Лайл Холли. Месть Драконов (Тайные тексты - 2)

   Он набил рот форелью и, прожевав ее, ухмыльнулся Криспину.
   - Спорим, что Ри бежал?
   Криспин смотрел на кузена краем глаза, все более убеждаясь в том, что Эндрю может стать для него большой проблемой. Мало того, что этот ублюдок и извращенец ненадежен, так теперь еще появились основания предполагать, что он не столь глуп, как кажется. Возможно, у него хватит ума втайне интриговать против Анвина... или же против него самого.
   Значит, вскоре придется устроить кузену несчастный случай.
   Тем временем Криспин имел возможность с наслаждением оценить ту ситуацию, в которой оказались Галвеи. Их веки отяжелели... насколько ему было известно, сейчас им всем должно казаться, что они переели, что животы их туго набиты, а мозги превратились в тряпки. Он и сам ощущал подобные симптомы - в намного более облегченном варианте. Шейид уже зевал и что-то бормотал, утверждая, что переел, одна из его Волчиц, хихикнув, сказала, что готова проспать целую неделю.
   Ухмыльнувшись, Криспин заметил:
   - Такую превосходную пищу нельзя оставлять недоеденной. Ваш повар заслуживает награды за великолепное угощение.
   Вебуррал имел приятный вкус, отдававший орехом, и к тому же выдерживал нагрев. В отличие от многих ядов он сохранял свои смертоносные качества и после кулинарной обработки отравленных им продуктов. К тому же его не нужно вводить в кровь, чтобы добиться максимального эффекта... человек, проглотивший с водой известное количество этой отравы, самым благополучным образом умирал. Но лучшим его свойством тем не менее являлось то, что вебуррал, приготовляемый из яда летучей медной гадюки, обитавшей на Сабирском Перешейке, в колонии Сабиров, можно было принимать, постепенно увеличивая дозу, в течение нескольких месяцев или лет, обеспечивая таким образом полную нечувствительность своего тела к действию отравы. В Семействе Сабиров многие регулярно глотали его... ну а Галвеи, естественно, не имели доступа ни к змеям, ни к их яду.
   Постепенно, один за одним Галвеи уснут, и тогда Криспин и Эндрю перенесут своих врагов в их каюты и оставят там. Они тихо скончаются в своих темных клетушках, ничем не встревожив верных Галвеям людей, которые ничего не заподозрят до тех пор, пока сторонники Сабиров и те из оставшихся еще Галвеев, которых удастся перекупить, не приступят к их избиению.
   Несомненно, ожидавшая Галвеев смерть уже обошлась Криспину в целое состояние. Глубоко законспирированный агент, внедренный в дом гофтских Галвеев под видом прислуги, как раз перед его прибытием на аэрибль поместил бутылку с маслом, отравленным вебурралом, в походный запас продуктов, заменив ею в точности такую же посудину. Агент этот пребывал в Доме врагов в течение пяти лет и не получал при этом никаких заданий. Впрочем, сейчас он оправдал потраченные на него средства. Когда Криспин посадит аэрибли на посадочном поле за их Домом, сопротивление оказывать будет некому, и Галвеи падут окончательно, оставив Калимекку во власти Сабиров.
   Глава 20
   Ночь укрыла беглую шлюпку покровом темноты, и голос Яна, давно уже безнадежно охрипший, задавал теперь все более медленный темп гребли. Кейт давно сбила руки до кровавых мозолей. Спину ее жгло усталостью, бедра болели, голени затекли, а в животе бушевало пламя, словно разожженное каким-то садистом.
   Наконец Ян велел им:
   - Суши весла! Всем отдыхать. Трев, бросай якорь.
   Спереди зазвенела цепь, натянувшаяся, когда якорь зацепился за дно, и шлюпка, покорившись незримому течению, развернулась носом в ту сторону, откуда они бежали.
   Кейт пыталась отдышаться, пригнув голову к коленям.
   - Я умираю с голоду, но не могу поручиться, что меня не стошнит, если у нас все-таки найдется еда.
