Куртц Кэтрин. Властитель Дерини

   - Пора? - спросил Кардиель. Вопрос прозвучал несколько глуповато.
   Морган кивнул и протянул мокрую руку. Кардиель, со вздохом берясь за нее, сел у границы воды. Он вздрогнул, когда его ноги соскользнули в воду, темные глаза засветились странным блеском в призрачном свете, исходившем от зеленоватой таинственной сферы.
   Морган осторожно поддерживал Кардиеля, а тот, ежась и повизгивая, вошел, наконец, в озеро. Они поплыли к тому месту, где нужно было нырять. Кардиель явно нервничал. Он все старался заглянуть под воду, и Морган опустил источник света пониже.
   - Ну как, сможете нырнуть сюда? - тихо спросил Морган.
   - У меня нет выбора, - лицо епископа было бледным, но чувствовалось, что он твердо решился на этот шаг. - Ты только скажи, что я должен делать.
   Морган кивнул.
   - Входное отверстие на глубине шести футов, прямо под нами. Видите его?
   - Смутно.
   - Хорошо. Теперь ныряйте, как делали остальные. Я нырну вместе с вами и помогу проплыть до конца. Только помните, нельзя дышать, пока не вынырнешь на другой стороне. Ясно?
   - Я попытаюсь, - с сомнением в голосе ответил епископ.
   Помолившись тому святому, который оберегал епископов, ныряющих в воду, Кардиель ощутил легкое похлопывание по спине. Он крепко зажмурил глаза, вдохнул воздух, задержал дыхание и нырнул. Морган последовал за ним.
   Но случилось то, чего Морган не предполагал. Кардиель бестолково молотил руками и ногами, но проку от этого было мало. Они не могли опуститься на нужную глубину.
   Морган обхватил епископа руками за пояс и пытался тащить его вниз, но ничего не получалось. Кардиель не понимал, что от него требуется. Наконец, измученный Морган направил его вверх.
   Пока они были под водой, свет погас, и теперь воцарилась полная темнота. Кардиель все еще бил руками по воде, не понимая, где он. Морган положил ему руку на плечо, и епископ постепенно стал успокаиваться. В темноте раздавалось его хриплое дыхание.
   - Мы уже перебрались на ту сторону? - спросил он.
   Морган был рад, что в пещере темно, и епископ не видит выражения его лица в этот момент.
   - Увы, нет, мой друг, - сказал Морган, пытаясь придать своему голосу сердечность, которой вовсе не ощущал. - Но мы сейчас переберемся, не беспокойтесь. Мне кажется, что вы гребли недостаточно энергично.
   Наступила тишина, и затем Кардиель кашлянул. Это был единственный звук в пещере, за исключением редких всплесков воды.
   - Мне очень жаль, Аларик. Я же говорил, что я плохой пловец. Мне не нырнуть так глубоко.
   - Вам придется сделать это, - ответил Морган, - иначе вы останетесь здесь, а я не могу этого допустить.
   - Боюсь, что у меня не получится, - слабым голосом возразил Кардиель.
   Морган вздохнул.
   - Давайте попытаемся еще раз. Не набирайте так много воздуха перед тем, как нырнуть. Это поможет погрузиться глубже. Я буду помогать вам.
   - А вдруг мне не хватит воздуха? - в голосе епископа прозвучал страх.
   Морган понял, что епископ испуган сверх всякой меры.
   - Не беспокойтесь ни о чем, только не дышите в воде, - прошептал он и легонько подтолкнул Кардиеля. - Ну, вдохните, выдохните - и вниз!
   Морган услышал хриплый вдох, медленный выдох, а затем Кардиель стал погружаться в темную глубину.
   Морган схватил его за плечи, толкая в том направлении, где должен быть проход. Он почувствовал, что Кардиель задыхается, что епископа охватывает паника. Но Морган решительно затащил его вниз и втолкнул в отверстие. Однако достигнув другого конца прохода, он заметил, что Кардиель перестал сопротивляться и тело его обмякло.
