Кук Глен Чарльз. Дракон не спит никогда

   – Слишком много думаешь, Стрейт, – сказал он себе. – Ты не думай, ты действуй.
   В коридорах Звездной Базы эхом отдавался топот многих ног. На «Джемине-7» разогрели всех замороженных и дали увольнительную каждому, хотя в большинстве своих ожиданий людям предстояло разочароваться.
   Звездная База была уже не та, что раньше. Это был лишь призрак прежней базы, и пустые коридоры наводили только тоску воспоминаний о прежней кипучей жизни.
   Теперь здесь все было автоматизировано. Машины следовали древним программам, а управляли ими призраки призраков, без свойственной человеку хаотичной суетливости.
   В канале стапеля стояли шесть законченных кораблей-Стражей замены, и еще дюжина других восстанавливалась неторопливым темпом. Это была гигантская копия процесса восстановления погибших солдат. Если Страж погибал, на электронику замены накладывались данные, снятые во время последнего посещения Звездной Базы.
   «Джемина-7» начала обновление своего файла, как только сошла с Паутины. Процесс будет длиться все время ее пребывания на базе. Все члены команды обновят свои личные файлы.
   Если «Джемина-7» погибнет, все равно будет существовать «Джемина-7».
   Те, кто создавал флот, столкнулись с проблемой, древней, как сам идеализм: как не дать огню погаснуть. Дети отказываются от мечтаний отцов, а внуки их презирают.
   Они нашли ответ: сохранить поколение основателей.
   Стрейт услышал шепот за спиной и понял, что он больше не распоряжается временем.
   Но он не спешил. Без него они не смогут начать. И все равно он будет их раздражать, потому что им придется иметь дело с Диктатом-Военачальником, да к тому же и живым.
   Он опоздал почти на минуту. Шум с трудом затих.
   Был ли какой-нибудь реальный смысл в этих формальностях? Такая встреча лицом к лицу только подчеркивала независимость путей развития Стражей.
   «Джемина-7» развернула полный парад: солдаты, канониры, мастера закрутки, пилоты, экипажи рейдеров, операционный экипаж и экипаж обслуживания. «Фульмината-12» выслала минимальный живой экипаж – несколько бесстрастных старших офицеров, приданных шестерым Бессмертным, которые правили кораблем.
   Формальности полагалось выполнять за круглым столом в центре парадного зала. Вокруг стола было установлено оборудование, позволяющее Бессмертным «Фульминаты-12» и Обожествленным «Джемины-7» принять участие во встрече. Делегаты «Фульминаты-12» еще не включали свои изображения.
   Они подождали, пока Военачальник не займет свое место, поскольку в их вселенной живым полагалось вскакивать по стойке «смирно» в присутствии Бессмертных.
   Ханавер Стрейт так не поступил.
   – Все готовы? Действуя в свойственном вам стиле, вы сейчас представите список тривиальных заявлений для демонстрации собственного превосходства. Давайте оставим его в стороне и приступим прямо к работе.
   Талигос Мундт скривился. Зато Кол Мармигус взглянул на собеседника напротив и хихикнул. Военачальник «Фульминаты-12» Делка Старейча вперился в Стрейта самым своим холодным взглядом.
   – Вы хотите, чтобы мы первыми ворвались в этот тупик.
   Голосовые схемы он тоже включил на ледяные интонации.
   – Вы настаивали на праве старшинства. Я был счастлив уступить столь сиятельную честь.
   – Вы рассчитываете, что мы туда войдем, получим трепку и опозоримся.
   – Тот, кто идет первым, всегда рискует попасть под град дерьма. Кто бы ни ставил эту ловушку, он верит, что может захватить корабль-Страж. Если вы не считаете, что «Фульмината-12» справится с задачей, можете пойти в резерве.
   Старейча оказался в ловушке.
   – Вы сами предложили свое участие, Военачальник. Если ваша цель – любой ценой доказать превосходство «Фульминаты-12», то я лучше пойду на эту операцию с одной «Джеминой-7». Поскольку вас не устраивает ни первый, ни второй вариант, может быть, вам вернуться к регулярному патрулированию?
   Кол Мармигус снова хихикнул. Поджав губы в ниточку, Старейча произнес:
   – Наверное, скоро подойдет время выбора Диктатов. Хорошо. «Фульмината-12» заявляет право на честь первого удара.
   Так творилась История. Смысл всех формальностей – только в том, что они будут запечатлены для потомства.
   Пришел еще один Страж – «Фретензис-28». Он принес новости о нападении Внешника на закрытую систему М. Меддины. Виновники нападения по описаниям выглядели как метанодышащий на борту «Искателя славы». Любопытно.
   Интересно, «Джемина-7» оказалась в гуще одного гигантского клубка заговоров или двух? Не было ничего, что связывало бы крекелена с чужаками на борту того тревеллера, но теперь была связь между ними двумя.
   Оказалось, что эти расы в состоянии войны.
   Что было непозволительно в космосе Канона.
   Наглость этого нападения возмущала свойственное Стрейту чувство естественного порядка.

