве, и потому по линии, закрытой от прослушивания, далее связь осуществлялась, вероятней всего, по обычному телефонному каналу и была уязвимой.
   - Не беспокойся, Иван Эмметович. Ты помнишь, о чем мы говорили у меня в кабинете?
   Да, конечно, подумал Райан. Может быть, русские действительно сумели завербовать главу японской службы контрразведки. Если так, то он знает, безопасен ли этот телефонный канал. И к тому же у русских имеется еще несколько козырных карт, туз в их числе. А вдруг Головко позволит Райану заглянуть в них?
   Думай быстрее, Джек, скомандовал Райан. Итак, у русских есть в Японии еще одна агентурная сеть, хорошо налаженная и действующая".
   - Сергей, мне нужен ответ на важный вопрос: ты заранее знал об этом?
   - Джек, клянусь тебе честью старого шпиона... - Райан представил себе улыбку на лице Головко, - я только что был вынужден признаться своему президенту: все произошло настолько неожиданно, что меня застали, так сказать, с расстегнутой прорехой и я даже не успел затянуть молнию. Я оказался в таком глупом положении, что ...
   Джек больше не слушал продолжающихся разъяснений главы русской разведки. О'кей. Значит, у русских есть в Японии агентурная сеть, но и они, по-видимому, не получили предупреждения о предстоящих событиях. Или... Нет, вряд ли, опасность от подобной двойной игры слишком велика. Еще один факт: эта их агентурная сеть находится внутри японских правительственных департаментов, так и должно быть, если им удалось завербовать сотрудников Следственного управления общественной безопасности - СУОБ. Однако "Чертополох" с самого начала занимался главным образом промышленным шпионажем, а Сергей только что сказал ему, что американцы допустили ошибку, не воспользовавшись этой сетью раньше. Открывающиеся возможности казались Райану настолько необычными, что отвлекли его внимание от остальных аспектов признания Головко.
   - Сергей Николаевич, у нас мало времени. Ты клонишь к чему-то. К чему именно?
   - Я предлагаю совместные действия. У меня есть на это разрешение президента Грушевого. - Он не сказал "сотрудничество", заметил Джек, но даже такое предложение ошеломило американца.
   Еще никогда, еще ни разу в истории - за исключением плохих шпионских фильмов - КГБ и ЦРУ не вели совместных действий по сколько-нибудь важным вопросам. Да, конечно, в мире произошли радикальные перемены, но КГБ, даже в своем новом воплощении, все еще старался завербовать агентов в Америке и действовал весьма успешно. По этой причине мы и не доверяем русским. Но только что руководитель русской разведки все-таки сделал такое предложение. Почему?
   Потому что русские напуганы. Чем?
   - Я сейчас поговорю с Мэри-Пэт и представлю твое предложение президенту. Райан еще не был уверен, как сделать это. А вот Головко, несомненно, понимал ценность выдвинутого им предложения. Вряд ли нужно быть слишком уж проницательным, чтобы догадаться каким будет ответ.
   И снова Райан мысленно увидел улыбку на лице русского разведчика.
   - Если Фоулеева не согласится, это меня несказанно удивит, Джек. Я буду у себя в кабинете еще несколько часов.
   - Я тоже. Спасибо, Сергей.
   - До свидания, доктор Райан.
   - Это показалось мне очень интересным, - послышался голос Робби Джексона, стоящего в дверях. - Похоже, ты тоже провел бессонную ночь.
   - Да, в самолете. Хочешь кофе? - спросил Джек.
   Адмирал покачал головой.
   - Нет, спасибо. Еще одна чашка, и у меня начнут дрожать руки. - Он вошел в кабинет и сел.
   - Плохо?
   - И становится все хуже. Мы все еще не подсчитали, сколько военнослужащих находится в Японии, поскольку там немало проезжающих. Час назад в Якоте приземлился С-141 - и тут же связь с ним прервалась. Проклятый самолет был вынужден совершить там посадку - у него что-то случилось со средствами связи или, скорее, не хватило горючего, - сообщил Робби. - В экипаже четыре или пять человек, не помню. Госдеп пытается выяснить, сколько там бизнесменов. В результате мы получим приблизительное число, но нужно принять во внимание и туристов.
   - Заложники... - пробормотал Райан и нахмурился. Адмирал кивнул.
   - Не меньше десяти тысяч.
   - А две подводные лодки?
   Джексон отрицательно покачал головой.
   - Погибли, с них никто не спасся. Самолет, вылетавший к месту их гибели, вернулся на "Стеннис". Сейчас авианосец направляется в Пирл-Харбор на скорости двенадцать узлов. "Энтерпрайз" пробует провернуть один гребной вал и находится на буксире, делает узлов шесть. Не исключено, что повреждения не столь серьезны, как сообщил нам командир. Навстречу идет океанский буксир. Мы послали несколько самолетов Р-3 к Мидуэю для противолодочного патрулирования. Будь я на месте противника, попытался бы потопить авианосцы. "Джонни Реб" сможет отбиться, а вот "Энтерпрайз" - прекрасная цель. Главнокомандующий беспокоится о нем. Мы утратили способность контролировать ситуацию силовыми методами, Джек.
