Путешественники любовались величественной панорамой необъятных просторов Вселенной. Все умолкли, ошеломленные грандиозным зрелищем глубин космоса. На совершенно черном небе висел блестящий диск Солнца. Крупные, немигающие звезды усеивали все небо. Взоры астронавтов обратились к родной Земле, казавшейся громадным шаром с частично затемненной поверхностью. На освещенном восточном полушарии отчетливо различались очертания Советского Дальнего Востока, берега Китая, Индии, Индонезийского архипелага. Путешественники с волнением всматривались в контуры континентов.
С трудом оторвавшись от волнующей картины, Рощин повернулся к Лядову.
- Как рация, Сережа? - спросил он.
- В порядке, Андрей Егорович.
- Тогда передавай первую радиограмму.
И профессор Рощин начал диктовать: "
Из межпланетного пространства, 25-го 12 ч. 02 м.
Москва, Совет Министров СССР.
Копия - Академия наук СССР.
Старт прошел превосходно. Полет корабля продолжается по инерции. В настоящий момент находимся на расстоянии 39000 километров от места старта. Прошли одну десятую часть пути. Любуемся родной Землей. Все участники перелета здоровы. Приступаем к наблюдениям согласно программе. Настроение бодрое.
Командир корабля "Циолковский"
А. Рощин"
Глава 25
Прошло семь часов после начала старта. Астронавты уже привыкли к необычным условиям космического рейса, В кабине деловая обстановка. Штурман Лядов определяет местонахождение корабля в мировом пространстве. Это довольно сложная задача. Необходимо измерить угловую величину земного шара и положение его между звездами. Результаты ориентировки совпадают с ранее намеченной трассой полета. В этом, впрочем, ничего нет удивительного. С Земли за полетом корабля автоматически следит специальная радиолокационная станция, сообщающая данные о местонахождении корабля с гораздо большей точностью, чем вычислял штурман. Данные о координатах ракеты передавались в электронный счетно-решающий прибор, определяющий его отклонение от заранее рассчитанной траектории. По полученному отклонению вырабатывались команды, которые по радио передавались на борт корабля. Эти радиокоманды включали и выключали выравнивающие двигатели, установленные на концах крыльев ракеты.
- Итак, товарищи, нам нет необходимости производить ориентировку, объявил громко Лядов, закончив свои расчеты. - Нас "ведут" с Земли настолько надежно, что пока нет отклонений от графика полета. Если и в дальнейшем будет такая точность, наше путешествие займет ровно 50 часов, и 27 ноября в 12 ноль-ноль по московскому времени мы прибудем на Луну.
- Все это превосходно, Сергей Владимирович, . ответил Рощин, - но лишняя проверка не помешает. Не забывай, что даже небольшое отклонение от курса обойдется нам в несколько сот тысяч километров. Наш запас топлива, к сожалению, не позволяет производить такие маневрирования.
- Интересно, с какой скоростью мы летим? . спросил Коваленко.
- Могу сказать довольно точно, - ответил Лядов и после небольших вычислений сообщил: - Семь и одна десятая километра в секунду. Земля дает себя знать!
Действительно, по мере движения ракеты скорость ее падала из-за тормозящей силы земного притяжения. И все-таки для земных масштабов это была невероятная скорость, которая, впрочем, совершенно не ощущалась. Путешественникам казалось, что их корабль неподвижно повис в космическом пространстве. И если бы не стрелка указателя скорости, непрерывно отсчитывающая всё новые тысячи километров, астронавты никогда не смогли бы определить, движется ракета или нет.
Но так как ракета удалялась от Земли с космической скоростью, то частота принимаемых с Земли сигналов непрерывно изменялась, подобно тому как изменяется тон звука паровозного гудка при удалении паровоза. Это явление, известное под названием эффекта Допплера, и использовалось для определения скорости полета ракеты.
- Да, теперь только видишь, до чего ненадежные инструменты - органы чувств человека, - заметил Касымов. - Но не слишком ли резко снижается скорость? забеспокоился он. - Не может ли она упасть до нуля раньше, чем мы доберемся до сферы притяжения Луны?
- Этого не случится, уважаемый Юсуп Габитович, . ответил Рощин. - Я должен вас поправить. Никакой сферы притяжения Земли или Луны не существует. Притяжение Земли, Луны и любого другого тела простирается беспредельно; оно лишь ослабевает с расстоянием, но нигде не прекращается вовсе. Пролетев около 340000 километров, мы прибудем в точку, где притяжение Земли и Луны одинаково. Однако начальная скорость корабля такова, что мы прилетим туда со скоростью около одного и четырех десятых километра в секунду. Продолжая дальнейшее движение, наш корабль попадает в зону, где по-прежнему действует земное и лунное притяжение, но последнее преобладает, и корабль начнет двигаться с ускорением к Луне. Но это произойдет только в том случае, если траектория полета такова, что в момент пересечения ракетой лунной орбиты Луна окажется в точке пересечения. Как видите, доктор, ваши опасения, что скорость ракеты упадет до нуля раньше времени, напрасны. Даже если это случится, и мы начнем двигаться только под действием земного притяжения, то достаточно включить двигатель, и угроза превратиться в спутника Земли устранится.
- В таком случае я спокоен, - заявил доктор. - А теперь, товарищи, прошу приготовиться к первому обеду в межпланетном пространстве. Вряд ли на Земле представляют, как трудно быть шеф-поваром на космическом корабле!
Путешественники с любопытством наблюдали, как Касымов "переливал" бульон из кастрюли в специальные бутылки с узким горлышком. Из-за отсутствия веса эту операцию можно было сделать только при помощи прибора, напоминающего пульверизатор с резиновой грушей. Незадолго до того доктору с великим трудом удалось подогреть эту жидкость. Бульон не удавалось вскипятить, так как из-за отсутствия силы тяжести в кастрюле не было конвекции, то есть обмена слоев жидкости. Нагретый бульон не подымался вверх, а холодный не опускался на дно. В результате на дне кастрюли жидкость кипела, а выше оставалась холодной. Нагреть бульон удалось лишь после того, как кастрюлю при помощи особого приспособления привели во вращение. При этом возникла центробежная сила, заменившая силу тяжести.
Неосторожно тряхнув кастрюлю, доктор выплеснул немного бульона, который тотчас свернулся в огромную круглую каплю, повисшую в воздухе. Капля медленно поплыла и оказалась перед Лядовым.
