Страница:
Пэтти сказала:
— Шестнадцать пятнадцать. Сюзи вращала глазами:
— Почему мы внезапно перешли на военное положение? Следующее, что ты скажешь, будет сверить часы.
— Пэтти и я уже сделали это, — сказала Кэри. — Мы собираемся находиться в пещере, где постоянно темно, поэтому придется следить за временем. Мы же не хотим встретиться на двенадцать часов позже.
— Сейчас одиннадцать двадцать. Каждая из нас сходит по три раза, чтобы нагрузить лодку, а Сильвана наблюдает за окрестностями, — сказала Анни. — Дадим тридцать минут на каждый раз. В двенадцать пятьдесят лодка отправляется, при удаче вам следует обогнуть мыс сразу после часа, Кэри. Нет надобности говорить тебе стараться держаться вне пределов видимости от Катанги. Как только вы обогнете мыс, дайте себе час, чтобы найти укрытие и замаскировать лодку. Кэри кивнула.
— Это приводит нас к двум пятнадцати дня. Если мы увидим туземцев, Пэтти останется на борту с винтовкой. Если нет, мы обе постараемся вернуться по суше в пещеру. Мы надеемся сделать это к четырем.
Пэтти добавила:
— Конечно, если мы обнаружим, что суша за мысом — это вторые джунгли, мы не будем надеяться пересечь их. Мы останемся с лодкой.
— Как вы можете сказать, сколько времени у вас займет путешествие, которого вы никогда не совершали? — спросила Сильвана с сомнением.
— Если мы пойдем по суше, и увидим, что не можем закончить поход к четырем часам, мы вернемся к лодке, — даже если почти прибудем к пещере, — сказала Кэри. — Потому что если нас найдут около пещеры, это может поставить под угрозу вас, оставшихся внутри.
Сильвана кивнула.
— Поэтому у нас будет не более трех часов, чтобы спустить в трубу пещеры как можно больше лагерного снаряжения.
Анни кивнула:
— В четыре часа все заходят в пещеру и остаются там. Сильвана замаскирует выход из трубы и заплывет в пещеру. Сильвана сказала:
— Это будет трудно без света.
— Я зажгу одну из солдатских зажигалок, как только ты заплывешь внутрь, и позову, — сказала Анни.
— Не могли бы мы бросить немного дерева в трубу и зажечь огонь в пещере? — спросила Сюзи.
Анни засомневалась.
— Кто-нибудь может увидеть дым, выходящий из трубы.
Сюзи сказала:
— Допустим, что тот солдат все время пробегает милю за четыре минуты и вернется в свой лагерь в рекордное время?
— Без ботинок? И без одежды? — сказала Анни. — Ты помнишь, какая там была тропа? Сюзи содрогнулась.
28
— Шестнадцать пятнадцать. Сюзи вращала глазами:
— Почему мы внезапно перешли на военное положение? Следующее, что ты скажешь, будет сверить часы.
— Пэтти и я уже сделали это, — сказала Кэри. — Мы собираемся находиться в пещере, где постоянно темно, поэтому придется следить за временем. Мы же не хотим встретиться на двенадцать часов позже.
— Сейчас одиннадцать двадцать. Каждая из нас сходит по три раза, чтобы нагрузить лодку, а Сильвана наблюдает за окрестностями, — сказала Анни. — Дадим тридцать минут на каждый раз. В двенадцать пятьдесят лодка отправляется, при удаче вам следует обогнуть мыс сразу после часа, Кэри. Нет надобности говорить тебе стараться держаться вне пределов видимости от Катанги. Как только вы обогнете мыс, дайте себе час, чтобы найти укрытие и замаскировать лодку. Кэри кивнула.
— Это приводит нас к двум пятнадцати дня. Если мы увидим туземцев, Пэтти останется на борту с винтовкой. Если нет, мы обе постараемся вернуться по суше в пещеру. Мы надеемся сделать это к четырем.
Пэтти добавила:
— Конечно, если мы обнаружим, что суша за мысом — это вторые джунгли, мы не будем надеяться пересечь их. Мы останемся с лодкой.
— Как вы можете сказать, сколько времени у вас займет путешествие, которого вы никогда не совершали? — спросила Сильвана с сомнением.
— Если мы пойдем по суше, и увидим, что не можем закончить поход к четырем часам, мы вернемся к лодке, — даже если почти прибудем к пещере, — сказала Кэри. — Потому что если нас найдут около пещеры, это может поставить под угрозу вас, оставшихся внутри.
Сильвана кивнула.
— Поэтому у нас будет не более трех часов, чтобы спустить в трубу пещеры как можно больше лагерного снаряжения.
Анни кивнула:
— В четыре часа все заходят в пещеру и остаются там. Сильвана замаскирует выход из трубы и заплывет в пещеру. Сильвана сказала:
— Это будет трудно без света.
— Я зажгу одну из солдатских зажигалок, как только ты заплывешь внутрь, и позову, — сказала Анни.
— Не могли бы мы бросить немного дерева в трубу и зажечь огонь в пещере? — спросила Сюзи.
Анни засомневалась.
— Кто-нибудь может увидеть дым, выходящий из трубы.
Сюзи сказала:
— Допустим, что тот солдат все время пробегает милю за четыре минуты и вернется в свой лагерь в рекордное время?
— Без ботинок? И без одежды? — сказала Анни. — Ты помнишь, какая там была тропа? Сюзи содрогнулась.
28
Пэтти и Кэри вытащили якорь и стянули ялик туда, где вода была поглубже. Прилив начал отступать в восемь утра, как раз тогда и было самое лучшее время нагрузить лодку, но отлив продолжался, и Пэтти была благодарна ему за это. Хотя у них и был подвесной мотор, все равно было бы сложно выйти из лагуны, если бы не отлив.
Пэтти проверила мотор. Потянув за стартер, она удивилась — мотор заработал. Кэри ликующе закричала. Однако радость ее поуменьшилась, когда она взяла в руку канистру для топлива и потрясла ее.
— Черт бы все побрал! Тут почти пусто! Анни и Сильвана каждая взялись за теплую черную лодыжку и сволокли обнаженное тело третьего солдата к дальней стороне пляжа. Они подумывали о том, чтобы бросить его в зыбучие пески, но не решились подходить к тому месту. Закапывая тело, обе женщины были так подавлены тем, что это сказалось на темпе их работы, и движения их замедлились.
— Мы, должны перестать думать о нем как об отдельном человеке, — сказала Анни. — Если мы оставим труп на пляже, потом не оберешься неприятностей.
Она посмотрела вниз, на неровные, разошедшиеся края раны на плече, затем на рваную с запекшейся кровью рану на груди и содрогнулась.
