Куклин Евгений. Ночи кровавого железа

Тот еще мальчик.
- Дитя, я учту, что ты новенький. Я учту, что ты молод и глуп и строишь
из себя умника. А когда я все это учту, я просто перекину тебя
через стойку и буду лупить до тех пор, пока Морли не спустится
посмотреть, кто здесь так орет. Возьми переговорную трубку.
Зрителей было немного, но они все же присутствовали. Мальчишка решил
показать мне, что он тоже кое-чего стоит. В мгновение ока он показал мне
бритву. Эльфы, особенно юные, питают страсть к острым предметам. Действия
мальчишки были настолько предсказуемы, что, как только он вытащил бритву, я
достал дубинку. И ударил его по пальцам. Он завыл, будто побитая собака.
Бритва упала на прилавок. Зрители стали нам помогать. И из кухни тяжелой
походкой вышел мужчина-гора.
- Гаррет! Что ты делаешь? Это был Сарж, один из ребят Морли. Он из того
же теста, что и Рохля.
- Я хотел видеть Морли. Мальчик вытащил бритву.
Сарж грустно покачал головой:
- Зачем ты это сделал, Стручок? Этот человек хочет видеть Морли, так
скажи об этом Морли. Если Морли нравится иметь таких друзей, это его дело.
- Стручок? - произнес я. Что за имя - Стручок? Даже гном не назовет
своего гномика Стручком.
- Мы его так называем, Гаррет. На самом деле его зовут Нарциссио. Это
племянник Морли. Ребенок его сестры. Она никак не может с ним сладить. Морли
взял его сюда, чтобы он тут остепенился.
В это время мальчишка говорил в трубку, ведущую в кабинет Морли.
Я покачал головой. Морли Дотс собирается наставить кого-то на путь
истинный? Морли, чье настоящее призвание состоит в том, чтобы перерезать
глотки, разбивать носы, время от времени мошенничать и даже грабить, если
добыча достаточно велика? Мой приятель Морли?
Сарж широко улыбнулся:
- Я знаю, о чем ты подумал. Но ты же знаешь Морли.
Я знаю Морли. Он с одинаковым, почти религиозным пылом может в одно и
то же время считать истиной взаимоисключающие идеи. Вся его жизнь - клубок
противоречий. Морли все делает с азартом. Он способен продать любой товар,
потому что, расхваливая его, верит каждому своему слову. Вот почему Морли
так везет с женщинами. И не важно, что через пять минут им может овладеть
совершенно новая страсть. В данную минуту он без остатка отдается нынешней.
Морли неплохо влиял на Стручка. Мальчишка расстроился, что показал себя
в невыгодном свете, но Морли его успокоил. Мальчишка сказал мне:
- Морли спустится через несколько минут. Хотите чего-нибудь, пока
будете ждать?
- Рохля все еще держит здесь свой бочонок? Отлей мне из него. Рохля
должен мне несколько литров.
Сарж ухмыльнулся:
- Почему бы тебе его не прикончить? Мне нравится смотреть, как Рохля
обнаруживает, что кто-то приложился к его бочонку, и начинает раздуваться,
словно большая старая жаба.
- Я буду стараться изо всех сил. У него гости?
Я поднял палец вверх.
- Да. Удача возвращается к нему.
- Я рад, что хоть к кому-то возвращается. Сарж снова ухмыльнулся.
- Тебе бы жениться на Майе, когда она хотела. Она как раз то, что надо.
- Он потрепал Стручка по плечу и сказал: - Ты все сделал правильно. Только
не спеши с бритвой. Следующий парень может быть не такой хороший, как
Гаррет.
Сарж пошел на кухню. Интересно, что он там делает. Я бы не доверил ему
готовить пищу.
Даже это сено для лошадей, которое подают у Морли.
Я подумал, что самолюбие мальчишки не должно страдать, и косвенным
образом извинился за жестокое с ним обращение. Публика потеряла к нам
интерес, и Стручок, тоже как бы извиняясь, сказал:
- Я здесь всего несколько дней, мистер Гаррет. - Теперь он запомнил
фамилию. - Дядю тут прямо достали. У вас вид, как у несчастного мужа.
