Страница:
Цзай Во ответил:
— [При династии] Ся сажали сосны, [при династии] Инь – кипарисы, [при династии] Чжоу – каштаны, и [все для того], чтобы заставить народ бояться.
Учитель, услышав это, сказал:
— Не следует говорить о том, что уже совершено. Не следует противиться тому, что уже делается. Не следует порицать за то, что уже упущено.[44]
Учитель сказал:
— Гуань Чжун[45] не обладал большими способностями.
Кто-то спросил:
— Гуань Чжун был бережлив?
Учитель сказал:
— У Гуань Чжуна было три жены. Слуг у него было много. Из чего же можно заключить, что он был бережлив?
Тот снова спросил:
— В таком случае, знал ли Гуань Чжун ритуал?
Учитель ответил:
— Ставить [в воротах] деревянную ширму мог только государь, но Гуань Чжун также поставил [у себя в воротах] деревянную ширму[46]. Только государи во время встречи ставят чаши для вина на земляную горку, но Гуань Чжун у себя также завел такую горку. Если Гуань Чжун знал ритуал, то кто его не знал?
Учитель говорил лускому «старшему наставнику» (тайши) о музыке так:
— Музыка – ее можно знать! Когда начинают играть, то как бы слитно. Когда дают музыке свободу, то она как бы едина и проста, как бы светла, как бы тягуча. И таким порядком заканчивают.
Начальник пограничной службы в И, желая встретиться [с Учителем], сказал:
— Когда сюда прибывали благородные мужи, я встречался с каждым.
Ученики попросили [Учителя] принять его.
Выйдя от Учителя, он сказал:
— Почему вы так обеспокоены, что нет у вас чиновничьих постов? Поднебесная уже давно лишилась Дао-Пути, скоро Небо сделает Вашего Учителя колоколом.
Учитель говорил о Шао:
— Это вполне красиво и, кроме того, вполне нравственно.
Сказал об У:
— Это вполне красиво, но не вполне нравственно.
Учитель сказал:
— Как я должен относиться к людям, которые, находясь наверху, не проявляют великодушия [по отношению к низам], совершают церемонии без почтения, на похоронах не скорбят?
Глава IV
Учитель сказал:
— Там, где царит человеколюбие, прекрасно. Поэтому когда [кто-либо] поселяется там, где нет человеколюбия, разве он мудр?
Учитель сказал:
— Человек, не обладающий человеколюбием, не может долго жить в условиях бедности, но он не может долго жить и в условиях радости. Человеколюбивому человеку человеколюбие приносит успокоение. Мудрому человеку человеколюбие приносит пользу.
Учитель сказал:
— Только обладающий человеколюбием может любить людей и ненавидеть людей.
Учитель сказал:
— Тот, кто искренне стремится к человеколюбию, не совершит зла.
Учитель сказал:
— Люди желают богатства и знатности. Если не руководствоваться правильными принципами, их не получишь. Людям ненавистны бедность и знатность. Если не руководствоваться правильными принципами, от них не избавишься. Если благородный муж утратит человеколюбие, то можно ли считать его благородным мужем? Благородный муж обладает человеколюбием даже во время еды. Он должен следовать человеколюбию, будучи крайне занятым. Он должен следовать человеколюбию, даже терпя неудачи.
Учитель сказал:
— Я не видел тех, кто любит человеколюбие, и тех, кто ненавидит то, что является нечеловеколюбием. Те, кто любит человеколюбие, [считают], что нет ничего выше его. Те, кто ненавидит то, что является нечеловеколюбием, сами обязательно следуют человеколюбию; они поступают так, чтобы то, что является нечеловеколюбием, их не касалось. Могут ли люди целый день отдавать свои силы следованию человеколюбию? Я не видел людей, у которых на это не хватило бы сил. Такие люди есть. Только я их не видел.
Учитель сказал:
— [Характер] ошибок зависит от того, кем они сделаны. Только посмотрев на ошибки, можно узнать, обладает ли человек человеколюбием».
Учитель сказал:
— Если утром познаешь правильный путь[47], вечером можно умереть.
Учитель сказал:
— Тот, кто стремится познать правильный путь, но стыдится плохой одежды и пищи, не достоин того, чтобы с ним вести беседу.
Учитель сказал:
— Благородный муж не выделяет в Поднебесной одни дела и не пренебрегает другими, он поступает так, как велит долг.
Учитель сказал:
— Благородный муж думает о морали; низкий человек думает о том, как бы получше устроиться. Благородный муж думает о том, как бы не нарушить законы; низкий человек думает о том, как бы извлечь выгоду.
Учитель сказал:
— Тот, кто действует, стремясь к выгоде для себя, вызывает большую неприязнь.