— Нечего терять время. Давай выкопаем могилу не очень глубоко и побыстрее избавимся от него. Сверху мы навалим кокосовую скорлупу и сломанные ветви.
После того как они похоронили солдата, Анни вернулась назад и забросала песком кровавые пятна. Она почувствовала себя легче, когда от солдата не осталось никаких следов.
За исключением Сюзи, которая караулила на дереве, все женщины, шатаясь, спустились от водопада, нагруженные едой, водой и снаряжением, включая искореженную «М-16».
— Я ее потом почищу, а затем попробую пару раз выстрелить, когда мы выйдем в море, — сказала Кэри.
Вместо оборванной одежды, все женщины были теперь обладательницами солдатской униформы цвета хаки. Они решили поделить на всех четырех имеющиеся у них комплекты и надеть их, как только кончат грузить лодку, — несмотря на нестерпимую жару. Кроме того, каждая из женщин должна будет иметь винтовку, закинутую за спину.
Они сложили бамбуковые контейнеры с едой и водой в передний рундучок — самое безопасное место на любой лодке, и добавили туда же компас, ракетницы и мачете. Им вовсе не хотелось, чтобы это острейшее сверкающее лезвие валялось где-то в ялике, пространство в котором и без того было ограничено. В центре лодки они сложили рыболовные снасти, винтовки, две остроги, плюс еще кое-что, а на корму засунули оранжевые спасательные пояса вместе с тремя ведерками, коробкой с инструментами, ротанговой бечевкой, связкой ротангового же каната и якорем.
К двадцати минутам первого они все закончили. Кэри с сомнением посмотрела на нагруженный ялик.
— Пэтти, а тебе не кажется, что мы берем с собой слишком уж много всего. Я хочу сказать, что эта лоханка уже набита до краев!
— Мы всегда сможем выкинуть что-нибудь за борт. Это лучше, чем совсем бросить инструменты Джонатана.
— Что пользы в секстанте и хронометре, если мы и понятия не имеем, как ими пользоваться? — спросила Кэри. Пэтти сказала:
— Мне только жаль, что у нас уже нет полотняного навеса, — в открытом море мы заживо сваримся.
Полотняный навес был уже давно разрезан на полосы для поясов и сумок, когда Джонатан понял, что полотнище слишком коротко, чтобы обвязать его вокруг второго, большего плота.
— Мы могли бы привязать сзади пару наших подстилок из бамбука, и использовать их как плотики, — предложила Кэри. — Может, мы сможем переложить на них часть багажа, когда разберемся, что там и как. Почему бы не использовать их как трейлеры?
— Самое важное для нас сейчас — это отправиться наконец. Слава Богу, что у нас есть подвесной мотор. — Пэтти погладила блестящий черный мотор и тут же об этом пожалела, так как металл сильно раскалился. — О'кей, мы отправляемся.
К всеобщему удивлению, женщины, которым предстояло остаться, обняли Кэри и Пэтти, желая им удачного плавания.
— Будьте теперь осторожны, — сквозь слезы простонала Анни. — И возвращайтесь как можно скорее.
Нагруженная лодка накренилась, когда Пэтти перекинула через борт стройную, загорелую ногу. Она осторожно забралась внутрь и уселась на кормовую банку. Возможно, она в последний раз наблюдала за быстрыми движениями разноцветных рыбок, шнырявших вокруг ялика в аваквамариновой прозрачной воде лагуны как ярко окрашенные игрушечные субмарины.
Кэри заняла свое место на средней банке, усевшись лицом к Пэтти и корме. Вставив резиновые рукоятки деревянных весел в уключины, она начала потихоньку грести. По мере того, как росла ее уверенность, силы возвращались.
— Весла на воде, — доложила она.
Сияя возбужденным и залитым потом лицом, Пэтти потянула за веревку, и мотор тут же завелся. Восторг охватил обеих женщин, когда ялик, тихо гудя, направился прямиком к разрыву между двумя изогнутыми лентами белой пены, окаймлявшими изумрудную зелень. Дважды в сутки ветер и море устремляли воду через этот узкий проход прямо в лагуну, а затем высасывали ее назад, и вода кипела, как на мельнице. Если бы только ялик оказался захваченным этой вертящейся массой воды, их разорвало бы на клочки о подводный коралловый риф, и обе женщины прекрасно знали это.
— Придерживай шляпу рукой, — предупредила Пэтти. — И будь готова помочь лодке веслом, если нас перекинет через риф.
Когда ялик приблизился к рифу, волны швырнули маленькое суденышко через разрыв между скалами.
Женщины увидели, что их вынесло в море.
Пока ялик подскакивал на норовистых невысоких волнах, они зачарованно слушали, как прибой бьет о коралловый риф. Они слышали этот звук с другой стороны! — то был голос свободы.
Пэтти, которая от радости даже задержала дыхание, теперь выдохнула, надув щеки, как те маленькие ангелочки, олицетворяющие ветер на старинных картах. Море, бледно-голубое, раскинулось перед ними бесконечно далеко, ожидая, чтобы отнести их, куда они пожелают, прочь от этого пляжа смерти и ужаса.
Кэри встала.
Пэтти предупредила:
— Никогда нельзя вставать во весь рост в таких маленьких лодках, а то можешь нарушить равновесие или сама упадешь.
Кэри снова послушно села. Она ухмыльнулась:
— Можешь не оборачиваться, но они нам машут. — И она помахала в ответ двум крошечным фигуркам, оставшимся на берегу.
Пэтти нажала на руль, и они направились сквозь прыгающие вокруг волны прямиком на юг, к мысу.
Кэри предупредила:
— От наших плотиков останутся мелкие клочки, если ты не сбавишь ход. — Две бамбуковых подстилки с их кроватей бешено подпрыгивали на волнах следом за ними.
— Из-за шума я хочу выключить мотор перед тем, как мы подойдем к мысу, так что приготовься грести, — сказала Пэтти.
Когда они приблизились к мысу, Пэтти поняла, что должна держать ялик как можно ближе к рваным скалам, если только осмелится. Она направила ялик осторожно вперед, обвела его вокруг утеса и облегченно вздохнула. Деревни Катанга было не видать. Возможно, селение скрывалось за несколькими утесами, на которых в изобилии росли лианы и прочие ползучие кусты, медленно спускавшиеся, колеблясь, вниз, на уровень прибрежной полосы пляжа.
Если не считать волн, упрямо колотившихся об утесы, все было тихо — стояла почти сонная тишина, — только свирепое полуденное солнце продолжало яростно припекать.
Кэри осмотрела утесы.
— Мы ни за что не сумеем вскарабкаться на эту верхотуру.
