Лэм Шарлотта. Любовь феминистки

   — Ты замерзла, — сказал он, касаясь ее щеки. — Пей чай, а я пока приготовлю что-нибудь поесть. Я тоже еще не ел. Что у нас тут есть в холодильнике?
   — Ничего особенного, — сказала Зои, беря дрожащими руками чашку.
   — Ну да! Здесь всего полно!
   — Это, должно быть, Санча. Очень мило с ее стороны.
   — Особенно после того, как ты обошлась с ней, — сухо отозвался Коннел. — Она, между прочим, очень расстроилась, когда вернулась и не нашла тебя.
   Да, конечно, надо позвонить Санче и извиниться, но только не сегодня. Сейчас она не в состоянии. Она сделает это завтра.
   — Как насчет бифштекса? Здесь хватит на двоих. Через минуту-другую будет готово. О, есть еще грибы и помидоры… Можно пожарить картошку, если ты не хочешь чипсов.
   — Лучше картошку. Я редко ем чипсы, они слишком калорийные. Я помогу.
   Она поставила чашку и начала подниматься… Коннел обернулся и положил руки ей на плечи.
   — Сиди. Я все сделаю сам. Тебе нужно согреться.
   — Ты молодец! — вздохнула она, и дрожь снова охватила ее. Он опять был слишком близко, такой большой, сильный… Ее охватило нелепое желание обнять его, прижаться к нему всем телом. Господи, что же происходит?
   Коннел отошел, но вскоре вернулся со стаканом апельсинового сока.
   — Выпей, пока я буду греть суп. Я помню, ты говорила, что любишь апельсиновый сок. Ты какой суп будешь — с помидорами или со спаржей?
   — С помидорами.
   Потягивая сок, Зои рассеянно наблюдала за мужчиной. Он двигался по ее кухне уверенно и непринужденно. Похоже, Зои начинало нравиться, что он заботится о ней… И это вызывало у нее беспокойство. Такие отношения таили в себе опасность. Если она не будет осторожна, то привыкнет к нему и уже не сможет жить, как прежде, независимо и самостоятельно. Ей будет недоставать его.
   Несколько минут спустя перед Зои оказалась тарелка с горячим супом. Коннел подал ей ложку и булочку с маслом.
   — Пахнет просто чудесно! А ты не будешь?
   — Нет, я буду только бифштекс. Он скоро разогреется. Ты ешь пока.
   «Это начинает напоминать супружескую жизнь», — подумала Зои, пробуя суп. Коннел распоряжался ею, как будто имел на это право. С этим надо что-то делать, но только не сейчас. Она слишком устала. В следующий раз обязательно поставит его на место. Если только будет чувствовать себя нормально.
   — Ну как? — спросил Коннел.
   — Вкусно.
   Когда они поели, Коннел решительно заявил:
   — Никакого кофе. Тебе надо сейчас же лечь.
   — Я не могу сразу после еды!
   — Но ты же засыпаешь прямо на стуле! — улыбнулся он, и Зои тоже ответила ему улыбкой. Коннел опять оказался прав: она едва не падала от усталости.
   — Хорошо, но сначала я помогу тебе убрать кухню.
   — Это займет у меня не больше пяти минут. Проводить тебя наверх, Зои? А хочешь, я отнесу тебя и помогу раздеться?
   Кровь бросилась ей в лицо.
   — Ну, разумеется, нет!
   Зои поспешно встала, неловко зацепилась за край стола и больно ударилась коленом. От неожиданности она вскрикнула.
   Руки Коннела немедленно подхватили ее.
   — Что случилось?
   Ее горло сдавил спазм.
   — Ничего, все в порядке. — Зои поспешно оттолкнула его.
   Коннел, посмеиваясь, смотрел на нее. Его темные глаза лукаво блестели.
   — Почему ты так паникуешь, Зои? Кого ты боишься? Меня? Или, может быть, себя?
