Катя вышла, чувствуя на своей спине удивленные взгляды Гриши и Оли.
"Что делать с Милой? Верить ей или нет. Факт остается фактом. Кто-то вызвал Никитину и Кричевскую и они приехали. Или не было этого звонка. К сожалению, мне приходится верить Кричевской на слово, а это не очень правильно для расследования. И кто из них поджидал Макеева, когда он пойдет домой. Кричевская? Никитина? Или третий "мистер икс", он же "Герцог Б". Правда, возможно, что "Герцог Б" никакого отношения к убийству и не имеет. А Оля"?
Фамилия Корнеева показалась Кате знакомой. Придя, домой, она пролистала свою записную книжку и вспомнила, что ходила к этому антиквару ещё в самом начале расследования. Он тогда обознался и принял её за кого-то другого. "За Олю!" - осенило Катю. Он же меня не видел, а я ему назвалась из "Антиквариата и ломбарда", а уж потом - из Конфедерации потребителей. Значит, Оля, как сегодня сказала Мила, уже давно с марта имела какие-то дела с Корнеевым
Возможно, оттуда у неё и деньги на гавайскую поездку. Но лучше это перепроверить, чтобы не терзаться потом сомнениями. Катя позвонила Корнееву, и, убедившись, что он дома, тихо повесила трубку, не отвечая на истошные "алее!"
Как и тогда , света в доме не было. Но на этот раз Катя предусмотрительно захватила фонарик. Освещая перед собой дорогу, она нашла нужную дверь и нажала на кнопку звонка. Никто не отвечал. Наконец, за дверью послышалась какая-то тихая возня. Катя приникла к кожаной обивке и прислушалась. - Откройте!
В ответ ни звука. - Это Оля. Из "Антиквариата и ломбарда"
Дверь слегка приоткрылась. Катя отступила в темноту, чтобы её не было видно. - ля? - раздался дрожащий голос. - Вы мне сегодня звонили с утра, с этими словами Катя вышла на свет
Увидев Катю, Корнеев заорал и попытался захлопнуть дверь, но Катя поставила ногу. - Не кричите, я не - грабитель. Я по делу. От Оли.
Недоверчиво оглядывая Катю, Корнеев сделал ещё одну попытку захлопнуть дверь. Но силы были неравными, поэтому исход противостояния был предрешен.
- Я ... вас ... не знаю
- Михаил Нестерович, мы же цивилизованные люди, что же так и будем вести молчаливую борьбу?
Осознав, что сопротивление бесполезно, Корнеев впустил Катю в коридор, тяжело дыша - То звонки непонятные раздаются, то врываются без предупреждения... - Это я вам звонила, полчаса назад, - успокоила его Катя, - хотелось знать наверняка, что вы дома. - Что вам надо? - Михаил Нестерович дело слишком серьезное и поэтому прошу вас - не лукавьте. Зачем вы попросили Олю завысить стоимость изделия, переданного для оценки? - А вам-то, какое дело? - с вызовом произнес Корнеев. - Вы можете сейчас спасти Олю от более серьезного обвинения - в убийстве. - Да? - растерялся он, - ну ... просто я понял, что директор в этом ничего не смыслит. И мы договорились с Олей, что она сделает все как надо - и каталог со стоимостью аналогичного изделия подсунет и упомянет об антикварном аукционе, проходившем весной. - Вы так и сделали? И заплатили Оле?
В ответ Корнеев кивнул. - И что вы теперь намерены делать? - спросил он. - Ничего. Ровным счетом ничего
"Во всяком случае, - размышляла Катя, идя по Гоголевскому бульвару, Оля теперь вычеркивается из моего списка подозреваемых"
В палатке на углу Катя купила банку кока - колы и не найдя свободной скамейки, расстелила газету и села прямо на газон. Она вытянула ноги и, открыв банку, с наслаждением отпила холодного напитка. "Интересно, куда мы поедем летом с Артуром, - подумала она, - а что если нам опять махнуть в Крым?" .
* * *
"Скотина!" - Виктория с яростью подписывала документы, крепко сжимая ручку."Как Олег мог так поступить со мной!" - и она заплакала злыми бессильными слезами. - Я никого не принимаю, Лена, - крикнула она.
В кабинет заглянула референт Марина, - Лена вышла и попросила меня заменить её. - Куда она делась? Конец рабочего дня, а она куда-то исчезла. - Не знаю, - пожала плечами Марина. - А кто должен знать? - раздраженно сказала Виктория, - она мне нужна именно сейчас!
- Попробую найти её, - и Марина поспешно скрылась, спасаясь от гнева Виктории.
"Черт! Еще и Лена ушла без разрешения. Распустились совсем! Пора мне кончать либеральничать. Надо навести железный порядок на работе!"
Виктория достала пудреницу и посмотрела на себя в маленькое зеркальце. "Все равно, я не сдамся все равно ..." - вертелось в голове как рефрен настойчивой песенки. - Через сорок минут раздался телефонный звонок из морга. Лена переходила дорогу в неположенном месте и её сбила машина. В первую минуту Виктории показалось, что она ослепла. В глазах резко потемнело, а через минуту их - застлала серая пелена слез
После того как Дима рассказал о Руслане, стреляющем почти вслепую и без промаха, Геннадий Андреевич задумался. Спустя несколько дней Дима получил задание - поехать и во всем разобраться на месте. Действительно ли дело обстоит именно так, как он сказал. Дима отправился в тверскую деревушку Колесниково и, пообщавшись с Русланом, сходив с ним пару-раз на охоту, а, также попросив его пострелять в мишень на дереве, убедился, что все сказанное - правда.
Конечно, Дима не мог знать, что Русланом всерьез заинтересовался начальник Геннадия Андреевича, желавший воспользоваться этим феноменом для своих целей. Руслан как нельзя лучше подходил на роль киллера, потому что с настоящим профи связываться было очень опасно: так возникала большая вероятность быстрого выхода, как на исполнителя так и на заказчика. Образовывалась цепочка, по которой легко можно было дойти до её последнего звена. А человеку, на которого работал Геннадий Андреевич, по вполне понятным причинам, этого не хотелось. Но никому в голову не пришло бы искать киллера - деревенского парня, слывшего среди своих односельчан безобидным дурачком. Видимо, тщательно взвесив все за и против, наверху решили остановиться на нем, и теперь Диме предстояло втолковать Руслану его непосредственную задачу. Что было не так уж и легко
После убийства Кричевского Руслан снова скрылся в деревне. Его хотели убрать, но Дима заблаговременно внушил Геннадию Андреевичу, что лучше этого не делать, так как Руслан страдает провалами в памяти и никакой опасности с этой стороны не представляет. И наоборот, смерть Руслана может вызвать ненужные кривотолки, тем более что видели, как он приезжал к нему. И тогда выйдут на него, на Диму, а потом... Но Дима прекрасно понимал, что его жизнь тоже не гарантирована от трагических, вовремя сфабрикованных случайностей. И поэтому он решил немедленно приступить ко второй части своего плана. Для этого он заставил Руслана, сидя перед видеокамерой рассказать о проделанной операции, а заодно и о тех, кто заказал её. Эту видеокассету он решил спрятать в единственно надежном месте - даче одного своего знакомого. Он решил, что пусть она полежит там до поры до времени, пока ему не понадобится. Дима подумал, что ему надо бы и сменить хозяина. К тому же он боялся за собственную жизнь. Ему были нужны большие деньги - он хотел эмигрировать из России. Навсегда. В Амстердам - веселый гейский праздник. Может быть, ему там повезет и он познакомится с богатым американцем или европейцем, и они заживут вдвоем в каком-нибудь тихом старинном квартале. Будут вечерами гулять по центральной площади Дам, курить травку и слушать музыку - классический рок, растафари, джаз, безумный полет Ника Кейва....
