Клюева Варвара. Как избежать замужества

   — Ну, вообще-то Наталью можно было заподозрить, и ничего не зная о ее денежных затруднениях, — сказал Леша. — Она — наследница, значит, могла иметь корыстный интерес. Но в принципе ты права, Варька. У остальных мотивы могут быть не такими явными.
   — Значит, нужно собрать их, эти данные, — пришел к выводу Прошка. — Поговорить с каждым из пятерых, выяснить, когда, при каких обстоятельствах они познакомились друг с другом, как развивались их отношения, не было ли конфликтов и тому подобное. Лучше вытягивать такие сведения в приватной беседе. Я, например, могу поболтать с Натальей.
   — Как ты поболтаешь с ней наедине, если она собирается присматривать за Павлом Сергеевичем в обществе мужа и Ларисы? — полюбопытствовал Марк.
   — Я же не говорю, что займусь этим немедленно. Через несколько часов вы придете их сменить, а я могу задержаться в отеле и подкараулить ее.
   — А я поговорю с Замухрышкой, — вызвалась я. — Попробую проникнуть к нему в номер, проявив заботу о его здоровье. Бедняга уже почти сутки сидит голодный.
   Марк хмыкнул:
   — По-моему, он скорее предпочтет голодную смерть, чем откроет дверь номера.
   — Ну, я все-таки женщина. Может быть, мне удастся его убедить, что я неопасна.
   — Ты?! — Прошка подпрыгнул. — Ты неопасна? Ну знаешь! Если Георгий тебе поверит, значит, он не только трус, но и круглый идиот.
   Я смерила наглеца надменным взглядом, но не снизошла до ответа.
   — Генрих, а ты попытайся разговорить Ларису, ладно? Правда, бдительный Лева не спускает с нее глаз… Хорошо бы его тоже кто-нибудь развлек беседой. Леша, ты вечно заступаешься за этого уголовника, вот и возьми его на себя.
   Прошка хихикнул:
   — Дивная картинка: Лева с Лешей коротают время за светской болтовней. Непринужденные манеры, легкий искрометный юмор! Оба собеседника так бойки на язык — просто слезы на глаза наворачиваются, как подумаешь, что их никто не услышит.
   — Думаешь, у тебя больше шансов разговорить этого Отелло? — спросил Марк. — Сомневаюсь, что он оценит твое уникальное чувство юмора.
   — А я вовсе и не жажду с ним общаться. С радостью уступлю это удовольствие Леше.
   Тут мы снова услышали шаги на крыльце и прервали совещание. В кухоньку протиснулись Наталья с Ларисой, а в сенях за открытой дверью остались стоять Вальдемар и Лева, которые просто физически не могли составить нам компанию по причине тесноты.
   — Лева тоже выразил желание подежурить у постели Павла Сергеевича, — сообщила Наталья и слегка улыбнулась. — Полагаю, вчетвером нам не будет страшно.
   Мы провели их в комнату, показали, где лежат лекарства, и собрались уходить. В дверях я оглянулась и увидела, что Лева шарит по карманам телогрейки истопника, которую мы повесили на стул. Поймав мой взгляд, Лариса вспыхнула и поспешно объяснила:
   — Лева ищет ключ от котельной. Он ненадолго оставит нас, а потом вернется.
   — Я не понимаю, какого лешего нужно собирать здесь толпу, — недовольно пробурчал Вальдемар. После тяжелой ночи он немного опух на лицо, и красота его несколько померкла.
   — Я тебе потом объясню, — сухо сказала Наталья и вышла вслед за нами на крыльцо. — Я все рассказала Ларисе, — известила она нас напоследок. — А с Володей поговорю позже. Он тоже по утрам туговато соображает.
   Я заметила это «тоже» и опасливо покосилась на Марка. Так и есть! Судя по выразительному взгляду, брошенному в мою сторону, он по достоинству оценил сравнение мужской части нашей компании с Вальдемаром. А между прочим, злился он зря. Из всех нас один только Леша по утрам чист и свеж, как поцелуй ребенка.
