Страница:
— Тогда почему же вы не сделали этого?
— Не знаю. Мне как-то в голову не пришло… насчет газеты.
— Какую возможность потеряли! — Он глотнул кофе, не сводя глаз с ее лица. — Вновь обрести ваше драгоценное одиночество.
— Дороги скоро расчистят. Я смогу вернуться в Лондон.
— …где живете одна?
Странный тон вопроса смутил ее, и ее лицо залилось румянцем.
— А что в этом необычного?
Джей пожал плечами.
— Вам явно по душе лишь собственное общество, мисс Карлайл. К примеру, этот дом предназначен для одного человека, это ясно. Единственное кресло около печки, единственная удобная кровать наверху. — Он снова умолк. — На Маврикий вы тоже отправлялись в одиночестве?
— Нет. — Мэгги вскинула голову. — С другом. С мужчиной, — прибавила она и тут же стала сама себе противна.
— Так-так, — мягко сказал Джей. — В этой женщине все-таки есть нечто человеческое. И что же стряслось?
— Его мать в последнюю минуту заболела, — поколебавшись, ответила Мэгги и, словно защищаясь, посмотрела на него. — Смейтесь сколько влезет.
— Я и не думал смеяться. Несомненно, он заботливый сын. — Губы Джея слегка дрогнули. — Но, возможно, как возлюбленный он не столь пылок. Подумайте об этом.
— Ни о чем другом я и не думаю, — солгала Мэгги.
Думать о Робине у нее просто не было времени. Другое занимало ее мысли. До нее вдруг дошло, что слишком многое успело случиться. И все же важнее Робина в ее жизни вот уже несколько месяцев никого не было.
И вообще никого, кроме него, в ее жизни не было. У нее была работа. У нее был Робин. Концерты, театры, прогулки на машине, обеды и ужины у нее дома. Жизнь казалась устоявшейся, спокойной, уютной.
Поездка на Маврикий обещала нечто иное. Из рутины обыденности они вдвоем шагнули бы в неизвестное. Мэгги внезапно подумала, что в этом, наверное, изначально таилась некая опасность. Может быть, Робин и без подсказки матери отступил бы в последний момент. Возможно, они еще не были готовы к такой близости, а может, эта близость никогда бы не наступила.
Но опасность таилась повсюду. За ней не пришлось далеко идти. Она поджидала ее здесь, на Краю Света. Мэгги вздрогнула.
— Могу я считать, что перемирие заключено? — тихо спросил Джей.
Она подавила внутреннее сопротивление, кивнула и встала с кресла. Он протянул ей руку, но она притворилась, будто не замечает, и взялась за кофейник, чтобы налить себе еще кофе. Она с ужасом поняла, что не рискует даже прикоснуться к нему.
— Кажется, у меня сейчас нет особого выбора.
— Вы, как всегда, любезны. — Джей помолчал. — Ну что ж, я, пожалуй, покину вас ненадолго: пойду разберусь с крапивой. — Он ухмыльнулся. — Оставляю вас наслаждаться столь милым вашему сердцу одиночеством.
— Сегодня утром вы чуть не сломали шею, а теперь мужественно бросаетесь в крапиву. Вам нипочем любая опасность, мистер Делани. Не сомневаюсь, Хэл МакГайр гордился бы вами.
— С вашей стороны благоразумнее было бы не рассуждать о том, как МакГайр повел бы себя в данной ситуации, — протянул Джей, вызывающе скользнув по ней взглядом. — А в предлагаемых мне сценариях платонических отношений, как правило, нет.
Мэгги взглянула ему в лицо.
— Жаль. Тогда, возможно, вы излечились бы от ложного убеждения в собственной неотразимости.
— А как насчет вашего ложного убеждения в способности противостоять мне, мисс Карлайл? Эту болезнь как лечить будем?
Мэгги прикусила губу.
— Никак. И вообще, я нахожу весь разговор крайне неприличным.
— Сами же его и начали. Я еще вчера говорил, что благоразумнее не начинать того, чего не можешь завершить.
Джей холодно взглянул на нее и направился к двери.
Когда он ушел, дом погрузился в тишину. Мэгги взглянула на свой кофе и поняла, что вовсе его не хочет. Выплеснув кофе в раковину, она принялась вышагивать по комнате.
Предстоящие двадцать четыре часа, если — не дай Бог! — не двое суток, сулили самые неожиданные повороты событий и неведомые ранее осложнения. Все равно что ходить по яичной скорлупе, думала Мэгги, или по минному полю.
Хорошо бы принять для себя несколько основных правил поведения, мрачно решила Мэгги. Для начала — не заговаривать первой.
Ее удивляло, как этот самоуверенный женоненавистник Джей Делани умудрялся поставить ее в самое невыгодное положение и она всегда оказывалась неправа. Но это еще не самое худшее. Самое отвратительное — Мэгги не могла не признать его способности заставить ее физически переживать его присутствие, чего никому раньше не удавалось. Видимо, из-за обстоятельств их встречи, необходимости жить в одном доме. Однако от этого ее ощущения не становились менее постыдными.
Как только я доберусь до Себастиана, кипела она, я не посмотрю, что он мой зять: убью на месте за то, что он мне устроил.
Но часы, остававшиеся до расправы над Себастианом, надо было чем-то заполнить. Не для того же она приехала на Край Света, чтобы слоняться по дому, ломая руки.
Она помыла овощи, чтобы подать их на обед к мясному пирогу, и принялась за основательную уборку. Комната в уборке не нуждалась, зато нуждалась Мэгги: ей надо было выпустить пар накопившегося раздражения и подавленных эмоций. Многие ее сверстницы принципиально не занимались хозяйством, считая это рабской повинностью в пользу мужчины, но Мэгги всегда испытывала удовлетворение, когда мыла, скребла, натирала до блеска свое жилище. Днем, к ее огромному облегчению, появилось электричество, и она смогла даже пропылесосить комнаты.
Уборка хотя и не отвлекла ее от мыслей о происходившем, но на время отодвинула его на безопасное расстояние, и Мэгги была довольна.
Она поправила сухие цветы, собранные ею в последний приезд, чтобы украсить в комнате стол, и не успела отойти от букета, как вернулся Джей и сообщил, что снова начался дождь.
Мэгги встревожилась.
— Вы полагаете, он может помешать расчистке дорог?
— Нисколько, — ответил он. — Расчистят все, кроме территории в радиусе ста ярдов от этого дома. Мои садовые работы на сегодня окончены.
Джей сел и принялся осматривать волдыри на руках.
— Вы обожглись?
— Чего и следовало ожидать. Но не насмерть.
Мэгги откинула со лба прядь волос. После усердных трудов она взмокла. Горю, конечно, можно помочь, уныло подумала она. Неясно только, не выйдет ли ей эта «помощь» боком.