Я рассмеялся:
- Я не муж, я просто несчастный. Морли доволен жизнью, только когда
неоправданно рискует. Он не хочет крутить романы с незамужними женщинами.
Раньше он влипал в истории и из-за азартных игр, но теперь это позади.
Морли сошел вниз с самодовольным видом. Он без слов давал мне понять,
какая у него замечательная жизнь. Гораздо лучше, чем у меня. Я не спорю. У
множества людей жизнь гораздо лучше, чем у меня.
- Что случилось, Гаррет?
- Надо поговорить с глазу на глаз.
- Ты на работе?
- На этот раз да. Покойник говорит, что, может, нам придется заключить
договор. Еще он хочет прощупать твои мозги.
- Сядь за столик в углу. Я взял пиво, которое Стручок отлил из бочонка
Рохли.
- У тебя наверху так много гостей, что ты не можешь всех их спрятать?
Обычно мы обсуждали дела у него в кабинете.
- Нет. Просто у меня там беспорядок. Немножко увлекся.
Звучало неубедительно. Возможно, у него вовсе не женщина. Возможно, они
стремятся, чтобы я подумал, что у него женщина, а у него деловая встреча.
Я не стал спрашивать. Я подошел к столу, сел и рассказал ему все как
есть. Он внимательно слушал. Когда он хочет, он это может.
- Думаешь, это связано с тем, что произошло на днях?
- Не знаю. Покойник думает, что да. И он знает, как все это прекратить.
- Интересно.
- Если бы ты видел эту девушку, ты бы сказал что-нибудь другое.
- Наверное. Я считаю, что нельзя убивать тех, кто об этом не просит. И
я не прочь разок взять деньги у Стражи, вместо того чтобы все время ей
давать.
Я поднял бровь. Это у меня здорово получается. Он сказал:
- Вот так оно, Гаррет. Я не нахожусь под покровительством Чодо. Не
желаю быть частью Организации. Такова цена независимости.
Вполне разумно, по размышлении решил я. У Стражи тысячи полицейских, а
у Морли всего горстка ребят. Пока аппетиты Стражи не станут непомерными, ему
легче платить, чем бороться. Правда, нельзя сказать, что ему это нравится.
Но он очень практичен.
Разумеется, Чодо Стража не трогает. Слишком многие ему обязаны. И он не
потерпит ни малейшей попытки вмешаться в его дела.
Морли обдумал мои слова:
- Дай мне разобраться наверху. И тогда вместе пойдем к тебе.
Я смотрел, как он взбирается наверх. Что ему там делать? А потом
собирается уйти вместе со мной. Чтобы я не видел, кто уйдет после нас?
Глупо. Если я захочу узнать, я спрошу Покойника после того, как Морли
поговорит с ним. Нужно только предупредить Покойника, чтобы он выяснил.
Да, психоз!

13

Дверь открыл Плоскомордый.
- Дворецкий, - пошутил Морли. - Ты на пути в высшее общество, Гаррет.
Плоскомордый и глазом не повел.
- Как доложить, сэр?
Он загородил проход. Его никто с места не сдвинет. Морли попытался, у
него не вышло.
- Эй! В чем дело? Посторонись, верзила! На улице дождь. Я сказал:
- Думаю, не заняться ли продажей лодок. Может оказаться прибыльным
делом.
Плоскомордый изменил выражение огромной безобразной физиономии и сделал
вид, что прислушивается. Он ждал сигнала от Покойника. Хотя пришли только
мы. Значит, Мешок с костями внушил Плоскомордому, что может
произойти что угодно. Плоскомордый из тех, кто разобьется в лепешку,
чтобы, пока он на посту, что угодно не произошло.
Покойник убедил его не верить своим глазам? Что за черт? Что
подозревает Покойник?
Наконец Плоскомордый с ворчанием отошел в сторону. Как будто
сомневался, стоит ли. Бросив на меня недоуменный взгляд, Морли направился
вперед по коридору и вошел к Покойнику.
