Лэнгтон Джоанна. Загадочный брак

   Алекс наконец оторвался от распухшего рта и окинул пленницу бесстрастным взглядом.
   — Так как его зовут? — насмешливо спросил он.
   — Его… О Боже! — Едва не упав, ноги отказывались служить, несчастная, ничего не понимающая Кэтрин чуть отступила и поднесла дрожащие пальцы к пылающим губам.
   — «О женщины, вам имя вероломство!» — злорадно процитировал Алекс. — Но ты все перепутала. Я твой муж.
   Кэтрин лихорадочно старалась придумать ответ, но тщетно. Пока девушка стояла, раздираемая множеством противоречивых эмоций, Алекс скинул рубашку, обнажив великолепный торс под гладкой золотистой кожей упруго перекатывались великолепные мускулы. Кэти застыла, не в силах отвести от мужа глаз.
   Затем Александр открыл дверь и бесцеремонно вытолкал свою благоверную в коридор. Бархатный баритон промурлыкал: — Поговорим за завтраком… Дверь со стуком захлопнулась перед носом ошеломленной жены. Уж не сходит ли она с ума? Или эти сутки, наполненные невероятными событиями, пригрезились в кошмарном сне? Кэти легла в постель и свернулась под одеялом калачиком, прижав колени к подбородку. Она совершенно не знала своего мужа-сегодня Алекс предстал в совсем ином свете. Но самое ужасное заключалось в том, что и себя самое она, оказывается, не знала тоже.
   Ясно одно-Алекс не хочет развода. Но зачем удерживать женщину, на которой тебя заставили жениться с помощью шантажа? В этом нет никакого смысла. Что скрывалось за его действиями? Кэти не могла заснуть, пытаясь понять причину упрямства Серрано и размышляя, почему после пяти лет полного равнодушия муж стал домогаться ее внимания.
   Но труднее всего понять, почему она не оттолкнула Алекса, а просто стояла и позволяла себя целовать. Ох, если бы… Даже при воспоминании об этом девушка умирала со стыда, ощущая себя последней дрянью. У Алекса большой опыт в подобных вещах. Наверное, любому искушенному мужчине ничего не стоило бы соблазнить ее. Скорее всего, дело в простом физическом воздействии на какие-то участки тела. Но оно до сих пор отвечало на эти прикосновения куда сильнее, чем на все ласки Джери.
   Не сметь думать об этом, возмущенно приказала себя Кэти, чувствуя собственную вину. Невыносимо стыдно, что после стольких лет она все еще подвержена сексуальным чарам Алекса. Ей давно казалось-все уже кончено. А он смеялся над ней… О Боже, он смеялся.
 
   Когда девушка проснулась, предмет ее размышлений все еще оставался дома. Он приказал принести ей новую одежду, что было очень кстати. Выбрав темно-синий костюм от Лагерфельда, Кэтрин скрылась в ванной. Пришлось долго накладывать макияж, чтобы затушевать следы беспокойной ночи, и когда девушка вышла из спальни, то поняла-свершилось маленькое чудо.
   Развалясь, за столом сидел Алекс и читал «Морнинг пост». Увидев жену, отложил газету и взялся за кофе.
   — Лучше тебе вернуться в постель. Выглядишь как жертва вампира в ожидании третьего укуса.
   — Очень смешно, — сквозь зубы бросила Кэт-рип, невольно заливаясь краской.
   Темные брови недовольно изогнулись.
   — Скажи спасибо, что уцелела после того, как я все узнал. Думаю, я проявил максимум терпения и понимания, но не стоит обольщаться на мой счет в дальнейшем.
   Чувствуя, как черные глаза мужа следят за каждым ее движением, Кэтрин надкусила круассан. Похоже, последняя ночь колесом прошлась только по ней, оставив совершенно разбитой. Муж выглядел как всегда безупречно. Безукоризненный синий костюм в темную полоску, шелковый красный галстук… Никаких мешков под глазами, никаких следов переживаний на лице после кошмарной ночи. В общем, Алекс выглядел франтом, черт бы его побрал! Девушку охватила ненависть; есть она уже не могла и отложила булочку.
