Кроних Григорий. Приключения Неуловимых Мстителей

   - Вас ведь зовут Юля? А меня - Георгий Александрович... Очень приятно.
   - Отвратительно.
   ... Валерий вспоминал о том, что нового успел сегодня узнать, ведь он взял за правило ежевечерне записывать все касающееся практики, и голос над его ухом, да еще русский, прозвучал совершенно неожиданно:
   - Валерий Михайлович? Добрый день.
   Мещеряков вздрогнул и медленно повернул голову.
   - Не узнаете? А я вас сразу признал, - улыбнулся собеседник, буравя его при этом холодными глазами. - Ну-у, Валерий Михайлович, грех не помнить...
   - Отчего же, - стараясь не выдать замешательства, сказал Мещеряков, капитан Овечкин?
   - Собственной персоной, - раскланялся тот.
   - Какими судьбами? На шахте работаете, Петр Сергеевич?
   - Вроде того, - сказал Овечкин, - пойдем, поговорим?
   - Извините, мне нужно зайти на минуту в дом, - попросил Валерка.
   - О Юленьке беспокоитесь? Напрасно, о ней позаботятся мои люди, да вы знаете - хорунжий Славкин и еще один...
   - Потрепанный?
   - Вот, вот, - рассмеялся капитан, - все старые знакомые.
   - Выследили, значит, - Валерка вскочил со скамейки.
   - Тихо, тихо, - сказал Овечкин, показывая револьвер со взведенным бойком. - Кроме того, рядом находятся еще мои люди. Так что не стоит напрасно нервничать, Валерий Михайлович.
   - Хорошо, если вы отпустите Юлю, я пойду с вами без сопротивления, Мещеряков демонстративно заложил руки за спину. - Куда идти?
   - Вот и славно, - Петр Сергеевич сунул револьвер в карман.
   - Куда же отправиться старым друзьям после долгой разлуки, как не в ресторан? Да вы ведь, собственно, туда с девушкой и собирались?
   - Я вижу, вы все знаете, - усмехнулся Валерка, шагая рядом с Овечкиным по тротуару. Боковым зрением он заметил, что за ними следуют еще две фигуры.
   - Все, Валерий Михайлович, - кивнул капитан. - Мы ведь за вами уже вторую неделю наблюдаем, а вы даже не заметили. Так что распорядок вашего дня я знаю досконально.
   - Чего вы хотите, Петр Сергеевич?
   - Реванша, мой дорогой друг. Помните, когда я вас так называл?
   - В Севастополе. Тогда, на войне, я был красноармеец, а теперь я начинающий инженер, - заметил Мещеряков, - никакого интереса для вашего ведомства не представляю. Хотя, допускаю, что лично мне вы отомстить хотите. Но при чем здесь девушка?
   - Я, действительно, в отличие от вас, Валерий Михайлович, профессию не поменял. Но даже как инженер вы можете мне пригодиться. Не говоря уже о том, что вы - чекист.
   - Бывший.
   - Это недоказуемо, - сказал штабс-капитан. - Даже немецким властям я могу доказать, что вы - красный шпион. К реваншу я подготовился основательно, товарищ Мещеряков.
   - Уверены? - спросил Валера на пороге ресторана, демонстративно отворачиваясь от шагнувшего к нему Мартина.
   - Да, можем начать партию прямо сейчас.
   - А вы разве еще не начали?
   - Я имел в виду бильярд, - ухмыльнулся Овечкин, - тут в соседней зале есть столы. Помнится, мы в последний раз не доиграли, вы изволили бросить бомбу. Надеюсь, сегодня ее у вас нет?
   - Кто знает, - пожал плечами Валерка, - вы же меня не обыскали.
   - Мне нравится, как вы держитесь.
   Капитан отстранил официанта, провел Мещерякова в зал для игры, двое бандитов зашли следом и плотно закрыли за собой двери. Валера огляделся. Больше здесь никого не было, да и не было надежды, что Овечкин позволит кому-либо еще присутствовать при разговоре.
   - Обыщите, - приказал штабс-капитан. Опытный помощник быстро выполнил приказ.
   - Значит, нет бомбы, - констатировал Петр Сергеевич, - признайтесь, что я застал вас врасплох.