- Так угощают в межпланетном пространстве, Юсуп Габитович? - спросил Лядов и, не долго думая, втянул каплю в рот.
Этот эпизод всех развеселил.
- Прошу, товарищи, в "столовую", - объявил Касымов, закончивший, наконец, трудную операцию "разливания" бульона в бутылки.
Бутылки с узким горлышком заменяли чашки или тарелки. Вместо ложки у каждой бутылки закреплена стеклянная трубка, при помощи которой высасывалось ее содержимое.
Астронавты шумно усаживались за стол, когда неожиданное обстоятельство помешало состояться этой первой трапезе в мировом пространстве. Раздался резкий скрежет, что-то оглушительно разорвалось, в то же мгновение завыла сирена и на пульте замигала красная лампочка.
- Метеорит! - вскричал Рощин. - Опустить щитки!
С этими словами он бросился к крану подачи воздуха и быстро закрыл его. Все торопливо опустили щитки на шлемах.
При помощи прибора защиты было быстро найдено повреждение во внешней оболочке ракеты.
- Пробоина величиной не больше горошины, . объявил штурман.
- Пойдете со мной, Сергей Владимирович. Захватите с собой сплав, обратился Рощин к Лядову.
Все наиболее уязвимые части корабля - кабина, баки, двигатель - были покрыты специальной особо прочной броней с воздушной прослойкой. Были приняты меры, чтобы избежать опасных столкновений с метеоритами. Радиолокатор на борту "Циолковского" непрерывно прощупывал все пространство вокруг корабля на сотни тысяч километров, заранее сообщая о приближении крупного метеорита. При угрозе столкновения автоматы посылали электрические сигналы, включающие на мгновение двигатели на крыльях. Направление полета корабля изменялось, и опасность столкновения устранялась. Но чувствительность радиолокатора была недостаточна, чтобы сигнализировать о приближении мелкого метеорита. Вот почему советские инженеры предусмотрели возможность ремонта в условиях космического пространства.
Прежде чем выйти за борт корабля, оба астронавта обернули вокруг себя длинные нейлоновые тросы, прикрепили их к поясам и проверили, есть ли в карманах скафандров ракетные пистолеты. Затем они вышли в тамбур. Пока оттуда откачивался воздух, Лядов снял висевшее там параболическое зеркало диаметром около метра; с его помощью производилась гелиосварка. Убедившись, что воздух из тамбура выкачан, Рощин распахнул дверь в космос. На минуту они задержались, чтобы обвязать концы тросов вокруг крюков в стенке тамбура. Эта предосторожность была необходима, чтобы случайно не улететь навсегда в космическое пространство, ибо любой неудачный толчок или неточное движение могли вызвать стремительный полет. Закрепив трос, Рощин смело высунулся наружу, ухватился за поручень и пополз по корпусу ракеты. Вслед за ним вылез и Лядов, держа в руках зеркало. Трудно описать ощущения, которые охватывают астронавтов, оказавшихся за бортом ракеты. Теперь они с особой силой испытывают влияние совершенно непривычного мира... Кругом простирается безграничное пространство, абсолютно черное, сплошь усеянное мириадами сверкающих точек - звезд. Звезды - кругом: "под ногами" астронавтов, "над головой", справа, слева и сзади них. Неизвестно, где "верх" и где "низ". Здесь не существует этих понятий. Астронавтов не оставляет ощущение беспрерывного падения вследствие рефлекторного расслабления мышц. Только смелые способны выдержать это предельное напряжение физических и моральных сил. Рощин быстро нашел пробоину и заполнил ее мелким порошком специального сплава. Теперь осталось нагреть поврежденное место до температуры плавления. Лядов направил на пробоину зеркало. Яркий зайчик скользнул по телу корабля, ища раненое место. И вот тонкий луч концентрированной солнечной энергии остановился на пробоине. В фокусе луча температура несколько тысяч градусов, расплавленный металл заполняет отверстие. Ремонт закончен.
Рощин внимательно осмотрел качество сварки. Удовлетворенный, он дал знак Лядову возвращаться на корабль.
- Андрей Егорович! - услышал вдруг Рощин взволнованный голос Лядова. Посмотрите-ка!
Рощин оглянулся и обомлел от изумления. Прямо на них, пересекая орбиту движения корабля, плыл сплюснутый продолговатый предмет, увенчанный прозрачным шаром. Из-под стеклянного шлема на астронавтов смотрело посиневшее лицо человека. Его широко открытые глаза, безжизненные и неподвижные, словно искали что-то в бескрайних просторах мирового пространства. "
Кто он, этот мертвый странник, и как он оказался в межпланетном пространстве?" . возник вопрос у обоих астронавтов.
Мертвец в скафандре поравнялся с Рощиным, который без труда задержал его.
Вместе с Лядовым они открыли скафандр и обыскали труп. В одном из карманов Лядов нашел документы, написанные на альберийском языке. Среди них оказалось удостоверение на имя механика Ортиса, работающего на искусственном спутнике.
- Теперь понятно, - сказал Рощин. - И все-таки вряд ли может быть более удивительная и более грустная встреча.
Он толкнул труп, и мертвец вновь отправился в свое вечное странствование. Вернувшись в кабину, Рощин и Лядов рассказали товарищам о встрече в космосе.
Астронавты снова сели за стол. Обед прошел в молчании.
После обеда командир корабля профессор Рощин взял на себя первое дежурство, приказав экипажу отдыхать. Это приказание не пришлось повторять, и спустя минуту все три астронавта удобно разлеглись в воздухе.
Глава 26
Прошло сорок четыре часа со времени старта, когда путешественники достигли линии равного притяжения Земли и Луны. К этому моменту стали готовиться еще с вечера. 27 ноября в 5 часов утра все уже были на ногах. Слова "вечер" или "утро" относятся, конечно, к земным понятиям. Для ракеты, представляющей как бы самостоятельную планету, не было ни утра, ни вечера, так как ее положение относительно Солнца почти не изменялось.
- Когда на Земле корабль пересекает экватор, . произнес умываясь Рощин, устраивают праздник в честь Нептуна. Как известно, он сопровождается купаньем. На нашем корабле этот обычай, к сожалению, трудно осуществить.
С этим нельзя было не согласиться, так как процесс умывания на корабле заключался в растирании тела смоченной губкой. Губка втягивает в себя жидкость потому, что внутри ее создаются многочисленные полости с разреженным воздухом. Давление же воздуха, как известно, существует независимо от силы тяжести.
