Коултер Кэтрин. Месть и любовь

   Она продолжала изучать своего противника и вскоре была вынуждена признать, что это был приятнейший собеседник, достойный восхищения самой взыскательной хозяйки. Маркиз с одинаковой легкостью находил общий язык как с дамами, так и с джентльменами. Хэтти вдруг подумала, что, чего доброго, при такой воспитанности, он доберется и до нее. Тогда она проворно соскочила с дивана и выбрала себе новое место за шторой.
   Несколько позже, однако, она ослабила бдительность и чуть было не поплатилась за это. Случайно подняв глаза, она увидела, что маркиз действительно направляется прямо к ней. Нет, все три богини судьбы не просто сговорились против нее — они решили ее убить. Она поспешно повернулась к нему спиной и тотчас попыталась завязать разговор с некоей важной, глухой, как тетерев, пожилой дамой, сидевшей неподалеку. Заметив такую вопиющую невоспитанность со стороны молодой леди, маркиз удивленно вскинул бровь, но тут же непринужденно повернулся и отправился обратно. Не успел он сделать нескольких шагов, как его подхватила мисс Каролина Лэнгли и принялась развлекать своим веселым щебетом.
   Поведение маркиза сильно озадачило Хэтти. Было ли ему известно, кто она такая? Послала ли его к ней леди Мелбери? Хотела бы она знать, что он подумал о ней самой?
   В действительности маркиз подумал, что у дочки Ролланда, к которой его направила тетушка, на редкость неудачные платье и чепец. Таких вещей ему не приходилось видеть ни на ком за всю свою жизнь. Он не успел понять, было ли ее лицо под стать одежде, но решил, что, видимо, так оно и есть. Она демонстративно отвернулась от него — это ему тоже было ясно. Но он не мог понять почему. Или она совсем невоспитанная, или близорукая, решил он, улыбнувшись каким-то словам Каролины, хотя на самом деле вовсе не слушал ее.
   — Вы не находите, что моя сестрица нарушает этикет?
   Хэтти неохотно обернулась, услышав нудный голос мисс Мод Лэнгли.
   — Вас это не удивляет, мисс Ролланд? Весь вечер висит на локте у лорда Оберлона. Вы, конечно, уже все знаете про него.
   Рассматривая эти высказывания мисс Мод как завистливую атаку на сестру, Хэтти, едва удержавшаяся от безнадежного вздоха, при последних словах сразу же вскинула на нее глаза и приготовилась слушать ее с величайшим вниманием.
   — Нет, мисс Лэнгли. Боюсь, что мне ничего не известно о нем. Я только знаю, что маркиз де Оберлон — племянник леди Мелбери. Мне кажется, что он самый очаровательный из всех ее гостей.
   Мисс Мод изогнула свою толстую бровь, метнув взгляд в сторону маркиза.
   — Ну конечно, мисс Ролланд, ведь вы же недавно в Лондоне. Зато я знаю о нем почти все. Наша мама не согласилась бы с тем, что я вам сейчас скажу. Она так не считает, но это ее дело. Если хотите знать, маркиз де Оберлон — опытный ловелас. Такие джентльмены, как он, волей-неволей становятся обаятельными. Жизнь делает их такими. Не думайте, что это мое личное мнение, многие так считают.
   — А почему вы считаете его ловеласом, мисс Лэнгли? Мисс Лэнгли заговорила почти шепотом и вдобавок приложила руку ко рту:
   — Это же совершенно ясно, мисс Ролланд. Судите сами. Его несчастная жена умерла восемь или девять месяцев назад, во время родов. После этого он покинул Англию и укатил в Италию, чуть ли не прямо с похорон. Весь Лондон знает о его подвигах. Говорят, он имел бешеный успех у итальянских дам. Действительно, я сама видела его новую любовницу, которую он привез оттуда. Знаете, как он кичится ею? Вы никогда не видели их вместе, мисс Ролланд?
   — Только издали, мисс Лэнгли.
