Я попробовал сохранить серьезное выражение лица. Наши попытки полным успехом не увенчались. Хотя мне кажется, я преуспел больше.
Парень говорил устрашающим голосом. От его тона у меня вдоль спины чуть не растекся холодок страха. Держу пари, он затратил массу времени, чтобы научиться получать должный эффект.
– А я уже начал думать, не совершил ли ошибку, прибегнув к вашим услугам, Торнада, – продолжил он.
Это она совершила ошибку, согласившись на его предложение, подумал я. Но иногда – для того чтобы душа не рассталась с телом – нам приходится делать то, чего в иных обстоятельствах делать не следовало бы.
– Как поживаете, мистер Лаббок? – поинтересовался я.
Он поднял руки и скрестил их у своего сердца, обратив ладони в мою сторону. Затем чудак сжал пальцы в кулаки, оттопырив мизинцы и энергично двигая ими. Я заметил, что ногти на пальчиках достигали двух дюймов. Наверное, в них скрывалась какая-то магическая сила. Все эти манипуляции, очевидно, должны были произвести на меня соответствующее впечатление, Я не впечатлился. Как правильно утверждают некоторые, мое место – в психушке Бледсо. Я, по их мнению, не всегда поступаю адекватно требованиям реальной жизни.
– Ты мог бы хотя бы притвориться вежливым, Гаррет, – прошептала Торнада.
– Разве я не спросил, как он поживает, хотя мне на это глубоко плевать? – тоже шепотом ответил я. – Чего тебе не хватает? Пусть он поговорит.
Во всем, видимо, виноваты нервы. Когда меня пугают, они почему-то начинают давать сбои. Мне надо было задавать ему вопросы, а я вместо этого начал подумывать о том, чтобы слинять.
Он все-таки сумел начать:
– Мистер Гаррет (сколько можно?), добрый день. Я с огромным нетерпением ждал встречи с вами.
– Я тоже рад вас видеть, кем бы вы ни являлись.
Видите, как я вежлив. Ведь не сказал же: «чем бы вы ни являлись».
Еще одна улыбка попытаюсь совершить прорыв, но скончалась в зародыше, задохнувшись в жире.
– Да, как вы справедливо предполагаете, мое имя вовсе не Лаббок. Нет, сэр. Это всего лишь тайное желание, страстная мечта ступить на ту же тропу, которой прошествовал столетия тому назад великий Лаббок.
Он поднес руки к глазам, скрестил ладони, обернув их ко мне тыльной стороной и уставился на меня сквозь кольца, образованные большими и указательными пальцами. С некоторой натяжкой это действо можно было принять за древнее заклинание против дурного глаза.
– Однако, к сожалению, жестокая реальность не позволила моей мечте воплотиться в жизнь.
Я вспомнил, что Уиллард Тейт упоминал о парочке преотвратных мертвецов по имени Лаббок. Колдунов. А у этого парня талантов мага даже меньше, чем у меня. Такова жестокая реальность. Вот он и юродствует, играя в чародея.
Что же, если вы богаты, вам все дозволено.
– Как вы справедливо предполагаете, – повторил он, – мое имя вовсе не Лаббок. Глупо пытаться скрыть истину от человека вашей профессии. Вам стоит лишь спросить соседей, и те сообщат, что здесь живет безумный Фидо Истерман.
– Фидо?
Надо же. Люди даже собакам перестали давать кличку «Фидо».
– Это означает «Верный», мистер Гаррет. Да, сэр, Верный. Мой папенька, да упокоится его душа в мире, был поклонником имперских традиций. Фидо – почетный титул во времена Империи. Как сейчас – рыцарь. Но в отличие от последнего он мог быть пожалован любому, не обязательно аристократу. Да, сэр. Этим титулом обладал человек, имя которого я в своем тщеславии присвоил ради нашего маленького маскарада. Именно, сэр. Как вам, возможно, известно, Кандид Лаббок был одним из моих предков. Сверкающая звезда на вершине фамильного древа. Да, сэр. Но магическое могущество исчезло со смертью его дочери Аркне. Если бы вы знали, сколько проклятий послал я за это небесам!
