Кукаркин Евгений. Спец агент третьей категории

   " - Даю, тысячу...
   Минута молчания.
   - Тысячу и еще сверху тысячу..."
   - Вы не думайте, что это наши рубли, это доллары, наличкой и банк уже достиг до 76 тысяч долларов.
   - Фамилии играющих известны?
   - Только две. Хозяина номера и его соседа. Двое других, гости, но у нас есть их портреты по видео.
   В динамик врывается музыка, сквозь которую раздается смех и голоса.
   " - Васенька поставь на стол еще бутылочку.
   - А где она?
   - В моей сумке, в гардеробе.
   - Дашка, дура, ну что ты делаешь?"
   - Это 211 номер, здесь вечеринка, - говорит Зина.
   Еще щелчок тумблера и холодный голос четко произнес.
   "- ...Задаток ты получишь сейчас, а директора ликвидируешь завтра.
   - Но так быстро, я не успею собрать информацию и подготовиться.
   - Мне плевать на твою подготовку. Мне нужно что бы завтра его не было.
   - Тут будут расходы, на оружие, патроны...
   - Идиот, я тебе заплачу отдельно. Как уберешь, сразу получишь окончательный расчет на Московском вокзале. Мой шофер передаст тебе чемодан и тут же убирайся на все четыре стороны.
   - Хорошо."
   - Они что, кого-то собираются убить? - недоумеваю я.
   - Это действительно хозяин и киллер. Фамилия хозяина известна только по паспорту, хотя он может быть и поддельный. Портрет киллера есть по видаку. Вот он, я его подобрала.
   Молодой парень в шляпе проходил по лестнице.
   - Надо наверно срочно сообщить нашим, в центр.
   - Да, такие вещи мы передаем, но не дай бог вмешаться самим.
   - Это относиться к разряду срочных сообщений?
   - Это вам решать...
   - Хорошо, подбери еще портрет хозяина номера, весь разговор, я отправлю эту информацию сейчас в центр.
   - Портрет готов, вот.
   На экране монитора показалась фотография с паспорта.
   - Отлично, перекачай все на мою машину. Я пойду к себе.
   В своем кабинете я еще раз прослушиваю разговор и вызвав центр, посылаю туда все, что удалось узнать.
   Дома все спят. Юлька развалилась на кровати и ее пришлось немного подвинуть, она спросонок спрашивает.
   - Где ты был, Петечка?
   - На работе.
   - Хорошо.
   Она засыпает опять. Я ложусь с сознанием выполненного долга и... проваливаюсь в глубокий сон.
   Проходит еще один рабочий день. Я прихожу усталый домой и Юлька кричит.
   - Петя, смотри, - она тыкает в телевизор, - опять заказное убийство,
   Сердце у меня подскакивает.
   "- Сегодня в парадной своего дома погиб от рук наемного убийцы директор АОЗТ "Иридий" Ковалев А.И. Убийцы выпустив очередь в упор из автомата АК исчезли, оставив оружие на месте преступления. Ковалев убит. Милиция проводит расследование..."
   Разве они не видели мою информацию? Я ведь четко указал адрес, имя и фамилию человека которого должны были убить. Почему они не отреагировали?
   Утром у меня неприятный разговор с начальником.
   - Борис Александрович, но я же послал им информацию, что его убьют, почему они не среагировали?
   - Это не ваше дело. Там знают, что делают.
   - Может они не приняли нашего сообщения?
   - Центр принял все.
   Похоже мой начальник рассержен.
   - Я вам еще при знакомстве с нашим объектом говорил, нас не должно интересовать, что делается из вне, наша задача своевременно снабжать центр информацией.
   - Но для чего, если ее не используют?
   - Используют, я это знаю. В наш банк данных неоднократно забираются сотрудники центра.
   - Но это в банк, а реакции на срочные сообщения нет.
   - Это не ваше дело, Петр Андреевич. В центре знают что делают. Мы с вами люди военные и дисциплинированные, должны исполнять свои служебные обязанности и не наше дело, что там мыслят в руководстве и что делают. Кроме того, не забывайте про наше законодательство, которое без санкции прокурора не разрешает прослушивание граждан России. А мы с вами нарушаем закон, а вот что бы об этом никто не знал, мы так же не имеем права вмешиваемся в ход событий и не раскрываем себя.