   — Никого я не боюсь, — солгала она, чувствуя, что все ее тело охватывает жар. Если бы ее кто-нибудь спросил месяц назад, что она за человек, она бы ответила: я спокойная, здравомыслящая женщина, чрезвычайно увлеченная своей работой. Уравновешенная и рациональная. Не склонная к резким переменам настроения. Теперь она внезапно оказалась во власти самых разнообразных и противоречивых чувств, и это сбивало ее с толку.
   — Уверена? — Коннел наклонился, его теплые губы коснулись ее шеи, и Зои, потрясенная, затаила дыхание.
   — Прекрати!
   Она резко откинулась назад, упираясь руками ему в грудь, но без особого успеха: у нее только закружилась голова, а он касался ее шеи губами и языком, прижимая ее к себе еще крепче.
   — Я не хочу, чтобы ты целовал меня!
   — Правда, Зои? — Его губы дюйм за дюймом двигались вверх… Зои знала, что сейчас он поцелует ее, и знала, что должна остановить его, но ей не хватило сил.
   Их губы наконец встретились, она ногтями вцепилась в его рубашку, прикрыла глаза и ответила на его поцелуй с такой страстью, которой никогда не подозревала в себе. Непреодолимое желание затопило ее. Колени подогнулись… она падала и никак не могла остановиться.
   Когда Зои открыла глаза, она увидела над собой лицо Коннела. Они были на пороге спальни, и он держал ее на руках.
   — Ты очнулась! — хрипло проговорил Коннел.
   — Что случилось?
   — Ты упала в обморок.
   — Но со мной никогда в жизни такого не было! — Что ж, все когда-нибудь бывает в первый раз.
   Он положил ее на кровать и наклонился, чтобы включить ночник.
   — Что ты наденешь на ночь?
   — Не беспокойся! Я сама. И оставь грязную посуду, я вымою ее утром. И вообще… спасибо за ужин. Все было чудесно. Но сейчас тебе лучше уйти.
   Он насмешливо посмотрел на нее.
   — Боишься, что я заберусь к тебе в постель?
   — Нет! Я… нет… — Зои запнулась, зная, что он прав. Именно этого она и боялась.
   — Не волнуйся. Мы с тобой займемся любовью, когда ты будешь чувствовать себя лучше. Мне будет приятнее, если ты будешь в полной мере чувствовать, что я делаю.
   — Мы никогда не будем заниматься друг с другом любовью! Ни теперь, ни потом!
   Коннел улыбнулся, и ее сердце тяжело подскочило в груди.
   — Будем, Зои, будем!
   — Уходи!
   Только бы он не заметил, в каком она состоянии!
   — Ты действительно не хочешь, чтобы я раздел тебя? Я уже неплохо справляюсь. Поднаторел за последнее время.
   — Уйдешь ты, наконец? — Зои готова была сорваться на крик.
   — Что ж, если захочешь чего-нибудь… неважно, чего… я буду внизу еще около получаса. Так что позови меня.
   Она подождала, пока дверь спальни не закрылась за ним, потом поспешно заперла ее и только тогда разделась, приняла ванну и, надев пижаму, улеглась. Зои завела будильник, как обычно, на пять часов. О своей странной реакции на ласки Коннела она подумать не успела, так как уснула, едва положив голову на подушку.
   Ей показалось, что не прошло и полминуты, как зазвонил будильник. Выключив его, Зои была готова снова рухнуть в постель, но вспомнила о фильме, вскочила и бросилась в ванную, чтобы принять холодный душ.
   Надев джинсы и футболку, она спустилась вниз, держа в руках зеленый свитер, чтобы надеть его перед самым выходом. В доме было тихо. Неужели он ушел? Ей не верилось в это. Но тут ее ноздрей коснулся соблазнительный аромат.
   Кофе! Бекон!
   Зои почти бегом бросилась в кухню и в дверях остановилась, как вкопанная. Коннел пил кофе, сидя за столом. Он медленно оглядел ее и удивленно поднял брови.
   — Куда это ты собралась? Если на работу, то не надейся.
   — Не смей приказывать мне! Я должна идти. Не могу больше брать отгулы. И вообще я в полном порядке: спала всю ночь и чувствую себя прекрасно.