- Гаррет говорит, что в давешнем происшествии у меня в заведении есть
нечто зловещее.
Минут двадцать я чувствовал себя сиротой.
- Пять? - наконец произнес Морли. - Значит, это держат в тайне. Я
слышал только об одной в прошлом месяце в районе пристани.
Я вмешался:
- После нее были еще одна и та, которую нашли сегодня утром. Этот
психопат действует в ускоряющемся темпе. После первого убийства он ждал
шесть недель. Между вторым убийством и преступлением на Пристани прошло
четыре недели. Потом три недели, потом немного больше двух, и он убил
последнюю жертву.
- Может, есть еще, только мы о них не знаем.
- Их трудно не заметить: все висели с перерезанным горлом и распоротым
животом. И Стража не получила больше ни одного заявления с Холма о пропавших
дочерях.
- Гад, который это делает, ходит по домам и для виду предлагает
какие-то услуги. Он не торчит на углу, поджидая подходящую богатую девушку.
Он подбирает себе одновременно несколько жертв.
- Почему ты так думаешь?
- Ему не удалось похитить дочку Чодо, но он тут же схватил другую
женщину, чтобы успеть повесить ее сегодня утром.
Псих и дурак не одно и то же, говорила моя старая мамочка. Я часто в
этом убеждался. Этот убийца все тщательно планировал. Он знал, что его
потеха вызовет переполох. И был очень осторожен.
- Морли, вчера вечером этот тип сглупил. Даже очень сглупил. Он
действовал при свидетелях. Он покусился на дочь Чодо. Если бы он погнался за
сестрой короля, и то было бы меньше шума.
- Помнишь, когда она вошла, вид у нее был испуганный. Наверно, ее уже
однажды хотели схватить, и теперь преступники отчаянно пытались замести
следы. Зайти так далеко, что преследовать дочку Чодо... С этим типом надо
бороться вот как (я так не умею):
надо проникнуть в его башку. Попытаться представить себе, что он
думает. Он необыкновенный и знает об этом. Он с детства испорчен и
выкидывает психопатские штучки, и ему все сходит с рук. Может, он уже не
видит в нас реально существующих создании. Может, мы для него лишь
неодушевленные предметы; такими он считал клопов и крыс, которых убивал
сначала. Может, он думает, что, если он будет сохранять бдительность, ему
ничего не грозит. Может, с его точки зрения, Чодо не более опасен, чем Дин.
Я понимал Морли, но сомневался, что дело обстоит именно так. Я не знал,
что думать. Танфер кишит убийцами, но такого еще не было. Изуверы и
хладнокровные наемные убийцы - этих я знаю. А это чудовище - какой-то
гибрид, мутант.
- Вчерашний вечер для нас - единственная исходная точка, - сказал
Морли. - Надо поговорить с девушкой.
Я недовольно фыркнул:
- Я знаю. И значит. Организация тоже пойдет по следу.
Удивительно, что до сих пор не пошла. Я так и сказал. Морли заметил:
- Должно быть, когда дочка Чодо пришла домой, она не упомянула об этом
происшествии. Видно, ее папочка не одобрил бы то, чем она занималась.
Он нахмурился, словно не был уверен, что прав.
- Дружок?
- Она женщина.
Вдруг у меня возникло подозрение, я сосредоточился и стал думать. Она
попала в беду и побежала к Морли. Она не подала виду, что знакома С ним,
но... Нет. Он не станет. Его любовь к риску не настолько сильна. Или
настолько?
Тут встрял Покойник:
Господа, я чувствую приближение свидетелей, которых мне надо опросить.
Я буду занят этим всю ночь. Гаррет! Я советую тебе отдохнуть до утра. Утром
я изложу тебе свои предложения.
Очевидно, он порылся в голове у Морли и получил то, что ему было надо.
Если голова у Морли не совсем пустая.
Иногда это неясно.
Я распалился больше, чем думал:
- Я могу начать...
