– Да, – Майер улыбнулся. – Я думал, это Рони устроила, но нет, не она. Хотя она была очень рада. Она тоже не знала, что будет такой интересный вечер.
– Я не буду, – Тевейра сжала его ладонь. – Я не буду расспрашивать про ночи. Это только вас и её касается. Только скажите, честно, я маме не скажу. Тот третий раз, после которого она ушла, кто был виноват? Честно!
– Никто не виноват. Девушке, стажёрке, стало плохо, она слишком мало спала и много возилась с синтезом. Она была на третьем месяце, и, на её счастье в лаборатории был я. Я один тогда не растерялся. Утром, когда она вернулась из больницы, она нашла меня и поцеловала, при всех. Рони увидела это и уехала домой, в тот же вечер. А у неё через пять дней была бы защита. Я не мог найти её два с лишним года.
– А когда нашли, она вас не пустила на порог.
– И чуть не застрелила. А через две недели снова пришла ко мне, называла последними словами, и снова осталась. И снова пригрозила про три раза. Я не знал тогда, что она потеряла ребёнка. Нашего с ней ребёнка. И я не знал, что ей запретили заводить детей, пока не восстановится печень. А синтетику она не хотела. Я её теперь понимаю.
– Она не рассказывала об этом, – Тевейра уселась. – Если вам тяжело, и вы не говорите. Мама не любит эту тему. Я спрашивала, почему у неё не было своих детей, она говорит только одно, «не сложилось».
– У них там было ЧП. Кто-то разбил контейнер с эфирными маслами, а тяга не справилась. Это была «Королева ночи», единственный ядовитый для человека вид орхидей Стемрана. Растёт не так далеко от города, кстати. Она почти сутки провела в реанимации, а потом ей сказали – вам теперь долго лечить печень и почки, а ребёнок, скорее всего, не выживет.
Они долго молчали.
– Вы оба сильные, – Тевейра сжала его ладонь между своими двумя. Встала и пошла «на кухню», к пищеблоку. – А потом вы снова расстались надолго, а потом была ваша «шайка», – заключила Тевейра. – Да? Расскажете? Слушайте, чай кончился! На кого они тут запасаются, на птичку, что ли? Но есть кофе, хотите?
Тевейра любит пить только тот кофе, который готовила или она сама, или мама, или… теперь ещё и Умник.
– Может, я сварю?
– Давайте! Только я привередливая! Будете готовить, пока мне не понравится!
Минуты три они молчали – Майер следил за кофе, ведь тот так любит убегать.
– Айри, – Тевейра закрыла глаза, откинувшись в кресле. – Я никого не буду осуждать. Правда-правда. Главное, что мы сейчас вместе, и нужны друг другу. Но мне хотелось знать о вас больше. Расскажете ещё про вас с мамой? Мне это очень нужно. А я расскажу про нас с ней.
Майер улыбнулся и по привычке пригладил уже несуществующие усы.
– Помогите ей, – Тевейра прикрыла глаза. – Помогите нам. Я теперь знаю, почему вы приехали. Лес позвал вас.
– Почему вы так думаете?
– Я видела, как мама устаёт. Столько грязи, очень трудно от неё быстро избавляться. Она часто смотрела на вашу фотографию, и улыбалась, и плакала, когда думала, что я не вижу. А потом стала ходить в Лес. Она просила его, чтобы он позвал вас. Я знаю.
– Кофе готов, – позвал доктор. – Главное, что я приехал, а кто позвал…
– Нет! Помните людей, которые встречали нас с великаном? Вы для них теперь свой, Майер. Лес слушается только своих. Не тех, кто родился и вырос в Лесу, а тех, кто свой, понимаете?
– Думаю, да. Вам без сахара?
– Без! Ну-ка… – Тевейра отпила. – Вкусно! Спасибо! – она шагнула к Майеру. – Ой!
Вагон тряхнуло, и Тевейра только чудом не вылила содержимое чашки на доктора.
– Мы остановились, – удивилась она. – Уже приехали? Как время пролетело!
– Что-то никто не торопится нас открывать, – доктор посмотрел на часы. – Подождём минут пять и откроем сами?
– Ой, только я сначала умоюсь!
21
22
23
– Я не буду, – Тевейра сжала его ладонь. – Я не буду расспрашивать про ночи. Это только вас и её касается. Только скажите, честно, я маме не скажу. Тот третий раз, после которого она ушла, кто был виноват? Честно!
– Никто не виноват. Девушке, стажёрке, стало плохо, она слишком мало спала и много возилась с синтезом. Она была на третьем месяце, и, на её счастье в лаборатории был я. Я один тогда не растерялся. Утром, когда она вернулась из больницы, она нашла меня и поцеловала, при всех. Рони увидела это и уехала домой, в тот же вечер. А у неё через пять дней была бы защита. Я не мог найти её два с лишним года.
– А когда нашли, она вас не пустила на порог.
– И чуть не застрелила. А через две недели снова пришла ко мне, называла последними словами, и снова осталась. И снова пригрозила про три раза. Я не знал тогда, что она потеряла ребёнка. Нашего с ней ребёнка. И я не знал, что ей запретили заводить детей, пока не восстановится печень. А синтетику она не хотела. Я её теперь понимаю.
– Она не рассказывала об этом, – Тевейра уселась. – Если вам тяжело, и вы не говорите. Мама не любит эту тему. Я спрашивала, почему у неё не было своих детей, она говорит только одно, «не сложилось».
– У них там было ЧП. Кто-то разбил контейнер с эфирными маслами, а тяга не справилась. Это была «Королева ночи», единственный ядовитый для человека вид орхидей Стемрана. Растёт не так далеко от города, кстати. Она почти сутки провела в реанимации, а потом ей сказали – вам теперь долго лечить печень и почки, а ребёнок, скорее всего, не выживет.
Они долго молчали.
– Вы оба сильные, – Тевейра сжала его ладонь между своими двумя. Встала и пошла «на кухню», к пищеблоку. – А потом вы снова расстались надолго, а потом была ваша «шайка», – заключила Тевейра. – Да? Расскажете? Слушайте, чай кончился! На кого они тут запасаются, на птичку, что ли? Но есть кофе, хотите?
Тевейра любит пить только тот кофе, который готовила или она сама, или мама, или… теперь ещё и Умник.
– Может, я сварю?
– Давайте! Только я привередливая! Будете готовить, пока мне не понравится!
Минуты три они молчали – Майер следил за кофе, ведь тот так любит убегать.
– Айри, – Тевейра закрыла глаза, откинувшись в кресле. – Я никого не буду осуждать. Правда-правда. Главное, что мы сейчас вместе, и нужны друг другу. Но мне хотелось знать о вас больше. Расскажете ещё про вас с мамой? Мне это очень нужно. А я расскажу про нас с ней.
Майер улыбнулся и по привычке пригладил уже несуществующие усы.
– Помогите ей, – Тевейра прикрыла глаза. – Помогите нам. Я теперь знаю, почему вы приехали. Лес позвал вас.