   Мысленно призывая Дункана и Келсона, Морган начал изо всех сил толкать тело епископа наверх, где над поверхностью маячило слабое пятно света. Только бы Кардиель не захлебнулся. Но как ни мало времени они находились под водой, Морган вытащил на поверхность бесчувственное тело.
   Как только голова Моргана оказалась наверху, он крикнул Дункана и Келсона, прося о помощи. Те были уже в воде, и понадобилось всего несколько секунд, чтобы доставить бесчувственного Кардиеля на берег. Морган перевернул его на живот и начал ритмичными движениями выдавливать воду из легких. Вода ручьями лилась изо рта и носа.
   Морган сердито покачал головой и выругался:
   - Черт возьми, я же говорил, что нельзя дышать под водой! Неужели он считает себя рыбой?
   Кардиель все еще не дышал. Морган перевернул его на спину, но грудь епископа была неподвижной.
   Морган снова выругался и принялся хлопать многострадального епископа по щекам. Дункан наклонился к Кардиелю и начал вдувать воздух ему через рот. Время тянулось бесконечно долго, но вот грудь затрепетала, и все удвоили свои усилия.
   Наконец, они были вознаграждены: послышался слабый кашель, который тут же перешел в судороги, потрясшие все тело.
   Кардиель с трудом перевернулся на бок и изверг из себя еще фонтан воды. Потом открыл глаза и повернул голову, чтобы посмотреть на них.
   - Неужели я жив? - прохрипел он. - Я прошел через кошмар.
   - Да, вы чуть не расстались с жизнью, - качая головой, сказал Морган. - Очевидно, кто-то на небесах покровительствует вам, милорд.
   - Хвала нашему Господу, - простонал Кардиель и попытался перекреститься. - Я благодарю всех вас.
   С помощью Дункана он сел, снова закашлялся, а затем жестом попросил помочь ему подняться на ноги. Не сказав ни слова, но всем видом показывая, что он восхищен стойкостью епископа, Морган подал ему руку и помог встать.
   Через несколько минут все четверо стояли у развилки, где каменный коридор разделялся на два рукава. В левом коридоре их ждал сплошной мрак, а правый был завален кучей камней. Морган осторожно прозондировал завал.
   - Плохо. Я хотел пройти по этому проходу в крепость, после того как мы переоденемся и вооружимся в моей башне.
   - А в башню мы попадем по левому ответвлению? - спросил Келсон.
   - Конечно. Но затем придется идти по коридорам замка, где нас могут заметить. Увы, делать нечего. Пошли. Впереди у нас несколько коридоров и лестниц. Будьте осторожны и не шумите.
   Вскоре Морган привел их к узкой винтовой лестнице - не шире полуярда. Лестница заканчивалась небольшой площадкой. В каменной стене они увидели тяжелую дверь. Морган остановил своих спутников движением руки, ослабил магический свет до еле заметного огонька и подошел к двери. Остальные видели только его неясный силуэт, но не могли разобрать, что он делает.
   Послышался тихий голос Моргана, произносившего заклинание, - и по каменным стенам забегали призрачные огоньки.
   Вскоре они погасли. Тогда Морган повернулся к молча ожидающим его людям и жестом пригласил их приблизиться. Дверь бесшумно распахнулась, и все четверо вступили в комнату Моргана, занимавшую верхнюю часть башни. Это было личное убежище Моргана, куда никто не мог войти без него.
   В комнате стоял полумрак. Она освещалась только слабым светом луны, проникающим через семь окон с зелеными стеклами, прорезанными в толстых стенах.
   Морган вошел в комнату, бесшумно ступая босыми ногами по толстому ковру на полу, и на ходу дал знак остальным задернуть шторы на окнах и зажечь свечи.