   - Признаю, - повесил голову Валерка.
   - Тогда начнем, - Овечкин взял кий и разбил пирамиду из шаров.
   20
   Предупрежденные заранее, пожарные приехали сразу, как только стрельба начала стихать, и тут же принялись за догорающую нефть и само здание ЧК. От нескольких гранат, заброшенных в губчека через окна, начался пожар на втором этаже. Как только бурнаши побежали, Яшка и Ксанка вернулись к командиру и перенесли его на первый этаж, в комнату, не пострадавшую от налета. Легкое ранение в ногу и контузия на время вывели Даниила из строя.
   - Бурнаша взяли? - первым делом спросил Данька.
   - Я не видел, - честно признался Цыганков.
   - Вы за ним Летягина пошлите с нарядом.
   - Да ты не беспокойся, Дань, - попросила Ксанка, - сделаем, что надо. Давай я тебя перевяжу.
   - Со мной все нормально, - сказал Данька. - Пришлите сюда, как освободится, санитара, а сами немедленно отправляйтесь к Эйдорфу, иначе он может сбежать. Мстители, это приказ!
   - Есть, командир!
   Оксана уложила брата поудобней и вместе с цыганом вышла из комнаты.
   - Санитара сюда! - распорядился Яков.
   - Где, где он? - к друзьям подбежала испуганная Настя.
   - Нельзя сюда, - пробормотал Цыганков.
   - Где Даня, Ксанка? - Настины глаза наполнились слезами. - Ему плохо, да?
   - Не бойся, немного зацепило, тут он. Настя распахнула дверь.
   - Не надо пока санитара, - отменил приказ Цыганков. - Пошли, Ксанка.
   Мстители пересекли улицу и, кляня темноту, вошли в подъезд, где находилась квартира профессора.
   - Двери здесь крепкие, - заметил цыган, - знал, гад, где селиться. Такие только гранатой брать!
   - Может, он отопрет, видел, поди, через окно, что дружков его мы перебили, - сказала Ксанка.
   У дверей Яша на всякий случай отстранил девушку (вдруг стрельба случится!) и постучал.
   - Эйдорф, откройте, это ЧК!
   Ответа не последовало и Цыганков ударил кулаком сильнее. Дверь скрипнула и отворилась сама. Яшка достал револьвер и взвел боек. В темной квартире было тихо.
   - Утек профессор, - вздохнула Ксанка. Она спрятала свое оружие, на ощупь отыскала на столе керосиновую лампу и зажгла фитиль. - Ой!
   Цыган подошел на вскрик.
   - Вот тебе и утек, - присвистнул парень. Эйдорф лежал на полу у стола, по его груди расплылись два кровавых пятна.
   - Зови понятых и еще ребят, будем обыск по полной программе делать...
   * * *
   Людей не хватало, Летягин умчался искать Бурнаша, другие или прочесывали округу в поисках разбежавшихся бандитов, или помогали пожарным тушить огонь и убирать улицу. Мстители нашли всего одного помощника, зато, собрав по соседям профессора керосинки, хорошо осветили его квартиру. Обыск закончили к утру и вернулись в губчека - через дорогу.
   - Хорошо хоть идти близко, - заметила Оксана, - я уже с ног валюсь.
   - Может, поспишь?
   - Некогда, пошли к Даньке. Командир тоже почти не спал ночью, но выглядел неплохо. Рядом с ним хлопотала Настя. Она устроила прямо в кабинете постель, Даня был перевязан и накормлен.
   - Летягин вернулся ни с чем, - сообщил Даниил, приподнимаясь на подушке. - Ушел Бурнаш, как сквозь землю. Его розыск объявлен по всей республике. А как ваши дела?
   - Обыск закончили, ничего особенного не нашли. Правда, есть очень хороший цейсовский бинокль, с ним нас из профессорского окна как на блюдечке видно.
   - Ну и что? - спросила Ксанка. - Не похож он на обычного шпиона.
   - Много ты их видела? - хмыкнул Яшка.
   - Не меньше твоего. Да и Валерка к нему хорошо относился.
   - Он кое-чего не знал, - заметил Даниил и достал из кармана листок. Я вчера вечером получил по телеграфу сообщение, вот.