Будто я так и жаждал приступить к работе. Если я рассчитал верно, в
нашем распоряжении одиннадцать или двенадцать дней, прежде чем убийца ударит
снова. Времени достаточно. Жернова закона и Организации успеют перемолоть
все улики. Нет нужды торопиться и рисковать здоровьем.
Что? Он будет указывать, выходить ли мне на улицу! Я выпроводил Морли,
впустил стоявшую на пороге пару, представил этих людей Покойнику как
родителей первой жертвы и отправился наверх.

14

Едва я лег в постель, у меня возникла куча вопросов к Морли. Например,
имеет ли он понятие, кто эти бандиты, которые ворвались в его заведение
вслед за дочкой Чодо? Он наверняка пытался выяснить. Я знаю Морли.
Поразмыслив, он точно решит, что избить их и вышвырнуть на улицу под дождь
недостаточно. Надо попробовать узнать, кто их послал.
Должно быть, Морли знает много больше меня.
Я мысленно вернулся к тому, что произошло, и в поисках ключа к разгадке
вспомнил все подробности.
В тех трех мужчинах не было ничего примечательного. Если иметь деньги,
можно нанять тысячу таких. Странно только, что они дерзнули вломиться в
заведение Морли Дотса. Местные
профессионалы никогда бы этого не сделали. У этих троих было городское
произношение. Значит, они не профессионалы. Во всяком случае, не знакомы с
жизнью улицы. Хотя преступление, несомненно, их профессия.
Ничего не понимаю. Кто нанимает бандитов, которым по роду работы не
приходится мотаться по улице? Только священники и обитатели Холма. Версия со
священником настолько бредовая, что я пока ее отмел и решил сначала
рассмотреть вторую.
Сумасшедший с Холма? Там у него отличная возможность наблюдать за
передвижением будущих жертв. Я попытался припомнить, как выглядел старый
гнусняк, который отрыгивал бабочек. Он не похож на жителя Холма.
А карета? Я вспомнил ее, правда, в общих чертах. Большая, черная и
нарядная. Изготовлена на заказ, запряжена четверкой лошадей. Серебряные
украшения. У убийцы есть деньги.
Таких карет немного.
Пятнадцать минут я боролся с собой, но исход борьбы был предрешен. В
конце концов я сел, спустил ноги с кровати, встал и поспешил вниз. Прощайте,
добрые намерения. Я надел плащ и (о чудо из чудес!) шляпу. Шляпа
принадлежала Дину. Не думаю, что он будет по ней скучать.
Плоскомордый подошел посмотреть, чем я занимаюсь.
- Я выйду погулять. Ненадолго. - Я сердито взглянул на закрытую дверь
маленькой гостиной. - Скажи Дину, что, если, когда я вернусь, кот будет еще
здесь, они оба вылетят на улицу под дождь.
Я отправился навестить приятеля. Его зовут Плеймет. Он черный как уголь
и почти трехметрового роста, такой крупный, что даже Плоскомордому стало бы
не по себе. Но Плеймет кроток как ягненок и к тому же верующий. Он торгует
лошадьми. Плеймет передо мной в долгу. Когда мы делали лишь первые шаги на
своих поприщах, я спас его от мошенников.
Я не перестаю ему удивляться. В какое бы время я ни пришел, кстати или
нет мой приход, он всегда рад меня видеть. Вот и на этот раз тоже.
- Гаррет! - прогремел его голос, как только я вошел в конюшню.
Он бросил скребницу, пошел мне навстречу и заключил меня в свои
железные объятия. Отпустил он меня, только когда я застонал, словно волынка.
- Черт возьми, Плеймет, иногда я жалею, что ты не женщина. Только ты
встречаешь меня с таким пылом.
- Сам виноват. Приходи почаще. Может, я немного поостыну.
- Да. Тяжелый был год. Я забросил друзей.
- Особенно крошку Майю.
Я тут же забыл о цели своего прихода:
- Ты видел Майю? Я думал, она уехала из города.
- Она тут бывала. Приходила мне помогать, она любит лошадей.