Учитель сказал:
— Можно ли управлять [государством] с помощью уступчивости?[48] Какая в том трудность? Если с помощью уступчивости нельзя управлять государством, то что это за ритуал?
Учитель сказал:
— Человек не должен печалиться, если он не имеет [высокого] поста, он должен лишь печалиться о том, что он не укрепился [в морали]. Человек не должен печалиться, что он неизвестен людям. Как только он начнет стремиться к укреплению в морали, люди узнают о нем.
Учитель сказал:
— Шэнь[49]! Мое учение пронизано одной идеей.
Цзэн-цзы сказал:
— Истинно так!
Когда учитель ушел, ученики спросили:
— Что это значит?
Цзэн-цзы ответил:
— Основные принципы учителя – преданность [государю] и забота [о людях], больше ничего.[50]
Учитель сказал:
— Благородный муж знает только долг, низкий человек знает только выгоду.
Учитель сказал:
— Когда видишь мудрого человека, подумай о том, чтобы уподобиться ему. Когда видишь человека, который не обладает мудростью, взвесь свои собственные поступки.
Учитель сказал:
— Служи своим родителям, мягко увещевай их. Если видишь, что они проявляют несогласие, снова прояви почтительность и не иди против их воли. Устав, не обижайся на них.
Учитель сказал:
— Пока родители живы, не уезжай далеко, а если уехал, обязательно живи в определенном месте.
Учитель сказал:
— Если в течение трех лет [после смерти отца] сын не изменяет порядков, заведенных им, это называется сыновней почтительностью.
Учитель сказал:
— Нельзя не знать возраст родителей, чтобы, с одной стороны, радоваться, а с другой- проявлять беспокойство.
Учитель сказал:
— Древние говорили с осторожностью, так как опасались, что не смогут выполнить сказанное.
Учитель сказал:
— Осторожный человек редко ошибается.
Учитель сказал:
— Благородный муж стремится быть медленным в словах и быстрым в делах.
Учитель сказал:
— Добродетельный человек не остается одиноким, у него обязательно появятся близкие [ему по духу].
Цзы-ю сказал:
— Надоедливость в служении государю приводит к позору. Надоедливость в отношениях с друзьями приводит к тому, что они будут тебя избегать.
Глава V
Учитель сказал о Гунъе Чане:
— Его можно женить. Хотя он и побывал в тюрьме, но за ним нет вины.
И отдал ему в жены свою дочь.
Учитель сказал о Нань Жуне:
— Когда в государстве царит Дао-Путь, то он небесполезен. Когда государство утратит Дао-Путь, то он не подвергнется наказанию.
И отдал ему в жены дочь своего старшего брата.
Учитель сказал о Цзы Цзяне:
— Этот человек – из благородных мужей. Если бы в Лу не было благородных мужей, то у кого бы набрал он столько достоинств?
Цзы Гун спросил:
— А как оценивать меня?
Учитель ответил:
— Ты – сосуд.
— Что за сосуд? – спросил Цзы Гун.
И услышал:
— Жертвенный сосуд в родовом храме.
Некто сказал:
— Юн человеколюбив, но не красноречив.
Учитель ответил:
— Зачем ему красноречие? Подавляющий словами вызывает у других лишь ненависть. Не знаю, человеколюбив ли он, но зачем ему красноречие?
Учитель послал Цидяо Кая служить.
Тот ответил:
— Я не уверен, справлюсь ли с этим.
Учитель остался доволен.
Учитель сказал:
— Дао-Путь [здесь] не принимают. Сяду на плот и поплыву к морю. Кто отправится со мной, – это, пожалуй, Ю.
Цзы Лу, услышав это, обрадовался.
Учитель сказал:
— Ю храбрее меня, но где взять бревна [для плота]?
Мэн Убо спросил:
— Можно ли назвать Цзы Лу обладающим человеколюбием?
— Не знаю. – ответил Учитель.
Тот повторил вопрос.
И Учитель сказал:
— Чжун Ю! Если найдется государство, способное выставить тысячу боевых колесниц, то ему можно доверить командование войсками. Можно ли назвать его обладающим человеколюбием – этого я не знаю.
— А что Вы скажете о Цю?
Учитель ответил:
— Цю! Его можно назначить начальником уезда в тысячу дворов или управляющим в семью аристократа, способную выставить сто боевых колесниц. Можно ли назвать его обладающим человеколюбием – этого я не знаю.
— А что Вы скажете о Чи?
— Чи! Если его обрядить в ритуальные одежды, то он может при дворе принимать гостей из других царств. Можно ли назвать его обладающим человеколюбием – этого я не знаю.