Завтрак прошел без происшествий; пассажиры космического корабля приобрели уже некоторый опыт.
- А все-таки, когда межпланетные сообщения станут обычными, трудно представить более скучное путешествие, чем космическое, . неожиданно заявил после завтрака Лядов. . Будущим пассажирам рейсового корабля Земля-Луна придется двое суток спать или серьезно позаботиться, чем себя занять.
- Ничего, Сергей Владимирович, - успокоил штурмана Рощин. - Пассажиры будут играть в преферанс, шахматы или читать, то есть делать то же, что и сейчас делают пассажиры в поезде. Ведь многие всю дорогу не выходят даже на станцию. Для них путешествие в космическом корабле покажется не скучнее, чем поездка, например, из Ленинграда в Сочи.
Ровно в шесть часов по московскому времени штурман Лядов торжественно объявил, что точка равного притяжения Земли и Луны достигнута. Это был ответственный рубеж. Отсюда, с расстояния сорока тысяч километров, корабль начинал двигаться к Луне с ускорением. Скорость корабля упала до минимальной: всего 1,4 километра в секунду. Начиная с этой точки она начала непрерывно возрастать.
- Итак, до Луны осталось шесть часов, . произнес Рощин. - Если бы не притяжение Земли, замедляющее падение ракеты на Луну, мы долетели бы за три часа.
Луна заметно увеличивалась с каждым часом. Теперь невооруженный глаз отчетливо различал горные цепи, хребты, пики и валы, отбрасывающие резкие, угольно-черные тени. Несмотря на то, что поверхность Луны мало отражает солнечный свет . всего семь процентов, - она сияла ослепительным блеском расплавленного серебра.
- Какая, однако, поразительная видимость! . воскликнул Лядов и, развернув великолепно выполненную карту Луны, стал сверять ее с расстилающимся перед ним "подлинником". Коваленко и Касымов также склонились над картой.
- Если не ошибаюсь, овальное пятно у западного края - Море Кризисов? спросил Касымов.
- Правильно, Юсуп Габитович. Ну, а левее что? . указал Лядов рукой на лунную поверхность.
Касымов взглянул на карту и быстро ответил:
- Ну, конечно, это Море Ясности, а примыкающее к нему с востока темное пятно - Море Паров. Два пятна с противоположной стороны - Озеро Смерти и Озеро Сновидений. К югу от Моря Ясности - Море Спокойствия, а дальше...
- Как это ни удивительно, но лунная карта, которую вы держите в руках, подробнее и точнее, чем карты Антарктиды или африканских пустынь, . заметил Коваленко. - На Луне мы обязательно сфотографируем в инфракрасных лучах все малоисследованные области Земли и нанесем их на карту. С Луны также легко изучать движение облаков, перемену погоды сразу на обширных пространствах.
Все отчетливей вырисовывались детали лунного рельефа. Особенно ярко выделялись многочисленные кольцевые горы - цирки и кратеры, придававшие исключительно своеобразный вид лунному ландшафту.
Среди них можно было видеть самые причудливые формы. Кроме обычных круглых, встречались многоугольные кратеры с изломанной линией вала, кратеры-двойники, тесно прижатые друг к другу и разделенные прямолинейной стеной; мелкие кратеры, нагромождаясь друг на друга, усеивали валы и дно крупных цирков. Во многих местах лунная поверхность пересекалась узкими глубокими расселинами с обрывистыми острыми краями. Они сильно напоминали трещины в штукатурке или в высохшей глине. Такие трещины тянулись на сотни километров и имели в ширину сотни метров. Отчетливо выделялись так называемые жилы или валы - невысокие, но длинные возвышенности, пересекающие поверхности многих морей.
- Петр Васильевич, что это за кратер? - спросил Касымов, указывая на громадную котловину, расположенную к югу от Моря Дождей.
В центре этого кратера возвышалась целая группа вершин. Он привлекал внимание своими светлыми "лучами", образованными, по-видимому, из мелкого зыбкого пепла. Эти лучи как бы налагались сверху на другие образования, тянулись на сотни километров через горы, кратеры, широкие расщелины, валы и лунные моря, нисколько не нарушая своего направления и создавая вокруг котловины подобие венца.
- Так это же знаменитый "Коперник" - один из красивейших кратеров на лунной поверхности! . воскликнул астроном. - Такие горы довольно типичны для лунного рельефа. Их насчитывается около трехсот. Особенно знаменит своей системой лучей кратер Тихо, - сказал Коваленко, указывая на гору, расположенную в области большого южного материка. - Происхождение этих лучей до сих пор еще не ясно. Предполагают, что образование кратеров такого типа произошло в самый поздний горообразовательный период на Луне. Возможно, что при своих извержениях эти кратеры и образовали светлые лучи.
Коваленко подошел к установленному у окна фотографическому аппарату, и в третий раз за последний час заснял лунную поверхность различными способами: через цветные фильтры, в инфракрасных и ультрафиолетовых лучах, при поляризованном свете.
К одиннадцати часам утра диск Луны занимал уже почти полнеба. Пейзаж был мрачным и суровым. Повсюду беспорядочное нагромождение гор и скал, бесчисленное множество кратеров, черных провалов и ущелий. Из-за резких и черных теней ущелья казались зияющими дырами. Эта совершенно необычайная чернота рядом с освещенными скалами, окрашенными в странный пепельный цвет, придавала картине исключительно своеобразный колорит. Что-то жуткое, печальное и тревожное чудилось в этом мертвом лунном ландшафте. И все-таки в нем была необычная, какая-то мрачная красота.
- Да, негостеприимно и неуютно! - нарушил, наконец, молчание Рощин.
- Но взгляните туда, на юг. Вот она, одна из неразгаданных тайн, воскликнул Коваленко, указывая на громадный кратер, дно которого, в отличие от других, имело странный зеленоватый оттенок, точно было покрыто густыми зарослями.
То был знаменитый кратер Платона, одна из поразительных загадок Луны. На дне этого кратера уже давно замечены удивительные темные пятна различных оттенков, которые в течение лунного дня меняют свой вид и даже расположение.
Между тем Луна приближалась.
- Сережа, с какой скоростью летит ракета? - с тревогой спросил Касымов.
- Два и семь десятых километра в секунду, . ответил, не отрываясь от приборов, Лядов.