— Хотите… принять ванну перед ужином? — смущенно выдавила она.
— Не помешало бы, — поморщился Джей и оглянулся. — Но как? Таз, что стоит в спальне, маловат, в него не сядешь; у вас что, имеется тайный флигель, который вы до сих пор держали от меня в секрете, или я должен раздеться и постоять под дождем с куском мыла в руке?
Мэгги сжала губы.
— Ни то, ни другое. В сарае стоит большая лохань. Я обычно наполняю ее водой из кувшина, ставлю рядом обогреватель и моюсь.
— Какие удобства!.. — протянул Джей.
Мэгги набрала в легкие побольше воздуха и продолжала:
— Само собой разумеется, сложившаяся ситуация потребует от нас некоторого сотрудничества.
— Естественно. — Он ехидно ухмыльнулся. — Кто первый потрет другому спинку — я вам или вы мне?
— Прекратите, — оборвала его Мэгги. — Я имела в виду уважение друг к другу и обещание оставаться наверху столько, сколько потребуется.
— Но я привык, чтобы за мной ухаживали, когда я принимаю ванну, — вкрадчиво произнес Джей. — Подливали бы время от времени горячей воды, подносили бы разные напитки…
— Подливать и подносить вам придется самому. — К пущей своей ярости, Мэгги почувствовала, как румянец горячей волной хлынул к ее щекам: она ясно увидела картину, которую, он ей нарисовал. — Это вам не «Риц». И я вам не прислуга.
— А жаль, — усмехнулся Джей. — Похоже, вам не улыбается роль усердной и покорной служанки даже на один вечер. А ведь она помогла бы вам глубже раскрыть свою личность.
— Свою личность я приберегу для другого случая, — отрезала она. — А вот ваша преобразилась бы как по волшебству, если бы вы отказались от сексуальных притязаний на ближайшие двадцать четыре часа. Вам грозит судебное разбирательство, могли бы поумнеть.
— Мне грозит суд, а вы при этом предлагаете столь интимное действо, как омовение у камина. Вы меня удивляете, — парировал он. — Или вы рассчитываете запереть меня в спальне на случай, если взыграет мой инстинкт сексуального маньяка и я брошусь на вас в вашу лоханку?
Как Мэгги ни боролась с собой, но ее губы дрогнули в улыбке.
— Нет, — ответила она, еле сдерживаясь, чтобы открыто не расхохотаться. — Об этом я не думала.
— Благодарю за доверие, — сухо сказал он. — Итак… мне следует принести лохань и наполнить ее для вас?
— Вы гость, вам первому и мыться. Я принесу вам полотенце. — Мэгги достала из 71 шкафчика под раковиной большой эмалированный кувшин для наполнения ванны и поставила его на стол. — Вот. Все самые современные удобства перед вами.
Когда Мэгги вернулась с полотенцем, лохань уже была на месте и Джей, по пояс голый, деловито заполнял ее водой.
— А она больше, чем я предполагал, — заметил он через плечо. — Вы уверены, что не хотите сэкономить горячую воду и разделить ванну со мной?
— Абсолютно уверена.
Мэгги со страхом обнаружила, что жадно смотрит на него, поглощая взглядом каждый дюйм его могучих плеч, каждый мускул его широкой загорелой спины. А его замечание, с внутренней дрожью поняла она, говорило о том, что он прекрасно сознавал ее состояние.
— Когда вымоетесь, оттащите, пожалуйста, лохань за дверь и вылейте воду в канаву, — поспешно произнесла она. — Потом позовете меня.
— Нет проблем.
Джей поставил кувшин на стол и начал расстегивать ремень. Глаза их встретились, и он долго, целую вечность, не отпускал ее взгляд.
У Мэгги пересохло во рту. Сердце бешено колотилось, грозя выскочить из груди. Ей казалось, что его стук слышен в наступившей напряженной тишине.
Она чувствовала, что ей оставалось только одно: стоять, не двигаясь с места, а все последующие решения придут сами собой. Но, Боже, о чем это она думает?
Реальность обрушилась на нее жестокой лавиной паники и отвращения к себе. Мэгги повернулась и бросилась, не разбирая дороги, к лестнице, ища хоть какого-нибудь, пусть даже иллюзорного, спасения. Она бежала, не смея ни оглянуться, ни даже перевести дух, пока не оказалась в спальне за закрытой дверью.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
— Не знаю. Мне как-то в голову не пришло… насчет газеты.
— Какую возможность потеряли! — Он глотнул кофе, не сводя глаз с ее лица. — Вновь обрести ваше драгоценное одиночество.
— Дороги скоро расчистят. Я смогу вернуться в Лондон.
— …где живете одна?
Странный тон вопроса смутил ее, и ее лицо залилось румянцем.
— А что в этом необычного?
Джей пожал плечами.
— Вам явно по душе лишь собственное общество, мисс Карлайл. К примеру, этот дом предназначен для одного человека, это ясно. Единственное кресло около печки, единственная удобная кровать наверху. — Он снова умолк. — На Маврикий вы тоже отправлялись в одиночестве?
— Нет. — Мэгги вскинула голову. — С другом. С мужчиной, — прибавила она и тут же стала сама себе противна.
— Так-так, — мягко сказал Джей. — В этой женщине все-таки есть нечто человеческое. И что же стряслось?
— Его мать в последнюю минуту заболела, — поколебавшись, ответила Мэгги и, словно защищаясь, посмотрела на него. — Смейтесь сколько влезет.
— Я и не думал смеяться. Несомненно, он заботливый сын. — Губы Джея слегка дрогнули. — Но, возможно, как возлюбленный он не столь пылок. Подумайте об этом.
— Ни о чем другом я и не думаю, — солгала Мэгги.
Думать о Робине у нее просто не было времени. Другое занимало ее мысли. До нее вдруг дошло, что слишком многое успело случиться. И все же важнее Робина в ее жизни вот уже несколько месяцев никого не было.
И вообще никого, кроме него, в ее жизни не было. У нее была работа. У нее был Робин. Концерты, театры, прогулки на машине, обеды и ужины у нее дома. Жизнь казалась устоявшейся, спокойной, уютной.
Поездка на Маврикий обещала нечто иное. Из рутины обыденности они вдвоем шагнули бы в неизвестное. Мэгги внезапно подумала, что в этом, наверное, изначально таилась некая опасность. Может быть, Робин и без подсказки матери отступил бы в последний момент. Возможно, они еще не были готовы к такой близости, а может, эта близость никогда бы не наступила.
Но опасность таилась повсюду. За ней не пришлось далеко идти. Она поджидала ее здесь, на Краю Света. Мэгги вздрогнула.
— Могу я считать, что перемирие заключено? — тихо спросил Джей.