   - "Александр Карлович Вернер, управляющий местного купца Дорошенко, особо доверенный человек. Дорошенко расстрелян в 1921 году. Александр Карлович бежал за границу в том же 1921 году..." - прочла Оксана. Неужели - наш Эйдорф?
   - Вернер, - кивнул Даниил. - Профессором он никаким не был, это липа, а в горном деле разбирался, поскольку у купца Дорошенко и шахты тут были, и обогатительная фабричка. Кстати, наше здание губчека было городским домом Дорошенко.
   - Ух ты! - воскликнул Яшка. - Если он такой богач, то зачем сюда явился? Тут его и опознать могли.
   - Это вопрос, - согласился Даниил. - Только ты не путай богатство хозяина и его управляющего. Тем более, что шахты они с собой за границу унести не могли. Полагаю, что в Германии Вернер познакомился с эмигрантами, стал их агентом и они соорудили ему документы на имя Эйдорфа.
   - Потому он и русский язык так быстр ил! - сказала Ксанка.
   - Валеру это, кстати, смущало. Дело в немец-управляющий на шпиона, действительно, очень похож. И появляться в городе, где его могут узнать, нормальный шпион бы не стал.
   - Значит у него был свой интерес?
   - Был, но какой? Теперь он нам не расскажет... Что вы еще нашли, сыщики?
   - Записную книжку нашли, вот, - Яков протянул тетрадку в кожаном переплете. - У профессора с памятью было не очень, или привычка такая, он все записывал. Даже русские выражения, хоть язык он с самого начала знал.
   - Любопытно... - Даниил взялся листать тетрадь. - Как его убили?
   - Два выстрела в упор, в грудь. Соседи ничего не слышали. Когда за окнами такая пальба, разве разберешь...
   - Дверь не сломана, замок цел, - добавила Оксана, - так что убийцу Эйдорф впустил сам.
   - Связник? - предположил Цыганков. - Подумал, что профессор специально с наших слов наплел про чоновцев и заманил отряд в ловушку.
   - Связник в налете участвовать не должен, вдруг подстрелят, - сказал Данька.
   - Тогда это Бурнаш, - заявила Ксанка. - Илюха Косой убит, вряд ли кто-нибудь еще знал об агенте-немце.
   - Логично, - согласился брат. - Вот черт!
   - Что?
   - "Передать привет от Л. А." Это не от Леопольда ли Кудасова привет?
   - А еще что есть?
   - Не понятно, катушки какие-то...
   - Нитки?
   - Не знаю. Вот: "воскресенье, парк, вторая скамейка".
   - Тайник?
   - Или место свиданий со связником.
   - После ночного тарарама связник и не высунется, - сказала Ксанка.
   - Все равно проверить нужно.
   - Обязательно проверим, - подтвердил командир, - сегодня суббота, есть время сориентироваться на местности.
   - Тебе полежать надо, - твердо сказала Настя, поправляя одеяло.
   - Да ты сама со мной замаялась, - гладя ласковую девичью руку, сказал Даниил.
   - Я погляжу в парке, а вы отдыхайте, - предложил Яшка.
   - И я с тобой, - вызвалась Ксанка, - я не устала.
   - Сначала нужно в квартире Эйдорфа поместить засаду на всякий случай, - распорядился напоследок Даниил, - соседей предупредите, чтоб не болтали. Если мы до завтра смерть немца сохраним в тайне, может, связник в парк и придет. После бегства Бурнаша Вернер-Эйдорф - последний свидетель, кто его в лицо знает и выдать может.
   21
   - Шестой в угол, - сказал Валерка, целясь в шар.
   - Погодите, Валерий Михайлович, мы же не условились о ставке. Кто ж без интереса играет?
   - Играем, как обычно, на деньги?
   - Нет, мой дорогой друг, играем на автограф, - штабс-капитан полез в карман и достал бумажку. - Это ваше согласие на сотрудничество с нами.
   - А если выиграю я?
   - Будем играть снова.
   - Тогда у меня нет интереса играть, - развел руками Мещеряков.
   - Почему? Пока играете - вы живы. Валерка бросил кий.
   - Хорошо, я отпущу девушку, идет?
   - Идет. Из скольких партий игра?
   - Из пяти.