   - А я не против что-нибудь проглотить, - объявил Янф. - Чем больше я устаю, тем больше готов съесть. А иначе вот-вот умру.
   - А я сейчас больше всего на свете хочу пить.
   Необходима была вода. Возражать против этого никто не стал.
   В шлюпке нашелся небольшой бочонок с водой, припасенный на случай непредвиденных обстоятельств, однако содержимое его давно не меняли, и вкус воды в точности соответствовал запаху трюмной жижи. Чистая, холодная свежая вода из ручья... все согласились, что сочли бы ее сейчас даром богов.
   - Мы находимся в половине стоянки от нужного нам места - если будете усердно грести, - объявил Ян. - А там чистой воды столько, что и за всю жизнь не выпьешь. Только, прежде чем снова взяться за весла, нужно немного передохнуть. Аэрибли не погнались за нами, хотя они были в пределах видимости в течение целой стоянки, а то и поболее. Но мы целы, а значит, заклинание сработало.
   За спиной Кейт раздался голос Хасмаля:
   - Могу сказать, что сейчас лодка окружена достаточно прочными защитными чарами.
   Кейт распрямила натруженную спину и повернулась к нему. Хасмаль приложился к бочонку с водой, а затем снова лег, припав головой к борту шлюпки.
   Ри также повернулся к носу лодки.
   - Значит, ты можешь... видеть экран?
   Хасмаль пожал плечами.
   - Нет, у нас все по-другому. Это ваша магия оставляет повсюду пятна. Фархуллен не создает никаких отметин, которые мог бы заметить даже занимающийся ею человек. Просто я могу видеть, чего нет вне экрана.
   - И чего же? - осведомился Ри.
   Кейт тоже было интересно услышать ответ. Хасмаль ответил:
   - Поглядите на сияние, которое испускает Зеркало Душ... Только не глазами. Используйте магическое зрение.
   Он умолк. И Кейт, закрыв глаза, сфокусировала свои мысли на предмете так, как учил ее Хасмаль. Сконцентрировавшись на мгновение, она поняла, что тот имел в виду; шлюпка была окружена идеальной сферой неяркого, но теплого света, который она "видела" при помощи магического зрения. Граница света была четко и ровно очерчена, чего просто не могло быть, в чем она успела убедиться за месяцы, проведенные в море у Зеркала. Едва заметное свечение, что постоянно заполняло собой почти все пространство "Сокровища ветра", ослабевало у его бортов... однако четкой границы между областями, где магия присутствовала и где ее уже не было, Кейт никогда не замечала.
   - Увидели? - спросил Хасмаль.
   Кейт кивнула, Ри тоже. Прочие, тоже пытавшиеся посмотреть, ограничились жестами отрицания. "Увидеть" чары можно было, только имея достаточный опыт, Кейт и сама лишь недавно достигла этой степени овладения чародейским искусством.
   - Если бы ты не установила экран, Зеркало оставило бы за нами след, который мог бы заметить любой Волк из числа родственников Ри. - Внимательно поглядев на него, Хасмаль Добавил: - И если бы она сделала это с помощью даршарен, чар Волков, ревхах оставил бы на нас такой след, что они обнаружили бы нас в любом уголке Тысячи Плясунов.
   Ри спросил:
   - Значит, ты знаком с даршарен?
   - Я знаю о ней - о ее возможностях, ограничениях, о том, как она работает. И знаю многое в том же роде о кайботен.
   - Кайботен? - переспросила Кейт.
   - Это магия Драконов.
   - И какова же она? - проявила любопытство Кейт. Хасмаль пожал плечами.
   - Это лучше объяснить в сравнении. Фархуллен - магия личности. Чародей черпает ее из самого себя и своих возможностей, мы также можем объединяться, чтобы сделать чары сильнее. Фархуллен носит оборонительный характер, а потому не порождает ревхах и не оставляет следов. Даршарен это магия небольших групп. Она забирает всю силу жертвы, удерживаемой в магическом круге... Эти чары сильнее фархуллен, Волки сумели отыскать способы, позволяющие им использовать кровь, плоть и жизнь их жертв, и могут и защищаться, и обороняться, пользуясь этой энергией. Впрочем, даршарен всегда оставляет след и почти в любом случае рождает ревхах.