   - Как на Гуаме?
   - Связь со всеми островами Марианского архипелага прервана. - Джексон объяснил, как говорил по телефону с Орезой. - Он может всего лишь информировать нас о том, насколько плохо наше положение.
   - У тебя есть предложения?
   - Мои люди изучают различные варианты, однако, чтобы взяться за это дело всерьез, нам нужно знать, каковы намерения президента. Насколько серьезно он относится к этому? - спросил адмирал.
   - Скоро сюда приедет японский посол.
   - Великолепно. Но вы не ответили на мой вопрос, доктор Райан.
   - Ответ и мне пока неизвестен.
   - Это должно укрепить мою решимость?
   Капитан первого ранга Бад Санчес чувствовал, что оказался в редкостном положении. Успешная посадка противолодочного самолета S-3 "викинг" не была такой уж трудной. В конце концов, "гуверы" - послушные самолеты, они совершают посадку на малой скорости, да и над летной палубой дул встречный ветер узлов в двадцать. Теперь все авиакрыло находилось на борту "Джона Стенниса" и его авианосец улепетывал с места аварии.
   Да, огромный авианосец старался уйти отсюда с максимально возможной скоростью. Он не шел навстречу опасности, как этого требовали традиции Военно-морского флота США, а плыл на одном винте обратно в Пирл-Харбор. Пять эскадрилий истребителей и штурмовиков безмолвно застыли ровными рядами на его летной палубе, готовые к боевым операциям, но неспособные попытаться взлететь - разве что в случае крайней необходимости. Причина заключалась в весе и ветре. Во время летных операций, когда самолеты взлетают или совершают посадку, авианосцы направляются навстречу ветру, они оснащены мощными двигателями, разгоняющими корабль до такой скорости, что над палубой возникает максимально сильный встречный поток воздуха. Этот воздушный поток в сочетании с ускорением, придаваемым самолетам паровыми катапультами, создает необходимую подъемную силу. Таким образом, способность самолетов к взлету прямо зависит от этого потока, а с тактической точки зрения сила воздушного потока оказывает влияние на подъемный вес самолетов, куда включаются топливо и боезапас. В создавшейся ситуации самолеты Санчеса могли взлететь, но без запаса горючего, необходимого для того, чтобы оставаться в воздухе и преследовать цели над морской поверхностью и даже без минимального боезапаса. Командир авиакрыла пришел к выводу, что его истребители способны защитить флот от воздушной угрозы примерно в радиусе ста миль. Однако такая опасность отсутствовала, и хотя направление отхода японской эскадры было известно, она находилась за пределами досягаемости грозных истребителей и штурмовиков Санчеса. Правда, у него все равно не было приказа, позволяющего осуществить подобный акт возмездия.
   Ночь на море обычно прекрасное зрелище и доставляет удовольствие, но не на этот раз. Свет луны в последней четверти и бесчисленных звезд, отражающийся от гладкой морской поверхности, заставлял всех нервничать. Вне зависимости от затемнения боевые корабли были отчетливо видны. Единственными боевыми машинами авиакрыла Санчеса, находящимися в воздухе, являлись противолодочные вертолеты, мигающие габаритные огни которых мелькали главным образом впереди авианосцев, рядом с передовыми кораблями боевого охранения. Хорошо было то, что малая скорость создавала благоприятные условия для гидроакустических систем эсминцев и фрегатов, буксировавших за собой пассивные антенны, которые прослушивали морские глубины. Впрочем, их было не так много. Большинство кораблей охранения находились вблизи "Энтерпрайза", окружая его двумя кольцами, подобно тому как телохранители оберегают главу государства. Один из них, ракетный крейсер типа "иджис", пытался помочь авианосцу, буксируя его на заведенном с кормы стальном тросе, так что скорость "Энтерпрайза" достигала целых шести с половиной узлов. Без хорошего штормового ветра с носа "Эйзенхауэр" вообще не сможет вести летные операции.
   Подводные лодки, традиционно злейший враг авианосцев, могли скрываться в толще океана. Из Пирл-Харбора сообщили, что гидрофоны не зарегистрировали никаких контактов вблизи разделившегося теперь авианосного соединения, но им было легко судить с берега о ситуации в море. Гидроакустики, сидящие с наушниками под наблюдением нервничающих офицеров, требовавших, чтобы те ничего не упускали, обнаруживали цели, которых не существовало в действительности: водные завихрения, рыбные косяки и тому подобное. Беспокойство экипажей наглядно проявилось в том, как один фрегат в пяти милях от авианосца вдруг резко повернул налево и увеличил скорость, наверняка переведя гидролокатор в активный режим, что было вызвано, скорее всего, воображением гидроакустика третьего класса, которому вдруг показалось, что он услышал подозрительный шум. Наверно, это пару раз перднул кит, подумал капитан первого ранга Санчес. Над самой поверхностью моря висел один из "сихоуков" его авиакрыла, опуская в воду погружной гидролокаторный датчик прослушивания глубины. Отсюда до Пирл-Харбора тысяча триста миль, подумал Санчес, а скорость - двенадцать узлов. Четверо с половиной суток хода и ежеминутное ожидание торпедной атаки с японской подводной лодки.