* * *
Викторию знобило. Она видела все как в тумане, руль тяжело скользил в руках, и Виктория боялась, что в любую минуту врежется в тротуар или людей. "Надо остановиться". - Виктория резко затормозила и въехала в узкий переулок, с трудом разминувшись с другой машиной, ехавшей ей навстречу. Она с силой хлопнула дверцей и выскочив из машины ринулась в подъезд. Там, сев на корточки, прижимаясь лицом к грязной обшарпанной стене, она дала волю слезам. Тихо захлебываясь от беспричинной жалости к себе и царапая ногтями стенку, Виктория окончательно прощалась с собственными иллюзиями и надеждами
* * *
К Никитиной Катя решила явиться без предупреждения. Увидев её, Света предостерегающе подняла руку, но Катя не обращая на это внимания, прошмыгнула в кабинет и остановилась у двери. Никитина была не одна. Пожилая женщина, сидя в кресле о чем-то, увлеченно рассказывала ей, взмахивая руками. Они обернулись к Кате и с недоумением посмотрели на нее. - Кажется, я просила вас, не звонить мне и не беспокоить, - голос Никитиной звучал резко. Кате показалось, что с ней разговаривает её нелюбимая учительница математики Софья Андреевна. - Мне срочно надо с вами поговорить, - Это уже переходит все границы. Света! - крикнула она. - Зайди сюда на минутку. - Зачем ты пропустила ко мне... - Никитина кивнула головой на Катю - Я не впускала, - ответила Света. - Она ни в чем не виновата. Я прошла без её разрешения. - Мне что вызвать милицию? - возвысила голос Никитина. - Не стоит Татьяна Александровна. Если я вам изложу то, что случилось двадцать девятого апреля... - Извините, Алла Константиновна, обратилась Никитина к женщине, сидевшей в кресле, - ради бога. Непредвиденные обстоятельства. Подождите, пожалуйста, в холле. Света вам кофе сварит - Ничего, ничего, - женщина встала, опираясь на элегантную тросточку, и направилась к двери. Ее лицо показалось Кате смутно знакомым. "Кажется, вдова какого-то знаменитого скульптора или художника" Когда за Аллой Константиновной закрылась дверь, Никитина обернулась к Кате. - В чем дело? - Татьяна Александровна, у меня есть надежное доказательство, что вы были у Макеева в тот вечер. Есть свидетель, который видел, как вы входили к нему и поднимались с черного входа. Вы были одеты в светло-бирюзовый плащ, а ваши волосы были распущены по плечам
Никитина судорожно стучала карандашом по столу - Ну, хорошо... Что вы от меня хотите? Денег? - Бог с вами Татьяна Александровна. Какие деньги. Просто я хотела бы кое-что уточнить. Кто вам звонил в тот день? Мужчина или женщина? И пригрозил, что если вы не приедете, то фотография будет опубликована в газете?
Никитина молчала. - Мужчина. Но слышно было очень плохо. Он как будто бы говорил через носовой платок. - В котором часу? - В три. - Он сказал, во сколько надо приехать? - В половине одиннадцатого. - И вы... поехали? - Да. - Вам удалось переговорить с Макеевым?
Никитина глубоко вздохнула. - Нет. Он был уже мертв. - Он был у себя в кабинете? - Нет в подъезде. - И что вы сделали, когда обнаружили труп? Мне стало страшно, и я поехала домой. - Больше вы ничего не видели или слышали? - Нет. Правда, - запнулась Никитина, - один раз показалось, что где-то скрипнула дверь, и я побежала сломя голову. - Татьяна Александровна, - Катя подошла к ней ближе. - Вы, действительно, не убивали Макеева? Никитина покачала головой - Нет - Вы знаете, что по странному стечению обстоятельств такой же звонок был и вашей бывшей подруге Кричевской Звонивший сказал, что не поздоровится не только мне, но и Вике. Я и подумала... о ней.
Катя подошла к столу Никитиной и налила себе в стакан воды из графина. - Татьяна Александровна, а что вы можете сказать о девушке, которая шантажировала вас по телефону? - Ничего, кроме того, что она требовала приличную сумму денег. Но я не захотела даже с ней разговаривать - Почему? - Я знала, что если заплачу раз, то придется заплатить и второй. Кроме того, я не была уверена, что она не является игрушкой в других руках, и ждала, когда на меня выйдет тот, кто все это затеял. Я просто выжидала. . . - Но вы же заплатили Макееву, когда скупили картины на его выставке. Платили и потом. - Откуда вам это известно? - Я не могу пока говорить об этом. - Да. Я действительно платила Макееву. Но тогда я сильно испугалась. У меня был шок. Мне понадобилось время, чтобы придти в себя.
Катя вспомнила, что последний раз Никитина заплатила Макееву "дань" примерно за два месяца до убийства - Вы сами покупали картины у Макеева? Нет. Через его помощника. Я не хотела с ним встречаться, да и он, судя по всему, не горел желанием меня видеть. Но все-таки мы с ним столкнулись на выставке в последний день. Я приехала туда по своим делам и услышала, как Макеева окликнули и незаметно подошла поближе, чтобы рассмотреть его. - А как все началось? Он позвонил вам и сказал... - И сказал, что в его руках есть одна компроментирующая меня фотография, и описал её. И прибавил, что вопрос можно уладить с помощью определенной суммы. - Вам не пришло в голову: каким образом эта старая студенческая фотография оказалась у него? - Никитина махнула рукой. - Конечно, я думала об этом. Кинулась к тому, кто фотографировал нас. Но он клялся и божился, что все свои негативы давно уничтожил. Правда, я этому не поверила. - И последний вопрос Татьяна Александровна. Вы знали, что Макеев - тот самый человек, который довел до самоубийства вашего близкого друга Константина Вершицкого?
Никитина удивленно вскинула на Катю глаза.
- Да. Когда я увидела Макеева - его лицо показалось мне смутно знакомым. Я стала думать, где я могла встретиться с ним раньше. И ... вспомнила. - Вам не хотелось его убить?
С минуту - другую Никитина молчала.
