Кнаак Ричард. Легенда о Хуме

   – Вы знали его. Это – брат Ренарда. Мой отец.
   Великий Магистр смотрел на Хуму, раскрыв рот от удивления.
   – Дьюрэк – ваш отец? Значит, Ренард…
   – …мой дядя, Хума заставил себя произнести эти слова, хотя язык и не слушался его.
   – О, Паладайн! – Государь Освал воскликнул тихо, почти шепотом. – Хума, бедный мой мальчик!
   – Что вы знаете о моем отце?
   Великий Магистр, кажется, смахнул слезу с глаз.
   – Я бы охотно рассказал вам о вашем отце. Но я, честно говоря, многого уже не помню. Дьюрэк был хорошим рыцарем, хотя, может быть, излишне восторженным. Могучий воин, владевший мечом так же легко, как и ножом. Помню, он часто уезжал куда-то из столицы, но… но я не знал, что у него была семья. Хотя я очень хорошо помню, что он крикнул нам, когда мы оставляли его с отрядом на перевале. – Государь Освал почесал подбородок. – Да, теперь я понимаю, что означали его слова. Он сказал: «Позаботьтесь о них!» Тогда я подумал, что он подразумевает рыцарей. Как же я не сообразил! Он говорил о своей семье, но никто не смог тогда правильно понять его слова.
   Хотя Хума и был разочарован тем, что Великий Магистр мог так мало рассказать ему об отце, он сумел скрыть досаду.
   Прервав затянувшееся молчание, государь Освал сказал:
   – Рыцарь Хума, даю вам разрешение снова отправиться в Эргот. Сколько человек вам нужно для сопровождения?
   – Я отправлюсь один.
   – Один?! – Великий Магистр, сжав руками подлокотники трона, наклонился вперед. – Но вы сами говорили мне, что там, в горах, решается судьба всех нас. Паладайн верит во всех нас, почему же вы должны один, рискуя жизнью, раскрыть тайну вершины?
   – Это должен сделать я один, – ответил Хума с горячностью. – Я не могу объяснить вам, почему я в этом убежден. Но я чувствую, что я должен это сделать один.
   Освал вздохнул и снова наклонился вперед.
   – Вы верите в свое предназначение. Мой разум говорит мне, что вы ошибаетесь, но сердце согласно с вами. Думаю, что я должен послушаться своего сердца, ибо вера исходит от него.
   – Благодарю вас, милорд.
   Государь Освал встал и обнял Хуму за плечи:
   – Я всегда буду считать вас своим сыном.
   Он прижал Хуму к груди, затем отвернулся и громко произнес:
   – Идите. Не позволяйте мне стать совсем сентиментальным.
   Хума выжидал для отъезда такого момента, когда рядом не будет никого из знакомых рыцаря Это сделало бы его отъезд неприметным.
   Какая-то часть души удерживала Хуму в столице. Ему казалось, что он не должен уезжать, пока Ренард не найден и не наказан. С другой стороны, Хуме больше не хотелось искать его. Ведь он не мог забыть о том, что долгое время они были друзьями.
   Ну вот и все; пожалуй, можно отправляться в путь.
   Выезжая из столицы, Хума неожиданно увидел Беннета. Племянник Великого Магистра все еще надеялся отыскать убийцу своего отца. Среди вещей Ренарда были найдены старинные карты Вингаардской Башни – эти карты считались безвозвратно утерянными. И в них были указаны два тайных хода внутри храма, о которых не знали даже священники.
   Заметив Хуму, Беннет кивнул ему и тотчас отвернулся. Это и было их прощанием.
   Хума подъехал к еще одной полуразрушенной деревне. Он был в пути уже около часа. Дважды ему повстречались рыцарские патрули. Он сообщил патрульным, что в Вингаардской Башне разыскивают предателя Ренарда.
   Жители деревни, в которую въехал Хума, встретили его как-то странно. В каждом их движении чувствовались напряженность и страх, словно они ожидали, что в любой момент в небе появится сама Такхизис.
