Конран Ширли. Дикие

   — Подойди поближе, Уинстон.
   Третья бутылка упала на палубу, но шкипер не услышал звука разбившегося стекла. Неужели бутылка покатилась по палубе? Не забыл ли он отвинтить пробку?
   Шкипер открыл четвертую бутылку, поднялся, чтобы бросить ее, но не успел. Лодка эффектно развалилась. Пламя ударило в небо, а над шлюпкой полетели обломки. За первым почти сразу раздался второй взрыв. Черная ночь окрасилась желтыми всполохами.
   Когда «Луиза» взорвалась почти перед самым его лицом, шкипер потерял равновесие и отшатнулся назад. Уинстон бросился к нему, шлюпка перевернулась, и оба оказались в воде.
   Вынырнув, шкипер едва различил черный силуэт перевернутой шлюпки на фоне желтого пламени. Он подплыл к ней, забрался наверх, стал нащупывать веревку, болтавшуюся внизу, затем поднялся, но не удержался на скользкой прорезиненной материи и снова упал в воду. Шкипер снова забрался на верх перевернутой шлюпки, наклонился, обеими руками схватил конец веревки и потянул его назад, используя весь вес своего тела. Выпрямление надувной шлюпки было нелегким делом. Ему пришлось здорово повозиться, прежде чем добиться успеха, благодаря которому он снова оказался в черной воде. Теперь не было никаких шансов завести мотор. Непредвиденное погружение окончательно испортило свечи, которые он и так собирался поменять.
   Шкипер быстро перевалился через борт шлюпки и прошептал:
   — Уинстон, Уинстон.
   Окликая парня, он ощупывал бок шлюпки, чтобы убедиться, что весла на месте. Да, они были там.
   Это воображение, или надувная шлюпка стала менее упругой?
   — Уинстон, где ты, черт тебя побери? — мягко позвал шкипер.
   — Босс, босс! — послышался крик с кормы. Шкипер быстро начал грести, окликая Уинстона. В темноте они могли ориентироваться только по своим голосам. Шкипер волновался, потому что в этом районе их легко могли заметить. Он греб около трех минут и позвал опять:
   — Уинстон.
   — Я здесь, босс.
   Голос, казалось, доносился от кормы, чуть ближе к борту. Раздались тихий стук, скрежет по корпусу и всплеск.
   — Вы ударили меня, босс.
   Шкипер быстро поднял весла, встал на колени и ощупал надувной борт. Да, он определенно стал мягче. Это значит, что шлюпка где-то пробита. Видимо, какой-то осколок после взрыва продырявил ее. «Вот так удача», — подумал шкипер.
   Его пальцы нащупали и вцепились в руку Уинстона.
   — Отлично. Молодец, Уинстон. Давай вторую руку, и я втащу тебя.
   Из воды донесся леденящий душу крик, и маленькая мокрая рука вырвалась из пальцев шкипера. Второй крик уже агонизирующего человека сменился мрачным бульканьем.
   В темноте волны мягко плескали о корпус шлюпки.

8

   Пэтти стояла на пляже около кучи запасов, а остальные женщины забрались на крутой склон и спрятались в зарослях на вершине. Мощная зеленая стена растительности, окружавшая их, была настолько плотной, что они с большим трудом проникли сквозь нее. Можно было находиться в ярде от бандита, и никто никого не заметил бы. Женщины не могли решиться опуститься на землю из-за муравьев и пауков, поэтому они присели на корточки, поеживаясь, несмотря на теплую ночь. В темноте Кэри почувствовала мерзкий, кислый запах растений — безошибочный и, как говорил Эд, неискоренимый. Он никогда не мог отбить этот запах от своей одежды, когда возвращался из экспедиций в тропики.
   При мысли об Эде Кэри зажала рот руками, чтобы не зарыдать, но не могла остановить полившихся из глаз слез.
   Она слышала всхлипывания остальных, хотя еще ни одна женщина не проронила ни слова о бойне на пляже.
   — Как хочется курить, — сказала Кэри.
   — Нельзя, потому что кто-нибудь может учуять запах дыма, — возразила Сюзи. — Попробуй вот это.