   — Сегодня я встречусь со своим адвокатом, — сообщила она, не глядя в сторону мужа. — Буду возбуждать дело о разводе.
   — Мечтать не вредно, — спокойно ответил Серрано.
   Кэтрин вздернула светлую головку.
   — Я…
   — Замолчи, — грубо оборвал Алекс.
   — Ты не можешь помешать мне!
   — Просто сделаю вид, что ничего не слышал.
   — Я не собираюсь сидеть здесь и выслушивать оскорбления! — Кэтрин поднялась, собираясь покинуть комнату.
   — Сядь! — властно приказал мужчина, будто ударил плеткой по столу. Невольно Кэтрин повиновалась. — Сейчас ты будешь слушать.
   Не поднимая глаз, девушка размешивала сахар. Пусть говорит что хочет. Он не сможет помешать ей.
   — Пять лет назад мне было двадцать пять, а тебе семнадцать. Ты казалась просто ребенком в женском обличье. А я не люблю спать с подростками, даже если их отдают мне в жены. Это мерзкое дело. — Искренность нелегко давалась Серрано, но он продолжал с прежней прямотой: — Некоторые любят маленьких девочек, но я из другого теста.
   Кэтрин продолжала мешать кофе. Она побледнела и чувствовала себя смущенной и, как ни странно, в чем-то виноватой. Как-то никогда не приходило в голову думать о том, что ощущал Алекс, вынужденный жениться на девчонке.
   — Должно быть, ты меня ненавидел, — уныло сказала девушка.
   — Так далеко я не заходил. Просто разозлился и исключил тебя из моей жизни, — неторопливо ответил Александр. — Раз уж мы оказались связаны, я нашел способ пережить это.
   — Что ж, прошу прощения. Теперь я хочу прервать эту связь, — не удержалась Кэтрин и тут же поняла, насколько по-детски это звучит.
   — Когда мне исполнилось четырнадцать, я начал работать на одном из пароходов отца. Он человек старой закалки и хотел, чтобы я начал с низов и постепенно поднимался наверх, чтобы знать дело изнутри; он сам прошел такой путь. Я же понимал, главное — получить образование. Поэтому восемь лет работал по восемнадцать часов в сутки. Если я не надрывался на работе, то учился, чтобы не отстать от сверстников, или играл на бирже. Я не прожигал жизнь. У меня не хватало для этого времени, — бесстрастно закончил Алекс.
   Никогда прежде муж не говорил с ней о своем прошлом. Это смутило. Кэти прижала ладони к чашке, находя странное успокоение в тепле, исходящем от тонкого фарфора. У нее возникали смутные подозрения, что детство Алекса не было безоблачным, но что все оказалось так мрачно и безрадостно, девушка и не подозревала.
   — Не понимаю, зачем ты это рассказываешь.
   — Хочу, чтобы ты поняла, как я себя чувствовал, когда меня принудили жениться, а я не был к этому готов.
   — Прекрасно понимаю, — холодно сказала Кэтрин.
   — К тому времени я только-только достиг всего, к чему стремился, и мог делать все, чего был лишен в юности, — продолжил Алекс, заставляя себя говорить спокойно.
   — Иными словами, волен спать с кем попало, — с брезгливым отвращением расшифровала намек Кэтрин. — Но тут появился Кристоф и с моей помощью связал тебя по рукам и ногам, так?
   — Господи! — страстно воскликнул Алекс. — Да, так, если ты хочешь повернуть дело подобным образом. Но я не спал с кем попало. Ты женщина и не в состоянии понять, что такое поведение значит для мужчины. Каждый должен пройти через это, но у меня все произошло гораздо позже, чем у других.