   Мы попрощались с Натальей, спустились с крыльца под частый дождь и побежали в отель. Поскольку все подозреваемые, кроме Замухрышки, находились вместе и побеседовать с ними наедине в ближайшие несколько часов представлялось невозможным, расследование решено было отложить. Прошка, Генрих и Марк завалились спать, Леша коршуном набросился на карту Новгородской области, а я предприняла очередную попытку почитать.
   Когда стало понятно, что и на этот раз мне не удастся проникнуться интересом к героям повествования и хитросплетениям сюжета, я решила навестить Замухрышку. Спустилась на кухню, достала из холодильника очередную пару фаянсовых судков и, разогрев в них пищу, вернулась на лифте на третий этаж. На стук в дверь Замухрышка откликнулся сразу.
   — Алик, это ты? — послышался его испуганный голос.
   Наверное, впервые за время знакомства с Георгием я испытала к нему сострадание. Только сейчас до меня дошло, что никто из обитателей отеля и не подумал поговорить с этим насмерть перепуганным человечком, объяснить ему, что телохранителя в ближайшее время ждать бесполезно. Замухрышка заперся на несколько часов в ожидании обещанного ему трактора с помощью, а прошли уже почти сутки. Как он пережил их со своей паранойей? Одинокий, голодный, в полном неведении о происходящем…
   — Это не Алик, Георгий, — сказала я почти ласково. — Наталья вчера не смогла пробиться к шоссе. Я принесла вам поесть. Откройте, пожалуйста.
   — Нет! — взвизгнул он из-за двери. — Я открою только своему телохранителю!
   — Георгий, я здесь одна. Стыдно бояться женщины, которая ниже вас ростом и в полтора раза щуплее.
   — Откуда мне знать, что вы говорите правду? Вдруг у вас за спиной несколько вооруженных мужчин?
   — По-вашему, у меня есть причина желать вам смерти? Мы практически незнакомы.
   — Вы можете действовать по чьей-нибудь просьбе.
   Я пожала плечами, но, сообразив, что жесты в данном случае бессмысленны, сказала:
   — Ладно, я ухожу. Если передумаете, позвоните мне в триста двадцатый.
   — Постойте, — остановил меня дрожащий голос. — Вы не могли бы оставить поднос с едой под дверью?
   — И вы рискнете ее попробовать? Не побоитесь отравы?
   Из-за двери послышался вздох, весьма напоминающий стон.
   — Если вы готовы отведать принесенного мной угощения, почему бы вам не довериться мне полностью? Даю вам честное слово: кроме меня, в коридоре нет ни души.
   Когда я уже потеряла надежду получить ответ, за дверью послышался шум отодвигаемой мебели. Через минуту в замке повернулся ключ, дверь приоткрылась, и в образовавшейся щели показался длинный нос Замухрышки, а затем и вся его крысиная мордочка. Он высунулся в коридор, быстрым птичьим движением повертел головой по сторонам, приоткрыл дверь еще на несколько сантиметров и отступил в сторону.
   Я вошла в номер с чувством полководца, вступающего во вражеский город, который после длительной осады открыл наконец ворота. Замухрышка в мгновение ока запер за мной дверь и придвинул к ней тяжелую тумбу.
   — Обыскивать будете? — спросила я по-деловому.
   — Не смешно, — буркнул он и, взяв у меня из рук поднос, направился к круглому столику в гостиной.
   — В этом-то все и дело, — глубокомысленно изрекла я, последовав за ним. — Если бы вы научились расслабляться и хоть иногда замечать в жизни смешные стороны, она, возможно, гораздо меньше напоминала бы кошмар.
