Кувшинов Виктор. Пирамиды астрала

   Я прицелился и ринулся вперед! Стенки только мелькали темными бликами, и перед глазами пронесся калейдоскоп кадров с комнатами, пустых и с людьми - старыми и молодыми, играющими с детьми и, смотрящими телевизор, отцами семейств, возящимися на кухне хозяйками и спящими стариками. Даже одна пикантная сценка попалась с влюбленной парочкой, прежде чем я, зазевавшись, не "врезался" в, стоящую на кухне и что-то готовящую, женщину. Я же забыл! Дом в середине делает ступеньку в пол этажа, и я оказался на уровне чуть выше пола - вот и врезался! Тем временем, женщина, как ни в чем ни бывало, продолжала готовить котлеты, что-то ворча на своего мужа. "Вот это да! Я спокойно пронесся через весь дом, а через человека пройти не могу! Я "встал", "подошел" сзади к женщине и попытался просунуть руку через нее. Рука уперлась в человеческое тело, а в моих ушах раздалось громкое шипение жарящейся в сковороде картошки и звуков работающего в комнате телевизора! По какому-то наитию я приблизился вплотную к женщине, "прижался" к ее голове своей, и услышал бормотание:
   - …что же это фарш так липнет к рукам? Надо было наверно яиц больше добавить…
   Я отодвинулся - бормотание и все звуки пропали. Я посмотрел на лицо женщины - ее губы были плотно сжаты. Тогда я "встал" посреди горящей плиты "взял" ее голову обеими руками - звуки вернулись. Я сосредоточился на "мыслях" женщины и услышал:
   - …сколько он там будет в этот ящик пялиться! - губы женщины оставались плотно сжатыми. И вдруг, я почти оглох! И оглох бы, если бы мог, от последовавшего вопля. Женщина открыла рот и крикнула. - Сережа! Помог бы хоть чем-нибудь…
   Я отскочил от нее и дальше уже нормально "слушал" их диалог о распределении семейных обязанностей. Мне стало все более-менее ясно, и я продолжил путешествие вдоль дома. "Пардон" - я опять еле увернулся от человека в подъезде и, пролетев стену, столкнулся с довольно молодой особой, принимающей душ в ванной комнате. Невольно оказавшись у нее в объятиях или сам ее обнимая мне ничего не оставалось больше, как восхитится формами прекрасного тела. Смутившись своим бессовестным подглядыванием и будучи в таком тесном контакте, кажется я сумел смутить и девушку, так как столкнулся с интересным явлением: девушка вдруг куда-то исчезла вместе с куском ванной! То есть все было на месте, но область ванны подернулась серой дымкой и как будто искривляла изображение. Я мысленно почесал в затылке и, была не была, кинулся прямо на предполагаемое место размещения красавицы. Вместо того чтобы столкнуться с ней, я "соскользнул" вбок и вывалился в прихожую. Это меня заинтриговало. Я развернулся и, через стенку, попытался опять "напасть" на предмет моего интереса и снова соскользнул оставшись в комнате с частично исчезнувшей ванной.
   "Что же это такое? Неужели это прелестное создание почувствовало меня и смогло не только "закрыться", но и отбрасывать меня. Получается, люди могут закрываться от таких астральных подглядываний! Кажется правы были экстрасенсы, когда что-то говорили насчет мысленного обведения себя кругом защиты от сглазов. Оставлю это на заметку и полетим дальше!"
   Мне надоело болтаться по дому и бессовестно подглядывать за людьми. Хотя, с другой стороны, какие социологические исследования можно было бы проводить! Я вылетел вбок дома и завис на высоте второго этажа. Передо мной простиралась вечерняя улица. Под деревьями уже собирались сумерки, скрадывая мелкие детали. Зажглись первые фонари, пока еще плохо соперничающие с огромным кругом уходящего солнца, уже наполовину скрывшимся за горизонтом и раскрашивавшим, на прощание, темные слои городского смога в кровавые тона. У меня захватило дух от возможности взлететь и любоваться прекрасным зрелищем заходящего солнца с высоты птичьего полета, что я тут же, недолго думая, и проделал. Это было что-то! Я все выше воспарял к фиолетово-темным небесам, любуясь бардовой кромкой умирающего гиганта, изрезанного снизу черными зубами бетонных городских коробок, и призрачно мерцая в теплых струях синеватого марева.
