Курдюмова Галина. Неневеста Кащеева

   Вот как, значит? Пусть попробует, пока пить больше нечего – не отдам, а то ему дашь глотнуть, и можно прощаться с содержимым навсегда. Но я промолчала, приложившись к горлышку. Ох, лучше бы сначала уступила на пробу Кащею!
   То ли вино давно и безнадежно испортилось, хотя с возрастом, насколько я знаю, вкус его должен был только улучшаться. То ли это вообще не вино. Жаль, успела сделать глоток, теперь внутри все переворачивается. И вообще чувство какое-то… Голова кружится… Спину ломит. И как-то странно смотрит на меня стоящий напротив мужчина…
   Ба-бах!
   Когда я открыла глаза, надо мной хлопотал озабоченный Кашей.
   – А что случилось? – Я попыталась приподняться. Сзади что-то мешало и тянуло.
   Я попробовала вытащить из-под себя мешающий предмет, но мою руку перехватила мужская рука.
   – Не надо. Это довольно красиво. Да и больно будет, если отрывать.
   – Ты о чем это, черт побери?!
   – О крыльях. У тебя выросла пара прелестных крылышек. – Кащей помог мне подняться и поправить простыню.
   – С ума сошел? Такого не бывает! – Я начала судорожно оглядываться, пытаясь рассмотреть, что там у меня за спиной. – Каких крылышек?!
   – Белых и пушистых. Как у ангела. Хотя на небесное существо ты непохожа, слишком грязный какой-то ангел получается. Впрочем, вдруг теперь ты сможешь летать?
   – Это что, розыгрыш? – воскликнула я, но ради интереса попробовала подвигать плечами. Получилось примерно так же, как у только что вылупившегося цыпленка.
   – Они еще маленькие, – успокоил меня мой хладнокровный спутник. – Но, возможно, со временем вырастут, и тогда ты полетишь.
   – Но как?.. Что?.. Откуда?..
   – Думаю, оттого, что ты пила из этой бутылки.
   – И что же теперь делать?! Нет, слушай, должна где-то быть в таком случае и бутылка с обратным действием! А ну-ка давай ищи!
   – Тебе не нравится?
   – Ну я не знаю… Нет, не нравится. – Я представила себя с крылышками на улицах города или в офисе, где работала. Или в ночном клубе. Вот это был бы номер! – Это ты виноват, подсунул мне бутылку, теперь твоя первая обязанность – избавить меня от всего этого.
   – Моя первейшая обязанность на данный момент – найти побыстрее какое-нибудь средство передвижения, чтоб оказаться подальше от края света. А вторая – выяснить, что к чему, и делать ноги из этого мира.
   – Я-а-а…
   – Согласен, третья – убрать крылья. Но это мы будем делать попутно – найдем еще бутылку, и будешь пробовать.
   – Так, да? Пробовать? А что, если от следующего твоего напитка у меня не крылья отвалятся, а вырастут для полного счастья еще рога и копыта? Нет уж, теперь подопытным кроликом будешь ты!
   – Поймаем какого-нибудь кролика для этого дела. – Кащей снова полез в свои безразмерные закрома и выудил на свет божий зеркальце.
   – О! Вот это дело! – обрадовался он.
   – Дай я погляжу, сутки себя не видела.
   – В этом зеркале своего отражения не увидишь, это для связи. Сейчас Ягу вызову.
   – А, мобильное…
   Кащей минут пять возился магическим прибором, тряс, протирал. Результат заставлял себя ждать.
   – Ничего! Лучше бы выдал: «Абонент вне зоны доступа», – расстроился Бессмертный. – Начинаю подозревать, что этот мир не имеет никакой связи и мы здесь застряли…
   – Безвыходных положений не бывает, – успокоила я его. – Ты сам говорил, что всегда можно отыскать два выхода. Нужно только не отчаиваться. Ты что, забыл, что ты самый-самый?
   – Неприятное чувство, но я и правда многого не могу восстановить в памяти.
   – У тебя уже было такое. А потом ты все вспомнил. Может, мне рассказать то, что я читала о тебе?