   - Хорошо. Я могу идти.
   - Идите.
   У нас горячка, в гостинице разместилась французская военная делегация. Люди разбиты на три смены и круглосуточно прослушивают и просматривают номера. Я в ночном дежурстве и вместе с оператором Лидой, прекрасно знающей французский язык, сижу в пятой кабинке.
   - Пробеги номера, - прошу я ее.
   Раздается характерный носовой прононс французской речи.
   - Пошлите в наш МИД запрос, - переводит Лида, - какого черта, они вмешиваются в наши дела. Мы попали в неприятное положение, когда пошел разговор о поставках оружия в Мозамбик. Их же просили молчать по этому поводу.
   - Но похоже русский министр обороны тоже не очень информирован в этом вопросе.
   - Это его дело. Хотя, может быть и наше счастье.
   - Лида, что там дальше? - прошу я.
   Она щелкает тумблером на пульте.
   - Ох, эта стерва, Мадлен, - опять переводит Лида. - Милый, говорит перед отъездом, купи мне шубу из соболя. Я как дурак, помчался вечером по магазинам, а там каждая шуба стоит столько... Она думала, что здесь шубы стоят на уровне исландской селедки.
   - Ха...ха...ха, - ржет чей то голос, - Ты ей купи лучше плащ местной фабрики и она сразу тебе даст развод.
   - Дальше, - прошу я.
   Она опять работает на пульте.
   - Здесь тишина. Толи спят, толи читают.
   - Дальше.
   Опять щелчок.
   - Жан, пошли в ресторан.
   - Пошли. Ты знаешь здешние цены?
   - Знаю. Я уже езжу сюда второй год.
   - Интересно, а у них девочки хорошие есть?
   - Есть. Этого добра везде хватает.
   Через каждые четыре часа я посылал сведения в центр. Утром пришла смена, но я просидел до 12 часов и дождался своего начальника.
   - Нам центр выражает благодарность, кое что благодаря нам, внесло ясность в наши взаимоотношения с французами. Хочешь покажу одну вещь?
   - Хочу.
   - Сейчас сколько времени? Пятнадцать минут первого. Как раз. Пошли в пятую.
   Лида уже сменилась и худенькая Ася с большими глазами кивнула нам головой.
   - Асенька, включи 535 номер и переводи.
   Пальцы пробежали по пульту. - "Щелк"
   - Господин Шерман, мы все понимаем и готовы придти вам на помощь.
   - Это как?
   - Выдадим деньги в кредит, а через три месяца вы сможете с нами рассчитаться.
   - Но ведь я же буду в Париже, а не здесь?
   - Мы тоже будем в Париже. Наше представительство раскидано по всей Европе. Так договорились?
   Динамик тянет, только тиканье часов в кабинке отдается в уши.
   - Хорошо, а не можете вы сразу переслать мне шубу сюда.
   - Конечно, господин генерал.
   - Выключи, - просит Борис Александрович, - и запомни. Содержание такой записи в центр не посылается. Все разговоры представителей ГРУ или КГБ со своими клиентами здесь стираются, что бы даже в нашем центре, про вербовку агентов или переговоры между ними, не знали.
   - Как мне отличить, кто ГРУ, а кто КГБ.
   - Они тебя предупредят. .
   Я выхожу из ворот и иду к автобусной остановке. Дорогу пересекает два парня.
   - Эй, ты начальник у шоферов?
   - Вы о чем?
   - Вон за этими воротами, - парень грязным пальцем показывает на наши массивные двери.
   - Ну, я.
   - А кто платить будет?
   - Это еще за что?
   - Все службы в гостинице нам платят.
   - Кому вам, кто вы такие?
   - Ну ты даешь? Не уже ли Арчила не знаешь?
   - Нет.
   - Теперь будешь знать. Своих руководителей района надо знать.
   Они хохочут над своей последней фразой.
   - Сколько хотите?
   - Судя по воротам, баксов 200 в месяц.
   - Вот что, мальчики, лучше забудьте об этом гараже. Ни хрена вам не выйдет, а если сунетесь, бока так обломаем, что эти ворота будете за версту обходить.
