Константинов Андрей Дмитриевич. Расследователь - Предложение крымского премьера

   - Конечно. И делал это очень ловко, как дрессировщик.
   - То есть? - удивился Андрей.
   - Очень просто, господин питерский расследователь: сначала он приучил Георгия к мысли, что Вайс - это здорово. Вайс - это приятное общение, в процессе которого тебя хвалят, тобой восхищаются. Разумеется, это приятно, это нравится... А Эдик Вайс появлялся всегда только в удобное время - как будто знал, когда уместно.
   - Вполне вероятно, что действительно знал, --сказал Андрей
   - Как это? - спросила Алена.
   - Очень просто: кто-нибудь из вашего замечательного редакционного коллектива снабжал его или его шефов информацией.
   - Кто? - подалась вперед Алена.
   - Не знаю, - сказал Обнорский. - Но это установить нетрудно. Так что там дальше относительно "дрессировщика"?
   - Вайс вел себя как дрессировщик: сначала он приучил Георгия к себе, потом внушил ему мысль о необходимости глотать эти чумовые колеса. Но и колеса-то он давал Георгию тогда, когда Гия слушался. А если не слушался - Вайс "исчезал", на связь не выходил, и Гия сидел без таблеток. А без таблеток он уже не мог - его давил депрессняк, он кидался на людей по малейшему поводу. На меня ему было уже наплевать.
   - Как быстро, Алена, все эти изменения происходили?
   - На глазах... Другое дело, что многие не хотели ничего замечать. И понимать не хотели. Спроси в редакции про Вайса, ответят: "О, Эдик? Эдик отличный мужик..." Еще бы! Эдик всегда приходил со свежим анекдотом, угощал вином, пивом. А того, что он за полтора-два месяца сделал Георгия наркоманом, замечать не хотели. Но для меня тогда было главным другое - Георгий отдалился от меня. Из наших отношений как-то незаметно исчезло человеческое тепло... Секс? О да, секса стало больше, но человеческое постепенно сходило на нет.
   - А что же вы... вы-то куда смотрели, Алена? - спросил Обнорский.
   - А что я могла сделать? - пожала она плечами. Обнорскому хотелось вскочить, тряхнуть Алену за плечи и заорать на нее: "Ты что? Ты что несешь, дура?! Мужика на твоих глазах разводят, сажают на наркоту, а ты целку из себя корчишь: что я могла?.. Ты и есть самый настоящий соучастник".
   Но он не закричал, он посмотрел на Зверева, и Сашка ответил ему понимающим взглядом. Ему тоже было очевидно, что Алена не так наивна, как хочет сейчас казаться.
   - Потом вы все-таки стали передавать Георгию материалы от вашего лю... от Эстера. Почему вы изменили свою позицию?
   - Потому, что их стал носить Эдуард Вайс.
   - А где брал их Вайс?
   - Да где? Наверное, там же. Как вы сказали: "у моего лю..."
   - Почему вы так думаете?
   - Да потому что материалы были те же самые, о которых мне намекал Эстер. Поэтому я твердо убеждена, что Вайс - человек Хозяина. И я подумала: пусть уж эти материалы идут через меня. Я, по крайней мере, сумею отсеять то, что может стать миной замедленного действия в судьбе Георгия.
   - Понятно. Скажите, Алена, какие суммы Хозяин платил за организацию левых публикаций? - спросил Зверев.
   - Платил? - удивилась она.- Он ничего не платил.
   - Как же так? За черный пиар обычно платят. Обычно немало.
   - Он не платил... давал по пятьдесят-сто долларов на Интернет-кафе. На расходы.
   - Любопытно. У Георгия - финансовые проблемы. Он выполняет... э-э... довольно деликатную миссию, за которую можно спросить деньги. Но не спрашивает. Как же это понимать?
   Алена замялась, потом сказала:
   - Он и не мог спросить. Он ни разу не общался с Хозяином лично, только через меня.
   - Понятно. Но через вас, Алена, он мог передать: деньги давай.