   — Всегда удивлялся тем, кто в наше время умудряется смеяться. — Замухрышка уселся за столик и неприязненно глянул на меня поверх судков. — Полагаю, ваша страсть к комедиантству объясняется либо глупостью, либо недостатком опыта. Возможно, вы никогда не видели, как человеку сносит выстрелом полголовы.
   — Не видела, — откровенно призналась я и спросила с сочувствием:
   — Убитый был вашим знакомым?
   — Нет. Но какая разница? Я не хочу кончить так же, вот и все.
   — Человеку с вашей нервной системой не следовало бы выбирать столь рискованную профессию. Бизнес в России похож на русскую рулетку.
   — Человеку с моей нервной системой вообще не следовало бы рождаться на свет, — парировал Замухрышка угрюмо.
   Я с трудом удержалась от замечания, что здесь у него есть все шансы исправить эту оплошность. Новости, которые мне предстояло ему сообщить, требовали более деликатного подхода.
   — И все-таки у вас меньше оснований для жалоб, чем у Бориса.
   Замухрышка замер, не донеся до рта вилку. Его лицевые мышцы исполнили джигу.
   — А что с Борисом?
   — Он умер. В машине, которая так и не добралась до больницы. А сегодня ночью кто-то попытался отправить вслед за Борисом Павла Сергеевича. Так что, видимо, вы были правы. Человек, укравший ваш телефон, действовал со злым умыслом.
   На Замухрышку было жалко смотреть. Он посерел, выронил вилку и затрясся, словно в лихорадке.
   — Отель! — прошептал он, уставившись на меня безумным взглядом. — Этот проклятый отель! Борис и Павел Сергеевич — оба имели к нему отношение и оба стали жертвами. Теперь моя очередь…
   Его голос постепенно набирал силу, и я поняла, что должна вмешаться, иначе дело кончится истерикой, а то и чем-нибудь похуже.
   — А что не в порядке с отелем? — спросила я резко.
   — Не знаю… — Он снова перешел на шепот. — Честное слово, не знаю. Я лишь на паях финансировал строительство. За всеми работами следил Боря. Боже, и зачем я только согласился участвовать в этой затее!..
   — У вас были какие-то возражения? — снова прервала я его монолог. — Вы предвидели возможные осложнения?
   — Нет, конечно! Если бы я хоть на минуту заподозрил, чем все кончится… Просто мне казалось, что нелепо так тратиться на дом отдыха, когда все состоятельные люди предпочитают отдыхать за границей. Но Борис меня переубедил, он всегда умел настоять на своем. Дескать, если сделать все на уровне мировых стандартов, тут отбоя не будет от туристов, причем круглый год. Место красивое — лес, озеро, холмы. Зимой можно заливать каток, построить трамплин для лыжников. Осенью охотники потянутся. Охота — развлечение дорогое, среди толстосумов популярное… Словом, расписал все в самых радужных красках, я и сдался. А потом началось: смету перерасходовали, дорога полгода непроезжая, кредитов новых не дают. Но если бы я знал, что этим проклятым отелем заинтересуются конкуренты…
   — Георгий, выслушайте меня, пожалуйста. Ваша гипотеза о злодеях-конкурентах весьма интересна, но боюсь, несостоятельна. Прежде чем решиться на радикальные меры вроде убийства, конкуренты должны были проявить себя как-то по-другому — предложить вам сделку, предъявить какие-то требования или хотя бы прислать письмо с угрозами. Если бы что-нибудь подобное имело место, вы бы об этом знали, верно? Но главное даже не это. Пробраться ночью в закрытый номер, украсть телефон у вас, а потом у истопника, подсыпать яд Борису и ударить Павла Сергеевича по голове мог только один из нас. Даже если предположить, что посторонний сумел прокрасться в отель и ни разу никому не попался на глаза, как ему удалось незаметно добраться до тарелки или рюмки Бориса или узнать, у кого из нас есть связь с внешним миром? По-моему, ответ очевиден: никак. Другими словами, искать злоумышленника нужно среди известных нам людей. Ни я, ни мои друзья Бориса не убивали. Вам, конечно, не обязательно верить мне на слово, но, с другой стороны, если вы поможете нам в поисках убийцы, вреда не будет, верно? Нет-нет, я не собираюсь выгонять вас из номера и втягивать в следственные мероприятия! Но вы могли бы рассказать мне все, что знаете, о людях, которые здесь собрались.
