Квентин Патрик. Он и две его жены, Кто-то за дверью, Леди из морга

   Пол сидел в своем кабинете, водрузив ноги на письменный стол, жевал резинку и обольщал кого-то по телефону. При моем появлении он сделал знак рукой, предлагая присесть.
   - …Но это очевидно, дорогая миссис Мэллет! Абсолютно. Дело это ясное, как солнце, а если у вас есть какие-нибудь сомнения или опасения в отношении этого, то вы можете убедиться, справившись в налоговом управлении.
   У Пола самые голубые и самые умные глаза, какие мне только доводилось видеть. Уже один его вид в помятом, хотя и неимоверно дорогом костюме, с десятидолларовым, криво завязанным галстуком, в шелковых носках, спускающихся на ботинки, подействовал на меня ободряюще. Я чувствовал, как меня покидают остатки озабоченности и ощущения вины.
   - Тысяча долларов, миссис Мэллет? О!… Это великолепно! Такие клиенты, как вы, дорогая миссис Мэллет, это золото! Фонд имени Бэтси Коллингхем прославит вас до небес… Да, да, дорогая миссис Мэллет! Я счастлив, я готов вспорхнуть под потолок. Впрочем, это нормальное состояние людей, работающих исключительно для других. До свидания, дорогая миссис Мэллет!
   Он положил трубку и состроил ужасающую гримасу явно в адрес дорогой миссис Мэллет, с которой я не имел чести быть знакомым. Затем, копируя манеру Си Джей, он окинул меня снисходительно-величавым взглядом.
   - Хардинг, мой дорогой мальчик! Ты уже, наверное, слышал, что Американская медицинская академия нашла наконец-то первопричину не только лейкемии, но и всех иных болезней, терзающих человечество? Так вот, все, буквально все болезни вызываются злым вирусом, называемым Коллингхемом, который переносится на кончиках пальцев людьми, читающими газеты, указанным Коллингхемом издаваемые. Во имя науки, мистер Хардинг, во имя грядущих поколений мы не можем позволить себе ни минуты покоя, пока эта угроза человечеству… Ха-ха!
   Пол еще ничего не знал об убийстве Джейми. Когда я рассказал ему об этом, он снял ноги со стола и сел прямо, внимательно всматриваясь в мое лицо. Тогда я начал рассказывать ему все с самого начала об Анжелике. И давалось мне это с необычайной легкостью, а мое самочувствие по мере того, как я высказывался, менялось. Я рассказывал, а Пол все чаще кивал головой и улыбался. А когда я дошел до момента, как Элен подловила нас на диване, он громко захохотал. Он чуть не корчился от смеха, когда я рассказывал ему, какие осложнения возникли для меня в связи с планированным Си Джей алиби для Дафны. Но его смех не был бездушным. С необычайной живостью ума и искренним сочувствием Пол вмиг оценил ситуацию и все вытекающие из нее последствия. Первая его мысль была о Бетси - ее нужно уберечь от всего. Он подумал даже об Анжелике, чего я от него не ожидал.
   - Бедная малышка, - сказал он. - И такая славная! Самая красивая девочка, какую я когда-либо видел. Ну и натворил ты дел, а ведь это серьезно, даже очень серьезно. Что мы должны теперь делать?
   Я изложил ему свой план, соответственно которому он и Сандра должны обеспечить алиби Анжелики. Он согласился без колебаний, даже с энтузиазмом. Потом тень сомнения затуманила его голубые глаза.
   - Ну, хорошо, а как быть с Сандрой? Она же глупа до непроходимости. Как ты думаешь, она сумеет продержаться на высоте?
   - Ну… пожалуй…
   - Впрочем, не будем ломать над этим голову! Прежде чем полиция доберется до нас, она наверняка забудет, что делала вчера вечером. А если она начнет обнаруживать какие-нибудь подозрения, мы заклеим ее мордашку лейкопластырем, а твоему лейтенанту объясним, что у нее пунктик в отношении вирусных инфекций.
