Лэки Мерседес. Мастера фэнтези 2005 (сборник)

   — Давай поторопимся! — Джон-Том ухватил гризли за лапу и потянул к выходу.
   С таким же успехом можно тащить секвойю, но все же медведь подчинился. Они успели выскочить за миг до того, как наряд полиции показал, насколько он силен духом. Немузыкальный хор массовой рвоты долго преследовал беглецов по переулку. Наконец за пределами опасной для органов чувств — ив первую очередь обоняния — зоны они перешли на шаг. Мадж боязливо оглядел нового попутчика. Стромагг не возражал, пребывая в задумчивости. Впрочем, решил Джон-Том, слово «задумчивость» здесь вряд ли подходит. Судя по облику, это не полный тупица, но его мысли крайне редко забредают в сферы высшего сознания.
   — Слышь, чувак, на кой нам эта гора мяса?
   У Джон-Тома помаленьку выравнивалось дыхание. Он широко улыбнулся и успокаивающе положил ладонь на могучую лапищу гризли.
   — Я подумал, что мускулы нам пригодятся.
   — То есть? — буркнул выдр. — Мы ж еще не нанялись.
   Больше ни слова не сказав другу, Джон-Том повернулся к Вольфраму, чей внешний вид успел понести ущерб в потасовке.
   — Ну, а теперь скажите, сударь, какие именно услуги вам требуются от меня?
   Наниматель собрался с мыслями, отведя взгляд от высоченного и широченного медведя:
   — Я желаю, милостивый государь, чтобы вы спели серенаду даме, которую я обожаю всеми фибрами своей души.
   Джон-Том с Маджем переглянулись. Они-то ждали от седобородого просьбы спасти мир или совершить что-нибудь подобное с превеликим риском для жизни. Мадж до того обрадовался — даже удержался от язвительной реплики.
   — И только-то? — вслух выразил свое удивление Джон-Том.
   Вольфрам медленно кивнул:
   — Это все. За работу сию вы получите достойное вознаграждение. Видите ли, я мудр и премногими познаниями обладаю, но в певцы не гожусь, увы.
   Мадж ткнул в Джон-Томову сторону мохнатым пальцем:
   — Так это ж очень удачно, шеф! Мой чувак — певец что надо, ну и дурил таких, как он, еще поискать.
   Джон-Том вдребезги разнес этот клеветнический выпад вопросом:
   — Если вам нужна только любовная песенка, почему бы не нанять любого трубадура? Зачем понадобилось искать чаропевца?
   Вольфрам снисходительно улыбнулся:
   — Уверяю вас, мне самому действительно потребна лишь песня, обращенная к прелестной Ларинде. А вот вам, чтобы до нее добраться, может понадобиться кое-какая магия в сочетании с музыкой.
   — Ага, я усек, — пробормотал Мадж.
   — Уверен, мой странствующий друг, все получится, — попытался успокоить Вольфрам выдра. — Когда на пути возникнет препона, ваш компаньон споет простенькую чаропесенку. Я бы и своими силами обошелся, но, как уже было речено, мне на ухо наступил… э-э…
   Спохватившись, Вольфрам опасливо глянул на Стромагга.
   — Простенькая чаропесенка, говоришь? — произнес подозрительный Мадж. — И насколько же простенькая?
   — Это решать певцу. Я же дам общие указания, а также оплачу издержки. И выдам авансом половину гонорара. — Старик порылся под полой накидки и извлек тяжелый кошель, а из него насыпал в подставленные ладони Джон-Тома горку звонких золотых монет. У Маджа округлились глаза, а Стромагг одобрительно заворчал.
   — Половина, говоришь? — спросил выдр, пожирая взглядом аванс.
   Вольфрам кивнул, возвращая кошелек, теперь уже пустой, под полу.
   — Вторая половина — когда отзовется предмет моего обожания. — Он повернулся и указал посохом: — Приходилось ли вам бывать в каньоне Агу, протянувшимся между сим городом и Гидрией?
   Джон-Том наморщил лоб в задумчивости:
   — Я слышал это название, хотя никогда там не был.