Боже. Передо мною не просто клоун. Передо мною кипящий эмоциями театр одного актера.
– Но я-то тут при чем? – спросил я, желая поскорее добраться до сути дела – С какой стати я здесь оказался?
Я попытался разглядеть цвет его глаз. Ничего не вышло – органы зрения утопали в складках жира.
– Терпение, мой мальчик, терпение. Не надо торопить своего палача, – зловеще хихикнул он. – Это шутка, сэр. Моя маленькая шуточка. Вам в этом доме ничего не угрожает.
Черта с два. Еще немного, и я начну пускать изо рта слюни и заведу беседу с маленькими зелеными человечками, которых здесь нет.
Я взглянул на его слуг. Замковая челядь толпилась в глубине помещения, желая наблюдать босса в действии. У всех – пугающие костюмы и соответствующий грим. Истерман мог себе позволить платить людям за то, чтобы они поверили, что он мерзавец. Вероятно, он им и был, но только в более земном исполнении. В задних рядах зрителей я обнаружил одного из тех, кто преследовал меня около моего дома. Но не надо называть Истермана сумасшедшим. Истерманы всего мира сумасшедшими не бывают. Когда у вас много денег, вы слывете эксцентриками.
– Да, сэр. Фидо Истерман.
Он сложил кончики пальцев обеих рук и изобразил двух отталкивающихся друг от друга пауков. Покончив с этим, Фидо приступил к новому упражнению. Он начал разводить руки в сторону, как бы преодолевая огромное сопротивление. Пальцы у клоуна тряслись, словно он еще не оправился от тяжелейшей болезни.
– До меня дошли слухи о чудесной книге, мистер Гаррет. Да, сэр, о подлинном шедевре. Я желаю, сэр, эту книгу получить. Торнада бегала вместо меня, ведя поиски. Как вы можете заметить, я плохо скроен для физических усилий, даже если бы и желал действовать самостоятельно. Торнада работала с должным тщанием, надеясь, конечно, избавить меня от существенной части моего состояния. Но судьба отказалась повернуться к ней лицом. Ей всего-навсего удалось узнать, что вы можете располагать кое-какими сведениями о местонахождении указанной книги. – Фидо радостно воззрился на меня. Прежде чем я успел вставить слово, он продолжил: – Насколько я сумел выяснить, вы, сэр, могли бы пожелать стать обладателем весьма существенной суммы. Скажите, в каком металле вы предпочитаете получить вознаграждение.
– С удовольствием получил бы в любом. Жаль только, что мне нечего вам продать. Не знаю, почему вы решили, что мне известно о какой-то книге.
– Не надо, сэр. Не надо. Не будем играть друг с другом. Не будем перебрасываться пустыми словами. Я сказал, что заплачу за обладание книгой, и я действительно готов проявить щедрость. Мое слово надежно как скала, в чем может убедиться любой, задав несколько вопросов людям, занимающимся добычей и переплавкой руд. Но если вы отправитесь наводить обо мне справки, то обязательно узнаете, что я имею репутацию человека, умеющего добиваться своего.
В этом я не сомневался.
– Могу сказать об этой книге только то, что она не закончена – если, конечно, вообще существует. Что же до нее местонахождения, то я не имею об этом ни малейшего представления.
– Не надо, сэр. Неужели вы на самом деле ожидаете, что я…
– Я ожидаю от вас лишь того, что вы оставите меня в покое.
– Сэр…
– Сколько раз можно повторять: мне неизвестно, где находится книга. Вы наводили обо мне справки, так? Вам сказали, что я, как правило, говорю правду? Так вот, правда заключается в том, что я сам искал эту книгу. Для своего клиента. Нашел же я всего лишь укравшего ее человека.
– Прекрасно, сэр. Мы уже кое-куда продвигаемся.
– Мы продвигаемся в никуда. Парень мертв.