Она подавила внутреннее сопротивление, кивнула и встала с кресла. Он протянул ей руку, но она притворилась, будто не замечает, и взялась за кофейник, чтобы налить себе еще кофе. Она с ужасом поняла, что не рискует даже прикоснуться к нему.
— Кажется, у меня сейчас нет особого выбора.
— Вы, как всегда, любезны. — Джей помолчал. — Ну что ж, я, пожалуй, покину вас ненадолго: пойду разберусь с крапивой. — Он ухмыльнулся. — Оставляю вас наслаждаться столь милым вашему сердцу одиночеством.
— Сегодня утром вы чуть не сломали шею, а теперь мужественно бросаетесь в крапиву. Вам нипочем любая опасность, мистер Делани. Не сомневаюсь, Хэл МакГайр гордился бы вами.
— С вашей стороны благоразумнее было бы не рассуждать о том, как МакГайр повел бы себя в данной ситуации, — протянул Джей, вызывающе скользнув по ней взглядом. — А в предлагаемых мне сценариях платонических отношений, как правило, нет.
Мэгги взглянула ему в лицо.
— Жаль. Тогда, возможно, вы излечились бы от ложного убеждения в собственной неотразимости.
— А как насчет вашего ложного убеждения в способности противостоять мне, мисс Карлайл? Эту болезнь как лечить будем?
Мэгги прикусила губу.
— Никак. И вообще, я нахожу весь разговор крайне неприличным.
— Сами же его и начали. Я еще вчера говорил, что благоразумнее не начинать того, чего не можешь завершить.
Джей холодно взглянул на нее и направился к двери.
Когда он ушел, дом погрузился в тишину. Мэгги взглянула на свой кофе и поняла, что вовсе его не хочет. Выплеснув кофе в раковину, она принялась вышагивать по комнате.
Предстоящие двадцать четыре часа, если — не дай Бог! — не двое суток, сулили самые неожиданные повороты событий и неведомые ранее осложнения. Все равно что ходить по яичной скорлупе, думала Мэгги, или по минному полю.
Хорошо бы принять для себя несколько основных правил поведения, мрачно решила Мэгги. Для начала — не заговаривать первой.
Ее удивляло, как этот самоуверенный женоненавистник Джей Делани умудрялся поставить ее в самое невыгодное положение и она всегда оказывалась неправа. Но это еще не самое худшее. Самое отвратительное — Мэгги не могла не признать его способности заставить ее физически переживать его присутствие, чего никому раньше не удавалось. Видимо, из-за обстоятельств их встречи, необходимости жить в одном доме. Однако от этого ее ощущения не становились менее постыдными.
Как только я доберусь до Себастиана, кипела она, я не посмотрю, что он мой зять: убью на месте за то, что он мне устроил.
Но часы, остававшиеся до расправы над Себастианом, надо было чем-то заполнить. Не для того же она приехала на Край Света, чтобы слоняться по дому, ломая руки.
Она помыла овощи, чтобы подать их на обед к мясному пирогу, и принялась за основательную уборку. Комната в уборке не нуждалась, зато нуждалась Мэгги: ей надо было выпустить пар накопившегося раздражения и подавленных эмоций. Многие ее сверстницы принципиально не занимались хозяйством, считая это рабской повинностью в пользу мужчины, но Мэгги всегда испытывала удовлетворение, когда мыла, скребла, натирала до блеска свое жилище. Днем, к ее огромному облегчению, появилось электричество, и она смогла даже пропылесосить комнаты.
Уборка хотя и не отвлекла ее от мыслей о происходившем, но на время отодвинула его на безопасное расстояние, и Мэгги была довольна.
Она поправила сухие цветы, собранные ею в последний приезд, чтобы украсить в комнате стол, и не успела отойти от букета, как вернулся Джей и сообщил, что снова начался дождь.
Мэгги встревожилась.
— Вы полагаете, он может помешать расчистке дорог?
— Нисколько, — ответил он. — Расчистят все, кроме территории в радиусе ста ярдов от этого дома. Мои садовые работы на сегодня окончены.
Джей сел и принялся осматривать волдыри на руках.
— Вы обожглись?
— Чего и следовало ожидать. Но не насмерть.
Мэгги откинула со лба прядь волос. После усердных трудов она взмокла. Горю, конечно, можно помочь, уныло подумала она. Неясно только, не выйдет ли ей эта «помощь» боком.
— Хотите… принять ванну перед ужином? — смущенно выдавила она.
— Не помешало бы, — поморщился Джей и оглянулся. — Но как? Таз, что стоит в спальне, маловат, в него не сядешь; у вас что, имеется тайный флигель, который вы до сих пор держали от меня в секрете, или я должен раздеться и постоять под дождем с куском мыла в руке?
Мэгги сжала губы.
— Ни то, ни другое. В сарае стоит большая лохань. Я обычно наполняю ее водой из кувшина, ставлю рядом обогреватель и моюсь.
— Какие удобства!.. — протянул Джей.
Мэгги набрала в легкие побольше воздуха и продолжала:
— Само собой разумеется, сложившаяся ситуация потребует от нас некоторого сотрудничества.
— Естественно. — Он ехидно ухмыльнулся. — Кто первый потрет другому спинку — я вам или вы мне?
— Прекратите, — оборвала его Мэгги. — Я имела в виду уважение друг к другу и обещание оставаться наверху столько, сколько потребуется.
— Но я привык, чтобы за мной ухаживали, когда я принимаю ванну, — вкрадчиво произнес Джей. — Подливали бы время от времени горячей воды, подносили бы разные напитки…
— Подливать и подносить вам придется самому. — К пущей своей ярости, Мэгги почувствовала, как румянец горячей волной хлынул к ее щекам: она ясно увидела картину, которую, он ей нарисовал. — Это вам не «Риц». И я вам не прислуга.
— А жаль, — усмехнулся Джей. — Похоже, вам не улыбается роль усердной и покорной служанки даже на один вечер. А ведь она помогла бы вам глубже раскрыть свою личность.
— Свою личность я приберегу для другого случая, — отрезала она. — А вот ваша преобразилась бы как по волшебству, если бы вы отказались от сексуальных притязаний на ближайшие двадцать четыре часа. Вам грозит судебное разбирательство, могли бы поумнеть.
— Мне грозит суд, а вы при этом предлагаете столь интимное действо, как омовение у камина. Вы меня удивляете, — парировал он. — Или вы рассчитываете запереть меня в спальне на случай, если взыграет мой инстинкт сексуального маньяка и я брошусь на вас в вашу лоханку?
Как Мэгги ни боролась с собой, но ее губы дрогнули в улыбке.
— Нет, — ответила она, еле сдерживаясь, чтобы открыто не расхохотаться. — Об этом я не думала.
— Благодарю за доверие, — сухо сказал он. — Итак… мне следует принести лохань и наполнить ее для вас?