   Люди с опаской подходили к всаднику. Ноздри коня раздувались, как будто он видел перед собой врагов. Стараясь сдержать коня, Хума натянул поводья. Он не желал, чтобы жители деревни попали под копыта коня.
   Вскоре вокруг него собралась уже небольшая толпа. Насмерть напуганные жители, окружившие Хуму, забросали его вопросами. Грязная, костлявая рука ухватилась за его ногу, и хриплый голос спросил:
   – Верховный Магистр убит? Это правда? Что теперь будет с нами?
   – А я слышал, что Совет рыцарей принял решение сдаться в плен, – послышался сзади другой голос.
   Обеспокоенные жители стали подходить все ближе. Хума пытался остановить их – ведь они запросто могли попасть под копыта его коня.
   – Не подходите близко! Дайте мне проехать! Вы попадете под лошадь!
   – Он удирает! – послышался тот же голос. – Видите: рыцари оставляют нас одних!
   – Мы пропали! – завопила какая-то старая женщина.
   Она упала в обморок, и ее никто не поднял.
   – Вы не должны оставлять нас!
   – Трусы, вы всегда спасаете только свою шкуру!
   Люди, полные страха и отчаяния, протягивали к рыцарю руки.
   – Назад!
   Лошадь встала на дыбы. Люди, стоявшие перед всадником, отбежали, но стоявшие сзади подошли ближе. Какой-то старик, смятый толпой,, упал. Рыцарь сумел успокоить лошадь, и тут послышались новые крики:
   – Он предал нас! Он сбил старика! Держите его!
   Оборванные, изможденные люди наседали на Хуму. Он вытащил меч и стал размахивать им. Люди попятились назад, но не расходились – они боялись, что рыцарь Соламнии оставит их на произвол судьбы.
   Хума увидел человека, одетого в простое крестьянское платье, и почему-то вдруг догадался, что это – подстрекатель. Тот стоял в стороне и не пытался убежать. Вместо этого он вытащил меч и приготовился к бою.
   Взмахами меча заставляя людей расступиться, Хума проехал через толпу. Он благодарил Паладайна за то, что ни один из жителей не попал под копыта его коня. Подъехав к подстрекателю, Хума крикнул:
   – А ведь все считают, что вы еще в Вингаардской Башне.
   Ренард язвительно улыбнулся:
   – Я был там, пока государя Освала не утвердили Великим Магистром. Потом прибыл сюда, чтобы сообщить этим несчастным людям приятную новость.
   Хума соскочил с коня, не спуская глаз со своего дяди и держа меч наготове.
   – Вы хотели посеять страх в их сердцах, разрушить нашу веру и заставить нас сражаться друг против друга.
   – Да, мое призвание – в этом. Но меня интересует не только это. Я провел бессонную ночь…
   – Они обнаружили ваши тайные ходы.
   – Я знаю. Я оставил карты специально. Мне они больше не нужны.
   – Вы безумец, дядя.
   – Дядя! Вот уж не думал, что вы меня так назовете! Да, я – безумец. Но и весь мир сошел с ума. И я, безумец, борюсь с безумием всего мира.
   Ренард показал рукой на деревенских жителей – говорил он тихо, так, чтобы они не услышали его:
   – Паника в деревнях будет все расти и расти. Люди в отчаянии ринутся на столицу, рыцари будут просто вынуждены применить оружие. Не сомневайтесь: без жертв не обойдется. О рыцарях Соламнии пойдет дурная слава. Да и сами они придут в ужас от того, что сотворили. Должен ли я добавить к этому еще что-либо?
   – Значит, вы здесь не случайно?
   – Конечно. Я мог бы уничтожить весь Совет, но всех рыцарей я один уничтожить не могу. Поэтому я решил, переодевшись, отправиться сюда и заварить всю эту кашу.
   Поигрывая мечом, Ренард приблизился к Хуме:
   – Но у меня была и другая цель – это вы, Хума. Я знал, что вы поедете по этой дороге. Я не позволю вам вернуться в пещеру. Возможно, пещера просто привиделась вам в бреду, но в этом я вовсе не уверен. Поэтому я не позволю вам ехать дальше.
