Кукаркин Евгений. Спец агент третьей категории

Кукаркин Евгений
Спец агент третьей категории

   Евгений Кукаркин
   Спец агент третьей категории
   Написано в 1996 г. Приключения.
   ПРОЛОГ
   Мы познакомились на заводе, когда известная цеховая хулиганка Люська, собрав нас четверых новеньких на обеденном перерыве, обучала целоваться.
   - Мальчики, - внушала она нам, - есть всего 24 вида поцелуев. Это с присосом, присвистом, чмокаением, засосом, языком, прямо, боком и так далее.
   - Ты нам только про губы говоришь? - спрашивает мой сосед.
   - Про остальные места лекция платная и наедине.
   - А сколько надо?
   - Тебе, парень, не рассчитаться, по крайне мере трех твоих ученических окладов не хватит.
   - А в кредит, можно? - спрашиваю я.
   - Нет, ваша порода часто долгов не отдает. Но мы отвлеклись. Итак, я покажу вам как надо целоваться. Вот ты иди сюда.
   Она позвала моего соседа.
   - Тебя как звать?
   - Валя.
   - Так вот, Валя, обними меня. Так. Не прижимайся очень. А теперь нежно, не прижимайся к губе, а захвати ее своими губами и чуть прихвати.
   Валя стыдливо хватает нижнюю Люськину губу своими губами.
   - Да не так, теперь я покажу.
   Она закрывает свои глаза и своими пухлыми губами медленно обсасывает Валькины губы, сначала одну, потом другую.
   - Теперь ясно.
   - Ага, - отвечает оторопелый Валька.
   - Теперь покажу, как надо касаться двух губ сразу. Ты, Валя, садись, а вот ты выйди сюда, пожалуйста.
   Ее палец уперся в меня.
   - Тебя как звать?
   - Петр.
   - Очень приятно. Когда целуешь, старайся не глядеть в глаза партнерше. И не надо из нее высасывать весь воздух. Будь понежней всегда. Теперь обними меня. Ну и медведь, у меня же косточки лопнут. Вот так, теперь сближайся, боком... боком, нос же мне свернешь.
   Я целую ее и не выпускаю из объятий минуты две. Люська отрывается и с изумлением говорит.
   - Да ты уже ученый. Еще один такой эксперимент и мои губы вывернуться наизнанку.
   - А у меня лопнут пуговицы.
   - Дурак, иди на место.
   Она уже высматривала новую жертву. Я подсел в Вальке.
   - Ловко ты ее, - с завистью сказал он.
   - Брось, это все чушь. Когда надо само придет.
   - Ну да, я вот Люську не смог бы поцеловать.
   - И правильно сделал, что с нее тощей кобылы взять.
   Люська услыхала конец нашего разговора и отбросив партнера, на котором тренировала свой язычок с яростью обрушилась на меня.
   - Это я тощая, да ты... мешок навоза со слишком большим воображением. Да ты...
   Люську понесло... и тут на ее голос появилась женщина, закутанная в платок.
   - Люська, ты опять за свое.
   - Что вы, Мари Ивановна, - голос Люськи сразу упал на три тона ниже. Я просто с ребятами обсуждала основы соцсоревнования.
   - Ну и как?
   - Все в порядке, только один и осмелился меня вызвать.
   - Это он, что ли? - Мари Ивановна кивает на меня.
   - Он.
   Мари Ивановна критически осматривает меня.
   - Ну-ну... Крепкий парнишка... Давай, Люська, посоревнуйся.
   Она уходит, а Люська садиться рядом со мной и горестно жалуется.
   - Вот, мымра, прицепилась как репей. Ходит за мной и все вынюхивает.
   - Плюнь на нее.
   - Не могу. Она мамина подруга, все мои штучки здесь быстро отражаются на моей спине дома.
   - Не уж-то лупит?
   Люська не отвечает. В цех врывается молоденький сварщик Свисток. Я, честно говоря, даже не знаю как его нормально зовут. За ним бежит незнакомый разъяренный мужик и машет обрезком трубы. Свисток бежит к нам.