   Вскоре все четверо стояли, щурясь от яркого света, что никому не мешало с любопытством оглядываться. На круглом столе близ камина сразу привлекал внимание тщательно отполированный шар золотистого цвета большой, величиной с кулак, казалось, он парит в воздухе. Его поддерживала подставка, выполненная в виде золотого грифона.
   У Кардиеля при виде этого от изумления перехватило дыхание. Он шагнул к шару, но Дункан тихо позвал епископа, чтобы заняться делом.
   И вот все четверо уже рылись в сундуках и ящиках, сбрасывая с себя мокрую одежду и переодеваясь в сухую. Когда они закончили, оказалось, что только Морган и Дункан одеты нормально, по размеру. Келсону туника Моргана, хотя он постарался выбрать самую короткую, доходила до колен, а плащ лишь немного не доставал до земли. А Кардиель постарался найти себе обязательно все черное, хотя он сейчас вовсе не походил на лицо духовного звания. Туника была ему тесна в талии, а сапоги немного малы. Однако широкий черный плащ скрывал все огрехи его одежды. Он тщательно вытер деревянное распятие и протер епископский перстень, не забыв полюбоваться его сиянием. Морган и Дункан в это время просматривали арсенал Моргана, выбирая оружие.
   Наконец, Морган дал знак соблюдать полную тишину и пошел к двери тяжелой двери из старого потемневшего дуба, на которой был изображен зеленый грифон.
   Морган приложил глаз к изображению грифона и осмотрел пространство по ту сторону двери. Приложив палец к губам, он осторожно ее открыл. Недалеко за ней оказалась вторая дверь, и Морган долго прислушивался возле нее, а затем вернулся обратно и прикрыл первую дверь.
   - Там, как я и предполагал, стоит охранник. Дункан, пойдем со мной и послушаем вместе. Если он достаточно чувствителен, мы сможем управлять им из-за двери. В противном случае придется убить его.
   - Давай попытаемся, - кивнул Дункан, направляясь вслед за Морганом.
   Они встали вдвоем у двери, приложив к ней головы и руки, закрыв глаза. Так они долго стояли, затаив дыхание, излучая психическую энергию. Наконец, Морган недовольно покачал головой, достал стилет и попробовал его острие на ноготь. Его губы прошептали одно слово: "Готов", и священник угрюмо кивнул.
   Келсон и Кардиель подошли поближе, влекомые острым любопытством, а Морган опустился на колени, пробежал рукой по двери, отыскивая щель. Он приставил лезвие стилета к найденной щели и резким движением вогнал его туда. Затем осторожно вытащил лезвие. Оно было запачкано чем-то красным. За дверью раздался стон, и затем послышался тихий звук, как будто что-то сползло на пол.
   Покачав головой, Дункан открыл дверь. Они увидели на полу перед дверью распростертое тело человека. Из еле заметной ранки на спине медленно сочилась кровь. Охранник не двигался, и после некоторого колебания Морган взял его за руки и втащил в комнату.
   Лицо Кардиеля омрачилось, когда на полу, покрытом ковром, он увидел труп. Кардиель перекрестил его и, перешагнув через тело, присоединился к остальным.
   - Мне очень жаль, епископ, но другого выхода не было, - прошептал Морган, запирая за ним дверь и давая знак следовать дальше.
   Кардиель ничего не сказал, но его кивок ясно говорил, что он не осуждает Моргана за это убийство.
   Они шли минут пять - осторожно, вздрагивая при каждом шорохе, и вскоре оказались в коридоре, стены которого были обшиты деревянными панелями. На одной из стен был укреплен факел. Морган правой рукой снял факел, а пальцами левой руки быстро пробежал по панели, нажимая потайные кнопки.