   «Интересно. — Хэтти задумалась над словами Мод. — Элизабет умерла в родах? Конечно же, мисс Лэнгли что-то перепутала». Не могла Элизабет выйти замуж за лорда Обертона всего за семь месяцев до своей кончины. Что-то здесь не связывалось.
   — Как жаль, мисс Лэнгли, — продолжила она, исполненная решимости докопаться до истины, — что эта женщина так рано умерла. Почти сразу после замужества. Кто, вы сказали, была жена лорда Оберлона?
   — Ее звали Элизабет Спрингвилл. В прошлом году у нее и у меня был первый сезон. Она была очень хорошенькая, но, к сожалению, распущенная, мисс Ролланд. У нее было несколько интрижек. Я не одобряла ее легкомысленного поведения с джентльменами. Леди не должна позволять себе этого. Лорд Оберлон был лишь одним из многих, кто волочился за ней. Когда он неожиданно, по специальному разрешению, женился на ней и сразу же увез ее из Лондона в одно из своих поместий, вокруг новобрачных возникло много разговоров. Лично я узнала об этом от мамы. Вообще, мисс Ролланд, я не люблю заниматься сплетнями. Но мама, как вы знаете, близкая подруга леди Мелбери. И уж кому, как не ей, тете лорда Оберлона, было не знать, что Элизабет в то время находилась в интересном положении. Да-да, мне это доподлинно известно. Так вот, тогда она уже носила ребенка лорда Оберлона.
   — В таком случае, дорогая мисс Лэнгли, — сказала Хэтти, — мне представляется, что лорд Оберлон показал себя достойным человеком. Будь он ловеласом, вряд ли бы он женился на леди.
   — Ну как вы можете такое говорить? — воскликнула мисс Мод, посмотрев на Хэтти с такой жалостью, что ей захотелось щелкнуть ту по носу. — Ведь вы не дослушали до конца, мисс Ролланд. После того как он отвез мать своего будущего ребенка в Бланшли-Манор, он вернулся к прежней жизни. Это ли не скандальное поведение? Я только об одном молю Бога, чтобы моя собственная сестра не оказалась в таком же положении, как бедная Элизабет.
   Прошло много часов после этого разговора. Хэтти вернулась домой глубокой ночью и направилась прямо в спальню.
   — Ну до чего же она злорадная, эта Мод, — рассказывала она горничной, просовывая голову в ночную рубашку. — Видели бы вы ее, Милли. Вот завистливая выдра. Я не собираюсь верить всему, что она наговорила мне.
   И она начала с увлечением пересказывать ей события минувшего вечера, путаясь пальцами в петлях и пуговицах.
   — Но знаете, Милли, в ее словах есть доля правды. Леди Лэнгли — лучшая подруга леди Мелбери, а лорд Оберлон — племянник леди Мелбери. Поэтому мисс Мод действительно могла узнать о беременности Элизабет. О Боже, Милли, как же мне это раньше не пришло в голову! А вы не допускаете, что это мог быть ребенок Дэмиана?
   — Возможно, вы и правы, мисс Хэтти. Помните, мы с вами ломали голову над тем письмом? Помните, как мы не могли понять, почему у Элизабет не было выбора? Такое впечатление, что она хотела избежать скандала и поэтому постаралась как можно скорее выйти замуж. Вы сами говорили, что полковник Спрингвилл всегда был непреклонным и скупым. Конечно, он пришел бы в ярость, если б родная дочь покрыла его таким позором. Старый скряга! Наверное, застрелил бы ее из собственного ружья, если бы знал, что это сойдет ему с рук.
   — Бедная Элизабет. Теперь я, кажется, все понимаю, Милли. Она любила Дэмиана. И хотя я не могу оправдывать ни ее поведения, ни поступка брата, я считаю, что дело не в этом. Главное в другом — они, должно быть, собирались пожениться.
   Милли помедлила с ответом, сосредоточенно глядя в пространство поверх головы Хэтти.
   — По-вашему, мисс, лорд Оберлон женился на Элизабет, не зная, что она беременна? Вы допускаете это?