   Еще раз приложившись к бочонку, он приподнялся, устраиваясь повыше на одном из шпангоутов.
   - Теперь кайботен. Это магия больших групп, не ограниченных в числе участников, самая могущественная. Драконы научились делать всех людей вокруг своими жертвами - без их ведома, в любое время, не подготавливая, не предупреждая. Они могли использовать в качестве жертв население целого города, и судя по историческим анналам и кратким упоминаниям в Тайных Текстах, они так и поступали в конце Войны Чародеев. Более того, кайботен позволяет получить доступ к тому, чего нельзя достичь другими способами ворожбы.
   - А именно? - спросил Ри.
   - По словам Соландера, Драконы научились приносить в жертву даже души. Прана крови, плоти и жизненной энергии их уже не удовлетворяла, и они научились похищать энергию самого бессмертия.
   Кейт нахмурилась.
   - Но ведь и фархуллен прибегает к энергии души. Хасмаль устало качнул головой.
   - Действуя в границах, фархуллен, ты можешь предложить собственную душу Водору Имришу, а уж он волен принять или отвергнуть такую жертву. Но если он примет ее, то не убивает... ты просто служишь ему. В этом отношении Драконы проявляли большую жестокость, чем боги. Кайботен пользуется душами жертв так, как пламя сжирает древесину. Чтобы получить энергию душ, она сжигает их, полностью уничтожая при этом.
   Кейт задумалась. Она всегда верила в то, что душа бессмертна и свята. Еще с детства она привыкла отгонять сопровождавший ее повсюду страх перед смертью сознанием того, что душа ее продолжит существование и в будущем окажется достойной нового воплощения - уже в теле настоящего человека, а не Проклятой Карнеи. Она верила тогда - да и никогда не переставала верить, что душа застрахована от всяческих угроз.
   И вот Хасмаль говорит ей, что Драконы уничтожали свои жертвы целиком и душу, и тело.
   Откашлявшись, Ри спросил хриплым голосом:
   - Хасмаль, ты все повторял, что Драконы возвращаются. А твоя вера... это она говорит, что они вернутся?
   - По-моему, их возвращение уже состоялось. - Хамсаль кивнул. - Они вновь пришли в этот мир и теперь пытаются отобрать у нас Зеркало Душ и доставить его в Калимекку. Мы хотим отвезти этот предмет Соландеру, который вместе со своими Соколами выступит против Драконов, как было во время Войны Чародеев.
   Кейт повернулась к Яну: ей еще не приходилось слышать, чтобы из человеческой гортани исходил звук, подобный тому, что издал только что их новый капитан. Ян смотрел на Зеркало Душ.
   - Так это Зеркало... неужели оно сжигает души?
   Хасмаль пожал плечами.
   - Едва ли, но я вообще-то не знаю, что можно делать с его помощью. Мне известно лишь, что Соландер нуждается в нем и что лишь он один и его Соколы способны защитить человечество от установления власти Драконов.
   Ри внимательно слушал Хасмаля, и когда тот умолк, сказал:
   - Хасмаль, если нам суждено уцелеть в этой истории, я хочу, чтобы ты научил меня фархуллен.
   Губы Хасмаля изогнула тончайшая из улыбок.
   - Волк просится в ученики к Соколу. Воистину настали последние дни этого мира.
   Ощутив усталость, он закрыл глаза... в наступившем сумраке Хасмаль казался бледным как смерть.
   - Но мы, похоже, уже избавились от опасности, - сказала Кейт. - Мы укрыты экраном и находимся далеко от аэриблей... нас теперь закрывают от них острова, и Зеркало осталось у нас.
   Ян поглядел на уходящее за горизонт солнце и нахмурился.