   - Значит отказываешься, фраер.
   Здоровая ручища надвигается к моему горлу. Я отшатываюсь и, перехватив руку, приседаю, разворачиваюсь корпусом и слышу за ухом вой. Обмякшее тело кулем падает на асфальт. Второй парень стоит разинув рот. Что бы он не пришел в себя, закатываю ему оплеуху, тот откидывается на гранитную стенку.
   - Надеюсь, вы мне больше не встретитесь.
   - Погоди, ты еще попляшешь, - хрипит на асфальте фигура.
   Мой начальник встревожился, услышав про мое приключение.
   - Зря ты так. Раз мы у них считаемся персоналом гостиницы, то надо платить как и все. Нам раскрывать себя нельзя и выпячиваться тоже.
   - Выходит надо идти мирится?
   - Нет, уже поздно. Нам надо готовиться. Я сообщу о происшествии в центр, но мы должны предпринять серьезные меры. Предупредим охрану, сотрудников. Вы носите с собой, на всякий случай, личное оружие.
   - Хорошо.
   В гостинице убийство. Первой об этом узнала Ася. Она зовет меня.
   - Петр Андреевич, подойдите ко мне.
   Я втискиваюсь к ней в кабинку.
   - Вы послушайте, это ужас.
   Она перекручивает пленку.
   ... - Ты ввел меня в убыток...
   - Коля, меня подвел депутат. Он мне давал гарантию, что переговорит с президентом Газпрома. Но вышло так, что тот ему отказал.
   - Сегодня я потерял двадцать миллионов долларов, в прошлый раз одиннадцать и все ты. Ты больше не должен пачкать белый свет. Ребята, привяжите его к стулу.
   - Коля, не надо.
   - Надо дорогой, надо.
   Слышны вскрики и какой-то грохот.
   - Шамиль, мы уходим, задержись, ты знаешь что делать.
   Жуткое мычание и топот шагов.
   - Ты пересняла их рожи, - спрашиваю я.
   - Да, - кивает головой Ася.
   - Готовь материал...
   В вечерней сводке в центр я посылаю информацию об убийстве.
   Убийство обнаружили на следующий день, но я уверен, милиция не нашла убийц и нашими материалами не воспользуется.
   Сегодня все девушки в шоке. Известная певица П. поместилась в номере люкс. В кабинку к Гале без конца бегают все дежурные операторы. Я не препятствую этому, потому что знаю, как трудно выдержать в этом подземелье восемь часов напряженной работы. Певица снимается со скрытого объектива и все могут увидеть как живут "звезды". В одном халатике накинутым на голое тело, она успешно решает дела бизнеса и свои личные.
   - Только три четверти должны быть мои, - властно говорит она седоватому мужику.
   - Но позвольте, дорогая...
   - Не позволю. Не для этого я приехала сюда, чтобы меня ободрали как липку.
   - Не могу я. Пятьдесят согласен, последняя цифра.
   - Катись ты в... Завтра же уезжаю от сюда, пусть тебя раздерут мои поклонники.
   - Но у нас же контракт..., - чуть не плачет седой, - и суммы оговорены.
   - Значит плохой контракт. Надо переделать...
   Я выбираюсь из тесной кабинки и иду к себе в кабинет. Вдруг на выходе раздается грохот и тут же сигнал тревоги прокатился по коридорам. Мчусь в свой кабинет. Кругом хлопают двери, за мной бегут сотрудники отдела. Я раздаю им оружие и патроны. Хватаю тоже с пирамиды чей-то автомат и прихватив два диска, бегу к дверям в гараж. За дверью слышна стрельба. Я ее чуть приоткрываю и ползком проползаю к металлическому хламу, брошенному у перегородки. Охранник загнан за "Волгу" и изредка постреливает, а четверо молодцов стоят недалеко от меня с автоматами и не позволяют ему высунуться. Они меня совсем не замечают.
   - А ну, бросить оружие, - рявкаю я.
   Ребята подпрыгнули и третий от двери, пытался среагировать на звук и только дернул автомат в мою сторону, как тут же получил порцию свинца. Его крутануло и тело бросило лицом в асфальт пола.