   Одно слово-кобель, горько подумала Кэти и залпом допила кофе. Вокруг него всегда вился целый хоровод девиц, и Кэти не сомневалась: ее муж спал со всеми желающими, стараясь наверстать упущенное в юности. Только жена для него ничего не значила, была оставлена, забыта, лишена свободы, задвинута в дальний угол огромного пустого лондонского дома, где даже слуги были иностранцами. Кэти охватило чувство горькой обиды.
   — Я все поняла. Мужу можно делать все, потому что он мужчина, а жене ничего, потому что она-женщина. Это обычное оправдание супружеских измен. Каждая жена хотя бы раз в жизни выслушивала такое. Но ты так блестяще все изложил… Тебе надо бы перед публикой выступать.
   — Я ни в чем не оправдываюсь. Я женился на тебе по принуждению, иначе не женился бы вообще. В двадцать пять лет я не был готов к этому. — Серрано прямо посмотрел Кэти в глаза. — Мне казалось лучше и честнее оставить тебя в покое, чем лечь с тобой в постель, а потом начать изменять направо и налево. Именно так оно бы и вышло.
   — Ничуть не сомневаюсь. — Кэтрин трясло от обуревавших чувств: смешались гнев, возмущение, ненависть и воспоминание о недавнем унижении. Необходимость сдерживать эмоции причиняла физическую боль.
   Алекс наблюдал за женой сквозь опущенные черные ресницы.
   — А еще у меня возникала мысль, что Кристоф непременно хотел увидеть меня в роли племенного жеребца.
   Будто получив удар по лицу, Кэти вспыхнула.
   — За последние два года много раз я смотрел на тебя и испытывал искушение затащить в постель, но это выглядело бы уступкой моему врагу…
   — Я больше ничего не хочу слышать, — наконец промолвила девушка, но Алекс пропустил это высказывание мимо ушей.
   — Теперь Кристофа нет. Я не могу найти это свидетельство, но, думаю, ты знаешь, где оно находится… и даже то, что это за свидетельство.
   — Ну хорошо, я не поняла только одного — зачем тебе понадобилось изливать на меня свои неприятные воспоминания.
   Александр повернулся к девушке с улыбкой, больше напоминавшей волчий оскал.
   — Теперь я готов почувствовать себя женатым мужчиной.
   Не веря ушам, Кэтрин уставилась на мужа широко раскрытыми сапфировыми глазами. Сердце подпрыгнуло и бешено заколотилось у самого горла.

Глава 4

   — Скверно выглядишь. Тебе непременно надо выпить. — Легко поднявшись, Алекс подошел к бару и достал красивую бутылку, плеснул в бокал немного бренди, поставил перед Кэти и отошел в другой конец комнаты, к мраморному камину.
   — Не может быть, чтобы ты говорил это серьезно… — пересохшими губами пробормотала Кэтрин.
   — Почему? Если не считать изъянов в генеалогическом древе, ты представляешься идеальной женой.
   — Прости, но я не могу в это поверить.
   — Ты красива, сексуальна и уже давно моя, — лениво протянул Серрано. Казалось, Алексу доставляет странное удовольствие дразнить жену. — Я в жизни не встречал никого, кто лучше тебя подходил бы для этой роли.
   — Спасибо, но я недостойна такой чести. — Потрясенная до глубины души, Кэти не могла придумать ничего более язвительного.
   — Что-то не припомню, чтобы я говорил о намерении отказываться от тебя. Я могу быть благоразумным и прошлой ночью доказал это. — Алекс бросил на жену пронзительный взгляд. — Я вполне мог опрокинуть тебя на кровать, а потом…
   — Нет! — в ужасе воскликнула девушка.
   — Но ничего подобного не сделал. Я даю тебе время привыкнуть к этой мысли. Не будем притворяться, будто последних пяти лет не было.
   — Я люблю Джери.
   — Я предупреждал-больше не хочу слышать его имени! Тебе позволено совершить лишь одну ошибку, маленькое развлечение на стороне в отместку мне, но с этим покончено. — Алекс окинул угрюмым взглядом бледное, напряженное лицо девушки. — Одну ошибку, — повторил на тот случай, если Кэти чего-то не поняла. — Только посмей позвонить или подойти близко к твоему хахалю, и я уничтожу вас обоих. Нравится тебе это или нет-ты моя жена.