- Хотелось, но я действительно не убивала Макеева.
Катя вздохнула. "Самое смешное, что я знаю об этом убийстве почти все, кроме самого главного - КТО ЖЕ УБИЛ МАКЕЕВА?" - Спасибо Татьяна Александровна, - заторопилась Катя. - Если у меня возникнут ещё вопросы, я позвоню. - Хорошо. Вы... кому - нибудь сообщите то, что я вам сказала. Нет - Спасибо.
... Оставшись одна, Никитина вызвала Свету. - Алла Константиновна ещё здесь? - Нет, она ушла. Ей надо было к врачу. - Если позвонят, скажи, что меня нет, если придут - тоже. Я хочу побыть одна.
Никитина закрыла дверь на ключ и обхватила голову руками. Мысли кружились как настойчивые мухи, слетевшиеся на мед. Ей вспомнился ТОТ ВЕЧЕР. Незнакомый голос в телефонной трубке. Не вкрадчивый женский как обычно, а другой, мужской приглушенный. Она не сразу поняла, что говорят. Кто это?
Помимо её воли в голосе прозвучала растерянность. - Это не имеет никакого значения. - Если вы не приедете сегодня, то завтра ваши снимки появятся в газете.
"Почему снимки, - внезапно подумала она, - а не один снимок. Там же была всего одна фотография. Или их много?" Татьяна Александровна представила, как фотография множится как отражение в разбитом зеркале, и по случайным фрагментам невозможно восстановить целое. Глаз выхватывает то развившийся локон волос, то кончик ноги, то шею с коралловым ожерельем
Она ощутила безмерную усталость и гнев. "Пусть делают что хотят, больше они от меня не получат ни копейки. Никто".
Никитина вспомнила свою растерянность и испуг, когда телефонный звонок раздался в первый раз. Ей показалось, что это ошибка, что позвонили не ей, а кому-то другому. Жизнь словно, разрезалась на две половины: прошлое цветное полотно импрессионистов и будущее - черно-серое без малейших проблесков. Ей показалось, что тщательно выстроенное здание её жизни мгновенно накренилось как Пизанская башня, угрожая в любой момент рухнуть и погрести все под своими обломками. Она, не раздумывая, приняла предложение Макеева и скупила на художественной ярмарке барахло, которое потом стыдливо подарила одному начинающему дизайнеру. С тех пор она жила в странном ожидании звонков, каждый раз, вздрагивая от пронзительно-высокого голоса Макеева. Она действительно узнала его. Но не на ярмарке, а потом спустя какое-то время. Она узнала, где живет Макеев и, однажды подкараулив однажды его, около дома увидела, как он подъехал на машине вместе с молодым юношей, лица которого она не видела, только волосы, отливавшие золотом в наступавших сумерках, и память мгновенно выхватила из прошлого точно такой же вечер, когда она стояла и ждала Костю. И он точно также появился с НИМ. Теперь сомнений уже не было. Все смутные догадки оборвались. Это был Виталий Алексеевич. Человек, из-за которого Костя покончил самоубийством и которому она поклялась отомстить. Он сменил имя, надеясь, что прошлое тоже умрет, но он не понимал, что воспоминания всегда жили в Таниной душе. Она стала платить все реже, несколько раз даже уклонилась от выплат, сославшись на нехватку денег. В её голове роились самые невероятные планы, и она понимала, что ей необходимо что-то делать... ради памяти о Косте. И вот этот звонок, и её собственное бессилие, равнодушие, усталость. Никуда я не поеду, пропади все пропадом. - Интересная там фотография. Вы и ещё одна мадам, - не унимался незнакомый шантажист. - Кричевская, - хихикнул он.
А, значит, это другая фотография, не та, о которой я думала. А там, где я с Викой.
Никитина вспомнила, как она упиралась, Вика обозвала её "чистоплюйкой" и "манюней", и она по-настоящему разозлилась, так как старательно в то время изживала свою застенчивость. "Да, сначала он снимал нас по отдельности, а потом щелкнул вместе. Бедная Вика, какой позор! Растет сын, к чему ей вся эта шумиха и грязь. В конце концов, если бы не она, я бы не когда ничего не добилась в жизни!" - Хорошо, - устало откликнулась она, - я приеду. Во сколько? - В половине одиннадцатого, - голос неожиданно стал звонким, видимо, мужчина отнял платок от носа. Ей даже показался что голос знаком, но, подумав, Татьяна Александровна покачала головой, нет, она обманулась.
На том конце повесили трубку, а Никитина сидела оглушенная, внимательно рассматривая узор полированного стола. Наконец, она посмотрела на расписание вечера, Сегодня у неё была презентация в галерее "Россико", которую она никак не могла пропустить. Никитина посмотрела на часы. Еще было много. Очень много времени. Она достала из сумочки ключи и открыла ими ящик стола. Там, поблескивая тусклым черным цветом, лежал пистолет, купленный ею два месяца назад у одного офицера, вернувшегося из Таджикистана...
ГЛАВА 11
Придя, домой, Катя включила Глена Миллера. Зажмурив глаза, она представляла себе лунную ночь, море, Артура рядом. В своем последнем письме он написал, что хорошо бы им поехать отдохнуть куда-нибудь к морю. Может быть, в Ялту или Феодосию... Вдруг музыка прекратилась. Нет, она продолжала играть, но Катя её не слышала. ПРИГЛУШЕННЫЙ МУЖСКОЙ ГОЛОС. Почему с Кричевской мужчина разговаривал нормально? А здесь, изменив голос? Может быть их было двое? Два сообщника? Почему?
Утром она позвонила Никитиной. - Извините, это Катя Муромцева. Я не спросила вас о коралловом ожерелье? Оно ваше? - На фотографии? - Да - Мое. - Значит, около трупа Макеева нашли ваши кораллы? - Нет, не мои. Такие густо-алые, темные, почти необработанные? - Именно такие. - Значит, это Костины. Он подарил их мне, а потом забрал. Сказал, что хочет подарить близкому человеку. А себе я потом купила другие, похожие на эти. - Вот оно как...Вершицкий подарил ожерелье Макееву. - Вы не знаете одну красивую легенду, связанную с кораллами, - перебила её Никитина. - Нет. Один юноша так любил другого, что подарил ему в знак своей любви красные кораллы, и сказал, что если тот полюбит кого-то также сильно как он, пусть подарит ему эти кораллы.
"Эти кораллы, эти кораллы, - "отдавалось эхом в Катиной голове Спасибо, Татьяна Александровна, поблагодарила Катя, - спасибо.
Постепенно картина вырисовывалась, но до её полной ясности было ещё далеко. Однако медлить было нельзя и следовало собрать ещё кое-какую информацию.