- Я слышал, что у нее что-то случилось. Его взгляд поведал мне больше,
чем могли бы сказать слова. Майя плакалась Плеймету в жилетку. Мне стало
стыдно смотреть ему в глаза. Он проговорил:
- Я слышал, у тебя кругом неприятности. И с мисс Тинни. И с какой-то
Уингер. Я договорил за него:
- Да. У меня особый подход к девушкам. И этот подход неправильный.
- Проходи, садись. Я приберег небольшой бочонок. На несколько глотков
нам, пожалуй, хватит.
Это меня устраивало, только пойло будет теплым. Плеймет любит теплое
пиво. Я пред-
почитаю холодное, такое, что вот-вот превратится в кусочки льда. Но все
же пиво есть пиво. Я был готов выпить литров десять. Я примостился на старом
седле и взял из рук Плеймета большую оловянную кружку. Свою он плюхнул сзади
на козлы.
- Беда в том, - произнес он, - что девчонки взрослеют и им становится
нужна не только развлекуха.
- Я знаю.
Черт возьми, они взрослеют, а я старею.
- Не обижайся. Из меня прет проповедник. Это я тоже знал. Давным-давно,
когда я спас его от мошенников, он хотел пойти по религиозной части, по мне
это то же самое мошенничество. Он стал бы хорошим священником, но не очень
бы преуспел. Танфер - город тысячи культов. И всегда находится множество
разочарованных верующих, которые желают учредить тысячу первый. Плеймет
оценил положение и решил, что он не настолько бесчестен и циничен, чтобы
взяться за такое дело. Религиозность не мешает Плеймету быть практичным.
- Проповедник прав, Плеймет. И возможно, он-то мне и нужен.
- У тебя затруднения?
- Да.
- Я так и подумал, как только тебя увидел.
Просто гений! Перед Плейметом у меня такая же вина, как перед Морли. Я
прихожу к ним, лишь когда нуждаюсь в их помощи.
Я дал себе слово в будущем поступать лучше.
Правильно, Гаррет. Пригнись! Прямо над головой летит свинья.
Я выложил Плеймету все. Ничего не утаил. Мой рассказ огорчил его до
глубины души. Я даже жалел, что не опустил некоторые подробности.
- Кто на такое способен, Гаррет? Убивать маленьких девочек! Девочки
были не маленькие, но это не важно.
- Не знаю. Собираюсь выяснить. Я подумал, что ты можешь мне помочь. Эта
карета на улице у заведения Морли была не старая и явно не наемная. Мне
кажется, другой такой не найти. Она может сравниться только с каретой Чодо
Контагью. И то Чодова карета не так пышно украшена серебром.
Плеймет хмурился при каждом упоминании о Морли Дотсе. Плеймет осуждал
Морли. Когда я помянул Чодо, Плеймет опять сдвинул брови. Если бы Плеймет
составлял список неприятных ему людей, Чодо Контагью был бы в этом списке
первым номером. Плеймет считает Чодо причиной общественных зол, а не их
следствием.
- Карета сделана на заказ?
- Вероятно, да.
- И похожа на карету Чодо Контагью?
- Немного побольше и еще более фасонистая. Серебряные украшения и полно
резьбы. Говорит тебе это о чем-нибудь? Знаешь, чья она?
- Чья, не знаю, но легко догадаться, кто ее сделал. Если ее сделали в
Танфере.
Эврика! Я чуть не закричал. Может, даже закричал. Мгновение Плеймет
странно на меня смотрел, а затем застенчиво улыбнулся:
- Ну как, помог я тебе?
- Только скажи, как зовут мастера.
- Тополь. Лео Тополь.
Это имя ничего для меня не значило. Мой доход не позволяет покупать
сделанные на заказ кареты. И я не вожу дружбу с теми, кто их покупает.
- Где мне найти мистера Лео Тополя, каретного мастера?
- В Лудильном ряду.
Прекрасно. Это целый район, где лудильщики лудят, бочары бочарничают и
хотя бы один кожемяка мнет кожу. Эта местность лежит к югу от Веселого
уголка и к северу от пивоварен, она простирается с востока на запад,
начинаясь в нескольких кварталах от реки, и идет параллельно улице,
называемой Медников переулок. Это самая старая часть города. Некоторые семьи
ремесленников живут здесь уже несколько столетий.