   Хэтти утвердительно кивнула головой. Глаза ее стали грустными.
   — Да. Должно быть, она молчала, чтобы хоть как-то защитить себя. А когда лорд Оберлон узнал, что она беременна и что отцом будущего ребенка является Дэмиан, он на самом деле бросил ее. Поступил с ней именно так, как рассказывала мисс Лэнгли. Это ли не ирония судьбы, Милли?
   Он отправляет Дэмиана на смерть и радуется своей удаче, чтобы потом узнать, что его использовали в своих собственных целях. Как, должно быть, страдал Дэмиан, зная, что она носила под сердцем его ребенка. Разве легко ему было сознавать, что он не в силах ничего изменить?
   — Подождите, мисс Хэтти. Не торопитесь с выводами. — Милли нахмурилась и забарабанила кончиками пальцев по спинке кровати. — Здесь не все так просто. Этот ларчик с большим секретом.
   — Вы не считаете, что лорд Оберлон — безнравственный человек? — не унималась Хэтти. — По-вашему, он не похож на мужчину, который соблазняет женщин и совершенно не интересуется их дальнейшей судьбой?
   — Мне кажется, что его светлость любил ту девушку. Я хорошо помню слова моей мамы. Она говорила, что мужчина, без памяти влюбленный в женщину, способен на самые безрассудные поступки, лишь бы добиться своего.
   — Какое мне дело до чувств лорда Оберлона? Для меня важен только один факт: он тот человек, который повинен в гибели Дэмиана. Он один, лорд Оберлон. И никто другой. И клянусь Богом, он получит то, что заслужил.
   Через несколько часов Милли неслышными шагами снова вошла в спальню Хэтти. Она хотела убедиться в том, что не забыла снять ожерелье с шеи своей госпожи. Изящное жемчужное ожерелье было единственной достойной вещью, которая была на Хэтти в тот вечер.
   Она тихо стояла у ее кровати. Слабые лучи от оранжевого пламени тонкой свечи падали на лицо Хэтти. Милли вдруг охватила глубокая тревога за свою хозяйку. В глубоком сне, с взъерошенными белокурыми волосами, мягко обрамлявшими ее личико, Хэтти казалась невинной, беззащитной девочкой, какой на самом деле и была. Но у девочки было сердце львицы.
   Милли повернулась с дрожащей свечой в руке. Какое счастье выпадет на долю ее госпожи? Сможет ли мисс Хэтти одолеть такого могущественного и безжалостного человека, как лорд Оберлон?

Глава 10

   Лорд Гарри и сэр Гарри Брэндон остановились у дверей элегантного трехэтажного особняка графа Марча на северном углу Гросвенор-сквер. Холодный февральский ветер хлестал их по лодыжкам полами пальто и срывал с их напомаженных волос лихо надвинутые цилиндры.
   — Не беспокойтесь, лорд Гарри. Я уверен, мой зять поддержит вас. И в тот же день вы станете членом «Уайтса», как все порядочные люди. Не волнуйтесь, и все будет в порядке. Я не сомневаюсь, что вы понравитесь Жюльену. Я уже черкнул ему записку. Так что он поставлен в известность насчет вашего происхождения.
   — Если вы так уверены в этом, Гарри, то, может быть, не стоит лишний раз беспокоить его?
   — Да что вы, в самом деле! Жюльен не кусается, хотя иногда любит пощекотать нервы. Мне, например. Этого у него не отнимешь. Он может даже показаться немного заносчивым. Может заставить вас покраснеть. Но в общем он неплохой человек. Они с сестрой — я ведь вам говорил о моей сестре Кейт — только что вернулись из Сен-Клер. Там их поместье. Мы уже порядочно не виделись с шурином, поэтому, я думаю, он не без удовольствия примет родственника. Я замечаю, что с течением времени он относится ко мне все терпимее. Ну, довольно болтовни, вперед!