Казалось, еще несколько секунд, и корабль врежется, подобно снаряду, в шершавую поверхность Луны. Нервы у путешественников были напряжены до предела. Наступал ответственный момент посадки. Лунная громада казалась совсем рядом. "
Что они мешкают, - недовольно подумал Касымов о Рощине и Лядове. - Неужели ради экономии горючего можно так рисковать! Разве не пора включить двигатель и начать торможение. Как медленно тянутся минуты!'"
Наконец Рощин протянул руку к какому-то рычагу и потянул его на себя. И вдруг Луна, Земля, звезды . все стало поворачиваться. Глухо загрохотали боковые моторы на крыльях. Вслед за тем заработал главный двигатель. Мощная струя газов, вырвавшаяся из сопла, сотрясла корабль. Падение ракеты замедлилось.
И тогда произошло то, что трудно поддается описанию. Появился вес, а с ним ощущение, от которого путешественники долго не могли освободиться. До сих пор Земля была внизу, а Луна вверху, сбоку. И вдруг Земля оказалась вверху, а Луна внизу. Наконец, стало ясно, где низ и верх; наконец, астронавты встали на ноги и могли сказать, что летят вниз.
Под кораблем расстилалась обширная черная равнина - Море дождей, где намечено посадить ракету. Вдали горные цепи, окаймляющие это море: на северо-западе Альпы, на юго-западе - Апеннины, крупнейшее горное образование Луны, на юго-востоке - Карпаты.
Решающий момент наступил. Раздалась громкая команда Рощина:
- Все по своим местам! Привязаться ремнями!
Как только экипаж выполнил команду, профессор включил шасси. Из корабля выдвинулись три металлических ноги со специальными амортизаторами.
Прошло несколько мгновений, и сильный толчок бросил астронавтов вниз, к корме.
Ракета дрогнула, слегка наклонилась и замерла.
Глава 27
Неописуемый восторг охватил путешественников, бросившихся обнимать и поздравлять друг друга. Трудно было поверить, что вековая мечта человечества осуществилась, и люди, гордые победители Вселенной, высадились на другом небесном теле. Наконец, когда общее возбуждение утихло, Рощин продиктовал для передачи на Землю короткую радиограмму: "
Только что совершили благополучную посадку на Луну. Готовимся к выходу и дальнейшему выполнению задачи. Настроение и самочувствие отличное.
Рощин".
С волнением услышали астронавты ответ: "
Поздравляем пионеров космоса с величайшей победой. Желаем успеха".
Пассажиры корабля торопились выйти на поверхность планеты. Первым шагнул в камеру шлюза Рощин. Одетый в костюм, защищающий не только от космических излучений, но и уравновешивающий разницу в давлениях, он походил на водолаза. Проходит немного времени, необходимого для откачивания воздуха, и наружный люк беззвучно открывается. Рощин сбросил гибкую капроновую лестницу и начал медленно спускаться. Вслед за ним спускаются его спутники.
И вот все четверо стоят на лунной поверхности, с изумлением осматриваясь вокруг. Перед ними мертвое, застывшее лунное, царство. Громады гор вдали, яркий свет и резкие черные тени, черное, усеянное немигающими звездами небо, удивительная, ничем не нарушаемая тишина спящей планеты. Здесь нет атмосферы и воды, следовательно, нет ветра, облаков и всех атмосферных явлений. Камни и скалы острые, без закруглений - их не оттачивают вода и ветер, как на Земле. Повсюду видны расползающиеся в разных направлениях черные трещины. Рощин наклоняется и, набрав рукавицей горсть лунной пыли, с любопытством разглядывает ее. Вот она, лунная "земля". Сколько лет астрономы спорили и гадали о том, что за вещество покрывает лунную поверхность. Но трудно ответить на этот вопрос, рассматривая Луну с расстояния 380 тысяч километров.
Не видно здесь ни мягкого чернозема, ни песка, ни глины. Только пыль и камень. От непрогретой лунной поверхности веет холодом, хотя сверху немилосердно печет Солнце. Отсутствие синеватой дымки, образованной воздухом, придает пейзажу непривычный вид: всё кажется слишком отчетливым и близким. Здесь мир контрастов - мрак и свет, холод и жара уживаются рядом, резко переходя одно в другое.
В руках у Рощина древко с флагом. Он снимает чехол и укрепляет флаг в расщелине. Красное полотнище с эмблемой Советского Союза неподвижно.
Взоры путешественников ищут в лунном небе Землю. Вот она - большой голубоватый серп, окруженный ореолом. Как далек этот прекрасный, полный жизни мир! Как чудесны его зеленые луга и реки, цветущие пастбища и леса, безбрежная синева морей, рокот волн и грозы воздушного океана.
На Луне начиналось утро. Вероятно, поэтому космонавты не ощущали того палящего зноя, который бывает на Луне в середине дня. Как известно, день на Луне длится почти 14 земных суток, поэтому и утро продолжается несколько земных суток.
Лядов раскрывает карту Луны и пытается ее ориентировать. Но для этого нужно найти, где на Луне север. Штурман ищет звезду, которая на лунном небе играет роль Полярной. Вскоре он ее находит и, расположив карту на плоской скале, кладет на нее компас, пытаясь определить склонение. Стрелка компаса занимает безразличное положение. Но так и должно быть. Ведь еще магнитометр второй советской ракеты показал, что на Луне отсутствует магнитное поле, а следовательно, отсутствуют связанные с ним пояса радиации из заряженных частиц.
Астронавты, окружившие Лядова, с удовлетворением наблюдали за компасной стрелкой, подтвердившей замечательные открытия. И, вероятно, это обстоятельство напомнило им о великом научном подвиге советских людей еще в начале космической эры. Да, ведь именно в этом районе прилунилась вторая космическая ракета, доставившая на Луну контейнер с научной аппаратурой и вымпелами Советского Союза. Удастся ли найти эти первые земные предметы, посланные на Луну гением советских ученых?
Командир корабля указал рукой в направлении отрогов гор, виднеющихся вдали. Это лунные Апеннины. Затем он сделал огромный прыжок и унесся на десять метров. Все изумлены, хотя прекрасно знают, что на Луне сила тяжести в шесть раз слабее, чем на Земле, и что каждый из них весит сейчас не больше 15 килограммов. Астронавты без труда догоняют Рощина. Точно сказочные скороходы: каждый "шаг" - 10-15 метров. Впереди громадная зигзагообразная трещина шириной около 20 метров. Все наклоняются над ней, стараясь разглядеть что-либо в чёрной глубине. Если бы там была вода! Но дно ущелья покрыто неизвестной, коричневатого цвета породой.