   – Нет, я попытаюсь сам. Скажи только, как меня еще называли?
   – Главным Злодеем, Злобным Монстром, Добрым Злыднем, Злодеем всех стран и народов. Еще тебя называли когда-то Странником.
   – Странником? Вот это я помню лучше. И мне это нравится, можешь меня так называть.
   – Только тогда, когда перестанешь меня звать Неневестой!
   В это время Кащей достал какие-то старомодные сандалии:
   – Сейчас проверим.
   – Да выбрось ты их, – скривилась я, – сейчас такие не носят.
   – Выбросить? Я подозреваю, что это находящиеся в розыске сандалии самого Меркурия. Что в розыске – помню, что они у меня делают – без малейшего понятия.
   Он быстренько засунул выложенные вещи в карманы и переобулся. И едва успел подхватить меня под руки, как взмыл в воздух.
   Сандалики весело понесли нас над зарослями. Летели они довольно быстро, и кусты, казавшиеся бесконечными, уже заканчивались. Но и обувь в то же время начала чихать, фыркать и дергаться. Не свалиться бы снова! Я и так уже вся исцарапанная. Но, к счастью, сандалии дотянули до первых проплешин поредевшей зеленой зоны, и мы шлепнулись не в колючки, а на мягкую траву.
   – Батарейки сели, – прокомментировал Кащей. – Привал.
   – Вот так вот? Не евши, не пивши?
   – Ты мечтаешь попробовать содержимое еще какой-нибудь бутылочки? А вдруг что-то еще вырастет?
   – Нет, я заставлю попробовать тебя!
   – А вдруг что-то отвалится?
   – Ну пожалуйста, поищи какую-нибудь еду! Меня нельзя морить голодом.
   – А то похудеешь без меры, на чем простыня держаться будет?
   – Да, это, кстати, второй больной вопрос. Мне нужна приличная одежда. Неужели ты не припрятал в каком-нибудь карманчике скромненькое платьице со шлейфом и норковое манто? Или хотя бы дизайнерский костюмчик моего размера?
   – А зачем? Я не собирался сопровождать по неизвестным мирам полуобнаженных девушек!
   – Я тоже не собиралась составлять компанию таким неджентльменистым мужчинам!
   Я вовремя глянула на происходящее со стороны. Нос к носу, злые, голодные и уставшие, вчера познакомившиеся, мы уже выясняем отношения. Сейчас мы круто развернемся и зашагаем в разные стороны, пытаясь доказать друг другу, что одному быть лучше. И я останусь в чужом мире, потеряв всякую надежду на возвращение.
   Я воспользовалась женской мудростью и резко поменяла тактику:
   – Кащеюшка, милый, нам просто нужно поискать ближайший отель, хотя бы даже трехзвездочный…
   – Неневеста, дорогая… Ты так уверена в наличии здесь отелей? – применил мужскую логику Кащей. – Мы же ничего не знаем об этом мире. Может, здесь вообще живут только доисторические монстры? А уже довольно быстро темнеет. Потерпим до утра. Эти заросли сейчас для нас самое безопасное место.
   Вечно мы, женщины, поддаемся на сладкие уговоры мужчин. Что поделаешь. Это, видимо, какой-то неизученный закон природы.
   Мы умостились на краю Кащеева плаща, им же и укрылись. Голодный живот что-то недовольно пробурчал, но я тут же вырубилась и животу не ответила. Все-таки усталость взяла свое. Я даже снов не видела. Словно только закрыла глаза – и уже кто-то нагло трясет за плечо.
   Меня? Будить? Я собралась убить нахала, который так не дорожит своей жизнью. Единственно с этой целью я и открыла глаза. А, это же Кащей… Идею убийства пришлось отложить. Во-первых, это единственный близкий мне человек в этом мире, во-вторых, он все равно бессмертный, смотри потом на изуродованное ногтями тело, пока не воскреснет. Придя к такому выводу, я решила отделаться коротким «рано» и снова натянуть на себя плащ, ночи здесь все же довольно прохладные.
   – Пора. Есть будешь?