   Я очнулся от наблюдения волшебной картины заката, когда последние капли огня исчезли среди дальних городских высоток. Я вдруг с ужасом обнаружил себя на высоте нескольких сот метров, без парашюта или каких либо других средств спасения. С застывающим на губах криком и свистом ветра в ушах я понесся к земле в свободном падении. "Нет только не это!" - все кричало внутри. Но земля неумолимо приближалась со все нарастающей быстротой и я врезался в нее мешком, переломав все кости и испытывая страшную боль во всем теле.
   "…что же со мной случилось? Я же не умер! Я лежу, распластавшись по земле, упиваясь своей болью. Но никто не обращает на меня внимания… Вон, пенсионер выгуливает собачку… Хорошая собачка… А что это она делает? Подбежала ко мне… Видит, что ли меня. А вот этого не надо!" Не вынеся зрелища льющейся на меня и через меня собачкиной мочи, я вскакиваю на ноги. При этом натыкаюсь на собачку ногой и, слегка увязнув в ней, чувствую, что не могу сдвинуть собаку с места. Зато ко мне возвращаются все звуки вечерней улицы: подвывающие машины, голоса людей, шуршание листвы. Собачка, тем временем, как будто почуяв мою ногу, застрявшую в ее боку, закончила справлять нужду и припустила по своим собачьим делам. Я же, хромая и чувствуя себя мешком с дроблеными костями, повернулся к своему дому и попытался представить свой несчастный трупик, лежащий сейчас на диване в моей комнате. Это великолепно сработало - я понесся по прямой, пронзая столбы, стенки, деревья и все прочее домой. Хотя деревья показались вязкими, словно кисель, когда я пролетал через их кроны. Но вот, стенка моего дома. Я ныряю прямо в комнату и с разгона влетаю в свое тело, не успев даже посмотреть, что делают Славка с Ташей. Темнота… Я открываю глаза. Господи, как я перепугался с этим падением! Все тело ноет, как избитое!
   - Привет! Что это ты, раньше времени вернулся?! - приветствовала меня Таша, заметившая мою возню на диване.
   - Ой, мамочки! Как же все кости болят!
   - С чего это они болят!
   - Дак я с такой высотищи грохнулся - все тело ноет, как один большой синяк! - продолжал хныкать я.
   - Хватит придуриваться, рассказывай, что там у тебя произошло!
   - А вы меня чайком напоите! А лучше, чем-нибудь покрепче! - и я, ничтоже сумняшеся, начал рассказ длиною больше, чем само путешествие.
   Ребята просто молодцами выслушали все, не перебивая и, можно сказать, затаив дыхание. Таша даже взяла листок бумаги и стала делать пометки по ходу моего рассказа.
   - А не врешь? - Славка задал единственный вопрос, только после окончания моего повествования.
   - Вот те крест, клык, и "кльянус мамой"! Хошь верь, хошь проверь - теперь нетрудно! Да и с чего мне вам врать-то?
   - Хватит дурака валять! Сейчас винца по бокалу за это дело примем и, не спеша, во всем разберемся! - сказала Таша вставая. - А ты, сиди, где лежал! Боец невидимого фронта! Действительно, видок у тебя - как из мясорубки. Даже в переломы поверить можно!
   Достав бутылку вина и фужеры из серванта, она доверила Славке роль виночерпия, а сама, уткнувшись в свои заметки, начала разбор полетов.