   Коннел внимательно посмотрел ей в лицо.
   — Ты действительно выглядишь получше, не могу это отрицать, но думаю, тебе незачем рисковать. К сожалению, я не могу удержать тебя сегодня, у меня важные дела, а твоя сестра не сможет приехать раньше десяти. Ладно, я позвоню ей и скажу, чтобы не приезжала. Но тебе надо хотя бы позавтракать. Садись, съешь яичницу с беконом.
   — Нет, спасибо. Я буду только фрукты и кофе.
   На Коннеле были элегантный темно-синий костюм в полоску, свежая рубашка и шелковый галстук. То ли он вчера вечером успел съездить домой, то ли привез с собой весь свой гардероб. Последнее было более вероятно и означало, что он вовсе не спешит уезжать из ее дома.
   Коннел был гладко выбрит; волосы зачесаны назад. Вид у него был весьма сексуальный. Пожалуй, даже слишком. Ей вдруг стало трудно глотать.
   Он поднялся, чтобы подать ей стакан ледяного апельсинового сока.
   — Спасибо. О завтраке не беспокойся, у меня нет времени.
   Не отвечая, Коннел повернулся к плите. Зои слышала, как он что-то готовит. Спустя минуту перед ней оказалась тарелка с тостами, яичницей и поджаренной ветчиной.
   — Ешь, или ты отсюда не выйдешь! От тарелки поднимался соблазнительный аромат. С трудом борясь с голодом, Зои упрямо сказала:
   — Я не завтракаю. Так легче работать.
   — У тебя, кажется, мало времени. Так не трать его зря.
   Было что-то такое в его голосе, что заставило Зои подчиниться. Не тратить же, в самом деле, время на препирательства! Время — деньги, мрачно напомнила она себе, беря в руку вилку.
   — Расскажи мне о вашем фильме, — попросил Коннел. — Кто в нем занят?
   Она назвала несколько имен.
   — Да, и еще твой кузен. Он кого-то заменяет.
   — Хэл? Если бы я знал, то позвонил бы ему вчера, чтобы узнать, где вы снимаете. — Он весело взглянул на нее. — Ты не принадлежишь к числу его поклонниц, не так ли?
   — Нет. — Она кончила есть, допила кофе и встала. — Я побежала. Буду поздно. Сестре позвоню сама.
   Коннел проводил ее до двери.
   — Надень пальто. Сегодня обещали заморозки. Она пожала плечами и надела клетчатый шерстяной анорак. Взяв автомобильные перчатки, Зои подумала: прекратит он когда-нибудь распоряжаться ею?
   — Пока.
   — Еще увидимся, — многозначительно пообещал Коннел, пока она садилась в машину.
   Стоя в дверях, он помахал ей, и она ответила тем же. Можно подумать, что они женаты. Зои никогда ни с кем не жила. Ее романы были не настолько продолжительны, чтобы успевал встать вопрос о совместной жизни.
   И вдруг она поняла, что ей нравится это. Нравится, что он готовит для нее, заботится о ней, защищает ее, заставляет надевать теплое пальто и машет рукой на прощанье. Нравится, сколько бы она ни раздражалась.
   О боже, он становится частью ее жизни.
   Что же ей делать?

Глава 7

   Она позвонила Санче по мобильнику, пока Уилл двигал камеры.
   Дозвонилась она не сразу. Услышав ее голос, сестра разразилась неистовыми упреками:
   — А, это ты! Ну ты и нахалка, если смеешь звонить мне после вчерашнего! Знаешь, как я волновалась! Неужели нельзя было хотя бы оставить записку?
   — Извини…
   — Я чуть с ума не сошла! Мне представлялось, что ты снова попала в аварию и погибла. Я не знала, звонить в полицию или… в морг. Пришлось звонить Марку на работу, выяснять у его босса, куда ты подевалась, и…
   Вспыхнув, Зои резко перебила:
   — Да, он сказал мне. Санча, ты не имела права! Я не хочу, чтобы этот человек думал, что может командовать мною!