С трудом оторвавшись от волнующей картины, Рощин повернулся к Лядову.
- Как рация, Сережа? - спросил он.
- В порядке, Андрей Егорович.
- Тогда передавай первую радиограмму.
И профессор Рощин начал диктовать: "
Из межпланетного пространства, 25-го 12 ч. 02 м.
Москва, Совет Министров СССР.
Копия - Академия наук СССР.
Старт прошел превосходно. Полет корабля продолжается по инерции. В настоящий момент находимся на расстоянии 39000 километров от места старта. Прошли одну десятую часть пути. Любуемся родной Землей. Все участники перелета здоровы. Приступаем к наблюдениям согласно программе. Настроение бодрое.
Командир корабля "Циолковский"
А. Рощин"
Глава 25
Прошло семь часов после начала старта. Астронавты уже привыкли к необычным условиям космического рейса, В кабине деловая обстановка. Штурман Лядов определяет местонахождение корабля в мировом пространстве. Это довольно сложная задача. Необходимо измерить угловую величину земного шара и положение его между звездами. Результаты ориентировки совпадают с ранее намеченной трассой полета. В этом, впрочем, ничего нет удивительного. С Земли за полетом корабля автоматически следит специальная радиолокационная станция, сообщающая данные о местонахождении корабля с гораздо большей точностью, чем вычислял штурман. Данные о координатах ракеты передавались в электронный счетно-решающий прибор, определяющий его отклонение от заранее рассчитанной траектории. По полученному отклонению вырабатывались команды, которые по радио передавались на борт корабля. Эти радиокоманды включали и выключали выравнивающие двигатели, установленные на концах крыльев ракеты.
- Итак, товарищи, нам нет необходимости производить ориентировку, объявил громко Лядов, закончив свои расчеты. - Нас "ведут" с Земли настолько надежно, что пока нет отклонений от графика полета. Если и в дальнейшем будет такая точность, наше путешествие займет ровно 50 часов, и 27 ноября в 12 ноль-ноль по московскому времени мы прибудем на Луну.
- Все это превосходно, Сергей Владимирович, . ответил Рощин, - но лишняя проверка не помешает. Не забывай, что даже небольшое отклонение от курса обойдется нам в несколько сот тысяч километров. Наш запас топлива, к сожалению, не позволяет производить такие маневрирования.
- Интересно, с какой скоростью мы летим? . спросил Коваленко.
- Могу сказать довольно точно, - ответил Лядов и после небольших вычислений сообщил: - Семь и одна десятая километра в секунду. Земля дает себя знать!
Действительно, по мере движения ракеты скорость ее падала из-за тормозящей силы земного притяжения. И все-таки для земных масштабов это была невероятная скорость, которая, впрочем, совершенно не ощущалась. Путешественникам казалось, что их корабль неподвижно повис в космическом пространстве. И если бы не стрелка указателя скорости, непрерывно отсчитывающая всё новые тысячи километров, астронавты никогда не смогли бы определить, движется ракета или нет.
Но так как ракета удалялась от Земли с космической скоростью, то частота принимаемых с Земли сигналов непрерывно изменялась, подобно тому как изменяется тон звука паровозного гудка при удалении паровоза. Это явление, известное под названием эффекта Допплера, и использовалось для определения скорости полета ракеты.
- Да, теперь только видишь, до чего ненадежные инструменты - органы чувств человека, - заметил Касымов. - Но не слишком ли резко снижается скорость? забеспокоился он. - Не может ли она упасть до нуля раньше, чем мы доберемся до сферы притяжения Луны?
- Этого не случится, уважаемый Юсуп Габитович, . ответил Рощин. - Я должен вас поправить. Никакой сферы притяжения Земли или Луны не существует. Притяжение Земли, Луны и любого другого тела простирается беспредельно; оно лишь ослабевает с расстоянием, но нигде не прекращается вовсе. Пролетев около 340000 километров, мы прибудем в точку, где притяжение Земли и Луны одинаково. Однако начальная скорость корабля такова, что мы прилетим туда со скоростью около одного и четырех десятых километра в секунду. Продолжая дальнейшее движение, наш корабль попадает в зону, где по-прежнему действует земное и лунное притяжение, но последнее преобладает, и корабль начнет двигаться с ускорением к Луне. Но это произойдет только в том случае, если траектория полета такова, что в момент пересечения ракетой лунной орбиты Луна окажется в точке пересечения. Как видите, доктор, ваши опасения, что скорость ракеты упадет до нуля раньше времени, напрасны. Даже если это случится, и мы начнем двигаться только под действием земного притяжения, то достаточно включить двигатель, и угроза превратиться в спутника Земли устранится.
- В таком случае я спокоен, - заявил доктор. - А теперь, товарищи, прошу приготовиться к первому обеду в межпланетном пространстве. Вряд ли на Земле представляют, как трудно быть шеф-поваром на космическом корабле!
Путешественники с любопытством наблюдали, как Касымов "переливал" бульон из кастрюли в специальные бутылки с узким горлышком. Из-за отсутствия веса эту операцию можно было сделать только при помощи прибора, напоминающего пульверизатор с резиновой грушей. Незадолго до того доктору с великим трудом удалось подогреть эту жидкость. Бульон не удавалось вскипятить, так как из-за отсутствия силы тяжести в кастрюле не было конвекции, то есть обмена слоев жидкости. Нагретый бульон не подымался вверх, а холодный не опускался на дно. В результате на дне кастрюли жидкость кипела, а выше оставалась холодной. Нагреть бульон удалось лишь после того, как кастрюлю при помощи особого приспособления привели во вращение. При этом возникла центробежная сила, заменившая силу тяжести.
Неосторожно тряхнув кастрюлю, доктор выплеснул немного бульона, который тотчас свернулся в огромную круглую каплю, повисшую в воздухе. Капля медленно поплыла и оказалась перед Лядовым.
- Так угощают в межпланетном пространстве, Юсуп Габитович? - спросил Лядов и, не долго думая, втянул каплю в рот.
Этот эпизод всех развеселил.
- Прошу, товарищи, в "столовую", - объявил Касымов, закончивший, наконец, трудную операцию "разливания" бульона в бутылки.