   - С тапочками у тебя здорово получилось. Похоже, что мы можем "там" менять наш внешний вид сообразно своим фантазиям. Стены, да видимо и любые неживые предметы, душа проходит без сопротивления. А вот люди и животные - неодолимые препятствия для движения души.
   - Это можно понять, - встрял Славка. - Он напоролся на такую же душу, но закрепленную в броне физического тела. А души, по всей вероятности, не могут проходить друг сквозь друга, так как состоят из одной субстанции.
   - Ладно, примем это за факт. Дальше. Федя был прав, когда предположил, что души не воспринимают других физических излучений, кроме света. А вот подслушать мир через посредство души, находящейся в теле, вполне возможно. И даже читать ее мысли.
   - Я думаю, что и голоса говорящих я тоже слышал мысленно. Скорее всего, мы сможем понимать любой язык, находясь "там", - внес я свою хилую лепту в рассуждения. Соображать мне совсем расхотелось, и я просто плыл по течению разговора, только иногда всплескивая какой-нибудь мыслью.
   - Да. Твои интимные похождения в ванной говорят о том, что души могут закрываться от контакта с другими психическими сущностями, скорее всего, даже не подозревая об этом. Надо потом это друг на друге попробовать. А вот твое падение - наверно, самый важный опыт! - продолжала комментировать Таша. - Насколько я понимаю, душа, очутившись там, может оказаться заложницей своих страхов. Ты боишься высоты? - посмотрела на меня Таша.
   - Конечно не панически, но боюсь, - признался я.
   - Вот! Это очень важно для техники безопасности! "Там" мы можем чего-нибудь испугаться. А по своей природе душа совершает то, о чем сама думает. Независимо от того, желает она этого или нет. Ты слишком живо представил себе падение. Ну и совершил его!
   - Точно! - воскликнул я, наконец, все поняв. - У меня даже ветер "свистел" в ушах! Чего по определению быть не могло. Эк я развоображался! Размазал сам себя по асфальту, как масло по бутерброду! Умора! До сих пор все болит!
   - А представь, ты так же начнешь тонуть или гореть! Так что, на сегодня, это первая опасность, подстерегающая нас там! - если бы она знала, сколько их там будет еще ждать наши души!
   - Ребята, нам нужно как-то подстраховывать друг друга!
   - Точно, завтра мы со Славой пойдем вместе. Заодно отработаем все полученные данные на себе и на тебе, - Ташка хитро прищурилась.
   - Это, как это, на мне? - с тревогой я заподозрил какой-то подвох.
   - А будем тебя смущать оттуда! Посмотрим, поставишь ты защиту или нет?!
 

***

 
   На следующий день на работе меня ждали, ну уж никак мной неожиданные, любовные объяснения. Если ты человек сравнительно молодой, не очень большой урод и не обремененный цепями Гименея, то, волей-неволей, оказываешься периодически втянутым в какую-нибудь любовную интригу, даже помимо своей воли. На этот раз, положение оказалось действительно сложным, так как я, итак бывший о себе весьма невысокого мнения в дамском вопросе, просто-напросто терял всякий моральный облик, причем, вне зависимости от разрешения ситуации.
   Где-то недели две назад у нас появилась миленькая выпускница биофака, проходящая у нас стажировку. Звали ее Галя. Это была невысокая, стройная девушка, весьма симпатичная, скромненькая такая. С короткой стрижкой темных прямых волос и очаровательными карими глазами. Помню, сначала я даже несколько "заинтересованно" на нее посмотрел, но в целом, все-таки, она была немного не в моем вкусе, и я спокойно о ней "забыл". Тем более, что я предпочитал не заводить служебных романов, обычно грозящих снижением работоспособности, как самих влюбленных, так и окружающих сотрудников, чьи интересы переключаются с работы на обсуждения и сопереживания. Подвела меня моя дурная манера выпендриваться и нести всякую галиматью перед кем попало, а перед свеженькими ушами - и тем более.