   — О чем ты? Я просто спросила, не знает ли он, где ты.
   — Как будто сама не могла догадаться! Куда, кроме работы, я могу уйти? Я не хочу потерять ее.
   — Они не уволили бы тебя только из-за того, что ты попала в аварию! — не сдавалась Санча.
   — Ты не представляешь себе, что такое шоу-бизнес и какие люди руководят им.
   — Ну и слава богу, раз они такие придурки! Не понимаю, что тебе за радость работать с ними.
   — Я люблю снимать фильмы! Для меня это главное.
   Санча, как всегда, постаралась переменить тему разговора: когда дело доходило до признания Зои, она не бралась спорить с сестрой:
   — Как же ты доехала? Ты ведь разбила машину.
   — Наняла такси до гаража, а там взяла машину напрокат. Только и всего. Могла бы и сама додуматься.
   — Не говори со мной, как с дебилкой! Я-то вполне нормальная и не потащилась бы на работу, рискуя жизнью! Если бы ты хоть немного соображала, то согласилась бы со мной! Ты представляешь, как я перепугалась, вернувшись и не застав тебя?
   — Да, я знаю, мне очень жаль, что я тебя напугала. Ты права, я должна была оставить записку. Но я так спешила. Со мной правда, все в порядке. Честно. Тебе совершенно незачем разрываться, чтобы ухаживать за мной.
   — Ты где? Опять на работе?
   — Конечно! Я же объяснила тебе, что не могу позволить себе пропустить еще один съемочный день, — Господи, Зои, ну почему ты такая глупая? Ты попала в аварию, у тебя был шок, ты не понимаешь…
   Чувствуя, что разговор затягивается, Зои заторопилась:
   — Извини, Санча, меня ждут. Пока! И с облегчением сунула мобильник в сумочку. Зои терпеть не могла ссориться с сестрой. Санча всегда оставалась для Зои самым близким человеком, хотя не всегда они соглашались друг с другом. Например, Зои считала, что только сумасшедшую могло угораздить выйти замуж за такого жесткого и властного человека, как Марк. А Санча даже простила ему его ухаживание за одной из секретарш фирмы, где он работал вместе с этой девицей. Конечно, теперь Санча уверяла, что Марк верен ей, что он никогда не спал с другой женщиной, что между ним и той девушкой не было ничего серьезного.
   Возможно. Но Марк причинил Санче боль, и Зои не могла и не хотела прощать ему этого. Санча родила Марку трех замечательных детей. Нет, вернее, двух замечательных мальчиков и маленький кошмар по имени Флора. Этот избалованный, своенравный ребенок чуть было не стал причиной развода родителей. Флора поглощала все внимание Санчи, и Марк был недоволен, чувствуя себя отвергнутым и нелюбимым. Для мужчин такого типа, как он, это нестерпимо. Хорошо, что теперь Флора ходит в детский сад и у ее матери остается время для остальных членов семьи.
   Но все равно Зои знала, что уже не будет доверять Марку так, как доверяла раньше. Раз он мог изменить жене один раз, это может повториться. Но когда она сказала об этом Санче, сестра вспыхнула:
   — Нет! Марк любит меня. Он думал, что это я разлюбила его, и обиделся. Я больше никогда не дам ему повода усомниться в моей любви.
   Влюбленная женщина всегда глупа. Но с ней, Зои, этого не произойдет. Она никогда не позволит ни одному мужчине настолько завладеть ее жизнью, насколько позволила мужу сестра. С этими мыслями Зои направилась к Уиллу…
   В тот вечер она пришла домой донельзя усталая и разбитая. Нервы се были напряжены после вторжения Ларри. Прежде чем выйти из машины, Зои долго сидела, прислушиваясь и оглядываясь вокруг. Но все было спокойно. Держа ключ наготове, она выбралась из автомобиля, бросилась к двери, быстро отперла ее, вошла внутрь и поспешно захлопнула ее за собой.
   В доме тоже было все спокойно. Она приготовила себе на ужин цыпленка и принялась за еду, прослушивая автоответчик.