Бутылки с узким горлышком заменяли чашки или тарелки. Вместо ложки у каждой бутылки закреплена стеклянная трубка, при помощи которой высасывалось ее содержимое.
Астронавты шумно усаживались за стол, когда неожиданное обстоятельство помешало состояться этой первой трапезе в мировом пространстве. Раздался резкий скрежет, что-то оглушительно разорвалось, в то же мгновение завыла сирена и на пульте замигала красная лампочка.
- Метеорит! - вскричал Рощин. - Опустить щитки!
С этими словами он бросился к крану подачи воздуха и быстро закрыл его. Все торопливо опустили щитки на шлемах.
При помощи прибора защиты было быстро найдено повреждение во внешней оболочке ракеты.
- Пробоина величиной не больше горошины, . объявил штурман.
- Пойдете со мной, Сергей Владимирович. Захватите с собой сплав, обратился Рощин к Лядову.
Все наиболее уязвимые части корабля - кабина, баки, двигатель - были покрыты специальной особо прочной броней с воздушной прослойкой. Были приняты меры, чтобы избежать опасных столкновений с метеоритами. Радиолокатор на борту "Циолковского" непрерывно прощупывал все пространство вокруг корабля на сотни тысяч километров, заранее сообщая о приближении крупного метеорита. При угрозе столкновения автоматы посылали электрические сигналы, включающие на мгновение двигатели на крыльях. Направление полета корабля изменялось, и опасность столкновения устранялась. Но чувствительность радиолокатора была недостаточна, чтобы сигнализировать о приближении мелкого метеорита. Вот почему советские инженеры предусмотрели возможность ремонта в условиях космического пространства.
Прежде чем выйти за борт корабля, оба астронавта обернули вокруг себя длинные нейлоновые тросы, прикрепили их к поясам и проверили, есть ли в карманах скафандров ракетные пистолеты. Затем они вышли в тамбур. Пока оттуда откачивался воздух, Лядов снял висевшее там параболическое зеркало диаметром около метра; с его помощью производилась гелиосварка. Убедившись, что воздух из тамбура выкачан, Рощин распахнул дверь в космос. На минуту они задержались, чтобы обвязать концы тросов вокруг крюков в стенке тамбура. Эта предосторожность была необходима, чтобы случайно не улететь навсегда в космическое пространство, ибо любой неудачный толчок или неточное движение могли вызвать стремительный полет. Закрепив трос, Рощин смело высунулся наружу, ухватился за поручень и пополз по корпусу ракеты. Вслед за ним вылез и Лядов, держа в руках зеркало. Трудно описать ощущения, которые охватывают астронавтов, оказавшихся за бортом ракеты. Теперь они с особой силой испытывают влияние совершенно непривычного мира... Кругом простирается безграничное пространство, абсолютно черное, сплошь усеянное мириадами сверкающих точек - звезд. Звезды - кругом: "под ногами" астронавтов, "над головой", справа, слева и сзади них. Неизвестно, где "верх" и где "низ". Здесь не существует этих понятий. Астронавтов не оставляет ощущение беспрерывного падения вследствие рефлекторного расслабления мышц. Только смелые способны выдержать это предельное напряжение физических и моральных сил. Рощин быстро нашел пробоину и заполнил ее мелким порошком специального сплава. Теперь осталось нагреть поврежденное место до температуры плавления. Лядов направил на пробоину зеркало. Яркий зайчик скользнул по телу корабля, ища раненое место. И вот тонкий луч концентрированной солнечной энергии остановился на пробоине. В фокусе луча температура несколько тысяч градусов, расплавленный металл заполняет отверстие. Ремонт закончен.
Рощин внимательно осмотрел качество сварки. Удовлетворенный, он дал знак Лядову возвращаться на корабль.
- Андрей Егорович! - услышал вдруг Рощин взволнованный голос Лядова. Посмотрите-ка!
Рощин оглянулся и обомлел от изумления. Прямо на них, пересекая орбиту движения корабля, плыл сплюснутый продолговатый предмет, увенчанный прозрачным шаром. Из-под стеклянного шлема на астронавтов смотрело посиневшее лицо человека. Его широко открытые глаза, безжизненные и неподвижные, словно искали что-то в бескрайних просторах мирового пространства. "
Кто он, этот мертвый странник, и как он оказался в межпланетном пространстве?" . возник вопрос у обоих астронавтов.
Мертвец в скафандре поравнялся с Рощиным, который без труда задержал его.
Вместе с Лядовым они открыли скафандр и обыскали труп. В одном из карманов Лядов нашел документы, написанные на альберийском языке. Среди них оказалось удостоверение на имя механика Ортиса, работающего на искусственном спутнике.
- Теперь понятно, - сказал Рощин. - И все-таки вряд ли может быть более удивительная и более грустная встреча.
Он толкнул труп, и мертвец вновь отправился в свое вечное странствование. Вернувшись в кабину, Рощин и Лядов рассказали товарищам о встрече в космосе.
Астронавты снова сели за стол. Обед прошел в молчании.
После обеда командир корабля профессор Рощин взял на себя первое дежурство, приказав экипажу отдыхать. Это приказание не пришлось повторять, и спустя минуту все три астронавта удобно разлеглись в воздухе.
Глава 26
Прошло сорок четыре часа со времени старта, когда путешественники достигли линии равного притяжения Земли и Луны. К этому моменту стали готовиться еще с вечера. 27 ноября в 5 часов утра все уже были на ногах. Слова "вечер" или "утро" относятся, конечно, к земным понятиям. Для ракеты, представляющей как бы самостоятельную планету, не было ни утра, ни вечера, так как ее положение относительно Солнца почти не изменялось.
- Когда на Земле корабль пересекает экватор, . произнес умываясь Рощин, устраивают праздник в честь Нептуна. Как известно, он сопровождается купаньем. На нашем корабле этот обычай, к сожалению, трудно осуществить.
С этим нельзя было не согласиться, так как процесс умывания на корабле заключался в растирании тела смоченной губкой. Губка втягивает в себя жидкость потому, что внутри ее создаются многочисленные полости с разреженным воздухом. Давление же воздуха, как известно, существует независимо от силы тяжести.
Завтрак прошел без происшествий; пассажиры космического корабля приобрели уже некоторый опыт.