   — И я слыхал: местечко это сухое, скучное, — кивнул Мадж.
   — Там неодолимая крутизна, — добавил Вольфрам. — Я очень точно опишу дорогу. Над кручей стоит замок Намур, и там проживает очаровательная Ларинда. Исполните для нее серенаду от моего имени, спойте о моей неувядающей любви и возвращайтесь, чтобы забрать остаток честно заработанных денег.
   — Слышь, шеф, ты уж меня извини, — скептически сощурился выдр на седобородого, — токо интересно, как мы с чуваком одолеем неодолимую кручу?
   Рот Вольфрама под сине-красным капюшоном растянулся в улыбке:
   — Охотно отвечу, мой энергичный друг. Вот для этого-то мне и понадобился чаропевец. Как преодолеть препятствие — это ваша забота. Или вы и впрямь решили, что я такие деньги плачу только за любовную песенку?
   — Ничего, я хороший скалолаз, — уверил его ничуть не обескураженный Джон-Том. — Да к тому же не бывает неодолимых круч. Если понадобится, сотворю для нас прочные снасти. Или наколдую огромную птицу с повышенной грузоподъемностью.
   — Ты, начальник, должно быть, забыл, что я твоих чудес навидался и знаю, чем они оборачиваются.
   — Ничего, мы справимся, — приосанился Джон-Том. — Я ведь все это время не баклуши бил — тренировался. И сейчас своим талантом куда лучше управляю, чем когда впервые дуару в руки взял. — Он уверенно похлопал по инструменту и посмотрел на застывшего в ожидании гризли. — А ты что скажешь, Стромагг? В таком походе такой парень, как ты, непременно сгодится. Идешь с нами?
   На широченном медвежьем лбу пролегли глубочайшие морщины:
   — А пиво будет?
 
   Вокруг них высились гранитные скалы и глыбы, в серых и черных разводах, в пятнах цвета слоновой кости и оливково-зеленых прожилках. Стромагг без устали шел на задних лапах, Джон-Том ехал на его плече, Мадж — на другом. Медведь словно не замечал двойной ноши. По крайней мере, не жаловался, даже когда Мадж, чтобы дальше видеть, выпрямился во весь рост. Джон-Том не боялся за здоровье спутника: выдры — прирожденные акробаты, да к тому же у них очень низкий центр тяжести, да к тому же бесполезно давать Маджу советы насчет осторожности.
   Наверху кружили сипы, сплетничали, будто старухи в черном. Они были разумны, как и все птицы в Теплоземелье, исключительно вежливы и чрезвычайно разборчивы в еде.
   — Вот они, — заглянул Джон-Том в карту, расстеленную для него нанимателем. Да, это были столбы-близнецы, никаких сомнений. Горный массив под названием Мурави, источенный временем и ветрами, издали смахивал на рогатый череп. — Наш обрыв должен лежать слева.
   Они покинули сухое русло, двинулись на подъем и вскоре уперлись в искомую кручу — вертикальную каменную стену. Джон-Том спрыгнул с плеча Стромагга и задрал голову, да так, что аж шея заныла. Стена поднималась минимум на пятьсот футов и была гладкой, как мраморный обелиск. Серый сланец не так красив, как мрамор, но лезть по нему ничуть не проще.
   Изучив препятствие, Мадж иронически присвистнул:
   — Не проблема, шеф. Берем деньжата, что уже уплатил нам чудила, и чешем в Мальдерпот. В Мальдерпоте классные кабаки. Пока старый пень Валькир нас догонит, успеем все золотишко пропить.
   — Нет, Мадж, — проговорил чаропевец, изучая неприступную на вид преграду, — вряд ли такой поступок можно будет назвать честным.
   — Честным? — Выдр почесал челюсть, усы приподнялись. — Не знаю такого слова. Иностранное, небось. Признайся, ты его в своем мире подцепил?
   Стромагг, хмурясь, глядел на препятствие. Вдруг он резко сел, с длинных бурых косм слетела пыль, кожаные доспехи встопорщились на могучем теле:
   — Стромагг не умеет лазать.