   Замухрышка долго сверлил меня подозрительным взглядом. Левый уголок его рта дергался вместе с щекой, словно мой собеседник умирал от желания усмехнуться, но отчего-то не мог себе этого позволить.
   — Наверное, вреда от моего рассказа и вправду не будет, — выдал он после долгого молчания. — О ком вы хотите услышать в первую очередь?
   — Начните с Бориса. Как вышло, что вы стали друзьями, а потом и партнерами, каким, по-вашему, он был человеком, мог ли нажить врагов?
   — Я бы не сказал, что мы дружили. Просто Боря был одним из немногих моих сокурсников, кто не веселился за мой счет. В те времена финансовый институт не пользовался особой популярностью среди юношей, но из горстки молодых оболтусов, которые до него снизошли, только два-три человека не считали нужным надо мной издеваться, и Борис в их числе. Он вообще ни с кем не конфликтовал, такой уж у него характер… был. Ему ни к чему было самоутверждаться, он и без того пользовался популярностью. Спокойный, уверенный в себе, неглупый, красивый… (Я хмыкнула про себя.) Девушки по нему с ума сходили — на самой красивой из них он потом женился. Ему всегда везло, не то что мне. Но я к нему хорошо относился: он никогда меня не задирал и даже заступался, если другие очень уж наглели. А потом в наш институт поступила его сестра — Борис с Натальей погодки, — и я, как мог, постарался сблизиться с обоими. Но Наталья и не смотрела в мою сторону. Нет, она неплохо ко мне относилась, жалела, наверное, но никогда не принимала всерьез мои ухаживания. Еще бы, зачем ей невзрачный коротышка, если рядом вертится такой красавчик, как Володя Звягин! Ну и пусть он умишком не вышел, зато какая рожа смазливая и фигура спортивная!
   — Значит, вы четверо знаете друг друга много лет? — спросила я, предотвращая развитие темы достоинств удачливого соперника и разлитие желчи у моего собеседника. — Тогда скажите, пожалуйста: насколько вероятно, что Наталья или ее муж решились на убийство Бориса, например, ради денег?
   — Наталья? Она любила брата. Да и он ее тоже. Боря не отказывал сестре в деньгах. Правда, недавно ее драгоценный муженек просадил такую астрономическую сумму, что Борис был просто не способен выплатить его долги, но Наталья никогда бы не пожелала брату смерти. Вот Звягин — другое дело…
   — Он относился к Борису с неприязнью?
   — Скорее, завидовал. Володечка просто не выносит, когда кто-то ему знакомый богаче или удачливее его. Но вот решился бы он на убийство… Этот тип настолько никчемен, что ни одного дела толком сделать не может.
   — Понятно. А что вы скажете о Леве и его жене?
   — Их я совсем не знаю. Боря познакомил нас всего полгода назад, когда выяснилось, что в распутицу пользоваться грунтовкой невозможно и нужны деньги на строительство шоссе. По его словам, Ломов очень богат. Борис года два назад помог заключить ему выгодную сделку и рассчитывал на ответную любезность.
   — Выходит, у них были чисто деловые отношения?
   — Не знаю. Если судить по внешним признакам, то скорее приятельские, но, может быть, Боря просто его обхаживал. Мне этот Лева не понравился. Он опасный человек, это ясно. Но зачем бы ему понадобилось убивать Бориса?
   — Для того чтобы ответить на этот вопрос, нужно больше знать об их взаимоотношениях. Может быть, вы вспомните что-нибудь еще из рассказов Бориса?