   - Видите ли, Андрей...
   - Вижу! - сказал Обнорский. - Вижу. Георгию уготовили роль "жертвы режима", и вы активно помогали "режиссеру" работать с "актером". А жертве не положено быть богатой... Так?
   - Нет, - сказала она горячо. - Не так... разумеется, не так.
   - Так, Алена! - уверенно, обличительно произнес Зверев. - Вы сами пятнадцать минут назад сказали, что не любили Георгия... что не любили его никогда и с удовольствием приняли предложение разыграть спектакль "Жертва режима". Разумеется, вы не знали тогда, чем это может кончиться... Возможно, Хозяин даже говорил вам, что все его действия пойдут на пользу Горделадзе, для его же блага.
   - Да, да, именно так, - подхватила она.
   - Погодите, не перебивайте меня, Алена Юльевна. Я не думаю, что все так просто. Я думаю, что у вас были иные мотивы... Самый простой - финансовый.
   - Как - финансовый? - изумилась она.
   - Да очень просто: вы получали от вашего бывшего любовника не только материалы, но и деньги за публикацию этих самых материалов.
   - Да как вы смеете?
   - Смеем! - сказал Обнорский. Он встал, подошел к креслу, в котором сидела Алена, остановился, нависая над ней. - Смеем, Алена. Ты видела, как у тебя на глазах губят человека... И - молчала.
   - Я не молчала, - ответила она. Чтобы отвечать, ей приходилось задирать голову.
   - Ты не просто молчала. Ты, как мне представляется, участвовала в этом. Пассивно, разумеется, но участвовала. И даже получала удовольствие, видя, как Георгий все глубже увязает в трясине.
   - Нет! - выкрикнула она.
   - Да, - сказал Обнорский. Он интуитивно чувствовал, что попал "в десятку". - Да, Алена, да... Ты втайне ненавидела его. За то, что у него есть дочки. За то, что он никогда их не бросит. За то, что он талантливее тебя как журналист и интереснее как личность. Ты давно и тайно ненавидела его, и когда твой бывший трахаль предложил тебе "расплатиться" с Георгием, ты сразу согласилась.
   - Нет, нет и нет, - сказала она.
   - Конечно, я не могу доказать свою точку зрения... Но чем другим, Алена, можно объяснить твое поведение? Деньгами? Наверно, можно, но я в это не очень верю. Как иезуитски ты себя вела! В этом'есть нечто... Нечто глубоко личное, не имеющее отношения к деньгам.
   - Я боялась, - произнесла Затула.
   - Возможно... возможно, ты боялась. Но это не мешало тебе подталкивать Георгия к обрыву. И одновременно трахаться с ним. От этого некрофилией тянет, деточка...
   - Да как ты смеешь, подонок? - закричала она, вскакивая.
   Обнорский легонько толкнул ее ладонью в плечо, и Затула снова села в кресло. Андрей сознательно обострял диалог. Он видел, что Затула начала оправляться от первого шока, что она уже примеривает новую маску, уже привычно лжива... Он решил надавить.
   - Смею! Ты, как настоящий маньяк, сначала убила Георгия, а потом хранила его отрубленную руку. Ты почти что в глаза ему заглядывала в смертный час. Ты толкала его к могиле, Алена.
   - Не так, - вскрикнула она. - Все было не так.
   - А как было? - спросил Обнорский. Он видел: сейчас она заговорит. И она заговорила:
   - Все было не так, не так, не так! Никто не хотел его убивать. Хозяин предлагал создать образ Горделадзе-жертвы... Но не убивать. Георгий должен был исчезнуть, отсидеться в Грузии, а потом "сбежать из чеченского плена", куда его "продал злой Бунчук". Хозяин говорил: все будет сделано так - комар носа не подточит. У нас в запасе, говорил он, будет железный козырь. Такой, что ничем не перебить... Тогда я не знала, что он имел в виду "кассеты Стужи". Впрочем, может быть, он имел в виду что-то другое. Неизвестно, был ли он сам в курсе существования кассет или решил использовать их, когда Георгий "открыл" кассеты...