   Она захватила с собой бутылку водки.
   На темном пляже Пэтти тоже поеживалась. Остальным было хорошо вместе, а она осталась одна и сейчас была уверена, что слышала двадцать минут назад, как бухнула пушка.
   Вдруг над полуостровом справа от Пэтти небо вспыхнуло. Затем донесся звук взрыва.
   Они сделали это.
   Молодец, шкипер. Теперь все они были официально мертвы. Пэтти представила, как цветастый купальник Кэри плывет по черной поверхности бухты, затем стала вычислять, как долго шкипер будет добираться до берега. Пэтти не хотела разряжать батарейки фонарика и боялась оказаться замеченной. Она отсчитала приблизительно двадцать минут и начала зажигать его. Если вы сказали «гиппопотам», прошла одна секунда. Гиппопотам раз, гиппопотам два, гиппопотам три…
   Пэтти очень захотелось спать. Отсчет гиппопотамов, видимо, давал такой же эффект, как отсчет овец. Может, стоило бы сесть? Какая разница, если фонарик будет загораться на пару футов ниже? Она чувствовала себя изможденной.
   Шкипер плыл на медленно сдувавшейся шлюпке к полуострову, но до пляжа оставалось еще полмили. Он опять поднял весла и нащупал шнур, привязанный к черпаку. Теперь эта шлюпка пропускала воду так же быстро, как и выпускала воздух.
   Ближайший берег казался болотом. По крайней мере, так он пах. Шкипер слышал плеск воды в корнях ризофор. Если выбраться на берег здесь, Бог знает, когда добредешь до пляжа.
   Руки шкипера болели. Он отшвырнул черпак, взялся за весла и погреб изо всех сил. Плечи ныли так, словно выскакивали из суставов. Казалось, будто шлюпка дышала. Своим задом шкипер ощущал, как она погружается все ниже. Она определенно зарывалась в воду. Шкипер уже слышал под собой плеск и теперь напряг ягодичные мышцы, чтобы остаться на плаву подольше. Он переживал то, что случилось с Уинстоном, но пытался сосредоточиться на гребле, не желая думать об акулах. Бог знает, что случилось бы с теми коровами, если бы он не отправил их на берег.
   Перед тем как обогнуть полуостров, шкипер увидел, что к обломкам лодки подошел патрульный катер. Шлюпку не заметили. Луч прожектора ощупал усеянную обломками поверхность моря. Слава Богу, они потрудились отыскать останки «Луизы». Затем катер покружил по бухте в поисках оставшихся в живых и осветил часть берега. Тонкие белые пальцы света дотронулись до бледной полоски пляжа и до стоявших позади деревьев.
   Вода начала переливаться через корму. Теперь шкипер греб как можно интенсивнее. Он сел так, чтобы использовать весло, как на каноэ, погружая его в воду то с одной, то с другой стороны шлюпки и стараясь не думать о том, что бухта не защищена от акул сетью.
   Дела были очень плохи. Вода заливалась в шлюпку. Впрочем, шкипер уже не мог так назвать свое плавсредство. Оно теперь напоминало детский круг, из которого вытащили затычку, и больше вперед не двигалось. Теперь уже погружение в воду предотвратить было невозможно. Шкиперу нужно было просто плыть к берегу, держась за весло перед собой и нуждаясь в третьей руке, чтобы обороняться снизу.
   Стараясь производить как можно меньше шума, он соскользнул в черную воду, надеясь, что выберет правильное направление.
   Когда шкипер наконец выбрался на берег, все еще держась за весло, нигде не было видно ни единого огонька. На тот ли пляж он попал? Может, его отнесло слишком далеко? Нет, невозможно. Может, эти идиотки придумали что-нибудь сами? Или их уже поймали бандиты… Парни наверняка были бандитами. Обычные солдаты так себя не ведут.
   Осторожно двигаясь по пляжу, шкипер вдруг наткнулся на теплый комок и сначала подумал, что это какое-то животное, но существо вдруг заворчало на него.
   — Почему, черт возьми, вы не светили мне?
   — Простите, — сказала Пэтти. — Я уснула.