– Почему вы так думаете?
– Я видела, как мама устаёт. Столько грязи, очень трудно от неё быстро избавляться. Она часто смотрела на вашу фотографию, и улыбалась, и плакала, когда думала, что я не вижу. А потом стала ходить в Лес. Она просила его, чтобы он позвал вас. Я знаю.
– Кофе готов, – позвал доктор. – Главное, что я приехал, а кто позвал…
– Нет! Помните людей, которые встречали нас с великаном? Вы для них теперь свой, Майер. Лес слушается только своих. Не тех, кто родился и вырос в Лесу, а тех, кто свой, понимаете?
– Думаю, да. Вам без сахара?
– Без! Ну-ка… – Тевейра отпила. – Вкусно! Спасибо! – она шагнула к Майеру. – Ой!
Вагон тряхнуло, и Тевейра только чудом не вылила содержимое чашки на доктора.
– Мы остановились, – удивилась она. – Уже приехали? Как время пролетело!
– Что-то никто не торопится нас открывать, – доктор посмотрел на часы. – Подождём минут пять и откроем сами?
– Ой, только я сначала умоюсь!
21
Возле вагона, Техаон 7, 113, 11:10
– Ничего не понимаю, – призналась Тевейра. – Где мы? Смотрите, туман кругом! И пахнет странно.
Майер выглянул наружу.
– Это не Тессерон, – отметил он. – Странный воздух. Смотрите, сцепка оборвана!
Оборвана, точно. Точнее, словно срезана бритвой. Вот вагон и остановился. Осталось понять, где. Майер вышел сам и помог выбраться Тевейре. Вагон стоял в каменном жёлобе, а за невысокими бортиками начиналась каменистая земля. И туман, кругом туман.
– Телефон не работает, – отметил доктор. – Нет ни одной станции. И воздух какой-то неживой, правда?
– Да, как на складе, – согласилась Тевейра. – Мне страшно! Может, вернуться в вагон, отсидеться там? Подождать?
Вагон сорвался с места – словно невидимый великан пнул его, как мальчишка – картонную коробку. Вагон взлетел и унёсся куда-то вперёд, а их толкнуло порывом ветра туда, где только что стоял сверхпрочный и сверхнадёжный вагон. Майер успел заметить, что тот смялся в гармошку.
– Великий Лес! – Тевейра побледнела. – Что же это такое?!
– Хорошо, что вышли, – заметил Майер. Он присел. – Камень, – заключил он. – Каменная крошка. Смотрите, ни травинки, ничего. Даже лишайников нет. И эхо странное. Это не Тессерон и не Стемран, я ручаюсь.
– Смотрите, тропа! – Тевейра разогнала рукой туман у самой поверхности. – Как там, помните? Пойдёмте?
– Ждать тут некого, – согласился Майер. – Только давайте тихо пойдём, ладно? – он вспомнил про телефон и на всякий случай выключил звук. Только вибровызов.
Стемран, площадь Строителей, штаб-квартира Консервативной партии, Техаон 7, 113, 11:15
– Что? – Мерона, казалось, ничуть не расстроилась. – Повторите ещё раз.
– Рони, – послышался голос Умника. – Положи трубку.
Мерона энергично махнула ему, не глядя – сгинь. Выслушала сообщение, прижала ладони к лицу и откинулась на спинку кресла. Нельзя, нельзя было посылать их через Тессерон, столько людей могло узнать!
– Рони, я видел вагон, – сообщил Умник. – И подслушал разговор военных. В вагоне никого нет. Он всмятку, сама видела, но там пусто. Их там не было, понимаешь? Когда вагон раздавило, их там не было.
Мерона выпрямилась, посмотрела в сторону фантома. Умник улыбнулся. Доброй улыбкой.
– Успокоилась? Твои ребята у меня работают, любо-дорого посмотреть. Спасибо!
– Им спасибо, – Мерона вздохнула. Только без паники. Если их там не было, они живы. А раз живы, то их можно найти. – Тессерон молчит. Пока никаких комментариев.
– Значит, от них всё ушло штатно, раз молчат. Давай немного подождём. Если бы их схватили, как думаешь, когда стали бы предъявлять требования?
– После выборов. Когда у меня кончились бы нервы, и я знала бы, что мы победили.
– Я тоже так думаю. Я вот что сделаю. Я схожу на Тропу, да выпущу эфемеров. Пусть полетают, посмотрят. На Тропу частенько попадали сувениры из Тессерона.
– Ты хоть понимаешь, какой это риск?
– Понимаю, – Умник оглянулся. – Прости, твои детишки нашли что-то интересное. Звони по закрытой линии, если что. Рони, я всё понимаю. Когда я рисковал сверх меры?
– Да всегда, провалиться тебе!
– Но я вытащил тебя из огня. А если бы не рискнул…
– Всё, умолкни. Два ужина при свечах обещать не буду.
– Держись, Рони! – Умник перестал придуриваться. – Ты держись, тогда и мы сумеем. – И исчез.
Мерона усмехнулась, провела ладонью по столу. Селекторы, умные телефоны, которые читают мысли… Надоело. Хочется чего-то вещественного, твёрдого, осязаемого. Кнопки, которые нажимаются пусть малым, но усилием. Телефоны, которые в первую очередь телефоны, а не кинотеатр, проигрыватель и библиотека.
– Мне нужно к великану, – пояснила она. – Да, к первому. Он ещё там? Вот и замечательно. Да, пусть будут, они не помешают.
– Ничего не понимаю, – призналась Тевейра. – Где мы? Смотрите, туман кругом! И пахнет странно.
Майер выглянул наружу.
– Это не Тессерон, – отметил он. – Странный воздух. Смотрите, сцепка оборвана!
Оборвана, точно. Точнее, словно срезана бритвой. Вот вагон и остановился. Осталось понять, где. Майер вышел сам и помог выбраться Тевейре. Вагон стоял в каменном жёлобе, а за невысокими бортиками начиналась каменистая земля. И туман, кругом туман.
– Телефон не работает, – отметил доктор. – Нет ни одной станции. И воздух какой-то неживой, правда?
– Да, как на складе, – согласилась Тевейра. – Мне страшно! Может, вернуться в вагон, отсидеться там? Подождать?
Вагон сорвался с места – словно невидимый великан пнул его, как мальчишка – картонную коробку. Вагон взлетел и унёсся куда-то вперёд, а их толкнуло порывом ветра туда, где только что стоял сверхпрочный и сверхнадёжный вагон. Майер успел заметить, что тот смялся в гармошку.
– Великий Лес! – Тевейра побледнела. – Что же это такое?!
– Хорошо, что вышли, – заметил Майер. Он присел. – Камень, – заключил он. – Каменная крошка. Смотрите, ни травинки, ничего. Даже лишайников нет. И эхо странное. Это не Тессерон и не Стемран, я ручаюсь.