   Результат моего пустобрешества не замедлил отлиться мне сегодня по полной программе. Рабочий день шел как обычно. Я крутился по лаборатории, выясняя тут и там очередные трудности наших молодых сотрудников, точнее сказать, сотрудниц. Ну и был подловлен Галинкой на просьбу настроить инкубатор на определенный циркадный цикл. Ничего не подозревающая жертва (это я - мне как-то приятнее ощущать себя жертвой, чем изувером), сопроводила просящую девушку в институтскую камерную, где стояли всяческие термальные камеры, инкубаторы и термотроны.
   Уже настраивая прибор, я заподозрил, что что-то здесь было не так. Девушка явно принарядилась и поработала над своим лицом. И вела себя очень скованно. Я даже заметил, что у нее дрожали пальцы, когда она программировала прибор. В конце концов, когда программирование было завершено, и видимо, понимая, что упускает шанс, она решилась и дрожащим голосом спросила:
   - Женя, я вам… Я тебе небезразлична? - она, сжавшись, заглядывала мне в глаза.
   У меня внутри все замерло. Да, я же чувствовал это спинным мозгом, но ничего не предпринял раньше. "Сколько же тебя надо учить, старый козел? Сколько можно топтаться по молоденьким душам своими грязными сапогами? Ну чего ты бахвалился? Произвел впечатление - на свою задницу, петух Гамбургский!" - я стоял в ступоре, глядя в карие влажные от готовых пролиться слез, напряженно ждущие глаза, и не знал, что сказать: "Посмотри, как ей страшно - явно, она ведь не каждый день в любви объясняется! И что теперь, ответить этим ждущим глазам и губам?" Первым желанием было начать нежно успокаивать девушку, объяснить, насколько она прекрасна и какой я моральный урод. Но, по своему горькому опыту я знал, что занятие такой "всепонимающе-благородной" позиции приведет к тому, что эта девочка начнет лелеять свою несчастную любовь к блистательному и недоступному принцу - что было бы самым подлым поступком по отношению к ней. Можно было бы попытаться завязать отношения, рассчитывая, что они со временем охладеют. Но это было бы двойным обманом. Я чувствовал, что за первыми теплыми отношениями быстро бы настал миг, когда она не вызывала бы у меня никаких чувств, кроме жалости и, не дай бог, раздражения. А она, скорее всего, извелась бы от ревности и тоски.
   Пока эти варианты действий проносились в моей голове, пауза затягивалась до критических границ. И я, чисто по наитию, выбрал, с первого взгляда кажущийся жестоким, но, с моей точки зрения, наиболее щадящий ответ:
   - Дорогая моя! Я всей душой и телом не против бы с тобой поразвлечься! - начал я заговорщицким шепотом выговаривать ей на ушко, крепко обняв за тонкую талию и хищно улыбаясь. - Ты девочка, без сомнения, очень красивая, но моя Сонька не терпит конкуренции. И потом, я люблю девочек попышнее, чтобы было, сама понимаешь, за что ухватить. А вообще-то, если ты не против, можно и поплотнее познакомиться где-нибудь в уголке! - я закончил совсем уже похабным тоном.
   Мне удалось достичь желаемого результата, Галинка фурией вырвалась из моих "цепких" объятий и с криком "Идиот!" упорхнула из комнаты. Отлично, надеюсь, теперь она меня ненавидит и думает о том, как только она могла полюбить такого жлоба. Жаль только, что на душе остался противный осадок. Еще одна приличная и симпатичная девушка весьма низкого мнения обо мне. А впрочем, это, наверно, соответствует действительности. Ведь, если бы я почувствовал в ней опытную и ласковую кошку, а не пугливо настороженную лань, я наверно был бы не против скрасить свой холостяцкий быт легким и необременительным флиртом. Было как-то противно от своей собственной опытности, когда яркость настоящих чувств подменяют рассчитанные и отмерянные отношения.