   — Да ладно вам, не беспокойтесь. — Джон-Том отвязал дуару. — Я ведь по рассказу Вольфрама сразу понял, что лезть не придется. — Он повесил на грудь уникальный инструмент и чуть побренчал на смыкающихся струнах. У стыка грифов запульсировал мягкий свет. — Мы не будем перебираться через эту преграду. Мы пройдем сквозь нее.
   — Пройдем? — Мадж уставился на глухую скалу, затем, многозначительно глянув на Стромагга, снова посмотрел на Джон-Тома. — Кореш, ты че имеешь в виду? Я че-то не понял.
   — По туннелю пройдем, — показал Джон-Том. — Вот он, правее.
   Мадж вновь посмотрел на камень. Потом связал дуару с местом нахождения застывших в воздухе ладоней друга, и его глаза слегка расширились:
   — Слышь, чувак, ты уверен, что это лучше, чем просадить денежки старины Вульгара в злачном Мальдерпоте? Или надо напоминать, че бывает, когда ты открываешь рот и как бы запеваешь как бы песенку?
   — Мадж, все будет так, как я обещал Вольфраму. Время и практика пошли на пользу моему искусству.
   — Да токо факты про другое говорят, — проворчал выдр и перебрался поближе к Стромаггу, вернее, за него, как только Джон-Том приблизился к скале.
   Медведь, хмурясь, поглядел на выдра, казавшегося рядом с ним сущим карликом:
   — Что надо делать? Мадж зажал уши ладонями:
   — Братан, ежели у тебя хоть кроха чувствительности есть, бери пример с меня — здоровее будешь.
   Стромагг поколебался и поднял огромные лапы к голове:
   — Что, волшебство — это больно?
   — Волшебство тут ни при чем, шеф, — ощерился Мадж. — Уж поверь. Ты еще не слыхал нашего соловушку Джонни-Тома.
   Пальцы ударили по струнам, Джон-Том затянул выбранную песню — бронебойный шлягер из раннего «Зеппелина». Гризли хлопнул себя лапами по ушам.
   Волшебный туман, что поднимался от стыка грифов дуары, обычно имел пастельные оттенки: голубоватый, лавандовый, ярко-розовый или бледно-зеленый. Но на сей раз он был зловеще-черным. Мадж, перебравшийся еще ближе к Стромаггу, боязливо выглядывал из-за его широкого туловища. Но завитки мглы, порожденные пением Джон-Тома, были такими необыкновенными, такими удивительными, что выдр не мог оторвать от них глаз. Клуб черного дыма выплыл из неведомых измерений, сокрытых в корпусе дуары, и медленно двинулся к скале. Помедлил, а затем начал менять направление. Это обеспокоило Джон-Тома, и он поспешил повторить мощные аккорды. Даже думать не хотелось, что случится, если эта мгла нырнет обратно в дуару. Дымовой шарик заколебался, как будто раздумывал о чем-то, известном только сверхъестественным дымовым шарикам, и снова направился к поверхности скалы. Джон-Том позволил себе чуть расслабиться. И вот черная сфера соприкоснулась с камнем, а в следующий миг растеклась по вертикальной поверхности гигантской масляной каплей. Когда все без остатка впиталось в скалу, Джон-Том завершил энергичное пение волнующим крещендо, от которого у обоих его мохнатых спутников скривились физиономии.
   Смахнув пот со лба, чаропевец гордо спросил:
   — Видите? Я же говорил, что справлюсь.
   Мадж вынырнул из тени Стромагга и боязливо приблизился к темному пятну на скале. И заглянул — внутрь:
   — Да, туннель.
   Поправив съехавшую на затылок оперенную шляпу, он настороженно посмотрел на друга:
   — Так че, мы теперь должны сквозь скалу чапать? Джон-Том кивнул:
   — Если получилось, как было задумано, по ту сторону окажется замок Намур. — Он расправил плечи и поднял голову: — А судя по всему, получилось как задумано.
   — Ну-ну, — никак не желал сдаваться в споре Мадж, — пока я вижу тока дырку в камне, а куда она ведет, в замок или еще куда, отсюда не видать. Че, скажешь нет?