— Нам просто придется постараться изо всех сил, — сказала Пэтти. — Я хочу направиться в первую же бухту или залив, если у нее будет подходящий вид. Нам же надо держаться от Катанги как можно дальше.
У первого залива не оказалось пляжа, это была только щель между черными скалами. Вторая бухта показалась более приветливой, но, когда Пэтти направила ялик вперед, она увидела прямо впереди под водой чернеющие зубья скал. Она поспешно повернула ялик прочь.
Налегая на весла, Кэри сказала, задыхаясь:
— Если мы не войдем в следующую бухту, твоя очередь грести.
Немного дальше виднелся неожиданный разрыв в скалах. В глубине бухты лес подступал к самой кромке прибоя.
Пэтти сказала:
— Вот это уже получше. Как ты думаешь? Кэри устало опустила весла, а затем обернулась через плечо, чтобы посмотреть. Лицо ее было залито потом под шапочкой цвета хаки.
— Кажется, взобраться будет довольно просто, — сказала она. — Но здесь негде спрятать лодку, если только мы не разгрузим ее, не снимем мотор и не затопим ялик.
— У нас на это нет времени, да мы и никогда не пробовали этим заниматься. Слишком большой риск, — решила Пэтти. — О'кей, теперь я сяду за весла.
Пока Пэтти гребла к ближайшему утесу, Кэри прищурилась. Перед ними была небольшая и довольно-таки мрачная бухта. На заднем плане зеленый склон неровными буграми спускался почти в море, гибкие ветви раскачивались прямо над волнами, со шлепанием разбивавшимися о скалы.
Пэтти с сомнением в голосе сказала:
— Похоже, тут нет ничего вроде пляжа.
— Тем лучше, — ответила Кэри.
Пэтти налегла на весла с удвоенной силой. Как только ялик проскочил в разрыв между утесами, имевший форму буквы «U», на воде заиграли яркие зайчики, когда зелень крутого склона отразилась в прибрежных волнах.
— Там есть речушка, — сказала Кэри. — Может, мы сумеем вскарабкаться по ее руслу.
Когда ялик подошел достаточно близко, Кэри потянулась и ухватилась за лианы, свисающие .над водой.
Бросив якорь и подергав за канат, Кэри сказала:
— По-моему, он не достает до дна.
— Это же только обычный якорь, для пляжа или вроде того, — сказала Пэтти. — А здесь глубоко. Мы привяжем чалку к стволу дерева. — Отвечая на вопросительный взгляд Кэри, она объяснила: — Эти веревки спереди и сзади называются чалки.
Пэтти опустила весла. Две женщины втянули лодку под-густые ветви низкорослого леса, подступавшего к воде. Смахивая с волос листья и нагибаясь, чтобы не наткнуться на ветви, Кэри сказала:
— Мы могли бы нарезать немного ветвей и набросить их на ялик, так, чтобы белую краску не было видно. Камуфляж.
— Во-первых, давай-ка привяжем эту штуку, — Пэтти накинула веревку полупетлей вокруг ствола толстой, переплетенной с другими с свисающей откуда-то сверху ветви. — Одному Богу известно, удержит ли это, — сказала она. — Давай привяжем весла к сиденьям.
— Есть, есть, капитан, — весело откликнулась Кэри. Она нагнулась, втаскивая в лодку бамбуковые подстилки. Пэтти беспокойно сказала:
— Мы сошли с ума, если думаем оставить ялик здесь. Он же может сорваться с привязи. Может пойти дождь, и надо будет вычерпывать воду. Кто-нибудь может его украсть. Думаю, лучше мне остаться и охранять его, пока ты пойдешь за остальными. Кэри кивнула.
— Я тоже об этом. подумала. Надо было догадаться об этом раньше. Но охранять лодку — занятие простое, так что давай тянуть жребий.
Кэри проиграла.
— У меня есть компас Сюзи, — сказала она. — Но мне еще нужна винтовка и мачете.
— Давай поедим что-нибудь перед тем, как тебе уходить, — предложила Пэтти. — А камуфляж оставь мне. Только дай мне мачете, чтобы я нарезала немного зелени до твоего ухода.
Вскоре после этого Кэри подтянулась и взобралась на ветку дерева над ними. Осторожно наклонившись, она приняла у Пэтти винтовку и перебросила ее через плечо. Затем она проползла по ветке, пока не смогла засунуть винтовку в надежную щель возле самого ствола дерева. Вернувшись вдоль ветви, она нагнулась принять мачете.
— Пока, Пэтти, — сказала она. — Я вернусь как можно скорее.
— Пока.
Обе они готовы были расплакаться. С 13 ноября им впервые предстояло остаться в полном одиночестве.
Кэри осторожно взобралась на утес. Сучья и ветви царапали ей лицо, но подъем был не очень крутой, да и опору найти было не так уж сложно. Тем не менее, она беспокоилась, как бы не уронить винтовку или мачете, потому что склон все же был достаточно крут, чтобы оружие скатилось вниз и угодило прямо в море.
Добравшись до вершины, Кэри остановилась, чтобы набить жесткой травы в шапочку цвета хаки, которая принадлежала ей совсем с недавних пор и была слишком велика для нее. После этого она упрямо продолжала путь сквозь мягкие заросли в полумраке джунглей.
Осторожно используя компас, Кэри через полтора часа пересекла мыс. На это ушло на полчаса больше по сравнению с ее расчетами, но она опаздывала всего немногим более чем на двадцать минут и почувствовала тихое удовлетворение, когда увидела, что вышла как раз туда, куда и планировала — к вершине темных утесов на южной оконечности Водопадовой бухты.
Ранним утром эти скалы казались сплошной черной стеной, но к середине дня, когда солнце освещало их в упор, оставляя вертикальные разломы в тени, утесы походили на гигантские плитки шоколада.
Кэри быстрым шагом пустилась вдоль по утесам, держась под прикрытием деревьев, но не упуская из виду и прозрачную голубизну моря, и радужные всплески прибоя и брызг над рифом. Начал дуть легкий бриз. Она обошла большие стволы, похожие цветом на слоновью кожу, и пошла, выбирая путь, между зелеными папоротниками-орляками. Все было тихо, только прибой ударялся о рифы, да где-то высоко звучало чистое пение птиц, мелькавших над ней голубыми и желтыми молниями.
И вдруг на фоне пения птиц Кэри различила еще один звук.
Она резко остановилась и посмотрела на часы. Без пяти четыре. На двадцать минут раньше, чем они рассчитывали. Шум лопастей вертолета ни с чем не спутаешь.
Первой ее мыслью было кинуться назад, к ялику, как они и договаривались, но она поняла, что женщины в пещере не будут знать, где его искать. И как только они могли допустить такой серьезный промах в своем подробном плане?!