— Вы гость, вам первому и мыться. Я принесу вам полотенце. — Мэгги достала из 71 шкафчика под раковиной большой эмалированный кувшин для наполнения ванны и поставила его на стол. — Вот. Все самые современные удобства перед вами.
Когда Мэгги вернулась с полотенцем, лохань уже была на месте и Джей, по пояс голый, деловито заполнял ее водой.
— А она больше, чем я предполагал, — заметил он через плечо. — Вы уверены, что не хотите сэкономить горячую воду и разделить ванну со мной?
— Абсолютно уверена.
Мэгги со страхом обнаружила, что жадно смотрит на него, поглощая взглядом каждый дюйм его могучих плеч, каждый мускул его широкой загорелой спины. А его замечание, с внутренней дрожью поняла она, говорило о том, что он прекрасно сознавал ее состояние.
— Когда вымоетесь, оттащите, пожалуйста, лохань за дверь и вылейте воду в канаву, — поспешно произнесла она. — Потом позовете меня.
— Нет проблем.
Джей поставил кувшин на стол и начал расстегивать ремень. Глаза их встретились, и он долго, целую вечность, не отпускал ее взгляд.
У Мэгги пересохло во рту. Сердце бешено колотилось, грозя выскочить из груди. Ей казалось, что его стук слышен в наступившей напряженной тишине.
Она чувствовала, что ей оставалось только одно: стоять, не двигаясь с места, а все последующие решения придут сами собой. Но, Боже, о чем это она думает?
Реальность обрушилась на нее жестокой лавиной паники и отвращения к себе. Мэгги повернулась и бросилась, не разбирая дороги, к лестнице, ища хоть какого-нибудь, пусть даже иллюзорного, спасения. Она бежала, не смея ни оглянуться, ни даже перевести дух, пока не оказалась в спальне за закрытой дверью.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Мэгги сидела на краю кровати, уставившись в пространство.
— Что со мной? Что со мной творится? — шептала она, но лишь тишина была ей ответом.
Самые, казалось бы, очевидные объяснения, рождавшиеся в ее смятенной душе, не приносили ей успокоения.
Мэгги уговаривала себя, что всему виной ее разочарование из-за неудавшейся поездки на Маврикий. Иного и быть не могло. Она с таким нетерпением ждала момента, когда они с Робином останутся наедине, когда она будет ему принадлежать, что теперь любая мелочь больно ранила ее.
Мэгги попыталась представить себя и Робина, все сокровенные ласки, которыми влюбленные одаривают друг друга. Ее слегка передернуло. Она убеждала себя, что их чувство сгладит любую неловкость, но теперь усомнилась, что все вышло бы так просто. Мэгги попыталась вообразить, как они с Робином принимают вместе ванну или душ, но не смогла: Робин попросту никогда бы не предложил этого. Он держался строгих взглядов относительно гигиены.
В то время и ее собственные вкусы были вполне традиционны. Теперь же ее мир казался перевернутым с ног на голову.
Она взглянула на свои руки, на сцепленные пальцы, зажатые между коленями. Ей еще повезло, что Джей не пошел за ней следом, не вздумал ее уговаривать, тем более принуждать. Винить следовало только себя — за то, что так смотрела на него.
Ребенок в кондитерской лавке. Именно так он ее назвал, с издевкой, конечно; но самым унизительным было другое: приходилось признать, что в его замечании была большая доля правды.
Однако так ли уж она была виновата? Джей Делани был телезвездой первой величины благодаря своему обаянию, которое неотразимо действовало на эротические фантазии женщин. На свою беду, Мэгги обнаружила, что в жизни его притягательность еще сильнее.
Пропади он пропадом! — застонала Мэгги. И к черту стихию, безжалостно схлестнувшую их судьбы.
В дверь коротко постучали, и у Мэгги чуть сердце из груди не выскочило.
— Да? — К ее досаде, голос зазвенел юно и трепетно.
— Ванна в вашем распоряжении, — бросил он через толстые дверные панели, но проникнуть в комнату не попытался. Она услышала его удаляющиеся шаги и звук закрываемой двери в соседнюю комнату. В этом стуке была некая странная завершенность, словно Джей давал ей понять, что бояться нечего.
Она собрала купальные принадлежности, взяла полотенце и вышла в коридор.
Для инцидента с Дебби Бэрроуз все равно не было оправданий, однако Мэгги начинала понимать, как все могло случиться.
Возможно, думала она, кусая губы, его слава и властная сексапильность вскружили девушке голову, и когда она одумалась, было уже поздно. Мэгги решила не снимать с него вины, но и не осуждать чересчур сурово.
Спустившись вниз, она обнаружила, что Джей наполнил для нее ванну. Она добавила в воду порцию душистой эссенции и размешала рукой.
Как любезно с его стороны, заметила она про себя; но, приготовив ей ванну и даже закрыв за собой дверь спальни, он вместе с тем как бы отстранялся, подчеркивая, что никаких двусмысленных ситуаций между ними не возникало.
Может быть, и он помнил о Дебби Бэрроуз и понимал, что в его положении нечего и помышлять о новом риске. Это несколько утешало, тем не менее Мэгги, раздеваясь, то и дело замирала, прислушиваясь, нет ли наверху каких-нибудь признаков движения.
Сейчас же перестань, сколько можно, насмешливо оборвала она себя. Ты что, ждешь, что он будет яростно метаться по комнате, как лев в клетке? Не сходи с ума.
Она зачесала волосы наверх, прихватила их парой гребешков и с легким блаженным вздохом опустилась в воду. Она позволила себе полежать несколько минут в приятной истоме, потом начала намыливаться. Ногти на ногах были покрыты лаком в тон рукам — полностью готовы для Маврикия, с иронией подумала она, поднимая из воды изящную ступню. И обработать ноги воском не забыла. Все эти непривычные для ее тела приготовления — ради неосуществившегося романтического отпуска. Этот кораллово-красный лак следует снять, решила она. Здесь, в глуши, он совершенно неуместен и к тому же скоро облупится.
Мэгги снова замерла и чутко прислушалась, охваченная неясным беспокойством, однако из верхней комнаты по-прежнему не доносилось ни звука. Тем не менее она решила не искушать судьбу и не валяться в ванне долго. Надо было еще готовить обед, даже если для этого стоило лишь разогреть пирог миссис Грайс.
К тому же она вдруг почему-то почувствовала себя неуютно. Конечно, это не Джей, но его неслышное присутствие наверху вызывает в ней такое ощущение, будто на нее смотрят. Абсурд, но она поймала себя на том, что глядит в потолок в поисках щели, сквозь которую ему было бы удобно за ней наблюдать; разумеется, никакой щели там не было.
И все-таки медлить она не собиралась. Грациозно поднявшись из воды, она потянулась за полотенцем.