   — Скажу, что проверить можно только одним способом.
   И, уверенным шагом миновав друга, Джон-Том очутился в туннеле.
   Созданный чаропением подземный ход был достаточно высок и широк даже для Стромагга — тому и сгибаться не пришлось. Пол состоял из чистого и мягкого песка. Но все же одна проблема имела место.
   Туннель оказался уже занят. Обнаживший короткий меч Мадж с рычанием и свистом попятился. Рядом с ним медведь вынул из ременной петли за спиной тяжеленную палицу.
   — Ну вот, чувак, опять! А ну-ка, давай, пой, пущай дырка закроется!
   Изменившийся в лице Джон-Том, отступая, слабо перебирал струны дуары.
   — Я просил только туннель! — пробормотал он. — Только туннель!
   Твари, что карабкались и скользили из глубин мглы, обладали пылающими красными глазами и очень острыми зубами. Эти многоногие клыкастые грибы-дождевики не имели сходства ни с кем, обитающим в этом мире. Что было вполне объяснимо, ведь Джон-Том своим пением вызвал их из мира совершенно иного. Пока Мадж со Стромаггом рубили и мозжили, Джон-Том лихорадочно рылся в памяти в поисках подходящей песенки, чтобы загнать эту буйную орду обратно в ад. Бешено кромсая монстра, щеголявшего щупальцами и бритвенно-острыми сосальцами, Мадж улучил-таки момент, чтобы бросить на друга умоляющий взгляд. А туннель исторгал из себя все новых и новых краснооких убийц.
   — Странно. — Джон-Том, не позволяя себе отвлекаться на схватку, все искал благополучный выход из столь же нежданной, сколь и отчаянной ситуации. — Может, эту же песенку задом наперед спеть?
   Он так и поступил, но не получил никакого результата, разве что еще сильнее пострадали уши Маджа.
   Пинком отшвырнув какого-то нахала с длинными резцами и о трех глазах, он запел снова. Мадж тотчас узнал мелодию. Эту же песенку его друг исполнял несколько минут назад — чтобы пробурить туннель.
   — Чувак, ты че, спятил? На кой нам еще стока же этих кошмаров? Наоборот, надо их сократить! — С поразительной ловкостью увернувшись от чудовища, Мадж отсек ему пару-тройку ног, но у того была тьма запасных.
   Снова из дуары полилась клубящаяся тьма, проплыла мимо сражающихся и ударилась о каменное препятствие. Снова появился туннель. Отбиваясь от наседающих чудищ, Джон-Том побежал к новому отверстию.
   — За мной! Этот — правильный, точно! Просто в первый раз я слегка сбился с ритма.
   — Слегка? Ты у нас, чувак, всегда «слегка»!
   Лихо рубясь в арьергарде, выдр и гризли последовали за чаропевцем. Этот, в отличие от первого, полнился тусклым, неясным светом. Стены и потолок были куда глаже, чем у предшественника. Лишенный песка пол — тверд. Очень похоже на взаправдашний потайной ход, который приведет в далекий романтический замок. Ширина и высота туннеля также впечатляли. А затем путники услышали рев. Источник его был наверху. И снижался!
   — Вона! — показал Мадж.
   Издалека был виден пылающий желтый глаз. Рев нарастал. Усиливалось адское свечение.
   — Кажись, те твари мне больше нравились, — прошептал заробевший Мадж.
   Джон-Том в спешке озирался:
   — Вон туда. — Он повернулся вправо и помчался по оказавшимся там ступенькам.
   Мадж и Стромагг побежали вдогонку. Поднимаясь, они услышали, как позади быстро приближается чудовище. К великому всеобщему облегчению, тварь пронеслась мимо, не сворачивая за ними в боковой ход.
   — Должно быть, замок прямо над нами. — Переместив дуару за спину, Джон-Том сбавил ход. Над головой появился свет. А кроме света — знакомый и на этот раз безобидный звук. Шум дождя, льющего на мостовую.