Она быстро прикидывала… У вертолета уйдет две минуты на то, чтобы приземлиться, и, кто бы там ни находился, у него уйдет по крайней мере еще десять минут, чтобы добраться до лагеря. Если она помчится во весь дух, то, возможно, добежит до выхода-трубы из пещеры за двадцать минут.
Двигаясь со всей возможной скоростью, не обращая внимания на производимый ею шум, от которого хриплым хором запротестовала стая белых какаду, Кэри рванулась к лагерю сквозь чащу леса.
Вертолет «Хьюли-Кобра» прогудел над Водопадовой бухтой и направился прямо к водопаду. Хотя уже начался прилив, оставалась еще довольно широкая полоса пляжа.
За кораблем, посланным, чтобы очистить этот район — в случае необходимости следовал тяжелой тенью вертолет «Сикорски». Двадцать человек в оливковой форме нестроевого образца и касках высыпали из вертолета. Когда они веером разошлись по берегу, очевидно, намереваясь взобраться на утес, послышались выстрелы.
Эти резкие звуки стаккато донеслись и до Кэри, которая спешила из всех сил, лицо ее было разодрано прутьями и колючками, а шов на боку и сердце бешено пульсировали.
Солдаты моментально обнаружили лагерь, который, очевидно, был оставлен совсем незадолго до этого.
Сержант доложил об этом офицеру. Он протянул ему покрывшуюся плесенью сумочку из лакированной кожи, в которой еще хранилась проржавевшая компактная пудра Сюзи и растаявшая помада.
— Сколько там было человек, сержант?
— Следопыты нашли четыре бамбуковых кровати, сэр, и подпорки еще для двух. Мне также доложили о цепочке из отпечатков пяти женских ног, ведущих к лагуне. Каждая из женщин несколько раз проходила из лагеря к лагуне, как мы полагаем, чтобы нагрузить украденную лодку, сэр. Мы также обнаружили бамбуковый контейнер со свежей копченой рыбой, спрятанный в скалах на тропинке к утесу, сэр.
— Когда женщины покинули это место, сержант?
— Не могу сказать точно, сэр, но следопыт доложил, что следы оставлены около полудня, а огонь в лагере был залит водой примерно в то же время, сэр.
Офицер осмотрел две хижины, пристройку с односкатной крышей, небольшую кучку кокосовых скорлупок, два панциря черепах и кучу камней. Он повернулся и уставился на почти готовый плот, на аккуратно сложенные бамбуковые жерди и приготовленные по всем правилам кольца ротанговой веревки. Посмотрев на часы, он кинул взгляд на море и коротко приказал:
— Сержант, у нас два часа для проведения поисков на море. Лагерь сжечь. Оставьте здесь пару часовых и еще двоих на берегу. Завтра мы снимем их. — Сержант отдал честь, а офицер добавил: — И напомните вашим людям, что этих женщин не надо недооценивать — у них по крайней мере три наших винтовки.
Кэри скорчилась в густых невысоких зарослях, не смея приблизиться к трубе пещеры, видневшейся слева от нее. Она прижалась глазом к щели между листвой всего-то размером с квадратный дюйм. Она слышала голоса мужчин, треск веток, затем раздалось громкое щелкание. Она почувствовала запах дыма.
Между деревьями она увидела золотистое сияние, словно ранний закат солнца. Золотистый цвет быстро сменился красным, затем все затянуло густым дымом. Вверх взлетело облако искр, и тут же загорелось высокое дерево неподалеку. Затем весь сухой, нагретый лес моментально вспыхнул и запылал.
Кэри подскочила, услышав выстрел, но, когда тень заслонила зловещее красное сияние впереди, поняла, что это должно быть, просто упало дерево.
Она не могла решиться, что же делать. Если она отступит, сумеет ли она убежать достаточно далеко, да и бежать достаточно, быстро, чтобы опередить огонь? Или, может, ей надо постараться добраться до трубы? Если лес будет гореть, женщинам, возможно, придется оставаться в пещере несколько дней.
Если сгорит листва вокруг провала трубы, то станет видна и сама дыра, и веревка, спускающаяся вниз, в пещеру, — а веревка эта, совершенно, очевидно, сделана человеческими руками. Ругаясь сквозь зубы, Кэри поняла, что ей придется обрезать веревку и сбросить ее в пещеру. Затем она постарается быстро пробраться к Пэтти. По крайней мере, тогда двое из них останутся на свободе, чтобы в случае необходимости спасти остальных.
Она как раз собиралась проползти к трубе, когда вдруг увидела подходившего ленивой походочкой солдата. Он шел прямо на нее и почти был готов провалиться в колодец пещеры. Он резко остановился, и Кэри придержала дыхание. Неужели он что-нибудь увидел?
Солдат расстегнул молнию и справил нужду. Затем он надвинул на глаза панаму для джунглей с широкими краями и вытер пот с затылка жирной шеи и маленькой выбритой головы. Поправляя панаму, он слегка повернул голову. Очевидно, что-то привлекло его внимание.
Солдат осторожно подошел к концу замаскированной ротанговой веревки, тянувшейся по земле. Он присел, поднял веревку, проверил ее рукой, посмотрел влево и проследил, что веревка привязана к дереву. Затем он начал следовать по веревке вдоль всей ее длины, к трубе пещеры.
Кэри сняла винтовку с плеча — но нет, она не осмелится стрелять, ведь шум привлечет сюда остальных мужчин.
Повернувшись теперь спиной к Кэри, мужчина присел, развел листья лиан над провалом и проверил веревку рукой, словно стараясь угадать, куда же она тянется.
В десяти футах от него Кэри взялась за ствол винтовки и приготовилась нанести удар дулом, используя его как дубинку. Она двинулась вперед.
Подкравшись к солдату сзади, она изогнулась и резко отвела обе руки назад. Ее удар будет еще сильнее, если она хорошенько размахнется и не будет медлить. Кэри казалось, что она опять слышит успокаивающий голос Джонатана:
«Кости наверху черепа очень прочные и тяжелые, а самое слабое место находится как раз под ухом, где кости тоньше. Так что никогда не ударяй по голове сверху, потому что так ты только сшибешь человека и оглушишь его, но он останется жив. Ударять надо сбоку и сзади. Целься в верхний кончик уха. Это будет хороший удар, потому что так у тебя будет двойной шанс прикончить его — ты повредишь и череп, и шею. После этого ты сможешь спокойно удавить его проволокой или веревкой, или же задушить его, надавив на горло со стороны адамова яблока. После этого он уже не причинит тебе хлопот».
