Константин Козлов
Ракетчик
Глава 1.
БЕСПОКОЙНЫЙ НАРЯД.
Ночь прошла. Над серой гладью Ладожского озера забрезжила розовая полоса рассвета. Вечером прошла гроза, и утренний воздух пронизывала бодрящая свежесть. Дежурный по КПП сержант Казаков зябко поежился и затянулся едким дымом. «Курево кончается, надо будет дневального послать в киоск на станцию». День обещал быть хорошим. Сержант прислонился к двери. Суббота. С утра пораньше все начальство разъедется: кто в город за продуктами на неделю, кто — к родственникам. Наряд с пятницы на субботу — самая халява. С субботы на воскресенье тоже ничего, только пропадает один выходной. По сути службу тянешь оба дня, а отгул дают только за один. А самая погань — наряд с воскресенья на понедельник: половина воскресенья до наряда — ни себе ни людям, считай, пропал выходной, а в понедельник с утра у начальства заряд служебной бодрости на всю неделю. Готовы цепляться к чему угодно, от телефона покурить не отойдешь. Лучше попробовать урвать отгул в пятницу, тогда можно смотаться во Всеволожск к своей девчонке на целых три дня. Только за отгул в пятницу начальство готово зубами в глотку вцепиться. Как же человек аж целых три дня будет отдыхать! Жаба их, что ли, душит? Мысли об отдыхе прервал усиливающийся гул моторов. На шум из, каптерки выбрался заспанный дневальный — худой солдат-первогодок.
— Похоже, колонна идет. Интересно — к нам? Товарищ сержант, оставьте докурить.
— В обед с тебя пачка, с вечера мои смолишь. К нам никто не собирался. Если б кого ждали, дежурный бы на инструктаже сказал. Держи… Казаков протянул дневальному сигарету. Но покурить ему не пришлось, у ворот КПП остановился «уазик», и с этого момента началась кутерьма. Застегнувшись на все пуговицы, дежурный направился к машине.
Протянул руку за документами и остолбенел, заметив золотое шитье на погонах. Все пассажиры легковушки имели чины не ниже генерал-майора. Из-за поворота выползали тяжелые трейлеры.
— Что, сержант, от страха дар речи потерял? — насмешливо спросил пассажир с переднего сиденья, опустив стекло.
Казаков с удивлением узнал в нем начальника полигона.
— Товарищ генерал-майор, за время моего дежурства… — заученно начал дежурный формулу уставного доклада.
— Ясно, ясно. Звони дежурному по части, пусть объявляет сбор офицерского состава.
Дневальный бодренько открыл ворота и встал сбоку, удерживая тяжелую створку. «Уазик» рванул по лесной дороге, за ним потянулись и остальные машины. Казаков крутанул ручку полевого телефона:
— Товарищ капитан, прибыл начальник полигона и еще генералы, все незнакомые. С ними тут целая колонна техники. Они к штабу поехали.
— Давно? — Дежурный по части быстро надел китель, затянул ремень с кобурой, толкнул дремлющего помощника: — Давай вставай, похоже, к нам начальство пожаловало. Принесло же их на выходные. — И бросил в трубку: — У тебя все? Что еще за колонна?
— Большая. Начальник дал команду объявлять «сбор офицерам». А вы говорили, сегодня стрелять не будут.
— Ладно, принял. Сейчас разберемся, с чем они явились. — Дежурный посмотрел на часы: от ворот до штаба минут семь езды, подумал: «Время есть, успею позвонить командиру». И поторопил помощника, тот все никак не мог проснуться:
— Звони офицерам, объявляй сбор.
— Случилось чего?
— Дементьев приехал с толпой народа, давай скорее…
Дежурный снял трубку с пульта внутренней связи и утопил кнопку с лаконичной надписью «Командир».
Командир войсковой части 97619 подполковник Соколов не относился к числу начальников, о которых в известном фильме говорилось: «Сатрап, он и есть сатрап…» На свою должность попал как хороший хозяйственник. Большего на этом посту от него и не требовалось. Полигон это не полк и не аэродром — всего-навсего приличный кусок огороженной территории на берегу озера и несколько единиц техники. Задача у его части простая: принять прибывших, разместить, обеспечить условия для проведения стрельб и проводить восвояси. Прежде Соколов служил командиром отдельного батальона аэродромного обслуживания, вот там работы было порядочно, а тут почти синекура. Правда, у него была еще одна задачка, не оговоренная в документах, регламентирующих боевое предназначение части: периодически организовывать бани, охоту и рыбалку шишкам из округа. Тут важно не ударить лицом в грязь, не оплошать, знать начальственные вкусы и пристрастия: кто чего любит есть, что пить. Так что надо вертеться. Та еще работенка, поди всем угоди. Но это опять же как посмотреть, в неофициальной обстановке с начальством и общаться проще. Глядишь, и для себя чего выбьешь, а уж для части — проще простого.
Выслушав доклад дежурного, Соколов стал собираться.
— Чего там у вас? — недовольно пробурчала разбуженная сборами жена.
— Спи, начальство приехало.
— Опять выходные пропали, достали уже эти гулянки. А собирались к матери, картошку сажать. Вторую неделю не можем выбраться. Надо тебе было в эту глушь с батальона уходить. Жили как люди в городе…
Соколов уже давно не обращал внимания на подобные нападки. К тому же сейчас его больше заботила причина непланового визита. Прибудь начальство на пикник, известили бы заранее. Ведь баню-то еще растопить надо и стол накрыть…
У штаба стояла колонна военной техники. Начальство неторопливо дефилировало по обсаженной декоративным кустарником тропинке от дороги к крыльцу. Среди приезжих подполковник насчитал пять генералов, причем некоторые из них в летной форме. «Чего их столько понаехало? Плановую проверку сдали. Какая-нибудь московская комиссия? Местные хороши — не предупредили, начальнички хреновы. Еще снимут, чего доброго». В курилке собирались вызванные из дому офицеры. Соколов заметил начальника полигона. Генерал-майор Дементьев его тоже увидел.