И уголком глаза заметила, что ее движение тенью отозвалось в сгущающихся сумерках за окном, которое ей и в голову не пришло занавесить. Кто-то прятался там и сейчас переменил положение, чтобы получше разглядеть ее откровенную наготу.
— Кто?.. — задыхаясь, закричала она. — Нет, нет…
Она схватила полотенце, но руки от страха не слушались ее; оно выскользнуло и упало в воду.
Охваченная одновременно гневом и ужасом, Мэгги упала на колени, лихорадочно прикрываясь руками, и поползла к стулу, чтобы спрятаться за него — скрыть от неизвестного за окном то, что он еще не успел увидеть.
Не веря своим ушам, она услыхала над головой стук двери и стремительный топот ног по лестнице.
— Черт возьми, что случилось? — хрипло спросил он, уставившись на скрючившуюся Мэгги. — Вы упали? Ушиблись? — Он быстро шагнул к ней, но она отпрянула.
— Нет. Там за окном кто-то за мной подсматривал, — еле выговорила Мэгги. — Я его видела — в окне мелькнуло лицо.
В два прыжка Джей достиг двери, распахнул ее, и холодный, пахнущий дождем ветер ворвался в комнату. Мэгги не двинулась с места — так и сидела на полу, дрожа, борясь с теснящими грудь рыданиями. Через несколько секунд Джей вернулся.
— Там уже никого нет, — сказал он, задвигая щеколду. — Вы уверены, что видели когото?
— Абсолютно уверена. — Потрясение было так велико, что по ее окоченевшим щекам хлынули жгучие слезы.
— Какой негодяй! — мрачно сказал Джей. — Ведь это же надо было забраться в этакую глушь, да и погода не самая подходящая для таких развлечений. Вы никого не подозреваете?
Я думала, это были вы.
Произносить эти слова было необязательно. Невысказанные, они зависли в воздухе, холодные и тяжелые, словно камни, и Мэгги увидела, как лицо Джея напряглось от гнева.
— Сожалею, но мне придется вас разочаровать, — резко сказал он. — Подглядывать в окна и замочные скважины не в моем стиле. У вас, должно быть, есть другой обожатель, душенька.
— Перестаньте, — надломленным голосом отозвалась она.
Джей вздохнул и раздраженно провел рукой по волосам.
— Простите. Но вы так вбили себе в голову, что я последний развратник, что это иногда здорово действует мне на нервы. — Он бросил взгляд на окно. — Если не хотите больше развлекать публику, вам следует с сегодняшнего дня занавешивать окна.
— Но кто мог подумать… — убитым голосом пробормотала Мэгги. — Хотелось бы только знать, сколько раз… о, меня тошнит…
— Возьмите себя в руки, — резко скомандовал он. — То, что случилось, — отвратительно. Вы в шоке, однако все уже позади, и нечего падать в обморок или плакать. Назад он не вернется: знает, что вы его заметили и можете сообщить в полицию. — Он помолчал. — Поэтому предлагаю вам оставить попытки спрятаться между половицами. Лучше, наденьте что-нибудь, а то схватите воспаление легких.
Мэгги издала легкий стон. Теперь ее уже не бил озноб — она пылала огнем, сообразив, что за зрелище собой представляет. Она еще крепче обхватила себя руками и уставилась в пол, сгорая от стыда.
— Где ваше полотенце?
— Уронила в ванну, — заикаясь, пролепетала она.
— Да, сегодня явно не ваш день. — Легкая усмешка слышалась в его голосе. — Подождите, я принесу вам халат.
Мэгги застыла, не в силах пошевелиться. Ей хотелось лишь одного: исчезнуть, раствориться, чтобы никогда, никогда больше не видеть Джея Делани. Горло сковал новый приступ рыданий.
Она и глазом не успела моргнуть, как он спустился и накинул халат ей на плечи.
— Если это вас утешит, — небрежно заметил он, — мы с вашим тайным соглядатаем видели не больше, чем увидел бы любой посетитель пляжа на Маврикии.
Мэгги завернулась в халат и дрожащими пальцами затянула пояс.
— Я… остерегаюсь загорать…
— Тогда вам надо изменить тактику. — Джей налил в чайник воды и поставил на огонь. — Чем больше вы с себя снимаете, мисс Карлайл, тем лучше смотритесь. А за «недоразвитую девчонку» приношу извинения, — прибавил он.
— Премного благодарна, — процедила Мэгги. — Если вы рассчитываете таким образом меня подбодрить после всего, что случилось, вы бьете мимо цели. Обойдусь без ваших пошлых намеков.
Джей довольно улыбнулся.
— Ваш яд вернулся к вам. Да, сидеть скрючившись на полу не в вашем стиле, Мэгги. Вам следовало бросить на негодяя всего один взгляд, и все его хозяйство превратилось бы в тлеющие угли.
Мэгги не собиралась улыбаться, но невольно ее губы дрогнули. Она и не заметила, как Джей убрал лохань и она очутилась в креслекачалке, грея руки о кружку с кофе.
Она подождала, пока Джей нальет себе кофе и усядется за кухонный стол; потом с расстановкой проговорила:
— Джей, спасибо, что вы оказались рядом… Но только за это.
Он ответил не сразу.
— Возможно, вам ничего и не грозило. Тот, кто смотрит, не всегда распускает руки.
Порой и распускает. Тщательно подавляемые воспоминания вырвались из-под контроля, и Мэгги пришлось вцепиться зубами в ободок кружки, чтобы они не застучали.
— Как вы думаете, кто этот парень?
— Есть на ферме один человек, — поколебавшись, ответила Мэгги, — от которого порой нелегко отделаться. Накануне он принес в дом продукты. Но я и предположить не могла…
— Нет, конечно, — оборвал ее Джей. — Куда как проще было предположить, что я всегда готов рискнуть здоровьем и жизнью и съехать со второго этажа по водосточной трубе, чтобы поглазеть на вас — и скоренько назад. Ведь ваш жилец — прожженный распутник.
В его тоне слышалась неподдельная горечь, и Мэгги бросила на него недоуменный взгляд.
— Простите меня, — начала она, но он перебил ее:
— Давайте кое о чем условимся. Мне глубоко плевать, верите вы мне или нет, но Дебби Бэрроуз я не насиловал. Я вообще до нее не дотрагивался. И вас я тоже трогать не собираюсь, мисс Карлайл. И если вы чего-нибудь от меня захотите, вам придется хорошенько попросить. Возможно, даже встать на колени и умолять меня.
Мэгги стукнула кружкой о стол.
— Вы сошли с ума, — хрипло выдавила она.
Он покачал головой.
— Отнюдь. Будьте же наконец честны, Мэгги, перед собой и передо мной. С первой минуты нашей встречи между нами что-то происходит, и вам это известно.