   Эти слова возымели волшебное действие. Я уже сидела и оглядывалась в поисках еды.
   Оказывается, Кащей не нашел больше никаких запасов в плаще, ну не собирался он далеко путешествовать в ближайшее столетие. Хотя, честно, я не поверила, что он все проверил. Ведь на доброй половине плаща спала я, следовательно, там он не искал. Зато он обнаружил где-то рядышком красные мясистые плоды размером с яйцо, развел костерок и поджарил их на веточках, как шашлык.
   – А ты уверен, что это съедобно? – Живот буркнул, предлагая не ломаться, а побыстрее есть, есть, есть.
   – Угу, – кивнул шеф-повар, – съедобно.
   – А вдруг я отравлюсь?
   – Не-а. Я ел.
   – Ну и как, живой?
   – Как видишь.
   – Кашей, а вдруг ты умер от жутких спазмов в животе, а затем воскрес и теперь морочишь мне голову?
   – А зачем?
   – Точно. – Я исчерпала аргументы и взяла палочку с местными плодами. Они были местами подгоревшими, а местами сыроватыми, так что и вкуса не понять. Но раз у Кащея живот не болит, то и я выживу. Не знаю, как там некоторые не едят месяцами. Я, не поев вовремя, скорее с голоду помру, чем от этого деликатеса.
   Короче, с шашлыками мы расправились быстро и бесповоротно.
   Кащей протянул руку и вытер мне щеку. Крылышки проснулись и мелко задрожали за спиной. Ох, как же они мне мешают…
   Вдали что-то громыхнуло. Гроза, что ли? Но мне все равно ничего не видно. Кащей гораздо выше меня, и то приподнялся на носочки, вглядываясь.
   – Еще отломилось, – произнес он.
   – Что?
   – Конец света отъел еще кусок от пирога. Короче, если ничего не изменится, он будет отгрызать раз в сутки где-то… несколько метров. Будем идти на восток. С такой скоростью он нас не догонит. Если, конечно, не увеличит скорость.
   – Да, но, когда-то он слопает все, что будет тогда?
   – А вот тогда и будет конец света. И нам остается только надеяться, что мы до того момента успеем вернуться в свои миры.
   – Ты думаешь, конец света ест только этот мир? А если это происходит везде одновременно?
   – Чрезвычайно пессимистический прогноз. – Кащей покачал головой. – Нельзя думать о катастрофах, накличешь. Лучше считай, что это локальный конец света в одном отдельно взятом варианте Вселенной.
   Где-то я уже слышала нечто подобное.
   – Ладно, хватит философствовать. Вперед за орденами!
   Кашей старательно затоптал и забросал землей остатки костра. Аккуратный… Я подтянула бывшую когда-то белой простыню, посокрушалась еще о своем нереспектабельном имидже, и мы отправились в путь.
   Мы шли и шли. Шли и еще шли. Природа здесь, конечно, была прикольная, но следов человека что-то нет и нет. Может, этот мир вообще необитаем? Вот будет хохма. Мы что, тогда с Кащеем станем Адамом и Евой? Не-э-э… Отменить. Должность, разумеется, почётная, да и партнёр симпатичный. И, если задуматься, стопроцентная гарантия защиты от измен, отсутствие тянущих мужа на рыбалку или в баню друзей. На работу ходить не нужно, спи сколько хочешь, каждый день – выходной. Отсутствие сплетен, соседей, налоговой, что само по себе приятно. Но, с другой стороны, как прожить без кафе, бутиков, шопинга, подружек, телешоу? Без микроволновки, холодильника, пылесоса? Без музыки? Без книг? Без шумных улиц моего города? В конце концов, без парикмахерской? Да я уже сейчас небось похожа на горгону Медузу в период расцвета. Нет, рая в шалаше не получится. Я здесь не выживу. Поэтому оформляю всё как тур по заграницам. Месячный, не более. И домой, к цивилизации. А пока хотя бы каких-нибудь человекоподобных существ отыскать.
   Накаркала… Дерн под моими ногами дрогнул и провалился, а я полетела в открывшуюся в земле дыру.