   — Внутренний двор, наверное. Будьте начеку.
   — Кто бы говорил! — Сильнее сжав рукоять меча, Мадж таращился вперед, пытался что-то разглядеть в сумраке.
   Они и в самом деле вышли под дождь, только не во внутренний двор замка, а на узкую улицу. По ту сторону были видны фасады магазинов, темные, со ставнями на окнах. И — ни души. Чуткий нос выдра пришел к выводу быстрее, чем глаза.
 
   — Это, чувак, никакой не замок. Очень уж круто воняет. — Мадж поднял голову, взглянул на друга. — Куда нас, черт побери, занесло?
   — Ума не приложу. — Совершенно сбитый с толку Джон-Том ступил на тротуар и медленно повернулся кругом. — Это не замок Намур и даже не его ближайшие окрестности.
   На глаза попалась пара исхлестанных дождем вывесок. На другой стороне улицы с чугунного прута свисала доска с надписью «Паб "Пробка и замок"». Из двери на улицу лился свет, а заодно и невнятный гул скромной попойки. Вторая вывеска находилась над проемом, которым заканчивалась приведшая сюда путников лестница. Мягко светящийся красным и белым круг с горизонтально пересекающей его красной полоской.
   У Джон-Тома на затылке волосы встали дыбом.
   Неизвестным путем он попал в свой родной мир.
   До ошеломленных путников долетели звуки непринужденного разговора. Джон-Том вернулся на верхнюю ступеньку лестницы — до боли знакомой лестницы, в пятнах жвачки и потеках мочи, — и посмотрел вниз. Там поднимались две парочки — болтали, смеялись, — опять же до боли знакомая картинка из давно утраченного прошлого. Джон-Том в страхе оглянулся на спутников:
   — Здесь пройти нельзя. Надо спрятаться.
   — Почему? — удивленно спросил Стромагг. — Опять чудовища?
   — Нет-нет. Песня как-то пробила дорожку в мой мир. Вам с Маджем лучше не попадаться здесь никому на глаза. Такое, братцы, дело: здесь только люди говорят и соображают.
   Мадж пренебрежительно фыркнул:
   — Люди! Да где они ваще соображают? — И дернул носом: — Фу, какая вонища!
   — Скорее! — Углядев ближайший переулок, Джон-Том повел друзей прочь от входа в метро.
   В заливаемом дождем переулке было темно, но все же не настолько, чтобы нельзя было разглядеть пьянчугу в пальто — с бутылкой в руке он стоял среди мусора, вынесенного за день из заведений, выходивших фасадами на параллельную, более респектабельную улицу. Алкоголик, опираясь на мокрую кирпичную кладку, махнул почти опустевшей стеклянной тарой вновь прибывшим.
   Джон-Том замер.
   — Добрый вечер, друзья! — Пьяница протянул в их сторону бутылку. — Как насчет глотнуть?
   Стромагг тотчас подался вперед, Джон-Том едва успел схватить медведя за лапу и удержать.
   — Оставайтесь здесь, — шепотом приказал чаропевец спутникам.
   Он с широкой улыбкой на лице двинулся к дружелюбному аборигену, надеясь, что тот пьян в стельку и не обратит внимания на странный наряд.
   — Извините, сэр, вы бы не могли объяснить, где мы находимся? А то заблудились вроде…
   Пьянчуга сощурился под дождем, затем нахмурился. От него разило перегаром, но Джон-Том и не такого нанюхался в компании Маджа и его грешных мохнатых приятелей.
   — А вы кто, туристы? — Пьяница оттолкнулся от стены и утвердился на ногах. — Туристы, жалкие невежды. Ты в Найтсбридже, приятель.
   — В Найтсбридже? — Джон-Том задумался. Найтсбридж — мост рыцаря. Слово напоминает о замке — налицо связь с чаропеснью, но никакой связи с тем, что минуту назад открылось глазам Джон-Тома. — Это где?
   — Это где?! — возопил, не веря своим ушам, пьяница. — В Лондоне, приятель! А то где же еще!