Командир вскинул руку к фуражке и начал обычный рапорт. Дементьев прервал:
— Успокойся, Василий Владимирович. Здравствуй.
— Здравия желаю, товарищ генерал…
— Мы тут к тебе в гости наведались, примешь? — Дементьев прищурился.
— Как не принять, сейчас распоряжусь, вот сбор закончим и…
— Не суетись, насчет сбора это я распорядился. Как все соберутся, поставим задачу. По поводу остального не беспокойся. У нас все с собой.
— Обижаете, товарищ генерал, мы сейчас…
— Некогда, некогда. Через четыре часа прибудет иностранная военная делегация. Да не волнуйся ты. — Начальник заметил, как побледнел подчиненный.
— Так нас же не предупредили, мы б заранее…
— Вот как раз заранее и не нужно. Все планируется провести без помпы. С минимальной оглаской. Поэтому ваш полигон и выбрали. Сейчас отрядишь своих начальников площадок, пусть они покажут приезжим свое хозяйство. Делегация прибудет в десять, в двенадцать у них банкет в округе, так что мы ненадолго. Пойдем, я тебя гостям представлю.
Дементьев и Соколов направились к приезжим генералам.
— Вот, товарищи, командир части. Прошу любить и жаловать. С ним мы и будем работать.
— Подполковник Соколов, — представился «директор заимки».
— Нам потребуются площадки для стрельбы по наземным, воздушным и морским целям, — заговорил незнакомый командиру генерал-лейтенант. — Пребывание ваших людей в зоне стрельбы необходимо ограничить, оцепление мы обеспечим своими силами. Вопросы?
— У меня только один вопрос: вы стрельбы планируете, а у нас ничего такого на сегодня не забито. Мы заявок не подавали, местных не оповещали и мишени не готовили.
Приезжий кивнул:
— Местных оповестила служба РАВ округа, насчет остального не беспокойтесь — у нас все с собой. От кухни до мишеней. — Он махнул рукой в сторону колонны. — От вас требуется только территория.
Под чехлами на платформах смутно угадывались очертания какой-то техники. Соколов готов был биться об заклад, что гости привезли с собой вертолет, что-то из бронетехники — виднелись гусеницы — и большую лодку. Солидная, видать, фирма пожаловала. Обычно мишени приходилось заказывать в округе, летающие — у авиаторов, наземные — у инженеров. Но стрелять по настоящим гусеничным машинам и лодкам у них на полигоне? Это что-то новое.
— Задача ясна?
Подполковник кивнул.
— Вот и прекрасно, зовите начальников площадок.
Соколов подозвал несколько человек. Те представились и встали полукругом возле командира и прибывших генералов.
До сих пор на полигоне отрабатывали приемы стрельбы расчеты средств войсковой противовоздушной обороны. «Шилки» и «Тунгуски» лупили по воздушным целям и лишь несколько упражнений отрабатывались по наземным мишеням. Для выполнения каждого упражнения существовала своя площадка. Сегодня, говорят, стрельбы будут комплексными, так что понадобятся все площадки.
— Необходимо ознакомить прибывших специалистов с особенностями местности, — давал наставления представитель приезжих. — Персонал полигона особо загружать не планируется. Просьба не афишировать это дело и по максимуму исключить присутствие личного состава в районе стрельбы. Остальное — ваше дело.
После инструктажа все двинулись к технике. В утреннем воздухе гулко раздавались команды. Захлопали дверцы и люки. Взревев моторами, тяжелые МАЗы потащили прицепы в глубь леса.
Мечтам сержанта Казакова о спокойном дежурстве определенно не суждено было сбыться. После завтрака он собирался урвать свои законные четыре часа на «отдых лежа», но не тут-то было. Не успел сержант заснуть, как был разбужен дневальным. Перепуганный солдат тряс его за плечо:
— Товарищ сержант, вставайте, там у ворот полный автобус с черными.
Казаков рывком сел:
— Что еще за черные? Кавказцы? — Мелькнула шальная мысль: «А ведь ходили слухи, что на гарнизоны нападают, неужто и сюда забрались?» — Дежурному звонил?
— Не-а, не кавказцы, вообще не наши — негры. Звонить?
— Ты что, травки накурился? — Сержант втянул носом воздух.
— Правда, негры, ну сами гляньте.
Казаков глянул. На пятачке перед КПП стояли два автобуса «интуристовского» типа. Перед ними черная «Волга» с «мигалкой». За стеклами виднелись люди в иностранной военной форме. Некоторые и правда — негры. Водитель «Волги» высунулся в окно:
— Эй, военный, и долго нам тут куковать?
Казаков поспешил к телефону. Выслушав доклад, дежурный по части рассмеялся:
— Всех впускать, никого не выпускать. У нас сегодня день открытых дверей. Все по плану, не дрейфь.
— Похоже, колонна идет. Интересно — к нам? Товарищ сержант, оставьте докурить.
— В обед с тебя пачка, с вечера мои смолишь. К нам никто не собирался. Если б кого ждали, дежурный бы на инструктаже сказал. Держи… Казаков протянул дневальному сигарету. Но покурить ему не пришлось, у ворот КПП остановился «уазик», и с этого момента началась кутерьма. Застегнувшись на все пуговицы, дежурный направился к машине.
Протянул руку за документами и остолбенел, заметив золотое шитье на погонах. Все пассажиры легковушки имели чины не ниже генерал-майора. Из-за поворота выползали тяжелые трейлеры.
— Что, сержант, от страха дар речи потерял? — насмешливо спросил пассажир с переднего сиденья, опустив стекло.
Казаков с удивлением узнал в нем начальника полигона.
— Товарищ генерал-майор, за время моего дежурства… — заученно начал дежурный формулу уставного доклада.
— Ясно, ясно. Звони дежурному по части, пусть объявляет сбор офицерского состава.
Дневальный бодренько открыл ворота и встал сбоку, удерживая тяжелую створку. «Уазик» рванул по лесной дороге, за ним потянулись и остальные машины. Казаков крутанул ручку полевого телефона:
— Товарищ капитан, прибыл начальник полигона и еще генералы, все незнакомые. С ними тут целая колонна техники. Они к штабу поехали.
