Страница:
Калверт побледнел. Бросив недовольный взгляд на Хью, он разразился гневной тирадой в адрес Элис:
– Не переиначивайте мои слова, миледи. Всем известно, что характер у рыжеволосых несносный.
– Мне это доводилось слышать и раньше, как и то, что вывести из терпения лорда Хью довольно нелегко, но уж если удастся его раззадорить, то гнев его подобен грозной буре, – не растерялась Элис. – Неужели тот, кто обладает таким характером, испугается дурного настроения женщины?
Калверт брызгал слюной от бешенства, но никак не мог подыскать подходящего ответа.
Хью решил, что словесная перепалка порядком затянулась. К тому же у монаха не было ни малейшего шанса справиться с Элис.
– Вы имеете полное право на дурное настроение, мадам, – сказал Хью непринужденно. – Но знайте, у меня есть и кое-что другое, и это другое раззадорить и поднять намного легче, чем мой гнев. И я уверен, вам это понравится гораздо больше.
Толпа разразилась хохотом.
Элис пришла в замешательство.
Без сомнения, она не сразу поняла смысл его слов, но потом щеки ее покрыл стыдливый румянец.
– Право же, милорд… – смущенно произнесла она.
А Калверт между тем сделался совсем пунцовым.
Глаза его округлились до такой степени, что на миг Хью даже испугался, как бы они и вовсе не выскочили из орбит.
Монах гневно смерил Элис взглядом, а затем резко повернулся к Хью:
– Опасайтесь женщины, которая не желает подчиниться воле мужчины, милорд. Она принесет в ваш дом только горе.
Хью усмехнулся:
– Не беспокойся, монах. Язычка своей невесты я не боюсь. Напротив, я нахожу ее речи весьма… занятными.
Слова Хью снова вызвали смешки в толпе, явно потешавшейся над монахом.
Калверту же было совсем не до смеха. Он в бессильной ярости потрясал посохом:
– Послушайте меня, милорд. Я взываю к вам как духовный наставник. Если хотите жениться на этой женщине, научитесь прежде управлять ею. Жизнь ваша станет похожа на ад, если леди не будет вести себя достойно, в приличествующей ее положению манере.
Элис возвела глаза к небу.
Хью посмотрел на нее и повысил голос, чтобы все слышали его:
– Будьте уверены, я готов взять эту леди такой, какая она есть. И даже больше того, я горю желанием сделать это при первой же возможности.
Его слова снова были встречены взрывом смеха, только на этот раз смеялись по большей части мужчины. Но Хью показалось, что и настоятельница Джоан с трудом подавила улыбку, а вот монахини за ее спиной ухмылок не скрывали. И только Кэтрин оставалась хмурой. Похоже, ничто не могло вызвать на ее лице улыбку.
Наконец Джоан подняла руку, призывая выслушать ее. Жители поместья сразу умолкли.
– Добро пожаловать, миледи, – спокойным голосом обратилась она к Элис. – Я приоресса монастыря. Жизнь нашей обители и поместья неразрывно связана. Мне радостно слышать, что новый лорд Скарклиффский решил сделать земли процветающими.
Элис неожиданно соскользнула с седла. Она направилась к настоятельнице, прежде чем Хью успел остановить ее. Он тоже соскочил на землю, гадая, что же она собирается предпринять. Ах, Элис, всегда непредсказуемая Элис, покачал он головой.
Она прошла мимо монаха, даже не взглянув на него, словно его вовсе не существовало. А затем, ко всеобщему удивлению, грациозно опустилась на колени перед настоятельницей, совсем не думая о том, что под ногами грязь.
– Благодарю вас за радушный прием, приоресса, – кротко сказала Элис. – Прошу вас, благословите сэра Хью и меня, а также всех жителей, этих земель.
Толпа одобрительно загудела.
– Вы всегда можете рассчитывать на мое благословение, равно как и на мою помощь в выполнении ваших новых обязанностей, леди Элис.
– Благодарю вас, мадам. – Элис поднялась с колен, не обращая внимания на глину, испачкавшую ее дорожную накидку.
Хью подошел к Элис и взял за руку. Проходя мимо Калверта, он заметил, что лицо монаха превратилось в гневную маску. Как же так, новая хозяйка поместья посмела дать ему отпор, да еше на глазах у всех жителей.
А Элис праздновала полную победу. Она показала всем, что если кто из служителей церкви и заслуживал уважения, так это настоятельница Джоан. И это, конечно же, не осталось незамеченным для собравшихся.
Джоан взглянула на Хью, ее добрые глаза были полны беспокойства.
– Милорд, вы собираетесь вернуть зеленый камень в монастырь?
– Нет, – ответил Хью. – Я должен охранять его. Поэтому заберу камень с собой в замок, где он будет в безопасности.
– Прекрасно, милорд. – Джоан не пыталась скрыть своего облегчения. – Камень действительно должен храниться у того, кому он принадлежит по праву.
Хью крепко взял Элис за руку:
– Наше путешествие было таким долгим. Я должен проводить леди в замок, показать ей новый дом.
– Разумеется, милорд. – Джоан кивнула им на прощание и удалилась под своды монастыря.
Хью помог Элис сесть на лошадь, после чего и сам вскочил в седло. Взмахом руки он приказал своим людям двигаться в сторону замка.
– Сцена была разыграна превосходно. – Эти слова предназначались только для Элис. – Ты все правильно рассчитала: приоресса – одна из немногих, кто пользуется уважением среди жителей деревни. Именно она и ее монахини делали все необходимое, чтобы жизнь в поместье не останавливалась в те времена, когда правители Скарклиффа менялись один за другим.
– Она произвела на меня благоприятное впечатление, – проговорила Элис. – Чего не скажу о монахе… Может быть, он и Божий человек, но меня он чрезвычайно раздражает.
– И не тебя одну. Не думаю, что приоресса его особенно жалует, но положение обязывает ее относиться к нему терпимо. Калверт с редким рвением учит женщин, вечно наставляет их на путь истинный.
– Я и раньше встречала таких людей. Они вовсе не обеспокоены спасением женской души. Они просто боятся женщин, потому и пытаются подавить их волю увещеваниями и мрачными предсказаниями.
– Без сомнения, – улыбнулся Хью. Элис сосредоточенно сдвинула брови:
– Судя по всему, выполнив условия легенды, вам удалось расположить к себе людей.
– Да, главную помеху мы благополучно устранили. – Хью этим обстоятельством был весьма доволен. – Теперь можно заняться и более важными делами.