В обед Катя заглянула в "Антиквариат и ломбард" Милы не было. Оля с Гришей пили чай и судя по Олиному смеху, ей было весело - Ой, Катя, увидев её, обрадовалась Оля, - заходите. Гриша, ещё чашку и заодно воды налей в чайник. А то мы уже все выпили. - Оля выглядела счастливой и довольной. Светло - голубое платье красиво оттеняло нежный загар и пышные рыжие волосы. - Где-то загорали? - спросила Катя. - Да это ещё гавайский загар - - Я вижу, что у вас с Гришей отношения наладились. - сказала Катя, когда он вышел. - Просто он оказался не таким вредным, каким я думала вначале. - Я рада, - задумчиво сказала Катя
Вернувшийся Гриша, поставил перед Катей чашку и налил заварку. Сейчас вода вскипит, сию минуту. - Я никуда не тороплюсь, - улыбнулась Катя. - Помнишь, мы позавчера в кино видели, как у героя Брюса Уиллиса все время чайник их рук падал? - расхохоталась Оля. - Помню, а он ещё приговаривал: "Что это со мной сегодня?"
Оля переглянулась с Гришей и снова рассмеялась. - Фильм такой смешной.
Чай был готов. Катя отпила глоток и поставила чашку обратно на стол. Я вас хотела вас обоих спросить. Не было в последнее время перед убийством Макеева в фирме странных телефонных звонков? Мужчина говорит, как будто зажимает себе платком нос и спрашивает Олега Васильевича? - Я не помню, обратилась Оля к Грише, - но, по-моему, не было. - Не было, - качнул головой Гриша, - а что? - Да так.
Катя выпила в молчании чашку чая и поднялась - Ну, я пойду. Гриша, подай мне сумку. Вон там на подоконнике. - Заходите еще, - неуверенно сказала Оля. - А... кто убил Олега Васильевича вы не... узнали? - Судя по всему, кто-то из его старых знакомых. Возможно, скоро и узнаем кто.
Катя кивнула Грише и сильно захлопнула за собой дверь. Через минуту она вернулась и приложила ухо к двери.
- Я уже и забыла об этом убийстве, - недоуменно сказала Оля.
Гриша что-то пробормотал, но его слов Катя не расслышала.
Слава Нечипоренко сидел и присвистывал. Свистел он всегда в исключительных случаях. И сейчас, кажется, такой наступил. Ему только что позвонила вдова Андрея Кричевского и попросила о встрече. Она сказала, что в её руках находится одна очень важная улика, которая, возможно и подведет последнюю черту в деле об убийстве её мужа. Нечипоренко согласился с ней встретиться через час. Она приехала вовремя. Увидев Викторию, Слава поразился её красоте и бледности. Видно было, что она не спала всю ночь и плакала.
Он встал из-за стола и пригласил её жестом сесть.
Наступило молчание. - Я слушаю Вас, Виктория Сергеевна.
В ответ она раскрыла сумочку и достала оттуда видеокассету. - Здесь все, - сказала она и её губы задрожали.
Слава предусмотрительно налили из графина в стакан воды. - Успокойтесь Виктория Сергеевна, не нервничайте. Что это? - Киллер, который убил Андрюшу, Андрея Владимировича, - поправилась она, - рассказывает об этом. Подробно, кто его нанял и зачем. Виктория достала из кармана носовой платок и расплакалась. - Такой ужас. Я когда увидела все это своими глазами... Хо-ро-шо, - раздельно сказал Слава, - а как к вам попал этот материал? Передали из окружения Борисова, который все это и организовал. - Михаил Борисов? Да он проходил по делу в качестве одного из подозреваемых, но дело рассыпалось из-за недостаточности улик. - Я думаю, что теперь доказательств достаточно, - с ожесточением сказала Кричевская. - Дело взято под контроль самим президентом, а до сих пор - не закончено. - Не так просто расследовать такие дела. - Я понимаю, - неожиданно грустно сказала женщина, - я понимаю. - Мы просмотрим эту видеокассету, и тогда решим, что делать дальше. Вам позвонят, если вы понадобитесь. - Спасибо, - Кричевская встала, - я вам больше не нужна? - Пока нет.
Слава невольно залюбовался ею. Стройная, красивая. Искрометная женщина, - определил он про себя, - как огонь. Такая спалит дотла. Счастливец этот Коваленко
Что у тебя за мысли, - одернул он самого себя, - тут сенcация наклевывается, а ты...
Слава проводил Кричевскую до дверей и вернулся к своему столу. Он поставил видеокассету и предварительно отключил телефон. Чтобы его не беспокоили.
Через час уже выписывался ордер на арест Борисова, а ещё через какое-то время по телевизору по всем программам новостей прошел сюжет как вмиг постаревший и заметно растерявшийся Михаил Борисов в сопровождении собственного адвоката и стайки журналистов садится в машину и направляется к Таганской тюрьме.
Ярин услышав эту новость в "Вестях", принялся звонить Кате, но та, как ему показалось, выслушала эту новость спокойно и даже равнодушно. Спасибо, Алексей, я обязательно посмотрю телевизор вечером. - Включай сейчас! - заорал Ярин. - Не могу, - и Катя повесила трубку.
Ей предстояло одно важное и неотложное дело.
* * *
- Дверь он открыл сразу. Как будто ждал её. На его лице не выразилось ровным счетом ничего. Ни удивления, ни сожаления. - Вы? - спросил он, отступая назад.
Не дожидаясь приглашения, Катя вошла в квартиру.
Он молчали. Каждый из них не хотел начинать разговор.
Наконец, Катя решилась. - Это ... из-за нее?
Он неохотно кивнул головой. - Да. - Я так и подумала, когда увидела вас вместе. Вам стала ненавистна роль, навязанная Макеевым
Он перебил её. - Вы ничего не можете знать об этом. Как я приехал в Москву из Мытищ, с образованием, но без связей. Мать заложила квартиру, чтобы я мог получить диплом юриста, так мы и оказались в Мытищах. А потом в один прекрасный день я понял, что не смогу устроиться и подумал, как я посмотрю матери в глаза... Я обил все пороги в поисках работы. И вот однажды...в одном баре, куда я забрел чисто случайно, познакомился с ним. У меня ничего даже и в мыслях не было в то время. Я так обрадовался, когда он предложил работать у него в фирме. А потом, я понял, что попал в ловушку, но было уже слишком поздно. Дороги обратно не было.
"Отчаянье, твоя тяжела поступь", - тихо процитировала Катя. - Потом было все хуже и хуже, но я ничего не мог поделать. Он снял мне квартиру, давал деньги на карманные расходы... Я стал содержанкой. А когда на работу пришла она, я понял, что хочу все бросить и зажить нормальной жизнью. Но он не отпускал. Не хотел отпустить. Я злился на нее, на себя, и все представлялось мне черным тупиком, из которого нет выхода. - Макеев вам сам рассказал о шантаже Кричевской и Никитиной? - Да. Он часто говорил об этом, хвастался, что выдаивает из них деньги. А когда я заикнулся, что это не совсем порядочно, он заорал, что я мальчик в белых перчатках. А я просто хотел жить, понимаете жить, а не перебиваться с хлеба на воду без денег и без работы. - И, в конце концов, вы решили...