   Он переглянулся через стол и похлопал меня по плечу.
   - Не принимай все это близко к сердцу, мой мальчик! - сказал он. - Экс-супруга Хардинга провела вечер с нами. Это бетонная стена! Мы были втроем. Ни одна живая душа нам не помешала. Мы великолепные специалисты по фабрикации алиби, лучшие в христианском мире! - Он немного помолчал, а потом спросил: - А где, собственно, сейчас находится Анжелика?
   Это может показаться невероятным, но до этой минуты я даже не думал об этом. Я предложил ей пойти в отель "Уилтон" и предполагал, что она туда и отправилась. Но теперь меня вдруг охватило беспокойство.
   - Думаю, что она в отеле "Уилтон", - сказал я.
   - Думаешь! Лучше позвони и проверь! Скажи, чтобы она сразу же шла сюда. Веришь или нет, но Сандра запланировала поход за покупками сегодня, после полудня. Через минуту она будет здесь, чтобы я повел ее на ленч, а потом она выбросит наши последние сбережения за какие-нибудь убийственные черные панталоны. Так пойдем на ленч вчетвером! Проинформируем обо всем Анжелику и сразу уладим дело.
   - К сожалению, я не смогу пойти с вами на ленч: я условился с Си Джей и его клиентом.
   Я взглянул на часы. Было двенадцать тридцать, и я почувствовал, как ко мне возвращается прежнее беспокойство.
   - Но вы можете пойти на ленч с Анжеликой и все ей рассказать, - предложил я. - А потом, когда я избавлюсь от Си Джей…
   Я протянул руку за телефонной трубкой, но в этот момент телефон вдруг зазвонил. Пол взял трубку с миной человека, только что явившегося на Землю из космоса.
   - Пол Фаулер собственной персоной… О, как поживаешь, дорогая? Откуда ты звонишь? Да? Но, девочка, ведь… Что такое?
   По мере того, как он слушал, его лицо становилось все серьезнее.
   - Что? В самом деле, девочка? - продолжал он. - Нет, дорогая, это никому не повредит. Нет, нет. Не думай об этом. Просто приходи сейчас же сюда. Да, дорогая, ты знаешь, что я люблю тебя, хотя это может показаться невероятным.
   Он положил трубку. Этот разговор так изменил его, что я испугался, хотя он и старался беззаботно улыбнуться мне.
   - Ничего не выйдет, - сказал он, - Мы должны придумать что-нибудь другое.
   - Но почему? Что случилось?
   - Этот твой лейтенант - первосортный ловкач. Оказывается, Дафна в разговоре с ним что-то сболтнула о нас. Он только что был у нас и разговаривал с Сандрой. Кроме всего прочего, он спросил ее, что мы делали вчера вечером. Сандра, как и следовало ожидать, сказала ему правду - что мы провели вечер дома одни.
   Я внезапно ощутил присутствие лейтенанта Трэнта столь явственно, как если бы он стоял рядом со мной - спокойный, скромный, ничего не высматривающий. Вспомнил я также, что Дафна при мне упомянула о Фаулерах - просто так, мимоходом. Она сказала только, что Бетси и я принимали у нас Джейми и что Бетси и Фаулеры просто помешались на нем. И это все. Однако лейтенант Трэнт все это запомнил. Каким-то чудом за столь короткое время он узнал, кто они такие, эти Фаулеры, где они живут, а потом, руководствуясь своей дьявольской интуицией, направился к ним прямо от меня. Тем самым он раз и навсегда исключил из моего плана Фаулеров, и теперь Анжелика оказалась без прикрытия, одна, лицом к лицу с врагом, что создавало угрозу и всем нам.
   Под влиянием страха перед Трэнтом вся моя неприязнь к Анжелике ожила с новой силой. Ведь во всем была виновата она!
   Пол не переставал всматриваться в меня. Белки его глаз резко контрастировали с интенсивно-голубым цветом радужки.
   - Ну и что, Билл? Что мы теперь будем делать?
   - Я не знаю…
   - В любом случае ты должен ей позвонить.