Глава 4
КАЗНИТЬ, НЕЛЬЗЯ ПОМИЛОВАТЬ!

   Хорошо… Хорошо, что хоть успела за Кащея схватиться! Хорошо…
   Хорошо, что он скользит по узкому лазу на своем плаще, который, кажется, уже дымится… Хо-хорошо, что я на нем сверху, как на салазках, а то бы у меня уже все, что только можно, стерлось… Кто там мечтал покататься на американских горках? Вот вам бесплатный Диснейленд! Интересно, они когда-нибудь закончатся или мы вылетим с другой стороны Земли?
   Туннель окончился неожиданно резко. Мои импровизированные салазки в виде ошалевшего Кащея (ему на таких аттракционах, может, и не приходилось отрываться) влетели в светлую просторную пещеру. Но ее я рассмотреть не успела, так как мы пролетели пещеру на первой космической скорости, громко вписались в противоположную стену и благоразумно синхронно выключились, чтоб не увлечься подсчетом шишек и ссадин.
   Когда я пришла в сознание… Впрочем, слишком рано пришла, все еще болело и щемило, можно было бы еще пока погулять. Почему там так классно, ничего не чувствуешь? А здесь… ух! Но все же надо открыть глаза, оглядеться, разобраться, где это я… вишу.
   Нормально! Вишу на стене, прикованная холодными железными цепями. А я боялась, что мир необитаем. Хотела найти людей. Мечта дурака сбылась! Говорили мне, будь осторожна со своими мечтами. Что теперь? Кащей рядом висит, еще не пришел в себя, везунчик. Не дам побалдеть, пусть присоединяется к моим страданиям.
   – Эй, Бессмертный, очнись! Злыдень! – Я дотянулась до него и слегка пнула ножкой.
   Ага, зашевелился! Ну-ка, как ему это все понравится?
   – Давай, Злыдень, покажи свою силу! Порви эти цепи и всех наших врагов, на фиг!
   Кащей подергался, как жук в паутине.
   – И где это мы?
   – У тебя что, еще раз память отшибло? Идем себе, споткнулись, упали, очнулись – цепи. Рви их! Покажи им всем, кто ты есть! Пусть трепещут те, кто останется в живых, и в легендах расскажут будущим поколениям о твоих подвигах!
   Кащей еще подергался в цепях. Ноль! Я не поняла.
   – Слушай, Ночной Ужас и Дневной Кошмар, насколько я знаю, для тебя эти цепи – ничто. Почему ты не разнесешь здесь все по камушку? У тебя что, какой-то хитроумный план? Или в сказках сила Кащея сильно преувеличена?
   – Знаешь, Неневеста, – мне показалось, что Бессмертный даже немного покраснел, – не совсем вовремя об этом говорить, но мне кажется, что я потерял не только память, то и силу тоже.
   – Что-о-о?
   – Хотя… Мы где-то глубоко под землей. В таких местах могут жить только гномы. А они умеют изготавливать такие сплавы… Правда, в своем мире я гномовские цепи пусть с натяжкой, но рвал. Но тут… Возможно, они вышли на еще более высокий уровень развития металлургии.
   – Короче, вместо полного разгрома врагов нас ждет полное фиаско? А я-то собралась смотреть шоу с Главным Злодеем в главной роли…
   – Вообще-то шоу не отменяется. Да и с главных ролей нас с тобой пока не снимают.
   – И что же теперь делать?
   – Попробуем договориться. Или запугать. Вообще-то мы еще не знаем, может, они с добрыми намерениями…
   – Да-а? Похоже, что с добрыми. Вот, кстати, можешь сам у них спросить насчет намерений.
   В камеру, а иначе я это место не назову, вошли… Ну и кто это?
   Не гномы, во всяком случае, их я не так представляла. Хотя тоже невысокие существа, где-то метр сорок – метр пятьдесят. Широкие в плечах, с синими повязками на лбу. Их было пятеро. Один, видимо из знати, в расшитом самоцветами костюме. Повязка его сверкала несколькими крупными камнями, похоже сапфирами. Черты крупные, грубоватые, лицо украшает трехдневная щетина. Сопровождали его четверо воинов. Я так решила, потому что одеты они были попроще, с боевыми топориками в руках и непонятными штучками за поясами.