42

   Лупо не мог стряхнуть с себя растущий пессимизм. Он пытался изучать разведсводки, но ум его отказывался сосредоточиться.
   Подплыл Симон Трегессер. Он тоже выглядел подавленным.
   – Я слышал, у тебя что-то есть. Он так и не оправился от зрелища своего убежища, разрушенного обезумевшим Внешником.
   – Были замечены еще два Стража, идущие к Звездной Базе. «Джемина-7» и «Фретензис-28».
   – Очень быстро собралась эта троица. Статистика что-нибудь говорит?
   – Нет.
   – Тогда почему такая мрачность?
   – Слишком редко непредсказуемые переменные оборачиваются в нашу пользу.
   – Ты хочешь вернуть локаторы Паутины обратно?
   – Если это провалится, мы потеряем свои капиталовложения.
   – А я тебе скажу, что такая стратегия – удирать, чтобы драться когда-нибудь потом, – безнадежна.
   – Но…
   – Но в твоих доводах есть определенный смысл, Лупо. Верни эти чертовы штуки обратно.
   – Они не знают, что могут удирать. У них запечатанные приказы, которые можно открыть только при получении отпирающего кода.
   – Разумно. А есть у тебя планы, как выбраться нам? Продуманные с твоим обычным вниманием к деталям?
   – Ага.
   – Тогда все дело в ожидании. Отдохни. Расслабься с какой-нибудь девицей.
   – Ага.
   – У тебя есть что еще сказать?
   – Ага. Только на ту тему, на которую ты говорить не хочешь. Ты должен рассмотреть способ обойти Валерену наследством.
   – Этого не будет, Лупо.
   – Пострадает Дом.
   Бульканье и ворчание Трегессера явно означало несогласие.
   – Да, она Трегессер. Но ей не хватает перспективы, Симон. У нее нет умения выбрать время. Нет умения привлекать людей. Ей не придется рассчитывать на преданность.
   – Если будет слабой, то не удержится. Так было всегда.
   – Блаженный отберет у нее власть. Но какой ценой? Допустим, мы захватим Страж. Вообрази себе Валерену, владеющую собственным Стражем.
   – Мы захватим Страж, но Валерена на него лапы не наложит. Ты мне только дай его. И беспокоиться тебе будет не о чем.
   – Ты отдашь его Блаженному?
   – Черта лысого. Я отдам его себе. И сам стану наследником. Ты можешь сделать еще одного дубля, на этот раз здорового, а я перейду в него при наложении матрицы.
   – Интересная идея. Если она у тебя выйдет.
   – Почему бы ей у меня не выйти?
   Трегессер не заметил, что Провик сказал «у тебя», а не «у нас». Хотя сам он тоже автоматически ответил «у меня».
   – Ни один клон никогда не был ничем другим, кроме как биороботом – если не считать Валерены. Но официально о Валерене знаем только мы с тобой.
   – И здесь будет точно так же, Лупо.
   – Вряд ли. Как ты скроешь, что Симон Трегессер вдруг появился в здоровом теле? Директора завопят, что это не ты. Они скажут, что я сплел заговор, чтобы захватить Дом. И к тому же, черт возьми, такие попытки бывали. Кто-нибудь заключал сделку с Банат-Марахом и Троквеем и выступал в новой плоти, все радостными криками приветствовали его победу над смертью, а потом показывали ему дверь в ближайший Нижний Город. Слишком большие богатство и власть ставятся на карту.
   – Чушь!
   – Человеческая природа, Симон. Дело не выгорит. Это железный закон – тебе дадут один раз обмануть смерть, когда ты наверху, но цена за это одна – тебе придется начать с самого дна. В роли биоробота.
   – Ха! Чуть, говорю я. Смотри на меня! Ты – мой человек, Лупо? Так если мы смогли начхать на закон, человеческую натуру и историческую инерцию, собрав сейчас такую огневую мощь, неужто мы не обойдем директоров?
   – Без сомнения.
   Лупо Провик сохранял бесстрастность стальной болванки. Он был человеком Симона Трегессера. И стоил доверия, которое ему оказывалось. Но в основе его преданности лежал тот факт, что Симон Трегессер не бессмертен.
   – Ха! Чем больше я об этом думаю, тем больше мне это нравится. – Громовой раскат бешеного веселья Симона. – Я это все продумаю. Будет чем занять время ожидания, ха-ха-ха! Бессмертие! Ну, не черт ли меня побери!
   Это уж точно, – подумал Лупо Провик, глядя вслед летящему зигзагами колоколу, откуда ревел Симон Трегессер, не обращая никакого внимания на своих помощников и союзников. Настолько «черт тебя побери», что, если Симон будет гнуть в эту сторону, Лупо придется пересмотреть свои обязательства и действия.
   Не то чтобы он возражал против бессмертия как такового. Для Лупо Провика оно вполне подходит.