Она ударила. Это оказалось гораздо легче, чем она ожидала. Какое-то мгновение солдат покачался перед ней, но через секунду рухнул вниз. Дрожа от напряжения, но чувствуя, как ее охватили гордость и облегчение, Кэри подтянула безвольное тело на несколько дюймов поближе к спуску в пещеру. Он был не таким уж тяжелым, как она опасалась.
Подобравшись к провалу, она сунула голову вниз и быстро позвала:
— Анни! Это Кэри.
Звать ее так было, конечно, рискованно, в этом был хорошо рассчитанный риск, и Кэри надеялась, что потрескивающий шум огня заглушит ее голос. Выхода не было — она не знала, не стоит ли кто-нибудь внизу у трубы, и не сломает ли она ей шею. Но она подумала, что, скорее всего, кто-нибудь будет ждать ее там, внизу, так что лучше ей рискнуть.
Снизу донесся слабый голос:
— Ты спускаешься, Кэри?
— Отойдите подальше, и не шумите. Я сейчас кое-что сброшу, а потом спущусь сама. — И она выпустила тело.
Чувствуя удивительную ясность в голове, Кэри швырнула в провал солдатскую панаму для джунглей с широкими краями, затем вытянула наверх ротанговую веревку, действуя со всей скоростью, на которую была способна. Хотя она и проделала это очень быстро, казалось, на это ушла целая вечность, а красное сияние огня неумолимо подбиралось все ближе к ней, подступая сквозь лес.
Она с облегчением вытянула наверх плетеную из ротанга сумку, постоянно привязанную к концу веревки. Она засунула туда две винтовки, прикрепив их стволы к самой веревке куском лианы. Она не хотела, чтобы две винтовки, по десять фунтов весу каждая нарушали ее равновесие при спуске.
Действуя мачете, она быстро обрубила конец веревки, привязанной к дереву. Она подвязала мачете к связке веревок и винтовок, затем очень медленно спустила тяжелый груз в пещеру. Дрожа от возбуждения, Кэри, казалось снова услышала голос Джонатана: «Когда ты спешишь, всегда делай все медленно». Наконец, с дрожащими руками, она осторожно замаскировала отверстие трубы ползучими кустарниками.
Благодаря своим размерам, Кэри могла проделать то, что было не под силу остальным женщинам — она могла удержаться локтями на краю колодца, уперев ноги в противоположную его стенку. Удерживая равновесие, она подумала: «Это — самое опасное из всего, что я делала за всю мою жизнь!» Нервы ее дрогнули, и она застыла от страха.
На протяжении многих месяцев женщины приучили себя не думать о своих семьях, оставшихся в Питтсбурге, потому что такие мысли погружали их в постоянную депрессию. Но теперь, чтобы подбодрить себя, Кэри специально начала думать о своих дочерях. Она всегда была убеждена, что подвергнет себя какой угодно опасности, лишь бы защитить своих детей. Так что теперь Кэри упорно напоминала самой себе, что Ингрид и Грете больше всего на свете была нужна их мама.
Пэтти проверила мотор. Потянув за стартер, она удивилась — мотор заработал. Кэри ликующе закричала. Однако радость ее поуменьшилась, когда она взяла в руку канистру для топлива и потрясла ее.
— Черт бы все побрал! Тут почти пусто! Анни и Сильвана каждая взялись за теплую черную лодыжку и сволокли обнаженное тело третьего солдата к дальней стороне пляжа. Они подумывали о том, чтобы бросить его в зыбучие пески, но не решились подходить к тому месту. Закапывая тело, обе женщины были так подавлены тем, что это сказалось на темпе их работы, и движения их замедлились.
— Мы, должны перестать думать о нем как об отдельном человеке, — сказала Анни. — Если мы оставим труп на пляже, потом не оберешься неприятностей.
Она посмотрела вниз, на неровные, разошедшиеся края раны на плече, затем на рваную с запекшейся кровью рану на груди и содрогнулась.
— Нечего терять время. Давай выкопаем могилу не очень глубоко и побыстрее избавимся от него. Сверху мы навалим кокосовую скорлупу и сломанные ветви.
После того как они похоронили солдата, Анни вернулась назад и забросала песком кровавые пятна. Она почувствовала себя легче, когда от солдата не осталось никаких следов.
За исключением Сюзи, которая караулила на дереве, все женщины, шатаясь, спустились от водопада, нагруженные едой, водой и снаряжением, включая искореженную «М-16».
— Я ее потом почищу, а затем попробую пару раз выстрелить, когда мы выйдем в море, — сказала Кэри.
Вместо оборванной одежды, все женщины были теперь обладательницами солдатской униформы цвета хаки. Они решили поделить на всех четырех имеющиеся у них комплекты и надеть их, как только кончат грузить лодку, — несмотря на нестерпимую жару. Кроме того, каждая из женщин должна будет иметь винтовку, закинутую за спину.
Они сложили бамбуковые контейнеры с едой и водой в передний рундучок — самое безопасное место на любой лодке, и добавили туда же компас, ракетницы и мачете. Им вовсе не хотелось, чтобы это острейшее сверкающее лезвие валялось где-то в ялике, пространство в котором и без того было ограничено. В центре лодки они сложили рыболовные снасти, винтовки, две остроги, плюс еще кое-что, а на корму засунули оранжевые спасательные пояса вместе с тремя ведерками, коробкой с инструментами, ротанговой бечевкой, связкой ротангового же каната и якорем.
К двадцати минутам первого они все закончили. Кэри с сомнением посмотрела на нагруженный ялик.
— Пэтти, а тебе не кажется, что мы берем с собой слишком уж много всего. Я хочу сказать, что эта лоханка уже набита до краев!
— Мы всегда сможем выкинуть что-нибудь за борт. Это лучше, чем совсем бросить инструменты Джонатана.
— Что пользы в секстанте и хронометре, если мы и понятия не имеем, как ими пользоваться? — спросила Кэри. Пэтти сказала:
— Мне только жаль, что у нас уже нет полотняного навеса, — в открытом море мы заживо сваримся.
Полотняный навес был уже давно разрезан на полосы для поясов и сумок, когда Джонатан понял, что полотнище слишком коротко, чтобы обвязать его вокруг второго, большего плота.
— Мы могли бы привязать сзади пару наших подстилок из бамбука, и использовать их как плотики, — предложила Кэри. — Может, мы сможем переложить на них часть багажа, когда разберемся, что там и как. Почему бы не использовать их как трейлеры?
— Самое важное для нас сейчас — это отправиться наконец. Слава Богу, что у нас есть подвесной мотор. — Пэтти погладила блестящий черный мотор и тут же об этом пожалела, так как металл сильно раскалился. — О'кей, мы отправляемся.
К всеобщему удивлению, женщины, которым предстояло остаться, обняли Кэри и Пэтти, желая им удачного плавания.