   — Тише. Где остальные?
   — Прячутся на утесе, — сказала она. — Можно начинать загружать шлюпку? Где Уинстон?
   — Уинстон не вернется. Шлюпка утонула.
   — Но как мы спасемся без шлюпки? Как перевезем вещи? Как мы… Что вы имеете в виду под тем, что Уинстон не вернется?
   — Тихо. Почему бы вам не подумать о какой-нибудь одежде. Я промок.
   Шкипер повалился на песок и сразу почувствовал атаку насекомых. У этой женщины, вероятно, кожа носорога, раз она уснула на берегу. Или она еще сильно потрясена.
   — Что случилось с Уинстоном? — настаивала Пэтти.
   — Акула. Бедный паренек. Пэтти заплакала.
   — Я чувствую то же самое, — заметил шкипер.
   Оба помолчали, потом он сказал уставшим голосом:
   — Сначала спрячемся, а что делать, решим утром. Я украду в деревне лодку или что-нибудь в этом роде.
   — Где мы спрячемся?
   — Не знаю. Если солдаты не филиппинские наемники, тогда они из Пауи… Местные парни. Они найдут нас за пять минут, если обнаружат утром какие-нибудь следы.
   Пэтти поколебалась и сказала:
   — А что, если спрятаться в той пещере? В пещере, которую Уинстон нашел под водопадом? Мы видели в Австралии пещеры, в которых прятались беглые каторжники.
   Шкипер задумался над этим предложением.
   — Водопад в пятнадцати милях отсюда. Сейчас около полуночи. Мы должны проходить по две мили в час вдоль берега, иначе не попадем туда до рассвета. Это не так уж невозможно.
   По проселочной дороге можно двигаться со скоростью три мили в час, но ничто не подгоняет так, как страх.
   — Почему бы и нет? — произнес шкипер.
   — Мы не можем оставить вещи здесь?
   — Нет. Если их не найдут бандиты, то растащат местные жители. Если не брать их с собой, мы этих вещей больше никогда не увидим.
   Шкипер устало поднялся на ноги.
   — Чем скорее мы тронемся в путь, тем лучше. Давайте найдем остальных.
 
   Шкипер принюхался.
   — Вы пили?
   — Сюзи принесла водку с лодки, — ответила Кэри. — Хотите?
   — Дайте сюда. Последнее, что я хочу сейчас, это оказаться среди кучи пьяных баб. И последнее, что вам нужно сейчас, чтобы выжить, это спиртное.
   — Ну и черт с вами, — огрызнулась Сюзи.
   — Честное слово, спиртное — в этом мире — не самая лучшая вещь. Даже арктические путешественники не берут его с собой. Забудьте эти истории о сенбернарах со связками маленьких бутылочек на шее. Алкоголь дает вам ложное чувство тепла, фальшивое ощущение безопасности… и затуманивает мозги. Если я вывожу вас отсюда, то хочу, чтобы вы были в полном порядке и выполняли мои указания. Ясно? Я выброшу эту бутылку или уйду один.
   Сюзи неохотно протянула шкиперу бутылку. Тот отвинтил пробку и вылил водку на траву.
   — Давайте не будем больше терять время, — предложил он. — Идемте на пляж, и я скажу, что вам делать.
 
   Только шкиперу была известна правильная дорога, потому что он один хорошо знал берег. Вдоль моря тянулись песчаные пляжи с каменистыми гребнями между ними. Группе приходилось обходить грязные во время отливов участки, некоторые из которых достигали двадцати футов в длину.
   Еще они старались избегать сырых болот, на которых росли кривые ризофоры. Деревья часто достигали сотни футов в высоту. Их корни были достаточно крепки, чтобы выдерживать напор порывов ветра и ежедневные приливы и отливы. Единственным временем, когда можно было пройти сквозь заросли ризофор, была пора отлива, когда можно наступать на ковер спутанных растений, опасаясь лишь наступить на спрятавшегося в грязи краба или корень, достаточно острый, чтобы пропороть ногу в легкой обуви.