43

   – Ты бы пошел к ней, – сказала Миднайт Панцирю. – Кажется, она приходит в себя.
   – Это хорошая новость.
   Панцирь отключил инфоком. «Джемина» не давала ему особой свободы поиска. Например, ни к каким материалам о Кезе Маэфеле она его не допускала.
   Он пошел за Миднайт в каюту Янтарной Души.
   – Ты сейчас не много времени проводишь с Военачальником.
   – Он занят. Планирует убийство людей.
   Голос ее был ворчлив.
   Панцирь подозревал, что из этих людей многие заслужили быть убитыми. Они спустили с цепи кровожадное чудовище, когда послали этого крекелена.
   С Янтарной Душой произошли видимые перемены. Воздух вокруг нее больше не был заряжен болью. Она больше не выглядела человеком – всего лишь гуманоидом той формы, которую она чаще всего принимала в Нижнем Городе Мерод Скене.
   Он начал с осторожного осмотра, все время помня, что «Джемина-7» следит за каждым его движением и вздохом. И не пытался сбить ее с толку.
   – Сейчас может быть удачный момент, чтобы ввести ей что-нибудь питательное.
   Дверь распахнулась от удара. Ворвались четверо типов из службы безопасности с мрачными мордами. Командовал ими младший офицер гестаповского вида с холодными глазами. Панцирь встретил их с вежливым безразличием.
   Таким типам нужен был страх. Они им питались.
   – Вы пойдете с нами.
   – Хорошо.
   – Вот это положить на носилки и пошли.
   Панцирь оглянулся через плечо. Там никого не было.
   – Это вы мне?
   – А кому же еще?
   Панцирь пожал плечами:
   – Я не член экипажа. И работу экипажа делать не буду. «Джемина» хочет, чтобы ее перенесли, – пусть «Джемина» этим и занимается.
   – Ты будешь делать то, что я тебе сказал!
   – А если нет, то вы испепелите меня взглядом? Я знаю, что вы не настолько глупы, чтобы пытаться схватиться с квайским воином.
   С лица офицера отхлынула краска. Странная реакция. Обычно, когда люди злятся, они краснеют и надуваются.
   Кто-то из солдат что-то шепнул офицеру, и тот в ответ гавкнул:
   – Знаю, черт побери! Ты и Блайло, положите это на носилки.
   Названные охранники включили на носилках антиграв, положили на них Янтарную Душу и направили в коридор. Поправляли носилки они только тогда, когда те приближались к переборке. Панцирь держался сзади, не отпуская от себя Миднайт. Один из охранников шел впереди, другой прикрывал тыл. Офицер нервничал.
   Миднайт бросала на Панциря вопрошающие взгляды, которые, он делал вид, что не замечает. Но наконец спросил:
   – Вы что-то тайное затеяли, субалтерн? Ходьба по всем этим пустым коридорам… кого вы собрались обмануть?