   Ренард ринулся в атаку. Хума ответил на удар ударом.
   Жители слегка расступились, в их объятых ужасом взглядах Хума прочитал: они жаждут увидеть рыцаря Соламнии мертвым. Они уже. были покорными рабами Ренарда.
   Наконец Хума провел удачную атаку. Острие его меча вонзилось в правый бок Ренарда и со звоном ударилось обо) что-то твердое. На лице Ренарда мелькнула усмешка, Хума догадался: под крестьянской одеждой его противника рыцарские доспехи.
   Толпа, наблюдавшая за поединком, окружала Хуму и Ренарда сплошной стеной.
   Хума понял: если он одолеет Ренарда, ему придется еще иметь дело и с самой толпою.
   – Отлично, – крикнул Ренард, переходя в нападение. – Вы блестяще усвоили все приемы, которым я вас учил.
   – Спасибо за науку, – ответил Хума.
   Он был в постоянном напряжении. Ренард сражался с бешеной яростью, с обескураживающим напором.
   После дождя было сыро и скользко. Вот Хума поскользнулся, и меч Ренарда, просвистев в воздухе, едва не вонзился ему вшею. Но и сам Ренард потерял равновесие; воспользовавшись этим, Хума успел ударить его мечом по ноге. Ренард не вскрикнул, но из ноги почти сразу хлынула кровь, и он, хромая, отпрянул от Хумы.
   Они пристально посмотрели друг на друга. Хума был измотан, Ренард на глазах слабел от потери крови.
   – Сдавайтесь, Ренард. С вами обойдутся милосердно. Я обещаю вам это.
   – Нет! Человек, убивший Великого Магистра и покушавшимся на жизнь Верховного воина, не может рассчитывать на снисхождение рыцарей. Нет, племянник. Бой будет идти до конца. Сражаться будем не на жизнь, а на смерть.
   Ренард с поразительной силой снова бросился в атаку. Хума отразил ее и сам перешел в наступление.
   Бывший учитель Хумы, помрачнев лицом, видел: уроки, данные им, позволяют молодому рыцарю безошибочно отражать все его удары.
   Уловив момент, Хума с силой ударил по руке противника, в которой тот держал меч. Ренард отдернул раненую руку и чуть было не выронил оружие. Он почти полностью открылся, и меч Хумы со свистом мелькнул у него перед самым лицом. Хума еще раз взмахнул мечом и попал Ренарду в другую ногу. Покачнувшись, Ренард рухнул на колени.
   Молодой рыцарь не мог без сострадания смотреть на окровавленного, облепленного грязью противника.
   – Бой окончен, Ренард. Я не стану убивать вас. Это бессердечно.
   Ренард попытался встать. Стоя на одном колене, вновь готовый сражаться, он угрожающе держал меч перед собой.
   – Я не вернусь в столицу. Я не желаю мучений и издевательств на суде.
   Хума опустил свой меч:
   – Позвольте мне помочь вам. Вы были хорошим рыцарем. Одним из лучших.
   Ренард рассмеялся – смех его был похож на кашель.
   – Выходит, вы еще ничего не поняли? Я никогда не был рыцарем! С того рокового дня, как я остался жни, моя жизнь стала принадлежать другому богу,, и вот теперь, служа ему, я потерпел поражение,. Взгляните-ка на меня!
   Ренард беспомощно улыбнулся, и Хума вздрогнул от ужаса, увидев, что на обычно бледном лице появился слабый алый оттенок.
   – Да, это награда за мое поражение. Я никогда не был вылечен от чумы полностью и преотлично знал, что, потерпев поражение, я вновь заболею.
   – Ренард, скоро здесь появится отряд рыцарей. Среди них, вероятно, есть целитель.
   – Он не поможет мне ничем.
   Толпа деревенских жителей с криками ужаса разбегалась от пораженного чумой Ренарда.
   – Не подходите ко мне, Хума, – предупредил Ренард. – Этой чумой заражаются при прикосновении. Скоро все кончится и от меня останется только скелет.
   Где же отряд? Хума в отчаянии всматривался в окрестности.