– Смотрите, тропа! – Тевейра разогнала рукой туман у самой поверхности. – Как там, помните? Пойдёмте?
– Ждать тут некого, – согласился Майер. – Только давайте тихо пойдём, ладно? – он вспомнил про телефон и на всякий случай выключил звук. Только вибровызов.
Стемран, площадь Строителей, штаб-квартира Консервативной партии, Техаон 7, 113, 11:15
– Что? – Мерона, казалось, ничуть не расстроилась. – Повторите ещё раз.
– Рони, – послышался голос Умника. – Положи трубку.
Мерона энергично махнула ему, не глядя – сгинь. Выслушала сообщение, прижала ладони к лицу и откинулась на спинку кресла. Нельзя, нельзя было посылать их через Тессерон, столько людей могло узнать!
– Рони, я видел вагон, – сообщил Умник. – И подслушал разговор военных. В вагоне никого нет. Он всмятку, сама видела, но там пусто. Их там не было, понимаешь? Когда вагон раздавило, их там не было.
Мерона выпрямилась, посмотрела в сторону фантома. Умник улыбнулся. Доброй улыбкой.
– Успокоилась? Твои ребята у меня работают, любо-дорого посмотреть. Спасибо!
– Им спасибо, – Мерона вздохнула. Только без паники. Если их там не было, они живы. А раз живы, то их можно найти. – Тессерон молчит. Пока никаких комментариев.
– Значит, от них всё ушло штатно, раз молчат. Давай немного подождём. Если бы их схватили, как думаешь, когда стали бы предъявлять требования?
– После выборов. Когда у меня кончились бы нервы, и я знала бы, что мы победили.
– Я тоже так думаю. Я вот что сделаю. Я схожу на Тропу, да выпущу эфемеров. Пусть полетают, посмотрят. На Тропу частенько попадали сувениры из Тессерона.
– Ты хоть понимаешь, какой это риск?
– Понимаю, – Умник оглянулся. – Прости, твои детишки нашли что-то интересное. Звони по закрытой линии, если что. Рони, я всё понимаю. Когда я рисковал сверх меры?
– Да всегда, провалиться тебе!
– Но я вытащил тебя из огня. А если бы не рискнул…
– Всё, умолкни. Два ужина при свечах обещать не буду.
– Держись, Рони! – Умник перестал придуриваться. – Ты держись, тогда и мы сумеем. – И исчез.
Мерона усмехнулась, провела ладонью по столу. Селекторы, умные телефоны, которые читают мысли… Надоело. Хочется чего-то вещественного, твёрдого, осязаемого. Кнопки, которые нажимаются пусть малым, но усилием. Телефоны, которые в первую очередь телефоны, а не кинотеатр, проигрыватель и библиотека.
– Мне нужно к великану, – пояснила она. – Да, к первому. Он ещё там? Вот и замечательно. Да, пусть будут, они не помешают.
22
Тропа, Техаон 7, 113, 11:25
– Вы это видите?! – прошептала Тевейра, в голосе её звучали одновременно ужас и восхищение.
Он видел. И не мог поверить, что видит снова. И много бы дал, чтобы не видеть, а ещё лучше – чтобы убраться подальше и поскорее.
Там были роботы. Автоматическая база. Руины такой же они нашли в самом сердце Леса, и именно оттуда полезла вся эта механическая пакость. И вот – Майер своими глазами видел и отряды терминаторов, издалека кажутся забавными, грубо слепленными из пластилина фигурками; и гигантских амёб-пожирателей, одна из которых чуть не поглотила его самого, и множество летательных аппаратов. Что-то там грузили, или монтировали, а один из аппаратов взлетел и унёсся ввысь на их глазах.
Они стояли на тропе, и туман тёк за их спинами, а впереди располагалась долина, безжизненный камень, и там шла невероятная, механическая жизнь.
Прямо перед ними, на расстоянии пары шагов воздух задрожал и возникло тёмное, металлически блестящее облако. Терминатор. И снова рефлексы – пожелать, одна простая мысленная команда, и пистолет ложится в руку, уже настроенный на объёмное поражение, и отшвырнуть основную массу облака, переключая пистолет на термическое поражение, а другой рукой включить костюм в режим зеркала, потому что отдельные «мушки» терминатора уже облепили тебя, и пытаются проесть себе дорогу сквозь защитные слои к твоей плоти…
Тевейра прижалась к нему, и сейчас Майер ощущал её беззащитность и уязвимость. И ничего под рукой. Терминатор перед ними жужжал и выл, ломило в висках – видимо, ощупывает радаром окрестности, но ничего не видит. И вот он стёк, уплыл вниз, убрался прочь.
– Какой ужас, – шепнула Тевейра. – Они не видят нас, да? Потому что мы на тропе?
– Похоже на то, – согласился Майер. Он видел, как пара терминаторов за десять минут перебила почти две тысячи человек рабочих, и место, где предполагалась столица планеты, теперь – памятник, курган над братской могилой. Кто же вас придумал таких, и зачем? И откуда вы здесь, мы же перебили вас, уничтожили и вас, и то, что вас порождало! – Нам лучше вернуться. Их там сотни.
– Они куда-то улетают! Скажите, Майер, зачем вы придумываете всё это?
– Я?! – Майер остолбенел.
– Вы, мужчины. Мы такого не сумели бы придумать. Вы думали хоть раз, зачем?
А за спиной у нас тысячи таких, подумал доктор, и если только почуют, через пять секунд от нас не останется даже мокрого места.
– Не думали, – Тевейра обняла его. – Я знаю, о чём вы думали. Да, давайте уйдём. Я сделала снимки, на всякий случай.
Они сделали едва ли десяток шагов, как перед ними возник, из тумана, небольшой висящий в воздухе предмет, эллипсоид вращения, серо-серебристый.
Тевейра прижалась к доктору и закрыла глаза.
– Это эфемер! – удивился Майер и тихонько рассмеялся. – Вейри, всё в порядке. Это наша машина, своя. Наверное, заблудилась здесь. Она не опасна.
…но я в этом до конца не уверен, подумал Майер, помахал рукой. Эфемер беззвучно отплыл подальше и секунду спустя перед ними возник фантом. Умник! Откуда??
– Здравствуйте, – фантом улыбнулся. – Если вы видите и слышите меня, вы в запретной зоне. Мы называем её Тропой. Пожалуйста, следуйте за мной или спутником, в зависимости от того, кого из нас лучше видно.
И направился назад, в гущу тумана.
– Ничего себе! – Тевейра не отпускала руку Майера. – Это же… Маэр, да? Откуда он тут?
– Его проекция. Запись. Идёмте, он сказал следовать за ним.
– Как вам не страшно! – уважительно посмотрела Тевейра.
– Страшно, но мне приходилось бояться. Идёмте, а то потеряем их.