— Давно? — Дежурный по части быстро надел китель, затянул ремень с кобурой, толкнул дремлющего помощника: — Давай вставай, похоже, к нам начальство пожаловало. Принесло же их на выходные. — И бросил в трубку: — У тебя все? Что еще за колонна?
— Большая. Начальник дал команду объявлять «сбор офицерам». А вы говорили, сегодня стрелять не будут.
— Ладно, принял. Сейчас разберемся, с чем они явились. — Дежурный посмотрел на часы: от ворот до штаба минут семь езды, подумал: «Время есть, успею позвонить командиру». И поторопил помощника, тот все никак не мог проснуться:
— Звони офицерам, объявляй сбор.
— Случилось чего?
— Дементьев приехал с толпой народа, давай скорее…
Дежурный снял трубку с пульта внутренней связи и утопил кнопку с лаконичной надписью «Командир».
Командир войсковой части 97619 подполковник Соколов не относился к числу начальников, о которых в известном фильме говорилось: «Сатрап, он и есть сатрап…» На свою должность попал как хороший хозяйственник. Большего на этом посту от него и не требовалось. Полигон это не полк и не аэродром — всего-навсего приличный кусок огороженной территории на берегу озера и несколько единиц техники. Задача у его части простая: принять прибывших, разместить, обеспечить условия для проведения стрельб и проводить восвояси. Прежде Соколов служил командиром отдельного батальона аэродромного обслуживания, вот там работы было порядочно, а тут почти синекура. Правда, у него была еще одна задачка, не оговоренная в документах, регламентирующих боевое предназначение части: периодически организовывать бани, охоту и рыбалку шишкам из округа. Тут важно не ударить лицом в грязь, не оплошать, знать начальственные вкусы и пристрастия: кто чего любит есть, что пить. Так что надо вертеться. Та еще работенка, поди всем угоди. Но это опять же как посмотреть, в неофициальной обстановке с начальством и общаться проще. Глядишь, и для себя чего выбьешь, а уж для части — проще простого.
Выслушав доклад дежурного, Соколов стал собираться.
— Чего там у вас? — недовольно пробурчала разбуженная сборами жена.
— Спи, начальство приехало.
— Опять выходные пропали, достали уже эти гулянки. А собирались к матери, картошку сажать. Вторую неделю не можем выбраться. Надо тебе было в эту глушь с батальона уходить. Жили как люди в городе…
Соколов уже давно не обращал внимания на подобные нападки. К тому же сейчас его больше заботила причина непланового визита. Прибудь начальство на пикник, известили бы заранее. Ведь баню-то еще растопить надо и стол накрыть…
У штаба стояла колонна военной техники. Начальство неторопливо дефилировало по обсаженной декоративным кустарником тропинке от дороги к крыльцу. Среди приезжих подполковник насчитал пять генералов, причем некоторые из них в летной форме. «Чего их столько понаехало? Плановую проверку сдали. Какая-нибудь московская комиссия? Местные хороши — не предупредили, начальнички хреновы. Еще снимут, чего доброго». В курилке собирались вызванные из дому офицеры. Соколов заметил начальника полигона. Генерал-майор Дементьев его тоже увидел.
Командир вскинул руку к фуражке и начал обычный рапорт. Дементьев прервал:
— Успокойся, Василий Владимирович. Здравствуй.
— Здравия желаю, товарищ генерал…
— Мы тут к тебе в гости наведались, примешь? — Дементьев прищурился.
— Как не принять, сейчас распоряжусь, вот сбор закончим и…
— Не суетись, насчет сбора это я распорядился. Как все соберутся, поставим задачу. По поводу остального не беспокойся. У нас все с собой.
— Обижаете, товарищ генерал, мы сейчас…
— Некогда, некогда. Через четыре часа прибудет иностранная военная делегация. Да не волнуйся ты. — Начальник заметил, как побледнел подчиненный.
— Так нас же не предупредили, мы б заранее…
— Вот как раз заранее и не нужно. Все планируется провести без помпы. С минимальной оглаской. Поэтому ваш полигон и выбрали. Сейчас отрядишь своих начальников площадок, пусть они покажут приезжим свое хозяйство. Делегация прибудет в десять, в двенадцать у них банкет в округе, так что мы ненадолго. Пойдем, я тебя гостям представлю.
Дементьев и Соколов направились к приезжим генералам.
— Вот, товарищи, командир части. Прошу любить и жаловать. С ним мы и будем работать.
— Подполковник Соколов, — представился «директор заимки».
— Нам потребуются площадки для стрельбы по наземным, воздушным и морским целям, — заговорил незнакомый командиру генерал-лейтенант. — Пребывание ваших людей в зоне стрельбы необходимо ограничить, оцепление мы обеспечим своими силами. Вопросы?
— У меня только один вопрос: вы стрельбы планируете, а у нас ничего такого на сегодня не забито. Мы заявок не подавали, местных не оповещали и мишени не готовили.
Приезжий кивнул:
— Местных оповестила служба РАВ округа, насчет остального не беспокойтесь — у нас все с собой. От кухни до мишеней. — Он махнул рукой в сторону колонны. — От вас требуется только территория.
Под чехлами на платформах смутно угадывались очертания какой-то техники. Соколов готов был биться об заклад, что гости привезли с собой вертолет, что-то из бронетехники — виднелись гусеницы — и большую лодку. Солидная, видать, фирма пожаловала. Обычно мишени приходилось заказывать в округе, летающие — у авиаторов, наземные — у инженеров. Но стрелять по настоящим гусеничным машинам и лодкам у них на полигоне? Это что-то новое.
— Задача ясна?
Подполковник кивнул.
— Вот и прекрасно, зовите начальников площадок.
Соколов подозвал несколько человек. Те представились и встали полукругом возле командира и прибывших генералов.
До сих пор на полигоне отрабатывали приемы стрельбы расчеты средств войсковой противовоздушной обороны. «Шилки» и «Тунгуски» лупили по воздушным целям и лишь несколько упражнений отрабатывались по наземным мишеням. Для выполнения каждого упражнения существовала своя площадка. Сегодня, говорят, стрельбы будут комплексными, так что понадобятся все площадки.