   Он вытащил телефонную книгу и начал листать страницы. Наконец он нашел то, что искал, поднял трубку и набрал номер.
   - Отель "Уилстон"? Я попросил бы соединить меня с Анжеликой Хардинг.
   Я пассивно стоял рядом и смотрел на него, разъедаемый неуверенностью. "Что мне делать, - думал я, - если ее не окажется в отеле, если в придачу ко всему Анжелика окажется недосягаемой?"
   - У вас нет такой клиентки? Нет Анжелики Хардинг?
   Я услышал его слова, и сердце замерло у меня в груди.
   - Подождите минутку. - Пол взглянул на меня и спросил, прикрыв трубку ладонью: - Какая у Анжелики девичья фамилия?
   Я вообще не подумал об этом. Я сказал Полу, что девичья фамилия Анжелики - Робертс. Пол снова заговорил в трубку:
   - А миссис Анжелика Робертс? - Его лицо стало менее напряженным. - Такая есть? Отлично! - Он снова улыбнулся и после минутной паузы сказал: - Анжелика? Подождите немного.
   Он подал мне трубку. Я ощутил дикое желание наказать Анжелику за все мои муки и тревоги. Ко всему прочему она еще и фамилию сменила…
   - Анжелика?
   - Алло, Билл? - Ее голос напомнил мне, что речь идет не об абстрактной угрозе, а о живом человеке, и это несколько сбило меня с толку.
   - Ты уже знаешь о Джейми? - спросил я.
   - Что именно?
   - Ты не читала утренние газеты?
   - Газеты? Я еще не выходила из номера. Но что может быть о Джейми в газетах?
   - Джейми мертв, - сказал я грубо. - Тело обнаружено прошлой ночью в его квартире.
   Я услышал, как она отчаянно хватает ртом воздух. Потом наступила полная тишина. Наконец голосом столь тихим и слабым, что я с трудом смог его расслышать, она выдохнула в трубку:
   - Нет, нет! Это невозможно!
   - И, однако, это правда.
   - Кто его убил? Кто…
   - Это уже менее важно.
   - Билл! Где ты? Я могу прийти к тебе?
   - Это исключено, - сказал я. - Я условился с тестем пойти вместе с ним на ленч. Но не выходи из отеля.
   - Ладно.
   - Что бы ни случилось, не выходи. Сиди у себя. Я загляну в отель, как только освобожусь после ленча.
   - Хорошо, Билл.
   - А если с тобой захочет повидаться человек из полиции, некий лейтенант Трэнт, то, ради Бога, любой ценой постарайся избежать встречи с ним.
   - Полицейский? Ну… да. Понимаю. Ладно.
   - Сиди в номере, ничего не делай и ничего не принимай, пока не повидаешься со мной.
   Я опустил трубку на рычаг и обратился к Полу,
   - Я должен идти на встречу с Си Джей.
   - Разумеется, Билл. Чем я могу тебе помочь?
   - Ничем.
   - Билл, ты должен что-нибудь придумать.
   - Ты так считаешь?
   - Конечно, должен.
   В эту минуту он был единственным человеком, лицо которого было лицом друга; человеком, которому я мог довериться целиком. Пол смотрел на меня с беспокойством.
   - Я только хотел обратить твое внимание на один момент, Билл. Не забывай о надсмотрщике на плантации… о Си Джей! Я знаю, что случившееся между тобой и Анжеликой - это глупость. Во всем Манхэттене не сыскать мужчины, который не желал бы время от времени немножко разрядиться на стороне. И тебе не следует грызть себя по этому поводу. Но не забывай о Бетси. Женщины мыслят иначе, чем мы, а особенно женщины типа Бетси. Если она узнает о твоей вчерашней эскападе, если Элен расскажет ей об этом, то для тебя случившееся может иметь непредсказуемые последствия. Это может даже… - Он оборвал фразу. - К черту! Не мне описывать тебе характер твоей жены!
   Пол положил руку мне на плечо.