— По-моему, вы путаете реальную жизнь с одним из ваших сценариев, — сказала Мэгги, пытаясь унять дрожь в голосе. — Наши пути случайно пересеклись, вот и все. Как только дороги будут расчищены, мы разъедемся в разные стороны. Скорее бы!
— Кто знает, когда настанет сей счастливый миг? — протянул Джей. — В моем представлении, расчистка дороги в этой глухомани значится где-то внизу списка дел государственной важности.
Мэгги гордо вскинула голову.
— Мистер Грайс знает, что я хочу выбраться отсюда. Он не оставит меня в этой западне.
— Значит, теперь ваша башенка из слоновой кости стала западней? Интересно. И каково же будет ваше следующее убежище?
— У меня своя жизнь в Лондоне, — с достоинством отвечала Мэгги. — И друг, я вам уже говорила.
— Ах да, тот парень, у которого болезная мамаша! — Джей усмехнулся. — Да он, пожалуй, и думать о вас забыл. Что, не так? И не надейтесь, что он станет вам опорой. И то, что вы назвали его «другом», чертовски много о нем говорит. Вам не друг нужен, Мэгги. Вам нужен мужчина.
— Как вы смеете? Вы ничего не знаете о Робине…
— Я знаю, что он начал использовать свою мать в качестве прикрытия — не важно, сознательно или бессознательно. А она ему в этом потакает, — напрямик сказал Джей.
— Неправда…
— Тогда почему вы здесь, со мной, а не на Маврикии, с ним?
— Естественно, я была расстроена, что поездка сорвалась, — холодно ответила Мэгги. — Мне хотелось уехать и несколько дней побыть в одиночестве — решить кое-что для себя.
— Мне тоже. Только судьба распорядилась иначе, и моя, и ваша, — насмешливо сказал Джей. — А теперь допивайте кофе и расскажите, что у нас на обед. Я приготовлю.
— Берите, что хотите. Я не голодна. — Мэгги спрятала дрожащие руки в складках халата.
— Вы неискренни и к тому же упрямы. — Джей грустно покачал головой. — А я-то всегда полагал, что невзгоды выявляют в людях лучшие качества.
— Оставьте меня в покое, — обрушилась на него Мэгги. — Я пережила худший день в моей жизни. У меня не получился отпуск, сломалась машина, да еще какой-то развратник подсматривал за мной… — Она подавила сердитый плач. — А вы только и можете, что трепать мне нервы.
— Что ж, вы только это и позволяете мне делать, — ровно ответил Джей. Он заметил на разделочной доске пирог и приподнял его. — Разогреть или съедите холодным?
— Я вам уже сказала. Я ничего не хочу.
— Жаль, — любезно произнес Джей. — Один раз я уже не дал вам закатить истерику, и голодать тоже не позволю. Вы будете есть, даже если мне придется собственноручно запихивать вам в рот каждый кусок. Надеюсь, я выразился ясно.
— Подумаешь, как страшно! — взвилась Мэгги. — Настоящий Хэл МакГайр.
— Ошибаетесь. Он выдумка, а я реальность. Как редактор вы должны понимать разницу. МакГайр, кстати, не стал бы сейчас стоять и разводить с вами церемонии, — прибавил Джей, слегка помрачнев. — Все ваши проблемы он бы решил с вами в постели, прямо сейчас.
— Секс как панацея от всех бед? Оригинально, — злобно хохотнула Мэгги.
— Вам-то откуда знать? — Джей твердо и холодно взглянул ей в глаза. — На основании собственных наблюдений я могу заключить, что этого лекарства вы никогда не пробовали; более того, у вас никогда не возникало серьезного желания его испробовать, даже с милейшим стариной Робином. Так что не отвергайте его.
— Как вы смеете…
— Мэгги, вы начинаете повторяться.
— Я отказываюсь продолжать этот разговор. — Мэгги вскочила и, к пущей своей досаде, чуть не упала, наступив на полу халата. — Я ухожу к себе.
— Надеюсь, для того, чтобы одеться к обеду.
— Это еще почему?
— Потому, дорогуша, что у вас под халатом ничего нет и еще до наступления ночи я смогу это расценить как откровенный намек.
Мэгги вспыхнула, однако взяла себя в руки и презрительно усмехнулась.
— Недолго же вы держались своих благих намерений. А я-то поверила, когда вы говорили, что инициатива теперь моя.
— Что со мной? Что со мной творится? — шептала она, но лишь тишина была ей ответом.
Самые, казалось бы, очевидные объяснения, рождавшиеся в ее смятенной душе, не приносили ей успокоения.
Мэгги уговаривала себя, что всему виной ее разочарование из-за неудавшейся поездки на Маврикий. Иного и быть не могло. Она с таким нетерпением ждала момента, когда они с Робином останутся наедине, когда она будет ему принадлежать, что теперь любая мелочь больно ранила ее.
Мэгги попыталась представить себя и Робина, все сокровенные ласки, которыми влюбленные одаривают друг друга. Ее слегка передернуло. Она убеждала себя, что их чувство сгладит любую неловкость, но теперь усомнилась, что все вышло бы так просто. Мэгги попыталась вообразить, как они с Робином принимают вместе ванну или душ, но не смогла: Робин попросту никогда бы не предложил этого. Он держался строгих взглядов относительно гигиены.
В то время и ее собственные вкусы были вполне традиционны. Теперь же ее мир казался перевернутым с ног на голову.
Она взглянула на свои руки, на сцепленные пальцы, зажатые между коленями. Ей еще повезло, что Джей не пошел за ней следом, не вздумал ее уговаривать, тем более принуждать. Винить следовало только себя — за то, что так смотрела на него.
Ребенок в кондитерской лавке. Именно так он ее назвал, с издевкой, конечно; но самым унизительным было другое: приходилось признать, что в его замечании была большая доля правды.
Однако так ли уж она была виновата? Джей Делани был телезвездой первой величины благодаря своему обаянию, которое неотразимо действовало на эротические фантазии женщин. На свою беду, Мэгги обнаружила, что в жизни его притягательность еще сильнее.
Пропади он пропадом! — застонала Мэгги. И к черту стихию, безжалостно схлестнувшую их судьбы.
В дверь коротко постучали, и у Мэгги чуть сердце из груди не выскочило.
— Да? — К ее досаде, голос зазвенел юно и трепетно.
— Ванна в вашем распоряжении, — бросил он через толстые дверные панели, но проникнуть в комнату не попытался. Она услышала его удаляющиеся шаги и звук закрываемой двери в соседнюю комнату. В этом стуке была некая странная завершенность, словно Джей давал ей понять, что бояться нечего.
Она собрала купальные принадлежности, взяла полотенце и вышла в коридор.
Для инцидента с Дебби Бэрроуз все равно не было оправданий, однако Мэгги начинала понимать, как все могло случиться.