   — Ты не можешь… не смеешь угрожать мне!
   — Это не угроза, детка, а твердое обещание. Потом не говори, что я не предупреждал.
   — Ты не можешь заставить меня остаться!
   — А ты попробуй нарушить мои условия, — мрачно предложил Серрано, буравя жену злыми черными глазами. — И не обольщайся, что нашла настоящую любовь. О Стивенсоне говорят — он охотится за богатыми женщинами.
   — Да он вовсе не знал, что я богата! — яростно выкрикнула Кэти.
   — Значит, он слепой. Стоит только взглянуть на твои украшения… на одежду! Как думаешь, зачем тебе личный телохранитель? Ты ходячая жертва уличного грабителя! Один браслет на твоей руке стоит столько, сколько ему за всю жизнь не заработать! — В лицо Кэти летели рубленые фразы. — И пусть не думает, что ты преподнесешь ему грязные деньги своего папаши. Все наследство Кристофа пойдет на благотворительные цели.
   — Неужели? — вырвалось у Кэтрин.
   — А ты хотела бы оставить все себе? Жить за счет несчастных людей, ставших жертвами твоего отца?
   При этой мысли к горлу Кэти подкатил комок. Девушка бросила на Алекса ненавидящий взгляд и отвернулась.
   — Ты возвращаешься в Лондон и укладываешь вещи. Мы летим в Испанию.
   — В Испанию? — эхом отозвалась Кэтрин.
   — Пора тебе познакомиться с моей семьей.
   — Я ни за что не останусь с тобой и уж тем более не полечу ни в какую Испанию!
   — Пойди прими холодный душ и постарайся понять, что выбора у тебя нет, — сухо посоветовал Алекс. — А потом вспомни, думала ли ты о Стивенсоне, когда у тебя кружилась голова от моих поцелуев.
   — Ты ублюдок… — Кэтрин вообще никогда не ругалась, а это слово вызывало у нее особое отвращение; тем не менее оно вырвалось само собой.
   Александр застыл, словно его ударили.
   — Почему ты так назвала меня?
   Его взгляд стал таким злобным, что девушка застыла на месте.
   — Почему? — требовательно переспросил Серрано.
   — А почему нет? — ответила Кэти вопросом на вопрос и отпрянула, почуяв исходившую от мужа смертельную опасность. — И свинья вдобавок, — по-дурацки пробормотала она.
   — Ну, это я переживу. — Напряжение ушло из черных глаз, но выразительный рот сжался. — Кэтрин… у нас мог бы получиться очень хороший брак. Подумай об этом.
   — Ты шутишь, — натянутым тоном сказала Кэти.
   — Я понимаю, ты привыкла считать себя несчастной жертвой, но прошу тебя дать нам шанс.
   Испуганные глаза Кэти изучали жесткое лицо мужчины. Неожиданно девушка поняла, чего стоило Серрано переступить через собственную гордость и предложить попытаться наладить их семейные отношения. Потрясенная, Кэти поспешно отвела взгляд.
   — Хочешь послушать, что я узнал о Стивенсоне?
   У Кэти опять судорогой свело живот. О Боже, ни стыда ни совести! Как Алекс смог все разузнать о Джери за одну ночь? Наверняка пустил в ход немалые деньги. Кое-что могло оказаться правдой, но все остальное ложь. Серрано пойдет на что угодно, лишь бы убить ее веру в любимого человека. Но муж не знает, как сильно ее чувство.
   Разве этот развратник может понять, что такое одиночество и ощущение невостребованности? Джери она была интересна, Джери всегда внимательно слушал ее, ободрял и поддерживал, думал о ней, чего никогда не делал Алекс. Нет, решила Кэти, она ни за что не упустит своего шанса любить и быть любимой.