- А все-таки, когда межпланетные сообщения станут обычными, трудно представить более скучное путешествие, чем космическое, . неожиданно заявил после завтрака Лядов. . Будущим пассажирам рейсового корабля Земля-Луна придется двое суток спать или серьезно позаботиться, чем себя занять.
- Ничего, Сергей Владимирович, - успокоил штурмана Рощин. - Пассажиры будут играть в преферанс, шахматы или читать, то есть делать то же, что и сейчас делают пассажиры в поезде. Ведь многие всю дорогу не выходят даже на станцию. Для них путешествие в космическом корабле покажется не скучнее, чем поездка, например, из Ленинграда в Сочи.
Ровно в шесть часов по московскому времени штурман Лядов торжественно объявил, что точка равного притяжения Земли и Луны достигнута. Это был ответственный рубеж. Отсюда, с расстояния сорока тысяч километров, корабль начинал двигаться к Луне с ускорением. Скорость корабля упала до минимальной: всего 1,4 километра в секунду. Начиная с этой точки она начала непрерывно возрастать.
- Итак, до Луны осталось шесть часов, . произнес Рощин. - Если бы не притяжение Земли, замедляющее падение ракеты на Луну, мы долетели бы за три часа.
Луна заметно увеличивалась с каждым часом. Теперь невооруженный глаз отчетливо различал горные цепи, хребты, пики и валы, отбрасывающие резкие, угольно-черные тени. Несмотря на то, что поверхность Луны мало отражает солнечный свет . всего семь процентов, - она сияла ослепительным блеском расплавленного серебра.
- Какая, однако, поразительная видимость! . воскликнул Лядов и, развернув великолепно выполненную карту Луны, стал сверять ее с расстилающимся перед ним "подлинником". Коваленко и Касымов также склонились над картой.
- Если не ошибаюсь, овальное пятно у западного края - Море Кризисов? спросил Касымов.
- Правильно, Юсуп Габитович. Ну, а левее что? . указал Лядов рукой на лунную поверхность.
Касымов взглянул на карту и быстро ответил:
- Ну, конечно, это Море Ясности, а примыкающее к нему с востока темное пятно - Море Паров. Два пятна с противоположной стороны - Озеро Смерти и Озеро Сновидений. К югу от Моря Ясности - Море Спокойствия, а дальше...
- Как это ни удивительно, но лунная карта, которую вы держите в руках, подробнее и точнее, чем карты Антарктиды или африканских пустынь, . заметил Коваленко. - На Луне мы обязательно сфотографируем в инфракрасных лучах все малоисследованные области Земли и нанесем их на карту. С Луны также легко изучать движение облаков, перемену погоды сразу на обширных пространствах.
Все отчетливей вырисовывались детали лунного рельефа. Особенно ярко выделялись многочисленные кольцевые горы - цирки и кратеры, придававшие исключительно своеобразный вид лунному ландшафту.
Среди них можно было видеть самые причудливые формы. Кроме обычных круглых, встречались многоугольные кратеры с изломанной линией вала, кратеры-двойники, тесно прижатые друг к другу и разделенные прямолинейной стеной; мелкие кратеры, нагромождаясь друг на друга, усеивали валы и дно крупных цирков. Во многих местах лунная поверхность пересекалась узкими глубокими расселинами с обрывистыми острыми краями. Они сильно напоминали трещины в штукатурке или в высохшей глине. Такие трещины тянулись на сотни километров и имели в ширину сотни метров. Отчетливо выделялись так называемые жилы или валы - невысокие, но длинные возвышенности, пересекающие поверхности многих морей.
- Петр Васильевич, что это за кратер? - спросил Касымов, указывая на громадную котловину, расположенную к югу от Моря Дождей.
В центре этого кратера возвышалась целая группа вершин. Он привлекал внимание своими светлыми "лучами", образованными, по-видимому, из мелкого зыбкого пепла. Эти лучи как бы налагались сверху на другие образования, тянулись на сотни километров через горы, кратеры, широкие расщелины, валы и лунные моря, нисколько не нарушая своего направления и создавая вокруг котловины подобие венца.
- Так это же знаменитый "Коперник" - один из красивейших кратеров на лунной поверхности! . воскликнул астроном. - Такие горы довольно типичны для лунного рельефа. Их насчитывается около трехсот. Особенно знаменит своей системой лучей кратер Тихо, - сказал Коваленко, указывая на гору, расположенную в области большого южного материка. - Происхождение этих лучей до сих пор еще не ясно. Предполагают, что образование кратеров такого типа произошло в самый поздний горообразовательный период на Луне. Возможно, что при своих извержениях эти кратеры и образовали светлые лучи.
Коваленко подошел к установленному у окна фотографическому аппарату, и в третий раз за последний час заснял лунную поверхность различными способами: через цветные фильтры, в инфракрасных и ультрафиолетовых лучах, при поляризованном свете.
К одиннадцати часам утра диск Луны занимал уже почти полнеба. Пейзаж был мрачным и суровым. Повсюду беспорядочное нагромождение гор и скал, бесчисленное множество кратеров, черных провалов и ущелий. Из-за резких и черных теней ущелья казались зияющими дырами. Эта совершенно необычайная чернота рядом с освещенными скалами, окрашенными в странный пепельный цвет, придавала картине исключительно своеобразный колорит. Что-то жуткое, печальное и тревожное чудилось в этом мертвом лунном ландшафте. И все-таки в нем была необычная, какая-то мрачная красота.
- Да, негостеприимно и неуютно! - нарушил, наконец, молчание Рощин.
- Но взгляните туда, на юг. Вот она, одна из неразгаданных тайн, воскликнул Коваленко, указывая на громадный кратер, дно которого, в отличие от других, имело странный зеленоватый оттенок, точно было покрыто густыми зарослями.
То был знаменитый кратер Платона, одна из поразительных загадок Луны. На дне этого кратера уже давно замечены удивительные темные пятна различных оттенков, которые в течение лунного дня меняют свой вид и даже расположение.
Между тем Луна приближалась.
- Сережа, с какой скоростью летит ракета? - с тревогой спросил Касымов.
- Два и семь десятых километра в секунду, . ответил, не отрываясь от приборов, Лядов.
Казалось, еще несколько секунд, и корабль врежется, подобно снаряду, в шершавую поверхность Луны. Нервы у путешественников были напряжены до предела. Наступал ответственный момент посадки. Лунная громада казалась совсем рядом. "
Что они мешкают, - недовольно подумал Касымов о Рощине и Лядове. - Неужели ради экономии горючего можно так рисковать! Разве не пора включить двигатель и начать торможение. Как медленно тянутся минуты!'"