   Центральная панель сдвинулась в сторону, давая им проход. Морган пропустил всех, прошел сам и вернул панель на место, а затем повел их дальше. Через несколько десятков ярдов, повернувшись к ним, он сказал:
   - Теперь слушайте меня, и слушайте внимательно, потому что времени повторять больше не будет. Сейчас мы находимся в начале сети тайных ходов, пронизывающих стены замка. Этот ход ведет прямо в мои покои. Полагаю, там сейчас расположились Варин или архиепископы. Ну, а теперь ни слова, пока я не разрешу. Согласны?
   Никто не возражал, и все четверо двинулись в путь, пока не дошли до коридора, стены которого скрывались под коврами и гобеленами.
   Морган подал факел Дункану, а сам двинулся к левой стене. Там он отодвинул край гобелена и заглянул в глазок, внимательно осматривая комнату, узнавая всю обстановку: ведь эта комната совсем недавно была его спальней. Затем Морган повернулся к своим спутникам с выражением угрюмого торжества на лице.
   Как он и предполагал, комнату занимал Варин де Грей. И сейчас он совещался со своими людьми. Жестом Морган приказал Дункану погасить факел, а затем показал несколько глазков в стене.
   Теперь все они могли видеть предводителя повстанцев и слышать его слова.
   - Как мы можем бороться с ними? - с тревогой спросил один из людей Варина. - Я буду драться с Дерини и даже готов умереть, если надо, но если герцог применит магию, то у нас ведь нет защиты против нее, Господи спаси наши души.
   - Разве этого недостаточно? - спросил Варин, сидевший в кресле у камина. Он поднял вверх сложенные пальцы.
   - Да, но...
   - Нужно верить в наше дело, Маркус, - сказал второй. - Разве Бог не вступился за нас там, в часовне Святого Торина? Магия там не подействовала!
   Варин покачал головой и посмотрел в пламя.
   - Неудачный пример, Поль. Морган был одурманен, когда мы захватили его там. Я уверен, что он, как сам утверждал, и вправду не мог использовать в тот день свою магию, так как находился под действием снадобья. В противном случае его кузен не открыл бы себя как Дерини: он слишком долго сохранял эту тайну, чтобы раскрыть ее без серьезных причин.
   - Значит, мы не знаем, что он может сотворить, - стоял на своем Маркус. - Может, он решит обрушить на наши головы весь замок. Он может...
   - Нет, помимо того что он Дерини, это человек разумный. Он не станет разрушать замок, если найдет другие возможности. Он...
   Послышался частый взволнованный стук в дверь, который тут же повторился, хотя никто еще не успел среагировать на первый.
   Варин прервал фразу и посмотрел на двух своих приближенных.
   - Войдите, - сказал он.
   Снова послышался стук, на этот раз более настойчивый, и Поль направился к двери.
   - Они не слышат, милорд. Эта комната хорошо звукоизолирована. Я впущу их.
   Когда Поль был уже у двери, снова послышался стук. Поль откинул засов, и в комнату буквально ввалился сержант в форме милиции Варина.
   - Лорд, лорд, ты должен помочь нам! - воскликнул он, падая на пол у ног Варина. - Мои люди готовили камни на стене, и куча камней обвалилась.
   Варин сел прямо в кресле и пристально посмотрел на человека.
   - Кто-нибудь ранен?
   - Да, лорд, Свен Матиссон. Все успели отскочить в сторону, а у него нога застряла между камнями. У него переломаны ноги.
   Четыре человека вошли в комнату. Они тащили тело несчастного Свена.
   Варин встал. Сержант схватил полу его одежды, поднес к груди, затем поцеловал и прошептал:
   - Помоги ему, лорд! Ты можешь его спасти.
   Четверо человек со своей ношей в нерешительности остановились посреди комнаты, и Варин медленно кивнул, указав им на огромную кровать самого Моргана, стоящую в другом конце комнаты.
   Солдаты быстро положили пострадавшего на кровать и по приказу Варина удалились.
   Варин пошел к раненому, приказав Маркусу запереть дверь. Он с участием посмотрел на беднягу.
