Страница:
— В это трудно поверить, мисс Лэнгли. Джентльмены любят живых и красивых девушек. Вероятно, уже с начала сезона она потеряла счет предложениям руки и сердца.
Мисс Мод нашла слова Генриетты Ролланд неуместными и дерзкими. Они произвели на нее не менее отталкивающее впечатление, чем ее неприглядная, подходящая разве что для дома одежда. Она мрачно посмотрела на Хэтти, отчего ее длинный нос вытянулся еще больше, и затем, откровенно разглядывая каждую складку на бесформенном гороховом платье, издала короткий ехидный смешок.
— Уж вам-то, мисс Ролланд, наверняка не приходится беспокоиться на этот счет. Вряд ли вам грозит пресыщение вниманием сильного пола.
Хэтти с трудом удержалась от смеха, однако сделала вид, что раздосадована. Она косо посмотрела на мисс Мод и с важностью произнесла прежним омерзительно гнусавым голосом:
— Возможно, вы правы, мисс Лэнгли. Но я не исключаю, что вы составите мне компанию на этот сезон. Вот уж тогда мы с вами вдоволь перемоем косточки всем хорошеньким девушкам, пока будем сидеть у стены и смотреть, как они танцуют.
— Экая насмешница, — едва слышным шепотом сквозь зубы сказала мисс Мод, не отважившись по каким-то соображениям произнести это громче и внятнее. Затем она с важностью удалилась.
— Просто невыносимая особа. Ужасная, правда? Однако вам неплохо удалось отделаться от нее и главное — вежливо.
Хэтти обернулась на незнакомый женский голос и увидела стоявшую рядом мисс Изабеллу Бентуорт.
— Это вовсе не трудно, если знаешь, чем задеть ее за живое. Простите, сударыня, меня зовут Генриетта Ролланд. Я рада познакомиться с вами. Я давно приметила вас. Вы одна из самых привлекательных девушек в этой гостиной. Я думаю, вы и сами знаете это. Зато мисс Мод, дай ей волю, отыскала бы у вас кучу изъянов: в наружности, одежде и характере.
Мисс Изабелла Бентуорт улыбнулась, сначала сдержанно, а потом довольно — во весь рот.
— Раньше мне не приходилось встречать вас в обществе. Вы недавно в городе?
— Да, сравнительно недавно. Но я видела вас, мисс Бентуорт. Пару раз вы были с одним молодым джентльменом. Он высокого роста, хорошо сложен и красив лицом. Одевается щеголевато и вообще выглядит решительным и лихим. Во всяком случае, так мне показалось. — «Ну это уж я слишком», — подумала Хэтти насчет лихости. К ее удивлению, мисс Изабелла не выказала никакого недовольства столь откровенной оценкой ее поклонника. Она только зарделась и смущенно опустила глаза на свои атласные туфельки.
— Я думаю, вы говорите о сэре Гарри Брэндоне.
От Хэтти не скрылся оттенок тревоги в голосе собеседницы. Она понимала, что после столь непродолжительного знакомства и нескольких фраз не может делать сколько-нибудь серьезные выводы о ее характере. Но в целом мисс Бентуорт была ей очень приятна и невольно располагала к дальнейшему общению.
— Я наслышана о сэре Гарри. Говорят, из всех холостяков он едва ли не самый завидный жених, не правда ли?
— Думаю, да.
Ответ мисс Бентуорт прозвучал явно безрадостно.
После этих слов у Хэтти не было сомнений, что Изабелла не только благосклонно принимала ухаживания ее друга, но и отвечала ему взаимностью. Хэтти с удовольствием дала бы сейчас хороший пинок сэру Гарри за то, что он своими проволочками мучил такую прелестную молодую леди. «Лихой? Чушь собачья! Чурбан!»
— Извините за откровенность, мисс Бентуорт. Мне показалось, что в отношении этого молодого человека у вас есть определенная линия поведения. Надо думать, он тоже имеет вполне серьезные намерения?
Мисс Изабелла окинула глазами симпатичную ей мисс Ролланд и доверительно сказала:
— Вы угадали, мисс Ролланд, для меня это больной вопрос. Но сейчас эти разговоры теряют всякий смысл. Моя мама спит и видит, чтобы я обручилась к концу сезона. У меня три сестры, и все они дожидаются своего выхода. А разговаривать на эту тему с Гарри бесполезно. Он бледнеет при разговорах о женитьбе. Ему уже двадцать четыре, а он все считает, что еще не созрел. И все потому, что его зять, граф Марч, женился в двадцать восемь лет. Вот и Гарри, подражая ему, говорит, что сделает это не раньше, чем в таком же возрасте. Он без конца повторяет, что мне сейчас должно быть только четырнадцать лет, а не восемнадцать. В этом, видите ли, все дело. Иногда он становится еще упрямее, чем моя мама. И тогда я прихожу в ужас от мысли о замужестве: ведь с таким супругом придется прожить всю жизнь.
«Кто с этим станет спорить!» Все, что Хэтти сейчас услышала, в точности соответствовало логике рассуждений сэра Гарри. Сказать по правде, она не прониклась сочувствием к трем незнакомым ей сестрам девушки, но судьба самой Изабеллы была ей небезразлична. Когда она выслушала конец ее рассказа, в голове у нее невольно мелькнула мысль о самой себе. Стала бы ее собственная мать, если бы была жива, вот так же настойчиво толкать ее под венец до конца первого сезона? «Бог мой, что за спешка? Ведь сезон еще только начался».
— И что же, мисс Бентуорт, у вашей мамы, кроме Гарри Брэндона, есть кто-то еще на примете?
— Да, мисс Ролланд. Сэр Уильям Файли. Это очень богатый человек. Но он очень неприятен мне. Отвратительная жаба. К сожалению, он своей лестью так заморочил маме голову, что она ни о ком другом и слышать не хрчет. Однажды я думала, что не выдержу. Я чуть было не сказала ей, чтобы она сама выходила за него замуж, если он ей так нравится. Они, между прочим, почти в одном возрасте. Сэр Файли безукоризненно вежливый и всегда говорит только правильные вещи. Но я не верю ему, потому что в нем есть что-то фальшивое. Я уверена, что на самом деле он не такой, каким хочет казаться.
— Да он в отцы вам годится! Это вы справедливо заметили. И вы правильно считаете, что вашей маме лучше оставить его для себя. Что за чепуха! Как ей могло прийти в голову выдавать вас замуж за него! Безусловно, ваша мама не может не понимать, что этот брак не составит ваше счастье. Вряд ли она считает, что вы будете процветать в таком браке.
То, что Хэтти услышала о сэре Уильяме Файли, дало ей дополнительную пищу для размышлений. Хотела бы она знать, действительно ли сэр Уильям питает слабость к молодым дамам? Ко всем без исключения? Или к богатым особенно?