– Какая неприятность, – хихикнул он. – Большая неудача.
Мне показалось, что это для него не новость. Я заметил еще одного из гонявшихся за мной парней.
Все сходится. Вот она, искомая третья сила. Этот придурок со своей шпаной. Не исключено, что его парни и отправили Блейна в землю обетованную. А может, они разделались и с Бельчонком.
– Не желаю больше связываться с этой книгой. Из-за нее уже убили несколько человек. Из-за нее жители Карлик-Форта встали на тропу войны. Из-за нее Чодо Контагью жаждет крови, так как погиб один из его людей. – Фидо слегка пошевелился. – Из-за нее колдунья по имени Змеюка носится по городу в сопровождении карликов-ренегатов, палящих во все стороны из арбалетов. У меня нет ни малейшего желания оказаться в центре этой заварухи.
Истерман закрыл глаза и начал говорить. Вообще-то это было нечто вроде речи, но произнесенной не по-карентийски. Я догадался, что он лопочет на Старом Форенсе (этот язык все еще используется для литургий у некоторых наиболее консервативных конфессий из тысяч различных культов, существующих в Танфере). Я не знал и десятка слов на Старом Форенсе, однако мне доводилось его слышать, и я узнал общий ритм и модуляции.
Старый добрый Фидо был таким же скверным лингвистом, как и чародеем. Но отсутствие таланта он компенсировал энтузиазмом. Парень завывал, пуская изо рта пену.
Я пришел сюда с Торнадой только для того, чтобы задать вопросы. Теперь же делать мне здесь было нечего. У меня оставалось единственное желание – убраться как можно скорее Там снаружи существовал разумный мир. Там впервые со дня основания Танфера над городом летали громовые ящеры. И торчали у самых городских ворот Там по улицам бродили кентавры Там водились саблезубые тигры, мамонты, моркары и гномы. Там исчезали мои друзья Но в целом это был разумный мир, в котором я вполне мог существовать.
– Я подумываю переквалифицироваться в каменщика, – сказал я Торнаде. – У них таких проблем не бывает.
Торнада пожала плечами, продолжая пялиться на Истермана, словно на гения, вещающего о тайнах мироздания. Быть может, она его понимала? А что, если и девица тоже слегка со сдвигом.
Я сдался и даже как будто задремал, оставаясь на ногах и сохраняя достаточно внимания для того, чтобы заметить любую попытку подкрасться ко мне сзади и трахнуть по черепу боевой секирой. Оставался я только потому, что Торнада не собиралась уходить. Я не имел права оставить ее один на один с этим страшилой. А вдруг он приносит в жертву девственниц (которой Торнада, полагаю, еще сравнительно недавно была и – чем черт не шутит, – может, еще и остается). К тому же ей было известно нечто такое, что я тоже желал бы узнать.
Закончив свой припадок, Истерман без малейшего смущения произнес:
– Итак, сэр, насколько я понимаю, мы пришли к полному согласию.
– Нет.
Похоже, его люди начали испытывать смущение. Но они сумели это скрыть и не удалились. Наверное, он платил им по-настоящему хорошо, А что бедолаге остается делать?
Он казался озадаченным. Это было заметно, несмотря на складки жира, скрывающие выражение лица.
– Я думал, сэр, что выразил свое пожелание абсолютно понятно.
– Если в ваших словах и были проблески смысла, то я их во всем этом дыму как-то не заметил.
– Гаррет! – заорала Торнада. Истерман улыбнулся. Или, может, мне показалось, что в глубинах его физиономии промелькнула улыбка.
– Хорошо. Попытаюсь говорить словами, которые даже вы, сэр, способны понять. Я хочу получить эту книгу. Я всегда получаю то, что желаю. Те, кто мне поможет в этом, будут щедро вознаграждены. Тех же, кто попытается встать на моем пути, ждет не столь радостный удел. Вам теперь все ясно?