   Ренарду уже было трудно говорить, он только хрипло шептал:
   – Надеюсь, что вы с успехом исполните возложенную на вас миссию, племянник.
   Хума заметил вдали фигуры всадников. Они приближались, но – медленно, слишком медленно.
   – Хума… – лицо Ренарда искривилось от боли.
   – Помолитесь Паладайну, Ренард. Отряд приближается к деревне. Я скажу им…
   – Ничего не надо говорить, кроме того, что они должны сжечь мое тело.
   Ренард схватил меч двумя руками и с силой, удивительной при его состоянии, поднес его к подбородку и резко провел мечом поперек горла.
   – Нет! – Только опасение, что он заразится чумой, остановило Хуму, и он не подбежал к Ренарду.
   Ослабевшие руки Ренарда выпустили меч тот упал в грязь. Вслед за ним рухнуло безжизненное тело.
   Хума выронил свой меч и опустился на колени.
   – Нет… – Его голос был слабее шепота. Он закрыл лицо руками и, потрясенный, замер.
   Хума слышал стук приближающихся лошадиных копыт, а потом вдруг все стихло… Кажется, он потерял сознание.

Глава 20

   Тишина.
   Крики деревенских жителей, убегающих в панике от Ренарда, приближающийся стук конских копыт, даже ветер – все поглотила тишина.
   Потом тишину нарушил грохот металла, падающего на металл.
   Хума отнял ладони от лица и, не веря глазам своим, увидел, что он находится уже вовсе не в окрестностях Вингаардской Башни. Он стоял перед зеркалом, которое несколько дней назад перенесло его в Соламнию. В зеркале отражался изможденный, еле живой рыцарь. Хума снова был в пещере Огнедува.
   Да и побывал ли он на самом деле в Соламнии?! Все происшедшее с ним недавно казалось невероятным – более похожим на сон, чем на реальность.
   Хума чувствовал страшную усталость. Наклонившись, он снял рукавицы и стал пристально смотреть в зеркало. Он ощущал злость и радость одновременно. Злость вызывало то, что это проклятое зеркало обращается с ним как с марионеткой, а радость – то, что он снова может продолжить поиск вершины и встретиться с Кэзом и Магиусом. Где были они все это время?
   Потрясение от предательства Ренарда и его смерти еще те прошло. Ренард мертв, и Хума будет молиться за него.
   Рыцарство и весь Ансалон еще не погибли, они еще могут победить в этой жестокой войне, если все, что говорилось б ключе к разгадке тайны, является правдой.
   Из глубины зеркала какой-то рыцарь пристально все смотрел и смотрел на него, и Хума не сразу понял, что он видит свое изображение. Он случайно качнулся вперед и тотчас вспомнил все, что происходило с ним в этой пещере. Хума вспомнил об Огнедуве. Если здесь прошло столько же времени, что и в Вингаардской Башне, то громадное тело Огнедува должно было бы уже полностью разложиться.
   Но ничего подобного не произошло. Огромное тело Огнедува превратилось в глыбу металла. Оно казалось отлитым из чистого серебра. Хума потрогал его рукой, почувствовал твердость металла и поразился: сколько же здесь драконьего серебра! Так он сказал про себя, не подобрав другого определения.
   Осматривая серебряную глыбу, рыцарь вспомнил: в пасти чудовища должен быть меч, которым он убил Огнедува. Хума почувствовал, что меч, как и прежде, неудержимо влечет его к себе. Голова погибшего титана была перевернута, и нижняя челюсть чудовища находилась над верхней. Казалось, меч, находящийся внутри серебряной глыбы, совершенно невозможно достать.
   В отчаянии Хума ударил кулаком по пасти
   чудовища и удивился самому себе. Он понял, что не успокоится, пока не: добудет меч. Рыцарь ударил, по глыбе сапогом.
   Раздался нежный металлический звон, и, посмотрев под ноги, Хума увидел меч, который искал.