   - Не знаю, когда я снова почувствую себя в безопасности. Мне больше подходил тот, прежний мир, в котором не было магии: меч, скорость и хитрость - ничего более мужчине не требовалось.
   - Таким мир никогда не был... - ответил Хасмаль. - Однако не сомневаюсь - верить в его существование весьма утешительно.
   Кейт закрыла глаза и наклонилась вперед, припав головой к коленям, свесив вниз руки и плечи. Спину ломало от невыносимой усталости, и на миг ее ожгло новой болью. Она сочувствовала Яну. Кейт также предпочла бы тот мир, в котором магия не таилась бы повсюду - словно капля яда в бокале с вином.
   - Пора браться за весла, - сказал Ян. - Нам не следует оставаться на воде дольше, чем необходимо. Поскольку у меня нет мозолей на руках, я могу разодрать ваши рубашки на бинты, чтобы вы перевязали руки. Боль станет меньше, и новых мозолей вы уже не набьете.
   - Ну почему ты не вспомнил об этом раньше? - простонала Кейт.
   - Вспомнил. Только у нас было два варианта: или мозоли на ладонях, или пузыри на спинах. Солнечный ожог вызывает воспаление, дурноту и жар, а это замедлило бы наше продвижение. Я знаю, что руки ваши болят, но по крайней мере вам не придется ходить на них.
   Он принялся рвать рубахи, и Трев сказал Кейт:
   - Тебе незачем снимать свою рубашку, я поделюсь с тобой.
   Кейт улыбнулась ему. Трев всегда был с ней любезен, тогда как прочие подручные Ри предпочитали в обращении с ней настороженную вежливость.
   - Спасибо тебе, - поблагодарила она.
   - Хорошо бы, если б кто-нибудь мог так же позаботиться о моих сестрах, - пробурчал он.
   Кейт заставила себя улыбнуться:
   - Мне тоже хотелось бы этого.
   Она подумала о собственных сестрах. Они покинули этот мир, а с ними ушла и большая часть ее собственной жизни, и ничто нельзя было уже изменить.
   Валард обратился к Яну:
   - Так куда же мы направляемся?
   Ян ответил:
   - На острове Фалея есть деревенька, расположенная у самого подножия вулкана. Называется она Ц'татне, что, по словам моих тамошних знакомых, означает "вкусное манго". Туда трудно добраться, но и найти нас там будет непросто, а мои друзья с радостью примут нас и помогут - в меру своих возможностей. Большую часть своей жизни они рыбачат, охотятся или пашут землю, а когда урожай плох или не пришла рыба, занимаются пиратством.
   Кейт в этот момент обматывала кисти рук полотном, как вдруг волосы на ее затылке встали дыбом. Нутро ее напряглось, а воздух вокруг как будто бы сделался гуще. И еще она почувствовала, что он полон грязи, чего ей не приходилось ощущать с той самой поры, как... как...
   Она закрыла глаза. Что же ей это напоминает?
   И тут ее озарило. Именно такое ощущение ей довелось испытать в аэрибле во время возвращения в Калимекку. Как раз перед магическим нападением, послужившим предвестником гибели ее Семьи. Она поглядела на Ри и заметила, что он смотрит на нее со страхом в глазах.
   - Это не ты? - спросила она, и Ри отрицательно покачал головой. Вдвоем они повернулись к Хасмалю.
   Он также не был причиной охватившей их тревоги: Хасмаль смотрел на Зеркало Душ.
   Да. Злые чары истекали именно от него. Воздух сделался гуще. Его наполнила вонь гниющего мяса, лишь чуть подслащенная запахом жимолости.
   - Что оно делает? - спросила Кейт. Хасмаль пожал плечами.
   - Не знаю. Ничего хорошего.
   - А что ты с ним делал? - Ри поднялся с места и начал пробираться на нос шлюпки.