— Будьте теперь осторожны, — сквозь слезы простонала Анни. — И возвращайтесь как можно скорее.
Нагруженная лодка накренилась, когда Пэтти перекинула через борт стройную, загорелую ногу. Она осторожно забралась внутрь и уселась на кормовую банку. Возможно, она в последний раз наблюдала за быстрыми движениями разноцветных рыбок, шнырявших вокруг ялика в аваквамариновой прозрачной воде лагуны как ярко окрашенные игрушечные субмарины.
Кэри заняла свое место на средней банке, усевшись лицом к Пэтти и корме. Вставив резиновые рукоятки деревянных весел в уключины, она начала потихоньку грести. По мере того, как росла ее уверенность, силы возвращались.
— Весла на воде, — доложила она.
Сияя возбужденным и залитым потом лицом, Пэтти потянула за веревку, и мотор тут же завелся. Восторг охватил обеих женщин, когда ялик, тихо гудя, направился прямиком к разрыву между двумя изогнутыми лентами белой пены, окаймлявшими изумрудную зелень. Дважды в сутки ветер и море устремляли воду через этот узкий проход прямо в лагуну, а затем высасывали ее назад, и вода кипела, как на мельнице. Если бы только ялик оказался захваченным этой вертящейся массой воды, их разорвало бы на клочки о подводный коралловый риф, и обе женщины прекрасно знали это.
— Придерживай шляпу рукой, — предупредила Пэтти. — И будь готова помочь лодке веслом, если нас перекинет через риф.
Когда ялик приблизился к рифу, волны швырнули маленькое суденышко через разрыв между скалами.
Женщины увидели, что их вынесло в море.
Пока ялик подскакивал на норовистых невысоких волнах, они зачарованно слушали, как прибой бьет о коралловый риф. Они слышали этот звук с другой стороны! — то был голос свободы.
Пэтти, которая от радости даже задержала дыхание, теперь выдохнула, надув щеки, как те маленькие ангелочки, олицетворяющие ветер на старинных картах. Море, бледно-голубое, раскинулось перед ними бесконечно далеко, ожидая, чтобы отнести их, куда они пожелают, прочь от этого пляжа смерти и ужаса.
Кэри встала.
Пэтти предупредила:
— Никогда нельзя вставать во весь рост в таких маленьких лодках, а то можешь нарушить равновесие или сама упадешь.
Кэри снова послушно села. Она ухмыльнулась:
— Можешь не оборачиваться, но они нам машут. — И она помахала в ответ двум крошечным фигуркам, оставшимся на берегу.
Пэтти нажала на руль, и они направились сквозь прыгающие вокруг волны прямиком на юг, к мысу.
Кэри предупредила:
— От наших плотиков останутся мелкие клочки, если ты не сбавишь ход. — Две бамбуковых подстилки с их кроватей бешено подпрыгивали на волнах следом за ними.
— Из-за шума я хочу выключить мотор перед тем, как мы подойдем к мысу, так что приготовься грести, — сказала Пэтти.
Когда они приблизились к мысу, Пэтти поняла, что должна держать ялик как можно ближе к рваным скалам, если только осмелится. Она направила ялик осторожно вперед, обвела его вокруг утеса и облегченно вздохнула. Деревни Катанга было не видать. Возможно, селение скрывалось за несколькими утесами, на которых в изобилии росли лианы и прочие ползучие кусты, медленно спускавшиеся, колеблясь, вниз, на уровень прибрежной полосы пляжа.
Если не считать волн, упрямо колотившихся об утесы, все было тихо — стояла почти сонная тишина, — только свирепое полуденное солнце продолжало яростно припекать.
Кэри осмотрела утесы.
— Мы ни за что не сумеем вскарабкаться на эту верхотуру.
— Нам просто придется постараться изо всех сил, — сказала Пэтти. — Я хочу направиться в первую же бухту или залив, если у нее будет подходящий вид. Нам же надо держаться от Катанги как можно дальше.
У первого залива не оказалось пляжа, это была только щель между черными скалами. Вторая бухта показалась более приветливой, но, когда Пэтти направила ялик вперед, она увидела прямо впереди под водой чернеющие зубья скал. Она поспешно повернула ялик прочь.
Налегая на весла, Кэри сказала, задыхаясь:
— Если мы не войдем в следующую бухту, твоя очередь грести.
Немного дальше виднелся неожиданный разрыв в скалах. В глубине бухты лес подступал к самой кромке прибоя.
Пэтти сказала:
— Вот это уже получше. Как ты думаешь? Кэри устало опустила весла, а затем обернулась через плечо, чтобы посмотреть. Лицо ее было залито потом под шапочкой цвета хаки.
— Кажется, взобраться будет довольно просто, — сказала она. — Но здесь негде спрятать лодку, если только мы не разгрузим ее, не снимем мотор и не затопим ялик.
— У нас на это нет времени, да мы и никогда не пробовали этим заниматься. Слишком большой риск, — решила Пэтти. — О'кей, теперь я сяду за весла.
Пока Пэтти гребла к ближайшему утесу, Кэри прищурилась. Перед ними была небольшая и довольно-таки мрачная бухта. На заднем плане зеленый склон неровными буграми спускался почти в море, гибкие ветви раскачивались прямо над волнами, со шлепанием разбивавшимися о скалы.
Пэтти с сомнением в голосе сказала:
— Похоже, тут нет ничего вроде пляжа.
— Тем лучше, — ответила Кэри.
Пэтти налегла на весла с удвоенной силой. Как только ялик проскочил в разрыв между утесами, имевший форму буквы «U», на воде заиграли яркие зайчики, когда зелень крутого склона отразилась в прибрежных волнах.
— Там есть речушка, — сказала Кэри. — Может, мы сумеем вскарабкаться по ее руслу.
Когда ялик подошел достаточно близко, Кэри потянулась и ухватилась за лианы, свисающие .над водой.
Бросив якорь и подергав за канат, Кэри сказала:
— По-моему, он не достает до дна.
— Это же только обычный якорь, для пляжа или вроде того, — сказала Пэтти. — А здесь глубоко. Мы привяжем чалку к стволу дерева. — Отвечая на вопросительный взгляд Кэри, она объяснила: — Эти веревки спереди и сзади называются чалки.
Пэтти опустила весла. Две женщины втянули лодку под-густые ветви низкорослого леса, подступавшего к воде. Смахивая с волос листья и нагибаясь, чтобы не наткнуться на ветви, Кэри сказала:
— Мы могли бы нарезать немного ветвей и набросить их на ялик, так, чтобы белую краску не было видно. Камуфляж.