   Свен был сильным человеком, но это не помогло, когда на него обрушилась груда камней. Выше пояса он был совершенно невредим, здесь ничто не указывало, что он серьезно пострадал. Но его ноги, затянутые в кожаные штаны и сапоги, были вывернуты под невероятными углами.
   Варин жестом велел Полю поднести поближе свечи и, заметив, что лицо Свена исказила гримаса боли, ласково положил руку на лоб раненого.
   - Ты слышишь меня, Свен?
   Свен замигал, стараясь сфокусировать взгляд на лице Варина, и когда ему это удалось, стало ясно, что он узнал Варина. На его лице появилось спокойное выражение, и он опять закрыл глаза.
   - Прости меня, лорд. Мне следовало быть более осторожным.
   Варин посмотрел на неподвижное тело, а затем снова перевел взгляд на лицо Свена.
   - Тебе очень больно, Свен?
   Свен кивнул. Его челюсти были плотно сжаты. Преодолевая боль, он снова разомкнул веки, чтобы видеть своего кумира. Никакими словами нельзя было передать того, что Варин увидел в глазах страдающего человека.
   Варин выпрямился, посмотрел на изуродованное тело и протянул руку к Полю.
   - Кинжал.
   Когда Поль подал кинжал, глаза Свена расширились, и он сделал попытку приподняться, но Варин мягко уложил его снова.
   - Спокойствие, мой друг. Я не собираюсь убивать тебя. Мне придется испортить тебе штаны, но мне нужна твоя жизнь. Доверься мне.
   Когда Свен успокоился, Варин приложил лезвие к пропитанной кровью кожаной штанине и начал резать снизу до самого пояса.
   При первом прикосновении к изувеченной ноге Свен вскрикнул от боли, потом обмяк и затих. Вторая штанина была вскрыта таким же образом, и теперь взору присутствующих открылись исковерканные и окровавленные ноги.
   Варин бросил кинжал на постель, долго рассматривал конечности, подозвал Поля и Маркуса, чтобы они помогли ему выпрямить сначала одну ногу, а затем другую. Когда все было сделано, Варин надолго задумался, сложив руки, потом, стряхнув оцепенение, обратился к трем зрителям:
   - Повреждение очень серьезное, - тихо сказал он. - Если ему сейчас не оказать помощь, он погибнет.
   Наступила долгая тишина, в которой слышалось их тяжелое дыхание, затем Варин продолжил:
   - Я никогда не лечил такие серьезные раны, - он помолчал. - Вы будете молиться со мной, друзья мои? Мне нужна ваша поддержка, хотя только воля Господа излечит этого человека.
   Все трое - Поль, Маркус и сержант рухнули на колени и воздели руки к небу.
   Варин продолжал смотреть вниз, в пол, как будто в комнате никого кроме него не было, затем поднял глаза и простер руки над раненым.
   - Ин номинэ Патрис, эт Фили, эт Спиритус Санкти. Амэн... Орэмус...
   Варин начал молиться, глаза его закрылись, над головой начало формироваться слабое сияние. Слова его молитв шелестели по комнате, так что присутствующие не могли разобрать этих слов, как не могли разобрать их и те, кто подсматривал через потайные отверстия в панелях. Но они не могли не заметить сияния над головой новоявленного пророка, спокойной уверенности, с которой он простер руки над изувеченными ногами Свена и коснулся их.
   Они смотрели в тишине, как пальцы Варина скользили по искалеченным ногам, и страшные рваные раны затягивались от их прикосновения.
   Спустя некоторое время Варин запел последнюю молитву. Он приподнял сначала одну ногу, затем другую. И все могли убедиться, что ноги снова стали прямыми и невредимыми, как будто и не было груды тяжелых камней, обрушившихся на эти ноги, сокрушивших кости, нанесших страшные раны.
   Когда последние слова Варина растаяли в тишине, глаза Свена тяжело раскрылись, и он сел в постели, с изумлением глядя на свои ноги, пробежал пальцами по ним сверху вниз и обратно, чтобы убедиться, что они целы и невредимы.