Плеймет поглядел на дверь:
- Скоро стемнеет. Хочешь пойти туда прямо сейчас?
- Да.
- В этом районе нет ночной жизни. Очень скоро все закроют лавки,
поужинают, а потом мужчины отправятся в трактир на углу.
- Значит, я опоздал. И спасти тех пять женщин я тоже опоздал. Покойник
говорит, что этот тип попытается убить снова не раньше, чем через
одиннадцать-двенадцать дней, но я сомневаюсь.
Плеймет кивнул, он уступил:
- Я пойду с тобой.
- В этом нет необходимости. Только скажи мне, где...
- Беда идет за тобой по пятам. Лучше я пойду с тобой. Чтобы поладить с
Тополем, нужен хитрый ход.
- С тебя хватит. - Я не хотел подвергать Плеймета опасности. Он этого
не заслуживал. - Мне по штату положено ладить со всеми.
- Ты действуешь слишком прямо и напористо. Тополю это может не
понравиться. Я тебя провожу.
Спорить с Плейметом - все равно что спорить с лошадью. Толку никакого,
только злить лошадь.
Может, если бы Плеймет занимался другим делом, я бы навещал его чаще.
Любым делом, где поменьше лошадей. Мы с ними друг друга терпеть не можем.
Все их племя против меня.
- Пойду надену плащ и шляпу, - еще до того, как я согласился, зная, что
победа за ним, сказал Плеймет.
Я огляделся вокруг в поисках огромной палатки, которую он носит вместо
плаща. И заметил, что за мной наблюдает лошадь. Она думала о том, как бы ей
опрокинуть стойло, подбежать ко мне и сплясать что-нибудь зажигательное на
моих усталых костях.
- Нельзя терять время. Демоны меня засекли. Они что-то замышляют.
Плеймет усмехнулся. Одного он не может понять. Он думает, что мои
разногласия с лошадьми - это шутка. Господи, неужели они его так заморочили?

15

Мы закончили ужин, естественно, за мой счет. Что основательно подорвало
мой бюджет. Плеймет жрет, как лошадь, но не такую дешевую пищу, как сено.
- Ты вошел в расход, Гаррет.
- Я как раз прикидывал, как бы мне вытрясти карманы Стражи, но не
разорить ее дочиста.
Плеймет засмеялся как ребенок. Простую душу легко ублажить.
В Лудильном ряду все заняты чистым ремеслом, семейные мастерские
производят товары, не производя много дыма. Дальше к югу располагаются более
грязные производства, чем ближе к реке, тем грязнее. В воздухе сгущается
дым, ветер несет с востока смрад плавилен и дробилок. Эта вонь заставляет с
тоской вспоминать зиму и терпкий дух тлеющих дров и угля или лето и запах
горящих мусорных куч.
Лудильный ряд занимает четыре квартала в ширину и восемь в длину, если
иметь в виду городские кварталы обычной величины. В Танфере таких немного.
Город рос как попало без всякого плана. Может, если бы случился великий
пожар и сжег все дотла, мы бы начали строить заново уже как надо.
Плеймет настоял и остался со мной. Он сказал, что знает этот район и
знает Лео Тополя. Я сдался. Я был рад провести время с другом, который не
станет меня изводить.
Он шел впереди, а я пытался не отставать. Я не поспевал за его
громадными шагами. Он прогуливался. Я бежал. Как только мы оказались в
Лудильном ряду, Плеймет начал болтать с владельцами лавок, которые не
закрывали двери в надежде на позднюю торговлю. Я запыхался и не мог
отдышаться. Лудильный ряд - безопасный район. Грабители обходят его
стороной, потому что местные жители имеют обыкновение держаться вместе.
Правосудие отправляется быстро и без соблюдения формальностей, приговор
приводится в исполнение с большим энтузиазмом.