Учитель спросил Цзы-гуна:
— Кто более способен, ты или Хуэй?
Цзы-гун ответил:
— Как я осмелюсь сравнивать себя с Хуэем? Хуэй услышит об одном деле и догадается о десяти делах. Я же, услышав об одном деле, догадаюсь лишь о другом.
Учитель сказал:
— Действительно, ты ему не ровня. Я согласен с тобой, что ты ему не ровня.
Когда Цзай Во спал днем, учитель сказал:
— На гнилом дереве не сделаешь резьбы, грязную стену не сделаешь белой. К чему ругать Во?
Учитель сказал:
— Раньше я слушал слова людей и верил в их дела. Теперь же я слушаю слова людей и смотрю на их дела. Я изменил [свой подход] из-за Цзай Во.
Учитель сказал:
— Я не встречал твердого человека.
Кто-то спросил:
— А Шэнь Чэн?[51]
Учитель сказал:
— Шэнь Чэн поддается своим страстям. Разве может он быть твердым?
Цзы-гун сказал:
— То, чего я не хочу, чтобы делали мне, я не хочу делать другим.
Учитель сказал:
— Сы! Этого добиться невозможно!
Цзы-гун сказал:
— Сочинения учителя можно услышать, но его высказывания о природе человека и о пути неба услышать невозможно.
Цзы-лу, не сумев осуществить услышанное, опасался, что услышит что-то еще.
Цзы-гун спросил:
— Почему Кун Вэнь-цзы[52] дали посмертное имя Вэнь?
Учитель ответил:
— Ему дали посмертное имя Вэнь потому, что он был мудр, любил учиться и не стыдился обращаться за советами к нижестоящим.
Учитель сказал о Цзы-чане[53]:
— Он обладает четырьмя качествами благородного мужа: ведет себя с достоинством, служа старшим, проявляет почтение, заботится о народе, использует народ на общественных работах должным образом.
Учитель сказал:
— Янь Пинчжун[54] умел завязывать дружбу с людьми, и чем дольше он дружил, тем большим уважением проникались к нему люди.
Учитель сказал:
— Цзан Вэньчжун поместил большую черепаху в специальной комнате, в которой на капителях были вырезаны горы, а на столбиках над матицей нарисованы водяные растения. Каков же его ум?
Цзы Чжан спросил:
— Первый советник Цзы Вэнь трижды назначался на этот высокий пост, но не выказывал радости; трижды его лишали этого высокого поста, но он не выказывал недовольства. Всякий раз он неизменно посвящал нового первого советника, сменявшего его, во все государственные дела, связанные с управлением. Что Вы скажете о нем?
Учитель ответил:
— Предан [государству].
Тогда Цзы Чжан спросил:
— Можно ли его считать обладающим человеколюбием?
Учитель ответил:
— Не знаю, можно ли это считать человеколюбием.
Цзы Чжан вновь спросил:
— Цуйцзы убил циского царя. Чэнь Вэньцзы, хотя и имел сорок прекрасных лошадей, оставил их и покинул царство Ци. Прибыв в другое царство [и осмотревшись], он сказал: «Здешние правители подобны Цуйцзы» – и покинул это царство. Затем он прибыл в другое царство [и, осмотревшись,] сказал: : «Здешние правители подобны Цуйцзы» – и покинул это царство. Что Вы скажете о нем?
Учитель ответил:
— Совершенно чист.
Тогда Цзы Чжан спросил:
— Можно ли считать его обладающим человеколюбием?
Учитель ответил:
— Не знаю, можно ли это считать человеколюбием.
Цзи Вэнь-цзы[55] обдумывал каждое дело три раза, а потом уже действовал.
Учитель, узнав об этом, сказал:
— Достаточно обдумывать два раза.
Учитель сказал:
— Когда в государстве дела шли хорошо, Нин У-цзы[56] проявлял мудрость; когда же дела шли плохо, проявлял глупость. С его мудростью могла сравняться мудрость других, но с его глупостью ничья глупость не могла сравняться.
Учитель, находясь в царстве Чэнь, сказал:
— Пора возвращаться! Пора возвращаться! Юноши моего дома распущенны и небрежны. Они образованны, но я не ведаю, как ограничить их.
Учитель сказал:
— Бо И и Шу Ци[57] не помнили прежнего зла, поэтому-то и возмущались их [поступком] мало.
Учитель сказал:
— Кто говорил, что Вэйшэн Гао прямой? Некто попросил у него уксуса, и [он, постеснявшись сказать, что не имеет,] занял у соседа и дал уксус.