— Это верно, — согласилась мисс Бентуорт, — он слишком стар для меня. Но если сэр Гарри не пожелает жениться на мне, боюсь, у меня не будет выбора. Моя мама — непреклонная женщина. У папы душа уходит в пятки, когда она начинает говорить. И потом, конечно, сестры. Ведь у меня их три. Мама даже хотела выдать меня замуж до начала сезона. Знаете почему? Чтобы сэкономить средства. Мне кажется, что это очень глупо с ее стороны. Ведь наш папа, можно сказать, кует деньги.
— Все это глупости, мисс Бентуорт. Я имею в виду разговоры вашей мамы. Каждый имеет право на собственный выбор. Просто вам нужно проявить больше решительности.
«Решительности? О какой решительности говорит эта невзрачненькая мисс Ролланд?» — подумала про себя мисс Бентуорт. Конечно, мисс Ролланд, при ее-то внешности, легко рассуждать о чужих делах. Возможно, ей в самом деле ничего не стоит собрать всю решительность, какая только существует на свете. И это неудивительно, потому что вряд ли найдется такой джентльмен, который захочет покончить с собой, если вдруг мисс Ролланд откажется выйти за него замуж. Может ли в таком случае мисс Ролланд понять ее заботы?
Отсутствие ответа от мисс Бентуорт Хэтти истолковала как проявление робости. Однако убеждать ее с большей настойчивостью ей не хотелось, чтобы не показаться чересчур бестактной. Но так или иначе кто-то из них должен был нарушить это тягостное молчание.
— Так вот, я считаю, мисс Бентуорт, — перешла в наступление Хэтти, — вам нужно действовать более настойчиво. И важно выбрать толковую стратегию. Послушайте, что я сейчас скажу вам, а потом вы изложите мне свои соображения.
Изабелла покорно склонила изящную черноволосую головку к гороховому чепцу. Хэтти с увлечением начала посвящать ее в свой план. Стараясь во что бы то ни стало убедить мисс Бентуорт, она не заметила, как в гостиной появился лорд Оберлон. Когда она услышала его звучный баритон в десяти шагах от себя, она вздрогнула, и недосказанные слова застыли у нее на языке. Мисс Бентуорт, захваченная дерзким планом мисс Ролланд, ничего не заметила. Поэтому когда Хэтти схватила ее за руку и потащила в дальний угол, она просто решила, что та делает это из предосторожности, чтобы их никто не подслушал.
Через пять минут оркестр заиграл веселый контрданс, и Хэтти увидела, как два джентльмена направились в их сторону с явным намерением пригласить мисс Бентуорт на танец. Прежде чем джентльмены успели приблизиться к ней с вежливыми поклонами, мисс Бентуорт была почти готова принять предложенный план.
— Вы уверены, мисс Ролланд, что лорд Монтейт пойдет на это? — еще раз переспросила она.
— Да, уверена. Он будет у вас завтра, мисс Бентуорт. Но помните, никому ни слова.
Оставшись одна, Хэтти забралась еще дальше в угол. Она тотчас забыла о предприятии лорда Гарри с мисс Бентуорт и устремила взор на лорда Оберлона, который в эти минуты непринужденно шутил с мисс Каролиной Лэнгли. Хэтти посмотрела на часы. Было еще только начало одиннадцатого. Она с сожалением подумала о том, что уйти в это время было бы нелюбезно. А что, если сослаться на головную боль? Разве у нее не может быть внезапного приступа мигрени? Конечно же, это был выход.
Увлекшись мыслью о мигрени, она не заметила приближения маркиза. Почувствовав легкое прикосновение к руке, она в страхе обернулась и от резкого движения споткнулась о столик.
— Я напугал вас, мисс Ролланд? — спросил Джейсон Кэвендер.
Судя по насмешливому голосу, он горел желанием снова поддразнить молодую леди, общество которой минувшим вечером на маскараде у Рэнлигов нашел очень приятным. Даже более чем приятным. Он должен был признаться самому себе, что с нетерпением ожидал того часа, когда сможет снова увидеть ее. Но вот она резко повернулась, и его глаза наполнились ужасом. Опять этот отвратительный зеленый чепец, косящие глаза за стеклами очков и прескверное платье.
— Вы мисс Генриетта Ролланд? — медленно спросил он, не веря, что это устрашающее видение, эта тупо глядящая на него особа и есть вчерашняя надменная леди, знакомая его тетушки.
Хэтти после минутной растерянности уже полностью пришла в себя. Она прекрасно видела, какое впечатление произвела на него ее внешность. Не раздумывая ни секунды, она продемонстрировала ему свою подлинную надменность, присущую ее характеру.
— Естественно, я Генриетта Ролланд, сэр. Только не знаю, к счастью или к несчастью, это уж как вам будет угодно, мы с вами незнакомы. И я не отношу вас к числу джентльменов, которые вызывают интерес. Во всяком случае, у меня. Следовательно, нам больше не о чем говорить.
Увидев, как маркиз удивленно посмотрел на нее и в замешательстве вскинул черную бровь, она тотчас пожалела о столь откровенной грубости.
— Я полагаю, — продолжил он еще медленнее, чем минуту назад, — можно сказать, уверен, что мы танцевали с вами на маскараде на балу у Рэнлигов минувшим вечером, мисс Ролланд. Только что я справлялся о вас у моей тети, леди Мелбери. Она указала мне на вас.
— Неужели мы танцевали с вами, сэр? Странно, я что-то не припомню.
— Может быть, я ошибся, — сказал он, хотя был уверен в обратном. Но как бы то ни было, это убожество, стоявшее перед ним, никак не соответствовало тому, что он ожидал увидеть. Это были два разных человека. Или один человек, состоящий из двух частей, которые совершенно не вязались вместе. Он пытался разобраться в происходящем. Все в этой странной леди смущало его: ее слова, голос, холодный тон, надменность, дерзкие незамедлительные ответы. Решительно все. «Нет, здесь определенно что-то кроется».
Хэтти заметила в его глазах и выражении лица борьбу противоречивых чувств, отражавших его сомнения и догадки, и решила, что пора положить конец насмешкам и оскорблениям. Раз уж он выяснил, что та Генриетта Ролланд, которая была накануне в маске, способна веселиться, острить и подтрунивать над ним, надо разрушить этот образ. Она должна сейчас стать такой, какой на самом деле никогда не была настоящая мисс Ролланд. Без особых усилий она снова скосила глаза.