   Сэр Гарри схватил лорда Гарри за руку и втащил на ступеньки парадной лестницы. Хэтти толком не понимала, почему она так боится знакомства со всемогущим графом. Но жребий был брошен, и отступать сейчас она не могла. Членство в «Уайтсе» представлялось ей не светской забавой, оно было для нее насущной потребностью. Она должна была стать завсегдатаем этого знаменитого клуба — места, где Джейсон Кэвендер, лорд Оберлон, проводил добрую часть своего времени.
   Сэр Гарри стукнул несколько раз большим бронзовым кольцом. Дверь открыл степенный человек благообразной наружности, самый представительный из всех дворецких, которых ей когда-либо доводилось видеть.
   — Доброе утро, Джордж, это я, — сказал ему сэр Гарри, улыбаясь во весь рот. — Давненько я не был здесь. Его светлость, должно быть, будет рад видеть меня? Как вы считаете, Джордж?
   — Ваша сестра, несомненно, обрадуется вам, сэр. — Джордж быстро отступил в сторону, давая им пройти. — Что касается его светлости, наверное, тоже. Я только что слышал, как они смеялись. Думаю, что вас ожидает вполне радушный прием. Ах да, я вижу, вы пришли вместе с другом? Прошу в гостиную, сэр.
   — Ну, как моя сестра, Джордж?
   — Вполне прилично, сэр Гарри. Вполне прилично. Джордж приветливо посмотрел на лорда Гарри и вопросительно приподнял свою седую бровь.
   — Джентльмен, которого вы видите, Джордж, тоже Гарри, — с улыбкой сказал сэр Гарри. — Только этого Гарри зовут лорд Монтейт. Он приехал к нам с севера. Можете себе представить места, где нет ничего, кроме торфяников, вереска и лугов с пасущимися коровами? И никакого общества! Вот там он и жил, несчастный. Но теперь у него другая жизнь. Я взял его под свое покровительство.
   — Очень интересно. Рад приветствовать вас, милорд. Джордж поклонился и легонько щелкнул пальцами. В то же мгновение появился лакей, который помог джентльменам снять пальто. — Кейт никогда не любила нежиться в постели, — продолжал сэр Гарри. — Надеюсь, она уже на ногах?
   Хэтти показалось, что Джордж испытал некоторую неловкость.
   — Да, конечно, сэр Гарри, — ответил он. — Ее светлость вместе с графом в библиотеке. — Голос Джорджа вместе с тем прозвучал довольно спокойно.
   — Отлично. Вы говорите, что слышали их смех? Это хороший признак. Пойдемте, лорд Гарри. Нечего тянуть. Да и мой шурин не любит мешкать. Он говорит, что от чужой медлительности у него желчь разливается.
   На лице Джорджа отразилось легкое замешательство, и он даже немного нахмурился.
   — Вы не хотите, чтобы я доложил о вас, сэр Гарри? — осведомился он.
   — Не трудитесь, Джордж. Я и сам найду дорогу. Присутствовавший при этом разговоре лакей по имени Маклс осклабился, прикрывая рот рукой в белой перчатке.
   — Перестань скалить зубы, — цыкнул на него Джордж. — Отправляйся к себе. Приготовь фрак его светлости. Тот, в котором он собирался идти к Вестону.
   — Черт возьми, шикарный дом! Вы не находите, лорд Гарри? — спросил сэр Гарри, когда они проходили по длинному коридору.
   Хэтти не успела ответить ему, потому что в это время они как раз подошли к библиотеке. Поравнявшись с дверью, они дружно остановились, так как услышали доносившиеся изнутри разгневанные голоса хозяев.
   — К чему эта блажь, Кейт? — кричал граф. — Вот я задам тебе хорошую трепку, чтобы ты помнила всю жизнь. А потом отправлю тебя в монастырь. Что за глупость?! Почему ты не удосужилась сказать мне, что…
   — Ну почему ты такой грубый, Жюльен, — послышался рассерженный женский голос. — Неужели ты способен обидеть меня? И у тебя поднимется рука на такую маленькую хрупкую леди? Ведь я же рассыплюсь от одного твоего удара. Как можно быть таким деспотом? Ведешь себя, будто мужлан какой-то. Я этого не потерплю!