   Замухрышка задумался, и мне показалось, что в голове у него забрезжило воспоминание. Но, видимо, он решил не делиться им со мной или счел несущественным.
   — Нет, больше ничего не помню.
   — А что вы можете сказать о Ларисе?
   — С этой красотки муж не спускает глаз. Мне, например, еще ни разу не удалось с ней поговорить. Я ничего о ней не знаю.
   — Что ж, тогда, наверное, у меня все. Или нет, еще один вопрос: вчера утром вы обвинили Наталью в том, что она умышленно заставила вас отослать телохранителя. Вы по-прежнему так считаете? Тогда, по-видимому, она в сговоре с убийцей…
   — Глупости! — Георгий покраснел. — Я… В общем, иногда я сам не знаю, что говорю.

Глава 13

   Вернувшись к себе после разговора с Замухрышкой, я не обнаружила никаких перемен. Леша все так же упоенно разглядывал карту и даже не посмотрел в мою сторону; остальные безмятежно дрыхли. Не зная, чем бы себя занять, я прилегла на диван поразмышлять над загадками отеля, а когда открыла глаза и посмотрела на часы, выяснилось, что мои размышления длились больше трех часов, причем ни хода своих мыслей, ни выводов я совершенно не запомнила. Попытки восстановить их ни к чему не привели. Пока я размышляла над странным провалом в памяти, в соседней комнате хлопнула дверь, и приглушенные голоса моих друзей смолкли.
   Я слезла с дивана и отправилась на разведку. У окна гостиной в позе терпеливого ожидания и с чайником в руке стоял Прошка.
   — Держишь оборону? — бодро поинтересовалась я. — Молодец! Только почему ты решил, что убийца непременно попытается проникнуть в номер через окно? Конечно, я понимаю, что поливать его кипяточком удобнее сверху, но вдруг он решит войти более традиционным путем?
   — А, ее сиятельство соизволили наконец продрать глаза! — заметил Прошка, обращаясь к окну. — Мы уж думали, что ты играешь в спящую царевну, и хотели выписать Вальдемара, чтобы он разбудил тебя страстным поцелуем.
   — А почему именно Вальдемара?
   — Потому что остальные даже отдаленно не напоминают прекрасного принца. А ты хочешь сказать, что предпочла бы проснуться в объятиях Левы или Георгия? Странный у тебя вкус…
   — Объятия Вальдемара устраивают меня не больше. И вообще, если хочешь знать, я не спала.
   — Вот как?! — Прошка наконец-то соизволил повернуть ко мне голову. — Тогда позволь полюбопытствовать: как называется то, чем ты занималась?
   — Напряженной умственной деятельностью.
   — А сопровождающие ее звуки, которые мы по наивности приняли за вульгарный храп, на самом деле кряхтение от непомерных усилий?
   — Врешь ты все! — обиделась я. — Вы сами храпели так, что стены тряслись. А я тем временем вела расследование, беседовала с подозреваемым…
   — А с обитателями иных миров ты, часом, не имеешь привычки беседовать? Или с духами предков? Настоятельно рекомендую. Если ты научилась телепатическому общению с людьми, находящимися в других помещениях, почему бы тебе не попробовать связаться с покойным Борисом, не спросить, кто отправил его в лучший мир?
   — Я уже спрашивала. Он упорно называет тебя. Вроде бы ты положил глаз на его сестру и решил сделать ее богатой наследницей в расчете на то, что она выгонит постылого Вальдемара и примет тебя в свои объятия. А с подозреваемым я общалась обычным способом, не телепатическим. Пока вы тут изображали землетрясение, я ходила к Георгию.
   Прошка снова отвернулся от окна.
   — Одна? К возможному убийце? И Леша тебя отпустил?!
   — Леша погрузился в изучение карты и даже не заметил, что я отсутствовала.
   — Вот свин! А мне строго-настрого велел не оставлять тебя ни на минуту, оберегать твой девичий сон или… как ты это называешь?