– Перед вами опасная область, «давилка», выход внутри неё. Каждые несколько минут тут проходит мощный гравитационный импульс. Если пройти прямо и повернуть направо, вы увидите коридор. Моя программа на этом окончена. Эфемер будет сообщать вам интервалы до следующего импульса. Вам нужно примерно три минуты, чтобы добраться до коридора. У конца давилки вы найдёте боковые проходы, там можно спрятаться от импульса, если вы не успели войти в коридор. Если вы вынуждены отступить в проход, старайтесь держать рот открытым и не зажимайте уши. Удачи.
И рассеялся.
– Полторы минуты до импульса, – сообщил висящий рядом с ними эфемер. Голос Умника.
Время текло мучительно медленно.
Они ощутили импульс. Как будто прямо перед их лицами пронёсся скоростной поезд. Их обоих рвануло вперёд, и только чудом они удержали равновесие.
– Двадцать пять секунд до импульса, – эфемер не знает эмоций.
И спрятаться негде, сойдёшь с тропы! Пришлось отойти в сторону, там можно было присесть и взяться за крупные камни под ногами.
Импульс. Но им удаётся удержаться.
– Импульс через неопределённое время, – поведал эфемер.
Они ждали двенадцать минут. Как спутник узнаёт периодичность?
– Восемь минут до импульса, – предупредил спутник.
– Идёмте! – Тевейра вскочила. – Уходим, мне уже страшно тут!
Они добежали до конца… ничего. Каменная – или похожая на каменную стена, вверх, куда хватает взгляда, и бурлящие тучи над головой, и мёртвый камень под ногами. И всё. Но коридоры есть, хоть тут не обманули.
– Он сказал, держать рот открытым! – вспомнила Тевейра. – Откройте! Сейчас же откройте! Вот сюда, направо!
Удар. Им показалось, что их приподняло, ударило огромными ладонями и отпустило. Ударная волна, понял Майер. Ну да, если закрыть уши и рот, останешься без слуха. Если мозг через уши не вытечет.
– Там! – указала Тевейра. – Смотрите, там кто-то лежит! В том коридоре, напротив!
Эфемер подлетел и повис над их головами.
– Двенадцать секунд до импульса, – голос Умника.
– Давайте туда! – Тевейра взяла его за руки. – Может, ему нужна помощь! Мы…
Удар. Тевейра схватилась за сердце, хватая ртом воздух, оседая наземь. Майер ощутил, что его пронзает насквозь раскалённым прутом. Тевейра почти сразу же поднялась, помогла встать доктору.
– Мы долго не выдержим! – крикнула она. – Давайте туда!
– Минута двадцать секунд до импульса.
Они перебежали. Да, тело. В дальнем углу. Но помощь уже не нужна. Не очень свежее, так скажем, тело и Майер был рад, что покойник лежит лицом вниз. Рядом – небольшая походная сумка. Одет в военную форму. Задержав дыхание, Майер поднял сумку, удалось снять её, не испачкав. Какая мерзость… Он тут лежит минимум три недели!
– Великий Лес, – Тевейра, бледная как снег. – Что тут было? Кто всё это построил?! Зачем??
Удар. Всё внутри переворачивается и рвётся, медленно и болезненно.
– Восемнадцать секунд до импульса.
И тут он открылся. Коридор. Они оба заметили камшеры и летний пейзаж по ту сторону и побежали, взявшись за руки. Уже по ту сторону у Майера возникла мысль, что надо бы свернуть…
…Не было удара, но была волна тёплого воздуха. Их обоих приподняло, незримые горячие ладони отнесли их прочь и усадили наземь.
– С прибытием! – Умник, осклабившись, протянул руку Тевейре. Когда та поднялась, покачиваясь, и не веря тому, что жива, Умник уже помогал подняться Майеру.
– Шикарно нарядились! – покачал головой Умник. – Обожаю тегарцев, разбираются в прикидах. Да! Вы, поди, торопитесь домой? Позвоните ей, – он протянул Тевейре телефон. – Мама беспокоится! – Тевейра схватила телефон и побежала подальше.
– Что это было? – поинтересовался Майер. – Кто это всё построил?
– Тропа. Долго объяснять. Потом расскажу, как в гости приедешь. Что за сумка? И чем это от неё…
– Там был покойник. В военной форме, в такой мы ходили тут при заварушке. Это было рядом с ним.
Умник присвистнул.
– Дашь посмотреть?
– Сделай одолжение, – Майер был рад избавиться от зловонного трофея. Умник добыл из кармана пластиковый пакет и тщательно завернул добычу.
– Майер, – он обнял его за плечо. Тевейра убежала шагов за сто и сейчас говорила по телефону, и что-то явно доказывала невидимой Мероне. – Мой совет – поехали ко мне. Рони сейчас и так несладко, а после давилки обычно крыша едет. Ненадолго, но крепко. Ты ей сейчас не поможешь.
– Нет, я сначала к ней.
– Ну, тебе виднее, – Умник вручил ему брелок. – Это пульт к «Соколу». Эта кнопка – автопилот, ко мне домой, то есть. Эта – снимает с сигнализации. В бардачке инструкция, сам прочтёшь остальное. А мне пора.
– Эри, – окликнул его Майер. – Мы там видели, на этой вашей тропе, базу роботов. Там одних терминаторов было тысячи две. И корабли какие-то. Тевейра сделала несколько снимков.
Умник присвистнул.
– Вот зараза. Дождались. Ладно, они по тропе пройти не могут. Но дело дрянь, нужно подумать. Ты не вздумай об этом рассказать кому-то! Ладно, не пыли. Вас дома ждут, вы уж не задерживайтесь.
И побрёл себе дальше. И исчез – незаметно, неожиданно. Как и не было. Фокусник, подумал Майер, всё бы ему эффекты.
Тевейра подбежала к нему.
– Умник? Умни-и-ик! Куда он делся? – удивилась она. – Обиделся? Как я ему телефон отдам?
– Сам не пойму, – признался Майер. – Нас к себе зовёт. Машину оставил, где-то рядом. Так куда мы?
– Я – куда вы, доктор Майер!
– Тогда к Рони. Как там дела?
– Замечательно! Перестаньте скрещивать пальцы, что вы такой суеверный! Мама ждёт нас, поехали!
Стемран, северная окраина Стемрана, Техаон 7, 113, 15:50
– Мама! – Тевейра подбежала к ней, бросилась в объятия. Мерона смотрела на Майера, улыбаясь, и подмигнула – всё хорошо, не беспокойся. Обняла дочь и закрыла глаза. Видно было, что Мероне сразу стало легче.
– Как на тебя сшили! – удивилась она, потрогав пиджак на Майере. – А тебе идёт! Кроме шуток! А ты у меня просто красавица! – она снова обняла Тевейру. – Смотрите, так и ждёт вас, – указала она на великана. А тот, словно поняв, что о нём речь, опустил руки и чуть согнулся.
– Поклонился! – Тевейра в восторге. – Вы видели?! Он поклонился!
И все, кто собрались вокруг и с улыбками смотрели, как Мерона встречает своих, поклонились зелёному гиганту. Он тут же выпрямился, повернулся – бережно, никого и ничего не задев – и медленно побрёл на восток.