   - Ребята, - орет он, - задержите этого сумасшедшего.
   Он исчезает за щитами. Мужик несется к нам и тут тихоня Валька подставляет ему ногу. Зад мужика красиво подбрасывается и тело, приняв горизонтальное положение мчится по асфальту. Только опорный столб помешал продлить нелепое скольжение. Мужик уткнулся в него и затих. Мы вскочили, подбежало еще несколько рабочих.
   - Жив?
   Тело на полу зашевелилось.
   - Слава богу, жив.
   Мужик садиться на асфальт.
   - Максимыч, что с тобой? - спрашивает один из рабочих.
   - Я вашего поганца убью.
   - Что он тебе сделал?
   - Чуть ноги не сломал из-за него. Подковки, гад, к листу железа приварил.
   Теперь мы обратили внимание, что мужик без обуви в одних носках. Рабочий начинает хохотать.
   - Не уж-то сапоги приварил...?
   - Приварил, - обиженно говорит Максимыч.
   Тут начинают смеяться все.
   - Да как же ему удалось? - надрывается рабочий.
   - Задремал я на солнышке, а тут он... с кабелем...
   Теперь ржет весь цех. Максимыч стирает кровь с лица, поднимается и ворча про себя уходит из цеха. К нам подходит секретарь комсомольской организации, вечно мучающийся от безделья. Все секретари в цехах освобождены от работы.
   - Вы трое, - его палец упирается поочередно в Вальку, Люську и меня, после работы в райком комсомола в комнату 46.
   - Зачем? - волнуется Люська.
   - Там узнаете.
   Раздался грохот звонка, перерыв кончился. Заныл первый токарный станок и началось нарастание различных звуков, включаемых движков.
   У комнаты 46 полно народа. Прибывшие становятся в очередь, все гудят и переговариваются друг с другом. Круглое, красное от жары, девичье лицо просовывается в дверь и по очереди вызывает присутствующих.
   - Чего нас собрали? - спрашивает Валька соседа, зачуханного паренька.
   - Комсомольский набор.
   - Чего?
   - Милицию укрепляют, органы внутренних дел. Туда и набирают.
   - Но я-то что там буду делать? - изумляется Люська.
   - Будешь обучать милицию как надо целоваться, а то наверняка они все еще не целованы, - подсказываю я.
   - Дурак, - обижается она.
   Но сразу успокаивается и мы уже молча, смиренно ждем свой вызов.
   В полутемной комнате за длинным столом 5 человек. Одного я узнаю сразу, это секретарь парторганизации нашего завода. По центру моложавый тип с длинным носом и зализанными волосами набок и еще трое, в строгих серых костюмах с выпирающими галстуками.
   - Петр Андреевич Барсов, - начал занудным голосом моложавый тип, взысканий не имеет, под судом не находился, только что окончил службу в Советской Армии, образование среднее, не женат...
   - В каких войсках служили? - прервал его один из серых костюмов, обращаясь ко мне.
   - В Таманской дивизии, в разведуправлении, был слухачом.
   - Дайте взглянуть на дело.
   Серые костюмы рассматривают дело и за столом тишина, прерываемая шелестом страниц.
   - Здесь, в анкете, написано, что вы читаете и переводите английский без словаря?
   - Да, я и в Армии занимался прослушиванием эфира на английском языке.
   Они кивают головами.
   - А откуда знаете язык?
   - Понимаете... моя тетка была преподавателем английского языка... она меня и выучила, потом спец курсы при штабе армии.
   Опять тишина.
   - У нас есть к вам предложение, - говорит один серый пиджак, - мы сейчас укрепляем органы внутренних дел и хотели бы видеть там вас.
   Откровенно говоря, мне совсем не хочется опять тянуть лямку военного и я с надеждой смотрю на нашего парторга.
   - Но я только что устроился на работу... и это все как-то неожиданно.
   - Петя, что тебя все это волнует, - говорит парторг. - Я сам предложил тебя туда. Родине нужны надежные головы.