   — Я и есть мужлан! Чертова кукла!
   — Это моя сестрица, как вы догадываетесь, — сказал сэр Гарри, весело скаля зубы. — Ее голыми руками не возьмешь. Знает, что сказать. Изучила все его слабые места. Ох и мастерица! Запросто может довести его до безумия. До такого безумия, что потом он ползает у ее ног и бросается целовать ее. Веселая парочка, правда? Это называется — женатые люди. Пойдемте. Сейчас мы их разнимем.
   Хэтти чувствовала себя явно не в своей тарелке.
   — Постойте, Гарри, — сказала она, придерживая его за рукав. — Мне кажется, сейчас не время обсуждать вопрос о моем членстве в клубе. Вы же видите, в каком состоянии его светлость. Можно подумать, что он и впрямь собирается ее поколотить.
   Но сэр Гарри уже повернул ручку и распахнул дверь. При виде странной картины Хэтти приросла к порогу и глазам своим не поверила.
   В просторной комнате, друг против друга, разделенные огромным дубовым столом, стояли два человека — джентльмен и леди. Необычность картины состояла в том, что на леди были, мужские узкие черные брюки и белая шелковая блуза. В руке она держала рапиру. Она была молода и очень красива. У нее были длинные, распущенные по спине темно-каштановые волосы, перехваченные узкой черной лентой. Услышав посторонний звук, леди резко обернулась:
   — Гарри!
   Она швырнула рапиру на письменный стол и бросилась обнимать брата.
   — О, мой дорогой, как я рада снова видеть тебя, — сказала она. Когда она на секунду отпрянула назад, Хэтти увидела ее живые, блестевшие от удовольствия зеленые глаза. — Какой ты нарядный, милый. Мне нравится твой жилет. И эти желтые талуны. Красиво. Боже, как замечательно, что ты появился! О Гарри…
   Она перевела дыхание и взглянула поверх плеча брата на растерянное лицо лорда Гарри.
   — Осторожнее, Кейт, — не замечая ее взгляда, сказал сэр Гарри. — Ты можешь помять мне жилет. Я им очень горжусь. Мой жилет — это вещь! Мечта любого джентльмена. Портные еще не скоро освоят этот фасон. Пока я первый, имей это в виду! — Потом, вспомнив о друге, добавил: — Ах да… познакомься, сестричка. Это лорд Гарри. Мой новый друг. Мы познакомились с ним… Впрочем, это отдельный разговор. Лорд Гарри, это моя сестра Кейт.
   На лице графини не было ни малейших признаков неловкости или смущения.
   — Как хорошо, что вы пришли, милорд, — приветствовала она лорда Гарри с ослепительной улыбкой. — Жюльен, да выйди же наконец из-за стола. Поздоровайся с шурином. Иди, иди, дорогой. Ведь ты не видел его добрых семь недель. Я думаю, ты уже забыл, как он выпил твой лучший кларет и попортил обюссонский ковер в библиотеке? Не так ли, милый? Посмотри, это уже не тот Гарри, какого ты знал раньше.
   Хэтти видела, что граф Марч настроен вполне миролюбиво. Он посмотрел на Гарри с насмешливой улыбкой и сделал несколько больших шагов навстречу ему.
   — Рад видеть тебя, Гарри. Ты не хочешь представить мне твоего друга?
   — Я сообщал вам о нем во вчерашней записке, Жюльен. Это лорд Гарри Монтейт. Я готов поручиться за него. Это наш человек. Он заслуживает вашей поддержки. Нужно помочь ему вступить в «Уайте».
   — Я посчитал бы это за большую честь, милорд, — сказала Хэтти, посадив голос так низко, как только могла, и почтительно поклонилась. Она не могла избавиться от ощущения, что серые глаза его светлости буравят ее грудь через фрак, жилет, рубашку…
   Граф показался ей необычайно красивым человеком. Его улыбку она оценила как женщина, так, как этого не смог бы сделать лорд Гарри.