– Помеху, милорд? – Брови Элис поползли вверх. – Так вот, значит, как вы это определяете? Я сражена! Хочу вам напомнить, что если б не эта помеха, вы бы не отправились на поиски камня и не встретили меня. Мне казалось, вы были весьма довольны таким ходом событий, считали меня подходящей и удобной невестой.
Хью поморщился:
– Я имел в виду совсем другое, я ведь говорил только о проклятом кристалле, а не о тебе.
– Так значит, вы все-таки считаете меня подходящей и удобной? – В глазах Элис искрились озорные искорки. – Какое облегчение узнать об этом. Не хотелось бы думать, что свою часть сделки я не выполнила.
– Элис, ты сейчас чертовски похожа на маленькую гончую, дразнящую огромного медведя. Предупреждаю тебя, играть со мной опасно.
Она деликатно покашляла:
– Что ж, возможно. Кстати, я хотела кое-что спросить у вас о местной легенде.
– Спрашивайте.
– Вы говорили, что настоящий лорд Скарклифф должен не только охранять зеленый камень, но и отыскать сокровища.
– Правильно.
– Вы, несомненно, убедили своих людей в том, что способны защитить камень. Но как быть с пропавшими сокровищами Скарклиффа? Вы хотя бы приблизительно представляете себе, где они могут находиться?
– Вряд ли они вообще существуют. Элис уставилась на него:
– Но как же в таком случае вы сможете найти их?
– Второе условие легенды меня не слишком беспокоит, – беспечно проговорил Хью. – Главное было вернуть зеленый камень. Раз уж я привез его обратно в Скарклифф, жители поместья надеются, что, в конце концов, с моей помощью сбудется и другая часть пророчества. Однако спешить некуда.
– Но рано или поздно кто-нибудь вспомнит о том, что вы так и не нашли сокровища, милорд.
– Если жизнь в поместье станет сытой и богатой, никто и не вспомнит об этих проклятых камнях. А уж если потребуется разыскать сундук с драгоценными побрякушками, я без труда сделаю это.
– Каким образом?
Хью поразился ее наивности:
– Просто-напросто куплю их – и все. У меня есть такая возможность. Если, конечно, это будет необходимо. Так что сокровища обойдутся мне не дороже, чем несколько ящиков специй.
– Наверное, вы правы, только это будут ненастоящие сокровища Скарклиффа!
– Подумай хорошенько, Элис, – терпеливо продолжал он. – Ни один человек из ныне живущих не видел этих сокровищ. Все знают только о зеленом кристалле. Кто же отличит пригоршню сверкающих камешков, купленных у лондонского ювелира, от сокровищ из легенды?
Элис была поражена. Она смотрела на Хью со смешанным чувством страха и восхищения. Хью вдруг понял, что ему это даже нравится. И он позволил себе несколько мгновений погреться в теплых лучах нового ощущения.
– Похоже, только человек, возомнивший себя легендой, может так самонадеянно относиться ко всякого рода предсказаниям.
– Ты считаешь меня самонадеянным? – усмехнулся Хью. – А что ты скажешь о женщине, которая не побоялась грозной легенды и рискнула заключить сделку с Заклинателем Бурь?
– Я уже говорила вам, что не верю ни в какие легенды, сэр. Однако, признаюсь, меня весьма впечатляет ваша сообразительность и та легкость, с какой вы восполняете недостающие звенья, когда необходимо поддержать легенду о себе.
– Спасибо. Всегда приятно, когда тебя ценят за сообразительность.
– Ничто не восхищает меня больше, чем острый ум. – Элис внезапно умолкла, пытаясь разглядеть что-то в густом тумане. Глаза ее широко раскрылись от изумления. – Боже! Неужели это и есть замок Скарклифф?
Хью постарался сохранить невозмутимый вид. Он воззрился на каменную громаду, неожиданно появившуюся перед ними из тумана.
– Да, это Скарклифф. – Он помолчал, чтобы придать своим словам больший вес. – Ваш новый дом, миледи.
– На какое-то время… – рассеянно уточнила Элис.
– Вам он понравится, – заверил ее Хью.
– В самом деле? – Элис с любопытством разглядывала замок.
Хью попытался оценить его непредвзято. Да, он родился здесь, однако воспоминаний детства у него почти не сохранилось.
Вскоре после того, как его мать – единственная и обожаемая дочь своего отца – приняла яд, старик отправил маленького внука к овдовевшей тетке на север. Дед потерял всякий интерес к управлению поместьем. Все его мысли занимала теперь месть. А после его смерти Скарклифф переходил из рук в руки несчетное число раз.
Стараниями всех этих жадных, сумасбродных хозяев Скарклифф окончательно пришел в упадок.
Замок представлял собой крепость из черного камня, выстроенную на отвесной скале, высокие стены и крутые обрывы делали его почти неприступным. Похоже, первый хозяин хотел, чтобы его замок продержался до второго пришествия, и, кажется, ему это удалось.
Стены крепости были сложены из необычного черного камня. И кого бы ни спрашивал Хью, откуда доставили гладкие плиты, никто не мог дать вразумительного ответа… Некоторые утверждали, будто эти черные глыбы извлечены из глубокого лабиринта одной из подземных пещер. Другие же настаивали, что камни привезли издалека.
– Кто построил этот замок? – с неподдельным интересом спросила Элис.
– Его звали Рондейл.
– Ваш предок?
– Да, дед моей матери. С его именем связано исчезновение сокровищ Скарклиффа. Согласно легенде, он спрятал их где-то в пещерах, а потом не смог отыскать.
– А что случилось с ним?
– Если верить легенде, он много времени проводил в этих пещерах, надеясь найти сокровища. – Хью пожал плечами. – Однажды он ушел и больше не вернулся.
– Это самый необычный замок из всех, что мне доводилось видеть, – вежливо произнесла Элис.
Хью окинул его гордым взглядом:
– Отличная, надежная крепость, способная выдержать любую осаду.
– Он напоминает мне один из тех волшебных замков, о которых поют в балладах трубадуры. Как раз в таком месте посреди волшебного леса собирались рыцари Круглого Стола. Замок выглядит так, словно его заколдовали.
Она возненавидела мрачную крепость, подумал Хью. И от этой мысли у него стало тяжело на душе.
Глава 10
Глава 11
– Не переиначивайте мои слова, миледи. Всем известно, что характер у рыжеволосых несносный.
– Мне это доводилось слышать и раньше, как и то, что вывести из терпения лорда Хью довольно нелегко, но уж если удастся его раззадорить, то гнев его подобен грозной буре, – не растерялась Элис. – Неужели тот, кто обладает таким характером, испугается дурного настроения женщины?