   - Не горюй! Все как-нибудь обойдется. А теперь будь примерным вице-председателем и мчись к своему тестю.
   Он проводил меня до лифта. Прежде чем я вошел в кабину, Пол сказал:
   - И держи со мной связь. Старая, почтенная Мама-Фонд всегда в твоем распоряжении со своим широким лоном и материнской снисходительностью.
   Я явился в кабинет Си Джей точно в час, на секунду опередив мистера Блэндона. Я даже успел отчитаться перед Си Джей о моем разговоре с Элен - результаты вроде бы удовлетворили Си Джей. Мистер Блэндон был очень важной особой. То, что Си Джей решил включить мою скромную персону в столь ответственное мероприятие, как этот ленч, было, несомненно, первым шагом признания во мне преемника старого Лэмберта.
   Я знал, что должен показать себя с лучшей стороны, а потому во время ленча не расставался с самой обаятельной улыбкой, на какую был способен, говорил то, что должен был сказать, чтобы показать, что я не только первоклассный специалист и славный парень, но и способен поступать достаточно разумно там, где это нужно. По тому, как вел себя за столом Си Джей, я пришел к выводу, что сыграл свою роль не худшим образом; однако это не препятствовало тому, что этот долгий ленч был для меня мукой.
   Мистер Блэндон был горазд по части выпивки: он пил так, как пьют в Беверли-Холлзе. Перед едой мы выпили по четыре гибсона, за ленчем пили вино, а в заключение - коньяк. После второй рюмки коньяка мистер Блэндон заметно оживился и выразил желание весело закончить столь удачно начавшуюся встречу. К моему ужасу Си Джей немедленно предложил ему мое общество для экскурсии по городу. Перед моими глазами замаячила кошмарная перспектива турне по коктейль-барам и ночным ресторанам в компании мистера Блэндона. Однако, к счастью, наш гость в последнюю минуту пришел к заключению, что устал, и решил, что будет лучше, если он вернется в отель и отдохнет от утомительного путешествия.
   Когда мне, наконец, удалось вырваться, было почти четыре.
   До отеля "Уилтон" я добрался на такси. У меня не было никакого конкретного плана, я вообще не мог думать пи о каком плане, так как был предельно измотан и одновременно возбужден алкоголем.
   "Уилтон" был отелем средней руки, добропорядочным, заботящимся о своем реноме. В холле, оформленном в современном стиле, я справился у администратора об Анжелике.
   - Не назовете ли вы ваше имя?
   - Уильям Хардинг.
   - Да, да. Мистер Хардинг. Мадам ожидает вашего визита.
   Я вошел в кабину лифта, навевающую мысли о старых джентльменах и комнатных собачках чуточку моложе их, например, о скайтерьерах. Нервы мои были натянуты, и мне вдруг показалось, что в номере Анжелики, окажется лейтенант Трэнт.
   Я постучал, и Анжелика открыла мне дверь.
   - Еще никого из полиции у меня не было, - сказала она.
 

Глава 9

   Я вошел следом за ней в унылую комнату. На комоде стоял радиоприемник, но это был автомат, в который нужно было бросить монету, чтобы он заработал. Потертый чемодан Анжелики стоял на складном стульчике. Все это казалось принадлежащим другому миру, даже сама Анжелика с тяжелыми прядями густых черных волос, с ее красотой, так часто заставлявшей меня предавать самого себя, красотой, которая теперь действовала на меня угнетающе, как, впрочем, и сам факт ее существования.
   Анжелика казалась очень утомленной, как если бы в течение всей ночи не сомкнула глаз. Прежде всего она, разумеется, закурила сигарету. Звук трущейся о коробку спичечной головки еще более усилил овладевшее мной раздражение. Она стояла, безучастно глядя на меня, и ждала, чтобы я заговорил первым. Я вдруг подумал о том, что не далее как вчера сходил по ней с ума и, как последний идиот, воображал, что только она может дать мне истинное счастье, а моя предыдущая жизнь с Бетси и Рики - это сплошное лицемерие. Я чувствовал, как от этих воспоминаний меня охватил гнев. К черту! Ведь это она где-то откопала Джейми. Так почему же она не удержала его возле себя? Почему одного сказанного им слова оказалось достаточно, чтобы она послушно собрала свои тряпки и свалилась на шею именно мне?