– Дела у него, – предположила Тевейра. – Спасибо! – она поклонилась уходящему гиганту и все вокруг склонились вновь. – Спасибо тебе!
Великан поднял руки – и казалось, он радуется тому, где он и что с ним.
– Майер, – Мерона обняла его. – Зараза ты моя тощая… быстро домой! К тебе, к ней или ко мне, куда хотите. Сидеть там и носа не высовывать! Отдыхайте!
– Идёмте! – сияющая Тевейра взяла его за руку. – Поедемте! Нужно отдохнуть, да?
Стемран, Стемран, площадь Строителей, 2, Техаон 7, 113, 17:20
– Мама будет поздно вечером, – Тевейра вновь была в полупрозрачном тефане. – Почему вы не спите? Вы же устали!
– Не могу, – признался Майер. – Столько всего…
– Я помогу! Давайте, сейчас под душ, потом ляжете, и я вами займусь. Моя очередь вас купать! – улыбнулась она. – Ну давайте, не ленитесь!
Она прошла на кухню, долго сидела там, потом набрала номер.
– Да, мама. Прямо сейчас. Нет, я не передумаю.
– Вы это видите?! – прошептала Тевейра, в голосе её звучали одновременно ужас и восхищение.
Он видел. И не мог поверить, что видит снова. И много бы дал, чтобы не видеть, а ещё лучше – чтобы убраться подальше и поскорее.
Там были роботы. Автоматическая база. Руины такой же они нашли в самом сердце Леса, и именно оттуда полезла вся эта механическая пакость. И вот – Майер своими глазами видел и отряды терминаторов, издалека кажутся забавными, грубо слепленными из пластилина фигурками; и гигантских амёб-пожирателей, одна из которых чуть не поглотила его самого, и множество летательных аппаратов. Что-то там грузили, или монтировали, а один из аппаратов взлетел и унёсся ввысь на их глазах.
Они стояли на тропе, и туман тёк за их спинами, а впереди располагалась долина, безжизненный камень, и там шла невероятная, механическая жизнь.
Прямо перед ними, на расстоянии пары шагов воздух задрожал и возникло тёмное, металлически блестящее облако. Терминатор. И снова рефлексы – пожелать, одна простая мысленная команда, и пистолет ложится в руку, уже настроенный на объёмное поражение, и отшвырнуть основную массу облака, переключая пистолет на термическое поражение, а другой рукой включить костюм в режим зеркала, потому что отдельные «мушки» терминатора уже облепили тебя, и пытаются проесть себе дорогу сквозь защитные слои к твоей плоти…
Тевейра прижалась к нему, и сейчас Майер ощущал её беззащитность и уязвимость. И ничего под рукой. Терминатор перед ними жужжал и выл, ломило в висках – видимо, ощупывает радаром окрестности, но ничего не видит. И вот он стёк, уплыл вниз, убрался прочь.
– Какой ужас, – шепнула Тевейра. – Они не видят нас, да? Потому что мы на тропе?
– Похоже на то, – согласился Майер. Он видел, как пара терминаторов за десять минут перебила почти две тысячи человек рабочих, и место, где предполагалась столица планеты, теперь – памятник, курган над братской могилой. Кто же вас придумал таких, и зачем? И откуда вы здесь, мы же перебили вас, уничтожили и вас, и то, что вас порождало! – Нам лучше вернуться. Их там сотни.
– Они куда-то улетают! Скажите, Майер, зачем вы придумываете всё это?
– Я?! – Майер остолбенел.
– Вы, мужчины. Мы такого не сумели бы придумать. Вы думали хоть раз, зачем?
А за спиной у нас тысячи таких, подумал доктор, и если только почуют, через пять секунд от нас не останется даже мокрого места.
– Не думали, – Тевейра обняла его. – Я знаю, о чём вы думали. Да, давайте уйдём. Я сделала снимки, на всякий случай.
Они сделали едва ли десяток шагов, как перед ними возник, из тумана, небольшой висящий в воздухе предмет, эллипсоид вращения, серо-серебристый.
Тевейра прижалась к доктору и закрыла глаза.
– Это эфемер! – удивился Майер и тихонько рассмеялся. – Вейри, всё в порядке. Это наша машина, своя. Наверное, заблудилась здесь. Она не опасна.
…но я в этом до конца не уверен, подумал Майер, помахал рукой. Эфемер беззвучно отплыл подальше и секунду спустя перед ними возник фантом. Умник! Откуда??
– Здравствуйте, – фантом улыбнулся. – Если вы видите и слышите меня, вы в запретной зоне. Мы называем её Тропой. Пожалуйста, следуйте за мной или спутником, в зависимости от того, кого из нас лучше видно.
И направился назад, в гущу тумана.
– Ничего себе! – Тевейра не отпускала руку Майера. – Это же… Маэр, да? Откуда он тут?
– Его проекция. Запись. Идёмте, он сказал следовать за ним.
– Как вам не страшно! – уважительно посмотрела Тевейра.
– Страшно, но мне приходилось бояться. Идёмте, а то потеряем их.
* * *
Фантом дошёл до того места, где они соскочили с вагона, и повернул направо – тропа разветвлялась. Минуты через три фантом остановился.– Перед вами опасная область, «давилка», выход внутри неё. Каждые несколько минут тут проходит мощный гравитационный импульс. Если пройти прямо и повернуть направо, вы увидите коридор. Моя программа на этом окончена. Эфемер будет сообщать вам интервалы до следующего импульса. Вам нужно примерно три минуты, чтобы добраться до коридора. У конца давилки вы найдёте боковые проходы, там можно спрятаться от импульса, если вы не успели войти в коридор. Если вы вынуждены отступить в проход, старайтесь держать рот открытым и не зажимайте уши. Удачи.
И рассеялся.
– Полторы минуты до импульса, – сообщил висящий рядом с ними эфемер. Голос Умника.
Время текло мучительно медленно.
Они ощутили импульс. Как будто прямо перед их лицами пронёсся скоростной поезд. Их обоих рвануло вперёд, и только чудом они удержали равновесие.
– Двадцать пять секунд до импульса, – эфемер не знает эмоций.
И спрятаться негде, сойдёшь с тропы! Пришлось отойти в сторону, там можно было присесть и взяться за крупные камни под ногами.
Импульс. Но им удаётся удержаться.
– Импульс через неопределённое время, – поведал эфемер.
Они ждали двенадцать минут. Как спутник узнаёт периодичность?
– Восемь минут до импульса, – предупредил спутник.
– Идёмте! – Тевейра вскочила. – Уходим, мне уже страшно тут!
Они добежали до конца… ничего. Каменная – или похожая на каменную стена, вверх, куда хватает взгляда, и бурлящие тучи над головой, и мёртвый камень под ногами. И всё. Но коридоры есть, хоть тут не обманули.
– Он сказал, держать рот открытым! – вспомнила Тевейра. – Откройте! Сейчас же откройте! Вот сюда, направо!