   - Шестой в угол, - Валера ударил, и шар влетел в лузу.
   - Вы по-прежнему хорошо играете, - заметил Овечкин.
   - Удивлены? Значит, вы, Петр Сергеевич, не все еще обо мне знаете!
   - Все, - не шутя сказал штабс-капитан. - Начнем с того, Валерий Михайлович, что я знал заранее о вашем приезде. Вам случайно удалось скрыться в Кельне, но я пошел к Бруно-сыну, и он сказал, где вас искать. Я знаю, что Юля - ваша подруга, а не случайная спутница, я знаю, что цыган ваш был недавно ранен, я знаю, как вы учились на своем горно-геологическом факультете. Я знаю, что вы подружились с профессором Эйдорфом, учившим вас с Юлей немецкому. Она, кстати, попала на стажировку с моей помощью.
   - Ну, это вы врете! - не выдержал Валерка и промазал в очередной шар.
   - Не вру, Валерий Михайлович. Четырнадцатый, свой, в середину... Дело в том, что Эйдорф - не профессор, и даже не Эйдорф, а Вернер. Он мой агент по кличке Дрозд. - Овечкин прицелился. - Десятый в угол.
   Валерка стоял, не глядя на стол.
   - Скажите, Валерий Михайлович, как посмотрят на вашу дружбу с агентом белых ваши приятели из ЧК? А кроме того, вы были у Дрозда дома и выполняли его поручение. Помните, вас там караулил потрепанный человечек? Помните, утвердительно повторил Петр Сергеевич, - вы же уже об этом сказали...
   - Можно воды? - попросил Мещеряков, расстегивая вдруг ставший тугим ворот.
   - Закажи, - приказал капитан подручному, - пусть официанта пришлют с коньяком и закуской. И минеральной - для чекиста. А то он сейчас в обморок упадет.
   Овечкин бил шары все увереннее, он чувствовал удачу, фарт. Его маленький бильярдный реванш - ничтожная чепуха по сравнению с тем, что он выиграет, когда завербует чекиста Мещерякова. Должность начальника разведки, звания, награды, деньги немцев, англичан и французов, всех, кто хочет испортить жизнь красным. Играя, он передернул, конечно, карты. Мещеряков в Кельне ушел потому, что Дрозд сообщил неверную дату. Он стал ненадежен, этот агент Кудасова, ему пора исчезнуть. Об этом позаботится Боцман, капитан уже отправил приказ. Но немца должен заменить агент Мещеряков, один из Мстителей, лучший друг Даньки Ларионова! Такой шанс Овечкин не упустит.
   В зал вошел мальчишка-официант с большим подносом. Он поставил его на стойку.
   - Чего изволят господа?
   - Коньяку, - капитан был уверен, что даже выпивка не помешает его победе на столе под зеленым сукном.
   Мартин поднес рюмку Овечкину, потом обратился к Валерке.
   - Мне воды.
   Мартин налил воду в высокий темный бокал и подал Мещерякову. Тот поднес его к губам и замер. Потом посмотрел на подростка.
   - Хорошая вода, - сказал Мартин.
   - Спасибо, - Валерка пригубил и поставил бокал рядом, закрывая собой от Овечкина.
   - Будем бумагу подписывать, Валерий Михайлович? - спросил штабс-капитан, опрокидывая рюмку.
   - Мы еще не доиграли.
   - А что, если я оставлю Юлю здесь? Представьте себе, женю ее для вида на своем агенте, а вас отправлю назад, а?
   - Не поверят, - хрипло сказал Валерка.
   - Испугались? - расхохотался Овечкин. - Да я шучу. Отпущу я вашу девушку. Только ведь у меня, кроме Дрозда, и другие людишки имеются. Бурнаш, например. Они вас там обоих под прицелом держать будут.
   - Петр Сергеевич, Бурнаш - ценный агент? - спросил Мещеряков.
   - Конечно.
   - Предлагаю сделку, - сказал Валера. - Я сообщаю вам, когда и сколько чоновцев прибудут в город для того, чтобы обезвредить Бурнаша, а вы нас отпускаете.
   Капитан снова выпил коньяку и подумал.