Калверт брызгал слюной от бешенства, но никак не мог подыскать подходящего ответа.
Хью решил, что словесная перепалка порядком затянулась. К тому же у монаха не было ни малейшего шанса справиться с Элис.
– Вы имеете полное право на дурное настроение, мадам, – сказал Хью непринужденно. – Но знайте, у меня есть и кое-что другое, и это другое раззадорить и поднять намного легче, чем мой гнев. И я уверен, вам это понравится гораздо больше.
Толпа разразилась хохотом.
Элис пришла в замешательство.
Без сомнения, она не сразу поняла смысл его слов, но потом щеки ее покрыл стыдливый румянец.
– Право же, милорд… – смущенно произнесла она.
А Калверт между тем сделался совсем пунцовым.
Глаза его округлились до такой степени, что на миг Хью даже испугался, как бы они и вовсе не выскочили из орбит.
Монах гневно смерил Элис взглядом, а затем резко повернулся к Хью:
– Опасайтесь женщины, которая не желает подчиниться воле мужчины, милорд. Она принесет в ваш дом только горе.
Хью усмехнулся:
– Не беспокойся, монах. Язычка своей невесты я не боюсь. Напротив, я нахожу ее речи весьма… занятными.
Слова Хью снова вызвали смешки в толпе, явно потешавшейся над монахом.
Калверту же было совсем не до смеха. Он в бессильной ярости потрясал посохом:
– Послушайте меня, милорд. Я взываю к вам как духовный наставник. Если хотите жениться на этой женщине, научитесь прежде управлять ею. Жизнь ваша станет похожа на ад, если леди не будет вести себя достойно, в приличествующей ее положению манере.
Элис возвела глаза к небу.
Хью посмотрел на нее и повысил голос, чтобы все слышали его:
– Будьте уверены, я готов взять эту леди такой, какая она есть. И даже больше того, я горю желанием сделать это при первой же возможности.
Его слова снова были встречены взрывом смеха, только на этот раз смеялись по большей части мужчины. Но Хью показалось, что и настоятельница Джоан с трудом подавила улыбку, а вот монахини за ее спиной ухмылок не скрывали. И только Кэтрин оставалась хмурой. Похоже, ничто не могло вызвать на ее лице улыбку.
Наконец Джоан подняла руку, призывая выслушать ее. Жители поместья сразу умолкли.
– Добро пожаловать, миледи, – спокойным голосом обратилась она к Элис. – Я приоресса монастыря. Жизнь нашей обители и поместья неразрывно связана. Мне радостно слышать, что новый лорд Скарклиффский решил сделать земли процветающими.
Элис неожиданно соскользнула с седла. Она направилась к настоятельнице, прежде чем Хью успел остановить ее. Он тоже соскочил на землю, гадая, что же она собирается предпринять. Ах, Элис, всегда непредсказуемая Элис, покачал он головой.
Она прошла мимо монаха, даже не взглянув на него, словно его вовсе не существовало. А затем, ко всеобщему удивлению, грациозно опустилась на колени перед настоятельницей, совсем не думая о том, что под ногами грязь.
– Благодарю вас за радушный прием, приоресса, – кротко сказала Элис. – Прошу вас, благословите сэра Хью и меня, а также всех жителей, этих земель.
Толпа одобрительно загудела.
– Вы всегда можете рассчитывать на мое благословение, равно как и на мою помощь в выполнении ваших новых обязанностей, леди Элис.
– Благодарю вас, мадам. – Элис поднялась с колен, не обращая внимания на глину, испачкавшую ее дорожную накидку.
Хью подошел к Элис и взял за руку. Проходя мимо Калверта, он заметил, что лицо монаха превратилось в гневную маску. Как же так, новая хозяйка поместья посмела дать ему отпор, да еше на глазах у всех жителей.
А Элис праздновала полную победу. Она показала всем, что если кто из служителей церкви и заслуживал уважения, так это настоятельница Джоан. И это, конечно же, не осталось незамеченным для собравшихся.
Джоан взглянула на Хью, ее добрые глаза были полны беспокойства.
– Милорд, вы собираетесь вернуть зеленый камень в монастырь?
– Нет, – ответил Хью. – Я должен охранять его. Поэтому заберу камень с собой в замок, где он будет в безопасности.
– Прекрасно, милорд. – Джоан не пыталась скрыть своего облегчения. – Камень действительно должен храниться у того, кому он принадлежит по праву.
Хью крепко взял Элис за руку:
– Наше путешествие было таким долгим. Я должен проводить леди в замок, показать ей новый дом.
– Разумеется, милорд. – Джоан кивнула им на прощание и удалилась под своды монастыря.
Хью помог Элис сесть на лошадь, после чего и сам вскочил в седло. Взмахом руки он приказал своим людям двигаться в сторону замка.
– Сцена была разыграна превосходно. – Эти слова предназначались только для Элис. – Ты все правильно рассчитала: приоресса – одна из немногих, кто пользуется уважением среди жителей деревни. Именно она и ее монахини делали все необходимое, чтобы жизнь в поместье не останавливалась в те времена, когда правители Скарклиффа менялись один за другим.
– Она произвела на меня благоприятное впечатление, – проговорила Элис. – Чего не скажу о монахе… Может быть, он и Божий человек, но меня он чрезвычайно раздражает.
– И не тебя одну. Не думаю, что приоресса его особенно жалует, но положение обязывает ее относиться к нему терпимо. Калверт с редким рвением учит женщин, вечно наставляет их на путь истинный.
– Я и раньше встречала таких людей. Они вовсе не обеспокоены спасением женской души. Они просто боятся женщин, потому и пытаются подавить их волю увещеваниями и мрачными предсказаниями.
– Без сомнения, – улыбнулся Хью. Элис сосредоточенно сдвинула брови:
– Судя по всему, выполнив условия легенды, вам удалось расположить к себе людей.
– Да, главную помеху мы благополучно устранили. – Хью этим обстоятельством был весьма доволен. – Теперь можно заняться и более важными делами.
– Помеху, милорд? – Брови Элис поползли вверх. – Так вот, значит, как вы это определяете? Я сражена! Хочу вам напомнить, что если б не эта помеха, вы бы не отправились на поиски камня и не встретили меня. Мне казалось, вы были весьма довольны таким ходом событий, считали меня подходящей и удобной невестой.
Хью поморщился:
– Я имел в виду совсем другое, я ведь говорил только о проклятом кристалле, а не о тебе.