 
   На обратном пути в Лондон у Кэти началась мигрень. Как в тумане, девушка прошла через здание аэропорта к ожидавшему лимузину, а потом еле поднялась по лестнице собственного дома. Наверху, в роскошной спальне, горничная, едва взглянув на ее искаженное болью, в капельках пота лицо, бросилась закрывать шторы и готовить постель. Оставшись одна, Кэти долго плакала; слезы тихо катились из-под смеженных век и падали на подушку. Ни о чем не думала, просто плакала.
 
   На следующее утро Кэтрин проснулась, полная сил и решимости действовать. Разработав некий план, Кэти приступила к его выполнению Единственной собственной драгоценностью было бриллиантовое ожерелье тонкой работы, ранее принадлежавшее бабушке по материнской линии. Девушка очень дорожила этим ожерельем, но только с его помощью можно вырваться на свободу. Пока Кэтрин не найдет работы и не встанет на ноги, ей придется на что-то жить.
   Она уйдет из дома Серрано, не взяв с собой ничего-ни кредитных карточек, ни нарядной одежды, ни драгоценностей. У отвергнутой жены нет прав ни на деньги мужа, ни на поддержку.
   С болью в сердце и чувством вины Кэтрин продала бабушкино ожерелье ювелиру. Если мать, которую девушка едва помнила, смотрит на нее с небес, она обязательно поймет, в каком отчаянном положении оказалась ее дочь, продавая единственную фамильную драгоценность.
   Вернувшись домой, девушка перерыла свой гардероб в поисках одежды попроще-джинсов, футболок, свитеров, юбок. Она поселится в каком-нибудь маленьком отеле, пока не найдет квартирку подешевле. И работу. Любую.
   Зазвонил внутренний телефон, и Прим сообщил, что внизу ее ждет посетитель. Некий мистер Стивенсон. Джери… здесь? Кэтрин была потрясена. Она еще вчера звонила любимому, но Джери не оказалось дома. Кэтрин вновь решила позвонить ему, когда все будет позади и она покинет дом Серрано. Девушка нашла Джери в гостиной. Тот рассматривал рисунки Ван Гoгa. Картины стали одной из слабостей Алекса.
   — Ты не должен был приходить сюда!
   — Это подлинник? — вместо ответа указал Джери на рисунок.
   — Да. — Девушке необходимо было о многом сказать, но она не знала, с чего начать. С некоторым замешательством Кэтрин обнаружила, что ей неприятно видеть в своем доме Джери. Это было неправильно. Наверное, поэтому она и не бросилась сразу в объятия любимого.
   — Вчера вечером я звонил, но мне сказали, что тебя нет, — с обиженным видом промолвил белокурый красавец.
   — Но я была дома. — Неужели это сделано по приказу Алекса? Впрочем, какая теперь разница? Ведь Кэтрин бросает мужа. — Я сказала Алексу о разводе, — сообщила она с чувством странной неловкости. — И сегодня я ухожу.
   Красивое лицо Джери расплылось в широкой улыбке. Мужчина в два шага перемахнул через ковер и схватил хрупкую девушку в охапку.
   — Дорогая, это просто грандиозно!
   Когда Стивенсон попытался поцеловать ее, Кэти отвернулась. Каждый ее нерв был напряжен до предела.
   — Не здесь… неудобно, — робко попыталась остановить его Кэтрин.
   Джери засмеялся.
   — Надеюсь, вечером у меня дома будет в самый раз!
   — Джери… — Кэти помедлила и с трудом проглотила комок в горле. — Я не еду к тебе.
   Мужчина нахмурился, но его лицо тут же прояснилось.
   — На бракоразводном процессе это может обернуться против тебя… Ты совершенно права. Умная девочка. После всего, что тебе пришлось пережить, почему ты должна выступать как виновная сторона? Это может существенно повлиять на размер алиментов….
   — Я не хочу от Серрано никаких денег, — твердо проговорила Кэти.
   Ярко-голубые глаза Джери сузились.