   — Гм, выходит, что теперь у нас появился еще один Гарри? — сказал граф, улыбнувшись, и крепко стиснул ей руку. Потом повернулся к сэру Гарри и добавил: — А ты, Гарри, безупречно точен. Как всегда. И, как всегда, кстати. Дело в том, что перед твоим приходом мы с твоей сестрицей вели весьма горячую дискуссию. Я предвижу, что у нас с Кейт будут большие трудности. Но я думаю, она не будет возражать, если мы попозже вернемся к нашему спору. Вернемся на прежний, так сказать, театр военных действий.
   Графиня едва заметно ткнула мужа локтем и сказала:
   — Не слушай его, Гарри. Сейчас я тебе все объясню. Рапирой я теперь владею почти в совершенстве. И вот когда я достигла этого, Жюльен начинает проявлять свои феодальные замашки. Изображает из себя властолюбивого супруга. Запрещает мне заниматься фехтованием, потому что, видишь ли, я собираюсь стать матерью. Тебе не кажется, что это ужасно глупо с его стороны?
   — Матерью? Вот это да! Так это же замечательно! Жюльен! Кейт! Бог мой, сестричка, у вас будет прибавление в семействе. И ты, Кейт, будучи беременной, все еще одеваешься под мальчика? И ты не перестаешь помышлять о фехтовании? Не могу поверить. Господи, да я на месте Жюльена запер бы тебя в чулане. Для твоего же блага.
   — Вот видишь, Кейт, на этом фланге у тебя ничего не вышло, — сказал граф, с видимым удовольствием задержав взгляд на лице жены.
   В его глазах было столько нежности, что Хэтти внезапно почувствовала себя неловко. Она лишний раз убедилась, что ее присутствие в этом доме сейчас совсем некстати. Должно быть, вот так же мог выглядеть стул, если бы кто-то взял да и поставил его посреди зала для танцев.
   — Представь себе, Гарри, твоя сварливая сестрица, — продолжал граф, — сообщила мне об этом только несколько минут назад. Не случись этого, я никогда не позволил бы ей зацепить меня шпагой.
   — Зацепить? Ты называешь это зацепить, Жюльен? Ничего себе. И ты смеешь это говорить после того, как я приставила тебе рапиру к горлу? Лучше посмотри на себя. До сих пор отдышаться не можешь. Знаешь, на кого ты похож? На чванливого мужа-собственника. Или грозно кукарекающего задиристого петушка. А ты, Гарри, еще поддакиваешь ему. Я хочу спросить вас, лорд Монтейт, разве может женщина вести себя так покорно, как хочет ее муж? Неужели она должна сидеть сложа руки только потому, что беременна? Разве это не глупо? И почему это мужчины воображают, что женщины должны выполнять все их распоряжения? А сами они только и умеют, что ходить с важным видом.
   — Нет, совсем не обязательно так вести себя, — выпалила Хэтти, забыв о своей джентльменской роли. — Я слышал, что физические упражнения очень полезны женщинам, готовящимся к материнству. — «О Боже, что я говорю», — спохватилась она. Но было уже поздно: граф с искренним изумлением смотрел на нее.
   Кейт встретила ее слова радостным возгласом и поспешила предупредить возражение супруга:
   — Слышишь, Жюльен? Не все джентльмены такие степенные и напыщенные, как ты. Я настаиваю, чтобы ты немедленно ввел лорда Монтейта в «Уайте». Как бы я хотела тоже стать членом этого клуба. Вот было бы здорово там потренироваться. Даю голову на отсечение — через шесть месяцев я бы заткнула тебя за пояс по части фехтования.
   Хэтти отвела глаза от сестры Гарри и увидела, что граф все еще не сводит с нее глаз. Она чертыхнулась про себя.
   — Весьма странная позиция для мужчины, должен вам сказать, сэр, — шутливо заметил граф. — Ну а что касается вашего вхождения в «Уайте», будем считать вопрос решенным. Посмотрим, может быть, ваши взгляды окажутся прогрессивными и даже пойдут кое-кому на пользу. Кто знает, может, и впрямь некоторые мужи грешат излишней торжественностью и самонадеянностью?