   Первым раздался голос Санчи — как всегда, на фоне немыслимых воплей Флоры.
   — Дорогая, мама говорит по телефону с тетей Зои, пожалуйста, потише. Зои, нас пригласили на прием, который устраивает Коннел Хиллиер в эту субботу. Мы там увидимся? Мы могли бы подвезти тебя. Позвони мне вечером, если будет время. Пока.
   Стало быть, Хиллиер устраивает прием? Хорошо. Когда он явится, она предупредит его, что не собирается приходить. Это опять возбудило бы любопытство Санчи.
   Следующим был голос Коннела, и это заставило ее вздрогнуть.
   — Зои, я должен немедленно лететь в Лондон, так что не смогу сегодня приехать. Если тебе что-нибудь понадобится, позвони Санче. Если тот парень попробует явиться еще раз, не открывай дверь и вызови полицию. — Пауза. — Спокойной ночи, Зои. Мы еще увидимся. — Это было сказано очень мягко, совершенно другим голосом.
   Почему она должна чувствовать себя разочарованной только из-за того, что не увидит Хиллиера сегодня вечером? Это просто глупо. Она не нуждается в нем. И вообще ни в ком не нуждается.
   Зои доела цыпленка и выпила немного вина. Затем убрала со стола и загрузила грязную посуду в моечную машину. Поднявшись наверх, быстро разделась и легла.
   Она совсем не думала о Коннеле Хиллиере.
   Остаток недели тянулся медленно. Известий от Коннела не было. Несколько раз заходила Санча, чтобы проверить, все ли в порядке, и помочь по хозяйству, ругала Зои за ее бледность и усталый вид, спрашивала, не болит ли голова, спала ли она, ела ли.
   — Какая же ты глупая! — вздохнула сестра однажды вечером.
   Зои в ответ только покачала головой.
   — Перестань беспокоиться, со мной все в порядке! Иди домой, к детям. Перестань изводить меня своими заботами!
   — Никакой благодарности, — снова вздохнула Санча.
   Потом они вместе убрали в кухне, хотя сестра порывалась все сделать сама. Уже уходя, она спросила:
   — Ты ведь будешь у Коннела в эту субботу?
   — Меня не приглашали! — Зои постаралась, чтобы это прозвучало как можно небрежнее. Санча удивилась:
   — Но сам Коннел сказал нам, что ты будешь. Он, должно быть, забыл спросить тебя. Просто решил, что это само собой разумеется.
   — Как типично для мужчины!
   — Я позвоню ему…
   — Только попробуй! — Зои густо покраснела.
   — Твоя проблема в том, — улыбнулась Санча, — что ты слишком гордая! Наверняка он собирался пригласить тебя на этот праздник, но у него сейчас срочные дела в Лондоне, так что он, должно быть, совершенно забыл об этом приеме.
   — Может, он вообще отменит его?
   — Нет, он говорил утром с Марком и сказал, что приглашения остаются в силе. Он спрашивал и о тебе.
   Стараясь казаться равнодушной, Зои приподняла брови:
   — Да?
   — Поэтому я сегодня и пришла. Коннел просил Марка, чтобы я бывала у тебя как можно чаще.
   — И что Марк ответил?
   — Ну, он же не хочет, чтобы его уволили, — весело отозвалась Санча, лукаво поглядывая на сестру.
   — Великолепно! А я-то думала, ты пришла, потому что любишь меня!
   — Конечно, я люблю тебя. Я все равно собиралась пойти, Марк тут ни при чем. Просто я думала, тебе будет интересно, что Коннел Хиллиер заботится о тебе.
   — А почему мне это должно быть интересно? Ее сестра иронически взглянула на нее и открыла дверь. Холодный ветер ворвался в дом. Женщины поежились.
   — Смотри-ка, уже почти зима. Знаешь, Марк что-то говорил о лыжной прогулке под Рождество. Теперь и Флора подросла, так что мы можем взять с собой детей. Почему бы тебе не поехать с нами? Можно арендовать коттедж со служанкой. Тогда не будет никаких хлопот с хозяйством. Кататься на лыжах так здорово! Зои поморщилась:
   — Это с Флорой-то? Благодарю покорно!