"Что делать с Милой? Верить ей или нет. Факт остается фактом. Кто-то вызвал Никитину и Кричевскую и они приехали. Или не было этого звонка. К сожалению, мне приходится верить Кричевской на слово, а это не очень правильно для расследования. И кто из них поджидал Макеева, когда он пойдет домой. Кричевская? Никитина? Или третий "мистер икс", он же "Герцог Б". Правда, возможно, что "Герцог Б" никакого отношения к убийству и не имеет. А Оля"?
Фамилия Корнеева показалась Кате знакомой. Придя, домой, она пролистала свою записную книжку и вспомнила, что ходила к этому антиквару ещё в самом начале расследования. Он тогда обознался и принял её за кого-то другого. "За Олю!" - осенило Катю. Он же меня не видел, а я ему назвалась из "Антиквариата и ломбарда", а уж потом - из Конфедерации потребителей. Значит, Оля, как сегодня сказала Мила, уже давно с марта имела какие-то дела с Корнеевым
Возможно, оттуда у неё и деньги на гавайскую поездку. Но лучше это перепроверить, чтобы не терзаться потом сомнениями. Катя позвонила Корнееву, и, убедившись, что он дома, тихо повесила трубку, не отвечая на истошные "алее!"
Как и тогда , света в доме не было. Но на этот раз Катя предусмотрительно захватила фонарик. Освещая перед собой дорогу, она нашла нужную дверь и нажала на кнопку звонка. Никто не отвечал. Наконец, за дверью послышалась какая-то тихая возня. Катя приникла к кожаной обивке и прислушалась. - Откройте!
В ответ ни звука. - Это Оля. Из "Антиквариата и ломбарда"
Дверь слегка приоткрылась. Катя отступила в темноту, чтобы её не было видно. - ля? - раздался дрожащий голос. - Вы мне сегодня звонили с утра, с этими словами Катя вышла на свет
Увидев Катю, Корнеев заорал и попытался захлопнуть дверь, но Катя поставила ногу. - Не кричите, я не - грабитель. Я по делу. От Оли.
Недоверчиво оглядывая Катю, Корнеев сделал ещё одну попытку захлопнуть дверь. Но силы были неравными, поэтому исход противостояния был предрешен.
- Я ... вас ... не знаю
- Михаил Нестерович, мы же цивилизованные люди, что же так и будем вести молчаливую борьбу?
Осознав, что сопротивление бесполезно, Корнеев впустил Катю в коридор, тяжело дыша - То звонки непонятные раздаются, то врываются без предупреждения... - Это я вам звонила, полчаса назад, - успокоила его Катя, - хотелось знать наверняка, что вы дома. - Что вам надо? - Михаил Нестерович дело слишком серьезное и поэтому прошу вас - не лукавьте. Зачем вы попросили Олю завысить стоимость изделия, переданного для оценки? - А вам-то, какое дело? - с вызовом произнес Корнеев. - Вы можете сейчас спасти Олю от более серьезного обвинения - в убийстве. - Да? - растерялся он, - ну ... просто я понял, что директор в этом ничего не смыслит. И мы договорились с Олей, что она сделает все как надо - и каталог со стоимостью аналогичного изделия подсунет и упомянет об антикварном аукционе, проходившем весной. - Вы так и сделали? И заплатили Оле?
В ответ Корнеев кивнул. - И что вы теперь намерены делать? - спросил он. - Ничего. Ровным счетом ничего
"Во всяком случае, - размышляла Катя, идя по Гоголевскому бульвару, Оля теперь вычеркивается из моего списка подозреваемых"
В палатке на углу Катя купила банку кока - колы и не найдя свободной скамейки, расстелила газету и села прямо на газон. Она вытянула ноги и, открыв банку, с наслаждением отпила холодного напитка. "Интересно, куда мы поедем летом с Артуром, - подумала она, - а что если нам опять махнуть в Крым?" .
* * *
"Скотина!" - Виктория с яростью подписывала документы, крепко сжимая ручку."Как Олег мог так поступить со мной!" - и она заплакала злыми бессильными слезами. - Я никого не принимаю, Лена, - крикнула она.
В кабинет заглянула референт Марина, - Лена вышла и попросила меня заменить её. - Куда она делась? Конец рабочего дня, а она куда-то исчезла. - Не знаю, - пожала плечами Марина. - А кто должен знать? - раздраженно сказала Виктория, - она мне нужна именно сейчас!
- Попробую найти её, - и Марина поспешно скрылась, спасаясь от гнева Виктории.
"Черт! Еще и Лена ушла без разрешения. Распустились совсем! Пора мне кончать либеральничать. Надо навести железный порядок на работе!"
Виктория достала пудреницу и посмотрела на себя в маленькое зеркальце. "Все равно, я не сдамся все равно ..." - вертелось в голове как рефрен настойчивой песенки. - Через сорок минут раздался телефонный звонок из морга. Лена переходила дорогу в неположенном месте и её сбила машина. В первую минуту Виктории показалось, что она ослепла. В глазах резко потемнело, а через минуту их - застлала серая пелена слез
После того как Дима рассказал о Руслане, стреляющем почти вслепую и без промаха, Геннадий Андреевич задумался. Спустя несколько дней Дима получил задание - поехать и во всем разобраться на месте. Действительно ли дело обстоит именно так, как он сказал. Дима отправился в тверскую деревушку Колесниково и, пообщавшись с Русланом, сходив с ним пару-раз на охоту, а, также попросив его пострелять в мишень на дереве, убедился, что все сказанное - правда.
Конечно, Дима не мог знать, что Русланом всерьез заинтересовался начальник Геннадия Андреевича, желавший воспользоваться этим феноменом для своих целей. Руслан как нельзя лучше подходил на роль киллера, потому что с настоящим профи связываться было очень опасно: так возникала большая вероятность быстрого выхода, как на исполнителя так и на заказчика. Образовывалась цепочка, по которой легко можно было дойти до её последнего звена. А человеку, на которого работал Геннадий Андреевич, по вполне понятным причинам, этого не хотелось. Но никому в голову не пришло бы искать киллера - деревенского парня, слывшего среди своих односельчан безобидным дурачком. Видимо, тщательно взвесив все за и против, наверху решили остановиться на нем, и теперь Диме предстояло втолковать Руслану его непосредственную задачу. Что было не так уж и легко
После убийства Кричевского Руслан снова скрылся в деревне. Его хотели убрать, но Дима заблаговременно внушил Геннадию Андреевичу, что лучше этого не делать, так как Руслан страдает провалами в памяти и никакой опасности с этой стороны не представляет. И наоборот, смерть Руслана может вызвать ненужные кривотолки, тем более что видели, как он приезжал к нему. И тогда выйдут на него, на Диму, а потом... Но Дима прекрасно понимал, что его жизнь тоже не гарантирована от трагических, вовремя сфабрикованных случайностей. И поэтому он решил немедленно приступить ко второй части своего плана. Для этого он заставил Руслана, сидя перед видеокамерой рассказать о проделанной операции, а заодно и о тех, кто заказал её. Эту видеокассету он решил спрятать в единственно надежном месте - даче одного своего знакомого. Он решил, что пусть она полежит там до поры до времени, пока ему не понадобится. Дима подумал, что ему надо бы и сменить хозяина. К тому же он боялся за собственную жизнь. Ему были нужны большие деньги - он хотел эмигрировать из России. Навсегда. В Амстердам - веселый гейский праздник. Может быть, ему там повезет и он познакомится с богатым американцем или европейцем, и они заживут вдвоем в каком-нибудь тихом старинном квартале. Будут вечерами гулять по центральной площади Дам, курить травку и слушать музыку - классический рок, растафари, джаз, безумный полет Ника Кейва....