   — Напряженной умственной деятельностью, — отчеканила я и, не дожидаясь нового комментария, поспешно спросила:
   — А почему это ты оберегаешь меня с чайником в руках? И куда подевались остальные?
   — Пошли сменить компанию преступников у одра Павла Сергеевича. А я высматриваю Наталью. Когда она войдет в отель, я ненароком встречу ее с чайником — якобы шел вскипятить чайку — и попробую организовать доверительную беседу наедине.
   — Интересно, как? Она же наверняка вернется в отель вместе с мужем. Ты собираешься незаметно подмигнуть ей и кивком показать на дверь своего номера? Дескать, пойдем со мной, не пожалеешь?
   — Умерь свое грязное воображение, бесстыдница! Интеллигентный человек всегда найдет пристойный способ уединиться с дамой для небольшого интеллектуального разговора. О, вот они — идут! Варька, беги скорее ко мне и где-нибудь спрячься.
   — Это еще зачем?
   — Говорю же — мне велено ни на минуту не оставлять тебя одну. А если ты будешь мозолить Наталье глаза, доверительной беседы наверняка не получится. И сюда я не могу ее пригласить.
   — Ладно уж, скажи лучше, что до смерти боишься остаться наедине с подозреваемой. Вдруг ты нечаянно выведешь ее из себя и она вцепится тебе в горло!
   — Нашла время острить. Иди скорее!
   — Куда? Я даже не знаю, какой у тебя номер.
   — Триста двадцать третий.
   Прошка выскочил с чайником в коридор и побежал на лестницу, а я покорно поплелась в его апартаменты. Они представляли собой точную копию моих. Я отправилась было в спальню, но потом передумала. Мало ли как повернется небольшой интеллектуальный разговор Прошки с Натальей. Лучше уж во избежание неожиданностей посидеть в кабинете. Я задвинула в угол большое кожаное кресло на колесиках, чуть-чуть приоткрыла дверь и уселась дожидаться появления действующих лиц. Минут пятнадцать ничего не происходило, потом дверь номера открылась, и представление началось.
   Голос Прошки:
   — Я хотел извиниться перед вами, Наташа, за утреннюю сцену. Варвара ужасно невоздержанна на язык. Ляпнет что-нибудь не подумав, а нам приходится краснеть.
   «Ах ты, гад! — мысленно возмутилась я. — Если ты после этого рассчитываешь на мое вмешательство, когда Наталья вцепится тебе в горло, тебя ждет самое последнее в твоей жизни разочарование».
   — Что вы, Андрей, я ее прекрасно понимаю, — ответила Наталья. — Сама без конца гадаю, кому помешал несчастный старик, и подозреваю всех подряд.
   — Садитесь, я сейчас налью чайку. Ну, всех подряд подозревать, пожалуй, не стоит. Некоторых вы, наверное, знаете как саму себя… А что, если нам объединить усилия? Вы можете поручиться за одних людей, я — за других, вот мы и выявим злодея. Я, например, готов поклясться на Библии, что Генрих, Леша и Марк просто физически не могли напасть на истопника. Когда Варвара увидела его ночью в окно — живого и здорового — и завыла, точно пожарная сирена, мы вчетвером повыскакивали из постелей и сбежались к ней за несколько секунд. После чего уже впятером спустились на лужайку и обнаружили Павла Сергеевича без сознания. Теоретически Варвара могла сначала стукнуть старика по голове, а потом подняться в номер и устроить переполох, но такой сценарий представляется мне крайне неубедительным. При всех своих недостатках Варька не отличается лживостью и кровожадностью.
   — Извините, Андрей, я не поняла… Вы сказали, что Варвара увидела в окно Павла Сергеевича живого и здорового. Зачем же ей было поднимать тревогу? Заметила, что к нему кто-нибудь подкрадывается? Видела, как на него напали?