   — Она растет, Зои! И меняется каждый день. В детском саду она понемножку учится управлять собой и уже не устраивает истерик.
   — Так я тебе и поверила! Санча рассмеялась:
   — Ну, по крайней мере, не так часто, как раньше.
   — Один-два раза в день, ты хочешь сказать?
   — Нет, один-два раза в неделю. — Санча нежно улыбнулась. — Коннел тоже может присоединиться к нам. Марк говорил с ним об этом, и он, похоже, заинтересовался. Эти коттеджи обычно рассчитаны на шесть-семь человек, так что будет дешевле, если мы поедем все вместе.
   — Спокойной ночи, Санча. — Зои слегка подтолкнула сестру к выходу.
   — Подумай об этом, — бросила Санча, спеша к своему автомобилю.
   Не отвечая, Зои помахала ей рукой и закрыла дверь.
   Ее сестра опять взялась за старое! Сводня! Зои усмехнулась, поднимаясь в спальню. В течение многих лет сестра старалась найти ей мужа. И почему супружеские пары не могут оставить в покое своих друзей и родственников? Возможно, им просто завидно, что другие люди свободны и счастливы!
   Нет, Санче лучше забыть об этом. Зои не собирается замуж. А если она когда-нибудь и решит задуматься о спутнике жизни, ее избранник будет похож на кого угодно, но только не на Коннела Хиллиера. Он обладал как раз всеми качествами, которых она больше всего не любила.
   Властный, своевольный, слишком уверенный в себе, убежденный в том, что женщины — это хрупкие, нежные создания, которых надо защищать от всех и вся, включая их же самих.
   Правда, он неплохо справлялся с домашней работой. Даже готовил вкусно. А еще он умел быть нежным, ласковым, заботливым. Из него, пожалуй, получилась бы превосходная нянька.
   Если бы Зои была честна с собой, она призналась бы, что очень скучала по нему с тех пор, как он уехал. С ним было приятно поболтать, он умел рассмешить ее, что удавалось далеко не каждому. И он… очень привлекателен… Против этого невозможно возразить! Красивое, сильное, мускулистое тело…
   Да что там говорить! Он просто великолепен. Эти чувственные глаза…
   Хватит! Зои резко оборвала себя и решительно направилась в ванную. Она должна сосредоточиться на завтрашних съемках, а не на Коннеле Хиллиере. Умываясь, она честно обдумывала сцену, которую планировала снимать. Но стоило ей лечь и выключить свет…
   Что же он все-таки делает в Лондоне?
   Поймав себя на этой мысли, она пришла в ужас. Она должна прекратить думать об этом человеке. Он как будто обосновался в ее внутреннем мире. Необходимо выселить его оттуда.
   С этой мыслью она заснула, но во сне видела Коннела Хиллиера.
   Утром она пробовала вспомнить эти сны, но безуспешно. Все, что ей удалось сохранить, — это память о Коннеле.
   Прекрати! — свирепо оборвала она себя, яростно расчесывая свою рыжую гриву. Не смей о нем думать! — сказала Зои своему отражению.
   К пятнице ее настроение окончательно пришло в упадок. Это заметили даже на работе.
   — Иди домой, — посоветовал ей Уилл во время ланча. — Отдохни, успокойся. Я справлюсь и без тебя. Похоже, ты дошла до точки.
   — О, Уилл, это было бы просто чудесно! — Взглянув на свои рабочие записи, она убедилась, что обе запланированные на сегодня сцены не представят трудностей для такого опытного оператора, как Уилл. — По правде говоря, я чувствую себя ужасно. Совсем вымоталась. Если ты думаешь, что можно обойтись без меня…
   — Ну, ты же знаешь, я всегда хотел быть режиссером! Не хочу упускать такой случай! К тому же обе сцены актеры знают наизусть, вместе с ремарками. Не волнуйся, мы справимся!
   Зои обняла его.
   — Ты настоящий друг! Спасибо, Уилл.