Учитель сказал:
— Цзо Цюмин стыдился прекраснодушных речей, притворных манер, чрезмерной угодливости, и я стыжусь этого. Цзо Цюмин стыдился, когда, затаив обиду, набивались в друзья, и я стыжусь этого.
Янь Юань и Цзы-лу стояли около учителя.
Учитель сказал:
— Почему бы каждому из вас не рассказать о своих желаниях?
Цзы-лу сказал:
— Я хотел бы, чтобы мои друзья пользовались вместе со мной колесницей, лошадьми, халатами на меху. Если они их испортят, я не рассержусь.
Янь Юань сказал:
— Я не хотел бы превозносить своих достоинств и показывать свои заслуги.
Цзы-лу сказал:
— А теперь хотелось бы услышать о желании учителя.
Учитель сказал:
— Старые должны жить в покое, друзья должны быть правдивыми, младшие должны проявлять заботу [о старших].
Учитель сказал:
— Ничего не поделаешь! Я не видел, чтобы человек мог, заметив свои ошибки, осудить себя в душе.
Учитель сказал:
— Даже в селении с десятью домами есть люди, подобные мне по преданности [государю] и искренности, но они не могут сравниться со мной в любви к учению.
Глава VI
Учитель сказал:
— Что касается Юна, то его можно посадить лицом к югу.
Чжун Гун спросил о Цзысан Боцзы.
Учитель ответил:
— Разве можно управлять народом, будучи нетребовательным к себе и нетребовательным к поступкам [других]? Разве нетребовательность к себе и нетребовательность к поступкам [других] не являют чрезмерную нетребовательность?
Учитель ответил:
— Ты абсолютно прав.
Ай-гун спросил [учителя]:
— Кто из ваших учеников самый прилежный в учении?
Кун-цзы ответил:
— Самым прилежным в учении был Янь Хуэй. Он не срывал свой гнев на других, не повторял ошибок. К несчастью, жизнь его была короткой, он умер. Теперь нет такого человека, я не знаю, кто бы был так прилежен.
Цзы Хуа был направлен в царство Ци.
Жань Ю попросил [у Учителя] зерна для матери [Цзы Хуа].
Учитель сказал:
— Дай ей один фу[58] зерна.
Жань Ю попросил добавить.
Учитель сказал:
— Добавь один юй зерна.
Жань Ю выделил [ей] пять бин зерна.
Учитель сказал:
— Когда Чи[59] ехал в царство Ци, его повозку везли сытые лошади, на нем был халат на меху. Я слышал, что благородный муж помогает нуждающимся, но не обогащает богатых.
Юань Сы бал назначен управляющим делами Учителя.
Учитель пожаловал ему 900 мер зерна, но тот стал отказываться.
Учитель сказал:
— Не отказывайся! Если тебе много, то поделись [с бедняками] из соседних ли[60], сянов и данов.
Учитель сказал о Чжун Гуне:
— Если тяглового бычка, пусть даже рыжего и с [ровными] рогами, люди не захотят использовать для жертвоприношения, разве духи гор и рек погнушаются [принять] его?[61]
Учитель сказал:
— Хуэй мог по три месяца оставаться человеколюбивым, тогда как других хватает на день или месяц.
Цзи Кан-цзы спросил:
— Может ли Чжун Ю заниматься делами управления [государством]?
Учитель ответил:
— Ю способен решать вопросы. Почему же он не может заниматься делами управления?
[Цзи Кан-цзы] спросил:
— А может ли заниматься делами управления Сы?
[Учитель] ответил:
— Сы очень мудр. Почему же он не может заниматься делами управления?
[Цзи Кан-цзы] спросил:
— А может ли заниматься делами управления Цю?
Учитель ответил:
— Цю очень способный. Почему Же он не может заниматься делами управления?
Цзиши намеревался назначить Минь Цзыцяня управляющим в местечко Би.
Минь Цзыцянь[62] ответил посланцу:
— Вежливо откажись за меня. Если снова пошлют кого-то звать меня на службу, то мне придется перейти на северный берег реки Вэнь.
Боню[63] заболел.
Учитель пришел его проведать и, пощупав его руку через окно, сказал:
— Умрет он, это судьба. Такой человек – и страдает такой болезнью! Такой человек – и страдает такой болезнью!
Учитель сказал:
— О как мудр Хуэй! Немного пищи и воды, скромное жилище[64]; то, что других повергает в печаль, ему не портит настроения. О как мудр Хуэй!
— [При династии] Ся сажали сосны, [при династии] Инь – кипарисы, [при династии] Чжоу – каштаны, и [все для того], чтобы заставить народ бояться.
Учитель, услышав это, сказал:
— Не следует говорить о том, что уже совершено. Не следует противиться тому, что уже делается. Не следует порицать за то, что уже упущено.[44]
22.