   Так что, с работы к Славке я ехал в довольно гаденьком настроении. Но, все дальше удаляясь от работы, моя голова переключалась на более интригующие меня темы. Да, сегодня будет интересно. Немного досадно, что мне придется выполнять роль сторожа, но с другой стороны, я любил контролировать ситуацию. Поэтому, лучше буду себя чувствовать, следя за физическим состоянием их тел, а не переживая за эксперимент будучи в неизвестности. Все-таки двойного выхода мы еще не пробовали, и кто знает, чем это может обернуться. Федька все еще пропадал в своей командировке и не мог принять участия, так что, мероприятие предстояло проводить нам втроем.
 

ГЛАВА 7. ПОДПРОСТРАНСТВО

 
   Слава с Ташей уже приготовили все к "совместному полету". Они заметно волновались и несколько натянуто перешучивались. Недолго думая, мы решили, что они лягут на большую кровать в спальной комнате, где мне будет легче контролировать ситуацию, присматривая сразу за обоими "космонавтами". Мне было выдано пару бутылок пива - чтоб не скучал. Я предупредил их, что начну побудку через час, если они сами не вернуться. Ребята легли на кровать, и я отправил их по очереди в полет, сначала Ташу, потом Славку. Все шло нормально, я бесцельно побродил по квартире, проверил показания пульсометров и уселся пить предложенное пиво. Через час я начал побудку. Распоряжаться Ташиным телом в отсутствии хозяйки было как-то неудобно, да и хозяйка могла "подсмотреть". Поэтому я подошел сперва к Славке и начал похлопывать его по щекам. Он быстро проснулся и растянул физиономию в радостной улыбке, а сбоку уже доносился Ташкин смех. Она "проснулась" самостоятельно.
   - Чего это вам так весело? - озабоченно спросил я - или у вас уже психика едет?
   - Да нет, Жень! Это мы "там" веселились на собачьих скачках - за кошкой гонялись! Сейчас расскажем.
   - Ну, тогда пошли на кухню, поболтаем. Идти-то сможете? Никто ног не переломал? - спросил я, памятуя свое неудачное "падение" в прошлый раз. Разлив по чашкам душистый финский чай Форсман (каких только коллизий в жизни не бывает - оказывается и на камнях финского заполярья растут чайные деревья!), я потребовал от моих боевых соратников подробных объяснений, и рассказ не замедлил себя ждать…
   …когда Слава вынырнул из тела, он сразу "с замирающим сердцем" стал оглядываться вокруг: "А вдруг Ташу нельзя будет увидеть?"
   - Слава! - донесся Ташин зовущий голос, и он увидел ее, стоящей в углу комнаты. Она с напряжением смотрела на него, тоже, наверно, опасаясь увидеть что-нибудь запредельно маразматическое. Славка подскочил к ней и замер. Потом начал осторожно протягивать руку к Таше. Она зажмурилась от страха и тоже протянула свою руку ему на встречу. Их руки встретились! Они почувствовали обычное прикосновение родных рук. Таша открыла радостно глаза, кинулась к Славе и, крепко обняв его, крикнула:
   - Ура! Как я боялась, что мы начнем проходить друг сквозь друга!
   - А нам это надо? Я думаю, раз нам это не надо, то мы и не смешиваемся!
   - А мне кажется, здесь что-то другое. Вот представь, если бы наши психические сущности смешались, что бы тогда произошло? Может быть, из нас получился бы какой-нибудь психический монстр. Я думаю, это какой-то общий закон, который не дает просто так смешиваться душам, по крайней мере, без их на то желания.
   - Но главное, нам удалось! Мы вместе здесь! И можем подстраховывать друг друга, обмениваться мыслями и вообще… Таш, а ты видела мой выход из тела? - Вдруг вспомнил Слава.