   - Ну хорошо, - говорит опять серый пиджак, - подумайте и позвоните по этому телефону, - он протягивает лоскуток бумажки, - только не тяните, пожалуйста. Завтра днем позвоните.
   Я киваю головой.
   На улице мы собираемся в скверике. Валька хмурый и злой, а Люська вся взвинченная, и взрывается как порох.
   - Что я сделала плохого этому вонючему секретарю цеха, почему он выбрал меня?
   - Ты наверно, недостаточно его любила, - пытаюсь пошутить я.
   - Заткнись. Этого засранца не то что любить, а рядом стоять не возможно.
   - А если я не соглашусь? - вдруг говорит Валька.
   - Ага. Значит ты тоже попросил отсрочки.
   - Мне тоже сказали завтра позвонить, - проверещал Люськин голос.
   - Если ты не согласишься, то ты будешь "плохишь" и в твоей анкете будет стоять крючок, из-за которого ни продвижения по службе, ни дальнейшей учебы тебе не видать.
   Валька совсем подавлен.
   - Я знаю почему выбрали нас, - Люська таинственно склоняется ко мне. Мы все не женаты. Ведь в цехе из молодежи, только мы холостые.
   - А Свистун?
   - Свистун только что развелся и наверно бюрократы не успели внести его во все анкеты.
   Что только можно ответить знающему человеку? Ничего.
   По-моему на нас начали с утра давить. Первым ко мне подошел никчемный комсомольский вожак.
   - Петя, ты как. Дал согласие на работу в милиции?
   - А тебе какое дело?
   - Как какое. Мы тебя выделили, оказали, так сказать, высокую честь...
   - Может давай переиграем. Возьми эту честь в свои руки и с богом... на работу в милицию.
   - Ты не серьезный человек...
   - Стой, стой. Как же ты такого несерьезного рекомендовал на такую работу?
   Похоже секретарь накалился.
   - Действительно, почему это, сам теперь удивляюсь.
   Он отходит от меня бормоча какие-то слова угроз и ругательств. Потом меня вызвал парторг цеха.
   - Ты чего наговорил Генке?
   - Ничего. Просто он плакался, что его не отпускают работать в милицию, а ему так хочется...
   - Кончай треп. Я надеюсь, что ты все решил положительно.
   Я пожал плечами.
   Наконец последняя инстанция, это начальник цеха. Он пригласил меня в обед.
   - Володя, я узнал, что у тебя затруднения с телефоном. Ты собирался куда-то позвонить. Вот он на столе, а что бы не смущать тебя я ухожу. Да вот еще, мой совет, не делай глупостей, не порти себе жизнь.
   Начальник поспешно уходит, а я остаюсь с проклятой черной трубкой. Кого винить. Люську со своими поцелуями, знание английского или комсомол. До чего же эта организация любит вмешиваться в мою жизнь. Ладно, житья все равно не дадут. Прав начальник цеха. Вытаскиваю листок и звоню по телефону.
   - Алле. Это звонит Барсов... Да, я согласен.
   В Москву мы приезжаем втроем. Люська теперь спокойная и бледная, как смерть, вцепилась ко мне в рукав и ни какими силами оторвать ее было не возможно. Валька был задумчив и немногословен.
   - Поехали в управление?
   - А куда еще, разве у нас есть другие места?
   Он смотрит на меня.
   - Завидую я тебе, Петя. Нервы у тебя крепкие.
   - Брось, Валька. Это мы перегораем, каждый по своему. Я немножко побыстрее.
   - Все может быть. Поехали.
   В управлении нас делят и меня отправляют на третий этаж. В кабинете передо мной сидел знакомый серый пиджак.
   - Ну что, Петр Андреевич, не очень-то к нам хотелось идти, правда?
   - Как вам сказать. Меня так слезно просил поступить к вам любимый коллектив, что я не мог ему отказать.
   Пиджак ухмыляется.
   - А вас не интересует, где мы вам хотим предложить работать?
   - Я рассчитываю так, образования у меня высшего нет, значит на высокую должность рассчитывать не придется.
   Мой собеседник доволен.
   - Пойдете учиться. Мы вас направим в одно хорошее место.