Учитель сказал:
— Гуань Чжун[45] не обладал большими способностями.
Кто-то спросил:
— Гуань Чжун был бережлив?
Учитель сказал:
— У Гуань Чжуна было три жены. Слуг у него было много. Из чего же можно заключить, что он был бережлив?
Тот снова спросил:
— В таком случае, знал ли Гуань Чжун ритуал?
Учитель ответил:
— Ставить [в воротах] деревянную ширму мог только государь, но Гуань Чжун также поставил [у себя в воротах] деревянную ширму[46]. Только государи во время встречи ставят чаши для вина на земляную горку, но Гуань Чжун у себя также завел такую горку. Если Гуань Чжун знал ритуал, то кто его не знал?
23.
Учитель говорил лускому «старшему наставнику» (тайши) о музыке так:
— Музыка – ее можно знать! Когда начинают играть, то как бы слитно. Когда дают музыке свободу, то она как бы едина и проста, как бы светла, как бы тягуча. И таким порядком заканчивают.
24.
Начальник пограничной службы в И, желая встретиться [с Учителем], сказал:
— Когда сюда прибывали благородные мужи, я встречался с каждым.
Ученики попросили [Учителя] принять его.
Выйдя от Учителя, он сказал:
— Почему вы так обеспокоены, что нет у вас чиновничьих постов? Поднебесная уже давно лишилась Дао-Пути, скоро Небо сделает Вашего Учителя колоколом.
25.
Учитель говорил о Шао:
— Это вполне красиво и, кроме того, вполне нравственно.
Сказал об У:
— Это вполне красиво, но не вполне нравственно.
26.
Учитель сказал:
— Как я должен относиться к людям, которые, находясь наверху, не проявляют великодушия [по отношению к низам], совершают церемонии без почтения, на похоронах не скорбят?
Глава IV
«Ли Жэнь»
«Община и человеколюбие…»
1.
Учитель сказал:
— Там, где царит человеколюбие, прекрасно. Поэтому когда [кто-либо] поселяется там, где нет человеколюбия, разве он мудр?
2.
Учитель сказал:
— Человек, не обладающий человеколюбием, не может долго жить в условиях бедности, но он не может долго жить и в условиях радости. Человеколюбивому человеку человеколюбие приносит успокоение. Мудрому человеку человеколюбие приносит пользу.
3.
Учитель сказал:
— Только обладающий человеколюбием может любить людей и ненавидеть людей.
4.
Учитель сказал:
— Тот, кто искренне стремится к человеколюбию, не совершит зла.
5.
Учитель сказал:
— Люди желают богатства и знатности. Если не руководствоваться правильными принципами, их не получишь. Людям ненавистны бедность и знатность. Если не руководствоваться правильными принципами, от них не избавишься. Если благородный муж утратит человеколюбие, то можно ли считать его благородным мужем? Благородный муж обладает человеколюбием даже во время еды. Он должен следовать человеколюбию, будучи крайне занятым. Он должен следовать человеколюбию, даже терпя неудачи.
6.
Учитель сказал:
— Я не видел тех, кто любит человеколюбие, и тех, кто ненавидит то, что является нечеловеколюбием. Те, кто любит человеколюбие, [считают], что нет ничего выше его. Те, кто ненавидит то, что является нечеловеколюбием, сами обязательно следуют человеколюбию; они поступают так, чтобы то, что является нечеловеколюбием, их не касалось. Могут ли люди целый день отдавать свои силы следованию человеколюбию? Я не видел людей, у которых на это не хватило бы сил. Такие люди есть. Только я их не видел.
7.
Учитель сказал:
— [Характер] ошибок зависит от того, кем они сделаны. Только посмотрев на ошибки, можно узнать, обладает ли человек человеколюбием».
8.
Учитель сказал:
— Если утром познаешь правильный путь[47], вечером можно умереть.
9.
Учитель сказал:
— Тот, кто стремится познать правильный путь, но стыдится плохой одежды и пищи, не достоин того, чтобы с ним вести беседу.
10.
Учитель сказал:
— Благородный муж не выделяет в Поднебесной одни дела и не пренебрегает другими, он поступает так, как велит долг.
11.
Учитель сказал:
— Благородный муж думает о морали; низкий человек думает о том, как бы получше устроиться. Благородный муж думает о том, как бы не нарушить законы; низкий человек думает о том, как бы извлечь выгоду.
12.
Учитель сказал:
— Тот, кто действует, стремясь к выгоде для себя, вызывает большую неприязнь.
13.
Учитель сказал:
— Можно ли управлять [государством] с помощью уступчивости?[48] Какая в том трудность? Если с помощью уступчивости нельзя управлять государством, то что это за ритуал?