* * *
Викторию знобило. Она видела все как в тумане, руль тяжело скользил в руках, и Виктория боялась, что в любую минуту врежется в тротуар или людей. "Надо остановиться". - Виктория резко затормозила и въехала в узкий переулок, с трудом разминувшись с другой машиной, ехавшей ей навстречу. Она с силой хлопнула дверцей и выскочив из машины ринулась в подъезд. Там, сев на корточки, прижимаясь лицом к грязной обшарпанной стене, она дала волю слезам. Тихо захлебываясь от беспричинной жалости к себе и царапая ногтями стенку, Виктория окончательно прощалась с собственными иллюзиями и надеждами
* * *
К Никитиной Катя решила явиться без предупреждения. Увидев её, Света предостерегающе подняла руку, но Катя не обращая на это внимания, прошмыгнула в кабинет и остановилась у двери. Никитина была не одна. Пожилая женщина, сидя в кресле о чем-то, увлеченно рассказывала ей, взмахивая руками. Они обернулись к Кате и с недоумением посмотрели на нее. - Кажется, я просила вас, не звонить мне и не беспокоить, - голос Никитиной звучал резко. Кате показалось, что с ней разговаривает её нелюбимая учительница математики Софья Андреевна. - Мне срочно надо с вами поговорить, - Это уже переходит все границы. Света! - крикнула она. - Зайди сюда на минутку. - Зачем ты пропустила ко мне... - Никитина кивнула головой на Катю - Я не впускала, - ответила Света. - Она ни в чем не виновата. Я прошла без её разрешения. - Мне что вызвать милицию? - возвысила голос Никитина. - Не стоит Татьяна Александровна. Если я вам изложу то, что случилось двадцать девятого апреля... - Извините, Алла Константиновна, обратилась Никитина к женщине, сидевшей в кресле, - ради бога. Непредвиденные обстоятельства. Подождите, пожалуйста, в холле. Света вам кофе сварит - Ничего, ничего, - женщина встала, опираясь на элегантную тросточку, и направилась к двери. Ее лицо показалось Кате смутно знакомым. "Кажется, вдова какого-то знаменитого скульптора или художника" Когда за Аллой Константиновной закрылась дверь, Никитина обернулась к Кате. - В чем дело? - Татьяна Александровна, у меня есть надежное доказательство, что вы были у Макеева в тот вечер. Есть свидетель, который видел, как вы входили к нему и поднимались с черного входа. Вы были одеты в светло-бирюзовый плащ, а ваши волосы были распущены по плечам
Никитина судорожно стучала карандашом по столу - Ну, хорошо... Что вы от меня хотите? Денег? - Бог с вами Татьяна Александровна. Какие деньги. Просто я хотела бы кое-что уточнить. Кто вам звонил в тот день? Мужчина или женщина? И пригрозил, что если вы не приедете, то фотография будет опубликована в газете?
Никитина молчала. - Мужчина. Но слышно было очень плохо. Он как будто бы говорил через носовой платок. - В котором часу? - В три. - Он сказал, во сколько надо приехать? - В половине одиннадцатого. - И вы... поехали? - Да. - Вам удалось переговорить с Макеевым?
Никитина глубоко вздохнула. - Нет. Он был уже мертв. - Он был у себя в кабинете? - Нет в подъезде. - И что вы сделали, когда обнаружили труп? Мне стало страшно, и я поехала домой. - Больше вы ничего не видели или слышали? - Нет. Правда, - запнулась Никитина, - один раз показалось, что где-то скрипнула дверь, и я побежала сломя голову. - Татьяна Александровна, - Катя подошла к ней ближе. - Вы, действительно, не убивали Макеева? Никитина покачала головой - Нет - Вы знаете, что по странному стечению обстоятельств такой же звонок был и вашей бывшей подруге Кричевской Звонивший сказал, что не поздоровится не только мне, но и Вике. Я и подумала... о ней.
Катя подошла к столу Никитиной и налила себе в стакан воды из графина. - Татьяна Александровна, а что вы можете сказать о девушке, которая шантажировала вас по телефону? - Ничего, кроме того, что она требовала приличную сумму денег. Но я не захотела даже с ней разговаривать - Почему? - Я знала, что если заплачу раз, то придется заплатить и второй. Кроме того, я не была уверена, что она не является игрушкой в других руках, и ждала, когда на меня выйдет тот, кто все это затеял. Я просто выжидала. . . - Но вы же заплатили Макееву, когда скупили картины на его выставке. Платили и потом. - Откуда вам это известно? - Я не могу пока говорить об этом. - Да. Я действительно платила Макееву. Но тогда я сильно испугалась. У меня был шок. Мне понадобилось время, чтобы придти в себя.
Катя вспомнила, что последний раз Никитина заплатила Макееву "дань" примерно за два месяца до убийства - Вы сами покупали картины у Макеева? Нет. Через его помощника. Я не хотела с ним встречаться, да и он, судя по всему, не горел желанием меня видеть. Но все-таки мы с ним столкнулись на выставке в последний день. Я приехала туда по своим делам и услышала, как Макеева окликнули и незаметно подошла поближе, чтобы рассмотреть его. - А как все началось? Он позвонил вам и сказал... - И сказал, что в его руках есть одна компроментирующая меня фотография, и описал её. И прибавил, что вопрос можно уладить с помощью определенной суммы. - Вам не пришло в голову: каким образом эта старая студенческая фотография оказалась у него? - Никитина махнула рукой. - Конечно, я думала об этом. Кинулась к тому, кто фотографировал нас. Но он клялся и божился, что все свои негативы давно уничтожил. Правда, я этому не поверила. - И последний вопрос Татьяна Александровна. Вы знали, что Макеев - тот самый человек, который довел до самоубийства вашего близкого друга Константина Вершицкого?
Никитина удивленно вскинула на Катю глаза.
- Да. Когда я увидела Макеева - его лицо показалось мне смутно знакомым. Я стала думать, где я могла встретиться с ним раньше. И ... вспомнила. - Вам не хотелось его убить?
С минуту - другую Никитина молчала.
- Хотелось, но я действительно не убивала Макеева.