   – Ты кто? – без предисловия ткнул пальцем в Кащея предводитель карликов.
   – А ты кто? – парировал Кащей.
   – Вопросы здесь задаю я! – возмутился человечек.
   Охрана угрожающе подняла вверх топоры.
   – Я Кащей Бессмертный! – громогласно прозвучал ответ. – Я Добрый Злыдень и Злой Добряк! Я… Кто я там еще? – вопросительно кивнул он мне.
   – Это Страх ваших страхов! Главный Злодей всех миров и народов! – продолжила я.
   Ожидалось, что после этих слов гномы, или кто там они были, должны по крайней мере броситься ниц, облобызать Главному Злодею сапоги и на руках отнести, вместе со мной разумеется, на пир в нашу честь.
   Предводитель зевнул:
   – Все?
   – Все, – кивнул Кащей.
   – В нашем мире такой не числится. Но раз уж ты такой большой злодей, в чем нам добровольно признался без суда и следствия, то мы милостиво избавим от тебя несчастные миры и народы. Казнь путем отсечения головы назначается через два часа. Готовься.
   Упс… Увы, имя Кащея здесь никого в ступор не ввергает. Похоже, они о нем даже ничего не слышали. Глушь какая, провинция!
   – Он пошутил! – заорала я. – Вы что, не видите сами, какой же это злодей? Обычный путешественник, Вася Стебельков!
   – Обычный путешественник, забравшийся в наши владения с целью шпионажа? О, тогда приговор будет помягче: казнь через три часа.
   – Какой шпионаж? Обычное путешествие. Исключительно с добрыми намерениями! К вам совершенно случайно попали!
   – Случайное пересечение границ? Но это совсем другая статья! Что ж вы раньше не сказали? Чуть не произошла чудовищная ошибка! Тогда казнь через четыре часа.
   – За что?!
   – Случайное пересечение границ королевства карается лишением головы…
   – Так кто же знал?
   – Незнание закона не освобождает от ответственности за его нарушение. Но тогда, согласно статье 2037, осужденному даруется отсрочка. Итак, казнь через пять часов. Рад за вас.
   Я офигела. Чем бы еще облегчить участь моего спутника? В голову больше ничего не лезло.
   – А ты кто? – Толстый палец ткнул в меня.
   Вот и думай теперь, кем представиться, чтоб не зашуршать вслед за Кащеем на плаху. Ему-то нестрашно, он бессмертный. А я?
   Из всех моих познаний о жизни гномов в памяти мелькнула только одна-единственная сказка с хорошим концом.
   – Я Белоснежка!
   – Кто-кто? – Брови присутствующих поползли вверх.
   Ну да, при таком внешнем виде: в грязной, порванной простыне и со спутанными волосами выдавать себя за нежную, скромную деву – сумасшествие. Но зато это имя им наверняка знакомо! Неужели история Белоснежки старше самого Кащея? О нем-то здесь и не слыхали! Вот это да!
   – Я Белоснежка, – повторила я, – та самая, которая дружила с семью гномами. Вернулась к вам с миссионерской целью.
   – Ух ты! – восхитился предводитель. – Давненько такого не было. Вторжение во владения цвергов плюс самозванство! Здесь так с ходу статью и не назовешь. Будет суд! Подсудимой необходимо выбрать защитника.
   Влипла! Только этого мне не хватало. Или все же лучше, чем без суда и следствия? И кого же мне теперь брать адвокатом? Может, среди местных и есть таланты, но они мне незнакомы, да и платить нечем. Кащей? Я оглянулась. Нет, он себя и то отстоять не смог. Значит, остается один вариант.
   – Я сама буду себя защищать.
   – Вообще-то так не принято. Но…иногородним – скидки.
   При этих словах группа цвергов круто развернулась на каблуках и покинула помещение. Так, нужно хорошенько подготовиться к защите.