   - Что значит: он "открыл" кассеты?
   Алена вдруг хлопнула себя по лбу и сказала:
   - Господи, какая же я дура! Как же я сразу не поняла, что вы ничегошеньки не знаете? Слышали где-то случайно, краем уха, про "дипломат"...
   - Вы почти правы, Алена, - сказал Зверев. - Но только "почти". Мы действительно слышали случайно, "краем уха", про "дипломат". Потом мы случайно услышали про вашу связь с Хозяином... случайно услыхали про забавы Георгия в Интернет-кафе... случайно уличили вас во лжи со "штурвалом". Есть еще десяток таких "случайностей". Мы пока их не называем - мы даем шанс вам.
   - Да ладно тебе, Зверев, Господа Бога из себя корчить - шанс он мне, видите ли, дает! Да кто ты такой, Зверев? А ты, Обнорский, кто? Расследователи? Да вы никто здесь, на Украине! Тут покруче и поумнее вас мужики сидят. В погонах с большими звездами... Но и они сидят, хвост поджавши. Вы думаете, только вы такие умные? Кроме вас никто по следу не смог пройти? А? Так ведь есть, есть люди, которые очень много знают. Но сидят на жопе ровненько, смирненько. Пока команды "фас!" не будет - голоса не подадут. А вы? Ой, мама, не могу - "мы даем вам шанс!" Да я завтра же заявлю, что вы приходили ко мне и шантажировали меня... Консьержка подтвердит, что вы были у меня. Настаивали, чтобы я дала показания на Хозяина. А хотите, я заявлю, что вы вербовали меня работать на ваше москальское ФСБ? Вот скандальчик-то будет! Международного уровня.
   Алена произносила свой монолог быстро, уверенно, даже как будто весело. Но очень скоро выдохлась, увяла и съежилась под тяжелыми взглядами Зверева и Обнорского. Как-то разом, вдруг, она осознала, что уже сказала в запале много лишнего... И что оба питерских не очень просты, зато очень опасны. Они опасны не той опасностью, какой опасен Хозяин или Отец. Они опасны своим умением добывать и анализировать информацию. И этот Зверев не зря намекнул: у нас есть в загашнике еще десяток таких "случайностей"... И ведь почти наверняка они у них есть. В какой момент и каким образом они обнародуют эти "случайности", то бишь факты? В чьи руки отдадут?
   Она не ощущала себя преступницей, она не совершила ничего худого... Но отчего же ей так страшно и тяжело? Отчего она мечется между желанием рассказать все и желанием выгнать двух этих коллег... Что делать? Что делать?
   - Ну, - сказал Обнорский, - успокоилась? Что значит: "Георгий открыл кассеты"?
   - Именно то и значит...
   - А все-таки?
   - Вы уже в курсе, что Георгию остро не хватало денег?
   - Конечно. Мы также в курсе, что вы, Алена, сорвали получение американского гранта. А также подставили "Вести", опубликовав критическую статью про спонсора... Как тут не быть острой нехватки денег?
   - Тут все не так просто, - вяло сказала она.
   - Бросьте, - ответил Зверев. - Все просто. Вы отсекали Горделадзе от реального финансирования.
   - Нет, вы не понимаете...
   - Объясните, мы поймем.
   - Вы не поймете, - сказала Алена. - Я... я сама не понимаю.
   - Ладно, дальше. Финансовые проблемы были, но все же деньги откуда-то поступали. Если Хозяин за пиар не платил, то откуда?
   - Его финансировал Отец.
   - Да бросьте, Алена. Тысяча баксов в долг - это что, по-вашему, "финансирование"? Тем более, что деньги Георгий вернул
   - Как - вернул? - удивилась Алена. - Почему - тысячу долларов? Кто вам это сказал?
   - Отец и сказал, - ответил Зверев.
   - Ну, Отец мог вам сказать все, что угодно. Даже то, что он сам у Георгия брал в долг... Вы поверили Отцу?