   - В училище?
   - Да, только краткосрочное. Два года обучения и звание лейтенант.
   - Теперь можно поинтересоваться, кем меня от туда выпустят?
   - Это по вашим способностям...
   В училище мы с Валькой попали в один поток, а Люську отправили в другое учебное заведение.
   ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
   У меня свадьба. В доме Юли дым коромыслом. Ее родители сделали прекрасный стол и все гости наседали на обильное съестное и спиртное. С моей стороны несколько моих товарищей и три командира, остальные родня жены.
   - Горько, - вопит мой дружок, Валька.
   - Горько, - подхватывает разноголосый хор гостей.
   Юлька подносит мне свои полноватые губы и мы с наслаждением целуемся.
   - Поскорей бы все кончилось, - шепчет после поцелуя она.
   - Потерпи немного.
   Ко мне подсаживается командир моего взвода, лейтенант Крамаренко. Он одет в цивильный костюм свинцового цвета.
   - Поздравляю, Петя. У тебя очень красивая невеста.
   Я с удивлением замечаю, что он не пьян.
   - Спасибо, товарищ лейтенант.
   - Ты очень во время женился...
   - То есть...
   - Скоро окончание учебы, получишь звание и назначение на новое место службы. В кадрах учитывают семейное положение и женатые, как правило, попадают не в столь отдаленные районы. Ты теперь переходишь в третью категорию. - Это хорошо или плохо?
   - Как сказать, другие пойдут по высшей категории..., но это жизнь среди смерти.
   - Как же так? Меня два года учили скрытой войне и вдруг...
   - Наши специальности нужны во всех категориях. Сам подумай, есть же разница послать в Анголу женатого или не женатого парня...
   - По-моему разницы нет.
   - Есть. Во первых, какой их тебя спец, если мысленно ты дома. Здесь нужен и психологический, и физический настрой. Во вторых, убьют женатого, будут дома вдова, дети. Дуралей, жизнь сохранишь, радоваться надо.
   - Пока радуюсь.
   - Я тебя еще раз поздравляю, посижу минут пять и тихо ухожу. Не афишируй проводы.
   - До свидания, товарищ лейтенант.
   Крамаренко уходит и опять Валька вопит: "Горько".
   Ко мне пристает пьяненький отец Юли.
   - Петр..., это как святой, правда? А ты почему то военный. Вот ты кем будешь, когда кончишь училище?
   - Лейтенантом.
   - Лей-те-нан-том. Это хорошо. Каждый лейтенант должен иметь специальность. А ты кто?
   - Пограничник, - смеюсь я.
   - Это хорошо. Уважаю пограничников.
   Теперь я мечтаю, что бы кто-то прокричал "Горько", что бы оторваться от старика. Словно прочитав мои мысли, Валька опять орет это слово. Мы с Юлькой встаем и целуемся.
   - Я уже вся истекаю, - смеется мне в ухо Юлька.
   - Слушай, давай хоть удерем куда-нибудь.
   - Только в спальню.
   - Ты с ума сошла. Еще рано.
   В этот момент где-то в коридоре началась драка. Парни вскочили и помчались туда. Отец Юльки тоже поплелся к толпе кричащих людей. Вскоре шум стихает и ко мне пробирается Валька.
   - Там наши наклали двоим и выкинули их из квартиры.
   - Что вы наделали? - возмущается Юля. - Вы всех перепугали. Сейчас гости разбегутся...
   Я чувствую, что Юлька рада таким обстоятельствам, но держит мину при хорошей игре. В подтверждении ее слов, родственники Юли потихоньку начинают расходиться, со страхом оглядываясь на моих друзей. Капитан Ковригин поднялся из-за стола.
   - Я хочу поздравить тебя Петр, тебя Юля, присутствующих родственников, с рождением новой семьи. Желаю вам благополучия и счастья.
   Он выпивает стопку водки.
   - А теперь, всем курсантам в казарму. Мы уходим.
   Мои ребята шумно пожимают мне руки и вскоре гостиная пустеет. Теперь Юлька просто тянет меня в спальню.