14.
Учитель сказал:
— Человек не должен печалиться, если он не имеет [высокого] поста, он должен лишь печалиться о том, что он не укрепился [в морали]. Человек не должен печалиться, что он неизвестен людям. Как только он начнет стремиться к укреплению в морали, люди узнают о нем.
15.
Учитель сказал:
— Шэнь[49]! Мое учение пронизано одной идеей.
Цзэн-цзы сказал:
— Истинно так!
Когда учитель ушел, ученики спросили:
— Что это значит?
Цзэн-цзы ответил:
— Основные принципы учителя – преданность [государю] и забота [о людях], больше ничего.[50]
16.
Учитель сказал:
— Благородный муж знает только долг, низкий человек знает только выгоду.
17.
Учитель сказал:
— Когда видишь мудрого человека, подумай о том, чтобы уподобиться ему. Когда видишь человека, который не обладает мудростью, взвесь свои собственные поступки.
18.
Учитель сказал:
— Служи своим родителям, мягко увещевай их. Если видишь, что они проявляют несогласие, снова прояви почтительность и не иди против их воли. Устав, не обижайся на них.
19.
Учитель сказал:
— Пока родители живы, не уезжай далеко, а если уехал, обязательно живи в определенном месте.
20.
Учитель сказал:
— Если в течение трех лет [после смерти отца] сын не изменяет порядков, заведенных им, это называется сыновней почтительностью.
21.
Учитель сказал:
— Нельзя не знать возраст родителей, чтобы, с одной стороны, радоваться, а с другой- проявлять беспокойство.
22.
Учитель сказал:
— Древние говорили с осторожностью, так как опасались, что не смогут выполнить сказанное.
23.
Учитель сказал:
— Осторожный человек редко ошибается.
24.
Учитель сказал:
— Благородный муж стремится быть медленным в словах и быстрым в делах.
25.
Учитель сказал:
— Добродетельный человек не остается одиноким, у него обязательно появятся близкие [ему по духу].
26.
Цзы-ю сказал:
— Надоедливость в служении государю приводит к позору. Надоедливость в отношениях с друзьями приводит к тому, что они будут тебя избегать.
Глава V
«Гунъе Чан»
«Гунъе Чан…»
1.
Учитель сказал о Гунъе Чане:
— Его можно женить. Хотя он и побывал в тюрьме, но за ним нет вины.
И отдал ему в жены свою дочь.
Учитель сказал о Нань Жуне:
— Когда в государстве царит Дао-Путь, то он небесполезен. Когда государство утратит Дао-Путь, то он не подвергнется наказанию.
И отдал ему в жены дочь своего старшего брата.
2.
Учитель сказал о Цзы Цзяне:
— Этот человек – из благородных мужей. Если бы в Лу не было благородных мужей, то у кого бы набрал он столько достоинств?
3.
Цзы Гун спросил:
— А как оценивать меня?
Учитель ответил:
— Ты – сосуд.
— Что за сосуд? – спросил Цзы Гун.
И услышал:
— Жертвенный сосуд в родовом храме.
4.
Некто сказал:
— Юн человеколюбив, но не красноречив.
Учитель ответил:
— Зачем ему красноречие? Подавляющий словами вызывает у других лишь ненависть. Не знаю, человеколюбив ли он, но зачем ему красноречие?
5.
Учитель послал Цидяо Кая служить.
Тот ответил:
— Я не уверен, справлюсь ли с этим.
Учитель остался доволен.
6.
Учитель сказал:
— Дао-Путь [здесь] не принимают. Сяду на плот и поплыву к морю. Кто отправится со мной, – это, пожалуй, Ю.
Цзы Лу, услышав это, обрадовался.
Учитель сказал:
— Ю храбрее меня, но где взять бревна [для плота]?
7.
Мэн Убо спросил:
— Можно ли назвать Цзы Лу обладающим человеколюбием?
— Не знаю. – ответил Учитель.
Тот повторил вопрос.
И Учитель сказал:
— Чжун Ю! Если найдется государство, способное выставить тысячу боевых колесниц, то ему можно доверить командование войсками. Можно ли назвать его обладающим человеколюбием – этого я не знаю.
— А что Вы скажете о Цю?
Учитель ответил:
— Цю! Его можно назначить начальником уезда в тысячу дворов или управляющим в семью аристократа, способную выставить сто боевых колесниц. Можно ли назвать его обладающим человеколюбием – этого я не знаю.
— А что Вы скажете о Чи?
— Чи! Если его обрядить в ритуальные одежды, то он может при дворе принимать гостей из других царств. Можно ли назвать его обладающим человеколюбием – этого я не знаю.