   - Говорю, бросай оружие.
   Сзади меня звуки шороха. Трое оставшихся парней бросают оружие, я оглядываюсь. Человек шесть наших сотрудников держат налетчиков на прицеле. Появляется из-за машины охранник, он ранен в плечо.
   - Сволочи, - чуть не плачет он, - дверь взорвали, хорошо хоть я сидел там , за столом.
   Теперь я замечаю, что стальная дверь сидит косо на одной петле.
   - Лицом к стене, - командую бандитам. - руки за голову.
   Те покорно становятся. Я подхожу к первому.
   - На чем приехали?
   Он молчит. Пришлось ткнуть его стволом в спину. Парень взвыл.
   - Ой...
   - Так на чем?
   - На машинах.
   - Сколько?
   - Две.
   - Там кто-нибудь есть?
   - Шофера.
   - Ты, и ты, - Я выделяю из своей команды только мужчин. - За мной. Будем брать тех, что в машинах. В случае чего, если будут дергаться, стреляйте по шоферам.
   Мы вылетаем из разбитых дверей на улицу и я вижу две иномарки.
   - Вперед.
   Подлетаю к первой машине и, рванув дверь, выкидываю шофера на асфальт. Из второй машины шофер сам выходит под дулами автоматов.
   - К нам их, туда.
   Шоферов уводят, а я бегло проверяю машины. Вытаскиваю ключи и захлопываю дверцы.
   Убитого парня уже оттащили в сторону. Охранника в углу перевязывает какая-то из наших женщин. Теперь пять фигур стоят лицом к стенке.
   - Обыскали.
   - Вон, - говорит Лида, кивая лицом в сторону стола.
   На грязном столе пистолет, две "лимонки" два ножа, восемь рожков, рядом аккуратно сложено четыре автомата. Несколько паспортов, удостоверений, небрежно разбросанных бумажников, на самом углу стола.
   - Держать их под прицелом, я сейчас.
   Мчусь к себе в кабинет и звоню к Борис Александровичу. Коротко докладываю обстановку.
   - Быстро сообщи о происшествии в центр, я сейчас приеду, - ответил он мне.
   Центр отреагировал только через два часа. Я ошеломленно держу расшифрованную телеграмму.
   "Уточнить личность арестованных, любым путем выяснить адрес главаря и их помощников. Всех участников нападения, уничтожить. В два часа ночи прибудет специальный транспорт, который вывезет трупы. В шесть часов утра прибудет машина с новой дверью, ключи от машин передать сопровождавшему. Полковник Сазонов."
   Бори Александрович смотрит на меня в упор.
   - Ты заварил эту кашу, ты и расхлебывай.
   - Но ведь...
   - Это приказ, товарищ лейтенант. Вы слыхали, уничтожить всех.
   Я вытаскиваю из под мышечной кобуры свой пистолет и иду в гараж. Бандиты сидят на полу, уже осмелели и посмеиваются над конвоирами. Я выгоняю всех женщин по рабочим местам и оставляю опять двух мужчин.
   - Встать.
   - Начальник, покурить бы, - улыбается нагло один.
   - К стенке, сволочь, - тихо говорю я.
   Наступила жуткая тишина, Бандиты начинают подниматься и становиться лицом к стенке. Я подхожу к наглецу.
   - Быстро, адреса и фамилии твоих руководителей.
   - За кого ты меня принимаешь...
   Я стреляю ему в затылок. Кровь с мозгами разбросало веером на стене. Подхожу к следующему.
   - Может ты скажешь адреса и фамилии?
   - Скажу, скажу... Только не стреляйте...
   - Вон ящик, вот кусок обоины, иди пиши. А ты, - я обращаюсь к соседу и узнаю, того типчика, который на улице требовал деньги. - Кажется старый знакомый.
   - Я тоже..., я ничего..., я готов...
   - Иди пиши, только в тот угол.
   В гараже стоит тишина.
   - Готово, - говорит первый и подает мне список, в нем 7 фамилий и адресов.
   - У меня тоже.
   Мой обидчик составил только пять фамилий.
   - Что же ты так мало написал, твой напарник больше?
   - Я больше не знаю.