   Шкипер решил разделить их груз на шесть частей. Они сначала попытались нести его на импровизированных носилках, покрытых холщовым навесом, но это оказалось очень тяжелой ношей. Пришлось разгрузить лестницу с навесом и каждому нести часть вещей.
   Шкипер скрылся в джунглях и скоро вернулся с какими-то веревками, напоминавшими тонкий коричневый шнур.
   — Это ротанг, — пояснил он. — Растет тут повсюду. Тарзан качался на лианах, но мог бы пользоваться и ротангом.
   Взошла луна, отчего стало легче идти по тропинке.
   Шкипер сделал из сеток от москитов три мешка, пропустив через них по периметру ротанг и крепко затянув. Вся поклажа уместилась в них, в двух корзинах и в пластмассовом мусорном ведре.
   Шкипер взял ружье, ракеты, спички, мачете, сунул три ножа за ремень, две пригоршни рыболовных крючков в карман рубашки, подводный фонарик за пазуху, где уже сохли карты. Он нес самые ценные вещи, включая навигационные приборы, и выбросить их стоило в последнюю очередь.
   — Пошли, — сказал шкипер. — Тот, кто не сможет идти, останется. Поняли? Другой альтернативы нет.
   Он двинулся впереди. За ним пошли женщины с облегченными носилками. Первая часть их пути шла вдоль тропинки, которая вела на юг от отеля. Двигаясь дальше вдоль этой тропинки, они могли обойти дугой полуостров. Шкипер не хотел рисковать быть увиденным на открытом пляже неподалеку от «Пэрэдайз-Бэй».
   Шагая по узкой, усыпанной листьями тропе, шкипер размышлял о слабостях и сильных сторонах женщин, которых вел за собой. Они были мягкими, беспомощными, похожими на детей. Он считал, что больше всего помощи ему стоит ожидать от Кэри. Женщина была крупной, сильной. Она спокойно и отважно боролась с той акулой несколько часов. У нее, очевидно, хватало выдержки и твердости. Эти качества могли спасти всех.
   Пэтти тоже казалась дисциплинированной и крепкой физически, да вдобавок еще и хорошо плавала. Но в ней чувствовалось какое-то нервное перевозбуждение, что тревожило шкипера. Она выглядела надежной, но могла сломаться в момент, когда вы меньше всего ждали этого и не успели бы предотвратить последствий.
   Ничего подобного нельзя было сказать про Сюзи. Она была легкомысленной, огрызалась, любила шуметь и проявлять агрессивность. Но была в ней, несомненно, и положительная черта. Большинство женщин после того инцидента с зыбучим песком подняли бы страшный крик, но Сюзи просто посмотрела шкиперу в глаза и сказала: «Вы спасли мне жизнь. Спасибо».
   Это было немного… но интонации, с которыми была произнесена эта фраза, стоили многого. Он чувствовал, что Сюзи гораздо крепче, чем кажется, и живучее.
   Точно такие же ощущения шкипер испытывал по отношению к тихоне Анни. Она казалась спокойной, неконфликтной, в основном молчала, но была первой, кто вскочил и бросился помогать Сюзи после инцидента с зыбучим песком. Он чувствовал, что она практична и сообразительна при опасности.
   Шкипер не был так уверен в даме в черном костюме — в Сильване. Женщина шла медленнее всех, весь день выглядела рассеянной, даже отрывая нос от своей книги. Он считал, что от Сильваны стоит ожидать больше хлопот, чем помощи.
   В джунглях маленькая процессия не имела возможности видеть свет ни от луны, ни от звезд, поэтому держаться на ногах стало труднее. Шагая по узкой тропинке, Сюзи устало спросила:
   — А нельзя сбросить с носилок часть груза?
   — Конечно, — отозвался шкипер — Что бы вы хотели выбросить? Подумайте получше, потому что от вашего выбора может зависеть ваша жизнь.
   — Самое тяжелое — это холщовый навес.
   — Если нам не удастся раздобыть лодку, придется строить плот. Нам понадобится холст, например, чтобы связать бревна. Вы же не захотите выйти в море на плоту, разъезжающемся у вас под ногами?