   - Георгий был должен Отцу?
   - Да, еще бы. Я думаю, что подсадка Георгия на финансовый шприц к господину Матецкому была спланирована Хозяином.
   - Много Георгий был должен? - спросил Зверев.
   - Много... тысяч пятнадцать.
   - Гривен?
   - Если бы! Долларов.
   Обнорский и Зверев переглянулись - пока их построения в основном подтверждались. Да, у Горделадзе был левый источник финансирования. Да, он возник неслучайно - он являлся частью плана "Украина без Бунчука!". Разве пятнадцать тысяч баксов - деньги? Понятно, что суммарная стоимость плана на порядок или даже на два выше... Но даже и полтора миллиона баксов - не цена за Украину. За возможность установить здесь контроль над президентом и качать бабки. Торговать нефтью, газом, портами, людьми и самой "незалежностью". Украина огромна и богата... Разве миллион-другой долларов и несколько человеческих жизней - цена за нее? Нет, ребята, не цена... Лезут со всех сторон Хозяева с Отцами, Газовые Принцессы и Футбольные Магнаты. Каждый хочет урвать "свое"... Но не прочь прихватить и чужого. Для этого все средства хороши подкуп, шантаж, убийство. Важен результат.
   - Значит, - сказал Обнорский, - Отец подпитывал Георгия финансово. Видимо, с дальним прицелом и по заданию Хозяина. Я вас правильно понял?
   - Пожалуй, да...
   - А почему, Алена, вы считаете, что Отец действовал по заданию Хозяина?
   - А с чего бы Отец стал таким широким спонсором? - пожала плечами Алена. - Он же бандит, жмот страшный. Я его по Симферополю знаю - он просто так копейки не даст никому...
   - Понятно. Ну а какое отношение Отец имел к тому "дипломату"? Как Георгий узнал про "дипломат"?
   - Он был у Отца. Пошел просить еще денег. Сами знаете - их много не бывает. Он пошел просить, но в тот день Отец впервые ему отказал. Даже напротив, сказал, что пора бы, мол, и рассчитаться. Для Георгия это была полная неожиданность... Он растерялся, он не знал, что ответить.
   Обнорский подумал: "Когда Гия брал деньги у натурального бандита неужели не предполагал, что настанет время платить по счетам?"
   Как будто услышав его мысленный вопрос, Затула сказала:
   - Георгий уже здорово подсел на таблетки. Я думаю, что он уже не совсем адекватно воспринимал происходящее. Он жил в режиме "кайф-депрессняк". Все либо хорошо, либо плохо. Это было не очень заметно посторонним, но я-то знала отлично... Короче, Отец спросил: как, мол, отдавать будешь, Георгий? И Гия растерялся. Он не знал, что ответить... Но в этот момент у Отца зазвонил телефон. Георгий говорил мне позже: меня спас этот звонок! Он, дурень такой, не мог предположить, что этот звонок его и погубит... В общем, зазвонил телефон. Невольно Георгий стал свидетелем разговора. Разговор велся "конспиративно" намеками, недоговоренностями. И все же Гия понял, что речь идет о некой "посылке", которая, видимо, находится в камере хранения. О камере хранения он догадался потому, что Отец записал на календаре: "яч. 68 к. ЗОЗ". Это, видимо, следует читать как "ячейка No 68, код ЗОЗ". Логично?
   - Вполне, - ответил Зверев. - Это было двадцать восьмого июля?
   - Нет, двадцать первого.
   - Как двадцать первого? - спросил Обнорский и посмотрел на Зверева. Сашка пожал плечами.
   - Да вот так - двадцать первого, - сказала Алена. - Я точно помню.
   - Ладно, пусть двадцать первого. А "дипломат" Георгий взял двадцать восьмого?
   - Да, двадцать восьмого. Как, кстати, вы узнали?
   - Оперативным путем, Алена Юльевна. Нам, конечно, очень далеко до тех крутых ребят с большими звездами, но кое-что мы умеем... Что же было дальше-то?