   Все поднялись с колен. Варин некоторое время смотрел на Свена, а затем истово осенил себя крестным знамением и прошептал:
   - Чудо свершилось.
   А в тайном укрытии Морган готовился действовать. Подозвав Дункана и Келсона, он прошептал им несколько слов, выпрямился и снова посмотрел в глазок. Дункан положил меч и исчез в темноте. Морган обратился к Кардиелю:
   - Пора, Ваше Преосвященство. Следуйте моим указаниям. Они подготовили сцену для нашего эффектного появления, и я хочу сохранить весь настрой как можно дольше. Согласны?
   Кардиель торжественно кивнул.
   - Келсон?
   - Готов.
   Варин и его люди стояли над исцеленным Свеном, и тут откуда-то со стороны камина послышался слабый звук.
   Поль посмотрел в ту сторону, откуда раздался звук, и застыл. Рот его раскрылся от изумления, а глаза в ужасе расширились.
   - Лорд!
   При этом восклицании Варин и остальные оглянулись - как раз вовремя, чтобы увидеть, как часть стены раскрылась и в образовавшуюся дверь вошел Келсон.
   Да, это был Келсон. Все узнали его юное лицо, освещенное слабым светом огня в камине.
   А затем у повстанцев вырвались гневные возгласы: рядом с королем встал высокий золотоволосый Морган. И тут же появилась третья фигура. Этого - человека с серо-стальными волосами - Варин не знал. Дверь в стене за ними закрылась.
   Варин бросил дикий взгляд на своих людей, и те бросились к выходу, но тут же остановились: у двери стоял Дункан. Обнаженный меч в его руке не угрожал, но был наготове. Варин застыл и сумасшедшими глазами уставился на Дункана, припомнив последнюю встречу с ним.
   Варин закрыл глаза и с видимым усилием постарался овладеть собой. Только после этого он повернулся, чтобы встретиться лицом к лицу со своим королем и возмездием.
   15
   - Прикажи своим людям сдаться, Варин. Теперь здесь буду командовать я, - произнес Келсон.
   - Я не могу этого позволить, сэр, - карие глаза Варина без страха встретили взгляд короля. - Поль, вызови стражу.
   - Прочь от двери, Поль, - приказал Келсон прежде, чем тот двинулся с места.
   Поль замер при звуке своего имени, произнесенного королем, а затем посмотрел на Варина, ожидая приказаний.
   Перед зеленой дверью стоял Дункан, сжимая в руке меч. Он готов был без колебаний пустить его в ход.
   Взгляд Варина упал на дверь, затем на перекошенное лицо Поля, на непроницаемые глаза Моргана, стоявшего рядом с королем. Спустя несколько мгновений плечи его безвольно обмякли.
   - Мы проиграли, друзья мои, - сказал он устало. - Бросьте оружие и встаньте в сторону. Мы не можем противостоять колдовству Дерини с простой сталью в руках.
   - Но, милорд... - запротестовал один из его людей.
   - Довольно, Джеймс, - он поднял голову и снова встретил взгляд Келсона. - Все знают, какова судьба тех, кто восстает против короля и терпит неудачу. Во всяком случае, я и все остальные умрем с мыслью, что мы сражались в защиту Господа. А ты, король, дорого заплатишь за наши жизни там, на небесах.
   Четверо людей Варина начали перешептываться, бросая на Келсона злобные взгляды, но все же стали расстегивать ремни с мечами и перевязи.
   Тишину в комнате нарушали только глухие звуки падающей на ковер стали. Побросав оружие, повстанцы снова сгруппировались вокруг Варина. Даже теперь их вид внушал опасение.
   Келсон замечал все мелочи, когда по его приказу Дункан собирал оружие. И пока внимание пленников было отвлечено действиями Дункана, Морган еле заметно показал Келсону на низкое кресло у камина.