   Напрягая ноги, осознавая, что тот, кто упадет, останется в джунглях, женщины пробирались сквозь ночь. Они впали в какое-то заторможенное состояние, в стойкую апатию, почти потеряли осознание происходящего. Только так они могли вынести жару, тяжесть носилок, слабость и дрожь в ногах. Желая ускорить продвижение, шкипер взялся за конец носилок и освободил Сюзи, которая была самой маленькой в группе. Он дал ей фонарик и мачете.
   Сюзи осветила фонариком двухфутовое острое лезвие.
   — Я не знаю, как с этим обращаться.
   — Если придется, сразу поймете, — ответил шкипер.
   — Я боюсь змей, — пробормотала Сюзи.
   — А они боятся вас. Даже самая опасная змея уползет с вашей дороги, если услышит ваши шаги, кроме королевской кобры, а они в этой части земного шара не водятся. Змеи атакуют, только когда их тревожат или загоняют в угол. Совсем как люди.
   Остальные женщины встали в ряд, неся носилки, потому что тропинка стала слишком узкой и по ней мог пройти лишь один человек. Сюзи медленно двинулась вперед, освещая путь фонариком. Она шла осторожно, поскольку больше не хотела браться за тяжеленный конец носилок, как Кэри. Женщина знала, что, если допустит ошибку, у нее отберут фонарик и заставят опять нести проклятый груз.
   Вдруг Сюзи вскрикнула. Призрачный луч света впереди исчез. Остальные мгновенно остановились.
   Никто не двигался. Женщины даже пытались не дышать. Они услышали знакомое хныканье Сюзи.
   — В чем дело? — прошептал шкипер.
   — Что-то большое лежит на дороге, — пробормотала спереди Сюзи. — Я наткнулась на него, упала и уронила фонарик.
   Шкипер опустил носилки, поднял ружье и пошел, нащупывая ногой землю перед каждым шагом. Затем он наступил на мягкий комок, оказавшийся Сюзи, и проворчал:
   — Вставайте, девушка. Ищите фонарик. Шкипер переложил ружье в левую руку, опустился на корточки и пошарил пальцами в длинной траве справа от себя, надеясь, что его никто не укусит. Наконец он увидел слабое пятно света. Фонарик не пропал, а просто закатился под огромное дерево, упавшее поперек тропинки и преградившее путь. Шкипер взял фонарик и осветил могучий толстый ствол в пять футов высотой.
   — Надо перелезть, — сказал он. — Я пойду первым. Кэри, подсадите Сюзи, а остальные за ней следом. Перед тем как забираться на дерево, разгрузите носилки, передайте вещи Сюзи, снимите спасательные жилеты и забросьте их на ту сторону тропы. Так будет легче лезть.
   — А обойти нельзя? — спросила Сюзи.
   — Нет. Мы не знаем, насколько это дерево длинное. И в джунгли с тропинки нельзя сойти больше чем на шесть дюймов.
   Пока шкипер карабкался на ствол, Кэри держала фонарик. Мягкая древесина продавилась под его ногой, и он упал на землю.
   — Встаньте на колени, Кэри, — велел шкипер. — Я заберусь вам на спину.
   Кэри неохотно опустилась на ковер перепутанных растений на тропинке. Муравьи сразу поползли по ее лодыжкам. Она почувствовала тяжесть, когда шкипер встал ей на спину, но он быстро оказался на дереве и оседлал его. Женщина судорожно сбросила с себя насекомых.
   После веса шкипера Сюзи показалась совсем не тяжелой. Шкипер помог ей залезть на ствол и спуститься с другой стороны. Анни была не тяжелее, но когда Сильвана встала на спину Кэри, та прошептала:
   — Я больше не могу.
   Ее руки подогнулись, и обе женщины упали на землю.
   — Тебе сказали не вставать на меня, а поставить мне на спину одну ногу и забраться на дерево, — прошипела Кэри. Она с трудом могла поверить, что говорила таким тоном с женой шефа Эда.
   — Замолчите! — прикрикнул шкипер и протянул Сильване руку.
   После нескольких попыток та наконец легла на живот на верху ствола. Ее ноги болтались с одной стороны, а руки с другой. Шкипер помог ей сесть.