   - Не пойдет. Атаман - ценный человек, но дни его в любом случае сочтены. Долго он по лесам прятаться не сможет. А если выпутается и сюда перебежит, то здесь он никому не нужен. Германия цивилизованная страна, тут шашками не машут. Да и, откровенно говоря, мой агент - Валерий Мещеряков гораздо ценнее. А Бурнаш - человек Кудасова.
   - Вот именно! - распахнув настежь двери, в зал влетел разъяренный Леопольд Алексеевич.
   - Господин полковник? - опешил Овечкин. - Но откуда?
   - Из Лондона, господин бывший капитан, - сказал Кудасов. - Если бы не хорунжий Славкин!..
   - Опять этот болван!
   - Честный болван, - заметил Кудасов, - который отныне займет ваше место.
   - Но, Леопольд Алексеевич, позвольте объяснить, что ход операции...
   - Не позволю! Какая может быть операция без меня, черт возьми!
   Перепалка офицеров сосредоточила на себе все внимание присутствующих. Даже Мартин пялился на белогвардейцев, орущих и брызгающих слюной. Валерка взял отставленный стакан, достал зажигалку и прижег кончик фитиля, торчащий наравне с краем.
   Потом положил бокал на пол у ноги и преспокойно взял кий.
   - Господа, прервитесь на минутку!
   - Это кто? - спросил Кудасов.
   - Это чекист Мещеряков, которого я завербовал! - сказал Овечкин.
   - Не торопитесь, Петр Сергеевич, за мной еще удар, - сказал Валера.
   Все видели, как он влепил кием по шару, но что одновременно Валера пнул в сторону врагов звякнувший по полу бокал, они не заметили. У него осталось три секунды, чтобы оттолкнуть назад Мартина и отпрыгнуть самому.
   От взрыва бильярдный стол встал на дыбы, шары разлетелись, взрывная волна сорвала двери. Валерка нащупал руку Мартина и почти волоком вытащил его из зала.
   Навстречу им откуда-то сбоку выскочил Густав. Он подхватил сына и все трое вывалились наружу.
   - Цел? - спросил Валера у подростка. Мартин кивнул.
   - Вы очень рискуете, Густав, - предупредил нежданного спасителя Мещеряков. - Тем более, что на шашках есть клеймо шахты, с которой вы их позаимствовали.
   - Не беспокойтесь, камрад, это сделали другие люди, - положил ему руку на плечо старый немец, - я конспирацию понимаю.
   - Вот как?
   - Конечно, - просто ответил тот, - мы это прошли, когда еще только собирались делать в Мюнхене Баварскую Советскую республику.
   Мещеряков с чувством пожал ему руку.
   - Вы знаете, где Юля, товарищ?
   - Пошли, - сказал Густав.
   22
   Еще раз глянув на дом, Николай Иванович запер калитку и отправился в центр города. Решиться на это было нелегко, еще труднее - идти не оборачиваясь. В этот летний воскресный слепяще яркий день Сапрыкину было по-настоящему зябко. Животный инстинкт подсказывал: хватай, что успел скопить (благо он никогда не верил госбанку и держал все ценности дома), да беги подальше. Но умом Николай Иванович понимал, что если останутся свидетели, то угроза ареста будет висеть над ним всегда. А грешков перед новой властью поднакопилось достаточно. Если бы шифровка от Кудасова пришла на несколько дней раньше, то ситуацию еще можно было бы исправить, а теперь осталось одно - спрятать концы в воду.
   Господин полковник соизволил уведомить, что агент Дрозд передал неверную информацию относительно сроков приезда чекиста Мещерякова в Кельн, а также то, чем последний собирается заняться. Агенту Боцману (это ему Николаю Ивановичу) предлагалось выяснить оперативными методами, намеренно совершена эта ошибка или случайно. Пока шифровка тащилась через две границы, проверка была проведена сама собой и не оперативными методами, а боевыми. Батька Бурнаш угодил в засаду, люди его, по слухам, частично перебиты, частично разбежались. Бой был серьезный, гремело так, словно атаман не губчека штурмовал, а брал, как в гражданскую, весь город сразу.