Наконец Рощин протянул руку к какому-то рычагу и потянул его на себя. И вдруг Луна, Земля, звезды . все стало поворачиваться. Глухо загрохотали боковые моторы на крыльях. Вслед за тем заработал главный двигатель. Мощная струя газов, вырвавшаяся из сопла, сотрясла корабль. Падение ракеты замедлилось.
И тогда произошло то, что трудно поддается описанию. Появился вес, а с ним ощущение, от которого путешественники долго не могли освободиться. До сих пор Земля была внизу, а Луна вверху, сбоку. И вдруг Земля оказалась вверху, а Луна внизу. Наконец, стало ясно, где низ и верх; наконец, астронавты встали на ноги и могли сказать, что летят вниз.
Под кораблем расстилалась обширная черная равнина - Море дождей, где намечено посадить ракету. Вдали горные цепи, окаймляющие это море: на северо-западе Альпы, на юго-западе - Апеннины, крупнейшее горное образование Луны, на юго-востоке - Карпаты.
Решающий момент наступил. Раздалась громкая команда Рощина:
- Все по своим местам! Привязаться ремнями!
Как только экипаж выполнил команду, профессор включил шасси. Из корабля выдвинулись три металлических ноги со специальными амортизаторами.
Прошло несколько мгновений, и сильный толчок бросил астронавтов вниз, к корме.
Ракета дрогнула, слегка наклонилась и замерла.
Глава 27
Неописуемый восторг охватил путешественников, бросившихся обнимать и поздравлять друг друга. Трудно было поверить, что вековая мечта человечества осуществилась, и люди, гордые победители Вселенной, высадились на другом небесном теле. Наконец, когда общее возбуждение утихло, Рощин продиктовал для передачи на Землю короткую радиограмму: "
Только что совершили благополучную посадку на Луну. Готовимся к выходу и дальнейшему выполнению задачи. Настроение и самочувствие отличное.
Рощин".
С волнением услышали астронавты ответ: "
Поздравляем пионеров космоса с величайшей победой. Желаем успеха".
Пассажиры корабля торопились выйти на поверхность планеты. Первым шагнул в камеру шлюза Рощин. Одетый в костюм, защищающий не только от космических излучений, но и уравновешивающий разницу в давлениях, он походил на водолаза. Проходит немного времени, необходимого для откачивания воздуха, и наружный люк беззвучно открывается. Рощин сбросил гибкую капроновую лестницу и начал медленно спускаться. Вслед за ним спускаются его спутники.
И вот все четверо стоят на лунной поверхности, с изумлением осматриваясь вокруг. Перед ними мертвое, застывшее лунное, царство. Громады гор вдали, яркий свет и резкие черные тени, черное, усеянное немигающими звездами небо, удивительная, ничем не нарушаемая тишина спящей планеты. Здесь нет атмосферы и воды, следовательно, нет ветра, облаков и всех атмосферных явлений. Камни и скалы острые, без закруглений - их не оттачивают вода и ветер, как на Земле. Повсюду видны расползающиеся в разных направлениях черные трещины. Рощин наклоняется и, набрав рукавицей горсть лунной пыли, с любопытством разглядывает ее. Вот она, лунная "земля". Сколько лет астрономы спорили и гадали о том, что за вещество покрывает лунную поверхность. Но трудно ответить на этот вопрос, рассматривая Луну с расстояния 380 тысяч километров.
Не видно здесь ни мягкого чернозема, ни песка, ни глины. Только пыль и камень. От непрогретой лунной поверхности веет холодом, хотя сверху немилосердно печет Солнце. Отсутствие синеватой дымки, образованной воздухом, придает пейзажу непривычный вид: всё кажется слишком отчетливым и близким. Здесь мир контрастов - мрак и свет, холод и жара уживаются рядом, резко переходя одно в другое.
В руках у Рощина древко с флагом. Он снимает чехол и укрепляет флаг в расщелине. Красное полотнище с эмблемой Советского Союза неподвижно.
Взоры путешественников ищут в лунном небе Землю. Вот она - большой голубоватый серп, окруженный ореолом. Как далек этот прекрасный, полный жизни мир! Как чудесны его зеленые луга и реки, цветущие пастбища и леса, безбрежная синева морей, рокот волн и грозы воздушного океана.
На Луне начиналось утро. Вероятно, поэтому космонавты не ощущали того палящего зноя, который бывает на Луне в середине дня. Как известно, день на Луне длится почти 14 земных суток, поэтому и утро продолжается несколько земных суток.
Лядов раскрывает карту Луны и пытается ее ориентировать. Но для этого нужно найти, где на Луне север. Штурман ищет звезду, которая на лунном небе играет роль Полярной. Вскоре он ее находит и, расположив карту на плоской скале, кладет на нее компас, пытаясь определить склонение. Стрелка компаса занимает безразличное положение. Но так и должно быть. Ведь еще магнитометр второй советской ракеты показал, что на Луне отсутствует магнитное поле, а следовательно, отсутствуют связанные с ним пояса радиации из заряженных частиц.
Астронавты, окружившие Лядова, с удовлетворением наблюдали за компасной стрелкой, подтвердившей замечательные открытия. И, вероятно, это обстоятельство напомнило им о великом научном подвиге советских людей еще в начале космической эры. Да, ведь именно в этом районе прилунилась вторая космическая ракета, доставившая на Луну контейнер с научной аппаратурой и вымпелами Советского Союза. Удастся ли найти эти первые земные предметы, посланные на Луну гением советских ученых?
Командир корабля указал рукой в направлении отрогов гор, виднеющихся вдали. Это лунные Апеннины. Затем он сделал огромный прыжок и унесся на десять метров. Все изумлены, хотя прекрасно знают, что на Луне сила тяжести в шесть раз слабее, чем на Земле, и что каждый из них весит сейчас не больше 15 килограммов. Астронавты без труда догоняют Рощина. Точно сказочные скороходы: каждый "шаг" - 10-15 метров. Впереди громадная зигзагообразная трещина шириной около 20 метров. Все наклоняются над ней, стараясь разглядеть что-либо в чёрной глубине. Если бы там была вода! Но дно ущелья покрыто неизвестной, коричневатого цвета породой.