   — Не глупи, дорогая. Я понимаю, у тебя есть отцовское наследство, но…
   Девушка замерла. Почему он говорит только о деньгах? «Охотится за богатыми женщинами»-вспомнились насмешливые слова Алекса.
   — Поговорим об этом позже, — сердито отмахнулась Кэти.
   — Но я думаю только о тебе. Ты не привыкла жить скромно, моя дорогая. Невыносимо сознавать, что я тащу тебя вниз.
   — Ты никуда меня не потащишь. Я буду свободна, и мы станем жить, как живут все, — поспешила заверить любимого Кэти. — А теперь тебе пора. Не следовало сюда приходить…
   — Ради Бога, успокойся. — Джери ходил по гостиной, внимательно разглядывая антикварную мебель и картины. — И что же из этого великолепия принадлежит тебе? — спросил он, тихонько присвистнув.
   Кэтрин увидела, как Стивенсон с трудом сдерживает волнение, на лице Джери появилось хищное выражение, и в душе девушки, казалось, что-то умерло. Очевидно, Джери может думать лишь о состоянии, которое Кэти принесет с собой.
   Взгляд внезапно погасших глаз девушки упал на изящный секретер матери, присланный в дом ее мужа отцом вскоре после свадьбы. В огромном особняке это была единственная вещь, действительно принадлежащая ей. В голове мелькнула какая-то мысль, но девушка слишком расстроилась из-за поведения Джери, чтобы думать о чем-то другом.
   — Здесь нет ничего моего. По правде говоря, брачный контракт составлен так, что при уходе от мужа я не получаю ничего, — неумело солгала Кэтрин. — И с наследством отца тоже возникли затруднения. Именно из-за этого мы летали в Париж… Боюсь, все деньги уйдут на уплату его долгов.
   — Долги? — Джери в изумлении уставился на Кэти. — Ты шутишь!
   — Нет. Я уйду из этого дома к тебе без пенни в кармане! — с чувством воскликнула девушка.
   — Но ты мне никогда этого не говорила! — воскликнул Стивенсон тоном обличителя. — А вдруг мы с тобой не уживемся? Должен прямо сказать-я не уверен, что смогу взять на себя такую ответственность. Нам обоим нужно хорошенько подумать, прежде чем соберемся что-либо сделать.
   И, сославшись на назначенную встречу, Джери поспешил уйти, взяв с нее обещание поразмыслить над сказанным. Кэтрин ощутила себя автоматом. Дура, дура, стучало в висках. Попалась на удочку первого же проходимца, улестившего комплиментами. Конечно, она нужна Джери только с деньгами. Отныне она никогда не даст воли чувствам.
   Кэтрин поднялась наверх и лихорадочно закончила сборы. Ничего не изменилось, сказала она себе. Отныне Джери для нее никто, но и Алекса она тоже не желает видеть. С Серрано покончено. Как и со всем прошлым.
   Девушка сама отнесла чемоданы вниз и вызвала такси. По холлу слонялся Джек.
   — Вы мне не понадобитесь, — сказала хозяйка, а когда телохранитель стал возражать, добавила:-Я ухожу от мужа.
   Казалось, Джек сражен наповал. Но Кэти было все равно: она резонно рассудила — скоро об их разрыве узнают все.
 
   Шофер такси оказался очень любезным и помог найти подходящий отель. Миссис Серрано зарегистрировалась и вышла купить газету.
   Нужно как можно скорее найти пристанище и работу.
   В десять часов вечера раздался стук в дверь ее номера. Кэти встала с постели, открыла и с ужасом увидела на пороге Алекса. Попытка захлопнуть дверь оказалась безуспешной. С перекошенным от гнева лицом он вошел в комнату и заставил Кэти попятиться.
   — Черт побери, как ты узнал, где я?
   — Слава Богу, у Джека хватило ума проследить за тобой. — Алекс закрыл дверь и привалился к ней спиной.
   — Охранник не имел права, — с горечью сказала Кэтрин.