Катя вздохнула. "Самое смешное, что я знаю об этом убийстве почти все, кроме самого главного - КТО ЖЕ УБИЛ МАКЕЕВА?" - Спасибо Татьяна Александровна, - заторопилась Катя. - Если у меня возникнут ещё вопросы, я позвоню. - Хорошо. Вы... кому - нибудь сообщите то, что я вам сказала. Нет - Спасибо.
... Оставшись одна, Никитина вызвала Свету. - Алла Константиновна ещё здесь? - Нет, она ушла. Ей надо было к врачу. - Если позвонят, скажи, что меня нет, если придут - тоже. Я хочу побыть одна.
Никитина закрыла дверь на ключ и обхватила голову руками. Мысли кружились как настойчивые мухи, слетевшиеся на мед. Ей вспомнился ТОТ ВЕЧЕР. Незнакомый голос в телефонной трубке. Не вкрадчивый женский как обычно, а другой, мужской приглушенный. Она не сразу поняла, что говорят. Кто это?
Помимо её воли в голосе прозвучала растерянность. - Это не имеет никакого значения. - Если вы не приедете сегодня, то завтра ваши снимки появятся в газете.
"Почему снимки, - внезапно подумала она, - а не один снимок. Там же была всего одна фотография. Или их много?" Татьяна Александровна представила, как фотография множится как отражение в разбитом зеркале, и по случайным фрагментам невозможно восстановить целое. Глаз выхватывает то развившийся локон волос, то кончик ноги, то шею с коралловым ожерельем
Она ощутила безмерную усталость и гнев. "Пусть делают что хотят, больше они от меня не получат ни копейки. Никто".
Никитина вспомнила свою растерянность и испуг, когда телефонный звонок раздался в первый раз. Ей показалось, что это ошибка, что позвонили не ей, а кому-то другому. Жизнь словно, разрезалась на две половины: прошлое цветное полотно импрессионистов и будущее - черно-серое без малейших проблесков. Ей показалось, что тщательно выстроенное здание её жизни мгновенно накренилось как Пизанская башня, угрожая в любой момент рухнуть и погрести все под своими обломками. Она, не раздумывая, приняла предложение Макеева и скупила на художественной ярмарке барахло, которое потом стыдливо подарила одному начинающему дизайнеру. С тех пор она жила в странном ожидании звонков, каждый раз, вздрагивая от пронзительно-высокого голоса Макеева. Она действительно узнала его. Но не на ярмарке, а потом спустя какое-то время. Она узнала, где живет Макеев и, однажды подкараулив однажды его, около дома увидела, как он подъехал на машине вместе с молодым юношей, лица которого она не видела, только волосы, отливавшие золотом в наступавших сумерках, и память мгновенно выхватила из прошлого точно такой же вечер, когда она стояла и ждала Костю. И он точно также появился с НИМ. Теперь сомнений уже не было. Все смутные догадки оборвались. Это был Виталий Алексеевич. Человек, из-за которого Костя покончил самоубийством и которому она поклялась отомстить. Он сменил имя, надеясь, что прошлое тоже умрет, но он не понимал, что воспоминания всегда жили в Таниной душе. Она стала платить все реже, несколько раз даже уклонилась от выплат, сославшись на нехватку денег. В её голове роились самые невероятные планы, и она понимала, что ей необходимо что-то делать... ради памяти о Косте. И вот этот звонок, и её собственное бессилие, равнодушие, усталость. Никуда я не поеду, пропади все пропадом. - Интересная там фотография. Вы и ещё одна мадам, - не унимался незнакомый шантажист. - Кричевская, - хихикнул он.
А, значит, это другая фотография, не та, о которой я думала. А там, где я с Викой.
Никитина вспомнила, как она упиралась, Вика обозвала её "чистоплюйкой" и "манюней", и она по-настоящему разозлилась, так как старательно в то время изживала свою застенчивость. "Да, сначала он снимал нас по отдельности, а потом щелкнул вместе. Бедная Вика, какой позор! Растет сын, к чему ей вся эта шумиха и грязь. В конце концов, если бы не она, я бы не когда ничего не добилась в жизни!" - Хорошо, - устало откликнулась она, - я приеду. Во сколько? - В половине одиннадцатого, - голос неожиданно стал звонким, видимо, мужчина отнял платок от носа. Ей даже показался что голос знаком, но, подумав, Татьяна Александровна покачала головой, нет, она обманулась.
На том конце повесили трубку, а Никитина сидела оглушенная, внимательно рассматривая узор полированного стола. Наконец, она посмотрела на расписание вечера, Сегодня у неё была презентация в галерее "Россико", которую она никак не могла пропустить. Никитина посмотрела на часы. Еще было много. Очень много времени. Она достала из сумочки ключи и открыла ими ящик стола. Там, поблескивая тусклым черным цветом, лежал пистолет, купленный ею два месяца назад у одного офицера, вернувшегося из Таджикистана...
ГЛАВА 11
Придя, домой, Катя включила Глена Миллера. Зажмурив глаза, она представляла себе лунную ночь, море, Артура рядом. В своем последнем письме он написал, что хорошо бы им поехать отдохнуть куда-нибудь к морю. Может быть, в Ялту или Феодосию... Вдруг музыка прекратилась. Нет, она продолжала играть, но Катя её не слышала. ПРИГЛУШЕННЫЙ МУЖСКОЙ ГОЛОС. Почему с Кричевской мужчина разговаривал нормально? А здесь, изменив голос? Может быть их было двое? Два сообщника? Почему?
Утром она позвонила Никитиной. - Извините, это Катя Муромцева. Я не спросила вас о коралловом ожерелье? Оно ваше? - На фотографии? - Да - Мое. - Значит, около трупа Макеева нашли ваши кораллы? - Нет, не мои. Такие густо-алые, темные, почти необработанные? - Именно такие. - Значит, это Костины. Он подарил их мне, а потом забрал. Сказал, что хочет подарить близкому человеку. А себе я потом купила другие, похожие на эти. - Вот оно как...Вершицкий подарил ожерелье Макееву. - Вы не знаете одну красивую легенду, связанную с кораллами, - перебила её Никитина. - Нет. Один юноша так любил другого, что подарил ему в знак своей любви красные кораллы, и сказал, что если тот полюбит кого-то также сильно как он, пусть подарит ему эти кораллы.
"Эти кораллы, эти кораллы, - "отдавалось эхом в Катиной голове Спасибо, Татьяна Александровна, поблагодарила Катя, - спасибо.
Постепенно картина вырисовывалась, но до её полной ясности было ещё далеко. Однако медлить было нельзя и следовало собрать ещё кое-какую информацию.