   - Ничего. Я просто сидел и слушал, как Ян объясняет, куда мы направляемся, и тут оно начало... как будто жужжать. Или мурлыкать, словно кошка, привалившаяся ко мне боком... - Хмурясь, он встал над Зеркалом, разглядывая его. - Теперь оно больше не жужжит. Я не знаю, что происходит, но это мне совершенно не нравится.
   - Надо подумать, каким образом его можно выключить, - сказал Ри. - Я не доверяю предметам, которые начинают работать сами собой.
   - Оно уже работало, - заметила Кейт. - Этот столб света уже исходил из него, когда я его обнаружила. Так что мы не знаем, чем оно было занято все это время.
   - А вы уверены в том, что оно так уж необходимо вашему Возрожденному? - спросил Ян.
   - Да, - ответил Хасмаль, и Кейт негромко повторила за ним:
   - Да. Так он сказал мне.
   - Я бы посоветовал отправить его прямо за борт - к горрахам.
   - Мы обязаны привезти его к Соландеру, - возразил Хасмаль.
   - Зеркало чего-то дожидалось, - настаивал на своем Ян. - Оно словно хотело узнать, куда мы направляемся, и подслушав это...
   Голос его умолк, и он принялся рассматривать излучающее свет Зеркало.
   - Мы не можем расстаться с ним, - заявила Кейт.
   - Шанг! - Ян стиснул кулаки и окинул взглядом темные туши островов, со всех сторон окружавшие беглецов. - Тогда плывем дальше, пока оно не выкинуло какой-нибудь новый фокус.
   Шесть пар обмотанных тряпками рук дружно взялись за прочные дубовые весла. Подняв якорь, Хасмаль опустился на переднюю скамью возле Трева и тоже приготовился грести.
   - Вперед, - начал Ян. - Опустили... налегли... подняли...
   Спина Кейт вспыхнула болью, руки ожгло огнем, хотя мозоли уже успели немного подсохнуть. Она старалась думать только о своем весле... только о том, что нужно найти безопасное убежище. Однако по коже ее бегали мурашки; Кейт никак не могла избавиться от плохого предчувствия, ей казалось, что они поступают неправильно и следовало бы, наоборот, остаться на месте и выяснить, что именно происходит с Зеркалом Душ.
   Она уже хотела сказать об этом, но в то же мгновение воздух вновь стал другим. Потрескивая, он наполнился мощной энергией... из Зеркала изливался могучий невидимый поток, сразу же настолько сдавивший ее грудь, что каждый вдох давался теперь Кейт с трудом... как если бы она пыталась дышать через узенькую соломинку.
   - Бретван незачатый! - выругался Ри. - Эту штуковину нужно остановить.
   Но если у них и имелся шанс остановить Зеркало, время для этого было упущено. Свет в центральной опоре Зеркала - изысканное золотое сияние, изливавшееся вверх и образующее мерцающую лужицу в центре кольца, сделался вдруг кроваво-красным... и словно плененный зверь рванулся на свободу из места своего заточения. Он ударил в экран, который соорудили они своею волей, кровью и чарами, и на мгновение уперся в него. Пламя, поразившее созданную Кейт невидимую сферу, наверняка было видно и со стороны. Однако экран был создан не для того, чтобы ничего не выпустить наружу, а для того, чтобы ничего не пропустить внутрь. И когда алый свет наполнил пространство вокруг них, сделался ярче, а потом еще ярче... экран не выдержал, и пламя столбом рванулось в небо, озаряя мрак ночи.
   - Ну, теперь нас найдут, - расстроенно заметил Валард. - Так я и знал, что нам не удастся уйти.
   - Выбросьте эту штуку за борт, - сказал Янф.
   Кейт и Хасмаль переглянулись. Хасмаль ответил:
   - Если мы потеряем его, все души, находящиеся сейчас на Матрине и в Вуали, окажутся в опасности.
   Где-то вдали заработали двигатели аэриблей. Находящиеся в них колдуны, несомненно, ощутили выхлестнувшиеся мощным потоком чары, ну а свет мог увидеть каждый.
   - Они немедленно полетят сюда, - сказала Кейт. - Нужно быстро решать, что нам делать.