– Да. – Я послал ему улыбку. – Если я случайно встречу Чодо Контагью или Змеюку, непременно передам им ваши слова. Уверен, это настолько их напугает, что они немедленно уберутся с вашего пути, предоставив вам свободу действий.
Угроза и контругроза. Все весьма по-дружески – с ножами, спрятанными за спину.
Торнада начала извиняться за мое варварское поведение. Чем больше я на нее смотрю, тем меньше понимаю ее характер.
– Не имеет значения, мое дитя. Не имеет значения. Этот человек должен поддерживать свое реноме. Как, впрочем, и все мы. Мы все так поступаем. Прекрасно, сэр. Прекрасно. На этом, полагаю, деловую часть нашей встречи можно считать завершенной. Мы поняли друг друга. Я собираюсь отобедать. Не желаете ли присоединиться ко мне? Я держу очень хороший стол.
Я отказался, сославшись на занятость. Мне не хотелось видеть, какой стол держит этот урод. Его яства могут оказаться вредными для здоровья. Да и время ленча еще не наступило.
– Хорошо, сэр. Как вам будет угодно. Надеюсь, что вскоре снова увижусь с вами при обстоятельствах более благоприятных для нас обоих. Чума, – обратился он к труповидному старикану, – вас не затруднит проводить наших гостей к выходу?
Старик поклонился и повел нас с Торнадой к вратам замка. Я не спускал со старикашки глаз – не желая, чтобы меня толкнули в какую-нибудь потайную дверь. Попытки завести беседу о его боссе ни к чему не привели. Он не желал говорить на эту тему. Весьма мудро в его положении.
– Я в тебе разочаровалась, – небрежно бросила Торнада.
– Я и сам в себе сильно разочаровался. Но все же скажи, чем я разбил твое сердце.
– Этот парень – созревший фрукт.
– Не просто фрукт, а целый фруктовый сад, Торнада.
– Если бы мы поперли в нужном направлении…
– Не мог вынести этого клоуна. Возможно, он и сказал бы мне что-то важное, но… Пусть повертится на горячей сковородке.
– Гаррет!
– Ты связалась с ненормальным, Торнада. Из-за него тебя укокошат. Я поверил тебе на слово, что ты не работала с теми парнями, которые гонялись за мною утром. Не заметила некоторых из них среди толпы слуг? Тебе следует держать глаза открытыми.
Подозреваю, что они вели с Торнадой двойную игру с того самого момента, как Истерман нанял ее. Для типа вроде него это естественное поведение.
Я не испытывал к Фидо никакой симпатии. Я не должен ему и ломаного гроша. Теперь было ясно, кто замочил Бельчонка. Когда в очередной раз встречу Садлера и Краска, обязательно поделюсь с ними своими подозрениями.
Когда мы удалялись от этого клоповника, я даже не оглянулся.
– Торнада, ты знаешь что-нибудь об этой книге?
– Только что она вот такого размера, а страницы сделаны из латуни. – Латунь. Латунные призраки. – Это то, что карлики называют Книгой Призраков. Каждая страница посвящена какому-нибудь существу. Тот, кто прочитает текст, в это существо превращается.
– Неужели?
Мы снова были в безопасности. Я чувствовал, что за нами нет хвоста. Мы поднялись по ступеням здания, которое по традиции почему-то считается общественным. Пока. Подданные короля собираются на его ступенях. Некоторые из них даже постоянно живут здесь, если погода позволяет. В этом месте мы могли поговорить, не опасаясь получить удар по голове от уличной шпаны, и отсюда нас не могли прогнать парни, именуемые стражей.
– Подумай об этом, любовь моя.
– О чем? И с какой стати?
– Представь себе человека, который о чем-то мечтает. Не важно, насколько это мечтание безумно или насколько безумен этот человек. Понимаешь? И вот у него появляется шанс воплотить свою мечту в жизнь. Понимаешь?
– Ты совсем заморочил мне голову, Гаррет.