   Стреляю ему в рот. Он отброшен выстрелом в стенку и вяло спустился на пол.
   - Ты, следующий, - тыкаю стволом в огромную спину.
   Этот малый решил выжить по другому, он вступил в схватку, крутанулся... и получил пулю в живот.
   - А ты, гад, - кривит рот он.
   Я добил его выстрелом в лоб.
   - Ну а как ты? - я обратился к последнему.
   - Я буду писать, - сразу ответил он.
   - Вот обои, пиши.
   Он написал 12 фамилий. Но я никого не оставил в живых, расстрелял оставшихся двоих.
   Мой начальник рассматривает каракули на обоях.
   - Есть повторяющиеся фамилии, а вот эти нет. Сейчас мы все пошлем в центр.
   - Их сегодня возьмут?
   - Их сегодня ночью уберут. Вот как нас берегут. И впредь вам наука, будьте везде осторожны. Я считаю, мы еще хорошо отделались.
   Ночью пришла машина и увезла трупы, а утром нам поставили новые двери, пришел новый охранник и машины исчезли. Отдел продолжал функционировать.
   Я втянулся в эту работу и научился формировать данные для центра. Вот и сейчас процеживая информацию, сижу за компьютером и обрабатываю записи 2 оператора. В номере люкс, любимец женщин, певец и композитор В., от него без ума моя жена. Он не один, с ним его лечащий врач.
   - Тебе не надоело разбрасываться? - говорит врач.
   - Да брось, ты, - смеется В. - Пока силы есть, надо действовать.
   - Ты уже допрыгался. Подцепил сифилис...
   - Но он же излечим. Ты же мне поможешь...?
   - Как ты можешь так просто об этом говорить?
   - Док, брось осложнять жизнь. Чем я только не болел и как видишь жизнь продолжает бить ключом.
   - Это тебе так просто не пройдет. Ладно, сеансы начнешь сегодня, я договорюсь с поликлиникой.
   - Сегодня не могу, у меня концерт. Завтра я приглашен на вечер, давай послезавтра.
   - Смотри сам, лечится надо тебе, а не мне.
   - Договорились, док.
   Чувство злорадства охватило меня.
   Дома идет разговор о концерте В. Юлька вся в трепетном волнении.
   - Петя, ты чугунный. Такой человек приехал... Это же талантище, гений.
   - Я о нем другого мнения.
   - Да что ты понимаешь. Ты хоть раз его видел.
   Конечно. В моем подземелье в его деле есть видео пленки и фото, но не скажешь же об этом Юльке.
   - Нет. Достаточно его дикой музыки.
   - Я тебя сейчас поколочу, ты нарочно сегодня дразнишь меня.
   Юлька надувается, но потом складывает лодочкой губы и говорит.
   - Петечка, ты работаешь на такой работе, что наверняка можешь узнать где сейчас остановился В.?
   - Зачем это тебе?
   - Мне не надо, Томка просит. Еще, хорошо бы и телефончик его достать.
   - Томка уже рехнулась...
   - Петечка, ну пожалуйста, лапочка. Я же обещала Томке. Ну...
   Юлька лезет целоваться, она меня дразнит и опрокидывает на диван.
   - Ты не имела право обещать. И вообще, трепаться, где я работаю нельзя...
   - А я и не представляю, где ты работаешь, но могу предположить, что ты все можешь узнать по своим каналам.
   - Ладно, завтра скажу.
   Конечно, я бы мог сказать об этом и сейчас, но...
   На следующий день, когда я пришел после работы, Юлька придавила меня в прихожей.
   - Ты узнал про В.?
   - В гостинице....... Номер 475, такой же местный телефон.
   - А коммутатор гостиницы?
   - Ну это пусть она сама по телефонной книге узнает.
   Юлька меня целует.
   - Какой ты у меня умница, Петечка.
   Сегодня спокойный день. Никаких сенсаций. Я прихожу в кабинку номер 5 и прошу оператора включить номер 475.
   - Заходи, заходи, Юленька...
   Что такое... Юленька...
   - Вчера, после вечера, никак не могу придти в себя, все башка гудит, продолжает голос. - Еле-еле сегодня встал и то на твой звонок...