   Он сильнее напряг глаза и наконец углядел за спиной вопрошавшего огромного роста выдру и совсем уже каланчу — гризли в кожаных доспехах. Красные глаза до того вытаращились, что Джон-Тому удалось разглядеть кровеносные сосуды.
   — О боже! — Из ослабевших пальцев вывалилась бутылка, пьяница круто повернулся, споткнулся и едва не упал, а мгновение спустя скрылся в глубине переулка.
   Еще долго Джон-Том и его спутники слышали, как он налетает на мусорные бачки и спотыкается о ящики. Мадж подобрал бутылку, понюхал, состроил брезгливую гримасу, а через секунду содержимое перекочевало в его желудок — Джон-Том воспрепятствовать не успел. Вытерев мохнатые губы, выдр с упреком посмотрел на друга.
   — Ну че, кореш, зачаропел ты нас сюда, и спасибочки. Теперь давай выколдовывай взад.
   Джон-Том беспомощно развел руками:
   — Попробуем тем же путем, которым пришли. Может, в туннеле тварей больше нет. Куда еще идти, не знаю.
   И он робко, осторожно двинулся назад, к улице. Дождь унялся, вернее, превратился в плотный туман. Но обратный путь оказался перекрыт.
   — Дружок, удели-ка нам минутку.
   Их было трое, все моложе Джон-Тома, куда самоуверенней, и двое из них — явно под воздействием чего-то покрепче, чем пиво.
   Говоривший держал нож с выкидным лезвием. Самый рослый парень выхватил обрез дробовика. Стоявшая между ними девушка была вооружена зловещей ухмылкой. Джон-Том рассмотрел каждого из них, увиденное ему мало понравилось. И унюханное тоже.
   — Ребята, нам не нужны неприятности. Мы уже домой возвращаемся.
   Парень с ножом удовлетворенно кивнул:
   — Никак америкашки? Отлично, значит, я и впрямь на вечеринке американский акцент услыхал. У вас есть дорожные чеки, янки всегда ими запасаются. — Он протянул левую руку: — Давай-ка их сюда. И денежки тоже. И часы, если есть. Это и твоих приятелей касается. А потом можете преспокойненько возвращаться на дурацкий костюмированный бал, куда нас не пустили снобы чертовы!
   Джон-Том напрягся:
   — Нет у меня никаких чеков. И денег тоже. Может, и завалялась пара монет, но здесь от них мало пользы.
   — Ничего, приятель, американские доллары меня тоже устраивают. — Парень нетерпеливо махнул раскрытой ладонью: — Пошевеливайся, некогда нам тебя светской беседой развлекать. — Взгляд стрельнул вправо-влево: — Или хочешь, чтобы я этого малыша порезал? — И он прыгнул к Маджу.
   Выдр без малейших усилий прогнулся, лезвие, не причинив вреда, прошло мимо его туловища. В свете далекого уличного фонаря слабо блеснула сталь. Рослый парень встревожился и поднял обрез, но сзади из тумана появилась чудовищной величины лапа и сдавила оружие вместе с пальцами. Хрустнули кости. От неожиданности и боли парень пронзительно, по-девчоночьи взвизгнул.
   Капнула слюна с оскаленных клыков; вторая пятерня гризли обвила шею грабителя, легко оторвала его от асфальта и развернула. Увидев, кто его держит, уличный бандит вытаращил глаза, из горла вырвалось бульканье.
   Медведь приблизил его к себе, нос к носу, и глухо, грозно прорычал:
   — Ты что-то имеешь против Стромагга?
   — Урк… Ульк… — Меся ногами воздух, упираясь обеими руками в широкую косматую грудь, хулиган пытался вырваться — но проще, наверное, было бы высвободиться из стальных тисков, чем из этой чудовищной лапищи.
   Мадж обнажил меч, однако работы ему пока не давал, с легкостью уклоняясь от каждого выпада или рубящего удара выкидухи. Даже разок, поднырнув под руку с оружием, тотчас повернулся и элегантно поклонился не верящей своим глазам девушке, да при этом еще успел шляпу с головы сорвать и взмахнуть ею.