   - Ну, - сказал я со злостью, - мне кажется, что ты достаточно намутила воды.
   Я чувствовал, что обвиняю ее незаслуженно, что она имеет право бросить точно такой же упрек мне. Однако Анжелика этого не сделала. Она стояла у окна с падающими на плечи блестящими волосами, спокойная и печальная.
   - Расскажи мне о Джейми, - попросила она.
   - Что я могу тебе сказать? Его кто-то застрелил. В ту ночь, в квартире, которую он снимал.
   - Но кто?
   - Откуда я могу это знать? - И что я вообще знаю об этом твоем Ламбе? Ты должна разбираться в этом лучше меня.
   - Ты думаешь, что это… я? - спросила она чуть слышно.
   Меня так и подмывало бросить ей в лицо: а почему бы и нет? Ведь ты с ума сходила по нему, а он обращался с тобой как с собакой; не прошло и суток, как он вышвырнул тебя из дома и из своей жизни. Однако, мне еще хватило рассудка на то, чтобы понять, что сейчас не время для упреков. Анжелика не была преступницей - она была только помехой на пути. Нужно было только обезвредить ее - для блага Бетси, для блага Дафны и Си Джей, а прежде всего для моего собственного блага.
   - Я знаю, что ты его не убивала, - сказал я наконец. - Полиция установила, что Джейми был застрелен между половиной второго и двумя часами. Значит, до момента убийства ты минимум час провела в моем доме.
   - Значит, ты уже разговаривал с полицией?
   - Разумеется.
   - А эта… эта женщина? Эта бонна?
   - Она тоже.
   - Тогда ты должен был рассказать им обо мне. Газеты начнут трубить об этом, и Бетси все узнает. Да, натворила я дел. О, Билл!…
   На ее лице отражалась исключительно забота обо мне. "Бог мой! - подумал я. - Неужели она начнет теперь разыгрывать кающуюся грешницу?" И вдруг план, который, когда я излагал его Полу, казался мне столь надежным и практичным, утратил в моих глазах свои положительные качества.
   - По правде говоря, - сказал я, - я ни слова не сказал о тебе. Элен тоже.
   Затем я рассказал ей обо всем, что сделал до настоящей минуты. И по мере того, как я говорил, я все меньше выглядел в собственных глазах ловким политиком и триумфально коронованным вице-председателем. Я видел себя как кого-то другого; жалкого, покорного работника управленческого аппарата, непостоянного, как флюгер. Может быть, мне было бы легче, если бы Анжелика не смотрела на меня так внимательно. Но эти огромные серые глаза были неотрывно прикованы к моему лицу, и, хотя в них не было ни тени упрека, мне все равно казалось, что в них я читаю свой приговор, что я без труда угадываю ее мысли: "А ведь это человек, которого я когда-то любила!" Хотя я и знал, что сам навязываю ей эту роль, я невольно считал ее в эту минуту моральным арбитром и из-за этого чувствовал к ней ненависть. Кто она сама, чтобы иметь право судить меня?
   Наконец я закончил. Анжелика, закурив очередную сигарету, сказала почти деловым тоном:
   - Значит, дело это теперь выглядит так?
   - Да, все обстоит так, как я тебе сказал.
   - Итак, я поставлена в зависимость от Дафны. Если полиция начнет меня допрашивать и у меня не будет никакого алиби, я буду вынуждена сказать правду, а это будет гибельно для тебя и для Коллингхемов. Но… если я не скажу правду, они придут к заключению, что это я совершила убийство. Тогда они арестуют меня, ведь так?
   Эта простая констатация факта прозвучала в моих ушах как обвинение. Но голос Анжелики совсем не изменился… и она продолжала смотреть на меня с той же приводящей меня в бешенство кротостью, как будто она просила простить ее за что-то. А когда я промолчал, она спросила:
   - Как ты хочешь, чтобы я поступила?