— О-ля-ля, сэр, — развязно воскликнула она и глупо заулыбалась. — Вы разоблачили меня. — Она изо всех сил старалась изобразить кокетство и даже игриво замахнулась на него, как будто намеревалась стукнуть его по руке. — Скажите спасибо Джеку. Это он, бесстыдник, наболтал вам, что вы мне якобы не понравились, — добавила она с противным смешочком, заметив недоверие на его лице. Она тут же мысленно попросила у брата прощения, испытывая отвращение к самой себе за этот дурацкий спектакль. — В самом деле, сэр, точнее, ваша светлость, вы пользуетесь большим успехом у дам. Я должна признаться, что все мои шутки были лишь невинной уловкой, чтобы подольше потанцевать с вами. Вы такой шикарный кавалер! Я надеюсь, у вас достанет великодушия простить мне эту невинную ложь?
При виде вытянувшегося лица лорда Оберлона она едва не расхохоталась. Интересно, добилась ли она своего? «Ну как, ваша светлость? Присмотритесь получше! Разве я не безнадежно плоха? Или не слишком отталкивающая? А может быть, от меня даже смердит?»
Маркиз определенно сердился. Он был готов устроить хорошую трепку Джеку за то, что тот поставил его в глупейшее положение. Теперь он уже не хотел ничего иного, только бы избавиться, и как можно скорее, от этой невыносимой омерзительности сестры своего друга. И все-таки где-то в глубине сознания у него опять шевельнулось сомнение: «Что это? Два разных человека? Или две не связуемые половинки одного?» Хотя на его лице было ясно написано неудовольствие, все же он постарался напоследок быть спокойным и вежливым.
— Любопытная деталь, мисс Ролланд. Вот сейчас вы, кажется, никак не можете обойтись без очков. Хотя я припоминаю, что прошлым вечером вы без труда видели карты в игорном зале. Я еще подумал, что у вас глаза, как у орла.
Хэтти издала скрипучий смешок и стала неуклюже отговариваться:
— Фи, как вам не стыдно, ваша светлость! Что вы такое говорите! Это невероятно. Носить очки и маску в одно и то же время? — От противного писклявого визга у нее самой поползли мурашки по спине. — Вы такой щеголь и не можете этого понять, — поспешила она перевести разговор на его личность. — Клянусь вам, у меня до сих пор сердце не на месте. Правда, Джек устроил мне маленькую взбучку за то, что я не отходила от вас. Но я сказала ему, что вы так прекрасно танцуете, такой галантный кавалер и такой…
Она была готова и дальше лить на него поток восторженной лести, но он больше не стал ее слушать и не хотел увязывать ее половинки. Он измерил Хэтти таким холодным и презрительным взглядом, что ей стоило большого труда придержать язык за зубами.
— С вашего позволения, сударыня, я, пожалуй, пойду на свежий воздух. А брата поздравьте с удачной шуткой.
Глядя ему вслед, она почти захлебывалась от душившего ее хохота. В какой-то момент он замедлил шаги, молча постоял с минуту и затем, не оглядываясь, пошел прочь.
«Так тебе и надо, самодовольный дьявол», — сказала она про себя, наблюдая, как к нему приближалась очаровательная мисс Каролина Лэнгли, караулившая его все это время. «Резвитесь на здоровье, ваша светлость. Мисс Генриетте Ролланд предостаточно вашего внимания. Впрочем, она на него и не рассчитывала».
Хэтти была довольна собой. Она успешно разделалась с ним. Теперь ее занимал только один вопрос: как долго лорд Оберлон будет пребывать в неведении? Когда он узнает об интрижке лорда Гарри с его любовницей? «Нужно еще больше распалить его ярость». И она решила снова прогуляться с Мелисандой в парке. Только бы Всевышний удержал Мелисанду от плотского соблазна! «Если эта красавица вздумает затащить лорда Гарри в постель, вот это будет номер», — подумала она, криво усмехнувшись.
Глава 20
Мисс Мод нашла слова Генриетты Ролланд неуместными и дерзкими. Они произвели на нее не менее отталкивающее впечатление, чем ее неприглядная, подходящая разве что для дома одежда. Она мрачно посмотрела на Хэтти, отчего ее длинный нос вытянулся еще больше, и затем, откровенно разглядывая каждую складку на бесформенном гороховом платье, издала короткий ехидный смешок.
— Уж вам-то, мисс Ролланд, наверняка не приходится беспокоиться на этот счет. Вряд ли вам грозит пресыщение вниманием сильного пола.
Хэтти с трудом удержалась от смеха, однако сделала вид, что раздосадована. Она косо посмотрела на мисс Мод и с важностью произнесла прежним омерзительно гнусавым голосом:
— Возможно, вы правы, мисс Лэнгли. Но я не исключаю, что вы составите мне компанию на этот сезон. Вот уж тогда мы с вами вдоволь перемоем косточки всем хорошеньким девушкам, пока будем сидеть у стены и смотреть, как они танцуют.
— Экая насмешница, — едва слышным шепотом сквозь зубы сказала мисс Мод, не отважившись по каким-то соображениям произнести это громче и внятнее. Затем она с важностью удалилась.
— Просто невыносимая особа. Ужасная, правда? Однако вам неплохо удалось отделаться от нее и главное — вежливо.
Хэтти обернулась на незнакомый женский голос и увидела стоявшую рядом мисс Изабеллу Бентуорт.
— Это вовсе не трудно, если знаешь, чем задеть ее за живое. Простите, сударыня, меня зовут Генриетта Ролланд. Я рада познакомиться с вами. Я давно приметила вас. Вы одна из самых привлекательных девушек в этой гостиной. Я думаю, вы и сами знаете это. Зато мисс Мод, дай ей волю, отыскала бы у вас кучу изъянов: в наружности, одежде и характере.
Мисс Изабелла Бентуорт улыбнулась, сначала сдержанно, а потом довольно — во весь рот.
— Раньше мне не приходилось встречать вас в обществе. Вы недавно в городе?
— Да, сравнительно недавно. Но я видела вас, мисс Бентуорт. Пару раз вы были с одним молодым джентльменом. Он высокого роста, хорошо сложен и красив лицом. Одевается щеголевато и вообще выглядит решительным и лихим. Во всяком случае, так мне показалось. — «Ну это уж я слишком», — подумала Хэтти насчет лихости. К ее удивлению, мисс Изабелла не выказала никакого недовольства столь откровенной оценкой ее поклонника. Она только зарделась и смущенно опустила глаза на свои атласные туфельки.
— Я думаю, вы говорите о сэре Гарри Брэндоне.
От Хэтти не скрылся оттенок тревоги в голосе собеседницы. Она понимала, что после столь непродолжительного знакомства и нескольких фраз не может делать сколько-нибудь серьезные выводы о ее характере. Но в целом мисс Бентуорт была ей очень приятна и невольно располагала к дальнейшему общению.
— Я наслышана о сэре Гарри. Говорят, из всех холостяков он едва ли не самый завидный жених, не правда ли?