Возможно, думала она, кусая губы, его слава и властная сексапильность вскружили девушке голову, и когда она одумалась, было уже поздно. Мэгги решила не снимать с него вины, но и не осуждать чересчур сурово.
Спустившись вниз, она обнаружила, что Джей наполнил для нее ванну. Она добавила в воду порцию душистой эссенции и размешала рукой.
Как любезно с его стороны, заметила она про себя; но, приготовив ей ванну и даже закрыв за собой дверь спальни, он вместе с тем как бы отстранялся, подчеркивая, что никаких двусмысленных ситуаций между ними не возникало.
Может быть, и он помнил о Дебби Бэрроуз и понимал, что в его положении нечего и помышлять о новом риске. Это несколько утешало, тем не менее Мэгги, раздеваясь, то и дело замирала, прислушиваясь, нет ли наверху каких-нибудь признаков движения.
Сейчас же перестань, сколько можно, насмешливо оборвала она себя. Ты что, ждешь, что он будет яростно метаться по комнате, как лев в клетке? Не сходи с ума.
Она зачесала волосы наверх, прихватила их парой гребешков и с легким блаженным вздохом опустилась в воду. Она позволила себе полежать несколько минут в приятной истоме, потом начала намыливаться. Ногти на ногах были покрыты лаком в тон рукам — полностью готовы для Маврикия, с иронией подумала она, поднимая из воды изящную ступню. И обработать ноги воском не забыла. Все эти непривычные для ее тела приготовления — ради неосуществившегося романтического отпуска. Этот кораллово-красный лак следует снять, решила она. Здесь, в глуши, он совершенно неуместен и к тому же скоро облупится.
Мэгги снова замерла и чутко прислушалась, охваченная неясным беспокойством, однако из верхней комнаты по-прежнему не доносилось ни звука. Тем не менее она решила не искушать судьбу и не валяться в ванне долго. Надо было еще готовить обед, даже если для этого стоило лишь разогреть пирог миссис Грайс.
К тому же она вдруг почему-то почувствовала себя неуютно. Конечно, это не Джей, но его неслышное присутствие наверху вызывает в ней такое ощущение, будто на нее смотрят. Абсурд, но она поймала себя на том, что глядит в потолок в поисках щели, сквозь которую ему было бы удобно за ней наблюдать; разумеется, никакой щели там не было.
И все-таки медлить она не собиралась. Грациозно поднявшись из воды, она потянулась за полотенцем.
И уголком глаза заметила, что ее движение тенью отозвалось в сгущающихся сумерках за окном, которое ей и в голову не пришло занавесить. Кто-то прятался там и сейчас переменил положение, чтобы получше разглядеть ее откровенную наготу.
— Кто?.. — задыхаясь, закричала она. — Нет, нет…
Она схватила полотенце, но руки от страха не слушались ее; оно выскользнуло и упало в воду.
Охваченная одновременно гневом и ужасом, Мэгги упала на колени, лихорадочно прикрываясь руками, и поползла к стулу, чтобы спрятаться за него — скрыть от неизвестного за окном то, что он еще не успел увидеть.
Не веря своим ушам, она услыхала над головой стук двери и стремительный топот ног по лестнице.
— Черт возьми, что случилось? — хрипло спросил он, уставившись на скрючившуюся Мэгги. — Вы упали? Ушиблись? — Он быстро шагнул к ней, но она отпрянула.
— Нет. Там за окном кто-то за мной подсматривал, — еле выговорила Мэгги. — Я его видела — в окне мелькнуло лицо.
В два прыжка Джей достиг двери, распахнул ее, и холодный, пахнущий дождем ветер ворвался в комнату. Мэгги не двинулась с места — так и сидела на полу, дрожа, борясь с теснящими грудь рыданиями. Через несколько секунд Джей вернулся.
— Там уже никого нет, — сказал он, задвигая щеколду. — Вы уверены, что видели когото?
— Абсолютно уверена. — Потрясение было так велико, что по ее окоченевшим щекам хлынули жгучие слезы.
— Какой негодяй! — мрачно сказал Джей. — Ведь это же надо было забраться в этакую глушь, да и погода не самая подходящая для таких развлечений. Вы никого не подозреваете?
Я думала, это были вы.
Произносить эти слова было необязательно. Невысказанные, они зависли в воздухе, холодные и тяжелые, словно камни, и Мэгги увидела, как лицо Джея напряглось от гнева.
— Сожалею, но мне придется вас разочаровать, — резко сказал он. — Подглядывать в окна и замочные скважины не в моем стиле. У вас, должно быть, есть другой обожатель, душенька.
— Перестаньте, — надломленным голосом отозвалась она.
Джей вздохнул и раздраженно провел рукой по волосам.
— Простите. Но вы так вбили себе в голову, что я последний развратник, что это иногда здорово действует мне на нервы. — Он бросил взгляд на окно. — Если не хотите больше развлекать публику, вам следует с сегодняшнего дня занавешивать окна.
— Но кто мог подумать… — убитым голосом пробормотала Мэгги. — Хотелось бы только знать, сколько раз… о, меня тошнит…
— Возьмите себя в руки, — резко скомандовал он. — То, что случилось, — отвратительно. Вы в шоке, однако все уже позади, и нечего падать в обморок или плакать. Назад он не вернется: знает, что вы его заметили и можете сообщить в полицию. — Он помолчал. — Поэтому предлагаю вам оставить попытки спрятаться между половицами. Лучше, наденьте что-нибудь, а то схватите воспаление легких.
Мэгги издала легкий стон. Теперь ее уже не бил озноб — она пылала огнем, сообразив, что за зрелище собой представляет. Она еще крепче обхватила себя руками и уставилась в пол, сгорая от стыда.
— Где ваше полотенце?
— Уронила в ванну, — заикаясь, пролепетала она.
— Да, сегодня явно не ваш день. — Легкая усмешка слышалась в его голосе. — Подождите, я принесу вам халат.
Мэгги застыла, не в силах пошевелиться. Ей хотелось лишь одного: исчезнуть, раствориться, чтобы никогда, никогда больше не видеть Джея Делани. Горло сковал новый приступ рыданий.
Она и глазом не успела моргнуть, как он спустился и накинул халат ей на плечи.
— Если это вас утешит, — небрежно заметил он, — мы с вашим тайным соглядатаем видели не больше, чем увидел бы любой посетитель пляжа на Маврикии.
Мэгги завернулась в халат и дрожащими пальцами затянула пояс.
— Я… остерегаюсь загорать…
— Тогда вам надо изменить тактику. — Джей налил в чайник воды и поставил на огонь. — Чем больше вы с себя снимаете, мисс Карлайл, тем лучше смотритесь. А за «недоразвитую девчонку» приношу извинения, — прибавил он.