   — Ни то ни другое. Варвара, как личность творческая, страдает излишне буйным воображением. Ночью ей привиделся кошмар, она побоялась снова заснуть и решила отвлечься. Подошла к окну, увидела высокого светловолосого человека и, недолго думая, приняла его за Бориса… Ох, простите! Какой я дурак! Вам нехорошо?
   — Нет-нет, уже прошло… Наверное, я не скоро привыкну к мысли, что Бори нет.
   — Понимаю. Может быть, нам лучше поговорить в другой раз?
   — Спасибо вам за заботу, но я даже рада возможности отвлечься на поиски негодяя, ударившего Павла Сергеевича. Только, к сожалению, мои сведения вряд ли вам помогут. Я приняла успокоительное и проспала до рассвета, так что не могу засвидетельствовать даже невиновность мужа. Правда, не думаю, что у Володи есть причина охотиться на истопника… По крайней мере, до сих пор я не замечала в нем склонности к насилию.
   — А что вы можете сказать об остальных?
   — Георгия подозревать просто смешно. Он от одного вида крови падает в обморок. Кроме того, Павел Сергеевич — отец его приятеля, однокурсника. Зачем Георгию на него нападать?
   — Не знаю, но нападение на чужого, незнакомого человека вообще не имеет смысла. Разве что с целью грабежа, но, по-моему, это не тот случай. Естественнее предположить, будто злоумышленник знает Павла Сергеевича и что-то имеет против него. Поэтому, не сочтите за труд, расскажите мне о Георгии поподробнее.
   — Пожалуйста. — Судя по интонации, Наталья пожала плечами. — Гоша весь состоит из нервов и истекающего кровью самолюбия. Он неглуп, но настолько боится показаться смешным, что неизбежно вызывает насмешки. Поэтому он очень тяжело сходится с людьми, но коли уж сходится, то старается беречь отношения. Кроме меня и Бори, у него только один близкий человек — Олег, сын Павла Сергеевича. Нет, я при всем желании не могу представить, что Гоша ударил старика…
   — А этот Олег — он тоже деловой партнер Георгия?
   — Нет, у них чисто приятельские отношения. Оба увлекаются резьбой по дереву, играют в нарды, любят джаз… Я не припомню, чтобы они когда-нибудь ссорились.
   — А с вами или Борисом Георгий ссорился?
   — Со мной — да. Он был несколько лет в меня влюблен и пришел в ярость, когда узнал, что я выхожу за Володю. Они до сих пор друг друга терпеть не могут и почти не разговаривают. На моего брата Георгий иногда обижался, но Боря умел его успокоить. А почему вы об этом спросили, Андрей? Разве наши отношения с Гошей могут объяснить покушение на Павла Сергеевича?
   — Не знаю. Я спросил просто для полноты картины. Ну, с Георгием все более-менее ясно. Подлить вам еще чаю, Наташа? Правда, он немного остыл… О чем еще я хотел спросить? Ах да: а с Левой и Ларисой вы давно знакомы?
   — Нет, сравнительно недавно. Подождите-ка… по-моему, впервые я услышала о Леве года три назад. К Боре обратились представители одной зарубежной фирмы и попросили подыскать для них поставщика каких-то там особых труб. Конечно, им хотелось получить эти трубы по сравнительно низкой цене, но больше всего они были заинтересованы в надежном партнере. Их предыдущие поставщики оказались жуликами, и трубы, уже купленные и оплаченные, не пропустила таможня. В результате фирма потеряла крупную сумму. Боря собрал сведения обо всех производителях нужных труб и после тщательной проверки остановился на уральском заводе, который принадлежал некоему Ломову. Тогда-то они и познакомились. Лев оказался благодарным клиентом. Хотя Боря честно сказал ему, что уже получил неплохой гонорар за консультацию, Лева выделил ему дополнительно процент от прибыли и пообещал прибавку за каждого нового покупателя.
   — Значит, Лев — не москвич?