— Думаю, да.
Ответ мисс Бентуорт прозвучал явно безрадостно.
После этих слов у Хэтти не было сомнений, что Изабелла не только благосклонно принимала ухаживания ее друга, но и отвечала ему взаимностью. Хэтти с удовольствием дала бы сейчас хороший пинок сэру Гарри за то, что он своими проволочками мучил такую прелестную молодую леди. «Лихой? Чушь собачья! Чурбан!»
— Извините за откровенность, мисс Бентуорт. Мне показалось, что в отношении этого молодого человека у вас есть определенная линия поведения. Надо думать, он тоже имеет вполне серьезные намерения?
Мисс Изабелла окинула глазами симпатичную ей мисс Ролланд и доверительно сказала:
— Вы угадали, мисс Ролланд, для меня это больной вопрос. Но сейчас эти разговоры теряют всякий смысл. Моя мама спит и видит, чтобы я обручилась к концу сезона. У меня три сестры, и все они дожидаются своего выхода. А разговаривать на эту тему с Гарри бесполезно. Он бледнеет при разговорах о женитьбе. Ему уже двадцать четыре, а он все считает, что еще не созрел. И все потому, что его зять, граф Марч, женился в двадцать восемь лет. Вот и Гарри, подражая ему, говорит, что сделает это не раньше, чем в таком же возрасте. Он без конца повторяет, что мне сейчас должно быть только четырнадцать лет, а не восемнадцать. В этом, видите ли, все дело. Иногда он становится еще упрямее, чем моя мама. И тогда я прихожу в ужас от мысли о замужестве: ведь с таким супругом придется прожить всю жизнь.
«Кто с этим станет спорить!» Все, что Хэтти сейчас услышала, в точности соответствовало логике рассуждений сэра Гарри. Сказать по правде, она не прониклась сочувствием к трем незнакомым ей сестрам девушки, но судьба самой Изабеллы была ей небезразлична. Когда она выслушала конец ее рассказа, в голове у нее невольно мелькнула мысль о самой себе. Стала бы ее собственная мать, если бы была жива, вот так же настойчиво толкать ее под венец до конца первого сезона? «Бог мой, что за спешка? Ведь сезон еще только начался».
— И что же, мисс Бентуорт, у вашей мамы, кроме Гарри Брэндона, есть кто-то еще на примете?
— Да, мисс Ролланд. Сэр Уильям Файли. Это очень богатый человек. Но он очень неприятен мне. Отвратительная жаба. К сожалению, он своей лестью так заморочил маме голову, что она ни о ком другом и слышать не хрчет. Однажды я думала, что не выдержу. Я чуть было не сказала ей, чтобы она сама выходила за него замуж, если он ей так нравится. Они, между прочим, почти в одном возрасте. Сэр Файли безукоризненно вежливый и всегда говорит только правильные вещи. Но я не верю ему, потому что в нем есть что-то фальшивое. Я уверена, что на самом деле он не такой, каким хочет казаться.
— Да он в отцы вам годится! Это вы справедливо заметили. И вы правильно считаете, что вашей маме лучше оставить его для себя. Что за чепуха! Как ей могло прийти в голову выдавать вас замуж за него! Безусловно, ваша мама не может не понимать, что этот брак не составит ваше счастье. Вряд ли она считает, что вы будете процветать в таком браке.
То, что Хэтти услышала о сэре Уильяме Файли, дало ей дополнительную пищу для размышлений. Хотела бы она знать, действительно ли сэр Уильям питает слабость к молодым дамам? Ко всем без исключения? Или к богатым особенно?
— Это верно, — согласилась мисс Бентуорт, — он слишком стар для меня. Но если сэр Гарри не пожелает жениться на мне, боюсь, у меня не будет выбора. Моя мама — непреклонная женщина. У папы душа уходит в пятки, когда она начинает говорить. И потом, конечно, сестры. Ведь у меня их три. Мама даже хотела выдать меня замуж до начала сезона. Знаете почему? Чтобы сэкономить средства. Мне кажется, что это очень глупо с ее стороны. Ведь наш папа, можно сказать, кует деньги.
— Все это глупости, мисс Бентуорт. Я имею в виду разговоры вашей мамы. Каждый имеет право на собственный выбор. Просто вам нужно проявить больше решительности.
«Решительности? О какой решительности говорит эта невзрачненькая мисс Ролланд?» — подумала про себя мисс Бентуорт. Конечно, мисс Ролланд, при ее-то внешности, легко рассуждать о чужих делах. Возможно, ей в самом деле ничего не стоит собрать всю решительность, какая только существует на свете. И это неудивительно, потому что вряд ли найдется такой джентльмен, который захочет покончить с собой, если вдруг мисс Ролланд откажется выйти за него замуж. Может ли в таком случае мисс Ролланд понять ее заботы?
Отсутствие ответа от мисс Бентуорт Хэтти истолковала как проявление робости. Однако убеждать ее с большей настойчивостью ей не хотелось, чтобы не показаться чересчур бестактной. Но так или иначе кто-то из них должен был нарушить это тягостное молчание.
— Так вот, я считаю, мисс Бентуорт, — перешла в наступление Хэтти, — вам нужно действовать более настойчиво. И важно выбрать толковую стратегию. Послушайте, что я сейчас скажу вам, а потом вы изложите мне свои соображения.
Изабелла покорно склонила изящную черноволосую головку к гороховому чепцу. Хэтти с увлечением начала посвящать ее в свой план. Стараясь во что бы то ни стало убедить мисс Бентуорт, она не заметила, как в гостиной появился лорд Оберлон. Когда она услышала его звучный баритон в десяти шагах от себя, она вздрогнула, и недосказанные слова застыли у нее на языке. Мисс Бентуорт, захваченная дерзким планом мисс Ролланд, ничего не заметила. Поэтому когда Хэтти схватила ее за руку и потащила в дальний угол, она просто решила, что та делает это из предосторожности, чтобы их никто не подслушал.
Через пять минут оркестр заиграл веселый контрданс, и Хэтти увидела, как два джентльмена направились в их сторону с явным намерением пригласить мисс Бентуорт на танец. Прежде чем джентльмены успели приблизиться к ней с вежливыми поклонами, мисс Бентуорт была почти готова принять предложенный план.
— Вы уверены, мисс Ролланд, что лорд Монтейт пойдет на это? — еще раз переспросила она.
— Да, уверена. Он будет у вас завтра, мисс Бентуорт. Но помните, никому ни слова.
Оставшись одна, Хэтти забралась еще дальше в угол. Она тотчас забыла о предприятии лорда Гарри с мисс Бентуорт и устремила взор на лорда Оберлона, который в эти минуты непринужденно шутил с мисс Каролиной Лэнгли. Хэтти посмотрела на часы. Было еще только начало одиннадцатого. Она с сожалением подумала о том, что уйти в это время было бы нелюбезно. А что, если сослаться на головную боль? Разве у нее не может быть внезапного приступа мигрени? Конечно же, это был выход.