   С криком удивления от упал на колени и как зачарованный: начал ласкать меч руками. Как только рыцарь дотронулся до меча, тот вновь стал светиться. Хума ощущал неземное блаженство от этого свечения, оно успокаивало рыцаря, заставляло забыть о страшных бедах прошедших дней.
   С большой неохотой Хума убрал меч в ножны, затем вскарабкался на шею мертвого дракона. Ему верилось, что по ней он сможет добраться до одного из верхних тоннелей в пещере и отыскать таинственного кузнеца.
   Груды золота и сверкающие холмы изумрудов не привлекали внимания рыцаря. Самое главное из сокровищ Огнедува – меч – уже было у него. Зеркало, конечно, притягивало взгляд Хумы, но взять его с собой сейчас рыцарь не мог. Он утешал себя мыслью, что вернется за ним, когда отыщет кузнеца.
   Держа руку на эфесе меча, Хума, спокойный и уверенный, шел по длинной-предлинной шее Огнедува. Входы в верхние тоннели тоже светились, но в них самих было темно.
   Рыцарь слез с шеи Огнедува и вошел в один из тоннелей.
   Долго блуждал по нему Хума, пока наконец не понял, что попал в лабиринт.
   Гвинес говорила ему, что он может выбрать три коридора. Один привел его к Огнедуву. Где же два других пути? Что ожидает его там?
   Рыцарь погладим эфес чудесного меча. Может быть, не стоит уже и думать о пещере? С таким мечом можно не бояться даже целой армии! И этот мечу него. У рыцаря Хумы! Что может быть лучше, чем оружие такой мощи?
   И тут в его воображении пронеслись картины одна удивительнее другой. Он командует корпусом. За боевые заслуги государь Освал награждает его. Ведь Хума не только подарил рыцарям замечательное оружие, он также разоблачил Ренарда и спас жизнь самому государю Освалу. И вот ему доверяют уже командование целой армией!
   Мечтательная улыбка озарила лицо рыцаря.
   – Остановитесь, ни шагу вперед.
   Хума не сразу разглядел серую фигуру, облаченную в длинный плащ, – она была почти незаметна в окружающем мраке. Незнакомец был очень похож на старика, которого он встретил в горах. Такое же серое лицо, такие же желтые зубы.
   – Вы? – Хума обрадовался, встретив мага, если это и в самом деле был маг; наконец-то можно было поделиться с кем-то радостью, обуревавшей его. – Я вышел победителем из всех испытаний. И мне причитается награда!
   – Конечно. Оставьте свой меч, где вы стоите сейчас, и идите вперед.
   – Мой меч?
   Незнакомец мог попросить выполнить все, что угодно, но только не это.
   – Ваш меч! Я всегда считал, что акустика здесь превосходная. Разве в первый раз вы не расслышали, что я сказал?
   Лицо мага было таким же бесстрастным, как когда-то лицо Ренарда.
   – Но почему?
   Нет, Хума ни за что на свете не выпустит этот меч из рук!
   Старец был скорее всего слугой Владычицы Тьмы. Пожалуй, теперь, когда меч у Хумы, даже боги станут бояться мощи рыцаря. А почему бы и нет?!
   – Этим оружием нельзя сражаться здесь. Его вообще не следует применять нигде.
   – Таким замечательным мечом нельзя сражаться? – Рыцарь держал перед собой свое волшебное оружие и любовался ярким свечением, идущим от него. Старинный меч завораживал Хуму своей красотой и могуществом. Отказаться от меча? Нет, Хума будет бороться за него!
   – Оружие, которое вы сейчас держите в руке, известно как Меч слез и страданий. Это – реликвия из века мечтаний. Именно им Такхизис подчинила своей воле людоедов. Утверждают, что именно с этим оружием в руках воин тьмы бросит вызов силам света в решающей битве. Этот меч – зло, которого надо избегать, если желаешь сделать добро.
   – Вы ошибаетесь. Это ключ к нашей победе. Посмотрите сами на меч!
   Незнакомец нахмурился:
   – Я видел его много раз. Его свечение уже сотни лет колет мне глаза.
   Хума направил меч на старца:
   – Да? Может быть, вы вообще избегаете света? Я думаю, что опасен не меч, а вы.