   - Дальше? Из разговора Отца с неизвестным Георгий понял, что "посылка" в ячейке номер шестьдесят восемь имеет какое-то важное значение и что долго лежать ей в камере хранения нельзя. Отец заверил, что долго лежать она не будет... Дальнейшее вам известно.
   - Отчасти, - возразил Зверев.
   - Хотите, чтобы я вас за ручку водила? - с издевкой спросила Алена.
   - Нет, нам не нужно, чтобы нас водили за ручку. Мы сами можем реконструировать события. Хотите, Алена, чтобы я сам вам рассказал, как дело сделалось? Я расскажу. Итак, двадцать первого июля Георгий невольно стал свидетелем разговора Отца с неизвестным. Из той информации, которую удалось снять, Гия сделал вывод: на вокзале, в ячейке номер шестьдесят восемь, находится некая посылка для Отца. И эта посылочка имеет важное значение... В разговоре Отец "конспирировался", из чего хитрый Гия сделал следующий вывод: что-то здесь не так. И, конечно же, решил посмотреть: а что не так? И поехал на вокзал... и проник в ячейку... Думаю, что сначала он был разочарован - он ожидал обнаружить деньги. Целый "дипломат" денег. Или наркотики. Или нечто подобное. А там оказались "кассеты Стужи". Я думаю, что в тот раз, двадцать первого, Георгий не стал их слушать. Он положил "дипломат" обратно... Почему я так думаю? Элементарно, Ватсон. Если бы Гия прослушал кассеты, он бы их забрал. Но он - хвала ему и честь! - рассудил иначе. Что-то в этом есть! - решил он. И задумал отследить канал. Существует, правда, одно "но": необходимо знать, что это именно канал, а не разовая передача. Откуда Гия мог это узнать? - спросите вы. Я думаю, что есть две возможности. Либо в том же "дипломате" лежала записюлька: наш следующий секретный контакт состоится через неделю таких же способом... Либо нечто подобное прозвучало в подслушанном им разговоре. Не суть важно! Важно то, что через неделю, двадцать восьмого июля, разведчик Гия Горделадзе заступил на боевой пост. Он принял "таблетку успеха", нацепил темные очки и сел в засаде. Возможно, он вооружился фото- или видеотехникой.
   Зверев говорил, Алена смотрела на него во все глаза. Когда Сашка произнес последнюю фразу - про фото-видео - она как будто напряглась. Зверев это заметил.
   - Так вот, - продолжил он, - Георгий засек и, скорее всего, сумел зафиксировать на пленку...
   Сашка повернул голову к Затуле и быстро спросил:
   - Верно, Алена? - Алена кивнула механически.
   - ...и зафиксировал на пленку человека, который принес "дипломат". Скорее всего, Георгий знал этого человека... Почему я так считаю? У Георгия была очень сложная задача: человека, который принесет "дипломат", он не знал. И точного времени, когда состоится закладка, он почти наверняка не знал... Да и номер ячейки тоже - нельзя же всерьез рассчитывать на то, что это снова будет "шестьдесят восьмая". Поэтому Георгию приходилось снимать всех подряд. Выделяя в первую очередь мужчин с "дипломатами". Но так можно снимать очень долго. Скорее всего, он увидел знакомого. Так, Алена?
   - Да, - сказала Затула.
   - Кого? - спросил Андрей. - Кого он увидел?
   - Мельника, - ответила она.
   - Того самого? - ничему уже не удивляясь, спросил Андрей.
   - Да, Обнорский, того самого.
   Из статьи в "Украинских вестях":
   "В прошедший понедельник, на канале HI-TV, который принадлежит почти зятю Бунчука г-ну Пинчеру, предали огласке расшифровку видеозаписи свидетельств офицера С Б У, который "писал" президента... Мы представляем нашим читателям фрагмент этой расшифровки:
   "Мы, члены временной следственной комиссии Верховной Рады, - предваряют видеозапись депутаты Рады, - в соответствии с постановлением Верховной Рады Украины от 1 сентября 2000 года в помещении(в целях безопасности помещение не называется) применили видеозапись в соответствии с требованиями Уголовно-процес-суального кодекса Украины и получили объяснения от Мельника Николая Ивановича, родившегося 18 октября 1966 года в Васильковском районе Киевской области ":
   - Назовите, пожалуйста, вашу фамилию, имя и отчество ?