   "Лучше всего умри! - подумал я. - Исчезни… пропади!" Передо мной стояла Анжелика, мое проклятие. Женщина, всегда преследовавшая одну и ту же цель: уничтожить, погубить меня!
   Она отвернулась к окну и взглянула на раскинувшуюся перед ней панораму крыш и каминных труб. Потом снова взглянула на меня и сказала:
   - Ты знаешь, что я никогда не была в квартире Джейми. Он не хотел, чтобы я к нему приходила. В Нью-Йорке мы провели всего несколько недель, у нас здесь нет общих знакомых или друзей. Может быть, полиция не выйдет на мой след.
   - К сожалению, уже вышла… Джейми был убит из твоего пистолета.
   - Из моего пистолета?
   - Из того, который лежал у тебя под подушкой. Трэнт нашел его возле трупа и показал мне. Я сразу узнал его. Ты знала, что он у Джейми?
   - О, да, - она подтверждающе кивнула головой. - Он забрал его у меня три дня назад.
   - Зачем?
   - Это было в тот день, когда он пришел ко мне и сказал, что женится на Дафне. Он ожидал, что я устрою ему сцену, а когда увидел, что я не собираюсь этого делать, впал в страшную ярость и… Но мы были тогда в спальне, и мне удалось вытащить пистолет из-под подушки. Это привело его в чувство. Позже, когда Джейми уже уходил, он спросил, не могу ли я дать его ему. У него не было ни гроша, и он хотел заложить пистолет. Так он и забрал его.
   Анжелика говорила об этом совершенно естественно, как если бы речь шла о нормальных отношениях между нормальными людьми. Полный хаос и бессмысленность жизни Анжелики были очевидны. Мысль, что я в какой-то мере виновен перед ней, совершенно меня покинула. Желание причинить ей боль снова вернулось ко мне вместе с презрением, столь выгодным мне в эту минуту.
   - Полагаю, мое кольцо ты тоже отдала Джейми, чтобы он заложил его? Полиция нашла это кольцо в его квартире.
   Румянец сперва окрасил ее щеки, а потом разлился по всему лицу.
   - Да, я дала ему твое кольцо.
   - Чтобы он его заложил?
   - А почему бы и нет? - Ее лицо, залитое румянцем, стало совсем молодым и особенно красивым, но глаза метали молнии. - Надеюсь, ты не предполагал, что я храню его как драгоценную память о прошлом?
   - Оно было у тебя на пальце в тот первый вечер.
   - Ну и что с того?
   - Ах ты… - Я вовремя остановился. Было бы безумием сейчас отпускать вожжи. Я только спросил на всякий случай: - Где ты купила этот пистолет?
   - В какой-то лавчонке на Третьей авеню.
   - И зарегистрировала его на свою фамилию?
   - Конечно.
   - Как Анжелика Хардинг?
   - Нет. Как Анжелика Робертс.
   Я мог бы этого ожидать. Уже тогда, когда Пол звонил по телефону в отель, возникло недоразумение с фамилиями. Однако я всегда думал о ней как о женщине, носящей мою фамилию. И тут мой мозг начал лихорадочно работать.
   - Какой адрес ты указала?
   - Западную Десятую улицу. Ведь я там жила.
   И снова меня пронзило ощущение, что лейтенант Трэнт находится в этой комнате, оставаясь невидимым для нас. Однако на этот раз он не представлял для меня угрозы. Ни он, ни Анжелика. Они оба перестали иметь для меня какое-либо значение, так как я увидел, что смогу манипулировать ими как пешками. Трэнт найдет эту лавку на Третьей авеню, с этим он наверняка справится. Там он установит фамилию покупателя пистолета. Но что дальше? Он ничего не узнает об Анжелике Хардинг, связь которой со мной подсказывает элементарная логика; ему расскажут только о некой Анжелике Робертс, проживающей на Западной Десятой улице. Он пойдет туда и установит, что ни с кем близко не знакомая женщина с этой фамилией прожила несколько недель в квартире другого квартиросъемщика, откуда недавно выехала. Возможно, он заподозрит ее… он даже наверняка ее заподозрит хотя бы потому, что она купила пистолет и исчезла именно в день убийства. Но при всем при том он будет не в состоянии ее отыскать, если не застанет ее на Западной Десятой по имеющемуся у него адресу.