— Премного благодарна, — процедила Мэгги. — Если вы рассчитываете таким образом меня подбодрить после всего, что случилось, вы бьете мимо цели. Обойдусь без ваших пошлых намеков.
Джей довольно улыбнулся.
— Ваш яд вернулся к вам. Да, сидеть скрючившись на полу не в вашем стиле, Мэгги. Вам следовало бросить на негодяя всего один взгляд, и все его хозяйство превратилось бы в тлеющие угли.
Мэгги не собиралась улыбаться, но невольно ее губы дрогнули. Она и не заметила, как Джей убрал лохань и она очутилась в креслекачалке, грея руки о кружку с кофе.
Она подождала, пока Джей нальет себе кофе и усядется за кухонный стол; потом с расстановкой проговорила:
— Джей, спасибо, что вы оказались рядом… Но только за это.
Он ответил не сразу.
— Возможно, вам ничего и не грозило. Тот, кто смотрит, не всегда распускает руки.
Порой и распускает. Тщательно подавляемые воспоминания вырвались из-под контроля, и Мэгги пришлось вцепиться зубами в ободок кружки, чтобы они не застучали.
— Как вы думаете, кто этот парень?
— Есть на ферме один человек, — поколебавшись, ответила Мэгги, — от которого порой нелегко отделаться. Накануне он принес в дом продукты. Но я и предположить не могла…
— Нет, конечно, — оборвал ее Джей. — Куда как проще было предположить, что я всегда готов рискнуть здоровьем и жизнью и съехать со второго этажа по водосточной трубе, чтобы поглазеть на вас — и скоренько назад. Ведь ваш жилец — прожженный распутник.
В его тоне слышалась неподдельная горечь, и Мэгги бросила на него недоуменный взгляд.
— Простите меня, — начала она, но он перебил ее:
— Давайте кое о чем условимся. Мне глубоко плевать, верите вы мне или нет, но Дебби Бэрроуз я не насиловал. Я вообще до нее не дотрагивался. И вас я тоже трогать не собираюсь, мисс Карлайл. И если вы чего-нибудь от меня захотите, вам придется хорошенько попросить. Возможно, даже встать на колени и умолять меня.
Мэгги стукнула кружкой о стол.
— Вы сошли с ума, — хрипло выдавила она.
Он покачал головой.
— Отнюдь. Будьте же наконец честны, Мэгги, перед собой и передо мной. С первой минуты нашей встречи между нами что-то происходит, и вам это известно.
— По-моему, вы путаете реальную жизнь с одним из ваших сценариев, — сказала Мэгги, пытаясь унять дрожь в голосе. — Наши пути случайно пересеклись, вот и все. Как только дороги будут расчищены, мы разъедемся в разные стороны. Скорее бы!
— Кто знает, когда настанет сей счастливый миг? — протянул Джей. — В моем представлении, расчистка дороги в этой глухомани значится где-то внизу списка дел государственной важности.
Мэгги гордо вскинула голову.
— Мистер Грайс знает, что я хочу выбраться отсюда. Он не оставит меня в этой западне.
— Значит, теперь ваша башенка из слоновой кости стала западней? Интересно. И каково же будет ваше следующее убежище?
— У меня своя жизнь в Лондоне, — с достоинством отвечала Мэгги. — И друг, я вам уже говорила.
— Ах да, тот парень, у которого болезная мамаша! — Джей усмехнулся. — Да он, пожалуй, и думать о вас забыл. Что, не так? И не надейтесь, что он станет вам опорой. И то, что вы назвали его «другом», чертовски много о нем говорит. Вам не друг нужен, Мэгги. Вам нужен мужчина.
— Как вы смеете? Вы ничего не знаете о Робине…
— Я знаю, что он начал использовать свою мать в качестве прикрытия — не важно, сознательно или бессознательно. А она ему в этом потакает, — напрямик сказал Джей.
— Неправда…
— Тогда почему вы здесь, со мной, а не на Маврикии, с ним?
— Естественно, я была расстроена, что поездка сорвалась, — холодно ответила Мэгги. — Мне хотелось уехать и несколько дней побыть в одиночестве — решить кое-что для себя.
— Мне тоже. Только судьба распорядилась иначе, и моя, и ваша, — насмешливо сказал Джей. — А теперь допивайте кофе и расскажите, что у нас на обед. Я приготовлю.
— Берите, что хотите. Я не голодна. — Мэгги спрятала дрожащие руки в складках халата.
— Вы неискренни и к тому же упрямы. — Джей грустно покачал головой. — А я-то всегда полагал, что невзгоды выявляют в людях лучшие качества.
— Оставьте меня в покое, — обрушилась на него Мэгги. — Я пережила худший день в моей жизни. У меня не получился отпуск, сломалась машина, да еще какой-то развратник подсматривал за мной… — Она подавила сердитый плач. — А вы только и можете, что трепать мне нервы.
— Что ж, вы только это и позволяете мне делать, — ровно ответил Джей. Он заметил на разделочной доске пирог и приподнял его. — Разогреть или съедите холодным?
— Я вам уже сказала. Я ничего не хочу.
— Жаль, — любезно произнес Джей. — Один раз я уже не дал вам закатить истерику, и голодать тоже не позволю. Вы будете есть, даже если мне придется собственноручно запихивать вам в рот каждый кусок. Надеюсь, я выразился ясно.
— Подумаешь, как страшно! — взвилась Мэгги. — Настоящий Хэл МакГайр.
— Ошибаетесь. Он выдумка, а я реальность. Как редактор вы должны понимать разницу. МакГайр, кстати, не стал бы сейчас стоять и разводить с вами церемонии, — прибавил Джей, слегка помрачнев. — Все ваши проблемы он бы решил с вами в постели, прямо сейчас.
— Секс как панацея от всех бед? Оригинально, — злобно хохотнула Мэгги.
— Вам-то откуда знать? — Джей твердо и холодно взглянул ей в глаза. — На основании собственных наблюдений я могу заключить, что этого лекарства вы никогда не пробовали; более того, у вас никогда не возникало серьезного желания его испробовать, даже с милейшим стариной Робином. Так что не отвергайте его.
— Как вы смеете…
— Мэгги, вы начинаете повторяться.
— Я отказываюсь продолжать этот разговор. — Мэгги вскочила и, к пущей своей досаде, чуть не упала, наступив на полу халата. — Я ухожу к себе.
— Надеюсь, для того, чтобы одеться к обеду.
— Это еще почему?
— Потому, дорогуша, что у вас под халатом ничего нет и еще до наступления ночи я смогу это расценить как откровенный намек.
Мэгги вспыхнула, однако взяла себя в руки и презрительно усмехнулась.
— Недолго же вы держались своих благих намерений. А я-то поверила, когда вы говорили, что инициатива теперь моя.