   – Кстати, Кащей, проведи разъяснительную работу. Кто такие цверги?
   – Во всяком случае, это не гномы.
   – Вот как! Ну и…
   – Гномы – элементалы, духи земли. А цверги – это живые материальные существа, древний народ, предки всех карликов: кобольдов, стуканцев, коблинай, эрдлюитл и других. Яга рассказывала о древних народах, но они, когда началось массовое расселение человека, вдруг исчезли. Вот они куда, оказывается, переселились. Цверги…
   Хорошенько подготовиться к защите не довелось. Какие же они оперативные! Двое стражников, не произнеся ни слова, сняли с меня цепи, тут же заменив их на подобие наручников, и поволокли к выходу. Я только и успела, что бросить на скрипящего зубами Кащея прощальный взгляд.
   Несколько минут спустя мы оказались в огромном зале, где уже ждали судьи, присяжные, стража. Как в кино. Интересно, кто у кого содрал всю эту процедуру? А зрителей… Ни одного свободного места. Аншлаг! Да, я должна гордиться. Событие года!
   Мой взгляд упал на замученную простыню, окутывающую мое тело. Да, наряд малость не по теме. Не от Валентино и даже не от Юдашкина. Что делать? Такова жизнь. Надо радоваться тому, что есть. Спасибо милой простыне за то, что она еще держится после стольких полетов. Итак, разрешаю начинать.
   – Встать! Суд идет!.
   Да ладно, встаю-встаю. Не дергайте.
   – Сегодня, многоуважаемые цверги, на повестке дня дело так называемой Белоснежки, которая обвиняется в нарушении государственной границы и присвоении чужого имени. Обвинитель: славноизвестный Цвиг Ги Ру (им оказался богато одетый цверг, с которым мы уже познакомились), защитник – сама обвиняемая. Итак, что вы можете сказать в свое оправдание?
   Придумать я ничего не успела, придется импровизировать. Главное теперь – стоять на своем. А то еще ко всем грехам добавят лжесвидетельство в суде.
   – Я утверждаю, что я и есть Белоснежка.
   Зал возмущенно зароптал.
   – Та самая?!
   – Та самая.
   – А не знаете ли вы, подсудимая, что настоящая Белоснежка умерла несколько тысячелетий назад?
   Умерла? Что ж ты так, подруга! Подвела…
   – А разве я утверждаю, что я живая?
   – ???
   Интересно, какая у них религия?
   – Многоуважаемые судьи, дорогие цверги! Верите ли вы во Всевышнего Бога? Творца, который создал всех нас?
   Гул толпы прозвучал утвердительно. Хорошо, можно продолжать.
   – Так вот, тысячелетия назад я умерла, за добрые дела была вознесена на небо, где и пребывала до последнего времени в виде ангела.
   – Докажи! – послышались крики.
   Вот где и пригодились мне неудобные, но так вовремя прорезавшиеся крылышки. Я подвигала плечами туда-сюда, чтоб приспустить простыню, и обернулась к народу спиной.
   Рев цвергов потешил мою душу. Я их сделала!
   Судьи велели мне подойти и придирчиво обследовали крылышки.
   Ну что? Съели? Всамделишные!
   Судьи удовлетворенно закивали. Но мой обвинитель не успокаивался, атеист несчастный.
   – А почему же, будучи ангелом, подсудимая не может освободиться от оков?
   – Да, интересно, почему же? – поддакнули судьи.
   – Да потому, что Бог, отправляя меня к вам, на Землю, дал мне тело, чтобы вы могли меня видеть и слышать!
   – А почему же ангел одет в такие грязные лохмотья? – не унимался Цвиг Ги Ру.
   – Да потому, что с высоты неба я упала прямо в заросли на краю света! Посмотрела б я, если бы вас сбросили с вертолета без парашюта!
   Суд удалился на обсуждение, я вздохнула и присела, оглядываясь на публику. Как среагировали? Может, я лишнего ляпнула насчет вертолета?
   Цверги заинтригованно шушукались и искоса посматривали на меня. Что-то будет?