— Во-первых, давай-ка привяжем эту штуку, — Пэтти накинула веревку полупетлей вокруг ствола толстой, переплетенной с другими с свисающей откуда-то сверху ветви. — Одному Богу известно, удержит ли это, — сказала она. — Давай привяжем весла к сиденьям.
— Есть, есть, капитан, — весело откликнулась Кэри. Она нагнулась, втаскивая в лодку бамбуковые подстилки. Пэтти беспокойно сказала:
— Мы сошли с ума, если думаем оставить ялик здесь. Он же может сорваться с привязи. Может пойти дождь, и надо будет вычерпывать воду. Кто-нибудь может его украсть. Думаю, лучше мне остаться и охранять его, пока ты пойдешь за остальными. Кэри кивнула.
— Я тоже об этом. подумала. Надо было догадаться об этом раньше. Но охранять лодку — занятие простое, так что давай тянуть жребий.
Кэри проиграла.
— У меня есть компас Сюзи, — сказала она. — Но мне еще нужна винтовка и мачете.
— Давай поедим что-нибудь перед тем, как тебе уходить, — предложила Пэтти. — А камуфляж оставь мне. Только дай мне мачете, чтобы я нарезала немного зелени до твоего ухода.
Вскоре после этого Кэри подтянулась и взобралась на ветку дерева над ними. Осторожно наклонившись, она приняла у Пэтти винтовку и перебросила ее через плечо. Затем она проползла по ветке, пока не смогла засунуть винтовку в надежную щель возле самого ствола дерева. Вернувшись вдоль ветви, она нагнулась принять мачете.
— Пока, Пэтти, — сказала она. — Я вернусь как можно скорее.
— Пока.
Обе они готовы были расплакаться. С 13 ноября им впервые предстояло остаться в полном одиночестве.
Кэри осторожно взобралась на утес. Сучья и ветви царапали ей лицо, но подъем был не очень крутой, да и опору найти было не так уж сложно. Тем не менее, она беспокоилась, как бы не уронить винтовку или мачете, потому что склон все же был достаточно крут, чтобы оружие скатилось вниз и угодило прямо в море.
Добравшись до вершины, Кэри остановилась, чтобы набить жесткой травы в шапочку цвета хаки, которая принадлежала ей совсем с недавних пор и была слишком велика для нее. После этого она упрямо продолжала путь сквозь мягкие заросли в полумраке джунглей.
Осторожно используя компас, Кэри через полтора часа пересекла мыс. На это ушло на полчаса больше по сравнению с ее расчетами, но она опаздывала всего немногим более чем на двадцать минут и почувствовала тихое удовлетворение, когда увидела, что вышла как раз туда, куда и планировала — к вершине темных утесов на южной оконечности Водопадовой бухты.
Ранним утром эти скалы казались сплошной черной стеной, но к середине дня, когда солнце освещало их в упор, оставляя вертикальные разломы в тени, утесы походили на гигантские плитки шоколада.
Кэри быстрым шагом пустилась вдоль по утесам, держась под прикрытием деревьев, но не упуская из виду и прозрачную голубизну моря, и радужные всплески прибоя и брызг над рифом. Начал дуть легкий бриз. Она обошла большие стволы, похожие цветом на слоновью кожу, и пошла, выбирая путь, между зелеными папоротниками-орляками. Все было тихо, только прибой ударялся о рифы, да где-то высоко звучало чистое пение птиц, мелькавших над ней голубыми и желтыми молниями.
И вдруг на фоне пения птиц Кэри различила еще один звук.
Она резко остановилась и посмотрела на часы. Без пяти четыре. На двадцать минут раньше, чем они рассчитывали. Шум лопастей вертолета ни с чем не спутаешь.
Первой ее мыслью было кинуться назад, к ялику, как они и договаривались, но она поняла, что женщины в пещере не будут знать, где его искать. И как только они могли допустить такой серьезный промах в своем подробном плане?!
Она быстро прикидывала… У вертолета уйдет две минуты на то, чтобы приземлиться, и, кто бы там ни находился, у него уйдет по крайней мере еще десять минут, чтобы добраться до лагеря. Если она помчится во весь дух, то, возможно, добежит до выхода-трубы из пещеры за двадцать минут.
Двигаясь со всей возможной скоростью, не обращая внимания на производимый ею шум, от которого хриплым хором запротестовала стая белых какаду, Кэри рванулась к лагерю сквозь чащу леса.
Вертолет «Хьюли-Кобра» прогудел над Водопадовой бухтой и направился прямо к водопаду. Хотя уже начался прилив, оставалась еще довольно широкая полоса пляжа.
За кораблем, посланным, чтобы очистить этот район — в случае необходимости следовал тяжелой тенью вертолет «Сикорски». Двадцать человек в оливковой форме нестроевого образца и касках высыпали из вертолета. Когда они веером разошлись по берегу, очевидно, намереваясь взобраться на утес, послышались выстрелы.
Эти резкие звуки стаккато донеслись и до Кэри, которая спешила из всех сил, лицо ее было разодрано прутьями и колючками, а шов на боку и сердце бешено пульсировали.
Солдаты моментально обнаружили лагерь, который, очевидно, был оставлен совсем незадолго до этого.
Сержант доложил об этом офицеру. Он протянул ему покрывшуюся плесенью сумочку из лакированной кожи, в которой еще хранилась проржавевшая компактная пудра Сюзи и растаявшая помада.
— Сколько там было человек, сержант?
— Следопыты нашли четыре бамбуковых кровати, сэр, и подпорки еще для двух. Мне также доложили о цепочке из отпечатков пяти женских ног, ведущих к лагуне. Каждая из женщин несколько раз проходила из лагеря к лагуне, как мы полагаем, чтобы нагрузить украденную лодку, сэр. Мы также обнаружили бамбуковый контейнер со свежей копченой рыбой, спрятанный в скалах на тропинке к утесу, сэр.
— Когда женщины покинули это место, сержант?
— Не могу сказать точно, сэр, но следопыт доложил, что следы оставлены около полудня, а огонь в лагере был залит водой примерно в то же время, сэр.
Офицер осмотрел две хижины, пристройку с односкатной крышей, небольшую кучку кокосовых скорлупок, два панциря черепах и кучу камней. Он повернулся и уставился на почти готовый плот, на аккуратно сложенные бамбуковые жерди и приготовленные по всем правилам кольца ротанговой веревки. Посмотрев на часы, он кинул взгляд на море и коротко приказал:
— Сержант, у нас два часа для проведения поисков на море. Лагерь сжечь. Оставьте здесь пару часовых и еще двоих на берегу. Завтра мы снимем их. — Сержант отдал честь, а офицер добавил: — И напомните вашим людям, что этих женщин не надо недооценивать — у них по крайней мере три наших винтовки.