   В свете исходящего снизу кровавого пламени Хасмаль казался адским духом, обитателем ночного кошмара. Хмурясь, он смотрел в ту сторону, где аэрибли снова готовились к охоте.
   - Если бы мы могли сохранить его, за это стоило бы умереть. Но когда они явятся сюда, мы погибнем, и Зеркало достанется им.
   Качнув головой, он уткнулся лицом в ладони и на мгновение застыл в этой позе. Кейт услышала, как Хасмаль вздохнул, как пробормотал что-то непонятное - не потому, что говорил слишком тихо, просто она не знала этого языка... Наконец он пожал плечами и сказал, обращаясь ко всем в шлюпке:
   - Придется выбросить его в воду. По возможности на самое глубокое место. Лучше там, где есть коварное течение, подойдут также рифы... и еще если тебе такое место известно, - чтобы вода кишела горрахами. Возможно, они помешают нашим преследователям достать Зеркало.
   - Пока мы будем искать подходящее место, аэрибли накроют нас, ответил Ян. - Нет, выбрасывайте за борт прямо сейчас. Ничего, сойдет.
   Кейт привстала на месте:
   - Нет, Ян. Мы должны сделать все возможное, чтобы не позволить им...
   - Мы должны спасать собственные шкуры, - оборвал ее Ри. - Если мы уцелеем, то, быть может, сумеем вернуть себе проклятую штуковину прежде, чем они сообразят, как ею пользоваться. Какое-то время на это у нас будет. Ведь Зеркало давно находится в твоих руках - сколько месяцев? - а ты знаешь о нем не больше, чем когда только нашла его. Я прав?
   Прав он или нет, Кейт сказать не могла. Однако моторы аэриблей стучали уже гораздо ближе, и мысль о немедленном избавлении от Зеркала становилась все более настойчивой. Ведь враги действительно могут не найти способа воспользоваться им, даже если сумеют выудить из воды.
   Впрочем, особо надеяться на это не приходилось. Представившийся прабабушкой дух Дракона направил ее на поиски Зеркала. И он же может сообщить, как им пользоваться любому, кто извлечет из воды этот предмет.
   Ри, Янф и Валард перешли на нос лодки. Валард отодвинул плечом Хасмаля от Зеркала. Двое его товарищей подняли таинственный предмет.
   - Раз, два, три! - скомандовал Ри.
   Зеркало, кувыркаясь, описало дугу в воздухе. Красный как кровь луч ударом меча вспорол сумрак неба и моря.
   Там, где Зеркало разбило гладкую, как стекло, поверхность пролива, вода вскипела и забурлила, провожая его в глубины морские - на самое дно. Жутким, чудовищным был этот свет, словно кровью истекали сами острова. Кейт не могла отвести глаз от багрового свечения. Лучи пронзали мутную воду, заставляя искриться поверхность.
   - А теперь за весла, - завопил Ян. - Быстро! Гребите скорее! Может быть, нам еще удастся дожить до утра.
   Налегая на весло, Кейт не могла отвести глаз от холодного пламени, горевшего под поверхностью моря. Пожалуй, Зеркало решило предать их всех, подумала она. Словно получив от них все необходимое, оно пожелало отделаться от ставших ненужными компаньонов и призвать к себе новых союзников.
   На сердце ее было пусто, кости ныли от ужаса. Ночь-то они вполне могут пережить, решила она. И достичь острова, о котором говорил Ян. Пусть даже и так, но ведь ее враги - а значит, и враги Возрожденного - получат Зеркало Душ.
   Какую же цену придется заплатить всему миру за то, что ей удастся спасти свою жизнь?
   Глава 21
   Солнце нещадно испепеляло Тысячу Плясунов яростно раскаленными и тяжело обрушивающимися на землю лучами. Стоя в передней части гондолы "Сердца Огня", Криспин разглядывал призывавшее его к себе красное свечение, пронзающее толщу воды, и безмолвно поносил на все лады Ри, клянясь взыскать с изобретательного братца - хотя бы даже с мертвого - в полной мере все, что причиталось с человека, выбросившего Зеркало Душ в глубины морские. Его рубиновое свечение Криспин мог видеть с высоты даже днем. И тем сильнее была его ярость - от того, что Зеркало не давалось ему в руки.