— Необходимо ознакомить прибывших специалистов с особенностями местности, — давал наставления представитель приезжих. — Персонал полигона особо загружать не планируется. Просьба не афишировать это дело и по максимуму исключить присутствие личного состава в районе стрельбы. Остальное — ваше дело.
После инструктажа все двинулись к технике. В утреннем воздухе гулко раздавались команды. Захлопали дверцы и люки. Взревев моторами, тяжелые МАЗы потащили прицепы в глубь леса.
Мечтам сержанта Казакова о спокойном дежурстве определенно не суждено было сбыться. После завтрака он собирался урвать свои законные четыре часа на «отдых лежа», но не тут-то было. Не успел сержант заснуть, как был разбужен дневальным. Перепуганный солдат тряс его за плечо:
— Товарищ сержант, вставайте, там у ворот полный автобус с черными.
Казаков рывком сел:
— Что еще за черные? Кавказцы? — Мелькнула шальная мысль: «А ведь ходили слухи, что на гарнизоны нападают, неужто и сюда забрались?» — Дежурному звонил?
— Не-а, не кавказцы, вообще не наши — негры. Звонить?
— Ты что, травки накурился? — Сержант втянул носом воздух.
— Правда, негры, ну сами гляньте.
Казаков глянул. На пятачке перед КПП стояли два автобуса «интуристовского» типа. Перед ними черная «Волга» с «мигалкой». За стеклами виднелись люди в иностранной военной форме. Некоторые и правда — негры. Водитель «Волги» высунулся в окно:
— Эй, военный, и долго нам тут куковать?
Казаков поспешил к телефону. Выслушав доклад, дежурный по части рассмеялся:
— Всех впускать, никого не выпускать. У нас сегодня день открытых дверей. Все по плану, не дрейфь.
Глава 2.
КОМПЛЕКС «АКИНАК».
ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО.
— Вашему вниманию предлагается многоцелевой разведывательно-ударный комплекс «Акинак».
Майор ракетных войск и артиллерии делал длинные паузы между фразами. Три лейтенанта быстро переводили: на греческий, английский и сербский. Гости разбились на три группы и встали на возвышенности радом с составляющими нового комплекса. С пригорка открывался вид на полигон и акваторию маленькой бухты. Там было пусто. Немного в стороне замерла пусковая установка с воздушной мишенью. Ярко окрашенный снаряд застыл, задрав к небу острый нос.
— Дальность поражения при стрельбе по наземным целям достигает пятнадцати километров, по воздушным целям — до двадцати километров. Разведка целей ведется в широком диапазоне частот электромагнитного спектра и инфракрасных волн. Эта задача решается станцией пеленгации, обеспечивающей обнаружение наземной техники и летательных аппаратов в пассивном режиме. — Докладчик приблизился к стойке с шаром на крыше и постучал по нему указкой. — Отсутствие каких-либо излучений от станции исключает обнаружение комплекса средствами радиотехнической разведки противника. Поражение целей обеспечивается ракетой, специально разработанной нашим НПО для этого комплекса. — Докладчик подошел к ребристым коробкам: невысокие прямоугольные ящики, метров двух высотой, опирались на металлические сошки. — Каждый контейнер — это герметичный пенал, в котором находится готовая к действию ракета, — продолжил майор. — Двигатель твердотопливный, поэтому ракеты всегда готовы к применению. Головная часть — сменная. Комплекс имеет ГЧ трех типов: с кумулятивным зарядом, с осколочно-фугасным зарядом и специальную для уничтожения воздушных целей. Наведение на цель может осуществляться по инфракрасному излучению, по лазерному лучу и по радиокомандам. Управление огнем осуществляется с контрольного центра, основу которого составляет специализированный вычислительный комплекс «Сармат». Прошу следовать за мной.
Иностранцы потянулись за лектором. Вычислительный комплекс обслуживался двумя операторами. Небольшая стойка с блоками в защитных кожухах соединялась кабелем с пультом управления. Докладчик подождал, пока все подойдут, и продолжил.
— Данные разведки выводятся на экран монитора. — Указка коснулась прибора, с виду напоминающего переносной компьютер. — Сразу же производится расчет данных для стрельбы и распределение целей между ракетами. В памяти этого блока хранится информация о том, в каком состоянии находятся ракеты в подключенных пеналах. Связь контрольного центра со станцией пеленгации и пеналами осуществляется по волоконно-оптической линии или по радио. Дальность выноса контрольного центра достигает пятисот метров при управлении по кабелю и пяти километров при управлении по радио. Работа по радио ведется широкополосными сигналами с псевдослучайной перестройкой рабочей частоты, что исключает возможность обнаружения и подавления линии управления средствами радиоэлектронной борьбы. — Докладчик достал из кармана портативную радиостанцию, скомандовал: — Давайте мишень номер один, — и повернулся к зрителям: — Попрошу посмотреть в ту сторону.
На одной из площадок появился танк. Бронированная машина выплыла из-за песчаной дюны и, повинуясь радиокомандам, двинулась вдоль берега. Для имитации реального боя танк маневрировал, то и дело скрываясь за холмами. Вынырнув из-за укрытия, он двинулся к возвышенности, на которой разместился комплекс. Башня танка начала вращаться, нащупывая стволом пушки мишень, и наконец раздался выстрел. Язык пламени лизнул песок дюны. И звенящий гул пронесся над озером. Танк тут же сменил позицию. Зрители возбужденно загалдели. Они узнали «Т-80». Машина легко двигалась по пересеченной местности, исчезала и появлялась вновь. Казалось, многотонная махина порхает, как бабочка. Танк маневрировал на удивление легко, с изяществом. Движение сопровождал негромкий гул турбин. «Т-80» имитировал типичные действия танка в бою. Каждый маневр сопровождался выстрелом.