   - Все, пошли. Я устала видеть эти пьяные рожи.
   Мы добираемся до ее маленькой комнатки и Юлька начинает торопливо копаться в одежде, скидывая ее на пол.
   Торжественно получаем офицерские звания и вскоре нас по одиночке стали вызывать в кадры, распределяя на места службы. Меня вызвали на неделе.
   В большой комнате сидело четыре человека, только одного из них я знал, это был командир части. Меня представлял лейтенант Крамаренко.
   - Лейтенант Петр Андреевич Барсов, 23 года, женат, знает английский, имеет склонности к программированию, самостоятельно изучил программные языки: Форд, Паскаль, Си, Ява и другие. Программу учебы прошел со средними баллами, превосходно владеет рукопашным боем и огневым оружием, всех систем.
   - Неплохо, - говорит один из комиссии.
   - Кажется вы женаты. Детей еще нет? - спросил меня старший.
   - Нет.
   - Куда его наметили?
   - На объект "И-17".
   - К Парамонову? Пусть идет. Я не возражаю.
   - Тогда принято, - говорит старший...
   Все послушно закивали головами.
   Сегодня первый день на работу. В управлении мне дали адрес и сказали, что перед входом меня будут встречать. Я приехал к указанному адресу и с удивлением увидел, что это вход новенькой, только что выстроенной... гостиницы. Перед огромными стеклянными дверьми меня встретил человек в гражданской одежде и в шляпе.
   - Лейтенант Барсов? Что вы так вырядились?
   - Мне никто ни чего не говорил.
   - Что бы первый и последний раз были в военной форме. А сейчас идите за мной.
   Мы не пошли в гостиницу, а вдоль стены направились в ее обход. Перед большими воротами остановились. Рядом стальная дверь и мой проводник нажимает на кнопочку в стене. Гремит засов и дверца открылась. Охранник с коротким автоматом за спиной вытянулся.
   - Товарищ капитан, кто с вами?
   - Сержант, это наш новый сотрудник, запомните его. Лейтенант покажите ему свои документы.
   Я достаю свои красные корочки и передаю сержанту. Тот их изучает, потом кивает головой и отдает обратно.
   - Идемте, лейтенант, - говорит капитан.
   Мы в гараже. Черная "Волга" уперлась носом в ворота. Мой провожатый ведет за перегородку в дальний угол. Там опять железная дверь, но уже с кодовым замком. Капитан уверенно набирает шифр и открывает дверь. Теперь длинный коридор уводит нас под гостиничный комплекс.
   Мы выходим в ярко освещенное помещение. Вдоль стены десять стеклянных кабинок, в которых мелькают головы людей. У другой стены бесконечные железные ящики, где в окнах вращаются огромные бобины с магнитными лентами. В помещении стоит небольшой гул вентиляторов и больших вычислительных машин. Коридор загибается буквой "П" и в конце его железная дверь, которую ключом открывает капитан. Мы входим в ярко освещенный, весьма стильный, с коврами и диванами, кабинет. На большом столе компьютер.
   - Ну вот, это ваш кабинет, - представляет он мне обстановку.
   - Товарищ капитан...
   - Давайте так. Здесь званий нет. Все гражданские. Поэтому, для меня вы - Петр Андреевич, я для вас - Борис Александрович. С подчиненными людьми, тоже по имени отчеству.
   - Борис Александрович, какая у меня здесь работа?
   - Собирать информацию, сортировать ее, сжимать и отправлять в центр. О нашем заведении никто, даже милиция работающая в гостинице, не знает. Все считают, что мы обслуживаем... гараж или за воротами находится какая-то другая вспомогательная служба связи. Тайна должна сохраняться во всем. А теперь по порядку. Мы прослушиваем 500 гостиничных номеров и 20 вспомогательных, это залы, туалеты, пикеты и остальные административные помещения. Еще у нас есть группа просмотра, 25 номеров люкс снимается через видео систему и еще мы имеет подключение к пультовой милицейской службе безопасности, что сидит на входе гостинице.
   - У них независимая от нас система?