   — Благодарю вас, милорд, — сказала Хэтти.
   — Как это мило с твоей стороны, Жюльен.
   Графиня с распростертыми объятиями бросилась к мужу, повисла у него на шее и прижалась к нему. Он же, смеясь, обхватил ее за все еще тонкую талию и поднял на вытянутых руках. Взметнувшиеся вихрем длинные волосы рассыпались у нее по плечам и накрыли ему лицо.
   — Сейчас же отпусти меня, дикарь неуклюжий. Лорд Монтейт, наверное, изумлен. Ведь он не привык к вашим шуткам, милорд.
   — Равно как и к вашим, миледи, — сказал граф. — Ничего, скоро лорд Монтейт встанет на мою сторону, когда узнает тебя получше. Он убедится, что мне приходится в тяжелой борьбе отстаивать каждую каплю мужского достоинства. Послушай, Кейт, мы с тобой так увлеклись, что забыли предложить нашим гостям чашку чая. Или, может быть, принести кларет для твоего братца? Только тогда давайте сначала вынесем отсюда этот ковер.
   Почти в ту же минуту в библиотеку вошел Джордж с чаем и кексом на красивом серебряном подносе.
   Граф засмеялся:
   — Ну вот, Джордж сам все предусмотрел. Итак, приличия соблюдены. Присаживайтесь, лорд Монтейт. Угощайтесь. Попробуйте кекс и забудьте про нашу семейную перебранку. Не подумайте, ради Бога, что у нас каждый день такая катавасия. Конечно, бурные сцены у нас не редкость, но если бы мы знали, что…
   — Я вижу, ты упорно не хочешь придержать язык, Жюльен, — вмешалась графиня, откусывая кусочек лимонного кекса.
   — А неплохой кекс, черт возьми, — сказал сэр Гарри, запихивая в рот второй кусок.
   Граф тем временем решил занять разговором Хэтти:
   — Гарри уже немного рассказал мне о вас. Значит, вы родом с севера. Должно быть, после родных мест Лондон вам кажется несколько необычным.
   Она поспешила согласиться с ним, мысленно поблагодарив графа за то, что он удовлетворился теми генеалогическими данными, которые почерпнул из записки лорда Гарри, и не стал глубже вникать в происходящее.
   — Да, здесь много такого, чего у нас нет. Но мне нравится Лондон. Меня здесь встретили очень радушно. Все без исключения. Особенно Гарри. Он замечательный друг.
   Сэр Гарри засиял от удовольствия.
   — Лорд Гарри больше уже не выглядит таким провинциальным, как раньше, — сказал он. — Если, конечно, не считать его одежды.
   — Не надо злословить, милый, — вмешалась Кейт. — Я не вижу в одежде лорда Монтейта ничего такого, что бросалось бы в глаза. Чего ты хочешь от него? Чтобы он так же, как ты, был помешан на жилетах с желтыми полосками и брюках в обтяжку? Нет, конечно же, я не могу сказать, что они плохо смотрятся на тебе. Безусловно, узкие брюки — это твой стиль.
   — В том, что они идут мне, я не сомневаюсь. Но вот лорд Гарри… Его брюки слишком широки. И фрак тоже.
   — Ах, какой ужасный недостаток! — воскликнул граф, улыбнувшись, и продолжил, обращаясь к Хэтти: — Гарри сообщил мне, что вы занимаетесь фехтованием с синьором Бертиоли?
   Хэтти кивнула и машинально потерла болевшую руку.
   — Я получаю огромное удовольствие от этих занятий. По-видимому, не меньшее, чем ее светлость графиня.
   — Я и сам время от времени бываю у синьора Бертиоли. Прекрасный учитель. Он владеет весьма оригинальными приемами. Им больше ни у кого не научишься. Он знает такие трюки, какие немногим англичанам доводилось видеть. Так что, если желаете, можем скрестить наши шпаги, лорд Монтейт. Я к вашим услугам. Хоть сейчас.