   - Да! Это было интересно. Ты затих на кровати, и над твоей головой появилось серое облачко или марево, потом оно вдруг быстро вытянулось над тобой, принимая вид твоей точной копии, и поплыло кверху, - потом Таша стала вглядываться в лицо Славы и сказала. - Давай-ка подойдем к кровати, я хочу кое-что проверить, - они "подошли" к кровати со стороны Славкиного тела. Таша внимательно осмотрела "усопшего" и спросила. - Тебе не кажется здесь что-то странным?
   - Что? - спросил Славка, вглядываясь в свое спящее лицо. - Вообще-то да! Лицо у меня какое-то чужое, будто на фотографии.
   - Точно! Ну-ка "ляг" рядом! - Слава послушно примостился сбоку от своего тела. Ташка некоторое время переводила взгляд с одного лица на другое и потом заливисто засмеялась. - Вот умора! А я никогда и не замечала!
   - Чего не замечала? - спросил Слава.
   - Ты часто в зеркало смотришься?
   - Ну раз в день точно - когда бреюсь или зубы чищу. А к чему ты спрашиваешь?
   - Еще не догадался? - продолжала смеяться Таша.
   - Нет.
   - Твое лицо сейчас является зеркальным отражением своего настоящего лица!
   - Да как же это может быть?!
   - Я даже не представляла, что у тебя так сильно скривлен перпендикуляр линии бровей и носа, да и рта тоже немного, - смеялась Ташка и схватив Славу за щеки добавила. - Красавчик ты мой, кривенький!
   - Что же, мы здесь автоматически принимаем внешний вид, который видим в зеркале?
   - Да, я думаю, мы выглядим точно так, как представляем сами себя.
   Славка заинтересованно посмотрел на Ташу и проговорил:
   - А вот ты выглядишь вполне нормально. Ну-ка, свет мой Солнышко, ложись! - однако Таша не так сильно отличалась от оригинала - у нее лицо оказалось симметричнее, чем у Славы.
   - Слав, слушай. Давай попробуем переодеваться! Не одному же Женьке тапочки примерять! Если у нас даже носы свернуты на другую сторону, то что стоит представить себя в… бальном платье! - и Таша, как по мановению волшебной палочки "переоделась" в свадебное платье умопомрачительной красоты. Она кружилась по комнате, пытаясь разглядеть свое платье и, вдруг, как вкопанная, остановилась перед зеркалом.
   - Что с тобой? - подскочил к ней Слава, взял Ташу за руку, посмотрел, куда неотрывно глядела Таша, и застыл рядом с ней - в зеркале отражалась пустая комната.
   Наконец придя в себя, Таша отвернулась от зеркала и судорожно сглотнув, сказала:
   - Теперь я знаю, почему некоторые завешивают зеркала в доме только что умерших людей.
   - Но это и должно было быть так! Ведь нас нет в реальном мире, и мы не отражаем свет! - помолчав, задумчиво пробормотал Слава.
   - А как же мы видим друг друга?
   - Я думаю, так же как и слышим. Ну это просто мысленная проекция. Что-то вроде гипноза или чтения мыслей у людей. Когда мы в "теле", оно блокирует прямое восприятие мыслей и заменяет привычным набором чувств.
   - А я, кажется, придумала, как посмотреться на себя! - радостно воскликнула Таша, совсем расслабляясь после полученного шока. - Значит так: иди сюда, протяни руку и смотри на меня, а я буду показываться тебе разными сторонами. Чтобы увидеть себя, я буду держаться за твою руку, а сама закрою глаза и попытаюсь настроиться на то, что ты видишь. Интересно, получиться это у нас или нет?
   И они затанцевали странный танец. Таша закрыла глаза и "прислушивалась" к мыслям Славы поворачиваясь к нему то передом, то боком, то спиной.
   - Слава, спасибо! - восторженно прошептала она. Потом обняла его за шею и поцеловала.
   - За что спасибо?
   - За то, что ты меня любишь! Я же смотрела на себя твоими глазами, милый! Честно сказать, я и не знала, что я такая красавица, - хитро улыбнулась Таша. - Все-таки ты меня приукрашиваешь. Но все равно, здорово! Да, почему ты еще не во фраке? Я приглашаю Вас на вальс!