8.
Учитель спросил Цзы-гуна:
— Кто более способен, ты или Хуэй?
Цзы-гун ответил:
— Как я осмелюсь сравнивать себя с Хуэем? Хуэй услышит об одном деле и догадается о десяти делах. Я же, услышав об одном деле, догадаюсь лишь о другом.
Учитель сказал:
— Действительно, ты ему не ровня. Я согласен с тобой, что ты ему не ровня.
9.
Когда Цзай Во спал днем, учитель сказал:
— На гнилом дереве не сделаешь резьбы, грязную стену не сделаешь белой. К чему ругать Во?
Учитель сказал:
— Раньше я слушал слова людей и верил в их дела. Теперь же я слушаю слова людей и смотрю на их дела. Я изменил [свой подход] из-за Цзай Во.
10.
Учитель сказал:
— Я не встречал твердого человека.
Кто-то спросил:
— А Шэнь Чэн?[51]
Учитель сказал:
— Шэнь Чэн поддается своим страстям. Разве может он быть твердым?
11.
Цзы-гун сказал:
— То, чего я не хочу, чтобы делали мне, я не хочу делать другим.
Учитель сказал:
— Сы! Этого добиться невозможно!
12.
Цзы-гун сказал:
— Сочинения учителя можно услышать, но его высказывания о природе человека и о пути неба услышать невозможно.
13.
Цзы-лу, не сумев осуществить услышанное, опасался, что услышит что-то еще.
14.
Цзы-гун спросил:
— Почему Кун Вэнь-цзы[52] дали посмертное имя Вэнь?
Учитель ответил:
— Ему дали посмертное имя Вэнь потому, что он был мудр, любил учиться и не стыдился обращаться за советами к нижестоящим.
15.
Учитель сказал о Цзы-чане[53]:
— Он обладает четырьмя качествами благородного мужа: ведет себя с достоинством, служа старшим, проявляет почтение, заботится о народе, использует народ на общественных работах должным образом.
16.
Учитель сказал:
— Янь Пинчжун[54] умел завязывать дружбу с людьми, и чем дольше он дружил, тем большим уважением проникались к нему люди.
17.
Учитель сказал:
— Цзан Вэньчжун поместил большую черепаху в специальной комнате, в которой на капителях были вырезаны горы, а на столбиках над матицей нарисованы водяные растения. Каков же его ум?
18.
Цзы Чжан спросил:
— Первый советник Цзы Вэнь трижды назначался на этот высокий пост, но не выказывал радости; трижды его лишали этого высокого поста, но он не выказывал недовольства. Всякий раз он неизменно посвящал нового первого советника, сменявшего его, во все государственные дела, связанные с управлением. Что Вы скажете о нем?
Учитель ответил:
— Предан [государству].
Тогда Цзы Чжан спросил:
— Можно ли его считать обладающим человеколюбием?
Учитель ответил:
— Не знаю, можно ли это считать человеколюбием.
Цзы Чжан вновь спросил:
— Цуйцзы убил циского царя. Чэнь Вэньцзы, хотя и имел сорок прекрасных лошадей, оставил их и покинул царство Ци. Прибыв в другое царство [и осмотревшись], он сказал: «Здешние правители подобны Цуйцзы» – и покинул это царство. Затем он прибыл в другое царство [и, осмотревшись,] сказал: : «Здешние правители подобны Цуйцзы» – и покинул это царство. Что Вы скажете о нем?
Учитель ответил:
— Совершенно чист.
Тогда Цзы Чжан спросил:
— Можно ли считать его обладающим человеколюбием?
Учитель ответил:
— Не знаю, можно ли это считать человеколюбием.
19.
Цзи Вэнь-цзы[55] обдумывал каждое дело три раза, а потом уже действовал.
Учитель, узнав об этом, сказал:
— Достаточно обдумывать два раза.
20.
Учитель сказал:
— Когда в государстве дела шли хорошо, Нин У-цзы[56] проявлял мудрость; когда же дела шли плохо, проявлял глупость. С его мудростью могла сравняться мудрость других, но с его глупостью ничья глупость не могла сравняться.
21.
Учитель, находясь в царстве Чэнь, сказал:
— Пора возвращаться! Пора возвращаться! Юноши моего дома распущенны и небрежны. Они образованны, но я не ведаю, как ограничить их.
22.
Учитель сказал:
— Бо И и Шу Ци[57] не помнили прежнего зла, поэтому-то и возмущались их [поступком] мало.
23.
Учитель сказал:
— Кто говорил, что Вэйшэн Гао прямой? Некто попросил у него уксуса, и [он, постеснявшись сказать, что не имеет,] занял у соседа и дал уксус.