Гости притихли. Оператор нажал несколько клавиш. С негромким хлопком слетела крышка одного из контейнеров. И ракета рванулась вверх. Дыма при старте почти не было, небольшое облачко пороховых газов сразу рассеялось. Начертив высокую дугу, ракета нашла танк. Молния с небес ударила точно в броню над отсеком двигателя. В первое мгновение показалось, что больше ничего не произойдет. Гости разочарованно выдохнули, но тут «Т-80» окутало облако белого пламени. Сияние длилось несколько секунд, потом в танке рванул боекомплект. Грозное оружие было уничтожено. Иностранцы оживились.
— Давайте вертолет, — скомандовал майор.
Из-за верхушек деревьев появилась винтокрылая мишень. Гости сразу угадали — переделка из «Ми-2». Машина зависла у самой земли, повернулась вокруг оси и ударила неуправляемыми снарядами по догорающему остову танка. Затем мишень двинулась по кругу: она то скрывалась за соснами, то пряталась за прибрежным обрывом. По характеру полета — ударный вертолет во время атаки. Повинуясь командам оператора, из контейнера выскочила еще одна ракета. Змейкой скользнув над землей, она ударила точно в выхлопную трубу двигателя вертушки. Мишень окутали клубы дыма, и еще в воздухе она развалилась на куски. Наблюдатели заметили, что на этот раз звук взрыва был другим.
— «Акинак» в состоянии поражать цели навысотах от нескольких метров до десяти километров.
Следующей целью оказалась ракета. Команда — и мишень с ревом пошла вверх. За красным снарядом с короткими прямоугольными крыльями тянулся дымный след. Развернувшись в полете на сто восемьдесят градусов, мишень выключила двигатель и стала планировать над озером, приближаясь к труппе наблюдателей. Послышались нервные смешки. А ну как долетит?
Сопровождающий группу генерал с опаской спросил:
— Она у вас хоть без заряда?
Майор кивнул и повернулся к зрителям:
— Эта мишень — аналог планирующей бомбы. Эфир забит помехами. Можете убедиться: у нас работает станция постановки помех, аналогичная используемым в странах НАТО. Она многим из вас знакома. — Майор ткнул указкой в индикаторные приборы станции.
Обслуживающий станцию оператор снял головные телефоны и повернул их гостям:
— Шумим по-честному. Без обмана.
Гости рассмеялись.
Навстречу «планирующей бомбе» ушел очередной гостинец. Оператор комплекса специально выждал: дал мишени приблизиться, чтобы перехват был хорошо виден зрителям. Эта ракета сработала не так, как остальные. Когда до цели осталось несколько десятков метров, раздался хлопок, напоминающий треск рвущейся материи. От ракеты к цели понеслось облачко осколков.
Обломки мишени долго кружились над водой. Восхищенные зрители захлопали в ладоши.
— Ну и на десерт… — Докладчик снова потребовал внимания. — Возможно и иное управление ракетами комплекса. На каждую группу контейнеров выделяется прибор управления автономной стрельбой. Наведение осуществляется теми же способами, но при радиокомандном необходимо удерживать цель в перекрестье прицела. Для демонстрации мне нужен один желающий.
Пока переводчики сообщали подопечным смысл новой фразы, от группы сербов отделился один офицер.
— Если не возражаете, я бы попробовал, — сказал он на отличном русском языке.
— Пожалуйста. — Майор поманил его к себе.
Оператор помог сербу пристроить прибор на плече, закрепил ремни и объяснил, как он работает. Это устройство напоминало профессиональную видеокамеру. Выбрав радиокомандный способ наведения и включив прибор в автономном режиме, серб повернулся к майору:
— Капитан Бражич к стрельбе готов.
Оператор поправил прибор на его плече и напомнил:
— После выстрела необходимо все время удерживать мишень в прицельной рамке.
Серб кивнул.
Новой целью оказался катер. Выскочив из-за мыса, он по широкой дуге летел вдоль берега. На корме дымила шашка, и бухта сразу скрылась за маскировочной завесой. Бражич включил тумблер инфракрасного обнаружения. Экран заволокла зеленоватая мгла, но силуэт катера был виден отчетливо. Теперь дымовая завеса ничуть не мешала наведению. Напротив, шашка на корме катера светилась яркой точкой. Серб зафиксировал мишень в перекрестье прицела и нажал кнопку «Пуск». Отстреливая тепловые ловушки, катер мчался к выходу из бухты. Но ловушки не помогли. Ракета настигла катер.
— Закрой глаза, — прозвучал над ухом серба голос оператора. Капитан подчинился. Услышав грохот взрыва, он отвел видоискатель устройства в сторону и глянул на мишень. Над водой плыли клубы черного дыма — пылали пятна топлива.
Зрители восторженно аплодировали.
Высвободив руку и плечо от ремней «камеры», Бражич медленно направился к своим. Это было совершенное оружие, думал серб. Ничего подобного он не видел. Вот что нужно его народу. Нужно именно сейчас. Сегодня, потому что у них может не наступить завтра.
Лектор продолжал распинаться о достоинствах комплекса, но гости уже не слушали его. Одни обступили операторов, засыпав их вопросами. Другие разбрелись вдоль контейнеров и стоек. Махнув рукой, майор доложил на стол громкоговоритель и пошел к начальству.
— Ну как, довольны? — поинтересовался Дементьев у москвича.
— Здесь все прошло гладко, а дальше время покажет. Будут заказы — будем радоваться. А пока рано, — ответил тот.
Сербы толпились у аппаратуры контрольного центра. Оператор складывал свой ноутбук. Один из гостей — высокий худощавый подполковник в форме сербской армии — поинтересовался:
— Нам что же, нельзя смотреть?
— Понимаете… — замялся оператор.
— Разве это не экспортный образец? Какие могут быть секреты?
Оператор оглянулся на генерала из оборонки, тот разрешающе кивнул.
Гость усмехнулся. Пока прятать нечего. В комплексе есть система определения принадлежности целей, вот это — секрет. А здесь — так, образец для продажи. Никаких военных тайн. Хотя и этот образец, надо признать, исключительный. Серб задумался.
Такой комплекс ему нужен позарез. Нужно покупать. Но официально его не продадут. А тем, для кого он старается, и подавно.