   – Ты иди себе!
   – Можешь красться, но все равно не скроешься. «Джемина» наблюдает.
   – Закрой пасть, квай! – рявкнул офицер. – А то устроим устаревшему воину полевые испытания.
   Панцирь повернулся, снял с офицера фуражку, перебросил ее из руки в руку и надел обратно раньше, чем тот успел моргнуть.
   – Вы правы. Я действительно постарел, уже скорость не та.
   Удовлетворение, которое принес ему этот поступок, все же не стоило полученного от Миднайт презрительного взгляда.
   В основном их путь лежал вниз. Они миновали бронированную стену Сердца, пустые коридоры, где Панцирь любил странствовать. Последний переход вел к выходному люку.
   Они уходят с «Джемины-7»? На Звездную Базу? Вот это сюрприз!
   Субалтерн скользнул наружу и повел группу. Он вел их вниз по коридорам, что тянулись на километры, уходя в бесконечность. Время от времени он сворачивал в сторону и вниз по лестницам, где целые поколения не ступала ничья нога. Наконец их препроводили в какую-то пустую комнату.
   – Ждите здесь, – сказал субалтерн и ушел со своими людьми.
   Через час Панцирь сказал:
   – Нас выбросили по милости Обожествленной Макарски Виз.
   У Миднайт был такой вид, будто она может закатить истерику.
   – Ты помнишь дорогу? Я помню…
   – Да. Они не старались ее запутать. Что было зловещим признаком. Миднайт дернула рычажок носилок. Они поднялись на метр.
   – Здесь должен быть какой-то транспорт.
   – Они бы им воспользовались.
   – Может быть. Давай пойдем. Я должна что-то делать, а то потеряю самообладание.
   – Ты хорошо держишься.
   – Я держусь лучше, когда истерика – непозволительная роскошь.
   – Все мы так.
   Он дал ей вести носилки. И не подгонял. Он был уверен, что уже поздно.
   Панцирь надеялся напороться на кого-нибудь, кто спросит, что они здесь делают. Но им не встретилось никаких признаков строителей или их наследников. Панцирь опасался, что Звездная База окажется тюрьмой, где они будут отбывать пожизненный срок за оскорбление Обожествленной Макарски Виз.
   Входной люк был заперт. Как Панцирь и думал. Он сказал Миднайт:
   – Оставайся здесь. Я найду способ дать знать Военачальнику.
   И тогда Миднайт впала наконец в истерику.

44

   Космостроители Дома Хоригава увидели то, чего не видел никто со времен Энхерренраата. Из Звездной Базы Тулза выходили через Барбикан кильватерной колонной Стражи, готовые к войне.
   Вести разлетелись. Но ни одна весть не движется быстрее, чем жаждущий крови Страж.