   И тут же возник логичный вопрос: какому это гению пришла в голову мысль убрать из западной части Тихого океана боевые корабли? Являются Соединенные Штаты глобальной супердержавой или нет? Разве демонстрация военной мощи во всех районах мира не имеет важного значения? Раньше имела, несомненно, подумал Санчес, вспомнив время обучения на курсах высших офицеров в Ньюпорте, перед тем как получить назначение на должность командира авиакрыла. На протяжении двух поколений Военно-морской флот США поддерживал равновесие сил во всем мире и наводил страх одним лишь фактом своего существования, всего лишь напоминая о своей мощи, о чем свидетельствовали постоянно обновляемые фотографии боевых кораблей в морском сборнике "Джейнз файтинг шипе". Никто не знал, где в данный момент находятся эти корабли. Любопытным стоило только сосчитать пустые пирсы на огромных военно-морских базах и задуматься над возможными последствиями. Ну что ж, теперь задумываться больше не приходилось. У двух крупнейших в мире заводов по разделке судов на металлолом в Пирл-Харборе теперь много работы, а если сообщение о захвате Марианских островов соответствует действительности, у Америки не хватит морской мощи, чтобы отвоевать их обратно, даже если Майку Дюбро с его эскадрой захочется прийти на помощь, как в последних кадрах фильма, когда бесстрашные кавалеристы Седьмого полка спасают белых поселенцев от кровожадных индейцев.
   - Привет, Крис. Спасибо, что пришел. - До приезда посла в Белый дом оставалось всего несколько минут. Крайне неудачное время, но тех, кто принимал решения в Токио, не интересовало, насколько это удобно для Нагумо. В этом дипломат не сомневался. Существовала еще одна причина. Обычно в Вашингтоне не замечали иностранцев, но и это скоро переменится. Сейчас, впервые за все время пребывания в Америке, Нагумо превратился в гайджина.
   - Сейджи, что происходит, черт побери? - спросил Кук. Оба являлись членами Университетского клуба, роскошного заведения, расположенного рядом с русским посольством. Клуб мог похвастать великолепным спортивным залом и являлся любимым местом для тех, кто любил поработать на тренировочных снарядах и быстро поесть. Японские торговые компании арендовали в клубе несколько комнат, и, хотя в дальнейшем Нагумо не сможет пользоваться ими для встреч с американскими чиновниками, эта последняя встреча, рассчитывал он, не привлечет внимания.
   - Что тебе известно, Крис?
   - Мне сказали, что на одном из боевых кораблей вашего флота произошел пожар и какой-то несчастный случай. Боже мой, Сейджи, ведь ситуация и без того достаточно тяжелая! Разве мало этих проклятых топливных баков? - Перед тем как ответить, Нагумо сделал паузу. То, что сообщил ему американец, было в некотором смысле хорошей новостью. Случившееся старались держать в секрете, как и предсказывал Нагумо и на что надеялся посол. Сейчас Сейджи нервничал, хотя это и не было заметно по его бесстрастному лицу.
   - Крис, это не было случайностью.
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - Произошло в некотором роде боевое столкновение. Дело в том, что моя страна ощущает угрозу со стороны Соединенных Штатов и мы приняли меры в целях защиты.
   Крис посмотрел на своего японского друга недоумевающим взглядом. Несмотря на то что он входил в состав группы японистов Государственного департамента, его еще не приглашали на подробный брифинг. Куку было известно лишь то, что он слышал по радио в своем автомобиле, а переданная информация являлась весьма скудной. Сама мысль о возможности нападения на Америку выходила далеко за пределы его воображения. В конце концов, Советский Союз распался, правда? Такое представление о происшедшем устраивало Сейджи Нагумо. Его приводила в ужас мысль об опасности, которой подвергается его страна, хотя он не имел представления о причинах, вызвавших все это. Он оставался патриотом. Любил свою родину и был воспитан в ее культурных традициях. Ему надлежало выполнять полученные инструкции и приказы. В душе он мог возмущаться ими, но в остальном оставался солдатом и должен бесприкословно повиноваться. Это Кук был гайджином, а не он, беспрестанно повторял себе Нагумо.
   - Крис, наши страны воюют друг с другом - в некотором смысле. Вы слишком уж прижали нас. Извини меня, мне самому не нравится такое развитие событий. Надеюсь, ты поймешь.
   - Одну минуту. - Крис Кук покачал головой, и на его лице появилось странное выражение. - Ты говоришь - война? Настоящая война?