– Так значит, вы все-таки считаете меня подходящей и удобной? – В глазах Элис искрились озорные искорки. – Какое облегчение узнать об этом. Не хотелось бы думать, что свою часть сделки я не выполнила.
– Элис, ты сейчас чертовски похожа на маленькую гончую, дразнящую огромного медведя. Предупреждаю тебя, играть со мной опасно.
Она деликатно покашляла:
– Что ж, возможно. Кстати, я хотела кое-что спросить у вас о местной легенде.
– Спрашивайте.
– Вы говорили, что настоящий лорд Скарклифф должен не только охранять зеленый камень, но и отыскать сокровища.
– Правильно.
– Вы, несомненно, убедили своих людей в том, что способны защитить камень. Но как быть с пропавшими сокровищами Скарклиффа? Вы хотя бы приблизительно представляете себе, где они могут находиться?
– Вряд ли они вообще существуют. Элис уставилась на него:
– Но как же в таком случае вы сможете найти их?
– Второе условие легенды меня не слишком беспокоит, – беспечно проговорил Хью. – Главное было вернуть зеленый камень. Раз уж я привез его обратно в Скарклифф, жители поместья надеются, что, в конце концов, с моей помощью сбудется и другая часть пророчества. Однако спешить некуда.
– Но рано или поздно кто-нибудь вспомнит о том, что вы так и не нашли сокровища, милорд.
– Если жизнь в поместье станет сытой и богатой, никто и не вспомнит об этих проклятых камнях. А уж если потребуется разыскать сундук с драгоценными побрякушками, я без труда сделаю это.
– Каким образом?
Хью поразился ее наивности:
– Просто-напросто куплю их – и все. У меня есть такая возможность. Если, конечно, это будет необходимо. Так что сокровища обойдутся мне не дороже, чем несколько ящиков специй.
– Наверное, вы правы, только это будут ненастоящие сокровища Скарклиффа!
– Подумай хорошенько, Элис, – терпеливо продолжал он. – Ни один человек из ныне живущих не видел этих сокровищ. Все знают только о зеленом кристалле. Кто же отличит пригоршню сверкающих камешков, купленных у лондонского ювелира, от сокровищ из легенды?
Элис была поражена. Она смотрела на Хью со смешанным чувством страха и восхищения. Хью вдруг понял, что ему это даже нравится. И он позволил себе несколько мгновений погреться в теплых лучах нового ощущения.
– Похоже, только человек, возомнивший себя легендой, может так самонадеянно относиться ко всякого рода предсказаниям.
– Ты считаешь меня самонадеянным? – усмехнулся Хью. – А что ты скажешь о женщине, которая не побоялась грозной легенды и рискнула заключить сделку с Заклинателем Бурь?
– Я уже говорила вам, что не верю ни в какие легенды, сэр. Однако, признаюсь, меня весьма впечатляет ваша сообразительность и та легкость, с какой вы восполняете недостающие звенья, когда необходимо поддержать легенду о себе.
– Спасибо. Всегда приятно, когда тебя ценят за сообразительность.
– Ничто не восхищает меня больше, чем острый ум. – Элис внезапно умолкла, пытаясь разглядеть что-то в густом тумане. Глаза ее широко раскрылись от изумления. – Боже! Неужели это и есть замок Скарклифф?
Хью постарался сохранить невозмутимый вид. Он воззрился на каменную громаду, неожиданно появившуюся перед ними из тумана.
– Да, это Скарклифф. – Он помолчал, чтобы придать своим словам больший вес. – Ваш новый дом, миледи.
– На какое-то время… – рассеянно уточнила Элис.
– Вам он понравится, – заверил ее Хью.
– В самом деле? – Элис с любопытством разглядывала замок.
Хью попытался оценить его непредвзято. Да, он родился здесь, однако воспоминаний детства у него почти не сохранилось.
Вскоре после того, как его мать – единственная и обожаемая дочь своего отца – приняла яд, старик отправил маленького внука к овдовевшей тетке на север. Дед потерял всякий интерес к управлению поместьем. Все его мысли занимала теперь месть. А после его смерти Скарклифф переходил из рук в руки несчетное число раз.
Стараниями всех этих жадных, сумасбродных хозяев Скарклифф окончательно пришел в упадок.
Замок представлял собой крепость из черного камня, выстроенную на отвесной скале, высокие стены и крутые обрывы делали его почти неприступным. Похоже, первый хозяин хотел, чтобы его замок продержался до второго пришествия, и, кажется, ему это удалось.
Стены крепости были сложены из необычного черного камня. И кого бы ни спрашивал Хью, откуда доставили гладкие плиты, никто не мог дать вразумительного ответа… Некоторые утверждали, будто эти черные глыбы извлечены из глубокого лабиринта одной из подземных пещер. Другие же настаивали, что камни привезли издалека.
– Кто построил этот замок? – с неподдельным интересом спросила Элис.
– Его звали Рондейл.
– Ваш предок?
– Да, дед моей матери. С его именем связано исчезновение сокровищ Скарклиффа. Согласно легенде, он спрятал их где-то в пещерах, а потом не смог отыскать.
– А что случилось с ним?
– Если верить легенде, он много времени проводил в этих пещерах, надеясь найти сокровища. – Хью пожал плечами. – Однажды он ушел и больше не вернулся.
– Это самый необычный замок из всех, что мне доводилось видеть, – вежливо произнесла Элис.
Хью окинул его гордым взглядом:
– Отличная, надежная крепость, способная выдержать любую осаду.
– Он напоминает мне один из тех волшебных замков, о которых поют в балладах трубадуры. Как раз в таком месте посреди волшебного леса собирались рыцари Круглого Стола. Замок выглядит так, словно его заколдовали.
Она возненавидела мрачную крепость, подумал Хью. И от этой мысли у него стало тяжело на душе.
Глава 10
Утром следующего дня Элис тщательно протерла свой новый рабочий стол, села за него и не без удовлетворения огляделась.
Комната, которую она приспособила для кабинета, находилась на самом верху под крышей замка. Просторный, наполненный светом кабинет весьма располагал к размышлениям и изучению натуральной философии, решила Элис.
Все, что она привезла с собой – коллекция камней и засушенных насекомых, различные алхимические инструменты, – было распаковано и аккуратно разложено по многочисленным полкам и столам. Астролябия заняла место у окна. Зеленый кристалл Элис поставила на своем рабочем столе.
Элис чувствовала себя здесь совсем как дома. Когда она жила в замке дяди, такого ощущения у нее никогда не возникало. Да, она определенно могла быть здесь счастлива. Но для этого ей надо только согласиться с предложением Хью считать их помолвку настоящей.
Ей надо только выйти замуж за человека, которого зовут Безжалостным.
Выйти замуж за человека, который ставит целесообразность и удобство выше любви.
К тому же у нее были большие сомнения, что Хью хоть немного верит в любовь.
Перед ней тут же возник образ матушки, которая словно посылала Элис безмолвное предостережение. Хелен когда-то надеялась, что сможет научить мужчину любить, печально подумала Элис. Как же она ошибалась.
Элис помнила свою мать доброй мягкой женщиной, безумно влюбленной в мужа. Но Бернард убил все ее чувства своим равнодушием, он не считал, что на любовь следует отвечать любовью.
Хелен была замужем за человеком, который так и не захотел постичь эту простую истину. За все свои попытки научить его любви она расплатилась сполна. Как и ее дети.
Элис опустила глаза на книгу матери. Порой она просто ненавидела эти страницы. Книга содержала массу знаний, записи результатов многочисленных опытов, а также переписку со многими учеными со всей Европы. Но как же Элис и Бенедикт настрадались из-за нее!
В конце жизни эта книга забирала у Хелен все больше и больше времени, а Элис с братом оставались без материнской ласки.
Элис поднялась из-за стола и подошла к окну. Мрачные скалы вокруг замка казались угрожающими, и вместе с тем они обещали защиту.
Черная грозная крепость поразила ее с первого взгляда. Да, в стенах огромного замка можно было надежно укрыться, однако в нем не было тепла. Холодный величественный замок. Под стать новому хозяину, подумала Элис.
А как же сердце Хью? Неужели оно так же холодно и, неприступно, как эти каменные крепостные стены? Или все-таки есть еще надежда найти в нем хоть немного тепла? Такие коварные, соблазнительные мысли, пожалуй, способны лишить ее рассудка…
Элис отвернулась от окна. Она понимала, что ее собственное сердце в опасности. Уже то, что она размышляла о помолвке всерьез, было тревожным сигналом.
Она могла бы найти здесь свое счастье, упрямо твердила себе Элис. Однако обстоятельства против нее.
Надо держаться от Хью на расстоянии, так будет лучше. И ни в коем случае не давать волю чувствам.
Она не должна повторить ошибку своей матери.
Прошло три дня после их приезда в Скарклифф. Хью задумчиво сидел за столом, когда в дверях его комнаты возникла фигура его нового слуги.
– Да?
– Простите за беспокойство, милорд, – Элберт, тощий юноша, неловко переминался на пороге. Он выждал еще минутку, очевидно, чтобы набраться храбрости и обрести дар речи. Слова ему давались с трудом – он то и дело заикался в присутствии Хью.
– Что стряслось, слуга? – Хью отложил в сторону абак и, не скрывая раздражения, ждал.
К своему неудовольствию, Хью недавно обнаружил, что не представляет, какими достоинствами должны обладать слуги. Но в любом случае, у Элберта не было ни одного из этих достоинств. Хью видел, что тот до ужаса боялся нового хозяина, – спотыкался, заикался, едва он оказывался поблизости. И самый главный его недостаток – полное неумение вести хозяйство. Правда, комнаты убирались чисто, но вот обеды превращались в настоящий кошмар. Блюда всегда подавались холодными и без специй, всегда кому-нибудь не хватало хлеба на деревянном подносе. На кухне то и дело падали кружки с элем и блюда, создавая невообразимый грохот.
Каждый раз Хью с содроганием ждал обеда.
Элис уготовила ему тяжелое испытание, мрачно подумал он. Сама она с Бенедиктом ела отдельно в отведенных ей комнатах. Поварам отдавались особые распоряжения, так что ее трапеза, наверное, получше той, что появляется каждый раз на его столе, подозревал Хью.
Он не прогнал Элберта только лишь потому, что его наняла Элис. Она согласилась бы выгнать слугу только в том случае, если б Хью попросил ее тщательным образом обдумать это предложение.
А он-то наивно полагал, что всю заботу о хозяйстве Элис сразу возьмет на себя. Она же, наняв этого несносного Элберта, преспокойненько удалилась в собственный кабинет.
Все шло вопреки его плану, ведь Хью собирался возложить на Элис всю ответственность и предоставить ей неограниченную власть. Он был совершенно сбит с толку и раздражен крушением своих надежд.
– Я слушаю, – обратился Хью к Элберту, который все еще стоял в дверях с открытым ртом.
Слуга поспешно закрыл рот:
– Там гонец, милорд.
– Гонец?
– Да, милорд. – Элберт неловким движением поправил на голове красную шляпу. – Он только что прибыл с посланием для вас. Он говорит, что останется здесь на ночь.
– Пришли его ко мне, слуга. – Слушаю, милорд. – Элберт попятился к дверям и, разумеется, не преминул растянуться на полу. Он быстро вскочил на ноги, развернулся и выбежал из комнаты.
Хью вздохнул и вернулся к абаку. Через несколько минут Элберт привел с собой стройного улыбчивого юношу, который ухитрялся выглядеть элегантно даже в заляпанном плаще и грязных сапогах.
– Рад видеть тебя, Джулиан, – приветствовал его Хью. – Путешествие, надеюсь, прошло благополучно?
– Да, сэр. – Джулиан отвесил Хью грациозный поклон и протянул письмо. – Прекрасная лошадь, да и дождя не было. Возникло, правда, одно недоразумение с шайкой грабителей по дороге на Виндсли, но я показал им вашу печать, и они от меня отстали.
– Рад, что все обошлось. – Хью взглянул на письмо. Джулиан осторожно кашлянул:
– Прошу прощения, милорд, но хотел бы заметить вам, что досадного казуса не случилось бы, если б мое облачение было более ярким. Полагаю, голубая с желтым туника, отороченная золотой тесьмой, вполне подошла бы мне.
– Позже, Джулиан.
– Мое положение обязывает меня одеваться богато и ярко. Тогда и грабители, увидев меня, сразу поняли бы, что я ваш человек, и не стали бы беспокоить понапрасну.
Хью недовольно взглянул на него:
– Мы уже не раз обсуждали это, гонец. Каждый год ты получаешь все новое, тунику, плащ, сапоги и отлично сшитую кожаную сумку.
– Да, милорд, конечно, вы очень щедры, – пробормотал Джулиан. – Но вы даете мне всегда одно и то же, я имею в виду цвет.
– Так что же?
– Черный сейчас не в моде, милорд, – с долей раздражения произнес юноша. – Я выгляжу на дороге точно странствующий монах.
– Вот только бы тебе еще его скромные запросы. Твои расходы, Джулиан, не поддаются описанию. Я как раз собирался поговорить с тобой об этом.
– Все свои траты я могу объяснить, – возразил юнец.
– Не сомневаюсь.
– Сэр, так как же насчет новой туники…
– Новая туника? – угрожающе произнес Хью. – Я уже сказал: никакой новой туники не будет.
Джулиан с отвращением дотронулся до рукава свое одеяния:
– Ну ладно, пусть черный будет основным цветом.
– Какая жертва!
– Однако наряд будет значительно привлекательнее, если его украсить золотой тесьмой.
– Золотой тесьмой? Это для гонца-то – в снег и в грязь! Ты с ума сошел. Да тебя прикончат разбойники с большой дороги из-за твоих украшений.
– А вот Джон Ларкенби месяца три назад справил своему гонцу прекрасную изумрудно-зеленую тунику, – настаивал Джулиан. – Отороченную оранжевым. И шляпу в цвет. Так красиво.
– Довольно нести всякую чепуху. Расскажи лучше, как здоровье монсеньора?
Джулиан мгновенно посерьезнел:
– Я передал ему ваши наилучшие пожелания, как вы и просили.
– Ты видел сэра Эразма?
– Видел. Он принял меня только потому, что я прибыл от вас. Визитеров у него бывает теперь совсем немного. Все дела за него ведет жена.
– Как он выглядел?
– Сеньор очень болен, милорд. Но не обмолвился о болезни ни словом, хотя глаза его жены красны от слез. Лекари говорят, будто подвело сердце. Он очень похудел. Вздрагивает от каждого шороха, выглядит измученным, плохо спит.
– Я надеялся на лучшие вести.
Джулиан покачал головой:
– Мне жаль, милорд… Да, он шлет вам свои наилучшие пожелания.
– Что ж, чему быть, того не миновать, ..
– Хью вскрыл печать на конверте. – А теперь ступай на кухню и подкрепись после дороги.
– Благодарю, милорд. – Джулиан все еще переминался с ноги на ногу. – А как насчет туники? Знаю, вы серьезно относитесь ко всякого рода тратам. Но я думал, теперь, получив такие владения и замок, вы захотите, чтобы ваши люди были одеты достойно. В конце концов, правителя судят по тому, как одеты его слуги.
– Когда я доживу до того времени, когда мнение окружающих будет иметь для меня значение, я дам тебе знать. Ступай же, наконец!
– Да, милорд. – Джулиан слишком хорошо знал своего хозяина, чтобы не понять: терпение его на исходе. Он с достоинством поклонился и вышел из комнаты, тихонько насвистывая.
Хью невидящим взором уставился на письмо. Эразм Торнвудский умирает. Последние сомнения развеялись. Совсем скоро он потеряет человека, который во многом заменил ему отца.
Хью с трудом проглотил комок, неожиданно подступивший к горлу. Поморгал, проясняя взгляд, и принялся читать.
Пространное послание было из Лондона от его слуги. В нем сообщалось о благополучном прибытии судна с большим грузом специй. Слуга, как всегда, педантично перечислял количество сундуков, их содержимое, приблизительную цену и расходы на перевозку. Рука Хью потянулась к абаку.
– Простите меня, милорд, – проговорил с порога комнаты Бенедикт.
– Да? – Хью вопросительно вскинул на него глаза.
– Сэр Дунстан послал меня сообщить вам, что конюшни уже вычищены. Он хочет знать, не желаете ли вы переговорить с кузнецом. – Юноша замолчал, заметив на столе Хью необычный предмет. – Что это такое, милорд?
– Этот инструмент называется абак, его используют для арифметических вычислений.
– Я слышал о нем. – Бенедикт подошел ближе, с любопытством разглядывая счеты. Его палка с глухим стуком упала на пол. – А как им пользоваться?
– Я покажу тебе, если хочешь, – медленно улыбнувшись, сказал Хью. – С его помощью можно складывать, умножать и делить. Очень удобный инструмент для произведения подсчетов.
– Я бы хотел научиться пользоваться им. – Бенедикт смущенно поглядел на Хью. – Мне всегда это было очень интересно.
– В самом деле?
– Правда. Элис научила меня всему, что знает сама, но ее больше интересует натуральная философия, а не точные науки.
– Я знаю. – Хью видел, что юноша действительно увлечен. – Бенедикт, пора бы тебе присоединиться к остальным и обедать в большом зале вместе со своим лордом. Сегодня же спускайся к обеду.
Бенедикт бросил на него острый взгляд:
– Делить трапезу с вами, милорд? Но Элис считает, что лучше обедать в наших комнатах.
– Элис вольна делать все, что ей заблагорассудится, но ты теперь один из моих людей и должен обедать со всеми.
– Один из ваших людей? – поразился Бенедикт.
– Твоя сестра помолвлена со мной, живете вы здесь, в Скарклиффе, так что считать тебя посторонним человеком я никак не могу, – пояснил Хью. – Ты один из домочадцев, разве не так?
– Я как-то не думал… – Глаза юноши светились решимостью. – Вы правы. Я поступлю как вы требуете, милорд.
– Прекрасно. Кстати, об Элис, где сейчас твоя сестра?
– Она отправилась в деревню поговорить с настоятельницей Джоан. – Бенедикт осторожно взял в руки абак.
– Она была одна?
– Да.
– Она сказала, когда вернется?
– Не скоро. – Бенедикт передвинул одну из красных косточек на тонкой деревянной дощечке, разделенной на полосы. – Кажется, она упоминала о своем желании заняться поисками новых камней для своей коллекции.
Хью нахмурился:
– Камней?
– Да. Она говорила, что, возможно, в пещерах сможет найти что-то интересное.
– Пресвятые Небеса! – Хью вскочил из-за стола. – Твоя сестра сведет меня с ума.
– Вот и дядя Ральф всегда говорил то же самое.
Хью уже не слушал его. Он вылетел из комнаты и бросился вниз по лестнице.
Комната, которую она приспособила для кабинета, находилась на самом верху под крышей замка. Просторный, наполненный светом кабинет весьма располагал к размышлениям и изучению натуральной философии, решила Элис.
Все, что она привезла с собой – коллекция камней и засушенных насекомых, различные алхимические инструменты, – было распаковано и аккуратно разложено по многочисленным полкам и столам. Астролябия заняла место у окна. Зеленый кристалл Элис поставила на своем рабочем столе.
Элис чувствовала себя здесь совсем как дома. Когда она жила в замке дяди, такого ощущения у нее никогда не возникало. Да, она определенно могла быть здесь счастлива. Но для этого ей надо только согласиться с предложением Хью считать их помолвку настоящей.
Ей надо только выйти замуж за человека, которого зовут Безжалостным.
Выйти замуж за человека, который ставит целесообразность и удобство выше любви.
К тому же у нее были большие сомнения, что Хью хоть немного верит в любовь.
Перед ней тут же возник образ матушки, которая словно посылала Элис безмолвное предостережение. Хелен когда-то надеялась, что сможет научить мужчину любить, печально подумала Элис. Как же она ошибалась.
Элис помнила свою мать доброй мягкой женщиной, безумно влюбленной в мужа. Но Бернард убил все ее чувства своим равнодушием, он не считал, что на любовь следует отвечать любовью.
Хелен была замужем за человеком, который так и не захотел постичь эту простую истину. За все свои попытки научить его любви она расплатилась сполна. Как и ее дети.
Элис опустила глаза на книгу матери. Порой она просто ненавидела эти страницы. Книга содержала массу знаний, записи результатов многочисленных опытов, а также переписку со многими учеными со всей Европы. Но как же Элис и Бенедикт настрадались из-за нее!
В конце жизни эта книга забирала у Хелен все больше и больше времени, а Элис с братом оставались без материнской ласки.
Элис поднялась из-за стола и подошла к окну. Мрачные скалы вокруг замка казались угрожающими, и вместе с тем они обещали защиту.
Черная грозная крепость поразила ее с первого взгляда. Да, в стенах огромного замка можно было надежно укрыться, однако в нем не было тепла. Холодный величественный замок. Под стать новому хозяину, подумала Элис.
А как же сердце Хью? Неужели оно так же холодно и, неприступно, как эти каменные крепостные стены? Или все-таки есть еще надежда найти в нем хоть немного тепла? Такие коварные, соблазнительные мысли, пожалуй, способны лишить ее рассудка…
Элис отвернулась от окна. Она понимала, что ее собственное сердце в опасности. Уже то, что она размышляла о помолвке всерьез, было тревожным сигналом.
Она могла бы найти здесь свое счастье, упрямо твердила себе Элис. Однако обстоятельства против нее.
Надо держаться от Хью на расстоянии, так будет лучше. И ни в коем случае не давать волю чувствам.
Она не должна повторить ошибку своей матери.
Прошло три дня после их приезда в Скарклифф. Хью задумчиво сидел за столом, когда в дверях его комнаты возникла фигура его нового слуги.
– Да?
– Простите за беспокойство, милорд, – Элберт, тощий юноша, неловко переминался на пороге. Он выждал еще минутку, очевидно, чтобы набраться храбрости и обрести дар речи. Слова ему давались с трудом – он то и дело заикался в присутствии Хью.
– Что стряслось, слуга? – Хью отложил в сторону абак и, не скрывая раздражения, ждал.
К своему неудовольствию, Хью недавно обнаружил, что не представляет, какими достоинствами должны обладать слуги. Но в любом случае, у Элберта не было ни одного из этих достоинств. Хью видел, что тот до ужаса боялся нового хозяина, – спотыкался, заикался, едва он оказывался поблизости. И самый главный его недостаток – полное неумение вести хозяйство. Правда, комнаты убирались чисто, но вот обеды превращались в настоящий кошмар. Блюда всегда подавались холодными и без специй, всегда кому-нибудь не хватало хлеба на деревянном подносе. На кухне то и дело падали кружки с элем и блюда, создавая невообразимый грохот.
Каждый раз Хью с содроганием ждал обеда.
Элис уготовила ему тяжелое испытание, мрачно подумал он. Сама она с Бенедиктом ела отдельно в отведенных ей комнатах. Поварам отдавались особые распоряжения, так что ее трапеза, наверное, получше той, что появляется каждый раз на его столе, подозревал Хью.
Он не прогнал Элберта только лишь потому, что его наняла Элис. Она согласилась бы выгнать слугу только в том случае, если б Хью попросил ее тщательным образом обдумать это предложение.
А он-то наивно полагал, что всю заботу о хозяйстве Элис сразу возьмет на себя. Она же, наняв этого несносного Элберта, преспокойненько удалилась в собственный кабинет.
Все шло вопреки его плану, ведь Хью собирался возложить на Элис всю ответственность и предоставить ей неограниченную власть. Он был совершенно сбит с толку и раздражен крушением своих надежд.
– Я слушаю, – обратился Хью к Элберту, который все еще стоял в дверях с открытым ртом.
Слуга поспешно закрыл рот:
– Там гонец, милорд.
– Гонец?
– Да, милорд. – Элберт неловким движением поправил на голове красную шляпу. – Он только что прибыл с посланием для вас. Он говорит, что останется здесь на ночь.
– Пришли его ко мне, слуга. – Слушаю, милорд. – Элберт попятился к дверям и, разумеется, не преминул растянуться на полу. Он быстро вскочил на ноги, развернулся и выбежал из комнаты.
Хью вздохнул и вернулся к абаку. Через несколько минут Элберт привел с собой стройного улыбчивого юношу, который ухитрялся выглядеть элегантно даже в заляпанном плаще и грязных сапогах.
– Рад видеть тебя, Джулиан, – приветствовал его Хью. – Путешествие, надеюсь, прошло благополучно?
– Да, сэр. – Джулиан отвесил Хью грациозный поклон и протянул письмо. – Прекрасная лошадь, да и дождя не было. Возникло, правда, одно недоразумение с шайкой грабителей по дороге на Виндсли, но я показал им вашу печать, и они от меня отстали.
– Рад, что все обошлось. – Хью взглянул на письмо. Джулиан осторожно кашлянул:
– Прошу прощения, милорд, но хотел бы заметить вам, что досадного казуса не случилось бы, если б мое облачение было более ярким. Полагаю, голубая с желтым туника, отороченная золотой тесьмой, вполне подошла бы мне.
– Позже, Джулиан.
– Мое положение обязывает меня одеваться богато и ярко. Тогда и грабители, увидев меня, сразу поняли бы, что я ваш человек, и не стали бы беспокоить понапрасну.
Хью недовольно взглянул на него:
– Мы уже не раз обсуждали это, гонец. Каждый год ты получаешь все новое, тунику, плащ, сапоги и отлично сшитую кожаную сумку.
– Да, милорд, конечно, вы очень щедры, – пробормотал Джулиан. – Но вы даете мне всегда одно и то же, я имею в виду цвет.
– Так что же?
– Черный сейчас не в моде, милорд, – с долей раздражения произнес юноша. – Я выгляжу на дороге точно странствующий монах.
– Вот только бы тебе еще его скромные запросы. Твои расходы, Джулиан, не поддаются описанию. Я как раз собирался поговорить с тобой об этом.
– Все свои траты я могу объяснить, – возразил юнец.
– Не сомневаюсь.
– Сэр, так как же насчет новой туники…
– Новая туника? – угрожающе произнес Хью. – Я уже сказал: никакой новой туники не будет.
Джулиан с отвращением дотронулся до рукава свое одеяния:
– Ну ладно, пусть черный будет основным цветом.
– Какая жертва!
– Однако наряд будет значительно привлекательнее, если его украсить золотой тесьмой.
– Золотой тесьмой? Это для гонца-то – в снег и в грязь! Ты с ума сошел. Да тебя прикончат разбойники с большой дороги из-за твоих украшений.
– А вот Джон Ларкенби месяца три назад справил своему гонцу прекрасную изумрудно-зеленую тунику, – настаивал Джулиан. – Отороченную оранжевым. И шляпу в цвет. Так красиво.
– Довольно нести всякую чепуху. Расскажи лучше, как здоровье монсеньора?
Джулиан мгновенно посерьезнел:
– Я передал ему ваши наилучшие пожелания, как вы и просили.
– Ты видел сэра Эразма?
– Видел. Он принял меня только потому, что я прибыл от вас. Визитеров у него бывает теперь совсем немного. Все дела за него ведет жена.
– Как он выглядел?
– Сеньор очень болен, милорд. Но не обмолвился о болезни ни словом, хотя глаза его жены красны от слез. Лекари говорят, будто подвело сердце. Он очень похудел. Вздрагивает от каждого шороха, выглядит измученным, плохо спит.
– Я надеялся на лучшие вести.
Джулиан покачал головой:
– Мне жаль, милорд… Да, он шлет вам свои наилучшие пожелания.
– Что ж, чему быть, того не миновать, ..
– Хью вскрыл печать на конверте. – А теперь ступай на кухню и подкрепись после дороги.
– Благодарю, милорд. – Джулиан все еще переминался с ноги на ногу. – А как насчет туники? Знаю, вы серьезно относитесь ко всякого рода тратам. Но я думал, теперь, получив такие владения и замок, вы захотите, чтобы ваши люди были одеты достойно. В конце концов, правителя судят по тому, как одеты его слуги.
– Когда я доживу до того времени, когда мнение окружающих будет иметь для меня значение, я дам тебе знать. Ступай же, наконец!
– Да, милорд. – Джулиан слишком хорошо знал своего хозяина, чтобы не понять: терпение его на исходе. Он с достоинством поклонился и вышел из комнаты, тихонько насвистывая.
Хью невидящим взором уставился на письмо. Эразм Торнвудский умирает. Последние сомнения развеялись. Совсем скоро он потеряет человека, который во многом заменил ему отца.
Хью с трудом проглотил комок, неожиданно подступивший к горлу. Поморгал, проясняя взгляд, и принялся читать.
Пространное послание было из Лондона от его слуги. В нем сообщалось о благополучном прибытии судна с большим грузом специй. Слуга, как всегда, педантично перечислял количество сундуков, их содержимое, приблизительную цену и расходы на перевозку. Рука Хью потянулась к абаку.
– Простите меня, милорд, – проговорил с порога комнаты Бенедикт.
– Да? – Хью вопросительно вскинул на него глаза.
– Сэр Дунстан послал меня сообщить вам, что конюшни уже вычищены. Он хочет знать, не желаете ли вы переговорить с кузнецом. – Юноша замолчал, заметив на столе Хью необычный предмет. – Что это такое, милорд?
– Этот инструмент называется абак, его используют для арифметических вычислений.
– Я слышал о нем. – Бенедикт подошел ближе, с любопытством разглядывая счеты. Его палка с глухим стуком упала на пол. – А как им пользоваться?
– Я покажу тебе, если хочешь, – медленно улыбнувшись, сказал Хью. – С его помощью можно складывать, умножать и делить. Очень удобный инструмент для произведения подсчетов.
– Я бы хотел научиться пользоваться им. – Бенедикт смущенно поглядел на Хью. – Мне всегда это было очень интересно.
– В самом деле?
– Правда. Элис научила меня всему, что знает сама, но ее больше интересует натуральная философия, а не точные науки.
– Я знаю. – Хью видел, что юноша действительно увлечен. – Бенедикт, пора бы тебе присоединиться к остальным и обедать в большом зале вместе со своим лордом. Сегодня же спускайся к обеду.
Бенедикт бросил на него острый взгляд:
– Делить трапезу с вами, милорд? Но Элис считает, что лучше обедать в наших комнатах.
– Элис вольна делать все, что ей заблагорассудится, но ты теперь один из моих людей и должен обедать со всеми.
– Один из ваших людей? – поразился Бенедикт.
– Твоя сестра помолвлена со мной, живете вы здесь, в Скарклиффе, так что считать тебя посторонним человеком я никак не могу, – пояснил Хью. – Ты один из домочадцев, разве не так?
– Я как-то не думал… – Глаза юноши светились решимостью. – Вы правы. Я поступлю как вы требуете, милорд.
– Прекрасно. Кстати, об Элис, где сейчас твоя сестра?
– Она отправилась в деревню поговорить с настоятельницей Джоан. – Бенедикт осторожно взял в руки абак.
– Она была одна?
– Да.
– Она сказала, когда вернется?
– Не скоро. – Бенедикт передвинул одну из красных косточек на тонкой деревянной дощечке, разделенной на полосы. – Кажется, она упоминала о своем желании заняться поисками новых камней для своей коллекции.
Хью нахмурился:
– Камней?
– Да. Она говорила, что, возможно, в пещерах сможет найти что-то интересное.
– Пресвятые Небеса! – Хью вскочил из-за стола. – Твоя сестра сведет меня с ума.
– Вот и дядя Ральф всегда говорил то же самое.
Хью уже не слушал его. Он вылетел из комнаты и бросился вниз по лестнице.
Глава 11
– Как видите, леди Элис, работы здесь непочатый край. – Джоан легко повела рукой, конечно же, она подразумевала не только монастырский сад, где они с Элис сейчас находились, но и всю деревню. – Я делала все возможное в течение трех лет, после того как стала настоятельницей монастыря, но все-таки без рачительного хозяина уследить за всем очень и очень трудно.