   - Да. Но кабель запараллелен с нашим и они этого не знают. У нас 20 операторов на все номера, то есть в две смены по 10 человек. Помимо этого отдельно операторы на видео запись, это три смены по два человека, оператор, работающий с картотекой поступающих и отъезжающих лиц и оператор общей системы, связывающий нас и центр. Есть еще обслуживающий персонал, это техники, охранники, уборщики и повара...
   - Повара?
   - Нет, они пищу здесь не готовят. Берут прямо из гостиницы в судках и несут сюда. Администрация гостиницы считает, что мы вспомогательная служба связи и поэтому нам положена бесплатная пища. Здесь только все подогревается, раскладывается, моется...
   - Неплохо. Неужели вся гостиница напичкана жучками и датчиками?
   - Ни жучков, ни датчиков вы в гостинице не найдете. Вся система заложена в строения по принципу постройки американского посольства. Даже чуткие приборы не могут уловить датчики из-за того, что арматура искусственно нагружается определенной частотой, что не позволяет определить частоту датчика.
   - Типа помех, что ли?
   - Да. Типа помех. Операторы профильтровывают на машинах все, что они услышали и представляют вам. Вы опять процеживаете информацию и посылаете ее в центр.
   - Если срочная информация?
   - Срочно и отправляете. И упаси бог вас вмешаться, в действующую жизнь гостиницы. Пусть там режут, убивают, пожар, вы только все фиксируете. Горит, пусть горит. Убивают, пусть убивают. Но никаких признаков жизни для администрации, милиции или проживающих в номерах и никуда кроме центра не обращаться. Сегодня я вас познакомлю с людьми, покажу как обрабатывать информацию и... начинайте. Вопросы есть?
   - Здесь вдоль стены оружие...
   - Конечно, мало ли возникнет неожиданностей. То что мы иногда узнаем, может стоить жизни тысячам людей. Затем чтобы добыть эту информацию на нас могут и напасть. Здесь только оружие для операторов, вот в этом ящике патроны. Все это под вашу личную ответственность. Поэтому двери не забывайте захлопывать или запирать. Вот вам ключи.
   В обед все сотрудники собираются в уютной столовой и капитан представляет меня присутствующим.
   - Товарищи, к нам пришел новый сотрудник, лейтенант Петр Андреевич Барсов, 23 года, прекрасно разбирается в программировании, женат. Прошу любить и жаловать.
   - Это мы видим, что лейтенант, - смеется симпатичная беловолосая девушка, - вот только жалко что женат. Нас здесь несколько женщин незамужних и попробуй найди в этом подземелье мужа. Скоро с камнями целоваться будем.
   - Ты лучше со мной, - хмыкает, сидящий недалеко парень, - я хоть тоже женат, но поверь, лучше камней.
   - Это и естественно. Лучше спать с теплым мужиком, чем с камнем. Хотя ни от того, ни от другого пользы в кровати нет.
   Все хохочут. Обо мне кажется забыли.
   - Лейтенант, у нас самая вредная работа, - вдруг сказала девушка с большими синими глазами, - мы иногда такое слышим и видим, что за смену зверями становимся.
   - Да, да, - поддакнула первая, - так и хочется наброситься на свежего человека.
   Нет обо мне не забыли. Все посмеиваются. Капитан поглядывает на часы.
   - Вот и хорошо, - подвел он итог. - Я рад, что вы познакомились с молодым начальником и надеюсь с ним сработаетесь. А теперь, прошу по местам.
   Юлька очень рада, что я работаю в городе. Ей даже не интересно куда я устроился, самое важное, что в городе и никуда не надо уезжать. Вообще, Юлька фанат, она с ума сходит по эстрадным певцам, особенно по молодому В. Вот и сегодня начинается.
   - Петенька, рванем сегодня в "Октябрьский", там концерт.
   - Нет, я не хочу.
   - Ну, Петенька...
   - Слушай, сегодня твой концерт показывают по телевизору. Чего мы пойдем? Сядем на диван и все увидим наяву.
   - Не хочу.
   Она надулась, но через минуту что-то приходит в ее милую головку и Юлька припадает к моему плечу.