Удар. Им показалось, что их приподняло, ударило огромными ладонями и отпустило. Ударная волна, понял Майер. Ну да, если закрыть уши и рот, останешься без слуха. Если мозг через уши не вытечет.
– Там! – указала Тевейра. – Смотрите, там кто-то лежит! В том коридоре, напротив!
Эфемер подлетел и повис над их головами.
– Двенадцать секунд до импульса, – голос Умника.
– Давайте туда! – Тевейра взяла его за руки. – Может, ему нужна помощь! Мы…
Удар. Тевейра схватилась за сердце, хватая ртом воздух, оседая наземь. Майер ощутил, что его пронзает насквозь раскалённым прутом. Тевейра почти сразу же поднялась, помогла встать доктору.
– Мы долго не выдержим! – крикнула она. – Давайте туда!
– Минута двадцать секунд до импульса.
Они перебежали. Да, тело. В дальнем углу. Но помощь уже не нужна. Не очень свежее, так скажем, тело и Майер был рад, что покойник лежит лицом вниз. Рядом – небольшая походная сумка. Одет в военную форму. Задержав дыхание, Майер поднял сумку, удалось снять её, не испачкав. Какая мерзость… Он тут лежит минимум три недели!
– Великий Лес, – Тевейра, бледная как снег. – Что тут было? Кто всё это построил?! Зачем??
Удар. Всё внутри переворачивается и рвётся, медленно и болезненно.
– Восемнадцать секунд до импульса.
И тут он открылся. Коридор. Они оба заметили камшеры и летний пейзаж по ту сторону и побежали, взявшись за руки. Уже по ту сторону у Майера возникла мысль, что надо бы свернуть…
…Не было удара, но была волна тёплого воздуха. Их обоих приподняло, незримые горячие ладони отнесли их прочь и усадили наземь.
– С прибытием! – Умник, осклабившись, протянул руку Тевейре. Когда та поднялась, покачиваясь, и не веря тому, что жива, Умник уже помогал подняться Майеру.
– Шикарно нарядились! – покачал головой Умник. – Обожаю тегарцев, разбираются в прикидах. Да! Вы, поди, торопитесь домой? Позвоните ей, – он протянул Тевейре телефон. – Мама беспокоится! – Тевейра схватила телефон и побежала подальше.
– Что это было? – поинтересовался Майер. – Кто это всё построил?
– Тропа. Долго объяснять. Потом расскажу, как в гости приедешь. Что за сумка? И чем это от неё…
– Там был покойник. В военной форме, в такой мы ходили тут при заварушке. Это было рядом с ним.
Умник присвистнул.
– Дашь посмотреть?
– Сделай одолжение, – Майер был рад избавиться от зловонного трофея. Умник добыл из кармана пластиковый пакет и тщательно завернул добычу.
– Майер, – он обнял его за плечо. Тевейра убежала шагов за сто и сейчас говорила по телефону, и что-то явно доказывала невидимой Мероне. – Мой совет – поехали ко мне. Рони сейчас и так несладко, а после давилки обычно крыша едет. Ненадолго, но крепко. Ты ей сейчас не поможешь.
– Нет, я сначала к ней.
– Ну, тебе виднее, – Умник вручил ему брелок. – Это пульт к «Соколу». Эта кнопка – автопилот, ко мне домой, то есть. Эта – снимает с сигнализации. В бардачке инструкция, сам прочтёшь остальное. А мне пора.
– Эри, – окликнул его Майер. – Мы там видели, на этой вашей тропе, базу роботов. Там одних терминаторов было тысячи две. И корабли какие-то. Тевейра сделала несколько снимков.
Умник присвистнул.
– Вот зараза. Дождались. Ладно, они по тропе пройти не могут. Но дело дрянь, нужно подумать. Ты не вздумай об этом рассказать кому-то! Ладно, не пыли. Вас дома ждут, вы уж не задерживайтесь.
И побрёл себе дальше. И исчез – незаметно, неожиданно. Как и не было. Фокусник, подумал Майер, всё бы ему эффекты.
Тевейра подбежала к нему.
– Умник? Умни-и-ик! Куда он делся? – удивилась она. – Обиделся? Как я ему телефон отдам?
– Сам не пойму, – признался Майер. – Нас к себе зовёт. Машину оставил, где-то рядом. Так куда мы?
– Я – куда вы, доктор Майер!
– Тогда к Рони. Как там дела?
– Замечательно! Перестаньте скрещивать пальцы, что вы такой суеверный! Мама ждёт нас, поехали!
Стемран, северная окраина Стемрана, Техаон 7, 113, 15:50
– Мама! – Тевейра подбежала к ней, бросилась в объятия. Мерона смотрела на Майера, улыбаясь, и подмигнула – всё хорошо, не беспокойся. Обняла дочь и закрыла глаза. Видно было, что Мероне сразу стало легче.
– Как на тебя сшили! – удивилась она, потрогав пиджак на Майере. – А тебе идёт! Кроме шуток! А ты у меня просто красавица! – она снова обняла Тевейру. – Смотрите, так и ждёт вас, – указала она на великана. А тот, словно поняв, что о нём речь, опустил руки и чуть согнулся.
– Поклонился! – Тевейра в восторге. – Вы видели?! Он поклонился!
И все, кто собрались вокруг и с улыбками смотрели, как Мерона встречает своих, поклонились зелёному гиганту. Он тут же выпрямился, повернулся – бережно, никого и ничего не задев – и медленно побрёл на восток.
– Дела у него, – предположила Тевейра. – Спасибо! – она поклонилась уходящему гиганту и все вокруг склонились вновь. – Спасибо тебе!
Великан поднял руки – и казалось, он радуется тому, где он и что с ним.
– Майер, – Мерона обняла его. – Зараза ты моя тощая… быстро домой! К тебе, к ней или ко мне, куда хотите. Сидеть там и носа не высовывать! Отдыхайте!
– Идёмте! – сияющая Тевейра взяла его за руку. – Поедемте! Нужно отдохнуть, да?
Стемран, Стемран, площадь Строителей, 2, Техаон 7, 113, 17:20
– Мама будет поздно вечером, – Тевейра вновь была в полупрозрачном тефане. – Почему вы не спите? Вы же устали!
– Не могу, – признался Майер. – Столько всего…
– Я помогу! Давайте, сейчас под душ, потом ляжете, и я вами займусь. Моя очередь вас купать! – улыбнулась она. – Ну давайте, не ленитесь!
* * *
Тевейра смотрела, как он спит, а её тело медленно остывало после прикосновения его ладоней, горело прекрасным, ясным огнём. Сейчас, подумала она. Сейчас надо всё решить и всё понять. Ещё немного, и я сойду с ума.Она прошла на кухню, долго сидела там, потом набрала номер.
– Да, мама. Прямо сейчас. Нет, я не передумаю.