   — Теперь прыгайте, Сильвана.
   — Я не могу. Не могу.
   Шкипер столкнул ее и повернулся к Кэри.
   — Вам лучше передать мне вещи. Последнее, что мы можем позволить себе потерять, это фонарик.
   Пэтти опустилась на колени. Наступив на ее спину, Кэри запрыгнула на поваленный ствол и села на него. Затем они со шкипером наклонились к Пэтти и втащили ее на дерево, как мешок с картошкой.
   На другой стороне поваленного ствола шкипер ободрил свою маленькую группу, пока женщины снова надевали спасательные жилеты.
   — Скоро мы должны выйти на берег. Потом пойдем вдоль него. Проклятое дерево отобрало у нас минут пятнадцать, поэтому постарайтесь шагать побыстрее.
   Через полчаса все еще шедшая впереди Сюзи пропищала:
   — — Стойте!
   Она повернулась к шкиперу.
   — Тропинка исчезла, и я слышу шум воды.
   Шкипер взял у нее фонарик и осторожно пошел вперед.
   — Обыкновенный ручей. В нем есть камни. Течение сильное, поэтому я пойду первым и все проверю. Я буду светить, поэтому Пэтти сможет видеть, куда наступает.
   Он заметил, что Пэтти была единственной из женщин, почти не владевшей своим телом. Она здорово устала.
   Камни в ручье были скользкими и лежали в нескольких дюймах под водой, но шкипер и Пэтти перешли на другую сторону ручья.
   — Я вернусь за остальными, — сказал шкипер. — Держите фонарик. Потом мы вернемся за вещами.
   — Я не умею плавать, — испуганно воскликнула Сюзи.
   — Вам и не придется, — успокоил ее шкипер. — И помните, на вас спасательный жилет.
   Он вернулся к группе женщин, осторожно взял Сюзи за руку и повел по камням в призрачном свете фонарика. Пэтти с трудом сосредоточилась, чтобы переводить луч с одного камня на другой. Когда наступила очередь Сильваны, она поскользнулась на первом же камне, судорожно взмахнула рукой, вцепилась в шкипера и утянула его вместе с собой в бурные воды ручья. Когда оба вышли по дну на противоположный берег, шкипер с досадой пробормотал;
   — Черт, да тут глубина всего два фута. Гораздо легче и безопаснее было перебраться вброд, вместо того чтобы прыгать по камням.
   Они с Пэтти побрели, уже по дну, за вещами. Потом они отдыхали, пока остальные женщины заново загружали носилки. Пэтти пожалела, что шкипер вылил водку Сюзи.
   Через двадцать минут они подошли ко второму ручью, более широкому, чем предыдущий поток.
   — Здесь речки и ручьи встречаются вдоль всего берега, — произнес шкипер. — Сбегают с гор.
   На этот раз камней для перехода не оказалось и глубина была больше. Шкипер обвязал конец ротанга вокруг своей талии, другой вокруг талии Пэтти и велел Сюзи светить вперед.
   — Откуда мы знаем, что там не очень глубоко? — спросила Пэтти, глядя на пляшущее на бурной коричневой поверхности воды пятно света.
   — Мы на оживленном шоссе. Это местная Пятая авеню, — ответил шкипер. — Если бы здесь было глубоко, местные соорудили бы мост.
   Двигаясь по пояс в воде, они, казалось, шли даже по песку. Затем почва под ногами Пэтти вдруг пропала. Женщина потеряла опору, рухнула в мутную воду и сразу начала плыть, но привязь вокруг талии не пускала.
   — Не плывите, — крикнул шкипер. — Вставайте. Все в порядке. Просто дно внезапно углубилось. Я сам едва не упал.
   Пэтти обнаружила, что может стоять, хотя вода доходила ей до подмышек, а промокшие легкие туфли не защищали ноги от острых камней, лежавших на дне. Наконец, обессиленная, она выбралась на берег, опустилась на землю и стала светить отправившемуся за остальными женщинами шкиперу. Когда он нес Сюзи, Пэтти мысленно обозвала ее свиньей. Некоторые люди умеют выбирать самое легкое. Сначала ей дали нести фонарик, затем перетащили через речку. Безусловно, очень удобно быть маленькой и беспомощной на вид.