   - Петенька, сегодня Томка придет, ты не против если на концерт мы пойдем с ней?
   - Иди, ладно.
   Она взвизгивает и целует меня в щеку, потом несется к телефону звать свою пресловутую Томку. Я ее внутренне терпеть не могу, красивая женщина, без мозгов в голове.
   Приходит Томка. Юлька собирается и они убегают на концерт. Только я задремал на диване, как телефонный звонок.
   - Але...
   - Петр Андреевич?
   - Я.
   - Это Борис Александрович. Срочно выезжайте на объект. Похоже там выцарапали важную информацию. Просмотрите все и если действительно она важна, пошлите в центр.
   - Хорошо. Выезжаю.
   Я держу трубку в руках и с тоской смотрю за окно, там надвигающаяся ночь.
   Как только сел за свой стол, как в кабинет вошла женщина.
   - Здравствуйте, я Зинаида Григорьевна Пронина. В номере 207 зафиксирован интересный разговор. Я вынуждена поднять вас, что бы вы решили послать ее сейчас центр или не надо.
   - Хорошо. Давайте пленку.
   Она подходит к моему столу, включает компьютер и после набора кнопок клавиатуры, на экране выскакивает десять номеров, "мышкой" подводит курсор к номеру 7.
   - Это мое рабочее место, моя кабинка, - поясняет женщина.
   Опять набор кнопок и вот в динамике раздалось покашливание и голос на английском языке равнодушно забубнил.
   "- Вы разобрались с Томсоном?
   - Да, сэр. Я проехал за ним до Санкт-Петербурга и не потерял.
   - И что же?
   - Он с вокзала сразу позвонил с телефона-автомата, а потом отправился в гостиницу "Прибалтийская". Мы его ждали шесть часов. Из гостиницы Томсон отправился в Эрмитаж и там встретился с какой-то девицей. Они проболтались в музее два часа и она поехала с ним в гостиницу.
   - Вы установили, кто она?
   - Нет.
   Понеслись неповторимые ругательства.
   - Я не мог разорваться на две части. По вашей инструкции мне было приказано следить за Томсоном. Правда, фотографию женщины мы имеем.
   - Хорошо, что же было дальше?
   - Ничего. Девица под утро ушла из гостиницы одна, а Томсон через два часа помчался в аэропорт.
   - Следите за ним дальше.
   - Хорошо, сэр. Я пойду...
   - До свидания, Сэм."
   - Кто живет в 207 номере? - спрашиваю Пронину.
   - По данным второго оператора, зарегистрировался мистер Хантер, коммивояжер из Канады.
   - А кто приходил?
   - Мы не знаем его фамилии, но есть пленка по видаку тех, кто входил в гостиницу. Его удалось вычислить. Вот он.
   Пронина опять давит клавиши компьютера и на экране появляется вход в гостиницу. Среди входящих выделяется лицо крупным планом и застывает в нелепой позе.
   - В 207 нет датчиков видео?
   - Нет. Это в основном в номерах супер люкс. Этот же номер скромный по деньгам.
   - Мы это пошлем завтра с общей информацией, - решаю я.
   - Хорошо, Петр Андреевич.
   - Можно мне вас звать просто, Зина.
   - Не возражаю.
   - Сейчас уже почти ночь, нагрузки наверно уменьшаются...?
   - Нет. Пойдемте ко мне, я вам покажу кое-что.
   Мы выходим из кабинета и втискиваемся в операторскую под номером 7. Несколько телевизоров мерцают голубыми экранами. Многочисленные тумблера и кнопки размахнулись на центральном пульте. Сбоку большим окном экрана мерцает монитор. Зина садится и начинает работать клавиатурой и тумблерами.
   - В 205 спят, в 220 мужчина забавляется с двумя женщинами. Вот послушайте.
   "- Алечка, ложись сюда..."
   Зина переключает на следующий номер.
   - Самое смешное, это степенный папаша со своей женой и ее подругой. В 200 номере режутся в покер не на жизнь , а насмерть...
   Опять зашуршал динамик.