Казалось, Плеймета здесь знали все. Меня не знал никто, но я был не в
обиде. В моей работе это плюс. Я пропыхтел:
- Ты проводишь тут много времени?
- Я здесь вырос. На соседней улице. Папочка делал гвозди. - Может,
отсюда интерес к лошадям. - А меня изменила война. Я вернулся слишком
психованный, не мог приспособиться. Здесь время течет медленно. Люди не
меняются. Коснеют в своих привычках. Я, наверно, мог бы тебе сказать, кто
где сейчас находится и что делает, хотя и не был здесь много месяцев. Сейчас
Лео Тополь ужинает дома с женушкой. Его сыновья ужинают вместе со своими
семьями, а ученики убирают мастерскую и жуют хлеб с сыром. Примерно через
полчаса они начнут собираться у Скандала и Щелчка. Каждый возьмет пол-литра
темного пива. Все усядутся в угол и будут целый час попивать из кружек,
потом кто-нибудь скажет, что ему пора домой, ложиться спать, так как утром
надо рано вставать. Старый Лео попросит приятеля остаться и выпить еще и
закажет каждому еще по кружке. Все просидят еще час, одновременно допьют
кружки, встанут и пойдут домой. Захватывающая жизнь в Лудильном ряду! Я
никогда не слышал от Плеймета такой длинной речи. Пока он говорил, мы
добрались до угла и вошли в трактир с непонятным названием. У большинства
трактиров странные названия, например, Дельфин и роза, но это потому, что
большинство людей не умеют читать. Над дверью вешают вывеску с парой
рисунков, и эта вывеска является и названием, и адресом. На Скандале и
Щелчке не было вывески, и, когда я наконец спросил Плеймета, что это за
название, он ответил, что это фамилии владельцев.
Некоторые загадки не стоит и разгадывать. Плеймет принялся изучать
обстановку. Народу было немного. Пока он выбирал столик, я держался в
стороне.
- Мы не будем занимать столы завсегдатаев.
Очевидно, они очень огорчаются, когда случайные посетители незаконно
захватывают их привычные места. Плеймет выбрал маленький столик, стоящий
посреди маленькой комнаты. Столик казался не таким обшарпанным, как другие.
Плеймет сделал заказ, но платил я. Он попросил подать темное пиво.
- Ты можешь получить любое пиво, если не поленишься прогуляться до
следующего трактира, где есть светлое и лагер.
- Разумный подход.
Мне нравится время от времени выпить темного пива. А это оказалось
отличным напитком с крепким ароматом солода. Солод я люблю больше, чем
хмель.
- Они очень практичны. Вон идет Тополь, я выберу время, когда с ним
лучше заговорить.
Я кивнул. Это разумно.
Трактир начал заполняться. Все его посетители, молодые и старые, были
как будто на одно лицо. Мне стало интересно, не будет ли у нас трудностей
из-за того, что Плеймет здесь единственный черный. Но нет. Скоро эти ребята
начали к нам подходить, чтобы поздороваться, при этом они искоса с
любопытством поглядывали на меня, но понятия о приличии не позволяли им
выказать любопытство открыто. Как только появились подмастерья каретника,
Плеймет их сразу узнал.
- Тополь взял подмастерьев только несколько лет назад. Это все война
виновата. Он потерял двух сыновей, внуки тоже не вернулись. Правда, трое еще
дослуживают свои пять лет. Может, им повезет.
Подмастерья были далеко не мальчики. Лет по двадцать пять.
- На месте Тополя я бы брал в учение малолеток и воспитывал их, чтобы
им не надо было вступать в профессиональные объедине-
ния. Подразделениям снабжения всегда нужны каретники.
Плеймет посмотрел на меня так, будто я ничего не понял из того, что он
рассказывал мне весь вечер.
- Где он возьмет малолеток? В Лудильном ряду всю ребятню обучают
семейному ремеслу.
Ясно. Выходит, я и впрямь ничего не понял.
Вошли уцелевшие на войне сыновья каретника, а затем сам Лео Тополь.
Такие существа, как Лео Тополь, большая редкость, этому человеку очень