   Судьи вернулись, построив всех по стойке «смирно». Ну? Да не мнитесь же, вопрос жизни и смерти решается.
   – Верховный суд цвергов решил и постановил: признать подсудимую действительно Белоснежкой, ставшей ангелом после смерти и возвратившейся на Землю во плоти.
   Ура! Да здравствует самый гуманный суд в мире!
   – Итак, обвинение в самозванстве снимается. Остается вопрос о нарушении государственной границы.
   Приехали…
   – Протестую! В связи с подтверждением судьями моей личности как настоящей Белоснежки автоматически должно быть снято обвинение в незаконном переходе границы, в связи с тем что переход был осуществлен в миссионерских целях для посещения моего любимого народа.
   – Ну нетушки! – восторженно заорал Цвиг. – Все-таки она самозванка! Настоящая Белоснежка жила в свое время у коблинай, а вовсе не у цвергов!
   – Но у вас общие корни! Я решила обойти все родственные народы, – выкрутилась я.
   – А вначале ты вообще говорила, что жила у гномов! – обличительно ткнул в меня пальцем Цвиг.
   – В небесной канцелярии все народы ниже метра шестьдесят ростом называют гномами! – парировала я.
   Зал зароптал. Мой оппонент обиженно захлебнулся:
   – Но… но… но независимо от миссионерской деятельности факт безвизового перехода границ остается! Уголовный кодекс цвергов не предусматривает поблажек ни для кого!
   Судьи закивали. Буквоеды!
   – В данном случае разрешение было дано высшими инстанциями.
   – Это какие же инстанции выше Верховного суда цвергов? – удивился главный судья.
   Я пошла ва-банк:
   – Это небесная канцелярия. Сам Бог!
   Да простит мне Бог такое самоуправство. Но дело-то идет о моей жизни, поэтому, думаю, он не будет против.
   – Тогда покажи нам разрешение в письменном виде! – лукаво прищурился Цвиг.
   – Неневеста Кящеева
   – Оно в устном виде! И не тыкай посланнице Божьей! – Мой голос пронесся по залу в полной тишине и даже, отлетев от дальних стенок, вызвал эхо. Получилось внушительно.
   Ну думайте теперь, как проверить устное распоряжение Бога.
   Суд снова удалился на совещание. Все опять зашушукались. Мой оппонент нервно тер сапфиры на повязке, пытаясь придумать еще какие-нибудь обвинения. Но теперь все доводы были бы уже не против меня, а против Творца. Поэтому он не решился продолжить.
   Судьи вернулись после короткого совещания и объявили решение:
   – С Белоснежки снимаются все обвинения. Но в связи с тем, что цверги в миссионерах не нуждаются, постановляется ее накормить, приодеть, снабдить провизией и выпроводить за границы государства.
   Ура! Мне удалось выиграть этот процесс ценою в жизнь!
   Да, кстати…
   – Многоуважаемые судьи, я рада, что вы вняли гласу Божьему и голосу рассудка, и прошу вас также вернуть моего спутника, этого неудачника-шутника, которого Бог приставил мне в роли телохранителя.
   Судьи переглянулись и кивнули.
   Я довольно потерла руки. Дело сделано!
   Спустя некоторое время – у цвергов все делается быстро – мы с Кащеем уже обедали в небольшой трапезной вместе с судьями. Им было очень интересно расспросить нас о жизни «наверху». Так что пришлось включать фантазию на полную.
   Бессмертный был без малейшего понятия, о чем я наплела в суде, поэтому мне неоднократно пришлось наступать ему на ногу и отвечать за двоих. Он быстро смекнул, что к чему, набил рот едой и, когда к нему обращались, только мычал и непонятно жестикулировал. В итоге он наелся под завязку и к концу обеда уже врубился в ситуацию. Тогда он в свою очередь стал мне подыгрывать, давая возможность что-то пожевать. Я так и не поняла, что мы ели, что пили, но после столь долгого воздержания мне всё показалось ужасно вкусным. Когда вопросы исчерпались, а цверги изрядно наелись и напились, они стали рассказывать нам о своей жизни.