23
Стемран, Стемран, площадь Строителей, Техаон 8, 113, 5:30
Он уселся в постели. Один. Но Тевейра была здесь, рядом с ним, обоняние работает всё чаще и всё лучше. Как могут восстанавливаться нервные клетки в синтетической ткани? Это даже не фантастика, просто бред.
Записка. На столике, так, чтобы он точно заметил.
«Майер! Спасибо вам за всё. Не ищите меня, пожалуйста. И помните про обещание».
Почерк Тевейры, запах её «духов». Майеру стало не по себе. Рядом, на кресле, его одежда и халат. Одежда Тевейры – та, тегарская – аккуратно сложена рядом. Ничего не понимаю, подумал Майер, что случилось? События вечера выпали из памяти. Я что-то такого сказал или сделал?
Он не стал звать Тевейру. Бесполезно, и так понятно, что её нет. В доме тихо-тихо, только на улице редкие звуки – и это звуки природы. Как тут бывает тихо и спокойно!
Он прошёл в ванную, уже машинально, и только когда вышел обратно, осознал в полной мере содержание записки.
Тевейра ушла. Ни с того ни сего. Мерона права, он так и не научился понимать женщин.
– Я здесь, – позвала его Мерона. – На кухне. Идём, завтрак готов.
Майер вошёл на кухню, ощущая, что в голове большой беспорядок. Не сердитесь на нас, нам и так непросто…
Мерона – в домашней одежде, уставшая, круги под глазами, но довольная.
– Можно поздравить? – Майер всё понял и стало немного легче. Мерона и её команда выиграли.
– Можно, – она встала и обняла его, потрепала по затылку. – Садись, садись. Тут всё твоё любимое. У меня два дня отдыха. То есть могу два дня тратить, на что хочу, не сидеть в офисе, – она улыбнулась. – Соскучилась я по студенческой жизни, Айри. А ты?
Великое Море, о чём она говорит?!
– Там, в Тегароне… в общем, мне хотелось остаться и пожить. Да, соскучился, ты права.
– Три степени у тебя уже есть, – она налила ему кофе. – Самое время думать о четвёртой.
Он посмотрел на неё исподлобья.
– Я делаю, как ты, – пояснила она. – Когда любимых людей нет рядом, когда они запирают перед тобой двери, когда нет сил что-то изменить… я работаю. Помогает. Так вот, я закончила мою докторскую. Смешно, правда? Столько лет прошло, а она всё ещё актуальная!
– Не смешно, а прекрасно! – Майер нашёл силы протянуть руку и погладить ладонь Мероны. – Когда защита?
– Если всё пойдёт нормально, через месяц-полтора. Умник тебя ждёт, Айри. В Университете хотят видеть. Так хотят, что мне уже всё проели, что можно проесть. В клинике тоже полно дел. Без работы не останешься!
– Рони, чем я тебе могу помочь?
Она вздрогнула, опустила взгляд, ту же вновь посмотрела ему в глаза.
– Можешь. Я ужасно устала за последние пару лет. Это теперь мой дом, Айри. Если ты приехал домой, а не просто жить рядом со мной, я всё выдержу.
– Я приехал домой, Рони. К тебе и к ней. К вам всем.
Она улыбнулась, слёзы скатились по её щекам.
– Вот зараза! Я не про тебя! Айри, у нас тут полно дел. Ты крупный специалист, тебе везде будут рады. Не раскисай, ладно? Нас всех со всеми хотят поссорить, потому что мы добиваемся независимости.
Над Тессероном долгое время нависала угроза аннексии, вспомнил Майер. Великие Дома не сразу смирились с тем, что несколько талантливых, упорных и по-настоящему добрых людей могут преобразовать целую планету, превратить её в место отдыха и радости, а потом потребовать все права на неё. Такого не было никогда и не могло быть. Но Тессерон победил. Без единого выстрела, не пролив ни капли крови, хотя в его владельцев и стреляли, и что только ни делали.
– У меня есть договор с властями Тессерона, – Мерона пригладила волосы и налила Майеру ещё кофе. – Устный, неофициальный. Они заинтересованы в том, чтобы мы получили статус Великого Дома. Их можно понять: портал у них под боком. Если из Стемрана сделают колонию, тут не прекратится драка за ресурсы. Кроме того, среди представителей Великих Домов есть те, кто боится Леса. Боится так, что пойдёт на всё, чтобы его уничтожить. Вплоть до стерилизации всей планеты и заселения её флорой и фауной Старого мира. Пока что я сумела убедить их, что угроза надумана, что Лес отвечает агрессией только на агрессию, и что пользы от него людям много, если жить с ним в мире.
Она правильно поступает, подумал Майер. Великие Дома не воюют между собой. Если признают Стемран, то как минимум не будет традиционной, физической войны. Будет конкуренция иными средствами. Понятно, что Мерона и её сторонники хотят такой же автономии, что у Тессерона, но сил выстоять против прямой агрессии у Стемрана пока нет. Когда техника развивается до того, что один-единственный корабль может уничтожить целую планету, споры за территорию ведутся уже совсем по-другому.
– Я сейчас уеду, нужно кое-что сделать, – Мерона встала. – Вот ключи. Я сдала твой номер там, в гостинице. Тебе нужно появиться и подписать бумаги, конечно, но мне поверили на слово, – она улыбнулась. – Не сиди дома. Тебя правда ждут, и тебе очень рады. А я не ревную, представь! Разучилась! – она поцеловала его. – Майер, – позвала она, остановившись в дверях. Он поднял взгляд. – Ты сильный, – неожиданно сообщила Мерона. – Сильнее, чем сам думаешь. Я очень рада, что ты вернулся.
Он улыбнулся, хотя это было нелегко. Очень трудно.
– Не сиди дома, – снова попросила она и покинула кухню. Через три минуты входная дверь щёлкнула.
Майер спрятал лицо в ладонях, упёр локти в стол. Внутри было непередаваемо тоскливо. Мерона ждала, что он спросит про Тевейру, и очень бы разочаровалась, если бы спросил. Что Тевейра с ним сделала? Ещё лет пять назад в такой ситуации он бы уже сидел, глотал что-нибудь горячительное, или бы отыскал – легко, вы не поверите, насколько легко – пару-другую девиц, и приглушил бы тоску, загнал поглубже, утопил в спирте. А сейчас что-то происходило, и сама мысль жалеть себя и сокрушаться вызывали отвращение.
Не сидеть дома. Он вернулся в спальню Тевейры, в которой они провели ночь, и, сам не зная почему, переоделся в тегарское. Сразу стало намного лучше. Настолько, что Майер улыбнулся и подмигнул своему отражению.
Не ищите меня. Не думайте обо мне плохо. Я не смогу, Тевейра. Где бы ты ни была, пусть с тобой всё будет хорошо. Все рабочие заметки, вычислитель и кассеты с записями – там, в отеле. Вот с них и начнём. Работа, подумал он. Ты права, Рони. Работа. Она всегда помогала, особенно, когда работаешь и видишь пользу, когда гордишься своей работой.