Увлекшись мыслью о мигрени, она не заметила приближения маркиза. Почувствовав легкое прикосновение к руке, она в страхе обернулась и от резкого движения споткнулась о столик.
— Я напугал вас, мисс Ролланд? — спросил Джейсон Кэвендер.
Судя по насмешливому голосу, он горел желанием снова поддразнить молодую леди, общество которой минувшим вечером на маскараде у Рэнлигов нашел очень приятным. Даже более чем приятным. Он должен был признаться самому себе, что с нетерпением ожидал того часа, когда сможет снова увидеть ее. Но вот она резко повернулась, и его глаза наполнились ужасом. Опять этот отвратительный зеленый чепец, косящие глаза за стеклами очков и прескверное платье.
— Вы мисс Генриетта Ролланд? — медленно спросил он, не веря, что это устрашающее видение, эта тупо глядящая на него особа и есть вчерашняя надменная леди, знакомая его тетушки.
Хэтти после минутной растерянности уже полностью пришла в себя. Она прекрасно видела, какое впечатление произвела на него ее внешность. Не раздумывая ни секунды, она продемонстрировала ему свою подлинную надменность, присущую ее характеру.
— Естественно, я Генриетта Ролланд, сэр. Только не знаю, к счастью или к несчастью, это уж как вам будет угодно, мы с вами незнакомы. И я не отношу вас к числу джентльменов, которые вызывают интерес. Во всяком случае, у меня. Следовательно, нам больше не о чем говорить.
Увидев, как маркиз удивленно посмотрел на нее и в замешательстве вскинул черную бровь, она тотчас пожалела о столь откровенной грубости.
— Я полагаю, — продолжил он еще медленнее, чем минуту назад, — можно сказать, уверен, что мы танцевали с вами на маскараде на балу у Рэнлигов минувшим вечером, мисс Ролланд. Только что я справлялся о вас у моей тети, леди Мелбери. Она указала мне на вас.
— Неужели мы танцевали с вами, сэр? Странно, я что-то не припомню.
— Может быть, я ошибся, — сказал он, хотя был уверен в обратном. Но как бы то ни было, это убожество, стоявшее перед ним, никак не соответствовало тому, что он ожидал увидеть. Это были два разных человека. Или один человек, состоящий из двух частей, которые совершенно не вязались вместе. Он пытался разобраться в происходящем. Все в этой странной леди смущало его: ее слова, голос, холодный тон, надменность, дерзкие незамедлительные ответы. Решительно все. «Нет, здесь определенно что-то кроется».
Хэтти заметила в его глазах и выражении лица борьбу противоречивых чувств, отражавших его сомнения и догадки, и решила, что пора положить конец насмешкам и оскорблениям. Раз уж он выяснил, что та Генриетта Ролланд, которая была накануне в маске, способна веселиться, острить и подтрунивать над ним, надо разрушить этот образ. Она должна сейчас стать такой, какой на самом деле никогда не была настоящая мисс Ролланд. Без особых усилий она снова скосила глаза.
— О-ля-ля, сэр, — развязно воскликнула она и глупо заулыбалась. — Вы разоблачили меня. — Она изо всех сил старалась изобразить кокетство и даже игриво замахнулась на него, как будто намеревалась стукнуть его по руке. — Скажите спасибо Джеку. Это он, бесстыдник, наболтал вам, что вы мне якобы не понравились, — добавила она с противным смешочком, заметив недоверие на его лице. Она тут же мысленно попросила у брата прощения, испытывая отвращение к самой себе за этот дурацкий спектакль. — В самом деле, сэр, точнее, ваша светлость, вы пользуетесь большим успехом у дам. Я должна признаться, что все мои шутки были лишь невинной уловкой, чтобы подольше потанцевать с вами. Вы такой шикарный кавалер! Я надеюсь, у вас достанет великодушия простить мне эту невинную ложь?
При виде вытянувшегося лица лорда Оберлона она едва не расхохоталась. Интересно, добилась ли она своего? «Ну как, ваша светлость? Присмотритесь получше! Разве я не безнадежно плоха? Или не слишком отталкивающая? А может быть, от меня даже смердит?»
Маркиз определенно сердился. Он был готов устроить хорошую трепку Джеку за то, что тот поставил его в глупейшее положение. Теперь он уже не хотел ничего иного, только бы избавиться, и как можно скорее, от этой невыносимой омерзительности сестры своего друга. И все-таки где-то в глубине сознания у него опять шевельнулось сомнение: «Что это? Два разных человека? Или две не связуемые половинки одного?» Хотя на его лице было ясно написано неудовольствие, все же он постарался напоследок быть спокойным и вежливым.
— Любопытная деталь, мисс Ролланд. Вот сейчас вы, кажется, никак не можете обойтись без очков. Хотя я припоминаю, что прошлым вечером вы без труда видели карты в игорном зале. Я еще подумал, что у вас глаза, как у орла.
Хэтти издала скрипучий смешок и стала неуклюже отговариваться:
— Фи, как вам не стыдно, ваша светлость! Что вы такое говорите! Это невероятно. Носить очки и маску в одно и то же время? — От противного писклявого визга у нее самой поползли мурашки по спине. — Вы такой щеголь и не можете этого понять, — поспешила она перевести разговор на его личность. — Клянусь вам, у меня до сих пор сердце не на месте. Правда, Джек устроил мне маленькую взбучку за то, что я не отходила от вас. Но я сказала ему, что вы так прекрасно танцуете, такой галантный кавалер и такой…
Она была готова и дальше лить на него поток восторженной лести, но он больше не стал ее слушать и не хотел увязывать ее половинки. Он измерил Хэтти таким холодным и презрительным взглядом, что ей стоило большого труда придержать язык за зубами.
— С вашего позволения, сударыня, я, пожалуй, пойду на свежий воздух. А брата поздравьте с удачной шуткой.
Глядя ему вслед, она почти захлебывалась от душившего ее хохота. В какой-то момент он замедлил шаги, молча постоял с минуту и затем, не оглядываясь, пошел прочь.
«Так тебе и надо, самодовольный дьявол», — сказала она про себя, наблюдая, как к нему приближалась очаровательная мисс Каролина Лэнгли, караулившая его все это время. «Резвитесь на здоровье, ваша светлость. Мисс Генриетте Ролланд предостаточно вашего внимания. Впрочем, она на него и не рассчитывала».