   За прошедшие сутки о судьбе Эйдорфа Сапрыкин ничего узнать не смог. Николая Ивановича не интересовало: сам Дрозд соврал, или ему помогли чекисты. Просто, если он еще жив, то находится на свободе (иначе чекисты давно бы уже пришли за Боцманом), а значит профессор придет в парк на свидание. В шифровке было приказано далее действовать по обстоятельствам. Сапрыкин для этого прихватил револьвер и нож - смотря что пригодится. Эйдорф - опасный свидетель, и оставлять его за спиной нельзя ни в коем случае. Был, правда, еще один человечек, который может его узнать, но его судьбу Николай Иванович еще не решил.
   До парка он добрался без приключений, немного покружил - хвоста не было. Сапрыкин сел на условленную скамью, закурил и развернул газету. Так удобнее, если что - за бумагой легче незаметно достать оружие. Николай Иванович попытался найти в газете подробности боя с Бурнашем, но советская газета оставалась верна себе: масса лозунгов и никаких деталей. "Разбили наголову!" - вот и весь сказ. Сапрыкин глянул на часы - пора бы появиться Эйдорфу. Ждать после срока положено пять минут. Николай Иванович решил, что, в свете последних событий, будет довольно и трех. На истечении третьей минуты у входа в парк появилась похожая фигура: высокая, поджарая, но с широкими плечами спортсмена. Сапрыкин пристально вглядывался в человека, показавшегося знакомым... Когда стали различимы черные кудри, стало ясно, что это не немец, но первое впечатление сохранилось. Человек приблизился. Где-то они уже виделись... Цыган! Но откуда?! Николай Иванович уткнулся носом в газету, буквы плясали так, что слова не складывались... За ним или нет? За ним или нет? - крутилась одна мысль. Сапрыкин поднял глаза и увидел, что Яшка уходит, вертя головой. Слава Богу, что лицо Николая Ивановича так перекосило после ранения - родная бы мать не узнала.
   Сапрыкин бросил газету и стремительно рванул к воротам, противоположным тем, где скрылся цыган.
   - Гражданин! - тут же последовал окрик. Боцман нервно оглянулся.
   - Да-да, это я вам, товарищ, - сказал постовой милиционер, - негоже тут сорить!
   - Извините, - пробормотал Николай Иванович, подобрал газетный лист и, стараясь не бежать, пошел на выход. "Идиот, - ругался он про себя, - я же его за эту газету чуть не пристрелил с перепугу"
   Оба дураки, решил Сапрыкин, направляясь домой. Эйдорф пропал - и черт с ним. На Боцмана чекисты пока не вышли - руки коротки, значит пора потихоньку отрываться. На этот случай у него припасена путевочка в район от губкома, настоящая, с печатью.
   У калитки он опять оглянулся - на этот раз на улицу. Царство томной жары и пыли. Николай Иванович вошел, закрыл щеколду и направился к крыльцу. Замок цел. Сапрыкин отпер его ключом и закрыл за собой.
   - Это ты, дядька Микола?
   - Я, - Николай Иванович зачерпнул ковшом колодезной воды из бочки, жадно выпил.
   Мальчишка валялся на диване, болтал ногами и слушал через наушники детекторный приемник. Боцман подошел и встал рядом.
   - Станция Коминтелна, - пояснил Коська. - Ты сего, дядька Микола?
   У Боцмана нервно дернулась щека, так бывало после ранения. Он достал из кармана нож и сжал рукоять до боли в костяшках.
   - Ты сего?! - Костя вскочил с дивана, путаясь в проводах, уронил на пол приемник.
   Боцман сделал шаг вперед, и мальчишка оказался зажатым в угол. Глаза Кости бегали то по лицу мужчины, которому он верил до сих пор, как себе, то вокруг, в поисках выхода.
   Сапрыкин замахнулся, но вдруг лезвие дернулось из руки, как живое.
   - Бам-мс! - прогремел выстрел.
   Боцман с удивлением увидел, что сжимает только рукоятку, а отстрелянное лезвие вонзилось в стену.
   - Руки вверх, вы арестованы, мы из ЧК, - раздался сзади знакомый, но огрубевший голос.
   - Вижу, - оглянулся Боцман, поднимая руки.
   Перед ним стоял Яшка Цыганков с маузером в руке. Чуть сзади держалась Ксанка и еще двое в кожаных куртках. Не потерял, значит, конокрад квалификации, и с замком справился, и вошел беззвучно.