   – Если бы вы сейчас могли видеть свое лицо!
   – Мое лицо? – Хума рассмеялся. – Вы сказали «Меч слез и страданий»?! Пожалуй, он оправдает свое название, когда Владычица Тьмы, оказавшись перед более могущественной силой, чем она, прольет слезы!
   В глазах старика читалась, досада.
   – О, я вижу, что страшное оружие не теряет своей завораживающей силы.
   Хума с гордостью посмотрел на меч – никто не сможет отнять у него это прекрасное оружие!
   – Мы, однако, заболтались. Позвольте мне пройти.
   – С мечом – нет.
   Засмеявшись, Хума ударил мечом по стене тоннеля. Лезвие вошло в скалу, словно в масло, вспыхнув к тому же изумрудным светом. Рыцарь легко вытащил меч из стены, которая сразу же осветилась в том месте, куда вонзился меч. А на его лезвии не осталось ни малейшей царапины.
   Старик поморщился и сказал насмешливо:
   – Ударьте-ка еще разочек. Может быть, это успокоит вас.
   Хума посмотрел на старика в упор:
   – Я спрашиваю последний раз: вы пропустите меня?
   – С мечом – нет.
   – Тогда мне придется расчищать себе путь как раз этим мечом.
   – Ну что ж, если сможете.
   Рыцарь поднял над головой Меч слез и страданий. Меч, как бы в предвосхищении удара, озарился ослепительно ярким изумрудным светом. Хума шагнул вперед. Старец, отступив на несколько шагов, бросил свой посох ему под ноги.
   Остановившись от неожиданности, рыцарь спросил:
   – Вы не намерены пропустить меня? Старец решительно покачал головой:
   – И если вы всетаки хотите пройти дальше – вам придется убить меня.
   «Убей его!» – чей-то властный голос зазвучал в мозгу Хумы, и весь тоннель озарился изумрудным светом меча. Голос повторял все настойчивее: «Убей его!»
   Но рыцарь все еще не решался взмахнуть мечом. В его мозгу звучал и другой голос: «Нет! Ты не должен его убивать!»
   Старец сказал спокойно:
   – Отбросьте меч, Хума. Только тогда вы сможете свободно пройти.
   – Нет!
   Возглас вырвался из уст рыцаря, но казалось, что исходит он от меча – тот настойчиво заставлял Хуму поднять руку на беззащитного старца.
   Рыцарь сопротивлялся этому призыву.
   – Нет! – На этот раз говорил сам рыцарь. И это было другое «нет».
   Прислонившись спиной к стене тоннеля, он с внезапно охватившим его отвращением и ужасом взглянул на оружие в своей руке. Свечение меча жгло глаза, это свечение даже мага заставило отвернуться.
   Властный голос все призывал: «Возьми меня! Владей мной! Мне от века предназначено проливать кровь! Я завоюю весь мир для моей госпожи!»
   – Нет!
   Голос рыцаря зазвучал теперь более решительно, чем минуту назад; глаза Хумы были полны гнева. Он смог стряхнуть с себя злые чары волшебного оружия. Меч требовал от него невозможного – убить человека, который не только не заслуживал смерти, но даже сопротивляться не пытался. Хума не смог убить вооруженного Ренарда, тем более не сможет он убить безоружного старика.
   Мощный поток энергии вырвался из меча, рыцарь вскрикнул. Будто волной взрыва его бросило на каменные плиты пола. Ему» показалось, все тело разрывается на части. Хума видел изумрудное свечение и чувствовал невыносимую боль. В его мозгу не прекращал звучать голос Меча слез и страданий. Этот голос все еще пытался подчинить себе волю рыцаря.
   – Хума!
   Другой голос – такой знакомый! – зазвучал в его мозгу. Он старался помочь рыцарю.
   – Вы должны освободиться от власти меча полностью! Иначе этот демонический меч завладеет вашим телом и вашей душой.