45

   Джо ввалилась, шатаясь, в общий зал каюты, не понимая толком, что пытается сделать. Направилась к инфокому. Будто это могло помочь.
   Вайда лежал, рухнув на приборную доску. Предупрежден – не обязательно значит вооружен. – Сукины дети, – произнесла она заплетающимся языком, падая на пол. – Вы теперь покойники!

46

   Лупо изучал пряди Паутины, когда вселенная вдруг стала белой. Почти печальным голосом Лупо велел:
   – Открыть огонь!
   Команда была излишней. Внешние артиллерийские платформы и так открыли бы огонь раньше, чем корона достигнет астероида. Лупо тронул наручный коммуникатор.
   – Симон? Твой Страж здесь.
   Лупо прошел черед весь центр управления и остановился у широкого окна, выходящего на тупик космоса. Вой сирен и бешеное мигание огней за спиной не доходили до его сознания. Он снова коснулся коммуникатора.
   – Наш гость прибыл.
   Ответа от семьи не было. Он был не нужен. Ночь надела огненную маску. Страж стал самым ярким объектом вселенной.
   За спиной Лупо резко затормозил Симон.
   – Что он здесь делает, Лупо? Как он так быстро нас нашел? Мы готовы? Мы справимся? Какой это корабль?
   Лупо не ответил ни на один вопрос. Потому что не мог.
   – Дайте обзор на главный дисплей, – сказал он технику. – И опустите щиты.
   Лупо пошел обратно, по дороге замечая, что все делается быстро, эффективно и без паники. Техникам можно было доверять. Им так часто приходилось делать все это на учениях, что сейчас они действовали автоматически.
   Трегессер держался рядом, сохраняя спокойствие только для того, чтобы не выдать страх перед своими людьми.
   Дисплей переключили на местный обзор. Данные с каждого корабля, станции, артиллерийской платформы и наблюдательного пункта складывались в новую картину.
   – Хо! – заревел Трегессер. – Хо-хо! Что я тебе говорил, Лупо? Его заперли в собственном экране! Смотри, как они по нему лупят.
   – Хм-м. А ты знаешь, что это «Фульмината-12»?
   – Мать! Мать-перемать! Но посмотри, посмотри, что творится!
   – Экраны выдерживают, Симон.
   – А долго они продержатся, а? Слушай, что это они делают?
   По поверхности Стража, за его экраном заползали серебряные точки, как роющиеся в трупе личинки.
   – Выпускают истребители. Держат их в пределах экрана.
   – Зачем? Они же не смогут выйти наружу.
   Трегессерский корабль, ползущий по наружной стороне экрана и непрерывно поливающий его огнем, вдруг взорвался.
   – Как они это сделали? – взвизгнул Трегессер.
   – Он подошел слишком близко, убрав собственный экран. Они пустили залп антиматерии и открыли порт как раз настолько, чтобы снаряды успели проскочить. Этот порт был закрыт нашим кораблем.
   Пока Провик говорил, взорвался еще один корабль. Они слишком рвались в бой. Провик застучал пальцами по кнопкам наручного коммуникатора.
   – Олкайр Верклер! Уберите корабли подальше от экрана, или я отстраню вас от командования группой.
   Пока Верклер отдавал приказ, успел взорваться еще один.
   – Лупо, они не используют хеллспиннеры.
   – Они не дураки. Хеллспиннеры при выходе создают слабые места в экране.
   Курс, которым шел Страж, был испытанием на разрушение – он вел в трубу кораблей и артиллерийских платформ. Чем дальше в эту трубу ходил Страж, тем больше огня на него обрушивалось.
   – Эти истребители – как мошки внутри светового шара, – сказал Трегессер. И вдруг вскрикнул:
   – Эй! Они их запускают!
   Это был сквозьпузырный запуск – тактика, о которой не слыхали ни Провик, ни Трегессер. Ее применяли только Стражи, которым было наплевать на живой экипаж: «Примагения-1», «Виктрикс-3», «Траяна-4», «Фульмината-12» и другие, дошедшие до предела странности. Потери при сквозьпузырном запуске бывали тяжелыми.