   - Срочно, - прошу я оператора, - фото женщины, которая к нему пришла.
   На экране монитора появляется картинка вестибюля. Дверь открывается и знакомая фигура неуверенно входит через раздвигающиеся двери. Оператор увеличивает лицо и кадр застывает... Это Юлька. Выходит они знакомы. Ах, швабра, а говорила... все для Томки, для Томки
   - Бедненький. Поцелуй меня, все пройдет, - раздается знакомый голос.
   Этот сифилитик целует мою жену.
   - Почему наши видаки не работают? - спрашиваю оператора.
   - Там темно. Окна зашторены. Полумрак. Вон темный экран.
   В темноте экрана, шевелятся полосы, ничего не видно.
   - Здесь так темно, - говорит Юлька.
   - Я сейчас раздвину шторы.
   Теперь на экране я вижу Юльку, разглядывающую номер и этого В, в одних трусах, отходящего от окна. Он приближается к ней и опять целует.
   - Сколько времени прошло, после нашей последней встречи.
   - Я жената, уже год.
   - Надо же, совсем не изменилась, выглядишь все так же, как пятнадцатилетняя.
   В. поднимает Юльку на руки и несет к кровати. Та совсем не сопротивляется, а даже помогает сбросить с себя платье.
   Кровь ударила мне в голову. Я выскакиваю из кабинки и бегу в гараж, на выход.
   - Вы куда, товарищ лейтенант? - спрашивает охранник.
   - Я сейчас...
   Несусь вдоль стены и подлетаю к главному проходу гостиницы. Швейцар услужливо раскрывает дверь и я мимо ошеломленных служащих и посетителей вместо лифтов, несусь по лестнице. Вот и номер 475. Разбегаюсь и... никак, дверь на месте. Я вырываю пистолет и два раза стреляю в замок. Теперь от удара дверь распахивается и я влетаю в номер. На кровати две испуганные голые фигуры. Ловлю их в прицел и выпускаю всю обойму до конца.
   Я в особой камере спец изолятора. Дотошные следователи надоедливо пристают с подробностями моей истории. И вот все затихло. Три недели покоя. Меня наконец то ведут на расправу. В кабинете генерал-лейтенант Румянцев, я его знал еще по учебе в училище, и неизвестный полковник.
   - Мы тут посоветовались, лейтенант. - говорит генерал, - и решили, что ваше дело не стоит доводить до суда. Вы совершили поступок, который вполне наказуем для того общества, в котором мы живем. С другой стороны, вы давно состоите на особом учете и разбрасываться ценными засекреченными сотрудниками, даже для самого государства нежелательно. Поэтому принято решение, против вас дела не возбуждать, из-под стражи освободить и направить на новое место работы.
   Я еще не вышел из шока и киваю головой.
   - Сейчас пойдете с Игорь Александровичем, - генерал повернул голову к полковнику, - и он вас введет в курс дела. И больше, товарищ лейтенант глупостей не делайте.
   Надо же, простили, - стучала молоточком мысль в голове. - Наверняка, это неспроста.
   Полковник сидел передо мной как сморщенный гриб и скрипучим голосом читал нравоучения.
   - Я был против того, чтобы вас помиловали и до сих пор считаю, что вам надо было сидеть в тюрьме. Невыдержанность и недисциплинированность офицера в нашей службе, должны караться. Вас спасло то, что вы достойно вели себя при нападении темных личностей на ваш отдел и лично расстреляли шестерых бандитов. Руководство решило вас отправить в отдел генерала Антонова.
   Мне эта фамилия ничего не говорит. Полковник выждал немного и продолжил.
   - Там работать придется с людьми и не дай бог, вам там оступиться. Это ваш последний шанс. Не справитесь - либо мы уберем, либо... это сделают другие.
   ЧАСТЬ ВТОРАЯ
   Прошел год.
   Нудный, молодой голос, заполнил большой зал аэропорта, из многочисленных динамиков.
   - Граждане пассажиры, начинается посадка на рейс 1117 МоскваВладивосток.
   Потянулся поток людей к пропускному пункту. Я стараюсь пройти последним. Толстый майор стоит у рамы, держа руки за спину, и посматривает, как действуют его подчиненные.