Гости направились к автобусам. Их ждал банкет. Подполковник шел в толпе сербов и, мысленно прокручивая увиденное, выдвигал все «за» и «против». И если бы эти мысли услышали его сослуживцы, они бы изрядно удивились: подполковник думал не на сербском, а на албанском.
Майор ракетных войск и артиллерии делал длинные паузы между фразами. Три лейтенанта быстро переводили: на греческий, английский и сербский. Гости разбились на три группы и встали на возвышенности радом с составляющими нового комплекса. С пригорка открывался вид на полигон и акваторию маленькой бухты. Там было пусто. Немного в стороне замерла пусковая установка с воздушной мишенью. Ярко окрашенный снаряд застыл, задрав к небу острый нос.
— Дальность поражения при стрельбе по наземным целям достигает пятнадцати километров, по воздушным целям — до двадцати километров. Разведка целей ведется в широком диапазоне частот электромагнитного спектра и инфракрасных волн. Эта задача решается станцией пеленгации, обеспечивающей обнаружение наземной техники и летательных аппаратов в пассивном режиме. — Докладчик приблизился к стойке с шаром на крыше и постучал по нему указкой. — Отсутствие каких-либо излучений от станции исключает обнаружение комплекса средствами радиотехнической разведки противника. Поражение целей обеспечивается ракетой, специально разработанной нашим НПО для этого комплекса. — Докладчик подошел к ребристым коробкам: невысокие прямоугольные ящики, метров двух высотой, опирались на металлические сошки. — Каждый контейнер — это герметичный пенал, в котором находится готовая к действию ракета, — продолжил майор. — Двигатель твердотопливный, поэтому ракеты всегда готовы к применению. Головная часть — сменная. Комплекс имеет ГЧ трех типов: с кумулятивным зарядом, с осколочно-фугасным зарядом и специальную для уничтожения воздушных целей. Наведение на цель может осуществляться по инфракрасному излучению, по лазерному лучу и по радиокомандам. Управление огнем осуществляется с контрольного центра, основу которого составляет специализированный вычислительный комплекс «Сармат». Прошу следовать за мной.
Иностранцы потянулись за лектором. Вычислительный комплекс обслуживался двумя операторами. Небольшая стойка с блоками в защитных кожухах соединялась кабелем с пультом управления. Докладчик подождал, пока все подойдут, и продолжил.
— Данные разведки выводятся на экран монитора. — Указка коснулась прибора, с виду напоминающего переносной компьютер. — Сразу же производится расчет данных для стрельбы и распределение целей между ракетами. В памяти этого блока хранится информация о том, в каком состоянии находятся ракеты в подключенных пеналах. Связь контрольного центра со станцией пеленгации и пеналами осуществляется по волоконно-оптической линии или по радио. Дальность выноса контрольного центра достигает пятисот метров при управлении по кабелю и пяти километров при управлении по радио. Работа по радио ведется широкополосными сигналами с псевдослучайной перестройкой рабочей частоты, что исключает возможность обнаружения и подавления линии управления средствами радиоэлектронной борьбы. — Докладчик достал из кармана портативную радиостанцию, скомандовал: — Давайте мишень номер один, — и повернулся к зрителям: — Попрошу посмотреть в ту сторону.
На одной из площадок появился танк. Бронированная машина выплыла из-за песчаной дюны и, повинуясь радиокомандам, двинулась вдоль берега. Для имитации реального боя танк маневрировал, то и дело скрываясь за холмами. Вынырнув из-за укрытия, он двинулся к возвышенности, на которой разместился комплекс. Башня танка начала вращаться, нащупывая стволом пушки мишень, и наконец раздался выстрел. Язык пламени лизнул песок дюны. И звенящий гул пронесся над озером. Танк тут же сменил позицию. Зрители возбужденно загалдели. Они узнали «Т-80». Машина легко двигалась по пересеченной местности, исчезала и появлялась вновь. Казалось, многотонная махина порхает, как бабочка. Танк маневрировал на удивление легко, с изяществом. Движение сопровождал негромкий гул турбин. «Т-80» имитировал типичные действия танка в бою. Каждый маневр сопровождался выстрелом.
Гости притихли. Оператор нажал несколько клавиш. С негромким хлопком слетела крышка одного из контейнеров. И ракета рванулась вверх. Дыма при старте почти не было, небольшое облачко пороховых газов сразу рассеялось. Начертив высокую дугу, ракета нашла танк. Молния с небес ударила точно в броню над отсеком двигателя. В первое мгновение показалось, что больше ничего не произойдет. Гости разочарованно выдохнули, но тут «Т-80» окутало облако белого пламени. Сияние длилось несколько секунд, потом в танке рванул боекомплект. Грозное оружие было уничтожено. Иностранцы оживились.
— Давайте вертолет, — скомандовал майор.
Из-за верхушек деревьев появилась винтокрылая мишень. Гости сразу угадали — переделка из «Ми-2». Машина зависла у самой земли, повернулась вокруг оси и ударила неуправляемыми снарядами по догорающему остову танка. Затем мишень двинулась по кругу: она то скрывалась за соснами, то пряталась за прибрежным обрывом. По характеру полета — ударный вертолет во время атаки. Повинуясь командам оператора, из контейнера выскочила еще одна ракета. Змейкой скользнув над землей, она ударила точно в выхлопную трубу двигателя вертушки. Мишень окутали клубы дыма, и еще в воздухе она развалилась на куски. Наблюдатели заметили, что на этот раз звук взрыва был другим.
— «Акинак» в состоянии поражать цели навысотах от нескольких метров до десяти километров.
Следующей целью оказалась ракета. Команда — и мишень с ревом пошла вверх. За красным снарядом с короткими прямоугольными крыльями тянулся дымный след. Развернувшись в полете на сто восемьдесят градусов, мишень выключила двигатель и стала планировать над озером, приближаясь к труппе наблюдателей. Послышались нервные смешки. А ну как долетит?
Сопровождающий группу генерал с опаской спросил:
— Она у вас хоть без заряда?