   - Я - майор запаса Службы безопасности Украины Мелыик Николай Иванович.
   - Назовите, пожалуйста, свою последнюю должность?
   - Моя должность - старший офицер безопасности, отправленный в отдел охраны президента Украины.
   - Ваше бывшее место работы ?
   - Отдел охраны президента Украины.
   - Вы имели доступ к помещениям, где пребывал президент Украины?
   - Да, имел.
   - Когда и при каких обстоятельствах проводилась запись, которую вы передали народному депутату Александру Стуже?
   - Запись, точнее документацию президента Украины, я начал проводить после того, как стал свидетелем во время выполнения служебных обязанностей, как президент Украины Леонид Бунчук отдает преступный приказ и только после того, как я узнал, что этот приказ выполнен, я стал документировать дальнейшие события.
   - На протяжении какого времени осуществлялась запись?
   - Документирование разговоров президента Украины в его рабочем кабинете осуществлялось на протяжении длительного времени, и тех материалов, поверьте, достаточно, чтобы доказать, что президент Украины действовал не на благо народа Украины.
   - Как технически осуществлялась запись? Какое именно устройство использовалось для снятия информации?
   - Цифровой диктофон.
   - Где именно и каким способом устанавливалось устройство?
   - Цифровой диктофон находился непосредственно в кабинете президента Украины под диваном. Как заходим в кабинет президента, с левой стороны - мягкий уголок, и под диваном был расположен этот диктофон.
   - Находится ли это устройство на том же месте до сих пор?
   - Сегодня его там нет.
   - Где находится это устройство?
   - В надежном месте.
   - Под вашим контролем?
   - Да.
   - Вы могли бы его предоставить при необходимости для проведения независимой экспертизы?
   - Я готов передать это устройство для проведения независимой экспертизы, но на Украине независимой экспертизы не может быть.
   - Проводилась ли перезапись звукозаписи?
   - Те материалы, которые я передал депутату Стуже, содержат отрывки тех записей, которые у меня есть. Я передал не весь разговор Бунчука с Марченко, а только те отрывки, которые касались "дела Горделадзе ", его исчезновение и заказа Бунчука на то... чтобы его...
   - Что побуждало вас на осуществление этих записей ?
   - После того, как я узнал, кто нами правит, какие приказы отдаются, какие выполняются, как офицер, который дал присягу на служение Украине, я не мог не задокументировать и не передать, чтобы все население узнало о том, кто нами на сегодняшний день правит. Я это делал для того, чтобы положить край тем преступным действиям.
   - Чем вы руководствовались в своих действиях?
   - После того, как я узнал о преступном приказе, и после того, как этот преступный приказ был приведен в действие, эти обстоятельства побуждали меня к тому, чтобы начать документировать эти разговоры.
   - Уточните, какая информация, касательно каких лиц, каких приказов есть в этих записях?
   - Президент Украины отдавал приказы главе государственной налоговой администрации, министру внутренних дел, председателю Службы безопасности. Эти приказы были направлены на уничтожение неподконтрольных режиму оппозиционных к. Кучме средств массовой информации. Таких, как газеты " Сильски висти", "Товарищ", "Грани", "Вечерние вести", "Зеркало недели ", " Свобода ". Также он отдал приказы на подавление радиостанции ВВС и "Свобода". Это касалось также ряда предприятий, банков, фондов. Также он отдавал приказы на использование органов судебной и исполнительной власти для того, чтобы придушить противодействие депутатов, которые пытались что-то изменить и бороться. Это такие, как народный депутат Украины Белашов, Головастый, Кастенко, Имошенко, Ткаченков, Стужа, а также другие фамилии, которые я сейчас не помню, но касательно которых он отдавал приказы душить. На это есть документальное подтверждение.