   Взбешенный парень бросился грудью на неуязвимого выдра. А тот, успев снова поклониться девушке, ударил мечом нападавшему между ног, на его счастье, плашмя. Тот вмиг утратил наступательный порыв, шлепнулся на асфальт и с воем скрутился в тугой клубок.
   Стромагг, все еще державший второго грабителя за шею, нахмурился и посмотрел на Джон-Тома.
   — А этот больше не говорит.
   — Оставь его. — Джон-Том направился к девушке, чья растерянность сменилась страхом.
   — Не бейте меня, пожалуйста! — Дрожащая рука указала на поверженного парня. — Это все Марко! Сказал, можно легких денег срубить. Сказал, американские туристы никогда не сопротивляются. Мадж с интересом посмотрел на нее:
   — Американские? Ты о ком, малютка?
   — Не бойся, бить мы тебя не будем, — пообещал Джон-Том. — Сказал же, мы домой возвращаемся. — Он перевел взгляд на лежащего. — Твой приятель что-то говорил насчет костюмированного бала.
   — Это… это за углом, в гостинице.
   Джон-Том постоял, помолчал, затем кивнул своим мыслям:
   — Сгодится, пожалуй. Мне нужно время — подумать. Спасибо, — рассеянно поблагодарил он девушку и двинулся в указанном ею направлении.
   Мадж кивнул незнакомке, чем окончательно вверг ее в смятение, и затрусил за другом. Аккуратно опустив бесчувственное тело налетчика на мокрый асфальт, Стромагг двинулся замыкающим.
   Гостиница оказалась старой и не слишком большой. Дав спутникам знак оставаться позади, в тени, и помалкивать, Джон-Том провел быструю разведку и нашел, что искал: боковой вход, который избавит их от необходимости идти через вестибюль. Еще больше его обрадовало появление двух парочек — первые двое людей носили средневековые наряды, третий вырядился огромным инопланетным насекомым с латексной головой, четвертый был облачен в шелковое трико, а за спиной носил бледные газовые крылья эльфа. Джон-Том на своем веку встречал настоящих эльфов; он едва не задержался, чтобы раскритиковать костюм.
   Вернувшись к спутникам, он доложил обстановку, а затем отважно повел их через улицу. Мадж осторожничал:
   — Слышь, чувак, ты уверен, что получится? Джон-Том, приближаясь к двери в гостиницу, с каждым шагом чувствовал себя все уверенней:
   — Не волнуйся, Мадж, я про такие балы слышал. Вот увидишь, большинство участников там в маскарадных костюмах, вас со Стромаггом примут за своих. — Он посмотрел на медведя. — Только ты, Стромагг, все-таки постарайся выглядеть чуток поменьше.
   Гризли послушно сгорбился, опустил голову.
   — Кстати, там поесть наверняка найдется, — пообещал Джон-Том.
   — Поесть? — мигом оживился медведь.
   В дверях никто им не воспрепятствовал. Спросив дорогу у парочки упитанных воинов, которых в Линчбени наверняка подняли бы на смех, путники прошли в большой зал. Там было битком мельтешащего, гомонящего народу, и больше половины — в костюмах. На вновь прибывших кое-кто поглядел, но никто не удивился и не встревожился. Пока Мадж и Стромагг разглядывали открывшуюся им сцену и дивились, Джон-Том взял курс на ряд столов, уставленных закусками. Гризли принюхался и пришел в восторг.
   — Пиво! Стромагг чует пиво! — И, не слушая увещеваний Джон-Тома, медведь пошел собственным путем.
   — Да ладно тебе, чувак! Пускай наш амбал пивка хлебнет, — сказал Мадж своему обеспокоенному товарищу. — Он заслужил — помнишь, как хорошо в первом туннеле поработал? Я бы и сам… Ай! Смотри, куда прешь!
   Натолкнувшаяся на него девушка носила костюм бабочки, впрочем, назвать это костюмом можно было с натяжкой. И она была куда стройнее, чем воины, встретившиеся путникам в коридоре. Мадж был вспыльчив, но отходчив. Особенно когда имел дело с такими красотками.