   Трое его собственных людей - галвейских солдат он не считал - погибли, пытаясь достать Зеркало из моря. Горрахи плотным кольцом кружили вокруг утопленного предмета... кружили, кружили, и всякий раз, когда кто-нибудь пытался с помощью кошки зацепить его, эти чудовища хватали цепь и начинали тащить ее вниз, так что в половине случаев твари утаскивали смельчака в воду. Рядом плавал брюхом вверх мертвый горрах, как свидетельство того, что чудовища не всегда одерживали победу; по сравнению с другими тварями этот был не слишком большой - от морды его до задней оконечности тела на нем поместились бы рядком десяток мужчин. Морские стервятники, чайки и черноклювы облепили тушу словно гигантские сородичи жадных до падали мух, уже носившихся повсюду целыми тучами. Зубья-захваты грозно торчали по краям огромной пасти, костлявое, покрытое панцирем тело уже смердело в этой гнетущей жаре, две когтистые, покрытые шипами передние лапы торчали над головой в жесте капитуляции. Этот горрах зацепился челюстью за кошку, матросы выбрали цепь, а пилот, мгновенно приняв решение, поднял аэрибль вверх, насколько было возможно. Потом цепь отпустили, и упавшее чудовище разбилось, ударившись всей тушей о воду.
   Однако это вовсе не доставило им хоть мало-мальского удовлетворения. Так они потеряли первую из двух кошек. Второй - найденной на "Сокровище ветра" вместе с запасной цепью - они лишились, когда ее заглотил крупный горрах, едва не утянувший под воду "Сердце Огня". Им пришлось перерубить цепь, отпустив чудовище на волю.
   Поэтому Криспину пришлось отослать "Галвейского Орла", пытавшегося обнаружить шлюпку, на которой находился Ри со своими спутниками, обратно в Гофт за кошками, балкой для установки ее в передней части гондолы и солдатами, которым предстояло обслуживать подъемный механизм. Большую часть дня он провел, ожидая возвращения Анвина с необходимым снаряжением. Тот вернулся в скверном настроении, поскольку пилот попробовал поднять тревогу и известить Галвеев о том, что Сабиры захватили аэрибли... Словом, Анвину пришлось его поприжать. Криспин подумал, что брату, пожалуй, повезло, что он не убил пилота своего аэрибля... впрочем, к несчастью, это в любом случае необходимо будет сделать после завершения всей работы.
   А пока следовало сконцентрировать внимание на деле. Зеркало Душ призывало к себе Криспина. Он мог обонять его, ощущать этот предмет на вкус, мог видеть его искрящийся свет... Зеркало знало его имя и тихо напевало для него - так, чтобы слышал лишь он один. Если бы не горрахи, он провел бы Трансформацию и нырнул в воду, чтобы своими руками поднять со дна этот предмет.
   Но, увы, сейчас он был способен лишь смотреть на воду, потеть, давить морскую мошкару и кровососов и беспокоиться. Криспина досаждали сомнения. Его не волновали людские потери: большая часть экипажа была укомплектована гофтскими Галвеями, а людей заменить легче, чем найти подходящий крюк или цепь. Тревожило Криспина то, что, возможно, ему так и не удастся завладеть Зеркалом... вполне вероятно, что никакие усилия не помогут поднять его на поверхность. Кроме того, не исключено, что в случае удачного извлечения из моря ему так и не удастся заставить его действовать. Или же оно заработает - но совсем не так, как обещал ему голос.
   Но если только оно даст именно то, что сулил ему таинственный собеседник... тогда он, Криспин, станет богом. Он получит власть, бессмертие, новые магические возможности, недоступные ему прежде. Ради всего этого он готов был терпеть любые неудобства и неприятности.