   Когда все перешли через речку, Кэри, которая была самой высокой, помогла шкиперу перенести вещи. Ее руки, пораненные в борьбе с акулой, теперь болели и кровоточили.
   Всю поклажу пришлось нести на голове, кроме мусорного ведра, которое было слишком большим и неудобным, поэтому его пришлось тащить за ручку. Усталые Кэри и шкипер выбрались на берег и двинулись дальше по тропинке. Сюзи опять остановилась.
   — Слышите? Море.
   Прислушавшись к шуму прибоя, маленькая группа почувствовала себя лучше. Все выпрямили усталые спины и не обращали внимания на ноющие руки. Они скоро выберутся из этого страшного черного кошмара и опять увидят лунный свет. Их шаги ускорились, ноги в промокшей обуви поднимались выше, когда группа устремилась навстречу радующему слух шуму волн. Над головой, над темной полосой леса, появились звезды.
   Шкипер объявил десятиминутный привал, разгрузил носилки, очистил участок земли от листьев, развернул холщовый навес и постелил, чтобы защититься от насекомых. Женщины дружно повалились на подстилку, радуясь, что не выбросили навес по дороге. Через несколько секунд Кэри вскрикнула и вскочила на ноги.
   — А-а! У меня на ноге какая-то скользкая гадость. Она закатала свои голубые брюки и опять закричала, когда шкипер осветил ее ногу. К ее коже присосались пятнадцать черных, похожих на червей, длиной в два дюйма существ.
   — Пиявки, — произнес шкипер. — Видимо, мы набрали их, когда переходили через речку.
   Кэри запаниковала. Она не могла смотреть на свои ноги, но и не могла прикоснуться к гадким существам. Бедняга просто прыгала и кричала.
   — Не трогайте их, — сказал шкипер. — Не пытайтесь сбросить их, потому что зубы останутся в коже, и из-за этого в ранки может попасть инфекция.
   Теперь остальные женщины тоже осмотрели свои ноги. Пиявки присосались ко всем. Бедняги повскакивали с холста, словно он раскалился докрасна.
   — Хватит шуметь, — проворчал шкипер. — Они не кусаются. Вы же не заметили их сразу. Есть у кого-нибудь сигарета?
   Потрясенная Кэри полезла в свой мешок за сигаретами. Она слишком сильно дрожала и не могла прикурить, поэтому шкипер взял у нее пачку. Он зажег сигарету, опустился перед женщиной на колени и, держа фонарик в одной руке, а сигарету в другой, осторожно прикоснулся ее горящим концом к каждому блестящему черному существу, пока все они не отвалились. Когда последняя пиявка упала с бедра Сюзи, женщины успокоились.
   — Вы не видели «Африканскую королеву»? — пробормотал шкипер. — Кэтрин .Хэпберн не орала так, как вы. Прыгаете, словно кузнечики. Откуда у вас только сила берется.
   Он посмотрел на их грязные, испуганные лица.
   — Приходите в себя. Через пять минут нам нужно идти дальше. Сейчас третий час ночи, и нам до рассвета нужно пройти еще миль десять… До шести часов. Если они собираются искать нас, то начнут не раньше этого времени.
   Через пять минут шкипер сказал:
   — Подъем. Отдыхать будем после восхода солнца.
   Уснувших Анни и Сюзи пришлось расталкивать. Почти негнущимися пальцами они вцепились в носилки. Со шкипером во главе группа тронулась дальше. Женщины шли одна за другой по высокой траве по направлению к гулу моря и вдруг оказались на вершине крутого утеса примерно в сорока футах над бледной полоской пляжа. Они осторожно слезли вниз по склону. Во время спуска груз попадал с носилок, и шкипер велел собрать его. Группа побрела дальше на юг вдоль берега. Они очень устали, но были теперь сильны духом. Несмотря на то, что руки и ноги болели, идти стало значительно легче, потому что их одежда почти просохла. С моря дул легкий ветерок, пахнувший солью. Он освежал лица, прочищал ноздри, выгонял из них запах джунглей.