   Истребители выходили осмотически, с поставленными на максимум экранами. Бреши, сквозь которые они вылетали, никогда не открывались больше, чем на размер истребителя и экрана. Страж мало чем рисковал. Но экраны истребителя были меньшей мощности, и медленно проходящий сквозь пузырь корабль на секунду становился легкой целью. Если он не успевал выскочить и начать маневрировать, он погибал.
   И при этом запуске погибли многие.
   Но выживших тоже было много, и они сильно осложнили жизнь атакующим, заставив их укрыться за собственными экранами.
   – Они такие же психи, как твои чертовы эскадры камикадзе, – сказал Лупо.
   – Они сделали хороший ход – он сработал. Смотри. Главный запуск.
   Страж вскипел облаком истребителей. За ними пошли более тяжелые рейдеры и летающие пушки. «Фульмината-12» разворачивала всю боевую мощь. Скоро она скрылась под кишащей мешаниной кораблей.
   – Большой запуск, действительно, – сказал Лупо. – Ты бы послал своих потикрийцев, пока их тяжелый флот не получил свободу маневра.
   Эти Внешники повиновались только Симону Трегессеру, очевидно, не в силах понять, что Лупо – это его голос. Лупо считал, что это не дело. Если Симон выйдет из строя, такие личные союзники становятся бесполезными.
   Битва эта значила для Симона больше, чем он решился бы признать. Ему не нужно было захватывать Страж ради выгоды. Но разрушение его должно было усилить поток поддержки Внешников.
   Те, конечно, хотели сокрушить Рубеж Канона. Симон, балансируя на проволоке, надеялся, что до этого не дойдет. Он просто хотел больше территории Канона забрать себе.
   Лупо задумывался, дадут ли Внешники Дому Трегессер завладеть Стражем. Нечеловеческий и глупый – это не синонимы.
   Он отдавал приказы, корректировал планы, проверял данные.
   – Симон, цифры говорят, что они не могут выиграть. Они даже не могут повернуть назад. Начни призывы к сдаче.
   – Что? Мы это сделали? Так ты сказал?
   – Я сказал, что мы вот-вот это сделаем. Если ничего не случится. Эти психованные Внешники могут все испортить.
   – А? Хо-хо! – раскатился безумный смех. И Трегессер прогрохотал свой краткий ультиматум.
   Страж не отвечал.
   На экранах «Фульминаты-12» стали появляться признаки износа. Лупо также заметил, что Страж начал набирать скорость. Это было бессмысленно. Если только… Если только они не решились прорываться сквозь тупик.
   По коже прошел мороз.
   Говорят, это бывает, когда смерть посмотрит в твою сторону.
   Вспышка сверхновой.
   – Что это было, Лупо? Что случилось?
   – Ты отлично знаешь, что случилось, Симон. С Паутины сошел еще один Страж, чтоб его… – Он посмотрел вокруг. Идентификацию корабля уже определили. – Это «Джемина-7», и они уже выполнили главный запуск.
   Снова холодок по коже. На этот раз дольше. Смерть остановила на нем свой взгляд.
   – Что будем делать, Лупо?
   – Ты отвалишь от меня ко всем чертям, пока я соображу, что делать.
   Прежде всего убрать истребители от «Фульминаты-12» – от них сейчас мало толку. Выпустить резерв. Перенести огонь большинства платформ на новую цель. Симон пусть бросит своих потикрийских камикадзе на любую щель в экране «Фульминаты-12». Их она сможет остановить только массированным ударом хеллспиннеров. Большинство пролетят мимо, но наделают новых дыр в экране Стража.
   Лупо немедленно отдал приказы, переключившись с борьбы за победу на борьбу за спасение.
   Ситуация выглядела неплохо. Цифры не давали точного ответа, но шанс был…
   Вспышка сверхновой.
   – Они что, посылают целый флот?
   – Лупо!
   Провик, не отвечая, коснулся наручного коммуникатора.
   – Семья, придется спасаться бегством. Будьте готовы.
   Он ждал, пока появится название корабля. «Фретензис-28».
   Где-то в глубине души он ожидал появления третьего Стража.