Вот уж не думал, что она так туго соображает. Пришлось развернуть тему и подробнее объяснить, что представляет из себя эта книга:
– Этот урод Фидо больше всего на свете желает стать чернокнижником, злым волшебником. Но у него не хватает таланта добиться этого собственными силами Он так стремится к этому, что просто жалость берет. Но я не хочу его жалеть, когда речь заходит о Книге Видений. Если псих вроде него получает…
– О!
Ее глаза вдруг округлились.
– Вот именно – о! До тебя дошло наконец. Но он книгу не получил. Пока. Иначе этот сумасшедший уже начал бы выкидывать свои фокусы по всему городу.
– Дай мне подумать об этом, Гаррет.
– Ты знаешь его лучше, чем я.
– Сказала же – дай мне подумать.
Ее лоб покрылся морщинами – точь-в-точь как у Плоскомордого, когда тот пытается сосредоточиться. Наверное, она похожа на Тарпа не только ростом. Торнада из тех, кто думает медленно, но верно и кто в результате частенько приходит к более глубоким выводам, чем мы, похваляющиеся быстротой мысли. Немного выждав, я продолжил:
– Ему каким-то образом удалось вступить в контакт с Блейном. Откуда-то он ведь узнал о книге?
– Верно. Думаю, Блейн сначала предложил ему купить книгу. Но что-то случилось, и он отказался от своего предложения.
– И в результате был убит.
– Вероятно, это моя вина. Я отыскала Блейна для Лаббока.
– Вот как?
– Я же тебе говорила, что охочусь за людьми. Он хотел, чтобы Блейна нашли, и я его нашла.
Я посмотрел назад, на берлогу Истермана. Мы были недалеко от нее. Недостаточно далеко. Кто-то торчал на башне, пытаясь подманить летающего громового ящера. Похоже, Фидо решил обзавестись персональным драконом.
Забавно. Логически рассуждая, у Блейна, когда его убивали, книги не было. Но до этого она у него была, и он пытался ее использовать. Когда парень ввалился в мой дом, он был Карлой Линдо. У Змеюки книги тоже быть не могло. А то она не старалась бы меня прикончить, а уже убралась бы из города.
Гнорст? Но ничто не говорило о том, что он вообще приступил к поискам.
Куда же, к дьяволу, она могла подеваться? Но почему это должно меня волновать? Тинни обещала скоро поправиться.
– Как ты думаешь, можно ли кому-либо доверить такое могущество?
– Мне-то можно. Я с ним совладаю. Но никому другому я книженцию бы не доверила.
– А я и в тебе не уверен. Мы еще слабо знакомы.
– Сколько заплатишь за то, что я ее не найду?
– Что?
– Я пришла в город за деньгами, Гаррет, а не заниматься спасением человечества.
– Обожаю людей, которые четко мыслят. Мне нравятся девицы, которые точно знают, чего хотят. Поэтому даю тебе столь же прямой ответ. Ты не получишь и облезлого медяка. У тебя нет ни малейшего представления, где книга.
– Но я узнаю. Я хорошо умею искать. Знаешь что? Когда я ее отыщу, я дам тебе возможность поторговаться за нее с Лаббоком.
– А как насчет Змеюки? Тебе не вредно было бы подумать и о ней. А когда начнешь думать, припомни, что случилось с Блейном.
– Чепуха!
– Послушай, Торнада. Очень глупо ничего не бояться. В этом городе есть весьма неприятные люди. И наиболее неприятные из них сейчас разыскивают тебя. Из-за Бельчонка. Если тебя поймают, ты можешь смело целовать себя под хвост, посылая миру последнее прости.
Я упомянул об этом, увидев вдали кого-то, весьма сильно смахивающего на Краска.
– Я способна сама о себе позаботиться.
– Видел, когда ты накатила на меня.
– Проклятие, Гаррет! Почему ты вообразил, что несешь за меня ответственность?
По тому, как она вела себя и какие слова выбирала, мне начало казаться, что бредущая рядом со мною Торнада – не подлинная Торнада.
– Ладно, ладно. Скажи-ка лучше, куда направились те карлики?