   — Джек работает на меня, а тебя могли похитить с целью вымогательства. Он только выполнил свои обязанности. — Казалось, Серрано был вне себя от ярости. — А я выполню свои! — Кэти замерла, встретив ледяной взгляд мужа. — Я не позволю тебе уйти! — гневно выдохнул он.
   Острая боль пронзила душу девушки, но в сапфировых глазах горело презрение.
   — Ты как пес, который украл кость, зарыл и забыл о ее существовании! Ему наплевать на эту кость, но только до тех пор, пока ее не выкопает кто-нибудь другой!
   — Ты моя жена.
   — Да? С каких пор? Ты считаешь, для этого достаточно к о р м и т ь и одевать меня? — Кэти старалась, чтобы слова звучали язвительно. — Вот и возьми свою еду и одежду, а заодно и свои чертовы деньги, я ничего от тебя не хочу. И тебя самого тоже!
   — Ты всегда хотела меня!
   — Поезд ушел. Я уже давно освободилась от этого, — бросила Кэти со злобной, доселе незнакомой радостью.
   — Ты привела своего любовника в мой дом! — гневно обвинил Серрано.
   Кэтрин застыла на месте, она молчала, сраженная известием, что Алекс знает о визите Джери.
   — И ничуть не сомневаюсь: если бы это было возможно, ты бы понежилась с ним в нашей постели!
   Эти слова заставили девушку истерически расхохотаться. Атмосфера накалялась, но Кэти не позволила себе испугаться. Вражда между мужем и женой продолжалась слишком долго, и это столкновение было неизбежно. Наконец-то она выскажется.
   — У нас никогда не было постели, так о чем ты говоришь?
   — Немедленно прекрати! — прошипел сквозь стиснутые зубы Алекс. В уголке плотно сжатого рта мужчины пульсировала крошечная жилка. — Тебе же хуже будет. Я с трудом держу себя в руках.
   — Убирайся! Уноси отсюда свои руки и ноги!
   — Только вместе с тобой.
   — Но почему? На мне свет клином сошелся? — бурно запротестовала Кэтрин; каждое ее слово было наполнено желчью и било наотмашь. — Почему бы тебе не жениться на одной из своих крошек? Или я чего-то не понимаю? Может, эти потаскушки такой же блеф, как и наш брак? Видишь, не такая уж я тупица. Зачем тебе нужно, чтобы я осталась? Чтобы никто не догадался, что ты «голубой»?
   В ту же секунду Кэти пожалела о своих словах. В желании высказать все, что накипело на душе, девушка зашла намного дальше, чем хотела. Дрожь пробежала по сильному телу Алекса, а диковато-красивое лицо перекосила гримаса неприкрытой ненависти.
   — Нет… не «голубой», — с усилием произнес мужчина, сбрасывая пиджак и срывая галстук. — Хочешь доказательств?
   Кэтрин опешила, слепая вспышка овладевшего ею гнева нашла выход в ужасном обвинении, которое-теперь она со стыдом поняла это — стало величайшим оскорблением для Алекса и переполнило чашу его терпения.
   — Что ты делаешь?
   — То, что должен был сделать несколько лет назад. — Мужчина вытащил рубашку из прекрасно сшитых брюк, стащил через голову и бросил к остальной одежде.
   — Будь любезен немедленно одеться, — нервно сказала Кэтрин, понимая, что это звучит смешно и уже ничему не поможет.
   — Боишься увидеть то, что тебе слишком понравится? Иисусе! — хрипло проговорил Серрано. — А я-то… Подумать только, хотел потратить время и поухаживать за собственной женой! Собирался делать глупости-дарить цветы и вывозить в свет… Живо в постель!
   — Ты что, с ума сошел? — Кэтрин не могла поверить, что все это происходит на самом деле, но Алекс схватил ее и бросил на стоявший сзади диван, навалился всем телом сверху и прижал так, что у нее не осталось надежды выскользнуть.
   — Ты моя жена, — рычал Алекс, будто это оправдывало его.
   — Убирайся… ты раздавишь меня! — яростно крикнула Кэти.