Майор кивнул и повернулся к зрителям:
— Эта мишень — аналог планирующей бомбы. Эфир забит помехами. Можете убедиться: у нас работает станция постановки помех, аналогичная используемым в странах НАТО. Она многим из вас знакома. — Майор ткнул указкой в индикаторные приборы станции.
Обслуживающий станцию оператор снял головные телефоны и повернул их гостям:
— Шумим по-честному. Без обмана.
Гости рассмеялись.
Навстречу «планирующей бомбе» ушел очередной гостинец. Оператор комплекса специально выждал: дал мишени приблизиться, чтобы перехват был хорошо виден зрителям. Эта ракета сработала не так, как остальные. Когда до цели осталось несколько десятков метров, раздался хлопок, напоминающий треск рвущейся материи. От ракеты к цели понеслось облачко осколков.
Обломки мишени долго кружились над водой. Восхищенные зрители захлопали в ладоши.
— Ну и на десерт… — Докладчик снова потребовал внимания. — Возможно и иное управление ракетами комплекса. На каждую группу контейнеров выделяется прибор управления автономной стрельбой. Наведение осуществляется теми же способами, но при радиокомандном необходимо удерживать цель в перекрестье прицела. Для демонстрации мне нужен один желающий.
Пока переводчики сообщали подопечным смысл новой фразы, от группы сербов отделился один офицер.
— Если не возражаете, я бы попробовал, — сказал он на отличном русском языке.
— Пожалуйста. — Майор поманил его к себе.
Оператор помог сербу пристроить прибор на плече, закрепил ремни и объяснил, как он работает. Это устройство напоминало профессиональную видеокамеру. Выбрав радиокомандный способ наведения и включив прибор в автономном режиме, серб повернулся к майору:
— Капитан Бражич к стрельбе готов.
Оператор поправил прибор на его плече и напомнил:
— После выстрела необходимо все время удерживать мишень в прицельной рамке.
Серб кивнул.
Новой целью оказался катер. Выскочив из-за мыса, он по широкой дуге летел вдоль берега. На корме дымила шашка, и бухта сразу скрылась за маскировочной завесой. Бражич включил тумблер инфракрасного обнаружения. Экран заволокла зеленоватая мгла, но силуэт катера был виден отчетливо. Теперь дымовая завеса ничуть не мешала наведению. Напротив, шашка на корме катера светилась яркой точкой. Серб зафиксировал мишень в перекрестье прицела и нажал кнопку «Пуск». Отстреливая тепловые ловушки, катер мчался к выходу из бухты. Но ловушки не помогли. Ракета настигла катер.
— Закрой глаза, — прозвучал над ухом серба голос оператора. Капитан подчинился. Услышав грохот взрыва, он отвел видоискатель устройства в сторону и глянул на мишень. Над водой плыли клубы черного дыма — пылали пятна топлива.
Зрители восторженно аплодировали.
Высвободив руку и плечо от ремней «камеры», Бражич медленно направился к своим. Это было совершенное оружие, думал серб. Ничего подобного он не видел. Вот что нужно его народу. Нужно именно сейчас. Сегодня, потому что у них может не наступить завтра.
Лектор продолжал распинаться о достоинствах комплекса, но гости уже не слушали его. Одни обступили операторов, засыпав их вопросами. Другие разбрелись вдоль контейнеров и стоек. Махнув рукой, майор доложил на стол громкоговоритель и пошел к начальству.
— Ну как, довольны? — поинтересовался Дементьев у москвича.
— Здесь все прошло гладко, а дальше время покажет. Будут заказы — будем радоваться. А пока рано, — ответил тот.
Сербы толпились у аппаратуры контрольного центра. Оператор складывал свой ноутбук. Один из гостей — высокий худощавый подполковник в форме сербской армии — поинтересовался:
— Нам что же, нельзя смотреть?
— Понимаете… — замялся оператор.
— Разве это не экспортный образец? Какие могут быть секреты?
Оператор оглянулся на генерала из оборонки, тот разрешающе кивнул.
Гость усмехнулся. Пока прятать нечего. В комплексе есть система определения принадлежности целей, вот это — секрет. А здесь — так, образец для продажи. Никаких военных тайн. Хотя и этот образец, надо признать, исключительный. Серб задумался.
Такой комплекс ему нужен позарез. Нужно покупать. Но официально его не продадут. А тем, для кого он старается, и подавно.
Гости направились к автобусам. Их ждал банкет. Подполковник шел в толпе сербов и, мысленно прокручивая увиденное, выдвигал все «за» и «против». И если бы эти мысли услышали его сослуживцы, они бы изрядно удивились: подполковник думал не на сербском, а на албанском.
Глава 3.
ПОЗДНИЙ ГОСТЬ.
Подполковник Владимир Павлович Мошаров был тщеславен, любил комфорт и панически боялся начальства. Перечисленный набор «достоинств» не вызывал бы антипатии у его сослуживцев и подчиненных — в конце концов, в той или иной степени этим грешит более трети человечества, — не сочетайся эти качества Мошарова с патологической жадностью и неумением принимать решения и отстаивать их. А подобные черты характера крайне нежелательны для офицера. В общении с вышестоящими должностными лицами Мошаров был угодлив и предупредителен и в целом был на хорошем счету. А подчиненные подполковника отдувались за его слабохарактерность. Из-за нежелания и неспособности отстаивать интересы «вверенного ему личного состава» упомянутый личный состав бодро нес наряды и караулы в праздничные дни, а управление местной комендатуры всегда знало, где можно быстро найти замену, если, офицеры других частей не желали идти в наряд. По большому счету особого героизма от начальника базы хранения военной техники не требовалось, но все же даже на таком «мирном» посту приятнее видеть человека решительного. С лейтенантской юности к подполковнику прилипло прозвище, придуманное его первым командиром. Познакомившись с морально-деловыми качествами прибывшего к нему в часть лейтенанта Вовочки Мошарова, ротный — молодой капитан — в сердцах бросил: «Не командир, а иже херувимы». С той поры «херувимы» добросовестно сопровождали Владимира Павловича на всех ступеньках служебной лестницы.