   Однако перед тем как покинуть съемочную площадку, она все же поговорила с остальной частью группы и с актерами; никто не возражал против ее отъезда, и десять минут спустя она уже ехала домой.
   Был холодный, ясный день, но временами дул порывистый ветер. Канавы по обочинам дороги засыпали красные, рыжие и бурые листья. Ветер срывал их с деревьев, они падали, кружась в холодном воздухе осени. Серые завитки дыма поднимались над крышами коттеджей, едва видных за деревьями.
   Такой день жалко проводить в постели, но Зои слишком устала, чтобы делать что-нибудь еще.
   Вернувшись домой, она прочитала почту, обнаружила, что на автоответчике сообщений нет, сделала себе чашку чая и два тоста с арахисовым маслом и отправилась наверх, намереваясь съесть все это в кровати. Раздевшись и улегшись под одеяло, она медленно, с удовольствием поела. Потом, зевнув, блаженно вытянулась и через минуту уже спала.
   Разбудил ее долгий, громкий звонок.
   Дрожа от неожиданности и страха, Зои села в постели. Первое, что она сделала, — это попыталась выключить будильник. Но, взяв часы в руки, она поняла, что звонили в дверь.
   На улице было темно. Посмотрев на мягко фосфоресцирующий циферблат наручных часов, Зои с удивлением обнаружила, что уже девять. Она проспала не меньше шести часов! Звонок не умолкал.
   Кто бы это мог быть в такое время? Санча?
   Встав с кровати, она подошла к окну и выглянула. У входа в дом стоял мужчина — очень высокий — в джинсах и свитере.
   Ларри? У нее упало сердце. Он не подавал никаких признаков жизни с того момента, как Коннел вышвырнул его за дверь. Зои начала надеяться, что он никогда больше не появится в ее жизни.
   Она открыла окно. Мужчина обернулся и немного отступил назад.
   Лунный свет упал на его лицо. Коннел! Знакомые линии щек, носа, рта. Луна посеребрила его черные волосы, ее свет блестел в его темных глазах.
   Затаив дыхание, Зои ухватилась за подоконник, чтобы не упасть от внезапно нахлынувшей слабости.
   — Ты что там, голая? — спросил насмешливо Коннел, мгновенно приведя ее в чувство.
   — Ну, разумеется, нет! — Зои с раздражением отвергла подобное предположение. — Просто я уже легла, как это делают нормальные люди в такое время. А ты откуда здесь взялся так поздно?
   — Я только что вернулся из Лондона и приехал проведать тебя. Как ты?
   — Было все хорошо, пока ты меня не разбудил!
   — Жаль, но я думал, ты не спишь. У тебя внизу горел свет.
   — Свет? Я не оставляла внизу свет. Может, это Санча пришла? — Зои отошла было от окна, чтобы проверить это, но Коннел остановил ее.
   — Подожди! Не спускайся. Вряд ли это Санча: ее машины здесь нет. Может, это твой приятель? Мы знаем, что он бывает опасен. Кинь мне свой ключ, я сам посмотрю.
   Зои поколебалась, но здравый смысл подсказывал ей, что Коннел прав. Она достала из сумочки ключ от входной двери и бросила его вниз, а сама, пока Коннел открывал дверь, поспешно натянула старые джинсы и свитер и прошлась расческой по волосам.
   На повороте лестницы, выйдя из спальни, она столкнулась с Коннелом.
   — Куда это ты? — спросила Зои.
   — Хочу проверить верхние комнаты. На первом этаже никого нет. — Он заглянул ей в глаза. — Ты оделась.
   Стараясь не реагировать на явное разочарование, которое слышалось в его тоне, она проговорила:
   — Ну и как я теперь узнаю, что в кухне действительно горел свет, когда ты подошел к дому? Я поверила тебе на слово, но сама я пришла домой днем и света не зажигала.
   — Вот записка от твоей сестры. Она приходила в шесть, увидела, что ты спишь, и на цыпочках ушла. Теперь позволь мне пройти и проверить, нет ли кого наверху.