   А там он не застанет ее наверняка. И в Нью-Йорке ее не будет тоже. Пусть прочесывает Соединенные Штаты в поисках женщины со столь распространенной в нашей стране фамилией. Даже Трэнт с его пугающей проницательностью не сможет найти ее в маленьком Клакстоне в штате Айова.
   Чувство облегчения и разрядки настроило меня даже слишком оптимистично. Новый план казался мне теперь ясным и логичным. А для его осуществления требовалось всего лишь, чтобы Анжелика сделала именно то, что она намеревалась сделать. И даже эта минимальная опасность не будет угрожать ей сколько-нибудь долго, потому что Трэнт, несомненно, найдет другое объяснение убийству - виновным окажется какой-нибудь бродяга или незадачливый собутыльник надравшегося Джейми, - и имя Анжелики навсегда погрузится в забвение.
   Я почувствовал себя так бодро, как если бы я был самим Си Джей. Анжелика тем временем села на кровать. Румянец исчез с ее лица, а вместе с ним и следы гнева. Вернулось прежнее выражение покорности судьбе, как если бы она хотела сказать или спросить: "Зачем я вообще родилась?"
   - На Западной Десятой никто тебя не знает? - спросил я.
   - Только одна женщина из квартиры напротив.
   - А она знает, что ты из Клакстона?
   - Конечно же, нет!
   - Тогда слушай…
   Охваченный энтузиазмом, я не сомневался, что Анжелика согласится с моим планом. И действительно, так оно и случилось. Когда я объяснял ей все это, она слушала в полном молчании, и только когда я закончил, сказала тихим, напряженным голосом:
   - Сегодняшний поезд отправляется в пять тридцать пять. Я звонила в справочное бюро Пэнн-Стейшн [ Железнодорожный вокзал в Нью-Йорке].
   Я взглянул на часы и убедился, что сейчас только пять минут пятого.
   - Ты что-нибудь оставила на той квартире?
   - Да. Большую часть моих вещей.
   - Там есть чемоданы?
   - Да.
   - Тогда дай мне ключ. Я поеду за вещами… Нет, это слишком рискованно. Нельзя недооценивать Трэнта. Лучше пошлю туда Пола. А ты начинай упаковывать вещи здесь. Мы без спешки успеем на поезд.
   Не задав ни одного вопроса, Анжелика подошла к комоду, взяла сумочку и вынула из нее ключи. И тогда я подумал о деньгах; вчера я отдал ей все, что имел при себе, а идти за деньгами в банк было слишком поздно.
   - Тебе хватит денег, чтобы оплатить гостиничный счет? - спросил я.
   - Я еще не истратила ничего из тех денег, что ты мне дал. А оплатить я должна только номер и бутерброд, который съела на завтрак.
   - Тогда денег хватит. Все в порядке. А деньги на билет я одолжу у Пола.
   Я позвонил Полу, чтобы убедиться, что он уже возвратился после ленча. Он был на месте. Когда, поговорив с ним, я положил трубку, Анжелика послушно укладывала в чемодан какие-то платья.
   - Как только будешь готова, бери такси и поезжай на Пэнн-Стейшн. Жди меня и Пола у окна для справок.
   Она не ответила, продолжая укладывать чемодан. Выйдя из отеля, я поспешил в контору Фонда. Времени мне хватило лишь на то, чтобы в самых общих чертах рассказать обо всем Полу; узнать подробности разговора Сандры с Трэнтом я не успел. Пол одолжил мне из кассы Фонда двести долларов, а сам поспешил с полученным от меня ключом на Западную Десятую улицу.