24.
Учитель сказал:
— Цзо Цюмин стыдился прекраснодушных речей, притворных манер, чрезмерной угодливости, и я стыжусь этого. Цзо Цюмин стыдился, когда, затаив обиду, набивались в друзья, и я стыжусь этого.
25.
Янь Юань и Цзы-лу стояли около учителя.
Учитель сказал:
— Почему бы каждому из вас не рассказать о своих желаниях?
Цзы-лу сказал:
— Я хотел бы, чтобы мои друзья пользовались вместе со мной колесницей, лошадьми, халатами на меху. Если они их испортят, я не рассержусь.
Янь Юань сказал:
— Я не хотел бы превозносить своих достоинств и показывать свои заслуги.
Цзы-лу сказал:
— А теперь хотелось бы услышать о желании учителя.
Учитель сказал:
— Старые должны жить в покое, друзья должны быть правдивыми, младшие должны проявлять заботу [о старших].
26.
Учитель сказал:
— Ничего не поделаешь! Я не видел, чтобы человек мог, заметив свои ошибки, осудить себя в душе.
27.
Учитель сказал:
— Даже в селении с десятью домами есть люди, подобные мне по преданности [государю] и искренности, но они не могут сравниться со мной в любви к учению.
Глава VI
«Юн Е»
«Что касается Юна…»
1.
Учитель сказал:
— Что касается Юна, то его можно посадить лицом к югу.
Чжун Гун спросил о Цзысан Боцзы.
Учитель ответил:
— Разве можно управлять народом, будучи нетребовательным к себе и нетребовательным к поступкам [других]? Разве нетребовательность к себе и нетребовательность к поступкам [других] не являют чрезмерную нетребовательность?
Учитель ответил:
— Ты абсолютно прав.
2.
Ай-гун спросил [учителя]:
— Кто из ваших учеников самый прилежный в учении?
Кун-цзы ответил:
— Самым прилежным в учении был Янь Хуэй. Он не срывал свой гнев на других, не повторял ошибок. К несчастью, жизнь его была короткой, он умер. Теперь нет такого человека, я не знаю, кто бы был так прилежен.
3.
Цзы Хуа был направлен в царство Ци.
Жань Ю попросил [у Учителя] зерна для матери [Цзы Хуа].
Учитель сказал:
— Дай ей один фу[58] зерна.
Жань Ю попросил добавить.
Учитель сказал:
— Добавь один юй зерна.
Жань Ю выделил [ей] пять бин зерна.
Учитель сказал:
— Когда Чи[59] ехал в царство Ци, его повозку везли сытые лошади, на нем был халат на меху. Я слышал, что благородный муж помогает нуждающимся, но не обогащает богатых.
Юань Сы бал назначен управляющим делами Учителя.
Учитель пожаловал ему 900 мер зерна, но тот стал отказываться.
Учитель сказал:
— Не отказывайся! Если тебе много, то поделись [с бедняками] из соседних ли[60], сянов и данов.
4.
Учитель сказал о Чжун Гуне:
— Если тяглового бычка, пусть даже рыжего и с [ровными] рогами, люди не захотят использовать для жертвоприношения, разве духи гор и рек погнушаются [принять] его?[61]
5.
Учитель сказал:
— Хуэй мог по три месяца оставаться человеколюбивым, тогда как других хватает на день или месяц.
6.
Цзи Кан-цзы спросил:
— Может ли Чжун Ю заниматься делами управления [государством]?
Учитель ответил:
— Ю способен решать вопросы. Почему же он не может заниматься делами управления?
[Цзи Кан-цзы] спросил:
— А может ли заниматься делами управления Сы?
[Учитель] ответил:
— Сы очень мудр. Почему же он не может заниматься делами управления?
[Цзи Кан-цзы] спросил:
— А может ли заниматься делами управления Цю?
Учитель ответил:
— Цю очень способный. Почему Же он не может заниматься делами управления?
7.
Цзиши намеревался назначить Минь Цзыцяня управляющим в местечко Би.
Минь Цзыцянь[62] ответил посланцу:
— Вежливо откажись за меня. Если снова пошлют кого-то звать меня на службу, то мне придется перейти на северный берег реки Вэнь.
8.
Боню[63] заболел.
Учитель пришел его проведать и, пощупав его руку через окно, сказал:
— Умрет он, это судьба. Такой человек – и страдает такой болезнью! Такой человек – и страдает такой болезнью!
9.
Учитель сказал:
— О как мудр Хуэй! Немного пищи и воды, скромное жилище[64]; то, что других повергает в печаль, ему не портит настроения. О как мудр Хуэй!