Хэтти была довольна собой. Она успешно разделалась с ним. Теперь ее занимал только один вопрос: как долго лорд Оберлон будет пребывать в неведении? Когда он узнает об интрижке лорда Гарри с его любовницей? «Нужно еще больше распалить его ярость». И она решила снова прогуляться с Мелисандой в парке. Только бы Всевышний удержал Мелисанду от плотского соблазна! «Если эта красавица вздумает затащить лорда Гарри в постель, вот это будет номер», — подумала она, криво усмехнувшись.
Глава 20
Чтобы нанести обещанный визит мисс Изабелле Бентуорт, лорду Гарри нужно было очень быстро собраться и произвести исключительно точный расчет времени. Ни при каких обстоятельствах ленч сэра Арчибальда не должен был состояться даже на секунду позже полудня. Естественно, присутствие на нем Хэтти оставалось таким же обязательным, как и сам точно установленный час ритуала.
Когда лорд Гарри вместе с мисс Изабеллой оказался в компании с ее мамой, высокого роста дамой с крючковатым носом, было минут без пяти десять утра. Матушку чрезвычайно интересовали подробности родственных связей семейства Монтейтов. Хэтти легко парировала не слишком деликатные вопросы леди Бентуорт и наблюдала, как Изабелла мучилась от неловкости в связи с чрезмерной любознательностью своей матушки. «Дай Бог, — думала Хэтти, — чтобы сэр Гарри был счастлив в этой семье и чтобы в будущем Изабелла не впала в подобную отвратительную манерность». Она также мысленно пожелала своему другу, чтобы мать Изабеллы жила от них как можно дальше, лучше всего в противоположном конце страны.
В целом, как считала Хэтти, визит достиг своей цели; у нее появилась прочная надежда на то, что у сэра Гарри возникнет ревность и он рассердится на лорда Гарри за это легкомыслие. Отличная комбинация! Интересно, как в действительности поведет себя сэр Гарри? «Тупица! Вот уж воистину болван!»
Было без одной минуты двенадцать, когда Хэтти скользнула на свое место за обеденным столом. Она была не в лучшем виде: наспех надетое платье сбилось набок, а волосы небрежно заколоты.
На сей раз в руках у сэра Арчибальда не было знакомой газеты. Он приветствовал ее с радушием чадолюбивого родителя, не видевшего свое дитя по меньшей мере дней десять.
— Моя дорогая Генриетта, — сказал он, — ты замечательно выглядишь! Вылитый портрет твоей очаровательной матушки.
После этих слов, уже не обращая внимания на Хэтти, смотревшую на него с некоторым удивлением, он повернулся к миссис Миллер:
— Можете подавать суп, если угодно. И потом оставьте нас вдвоем. Нам с Генриеттой нужно многое обсудить.
Глаза Хэтти мгновенно переметнулись на миссис Миллер, выразительно требуя от нее прояснения положения. Экономка сделала еле уловимое движение плечами, что означало недоумение, и начала разливать суп. Это был суп из говядины. «Слава Богу!»
Хэтти почувствовала, как комок подступает у нее к горлу. До сих пор сэр Арчибальд никогда не задавал загадок. Среди множества меняющихся вещей и неопределенностей жизни он всегда оставался неизменным, незыблемым, как каменная глыба. Он единственный из всех окружавших ее людей был всегда предсказуем. Что произошло? Неужели он понял, что его дочь совсем не такова, какой старается казаться?
Она заставила себя терпеливо глотать суп и ждать. После ухода миссис Миллер сэр Арчибальд, пребывая в том же непривычном расположении духа, сказал:
— Ну-с, дорогое дитя, я должен поведать тебе кое-что. Прошлым вечером я заскочил на минуту к леди Мелбери. Это было после того, как ты уехала.
«О Боже, она рассказала ему про гороховое платье и очки», — подумала Хэтти, бледнея.
— Она сказала мне, — продолжал сэр Арчибальд, — что ты, Генриетта, пользовалась там успехом. Нет-нет, не пытайся спорить со мной. Я имею в виду не танцульки и прочую ерунду, а твои доверительные беседы. Да, те самые дружеские беседы, которые ты там вела одну за другой.
Хэтти нашла его слова настолько забавными, что на нее напал приступ веселья. Она поняла, что добрая леди Мелбери, оказавшись в положении, требующем от нее большой дипломатичности, повела себя на самом высшем уровне.
— Я думаю, леди Мелбери немного преувеличила мой успех, папочка, — сказала она, сдерживая смех.
— Понимаю, дитя мое, понимаю. Восхищаюсь твоей природной скромностью. Но против фактов ничего не попишешь.
«Что он все об одном и том же?» — недоумевала Хэтти. Сэр Арчибальд наклонился к ней и взял ее руку в свои ладони:
— Тебе нравится маркиз де Оберлон, моя дорогая? Леди Мелбери считает, что в тот вечер ты не обделила его светлость своим вниманием, скорее наоборот, пробудила интерес к себе.
От неожиданности Хэтти выронила ложку. Говяжий суп выплеснулся из тарелки на скатерть.
— Маркиз де Оберлон? — повторила она и покачала головой. «Нет, это просто невероятно. О чем он говорит?»
— Послушай, папа, — продолжала она, — уверяю тебя, я вовсе не поощряла у его светлости интереса к себе. Я и не разглядела его толком. Он большую часть времени находился в другом конце гостиной. А вообще-то, папочка, это не имеет никакого значения. Мне совершенно не нравится маркиз.
В ответ, к ее ужасу, сэр Арчибальд снисходительно улыбнулся:
— Какая ты, однако, застенчивая, моя маленькая крошка. Смотрю я на тебя, Генриетта, — ну точь-в-точь покойная матушка. Как сейчас помню, она так же, как ты, говорила те же слова своим родителям. Клялась и божилась, что ей нет до меня никакого дела. И вот в такой странной манере она вела себя до тех пор, пока мы не поженились.
«Должно быть, я глубоко ошибалась, мама, — сказала про себя Хэтти, вспоминая довольно холодную и постоянно жалующуюся леди Беатрис. — Оказывается, ты была более восприимчивая, чем я себе представляла».
— Да, — продолжал сэр Арчибальд, — это будет неплохой союз. Кэвендер, в конце концов, из семьи тори, хотя и нечасто появляется в палате лордов. Вернее, никогда не появляется в палате лордов. Но он еще молод. Сейчас самое время заняться им и натаскать его надлежащим образом. И конечно, здесь важно заручиться поддержкой Джека. Все-таки они с Кэвендером друзья. Как-никак знают друг друга с Оксфорда. Нет, мое дорогое дитя, тебе нечего бояться меня. Если ты хочешь выйти замуж за маркиза, я не стану препятствовать этому. — Он поджал губы, задумавшись на секунду и поглаживая подбородок. — Впрочем, я понимаю тебя, моя милая. Ты такая стеснительная, моя крошка. Я знаю, что мне нужно сделать. Я сам как-нибудь навещу маркиза. Пожалуй, следует пригласить его к нам на обед. Надо дать ему мое родительское благословение. Да-да, мы должны предпринять эту маленькую хитрость.