   - Есть ли документальное подтверждение его приказов, касающихся прослушивания народных депутатов?
   - Да, есть. Президент Украины непосредственно отдавал приказы председателю Службы безопасности Сварогу на прослушивание всех и вся. С самого начала Бунчук отдавал приказ такого содержания - никого не простить, кто работает против нас. И была команда - душить, уничтожать. Почему именно Горделадзе? Я не знаю. Бунчук позвонил по телефону главе администрации Латвину и дал ему указание, чтобы тот думал, как и что делать с Горделадзе. Потом, через 2-3 минуты, Латвии пришел к президенту в кабинет, и там они обсуждали. Бунчук говорит: "Может, на него есть суд?" Латвии говорит: "Нет, пусть Марченко подействует на него другими методами".
   - Уточните, пожалуйста, цель осуществления записи этих разговоров?
   - Целью было прекратить преступную деятельность этого режима, для того, чтобы народ смог очиститься от грязи и той откровенной лжи, которая доносится ежедневно".
   - Да, Обнорский, того самого Мельника, - сказала Алена.
   - Нормально, - сказал Андрей. - Просто нормально. Просто высший пилотаж конспиративной работы - майор СБУ из системы безопасности президента "пишет" президента, а потом таскает "дипломат" с кассетами на вокзал... Что думаешь, Саша?
   Зверев пожал плечами, ответил:
   - Реальная жизнь сильно отличается от шпионских романов.
   - Да уж, отличается... Итак, Алена, он зафиксировал на пленку, как Мельник положил "дипломат" в ячейку, что было дальше?
   Затула зябко повела плечами, ответила будто в пустоту:
   - Георгий попробовал открыть ячейку. Он наугад набрал тот же код, что и в первый раз - получилось.
   Он забрал этот "дипломат", переложил в другую ячейку и остался наблюдать дальше.
   - Он хотел посмотреть, кто придет?
   - Да, разумеется.
   - Пришел человек от Отца?
   - Нет. Пришел сам Отец.
   - Нормально,- сказал Обнорский. - Один дурак лично делает закладку, другой дурак лично за ней приходит.
   - Они, - сказал Зверев, - просто боялись передоверить это третьему лицу. Потому и челночили сами.
   - Резон,- согласился Обнорский,- конечно, есть. Тем более, что у Мельника в кармане - ксива СБУ, а у Отца так и вообще депутатская неприкосновенность... попробуй прихвати.
   - Отца Георгий тоже зафиксировал? - спросил Зверев.
   - Да, - ответила Алена. - Очень смешно было смотреть, какое мурло было у депутата народного, когда он обнаружил пустую ячейку... А "дипломам-то лежал в соседней!
   - Вы видели пленку?
   - Конечно. Ее видели еще два человека.
   - Кто?
   - Сам Отец и Хозяин.
   - Где она теперь?
   - Не знаю, - сказала она безразлично. - Скорее всего, уничтожена... Впрочем, у Хозяина, может быть, сохранилась копия. Но вам до нее не дотянуться - руки коротки.
   - Когда Георгий изъял "дипломат"?
   - Да сразу, как только Отец убежал... Он убежал как наскипидаренный, а Гия спокойно взял посылочку и ушел.
   - Он пришел к вам?
   - Да, ко мне... Мы вместе прослушали записи, и нам тоже стало худо.
   - А потом? Что было потом, Алена?
   - Потом мы долго решали, что с этими кассетами делать. Я предлагала их уничтожить и забыть. Но Георгий сказал: нет. Нет, сказал он, это мой шанс. Отца я теперь скручу в бараний рог.
   - М-да... скрутил, - сказал Зверев.
   - Я еле-еле уговорила его не ходить к Отцу сразу. Не пороть горячку, обдумать все. Он же упрямый был... Если бы вы знали, какой он был упрямый. Но я все-таки его уговорила. Я предложила ему отнести кассеты Хозяину.