   «Мне надо навсегда расстаться с мечом?» Хума боролся с болью, пронизывающей все его существо. Он теперь начал понимать: меч преследует только свои собственные коварные цели и никогда не будет ему верным слугой. Осознав это, Хума воодушевился и решительно произнес:
   – Я отрекаюсь от тебя!
   Рыцарь держал меч в вытянутой руке и чувствовал отвращение к нему.
   – Я отрекаюсь от тебя полностью и навсегда, ты никогда не будешь властвовать надо мной!
   Боль утихла, и Хума почувствовал, как он обретает новую, прекрасную силу. Он отказался от меча, проклял его и теперь был уверен, что меч потерял над ним свою власть. Он победил волшебные чары, и изумрудное свечение меча разом угасло.
   – Господин! – голос исходил от меча. – Вы, только вымой настоящий господин!
   Меч подчинился его воле.
   И тут в мозгу Хумы мелькнула новая мысль:
   «Власть меча побеждена. Может быть, теперь я могу использовать меч, не опасаясь его власти?»
   Но Хума тут же отбросил эту заманчивую мысль.
   «Нет!»
   По его лбу струился пот, лицо рыцаря побледнело. Хума с силой швырнул демонический меч в глубину коридора. Ему показалось, что он услышал – но он скорее почувствовал – душераздирающий крик. Меч ударился в стену и упал на пол. Свечение полностью исчезло.
   – Никогда, – Хума стоял прижавшись к стене, с бешено бьющимся сердцем, – ни за какие сокровища в мире!
   Старец неслышно подошел к нему, его сильная рука опустилась на плечо рыцаря.
   – Теперь ничего не надо бояться. Меч слез и страданий теперь ничто, не больше чем дым на ветру. Вы меня поняли?
   Хума посмотрел в глубь тоннеля. Демонический меч, колыхаясь, исчезал среди камней. Через несколько секунд от него не осталось и следа.
   – Где он?
   – Надеюсь, там, где был рожден. У этой вещи – собственный разум, вы сами могли убедиться в этом. Думаю, что теперь я спрятал его в надежное место. Будет весьма нелегко достать его снова.
   Рыцарь посмотрел на мага:
   – Вы спасли меня и мою душу.
   – Я?! – Старец, казалось, удивился. – Я лишь дал вам несколько дружеских советов. Вы сами победили в нелегком сражении с самим собой.
   – И что теперь?
   Хума замер. Голова и все его тело болели. Вряд ли сейчас он способен хоть на что-то. Обессиленный, Хума вновь прислонился к стене.
   – Теперь? – Голос мага выражал неподдельное удивление. Хума никак не мог понять, что это так удивляет его. – Теперь… Путь свободен. Идите и получите свою награду. Вы преодолели все три препятствия.
   – Преодолел? – Рыцарь печально покачал головой. – Вы ошибаетесь, я просто спасал свою жизнь и мало заботился о спасении души.
   – Да, вы остались живы. Вы боролись за жизнь. Но ведь жизнь это и есть главная цель.
   – Огнедув. Меч слез и страданий. Только два испытания… Третьего не было. – Хума говорил искренне.
   Лицо мага тронула печальная улыбка.
   – Ваше путешествие сквозь зеркало не было случайным. На рыцарство легло пятно позора, и кто мог смыть его, кроме рыцаря? Я думаю, что многие были бы рады убить Ренарда. А вы хотели спасти его. Любовь к жизни – это то, во имя чего действительно создано рыцарство, и это ценится превыше всего.
   Хума выпрямился, пристально всмотрелся в глубину казавшегося бесконечным коридора и неожиданно спросил старца:
   – Вы – Паладайн?
   Маг озорно улыбнулся:
   – Я мог бы сказать «да», но не стану. Скажу так: равновесие между добром и злом должно сохраняться, и я – один из тех, кто избран следить за этим. Очень похоже на ту миссию, что возложена на вас, но моя по сравнению с вашей ничтожна. – Он говорил, не позволяя Хуме вставить хоть словечко. – Пора вам пройти вот через этот последний тоннель, – маг указал рукой, – и вы получите свою награду. Как я уже говорил, вы должны быть безоружны. Вашим оружием может быть только вера.