   - Товарищ майор, - обращаюсь к нему, - я лейтенант Барсов.
   Он насмешливо переводит на меня взгляд. Действительно, вид у меня неказист. Синие джинсовые брюки, черная ветровка, натянутая на полосатую рубашку.
   - Ну и что?
   Ярость охватывает меня. Эти, сволочи, из управления только за час до посадки, предупредили, что поменялся начальник пропускного пункта.
   - Меня просили сообщить, что бы вы запомнили меня и смогли всегда пропускать, без права проверки.
   Майор настораживается и уже меняет выражение лица.
   - Ваши документы.
   Я вытаскиваю красную книжечку.
   - Так вы, подсадной...?
   - Наверно, не надо об этом сообщать всем.
   Майор оглядывается.
   - А никого нет, все ужу ушли.
   - Что бы я полетел этим рейсом, вы задержите самолет?
   - Ах, да. Я вас запомнил. Пропустите его мимо рамы, - кричит он милиционеру у столика, нарушая все законы конспирации.
   Настроение было окончательно испорчено. Я мчусь по пустым коридорам, чтобы догнать всех.
   У трапа толчея, пассажиры не торопясь поднимаются по лестнице. Вдруг, появляется черная "Волга" и противно скрепит тормозами у самых ступенек. Открываются все дверцы и появляются четверо молодых людей. Один из них, с черным чемоданчиком, отходит от машины два шага и, подняв руку, прощается с остальными.
   - Пока. Все передам, что надо.
   - Счастливого пути, - кричат остальные.
   Парень передо мной проскакивает на верх и только тогда трое молодых людей садятся в машину и она отъезжает.
   Вот те на. Всех через пропускной пункт, а этого даже на машине к трапу.
   На верхней площадке стоит Томка, маленькая стюардесса, в синей форме.
   - Привет, Петя, - улыбается она.
   - Тише ты, тоже мне конспиратор...
   Она тихонько толкает меня к двери.
   - Иди, иди, самолетный Рембо...
   - Петя, - раздался шепот у моего уха, - Тамара говорит, что там на 27 месте какой-то ненормальный.
   Это Маша, наша стюардесса. Очень обаятельная и красивая полу китаянка, полу русская. Тонкая, длинная, с высокой грудью, Машенька пользуется хлопотным уважением всех мужчин аэрофлота. Соблюдая конспирацию, она откидывается и официальным, заученным тоном с искусственной улыбкой спрашивает меня.
   - Вам принести нарзана или сока?
   - Сока, пожалуйста.
   Машенька поворачивается и покачивая соблазнительной попкой удаляется по проходу в сторону буфета. Я выжидаю минуты две, встаю и иду по проходу, с равнодушием оглядывая пассажиров. По инструкции необходимо проверить объект и наличие у него сообщников.
   На 27 месте сидит парень с выпученными глазами и искореженным страхом лицом. Я его узнаю, это тот, которого к трапу подвезла машина. Рядом дремлющая немолодая женщина, с претензиями на красоту и с высокой прической. Натасканным взглядом, осматриваю другие лица и не найдя ничего подозрительного, захожу в буфетик. Там уже помимо Маши находится вторая стюардесса, маленькая, юркая Тома.
   - Ну как, видел? - спрашивает Маша.
   - Видел. Ты не можешь подойти к кому-нибудь из пассажиров, сидящих рядом и попросить его пересесть?
   - А как сказать-то?
   - Так и скажи, мол один из пассажиров хочет переговорить с соседом. Старые друзья.
   Маша кивает головой и идет в салон. Я через щель занавески наблюдаю за ней. Вот она подходит к кому-то с другой стороны прохода, в одном ряду с опасным субъектом и что-то объясняет ему. Они долго разговаривают, наконец, поднимается мужчина, снимает вещи с полки и идет к кабине летчиков, где на месте номер два, сидел я.
   Теперь моя очередь. Выхожу в салон и иду к освободившемуся месту. Небрежно сажусь на него поворачиваюсь к воображаемому другу и... у меня чуть челюсть не отваливается. Моим соседом является старая, патлатая грымза. Ну, Машенька, ну, удружила.