47

   Ярость Военачальника притихла лишь потому, что у него не было времени дать ей выход. Как только обязанности перестали его отвлекать, гнев вернулся.
   Обожествленная Макарска Виз за это заплатит. Об их конфликте шли разговоры по всему Стражу. Симпатии всех были на его стороне. Его наверняка снова выберут Диктатом, если он устоит, и почти так же наверное Макарске Виз придется склониться перед осуждением Обожествленных.
   – Все установки готовы к запуску, Военачальник.
   Он оглядел центральный боевой пост. «Джемина-7» была готова к бою.
   Никогда до сих пор у него не было такой неуверенности. Что есть у этой шайки негодяев? У них всегда бывало что-то, на что они рассчитывали как на решающий фактор. Военачальник с ужасом ждал того дня, когда они окажутся правы.
   – Мы сошли с Паутины, Военачальник.
   – Начинайте запуск! Рейдеры, проверьте свою очередь запуска.
   – Впереди плотный огонь. Мы вне его.
   Словесная избыточность – чтобы дать знать операционному и обслуживающему экипажам, что делают «Джемина-7» и Военный экипаж.
   Это слышали десятки тысяч ушей. Все члены военного экипажа были разбужены и стояли на боевых постах.
   – Мать растакая! – воскликнул кто-то. – Вы посмотрите на это!
   «Это» было бурей огня, которая иногда являлась Военачальнику в кошмарах.
   Ловушка была очевидной. И отличной. Это был мешок, в который инерция уносит Стража все глубже, а огонь противника становится все интенсивнее. «Фульминаты-12» не было видно. Страж стал центром такой бури, которая могла бы зажечь небольшое солнце.
   – Огонь начинает переноситься на нас.
   – Кто-то долго готовился, – сказал Военачальник вахтмастеру. – Выхода отсюда нет, кроме как через тот конец. Даже обратно повернуть мы не можем, потому что за нами идет «Фретензис-28».
   – А мы справимся, сэр?
   – Выяснится. Может быть, надо было уступить «Фретензису-28» честь идти вторым.
   Собирались данные. Картина складывалась неблагоприятная. «Фульмината-12» потеряла половину рейдеров. Остальные были обречены, если их не подберут «Джемина-7» или «Фретензис-28». Экраны «Фульминаты-12» уже не выдерживали нагрузки, а впереди ее ждал огонь еще плотнее.
   – Военачальник! – показал рукой вахтмастер. От «Фульминаты-12» отделился рой рейдеров, направляющихся к «Джемине-7». С дальних обломков скал на всех экранах кругового обзора вылетали новые рои истребителей. Противник бросал в бой резервы.
   Ближайшие орудийные платформы, уже попавшие под огонь «Джемины-7», перенесли огонь на приближающуюся цель.
   – Быстро реагируют, – сказал Военачальник. – Спорить могу, они решили бросить попытку захвата «Фульминаты-12» и попробовать захватить нас. Связь, от «Фульминаты-12» что-нибудь есть?
   – Нет, сэр.
   – Упрямый дурак.
   Военачальник посмотрел последние данные. «Джемина-7» выпустит все корабли раньше, чем ей придется укрыться за щитом. Если придется.
   – Сэр, у них экраны не слабее наших, – доложил вахтмастер.
   Проклятие. Вот почему дочерние корабли «Фульминаты-12» не могли подавить ни одного тяжелого орудия.
   «Джемина-7» пробивалась через груду обломков, оставленных «Фульминатой-12».
   – Это мог быть только сквозьпузырный запуск. Сумасшедшие идиоты.