   - Я сяду, - пробормотал Сапрыкин и опустился на диван.
   - Кирпич?! - заметила мальчишку Ксанка. - Ну, считай, второй раз родился!
   - Сего это он?
   - А ты не понял? Зарезать тебя хотел - твой дядька!
   - За сто? - тихо спросил Коська и вдруг заплакал.
   - Ну-ну, успокойся, все позади, - Ксанка обняла мальчишку и увела в другую комнату.
   - Епанчинцев, обыщи.
   Чекист похлопал Боцмана по карманам, нашел револьвер и отдал командиру.
   - Ого... Пригласите понятых и приступайте к обыску, - приказал Яков подчиненным. - А вы, гражданин, предъявите документы.
   - Товарищ начальник, тут...
   - Гражданин начальник, - поправил Цыганков, беря документы.
   - Извините, гражданин начальник, тут какое-то недоразумение. Мы с племяшом баловались, я ему прием показать хотел - для самообороны.
   - А это? - взвесил Яша в руке отобранное оружие.
   - Тоже для самообороны. Надысь слыхали, кака стрельба вышла?
   - Так, значит, говорить не хотите, гражданин Сапрыкин Николай Иванович... Аккуратная работа...
   - Вы о чем?
   - О документах, гражданин. Паспорт-то поддельный.
   - Никак нет.
   - Человек вы, я вижу, военный, поговорим начистоту, - предложил Яшка. - Засекли мы вас на месте шпионской явки, арестовали при попытке убийства несовершеннолетнего, в кармане нашли револьвер и фальшивый паспорт. Лучше расскажите все по-хорошему.
   - Про явку ничего не знаю, я просто по городу гулял, Коську против меня вы настроили, он меня обвинять не станет, револьвер я нашел сегодня на улице, должно быть, бандиты, когда от вас позавчера разбегались, бросили. Я хотел оружие честно сдать советской власти да не успел. Паспорт, верно, мне помогли сделать, но выписан он на мое настоящее имя. Все.
   - Не убедительно, гражданин.
   - Докажите, а я больше ничего не скажу, - Сапрыкин демонстративно отвернулся.
   - Чем вы занимаетесь?
   - Я - радиотехник.
   - Интересно, в области часто бываете?
   - Не очень...
   Епанчинцев принес Яше тетрадь в кожаном переплете. Сапрыкин искоса на нее посмотрел.
   - Любопытно, - разглядывая записи, сказал Цыганков. - Уверен, что места ваших командировок совпадают с другим списком - сел, на которые атаман Бурнаш устраивал налеты.
   - Мало ли кто ездит по станицам, - хмыкнул Николай Иванович.
   - Не хотите по-хорошему, придется вам устроить очную ставку.
   - С кем это? - не выдержал Боцман.
   - С Илюхой Косым. Знаете такого?
   - Взяли дурака?.. Ладно, не надо Илюхи.
   - Если поможете следствию, то суд это учтет...
   - Брось, начальник. Чего хотите?
   - Где мог скрыться Бурнаш? - Яков наклонился к задержанному.
   - Эйдорф жив или нет?
   - Какая разница? - удивился чекист.
   - Если немец мертв, значит Бурнаш отправился к румынской границе.
   - Почему?
   - Потому что мертвым, гражданин начальник, документы не нужны, пояснил Сапрыкин.
   Цыганков подпрыгнул, уронив стул, и пулей вылетел из комнаты.
   - Ксанка, ты паспорт Эйдорфа у немца находила?
   - Нет, а что?
   - Бурнаш, кажется, за границу ушел, - выдохнул Яшка.
   23
   Хорунжий Славкин доставил девушку в номер гостиницы. Там он усадил Юлю на диван и, на всякий случай, приказал связать ей руки.
   - Мне больно.
   - Потерпи, красавица, - подмигнул ей потрепанный господин, - дальше будет хуже, так что о руках позабудешь точно.
   - Георгий Александрович, вы захватили меня в плен, но вполне могли бы избавить от хамства.
   Кивком головы Славкин отослал агента в угол комнаты. Другой угол облюбовал второй агент, а сам Георгий Александрович уселся рядом с девушкой на диван.