– Двадцать марок.
– Наемница проклятая! Ты готова продать мать родную.
– И продала бы за подходящую цену. Не меньше двух марок. Только чтобы покрыть расходы. Но тебе от нее никакого бы проку не было. Она померла.
– Сожалею.
– О, она еще дышит. Последние тридцать лет она мертва от подбородка и выше. Ничего не соображает. Умеет только ругаться да делать детишек. Прошлый раз я насчитала шестнадцать. С тех пор, наверное, еще парочка прибавилась. На четырнадцатом она чуть было не истекла кровью, но все равно продолжает их клепать. Поэтому я сбежала из дома. Не хочу стать такой, как она.
– Ладно, пусть будет двадцать марок. – Я ее не осуждал. У крестьян, как правило, жизнь коротка и отвратительна. Особенно отвратительна она у сельских женщин. – Но с собой у меня нет.
– Я тебе доверяю. Говорят, ты держишь слово. Только не вздумай позволить себя укокошить, прежде чем расплатишься.
– Выкладывай. Где они?
– Ты сразу туда попрешься?
– Да, если скажешь куда.
– Не возражаешь, если я тебя провожу? Может, я найду там и для себя что-нибудь интересное.
Глава 25
Не успели мы двинуться в путь, как оказались в центре взволнованной толпы. Люди бегали, кудахтая друг на друга, как цыплята в огромной стае. Они не были напуганы, им просто хотелось узнать, что происходит. Я тоже не оказался исключением. Причина всеобщего смущения стала понятна, когда все вдруг остановились, повернувшись в одну сторону и тыча пальцами в небо.
Вначале над нами пронеслись тени. Затем со стороны утреннего солнца появились сами чудовища – числом не менее дюжины. Они не плыли в вышине, а шли крыло к крылу почти на уровне крыш. Их шеи извивались по-змеиному, а головы время от времени дергались вперед. Пролетая над нами, они хрипло кричали. Откуда ни возьмись в небе появились моркары и в целях самосохранения сразу нырнули вниз.
Никто не паниковал. Да и не с чего. Чудища были крупными, но не огромными. Утащить они никого не могли. Может, только кошку или небольшую собаку. Для более серьезной дичи подъемной силы их крыльев явно не хватило бы.
Кто-то рядом заметил:
– Они истребляют голубей.
Значит, вот почему эти выпады головой. Один летит впереди, поднимая в воздух этих пернатых крыс, а остальные бьют их на лету.
– Я слышал, к северу на холмах появились крупные хищники, – произнес кто-то в толпе.
Мрачное известие. Некоторые из этих уродов достигают тридцати футов, и для таких закусить мамонтом – плевое дело. Милое развлечение для фермеров.
– Вот куда тебе надо отправиться зашибать бабки, – сказал я Торнаде. – Я знаю парня, который щедро платит за шкуры громовых ящеров.
Уиллард Тейт использовал выделанные шкуры для подошв армейских ботинок.
Торнада презрительно сплюнула.
– Здесь легче заработать.
Можно подумать, я серьезно. Не очень тонкий человек моя подружка Торнада.
Мы двинулись дальше. Когда мы оказались в более или менее тихом месте, Торнада произнесла:
– Не знала, что у вас здесь водятся эти твари.
– Они здесь не водятся. Как правило. Но сейчас что-то толкает их на юг. А вообще-то им у нас не нравится. Слишком холодно.
Мне в голову пришла неожиданная мысль. Если в холмах к северу от Танфера появились крупные плотоядные, они там долго не продержатся. Хватит единственной холодной ночи. Фермеры нашпигуют их сотнями фунтов отравленной стали – чудовища будут слишком вялыми, чтобы себя защитить. У старого Тейта шкур будет больше, чем он сможет пустить в дело.
Громовые ящеры стараются держаться подальше от разумных рас: понимают, что обязательно окажутся проигравшей стороной. Они усвоили это, несмотря на свою природную тупость. Зубы, клыки и масса – недостаточное оружие против мозгов, магии и острой отравленной стали.