Хэтти была близка к обмороку, и одновременно ей хотелось пронзительно кричать от сознания собственного бессилия. Она вздохнула поглубже: «Спокойно, спокойно».
— Нет, папа, ты ошибаешься. Пожалуйста, выслушай меня. Я еще раз говорю тебе, что его светлость не обнаружил ко мне ни малейшего интереса. Поверь мне, это так. Я ему не понравилась. Он нашел меня безобразной и нескладней. Это правда. Единственное, что побудило его разговаривать со мной, это давняя дружба с Джеком. Он проявил обычную вежливость, и не более. Пожалуйста, папа, не надо ничего предпринимать. Я не испытываю потребности ближе познакомиться с лордом Оберлоном. У меня нет никакого желания снова видеть его.
Она всегда гордилась своим твердым характером. Правда, Дэмиан называл это упрямством. Каждый раз, когда ему приходилось сталкиваться с ее неуступчивостью, он окидывал ее глазами с ног до головы, словно примериваясь, в какое место влепить звонкий шлепок. Теперь, когда она сама имела счастье лишний раз оценить твердолобость отца, она в душе бранила вместе с ним и себя за эти общие черты. Она прекрасно знала, что если что-то однажды засело ему в голову, то это непременно воплотится в жизнь в дальнейшем; легче заставить Темзу течь в противоположном направлении, чем сдвинуть сэра Арчибальда с места. Она взглянула на отца и, как и ожидала, убедилась, что он не обращает на ее слова никакого внимания. Действительно, ждать, что он оценит ее сдержанность, и рассчитывать на разумный подход к данному вопросу было бы с ее стороны непростительной глупостью.
— Ты такая хорошая, послушная девочка, Генриетта. — Сэр Арчибальд по-отечески ласково улыбнулся ей. — Поверь мне, я хочу, чтобы все сложилось наилучшим образом для тебя. А теперь быстрее покончим с ленчем. Мне предстоит встреча с лордом Бедфордом. Этого джентльмена мы выбрали для очень ответственного дела. Нам нужно экстренно подготовить Эдвина Баррингтона к предстоящим выборам.
— Каким выборам, папа? — воскликнула Хэтти. Его слова пробудили в ней интерес и надежду: «Может быть, хоть что-то сможет отвлечь его от упорной мысли выдать меня замуж».
— У нас на примете есть один городишко, в Литтл-Симпсоне. До сих пор не можем навести там порядок. Чертовы фермеры! Никак не хотят внять здравым речам. Но сэр Эдвин — популярный человек, он может войти к ним в доверие, хотя еще не вник в суть дела. Пока он не знает, как добиться того, что нам требуется. Политическая необходимость — вот концепция, значения которой он не осознал.
— Если это не тот тип политического деятеля, который вам нужен, почему вы не откажетесь от него?
Сэр Арчибальд снисходительно улыбнулся на совершенно бессмысленный, как ему казалось, вопрос своей наивной дочери.
— Дитя мое, тебе незачем забивать свою голову этими делами. Сэр Эдвин — вполне подходящая фигура. Я научу его всему тому, что ему необходимо знать.
Хэтти мимоходом вспомнила о Дэмиане и его желании выйти на политическую арену. Интересно, если бы это произошло, прикрепили бы к брату какого-нибудь почетного члена тори, который бы вот так же должен был приводить его в форму? Или, может быть, его наставником стал бы сам сэр Арчибальд? Нет, этого она не могла себе представить. Если верить Джеку, то Дэмиан не имел склонности к вхождению в клан тори, его политические взгляды были далеки от их воззрений.
Когда лорд Гарри вместе с мисс Изабеллой оказался в компании с ее мамой, высокого роста дамой с крючковатым носом, было минут без пяти десять утра. Матушку чрезвычайно интересовали подробности родственных связей семейства Монтейтов. Хэтти легко парировала не слишком деликатные вопросы леди Бентуорт и наблюдала, как Изабелла мучилась от неловкости в связи с чрезмерной любознательностью своей матушки. «Дай Бог, — думала Хэтти, — чтобы сэр Гарри был счастлив в этой семье и чтобы в будущем Изабелла не впала в подобную отвратительную манерность». Она также мысленно пожелала своему другу, чтобы мать Изабеллы жила от них как можно дальше, лучше всего в противоположном конце страны.
В целом, как считала Хэтти, визит достиг своей цели; у нее появилась прочная надежда на то, что у сэра Гарри возникнет ревность и он рассердится на лорда Гарри за это легкомыслие. Отличная комбинация! Интересно, как в действительности поведет себя сэр Гарри? «Тупица! Вот уж воистину болван!»
Было без одной минуты двенадцать, когда Хэтти скользнула на свое место за обеденным столом. Она была не в лучшем виде: наспех надетое платье сбилось набок, а волосы небрежно заколоты.
На сей раз в руках у сэра Арчибальда не было знакомой газеты. Он приветствовал ее с радушием чадолюбивого родителя, не видевшего свое дитя по меньшей мере дней десять.
— Моя дорогая Генриетта, — сказал он, — ты замечательно выглядишь! Вылитый портрет твоей очаровательной матушки.
После этих слов, уже не обращая внимания на Хэтти, смотревшую на него с некоторым удивлением, он повернулся к миссис Миллер:
— Можете подавать суп, если угодно. И потом оставьте нас вдвоем. Нам с Генриеттой нужно многое обсудить.
Глаза Хэтти мгновенно переметнулись на миссис Миллер, выразительно требуя от нее прояснения положения. Экономка сделала еле уловимое движение плечами, что означало недоумение, и начала разливать суп. Это был суп из говядины. «Слава Богу!»
Хэтти почувствовала, как комок подступает у нее к горлу. До сих пор сэр Арчибальд никогда не задавал загадок. Среди множества меняющихся вещей и неопределенностей жизни он всегда оставался неизменным, незыблемым, как каменная глыба. Он единственный из всех окружавших ее людей был всегда предсказуем. Что произошло? Неужели он понял, что его дочь совсем не такова, какой старается казаться?
Она заставила себя терпеливо глотать суп и ждать. После ухода миссис Миллер сэр Арчибальд, пребывая в том же непривычном расположении духа, сказал:
— Ну-с, дорогое дитя, я должен поведать тебе кое-что. Прошлым вечером я заскочил на минуту к леди Мелбери. Это было после того, как ты уехала.
«О Боже, она рассказала ему про гороховое платье и очки», — подумала Хэтти, бледнея.