   С легким кивком Келсон подошел к креслу, подождал, пока Морган развернет его лицом к Варину и его людям, а затем уселся и величественно расправил складки плаща. Морган тут же занял позицию справа и чуть сзади. Кардиель оставался слева от камина.
   Создалось впечатление, будто король сидит на своем троне и вершит суд над подданными. Правда, роскоши для тронного зала здесь было маловато.
   Такое впечатление создалось и у Варина с его людьми, так что они по укоренившейся привычке тут же приготовились слушать, что скажет им их гордый юный король.
   - Мы не требуем ни твоей жизни, ни жизни твоих людей, - сказал Келсон Варину, переходя на королевское "мы". - Мы требуем только вашей преданности с этого момента... или, если не преданности, то, по крайней мере, желания выслушать то, что мы скажем.
   - У меня нет уважения к королю-Дерини, - набычился Варин. - Ваш королевский сан больше не пугает меня. Вы, Дерини, всегда очень наглы, когда находитесь под защитой своей магии.
   - Да? - удивился Келсон, приподнимая одну бровь. - А мы припоминаем, как ты глумился над генералом Морганом, обманом заманив его в ловушку и лишив возможности защищаться. Так что пользоваться полученным преимуществом люди имеют право. А почему Дерини не могут?
   - Я не буду сотрудничать с теми, кто занимается проклятой магией! выкрикнул Варин, упрямо тряхнув бородой.
   Морган с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться.
   - Да? А как же ты собираешься сохранить свою душу, Варин? Ведь твой дар исцеления - это твоя магия, разве нет?
   - Магия? - Варина передернуло, и он повернулся к Моргану. - Ты святотатствуешь! Как смеешь ты, нечестивец, сравнивать свою вонючую магию с милостью, дарованной мне Богом? Наш Господь - исцелитель. И ты не должен даже дышать одним воздухом с ним!
   - Все возможно, - спокойно кивнул Морган. - Об этом не мне судить. Но скажи, как ты сам понимаешь свой дар исцеления?
   - Исцеления?
   Варин заморгал и обернулся в недоумении. Он не мог понять смысла вопроса. Потом с жаром заговорил:
   - Святое Писание говорит, что Господь наш исцелял страждущих. И его ученики тоже, после того как он ушел. Даже ты должен знать об этом.
   Морган кивнул.
   - А вы, епископ Кардиель, согласны с тем, что сказал Варин?
   Кардиель, который до этого момента оставался на заднем плане, встрепенулся, услышав свое имя, и после некоторых колебаний вышел вперед, заняв место рядом с молодым королем.
   - Я всегда верил в то, что Господь наш и его ученики могли исцелять болезни, - осторожно сказал он.
   - Отлично, - кивнул Морган и снова обратился к Варину: - Значит, вы оба утверждаете, что дар исцеления - Божий дар?
   - Да, - ответил Кардиель.
   - Конечно, - согласился Варин, все еще недоумевая.
   - И твой дар исцеления - это Божий дар?
   - Я...
   Келсон шумно вздохнул и вытянул ноги, скрестив их.
   - Ну, Варин, не будь дураком. Мы же знаем, что ты можешь исцелять. Мы своими глазами только что видели это. Мы знаем, что прошлой весной ты исцелил человека в Кингслэйке. Не будешь же ты этого отрицать?
   - Я... конечно, нет, - сказал Варин. Кровь прилила к его лицу. Он старался держаться прямо и независимо. - Если Господь выбрал меня, то почему я должен отказаться от этой милости?
   - Я понимаю, - сказал Морган, нетерпеливо кивая и подняв руку, чтобы установить тишину. - Так, значит, дар исцеления - знак Божьей милости, Варин?
   - Да.
   - И только те, кто угоден Богу и заслужил его милость, могут исцелять?
   - Да.
   - А если и Дерини могут исцелять? - спокойно спросил Морган.