   - А как же фрак выглядит?
   - Давай, я возьму тебя за руки и мы вместе вспомним! - и действительно, трюк сработал: Славка стоял, одетый в черную тройку с бабочкой. Таша обрадовано воскликнула. - А теперь, кружите меня, кружите!
   И они понеслись кружа в воздухе не касаясь ногами пола.
   - Жаль, музыки не слышно. А может ее наиграть себе? - и вдруг Слава "услышал" звуки "Венского леса", лившиеся по комнате, и они "полетели по волнам вальса.
   - Как здорово! Я ведь не очень-то вальсировать мастер, а здесь это так легко и красиво! - признался Слава, когда они замерли где-то под потолком посреди комнаты.
   - Слушай, мы же должны проверить на Женьке, как он будет на нас реагировать! Смотри он бродит по комнатам. Давай, мы прицепимся к нему для начала и "подслушаем" его мысли. Будем знать, что он о нас думает! - хитро хихикнула Ташка.
   - Нехорошо как-то!
   - Но мы же договаривались! Он же сам дал нам разрешение подслушивать!
   - Ладно, давай! - и они устремились за Женькой (то есть за мной). Уцепившись за мои плечи слева и с права, они прислонили руки к моей голове и пошли на "контакт". Как обычно, к ним вернулись звуки шаркающих тапок и моего пыхтения. Слава богу, как раз в этот момент я думал о том, что надо вернуться в комнату и проверить показания пульсометров, а не о чем-нибудь типа, в какой живописной позе расположилось на кровати бесхозное и роскошное дамское тело. Поэтому, умилившись моей заботой о почивших друзьях, они сначала пытались слать мне благодарственные мысли. (Я вспомнил, что в этот момент чувствовал, как будто кто-то заботливо и приятно присматривает за мной.) Естественно, им быстро наскучило это умилительно-благолепное сюсюканье, и они понеслись по комнатам в поисках приключений.
   - Слав, а в прятки-то теперь как здорово играть! - смеялась Ташка, застряв где-то посреди бельевого шкафа. Потом, повозившись там, выставила игриво обнаженную ножку, за которой из шкафа показалась и вся ее стройная фигура в весьма фривольном купальнике. - Как я тебе в этом наряде?
   Славка метнулся через всю комнату к ней, и через мгновение, он держал в объятиях Ташу, но уже одетую с головы до ног в толстенную шубу. Ташка от души хохотала. А дальше случился казус. Только Славка, несмотря на сопротивление, ринулся целовать любимую, как у нее стал удлиняться нос, пока почти не достиг губ. Славка не на шутку струхнул, но услышал успокаивающий смех:
   - Испугался! Миленький, сейчас я верну его обратно! - и настал черед испугаться Ташке. Она, трогая нос, вернула его обратно, но он расширился и стал картофелевидным. - Ой, миленький, Славочка, помоги! Я не помню, как он должен выглядеть! - запаниковала Таша.
   - Сейчас! Давай, настройся на мои мысли, и вместе вспомним! - Славка взял в руки Ташину голову, закрыл глаза и представил ее лицо, вспоминая до мельчайших подробностей такие милые ему черты. Открыв глаза, он увидел прежнее - такое прекрасное лицо и радостно выкрикнул. - Все в порядке!
   - Теперь, давай попробуем уменьшиться до размера кошки! - придумала Таша и стала быстро уменьшаться. Потом взлетела на стол и начала звать Славу. - Иди сюда!
   Слава только успел представить, как он уменьшается, и все предметы выросли до невероятных размеров. Потом он подлетел на стол к Таше и нашел ее, сидящей на краю бокала. Она посмотрела на него округлившимися глазами, схватилась за живот и свалилась бы, наверно, в стакан от хохота, если бы не зависла тут же, болтая в воздухе ногами: