Квик Аманда. Сокровище

   Во-первых, слезами делу не поможешь. Какой смысл сожалеть о прошлом? По правде говоря, если бы ей снова пришлось пройти через все испытания, она поступила бы точно так же. Разве можно было отвернуться от юного Реджинальда и Эммы?
   Но она была уверена, что Хью поймет ее поступок, ибо он на ее месте поступил бы точно так же.
   Очевидно, она глубоко заблуждалась на его счет. Впрочем, разве можно предугадать действия мрачного рыцаря-легенды, каким был Хью?
   Лучше не вспоминать об ошибках. В конце концов, жизнь не стоит на месте. Надо все время смотреть вперед. Не этому ли учила ее жизнь: женщина должна быть сильной, если хочет стать хозяйкой своей судьбы.
   Но сложность была в том, что Элис встретилась с мужчиной, который усвоил тот же горький урок, что и она сама.
   Элис промокнула глаза краешком юбки, глубоко вздохнула и медленно подняла голову.
   И увидела… Хью.
   Он стоял, прислонившись к скале, пальцы сжаты на кожаной перевязи. По лицу невозможно прочитать его мысли.
   – Вы ухитрились привести священника в ужас, – негромко произнес он. – Не думаю, что когда-нибудь ему доводилось присутствовать на подобном представлении во время обеда.
   Внутри у Элис все похолодело.
   – И давно вы стоите здесь, подсматривая за мной, сэр? Я не слышала ваших шагов.
   – Еще бы, ты так ревела, что не замечала ничего вокруг.
   Элис отвернулась, смотреть на его непроницаемое лицо было выше всяких сил.
   – Пожаловали, чтобы поиздеваться надо мной? Если так, то должна предупредить вас, у меня нет настроения пререкаться с вами.
   – Как странно. Вот уж не думал, что вы можете устать от столь любимого вами занятия, мадам.
   Она бросила на него негодующий взгляд:
   – Ради всего святого, Хью, с меня достаточно.
   – Честно говоря, с меня тоже.
   Тон, каким были произнесены эти слова, привел Элис в замешательство. Но она постаралась подавить крохотную искорку надежды, вспыхнувшую вдруг в ее душе.
   – Вы пришли принести мне свои извинения, милорд?
   Лицо Хью осветилось слабой улыбкой.
   – Советую больше не испытывать судьбу, Элис.
   – Ну разумеется, по такой абсолютно логичной и разумной причине явиться сюда вы не могли. Тогда зачем же вы преследовали меня, если не хотели извиниться?
   – Я, кажется, запретил тебе ходить в пещеры одной.
   Он уклоняется от ответа, изумилась Элис. Как не похоже на Хью!
   – Да, предупреждали. В тот день, когда отдали мне свое кольцо. – Она посмотрела на тяжелое черное ониксовое кольцо, тускло поблескивающее на ее пальце. И снова ее охватила грусть. – Но этот проступок, несомненно, блекнет, если сравнить его с тем с тем грехом, который я совершила вчера, – пробормотала она.
   – Несомненно.
   Вот бы узнать, о чем он сейчас думает, что чувствует, Судя по всему, он уже не злится. Или сам не в состоянии разобраться в собственных чувствах, мелькнула неожиданная мысль. И снова вспыхнула искорка надежды.
   – Вы пришли сообщить мне о своем намерении разорвать нашу помолвку? – холодно спросила она.
   – А ты не станешь преследовать меня в судебном порядке, если я решу разорвать ее?
   – Что за глупости! – встрепенулась Элис. – Мы заключили всего лишь сделку, если помните.
   – Верно. – Хью оттолкнулся от скалы, подошел к Элис и, наклонившись, осторожно обнял за плечи, вынуждая ее встать. – Так ты не будешь таскать меня по судам за то, что я нарушу свое обещание?
   – Нет, милорд.
   – Иными словами, будешь только рада, что тебе не придется уходить в монастырь, я правильно понял?
   Элис вся сжалась:
   – Милорд, вы очень злитесь на меня. Но вы должны знать…
   – Тише. – Глаза Хью сверкнули. – Ни слова о Ривенхолле.
   – Ни слова? – Элис захлопала ресницами.
   – После долгих и мучительных размышлений я пришел к неожиданному выводу: во вчерашних событиях в Ривенхолле твоей вины нет.
   – Неужели?
   – Да. – Он отпустил Элис. – Во всем виноват я, и только я.
   – В самом деле? – Элис чувствовала себя так, буд. то внезапно очутилась в волшебном мире, где все было перевернуто с ног на голову и обычная логика была бессильна.
   – Да. – Хью скрестил руки на широкой груди. – Я не определил границы власти, которой наделил тебя, Я должен был предвидеть вероятные осложнения. И совсем не принял в расчет твое мягкое сердце.
   – Вряд ли бы вам удалось все предусмотреть, сэр, – Элис чувствовала, как в ней поднимается волна раздражения. – Я склоняюсь к мысли, что вы даже не подозреваете, что значит иметь сердце. К тому же, несмотря на ваши запреты, я бы все равно отправилась защищать Ривенхолл.
   Хью слабо улыбнулся:
   – Отважная девочка! А то, что меня зовут Безжалостным, ты забыла?
   – И все же смею утверждать, милорд, если бы вы были здесь и увидели юного Реджинальда, умоляющего о помощи, то даже камень, который у вас в груди вместо сердца, и тот бы растаял.
   – Сомневаюсь. Я бы сначала подумал о выгоде, которую смог бы из этого извлечь.
   – Сэр, ведь Реджинальд вам не чужой, в ваших жилах течет родственная кровь, нравится вам это или нет. Более того, ни он, ни его мать не имеют никакого отношения к событиям далекого прошлого вашей семьи. Да и никто из живущих никоим образом с этим не связан. Оставьте грехи предков в покое…
   – Достаточно! – Хью прервал неиссякаемый поток слов, приложив пальцы к губам Элис. – Наверное, тебе это покажется странным, но я пришел сюда вовсе не затем, чтобы ссориться.
   – Нет? – Элис удивленно взглянула на Хью.
   – Нет. Забудь о том, что случилось вчера в Ривенхолле, Элис. Что было, то прошло.
   Она молчала, не спуская с него своих глаз, ощущая грубоватую кожу его пальцев на своих мягких губах. Он смотрел на нее как-то странно, словно хотел прочитать о чем-то в ее расширившихся глазах.
   – Элис, ты призналась мне в этой пещере, что никогда прежде не предавалась любви только потому, что еще не встретила мужчину, к которому тебя бы влекло.
   – Это правда. – Хотя и не вся, добавила она про себя. Никогда прежде она не встречала человека, которого смогла бы полюбить. – И что из того?
   Хью ничего не сказал. Вместо ответа он запрокинул ее голову, нежно придерживая одной рукой, и поцеловал.
   Страсть, с которой он обнимал ее, была настолько откровенной, что Элис испуганно вздрогнула. Раньше она всегда чувствовала, что Хью старается владеть собой, сжимая ее в своих объятиях, но сегодня он дал волю страсти.
   Гнев и ярость отступили. Поцелуи его становились все требовательнее и требовательнее. Ей казалось, что она способна уловить отголоски бурь, бушующих в его груди.
   Но он ни за что и никогда не смог бы обидеть ее. Мысль эта радостным теплом разлилась в душе Элис. Она вскинула руки и обняла Хью за шею.
   Внезапно Хью поднял голову, Элис разочарованно вдохнула. Он задумчиво смотрел на девушку:
   – Пора возвращаться в замок. Нужно еще очень Многое успеть к завтрашней церемонии.
   Элис подавила готовый сорваться с губ стон. Она глубоко вздохнула и постаралась совладать со своими мыслями и чувствами.
   – Милорд, может, нам следует немного подождать прежде чем давать друг другу клятву верности?
   – Нет, мадам. – Голос его прозвучал жестко. – Отступать уже поздно.
   – Если все дело только в вашей рыцарской чести, милорд, будьте уверены, я не…
   – Только в моей чести? – Янтарные глаза сверкнули гневом. – Моя честь для меня – все? мадам! Все! Вы понимаете? Во всех своих действиях я всегда руководствовался честью.
   – Сэр, я не хотела сказать, что ваша честь для меня не имеет никакого значения. Напротив, меня всегда поражало… – Элис неожиданно осеклась, заметив краем глаза какой-то странный предмет. Она повернула голову, пристально вглядываясь в темноту пещеры.
   – В чем дело? – нахмурился Хью.
   – О Господи! – испуганно выдохнула Элис. – Это очень похоже на сандалию.
   Хью проследил за направлением ее взгляда. Глаза его сузились.
   – Да, очень похоже. – Он выпустил Элис из объятий и направился широкими шагами в глубину пещеры. – Если этот проклятый монах все еще здесь, клянусь, я сам собственными руками вышвырну его отсюда, чтобы он никогда больше не появлялся в Скарклиффе.
   – Но зачем ему было оставаться, если проповедовать здесь он больше не может? – спросила Элис, следуя за Хью.
   – Вопрос разумный. – Хью остановился перед входом в туннель. Немного помедлив, он наклонился, чтобы лучше разглядеть сандалию.
   – Что там такое? – Элис выглянула из-за его плеча. По спине пробежал холодок. – О Боже!
   Сандалия была на ноге Калверта. Монах без движения лежал среди камней. В слабом свете, проникающем сюда, было видно, что он замер в несколько странной, неестественной позе, коричневая сутана сбилась, точно он долго метался на камнях пещеры. Похоже, его мучила страшная боль, но теперь совершенно очевидно: он не чувствовал ничего…
   – Монах мертв, – тихо сказал Хью.
   – Бедняга… – Элис перекрестилась. – Хотя он мне и не слишком нравился, все же жаль его. Он умер здесь в одиночестве. Как вы думаете, что произошло?
   – Не знаю. Наверное, он упал и ударился головой об острый камень… – Хью схватил монаха за лодыжку.
   – Что вы делаете?
   – Хочу повнимательнее осмотреть его. Что-то здесь не так. – Хью потащил тело монаха из темной пещеры к выходу.
   Элис поспешно отскочила в сторону, освобождая ему дорогу. Приглядевшись, она различила странную синеву вокруг губ Калверта. Девушка содрогнулась, в душу закралось страшное подозрение. Она вспомнила записки матери о каком-то снадобье из сока экзотического растения. Она посмотрела на пальцы Калверта – скрючены, будто он хотел что-то схватить, а под ногтями разлилась неестественная синева.
   – Милорд!
   – Да?
   Хью тащил монаха к солнечному свету. Когда наконец ему удалось справиться с задачей, он наклонился над ним, внимательно рассматривая тело.
   – Мне кажется, монах умер не от падения, – прошептала Элис.
   – Что ты сказала? – изумленно вскинул на нее глаза Хью.
   – По-моему, здесь не обошлось без яда.
   – Ты уверена? – Хью не сводил с нее пристального взгляда.
   Элис кивнула:
   – В книге моей матери есть несколько страниц о ядах.
   – В таком случае, – твердо произнес Хью, – ты будешь молчать о том, какой смертью он умер. Ты слышишь, Элис?
   – Хорошо, но… – Она была удивлена резкостью его тона. – Но я не совсем вас понимаю. Почему я должна хранить молчание?
   – Вся деревня видела, с каким позором ты выгнала его из церкви. – Хью опустился на одно колено рядом с телом монаха. – К тому же ты прекрасно разбираешься в травах и умеешь готовить разные снадобья.
   Элис похолодела. К горлу подкатила тошнота.
   – Господи Боже! Люди могут подумать, что у меня имелась веская причина убить его, тем более я знаю яды, с помощью которых это можно сделать.
   – Не хочу, чтобы о моей жене поползли такие слухи, лучше их избежать. – Хью расстегнул пояс Калверта и снял с него кожаную сумку. – Земли СкарклифФа достаточно настрадались от легенд и проклятий. Не стоит добавлять к ним новые.
   Элис была ошеломлена. Она не видела, что делал Хью. Ноги внезапно отказались держать ее. Элис прислонилась к каменной стене, силясь не упасть.
   – А вдруг сплетен все же не удастся избежать?
   Хью поднялся на ноги, держа сумку Калверта в руках.
   – Тогда об этом придется позаботиться мне.
   – Конечно. – Элис обхватила себя руками за плечи, словно это могло согреть ее душу. – Похоже, кроме неприятностей, я вам ничего не приношу, милорд.
   – Да, но когда-нибудь ты вознаградишь меня за страдания. – Он открыл сумку и принялся изучать ее содержимое. – Очень интересно.
   Выражение его лица заставило Элис забыть о ее тревоге. Любопытство пересилило страх.
   – Что там?
   Хью достал скатанный в трубочку пергамент и очень осторожно развернул его.
   – Это карта.
   – Карта? – Элис придвинулась к нему поближе.
   Хью внимательно изучал рисунок.
   – Похоже, здесь изображен лабиринт ходов между пещерами Скарклиффа. Ну, если и не весь лабиринт, то, по крайней мере, те ходы, которые успел исследовать Калверт.
   – Милорд, монах особым рисунком выделил несколько туннелей. Вот здесь, например, он указал, что эти два хода пусты. – Она подняла глаза на Хью. – Но что там могло находиться?
   – Вряд ли монах проводил в молитвах все время. Вероятно, он что-то искал в этих пещерах. Но ради чего стоило плутать в кромешной тьме? – Сокровища Скарклиффа! – изумленно воскликнула Элис.
   – Да. Судя по всему, из-за них-то его и убили.
 
   – Вы звали меня, сэр? – Джулиан застыл в дверях комнаты Хью.
   – Да. – Хью отложил в сторону книгу с расчетами. – Входи, Джулиан. Я бы хотел побеседовать с тобой.
   – Надеюсь, вы не отошлете меня с посланием в Лондон до свадебного пира? – Джулиан неторопливой походкой проследовал к столу Хью. – Мне бы очень не хотелось уезжать. В последнее время кухня в замке стала намного лучше. Вы заметили?
   – Да, заметил. – Хью хмуро взглянул на Джулиана. – Однако я пригласил тебя вовсе не затем, чтобы обсуждать хорошо приготовленные блюда, украшающие мой стол.
   – Конечно же нет, – Джулиан устало улыбнулся. – Вы сами знаете, кого следует благодарить за те прекрасные кушанья, которыми мы можем теперь наслаждаться.
   – И не затем, чтобы выслушивать похвалы по поводу того, как хорошо теперь все устроено в моем замке. Я достаточно наслышан об этом и прекрасно понимаю, что всем изменениям к лучшему мы обязаны потрясающей способности моей невесты устраивать семейный очаг.
   – Вот именно, – проговорил Джулиан. – Тогда чем я могу служить вам, милорд?
   Хью, стараясь скрыть волнение, постукивал пальцами по столу.
   – Я знаю, у тебя природный дар делать изящные комплименты и говорить всякие там красивые слова, так, Джулиан?
   Джулиан притворно скромно потупил глаза:
   – Да так, сочиняю, сэр, стишки, разные песенки.
   – Прекрасно. В таком случае, мне нужен набор комплиментов.
   – Набор? – Джулиан озадаченно посмотрел на Хью.
   – Трех или четырех будет вполне достаточно.
   Джулиан осторожно прокашлялся:
   – О! А какого рода комплименты вы хотите, чтобы я написал, милорд? Что-нибудь о вашем умении обращаться с мечом или одержанных вами победах? Могу красиво расписать вашу преданность и честь.
   Хью озадаченно уставился на него:
   – О чем, черт возьми, ты говоришь?
   – Но вы сказали, вам нужны комплименты, милорд.
   – Да не для меня! – воскликнул Хью. – А для моей невесты.
   – А! Понимаю. – Джулиан улыбнулся.
   Хью сцепил руки и сосредоточенно сдвинул брови:
   – Я прекрасно разбираюсь во многих вещах, гонец, но никогда не был силен в комплиментах, а они так нравятся дамам. Я хочу, чтобы ты набросал мне список разных приятных, словечек, которые бы я смог запомнить и при случае подарить невесте. Ты понимаешь меня?
   – Да, милорд. – Джулиан расплылся в самодовольной улыбке. – И должен признаться, сэр, вы, как всегда наняли для этого самого подходящего человека, Мастера своего дела, могу сказать без ложной скромности. Уверен, вы останетесь довольны!
 
   Наступила ночь. Элис в полном смятении чувств расхаживала из конца в конец по мягкому ковру в огромной спальне Хью, пытаясь справиться с охватившим его волнением. Никогда в жизни она еще не чувствовала себя настолько растерянной, как сейчас. Они с Хью больше не партнеры по сделке, теперь они просто муж и жена.
   Она прошла мимо камина и в который раз остановилась у двери, прислушиваясь, – не слышны ли знакомые шаги в коридоре… Час назад она отпустила всех служанок. Хью давно уже должен был прийти к ней.
   А может быть, он намеренно заставляет ее ждать, надеясь тем самым распалить ее чувства? В таком случае, его ждет неприятный сюрприз. Она вовсе не сгорает от любви. Напротив, раздражение росло как снежный ком. Довольно с нее его хитростей, обиженно думала она. День был слишком длинным и утомительным.
   Утром хоронили Калверта Оксвикского. Свое последнее пристанище он нашел на маленьком кладбище за деревенской церковью. Элис, Бенедикт, Хью и настоятельница Джоан были единственными, кто присутствовал на похоронах. Священник, отец Джеффри, который приехал вместе с Хью и Бенедиктом, произнес молитвы над могилой усопшего. Никто не пролил и слезинки.
   Несколько часов спустя, незадолго до полудня, отец Джеффри совершил обряд бракосочетания в деревенской церкви.
   А затем началось веселье и богатый пир. Элис до того устала улыбаться, быть милой и обходительной со всеми, что, казалось, если рядом окажется кровать, она свалится и уснет как убитая.
   Но вот она одна в спальне и поджидает Хью, а сон как рукой сняло. В душе всколыхнулись сомнения, Элис и думать забыла об усталости. Она подошла к камину, опустилась в кресло и устремила взор на огонь, пытаясь представить себе свое будущее.
   Но ничего не получалось, все было неясно, неопределенно. Только одно она могла сказать наверняка…
   Она теперь – жена Хью.
   Девушка невольно вздрогнула, зябко передернув плечами, и плотнее закуталась в ночную рубашку. Все планы насчет собственного будущего разрушены, назад пути нет, ничего изменить уже нельзя. Она обречена.
   Дверь за ее спиной без стука распахнулась. Элис быстро повернула голову – на пороге стоял Хью.
   – Добро пожаловать, милорд.
   Она с облегчением отметила, что он пришел один, Слава Богу, Хью решил воздержаться от обычая приходить к брачному ложу в сопровождении многочисленной шумной свиты.
   – Добрый вечер… жена. – Он помедлил на последнем слове, словно произносить его ему было крайне приятно.
   Он подошел к Элис. Толстый ковер поглощал звук то шагов.
   Сын ночи. Он казался чародеем, вбирающим в себя свет камина и отбрасывающим зловещие тени.
   На нем была одна из новых туник, которые Элис заказала для него, – черная с изысканной золотой вышивкой. Черные волосы отброшены назад. Лицо, освещенное неверным светом огня в камине, казалось задумчивым.
   Элис вскочила с кресла, взглянула на столик, на котором стояли два кубка и плоская бутыль.
   – Не хотите ли вина?
   – Не откажусь. – Хью подошел к камину и протянул руки к огню, наблюдая за тем, как Элис наливает вино в кубки. Он кашлянул. – Говорил ли я когда-нибудь, что цвет твоих волос подобен краскам заката в тот самый миг, когда ночь вот-вот поглотит сияющее солнце? – вдруг изрек он.
   Рука Элис, держащая бутыль с вином, дрогнула. На щеках выступил румянец.
   – Нет, милорд. Вы никогда не говорили ничего подобного.
   – Это правда.
   – Благодарю вас, милорд.
   Хью удивленно вскинул брови, заметив, как дрожат ее руки, вино едва не пролилось мимо кубка.
   – Ты, кажется, взволнована.
   – Разве это удивительно в данных обстоятельствах?
   Хью пожал плечами:
   – Может, для большинства женщин и нет, но ты совсем не похожа на других, Элис.
   – И вы не похожи на других мужчин, сэр. – Она повернулась к нему, протягивая вино.
   Он намеренно коснулся ее пальчиков, принимая кубок из рук.
   – И чем же я отличаюсь от других мужчин? Совсем не таким представляла она себе разговор в первую брачную ночь. Интересно, серьезно ли он спрашивает или просто хочет еще больше ее смутить…
   – Вы самый умный из всех мужчин, которых я когда-либо встречала, – осторожно произнесла Элис. – Загадочный, порой вас нелегко понять, а порой все ясно без всяких слов.
   – И поэтому ты вышла за меня? – Хью не сводил с нее внимательных глаз. – Потому что я умнее остальных? Загадочнее? Потому что я возбуждаю твое любопытство? Бросаю вызов твоей пытливой натуре? Может, ты считаешь меня чем-то вроде необычного кристалла, достойного пополнить твою коллекцию?
   Элис вздрогнула. Что за опасную игру он затеял? С ним нужно вести себя крайне осторожно.
   – Нет, не совсем так.
   Хью принялся расхаживать по комнате с кубком в руке.
   – Может, ты вышла за меня потому, что я показался тебе полезным?
   – Нет. – Элис нахмурилась.
   – Ведь я спас тебя с братом, когда увез вас из замка дяди, – напомнил он ей.
   – Верно, но причина не в этом…
   – Тогда, может, дело в зеленом кристалле, – ты, как мне помнится, хотела, чтобы он навсегда остался твоим?
   – Разумеется нет. – Элис сердито вскинула на него глаза. – Что за нелепое предположение, милорд. Выходить замуж ради какого-то камня? Это же просто смешно!
   – Ты в этом уверена?
   – Совершенно, – сквозь зубы процедила Элис. Хью задержался у кровати.
   – Тогда это страсть? – На губах его играла странная улыбка. – Снова издеваетесь?! – возмущенно воскликнула она.
   – Просто хочу добраться до сути.
   – Выходить замуж ради нескольких сладких поцелуев?
   – Не только поцелуев, – многозначительно проговорил он, – но и того, что за ними обычно следует. А вы, мадам, должен вам сказать, женщина страстная.
   – Вы заходите слишком далеко, сэр.
   – И крайне любознательная, – продолжал он. – Теперь, когда в вас проснулась чувственность, наверняка вы захотите узнать больше. И единственный способ удовлетворить ваше любопытство – брачное ложе, или у вас есть возражения?
   Элис была ошеломлена.
   – Вы сделали это намеренно, так? Все рассчитали и предусмотрели. Теперь я все понимаю.
   – И что ты понимаешь?
   – Вы хотели заманить меня с помощью страсти. Все эти поцелуи и объятия…
   – О, поверь, это такая малость, ты не узнала и половины, изучить еще придется так много. Наверное, даже стоит держать наготове перо и пергамент, чтобы записывать свои наблюдения.
   – Ах вы!.. Да как вы смеете! – Она резко опустила кубок на стол, сжав кулачки. – Вы глубоко заблуждаетесь, если думаете, будто я вышла за вас ради удовольствия заниматься любовью.
   – Ты уверена?
   – Не понимаю, зачем вы вообще завели этот неприятный разговор. Однако продолжать в том же духе я не намерена. – Она направилась к двери.
   – И куда ты собралась?
   – В свою комнату. – Элис коснулась ручки двери. – Когда у вас пройдет настроение говорить со мной в таком тоне, дайте мне знать.
   – Что странного в том, что муж хочет выяснить, почему его жена вышла за него?
   Элис резко повернулась, устремив на Хью пылающий взор:
   – Вы слишком умны, сэр, чтобы прикидываться дурачком. Вы отлично знаете, почему я вышла за вас замуж. Я сделала это потому, что люблю вас!
   Хью застыл на месте. Он изумленно смотрел на Элис, отчаянно желая поверить в услышанное.
   – Любишь? – почему-то шепотом переспросил он.
   О да, для него это было очень важно, очень. И чтобы понять это, Элис не нужны были слова – в его глазах было желание. Она забыла о том, что собиралась спастись бегством в своей комнате. Она прекрасно понимала его чувства, поскольку и сама испытывала то же самое…
   – Милорд, вы совсем не так одиноки, как думаете, – мягко проговорила она.
   – Элис!
   Она бросилась к нему, и он заключил ее в объятия, прижав к себе так сильно, что она едва не задохнулась.
   Не говоря ни слова, он развязал пояс ее ночного одеяния. Элис затрепетала, когда он опустил ее на гладкие льняные простыни.
   От своей одежды Хью избавился в считанные секунды и теперь стоял перед ней обнаженный. Элис не могла отвести восхищенных глаз от сего сильного мускулистого тела. Она была смущена, возбуждена и встревожена одновременно. Девушка робко потянулась и взяла его за руку.
   – Моя жена. – Хью обнял ее, и она вновь, как тогда, ощутила пьянящую тяжесть его тела.
   Когда он склонился к ее губам, она видела неприкрытое желание и всепоглощающую страсть в его янтарных глазах. В этот момент Элис поняла: те ветры, что бушевали в самом его сердце и не давали покоя, выпущены наконец на свободу.
   То, что испытывала Элис сейчас, было совсем не похоже на то, что она ощущала с ним раньше. Холодным, расчетливым соблазнением это никак нельзя было назвать. Бурная страсть поглотила их обоих и унесла на своих крыльях далеко-далеко, где могут находиться только влюбленные, когда соединяются их души, а не только тела.
   Она невольно вскрикнула, когда он коснулся рукой ее груди. Соски ее мгновенно отвердели. Ее пронзила чувственная дрожь, когда Хью принялся слегка покусывать нежные распустившиеся бутоны.
   Хриплый стон вырвался из груди Хью. Он покрывал ее тело жаркими поцелуями. Рука скользнула вниз и очутилась в ее мягких зарослях. Элис затаила дыхание и крепко зажмурила глаза – Хью ощутил сладостную влагу. И не успела она перевести дыхание, как Хью раздвинул ее ноги и уютно устроился меж шелковистых бедер.
   Какой он большой. И теплый. И сильный. И вдруг Элис вспомнила его необыкновенный комплимент. Когда ночь вот-вот поглотит сияющее солнце.
   Хью на мгновение оторвался от ее губ и, приподнявшись на локтях, заглянул в глаза. В полумраке его резкие черты казались еще более мужественными, глаза сверкали при свете камина. Требовательно и нежно он взял в ладони ее лицо.
   – Скажи еще раз, что любишь меня.
   – Я люблю тебя.
   Она робко улыбнулась ему, в ее глазах больше не было страха. В этот миг ей открылась тайна его души.
   Я нужна тебе, подумала она, так же как и ты мне. И я молю Бога, чтобы однажды ты понял эту простую истину.

Глава 17

   Она любит его.
   Хью лежал, откинувшись на мягкие подушки, задумчиво глядя на тлеющие в камине угли. Он чувствовал себя на редкость умиротворенным. Давно он не испытывал такого блаженства, Терзания и сомнения отпустили наконец его душу, бушующие бури улеглись.