По гарнизону ходила байка о том, как, уже будучи начальником базы, Мошаров загорелся желанием отделать свой кабинет под дерево. Идея эта была бы воплощена сразу, но Владимир Павлович опасался действовать прямолинейно. Как же — у начальника гарнизона, у генерала, стены кабинета отделаны дешевым пластиком, а у него — дерево! Не дай Бог, шеф подумает, что новый начальник базы зазнался и старших не уважает. Мошаров предложил начальнику свой вариант дизайна кабинета, выделил материалы и толкового прапорщика. И лишь после того как генеральский кабинет принял вид, соответствующий положению хозяина, начал ремонт у себя.
За годы «правления» Владимир Павлович завоевал у начальства репутацию хорошего хозяйственника и умелого доставалы. Командиры соседних частей откровенно недолюбливали его за неприкрытый подхалимаж, но терпели. Все-таки руководитель довольствия.
Освоившись на посту начальника базы, Владимир Павлович развернулся во всю ивановскую. Завел нужные знакомства, наладил связи с местными руководителями предприятий, районным начальством и снабженцами всех мастей. Результатом этих достижений стал рост личного благосостояния. В лесочке возле части вырос небольшой двухэтажный коттедж с гаражом на две машины: черную «Волгу» и симпатичную «ауди». Последняя предназначалась для разъездов супруги Владимира Павловича. Сам подполковник на службу и совещания в гарнизоне предпочитал являться на служебном «уазике». К чему рекламировать достаток в неблагополучной стране? С началом «реформ в армии» начальник базы ударился в «бизнес». Рекой потек налево бензин, следом за ним отправились и стройматериалы. Не забывая важнейшую заповедь: «Надо делиться», Мошаров исправно отстегивал кому надо положенный процент. А посему не опасался внезапных ревизий и инспекторских проверок. На всех уровнях — свои люди, все схвачено.
Перспективы на будущее вырисовывались самые радужные.
Чувство эйфории исчезло в один прекрасный вечер. Подполковник вернулся со служебного совещания, на котором узнал о том, что в ближайшие дни через его базу пройдет новая система вооружения. В перерыве, прихватив Владимира Павловича под локоток, начальник штаба отвел его в сторонку и предупредил о строжайшей секретности.
— Вообще это дело не по вашей линии, но поэтому его через вас и пропускают. Эту штуку отправляют за рубеж. А насчет продажи таких систем… Есть кой-какие ограничения. Нужно, чтоб об этом знало как можно меньше народа. Обеспечите надежную охрану. Для получения и передачи отрядишь кого-нибудь не из болтливых.
— Все исполним в лучшем виде, не в первый раз…
— Смотри, не подкачай, дело государственное. Большая политика. К вам груз поступит в опечатанном виде. Так же строго по описи и передашь флотским. Через ведомости наряд проводиться не будет. Бумаги передаст представитель предприятия. Хотя и бумаг-то: наряд и опись по количеству ящиков. Отвезете все на аэродром. Там погрузите — и все дела. В конечном пункте моряки встретят. Вопросы?
По гарнизону ходила байка о том, как, уже будучи начальником базы, Мошаров загорелся желанием отделать свой кабинет под дерево. Идея эта была бы воплощена сразу, но Владимир Павлович опасался действовать прямолинейно. Как же — у начальника гарнизона, у генерала, стены кабинета отделаны дешевым пластиком, а у него — дерево! Не дай Бог, шеф подумает, что новый начальник базы зазнался и старших не уважает. Мошаров предложил начальнику свой вариант дизайна кабинета, выделил материалы и толкового прапорщика. И лишь после того как генеральский кабинет принял вид, соответствующий положению хозяина, начал ремонт у себя.
За годы «правления» Владимир Павлович завоевал у начальства репутацию хорошего хозяйственника и умелого доставалы. Командиры соседних частей откровенно недолюбливали его за неприкрытый подхалимаж, но терпели. Все-таки руководитель довольствия.
Освоившись на посту начальника базы, Владимир Павлович развернулся во всю ивановскую. Завел нужные знакомства, наладил связи с местными руководителями предприятий, районным начальством и снабженцами всех мастей. Результатом этих достижений стал рост личного благосостояния. В лесочке возле части вырос небольшой двухэтажный коттедж с гаражом на две машины: черную «Волгу» и симпатичную «ауди». Последняя предназначалась для разъездов супруги Владимира Павловича. Сам подполковник на службу и совещания в гарнизоне предпочитал являться на служебном «уазике». К чему рекламировать достаток в неблагополучной стране? С началом «реформ в армии» начальник базы ударился в «бизнес». Рекой потек налево бензин, следом за ним отправились и стройматериалы. Не забывая важнейшую заповедь: «Надо делиться», Мошаров исправно отстегивал кому надо положенный процент. А посему не опасался внезапных ревизий и инспекторских проверок. На всех уровнях — свои люди, все схвачено.
Перспективы на будущее вырисовывались самые радужные.
Чувство эйфории исчезло в один прекрасный вечер. Подполковник вернулся со служебного совещания, на котором узнал о том, что в ближайшие дни через его базу пройдет новая система вооружения. В перерыве, прихватив Владимира Павловича под локоток, начальник штаба отвел его в сторонку и предупредил о строжайшей секретности.
— Вообще это дело не по вашей линии, но поэтому его через вас и пропускают. Эту штуку отправляют за рубеж. А насчет продажи таких систем… Есть кой-какие ограничения. Нужно, чтоб об этом знало как можно меньше народа. Обеспечите надежную охрану. Для получения и передачи отрядишь кого-нибудь не из болтливых.
— Все исполним в лучшем виде, не в первый раз…
— Смотри, не подкачай, дело государственное. Большая политика. К вам груз поступит в опечатанном виде. Так же строго по описи и передашь флотским. Через ведомости наряд проводиться не будет. Бумаги передаст представитель предприятия. Хотя и бумаг-то: наряд и опись по количеству ящиков. Отвезете все на аэродром. Там погрузите — и все дела. В конечном пункте моряки встретят. Вопросы?