— Она сказала мне, — продолжал сэр Арчибальд, — что ты, Генриетта, пользовалась там успехом. Нет-нет, не пытайся спорить со мной. Я имею в виду не танцульки и прочую ерунду, а твои доверительные беседы. Да, те самые дружеские беседы, которые ты там вела одну за другой.
Хэтти нашла его слова настолько забавными, что на нее напал приступ веселья. Она поняла, что добрая леди Мелбери, оказавшись в положении, требующем от нее большой дипломатичности, повела себя на самом высшем уровне.
— Я думаю, леди Мелбери немного преувеличила мой успех, папочка, — сказала она, сдерживая смех.
— Понимаю, дитя мое, понимаю. Восхищаюсь твоей природной скромностью. Но против фактов ничего не попишешь.
«Что он все об одном и том же?» — недоумевала Хэтти. Сэр Арчибальд наклонился к ней и взял ее руку в свои ладони:
— Тебе нравится маркиз де Оберлон, моя дорогая? Леди Мелбери считает, что в тот вечер ты не обделила его светлость своим вниманием, скорее наоборот, пробудила интерес к себе.
От неожиданности Хэтти выронила ложку. Говяжий суп выплеснулся из тарелки на скатерть.
— Маркиз де Оберлон? — повторила она и покачала головой. «Нет, это просто невероятно. О чем он говорит?»
— Послушай, папа, — продолжала она, — уверяю тебя, я вовсе не поощряла у его светлости интереса к себе. Я и не разглядела его толком. Он большую часть времени находился в другом конце гостиной. А вообще-то, папочка, это не имеет никакого значения. Мне совершенно не нравится маркиз.
В ответ, к ее ужасу, сэр Арчибальд снисходительно улыбнулся:
— Какая ты, однако, застенчивая, моя маленькая крошка. Смотрю я на тебя, Генриетта, — ну точь-в-точь покойная матушка. Как сейчас помню, она так же, как ты, говорила те же слова своим родителям. Клялась и божилась, что ей нет до меня никакого дела. И вот в такой странной манере она вела себя до тех пор, пока мы не поженились.
«Должно быть, я глубоко ошибалась, мама, — сказала про себя Хэтти, вспоминая довольно холодную и постоянно жалующуюся леди Беатрис. — Оказывается, ты была более восприимчивая, чем я себе представляла».
— Да, — продолжал сэр Арчибальд, — это будет неплохой союз. Кэвендер, в конце концов, из семьи тори, хотя и нечасто появляется в палате лордов. Вернее, никогда не появляется в палате лордов. Но он еще молод. Сейчас самое время заняться им и натаскать его надлежащим образом. И конечно, здесь важно заручиться поддержкой Джека. Все-таки они с Кэвендером друзья. Как-никак знают друг друга с Оксфорда. Нет, мое дорогое дитя, тебе нечего бояться меня. Если ты хочешь выйти замуж за маркиза, я не стану препятствовать этому. — Он поджал губы, задумавшись на секунду и поглаживая подбородок. — Впрочем, я понимаю тебя, моя милая. Ты такая стеснительная, моя крошка. Я знаю, что мне нужно сделать. Я сам как-нибудь навещу маркиза. Пожалуй, следует пригласить его к нам на обед. Надо дать ему мое родительское благословение. Да-да, мы должны предпринять эту маленькую хитрость.
Хэтти была близка к обмороку, и одновременно ей хотелось пронзительно кричать от сознания собственного бессилия. Она вздохнула поглубже: «Спокойно, спокойно».
— Нет, папа, ты ошибаешься. Пожалуйста, выслушай меня. Я еще раз говорю тебе, что его светлость не обнаружил ко мне ни малейшего интереса. Поверь мне, это так. Я ему не понравилась. Он нашел меня безобразной и нескладней. Это правда. Единственное, что побудило его разговаривать со мной, это давняя дружба с Джеком. Он проявил обычную вежливость, и не более. Пожалуйста, папа, не надо ничего предпринимать. Я не испытываю потребности ближе познакомиться с лордом Оберлоном. У меня нет никакого желания снова видеть его.
Она всегда гордилась своим твердым характером. Правда, Дэмиан называл это упрямством. Каждый раз, когда ему приходилось сталкиваться с ее неуступчивостью, он окидывал ее глазами с ног до головы, словно примериваясь, в какое место влепить звонкий шлепок. Теперь, когда она сама имела счастье лишний раз оценить твердолобость отца, она в душе бранила вместе с ним и себя за эти общие черты. Она прекрасно знала, что если что-то однажды засело ему в голову, то это непременно воплотится в жизнь в дальнейшем; легче заставить Темзу течь в противоположном направлении, чем сдвинуть сэра Арчибальда с места. Она взглянула на отца и, как и ожидала, убедилась, что он не обращает на ее слова никакого внимания. Действительно, ждать, что он оценит ее сдержанность, и рассчитывать на разумный подход к данному вопросу было бы с ее стороны непростительной глупостью.
— Ты такая хорошая, послушная девочка, Генриетта. — Сэр Арчибальд по-отечески ласково улыбнулся ей. — Поверь мне, я хочу, чтобы все сложилось наилучшим образом для тебя. А теперь быстрее покончим с ленчем. Мне предстоит встреча с лордом Бедфордом. Этого джентльмена мы выбрали для очень ответственного дела. Нам нужно экстренно подготовить Эдвина Баррингтона к предстоящим выборам.
— Каким выборам, папа? — воскликнула Хэтти. Его слова пробудили в ней интерес и надежду: «Может быть, хоть что-то сможет отвлечь его от упорной мысли выдать меня замуж».
— У нас на примете есть один городишко, в Литтл-Симпсоне. До сих пор не можем навести там порядок. Чертовы фермеры! Никак не хотят внять здравым речам. Но сэр Эдвин — популярный человек, он может войти к ним в доверие, хотя еще не вник в суть дела. Пока он не знает, как добиться того, что нам требуется. Политическая необходимость — вот концепция, значения которой он не осознал.
— Если это не тот тип политического деятеля, который вам нужен, почему вы не откажетесь от него?
Сэр Арчибальд снисходительно улыбнулся на совершенно бессмысленный, как ему казалось, вопрос своей наивной дочери.
— Дитя мое, тебе незачем забивать свою голову этими делами. Сэр Эдвин — вполне подходящая фигура. Я научу его всему тому, что ему необходимо знать.
Хэтти мимоходом вспомнила о Дэмиане и его желании выйти на политическую арену. Интересно, если бы это произошло, прикрепили бы к брату какого-нибудь почетного члена тори, который бы вот так же должен был приводить его в форму? Или, может быть, его наставником стал бы сам сэр Арчибальд? Нет, этого она не могла себе представить. Если верить Джеку, то Дэмиан не имел склонности к вхождению в клан тори, его политические взгляды были далеки от их воззрений.