В обед Катя заглянула в "Антиквариат и ломбард" Милы не было. Оля с Гришей пили чай и судя по Олиному смеху, ей было весело - Ой, Катя, увидев её, обрадовалась Оля, - заходите. Гриша, ещё чашку и заодно воды налей в чайник. А то мы уже все выпили. - Оля выглядела счастливой и довольной. Светло - голубое платье красиво оттеняло нежный загар и пышные рыжие волосы. - Где-то загорали? - спросила Катя. - Да это ещё гавайский загар - - Я вижу, что у вас с Гришей отношения наладились. - сказала Катя, когда он вышел. - Просто он оказался не таким вредным, каким я думала вначале. - Я рада, - задумчиво сказала Катя
Вернувшийся Гриша, поставил перед Катей чашку и налил заварку. Сейчас вода вскипит, сию минуту. - Я никуда не тороплюсь, - улыбнулась Катя. - Помнишь, мы позавчера в кино видели, как у героя Брюса Уиллиса все время чайник их рук падал? - расхохоталась Оля. - Помню, а он ещё приговаривал: "Что это со мной сегодня?"
Оля переглянулась с Гришей и снова рассмеялась. - Фильм такой смешной.
Чай был готов. Катя отпила глоток и поставила чашку обратно на стол. Я вас хотела вас обоих спросить. Не было в последнее время перед убийством Макеева в фирме странных телефонных звонков? Мужчина говорит, как будто зажимает себе платком нос и спрашивает Олега Васильевича? - Я не помню, обратилась Оля к Грише, - но, по-моему, не было. - Не было, - качнул головой Гриша, - а что? - Да так.
Катя выпила в молчании чашку чая и поднялась - Ну, я пойду. Гриша, подай мне сумку. Вон там на подоконнике. - Заходите еще, - неуверенно сказала Оля. - А... кто убил Олега Васильевича вы не... узнали? - Судя по всему, кто-то из его старых знакомых. Возможно, скоро и узнаем кто.
Катя кивнула Грише и сильно захлопнула за собой дверь. Через минуту она вернулась и приложила ухо к двери.
- Я уже и забыла об этом убийстве, - недоуменно сказала Оля.
Гриша что-то пробормотал, но его слов Катя не расслышала.
Слава Нечипоренко сидел и присвистывал. Свистел он всегда в исключительных случаях. И сейчас, кажется, такой наступил. Ему только что позвонила вдова Андрея Кричевского и попросила о встрече. Она сказала, что в её руках находится одна очень важная улика, которая, возможно и подведет последнюю черту в деле об убийстве её мужа. Нечипоренко согласился с ней встретиться через час. Она приехала вовремя. Увидев Викторию, Слава поразился её красоте и бледности. Видно было, что она не спала всю ночь и плакала.
Он встал из-за стола и пригласил её жестом сесть.
Наступило молчание. - Я слушаю Вас, Виктория Сергеевна.
В ответ она раскрыла сумочку и достала оттуда видеокассету. - Здесь все, - сказала она и её губы задрожали.
Слава предусмотрительно налили из графина в стакан воды. - Успокойтесь Виктория Сергеевна, не нервничайте. Что это? - Киллер, который убил Андрюшу, Андрея Владимировича, - поправилась она, - рассказывает об этом. Подробно, кто его нанял и зачем. Виктория достала из кармана носовой платок и расплакалась. - Такой ужас. Я когда увидела все это своими глазами... Хо-ро-шо, - раздельно сказал Слава, - а как к вам попал этот материал? Передали из окружения Борисова, который все это и организовал. - Михаил Борисов? Да он проходил по делу в качестве одного из подозреваемых, но дело рассыпалось из-за недостаточности улик. - Я думаю, что теперь доказательств достаточно, - с ожесточением сказала Кричевская. - Дело взято под контроль самим президентом, а до сих пор - не закончено. - Не так просто расследовать такие дела. - Я понимаю, - неожиданно грустно сказала женщина, - я понимаю. - Мы просмотрим эту видеокассету, и тогда решим, что делать дальше. Вам позвонят, если вы понадобитесь. - Спасибо, - Кричевская встала, - я вам больше не нужна? - Пока нет.
Слава невольно залюбовался ею. Стройная, красивая. Искрометная женщина, - определил он про себя, - как огонь. Такая спалит дотла. Счастливец этот Коваленко
Что у тебя за мысли, - одернул он самого себя, - тут сенcация наклевывается, а ты...
Слава проводил Кричевскую до дверей и вернулся к своему столу. Он поставил видеокассету и предварительно отключил телефон. Чтобы его не беспокоили.
Через час уже выписывался ордер на арест Борисова, а ещё через какое-то время по телевизору по всем программам новостей прошел сюжет как вмиг постаревший и заметно растерявшийся Михаил Борисов в сопровождении собственного адвоката и стайки журналистов садится в машину и направляется к Таганской тюрьме.
Ярин услышав эту новость в "Вестях", принялся звонить Кате, но та, как ему показалось, выслушала эту новость спокойно и даже равнодушно. Спасибо, Алексей, я обязательно посмотрю телевизор вечером. - Включай сейчас! - заорал Ярин. - Не могу, - и Катя повесила трубку.
Ей предстояло одно важное и неотложное дело.
* * *
- Дверь он открыл сразу. Как будто ждал её. На его лице не выразилось ровным счетом ничего. Ни удивления, ни сожаления. - Вы? - спросил он, отступая назад.
Не дожидаясь приглашения, Катя вошла в квартиру.
Он молчали. Каждый из них не хотел начинать разговор.
Наконец, Катя решилась. - Это ... из-за нее?
Он неохотно кивнул головой. - Да. - Я так и подумала, когда увидела вас вместе. Вам стала ненавистна роль, навязанная Макеевым
Он перебил её. - Вы ничего не можете знать об этом. Как я приехал в Москву из Мытищ, с образованием, но без связей. Мать заложила квартиру, чтобы я мог получить диплом юриста, так мы и оказались в Мытищах. А потом в один прекрасный день я понял, что не смогу устроиться и подумал, как я посмотрю матери в глаза... Я обил все пороги в поисках работы. И вот однажды...в одном баре, куда я забрел чисто случайно, познакомился с ним. У меня ничего даже и в мыслях не было в то время. Я так обрадовался, когда он предложил работать у него в фирме. А потом, я понял, что попал в ловушку, но было уже слишком поздно. Дороги обратно не было.
"Отчаянье, твоя тяжела поступь", - тихо процитировала Катя. - Потом было все хуже и хуже, но я ничего не мог поделать. Он снял мне квартиру, давал деньги на карманные расходы... Я стал содержанкой. А когда на работу пришла она, я понял, что хочу все бросить и зажить нормальной жизнью. Но он не отпускал. Не хотел отпустить. Я злился на нее, на себя, и все представлялось мне черным тупиком, из которого нет выхода. - Макеев вам сам рассказал о шантаже Кричевской и Никитиной? - Да. Он часто говорил об этом, хвастался, что выдаивает из них деньги. А когда я заикнулся, что это не совсем порядочно, он заорал, что я мальчик в белых перчатках. А я просто хотел жить, понимаете жить, а не перебиваться с хлеба на воду без денег и без работы. - И, в конце концов, вы решили...