Кэри скорчилась в густых невысоких зарослях, не смея приблизиться к трубе пещеры, видневшейся слева от нее. Она прижалась глазом к щели между листвой всего-то размером с квадратный дюйм. Она слышала голоса мужчин, треск веток, затем раздалось громкое щелкание. Она почувствовала запах дыма.
Между деревьями она увидела золотистое сияние, словно ранний закат солнца. Золотистый цвет быстро сменился красным, затем все затянуло густым дымом. Вверх взлетело облако искр, и тут же загорелось высокое дерево неподалеку. Затем весь сухой, нагретый лес моментально вспыхнул и запылал.
Кэри подскочила, услышав выстрел, но, когда тень заслонила зловещее красное сияние впереди, поняла, что это должно быть, просто упало дерево.
Она не могла решиться, что же делать. Если она отступит, сумеет ли она убежать достаточно далеко, да и бежать достаточно, быстро, чтобы опередить огонь? Или, может, ей надо постараться добраться до трубы? Если лес будет гореть, женщинам, возможно, придется оставаться в пещере несколько дней.
Если сгорит листва вокруг провала трубы, то станет видна и сама дыра, и веревка, спускающаяся вниз, в пещеру, — а веревка эта, совершенно, очевидно, сделана человеческими руками. Ругаясь сквозь зубы, Кэри поняла, что ей придется обрезать веревку и сбросить ее в пещеру. Затем она постарается быстро пробраться к Пэтти. По крайней мере, тогда двое из них останутся на свободе, чтобы в случае необходимости спасти остальных.
Она как раз собиралась проползти к трубе, когда вдруг увидела подходившего ленивой походочкой солдата. Он шел прямо на нее и почти был готов провалиться в колодец пещеры. Он резко остановился, и Кэри придержала дыхание. Неужели он что-нибудь увидел?
Солдат расстегнул молнию и справил нужду. Затем он надвинул на глаза панаму для джунглей с широкими краями и вытер пот с затылка жирной шеи и маленькой выбритой головы. Поправляя панаму, он слегка повернул голову. Очевидно, что-то привлекло его внимание.
Солдат осторожно подошел к концу замаскированной ротанговой веревки, тянувшейся по земле. Он присел, поднял веревку, проверил ее рукой, посмотрел влево и проследил, что веревка привязана к дереву. Затем он начал следовать по веревке вдоль всей ее длины, к трубе пещеры.
Кэри сняла винтовку с плеча — но нет, она не осмелится стрелять, ведь шум привлечет сюда остальных мужчин.
Повернувшись теперь спиной к Кэри, мужчина присел, развел листья лиан над провалом и проверил веревку рукой, словно стараясь угадать, куда же она тянется.
В десяти футах от него Кэри взялась за ствол винтовки и приготовилась нанести удар дулом, используя его как дубинку. Она двинулась вперед.
Подкравшись к солдату сзади, она изогнулась и резко отвела обе руки назад. Ее удар будет еще сильнее, если она хорошенько размахнется и не будет медлить. Кэри казалось, что она опять слышит успокаивающий голос Джонатана:
«Кости наверху черепа очень прочные и тяжелые, а самое слабое место находится как раз под ухом, где кости тоньше. Так что никогда не ударяй по голове сверху, потому что так ты только сшибешь человека и оглушишь его, но он останется жив. Ударять надо сбоку и сзади. Целься в верхний кончик уха. Это будет хороший удар, потому что так у тебя будет двойной шанс прикончить его — ты повредишь и череп, и шею. После этого ты сможешь спокойно удавить его проволокой или веревкой, или же задушить его, надавив на горло со стороны адамова яблока. После этого он уже не причинит тебе хлопот».
Она ударила. Это оказалось гораздо легче, чем она ожидала. Какое-то мгновение солдат покачался перед ней, но через секунду рухнул вниз. Дрожа от напряжения, но чувствуя, как ее охватили гордость и облегчение, Кэри подтянула безвольное тело на несколько дюймов поближе к спуску в пещеру. Он был не таким уж тяжелым, как она опасалась.
Подобравшись к провалу, она сунула голову вниз и быстро позвала:
— Анни! Это Кэри.
Звать ее так было, конечно, рискованно, в этом был хорошо рассчитанный риск, и Кэри надеялась, что потрескивающий шум огня заглушит ее голос. Выхода не было — она не знала, не стоит ли кто-нибудь внизу у трубы, и не сломает ли она ей шею. Но она подумала, что, скорее всего, кто-нибудь будет ждать ее там, внизу, так что лучше ей рискнуть.
Снизу донесся слабый голос:
— Ты спускаешься, Кэри?
— Отойдите подальше, и не шумите. Я сейчас кое-что сброшу, а потом спущусь сама. — И она выпустила тело.
Чувствуя удивительную ясность в голове, Кэри швырнула в провал солдатскую панаму для джунглей с широкими краями, затем вытянула наверх ротанговую веревку, действуя со всей скоростью, на которую была способна. Хотя она и проделала это очень быстро, казалось, на это ушла целая вечность, а красное сияние огня неумолимо подбиралось все ближе к ней, подступая сквозь лес.
Она с облегчением вытянула наверх плетеную из ротанга сумку, постоянно привязанную к концу веревки. Она засунула туда две винтовки, прикрепив их стволы к самой веревке куском лианы. Она не хотела, чтобы две винтовки, по десять фунтов весу каждая нарушали ее равновесие при спуске.
Действуя мачете, она быстро обрубила конец веревки, привязанной к дереву. Она подвязала мачете к связке веревок и винтовок, затем очень медленно спустила тяжелый груз в пещеру. Дрожа от возбуждения, Кэри, казалось снова услышала голос Джонатана: «Когда ты спешишь, всегда делай все медленно». Наконец, с дрожащими руками, она осторожно замаскировала отверстие трубы ползучими кустарниками.
Благодаря своим размерам, Кэри могла проделать то, что было не под силу остальным женщинам — она могла удержаться локтями на краю колодца, уперев ноги в противоположную его стенку. Удерживая равновесие, она подумала: «Это — самое опасное из всего, что я делала за всю мою жизнь!» Нервы ее дрогнули, и она застыла от страха.
На протяжении многих месяцев женщины приучили себя не думать о своих семьях, оставшихся в Питтсбурге, потому что такие мысли погружали их в постоянную депрессию. Но теперь, чтобы подбодрить себя, Кэри специально начала думать о своих дочерях. Она всегда была убеждена, что подвергнет себя какой угодно опасности, лишь бы защитить своих детей. Так что теперь Кэри упорно напоминала самой себе, что Ингрид и Грете больше всего на свете была нужна их мама.