Он уселся в постели. Один. Но Тевейра была здесь, рядом с ним, обоняние работает всё чаще и всё лучше. Как могут восстанавливаться нервные клетки в синтетической ткани? Это даже не фантастика, просто бред.
Записка. На столике, так, чтобы он точно заметил.
«Майер! Спасибо вам за всё. Не ищите меня, пожалуйста. И помните про обещание».
Почерк Тевейры, запах её «духов». Майеру стало не по себе. Рядом, на кресле, его одежда и халат. Одежда Тевейры – та, тегарская – аккуратно сложена рядом. Ничего не понимаю, подумал Майер, что случилось? События вечера выпали из памяти. Я что-то такого сказал или сделал?
Он не стал звать Тевейру. Бесполезно, и так понятно, что её нет. В доме тихо-тихо, только на улице редкие звуки – и это звуки природы. Как тут бывает тихо и спокойно!
Он прошёл в ванную, уже машинально, и только когда вышел обратно, осознал в полной мере содержание записки.
Тевейра ушла. Ни с того ни сего. Мерона права, он так и не научился понимать женщин.
– Я здесь, – позвала его Мерона. – На кухне. Идём, завтрак готов.
Майер вошёл на кухню, ощущая, что в голове большой беспорядок. Не сердитесь на нас, нам и так непросто…
Мерона – в домашней одежде, уставшая, круги под глазами, но довольная.
– Можно поздравить? – Майер всё понял и стало немного легче. Мерона и её команда выиграли.
– Можно, – она встала и обняла его, потрепала по затылку. – Садись, садись. Тут всё твоё любимое. У меня два дня отдыха. То есть могу два дня тратить, на что хочу, не сидеть в офисе, – она улыбнулась. – Соскучилась я по студенческой жизни, Айри. А ты?
Великое Море, о чём она говорит?!
– Там, в Тегароне… в общем, мне хотелось остаться и пожить. Да, соскучился, ты права.
– Три степени у тебя уже есть, – она налила ему кофе. – Самое время думать о четвёртой.
Он посмотрел на неё исподлобья.
– Я делаю, как ты, – пояснила она. – Когда любимых людей нет рядом, когда они запирают перед тобой двери, когда нет сил что-то изменить… я работаю. Помогает. Так вот, я закончила мою докторскую. Смешно, правда? Столько лет прошло, а она всё ещё актуальная!
– Не смешно, а прекрасно! – Майер нашёл силы протянуть руку и погладить ладонь Мероны. – Когда защита?
– Если всё пойдёт нормально, через месяц-полтора. Умник тебя ждёт, Айри. В Университете хотят видеть. Так хотят, что мне уже всё проели, что можно проесть. В клинике тоже полно дел. Без работы не останешься!
– Рони, чем я тебе могу помочь?
Она вздрогнула, опустила взгляд, ту же вновь посмотрела ему в глаза.
– Можешь. Я ужасно устала за последние пару лет. Это теперь мой дом, Айри. Если ты приехал домой, а не просто жить рядом со мной, я всё выдержу.
– Я приехал домой, Рони. К тебе и к ней. К вам всем.
Она улыбнулась, слёзы скатились по её щекам.
– Вот зараза! Я не про тебя! Айри, у нас тут полно дел. Ты крупный специалист, тебе везде будут рады. Не раскисай, ладно? Нас всех со всеми хотят поссорить, потому что мы добиваемся независимости.
Над Тессероном долгое время нависала угроза аннексии, вспомнил Майер. Великие Дома не сразу смирились с тем, что несколько талантливых, упорных и по-настоящему добрых людей могут преобразовать целую планету, превратить её в место отдыха и радости, а потом потребовать все права на неё. Такого не было никогда и не могло быть. Но Тессерон победил. Без единого выстрела, не пролив ни капли крови, хотя в его владельцев и стреляли, и что только ни делали.
– У меня есть договор с властями Тессерона, – Мерона пригладила волосы и налила Майеру ещё кофе. – Устный, неофициальный. Они заинтересованы в том, чтобы мы получили статус Великого Дома. Их можно понять: портал у них под боком. Если из Стемрана сделают колонию, тут не прекратится драка за ресурсы. Кроме того, среди представителей Великих Домов есть те, кто боится Леса. Боится так, что пойдёт на всё, чтобы его уничтожить. Вплоть до стерилизации всей планеты и заселения её флорой и фауной Старого мира. Пока что я сумела убедить их, что угроза надумана, что Лес отвечает агрессией только на агрессию, и что пользы от него людям много, если жить с ним в мире.
Она правильно поступает, подумал Майер. Великие Дома не воюют между собой. Если признают Стемран, то как минимум не будет традиционной, физической войны. Будет конкуренция иными средствами. Понятно, что Мерона и её сторонники хотят такой же автономии, что у Тессерона, но сил выстоять против прямой агрессии у Стемрана пока нет. Когда техника развивается до того, что один-единственный корабль может уничтожить целую планету, споры за территорию ведутся уже совсем по-другому.
– Я сейчас уеду, нужно кое-что сделать, – Мерона встала. – Вот ключи. Я сдала твой номер там, в гостинице. Тебе нужно появиться и подписать бумаги, конечно, но мне поверили на слово, – она улыбнулась. – Не сиди дома. Тебя правда ждут, и тебе очень рады. А я не ревную, представь! Разучилась! – она поцеловала его. – Майер, – позвала она, остановившись в дверях. Он поднял взгляд. – Ты сильный, – неожиданно сообщила Мерона. – Сильнее, чем сам думаешь. Я очень рада, что ты вернулся.
Он улыбнулся, хотя это было нелегко. Очень трудно.
– Не сиди дома, – снова попросила она и покинула кухню. Через три минуты входная дверь щёлкнула.
Майер спрятал лицо в ладонях, упёр локти в стол. Внутри было непередаваемо тоскливо. Мерона ждала, что он спросит про Тевейру, и очень бы разочаровалась, если бы спросил. Что Тевейра с ним сделала? Ещё лет пять назад в такой ситуации он бы уже сидел, глотал что-нибудь горячительное, или бы отыскал – легко, вы не поверите, насколько легко – пару-другую девиц, и приглушил бы тоску, загнал поглубже, утопил в спирте. А сейчас что-то происходило, и сама мысль жалеть себя и сокрушаться вызывали отвращение.
Не сидеть дома. Он вернулся в спальню Тевейры, в которой они провели ночь, и, сам не зная почему, переоделся в тегарское. Сразу стало намного лучше. Настолько, что Майер улыбнулся и подмигнул своему отражению.
Не ищите меня. Не думайте обо мне плохо. Я не смогу, Тевейра. Где бы ты ни была, пусть с тобой всё будет хорошо. Все рабочие заметки, вычислитель и кассеты с записями – там, в отеле. Вот с них и начнём. Работа, подумал он. Ты права, Рони. Работа. Она всегда помогала, особенно, когда работаешь и видишь пользу, когда гордишься своей работой.