Это еще одна причина, почему никто не выказывает страха. Не говоря уж о том, что Танфер окружен стенами, неприступными для любого громового ящера.
Вся эта суета не позволяла мне определить, кто следит за нами – ребята Фидо или парни Чодо. То, что нас сопровождали, сомнений не вызывало. Клоуны Истермана беспокоили меня гораздо сильнее, нежели войско Чодо. Эти – профессионалы с предсказуемыми действиями. А о шпане известно лишь одно – она может оказаться смертельно опасной. Я продолжал твердить Торнаде о книге, пытаясь достучаться до ее разума. Она никак не могла поверить, что дело может обернуться очень плохо, и не понимала, насколько могущественной может оказаться Книга Видений. А может, просто не желала понять.
Мы миновали ночлежку Летти Фарен, присосавшуюся, как пиявка, к основанию Холма, и я начал рассказывать Торнаде забавные истории, связанные с этим местом. Моя подружка начинала меня беспокоить. Она не хихикала в тех местах рассказа, где было положено… Садлер выступил из прохода между Домами. Всего лишь на миг. Ничего особенного. Для тех, кто его не знал. Но я-то был с ним знаком. За этим парнем слежка не ведется.
Он хотел со мной поговорить. А я? Например, разумно ли оказаться с ним один на один в темном проходе?
Ладно. Быть может, мне удасться стряхнуть его со своего хвоста.
– Торнада, мне надо поговорить с одним человеком насчет собачки. Подожди минутку.
Расстегивая на ходу брюки, я направился к тому месту, где скрывался Садлер. Посторонние наблюдатели поймут все правильно, если я не проторчу там целый день.
Вступая со света в полутьму, я оказывался в невыгодном положении. Если бы Садлер захотел, мне конец.
– Давай по-быстрому.
– Ладно. Слышал, ты еле-еле унес ноги.
– Было дело. Опять карлики.
– Слышал. А это та баба, что мы ищем?
– Та самая. Только не она порезала Бельчонка. Похоже, я знаю, кто это сделал. Шакалы, работающие на парня по имени Фидо Истерман.
– Фидо? – ухмыльнулся он.
– Это такой почетный имперский титул. Не смейся. Да. Псих покруче целого взвода идиотов. Первый кандидат в ха-ха приют. Имеет на Холме дом в виде замка с привидениями. Мечтает стать злым волшебником.
– Значит, пока не волшебник?
– Как булыжник. Просто псих. Может, из-за своего бизнеса? Плавка металлов. Надышался паров из тиглей. Нанял четырех шакалов, которых я тут же просек. Второй сорт. Погнался за дешевизной в ущерб качеству.
Садлер щелкнул языком. Он пребывал в рассеянной задумчивости. Странно. Это он хотел поговорить со мной, а не я с ним.
– Весьма вероятно, что они же пришили и Блейна.
Садлер снова щелкнул языком с еще более задумчивым видом. Превращается в философствующего сверчка? Все может быть. У нас в Танфере происходят и более странные вещи.
– Так что? – Я, начал проявлять нетерпение.
Никто не мочится двадцать минут.
– Значит, это все второсортные ребята?
– Похоже на то.
А слушает ли он меня вообще?
– А как насчет той двери? Кто так рубанул Бельчонка? Какой-то слабак?
Я как-то не подумал об этом.
– Да… Думаю, ты прав.
– Думаешь. В этом ты весь, Гаррет. Шибко думаешь, бродя впотьмах, пока обо что-нибудь не споткнешься. А вообще-то я хотел поговорить с тобой, потому что мы напали на след карликов. Правда, пользы тебе от них не будет. Они крепко напылили на Площадке. Битва двух шаек карликов-гангстеров. Одна шайка напала на другую. После побоища часть направилась в Карлик-Форт, а часть – в Бледсо. На данный момент я присуждаю им ничью. Правда, какие-то парни следили за теми, что тащились в больницу. Надеюсь, тебе это интересно.